Начертательная магия, или Пари на наследство

Глава 1. Когда кто-то обнаружил себя в пентаграмме

– Идиотка! Сколько можно? Я устал с тобой возиться! Неужели так трудно просто сидеть в своей комнате и никуда не лезть? Тем более после отбоя? – незнакомый парень тряс меня за плечи, а у меня не хватало сил, чтобы поднять руки и оттолкнуть его.

Какой отбой? Мы с коллегами приехали на выходные на базу отдыха, а не в детский лагерь! Хотела попросить парня отпустить меня, но вместо этого только что-то невнятно промычала. Неудобно говорить, когда голова болтается, как у китайского болванчика. Но он догадался, что я готова к конструктивному диалогу и хваталки свои убрал. Еще бы водички дал, цены бы ему не было! И с чего у меня в голове фейерверк, не пила же вчера ни капли!

Осторожненько, чтоб многострадальную часть тела лишний раз не травмировать, повернула головушку в одну сторону, в другую... Фактурненько, брутальненько, но лофт какой-то покоцаный. А самое главное, непонятно, что я тут делаю? Опустила глаза вниз и застыла.

Так, ЧТО делаю, понятно. Сижу в пентаграмме. А зачем?

Подняла вопросительный взгляд на парня, может, он объяснит? Но лицо незнакомца скривилось в пренебрежительной гримасе, он весьма бесцеремонно схватил меня подмышки и дернул вверх.

Сволочь! Больно!

Хотела высказать все, но опять смогла выдавить только невнятное мычание. Так, замерли! Проблемы с речью могут быть признаком инсульта.

Тут же стало не до парня и не до странного места с закосом под старинный полуподвал. Лица я своего не вижу, так что асимметрию не отслежу, значит, надо поднять руки. Оттолкнула незнакомца и вытянула руки вперед. Трясутся, но одинаково поднялись, ни одна не падает. А вот ноги подводят… Покачнулась, чуть не сев обратно на каменный пол с пентаграммой.

Парень пробормотал что-то, больше всего похожее на незнакомое ругательство, но подхватил мое бренное тело, не давая упасть. Легко так подхватил, будто я и не вешу ничего. И понес прочь.

Блин, на ручках прокачусь, классно! Я хоть и работаю в мужском коллективе, но на руках меня там не носят. Просто я в строительной компании тружусь архитектором-проектировщиком, и если на объекте что-то идет не так, то начинают искать виноватого. И, как правило, это оказывается тот, кто этот объект спроектировал, те есть я. А то, что вместо нормальных каменщиков одни “египтяне” (рабочие-выходцы из южных республик, авт.), которым что конструктив, что “веселые картинки” (визуализация к проекту, авт.) – одинаковая филькина грамота, они все равно строят так, как умеют, так это ничего не решает. Плохо сделала Яна и точка. Это у нашего прораба позиция по жизни такая, что всегда виноват кто-то другой. В прошлый раз его работнички перепутали размеры на чертежах, и привезенные плиты внутрь фундамента провалились. Так он мне же и предъявил, зачем я на планах размеры по центрам указываю, беднягам надо только габаритные ставить, иначе они путаются.

Ну да это все лирика. Хоть Вась-Вась меня и не любит, но вряд ли бы опустился до того, чтобы в какой-то подвал засунуть. Да еще и с красавчиком таким оставить, который, хоть и наорал, но на руках понес куда-то. А куда, кстати?

Пришлось отрываться от груди парня, на которой было весьма уютно, и коситься по сторонам. Эй-эй, это что за ролевые игры? Я на такое не соглашалась! Я хоть и с трудом соображаю, но могу чужую спальню от своей отличить, тем более, что на той базе, куда мы заселились, стрельчатых окон не было. И лестниц тоже. Как и подвалов, впрочем. Там только домики в стиле А-фрейм и лес. Мамочки, ендовой меня по коньку, где я?! Это вообще уже не смешная шутка!

– Ты нормальная вообще, нет? – парень, не дожидаясь, пока я окончательно впаду в панику, опустил меня на кровать. – Что ты делала в зале для ритуалов? Опять Роджерс? И что ты хотела доказать на этот раз? И где сейчас твой жених?

Где мифический жених, которого у меня никогда не было, я понятия не имела, и, вообще, меня гораздо больше занимал вопрос, а где я? Попыталась донести это до парня, но снова безуспешно.

Черт! Да что со мной, почему я не могу говорить? Посмотрела на парня вопросительно, и он, на удивление, понял.

– А что ты хотела, это последствия магического выгорания. Куда ты поперлась со своим слабым даром? Сейчас неизвестно, восстановишься ли вообще, а зачеты на носу. Вылетишь и не видать тебе никакого наследства, – парень посмотрел на меня как на дуру убогую, с какой-то даже брезгливостью, и отвернулся.

Стоп, Яночка, стоп. Сейчас мы все разложим по кирпичикам. Магии не существует. В нашем мире так точно. Засыпала я в своей постели на базе отдыха “Бережок” в одном домике с Людмилой Петровной, нашим менеджером. В этом я уверена.

Отсюда имеем варианты: первый – я в другом мире. Бред конечно, но зато оптимистично звучит и все объясняет. Второй – со мной случился инсульт, и я где-то между жизнью и смертью. Тем более, что в последнее время от переутомления голова часто сильно кружилась, до черноты перед глазами. Но надо было закончить текущие проекты, чтоб до конца сезона успеть залить фундаменты. Зимой на деревяшку перейдем, а сейчас, до заморозков, ребята хотели закрыть все бетонные работы, вот и торопили меня. Потому я на базу и поехала, думала на свежем воздухе лучше станет. Но мне, наоборот, поплохело, я ушла с банкета и легла спать.

Единственное, о чем думать не хотелось – о том, что меня уже нет. Я, можно сказать, только жить начинаю, колледж строительный закончила, курсы проектировщиков, на работу устроилась. Авторитет какой-никакой заслужила, начинающим архитекторам это непросто, к новичкам у заказчиков и компаний доверия нет. С коллективом отношения неплохие сложились, ну, кроме Вась-Васи, прораба нашего. И вообще, 23 – самый прекрасный возраст, совершенно неподходящий для того, чтобы умереть!

– На, выпей, полегчает, – парень протянул мне стакан с водой. – До утра тут останешься, и не вздумай никуда выходить. Я предупреждал, что в няньки не нанимался, поэтому утром идем к ректору, и пусть он назначает тебе другого куратора.

Глава 2. Вспомнить все! Ну или хоть что-то...

Улов после обыска был скудным, я узнала лишь то, что моего куратора зовут Макс Истрован, и он учится на третьем курсе факультета Боевой магии. У него красивая форма с золотистой отделкой и шелковые приятные к телу рубашки. Последнее было очень кстати, потому что пижаму мне никто не дал, а моя одежда сильно испачкалась. И второй установленный факт, к которому я пока не знала, как относиться, это то, что подтвердилось, что я – это вовсе не я.

Я была в теле девушки, судя по всему, самого обычного человека. По крайней мере, я не обнаружила ни клыков, ни острых ушей, ни хотя бы магнетического взгляда, безудержной харизмы или сногсшибательной внешности.

Лицо сердечком, приятное и милое, но ничего особенного. Волосы ниже плеч, темные, волнистые, густые и гладкие, но тоже самые заурядные, вообще не интересные, то ли дело моя модная короткая стрижка с фиолетовые и ярко-красными прядками-перышками… Губки пухлые, глаза карие. Дурочкой или безмозглой куклой не выгляжу. И чего Макс орал на меня? Вполне себе обыкновенная девица. Понять бы еще, что с ней случилось?

Она же не умерла? Пожалуйста-пожалуйста, Боженька, если ты есть, пусть ее душа перенесется в мое тело! Жалко же девчонку, представляю, каково ей. Какой то непонятный жених, который затащил ее в ритуальный зал, неадекватный куратор, который только и может орать… Хотя чего с него взять, боевик же. Что там по его части – вспышки, вихри, разрушения?

А у нее все пальцы изрезаны… Может, она, то есть я, артефактор? Хорошо, если так.

Еще Макс про зачеты говорил и наследство. Это как связано? От кого оно ей досталось, от родителей? То есть девчонка еще и сирота? Поэтому некоторые и позволяют себе орать на нее?

В любом случае, пока не доказано обратное, буду думать, что мы просто поменялись с хозяйкой тела местами, и все можно вернуть назад. Раз она магичка, то придумает, как это провернуть, тем более, в моем мире Людмила Петровна есть, если кто и поможет, то это она. Буду в это верить, иначе от неопределенности и неизвестности с ума сойду. Ну, или во мне проснется страшный и жутко сильный дар, который нахрен снесет этот мир к чертовой бабушке!

При мысленном упоминании чертовой бабушки в голове что-то щелкнуло, как будто тумблер переключился, и туда потоком устремились воспоминания.

Я смогла только закрыть глаза, упасть лицом в подушку и сжать голову руками, чтобы ее не разорвало изнутри.

Бабушка была, да. Настоящая чертовка, судя по воспоминаниям. Во-первых, особа для своего времени смелая и экстравагантная. Во-всяком случае, увидев в воспоминаниях высокую сухощавую женщину в брючном костюме и с короткой стрижкой, я прониклась. А рассмотрев в прическе фиолетовые пряди, ощутила духовное родство.

Во вторых, бабуля была ужасно образованная и умная. Она мало того, что работала в Академии и была деканом факультета Прикладной магии, так она еще и учебники писала, у нее была куча патентов на изобретения, она ездила с лекциями по всему миру и была вхожа к королю.

И самое главное, это она изобрела пространственную магию. Точнее разработала теорию, которая позволила привязывать к вещам кусочки подпространства. Это было очень круто. Живя впятером в общаге, а потом снимая комнатку восемь метров в коммуналке, мне всегда хотелось такого чуда. Поэтому от бабушки я было в полном восторге. Хотя бабулей госпожа декан точно не выглядела. Красивая, ухоженная дама за полтинник, только совершенно седая.

Но однажды эта дама пропала, оставив мне, (точнее своей внучке Джоаннне Арсон, но сейчас вроде как я за нее) в наследство дом. Дом как дом, ничего особенного, по меркам аристократического круга, к которому принадлежала Джоанна с родителями. Мы бывали там несколько раз с отцом и мачехой, но ничего интересного не нашли. Хотя все рассчитывали, что у бабули должно было остаться множество научных разработок. На кафедре они были, конечно, но только общеизвестные. А ждали чего-то особенного, над чем леди Ирисса Маррэл работала незадолго до исчезновения. Все надежды возлагали на тайник в доме леди, который должен был открыться наследнице по достижении ею магического совершеннолетия.

И вот спустя три года после пропажи бабули Джоанне Арсон исполнилось двадцать один. Согласно завещания, она должна была вступить в наследство. Нотариус, а по здешнему стряпчий, передал ей родовой перстень, а отец с мачехой сопроводили в дом, чтобы вскрыть родовой сейф.

И вот тут всех ждал сюрприз от бабули. В сейфе, который открывался родовым перстнем, оказался лишь старый учебник за авторством леди Маррэл. И письмо с напутствием милой внучке пойти поучиться в академию магии.

Больше мое сознание не выдержало и померкло.

***

– Отвали, – горло саднило, но это не помешало запустить в соседку подушкой. Какого фига трясти за плечо и будить, когда мне всю ночь какая-то муть снилась?

– Ты обнаглела?

Упс, а откуда тут мужик?

Глаза разлепила с трудом. Блиииин! Он мне не приснился! А жаль… Приди он ко мне во сне, все могло бы быть гораздо интересней. Но в этой реальности Макс Истрован мой куратор. Вредный, злобный и язвительный.

– Доброе утро, – я в противовес ему решила быть хорошей девочкой, милой и покладистой.

Что, зря вчера перед зеркалом Людкин взгляд тренировала? Она так на заказчиков смотрит – с умилением, восхищением и ноткой обожания. Это мы знаем, что Людмила Петровна ведьма, а заказчики ее феей считают. В общем, смотрю на куратора с обожанием, покладистостью и готовностью помочь всем, чем только можно. Жду, когда он проникнется и скажет, что мне дальше делать. Ну или хотя бы покормит…

Но тут мужики какие-то неправильные, вообще на героев романов не похожи. Или этот конкретный меня просто сильно не любит, а других я не видела.

– Доброе утро? Где? – спросил.

Нет, я не буду, отвечать в рифму! Хотя очень хочется. Даже больше, чем пожелать ему каких-нибудь гадостей. Эх, и почему я не ведьма? И где мой хотя бы граф, если я попаданка? Почему мне достался этот дурно воспитанный юноша?

Глава 3. О глупых спорах и их последствиях

Куратор мой оказался всамделишным гадом! Нет, Людка, конечно, говорила, что это такое правило у авторов – взять самого гадкого гада и властелинистого властелина и сделать так, чтобы в конце он превратился в пушистого зайку и начал героиню на руках носить. Но у меня все наоборот – сначала парень меня на руках носил, в постель уложил, а потом на три буквы послал. На ОУН.

Основы управления нежитью.

Божечки, за что мне это? Мало того, что куратор – псих неадекватный, взъелся на меня из-за сущей мелочи, (подумаешь, в столе его порылась!), жених непонятный где-то имеется, так еще и с нежитью возиться. Мне бы и одного чего-то хватило, чтоб жизнь скучной не была.

Неужели я некромант? Память услужливо молчала на этот счет. Она мне вообще как-то очень фрагментарно информацию выдавала. Так, например, я знаю, что Джоанне предстояло учиться в самой престижной Академии Королона. Это государство так называлось, куда меня занесло. А сама Академия и того смешнее – “Королевская Академия Магии имени Дьюрика Варисаха”. Что за дурик этот Дьюрик я не вспомнила, но наверняка сильно умный чел, раз в его честь Академию назвали.

В общем, где оказалась, я знаю. Но вот чем я тут занимаюсь – понятия не имею. А потому куратор мне очень даже нужен, в качестве источника ценной информации, а он, словно девица на выданье, как из ванной вышел и по комнате прошелся, так и взбесился. Ладно, я не гордая, извинюсь.

– Макс, – говорю, – прости меня, пожалуйста. Я сама не своя от всего случившегося. И спасибо тебе за помощь, если бы не ты, я бы, наверное, в том зале насмерть замерзла.

Покосился на меня с подозрением, но промолчал. Ладно, не орет, уже хорошо. Продолжила:

– У меня с головой что-то стало, наверное сильно ударилась. Я, кажется, все забыла.

Ухмыляется опять с пренебрежением. Не верит, значит.

– Я правда не знаю, как тебе это доказать, но я сейчас как заново родилась, совершенно не ориентируюсь, что мне делать. Может, ты пока не будешь от кураторства отказываться, мне твоя помощь не помешает. А я тебе заплачу!

Его брови вверх взлетели. Что? Тут так не принято? А че такого-то? Или у меня денег нет? Так Джоанна вроде наследство получила… Или не совсем? Ох, была там какая-то закавыка, вот только я ее вспомнить не успела… Но в любом случае, получит же! Да и отец у девочки имеется, должен в судьбе ребенка участвовать. Матери нет, она боевым магом была, с отцом вместе на границе сражалась и погибла. А отец пусть помогает, если не морально, то материально!

Замолчала, жду, что куратор мой решит. А парень смотрит с интересом, думает о чем-то.

– Предположим. Но меня деньги не интересуют, – сел на стул, руки сцепил, нога на ногу закинул. Теперь он ждет.

Ох, как я рылась в памяти, стараясь понять, кто такой Макс Истрован и чем его можно купить! Но эти слои оказались затерты.

– Чего ты хочешь? – спросила, когда мы вволю побуравили друг друга взглядами.

Заодно и рассмотрела парня. А ниче такой, на лицо симпатичный, щурится только все время придирчиво и губы в усмешке кривит. Сам слегка блондинстый, волосы копной непослушной лежат, движения быстрые, выверенные, видно, как мышцы под рубашкой играют. Я боевиков себе вообще бугаями представляла, так этот как-то даже мелковат показался, хотя выше меня на голову. Хотя в этом теле я гренадерским ростом похвастаться не могу. Ладно, в своем тоже, но дома у меня была возможность с помощью разных ухищрений стать яркой и заметной, а тут, блин, натуральность – наше все. И как в таких условиях бороться за место под солнцем и жениха очаровывать?

Да-да, я так решила, – очарую, околдую, а потом все-все о его гадких планах узнаю и в полицию сдам. Или компенсацию потребую. На тушь, помаду и домик у моря.

Хотя, нет, у моря не надо. Воспоминания пришли внезапно и с волной боли. За выход к морю тут идут сражения, именно там граница и участок земли, пригодный для строительства верфей, все остальное побережье – скалистые горы, с которыми даже маги не в силах совладать. И снова было ощущение, что бабушка как-то во всем этом участвовала, но, увы, или память решила не выдавать мне всего сразу, чтоб сберечь мозг, или Джоанна что-то подозревала, но не знала наверняка.

Макс, когда я от боли поморщилась, изменения на моем лице заметил. Встал, за руку молча взял и к окну подвел. Потом за подбородок ухватил и стал голову крутить, что-то на моем лице разглядывая. Я даже растерялась от такого вольного со мной обращения. Ну, правда, рассматривает, будто лошадь на рынке, разве что в зубы не заглядывает.

– Не знаю, что за ритуал вы с женихом проводили, но силы в тебе не прибавилось. Так что расплатиться тебе со мной по-прежнему нечем. И, судя по всему, ты еще и тонкие каналы порвала. Так что привыкай, головная боль и слабость будут не меньше недели, – вынес он вердикт.

– Тогда, может, мне освобождение от занятий попросить? Как я к умертвиям в таком состоянии пойду? Они же сожрут меня и не подавятся! – нашла я положительное в происходящем.

– Джоанна, какие умертвия? Вы схемы и руны проходите для взаимодействия с нежитью, – сказал парень.

А, то есть до практики дело еще не дошло? Это хорошо, это меня очень даже радует! Уж что-что, а чертить – это я завсегда с превеликим удовольствием.

Но смутило другое – в смысле расплатиться нечем? Тут чего, силой платят? Людка рассказывала, в историях часто бывает, что маг, для того, чтобы силу увеличить, с девушкой взаимодействует по всякому-разному, и часто в горизонтальной плоскости. Это Макс мне на ЭТО намекал? Или я чего-то не поняла? И не спросишь ведь, эти знания скорее всего очевидные для всех. Спрошу и выдам себя. А к попаданкам тоже везде по разному относятся, вдруг тут их казнят направо-налево?

– Макс, я же говорю – с головой беда прямо. Тебя-то с трудом вспомнила. Потому и прошу о помощи. Силы во мне никогда много не было, так что о расчете ей речь не идет. Но у меня ведь есть то, что тебе интересно, верно? Так не тяни кота за яй… Хвост! Выкладывай.

Глава 4. А вот и жених!

Из комнаты Макса я вылетела, как в попу раненная, и понеслась по коридорам злая, как черт.

Гадский гад, он же специально меня спровоцировал на это пари, а я повелась, как тупая клуша!

С размаху шлепнула рукой по косяку какой-то двери, она чуть подернулась рябью и… приоткрылась.

О как! Магия, блин…

Ладно, допустим, это приглашение. Не дракон же меня там ждет? Вот их точно не надо!

Зашла осторожно и поняла – да это моя комната! То есть Джоанны. Я на эмоциях до нее долетела и даже не заметила. Хорошо меня куратор разозлил, даже пользу принес. Так, сейчас быстро разобраться, что к чему и к повелителям нежити.

В шкафу нашелся комплект формы, и я переоделась. Блузка белая, корсет расшитый и пиджачок форменный типа колета. Есть юбка и брюки, тоже форменные. Ладно, пусть юбка будет, Макс же сказал, что мы только чертим. Осмотрела себя, все хорошо и цивильно, вопросов не должно возникнуть.

Дальше, учебники. Расписание искала лихорадочно, все еще коря себя за глупость. Ага, теория права, основы рунологии, история магии и ОУН. Отлично, теорию даже дурак вызубрить сможет, а я не дура. Я дипломированный специалист, и это у меня будет второе образование.

Покидала в сумку учебники и тетради. Так, что дальше? Оглядела комнату – где тут будильник или часы или как узнать, во сколько начало и какое расписание звонков? И кормить меня будут? Память опять все вопросы проигнорировала, гадина.

Попыталась успокоиться и не думать об одной сволочи. Лучше опоздать, чем второпях наделать ошибок. Прошла не спеша по комнате, рассматривая вещи. Учебники. Это собственность Академии. Тетради и самописные перья. Отец купил, когда Джоанна согласилась ехать в Академию. Она тогда на что-то надеялась, понимала, что будет непросто с ее слабым даром, но рассчитывала на помощь… Чью? Не помню…

Открыла дверь в санузел, на полочке баночки с разными кремами и мылом. Вроде и мое, но в душе отторжение возникает. Закрыла глаза, постояла. Ага, это мачеха складывала, а Джоанна ее недолюбливает. Не стала вникать почему, тепла к незнакомой тетке я не чувствовала и желания познакомиться с ней в себе тоже не находила. С отцом – да, хотела бы, но не с ней.

Побродила еще, будя воспоминания, заодно и успокоилась. Ладно, всю жизнь в комнате не просидишь, хоть и не хочется, но надо идти на занятия. Для Джоанны это было важно, а потому не буду ничего менять. Я обязательно со всем разберусь. Вот приду после занятий обратно, лягу в кровать, накроюсь подушкой и пореву вволю. А потом сяду и начну все записывать, что я уже вспомнила и что поняла. Так и приведу и мысли, и чувства в порядок.

А сейчас вливаемся в поток. Проще говоря, куда все, туда и я, а там видно будет.

Вдохнула, выдохнула, расправила плечи и вышла в коридор. Так, еще бы запомнить, куда вечером вернуться надо.

Пока стояла и рассматривала дверь, ища на ней опознавательные признаки, по которым найду ее снова, услышала:

– Джанни, детка!

“Убью!” – подумала я.

То, что обращались ко мне, я догадалась. Но обращение “детка” вызывало у меня стойкое желание оторвать причиндалы тому, кто это слово произнес. С улыбкой аллигатора повернула голову к смертнику.

И тут же растеклась патокой.

На этот раз память не подвела и выдала информацию сразу. Передо мной стоял Энди Роджерс, мой жених, в которого Джоанна была влюблена по уши.

И это именно на его помощь она рассчитывала, когда поступала в Академию, его одобрения искала, и по его просьбе провела вчера тот ритуал, из-за которого на ее месте оказалась я.

Отвернулась обратно к дверям и задумалась. И как мне вести себя с парнем? Пытаться очаровать смысла нет, тип настолько привык к обожанию со стороны девиц, что не оценит даже просто доброго к себе отношения.

Причины для этого у него были, жених Джоанны был хорош. Если куратор просто симпатичный парень, то этот весь подчеркнуто лощеный. Блин, я так по рассказам Людки принцев представляла.

Она как-то историю рассказывала, там одна девушка, как я, в другой мир попала прямо с корпоратива. Они там на одном мероприятии спектакль играли, а потом она проснулась в каморке какой-то, а к ней принц пришел. И говорит такой –“Сударыня, мне сказали, вас околдовала злая ведьма. Но я здесь, чтобы спасти вас. Пойдемте срочно жениться”. А она думает – “хороший типаж и костюм, но играет стремно”. Не поняла, короче, что она попаданка. А потом ей еще тип один сказал, что дескать, она спит и не может проснуться, пока роль не доиграет. Они “Золушку” ставили, вот злодеи и внушили, что ей снится продолжение спектакля. А сами хотели, чтоб она свиток волшебный нашла, потому что он им в руки не давался.

Короче, это я к чему? Вот принц точно таким должен быть, как этот тип – глаза огромные, ресницы, что опахала, рот чувственный, скулы высокие, чернявый и кудрявистый. А еще форма, как влитая сидит, каждую мышцу подчеркивая, а пальцы длинные, изящные, я бы за такие в прошлой жизни корову отдала. Если бы она у меня была. Щупалки я его рассмотрела, потому что он в руку мою вцепился, к себе развернул и с деланной тревогой в лицо стал заглядывать.

Вот только я ему не поверила. Тот принц сказочный потом ведьму прямо у себя в кабинете на столе оприходовал, а героине голову морочил. Потом влюбился, конечно, куда он денется из книги-то, но героиня его тоже помурыжила. Но они то ли истинная пара были, то ли что то такое, короче, все нормально у них срослось.

Парень, красавчик, конечно, но не принц же. Или принц? Король есть, значит и принцы должны быть? Напрягла мозги. Уф, нет не принц. Чел даже не из самых знатных, но богатых и амбициозных. И красив, чертовски, конечно.

– Джанни, детка, где ты была? Я вчера вернулся в зал, но не нашел тебя. И в комнате тебя не было. Я волновался.

Да я так и подумала, что ночь не спал, бедняжка, ходил, искал меня везде. Чтоб добить, не иначе.

Сделала несчастные грустные глаза. В эту игру ведь и вдвоем играть можно. Как там героиня говорила? “Это на сцене переиграть не страшно, а в жизни все намного филиграней”. Она из преступной шайки уйти хотела, а те ее не отпускали, а она в институте училась. Вот и приходилось ей все время притворяться. Но мне-то не всю жизнь, мне только сейчас, я уверена, что скоро все решится!

Глава 5. Битва с умертвием и другие занятия

После плотного завтрака мое настроение улучшилось и даже нежить не казалась такой уж страшной. Тем более, что Макс Истрован сказал, что ее на занятиях не будет.

Но то ли он не знал, то ли специально обманул, а может, преподаватель решил привнести “изюминку”, но нежить была.

Жених практически под ручку сопроводил меня куда-то на нижние уровни и буквально втолкнул в дверь аудитории. Я еще удивилась, чего она такая толстая, чуть ли ни бронированная, а потом увидела Это! Оно лежало на столе, плохо пахло и было похоже на огромного серого слизня, частично вывернутого наизнанку.

Вот теперь я поняла, почему в столовой не узнала никого из адептов, а ведь надеялась, что, увидев знакомых, вспомню еще что-нибудь.

Они оказались все здесь и с непередаваемой смесью брезгливости, отвращения и страха взирали на стол.

Преподаватель, высокий худой мужчина с резкими чертами лица, посмотрел на меня:

– Вы опоздали, адептка Арсон, так что идите ближе, помогать мне сегодня будете именно вы.

Поймала на себе несколько облегченных взглядов, похоже, пока меня не было, профессор как раз выбирал себе жертву.

Ладно, Яна, ты же некромант, так что вперед. Это просто неудачно сваренное желе. И вдруг как обухом по голове – ни фига я не некромант! ОУН – это общеобразовательный курс, как и все остальные, что нам преподают. А я на факультете Начертательной магии. И это факультет для тех, у кого не хватает сил на что-то другое. Мы теоретики и низшая каста в Академии.

А Энди, гад, он точно знал, что ждет меня сегодня, но накормил, сволочь, на убой. Желе, Янка, это просто неудачно застывшая овсянка с комочками!

На нечто на столе старалась не смотреть. И не дышать. Понимая, что если вдохну чуть глубже, то завтрак захочет наружу, а преподаватель мне этого не простит.

– Да, профессор Греймер, я к вашим услугам, – сделала два шага вперед, продолжая про себя читать мантру, что если перемолоть гигантскую улитку со сгоревшим киселем, то как раз получится то, что сейчас лежит на столе.

Профессор не иначе, как проникся моей готовностью ассистировать, потому что достал из кармана затычки для носа и протянул мне.

– Возьмите, адептка. Адепт Истрован предупредил, что вам пока нельзя использовать магию, но в следующий раз будьте любезны, используйте руны.

Все, я их обожаю! И профессора, и куратора. Одного за то, что дал затычки и ужасный смердящий запах ушел, (если бы он еще куда-то тело дел, ему вообще бы цены не было), а второго за то, что позаботился и предупредил. Милаха-парень, правда же? Только на наследство моей бабули претендует, сволочь, а так хороший!

– Итак, адепты, руны защиты от поднятой нежити выглядят так…

Дальше профессор некромантии нарисовал в воздухе несколько знаков, очень впечатляюще у него это получилось, я даже о трупе слизня забыла. Легким пассом он отправил знаки светиться на доске, и продолжил:

– Расстояние между соседними знаками должно быть таким, чтобы любой маг мог наполнить их с минимальными затратами энергии. Руны могут быть нанесены на любой носитель, даже на воздух, но чаще всего некроманты наносят их на землю или пол вокруг себя. Сейчас адептка Арсон нанесет руны вокруг своей персоны, а мы пока рассмотрим плетение, которое вернет нежить в исходное состояние.

Эй, а я? Мне тоже интересно! Но спорить с профессором не решилась и принялась чертить вокруг себя руны. Решила, что 12 штук, как в циферблате, будет вполне достаточно. С черчением и рисованием у меня проблем никогда не было, рука Джоанны тоже была достаточно тверда, и руны эти мы уже проходили. Чертить магические знаки на каменном полу черным мелом оказалось неожиданно приятно. Я воображала, что я, как Хома Брут из гоголевского “Вия”, готовлюсь читать молитвы у тела умершей панночки и мне очень нужно, чтоб никакой Вий, даже с поднятыми веками, меня не нашел.

– Адепт Горски, помогите адептке Арсон наполнить руны силой, – услышала я голос профессора.

Ко мне нервной дерганой походкой подошел щуплый парень и принялся что-то шептать, прикасаясь к каждой руне. Я знала, что он вливает в них силу, но убей, не понимала, как. А-а-а, чем больше я на все это смотрю, тем больше хочу так же!

– Достаточно, адепт Горски. Итак, на чем основано действие цепочки защитных рун? Часть из них отводят внимание нежити, и она не сразу понимает, где находиться жертва. Внимание на объект, адепты.

Тут профессор сделал какой-то жест, будто что-то с пальцев стряхнул, и куча на столе зашевелилась.

Мать моя женщина, это реально слизень! Огромный мерзкий слизень с большим зубастым ртом. Тварь поднялась и теперь крутила головой.

– Итак, пока тварь не видит свою жертву, но поскольку на опоздавшей адептке Арсон нет защитного амулета, то вечно это продолжаться не может, – спокойно вещал профессор. – В итоге он учует ее запах.

Слизень и правда еще немного покрутил головой и развернул свою омерзительную пасть и нескольких десятков глаз в мою сторону. А потом подумал и пополз ко мне.

Божечка, забери меня отсюда, я уже не хочу быть магичкой!

– Вторая группа рун создает защитное поле, не позволяющее нежити сразу напасть на свою жертву, – продолжал рассказывать преподаватель.

Слизень подполз к кругу из символов и, как панночка, принялся долбиться в невидимую преграду. Профессор мне резко разонравился, методы у него совершенно негуманные! Почему ему никто не скажет, что натравливать нежить на адептов непедагогично?

– Третья группа символов атакует нежить, временно выводя ее из строя, и дает некроманту возможность предпринять действия по уничтожению объекта или побега… – спокойным размеренным тоном продолжал профессор.

И только было я расслабилась, ожидая, что сейчас какая-нибудь молния поразит слизня в самое темечко, как он закончил:

– Но поскольку на атакующее заклинание у адепта Горски сил не хватило бы при всем желании, то в данном случае эти руны не сработают и нежить благополучно преодолеет защиту первой степени.

Глава 6. Лазарет

– Так что у вас произошло, молодые люди? – целитель появился внезапно. Он вошел решительно, на ходу вытирая руки и воззрился на нас недовольно и сурово.

Я только рот открыть успела, очарованная потешным круглым дядечкой с проплешиной, как женишок опередил меня:

– Ничего, уже все хорошо, декан Бурмито, мы уходим, – и потянул меня со стула.

– Стоять! – скомандовал декан-целитель. – Адептка Арсон, давно жду, когда вы навестите старика. У меня на вас карточка не заполнена. А вы идите, молодой человек, идите, – махнул он рукой на опешевшего Энди.

Чувствую, у меня в этой Академии появился новый фаворит.

– Это моя невеста! – возмутился парень. – Я несу за нее ответственность.

– Так не жена же. Или мне пациентку при вас осматривать?

– Я же сказал, у нас все нормально, – упрямился парень, не собираясь оставлять меня во власти старичка.

– А я сказал, что сам решу, все ли нормально у моих пациентов. Идите, юноша, – добродушный голос целителя похолодел на несколько градусов и Энди, бросив на меня предупреждающий взгляд, вышел.

Даже дышать легче стало. Как же он все-таки меня подавляет! И как Джоанна его терпела? Хотя любовь зла, да…

– Долго вы шли до старика, адептка, долго. С вашей проблемой я предполагал, что встречу вас в первый же месяц. Вы ведь не можете магию использовать, как на занятиях справляетесь?

– Так у нас только теория, – растерялась я, а мужчина, который совершенно зря отнес себя к старикам, открыл шкаф и принялся копаться в папках. – На Начертательном пока нет практических занятий.

– На Начертательном, вот как? Я полагал, что вы пойдете по стопам своей бабушки и поступите на факультет Прикладной магии. Ее дар тоже отнюдь не был велик, когда она поступила в Академию. Это потом он раскрылся в полной мере, м-да. Ага, вот она!

Он достал и положил на стол папку с моим именем.

– Простите, декан Бурмито, вы знали мою бабушку?

– Разумеется, мы учились вместе, а впоследствии стали коллегами. Поэтому я в курсе, что позднее раскрытие дара – это ваша семейная особенность, неужели вам не сказали?

– А кто бы мне это мог сказать? – уныло заметила я, думая о своем.

Мужчина на миг замер.

– Ну да, простите, Джоанна, я не подумал, что вашей матушки тоже нет рядом. Очень жаль, она была исключительно талантливым магом. Совершенно зря она пошла на Боевой, как прикладник она бы достигла куда больших успехов. Но давайте поговорим о вас. Итак, когда у вас впервые начал проявляться дар?

– В семь лет, – неожиданно для себя начала рассказывать я.

Рядом с этим мужчиной воспоминания пришли легко и естественно, будто все на самом деле случилось со мной. Я рассказывала, без труда перебирая воспоминания в голове, а не мучила себя, заставляя мозг выдавливать крупицы информации.

В семь лет я сбежала от няни купаться на речку. Мне не разрешали, ведь я была “леди”, а дети слуг купались, и мне тоже очень хотелось. Так хотелось, что я сумела ускользнуть от строгой женщины, и убежать к реке. Там веселье было в разгаре, дети играли, смеялись, плескались. И тут я, такая “барынька”, пожаловала. Все сделали вид, что меня нет. А я стояла и не знала, что делать.

Дети-то все мальчишки, еще и раздетые, а мне неловко, но развернуться и уйти не могу, вроде как получится, что я их испугалась. И тут один мне и говорит:

– Джоанна, иди отсюда по хорошему, видишь – ты нам мешаешь.

Мне обидно стало. Я так долго от няни пряталась, чтобы на речку попасть, а тут вроде как не пускают. Рассердилась, ногой топнула и заявила:

– Я тоже купаться хочу.

А там мостки, они далеко в реку заходят и мальчишки с них ныряли, пока я не пришла. Парень мне:

– Тебе нельзя.

Я и так все время слышала “нельзя то, нельзя это”, и тут еще и мальчишка сопливый мне указывать вздумал. Совсем разозлилась.

– Почему это вам можно, а мне нельзя? Это моя речка!

Я видимо тогда избалованным ребенком была, потому что парня мои слова не удивили.

– Потому что ты маленькая, – говорит.

А остальные увидели, что мы разговариваем, и обратно к своим делам вернулись, кто-то плавать, кто-то нырять, кто-то просто плескаться и брызги поднимать. А я маленькая, понимаете ли.

Совсем обидно стало. Няня и родители все время твердили “Джоанна, ты уже большая, ты должна то, ты должна это”, а как купаться, так маленькая. Но при этом я понимала, что купаться-то у меня и правда не получится, не полезу же я в платье в воду, а раздеться для девочки рядом с мальчиками было немыслимо. И я так там уже со стыда сгорала, потому что ужас, как неприлично. Но это я сейчас понимаю, а ребенок этого, конечно, не осознавал. Просто в голове такая смесь бродила – азарт, что от няньки удрала, растерянность и смущение, когда парней увидела, удивление и любопытство, упрямство и возмущение, ну и обида и злость.

Последнее от того, что какой-то парень крикнул:

– А хочет, так давай ее скупнем! – и водой меня облил.

Я кулаки сжала, на парней глядя, внутри ярость все захлестнула, и одна только мысль – что это моя река, и они тут купаться не будут.

И тут река из берегов вышла, волной поднялась и мостки снесла. Вместе с теми, кто на них был.

Так во мне магия и проснулась.

Мне потом попало от родителей, за то, что от няньки сбежала, за то, на берег пошла. За магию не ругали, мама объяснила, что магия – это большая сила и большая ответственность, и с ней надо быть очень осторожной, потому что она может принести вред как другим, так и себе. Я прониклась. Тем более, когда волной всех накрыло, один мальчик чуть не захлебнулся, его спасли, но перепугаться я успела знатно.

Потом я долго болела, а когда поправилась, то мне надели специальные браслеты для детей, чтобы неконтролируемых выбросов не было. Но магия больше никак себя не проявляла.

Когда мне исполнилось 12, меня стали учить всему, что положено знать подростку, чтобы управляться с магией. Но сила отзывалась очень неохотно, и измерения показали, что дара у меня совсем чуть. Маму это, в отличие от отца, ничуть не огорчило, и она все равно заставляла делать разные упражнения. Ее не стало, когда мне было 15, они отправились к границе, а вернулся отец один. Через пару лет в доме появилась мачеха. Еще через год пропала бабушка. Отец так же продолжал мотаться на границу, и заниматься со мной перестали. Я смирилась и в тайне даже радовалась, что “ужасная и страшная” сила мне не досталась. Ведь если бы мама была, как я, слабеньким магом, она бы осталась бы жива и была бы сейчас со мной. И бабушка тоже. Я твердо знала, что все беды из-за магии.

Глава 7. В которой случаются поцелуи

Целители отпустили меня восвояси. Пока я раздумывала, куда мне отправиться – к ректору выяснять, что передавала ему бабуля, или искать жениха, последний нашел меня сам.

Пришлось срочно делать счастливое лицо и бросаться ему на шею. Даже пожалела в этот момент, что Джоанна не вампир, сейчас бы прокусила ему пару мест и оставила бы истекать кровью.

Ну да, кровожадная я, знаю. Еще я женишка с удовольствием к стулу привязала бы, электрическому, и пытала, пока он мне не рассказал бы, чем они с Джоанной в ритуальном зале занимались. Но пока он мне нужен, так что изобразила бурную радость от встречи.

– Энди! – уткнулась я в парня, – они надели на меня эти ужасные браслеты! Я не знаю, что делать, но это нельзя так оставлять. Ты пойдешь со мной к ректору, пусть он прикажет снять их?

– Джанни, милая, ты все равно собиралась домой, а там браслеты не будут помехой. И в них ты быстрее привыкнешь, что ты не маг, – юлил парень.

Чего же он добивается? Чтобы Джоанна перестала быть магом? Но она должна передать ему дар, чтобы он стал номинально главой ее рода. Или, если она потеряет магию, то это тоже считается? “Надо бы почитать что-то о ритуалах”, – подумала я, а вслух сказала:

– Идем в ректорат прямо сейчас, надо рассказать, что случилось.

– Дорогая, ты опять спешишь. Ты не послушала меня и пошла к целителям и сейчас в браслетах. Теперь ты хочешь идти к ректору. Давай для начала ты вернешься к себе, отдохнешь и примешь ванну. Пойдем, я смешаю для тебя пену.

Я даже онемела от удивления. Рождерс смешивает для Джоанны пену? Зачем ее вообще смешивать? Я обратила внимание, что в моей комнате ванная, но полагала, что так сделано во всем женском крыле. Надеюсь, они там не практиковали совместные купания? Я к этому не готова! Точно не с Энди.

– Э-э-э, знаешь, ты прав. Я пожалуй вернусь к себе и приведу себя в порядок, отдохну, а то столько переживаний… Еще и учебника бабули нет на месте. Ты, кстати, когда его вернешь? – спросила, поглаживая плечи парня.

– Ты оставила его в зале, когда ушла. Я забрал его, но забыл отдать. Прости, детка, переволновался, пока искал тебя. – Его лапищи съехали мне на пятую точку и сжали ее. – А может примем ванную вместе? – промурлыкал он.

Пробежалась пальчиками по мышцам на груди и плечах. Крепкие. А он ведь на Прикладном учиться. Чем они, интересно, там занимаются? И почему со мной материал по прикладной магии боевик проходить должен? Память все еще работала с перебоями, и дыры порой там были космических масштабов – бездонные и непроглядно черные, Но да ничего, вспомнится.

– Примем, – сказала я. – В другой раз. Мне еще к занятиям готовиться и к зачетам, не хочу проиграть пари. Ты, кстати, поговорил с моим куратором? Я не помню, он мне зачем вообще нужен? Можно от него оказаться?

– Пока не сдашь сессию, нет. У тебя проблемы с магией, поэтому тебе назначили куратора. Я не успел предложить себя, поэтому ректор поручил это своему племяннику. Но я обязательно разберусь с этим. А пока иди прими ванну и думай в это время обо мне.

И он, ничтоже сумняшеся, поднял мое лицо и поцеловал меня.

А я… А я фиг знает почему, ответила. Просто интересно стало. Или может во мне сущность Джоанны взыграла, но что случилось, то случилось. Целовался парень жестко и напористо, руки нагло лапали мой зад, и отвечала я тоже, не церемонясь, запуская ногти в спину и кажется, даже укусила его.

– Да ты у меня страстная девочка. Жду не дождусь, когда ты решишься на большее, – промурлыкал он, оторвавшись от лобызаний.

– Жди, – сказала я. – Но сначала разберись с Истрован.

Тем более, что теперь у меня к племяннику ректора свои счеты.

Значит, не просто наследство бабули утаили, а целый преступный синдикат организовали. Семейный подряд, так сказать, по обдуриванию наивных дурочек. Но мы еще посмотрим, кто кого. Я вам не зашуганная мачехой Джоанна, я под чужую дудку плясать не буду! Жаль только информации катастрофически не хватает. И у кого что узнать можно, непонятно. Но в ректорат все равно наведаюсь, только после лазарета себя в порядок приведу.

Решив так, отправилась в ванную. Что там насчет пены?

Но стоило оглядеть пузыречки, баночки и бутылочки, как нежиться в воде сразу расхотелось. Это все собирала мачеха. А я ей не доверяла.

Сложила в пакет все флакончики и выставила его из ванной. Нашла завернутый в бумагу кусок твердого мыла, в него точно никто ничего не мог подсыпать. Вот и отлично.

Не то, чтобы я на самом деле думала, что мачеха хочет меня отравить посредством крема, но тетка явно была себе на уме. А еще ее очень интересовал дом бабули. Хотя вроде с чего бы? Отец служит на границе и зарабатывает неплохо. Плюс он сильный маг и имеет титул виконта, то есть в деньгах мы не нуждаемся, и поместье у нас свое имеется. Но леди Арсон своим длинным носом в каждую щель в бабушкином доме сунулась и такое ощущение, что на себя его примеряла. С одной стороны, ее можно понять. Бабуля – графиня, и мачехе, наверное, хочется в ее шкуру влезть.

Но если я диплом получу и главой рода стану, то графский титул мне перейдет. Если не получу, то номинально род возглавит отец, муж или жених, пока я сына не рожу. То есть мачеха при любом раскладе мимо, потому что титул, род и магия связаны, и привязка по крови идет, а она вообще никаким боком. Проще говоря, если отец станет временным графом Маррэл, она все равно останется виконтессой Арсон. Кроме того, отец четко сказал, что на дом бабушки претендовать не собирается, это мое наследство и даже если распоряжаться им будет он, то только с моего согласия.

И поэтому возникает вопрос – что же мачеха так старательно искала в доме бабули? При том, что родовой сейф-тайник мы открывали вместе, и она прекрасно видела, что в нем ничего не было, кроме письма и учебника?

Выйдя из ванной, оделась, принялась расчесываться и поняла, что мыло и мои волосы не созданы друг для друга. Последние одновременно распушились и завились в локоны и напрочь отказывались укладываться в приличную гладкую прическу, с которой ходила Джоанна.

Глава 8. Здрасьте, я ваша мачеха, и прочие семейные тайны

До жениха я не дошла. Он жил в дальнем корпусе и, чтобы до него добраться, надо было пройти мимо ворот, ведущих за территорию Академии.

Вот там-то меня и перехватил дежурный.

– Адептка Арсон! Вас вызывают к ректору, – сообщил парень и шлепнул мне на руку печать.

У дежурных есть артефакт, который их ведет в нужную сторону и подтверждает, что сообщение они передали. Это такая штука, которая вроде круглой старинной печати, она ставит на руку метку. Вообще, проще вестника послать, но бумажные птички не всегда могут найти нужного человека. У кого-то слишком много защиты, кто-то в лаборатории работает, кто-то нагло спит и не видит, что за ним послали. А кто-то делает честные глаза и говорит, что не знал, не получал, не видел. Поэтому есть дежурные – в ректорате и у ворот, которые точно информацию донесут и печатью на тебе отметку поставят, что уведомлен. Этот от ворот шел, значит у меня посетитель. Только почему меня не за ворота зовут, а к ректору? Это я тоже вспомнила, как тут устроено. Посторонних сюда без специального разрешения не пускают, значит дело важное. Что же, идем в ректорат.

Внимание привлекли кусты сиреневых цветов. Уже поздняя осень, а они все цветут… И когда Джоанна приехал поступать сюда, тоже цвели. Удивительный куст, похож на сирень, но в цвету полгода, до самых заморозков… А когда начнутся морозы, цветы закроются. Лусария вечноцветущая называется. Сделала шаг вперед, чтоб сорвать кисть, как голову снова прострелило болью. Да что ж такое-то, а? Нормально вроде уже все вспоминалось! Остановилась и огляделась. Джоанна пошла тогда к кустам и…

И снова острая боль и помутнение в глазах.

Ладно, не буду сейчас вспоминать. Потом вернусь и схожу до кустиков. А сейчас к ректору.

Секретарь – тучная женщина с грустными глазами вяло махнула рукой на дверь. Поблагодарила и, постучавшись, вошла.

– Джоанна, детка, я приехала за тобой! – Из кресла, приветливо растягивая губы, поднялась красивая стройная женщина. – Энди сказал, что ты хочешь забрать документы.

А вот и Грэта Арсон, виконтесса и моя мачеха.

– Добрый день, ректор Велврат, добрый день, виконтесса, – учтиво склонила я голову. – Не припомню, чтобы я просила моего жениха что-то передать вам. И полагаю, что если бы я планировала покинуть Академию, то сообщила бы об этом лично и не вам, а отцу.

– Детка, ну как ты можешь? Ах, лорд Велврат, не слушайте ее. Девочка сама не знает, что говорит. Наверное, выгорание совсем лишило ее рассудка. Джоанна, нам нужно готовиться к помолвке, и ты нужна мне дома. Роджерсы сказали, что Энди сам просил их об этом. Ты же понимаешь, что больше такого шанса у тебя не будет. Так что не упрямься, пиши заявление и пойдем.

Леди виконтесса говорила все это, а сама подталкивала меня к столу и чуть ли не вкладывала в руку писчее перо. Хваткая баба, однако, не хуже Людки. Но та гораздо деликатнее действует, так, чтобы заказчики были уверены, что они сами все решили. А эта как танк напролом прет. Совсем дурочкой меня считает, или у нее есть основания предполагать, что я ее послушаюсь? Какие?

Увы, но воспоминаний не возникло. Мы с Джанни не любим эту женщину и не доверяем ей. Все, точка.

– Извините, леди Арсон, но если это все ваши пожелания, то я, пожалуй, воздержусь. Ректор Велврат, вы хотели еще что-то, или я могу идти?

– О каком выгорании идет речь, адептка Арсон? – строго спросил мужчина.

– Какое выгорание? Никакого выгорания, – засуетилась мачеха. – У Джоанны и так слабый дар, и он постепенно уменьшается после того, как ее бабушка исчезла. Мы дома это и зовем выгоранием. К сожалению, бедняжка так тяжело перенесла потерю любящей родственницы, что не всегда ведет себя разумно. Но кому, как не родителям знать, что нужно их ребенку?

Женщина ворковала и улыбалась ректору, а сама щипала меня за бок.

Нет, ну это уже наглость!

– Ректор Велврат, могу ли я попросить, чтобы леди Грэту Арсон внесли в список нежелательных лиц и более не допускали ее на территорию Академии? – спросила я.

Все-таки Джанни была умной девушкой, хоть и немного зашуганной. Устав она знала. И надо же, как вовремя мне вспомнилось, что адепт имеет такое право – просить у ректора защиты.

Пока мачеха, распахнув глаза, хлопала ртом, мужчина спокойно сказал:

– Это ваше право, адептка. Подождите меня в приемной, я хотел бы побеседовать с вами. А пока мы подпишем с леди Арсон бумаги, что она предупреждена, что для нее будет заблокирован вход на территорию Академии, – сказал он и, поднявшись из-за стола, усадил несколько опешившую женщину обратно на стул для посетителей.

Я еще раз слегка поклонилась и вышла. Секретарь ректора все также тяжелой осенней тучей восседала за столом, и глядя на нее, я подумала, что еще немного и из нее пойдет дождь… Почему-то всегда в голову приходит сравнение ее с осенью и дождем. Вот, опять! Опять я думаю, как Джоанна и воспринимаю эти мысли и воспоминания как свои. Да почему так-то, а?

– Ректор велел подождать, – сказала я, устроилась на стуле в углу приемной и принялась рассматривать помещение.

Женщина кивнула, опустила свои грустные глаза к папкам с бумагами и принялась заниматься своим делом.

Все здесь было знакомо, я была тут, когда поступила, так же сидела и ждала, когда меня примут. Но тогда я теребила подол платья и еле сдерживала слезы, которые все равно собирались в уголках глаз. Я запрокидывала голову, чтобы не тереть их на виду секретаря. А она посмотрела на меня, вздохнула и сказала:

– Меня зовут Инита Моквел, ко мне ты всегда можешь обратиться по любому учебному вопросу. Тебя не оставят без помощи. Если ты не хочешь учиться, то никто не будет тебя заставлять. Так что не надо плакать, – и налила мне чай.

Я выпила всего три глотка и успокоилась. Руки перестали дрожать, а зубы стучать. “Я выучусь и обязательно получу диплом. Даже если мне будет невыносимо тяжело. Все равно больнее, чем сейчас, уже не будет!” – думала я тогда.

Глава 9. Когда язык ведет не туда, или как потерять репетитора

Мысль о том, что моя уважаемая бабуля, декан факультета Прикладной магии и научное светило Королона, могла кого-то похитить, взбудоражила. Первый и главный вопрос – зачем?

Не для выкупа точно, бабуля, имея титул, земли, патенты, любимую и хорошо оплачиваемую работу, в средствах не нуждалась. Король ей благоволил из-за того, что ее разработка – сундуки с расширенным пространством, приносили казне стабильный доход.

Легла на кровать, уткнулась лицом в подушку, чтобы не отвлекаться, и принялась вспоминать. Фаворитка, что я знаю и помню о ней? Оказалось, что практически ничего.

Король не женат и позволяет себе менять приближенных дам довольно часто, здесь это нормально и привычно. Быть фавориткой почетно, их не осуждают, не обижают и расстаются по обоюдному согласию. Дамы после короля достаются в жены придворным или получат отступные. Так было и есть, все таким положением довольны и никто не жаловался.

И лишь раз произошел сбой, когда девушка не успела стать официальной любовницей, а вместо этого исчезла. Обвинили в этом леди Ириссу Маррэл, потому что она была последней, кто общался с девушкой, перед тем, как они обе пропали.

Его Величество тогда даже у нас в доме побывал, и всех домашних, включая слуг, при нем допросили. Меня тоже спрашивали, знаю ли я что-то об исчезновении бабули и леди Кринспи, но я понятия не имела, кто это.

Но все же странно, что бабушку в пропаже обвинили, может быть, их обеих похитили?

Поднялась и оглядела комнату. Нет, бабулю точно не похищали. Не было ощущения, что помещение покинули внезапно или в спешке. Да и инструкции на мой счет ректору леди оставила. Или это она на всякий случай? Вряд ли. Она точно собиралась исчезнуть, и что-то хотела от меня, это прямо-таки зудело на подкорке. И тот учебник, не могла умнейшая женщина своего времени оставить его просто так. Может, отгадка в нем? Выясню. Но сначала обыск.

Что я надеялась найти в служебной квартире, ключи от которой были у ректора? И, скорее всего, еще и у коменданта? Сама не знаю. Но почему-то думалось, что бабуля меня сюда отправила не только учиться.

Просто предположим, что она не причастна к исчезновению той девушки, леди Кринспи, но ее ищет его Величество. И вряд ли для того, чтобы вознаградить. Значит, ей нужна помощь, чтобы доказать свою невиновность. Как это сделать, находясь в бегах? Вот то то же! А я тут и могу что-то узнать.

А если она причастна к похищению, о чем все шептались, не скрываясь, значит, у нее на это были веские причины. И вполне возможно, что и у моего нахождения здесь они тоже есть.

Есть конечно вероятность, что это вообще никак не связано, но в это я не верю. У всех попаданок, если послушать Людмилу Петровну, есть миссия, значит, и у меня тоже. Надо просто понять, какая именно. Месть жениху я пока отмела. Поэтому надо искать другую причину попадания. Этим я и собиралась заняться, пока…

– Что ты сказала про меня дяде? – на меня недовольно смотрели холодные серые глаза.

Черт, надо было дверь за ректором закрыть!

– Ничего. Только выразила недоумение, что тебя назначили куратором. Странно, что им оказался ты, а не Энди Роджерс, мой жених. И почему ты со мной заниматься должен тоже не понятно, ты боевик, а Энди прикладник. Было бы логичнее, если бы ректор поручил это ему.

Уставилась на парня вопросительно. Ну же, признайся, что тебе от меня надо? Хотя я и так догадываюсь, что записи бабули. Вот только их нет, леди Маррэл скорее всего все спрятала или забрала с собой, потому что она не погибла и ее не похитили. Она вполне планомерно куда-то собралась, все продумала и сделала так, чтобы найти ее никто не смог. Но все уверены, что она исчезла, будучи на пороге открытия, и хотят получить его в свои руки.

Хотя возможно, что где-то остались черновики или дневники, ведь люди науки они такие, увлеченные. Тогда я должна найти их раньше остальных и не про… кхм, …зевать, ввязавшись в глупое пари.

– Дело не в тебе. Это меня дядя наказал, сказав, что слишком много времени боевке уделяю в ущерб остальным предметам. Так что пошли, пока у меня время есть, разберем начало.

А что я? Я подумала и пошла. Вещи бабули я позже разберу, все равно это не на пять минут, а про куратора моего ректор сказал, что он один из лучших. Учиться все равно надо, по крайней мере, пока я в академии ко мне мачеха не лезет и есть время хоть немного разобраться в своей жизни.

Заниматься мы пошли в библиотеку, и Макс оказался неплохим учителем. Объяснял он просто и понятно, тут и дурак бы разобрался. Но не я. Проблема была по-прежнему в том, что в магии я ничегошеньки не понимала. Я очень старалась, правда, и кое-что даже уразумела, но все эти формулы с расчетами, сколько сил, какой направленности и с каким коэффициентом вложить в какой поток чем дальше, тем больше вгоняли меня в тоску. Тем более, что время было уже вечер, и я за сегодняшний день порядком вымоталась.

Я начала больше глазеть по сторонам и на парня, и Истрован вскоре заметил это.

– Арсон, если ты не хочешь переходить на Прикладной, ты могла просто сказать об этом, и я бы не тратил на тебя свое время, – мрачно заметил он.

– Не хочу. Мне нравится на Начертательном, – призналась я.

Меня и правда все устраивало, во всяком случае тут я хоть что-то уже понимала. Построение пентаграмм и схем из рун чем-то напоминало разработку проектов, так же начинаешь с плана и постепенно выстраиваешь объемную 3Д модель, учитывающую все прописанные в ТЗ характеристики. Прикладники брали готовые схемы и заготовки, корректировали их под себя и наполняли силой. Мне же проще новый проект с нуля разработать, чем в чужом ошибки искать, а потом менять что-то. А про силу, то бишь ману, вообще молчу. Так что на Прикладной я не рвалась, и декан целителей оказал мне медвежью услугу.

Парень, казалось, не поверил. Смотрел на меня с недоумением и хмурился.

– Не веришь? – спросила его.

– Все только и мечтают о том, чтобы оказаться на Прикладном, но туда берут с высоким уровнем дара. Тебе дали шанс подняться, а ты пренебрегаешь им. Это глупо.

Глава 10. Добегалась?

– Вот ты где! – Энди Роджерс перехватил меня по пути к нему же. – В общем, я все решил. Мы идем проводить обряд прямо сейчас! – радостно заявил он.

Так. Так. Так.

От неожиданного заявления я зависла. Не люблю, когда меня хватают сзади и тем более не люблю, когда ничего не понимаю.

– Какой обряд? – уточнила мягко, парень своим натиском откровенно пугал.

– Как какой? – широко улыбался Энди – Помолвки! Ты же сама хотела.

Я хотела? Не было такого! То есть Джоанна может что-то такое и хотела, но потом перехотела, а я так и вовсе не собиралась ничего подобного делать. Но парню этого не объяснишь, по нему видно, что он уже сам все решил.

– Энди, я бы с удовольствием, но у меня после прошлого раза с магией проблемы. Не уверена, что еще один обряд не добьет меня, – попыталась воззвать к его благоразумию.

– Все будет нормально, я поделюсь с тобой силой, потом быстренько заключим помолвку, и ты сможешь переехать в дом леди Маррэл, как и хотела. А как только силы восстановятся, передашь мне все остальное.

Так, так, так… Опять ступор.

– Энди, у меня голова не соображает совершенно. Поясни, пожалуйста, что я должна тебе передать?

Подозрения, конечно, были, но вдруг он имеет в виду что-то другое?

– Ты что, правда ничего не помнишь? – он обхватил меня рукой за талию, развернул и повел в другом направлении от своего общежития.

– Не сказать, что совсем ничего, про учебник я прекрасно помню, что ты хотел мне его вернуть. Но кое-что подзабылось, да. Так о чем мы договаривались?

– Ты собиралась передать мне родовой перстень. Думаю, что помолвка для этого самый подходящий момент. Так что идем, не будем тянуть, – заявил парень и ускорил шаг.

– Нет! – возмутилась я. – Никуда я не пойду, пока не получу свой учебник.

– Джанни, детка. Ну возьми в библиотеке столько учебников, сколько хочешь. Или зайдем потом ко мне, и я все тебе отдам, а сейчас пошли уже, а?

Он остановился, развернул меня к себе лицом и заговорил с какими-то обволакивающими нотками. Внутри от его голоса все таяло, плавилось и хотелось не думать ни о чем, а сделать так, как он говорит.

И чем-то он мне этим нашу Людмилу Петровну напомнил. Она так же вкрадчиво, с улыбкой, глядя в глаза, убеждала заказчиков, что им надо вовсе не то, что им надо, а то, что мы для них приготовили. Просто у них желания постоянно меняются, и первое время я проекты по нескольку раз переделывала. А пока они все не согласуют, стройка не начнется, и это всех раздражало. Заказчиков тем, что их проект долго делается, прораба тем, что строительство не начинается, руководство тем, что времени на предварительный этап много уходит. А потом наш менеджер поняла, в чем дело, и когда заказчики начинали в фантазии уплывать, вот так вот ненавязчиво возвращала обратно. Говорю же, ведьма. Зато меня она научила чуть что на ТЗ ссылаться. И еще денег за переделку требовать. Очень помогало.

– Нет, Энди, погоди, – твердо сказал я. – Мы договаривались о том, что помолвку проведем, когда я буду к ней магически готова, так?

Парень медленно кивнул, внимательно глядя на меня.

– Сейчас я практически выгорела, верно?

– Это совершенно неважно, я поделюсь с тобой силой! – он снова схватил меня за руку и попытался увести с места.

– Энди, я не вижу причин, чтобы торопиться с помолвкой. Или я чего-то не знаю? Так объясни мне, – упиралась я.

– Детка, ты же понимаешь, что затея с учебой была большой ошибкой, и тебе это не нужно. Ты хотела жить со мной, так зачем откладывать это? Проведем обряд, и ты, как и хотела, вернешься домой.

– Хорошо, допустим, я вернусь. А ты?

– А что я?

– Ты тоже уйдешь из Академии и переедешь со мной?

– Конечно перееду, милая. Как ты без меня!

– Но Академию не бросишь? – спрашивала я, а сама все пыталась понять, куда же он меня тащит? Снова в зал для ритуалов?

– Детка, мы сто раз говорили с тобой об этом!

– О чем? Я не помню. О том, что я буду одна жить в доме бабушки и ждать, когда ты закончишь Академию? Как ты себе это представляешь? Я в жизни одна ни дня не была, и элементарно не знаю, как в доме артефакты работают. Или ты мне штат слуг наймешь, а кто их оплачивать будет? Напомню, что я не могу распоряжаться наследством. Возьмешь эти расходы на себя? Или полагаешь, что обеспечивать меня должна моя семья? Тогда я должна обсудить это с отцом. Поэтому без него я никуда не пойду и никаких обрядов совершать не буду, – уверенно закончила я.

– Джанни, я не узнаю тебя! Ты не в себе и слишком взволнована, поэтому говоришь глупости. На правах твоего жениха я лучше знаю, что тебе нужно. Пойдем!

– Помолвки не было, и ты мне не жених! Отойди от меня, а то буду кричать, – пригрозила я.

Я хотела развернуться и вернуться к себе. Да я лучше пари Максу Истрован проиграю, чем с этим наглым типом куда-то пойду. Тоже мне, жених выискался!

– Детка, я хотел, как лучше, но ты не оставляешь мне выбора, – сказал Энди Роджерс, и я почувствовала укол возле шеи.

Последнее, что успела понять – парень тащить меня в кусты у выхода из Академии.

***

Когда я очнулась, рядом спорили.

– Что теперь с ней делать? – раздраженно спрашивал кто-то.

– Откуда я знаю? – со скрытой издевкой отвечал второй. – Жениться.

– Я не собираюсь на ней жениться.

– А куда ты денешься? Ты же хочешь стать главой рода.

– Но не ценой женитьбы. Я и так еле сдерживаюсь, чтоб не прибить эту дуру! – шипел первый, и я его, наконец, узнала. Женишок мой несостоявшийся. – И того хватило, что она в Академию явилась и под ногами путается.

И вот тут меня опять накрыло. Чертовы кусты, чуть пьянящие своим запахом. Похожие на сирень и такие густые, что их облюбовали парочки.

Джоанна по настоянию леди Маррэл и с согласия отца отправилась в Академию. Мачеха была против, но спорить с мужем не стала и помогла падчерице “собраться” в дорогу. Сборы были быстрыми, прием заканчивался, поэтому все торопились. Джоанна даже не обратила внимание, что из вещей у нее были только пишущие принадлежности и пара платьев, зато куча кремов и прибамбасов для ванны. Летела в Академию, окрыленная тем, что здесь ее любимый, с которым она будет вместе учиться. Именно на его помощь и поддержку она рассчитывала, понимая, что с ее слабым, как она думала, даром, здесь делать нечего. Подумаешь, они пока не могут переехать в доставшийся ей дом, зато будут вместе тут.

Глава 11. А вот и дом!

Идиоткой меня, наверное, сочли, а спасать и изображать верного рыцаря не захотели.

– Никто, – буркнул мой “жених” и тоже скрылся в темноте.

Ничего себе! А как же “пойдем жениться”? Ну нет, так нет, нашим легче.

Принялась осматриваться внимательнее. Определено, это подвал, за спиной под потолком обнаружилось небольшое оконце, за которым тоже было темно. Неужели уже ночь? Так это хорошо, наверное, бежать проще будет. Прикинула, смогу ли пролезть в окно.

Мы с Джоанной девушки нежные, хрупкие и объемных телес не имеем, так что можно и попробовать. Или не стоит? Застрять по глупому, когда голова будет там, а попа тут, не хотелось. Попыталась оценить свои объемы. Ну грудь ладно, пропихну. А таз?

За ощупыванием последнего меня и застал Роджерс.

– Ты что делаешь? – спросил он.

А я-то надеялась, что он насовсем ушел…

– Зарядку? Тело затекло, – предположила я.

– Не похоже, – не поверил он.

– Себя рассматриваю, – призналась. – Мне кажется, что это не я.

– В смысле? – растерялся парень.

Вот, сейчас его растерянного по голове шарахнуть чем-нибудь и деру! Но почему, кроме старой кушетки, тут ничего нет? Невезучая я…

Вздохнула.

– Не мое это тело, чужое какое-то. И комната не моя. И вас я не знаю… А я кто? – спросила в лоб.

Стоит, глазами моргает, хочет что-то сказать, рот открывает, но тут же захлопывает.

Так, противника я дезориентировала. Что дальше? Пока он послушный, потащила парня туда, куда он уходил. Не прокатило. Развернул и перехватил меня.

– Джанни, ты что творишь?

– Я Джанни? – сделала вид, что примеряю на себя имя. – Мне не нравится. Пусть будет Яна. Я Яна, а ты?

– Джоанна! – тряхнул меня за плечи.

– Я Яна! – попыталась выкрутиться. Без шансов.

– Хорошо, Яна, – согласился парень. – Что ты тут делаешь?

Огляделась.

– Меня украла злая колдунья, – заявила и похлопала ресничками. – И держит тут в плену. А ты пришел спасти меня.

Обняла и положила голову ему на грудь.

Эх, мне бы сейчас какая-нибудь подчиняющая магия не помешала, чтоб щелкнуть пальцами и велеть ему нести меня в Академию или домой, к отцу, а то тенденция нехорошая вырисовывается: очнулась – огляделась – подвал. Это хорошо еще, что не в пентаграмме, как в прошлый раз!

Пока стояла, вцепившись клещом в парня, и думала думы свои грустные, заметила, что неосознанно вырисовываю на нем что-то. Как интересно, вроде руны получаются…

– Ты такой сильный и смелый, – принялась заговаривать парню зубы. – И мужественный. Ты не оставишь бедную девушку в беде и спасешь меня.

Потерлась о парня щекой и незаметно попыталась влить силу в руны, что зафиксировала перед мысленным взглядом.

– Не оставлю, – согласился парень, и его руки начали внаглую лапать меня.

– Унеси меня отсюда, мне страшно, – прошептала я, умоляюще заглянув в ему глаза и покусывая губу.

– Обязательно, – склонился он ко мне.

Второй раз целоваться с ним было уже неинтересно, но поскольку сама спровоцировала, то пришлось терпеть.

Оторвался, усмехнулся, подхватил на руки и понес куда-то.

Ну что, Яна, дежавю? Второй раз красавчик несет тебя на руках. Что дальше? Уложит в постель, а на утро пошлет? И хорошо бы, если снова на ОУН…

Мы покинули подвал и стали подниматься по лестнице наверх.

– Ты что творишь? – раздалось шипение откуда-то сбоку.

Скосила глаза и даже приподняла голову, чтобы рассмотреть, кто же соучастник моего похищения, но увидеть подельника не получилось.

– Отстань, сам разберусь, – огрызнулся мой жених.

– Ну уж нет! – услышала я истеричный вопль и меня накрыла темнота.

Да что за невезуха?

***

В очередной раз я очнулась на кровати. Это был плюс. В доме бабули. Второй плюс. Привязанная. Жирный такой минус. Но одетая. Будем считать, что плюс.

Итог – плюсов больше, так что можно порадоваться, что все не так плохо.

Но радости почему-то не было. Дурацкий мир, дурацкая магия, дурацкое положение! Всхлипнула, раз, другой… Истерика подкралась и накатила незаметно. Я сильная и умная, у меня работа хорошая… была. Друзья… были… Все как у людей… Я не эльф, я самодостаточная… была… Почему все так? Я хочу домой!

Рыдала я от души. А что, имею право. Меня между прочим к кровати привязали. В собственном доме. Сволочи! Освобожусь, сделаю так, чтоб никто, кроме меня, сюда войти не смог. Злость вытеснила жалость к себе и чувство беспомощности.

Я им покажу, как честных девушек из Академии воровать и к кровати привязывать, все отцу расскажу! Думает, я ее не узнала? А вот и нет, хоть она и старалась говорить шепотом и не показываться мне на глаза, последний вопль выдал ее. Организатор похищения – виконтесса Грэта Арсон, моя мачеха.

Не сразу, но успокоилась и сумела взять себя в руки. Подумаешь, похитили, как я уже определила, плюсов в моем положении все же больше. Значит соображаем, как освободиться. Я ведь знаю какую-нибудь руну освобождения? Развязывания веревок? Развеивания материального? Левитирования кровати в окно? Подачи сигнала о помощи? Призыва и подчинения мышей?

Я могла еще долго перебирать варианты спасения, но память включилась в процесс и выдала руну тлена. Ага, ту самую, что на ОУН учили вместе с воссоздающими.

И как мне ее изобразить? Представила, что рисую ее пальцем на веревках, при этом мои пальцы – лазеры и узор они выжигают.

Мать моя, ендова! Запахло паленым и одновременно обожгло руку. Похоже, что слишком ярко я все представила. Хорошо, что кисти согнула так, чтобы пальцы на веревки были направлены, уж не знаю, что там я вызвала, лазер или просто огонек, но прожечь веревки я сумела.

Так, бегом в Академию и, как завещала бабуля, – учиться, учиться и еще раз учиться. А еще все рассказать ректору и отцу.

Посмотрела с сомнением на дверь. Наверняка ведь мачеха и “жених” где-то в доме, строят свои злодейские планы. Поколебалась, но потом нанесла на дверь руну запечатывания, наполнила ее силой, сколько могла, и, набравшись решимости, полезла в окно. Ну и что, что темно. Зато ночью мой побег не заметят!

Глава 12. Новые знакомства

Выспалась я на удивление хорошо, проснулась утром бодрой и полной сил.

Так-с, и где мои похитители? Пленницу вообще-то кормить пора!

При гостевых покоях, (я решила, что это именно они, потому что не сумела вспомнить, видела ли я их раньше, и сочла, что нет) была мыльня, и я привела себя в порядок.

Ну, и?.. Где кто?

Ждать, пока меня найдут, было скучно. Ни книг, ни вещей в комнате не было, за окном завывал ветер, и я решилась на разведку. Для этого приоткрыла дверь и высунула голову, прислушалась. Тишина.

В конце концов, теперь это мой дом, и я в нем хозяйка. Так что хватит сидеть и бояться, надо решать вопрос с защитой и доступами, чтоб всякие виконтессы и иже с ними тут не шлялись. Для этого и надо-то лишь перенастроить артефакты. Джоанна в теории могла это сделать, но боялась, что ее сила вырвется из-под контроля и разрушит что-нибудь.

Я не боялась, но не доверяла своей памяти и умениям. Вот если бы у меня под рукой была схема или план действий по настройке артефактов и плетений... Или тот, кто объяснит, как это все провернуть, я бы ни секунды не сомневалась и сделала бы так, чтобы, кроме меня, в дом больше никто войти не мог.

А то оборзели в край, меня, законную хозяйку, в подвал затащили, а потом к кровати привязали!

Негодуя в душе, я сначала кралась по коридору, а потом пошла смелее. Комната с артефактами должна быть внизу, это я помнила, так что спустилась по лестнице с намерением проникнуть в нее. Но почему-то возле лестницы тех.узла не нашлось.

Видимо, я забрела в часть дома, где раньше не бывала, и оказалась в холле, из которого можно было попасть в кухню-столовую и кабинет. В кухне я обнаружила дверь в кладовку, которая меня очень порадовала. Она была полна продуктов!

Отлично, от бутера кто бы тут не жил, не обеднеет, а я, если что, потом возмещу. Но интересно, кто же тут живет? Сторож? Память о наличии такой штатной единицы молчала, но это ничего не значит.

Пока укладывала на ломоть хлеба с сыром шмат буженины и прикидывала, куда пристроить кружочки огурца, за спиной вздохнули. Я вздрогнула, и достанный из стазис-ларя кусок мяса упал на пол. Оглянулась.

Никого. Показалось? Или ветер так причудливо взвыл? Пожала плечами и собралась поднять упавшую буженину.

Но на полу ее не было.

Так, а это что еще за шутки? Заглянула под стол. Никого. Мыши что ли утащили? Тем более надо артефакты проверить.

Полезла снова в стазис-ларь. Ужасно удобная штука, туда что ни положи, все свежим будет. Но стоит прилично, даже странно, что у сторожа или слуг такой артефакт стоит.

Опять вздох сзади.

Замерла, чувствуя, как спина покрывается холодным липким потом. Нет, это явно не ветер. Скосила глаза в одну сторону, в другую. Оборачиваться побоялась.

Ме-е-едленно потянулась к ножу, которым резала мясо, ожидая когда некто проявит себя.

Чей-то вздох, я резко хватаю нож и разворачиваюсь, занеся руку для удара.

И падаю на стул, вытаращившись на нечто, большими круглыми глазами смотрящее на меня. Печальными и голодными.

– Маленький, – я опустила нож – тоже кушать хочешь?

Существо печально вздохнуло и в голубых глазах его заблестели слезы.

Так захотелось приласкать его. Наверное это и есть сторож или фамильяр бабули. Она его, наверное, тут забыла. Отрезала кусок буженины и положила на пол.

Существо было похоже на болонку – белое и мохнатое. Носик как у кота – розовый, и уши треугольные, только большие. А вот лапы были чем-то похожи на ноги совы, когти мощные, но не загнутые.

Когда я положила на пол мясо, существо мгновенно переместилось к нему, высунуло длинный лиловый язык, подхватило кусок, затянуло в рот и тут же переместилось обратно. И все это без единого звука, только по шкурке его пробежали цветные всполохи. А потом снова тяжко вздохнуло, глядя на меня печальными круглыми глазами.

Ничего себе телепортация.

– Ты не кусаешься? – спросила на всякий случай.

Хотелось потискать его, но вдруг он также оперативно и без лишнего шума и меня сожрет. Не все что с виду безобидное и милое, на самом деле безопасное. Оно же мясо даже не жевало! Просто – “Ам” и нету.

Существо склонило голову на бок и вернуло обратно.

Интересно, это он мне так ответ дал? Или я, как все хозяева котиков, ищу разумный диалог там, где его нет?

– Ладно, тогда давай так – я делаю бутерброд себе и тебе, а ты его ешь весь, вместе с хлебом, договорились?

Снова чуть наклонил голову вбок. Будем считать, что это “да”.

– У тебя имя-то есть? – спросила, отрезая мясо и косясь на непонятного зверька.

Молчит, смотрит.

– Пушистиком будешь?

Смотрит.

Блин, докатилась. Нормальные люди орут, когда непонятное видят, или на телефон снимают. А не пытаются им имена давать.

– Ладно, лохматый, потом разберемся, что ты есть. В книгах наверняка о тебе сказано. Я сейчас нам поесть сделаю, а ты сиди и меня не пугай. А то я и так нервная, – предупредила своего нежданного товарища. – Мне бы еще только чаю горячего сообразить… Не знаешь, как?

Спросила я просто так, но на чучелку глянула, а она мне глазами в сторону показывает. Я проследила, а там плитка магическая.

– Ага, а чайник где? – на удачу спросила, но вдруг.

Существо мне снова глазами показывает. И главное, ведь понимаю, куда оно меня ведет. Так на полке нашла и чайник, и чашки, и заварку.

Это уже конек, ребята! Мной руководит помесь ежика с болонкой, а я ее слушаюсь.

Но воду вскипятила, чай заварила, бутерброды сделала и принялась расспрашивать чучелку.

– Ты меня понимаешь?

Тварюшка голову наклонила. Будем считать, что да.

– А говорить можешь?

Сама знаю, что дура, но вдруг? Нет, просто смотрит.

– Мы в доме леди Маррэл?

Склонила снова голову. Хорошо, а то я уж грешным делом подумала, может, пока я спала, меня снова куда-то не туда закинуло. На Земле-то я тоже в домике на тур.базе засыпала, а проснулась в Сикиранде.

Глава 13. Спасение?

На этот раз очнулась я быстро от того, что где-то вибрировал будильник. По ощущениям, у меня на коленях. И был он теплый, мягкий и меховой.

– Меховучешка, ты? – спросила я зверька неизвестной породы. – Кто же ты такой, местный чебурашка?

Вздохнул и посмотрел с укором.

– Барабашка? – снова предположила я. – А может тебя и вовсе нет и ты мне снишься?

И тут он цапнул меня своей когтистой лапой!

– Ай! – зажала я палец, на котором выступила тонкая полоска крови. – Посмотри, что ты наделал!

Сунула палец ему под нос, а он возьми, и лизни его. Да так шустро, что я даже глазом моргнуть не успела. Только защипало чуть, и нет уже ничего. А мой шерстистый приятель сидит довольный.

– Вот ты поросенок! Напугал же! – возмутилась я. – Но ладно, засиделась я тут, мне еще надо как-то в Академию вернуться. Из этой половины дома ведь есть выход?

Опять головой покачал. Ага, это я помню, это он так “да” говорит.

– Покажешь?

Спрыгнул с колен и поцокал лапками в коридор. Ну что за очаровательный зверек, умный, хорошенький, еще бы разговаривал, цены бы ему не было. Жаль, что в Академию его нельзя, там с животными в общежитие на порог не пустят.

Сумку взяла и следом пошла, он к двери меня вывел и остановился. Ладно, Янка, пора возвращаться. До конца жизни в доме не отсидишься, и проблемы никуда не денутся, решать их все равно придется. Выходила я очень решительно.

Вот прямо с готовностью пойти и всех одной левой положить. И откуда силы взялись, только что полудохлой мухой ползала!

А потом за мной с тихим хлопком закрылась дверь. Я обернулась и поняла, что ничего не поняла.

Я стояла на крыльце бабушкиного дома. На центральном крыльце. И смотрела на улицу, как и много раз до этого. Но я же выходила через черный ход, почему я тут? Подергала дверь. Бесполезно. Еще бы, я сама заперла ее изнутри на задвижку и замок, и еще и руну наложила.

Ладно, допустим, это был портал. Жаль, что не в Академию, ну да сами с усами, доберусь как-нибудь.

И тут меня догнала запоздалая мысль – денег-то у меня по-прежнему нет!

Так, без паники, просто обойду дом и зайду обратно через заднюю дверь. Умная зверушка, наверняка, подскажет, где заначка.

Я обошла, да. Два раза.

Не было тут черных входов. Белых, синих, розовых тоже. Вообще никаких. Вернулась на крыльцо и села.

Итак, я примерно знаю, куда идти, но не уверена ни в направлении, ни в собственных силах. Экипаж я нанять не могу и за омнибус платить мне тоже нечем. Дом я запирала на совесть, если начну ломиться, то в лучшем случае попаду в полицию. И вроде это было бы даже правильно, можно будет рассказать о похищении, но что-то подсказывало, что не факт, что мне поверят, и в участке мне вряд ли понравится.

Если кого-то не пускают в двери, он лезет в окно. Надо только выбрать то, которое с улицы не видно, и найти что-то тяжелое, чтоб разбить. Можно попробовать руной открыть, но сдается мне, это будет последнее, что я сумею сделать в этой жизни. Как-то внезапно остро я стала ощущать, сколько во мне есть сил. Физически я восстановилась и была довольно бодрой, но чувствовала, что заряда мне хватит ненадолго. А магически… Увы, но на месте, где раньше теплилась сила, теперь зияла пустота, в которой что-то плескалось на самом донышке. Во всяком случае так я это ощущала. Еще и браслеты на руках хоть по капле, но тянули силы.

Значит, так – разбиваю окно, забираюсь в дом и ищу деньги. Или пойти и продать часы?

Джоанна понятия не имела о скупщиках и ломбардах.

Решено, не найду денег, иду продавать вещи.

Я, держа в руке камень, раздумывая, с какой стороны дома мне сподручнее учинить безобразие, когда по мостовой загромыхала карета.

Я бросилась в кусты.

– Джоанна! – На крыльцо поднялся и заколотил в дверь Макс Истрован. – Немедленно открывай, я знаю, ты где-то тут! Тебе придется многое мне объяснить!

Боже, я знаю, ты существуешь и ты на моей стороне! Плевать уже на наследство и пари, но я чертовски рада этому парню!

***

Появиться я попыталась со всем возможным достоинством – отряхнулась от запутавшихся в волосах веточек, опавших листьев и комьев грязи, одернула одежду, пригладила волосы и, вскинув голову, шагнула навстречу.

По закону подлости, тут же споткнулась о корень и полетела носом в землю.

Поймал. Поставил перед собой, встряхнул за плечи и заставил смотреть в глаза.

– Джоанна, – прошипел, прищурившись, – зараза мелкая! Что с твоим резервом? Ты сколько раз сознание теряла за последние сутки?

– Э-э-э… Два?

– Джанни!

Да до хрена! Я за всю свою недолгую жизнь так часто в обмороке не была, как за один день в новом мире. Если так дальше пойдет, то я тут и недели не протяну. А я наивно полагала, что уж семь дней-то точно продержусь…

– Ну, может три или четыре, – призналась. – Или пять.

– Идиотка! Ты выгоришь полностью, понимаешь ты это или нет?

– Но я же в браслетах! Это все из-за них!

– Браслеты не дают тебе полностью вычерпать магический резерв и черпают из ауры. Но она тоже не безгранична! Неужели сложно это понять? – рычал на меня куратор.

– Тебе-то какое дело! Что ты орешь на меня? И так вся улица смотрит, ссоримся на виду у всех, как молодожены!

Отпустил. Отодвинулся. Посмотрел недобро.

– Мы сейчас же возвращаемся!

Помотала головой.

– У меня денег нет, я хотела в доме поискать их, – объяснила свое нежелание.

– Джоанна, ты не ночевала у себя в комнате и не явилась на первые пары. Если поторопимся, успеешь хотя бы на последнюю. Магистр Олихейн не даст тебе допуск к зачетам, если ты прогуляешь.

Желчный старикашка вспомнился помимо воли. Макс не соврал, пропуск у этого преподавателя был равносилен тому, чтобы вылететь из Академии. Но я и так не смогу тут учиться, женишок Джоанны прав, если каждая руна будет отправлять меня в несознанку, то делать мне тут нечего.