На приёме у Ари Видерчи

С чего всё началось

Свет в зале с двойными ВИП-креслами гаснет.

***

Демон Саня размашистым шагом входит в небольшое уютное помещение, где царит приятный полумрак. Стильные светильники в нишах стен разливаются золотистым теплом свечей.

— Блин, в библиотеки одни только эротические рассказы добавляют, — возмущённо восклицает огненный демон.

Пара тёмных глаз внимательно оглядывает мощную обнажённую фигуру вошедшего. Их обладательница сидит в кресле, перекинув длинные ноги через подлокотник.

— Я в статистике наблюдаю — только эротика из всего, что я написал, читателя привлекает.

Голос невидимого помощника, вошедшего следом за демоном, возмущённо восклицает, что тот без записи, но Ари Видерчи делает ему знак, что всё в порядке, и тот выходит, прикрывая за собой двойные двери.

Ари изящно спускает босые ноги с подлокотника. Паркет холодный. Она касается пола пальчиками и тут же отдёргивает. Заметив это, огненный демон приседает и кладёт руку на пол, отчего тот быстро нагревается. Ари встаёт и удивлённо смотрит на демона, переступая на мягкий ковёр. Благодарит его и деликатно интересуется:

— Вас это расстраивает? Хотите об этом поговорить?

Демон молча ложится на удобную анатомическую кушетку, скрещивая руки на груди, и смотрит в потолок.

Ари берёт вазочку с ягодами и ставит на столик рядом с кушеткой.

— Ешьте и рассказывайте… Давно у вас это началось?

Демон поворачивает голову, рассматривая ягоды в вазочке.

— Вы намекаете мне на клубничку? Хотите сказать, что кроме порева я больше ни на что не способен?

Ари вздыхает, берёт ягодку сама и кладёт посетителю в рот.

— Нет, я ни на что не намекаю, вам просто нужны витамины.

Из-под полуопущенных пушистых ресниц Ари смотрит, как меняется выражение лица посетителя. Ждёт, когда сладкий плод растечётся соком по рту и сделает своё дело.

— Покажите, на что вы способны.

Демон произносит с ухмылочкой:

— Прям тут?

Ари наигранно дует губки:

— Вот видите, вы сами только об этом и думаете, — затем чуть серьёзнее добавляет, — а я хотела, чтобы вы рассказали о вселенной вашего героя!

— Думаю. Но это больше от недотраха, чем от желания писать про секс, — вздыхает демон.

Ари задумчиво берёт клубничку и обхватывает её губами.

— М-м-м…

Холодная ягодка с блестящими кристалликами инея быстро согревается от тепла губ и окрашивает их соком.

— Ну вот, а может у ваших читателей тоже недотрах и им нужна именно эта часть вашего творчества?

Демон смотрит на манипуляции с клубникой.

— Ари, вы пытаетесь меня соблазнить?

Ари осматривает ягоды в вазочке и скармливает посетителю виноградинку.

— Да нет, конечно, — вздыхает она. — Я пытаюсь помочь вам разобраться с вашей проблемой.

Демон смущённо пялится в декольте Ари, с невинным и одновременно чрезвычайно соблазнительным видом выбирающей новую ягоду. На его плече появляется крошечный ангелочек и нежно шепчет, качая головой:

— Ты же понимаешь, чем это может закончиться? Придётся писать новый эротический рассказ. С разбегу на те же грабли.

Крошечный чертёнок в это же время нашёптывает в другое ухо, опаляя его жарким дыханием:

— Отличная идея для рассказа, давай, напишем!

Мысленно прикинув сюжет, демон соглашается:

— Да, а ведь действительно — неплохая завязка для романа…

***

Сидящие в соседних креслах Алексей Елисеев, Санго и Игорь Углов переговариваются, попивая кофе.

— Хорошая постановка, думаю, зрителям зайдёт. Психологические беседы с писателями на литературные темы — благое дело.

— Вот у меня тоже случай был. Когда я учился в пятом классе, усатый мужчина поманил меня пальцем. Я подошёл. Он дал мне конфету и предложил прогуляться с ним за гаражи… А потом он, — Алексей Елисеев неожиданно всхлипывает, остальные глядят сочувственно и с поддержкой, — Предложил мне…

Алексей глубоко дышит, собираясь с мыслями.

— Предложил мне написать первый рассказ… Он научил меня таким взрослым вещам, как экспозиция, ритм, завязка, развязка и финал, — Алексей снова всхлипывает, Санго тайком утирает слезу, Игорь еле сдерживает душевный порыв обнять товарища. — Прошло уже много лет, но я всё никак не могу остановиться. Неужели я графоман? Что мне делать?

Чтобы разрядить обстановку Санго переводит тему:

— У меня, кстати, пару дней в голове крутится новая задумка — «милфа-попаданка». Берём сексуальную тётку лет, этак, 40-45 и закрываем её куда-нибудь…

Все разом достают гаджеты и, уткнувшись каждый в свой, строчат заметки для будущих шедевров, бормоча:

— Это будет гениальное чтиво!

Вадим Фарг

Мужчина в белой шляпе степенно входит в приёмную. Впереди несётся маленькая полупрозрачная кибитка, запряжённая парой вороных. Пышногрудые стройные цыганки в развевающихся юбках, с гривами длинных волос, дикими, полными страсти чёрными очами под переливы гитар и звон монисто поют «ай на нэ на нэ».

— Сергей Сергеевич Паратов? — вкрадчиво спрашивает голос невидимого помощника.

Мужчина в недоумении застывает. Цыгане тают в воздухе, не доехав до стены. Невидимый помощник, явно довольный собственной шуткой, продолжает:

— Ох, извините. Обознался. Проходите, Ари Видерчи вас ждёт.

Двойные двери распахиваются сами. Едва переступив порог, мужчина видит трёх крошечных чирлидирш. Сделав колесо вперёд и назад, длинноногие красавицы в белоснежных боди и плиссированных мини-юбочках выстраиваются в пирамиду и трясут помпонами, приветствуя посетителя. Однако и эта картинка быстро исчезает. Подойдя к кушетке, мужчина со вздохом смахивает крошечную парочку жарко и самозабвенно совокупляющихся японских студентов. Те исчезают, не долетев до пола. А мужчина укладывается и на секунду закрывает глаза.

— Добрый вечер, Вадим, — доносится до его слуха.

Мужчина поворачивает голову и встречается взглядом с Ари. В руке её пульт от анатомической кушетки.

— Вам удобно?

— Вполне, но цыганок я бы оставил, — усмехается посетитель. – Хотя боюсь, что они быстро меня вымотают, — с лёгким смешком изгибает бровь. — Вы же знали, что в человеке всего лишь четверть лошадиной силы? Там даже красть нечего…

Приятные черты лица, обаяние и продемонстрированное отличное чувство юмора мужчины мгновенно располагают к себе. «А помощник был прав. Что-то в этом есть...» — думает Ари, вспоминая яркую сцену из «Жестокого романса», где Паратов рыцарски вытаскивает карету из лужи, произведя на Ларису неизгладимое впечатление.

— Хорошо, когда человек с такой насыщенной жизнью и плотным рабочим графиком находит время для себя. Здесь вы можете расслабиться. Беседа будет приятной. Отдыхайте. Я не любитель каверзных вопросов, всё только по любви. К творчеству, — в уголках губ Ари таится лёгкая лукавая улыбка. — Расскажите, чем вам приятно творчество писателя. Давно ли вы встали на скользкую писательскую дорожку? И что вас особенно в этом радует?

Ари очарована голосом и манерами Вадима.

— Давно ли? Наверное, сколько себя помню, — мягкая ностальгическая улыбка трогает чувственные губы. – Сперва просто фантазии перед сном – так было проще уснуть и не скучно. Кстати, недавно моя дочь рассказала, что делает то же самое. Хех, выходит, что наше соавторство приносит плоды. Помню, раньше я выдумывал истории про покемонов, тогда я сильно по ним фанател. Впрочем, как и многие мальчишки в те годы. И, кажется, вроде глупо, но нет, я так не считаю. Фантазии помогают не стать чёрствым и нудным стариком. Хотя… мне кажется таким я и буду, — снова смеётся. – Но это не скоро.

Дальше были школьные сочинения, которые также способствовали развитию разных историй. Правда, я жутко не любил, когда учителя поправляли или вовсе исправляли со словами, мол, ты молодец, умничка, всё прекрасно, но вот здесь мне не нравится и вот тут… В общем, типичные «учителя литературы», которые обязательно должны найти глубинный смысл даже в слове из трёх букв, написанное на заборе. Не то чтобы я был против, но порой это чересчур излишне. Да и какую философию вы ждёте от двенадцатилетнего мальчишки в сказке, где медведь получил солью в задницу?

После мелкие рассказики. Пытался участвовать в конкурсах, но там, конечно же, не свезло. Сейчас-то трудно что-то урвать, а тогда без опыта и интернета просто жуть. Если вспомнить, нам ведь интернет давали по карточкам, мои дети даже не поймут эту шутку.

В студенчестве написал с одной из групп металл-оперу. Вышло так себе, но музыка была, и она мне нравилась. Правда, всё так и осталось в образе задумки. Но на основе текстов появилась моя первая книга «Кровь Дракона», которую я даже издал в 2013 году. Так сказать, демо-версия Фарга. Сейчас я её скрыл отовсюду, где только мог. Есть желание переписать, но мне жутко не хватает лишних 48 часов в сутках. И да, просто 24 часа мне точно не хватит, поэтому 48.

Гость чуть ёрзает на кушетке. Видимо, следующий вопрос волнует его больше.

— Что же касается радости в моей работе, то здесь всё просто – я по-настоящему ловлю от этого кайф. Это подобно лёгкому экстазу. Когда ты начинаешь творить, а идея прёт, как подстреленный медоед на браконьера, то тебя буквально трясёт от наслаждения. Нечто подобное ощущаешь, завершив работу. Мини-катарсис, если это можно так назвать.

Ну, а ещё благодарность читателей. Это тоже важный пункт. И дело даже не в деньгах (хотя кого я обманываю), а в том, что ты даришь читателю эмоции, заряжаешь его на день или больше. А иногда и помогаешь в трудных ситуациях, — неожиданно издаёт громкий смешок и потирает лицо. – Чёрт, вспомнил случай, когда один из читателей благодарил меня за то, что я «спас его семью». Не знаю, насколько это правда, но в то время я писал эротику, и-и-и… в общем, в ту ночь у них с женой всё прошло просто на ура. А на следующий день я получил от него благодарность и небольшой донатик. Что ж, возможно, где-то живёт маленький человечек, родившийся из-за моих слишком откровенных историй. Мало вероятно, но думать об этом приятно.

От интересных откровений Ари отвлекает проносящийся над головой космический звёздный лайнер в виде птицы Сирин. Ари различает, что к одному из иллюминаторов приникла щекой кошко-девочка. Не видно, что там происходит за её спиной, но вид крошки, высунувшей от наслаждения язычок, весьма красноречив.

— Мне тут птичка на хвосте принесла, — Ари провожает взглядом звёздный лайнер, который, совершив круг над её креслом, растворяется в воздухе, — забавную историю. Это правда, что вы писали свою первую книгу в перерывах между заказами, работая поваром?

— О-о-о, да, — Вадим мечтательно закатывает глаза. – Счастливое время. Да, ещё одно. Вообще мне кажется, что всё, что пережил человек, достойно улыбки. Мы с супругой постоянно смеёмся над теми трудностями, что были несколько лет назад. Переезд, рождение детей, первые дни в садике и школе. Или как до этого, будучи просто парнем и девушкой, встречались в соседнем городе, что располагался как раз между нашими посёлками, искали свободную квартиру и… ну, вы понимаете. Тогда, кстати, ещё зима была настоящей, не то что сейчас. Дубак такой, что у меня волосы на макушке дыбом стояли. А я ещё отращивал их в то время. Был у меня как-то такой бзик.

Саша Белова

Ари что-то увлечённо пишет в смартфоне. Тонкая бретелька её шелкового платья упала с плеча, но Ари не обращает внимания, стараясь поскорее записать мысль. Сидя на краешке кресла, нога на ногу, она следует по волнам фантазии. Вошедшая в кабинет посетительница смотрит, как покачивается туфелька на кончиках пальцев Ари. Мысленно отмечает, что высокий свод стопы мог бы свести с ума любого футфетишиста.

Раздаётся лёгкое покашливание, заставляющее Ари поднять взгляд, отвлекаясь от захватившего её творческого порыва. Прямо перед ней стоит девушка. И если бы Ари не была хорошим психологом, она бы назвала её нежной милашкой. Но поза и взгляд посетительницы сразу сообщают ей, что у очаровательной брюнетки с дивными ореховыми глазами непростой нрав. О, да тут явно под бархатными перчатками прячутся железные кулаки!

— Добрый вечер, — приятный мелодичный голос приветствует посетительницу.

— Добрый, — откликается та. — Я вовремя?

Ари смотрит на часы в смартфоне, выключает и откладывает его в сторону.

— Абсолютно, — подтверждает с очаровательной улыбкой, жестом предлагая располагаться. — Простите, что не встретила вас должным образом. Увлеклась.

В глазах Ари пляшут смешинки. Посетительница сдержанно улыбается в ответ, направляясь к кушетке. Усаживается, раздумывая, стоит ли снять обувь. Будто прочитав её мысли, Ари скидывает туфельки.

— Блаженство! Рекомендую.

Больше не сомневаясь, посетительница ложится на кушетку, закинув руки за голову.

— Александра, как вам больше нравится, когда к вам обращаются? Полным именем или каким-нибудь уменьшительным?

— Никогда не любила официальное обращение. Слишком пафосно для такой, как я. Раньше, в кругу своих, меня называли Саня, но здесь, думаю, подойдёт просто Саша.

Пока анатомическая кушетка принимает идеально комфортное положение, Ари любуется девушкой. Спортивная фигурка. Футболка обтягивает умопомрачительную грудь. Стройные ножки в удобных джинсах. Ей хочется нарядить эту секси пацанку в женственное платьице, но Ари обрывает эти мысли.

— Саша, мне хочется узнать вас поближе. А лучше всего это можно сделать, беседуя о творчестве. Расскажите, пожалуйста, как давно вы начали писать? И с чего всё началось?

— Писать я начала с самого детства, но, как это обычно бывает, первые работы больше походили на каракули ребенка. В школе же меня всегда ругали за обширные сочинения, превышающие норму в несколько раз. Затем я даже выпустила свою первую книгу, но лишь в одном экземпляре. Наверное, именно так во мне и разгорелось пламя творчества. Правда, погасло оно также быстро, — Ари наблюдает, как Саша постепенно раскрепощается. Расслабленно улыбаясь, делится. — Спорт меня всегда интересовал больше, а потому я ударилась именно в него, и вернулась к книгам лишь шесть лет назад, когда познакомилась с сайтом Автор Тудей.

— Вы просто прелесть! — совершенно очарованно восклицает Ари. Она увлечённо слушает, не замечая, что вторая бретелька сползла с плеча, и тонкий шёлк едва удерживается на высокой груди. — Саша, знаете... Мне особенно интересны авторы, умеющие писать эротику. Почему-то бытует мнение, что это легко. Подумаешь, написать секс сцену. Но я по личному опыту знаю, что это не всегда так уж просто. А вам описание таких сцен как даётся?

Посетительница отличается от других тем, что особенно не стремиться показать себя с лучшей стороны или как-то кокетничать. Ари импонирует её простота и спокойствие.

— Писать эротику я начала далеко не сразу. Сначала пробовалась в фэнтези и романтике. Эротика же пришла сама собой. Сначала выглядело всё довольно скверно, потому и взялась за изучение материала. Манга, аниме, фильмы и, конечно же, книги. В родном доме у меня была целая библиотека. — с губ Саши срывается лёгкий вздох. Она проводит кончиком языка по верхней и продолжает. — Со временем выработался свой собственный стиль. Довольно откровенный и местами даже дерзкий. Сейчас эротические сцены я пишу очень быстро и совершенно не напрягаясь. Правда, так увлеклась, что почти все мои книги носят плашку 18+.

Саша поворачивает голову, чтобы взглянуть на Ари. И в этот момент платье всё-таки предательски обнажает грудь.

— Ой, — Ари подхватывает тонкую ткань и прикрывается, — извините!

На скулах выступает лёгкий румянец. А заминку в беседе прерывает смех обеих.

— Ничего страшного, — ухмыльнувшись в ответ, Саша убирает непослушный локон за ухо. — У вас определённо получилось разрядить обстановку.

— Да уж, ну, наверное теперь можно считать, что мы стали более близки, — вернув бретельки на место и поправляя платье лукаво улыбается Ари.

— Определённо, — машинально коснувшись собственной груди, Саша задумывается о разнице в размерах.

— И всё же давайте вернёмся к творчеству. Большой ли наглостью будет узнать секрет вашей невероятной работоспособности?

— На самом деле, никакого секрета здесь нет. Всё дело в двух вещах. Во-первых, желание творческого роста. Однажды мне сказали такую вещь — каждый день будь лучше, чем вчера. Так и живу. Ну, а во-вторых, мне просто не на что отвлекаться. Достойного мужчину я так и не встретила, да и не ищу. Детей тоже нет. Я и сама, как ребёнок. Остается только иногда наводить порядок и готовить, что, кстати, получается у меня крайне плохо. Видели ли вы когда-нибудь человека, способного сжечь пельмени? Так вот, я перед вами.

Снова лёгкий смех девушек колокольчиковыми переливами рассыпается по комнате. Обе расслаблены, открыты и искренни в своём очаровании.

— Всегда считала, что партнёр писателя — счастливчик. — продолжает Ари. — Ведь он может на себе прочувствовать всю эту творческую страсть. Вам бы хотелось воплотить в жизнь что-то из того, о чём вы пишете? Я не только об эротике сейчас. Мечтали ли вы когда-нибудь, чтобы в нашем мире водились фэнтези персонажи или люди свободно владели магией?

— Разнообразной эротики у меня достаточно, поэтому определенно есть то, что мне бы хотелось повторить. А вот магия и различные расы... Знаете, Ари, я очень непоседливая личность и всегда умела находить проблемы на одно место. Даже представить не могу, как бы круто всё изменилось, будь у нас магия, или если бы по улицам разгуливали существа с ушами и хвостами.

Катерина Сычёва

Мелодичные финальные аккорды затихают, характерное шуршание сообщает о том, что пластинка закончилась. Ари встаёт, невесомая кашемировая шаль соскальзывает с плеч и остаётся в кресле тонкой кружевной паутинкой. Убрав виниловый диск в конверт, Ари выбирает другой. Пластинка медленно и плавно опускается на блестящий столбик центральной оси. Указательный палец давит на упругую кнопку. Тонкая игла пускается в путь по непрерывной извилистой звуковой волне.

Двойная дверь впускает новую посетительницу. Ари поворачивается и встречает ту неизменной улыбкой.

— Добрый вечер, Катерина. Я давно хотела побеседовать с вами. Обожаю талантливых женщин. Располагайтесь и давайте проведём вечер приятно.

— А разве с вами может быть по-другому? Добрый вечер, Ари. Могу я вас так называть, да? К талантливым людям я тоже питаю слабость, ведь талант нужно ещё уметь правильно применить. — посетительница усаживается в массивное глубокое кресло, удобно откидываясь на спинку. — Вот как вы, к примеру. Ваш талант очаровывать и раскрепощать людей несомненен. Но он, конечно, далеко не единственный. И да, я очень рада очутиться сегодня у вас. Надеялась, но до сих пор не верю присутствию.

Катерина улыбаясь, смотрит прямо в глаза Ари.

— Спасибо. Это приятно. Попасть ко мне довольно просто, достаточно лишь написать. А о чём побеседовать, мы найдём. — музыка наполняет пространство, густая и яркая, точно бокал глинтвейна, раскрывается оттенками благородного красного вина, гвоздики, кардамона и корицы. И настраивает на беседу. — Знаю, что не все любят слушать аудиокниги. Но я не из их числа. Да, признаюсь, у меня есть как любимые чтецы, так и те, кого я вообще не могу слушать. Очень важно найти голос, который будет тебе по сердцу. Согласны? А сами вы любите слушать произведения или всё же предпочитаете читать?

— С голосами у меня сложно. Я плохо воспринимаю информацию на слух. Чтобы правильно всё услышать и воспринять, я должна видеть губы человека, — Катерина переводит взгляд на губы Ари. Моргает и снова смотрит в глаза. — Предпочитаю читать книги сама. Я даже фильмы не очень люблю — хочу видеть не искажённую никем информацию. Но я очень люблю слушать голоса. Эмоции, чувства, интонации, которые вкладывает человек в сказанное. Мне, к примеру, нравится слушать ваш мелодичный приятный голос.

Ари улыбается и снова благодарит за комплимент. Красивые музыкальные инструментальные композиции сменяют одна другую, не мешая неспешной беседе.

— Я слышала в вашем исполнении совершенно разные произведения. И любовные, где слова гудят, стонут, поют, увлекая в пучину. И наполненные жутью хорроры, где не знаешь, что ждёт тебя в следующем предложении — бокал с ядом или жаждущий отведать твоей плоти монстр. Эротика, романтика, фэнтези, юмор, поэзия... Вам подвластно всё. Что же любит озвучивать сама обладательница этого дивного голоса?

— Моя страсть — сказки. Я начинала озвучивать со стихов — большая ошибка, так как угадать настроение поэта, что именно он вложил в стихотворение, какой посыл и какая эмоция лежит в нём — это сложно, особенно для новичка. А вот сказки... Я пела сыну колыбельную из мультика «Умка». Я читала ему сказки, он и сейчас, находясь не дома, слушает мой канал на Ютубе перед сном. Для меня сказки — это моё врачевание душ людей и наполнение их теплом. Я читаю сказки больше не детям, а взрослым. Ведь мы тоже любим засыпать под баюкающий голос, что-то нежно воркующий над ушком.

В этот вечер даже редкие минуты тишины между композициями несут в себе десятки различных нюансов и оттенков. Слова, что произносят чувственные губы посетительницы обладают магией. Они искрятся, рассыпаясь сотнями крошечных фейерверков, вьются невесомым дымком, плещут роскошной пенной волной.

— Катерина, вы озвучиваете и немало произведений классиков. Есть ли у вас особенная мечта, какому бессмертному произведению вы бы подарили свой голос?

— Одну мечту я исполнила — озвучила «Записки юного врача» Михаила Булгакова. Я обожаю это произведение и была рада подарить этому творению свой голос. Но главная моя мечта — «Маленький принц». Я хочу записать его в студии, и чтобы звукорежиссёр всё сделал, как надо, — в голосе Катерины настоящий коктейль из кокетства, соблазна и игры. — Хочу, чтобы он вышел идеальным. Я очень нежно и трепетно люблю эту книгу, это бессмертное произведение.

Ари обожает подмечать интересные детали. Вот и сейчас взгляд её приковали необычные серьги Катерины. Удержаться от восторга и вопроса невозможно! В уголках губ собеседницы появляется обольстительная улыбка. Она снимает очки, этот жест настолько соблазнителен и таит в себе столько сексуальности, что Ари невольно застывает в восхищении.

— Серьги... можно сказать, что это мой фетиш, — довольно улыбается Катерина. — У меня около двухсот пар и я постоянно пополняю коллекцию. Я люблю разные серьги — маленькие и большие, одноцветные и пёстрые, строгие и фривольные. Самый лучший подарок для меня — серьги. Они притягивают взгляд, внимание. С ними можно не надевать ни брошку, ни цепочку с подвеской, ни... одежду, не правда ли?

— Я бы предложила вам проверить это утверждение, — Ари слегка провоцирует Катерину. Но тут же собеседницы смеются, очевидно, представив картину. — Хотя, теперь хочу провести такой эксперимент сама. Есть у меня красивые крупные серьги...

И снова девушки прыскают смехом.

Ещё одна композиция заканчивается, иголка завершает долгую прогулку, тонарм мягко возвращается на место. В руках Ари любимые метафорические карты. Уверенными движениями она тасует колоду, сдвигает часть карт. Катерина зачарованно смотрит за происходящим. И вот на стол ложится карта. Та самая.

— Сколько здесь разных смыслов. Насыщенная карта, красивая, интересная. И какой говорящий посыл — подсказка. Уверена, что вы последуете ему. Ведь ваш голос так нужен хорошим книгам.

Оставшись одна, Ари выбирает новую пластинку. Хмм... Рок-н-ролл или чувственное регги? Бросает взгляд в зеркало, пробегается пальцами по глубокому вырезу винтажного платья с объемными тяжёлыми рюшами и касается серёжек с разноцветными брызгами бисера и стекляруса.

Евдоким Котиков

Солнечный луч лениво скользит по комнате. Шустро преодолевает большое открытое пространство, и, удостоверившись, что никто не следил и не осудит этого хитрого манёвра, вальяжно растекается светлым золотистым пятном на коврике у двери. Блаженно вытянув лапки, шевелит пушистыми пальчиками. Проваливаясь в мягкую дрёму, меланхолично удивляется, почему солнечные пятна называют зайчиками, когда они котики.

Дверь бесшумно открывается, но посетитель застывает на пороге. Улыбнувшись, осторожно перешагивает коврик.

— Добрый... — начинает было голос невидимого помощника, однако посетитель прикладывает палец к губам.

Ари выглядывает из кабинета, чтобы выяснить, в чём дело. Увидев умилительную картину, склоняет голову набок. Шепчет, жестом предлагая посетителю пройти:

— Котики — это святое.

Молодой человек с лёгким шутливым поклоном протягивает ей букет ярко-жёлтых с померанцево-алой каймой листьев на длинных черешках. Ари делает книксен, чуть отведя в сторону подол короткой пышной юбочки.

Солнце заливает ковёр, превращая его в искристое облако. Ари ставит букет из листьев в вазочку в виде миниатюрного ствола дерева. Подходит к окну и тянет за шёлковый шнур, поворачивая жалюзи так, чтобы приглушить буйство света. Молодой человек тем временем удобно устраивается на кушетке, положив руку под голову и ногу на ногу.

— Итак, вы здесь, — Ари садится в кресло, поджав ногу в длинном чёрно-белом полосатом чулке. — О чём поговорим? Как лучше к вам обращаться?

— Я люблю импровизацию. Пусть разговор завяжется сам собой, ведь гораздо важнее не то, о чём разговаривать, а с кем, — покачивает ногой посетитель. — Обращаться ко мне можно по-разному, выбирай, что тебе удобнее. Цитируя Ёжика из Смешариков «зови меня Хозяин — не ошибёшься». Шутки шутками, а есть человек, у которого я в контактах записан как «ПОВЕЛИТЕЛЬ». А он у меня как «Цербер». Но это долгая история. Можно и Евдоким, хотя за два года на АТ я так и не привык к этому псевдониму. Гораздо чаще меня здесь называют Котиком и вот с этим я уже свыкся. Ну, или Кисой, прямо как Киса Воробьянинов из «Двенадцати стульев». Главное, не обращаться ко мне Никита Александрович, а то во мне проснётся репетитор по химии, и я начну объяснять разницу между мономолекулярным и бимолекулярным механизмом нуклеофильного замещения, а мне не хотелось бы испортить такой прекрасный солнечный день. А вот по имени — это пожалуйста, сколько угодно.

В щель между двойных дверей просачивается солнечный котик. В один прыжок он запрыгивает на спинку кресла Ари и ложится, копируя позу молодого человека.

— Хах! Ну, Хозяин, так Хозяин. Кто я такая, чтобы спорить с Ёжиком? — лёгкие смешинки рассыпаются прозрачными бусинами витамина D. — А на химию не надо наговаривать, я её нежно любила и в школе, и в институте. У нас была очень красивая преподаватель по дыханию растений. Я всё время любовалась ею. Отсюда вывод — красивые преподаватели прививают нам любовь к предмету. Да?

Ари наклоняется, тянется к вазе и поправляет листочки. Солнечный котик беззастенчиво пялится на её грудь, приподнятую и стиснутую чёрным корсетом из мягкой кожи. Пересев на подлокотник, жмурится и довольно облизывается, короткие белые усики встают торчком.

— Хотя тут надо добавить, что красота для всех разная. У меня так точно это понятие своеобразное. Красота прежде всего — это что-то из души. Свет, цвет, то, чем человек дышит, чем наполнен. То, что он несёт миру, — Ари сгребает солнечного котика, укладывает к себе на колени животиком вверх и тискает. Не поднимая глаз на собеседника, с игривой хитринкой в голосе добавляет, — правда, Хозяин?

— Не такое уж и своеобразное, Ари. Красота человека — это прежде всего красота внутренняя. И видно её по тому, что человек приносит в этот мир. Вот с учителями так же. Дети вообще интуитивно чувствуют фальшь. Потом эта способность куда-то исчезает, и приходится учиться ей заново. Так что внешность — это лишь первое впечатление, важно, создающее эффект ореола, но... Дальше, будут к тебе тянуться дети или нет, определяют только личностные качества. Дешёвый авторитет очень легко потеряется. Когда я работал в школе, то во всех вопросах обычно был на стороне детей, а не администрации, так что меня они любили, хоть «учителем года» я себя могу назвать только с сарказмом. Зато с администрацией отношения часто не складывались.

Но что-то я о работе да о работе, вот уж действительно, у кого чего болит...

— Просто Хозяин добрый и красивый. Как-то мы и правда странно переключились с красоты на работу. Но это ведь тоже интересная тема. А какое у Хозяина самое любимое дело в жизни? — Ари нежит млеющего кота, изредка бросая на собеседника любопытные взгляды. — Не обязательно приносящее доход, а такое, чтобы по душе и для души?

— У меня сейчас два занятия, это преподавание и писательство. Правда активно на них переключился я только недавно. И оба этих дела приносят мне огромное удовольствие. Собственно, это вообще очень важно, получать удовольствие от того, что ты делаешь.

Солнечный котик громко мурлычет и жмякает лаками воздух.

— Получать удовольствие от любимого занятия — это ли не счастье? Котики вообще созданы для счастья и поклонения. А теперь — внимание! Философский вопрос. Все ли люди достойны счастья? Перед тем как услышать ответ, расскажу одну историю. Один маленький человек сказал мне мудрую вещь. Мы шли с ним и увидели бездомного пса. Он лежал на бетонной клумбе, а на спине его была снежная шапка. У меня сердце сжалось. — голос Ари чуть дрожит, чтобы успокоиться она зарывается пальцами в золотистую шёрстку солнечного кота. — Позже, мы с этим маленьким человеком обсудили увиденное, и он спросил, а может ли быть так, что в прошлой жизни этот пёс был очень плохим человеком? То есть, в прошлый раз он был жестоким и злым, кого-то предал или бросил, и в этом рождении вынужден расплачиваться за свои нехорошие дела. Вот. Теперь можно отвечать.

— О, философские вопросы я люблю. На самом деле, человеку нельзя запретить быть счастливым, как и нельзя заставить. Счастье зачастую очень иррационально и не зависит от внешних факторов. Очень часто мы сами себе запрещаем быть счастливыми. Что же до твоего вопроса, я не верю в то, что в этом мире есть какая-то справедливость. Хорошие люди бывают несчастны, плохие бывают счастливы. Но при этом не нам судить, кто хороший, а кто плохой. Мир не чёрно-белый, он сложный: люди могут меняться, заблуждаться, ошибаться. Наверное, где-то там в посмертии есть какая-то иная высшая справедливость, но не факт что она совпадает с нашими представлениями. Отголоски этих мыслей как раз можно найти в «Ласке». Я же сам человек простой, и считаю, что раз человек счастлив, значит он этого достоин.

Старый Викинг

Дверь с шумом распахивается. На пороге стоит огромный мужчина, заполняя собой весь дверной проём. Позади завывают порывы ветра, но он отгораживает прочий мир, неся с собой уверенность, что всё будет хорошо. Замок тихо щёлкает. Мужчина снимает верхнюю одежду. С отороченного мехом капюшона падают невесть откуда взявшиеся снежинки.

— Добрый день, — голос невидимого помощника приветствует его и предлагает пройти в кабинет.

Мужчина входит. Шумно вдохнув, осматривает помещение. Ари стоит у окна, но услышав шум за спиной, оборачивается. Мужчина цепким взглядом художника мысленно срисовывает профиль девушки, чуть подсвеченный просачивающимся меж широкими ламелями жалюзи эфемерным сумеречным светом.

— Проходите, я ждала вас, — улыбка трогает губы Ари.

Мужчина скептически смотрит на кушетку. Кажется, что можно прочесть его мысли — сомнения по поводу того, выдержит ли этот хлипкий механизм его гору мышц. Ари перехватывает взгляд и предлагает расположиться в кресле. Спинка его регулируется, а для ног есть удобная подставка.

Когда посетитель усаживается, кресло уже не выглядит таким массивным, точно его делали специально для этого великана.

— Как я могу к вам обращаться? — Ари любуется мужчиной и одновременно испытывает трепет, чувствуя исходящую от него мощь. — Вы записались на приём как «старый Викинг».

— По-викингски — Йорди, — великан представляется и чувствует, как тепло и уют увлекают его в ласковый плен, но и не думает им сопротивляться. Секунду помедлив, исправляется, — в смысле, по-норвежски.

На Автор Тудей был пост, где меня изобразили старичком в лаптях и сильно старым. А у викингов до тридцати дожить уже подвиг. Да ещё чтобы никто ни разу не коснулся мечом! В моём случае и пуля мимо пролетела. Было как-то уничижительно и обидно. Извините, что так открыто отвечаю. Говорю, что думаю. «Старый викинг» не означает дряхлый дед. Старый — это живущий по принципам сформировавшимся давным-давно.

— Прекрасно. Йорди — красиво и необычно. У меня не бывает обычных посетителей. Каждый особенный, уникальный. Думаю, и ваши таланты достойны внимания. Расскажите, пожалуйста, немного о себе.

Великан задумывается.

— О себе... Надо подумать... Всю жизнь был военным, сейчас на заслуженном отдыхе. Устал от этих войнушек, работаю лесорубом. Рисую всю жизнь, но это как хобби. Как на пенсию ушёл, а ушёл рано, как ветеран, работал в промо киноиндустрии. Плакаты, постеры и т.д., венецианкой занимался. То есть внецианской штукатуркой, оформлением стен под мрамор, шёлк и бархат. Итальянцы даже портфолио делали для сайта своего, мне платили за авторские права. Я, правда, взял копейки, да и ладно, — разводит руками с доброй ухмылкой. — До армии занимался спортом, имею значки КМС и МС. Отец троих взрослых дочерей. Сейчас живу один. Супруга умерла четыре года назад. Работаю, потому как дома дико скучно.

Чёрное трикотажное платье с длинными рукавами и высоким горлом плотно облегает тонкую фигуру. Ари задумчиво пропускает между пальцев длинную нитку бус из вулканической лавы. В каждой тёмно-серой с красными и коричневыми прожилками пористой бусине сконцентрировано могущество четырёх природных стихий.

— У меня такое ощущение, что вы ко мне шагнули со страниц книги. Красивой эпической саги с флёром светлой грусти, принесённой северным ветром с крутых, расчленённых фьордами берегов, омытой водами порожистых рек, окутанной ароматами таёжных лесов. Чего вам сейчас особенно хочется или не хватает?

— Сейчас, наверное, любви, так как очень сильно ощущаю себя одиноким. Но и это мешает, потому что к одиночеству сильно привык. Это уже как бы моё чувство комфорта, в которое не каждого готов пустить.

Ари подаётся немного вперёд.

— Йорди, что же вас может сделать счастливым?

Великан задумывается. Взгляд тёмных глаз Ари скользит по сильной рельефной руке. Предплечье на подлокотнике кресла, массивная кисть подпирает подбородок. В бороде ни единого седого волоска.

— Счастье? Попасть в Вальхаллу, встретиться там со своим дедом и отцом, пировать и рассказывать о подвигах, которые совершил, за одним столом с Богами. Это, конечно, шутка, — однако в улыбке великана вновь таится грусть. — Даже не знаю, что про счастье сказать... Наверное, хочется, чтобы дочки звонили не по поводу «Папа, дай денег», а сказать «Папа, я тебя очень люблю»...

— А вы сами им как часто напоминаете о своих чувствах? Девочкам очень важно знать, что папа их любит.

— Про общение с дочками... В силу обстоятельств моего долгого отсутствия, я в их воспитании участия практически не принимал. Ну, и семья, соответственно, из-за моего отсутствия разрушалась. Но с земляничками и клубничкой у меня коллаборация — я папа «дружбан». То есть не воспитатель грозный, а друг, которому можно рассказать, если беда, и он прикроет. Землянички — это я так старших дочерей называю, — улыбается Йорди, — дикие ягоды, а младшая — клубничка. Но сейчас общаемся, только когда беда... у них... — великан усмехается, хотя в глазах по-прежнему искрятся льдинки. — Мне то что, какая беда. Только если на похороны мои соберутся.

Ари берёт в руки блокнот, чтобы сделать пометку. Не найдя карандаша, тянется и вытаскивает из прически. Тяжёлые закрученные волосы разворачиваются и падают волнами на плечи и спину.

— Пробовали ли вы выразить эти желания в творчестве? Отразить их в произведении или проиллюстрировать? Как вообще вы пришли к рисованию, что вам нравится в этом процессе?

— Рисовал на обоях ещё сидя горшке, — широко улыбается добрый великан. — Я верю, что для каждого человека есть своё предназначение изначально — судьба предначертана. Мне нравится именно портреты в глазах человека, если глаза не получились, то всё, портрет в мусорку. Но, рисуя обложки, замечаю, что многие авторы любят, чтобы всё и сразу было на картинке. Я считаю, что это неправильно. Зачем обложку нагромождать? Пусть содержание будет интригой, пусть она будет красивой и интересной. Обложка не должна пересказывать книгу, а порой даже и отличатся от содержания.