Надежда. Спасти и выжить

Пролог

Он шёл на расстоянии, стараясь не привлечь к себе лишнего внимания.

Девчонка в машине. Что происходит там? Очень надеялся, что ничего опасного для… Черт, вот чего от себя не ждал, так это – беспокойства за стерву, из-за которой… Какая, к черту, стерва. Жертва. Обстоятельств. Сложилось всё так. Стоп. Самого себя в том убеждает? Или, действительно, так?

Ответить ни на один из вопросов не успел. Ему на обгон пошёл мотоциклист. Чёрная хонда одной из последних моделей. Сам – весь в чёрном. А дальше, как в фильме с замедленной съёмкой. Обгон. Ровняется с машиной. Плавно, откуда-то из-под сиденья, извлекается автоматика. Если зрение не подводило (а оно – не подводило), пистолет с глушителем. Выстрел. Второй. Ровняется с пассажирским сиденьем, что рядом с водителем. Ещё выстрел. Второй, по всей видимости – контрольный. Начинает плавно набирать скорость. Исчезает на трассе буквально за считанные минуты.

- Сука, только не это! – сорвалось с языка Ирвина.

Машина уходит влево. Слишком крутой, бесконтрольный вираж. Водитель либо ранен, либо… С девчонкой, что… Одна мысль сейчас в голове. О той, из-за которой весь сыр бор. Наследница ху… херова! Нажав на газ, ускорился.

Что произошло, Надежда поняла не сразу. Буквально за пару минут до того, как машина, сделав крутой вираж, «полетела» в сторону кювета, пробивая ограждение, сама сделала очередную безуспешную попытку увернуться от грязных притязаний владельца авто.

- Не советую меня из себя выводить, кукла! – рявкнул Седов, хватая её за волосы и грубо прижимая лицом к своему паху, ясно давая понять, чего ждет. Прямо здесь, в машине. И плевать на шофера и охранника, что сидели впереди.

Господи, за что ей всё это?

Может сказать, что девственница ещё? – мелькнула мысль. - Какой минет! Понятия не имеет, как эта штуковина у мужиков в живую выглядит вообще!

И сама тут же от идеи отказалась. Не поверит! Да и кто поверил бы, знай, что в ЗАГСе дважды к своим двадцати годам побывать успела!

- Здесь не могу! – взвизгнула от обиды и боли.

Не представляла, как… Вообще не представляла, как все происходит, а тут еще и двое мужиков левых!

В тот момент, когда свободная от удерживания её за волосы рука Седова, начала расстегивать ширинку, раздался непонятный хлопок. Просто хлопок. И в следующее мгновение немалая туша плавно начала наваливаться на нее, придавливая своим весом. Потом, вспоминая данный момент, Надежда придет к выводу, что именно «субстанция» несостоявшегося насильника и оказалась спасением. Её, кажется, элементарно не заметили!!

… Машина резко остановилась. Она – цела. На ней – мужик. Здоровый. Сдвинуть с себя попыталась. Не получилось. Вывернувшись, рукой за плечо сделала попытку оттолкнуть. Рука во что-то липкое и теплое вляпалась. К лицу поднесла. Почувствовала, как тошнота к горлу подступила. Кровь. Хлопок. Пистолет. Выстрел. Вот, что спасло её от изнасилования, но, кажется…

Из-под туши кое-как вывернувшись, попыталась дверцу машины отрыть. Заклинило. А до слуха какое-то шипение странное донеслось. Как-будто где-то что-то подтекало и … чуточку тлело. Этого только не хватало. В памяти картинки из фильмов об автокатастрофах сразу же нарисовались с красочными взрывами. Сколько ей? Двадцать? Жить хотелось.

- Мамочка родная, помоги, - прошептала, делая еще одну попытку справиться с дверью. И в этот момент со стороны улицы кто-то с силой рванул ту…

Подняв голову, в шоке оказалась. Влад Ирвин. Собственной персоной. Откуда? Паника. Ужас. Страх. Еще один охотник за состоянием её мужа и, заодно, за ней. Одно от другого не отделимо.

- Живая?! - прозвучал короткий вопрос, в чувство приводя. - Немая стала?!

Когда увидел, как машина с трассы уходит, как ограждение пробивает, почувствовал, как кровь в жилах стынет. Не могла девчонка погибнуть. Вот только не теперь! Не так! Вообще, никак! Жить должна!

Дав по тормозам, бросился к машине, проехавшей еще с пол сотни метров и только затем остановившейся. Равельских пыталась выбраться из-под мужского тела и из машины. Одновременно. Безуспешно.

- Да, - не подумав, выдала ему в ответ.

- Отлично! – кивнул, невольно прислушиваясь. - Руку давай, - протянув свою, хотел подхватить. Отпрянула. Вот только её новых вывертов не хватает! Именно сейчас! - Значит так, ситуацию обрисовываю. Если хочешь жить, идешь со мной. Если нет – остаешься здесь. Приберут тебя к рукам быстро. Как долго проживешь, сказать не могу, потому что не знаю, к кому подпадешь в лапы...

Глава 1. Свадьба

Шел на максимально допустимой скорости. На протяжении всего пути пытаясь дозвониться хоть до кого-нибудь из домашних. Но, видимо, веселье в самом разгаре. Звонка элементарно не слышат. Когда не надо, сука, сами…

- Да, - раздался в трубке голос Пашки.

Павел Игоревич Равельских, младший сводный брат. Со своими тараканами в голове. Проблема ходячая. Отношения сложные. Терпел только из-за просьбы матери не конфликтовать с отцом и его новоиспеченной семьей. Хотя и семьи там уже давно не существовало. Так, по инерции присматривал. Отец же очередной раз женился. Сегодня. На совсем юной девчонке. Старику, блядь…

Собственно, еще один момент, по которому он, Владилен Ирвин, да, именно Ирвин, в конфликте с отцом. Не принимал этих договорных браков. Совсем. Девчонок, как на закланье отдавали вот таким вот Равельских, которые властью своей над ними упивались.

- Паш, как у вас там?

Информация, которая попала в руки… Черт, верить не хотелось. Но такими вещами вряд ли кто шутить станет.

- Отлично все, - заверил младший братишка. Младший, не смотря на свои тридцать лет. Вот только мозгов… - А ты приехать надумал? – поинтересовался как-то уж слишком осторожно. – Давай, отец, думаю, рад будет видеть. Хоть вы и в контрах. С мачехой познакомишься, наконец. Кстати, невеста – огонь. Кровь с молоком. Глядишь, папаша нам сегодня точно, еще одного брательника заделает.

- Паш, послушай меня, - остановил Влад монолог младшего Равельских. – Выводи всех на улицу. Под любым предлогом. Все равно каким. Из дома уходите, слышишь меня?

- Что? – в телефоне, действительно, послышались какие-то серьезные помехи. - Подожди, здесь торт вкатывают…

- Паша, какой к… - телефон мигнул, сообщив, что разговор окончен. Выматерившись достаточно красноречиво, Влад снова набрал номер. Долго не отвечали. Или ему так казалось. Наконец, «звонок» сняли. – Серега, я не успеваю, в пробке на выезде простоял, - заговорил быстро, едва не забыв поворотник включить в сторону дороги, ведущей к элитному коттеджному поселку, где сегодня гулялась свадьба известного бизнесмена Игоря Викторовича Равельских. – Вы далеко?.. Понял, попробую успеть, здесь можно максимально выжать, постов нет, - выслушав кого-то на другом конце «провода», закончил, отключая телефон и нажимая на газ.

Невеста. Юная. Девчонка. Только жить начинает. Черт бы побрал эти неписаные порядки с договорными браками. Запретил бы.

А вот подружки ей завидовали. Какого мужа отхватила. Не важно, что разница в возрасте больше двадцати лет. Два взрослых сына, старше новоиспеченной мачехи. Одному – тридцать, другому – тридцать пять, тридцать шестой уже во всю идет. Оба твердо на ногах стоят, внимания не требуют. Можно спокойно заниматься любимым мужем, собой, ну и, ребеночком, когда таковой появится.

Правда, сам муж выглядел, мягко говоря, не презентабельно. Даже в свадебном костюме – неопрятно и не ухожено. А еще этот его живот, обтянутый рубашкой. Уж лучше бы поверх выпустил…

Как с таким в постель лечь, смутно себе представляла. Одно успокаивало, опытный должен быть. Сама-то в свои девятнадцать лет только целовалась с парнями. Всего остального боялась, как огня. Да и отец грозился меры принять, без копейки из дома вышвырнуть, если только до брака с кем ляжет. Не легла. А для кого сбереглась? Может, стоило? Кто бы узнал? Вот эта образина? Так поймет ли вообще, что невинная к нему пришла…

- Хороша у меня жена, - крепко к себе прижимая юную невесту, говорил одному из друзей заметно подвыпивший жених. – Сейчас гостей разгоним, в спальню пойдем, поближе знакомиться. Ты же не против, жена?

А у нее был выбор? Даже если скажет категоричное «нет», точно никто слушать не станет. Не для того отец этот брак устраивал. Сделка. Выгодная. А она – во всех отношениях выгодное к той, приложение.

- Нет, - постаравшись выдержать ровный тон, тихо заверила Надежда.

Имя собственное ей нравилось. Мама так назвала. И фамилия – Лировая. Красиво ложилось сочетание. А вот теперь… Совсем не то. Надежда Равельских против Надежды Лировой. Да и жизнь другой обещалась стать. Детство-юность закончились.

- Викторыч, не смущай девчонку, - попытался «отбить» невесту от подвыпившего жениха свидетель и его старый друг, одновременно.

- Привыкает пускай сразу, - продолжал свое превосходство показывать Игорь Викторович. - Я жеребец горячий. Могу и в углу кабинета зажать.

Действительно, вспыхнула, как факел. Дернулась, освободиться попытавшись. Вульгарно как-то слова прозвучали. И – страшно. По-другому себя до сих пор вел. А вот когда из ЗАГСа вышли, как подменили.

- Куда, птенчик, - к себе прижимая, в губы впился. Спиртным разило. Кто-то из гостей «Горько!» крикнул. К губам ее так присосался, задохнуться испугалась. Язык свой засунул в рот, рвотный рефлекс с трудом сдержала. – Сладкая, - выдохнул в лицо, ухмыльнувшись очень неприятно. – Или не нравится, как целую?

- Нравится, - что-то подсказывало, что лучше сейчас Равельских не злить. Или – вообще не злить. Никогда. – Неожиданно просто, - сделала попытку сгладить момент.

- А у нас еще много неожиданностей будет, люблю удивлять, - и снова неприятная во всех отношениях, ухмылка. - Ну, иди, поскачи напоследок с подружками, - хлопнув ее по попке, подтолкнул в сторону танцпола, достаточно громко добавив, - Разогрейся. Теперь не до них станет, на мне скакать будешь.

Первое знакомство

Владилен Игоревич Ирвин, 36 лет

владелец медицинского центра "Vita"

старший сын Игоря Викторовича Равельских, фамилию носит матери

на начало нашей истории выглядел примерно вот так

Павел Игоревич Равельских, 30 лет

сын от второго брака Равельских-старшего,

живет на средства отца и пытается работать в клинике у старшего брата

Надежда Лировая (по мужу Равельских), 19 лет

договорной брак с Игорем Викторовичем Равельских продлится всего несколько часов. Но очень скоро, быстрее, чем сама думает, ей предстоит снова вступить в брак. Кто станет следующим избранником, кому отец решит "продать" дочь...

Глава 2. Свадебное ЧП

Влад въезжал в коттеджный поселок в тот момент, когда в одном из домов, где сегодня гуляли свадьбу, раздался взрыв… Не успел. Немного. Людей на улице видно не было. Значит Пашка, как обычно, мимо ушей всё пропустил. Черт бы побрал этого…

На сколько всё серьезно вот так, с ходу, да еще на расстоянии находясь, определить не мог. Люди из соседних, близлежащих домов, первыми повыскакивали. Сирены завыли. Значит местная пожарная часть сработала. Скорая обогнала. Не понял. Если взрыв только произошел…

Выжимая последние мощности из своего стального коня, через пару минут уже тормозил у отцовского дома. Пожара, можно сказать, и не было. Пожарные, на место прибывшие, в большей степени эвакуацией гостей занимались. Карет скорой помощи, почти одновременно с ним, еще несколько машин подъехало. Несколько человек пострадали очень сильно. Одного из гостей сразу по скорой и увезли. Остальных на месте осматривали.

Невесту на руках вынесли. Без сознания. На каталку уложили.

Совсем девчонка, - про себя отметил. И как отец собирался её… Самому противно стало от одной только мысли, что, то нечто, что из себя последние несколько лет представлял Игорь Равельских, прикоснется к настолько невинному созданию. Непорочности на старости лет, бля, захотелось! А каково девчонке должно быть…

- Жива? – поинтересовался Ирвин, приближаясь к медикам, увозившим каталку с пострадавшей, в машину.

- До торта дойти не успела, на свое счастье, - обронил, оказавшийся поблизости вынесший её из дома, спасатель. – Основной удар принял на себя жених. Вот там…

То, как смолк многозначительно…

Осмотревшись, младшего братишку увидел. Почти не пострадал. Так, царапина какая-то на лице, по крайней мере то один из медиков обрабатывал. И, кажется, с рукой что-то. Черт его знает, может – падение неудачное. А в душе, где-то глубоко внутри, ярость начала подниматься.

- Паша, - стремительно к брату приближаясь, достаточно громко заговорил Ирвин, - Павел, какого черта?! – в голове мысль на мысль натыкалась, ураганом неслись. – Я же сказал – людей из дома выводить! Ты понимаешь, что из-за твоего козлиного упрямства, люди погибли!? Девчонка пострадала! С отцом, что, в курсе?!

- Если вы о женихе, то…

Слова медика, за спиной остановившегося, последнюю надежду убили. Сложные. Чертовски сложные отношения были с отцом. То, как с матерью много лет назад обошелся, не простил до сих пор. Но смерти ему, вот такой – тем более, не желал.

- Влад!! Стоят!! С ума не сходи!!

Чей-то резкий окрик. Несколько ребят, оттаскивающие от брата. Как в тумане, всё происходило. Убил бы, не окажись рядом, как раз подъехавшая следственная группа, с другом во главе.

Сергей Самохин, друг детства, следователь. На счету – несколько достаточно громких дел. По всей видимости – убийство (а в том, что это убийство, сомнений практически уже сейчас ни у кого не было) Игоря Равельских, станет очередным в копилке. Вопрос только, будет ли раскрыто.

- Отпусти! – потребовал Ирвин, друга с силой толкнув. – Не убью, только покалечу! Может тогда прислушиваться к тому, что старшие говорят, начнет, сука!

Эмоции через край, слова – без контроля. Тогда бы внимательнее к тому, что говорил, отнестись.

- Влад, утихомирься, разберемся, - не повышая тона, сделал очередную попытку успокоить своего далеко не бедного друга, Самохин. – В руки себя возьми. Мне работать надо. Могу быть уверенным, что тебя здесь, как заправского мафиози, не скрутят в мое отсутствие?

- Я должен увидеть…

- Нет, - категорично перебил Самохин друга. - Что бы там не было, увидеть, прежде чем увезут тело, дам, - заверил, предупреждающий взгляд на младшего Равельских кинув, когда тот что-то уже сказать собирался. - Но до этого – нет, Влад. Представь, что к тебе к операционному столу, в момент операции, родственник оперируемого просится. Постоять рядом. Посмотреть. Пустишь? Вот то-то. И Пашку не прибей, избавь меня на сегодня еще от одного трупа, - попросил, уже к дому направляясь.

Пашка… Павел Игоревич, мать его за ногу! Вот на ком природа… Хотя, нет, не отдыхает. Мозг есть. Работает. В нужном направлении. Ему, в нужном!

- Влад, я, правда, не подумал, что серьезно всё на столько, - осторожно голос младшего за спиной прозвучал.

И что сейчас следует сделать? По шее ему дать? Так, вроде обещал Серёге не трогать этого…Вообще, никого.

- А, ты вообще, когда-нибудь думаешь? – поинтересовался, сигарету из пачки выбивая и к брату оборачиваясь. – Видел, как все произошло?

- Торт вкатили, - пожимая плечами, заговорил младший братишка. Как же он раздражает порой! – Надька с подружками выплясывала в тот момент. Батя ее к себе позвал. Торопился. В спальню с молодой женой очень хотел побыстрее…

- Подробности такие не интересуют, - резко оборвал Влад младшего Равельских. – Дальше, что, как вкатили торт.

- Так говорю же, батя позвал Надьку, то есть жену, мачеху, - н-да, действительно, запутаться можно, кого там старик позвал. – Она там с подружками все расстаться не могла. Как не жена, блин. Ну, батя взял нож, чтобы начать резать. Торт, - пояснил к чему-то, словно на что другое можно было подумать. - С одной стороны отрезал, стал с другой и тут бабахнуло. Честно, не сразу понял, что. Там такое началось…

Глава 3. Братья

- Паша, ты что творишь? Откуда эти левые счета в моей клинике?

Утро для Владилена Ирвина началось с неожиданного и неприятного сюрприза. Финансовый отдел раскопал занимательные счета. На несуществующих клиентов. И это – перед серьезной финансовой проверкой. Был уверен – пройдет без сучка и задоринки. А вот теперь очень сильно начал в том сомневаться.

- Ты, о чем? Какие счета? Привиделось?

Глаза Павла Равельских, и без того большие, кажется, стали еще больше, округлившись от неподдельного удивления и недоумения.

- Это – что? – швырнув на стол документы, поинтересовался Влад, глядя на младшего брата.

Наградил же бог! Постоянно вляпывается в какие-то истории. Но вот до финансовых махинаций дело пока не доходило. То же, что ему на стол пару часов назад легко, ни в какие ворота… Или – рамки. Впрочем, какая, черт, разница уже!

- Карта больного, - пожал плечами Равельских.

Вообще, старшего брата недолюбливал. Правильным тот был слишком. И – умным, независимым. Отец надавить на него ничем не мог. Напротив, до определенного времени еще и за помощью нет-нет, а обращался. Однажды только кругленькую сумму подогнал. Для чего, правда, до сих пор докопаться не мог.

Правда, за последние года четыре отношения заметно ухудшились, а уж в последний год и вообще на нет сошли. Взгляды у Игоря Викторовича со старшим из сыновей заметно расходились на многие вещи. Начиная от ведения бизнеса, заканчивая личной жизнью.

- Не существующего больного! – резко прозвучал голос Влада, вырывая братишку из непонятной прострации. - Кто был прооперирован?!

Очень надеялся, что братишка просто кого-то по знакомству провел. Очень. Только, учитывая, сколько битв с ним выдержано за последние месяцев восемь, с того момента, когда на пороге клиники впервые «нарисовался» некто Седов с так называемым деловым предложением…

- Чем ты недоволен? – фыркнул младший братишка, а тон за себя, ох как красноречиво, говорил. - Клинике денег пришло достаточно.

Деньги. Только деньги видел. Ничего больше. Впрочем, здесь – точная копия Равельских-старшего. Для отца тоже существовала исключительно выгода. Нет выгоды, не интересно дело.

- А тебе? – спросил прямо. - Кругленькие суммы мимо кассы. Приличное пополнение личного счета. Неплохая такая прибавка к, и без того немаленькой, зарплате!

Пауза. Длительная. Обмен взглядами. Вообще, взгляд старшего брата Пашка никогда не выдерживал. Слишком тяжелым тот был. Вот и сейчас в сторону глаза отвел.

- Так в этом проблема, что ли? – поинтересовался, с кресла, в котором удобно расположился, как в кабинете появился, поднимаясь. - Извини, брат, поделиться забыл. Не учел, что клиника твоя. Сейчас… - продолжал, телефон доставая.

- Паша, там огнестрел был! – рявкнул Ирвин, забирая из рук младшего брата гаджет и отшвыривая тот на стол.

- И, что?

Действительно не понимал проблемы? Или это он, Владилен Ирвин, чего-то недопонимал сейчас? Вообще не понимал! Раньше – только отца. Теперь еще и младшего брата. Как не из их семьи, не их крови, черт бы всё побрал!

- Полиция вызывалась? – вновь чуть успокаиваясь, поинтересовался. - Я не вижу никаких данных. И вот это, - на стол легла вторая карта. – И – это. Паша, ты с кем связался?

Ладно бы одна «левая» операция. Черт попутал – принял бы и такое объяснение. Когда большие деньги предлагаются, устоять, согласен, непросто. Но судя по той информации, которой располагал, на поток уже всё давно поставлено. А он, владелец клиники, ни сном, ни духом, что под носом происходит.

- Что ты завелся? – забирая со стола телефон и пряча тот в карман пиджака, поинтересовался Павел. - Хорошим людям помочь ни грех. К тебе не раз обращались, ты же – правильный. Всего-то – прикрыть легкую поножовщину, об огнестреле в соответствующие органы не сообщать. Всё.

Вот так просто. Медленно выдохнул, пытаясь успокоиться, Ирвин. Да, где-то, что-то явно было упущено. Им. Слишком уверовал в то, что с ним рядом работают люди, которые одних с ним взглядов и моральных принципов придерживаются.

- Паш, ты с головой дружишь, нет? – не удержался от вопроса. - Ты понимаешь, что ты уже не соскочишь с этой иглы? Жизнью поплатиться за свою алчность не боишься? Сегодня ты огнестрел прикрыл. А завтра у тебя на операционном столе пациента, между делом, зарезать попросят, за сумму кругленькую? Сможешь?

Самое страшное, что… по взгляду парня понял – сможет. В их семье вырос второй монстр. С отцом по многим взглядам по жизни расходились. С братишкой… С братишкой, похоже, еще хуже. Где и, главное, в какой момент что упущено было. Вроде же правильные вещи в голову закладывались!

- Слушай, правильный ты наш, там одна незначительная услуга стоит дороже, чем твои операции как минимум за месяц. И что ты сразу утрируешь? Зарезать, - передразнил Павел старшего брата. – Не попросят. Клиника им чистая нужна. Так что работать можно спокойно. Еще и за приятные бонусы.

Его, вообще, слышали? Кажется – нет. Если ещё и слушали. На своей волне находился человек. Непробиваемый.

- Паш, тебе чего не хватает? – поинтересовался Ирвин, стараясь тон выдержать. - У тебя зарплата в моей клинике, почти как у министра. Ведущие хирурги меньше получают, чем ты. Мало?

Глава 4. Мастер интриг

Сам разрулит… А было ли, что разруливать? Устал от нравоучений. Предлагался выход. Кардинальные меры. Колебался. Всё же, как никак, а брат, хоть и сводный, по отцу. Или, как сейчас модно говорить – неполнородный. Бля, какая хер разница, какой. Главное – вынос мозга идет по полной.

Садясь в машину и хлопая дверцей, Павел набрал номер человека, у которого еще накануне, просил время на размышления. Принято решение. Окончательное. Теперь – дело времени.

Через полчаса, может, чуть больше, входил в дом другого человека, которого, как должен был бы называть?.. Как там говорят, все смешалось в доме Облонских… Вот тут смешалось, точно. Не думал, что всё сложится подобным образом. Самым неожиданным и лучшим. Для него. Теперь бы еще скорректировать в свою пользу происходящее в дне сегодняшнем.

- Павел Игоревич, а папа уже ждет вас, - сообщило очаровательное создание с огромными голубыми глазами и тяжелым шелком волос цвета соломы.

Хорошенькая куколка для приличного задела на будущее. И, если бы не события четырехдневной давности… Планы резко поменялись. Да и, если уж совсем честно, не было таковых. Так, как вариант рассматривался. Приданое за девчонкой неплохое давалось. А брак это, прежде всего, удачная сделка.

- А вас, юное создание, смотрю, траур не касается? – поинтересовался, приостановившись рядом с девчонкой.

На сколько младше сестры? Погодки, кажется. Если Надьке девятнадцать, двадцатый идет, то это, значит, девятнадцать. Нет, стоп, восемнадцать пару месяцев назад исполнилось. Точно. С отцом был на празднике жизни. Шары из торта вылетали под общее веселье. Черт, снова торт… Какой универсальный кондитерский шедевр. И шары запрятать можно, и взрывчатое…

- Не я вдова, - пожимая плечиками, сообщила очаровашка, прервав ход его размышлений. – Вы тоже, смотрю, не в черном. Кстати, голубой вам совершенно не идет, - добавила, вслед ему оборачиваясь.

Серьезно? С ним откровенно флиртуют? Задумался.

Варианты вступления в брак еще лет десять не планировал рассматривать. События последних дней пошли совершенно не по тому сценарию, который предполагался. Снова мысли о том появились. Не так всё должно было происходить. Но уж если произошло…

Брак – это удачная сделка, - напомнил снова самому себе. Не обронив больше ни слова, переступил порог кабинета человека, которому собирался предложить очень выгодные условия сделки.

Евгений Сергеевич Лировой – бизнесмен средней руки. Можно сказать, счастливый билетик вытянул, когда к дочке посватался сам Равельских. Не раздумывая долго, дал свое согласие. Как заставил согласиться дочь на брак с человеком в несколько раз старше её самой, оставалось только догадываться.

Преждевременное вдовство девчонки оптимизма большого не вселяло. Все миллиарды Игоря Равельских, убитого в день свадьбы, вполне могут быть отсужены обоими его сыновьями. Женой дочь осталась лишь на бумаге.

То, что предлагал в данную минуту Павел Равельских…

- Если она становится моей женой, вы получаете полный доступ к пакету акций, которые отец отписывал ей по предыдущему брачному договору, - спокойно звучал голос Равельских-младшего и, на сегодняшний день, в общем-то, единственного. – Деньги вам нужны, я знаю. Они у вас будут. Но мне нужен этот брак. Либо будет суд и, гарантирую, выведу вас в полные банкроты. Всё равно, ко мне придете, только уже на моих условиях.

То, что задумал, претило здравому рассудку. Но, тут два момента. Момент первый и главный – больше нет в живых, отца. А, значит, руки развязаны. Самого Влада родственником не считал. Хотя и братья по крови. Второй момент… Ч-черт, был второй момент, озвучивать, даже в мыслях, не решался.

- По факту, я не имею на нее больше никакого влияния, - напомнил человек, стоявший у окна на протяжении всего разговора.

Заявление Лирового вызвало усмешку Пашки. Интересно, он по жизни вот такой сказочник? Или исключительно, когда вопрос касается взаимопомощи?

- А мне без разницы, - в слух произнес. – Вам нужна финансовая помощь. Мне – ваша дочь. Со всеми ее потрошками. Стоит у меня на нее, если хотите. Приятное с полезным планирую совместить. Если дело выгорит, а оно непременно выгорит, получите доступ и к клинике. Которая нужна и вам, и мне.

Как говорится, максимально откровенно.

- Клиника принадлежит вашему брату, - заметил осторожно Лировой.

- Вопрос времени, - ухмылка Равельских оказалась красноречивее всяких слов. – При благоприятном раскладе всё, как надо выйдет. Долг у него перед отцом внушительный. Отдать никак не может. Формально, ваша дочь, как вдова моего отца, вправе претендовать на её часть. При необходимости, помогу с судом. Он даже в качестве врача войти туда не сможет. Так, что?

- Мне необходимо переговорить с дочерью, - в размышлениях надо всем услышанным, медленно проговорил Лировой. – Я не могу сейчас не считаться с ней. По крайней мере, пока идет траур.

- Бросьте, - резко перебил Павел владельца кабинета. - Я сильно сомневаюсь, что юная барышня искренне убивается по жирному старому борову, - поднимаясь с кресла, добавил со скользкой ухмылкой. – Ответ мне нужен в самые ближайшие дни. Скажем, после завтра. Потом начинается другая игра, в которой вы уже не участвуете, а приходите с протянутой рукой. И условия, само собой, диктую я. Пока же можем договориться.

Глава 5. Когда жизнь совершает неожиданный поворот

Категорически против материного появления на похоронах выступал. Но запретить не смог, права не имел. Хотя опасался какой-либо провокации. После развода той с Игорем Равельских, много лет назад, очень много, родня мужа вычеркнула её из своей жизни. Сделали всё, чтобы с сыном любые контакты прекратить. Вот с последним ничего, правда, не вышло. Как только от присмотра мамок-нянек избавился, сам встречи возобновил. А потом, со временем, как на ноги относительно твердо встал, к себе забрал.

Ни отца, ни родню отцовскую, такой расклад не устраивал. Тем более, что в то время в семье уже второй сын подрастал. Предполагалось, что мальчишки, как братья и наследники одного отца, вместе держаться должны. Только братья между собой мало контачили. А со временем…

Со временем отец с личной просьбой пришел. Проблемным оказался младший из сыновей. Состояние Равельских по миру мог пустить. Лично просил повлиять на младшего брата и под крыло взять. Мать о том же упрашивала, желая отца с сыном помирить. Болезненно их конфликт воспринимала. На уступку пошел. Знать бы…

У гроба, напротив юной вдовы стоял. В черном вся. Совсем без макияжа. Терялась в этом трауре. Хотя… Хорошенькая, черт возьми. Взгляд перевел на человека, в гробу лежащего.

Серьёзно? Давно былую красоту Равельских-старший растерял. Как и форму утратил. К шестидесяти годам решил, что следить за собой излишне. И так, за миллионы-миллиарды любая полюбит. Полюбит. Отцом на закланье отданная. Как эта девочка.

В последний путь. Вниз, под землю. Первый стук земли о крышку гроба. Всё.

Снова на вдову глянул. Во всём черном совсем бледной выглядит. Или – опоили чем? Так вряд ли истерика случилась бы. Не с тем совсем вариантом прощается. Сильно сомневался в вероятности срыва.

- Извини, задержался, - к нему приблизился Самохин. – Как у вас тут?

- Спокойно, вроде, - обронил Ирвин, на рукопожатие друга отвечая и одновременно оглядываясь в поисках матери и Ольги.

Кстати, да, личная жизнь еще сегодня рядом. На которую постоянно не хватало времени. А пора бы уже и о более серьезном подумать. Как там мать говорит, дождется, пока другой дорогу перебежит… Не дождется, уверен в том был. Его вторая половинка. И без штампа в паспорте рядом. О ребенке на днях заговорила. У самого мысль мелькнула – а почему бы и нет. Возраст к сорока приближается. Пора бы уже и о собственном наследнике подумать.

- Разговор у меня к тебе, - продолжал Самохин, в сторону Равельских взгляд бросая. – Брату на сколько доверяешь?

Вопрос недоумение вызвал. И – настороженность.

- Близко к делам не подпускаю, такой ответ устраивает? – задал Ирвин встречный, вновь взгляд на юной вдове задерживая.

Заторможенная та через чур. Понять не мог, просто психологический стресс, или… Почему-то казалось, что именно то самое пресловутое «или». И тогда вопрос другого плана возникал – в каком количестве? И – для чего?

- Информация есть, - вновь заговорил Самохин, в другое мгновение смолкнув, в недоумении на подъехавший автомобиль глянув. Служебный транспорт своего ведомства отлично знал. Понять только не мог… - Эти что тут делают… - вслух обронил, скорее к самому себе обращаясь, чем к кому-то конкретно.

Прямой наводкой в их сторону направились. Андреев во главе процессии. А вот это уже совсем не нравилось.

Представился по форме. Не прицепишься. Людей-свидетелей полно.

- Господин Ирвин, вы задержаны по подозрению в убийстве своего отца, Игоря Викторовича Равельских, - прозвучало в кладбищенской тишине. Кажется, стало еще тише. До жути.

- Что за черт, - вырвалось бесконтрольно. На Самохина вопросительный взгляд бросил.

Только вчера давал уточнения по предварительным показаниям. Как свидетель. Максимально старался помочь следствию, но реально знал немногое. Меньше, чем за сутки переквалифицироваться из свидетеля в обвиняемого… Это что ж такое должно найтись?

- Лёха…

- Алексей Викторович, - в достаточно резкой форме был поправлен Самохин, попытавшийся вмешаться в ситуацию. – Пожалуйста. Не надо здесь панибратства. На службе, не в кабаке. Или, у вас другие правила, Сергей Александрович?

Не совсем понятный вопрос. Ирвин, слегка изогнув бровь, глянул на друга. Вообще ни черта не понимал. Как, впрочем, кажется, и Самохин. Кто-то сыграл по собственным правилам. Разыграл какую-то не понятную для них карту. Всё кувырком пойти готово. Кто, черт возьми…

- Что здесь происходит? – к ним подлетела Ольга. – Влад…

- Вы сами пойдете, или… - не обращая на нее внимания, поинтересовался Андреев.

Приговор уже подписан? Быстро. Или, всё же, надежда есть, что получится выкрутиться? И снова вопрос – кто сыграл? И почему не Самохин с этим дурацким арестом? Почему не знал, если ведет дело?

- Сам, с вашего позволения, - не без труда сдерживая язвительность в тоне, обронил Ирвин. – Найди срочно Платонова, - продолжал, вкладывая в руку Ольги ключи от своей машины. – Жду его. И сохраняем спокойствие. Уверен, всё прояснится и к вечеру дома буду.

Взгляд матери… Не подошла. Шок. Черт, рисковать сам не стал. После со всем разбираться будет. Сейчас из себя эту звездную братию не вывести. Работа адвоката.

Глава 6. Самохин

Ситуация, хуже не придумаешь. Его отстранили. С идиотской формулировкой – конфликт интересов. Каких, бля?! И подполковник, он же – Владимир Петрович Устинов, говорил об этом совершенно спокойно. Как о чем-то само собой разумеющемся.

- Владимир Петрович, ну вы же знаете, мне без разницы, кто там… - сделал Самохин еще один заход выправить ситуацию со своим отстранением.

Да, дела всегда вел независимо. За что в их же кругах и не очень любили. Докапывался до сути. Иногда коллеги даже подшучивали в том плане, что не ту профессию выбрал. В адвокаты следовало идти.

- Сергей, ты был обязан поставить в известность руководство о дружеских отношениях с Ирвиным, - оставался непреклонным владелец кабинета. – Мне пришлось клятвенно заверить там, на верху, - при этих словах подполковник ткнул пальцем в небо, явно при этом подразумевая вышестоящее над собой, руководство, - Что ты близко к этому делу не подойдешь, пока идет следствие. Требовали не только твоего отстранения от дела, но и внутреннего расследования. Сам понимаешь, чем всё могло завершиться. А мне спецы не лишние.

- А, так все же я – спец, - подытожил суть разговора Самохин, тут же предложив, - Так верните мне это дело. Мы уже улики начали собирать. Зацепки первые появились. Мы реально можем выйти и на исполнителей, и, самое главное, на заказчика.

- Нет! – рявкнул владелец кабинета, - Всё! Приказом сверху ты отстранен. Иди, другими делами занимайся. Что у тебя там еще в работе?

Знал он отлично, какие дела требовали внимания. Но вот что касалось дела Равельских-старшего…

- Владимир Петрович, черт возьми, вы же понимаете, что Андреев не станет утруждать себя поисками, - не желал отступать Сергей, ломая голову над вопросом, кто мог так четко, как по нотам, разыграть карту с отстранением его от дела. Четко сработано. - Кстати, узнать-то могу, кто капнул о моей дружбе с Ирвиным?

Ответ ожидался любой. К какому угодно готовился. Но то, что прозвучало… Поверить не мог.

- Павел Равельских.

- Кто? – даже переспросил, решив, что ослышался. - Простите, но… Владимир Петрович, вот там, действительно, конфликт интересов. Парень терпеть старшего брата не может. Теперь, когда отца в живых нет…

Неспроста не понравилось поведение парня на кладбище. Нервничал. Значит точно знал о так называемых кадровых перестановках. Боялся, однозначно, чтобы раньше времени его имя не всплыло.

- Сергей, руководство проинформировано, что ты намеренно скрыл тот факт, что информация о заложенной в свадебном торте взрывчатке поступила тебе от твоего друга. Не отреагировать не могли.

- Ему она тоже поступила на телефон, - произнести постарался спокойно, ярость в голосе сдерживая. Не конфликт сейчас с владельцем кабинета нужен, а поддержка. Максимальная. Разумные доводы, обычно, всегда поддерживал. Что сегодня вдруг случилось. - Мы сейчас эту информацию проверяем.

- А оно требуется? Проверка? – уточнил Владимир Петрович, пристально на Самохина посмотрев. - Какой телефон? Почему он заявление официальное сразу не сделал? О конфликте в твоих материалах между отцом и сыном ни слова нет тоже, - выдал со знанием дела. - А Равельских указывает, что тот имел место быть. Что долго у сына перед отцом огромный был. Жену новую отца принимать категорически не желал из-за намерения старшего Равельских все переписать на новоиспеченную мадам Равельских и их будущего ребенка.

Сложно, в целом, было что-то возразить. Только практически всё озвученное к делу если и мело отношение, то по касательной. Не там следовало искать. Где, пока и сам не знал. И причина убийства Равельских-старшего точно не во внутрисемейных распрях.

- Равельских старшего брата топит, качнув отрицательно головой, заметил Самохин. - Понять почему, не могу.

- А может, наоборот, это ты друга вытаскиваешь? – предположил владелец немаленьких погон. - Всё, Сергей, вопрос закрыт, - добавил резко, ясно давая понять, что тему пора оставить. - От дела по убийству Игоря Равельских ты отстранен.

- Вы посадите человека, который в действительности к этому самому убийству не имеет никакого отношения. Вы же знаете Андреева. Он сейчас на основании показаний Паши Равельских, состряпает улики и отправит на скамью подсудимых человека, который ни сном, ни духом. Но зато закроет вовремя дело, избавится от, не дай боже, еще одного висяка на отделе. Владимир Петрович…

- Самохин, исчезни! – рявкнул подполковник так, что, кажется, стеклянные предметы кабинета жалобно звякнули. – Если сам не хочешь вместе со своим Ирвиным оказаться на скамье подсудимых. Тебя точно вытаскивать будет некому!

Коротко и ясно. И что делать… Представления, по крайней мере пока, не имел ни малейшего. Будучи отстраненным от дела, точно заниматься тем не сможет. Будь кто другой назначен на замену, попытался бы договориться. Но с Андреевым – дохлый номер.

- Бегал плакаться, что игрушку, любимую забрали? – не заставил себя долго ждать личность, о которой только подумал.

Материализоваться эти самые мысли научились, что ли. Еще не хватало. Хотя, с другой стороны, не мешало бы… Черт, стоп, не в ту степь, что-то понесло. Самое время сосредоточиться на господине Андрееве. В своем словесном бреду нет-нет, а мысли толковые выдает.

- Ты мне скажи, друг милый, какую такую улику ты отыскал и где, что тебе Ирвина получилось на законном основании закрыть?

Глава 7. В доме друга

Обстановка в доме Ирвина была, мягко говоря, удручающая. Нина Андреевна пила капли. Запах по дому, хоть проветривай. Бесполезно. Забрал, как только порог переступи. Помнил, что ругался на данный счет Ирвин.

- Давайте без экстрима, - предложил, пузырек с «микстурой» забирая и пряча.

Ольга. Следующий обитатель дома. Слишком сосредоточена. Как только одни остались (выходила куда-то хозяйка дома), прямо спросила:

- Сереж, откровенно давай, нет сейчас здесь моей будущей свекрови, сколько светит?

И вряд ли об электричестве сейчас речь шла. Без имени и откровенно. Но Самохин прекрасно понял, о ком речь. Быстро же дорогая-любимая готова подписать приговор человеку, за счет которого прекрасно жила последние 10 лет.

- Оля, давай прежде времени не будем страсти нагонять, - предложил Самохин, на дверь гостиной обеспокоенный взгляд бросая. – Пока Влад задержан. Сорок восемь часов – законно. Уверен, после этого времени домой вернется. Бывают такие накладки. Предъявлять ему нечего. В громких делах суду и улики нужны громкие. А там, по факту, одни свидетельские показания.

Вообще, поверить не мог. Две самые любимые женщины Ирвина, две любящие его женщины. Отступить готовы первыми. Ладно, Нина Андреевна. Здоровье подкашивает. Бороться сил нет. А тут – кандидатка на статус мадам Ирвина…

- Сергей, я взрослая девочка и всё прекрасно понимаю, - уверенно прервала его Ольга. – Тебя отстранили от дела. Значит, на то есть причины. Влад твой друг. Всё, что угодно сделаешь, чтобы его голову из петли вытащить. Но я имею право знать…

- Оля, ему сейчас, там, поддержка нужна, - прервал резко молодую женщину. Ну вот изначально не нравилась ему эта пассия друга. Как еще жениться не успел, удивлялся. - Уверенность, что ему вот здесь, в этом самом доме, верят. Его – ждут. А ты, что, в бега собралась?

Максимально откровенно и в то же время – коротко постарался выразиться. Не хотелось, пока, говорить о серьезности проблемы. А вот если их с Ольгой услышит разговор Нина Андреевна. Верно говорят, материнское сердце чувствует беду. На протяжении всего вечера, что провел в доме друга, пыталась провокационные вопросы задавать.

Четко помнил установку Ирвина. Нельзя матери дурных новостей. Вернее – нежелательно. Сердце может серьезный сбой дать.

- Я всего лишь выяснить пытаюсь, на сколько велик его шанс вернуться к нам через эти самые сорок восемь часов, - поправила его Ольга. – За дуру полную меня не держи, пожалуйста. И оберегать меня не надо ото всего и вся. Не Нина Андреевна я. Хотя и ей, мне так думается, правду лучше сразу сказать. Потом как бы хуже не оказалось.

Вроде на мегеру не похожа. Только… Не нравилась. Совершенно. Как человек. Внешность, да, не спорил. Красавица, каких поискать. Цену себе знающая. Вместе с Ирвиным шикарно смотрится. Один другого дополняют. Но на этом – всё. Как человек… Так себе. И еще раз в том убеждается в настоящий момент времени.

- А вот Нину Андреевну пока от какой-либо информации я бы настоятельно рекомендовал, оградить, - возразил категорически Самохин.

- А если не выйдет он через ваши эти сорок восемь часов?

Ответить ничего не успел. В гостиную вернулась Нина Андреевна. Встревоженная не на шутку. Не сразу понял, в чем причина.

- Сережа, это правда? – тихо прозвучал ее вопрос. – Тебя отстранили от дела?

Значит – слышала. Или – намеренно вышла? Черт, вот и как тут держать данное другу обещание? Словно чувствует женщина неладное.

- Такое бывает, - кивнул, постаравшись тон выдержать максимально ровный. И, в самом деле, пока ничего критичного не происходило. - Хорошо все будет. Ну, я же никогда вас не обманывал.

- Только я с Андреевым разговаривала час назад! – резко вмешалась в разговор Ольга. Вот, кому следовало бы помолчать. – И он сказал, Влад был единственным, кто точно знал, что в торте взрывчатка.

Новость. Точно знал – не было ничего подобного.

- Именно в торте? – не сдержавшись, уточнил Сергей. – А у меня другие данные. Он получил информацию о готовящемся покушении. Именно в день свадьбы. Поделился той с правоохранителями. Никто не среагировал должным образом.

- Кроме тебя.

Его от дела отстраняли намеренно, вот теперь в том не сомневался. Уж если женщину Ирвина в историю эту подтянули. Топят мужика. По всем фронтам. Только вот кто и с какой целью, понять никак не мог.

- Скажем так, мне на телефон информация пришла минут за сорок до взрыва, - внимательно наблюдая за Ольгой, спокойно произнес Самохин. - И тоже ни слова о том, где именно заложена взрывчатка.

- А ты не думаешь, что вся проблема в том, что Ирвин точно знает, что ты не станешь копать в его направлении?

Молчание. Долгое. Что ему сейчас пытались сказать? Отлично понял. Примерно то же, что и Андреев. Друга прикрыть пытается. Как объяснить всем, что для него значения не имеет – друг или нет. Виновен – будешь отвечать. По всей строгости закона.

- Оленька, как ты можешь? - тихо заговорила Нина Андреевна.

В растерянности женщина. Удивительного нет. Единственный сын. Любимый сын. От любимого, несмотря ни на что, мужа. Хоть и глубоко бывшего.

Глава 8. И снова - продана?

Надежда смотрела на отца в полном недоумении. Ожидала какого угодно разговора. Но, чтобы снова…

Это, наверно, был второй шок после того, как в больнице очнулась, произошедшее на собственной свадьбе вспомнила. После похорон суток не прошло. Должны же быть у людей какие-то человеческие ценности, что ли…

- Игорь Викторович только умер… - прошептала едва слышно.

- А ты вдовство собралась носить? – резко одернул дочь Лировой.

Проблемная выросла, зараза. Свой характер дурной так и норовит наружу вытащить. С матерью её бился всю жизнь, что вместе жили. Развестись не мог, тесть по миру пустил бы. Теперь эта нервы делает.

- Как скажешь, - поспешила девчонка отца успокоить. - Я просто думала… - впрочем, думать ей, помнится, тоже категорически запретили еще перед свадьбой со старшим Равельских. - Я не хочу снова замуж. Пожалуйста…

- Надюша, слова «не хочу» в твоем лексиконе, в данном конкретном случае, нет, - резко прервал дочь Евгений Сергеевич. - Ты обязана, даже если нет желания. Или необходимо помочь принять правильное решение?

Однажды – помог. С содроганием вспоминала. Как не родная была. Хотя, убеждает, что действует исключительно в её интересах. Действовал. Отдавая за старика. В несколько раз старше невесты. Сейчас…

- За кого на этот раз? – поинтересовалась осторожно.

Готовилась услышать имя какого-нибудь очередного партнера отца по бизнесу. Которому, непременно, необходим наследник от юной жены. При этом, как делать того будет, учитывая собственную трухлявость, не важно…

- Павел Равельских.

- Кто? – переспросила, решив, что ослышалась. - Не хочу за него!

Вскочив с кресла, выкрикнула в испуге. Чего испугалась? Понять бы самой. Просто… Что-то непонятно отталкивающее было в том человеке. Хотя, вроде, красив, молод. По сравнению с первым мужем. Кошмар какой, двадцати лет еще нет, а уже муж покойный. Самой страшно вдруг стало от пришедшего осознания. Все эти дни, что в больницу, после взрыва попала, как в какой полудрёме находилась.

- Надя, твои хотелки меня интересуют в последнюю очередь, - голос Лирового прозвучал с нескрываемым раздражением. - У нас сложная ситуация. Ты сейчас единственная наследница состояния Равельских, которое нас реально может спасти. Мне и моему бизнесу ваш брак нужен.

Звучало четко. Без тени сомнений. Страшно от этого делалось. Её, как вещь, снова продают. Вернее, наверно, перепродают.

- Так давай я просто подпишу нужные бумаги в твою пользу, - озвучила Надежда, на первый взгляд дельное предложение.

Отец с минуту задумчиво смотрел на дочь. Казалось, вот-вот примет решение в её пользу. Не отдаст больше никому. Так хотелось поверить, что дорога ему. Родная же, в конце-то концов.

- Надя, а Игорь под юбку к тебе успел-таки залезть? – поинтересовался вдруг, с прищуром странным смотря на девчонку. – В случае суда, твой осмотр у врача докажет, что старик девственности тебя лишил?

- Что? – Надя, чувствуя, как краснеть от неловкости начинает, глаза на какие-то мгновения прикрыла. - Пап, но я… - не выдерживая взгляда отца, замершего в ожидании, отвернувшись, тихо закончила, - Нет…

- В таком случае Павел без труда докажет, что брака не было, - резонно заметил Лировой, на спинку рабочего кресла устало откидываясь. - И ты не являешься наследницей, хочешь? Я не понимаю, в чем проблема с новым браком.

- Я не люблю его, - прошептала, слезы сдерживая. Не любил тех отец. Еще больше только разозлится.

- Надя, тебе о будущем своем и сестры, надо думать, - жестко продолжал Евгений Сергеевич. - Да и о моем. На старости лет нищим остаться желания совсем нет. А не о любви эфемерной. Павел, между прочим, всерьез интересуется тобой. Мужчина любит…

- Он ко мне вульгарно приставал на свадьбе, - выпалила Надежда, последний козырь против очередного кандидата в мужья выбрасывая.

Тот день, как кошмарный сон вспоминала. Не знала, что хуже – в постели с противным стариком оказаться, который вел себя откровенно вульгарно рядом с ней. Или пытаться удержать на расстоянии одного из его сыновей, откровенно намекавшего, какого внимания ждет от юной мачехи.

- С девственностью расстанешься, вульгарность мерещиться перестанет, - со знанием дела обронил Лировой, изучающе дочь рассматривая. Красавица, в мать. Только бы ещё с характером справиться, - очередной раз мысль мелькнула. - Да и, что значит – вульгарно? Мужчина интерес проявлял, - продолжал, пожимая плечами. - Может, чуть перестарался где-то. Подвыпивший был.

- Папа, а если я очень попрошу? – сделала юная вдова еще одну попытку склонить отца на свою сторону.

- Вопрос решен, Надежда, - резко прервал дочь, ясно давая понять, что её хныканье ему порядком надоело. - Либо ты выходишь за Павла Равельских, либо создаешь проблему всем нам. А себе – в первую очередь. Павел уже посватался к тебе. И я дал предварительное согласие. Таким людям, как он, отказывать непринято.

В их мире – вообще никому не принято, - отметила про себя Надя, прикусывая изнутри губу. До боли. Не слушали её. Совсем. Перед фактом поставлена. Снова. Вещь. Очень дорогая и выгодная…

- А если я не хочу за него? – риск. Огромный. Если отец выйдет из себя… - Папа, ну, правда…

Глава 9. Ирвин. Месяц спустя

- Вы сами себя, вообще, слышите? – поинтересовался Ирвин у следователя. – Я. Убил. Своего. Отца.

Таскали на допросы с завидной регулярностью. Адвокат не появился до сих пор. Того, которого дали, послал к чертовой матери. С ходу предложил признать вину и, тем самым, облегчить себе жизнь.

Жизнь! Облегчить! Да эта самая жизнь под гору катилась. Выровняться никак не получалось. Следователь слушать ничего не желал. Как заезженная пластинка, одну песню без конца исполнял.

- У вас с ним был конфликт, - продолжал размеренно спокойным тоном Андреев, делая какие-то пометки в блокноте, что на столе раскрыт был. - На какой почве?

Хотя, почему – блокнот? Возник вдруг вопрос? Допросные листы должны быть. Да, точно. Не помнил, откуда знал это, но – знал.

- На личной, - обронил, с трудом сдерживая раздражения. Одни и те же вопросы на протяжении вот уже… А, черт его знает, сколько уже здесь. Хотя, нет, точно знает. Почти месяц. И просвета не наблюдается. - Не отвечать могу?

Если вдруг повезет и всё же из этой богадельни выйти получится, Платонова, адвоката долбаного, из-под земли достанет, давно для себя решил. В первые же дни задержания. Исчезнуть в тот момент, когда нужен, как воздух. И где черти носят…

- В ваших интересах от следствия ничего не скрывать, - игра в пинг-понг продолжалась. Наизусть уже все вопросы и ответы выучил. По крайней мере – он, Владилен Ирвин. - И так, в чем суть конфликта?

- Женился он, - коротко бросил.

- А вы не хотели, - незамедлительно подхватил Андреев. - Боялись в наследстве потерять? Или сами по мачехе сохли? Ревность. Справиться не смогли.

Что бы новенькое придумал. Чего ждет? Что начнет всю вот эту ересь, бездумно подтверждать? Ну, только если помутнение рассудка внезапно произойдет.

- Да я её первый раз в день свадьбы и увидел, у спасателей на руках.

- И влюбились с первого взгляда.

Если бы там еще что рассмотреть можно было толком, - мелькнула мысль. Без сознания. В гари, еще черт знает в чем. Какое там влюбиться. Жалость к девчонке. Совсем юная. Да и как это «влюбиться» привязать к взрыву, в толк взять никак не получалось. Ощущение не оставляло, что дело пытались сляпать по сырому. Но, что-то не шло. И он всё же карты спутал, не смотря на отсутствие адвоката.

- Отца не понимал, - с трудом сдерживаясь от соблазна послать сидящего перед ним идиота ко всем чертям, проговорил Ирвин. - Брак – договорной. Знаете, есть такое понятие. Когда девочкам выбора не оставляют, за них решения принимая.

- Юное тело, выходит, не поделили? – удовлетворенно кивнул Андреев, снова делая какие-то пометки в блокноте. - Еще и целочка, наверно? Соревнование, кто первым под себя подложит? Сидеть! – рявкнул в момент, когда с места сорвался.

Кнопку, сука, успел нажать. Охрана влетела. Карательных мер не применили, но скрутить скрутили. В камеру отправили.

Ладно, хоть здесь кто-то подсуетился, отдельно держали. Впрочем, один только человек мог – Самохин. Тоже не появлялся, черт те знает, сколько времени. Крайний раз и виделись недели три назад. Об отстранении своем сказал. Платонова обещал из-под земли достать. Видимо – подземными тоннелями за ним с фонарями носится, что никак сюда не доберется. Третья неделя на исходе.

Дверь в камеру очередной раз открылась. Готовился уже на выход, как друга на пороге увидел. Материализовался, мать его.

- Ты генералом стал? – невольно съязвил, как только дверь охранником, с другой стороны, закрыта была, одних их оставив. – Или в СИЗО порядки поменялись и теперь свидания прямо в камере, происходят?

Язвил. Откровенно. Самохин медленно выдохнул. Понимал друга отлично. Месяц. И без какого-либо просвета. Сам, наверно, на стенку начал бы уже лезть.

- Ты мог себя на допросе спокойнее вести? – полюбопытствовал Самохин, проходя к табурету.

Вообще, ожидал увидеть друга в более удручающем состоянии. Когда пару часов назад Андреев живописно рассказывал о произошедшем на допросе…

- Сорвался, - обронил Владилен, за другом наблюдая, угадать пытаясь, с какими новостями тот пожаловал. - Нервы ни к черту.

- Все сейчас на нервах, - заверил Сергей совершенно спокойно. Впрочем, вот чему, а выдержке друга завидовал всегда. – Влад, вытащить тебя пытаемся. Прости, но копают под тебя основательно. Топят на пустом, но от которого не отвертеться. Платонов до сих пор не объявился, полиция к поискам подключилась. Может уже и в живых нет. Либо где-то хорошо на дно залег, перекупленный. Если так, то найдя его, выйдем на того, кто под тебя капнуть решил.

- Сука, пусть мне в таком случае не попадается, - проворчал Ирвин, у окна остановившись. – Сам перекуплю, мало не покажется.

- Ну, ты вот тут-то поаккуратнее с подобными угрозами, - предложил Самохин, задумываясь на мгновение. - Есть вариант с другим адвокатом. Решать тебе, Влад, - добавил тут же Сергей, взгляд друга перехватив. - Не ас. Но пара очень громких дел проведена. И – вполне успешно. Говорю – вполне, потому что в тех случаях не стояла задача полного и скорейшего освобождения из-под стражи. Очень хорошо скостить сумел. Толковый парень. С доказательной базой работает просто…

Глава 10. Чья-то грязная игра?..

Ее затолкали в машину. Куда-то везли. Не долго. По крайней мере – так показалось. Глаза завязаны. Сама – связана. Страшно до жути. Часть дороги в полной тишине ехали. А потом какой-то неприятно-скрипучий голос выдал:

- А, может, по кругу ее? Всё равно в расход пускать.

В девятнадцать лет – вот такой финал? До истерики жутко. Сердце, как сумасшедшее заколотилось. Криком зайтись - побоялась. Рассудок здравый сейчас требовался. Со свадьбы выкрали. То есть, там её, наверняка, искать станут. Равельских с момента ЗАГСа от себя не отпускал. В дамскую комнату буквально сбежала и, итог…

- В расход, команды не было, - ответил голос явно старше. – Приказ Ирвина, пометелить немного. Чтобы языком не болтала, что не надо. Под себя положить планирует.

Ирвин? Брат. Старший. Павла. По спине холодок прошел. Только вчера отец говорил о том, что ей, как свидетельнице гибели мужа, надо будет показания дать следователю. Обстоятельства какие-то новые открылись. Интересует того отношение её, вдовы, со старшим сыном Игоря Викторовича.

- Так сидит всё равно, - отозвался всё тот же неприятно-скрипучий голос. - И, погоди, как Ирвин? – недоумение прозвучало в вопросе. - Она ж, вроде того, за Равельских сегодня дублем выходит.

Неприятный гогот раздался у самого уха. Рядом сидит. Господи, только бы не заистерить. Вот такого в день свадьбы своей, точно не ждала. Даже в самом кошмарном сне присниться не могло. Выкрутиться вряд ли как-то получится. Одна надежда, что хватятся её быстро. Но даже если и так, пока выяснят, куда увезли… Если камеры еще работали. Если похищение планировалось… А, наверняка, так оно и было…

- Она сперва папашу обслуживала, теперь младшего ублажать будет, - подключился третий голос, странно писклявый. Не бывает таких у нормальных мужиков. А вот что подразумевает под «нормальными», вряд ли в данный момент времени объяснить сможет. - Потом к старшему по наследству, перекочует. Ну, там точно поработает. Ирвин давно на нее запал. Папаша дорогу перешел. Не того убирал. Обоих надо было.

О ней говорили так, словно рядом не сидела. Ощущение не из самых приятных. Да и страх никак под контроль взять не получалось.

- За обоих сразу – срок больше, - со знанием дела произнес тот, что по голосу старше казался. - Да и не любит Ирвин неопытных. Как раз, пока куколка через двух Равельских пройдет, опыта поднаберется. Пошла, - волоком ее из машины вытащили, с глаз повязку не снимая, на землю швырнули. Точнее – упала, на ногах не удержавшись.

- А, может, все-таки поможем с опытом? – высказал очередной раз владелец противно-скрипучего голоса. – Ну, кто узнает, залез ты ей под юбку или нет? В трусах-то уже точно сыро. Хочешь меня, крошка? – рванув ее нас себя, почти в лицо выдохнул.

Вскрикнув, сжалась. То, что сейчас могло произойти… Сколько их? Судя по голосам, которые слышала – трое. Только трое? Или, есть еще кто-то, кто за кадром остается? В жизни мужчины еще не было. Паника с головой начала накрывать. Снова подумала о том, чтобы на истерику не сорваться.

- Хочешь, чтобы Ирвин потом порвал тебя, рискни, - продолжал спокойно тот, что старше. - По приговору он рано или поздно, выйдет. Без головы остаться хочешь? А, может, сразу и без того, что в штанах. Собственность Ирвина принадлежит только Ирвину. Это так, к сведению тебе.

- Сука! – с необъяснимой яростью обладатель скрипучего голоса отшвырнул её от себя.

На ногах не удержалась, на землю снова грохнулась. Не видела, как тот, что за главного был, кивнул кому-то. Чьи-то руки грубо за плечи схватив, рывком с земли подняли. Чего дальше ждать…

- Воспитательную беседу с тобой провести команду дали, - заговорил, прямо в лицо ей дыша тот, который, судя по всему, за главного был. - Объяснить популярно, против кого ты собралась показания давать. Раз не понимаешь, как вести себя вдове надо, сказали, поговорит, - наотмашь по лицу ударил. Не удерживай её сильные мужские руки, точно с ног сбитой оказалась бы.

Не долго били, но… больно. Крик сдержать не смогла, как не пыталась. Комментировали, шутки скользкие бросали, реплики унизительные.

- Скажи спасибо, что господин Ирвин запал на тебя, хотя на что здесь западать, понять не могу, - прекратилось всё разом и в глубокой тишине прозвучал голос неизвестного ей старшего. - Звезду твою трогать запретил, - при этом ладонь его ощутила у себя между ног. Дернулась инстинктивно, чем дружный гогот очередной раз вызвала. - А то бы сейчас ребята постарались. Помни, благодаря кому не тронутой осталась, когда завтра свой ротик у следака раскрыть решишь.

Её грубо затолкали в машину. На коленях у кого-то полу лежачей оказалась. Минута и машина тронулась с места. Всю дорогу чувствовала грубые мужские руки на своем теле. Шарили бесстыдно. Даже Равельских себе подобного не позволял…

Завизжали тормоза. Секунда. Её подхватывают те же мужские руки, что еще минуту назад тело ощупывали, забираясь в трусики. Выбрасывают из машины. Падение на асфальт. Чьи-то крики. Машина срывается с места, слышит и понимает это по взревевшему мотору… Кто-то, наконец, срывает с её глаз накрепко завязанную повязку. Зажмуривается, привыкая к свету…

Глава 11. Ольга

- Самое страшное, что я еще и залететь от этого урода смогла, - говорила Ольга кому-то по телефону. – Представляешь? Столько лет жили. Пару раз таблетку не приняла и нате вам, пожалуйста.

Оглянувшись, в лице сменилась. Не состоявшаяся свекровь. Когда только в доме появиться успела. Уходила же!

- Оля, это правда? – тихо прозвучал вопрос женщины. Устало прозвучал и, одновременно с надеждой, невысказанной радостью.

Не маленькая давно, прекрасно понимала, на сколько серьезно положение сына. Единственного. Если закроют, то на долго. Одна остается. А выйдет… Сложится ли в жизни еще. Клеймо останется. С таким не больно кто будущее дочерей связывать желает.

- Перезвоню, - обронила Ольга, к бывшей мадам Равельских оборачиваясь. – Что залет мне ваш сын устроил? – уточнила, прежде, чем отвечать. – Правда. Сперматозоиды его живучими оказались.

Пошлила. При Владилене никогда себе подобным тоном говорить не позволяла. А тут... Впрочем, наверно, правильно всё. Да и, чего скрывать, на эмоциях. Еще и не такого выдать можно.

- Оля, Владик знает уже? – вопрос женщины с надеждой прозвучал. - Новость хорошая. Его поддержит. Рад будет. Малыш…

- Нина Андреевна, вы, что, серьезно считаете, что я от вашего сына рожать стану в свете происходящих событий? – поинтересовалась, телефон на столик откладывая, не состоявшаяся невестка. – Может, вы мне еще и свадьбу с ним на зоне сыграть предложите? – язвительность неприкрытая в тоне появилась. – Не к тому я себя, откровенно скажу, готовила. Мне муж живой и на свободе нужен. По секрету великому скажу – я жить хочу. Нормально. Мужика под боком каждый день видеть, а не раз во сколько там, положено ему будет. Я в кабаки ходить хочу и театры, а не свиданок ждать.

Жестко. Хлестко. Не смотря на все неоднократные просьбы и самого Ирвина, аккуратнее быть в высказываниях при матери, и Самохина. Потерпеть немного просил. Подождать с кардинальными мерами. А чего ждать, понять не могла. Всё практически уже решено было. Вопрос времени, когда доказательная база вызывать у прокуратуры и суда сомнений не будет.

- Оленька, Влад…

- Хватит! – резко одернула женщину, в соседнюю комнату направляясь. – Присядет ваш Влад и надолго. И друзья не помогут. Один Самохин с ним и носится. Адвокат и тот слился. Сколько уже ищут. А бесплатный не поможет. Не того уровня.

Десять потраченных в пустую лет. Об одном сейчас жалела, что замуж не вышла. Звал, всё думала. Сейчас была бы единственной и полноправной наследницей всего нажитого Ирвиным. Вместо этого – всё начинать с начала.

- Оля, пожалуйста, не торопись с принятием окончательного решения. Еще идет следствие. И более длительные сроки бывают ареста. Потом всё выясняется и…

- Что выясняется?! – выкрикнула Ольга из соседней комнаты. – С катушек ваш сыночка съехал! – в дверях появилась на мгновение. – Мордоворотов нанял, чтобы вдову отца избить до полусмерти! Девчонка в больнице!

Шок, не то слово. Чего угодно от сына могла ожидать. Но вот, чтобы женщину, девочку… А вдову именно как девочку рассматривала. Молоденькая совсем была. В общем-то, можно сказать, в дочки её сыну вполне могла сгодиться. Разница семнадцать лет в возрасте.

- Быть не может… - прошептала Нина Андреевна, слезы в глазах не сдерживая. – Не похоже на Владика. Не он…

- Ну, конечно! – победно возвестила Ольга. – Не он, люди его. Бандюги с большой дороги! Нормальные мужики женщину пальцем не тронут! Кажется, не знаете вы своего сына, Нина Андреевна! Розовые очки советую с глаз снять, наконец. И, да, рожать я от Влада не собираюсь. Аборт вчера сделала.

Жёстко. Жестоко. Вот в такое время… Впрочем, да, можно, конечно, объяснить поступок. Только… вопрос здесь поднимался уже другого плана. А нужен ли ей, Ольге, изначально был Ирвин? Или – исключительно его статус? В последнем случае и объяснение каждому ее слову, действию, поступку логическое объяснение, было.

- Оля… - медленно оседая на пол заговорила Нина Андреевна.

За спинку кресла ухватилась, на ногах стараясь удержаться. Ольга с места не двинулась, чтобы хоть поддержать, упасть не дать.

Сердце защемило. Боль… В комнате откуда-то Самохин взялся. Всегда вовремя появлялся. Друг, лучший, со школьной скамьи, Влада. Даже в самые трудные моменты жизни не оставлял. И тогда, когда помочь ничеи не мог, рядом оставался. И сейчас. Хотя, наверняка, тень на свое имя бросал. Все же, полицейский, а друг – под арестом уже второй месяц, как.

- Ты что творишь, гадина?! – рявкнул на Ольгу, к женщине бросившись. – Нина Андреевна, успокаиваемся, - заговорил быстро, в кресло усаживая. – Скорую сейчас…

- Не надо скорую, - остановила та. – Не будет сегодня приступа, чувствую, - добавила, слегка морщась. – В комнате моей, в аптечке, мне…

- Принесу сейчас, - заверил не дослушав, из гостиной выскочил.

Вовремя, черт возьми, появился. Сука Ольга. Просил же. По-человечески. Ситуация не однозначная. Вопросов больше, чем ответов. А у этой, похоже, чешется. Причем – везде. Вот, как не нравилась данная пассия друга изначально, так и оказалась с гнильцой.

- Нина Андреевна… - аптечку перед женщиной открыл, - Покажите, что…

Сама достала. Под язык отправила.

Глава 12. Немного ранее

В камере друга появился с утра пораньше. Удивляться тот уже таким визитам перестал. Как уж Самохин проворачивал свои визиты, черт его знает. Но общались без свидетелей и без вывода к стеклу. Терпеть не мог эти перегородки и телефоны…

- Ирвин, ты совсем сдурел, скажи мне? – «зашипел» тот, как только дверь за ним закрылась.

Неплохое начало для встречи, - отметил про себя Влад. А учитывая, что еще и настрой Самохина желает оставлять лучшего. Определенно, что-то еще произошло. Понять бы, что, для начала.

- Ты, о чем? – поинтересовался, на друге взгляд задерживая.

- Об избитой вдове.

Медленно переместившись по камере, Ирвин обернулся. В голове пытался прокрутить полученную информацию. Избита. Вдова. То есть, судя по тому, что в настоящий момент времени наблюдает со стороны друга, в данном действии подозревается…

Быть того не могло. Последние два месяца постоянным местом пребывания данная камера… А, нет, сперва другая была. С соседями. Но в какой-то момент времени появился сам начальник СИЗО (с чего вдруг сподобился, так и осталось загадкой), и отправил в отдельную. Вроде как – безопасность его персоне необходимо обеспечить. От кого, уточнять не стал.

- Юной Равельских? – уточнил на всякий случай, прерывая собственные размышления.

- А у тебя еще одна мачеха есть? – съязвил в ответ Самохин.

Мачеха… Черт, всё время забывает, что это ангельское создание вроде как родня ему. Самому почти в дочери годится. Сколько ей там? Девятнадцать, двадцатый, так кажется. Ему – тридцать семь полных, тридцать восьмой. Мать его ж за ногу, отцом, конечно, вряд ли стал бы в таком возрасте, это заделать надо было лет в восемнадцать…

Тьфу ты, черт, над головой, судя по всему, очередная туча грозовая собралась, а мысли какие-то бредовые.

- Так, стоп, - на друга с сомнением глянув, поинтересовался, - Когда избита?

- Вчера, во время свадьбы выкрали, - с готовностью просветил Самохин. - Отметелили так, что в больнице сейчас. Хорошо, без переломов обошлось. Но в себя долго приходить будет.

Девчонка. Избита. Чертовщина какая-то происходила.

- Так, - коротко обронил, задумываясь на несколько длительных минут. - И с какого бока я к той истории прилеплен?

Впрочем, Самохину показалось, что, задавая вопрос, в общих чертах ответ уже знал. Не дурак, с логикой проблем никогда не наблюдалось и в прежние-тот времена. А уж сейчас, когда…

- Девчонка твое имя назвала, когда её опрашивали, - произнес это Сергей совершенно спокойно, а вот взгляд… Во взгляде сомнения заметить успел. - В машине пока везли, отморозки, что били, обсуждали, кому и что ты отрежешь, если тронут её помимо избиения. Вроде как, выйдя отсюда, брата убрать намерен и её под себя уложить.

Ошибиться мог. Но и то, что в мозгу мелькнуло молнией… Черт, дикость, конечно. Но по-другому происходящего объяснить не мог. Не получалось. Хотя от собственного предположения холодок между лопаток ощутил. Вот уж, действительно, нож в спину.

- Пашка, - выдал вслух.

- Что – Пашка? – не понял Самохин.

Пауза. Ирвин снова над чем-то глубоко задумался. Не исключено, какие-то моменты из полученной информации, сопоставлял.

- Ты спрашивал, кто копает под меня, - медленно заговорил вновь, взгляд друга выдерживая. - Пашка. Его крутите.

Уверенность в тоне Влада вызвала вполне искреннее недоумение Самохина. Либо друг не слишком четко формулировал собственные мысли. Либо у самого с восприятием информации проблемы начались. В последнее время в голове той держалось…

- Ему какой резон? – поинтересовался, с сомнением на Ирвина глянув.

- Серег, он в моей клинике левые операции проводил, - информация, о которой до последнего не собирался распространяться. Еще разбираться предстоит, на сколько там всё увязло. Очень надеялся, что репутацию сохранить получится. Ни один год нарабатывалась. И похоронить всё достигнутое из-за какого-то… - Случайно узнал, - добавил, поток собственных мыслей останавливая. - Поругались здорово.

- В каком смысле – левые? – не понял Сергей.

О чем ему пытались сказать? Если о том, о чем мысли появились… Черт, да в таком случае у обоих братьев друг на друга зуб заточен. Андрееву в руки информация только попади… Да и сам, уж чего скрывать…

- Черт, да ты что тупишь, - не без раздражения поинтересовался Ирвин, к стене прислоняясь. - В самом прямом – левые, - продолжал, настороженный взгляд друга перехватывая. - Криминал прятал. Огнестрел, поножовщина, не удивлюсь, если что-то и еще из той же серии криминальных, ну, или, полукриминальных разборок. Когда ментов вызывать надо, а он… - поверить не мог, что братишка разыграл-таки карту с его устранением от дел, как мешающий объект на пути к достижению цели. - Сука, своими руками придушу, доберусь.

- Потише, придушит он, - остановил Самохин друга, очередной раз на дверь косясь. – Почему сразу не сказал? Что за детский сад, Влад?

Время потеряно. На сколько катастрофично… В любом случае, на проверку вновь открывшихся обстоятельств время потребуется. Сколько, черт его знает. Андреев бы палки в колеса не вставлял своим стремлением указание руководства выполнить в максимально сжатые сроки.