Наказана за лайк

Глава 1. Роковая ошибка

Ненавижу утро после вечеринки.

Тянусь к телефону, зажмурившись от яркого света экрана.

12 пропущенных.

3 голосовых от Леры.

247 уведомлений из Photogram

Чёрт… ЧТО Я НАТВОРИЛА ВЧЕРА?!

Открываю приложение — и меня будто бьёт током.

Незнакомый аккаунт — Максим Воронов пишет:

“Это шутка?”

И следом еще два сообщения:

“Я не давал согласия на использование моего имени”.

“Если это пиар-ход — он провальный. Удалите.”

Смотрю на фотку, которую запостила вчера: я в чертовски откровенном бикини, бокал шампанского, губы в полуулыбке.

Подпись:

"Ты) Да, ИМЕННО ТЫ)) Лайкни меня прямо сейчас!"

И хештег

# вместе навсегда.

Закатываю глаза, рука-лицо и комично падаю в обморок.

БОЖЕ, КТО ДАЛ МНЕ АЛКОГОЛЬ И ДОСТУП В ИНТЕРНЕТ???

И все бы ничего, но это его сообщение…

Так.

Тааак…

Смотрю на отметки и… сердце замирает.

Блииин…
Нет-нет-нет-нет…

Я не того отметила…

Черт!!

Я НЕ ТОГО ОТМЕТИЛА!!!

Собиралась своего Максима, а этот…

Это вообще КТО??

Открываю его профиль.

Пусто. Ни одной фотографии.

Только имя-фамилия — Максим Воронов.

Подпись: "Основатель Lif Capital".

Черт. Вчера безумно палило солнце — яхта, жара, тёмный от солнца экран, хоть и подсветку врубила на полную.
— Ой, да ладно, отметь Максика! Может он хоть зашевелится… — орала Лера, тыкая в мой смартфон.

Ей было смешно. Мне тоже, но я была под алкоголем, а Лерка… Ну че говорить, она тупо ржала надо мной, что у меня парень такой — Максим, Воронин который…

***

Мой Макс — скорее идиот, чем парень. Мы даже вместе с ним не были, он тупо меня провожал и… и больше у нас ничего. Я ждала-ждала… Каждый раз томно вздыхала, думала вот-вот поцелуй перейдет в нечто более…

Ан нет!

И я пожаловалась Лерке, а она… вот и предложила:

— Отметь — типа, увидит “вместе навсегда” и хоть че-то у вас случится.

***
И вот я вчера ввожу "Макс". Система выдает кучу Максимов. Я ищу “Воронин”.

А этот… Чел без аватарки, кто это?

Быстро открываю его контакт:

Максим Воронов.

ВоронИН и ВоронОВ.

Блин.

Пара букв разницы.

Я ЧТО, СЛУЧАЙНО ТЫКНУЛА НЕ НА ТОГО?!

Блииин…
В ужасе тыкаю "убрать метку" — по идее там просто крестик, но кнопка не работает.
ПОЧЕМУ НЕЛЬЗЯ ПРОСТО ОТМЕНИТЬ ЭТО?

Долбаный глюк!

В стрессе пишу ему:

“Сейчас удалю метку. Тут просто глючит”.

Может, я сдуру тыкаю не туда?

О, боги, пьяная моя голова! Давай же горшочек, вари быстрее, — ударяю ладонью себя по лбу, — пока меня не прошиб от страха понос, блин.

Пытаюсь нажать на крестик, но ни отметка, ни фотка не уходят. Тыкаю еще и еще…

Вздрагиваю как от огня от звука оповещения. Новая СМС-ка от этого же чела. Максим Воронов, черт бы его…

Пробегаюсь по тексту глазами и холодею:

“Уже поздно. СМИ заскринили. Почитайте новости”.

Че???

Какие новости?

Не успеваю ничего открыть, браузер крутится, ничего не запускается. В бешеной тряске я задаю смартфону тыщу команд…

И новая СМС.

Блин. От этого звука мне уже плохец.

Смахиваю, чтобы не видеть.

Но чееерт…

Лучше знать что он написал, если вдруг угрозы — пойду заяву накатаю, хотя лучше не связываться с такими типами как он.

Выдыхаю. Открываю СМС. Хоть и башка все еще хмельная, но я быстро выхватываю из текста смысл и ловлю бешеной силы паническую атаку:
“У вас есть ровно час, чтобы объясниться. Лично”.
И дальше адрес.

ЧТО ЗНАЧИТ — ЛИЧНО?!

Лично?

Зачем?

Глава 2. Вынуждает

Смотрю на его сообщение и пальцы сами набирают ругательство. А не пошел бы он со всеми своими приказами …

Пишу… Стираю… печатаю заново…

Черт. Что делать??? Вот че???

Но внутренняя чуйка и, наконец, проснувшаяся башка подсказывают — новые неприятности лучше не строить, тем более, когда я даже не знаю кто там на том конце. Может, и правда богач, а может — просто псих, ненормальный, но от этого мне не легче…

Хрен его знает кто он такой.

Убьет еще... Придушит где-нибудь в подворотне и ничего потом уже не докажешь. Нет, проблемы надо решать вовремя и эта — довольно серьезная, чтобы вот так запросто на нее забить.

Трезвеющая башка начинает соображать.

Во-первых надо действительно узнать кто он такой. Может, и правда встретиться, поговорить. Посмотреть ему в лицо, в глаза — узнать, так сказать, угрожающую сторону. Может, он нормальный и бояться мне нечего…

Или лучше все же послать?

Башка говорит одно, а эмоции — совсем противоположное. Но я собираю себя воедино и понимаю: лучше все решить мирным путем.

Если он действительно такой деловой — вряд ли станет наезжать на обычную девушку. Увидит меня, поймет, что я просто так, случайно… Думаю, попросит показать телефон, может, сможет сам удалит и, максимум, скажет мне пару ласковых.

Надеюсь, на этом все.

Выслушаю и плюну. Приложение дай бог отвиснет, удалю при нем — и конец проблеме, с души камень и все в этом духе…

Да я даже не вспомню о нем!

Не успеваю представить, как камень летит с души — дзынькает телефон.

Звук СМС. Уже боюсь смотреть на экран. При этом звуке у меня уже начинается паника. Если вдруг это он…

Наверное, надо успокоиться, выключить телефон и плюнуть. Иначе просто свихнусь уже с ума.

Но пальцы уже опускают шторку с оповещением, сердце бьется быстрее, я нервно сжимаю губы…

Черт! Черт! Черт!

Страшно-страшно. И в норме бы не читать, но я так уже не могу. Не смогу спокойно просидеть даже секунды.

Читаю… И… начинаю дрожать:
“Если не появитесь через час — будем решать вопрос через суд"

Блин… Какой-то ненормальный. Вот сдалась ему моя фотка… Матерные ругательства рвутся из моего горла наружу в нескончаемом бранном потоке.

Сукин сын!

Ощущаю себя пойманной и загнанной в угол. Теперь я… Я вынуждена, я приду, только уже не по своей воле, а реально по принуждению — из-за его сообщения с наездом.

Типа, раз ты не идешь, не отвечаешь — то я заставлю тебя делать так, как я хочу!

Урод.

Идиот.

Могла бы — убила. Но блин, как жалко, что не могу.

Лучше сходить, съездить как можно скорее, поговорить, как-то это вынести и… дело с концом. Потом обещаю себе — схожу вечером в клуб и оторвусь по-человечески, а то весь кайф от вчерашней тусы обломан.

Жаль.

Да, я люблю отходняк — вот это самое чувство на следующий день после, когда уже все разошлись по домам, проспались и только-только просыпаются… и башка болит… можно валяться хоть весь день…

Я мечтательно потянулась на кровати, но быстренько села, вытянувшись стрункой.

Так! Все! Хватит прокрастинировать…

Надо бежать.

***

Соскакиваю с кровати, спотыкаюсь о вчерашние туфли (откуда они тут вообще) и мчусь в душ.

Холодная вода. Очень холодная. Может, хоть это как-то меня поможет мне взбодриться и выветрит из башки остатки вчерашнего коктейля под названием "Я королева мира!”

Пока что я самая что ни на есть букашка в лапах этого, блин, “короля”.

***

Пятнадцать минут спустя уже стою перед зеркалом в максимально строгом, насколько это возможно после вчерашнего, образе:

черные джинсы, белая рубашка, солнцезащитные очки,чтобы скрыть глаза панды, блин. Я хоть и выспалась, но вид слегка уставший.

В такси лихорадочно гуглю:

"Макс Воронов Lif Capital"

Первая же ссылка — Fobes — ни фото, ни интервью. Только сухие факты:

Не дочитываю, плевать. Пытаюсь найти аватарку или какую-нибудь хоть фотку. Шарюсь по всяким сайтам, но ни одной фотки нет.

Только тёмный силуэт и цитата:
"Моя репутация — мой капитал. Я сделаю все, чтобы его сберечь."

Медленно опускаю телефон.

Охренеть.

Глава 3. Знакомство

Такси подъезжает, я выхожу и ощущаю, как во рту от паники пересохло.

Черт, может плюхнуться на уютную сиденье, развернуться и поехать обратно?

Дверца такси захлопнулась и авто укатило.

Я осталась одна.

Ипать.

Сверяюсь с адресом — все верно, правильно приехала. Паника сжимает душу — черт, лучше бы такси ошиблось и я приехала не туда.

Вдыхаю глубоко-глубоко и жалею, что не могу превратиться в воздушный шар и улететь отсюда к чертикам…

Выдыхаю, решаюсь и… захожу внутрь. Сразу называю его фамилию и чувствую себя чересчур важной.

— К Воронову…

Чуть не сказала фамилию Макса — Воронин. В смысле, нормального Макса, своего.

Едва я сказала к кому, как ко мне тут же подошли два строго одетых мужчины. Один потребовал паспорт, благо, он у меня с собой, второй — кивнул, словно важному гостю и пригласил идти за ним.

Черт знает что, а не компания, — вертится в голове.

Была-не была, спрашиваю у этого надутого как индюк дядьки:

— А Максим Воронов — не подскажете, он… кто?

Мужчина оборачивается и смотрит на меня молча. Я успеваю заметить, как его губы искажает усмешка. Холодная, надменная, строгая… Одним словом — фу.

***

Он подводит меня к кабинету и на секунду замирает — прямо у дверей стоят два охранника, отдельно охраняют именно одну определенную дверь.

Похоже, Его.

Они смотрят на моего конвоира и, увидев его, расступаются. Мы заходим в кабинет, секретарша меня просто поедает взглядом, смотрит на меня как на ненормальную…

Во все глаза. Любопытство так и прет, так и прет.

Уже!!! Уже всем безумно интересно…

Охранник указывает мне на закрытую дверь.

Что же. Конечно-конечно, иду. Ощущаю себя так паршиво, что хочется вылететь отсюда со скоростью света. Ну ничего, пару минут… пару минуточек и я быстренько отсюда свалю!

Огромная массивная дверь, до нее даже дотронуться страшно. Хватаюсь за ручку, тяну, едва оказываюсь внутри — вижу большую комнату, залитую светом.

Переступаю порог, дверь издает сзади меня громкое бабах. На деле, наверное, тихое, но мне уже до того страшно, что зуб на зуб не попадает.

Словно бьет током.

Ладони потеют.

Трясет.

Стою на пороге, как дура, топчусь и вздрагиваю от его голоса:

— Анжелика, здравствуйте. Садитесь.

***

Голос такой, словно… удар хлыста. Сама удивляюсь своей ассоциации…

В башке сразу паника: как он меня узнал? Он же не спросил… не осведомился…

Ах, да, наверное, я похожа на собственную фотку от вчерашнего дня.

Вмиг заливаюсь пунцовой краской, вздрагиваю, беру в легкие воздуха и подхожу к стулу так, словно он электрический. Отодвигаю, сажусь…

Колени трясутся так, что начинаю бояться вдруг он это увидит, поймет как я волнуюсь…

От страха хочется бежать, валить отсюда, взяв ноги в руки, но что-то магнетическое заставляет меня повиноваться.

Скоро отсюда свалю, — говорю сама себе, но понимаю, что влипнуть в проблемы с таким типом — проще простого.

Он обращается ко мне так, как директор к разбившей окно школьнице:

— Вы понимаете, что только что устроили?

Поднимаю на него глаза, смотрю и ощущаю, как вмиг внутри живота становится пламенно сладко, руке хочется скользнуть вниз и потрогать возбудившийся бугорок…

Собираюсь с духом и краснею от собственных мыслей. Выдаю то, что заготавливала, язык, правда, не слушается…

— Я... это была ошибка...

— Ошибка?

— Я ошиблась контактом…. не того… отметила… Прошу понять…

Его глаза вспыхивают недовольным блеском:

— Значит, вы планировали публично тэгнуть кого-то другого в таком... контенте?

Ошарашенно на него смотрю!

Вообще-то это не его дело! Но сидя в тисках его холодного как лед офиса, я не решаюсь высказать это. А потому виновато объясняюсь:

— Я... удалю отметку, как отвиснет приложение. Могу удалить пост.

Смотрю в его глаза. Кажется, в каждом из них закружился вихрь чертей всех мастей:

— О чем вы… Его уже сохранили все СМИ.

— СМИ?

Смотрит на меня как на идиотку.

Вздыхаю. Опускаю глаза, нервно сжимаю край стула.

— Давайте я… извинюсь… принесу извинения публично…

Глава 4. Два варианта

Он прерывает меня внезапным движением - не резким, но настолько точным, что слова застревают у меня в горле.

— Милая моя…

Его голос звучит почти ласково, но глаза - просто убивают.

— Позвольте открыть вам маленький секрет успеха…

— Ага, — зачем-то не к месту.

— Извинения - это роскошь, которую могут позволить себе лишь те, кому нечего терять. Вас можно назвать таковой?

Не понимаю о чем он. На всякий случай киваю, потом отрицательно верчу головой.

Его пальцы поправляют манжету, и я замечаю, как безупречно отглажена его рубашка.

Менторским тоном он продолжает:

— Ошибка, признанная публично, становится фактом. А факты... факты имеют обыкновение становиться приговором.

Он делает паузу, позволяя этим словам повиснуть в воздухе между нами.

— За последние три часа акции Lif Capital упали на 2,5%. Мои партнёры в ярости. Пресса строчит теории: "Кто эта девушка? Новый проект Воронова? Или он проводит время в компании шлюх?

Сглатываю. К щекам подступает горячая краска и я ощущаю, что не могу справиться с дыханием, оно спирает в груди. Мне становится жарко и, одновременно, холодно от его взгляда.

На миг встречаюсь с его глазами и тут же опускаю, смотрю в пол. Тишина висит между нами так, что кажется, ее можно резать ножом на мелкие кусочки. Дабы хоть как-то преодолеть этот затянувшийся момент, говорю:

— Так что же теперь делать…

Он как будто ждал этого вопроса. Будто готовился к нему весь этот час, пока я ехала на такси.

Говорит властной четкой интонацией:

— Есть два варианта. Первый — я подаю на вас в суд за клевету и ущерб репутации. Вы проигрываете и платите мне компенсацию, оплачиваете ущерб компании…

Гнев вспыхнул во мне ярким пламенем, выжигая страх дотла.

Я уже открыла рот, чтобы высказать ему все, что я про него думаю, про то, какой он мужчина, какой хренов джентльмен. Что я пойду на все, чтобы уничтожить его и его компанию…

Волна праведного гнева захлестнула меня с головой и я уже открыла рот, чтобы произнести грозную тираду, но...
Губы сомкнулись сами собой — вовремя включилась башка и начала думать. И я сложила, что в отличие от него — мои угрозы будут всего лишь словами.
Беспомощными. Пустыми. Беззубыми.

А его молчание — громче любой угрозы.

Он сильнее меня. В сто раз. В миллионы. На километры. Он — босс крупнейшей компании, а я…

Я…

Хочется зареветь. Заплакать, но обида… Это куда сильнее, а потому проглатываю слезы в горле, вздыхаю, старательно сбрасываю гнев и стараюсь как можно проще…

Спрашиваю:

— А второй? Второй вариант есть же…

Он делает паузу.

Его взгляд становится тяжелее, холоднее.

— Второй вариант…

Он медленно откидывается в кресле, пальцы складываются в замок. Его поза, его лицо, его манеры — вовсе не пострадавшего, а хозяина ситуации. Только в смс-сообщениях я ощущала у него смятение, а сейчас…

Быстро же он берет себя в руки! Сейчас он — сама власть, сама уверенность, сам Господин!

Он говорит неспешно, каждое его слово звучит веско и тяжело ложится в мою голову:

— … мы ничего не опровергаем, радуем СМИ и делаем красивую картинку. Вы выполняете роль любовницы и делаете все, что я потребую. Всего три дня.

Глава 5. Мы договорились?

Он не дает мне решать, сразу смотрит на меня, словно я уже согласилась и сказала на его гнусное предложение — да.

Только вот я молчу так, будто язык от ужаса проглотила. Он видит это, слышит, понимает, но…

…. он продолжает обговаривать второй вариант!

— Итак, сегодня в девять вечера мы идем в ресторан “Монблан”. Шокируем прессу. От вас я потребую выглядеть ухоженно, артистично изображать на людях влюбленность. Вы меня поняли?

Нихрена себе.

Я бросаю на него взгляд, но тут же встречаюсь с холодным пронизывающим взором, словно хищник, замерший перед прыжком.

— Я… Я на это не соглашалась.

Вскидывает бровь:

— Вот как?

Молчу.

— Тогда хорошо. Сейчас можете быть свободны, встретимся в суде…

Он лишает меня взгляда пронизывающих глаз и смотрит в монитор так, словно там нечто важное.

Я понимаю, что если сейчас уйду — проиграю. У меня нет ни денег на адвоката, ни знакомств… И доказать, что я отмечала не его у меня тоже не получится.

Мне придется платить ему бешеную компенсацию.

А если согласится на ресторан, то…

Будто невинно у него уточняю:

— Я правильно понимаю, только ресторан и… все?

— И все… — я облегченно выдыхаю, но он продолжает спокойной и пугающей интонацией, — … все, что причитается делать любовнице.

— В смысле?

— Что значит в смысле?

Молчу, как он вскидываю бровь.

Он улыбается так горячо, так приторно и вместе с тем властно:

— Все, что делает оплаченная любовница богатому клиенту. Только ваша плата — то, что я не подам в суд.

— Вы предлагаете мне…

Голос срывается, я не могу продолжить. Я хотела сказать уничижительное “отрабатывать натурой”, но голос сжался и… и все.

— Я предлагаю вам делать то, о чем вы сами написали в своем посте. Заметьте, я вас не трогал и не знал. Вы начали первая, а в мире серьезных людей свои обещания надо выполнять.

Он встает из-за стола, подходит ко мне вплотную. Ширинка его брюк — напротив моего лица и мне показалось, что он сейчас сделает то, что меня по полной унизит… и тут, в его офисе, меня никто не защитит.

Но нет. Меня только обдает шлейфом его дорогого парфюма.

Он встал чтобы дать мне визитку.

— Вот, на всякий случай, если решите мне позвонить.

И продолжает так, словно я успела ему сказать “да”, которого сама от себя даже не слышала.

— Итак, за вами заедет машина, будьте готовы раньше девяти. Я прошу выглядеть хорошо, от вашего вида… многое зависит.

Теряюсь что значит “многое”, потому что если бы зависела репутация его компании — я бы тут могла ему ох как поднасолить! Выкрасить волосы в розовый и надеть в дорогой ресторан чулки в сетку.

Но вдруг от моего внешнего вида зависит… не будет ли он дальше топить меня.

Он садится за свой стол, снова смотрит в компьютер и говорит спокойное, холодное, будто тысячи раз подписывает один и тот же контракт:

— Так мы с вами договорились?

На ум приходит мысль, что уж где-где, но в ресторане он меня не изнасилует. А потому решаюсь и отвечаю едва слышно:
— Хорошо.

Пронзив взглядом, он спрашивает у меня адрес, диктую поддельный, от страха по спине пробегают мурашки.

— Если выяснится, что вы солгали — в таком случае, минуя ресторан, я подаю в суд. Мне совершенно не нужно, чтобы водитель мотался за вами, выискивая где вы живете…

Сердце бьется как сумасшедшее. Губы лопочут:

— Я сейчас у подруги… Ее адрес вот…

И я называю свой… А что еще делать??

Он холодно смотрит на меня, кивает — мол отпускает — я бегом вылетаю из его кабинета.

Глава 6. Знаменитая?

Пугаюсь вибрации смартфона как разряда электрического тока… Он что, хочет еще чего-то требовать?

Что-то забыл и сейчас только выдумал?

Ну уж нет. Не буду смотреть, но… пальцы сами собой тянутся и вынимают мобильник.

В шоке кое-как смахиваю блокировку, ввожу код трясущимися пальцами...

Фффх, выдыхаю. Это Лера. Открываю ее сообщения, хоть как-то проветрю голову пока еду домой:

"Ты в курсе, что ты тренд №1???" - она пишет и шлет скриншот из трендов и кучу улыбающихся смайлов.

Вот дура блин!

Конечно, такая слава… Еще недавно меня бы это обрадовало — внезапно проснуться знаменитой. Недавно, но точно не сейчас.

Мои пальцы дрожат, я открываю Photogram и внимательно смотрю на свой профиль:

10 тысяч новых подписчиков.

25 тысяч лайков.

3 тысячи комментариев:

“Кто эта богиня?", "Воронов наконец-то показал свой вкус",

"Где купить такое бикини?"

“Зачетная”

О боже…

Вот так вмиг можно проснуться звездой, когда мне этого совершенно не надо. Вернее, даже если надо, то не таким путем!!!

И Лера тут еще со своими дурацкими смс-ками. Пишу ей гневное:

“Ты серьезно? Да я влипла по самое…”

Лера ржет смайлами, а мне дурно. Выхожу из такси, шлю ее нафиг смс-кой и тупо смотрю на экран:

Без пяти семь. Времени осталось мало. Идти все равно придется, назад пути нет.

Проклинаю все к черту, смотрю на себя в зеркало — красивая любовница получится, однако…

Шлю свое отражение нафик и иду мыть башку.

***

А может это слава в Фотограмм мне принесет денег? Может, и не надо бояться этого шизанутого богача?

Я вмиг смотрю на свой профиль и на тысячи других, более прокачанных и понимаю, что максимум что мне светит — реклама какого-нибудь глупенького мыла. На большее моя страничка вряд ли потянет.

Вздыхаю, закрываю. В мозгах стучит “надо идти”.

Надо идти, черт!

Надо идти…

Но… как же это нелепо за один день стать любовницей незнакомого мне мужчины. Еще и все соцсети будут пестреть этим… Куча новостей, мои фотки, мое лицо…

Блин!

Благо, парня у меня не было и нет, хоть тут проблем не предвидится.

Собираюсь, открываю шкаф, перебираю наряды: джинсы, футболка, шорты… Наверное, в этом в ресторан нельзя.

По идее одеться бы так — по-простому — и ну его к черту! Не пустят — вот и отлично, вот и хорошо!

Но страх все-таки сковывает, решаю так не делать. Мало ли чего выдумает этот богач. Подаст, наконец, в суд…

Достаю из кармана его визитку, читаю цифры, понимаю, что номер дорогой — необычный, красивый.

Оглядываю шкаф и все что вижу подходящего — длинное парадное платье еще выпускных моих годов. В нем я, правда, даже на выпускном три года назад чувствовала себя не очень. Оно маленькое, скромное, узкое…

“но стильное” — писали про такие тогда.

Но это было давно.

Сейчас мне двадцатник, не факт, что я в него влезу, но… надо попробовать… другого ничего нет.

Верчусь перед зеркалом, влезаю в платье, оно мне оказалось как раз и даже интересно — там, где раньше было широко — стало впору. А там, где было нормально — сейчас в облип.

Если не модно, — пускай мне об этом прямо скажет, я не застесняюсь, я поржу. А специально для него наряд покупать не буду. Еще чего!

Облачаюсь в длинное узкое платье, цепляю украшения, делаю быстрый мейк, я не собираюсь краситься как проститутка, и смотрю на себя в зеркало.

Ляпота!

Осматриваю себя кругом, остаюсь на сто процентов собой довольна. Плевать, что он подумает о моем наряде, главное — в своих глазах я красива, это важней всего.

Смотрю в отражении зеркала на часы. Времени много, уже пора.

Цифры с визитки уже тревожат мой мобильный. Беру, голос холодный, но в нем чувствуется скрытая перчинка:

— Машина подана. Выходи.

Глава 7. Максим

Не думал, что она на деле будет такая… эмм, которую хочется сразу в койку без разговоров и лишних слов.

Манящая, соблазнительная, сладкая. Говоря вежливо — красивая, но это слово не опишет всех мужских чувств и ощущений.

Говоря по простому — встал.

Смотрю на неё и не могу отвести взгляд. Серьёзно, не думал, что в жизни она окажется такой милой. Думал, всё на фото — это фильтры и удачные ракурсы, как сейчас все делают. Обычно симпатичные в сети девушки в жизни оказываются... ну, просто обычными.

Таких полно вокруг.

Вон они все идут по улицам ни на кого не смотрят, а пялятся только в смартфоны.

А эта... И на лицо хороша, и фигура... ухоженная, видно, что спортом занимается, за собой следит.

Одета со вкусом, не кричаще. Странно, что пишет такие глупые посты и просит “лайкнуть” ее. Неужели желающих мало?

Яб ее налайкал. Хорошо так, до одурения, пока ручки и ножки не станут трястись.

Чёрт, а может, я уже просто параноик и во всём ищу второй смысл?

Может, она и правда просто так написала, без всякого намёка?

Ну да, конечно, знаю я эти их невинные глазки и хлопанье ресницами в стиле «ой, а что такого? я ничего не имела в виду».

Аж в паху засвербило. Представил, как ее опустил, как она сидит у моих ног, запрокидывает голову, смотрит снизу вверх этими огромными глазищами. А ресницы — тёмные, длинные, будто касаются щёк. На таких, кажется, можно взлететь, как на крыльях.

Кипятком по телу и яйцам.

Встал.

Совершенно невовремя.

Даже если в итоге она согласится на всё, явно не здесь и не сейчас. А неудобняк жуткий. Лишь бы она не заметила.

Годный лайфхак: если член встает на малознакомую девушку — надо быть максимально с ней грубым, чтобы она не заподозрила что понравилась, чтобы ничего не поняла.

— За последние три часа акции упали…

Несу белиберду, а она слушает так внимательно, словно это теорема по геометрии, где есть явное прямое доказательство.

Только у меня его нет и не будет никогда. Смешно верить, что акции могут рушиться из-за какого-то поста в соцсети и ерундовых новостей.

Не думал, что она примчится. Даже не рассчитывал. Настроение было хорошее, вот и поиграл — отправил глупое смс красивой улыбающейся девушке. Думал, увидит, прочитает, поржет. А она…

Люблю брать быка за рога и это мне помогло сделать устойчивый бизнес, главное, сильно не светиться и по большей части быть в тени. Поэтому я нигде не сижу, и нет — вовсе не “не хватает времени” — все это ерунда и чистая неправда.

Я везде есть, просто без фоток, с пустых страниц, но я слежу за жизнью других так же безразлично, как смотрю в окно.

Но эта меня привлекла, вызвала на дуэль тем, что сама меня отметила.

Я ее не искал. Она меня сама… Сама выставила метку и — вот, теперь сидит тут вся красная.

— Есть два варианта… Первый — я подаю на вас в суд…

Меня несет так, что я выпаливаю идиотское “за ущерб репутации”.

Вот это у меня репутация, — отвечаю я сам себе, — если ущерб может нанести простая девица с красивой жопой в откровенных трусиках.

Лучше без трусов, — отвечает прошаренный мозг.

Член подрагивает, яйца становятся охренительно чувствительными, брюки мешают уже так, что их до одури хочется снять.

— Вы выполняете роль любовницы, — говорю, а в штанах уже ураган такой силы, что сейчас меня разнесет окончательно. Я просто запру дверь и как бы она ни сопротивлялась — вытрахаю прямо здесь.

А потому злюсь еще сильней, начинаю угрожать, в переносном смысле я уже ставлю ее к стенке и заставляю расслабить попу. Сейчас бы трахнул противоестественно, чтобы увидеть как она орет.

Я буду ее иметь.

Сначала в рот — как прелюдия-знакомство, а потом трахну в задницу. Представляю как выглядит ее попа, и член сразу разрывает от возбуждения, хочется прямо сейчас посмотреть.

И, в принципе, я могу хоть щас спустить с нее трусы и посмотреть товар лицом, но я оставлю это на сладкое. Спущу с нее трусики или саму заставлю их снять и скажу свое коронное “повернись”.

А лучше… Нет. Лучше поставлю ее раком. Повернуться и показать задницу перед трахом — слишком просто.

А вот унизиться, встать на четвереньки и раздвинуть жопу — это для такой кисы будет ого-го.

Я ее отымею.

И имею уже сейчас — пока морально, в другом смысле. Но она уже поддалась и боится…

Вдыхаю ноздрями запах… Да, я чувствую ее страх.

Еще чуть-чуть дожать и она сама разляжется подо мной.

Глава 8. Анжелика

Я думала, в машине он будет сам собственной персоной, а потому вышла из подъезда красиво — ровно держа спину, ступая ногами по-модельному — по одной линии…

Передо мной никто не открыл дверь.

А я-то думала…

Нет, я не размечталась! Но если он богат, красив и воспитан — то мог бы…

— Здравствуйте, — говорю незнакомцу, открывая дверь чуть ли ни целого автобуса. Минивен — огромный, шикарный, по такой машине бегать можно…

— Садитесь.

Как сказали сажусь, машина трогается и я полчаса пялюсь в окно, потому что смотреть в телефон уже страшно. Пытаюсь отвлечься, цепляюсь взглядом за здания, огни, дороги…

Машина тормозит, голос водителя выводит меня из легкого транса:

— Приехали.

Смотрю в окно, а рядом на парковке — он собственной персоной. Видно, что приехал один.

Не захотел со мной делить автомобиль, прислал типа гостевую машину, — про себя решаю, беру воздуха в грудь и выхожу.

***

Первый же взгляд… Горячий, резкий, будто обжигающий луч света в кромешной тьме.

По коже пробежали мурашки — не от страха, нет… От чего-то острого, почти болезненного. Будто он не смотрел, а касался меня огнём, оставляя жгучие следы.

И тут же на его лице словно маска — мгновенная, отточенная, как у тех, кто привык жить на виду. Легкий наклон головы, искусная полуулыбка, будто ничего и не было.

Но я уже увидела.

Уловила ту самую долю секунды, когда в его глазах вспыхнуло что-то дикое, неконтролируемое.

Ненависть? Да, возможно. Но в ней было слишком много жара, слишком много силы…

Скорее, это огонь, который сжигает изнутри и не признаёт правил… Это его суть.

Он открывает передо мной дверь, как в тумане иду, ощущаю его руку на пояснице…

— Ты неестественна, — он шепчет, наклоняется, трогает мои волосы.

В ресторане мало людей, но мне кажется, все только смотрят на нас.

Это обман, это просто так кажется, — говорю про себя, но то и дело пуляю взгляд по немногочисленным посетителям, оглядываюсь, оборачиваюсь, чувствую себя не в своей тарелке...

И, черт, реально начинаю чувствовать себя звездой.

Кажется, все только нас смотрят и вот-вот кто-нибудь выскочит с фотоаппаратом из-за соседнего столика.

Я так увлеклась фантазией, что не заметила, как мой спутник приблизился ко мне. Его губы едва касаются мочки моего уха, дыхание обжигает, он властно приказывает мне на ухо:

— Работай лучше.

Меня аж пробрало.

Унизительно.

Нагло.

Самодовольно.

Сглатываю, ощущаю, как румянец подкрался к щекам. Просто так оставить такое не смогу, я и так согласилась на… на…

Меня прошибает жаром, губы сами собой складываются в презрительную усмешку и я собираю все свои силы, чтобы ответить ударом на удар… Пальцами провожу по его запястью и мягко, вкрадчиво:

— Может, и вам стоит постараться?

Изо всех сил пытаюсь не затрястись, но он до того задел меня этой грубой фразой, что я высказалась…

И правильно сделала!

Его глаза вспыхивают — не гневом, нет. Чем-то более опасным, темным и пугающим.

Внезапно его рука сжимает мою под столом, пальцы впиваются в кожу болезненно. Хочется закусить губу, но я терплю…

Он смотрит в глаза и говорит внешне мягко, но ощущается словно прилюдно наказывает:

— Ах вот как… — он произносит с улыбкой, будто комплимент. Со стороны мы смотримся милейшей парой и я уверена, мне можно завидовать…

Тяжело быть звездой.

Его рука все продолжает сжимать под столом мои пальцы, губы растянуты в светской улыбке.

Он отвечает, его голос звучит скорее насмешливо, нежели злобно и агрессивно:

— Ну что же… Я могу войти в роль и обращаться с тобой как с настоящей шлюхой. Ты этого хочешь, да?

Глава 9. Слишком горячая игра на публику

Он произносит и смотрит на меня словно на игрушку — просто, спокойно, совсем без эмоций.

А у меня внутри закипает бешеная злоба…

Сука. Сволочь. Убила бы…

Пытаюсь отдернуть руку, злобно смотрю… Его улыбка сменяется на снисходительное выражение. Он продолжает, теперь говорит еще тише:

— А я хочу. Не забывай, — он переходит на “ты”, — для всей общественности ты не больше чем шлюха. Счастливая шлюха, которой повезло…

Отдергиваю ладонь, но он крепко держит меня за руку. Локоть упирается в бокал и он летит к чертям…

Мокрое платье, шампанское по ногам…

— Оох, — срывается с моих губ самое что ни на есть искреннее, — ооох…

Жадно глотаю воздух, шампанское прохладным шелком льется по коже, охлаждая огненный жар — жар обиды, желание горячей мести и жажду поскорее отсюда свалить.

Прохладные струйки заставили меня охолонуть и подумать о том, как исправить неловкую ситуацию. Касаюсь ладонью колена, вытираю, тут же подбегает официант, забирает бокал…

Круговерть, голова кругом… И стыдно, и неловко, и…

Он берет меня под локоть, выводит из ресторана, я ожидаю что сейчас скажет что-нибудь этакое… Морально готовлюсь, молчу.

Внезапно он притягивает меня за талию — сильнее, чем нужно для показухи. Ладонь горячая даже через ткань платья.

— Папарацци на нас смотрят, играй на публику… вот так…

Его шёпот обжигает ухо, губы касаются моих — и всё внутри замирает.

Этот поцелуй как захват — короткий, жёсткий, без права на сопротивление. Его губы прижимаются к моим с властной уверенностью, словно он не целует, а ставит печать.

Горячо. Стремительно. Без нежностей, без притворной томности, какой требует "игра".

Его “игра”, которую он выдумал сам и теперь наслаждается...

Он отрывается так же резко, как начал. В глазах читаю холодный вызов, будто он хвастается тем, что ломает любые правила. Меняет решения — свои же, изменяет своим же словам.

Этот поцелуй — не про шлюху, не про нашу еще не остывшую ругань, не про его якобы негативное отношение ко мне…

Но и не про “кино”, я это чувствую…

Стою, едва дыша, с губами, горящими от его прикосновения.

Отстраняюсь, вижу в его взгляде удовольствие — явное, читаемое, не притворное…

Этого не может быть в сценарии, это… это настоящее, его... Его сласть от того, что он творит все, что хочет и я в его игре — делаю все, чего хочет он.

На миг задерживаю взгляд, но оно тут же говорит серым деловым тоном:

— Идем.

— Куда?

— Сейчас в машину. Потом ко мне.

— Но…— выдыхаю в страхе.

Я все же до конца не верила, что он в прямом смысле имеет в виду… Он отвечает строго:

— Таков договор.

В панике говорю, голос трясется, но я пытаюсь выглядеть спокойной:

— В планах был только ресторан…

Он поправляет галстук, снова превращаясь в безупречного бизнесмена.

— Отработаешь долг, как и договаривались — три дня.

Его пальцы скользят по моей спине, он подталкивает меня к машине. Но все же останавливаюсь — я не поеду на его территорию!

Но его крепкие руки мягко толкают к машине... Поднимаю глаза, смотрю на его уверенный властный взгляд и искусную полуулыбку.

Его пальцы скользят по моей спине — горячие, властные, не оставляющие выбора.

Легкий, но непререкаемый толчок — и я делаю шаг к машине.

Второй. И еще. Сердце бьется чаще:

я не хочу ехать на его территорию.

Но его руки крепкие, уверенные — мягко, но неумолимо направляют меня вперед.

Поднимаю глаза и встречаю его взгляд. Уверенный. Властный. В уголках губ полуулыбка, от которой мурашки по коже.

Он знает, что я поеду.

Знает, что я не стану сопротивляться здесь, на людях, не устрою сцену, потому что боюсь, ведь от этого может быть еще хуже…

И я сдаюсь.

Нерешительно делаю последний шаг, чувствую его ладонь на пояснице. Касание кажется случайным, но пальцы чуть задерживаются чуть ниже, на изгибе бедра, когда он открывает дверь и ждет, пока я сяду. Взгляд его при этом не меняется — все та же спокойная уверенность.

Он обходит машину и опускается рядом, его рука тут же ложится на мои плечи — по-хозяйски, будто так и должно быть.

— Я помогу тебе по-настоящему сыграть твою роль.

Глава 10. Из машины не выбраться

Автомобиль выжимает бешеную скорость по длинной ночной трассе. За рулем его личный водитель, на задних рядах минивэна охрана, двое мужчин крепких, в черной форме.

Их не было, когда я ехала одна.

Они даже на меня не смотрят, словно меня нет, словно я — тень, которая даже не достойна взгляда.

— Отпустите… — начинаю робко, но охрана меня даже не слышит.

Максим крепче сжимает мою ладонь:

— Ну-ну, успокойся, киса. Тебе же нужно извиниться…

Я резко толкаю его локтем в бок, бросаюсь к двери - пальцы лихорадочно ищут ручку. Готовлюсь вывалиться на асфальт хоть кубарем.

"Эффектный был бы кадр для папарацци", - мелькает в голове дерзкая мысль.

Но Максим молниеносно реагирует. Его сильные руки обвивают мою талию, а губы касаются шеи - сначала легкое, почти невесомое прикосновение, затем горячий влажный поцелуй с мягким посасыванием, от которого по телу разливается сладкий озноб.

Одной рукой он крепко держит меня, а другая - нагло, без спроса - скользит вниз, ладонь намертво прижимается между моих ног через тонкую ткань платья.

Вздрагиваю, в горле застревает предательский стон - еле успеваю заглушить его, кусая губу.

Его пальцы впиваются в мои волосы, собирают их в тугой жгут и заставляют запрокинуть голову назад. Наши взгляды встречаются - в его глазах читается холодная решимость и... что-то еще, от чего становится жарко.

— Ну раз по-хорошему ты не можешь, - его голос низкий, с опасными нотками, - то... Начнешь извиняться прямо сейчас.

***

Его дыхание обжигает губы, а пальцы касаются меня между ног и начинают мягко давить.

Ощущаю, как краска бросилась к лицу… в груди стало недоставать воздуха…

— Н-нееет… — пытаюсь произнести надеясь, что водитель оглянется… Но ни водитель, ни охрана…

Их словно нет.

Его массивная ладонь внезапно смыкается у меня в волосах, пальцы впиваются в кожу — и без всяких предисловий он притягивает мое лицо к паху.

В этом движении столько уверенной привычности, будто так и должно быть. Будто он проделывает это каждый день — приказывает, заставляет, наслаждается покорностью, пока машина мягко покачивается на ходу.

Бросаю беглый взгляд в сторону — охранники, водитель... Они будто превратились в безмолвные статуи, намеренно отвернувшись, сделав вид, что ничего не видят, не слышат.

"Так часто бывает у него?" — проносится в голове, но размышлять некогда.

Его ладонь тяжело ложится на мою шею, надавливая с непререкаемой силой. Я сопротивляюсь — всего долю секунды, но он чувствует это, и его пальцы сжимаются крепче. Тело само склоняется под этим властным прикосновением, будто признавая: да, он сильнее.

Свободной рукой он расстегивает ремень — щелчок пряжки звучит громко в тишине салона. Его пальцы скользят по молнии, и его голос, низкий, без тени сомнения, проникает прямо в сознание:

— Просто сделай это сейчас.

Губы его едва касаются моего уха, горячее дыхание обжигает кожу.

— Тогда дальше... все будет хорошо.

Глава 11. Максим

Не думал, что всё получится так просто. Что она действительно выйдет на контакт, а не станет скрываться или вдруг не сообразит, что всё это — полная лажа. Рассчитывал на долгую осаду, на игру в кошки-мышки, где каждый шаг даётся с трудом.

Но все идет словно само собой. Я бы даже сказал катится как по маслу — и в мозгах сразу ее масляная попка, в которую охрененно хочется засадить.

Я смажу ее, залью внутрь, чтобы хорошенько смазать не только снаружи, но и изнутри. Промаслить в ней все!

И член гладко зайдет, но девка будет расширяться, а значит заорет, запищит, задрожит…

Главное, зад не порвать, все сделать аккуратно. Но думаю она опытная, а потому стерпит и не пикнет. А потому трахну сильнее, вгоню в задницу глубоко, чтобы она орала до трещин на губах. На тех что на рту.

Ну, или не только на рту.

Но это потом. Сначала минет, а потом клизма с маслом — и положу ее на живот.

Хотя нет. Трахну сначала на боку, а уже потом поставлю раком и засажу так глубоко, что она взвоет.

Ну а дальше по классике шлифану чисто для вида. Хотя кому нужна эта классика, если девка сейчас первоклассно сделает минет.

Но хрен знает сделает ли, может она неопытная и рот девственный, к примеру. Иначе почему упрямится и не сосет?

Если чистая — то это охрененно, но скорее всего она просто грамотно накручивает себе цену, типа она вся такая “не такая” и у нее в первый раз.

Но, в принципе, плевать.

Как следует оттрахаю в рот и в жопу — и пусть катится своей дорогой. Красивая, конечно, такую бы на несколько раз, пока не надоест эта красота, пока я ее всю не выпью до последнего глотка. Губы, сисечки, попа — ну просто идеал для всех на свете девчонок.

На такую равняться надо.

Не зря у нее фотограмм — наверное, отбоя нет от тех, кто жаждет ее трахнуть, то бишь лайкнуть. Но опять же — тогда нахрена этот пост?

Плевать.

Трахну разок и все, — я поставил себе как самоцель иметь всех красивых девок и потом не заморачиваться по поводу каждой. Легко забывать.

Но стоило увидеть ее, как все полетело к таким охрененным чертям, что чертовой бабушке даже не снилось! А когда она разлила шампанское и оно потекло по ее ногам…

Член встал так, что брюки показались малы на сотню размеров, шов предательски начал жать так, что в груди вспыхнула злость — моя привычка гасить возбуждение и перекрывать его. Прятать.

Но она ничего не поняла. И хорошо, потому что это конкретно мне на руку.

— Будешь извиняться.

Голос хрипит, выдает такое мое возбуждение, но она, кажется, не улавливает — видимо так сильно напугана.

Не надо бы так.

Все-таки девочка.

Все же красивая. Испугается и убежит… Значит, надо крепче держать.

Хватаю ее под локоть — властно, но без жестокости, просто не оставляя пространства для спора. Кожа под пальцами прохладная, и от этого контраста с моим жаром слегка кружится голова.

«Идем», — звучит не предложение, а констатация. И я веду её к машине, чувствуя, как поддается каждый её шаг.

Там, в замкнутом пространстве, где пахнет кожей и моей властью, можно будет всё расставить по своим местам. Сделать так, как я хочу.

В рот... в нежный сладкий ротик, а потом привезти домой — и расчехлить попец. Уверен, ее дырочка сумеет доставить мне наслаждение, а ей боль — люблю, когда девки стонут от боли. Не все же им кайф получать…

Главное — найти ту самую грань, где её страх перестанет быть паникой и станет… послушанием. Чтобы она не испугалась и не убежала. Чтобы осталась еще на раз.

Делаю голос холодным как сталь и твердым, чтобы от возбуждения в интонации не осталось даже мельчайшей искры. Склоняю ее голову к своему паху:

— Начинай извиняться прямо сейчас.

Глава 12. Делаю что он велит

Минивэн летит сквозь ночь, городские огни мелькают за тонированными стеклами, как размытые пятна.

Крепкие пальцы впиваются в мои волосы, направляя вниз, к его расстегнутому ремню.

— Не заставляй меня повторять, — его голос низкий, густой, как будто он уже едва сдерживается, — ты знаешь, чего я хочу. Начнем орально.

Бросаю последний взгляд на охрану — их лица бесстрастны, взгляды устремлены в темноту за окнами.

Будто меня здесь нет. Будто ничего не происходит.

Будто все нормально.

Тяжело дышу.

Его пальцы в моих волосах… они такие наглые… они не оставляют выбора. Впиваются в кожу, не больно, но так властно, что моё тело сжимается от противоречивых ощущений.

Страх — острый, как лезвие, и что-то тёплое, постыдное, пульсирующее внизу живота.

Он давит на затылок, но ровно настолько, чтобы я могла сказать “нет”.

Чтобы могла отказаться, удержать шею, пусть через силу, сопротивление, но не наклониться и не начать…

Он требует меня сделать минет.

Я много раз слышала, видела в фильмах, но сама… брать в рот настоящий мужской член… много раз облизывала банан на фотках, ржали с подругой над огурцом, но член…

Его рука все давит, ясно дает понять что надо прямо сейчас… при всех…

И тем не менее я должна сделать выбор….

Он принуждает, да, но…

… Он не заставляет. Не берет меня силой. Он хочет чтобы я… сама решила…

Да или нет.

Черт.

Было бы проще, если он заставил, взял за волосы, притянул и изнасиловал… Тогда бы не моя вина. Тогда бы…

Он смотрит выжидательно.

Послушно сгибаюсь в постыдном наклоне, наклоняюсь так, чтобы мой рот… и его пах…

Сама опускаюсь… боже, как это стыдно… и еще то, что в машине мы не одни…

Лезу к резинке трусов, не знаю как их стягивать с мужчины… Он помогает и…

***

… и перед глазами член. Мужской, большой, крупный… Так близко, что чувствую исходящий от него жар и едва уловимый мускусный аромат кожи. Непроизвольно отшатываюсь – естественная реакция тела, еще не знающего, как принять эту подавляющую мужественность.

Но его ладонь – тяжелая, властная – мгновенно смыкается у меня на затылке. Пальцы впиваются в волосы, не оставляя пространства для отступления.

Все, – мысленно произношу я, чувствуя, как горячая волна стыда и возбуждения разливается по телу.

Щеки пылают, сердце бешено колотится где-то в горле.

Сейчас...

Сквозь полуприкрытые ресницы вижу, как напряглись его бедра, как пульсирует вена на внушительном стволе.

Где-то на периферии сознания маячит мысль:

"А если они смотрят?.." – но она тонет в нарастающем гуле крови в ушах.

Его пальцы слегка подталкивают меня вперед.

И мир сужается до этого мгновения, до этого выбора, до этого ждущего прикосновения...

***

Сглатываю. Чуть ли не давлюсь своей слюной представляя как ЭТО сейчас войдет в мой рот…

Уговариваю себя: надо. Мне это надо. Надо сейчас сделать…

Вдох. Выдох.

Беру в руку.

Закрываю глаза и… головка касается моих губ. Слышу его мягкий довольный голос, словно мед, отравленный приторным ядом:

— Так-то лучше…

Он плотнее прижимает к паху мой затылок:

— Давай глубоко…