На седьмом этаже

1

— Ну трындец, подруга. После всего этого ты обязана меня покормить и выгулять. —

Бросив на пол в коридоре очередную коробку с вещами, Томка страдальчески заныла. Это она может и практикует. Но, учитывая, что она уже третий день в «плену» и помогает своей подруге с переездом, Лиза не комментировала это. Она была согласна, и Томкины капризы терпеть и даже покормить эту несчастную, вечно голодную женщину.

Тамара, то есть Томка, — подруга детства Елизаветы. За все время, что они знакомы, эти две красивые хрупкие женщины пережили многое. И пусть со стороны они кажутся совершенно не подходящими друг другу, они остались друг у друга единственными близкими людьми. И конечно же Мотя. Сын Лизы. Практически один сынок на двоих: одна — родная мать, вторая — крестная.

— Потерпи, Томка, осталась еще одна ходка, и мы заварим с тобой вкусный кофе и закроем наконец-то эту дверь. — Лиза виновато посмотрела на подругу, а потом вновь на открытую входную дверь, за которой стояла женщина преклонных лет и бессовестно наблюдала за всем происходящим.

— Отойди, бабуль, а то могу снести нечаянно, — негромко хмыкнул молодой парень, обойдя пожилую женщину дугой, чтобы не задеть. Он не особо разбирал дороги, так как коробки в его руках мешали обзору.

— Невоспитанный какой. Смотри, куда идешь, — бабуля не осталась в долгу и высокомерно смерила Лизу взглядом. Будто вычислив главного противника, она некрасиво скривила свои тонкие накрашенные губы.

— Вот, я ж тебе говорила: жаба Клава, не иначе.

— Тссс… тише ты, услышит ведь, — прыснув в кулак, Лиза весело посмотрела на подругу.

Та, тем временем, мысленно убивала бабулю, нагло возвращая той не менее презрительный взгляд. А когда Тома, не сдержавшись, высунула язык, облизала указательный с идеальным маникюром палец, а затем медленно опустила его на свое нескромное декольте, бабушке поплохело. Женщина запыхтела так, будто готова была вскипеть. И ровно через пару секунд исчезла, словно мираж.

«Вот это прыткость, вот это энергия», — подумала Лиза, даже позавидовав. От долгого сидячего положения перед швейной машинкой у нее болело все тело. Не помешал бы хороший, качественный массаж и полноценный сон. Но куда ей — заказы сами себя не сошьют. А вот это прекрасное жилье само себя не оплатит.

Немного уйдя в свои мысли, Лиза вскоре вернулась в реальность. Надо поскорее покончить с этим переездом. Силы уже на грани. А нервное напряжение достигло апогея.

— Ма, я сейчас последние три коробки принесу и уйду ненадолго. Надо с Артёмом встретиться, одногруппником. Решить вопрос один по учёбе.

— Мотя, пожалуйста, принеси уже эти несчастные коробки и избавь нас от этого «следственного комитета» у подъезда. Бабки чокнутые. Нет бы дома сидеть, пирожки свои печь и сериалы смотреть.

— Тома, зачем ты так? Они просто пожилые безобидные женщины. Им скучно. Не надо на них обращать внимание. Завтра и не вспомнят, — Лиза попыталась успокоить подругу и немного разрядить обстановку, но, кажется, Тома была настроена всерьёз.

— Ага, как бы не так! Вот эта вот тумба-юмба, как там её... Клавдия Ивановна, — смешно пародируя голос старушки, Томка так скривилась на этом имени, что Лиза не выдержала и рассмеялась. — Она просто… просто жаба. Вот! — выдала одной тирадой подруга.

Хлопок входной двери заставил подруг умолкнуть и обернуться. На пороге стоял Мотя. У его ног — три несчастные коробки с вещами. А на лице парня не было ни одной эмоции. Он словно застыл. Лиза уже хотела было подбежать к сыну и спросить, что случилось — в какой-то момент она даже успела испугаться. Но внезапный громкий смех Матвея, заразительный и слегка истеричный, остановил её.

— Что случилось, сынок? Ты в порядке? — всё же спросила она.

— Там… там… туда… — заикаясь от смеха, парень никак не мог выдать, что же там такого за дверью. — Я сейчас своими ушами слышал, как две страшные, костлявые вертихвостки с низкой социальной ответственностью осквернили этот прекрасный уютный уголок. И что долго это не продлится, потому что некий Смирнов обязательно избавит их от этой грязи и блуда. Как вы думаете, кого они имели в виду? Нам стоит переживать? — И он вновь разразился диким гоготом, наблюдая за тем, как меняется выражение лиц напротив.

Тома покраснела от злости, она вся кипела изнутри. А Лиза покраснела от стыда и в ужасе приложила ладонь к губам.

«В первый же день — и уже такая репутация? Что же делать? Может, пойти и поговорить с этими женщинами, объяснить, что они неправильно все поняли? Что она никакая там не ш… боже мой, а обычная швея? И…»

— Не смей даже шага делать из этой квартиры, поняла меня? — схватив Лизу за руку, Тома оттащила ее от двери. — Совсем с ума сошла — идти на поклон к этим старым прости…?

Лиза больно наступила подруге на ногу, стрельнув взглядом на сына. Надо отдать ему должное: он делал вид, что занят коробками, перетаскивая их из коридора в спальню. Улыбку до ушей не скрывал, но и не комментировал ничего — и на том спасибо.

— Я тебе серьезно говорю, — перешла на шепот Тома. — Не порть наш образ. Пусть лучше держатся подальше. Ха-ха-ха! — злорадно рассмеялась она и коварно продолжила: — Представляю их лица, когда сюда начнут слетаться твои поклонники… Ха-ха-ха!

Рыжая-бесстыжая подруга уже на полном серьезе рассмеялась в голос, на ходу поправляя свою мини-юбку из куска бордовой кожи, которую Лиза сама же ей и сшила.