Наказание Дамира

1.

- Жек, тебе еще принести что-нибудь? - Санька преданно заглядывает мне в глаза, и от этого мутит так, будто я уже пьяная в хлам.

Нервно одергиваю ворот водолазки, неожиданно начавший давить на горло, и с досадой отвожу взгляд.

Ну, что опять-то, Емельянов?

Две лишних стопки, и ты вдруг снова решил, что выгорит перекочевать из железобетонной, уютненькой френд-зоны на минное поле эротическо-ванильных отношений?

Да, почему я вообще, а? За что?

Хочется обхватить Санькину короткостриженую твердолобую башку и приложить к декоративной кирпичной кладке, которой отделан этот то ли притон, то ли клуб.

Но с друзьями так не поступают, поэтому вслух я громко говорю, перекрикивая музыку:

- А, давай! - и расплываюсь в улыбке, - Виски с колой, двойной.

- Окэ, - Саня, подрываясь с диванчика, лыбится наверно так же, как Вакула, когда его попросили добыть черевички, отдает мне честь, хоть с непокрытой головой и нельзя, а он у нас как-никак служил и такие вещи знает, и постепенно скрывается в танцующей толпе, направляясь к бару.

Я шумно выдыхаю и откидываюсь на спинку дивана, потирая виски. Плохая была идея, зачем я пришла? Нет, у меня иногда есть настроение потанцевать, и я далеко не затворница, но именно сегодня желания веселиться не было совсем. Надо было оставаться дома и не поддаваться на Катины уговоры. Но попробуй ей откажи...Если Кате взбрело в голову, что у нее может что-то получится с братом Сани, который приехал вчера из Австралии, то разбить эту уверенность смогут только личные заверения этого брата в том, что он голубой.

Как, впрочем, и произошло...

И вот теперь расстроенная Катя, которая всё это затеяла, а именно подговорила меня вытащить Саню в клуб и заставить его прихватить своего однополо любящего братца с собой, ушла на танцпол в поисках новой жертвы, чтобы срочно восстановить свою веру в лучшее. Саня вновь питает робкие и совершенно необоснованные надежды по моему поводу и бегает мне за коктейлями, планомерно накачивая алкоголем. У меня уже начинает раскалываться голова от грохочущей музыки, количества виски в организме и мелькающих стробоскопов. А Санин брат сидит напротив через стол и самозабвенно обнимается с каким-то тощим блондином...

Я приоткрываю глаза, косясь на них из-под полуопущенных ресниц, и тут же крепко зажмуриваю веки снова. Нет, уже не обнимаются - уже целуются...Я точно видела чей-то язык. И он будет являться мне теперь как минимум месяц в страшных снах.

Может просто уйти?

Вот только перед Саней было неудобно. Пусть это будет тебе уроком, Дубина - если собиралась окопаться дома, залипнуть на сериал и заказать пиццу, то так, и только так и поступай!

Помимо всего прочего в клубе невероятно душно. Волосы неприятно липнут к затылку, на висках и вдоль позвоночника выступает испарина, а легкие не насыщаются, как глубоко не вдыхай. Я еще и одеться додумалась совсем не для такого жаркого места: растянутая шерстяная водолазка, плотные джинсы- бойфренды, беговые кроссовки...В общем, сделала все, чтобы Саня понял, что я позвала его не флиртовать, а посидеть по-братски за парой стаканчиков. Единственный плюс в моем луке - полное отсутствие макияжа - хотя бы ничего не потечет...Я-то сама уже давно растекаюсь по кожаному дивану. Голова слегка кружится от духоты и хочется разорвать на груди водолазку. Или это все-таки от виски? Я уже плохо понимаю...

Повернувшись в сторону бара и таким образом не разглядывая милующихся голубков напротив, я мутнеющим взором пытаюсь вычленить возвращающегося Саню с коктейлями, но он всё не идет. Народу тьма, и, наверно, около бара тоже. Подпираю ладонью щеку и зеваю, думая, как бы тут в итоге не заснуть. Домой хочется жутко и раздражает буквально всё: музыка, стробоскопы, корчащиеся в танце тела, пьяные лица, чьи-то прорывающиеся выкрики, пошлые заигрывания, лошадиный смех...

Ненавижу толпу, ненавижу людей, унесите меня домой.

Когда на горизонте вместо ожидаемого Сани с коктейлями выплывает сияющая победной улыбкой Катя, мне хочется ударить себя по лбу и одновременно закатить глаза. Потому что Катя, профессионально виляя обтянутым микроскопической юбкой задом, ведет за собой незнакомого двухметрового мачо, по виду только что выпрыгнувшего из какого-нибудь тупого турецкого сериала. Или не турецкого…

Но точно восточного или кавказского. Ко мне, ведомый Катериной, приближался жгучий брюнет с идеальным лицом для рекламы мужского парфюма и, судя по тому, как обтягивали его тело белая рубашка и темные джинсы, идеальной фигурой для рекламы мужского белья. Где-то в глубине души даже шевельнулась гордость за подругу – отхватить такой экземпляр при столь высокой конкуренции. А еще глубже начали попискивать собственные инстинкты, напоминая, что на мне растянутая водолазка и ни грамма косметики.

И это разозлило! Я что, серьезно хотела бы такому понравиться? Пф-ф-ф…

Нет, ни за что. Мы явно из параллельных вселенных. Да и он просто ищет с кем бы провести ночь, а я…Я точно не подхожу для такого.

Подумав так, я с ленивым любопытством уставилась на приближающегося мачо, злорадно подмечая, как каменеет его идеальное восточное лицо при виде обнимающихся по левую сторону от меня голубков.

Упс, да у нас тут почитатель традиций и по совместительству махровый гомофоб.

Похоже, сериал я сегодня вечером все-таки посмотрю. Точно комедийный и возможно даже немного остросюжетный.

Катя, присмотревшись к неординарной обнимающейся парочке и тоже слегка ошалев, замедляет шаг. Мачо оказывается вровень с ней, и становится видно, что она крепко держит его за руку. Так крепко, что я замечаю, как напрягаются мышцы на ее предплечье - будто боится, что красавчик убежит...

Впрочем, учитывая ситуацию, шансы велики.

Он, кажется, даже слегка побледнел. Меня это забавляет, и я, не отводя от его перекошенного лица любопытного взгляда, вслепую нащупываю полупустую пачку сигарет на столе. Чиркаю зажигалкой, хмурясь от попавшего в глаза дыма, и выпускаю сизую струю вбок. Только тут мачо замечает меня и пронзает таким же недружелюбным взглядом, как и парочку голубков. Я нагло улыбаюсь этому снобу, выгибая бровь и снова глубоко затягиваюсь, всасывая щеки. Мачо двигает губами будто мечтает плюнуть мне как минимум под ноги и отводит мерцающие во вспышках стробоскопа черные глаза.

2.

Сквозь плотную муть, царящую в голове, едва различаю трезвон будильника. Шипя, тянусь к телефону, вырубаю мелодию с третьего раза и снова проваливаюсь в вязкий сон.

В следующий раз приоткрываю один глаз, когда Саня, оставшийся спать на диване в гостиной, начинает тормошить меня за плечо.

- Женька, тебе на работу не надо?

- Отвали, - хриплю в ответ грозно и запускаю в него подушкой.

- Ну, как знаешь, я пошел, - хмыкает Емельянов и отстает.

Я снова плотно закрываю глаза, проваливаясь в сон.

Как хорошо, что у меня английский замок и провожать Саню не надо. Конечно, пару раз я оставалась из-за этого несчастного самозахлопывающегося замка в одних тапочках на лестничной клетке. Но это лишь доказывает, что нет в жизни совершенства.

У всего есть обратная сторона. Вот вчера ночью нам, например, с Саней было очень весело вспоминать прошедший вечер и в тысячный раз обсуждать ошалелое выражение лица Дамира Тайгаровича, или как там его, получившего по щам от дамы.

Вчера было весело, а сегодня встать не представляется возможным.

Доехав со мной на такси, Саня купил виски из-под полы в ближайшем "24 часа", колу и пачку сигарет. Я достала лед из морозилки и обжарила креветки с чесноком. Нам было весело и вкусно почти до трех ночи. Но, ближе к трем, когда мы вышли на общий балкон парадки, Саня неожиданно вдруг решил, что мне жуть как холодно стоять в одной футболке и пижамных шортах, и решил меня обнять. А потом еще более неожиданно полез целоваться...

Вернувшись в квартиру, я убрала остатки вина и креветок в холодильник и, молча, разложила Сане диван в гостиной. Он не возражал. Привык. И наверно даже ждал такого окончания нашего маленького пира, под копирку повторяющее десятки предыдущих.

Мой психолог Елена Леонидовна говорит, что у нас не совсем здоровые созависимые отношения, но мне в принципе ср...все равно, что она там говорит.

Когда Саня не пристает, мне с ним спокойно и хорошо. И на свете слишком мало людей, о которых я могла бы сказать тоже самое.

Вот только не встать теперь...Ну кто напивается в среду?

В третий раз за это утро меня будит гневный и настойчивый звонок от Тимофея. Я бы с удовольствием не брала, но он всё-таки босс.

- Эй, Женька, ты где? - недовольный Тимкин голос с трудом прорывается в мое плывущее сознание.

Тем более, что слышно Тимофея объективно плохо. Шум оживленной улицы заглушает слова, наполняя их хрипением и треском.

- Ты помнишь, что у нас встреча с клиентом в одиннадцать? Ты мне там нужна! Если через полчаса в офис на подскочишь - езжай сразу на Межевой. Я там тебе геолокацию скину к какой проходной...Жень...Ты меня слышишь вообще?

- А- а? - хриплю я голосом, достойным Омена, - Тим, слушай, я вообще...прости...Заболела...

- Чт..Что???? Ты бл...издеваешься??- Тимофей тут же переходит на зубодробительный фальцет, как бывает с ним в минуты только наивысшего волнения.

На вас когда- нибудь орали фальцетом? Поверьте - жуткие ощущения...А с похмелья так вообще.

- Ну - ка быстро жопу подняла! Там миллионы! Жека!!! - от так яростно пищал, что мне показалось, что из динамика до щеки долетела слюна.

- Может, Колю? - всхлипываю я, пытаясь сесть.

И тут же падаю обратно, покрываясь слабой испариной. Вертолеты, мать его...Кажется, меня сейчас вырвет.

- Коля - дизайнер! – гневно попискивает в принципе разумные вещи Тимофей, - На кой сдался дизайнер при создании складской программы??? Быстро встала и пришла!

- Хорошо, - шмыгаю носом я и сажусь на одной силе воли.

- Хорошо? - переспрашивает Тимофей, будто не веря, что ему удалось.

- Ну раз там миллионы... В половину буду у порта. Локацию присылай, - обреченно вздыхаю я.

- Ок, сейчас вышлю, мне Дамир Тигранович только что прислал...- бормочет Тимка, отдаляясь и, судя по его пропавшему почти голосу и усилившемуся шуму проезжающих машин, уже копается в телефоне.

А у меня бросает в холодный пот. Кто прислал?

- Это кто такой? - хриплю невнятно, ощущая, как сильно задрожали пальцы.

Да не...

Быть не может, что тот. Тот Тайгарович был...Вроде. И, похоже, хозяин этого клуба несчастного. Причем тут порт?

- Керефов Дамир Тигранович, генеральный ОАО "РЗК", серьезный мужик. Мы его отцу в сети хостелов делали общую программу, помнишь? - бормочет Тимофей, отправляя мне координаты нужной проходной по вотсапу.

- М-м-м, помню… - тяну я, кусая губы, - А клуб у него есть, не знаешь?

- Да нет вроде, - рассеяно сообщает Тим, - Я пробивал. Ну так, ради интереса... Все активы в порту. А что?

- Фух, - выдыхаю с откровенным облегчением и, наконец, встаю с кровати, - Да так, забей...Имя просто... Как у одного козла...

- Ну, Дамир - распространенное имя, - философски заключает Тимофей.

- Ага, ну все, давай, пока!

Я отключаюсь и пулей устремляюсь в ванную, чтобы начать приводить себя в более-менее приличный вид. Все-таки миллионы…

***

Припарковаться на Межевом оказывается целым квестом, который я не способна осилить в своем нынешнем состоянии. Приходится проехать аж до Двинской и почти полкилометра буквально бежать до нужной проходной, слушая, как истерически разрывается мобильник в сумке- мешке, перекинутой через плечо и больно ударяющей меня по заднице. Словно Тимофей сговорился с моими вещами и немилосердно гнал меня вперед.

Хорошо, что я не каблуках. В лоферах бегать не в пример удобней.

Плохо, что на улице весенняя слякоть, и к концу моего спринтерского броска они уже не такие блестящие, как в его начале.

Зато теперь все пришло в гармонию: моя одежда так же неопрятна и помята, как и мое зеленоватое несмотря на слой наложенной штукатурки лицо.

Успокаивает только то, что вряд ли этот самый "серьезный мужик" Дамир Тирганович ждет, что к нему вместо двух зачуханных программистов явятся Джеймс Бонд и модель с показа Виктория Сикрет. Скорее наоборот, наш потертый с Тимохой вид лишь убеждает подобных людей, что в компьютерах мы действительно что-то понимаем. В отличие от жизни. Почему-то большинство людей уверено, что это невозможно совместить.

3.

Райкин заходит в кабинет генерального передо мной, и первые секунды его спина закрывает от меня того, кто сидит за большим дизайнерским столом напротив. Не теряя времени даром, бегло озираюсь по сторонам. Все те же белые стены, только теперь покрытые декоративной кварцевой штукатуркой, светлый гранитный пол, распахнутое окно несмотря на еще прохладную весну, пепельница на широком подоконнике, стеллажи с документами по одной из стен, у второго окна два глубоких кожаных кресла и журнальный столик между ними, тонкий запах табака, улицы, терпких мужских духов... Я делаю шаг в сторону от спины Тимофея, продолжая рассматривать кабинет.

- Здравствуй...

Глубокий мужской голос обрывается на полуслове, а меня бросает в жаркий пот.

Этот тембр, отдающий назойливой вибрацией в самой груди...Я его помню.

Это же...Резко поворачиваюсь.

Блять.

- ...те, - заключает Дамир Тигранович, пожирая меня черными - пречерными глазами.

Вернее, правым черным, а левым воспаленным, слезящимся и красным. Воспаленным и очень злым. Я недоуменно моргаю, пялясь в ответ. Это у него что? Из-за той несчастной бумажки что ли, которую я кинула? Так бывает? Боже мой...

Керефов сурово сдвигает брови над переносицей и сглатывает, дергая кадыком. Зачарованно ловлю это движение глазами, с каким-то невероятным чувством облегчения подмечая, что если на челюсти у него и остался синяк после моего кулака, то под бородой не видно.

Вспомнив об ударе, непроизвольно касаюсь пальцами сбитых костяшек на своей правой. Керефов опускает взгляд на мои руки, отмечая этот жест, и становится еще мрачнее. Хотя, я была уверена, что дальше некуда. Просто злобный, бородатый, почти одноглазый пират…

От бешено загрохотавшего сердца кровь приливает к моей голове, становится нечем дышать, и я нервным движением ослабляю галстук - селедку на шее.

И вижу, как Керефов делает тоже самое. Точно таким же жестом, зеркально повторяя меня.

Его блуждающий по мне взгляд застывает на моих пальцах, вцепившихся в ткань несчастной селедки, губы шевелятся в неслышном, но отчетливом "блять", и он первый одергивает руку от своего воротника, оставляя галстук в покое.

На смуглом лице Дамира появляется такое выражение, будто именно этот момент был для него самым оскорбительным. Когда он случайно мое движение повторил. Керефов поджимает губы в твердую линию, мажет по моему пошедшему пятнами лицу нечитаемым теперь уже взглядом и наконец отворачивается к Тимофею, протягивая ему руку.

А мне хочется сползти по стенке и умереть.

Да, Тимка, сорвались, похоже, твои миллионы...

Но мой наивный и верящий в лучшее босс, кажется, ничего не замечает. Старательно улыбается Керефову, энергично тряся его смуглую ладонь. Да и для него прошла одна секунда - не больше. Это у меня, кажется, полжизни перед глазами отмотало.

- Дамир Тигранович, очень рад снова встретиться с вами, - бодро рапортует Райкин, - Знакомьтесь, это Евгения Ду'бина, мой тестировщик. Очень толковый программист, мы давно работаем в тандеме. Она будет помогать отлаживать систему, находить ошибки и помогать их устранять, что значительно ускорит процесс. Также обучение вашего персонала новому интерфейсу - тоже её зона ответственности. И по функционалу все вопросы тоже будут к ней.

- Незаменимая какая, - подает голос Керефов, стрельнув в меня сощуренными глазами и на мгновение растянув губы в ледяной улыбке.

- Да, она у нас - настоящая соль, - смеётся Тимофей, в упор не замечая, что Керефов взглядом меня только что чуть не расчленил.

- Соль? - удивленно вскидывает одну бровь Дамир, снова поворачиваясь к нему.

- Ну, знаете, как в сказке, - начинает объяснять Тимофей, а мне хочется закатить глаза.

Ну, что он вечно несет? Зачем это? Вот настоящий...программист.

- Сказка была такая, - продолжает вдохновенно Тимофей, - Король попросил своих дочек принести то, с чем он у них ассоциируется. И вот младшая принесла соль, сказав, что может и не вкусно, и много не съешь, но без нее жизни нет...да...

Райкин смущенно чешет затылок и начинает мяться под тяжелым, все таким же слегка недоумевающим взглядом Дамира.

- ...Ну, король, правда, обиделся и ее выгнал, - не в силах остановиться, неуверенно мямлит дальше Тимофей все более высоким от волнения голосом, - Но все закончилось хорошо... Вот и Женька…Как та соль... У нас…

Замолчал.

- Интересно, - изрекает Керефов через пару секунд.

Снова задумчиво и недобро косится на меня. Нечаянно встретившись с ним глазами, я тут же начинаю тупить в гранитный пол, ощущая себя героем картины "Опять двойка". Пытаюсь тихо убедить себя, что вообще-то он вел себя как козел и заслужил, но выходит откровенно не очень.

Ведь сейчас он нас выгонит.

Со всеми сказками, галстуками и сбитыми костяшками. Просто потому что найти других не проблема, а целый месяц работать с женщиной, которая умудрилась подарить ему воспаленный глаз и попасть в челюсть, такой мужчина явно не будет. Я бы на его месте точно не стала бы.

И все бы ничего. Но вот перед Тимом неудобно, он действительно хочет этот заказ. А я так глупо его подвела. Надо было хоть в гугле пробить этого Керефова! Вот я все-таки ду...

- Ну, что ж, пойдемте тогда к моим программистам, - вдруг прорывается в поток моих уничижительных мыслей глубокий мужской голос, - Там обсудим сроки более реально, возможности, фронт работ. Договор по итогу разговора вам вечером скинет на почту юридический отдел.

- Конечно, Дамир Тигранович, - с готовностью кивает Тимофей и хватает меня под локоть.

Райкин тянет меня за собой, но от неожиданности я словно врастаю в гранитный пол.

Керефов что? Нас берет?

***

Пока я бреду за переговаривающимися Тимом и Керефовым, ощущаю себя в муторном сне. Похмелье и недосып на фоне вспрыснувшегося в кровь адреналина из обычной головной боли перерастают в какое-то лихорадочное, тошнотворное состояние. Мне душно и одновременно знобит. Хочется оказаться где угодно, только не здесь, и тут же подлететь к этому Дамиру Тиграновичу и прояснить ситуацию.

4.

Сощурившись, я затянулась снова, наблюдая как он останавливается напротив. Молчание между нами зазвенело гулом, отражаясь от бетонных стен. Керефов, не спрашивая, потянулся за пепельницей около меня и подвинул ее на середину подоконника. Сунул сигарету в зубы, достал зажигалку из кармана брюк, чуть наклонил голову, раскуривая, демонстрируя мне свою черноволосую макушку, сделал пару глубоких затяжек, втягивая щеки, резко выпрямился и, выпуская дым вбок, вперил в меня тяжелый изучающий взгляд.

Невольно отступила - что-то на уровне инстинктов заставило крепче обхватить себя за плечо и упереться лопатками в бетонную крашенную стену в поисках опоры. На губах Дамира мелькнула едва заметная ироничная усмешка, и он отвел от меня взгляд, устремляя его в открытое окно.

Стало легче дышать. Я затянулась еще раз, поднося сигарету к губам слегка задрожавшими пальцами. Рядом с ним стоять было невероятно нервно. Будто тебя размазывало под ноль чужим энергетическим полем. Хотелось, чтобы заговорил - слова всегда разбивают подобные, почти звериные ощущения, но он молчал, а я подать голос не решалась, не зная, чего от Керефова ждать. Вопрос "узнал или нет?" опять встал ребром.

Сигареты тлели быстро. Покосилась на кончик своей, и с облегчением поняла, что еще пара затяжек для вида, и можно со спокойной совестью уходить. Выдохнула серый дым перед собой, через его неплотную завесу рассматривая стоящего напротив Керефова. У меня как-то не было возможности до этого его нормально разглядеть. Только спину глазами просверлила, пока спускались на второй этаж, а в клубе темно было...

Породистый, но какой-то слишком мужик. От него веяло подавляющей агрессией. Высокий, широкоплечий, крепкий, движения нарочито расслабленные, будто ему невероятно комфортно в собственном теле и плевать на то, что о нем могут подумать окружающие. Стоит напротив вполоборота, расставив ноги и заправив одну ладонь в карман брюк с таким видом, будто меня вообще тут нет, и словно не понимает, что в этот момент я его внимательно разглядываю. На ладонях видны вены, сильная шея, короткий ежик на затылке и более длинные черные волосы на макушке, вроде бы и небрежно, но отлично уложенные, идеально ровная короткая борода на грани отросшей щетины, густые брови вразлет, правильные, все из прямых линий черты лица, пронзительные черные глаза...

Которые вдруг резко уставились на меня.

- Неважно выглядите, - произносит он, медленно обводя меня ироничным взглядом, поворачивается всем корпусом ко мне и снова затягивается, щуря покрасневший глаз, - Хотя вроде бы не так были и пьяны. Потом догнались с бугаем своим, Дубина?

От его слов я чуть не давлюсь вдыхаемым дымом. И тут же по спине скатывается град жарких мурашек, переходящих в мелкую дрожь. Узнал...

Мне необходимо дать себе пару секунд, чтобы примириться с этим фактом и выбрать линию поведения, поэтому я просто прямо смотрю в эти черные пронзительные глаза. Вернее, один пронзительный, а другой болезненно красный.

- Если это из-за меня, то извиняюсь. Я не хотела, - намеренно небрежно тыкаю сигаретой в сторону подбитого левого, наконец нарушая звенящую тишину между нами.

Дамир на это кривится, словно прожевал лимон.

- Не хотела, - едко повторяет он за мной и, прищурившись, делает еще затяжку, - Не переживайте, Евгения, врач сказал, через пару дней пройдет. Просто уголок купюры случайно поцарапал глаз.

Я киваю, не зная, что на это сказать, и снова кошусь на тлеющий кончик своей сигареты. Наверно, за удар в челюсть мне стоит извиниться тоже, но что-то останавливает. Возможно то, что он вел себя как козел и заслужил, а возможно ощущение, что напомнить ему об этом ударе будет еще большим оскорблением.

Снова повисает густая, непроницаемая тишина, разрываемая лишь криками жирных чаек за открытым окном да скрежетом работающих в порту кранов. Сделав еще затяжку, я с невероятным чувством облегчения вдавливаю свою сигарету в забитую окурками банку. Нервно прокручиваю её, туша, и ощущаю, как предательски заметно подрагивают при этом пальцы. Облизываю пересохшие губы, кидая в сторону Керефова вороватый взгляд.

- Это ведь не отразится на нашей работе? - севшим голосом интересуюсь я, прежде чем уйти, - Тимофей действительно профессионал, и одаренный программист, и...

- Если больше с бодуна приходить не будете, Дубина, то не отразится, - обрывает меня Керефов, тоже туша свою сигарету.

А я краснею от этой короткой отповеди до кончиков волос.

- Обычно мне не свойственно, - с тихой агрессией цежу я, чувствуя, как огнем горят уши.

- Очень надеюсь, - равнодушно бросает Дамир Тигранович и, мазнув по мне нечитаемым взглядом, первым покидает курилку.

Железная дверь с грохотом закрывается за ним, заставляя невольно вздрогнуть. Я так и стою на лестничном пролете, ощущая себя полностью раздавленной, и даже не могу точно понять почему. Хочется орать. Но я, конечно, этого не делаю. Бормочу себе под нос " ой, иди на х..." и достаю еще одну сигарету.

Возвращаюсь в IT отдел я с твердым намерением рассказать все Тимофею и попросить его свести мое участие в этом проекте к минимуму, если не вовсе отстранить, во избежание эскалации конфликта. Уверена, что Керефов будет только рад избавиться от необходимости часто сталкиваться с пьющей бабой- мужиком, какой он меня, похоже, себе представляет. Можно, в конце концов, подключить удаленку и протестировать все из нашего офиса. Идеальный для меня вариант.

Тимофей с Керефовым и еще двумя сотрудниками ОАО «РЗК» выходят из кабинета начальника отдела как раз в тот момент, когда я переступаю порог офиса IT. Отлично, значит на сегодня наше пребывание здесь окончено.

Я со смиренным видом делаю пару шагов им навстречу, тупя взгляд в пол, чтобы скрыть вспыхнувшие в глазах искорки облегчения.

- Жень, знакомься, - Тимоха радостно орет мне практически на весь опен спейс, энергично махая рукой – видимо, переговоры прошли успешно.

Я делаю еще пару шагов мужчинам навстречу и останавливаюсь в принятых этикетом паре метров от Дамира Тиграновича и его свиты.

5.

Пока Рома уводил меня вглубь опен спейса, большой босс Керефов прощался с Алексеем Борисовичем и Тимофеем.

Со мной, судя по всему, прощаться никто не собирался, еще раз подчеркивая, что я человек маленький и не особенно важный. Не то, чтобы меня это задевало...Нет, черт возьми, задевало! Не так уж и сложно выдавить из себя: "До свидания, Евгения". Ну или хотя бы крикнуть в спину: "Дубина, пока!". А вот это игнорирование, когда Тим представил меня как свою коллегу, просто хамство.

- Что ж, Тимофей, до завтра, жду с бумагами, - глубокий голос Керефова раздавался уже на фоне звука открывающейся двери.

- До свидания, - в который раз повторил Тимоха, и дверь опен спейса глухо стукнула, захлопываясь за генеральным ОАО "РЗК".

У всех, находящихся в кабинете, как-то разом изменилась осанка. Плечи опустились, спины расслабленно ссутулились и на лицах появились безмятежные улыбки. Грозный начальник ушел, рабочий день подходил к концу, и мысли о дороге домой бегущей строкой засветились на лбах присутствующих сотрудников IT отдела.

- Вот, Жень, - Рома подвел меня к огороженной просторной ячейке на три стола у самого окна, - Будешь тут обитать со мной и Верой, правда она сейчас в отпуске, так что только со мной...

Последнее предложение он выдал с немного смущенной улыбкой, взъерошивая волосы на затылке. Я улыбнулась в ответ.

- Проверяй пока железо, проги, смотри, что надо еще. Можем донести...

- Ага, - кивнула я, садясь на стандартный офисный стул, - я кресло еще свое притащу, можно? Не могу на этих жёрдочках работать.

- П-ф-ф-ф,да конечно! Хоть трон! - небрежно отмахнулся Роман, опираясь бедром о столешницу и с любопытством поглядывая на меня.

- Класс, - довольная, я протянула ему руку, и он дал мне звонкое "пять", после чего мы заулыбались друг другу шире.

Рома мне понравился, и я не видела повода это скрывать. Высокий, худощавый, молодой, с приятным, немного узким лицом, умными голубыми глазами и длинной романтичной челкой, то и дело ему мешающей. Он производил впечатление человека приятного, интеллигентного, со своими забавными тараканами, а главное - готового просто дружить, не переходя выставленные границы. И это успокаивало, позволяя мне чувствовать себя с ним комфортно.

- Так -с, ну, давай смотреть, что мне завтра надо будет поставить сюда, - пробормотала я себе под нос, отворачиваясь от Романа и включая комп.

***
В итоге из ОАО "РЗК" я выхожу только под самый конец рабочего дня. Тимофей собирается было подбросить меня до моей машины, припаркованной на Двинской, но на улице уже такие пробки, что я открещиваюсь от его щедрого предложения, и опять почти бегу до парковки, понимая, что уже опаздываю на прием к Елене Леонидовне, а опаздывать жуть как не хочется.

Она никогда не ругает меня за опоздания прямо, но ее "Женя, это же ваше украденное время, не мое", произнесённое ласковым, успокаивающим голосом цепляет похлеще любой прямой отповеди.

Забравшись, наконец, в машину и повернув зажигание, постукиваю пальцами по торпеде в ожидании, когда машина, прогреется, и с нарастающей нервозностью поглядываю на часы. Еще и все стоит...Черт! Ну точно опоздаю...Может отменить, мелькает малодушное в голове. Но давлю эту мысль. Во-первых, это свинство - отменять прием за полчаса до его начала, а во-вторых...Во-вторых, мне неожиданно дико хочется рассказать обо всем случившемся за последние сутки Елене Леонидовне.

Поэтому, просмотрев все пробки в телефоне и выбрав оптимальный маршрут, я трогаюсь с места, спеша на прием к своему психотерапевту. В момент, когда я, вырулив с парковки, встраиваюсь в общий плотный дорожный поток, на дисплее телефона исчезает карта из-за пробивающегося звонка. А еще через секунду высвечивается имя звонящего.

Катя.

Я непроизвольно сильнее вцепляюсь в руль вмиг повлажневшими ладонями, кусаю нижнюю губу и хмуро поглядываю на трезвонящие четыре буквы. Я знаю, зачем она звонит. Хочет рассказать про вчерашний вечер, проведенный с Керефовым. Но хочу ли этого я? Нет, хочу...Наверно...Мне любопытно! Но...После секундного замешательства я все-таки сбрасываю настырную Катьку, отправляя ей шаблонное сообщение, что перезвоню позже и занята.

Не сейчас. Сейчас я не готова это слушать. Позже...

***

Домой я зашла, когда часы показывали почти девять. Упала на пуфик в прихожей, вытягивая гудящие от усталости ноги, прикрывая глаза и выдыхая в потолок длинной "пф-ф-ф". Если бы не требовательное урчание в животе, я бы наверно заснула прямо тут, свернувшись калачиком на придверном коврике. Но желудок требовал пищи, о остальные части тела - принять душ и найти место для отдыха поудобней.

Кинув сумку - мешок на комод для обуви, и стянув надоевшие за день лоферы я поплелась на кухню. И первым делом открыла холодильник, с задумчивым видом уставившись на содержимое.

Так...

Из хороших новостей - у меня был отварен рис для суши, имелись огурцы и семга. Из плохих - их придется крутить...Не то, чтобы это так долго, но есть хотелось сейчас и сразу, а не через пятнадцать минут. Да и лень...Взгляд упал на недопитую с прошлых выходных бутылку пино гриджо. Мозг, до сих пор слегка мутный от похмелья, радостно запищал, и я, первым делом достав вино, все-таки решила, что роллам быть.

За почти неделю пино гриджо успело слегка выдохнуться, отдаваясь на языке отчетливой кислинкой и сразу ударяя в тяжелую голову. Настроение ожидаемо немного поднялось, а по телу поползло расслабляющее тепло. Покачивая в руке бокал, я сходила за ноутом в спальню, принесла его на кухню и включила музыку. Достала все для суши, тихо подпевая.

После Елены Леонидовны в душе царил штиль... Она всегда вводила меня в некое подобие транса своим ласковым монотонным голосом. И на какое-то время все тревоги отступали и казались совсем не существенными. Не знаю, был ли реальный толк от моих к ней визитах. Возможно, это тоже просто такая форма зависимости - оплачиваемые «свободные уши», готовые выдержать любое льющееся на них из тебя дерьмо. Главный плюс - желание выливать его на еще кого-нибудь помимо Елены Леонидовны почти полностью пропадало. И уже только ради этого стоило продолжать к ней ходить.

6.

Следующее утро выдалось суматошным.

Пришлось сначала, собрав все пробки, заехать в наш офис, чтобы скачать нужные программы, а еще развинтить и запихать в мою старенькую кию эргономичное компьютерное кресло, без которого я жить не могу. И только потом отправиться в порт, где базировалось ОАО "РЗК". И тут, конечно, я все пробки собрала тоже.

А когда подъехала к проходной, выяснилось, что губастая помощница Керефова Элина пропуск на мою роднулю- кию так и не выписала. В итоге я сделала круг по уже под завязку забитому машинами району и снова припарковалась на Двинской в добрых пятистах метрах от проходной. Стул я тащить уж не стала, решив, что в обеденный перерыв попрошу Рому помочь мне - благо, он будет уже через пару часов.

Ну, или добуду все-таки пропуск для машины на территорию, потретировав супер- секретутку Элину…

Обдумывая варианты, я хлопнула водительской дверью, пикнула сигнализацией и, как и вчера, побежала в порт.

Пулей проскочила проходную и чуть не взвыла, только, когда оказалась внутри, осознав, что до здания самого ОАО "РЗК" мне топать еще как минимум километр по самому порту. Вчера ведь меня подвозил Тимофей и туда - и обратно, и это казалось делом пары минут.

Но, если идти пешком, картина вырисовывалась совсем не такая радужная. Огромные расстояния между строениями, широкие пустынные улицы, редкие, спешащие куда-то рабочие, машины…

Мда…

Повертев головой и вроде как вспомнив в какую мне сторону, я побрела в нужном направлении, с любопытством озираясь по сторонам.

Бежать еще километр не хотелось – моя светлая безразмерная толстовка и так уже липла к повлажневшей спине, а дыхание с тихим хрипом вырывалось из разгоряченных легких.

Приложив ладони к раскрасневшимся горящим щекам, я, щурясь, взглянула на ласковое сегодня весеннее солнце, оценила глубокую синь неба, поднимающую своим насыщенным цветом настроение сразу на десяток пунктов, и помахала кружащим над головой жирным портовым чайкам, которые недовольно закричали в ответ, не обнаружив угощения в моей пустой руке.

Погода была идеальная - теплая, весенняя, бодрящая.

Воздух, пропитанный близостью Финского залива, с острыми оттенками портового мазута и какого-то горючего, щекотал ноздри и приятно остужал водяной взвесью лицо. Легкая беспричинная улыбка тронул мои губы, и я, пиная кроссовкой попадающиеся по дороге камешки, никуда уже не спеша, шла дальше, с ленивым интересом рассматривая все вокруг: здания, краны, контейнеры, грузовики, попадавшихся по пути людей и виднеющиеся за складами и хозпостройками громадные, впечатляющие гладкие крашеные бока кораблей и судов.

Жить все-таки так хорошо!

И почему наиболее остро это ощущаешь именно в такие, ничем по сути не примечательные моменты? Просто солнышко припекает макушку, просто воздух пропитан северным морем, просто глаза твои с любопытством шире распахиваются, поглощая интересные картинки неизвестной тебе раньше стороны жизни. Просто...

Автомобильный клаксон так резко и оглушительно гудит прямо мне в спину, что я подпрыгиваю на месте не хуже какого-нибудь олимпийского чемпиона, а сердце и вовсе застревает в горле, испуганно там колотясь.

Обернувшись, впираю возмущенный взгляд в хищную морду черного седана, остановившегося чуть позади меня. Ну, и что это за шутки? Я вообще-то по пешеходной иду - никого не трогаю! Скрестив руки на груди, медленно разворачиваюсь к седану полностью и с суровым видом принимаюсь ждать объяснений.

Наглухо тонированное (а по закону ведь нельзя!) стекло водительской двери медленно уезжает вниз, и моим глазам является...

Ну, конечно, кто же еще! Хочется театрально закатить глаза к синему небу…

Дамир Тигранович собственной персоной. И лицо его еще более хмурое чем у меня, отчего я инстинктивно слегка тушуюсь и отступаю на шаг назад.

- Вы время видели, Дубина? - интересуется Керефов своим ровным глубоким голосом, рассеянным жестом проведя ладонью по короткой идеальной бороде.

- Видела, и что? – в ответ хамлю я.

И да, я это даже понимаю! Просто нечего было меня пугать. Сердце до сих остервенело бьет по гландам, не желая занимать отведенное ему место в грудной клетке.

У Керефова от моей наглости на секунду взлетают вверх брови, а потом, упав обратно, сходятся на переносице в одну грозную линию.

- И вы всегда приходите на работу в обед? Еще и таким прогулочным шагом, - нарочито ласково любопытствует он, - Я сзади ехал, переживал, что прямо на асфальте сейчас растянитесь прилечь - отдохнуть. Как бы не задавить ненароком.

- Да, и поэтому оглушить меня решили, чтобы точно не уснула? - возмущенно буркаю я.

Дамир поджимает губы, сверкнув черными глазами. Обводит всю меня быстрым сканирующим взглядом, кривится, будто у него кольнул ноющий зуб, и, тяжело вздохнув, кивает в сторону пассажирского кресла рядом с собой.

- Садитесь, Евгения, я вас довезу.

- Я дойду, спасибо. Постараюсь побыстрей, - гордо заявляю я, делая еще шаг в сторону.

Черные глаза опасно сверкают второй раз, от чего меня бросает в странный жар, Дамир Тигранович берет паузу, почему-то уставившись немигающий взором на мою толстовку в районе груди, которую, конечно, за мешковатым балахоном можно разглядеть, только если у тебя вместо глаз рентген.

По смуглым скулам Керефова прокатываются желваки, и он снова смотрит мне прямо в глаза.

- Так, Дубина, быстро сядь, - цедит глухо, но в ушах у меня почему-то его низкий голос гудит как колокол, - Так понятно?

Сглатываю. Выдерживаю секундную дуэль взглядов и…опускаю глаза.

- Так понятно, - слабовольно киваю, признавая власть более сильного в данных обстоятельствах бойца, - Да.

***

Захлопнув за собой дверь автомобиля Керефова, я попадаю в другой, тревожный для себя мир. Здесь слишком бесшумно, слишком интимно и слишком все пропитано хозяином машины. Запах выделанной кожи, качественного пластика, чистоты и мужских духов заполоняет легкие и въедается в одежду мгновенно. И я всерьез начинаю переживать, что мне от этих ароматов и за день не избавиться.

7.

- Сегодня я узнала, что мужчина, которого я ударила в ночном клубе, мой новый босс...

- Вы дрались вчера в клубе, Женя?

- Да...Это вышло случайно, правда. Он принял меня за мальчишку и...

- Вас это задело? То, что он вас принял за мальчика?

- Нет. Нет...Задело, что он отправил купить меня выпивку ему и моей подруге в достаточно грубой форме.

- И за это вы его ударили?

- Нет. Я, если честно, сейчас даже точно сказать не могу, за что...

- Вы жалеете о своем поступке?

- Нет. Наверно, это ужасно звучит, но я не жалею. После этого что-то мелькнуло в его глазах. Изменилось. И мне кажется, он теперь все время на меня по-другому смотрит.

- По- другому...И что изменилось? Как бы вы одним словом обозначили эту эмоцию?

- М-м-м...Одним не могу...Наверно "желание понять"...

- Вам это льстит, Жень?

- Да.

***

- Эй, Жек, не спи! - голос Тимофея врывается в моё сознание даже сквозь шум музыки в наушниках, и я выдергиваю капельки из ушей, поворачиваясь к нему.

- И не думала, - отвечаю я, ощущая, как моя искренняя улыбка становится напряженной, когда я обнаруживаю, что Тим заглянул ко мне в ячейку не один.

Медленно сажусь правильно, потому что до этого я залезла в свое любимое кресло, которое притащил Ромка на обеде, с ногами, и киваю Дамиру, хмуро взирающему на меня. Сначала на меня, а потом на открытую пачку чипсов около моей клавиатуры и бумажный стаканчик кофе. Мне хочется рявкнуть, что я просто не успела пообедать из-за этого чертового стула, а так я, конечно, в курсе, что не принято в таких компаниях хрустеть за рабочим столом, но я не собираюсь оправдываться.

- Евгения, не хотелось бы вас учить...- занудным голосом начинает Дамир, а я упрямо поджимаю губы и выпрямляю спину, - Просто попросите ребят показать вам, где у нас кухонный уголок, если сами не нашли.

На этом Керефов отворачивается от меня, демонстрируя, что разговор окончен, а я в который раз ощущаю, как у меня начинает гореть лицо. Сейчас на вопрос почему я не жалею, что ударила его, я бы ответила Елене Леонидовне точно по-другому.

- Тимофей, до завтра, - Дамир показательно тепло улыбается моему непосредственному шефу и энергично жмет ему руку.

- До завтра, Дамир Тигранович, - кивает Тим, и Керефов уходит, так больше и не взглянув на меня.

На прощание я уже даже и не претендую...Злопамятный грубиян!

- Ну, что подписали? - обращаюсь к Тимохе, запуская руку в пакет с чипсами.

- Да, отлично все, - кивает Райкин и недовольно морщится, смотря на меня, - Что тут реально за свинарник устроила, Жек! У тебя даже на щеке крошки!

- А, правда? Черт...- стряхиваю предательские чипсы с лица, - А я и думаю, что он так смотрит на меня...

- Да, мне показалось, что сейчас взглядом подожжет, и ты задымишься, - смеется Тим, опираясь задницей о край стола, - Ну, что? Все установила? Разобралась?

- Да, уже час сижу бездельничаю - вообще заняться нечем, - вздыхаю я, - То хоть с Ромкой можно было потрещать, а он на совещание какое-то пошел... Может поговоришь с Керефовым, чтобы у меня был свободный график, а?

- Давай попозже, - отмахивается Тимофей, и устанавливает на мой стол свой ноут, а потом ворует у отсутствующего Ромы стул, - Только начали работать. Там по ходу разберемся как удобней будет, да?

- Ладно...

- Ну что, давай начинать? Мне к системе надо подключиться...- Тим уже запускает свой ноут, в предвкушении потирая руки.

Я тоже активизируюсь. Наконец-то начинается наша непосредственная работа. Чем быстрее закончим- тем лучше.

***

Неделю спустя.

- Может все-таки пойдем, а? Завтра доделаешь, - Ромка опирается плечом о тонкую офисную перегородку и вертит ключи от кабинета между пальцев.

- Не доверяешь? - киваю на связку в его руке, улыбаясь.

- Боюсь, забудешь сдать. Опять! - закатывает на это глаза Злобин, - А мне потом от безопасников выслушивать.

- Обещаю - сдам!

- Ла-а-адно, - и ключи с металлическим грохотом падают мне на стол, - Поверю в последний раз. Снова до ночи сидеть будешь?

- Тим только выслал всё, - вздыхаю я, разминая шею, - Но надеюсь, не до ночи. У меня еще бокс в девять.

- Ясно, - хмыкает Ромка, пятясь из нашей общей ячейки, - Завтра, значит, к обеду ждать...Ну, все, Жек, давай, пока! Не засиживайся.

- Ага, пока!

- Пока!

Ромкины удаляющиеся шаги глухо разносятся по опустевшему опен спейсу, щелкает выключатель, оставляя неоновый свет ламп только над моей головой, хлопает дверь и становится тихо-тихо. Только мерное жужжание моего компьютера и серверов в углу разбавляют эту гулкую густую тишину.

Я с наслаждением потягиваюсь в кресле и встаю, чтобы купить себе кофе в автомате в коридоре. Обожаю оставаться одна. Это какая-то совсем особенная рабочая атмосфера. Здание после шести словно засыпает, и собственные мысли слышатся четче. А то, что на все четыре этажа остались только я и пара охранников на первом, странно будоражит нервы.

Работать в ОАО "РЗК" оказалось не так и ужасно, как поначалу я себе представляла. Во- первых, вопрос с моим рабочим графиком решился уже на третий день благодаря адекватности и человечности Алексея Борисовича, начальника IT отдела. Дело в том, что Тимофей, верный себе и своему совиному образу жизни, садился за программу строго после 15:00, а то и позже. Пару раз он приехал в офис, остальное время мы с ним трудились через удаленку, но всегда это было ближе к концу рабочего дня. А еще иногда Тимофею необходимо было участие Романа, а так как у Ромы рабочий день строго до 18: 00, его он привлекал первым, а я оставалась на закуску. То есть подключалась тогда, когда все нормальные люди уже собирались домой. Учитывая, что по требованию господина Керефова, являлась я строго к девяти, это, конечно, было не справедливо. И Алексей Борисович на третий день поинтересовавшись, правда ли, что вчера я опять ушла из офиса в девятом часу, разрешил приходить попозже.

8.

Нет!

Только не это! Нет!!!

В глазах черно. Я ничего не вижу. Вязкая, непроглядная тьма душной паникой окольцовывает горло, мешая вздохнуть. Мысль, что я в железной подвешенной коробке, из которой не выбраться, парализует. Тепло слишком близко стоящего чужого мужчины прошивает опасностью, и на коже выступает липкая испарина.

Я судорожно сглатываю, прикрывая глаза.

Ничего такого – уговариваю себя. Просто чернота. И мне страшно...Страшно так, что подкашиваются ноги, что сердце отказывается стучать.

Все, что вокруг меня сейчас - мой оживший кошмар: тьма, закрытое пространство и резкий аромат мужских феромонов. Я пытаюсь мыслить логически, пытаюсь договориться со своей сломанной головой, что именно здесь, именно с ним мне ничего не грозит. Но ни черта не выходит! Это слишком глубоко внутри, засело на подкорке, и я столько лет уже не могу это вытравить.

Логика? К черту логику! Я просто хочу выйти!!!

- Бл...- словно сквозь вату доносится до меня раздосадованное бормотание Керефова, - Сейчас вызову охрану...

Гул в ушах все нарастает...

Слышу, как Керефов жмет на кнопки лифта. Наверно, на колокольчик, чтобы вызвать диспетчера. Черноту вокруг разрывает засветившийся экран его мобильника, и я хотя бы могу сдавленно вздохнуть. Темный профиль мужского лица в полумраке выглядит пугающим и резким, но это хоть какая-то связь с реальностью. Вжимаюсь лопатками в стену кабины и до боли впиваюсь ногтями во влажные ледяные ладони в попытке подавить нарастающую паническую атаку.

Где-то на краю уплывающего сознания понимаю, что, если дам ей сейчас волю, потом мне будет очень...ОЧЕНЬ стыдно...

И я усилием воли глушу подступающую истерику в себе. Нас сейчас вытащат, свет заработает. Сейчас! Он ничего...ничего мне не сделает...Это глупо!

Керефов в это время протяжно вздыхает и устало трет глаза.

- Не ловит. У вас ловит, Жень? – его черное, едва подсвеченное снизу лицо поворачивается ко мне.

Я кусаю губы, не сразу понимая, чего он от меня хочет. Слышу только "Жень", впервые сорвавшееся с его губ. И в данной обстановке это звучит пугающе интимно. Жень...Будто в темных углах кабины засели лангольеры и пожирают сейчас так необходимые мне барьеры между нами. Жень...

Керефов чего-то ждет, продолжая смотреть на меня.

- С вами все в порядке? Вы слышите? - наконец напряженно интересуется он, и поворачивает экран своего мобильного так, чтобы можно было разглядеть мое лицо.

Чёрт...Отшатываюсь и резко опускаю наверняка круглые от ужаса глаза.

Женька, соберись! Он просто хочет, чтобы ты позвонила...

- С-сейчас,- голос дрожит тихой истерикой.

Начинаю суетливо копаться в сумке. Пальцы не слушаются - дрожат. Стены давят...Мне кажется, или они правда сужаются??? Громко всхлипываю, не будучи в состоянии выудить из этого адского мешка телефон. Да что такое, а???

- Жень, вы что? – в голосе Керефова отчетливо прорезается то ли раздражение, то ли тревога. И это неожиданно немного успокаивает – четко ощущается, что находиться здесь с истерящей мной – последнее, о чем он мечтал, - Испугались что ли? Ничего страшного не случилось! Просто свет отключили наверно.

- Да, я знаю, - опять всхлипываю, - Просто не люблю закрытые темные пространства…Очень…Не люблю…

- У вас клаустрофобия в придачу ко всему? – по голосу слышно, что хмурится, - Давайте я поищу телефон, можно?

И, не дождавшись разрешения, мягко вырывает сумку из моих ослабевших пальцев.

- Не то что бы клаустрофобия, - я обнимаю себя за плечи и незаметно пячусь подальше от мужчины, - Просто, когда именно темно и с кем-то…Не люблю…

Дамир на секунду вскидывает голову в мою сторону, и я не вижу, но остро ощущаю его прожигающий взгляд.

- Звучит так, будто у вас неприятие именно этой ситуации и именно меня, - делает неправильные выводы он.

Я отрицательно мотаю головой, но Дамир уже не видит, продолжив копаться в моей сумке. Находит гаджет.

- Трындец…Тоже связи нет, - постучав затылком по кабине, он протягивает мне бесполезный телефон, а сумку ставит на пол.

Я сглатываю захлестывающую горькую панику, снова вжимаясь в стену и прикрывая глаза. Ну…И сколько нам тут торчать? Тут хорошая вентиляция? Ощущение, что удушье уже подкрадывается и воздуха на двоих катастрофически не хватает…У меня с собой есть вода…0,5 бутылочка…Зарядка телефона 10%...Почти на нуле…

- Давайте кричать? Может, охрана услышит? – устало предлагает Дамир.

- Давайте, да.

***

- Эй! Кто-нибу-у-удь!!! Э-э-эй!!!

И ничего в ответ. Лишь скрежещущие звуки наших ударов кулаками о металлические стенки кабины лифта.

Я сдаюсь первой. Отступаю на пару шагов от закрытой двери, пока не упираюсь спиной в противоположную стену, и медленно сползаю по ней прямо на пол. Это бесполезно. Если бы охрана сидела в холле - они бы точно услышали, но они наверно ушли в свой закуток, а он гораздо дальше по кабинету.

- У себя, похоже, сидят, - мрачно дублирует вслух мои мысли Дамир.

В жиденьком свете телефонного дисплея вижу, как он закатывает по локоть рукава своей темно-синей рубашки, бьет еще раз кулаками по двери, но больше от бессилия, и пытается хоть чуть-чуть разомкнуть створки лифта. На полсантиметра выходит.

- Мы между этажами, - констатирует Керефов, вполоборота повернувшись ко мне, - Ну...Через пару часов они все равно поймут, что мы еще не выходили, и пойдут проверить. Так что...

Он отпускает тут же плотно сомкнувшиеся двери и, уперев кулаки в талию, подходит ко мне.

- Остается просто подождать, Жень...

- А если не пойдут проверять? - жалобно скулю я, поджимая под себя ноги, потому что Керефов то ли случайно, то ли специально коснулся меня носком своих ботинок.

- Пойдут, - уверенно отрезает он и опускается рядом со мной на пол.

Близко. Очень. Впритык. Будто мы с ним шпроты в банке. Бедро вжимается в бедро, плечо в плечо, и меня тут же окатывает душным паническим жаром. Я отскакиваю от него, словно ужаленная, сжимая до хруста корпус телефона в пальцах - даже не думала, что это физически возможно - отпрыгнуть, сидя на попе и вжавшись лопатками в стену.

9.

Они мягкие, горячие и терпкие. Концентрированный вкус чужой кожи смешивается с моей слюной. Дамир не торопится, медленно втягивает мою нижнюю губу, отпускает, изучающе ласково касается верхней, ненавязчиво давит, и я словно в трансе приоткрываю рот, впуская его язык и ощущая, как внизу живота разрастается жаркий, затягивающий вакуум. Меня наверно никогда не целовали так. Обстоятельно и чувственно, никуда не спеша, не намекая, что это просто прелюдия. Как будто сам Керефов тоже не мог поверить в происходящие и просто пытался до конца понять, какие же именно ощущения у него наш поцелуй вызывает.

Его язык неторопливо снова проходится по моей нижней губе, трогает зубы, губы мягко сминаются, и он проникает в рот. Мне кажется, из меня вылетают остатки пыльного, спертого воздуха. Мои пальцы крепче вцепляется в короткий ежик на мужском затылке, когда язык Дамира медленно соприкасается с моим, сплетаясь лениво и чувственно. Он будто пробует на вкус что-то смертельно опасное, но не может остановиться. И по моей коже бегут чувственные мурашки. Рецепторы покалывает от вкуса его слюны, и кровь начинает шуметь в ушах. Мне нравится его вкус, нравится, как он целуется, неторопливо и жарко, нравится, что не пытается сейчас ни к чему подтолкнуть меня...

И потому я еще проявляю инициативу и перекидываю ногу через Дамира, сев ему на бедра. Скорее ощущаю, чем слышу, как он напряженно выдыхает мне в рот. Замирает на секунду, и плотном, разогретом воздухе вокруг нас мгновенно что-то меняется. Безжизненно лежащие до этого руки Дамира вдруг с силой сдавливают мои бедра и прижимают к мужскому паху. Отчего я рвано всхлипываю, потому что ощущаю, как в промежность сквозь ткани нашей одежды вдавливается вставший горячий член, а язык, до этого лениво ласкающий мой, требовательно толкается мне в рот, сбивая дыхание и жестко имитируя то, что хочет сделать налитый орган снизу. Шум в ушах становится громче, но это уже прилив нахлынувшей паники.

Я такая дура! Сама виновата, но так я не хочу!

Упираюсь Дамиру в грудь, пытаясь оттолкнуть его и уклониться от поцелуя. Сердце гулко и испуганно начинает колотиться, когда в первую секунду он протестующе рычит и прикусывает мне губу, грубее сминая руками задницу. Я жалобно мычу, упираясь сильней. Он хлестко шлепает меня по левой ягодице и...отпускает.

Я резко отклоняюсь, выдыхая. Всматриваюсь в черноту перед собой, пытаясь разглядеть мужское лицо напротив, угадать его выражение. И не вижу ни-че-го. Дамир молчит, шумно и глубоко дыша. Большие горячие ладони больше не держат, но продолжают лежать на моей попе, кажется, оставляя на ней ожоги словно тавро. И в мою промежность до сих пор вжимается вполне однозначная твердость...Она нервирует меня больше всего.

Пытаюсь перевести дух. Щеки горят стыдом и нервным возбуждением.

- Не хочу так...- тихо роняю вслух.

Молчит. Жду пару секунд хоть какой-то реакции. Не дожидаюсь и пытаюсь встать. Руки на моих бедрах тут же приходят в движение, возвращая обратно.

- Давай, как хочешь, - его голос совсем низкий и хриплый, и до чертиков хочется увидеть его лицо...

Руки на моей заднице в знак полной отдачи мне инициативы снова расслабляются, переставая держать. Дамир шумно выдыхает и, судя по звуку, откидывает голову назад, упираясь затылком в стену кабины. Я почти уверена, что он прикрыл глаза. Кусаю губы, взвешивая все за и против. И все-таки снова подаюсь к нему, целуя сама. Опять медленно и нежно. Пробуя на вкус, играя с губами и языком. Не думая о продолжении и запрещая думать ему. Просто поцелуй в кромешной тьме. Долгий, чувственный и сладкий. Мои руки сами тянутся к его шее, обнимают крепче, прижимая к себе, ногти ласково царапают густой ежик волос на затылке.

Чувствую, как Дамир рассеянно гладит мои бедра горячими ладонями и каждый раз замирает, подбираясь к ширинке брюк, а потом нехотя убирает оттуда руки. Подозреваю, такие поцелуи - не то, что нужно взрослому мужчине, но Дамир принял мои правила игры, ни на чем большем не настаивая. Наверно, решил, что все равно в этом чертовом лифте больше заняться нечем. А я...

Я и забыла уже - что это - просто целоваться. Как это – так остро чувствовать чужое тепло и касания…

Яркая вспышка света ошеломляет нас обоих, заставляя крупно вздрогнуть и резко отстраниться друг от друга. Лампы моргают один раз, второй…И кабину заливает ослепительный после темноты электрический свет. Лифт пикает, загорается нажатая кнопка первого этажа, кабина дергается и начинает ехать вниз. Чувство невероятного облегчения сходит лавиной. Всё???

Я в какой-то прострации перевожу на Дамира потерянный взгляд. Его лицо так близко. И такое выражение на нем... Кажется, ни одна я здесь полностью сбита с толку и не знаю, что сказать.

Ожидаемо становится невероятно стыдно. Уши горят. Облизываю припухшие влажные губы, остро ощущая вкус Керефова на языке и неуклюже встаю с его колен, отводя взгляд.

- Простите, - хриплю я, - Просто я...

- Все нормально, Жень, - немного раздраженно перебивает меня Дамир, тоже вставая и отряхивая брюки, - Не надо мне каяться.

- Вы должны понять. Правда огромный стресс для меня, - упрямо мямлю я.

- Хватит, а! - отрезает Керефов.

Я прикусываю язык. Ну, и ладно. Возможно, и правда не о чем говорить. Хоть и обидно немного, да…

Лифт тормозит и двери открываются. Не могу сдержать радостный писк и пулей вылетаю в холл первого этажа, подхватив спортивную сумку. Сейчас главное- избавиться от давящего теперь общества Керефова, сесть в свою машинку и добраться до дома. А уже там я смогу спокойно все обдумать. Только там – точно не сейчас.

- До свидания! - бросаю через плечо Дамиру, не оглядываясь на него и спеша к выходу, - Простите еще раз. За все!

- Жень!

- Что? -приходится тормознуть.

- Жень, я сейчас схожу к охране.

Я оборачиваюсь и вижу, как Дамир в упор разглядывает меня, взъерошивая ежик на затылке пятерней. Взгляд невольно прикипает к его руке, и на заднице начинают гореть фантомные следы его ладоней. Гоню это прочь...

10.

Не помню, собиралась ли я когда-нибудь на работу с такой тщательностью, как в это утро. Внутри стоит постоянный нервный звон. Контрастный душ, завтрак и...в гардеробе я зависаю. Руки сами собой тянутся к вязаному платью - чулку, доходящему мне почти до колен, и замирают в нерешительности, останавливаясь в каких-то паре сантиметров. Я не хочу, чтобы Керефов, если, конечно, мы встретимся сегодня, решил, что я впервые надела платье на работу из-за него...

Тем более, что это совершенно не так! Просто вдруг захотелось...

И это платье, облепляющее меня как вторая кожа, отлично смотрится с новыми грубыми ботинками. Кусаю губу и выбираю брюки по щиколотку и голубую рубашку косого кроя. Стильно и невозможно заподозрить меня в желании понравится, а это то, что надо, да? Прикрываю лицо руками, когда бросаю выбранный комплект перед собой на кровать. Бл...Я такая жалкая!! Не из-за него, как же! Не из-за него, ты пятнадцать минут выбираешь одежду, Женя, когда обычно не тратишь на это и десяти секунд.

Но я так много думала ночью...

И поняла, что мне это не нужно. Да и Дамиру, скорее всего, то же. Подозреваю, Керефов уже и забыл о нашем маленьком приключении в лифте, как выкинул из головы Катю в клубе, стоило ему только отойти от стола. Но даже если нет - если он помнит...

Я знаю этот тип мужчин слишком хорошо, и слишком хорошо помню, чем это может закончиться...

По телу бежит холодный липкий озноб, как происходит всегда, стоит только хоть краешком задеть свои самые темные воспоминая. И я решительно отметаю вариант и с выбранными брюками тоже. Выбираю безразмерные шаровары на широком поясе, оставляя блузку. Так я выгляжу почти всегда.

На макияж времени почти не остается, и я довольствуюсь консилером, тушью и матовой помадой. Уже немного опаздывая, выхожу. По дороге собираю, кажется, все пробки в городе. Залетаю в отдел IT, ощущая, как внутреннее тревожное дребезжание достигает наивысшей точки. Взгляд лихорадочно скользит по кабинету, пока иду к своей ячейке, вычленяя любого более-менее высокого мужчину. Не знаю, откуда у меня такая уверенность, что я его встречу сейчас. Внутренне готовлюсь к нашему неизбежному столкновению. Готовлюсь сделать спокойное, равнодушное лицо и успеть убрать этот лихорадочный блеск из глаз, который так хорошо чувствую.

Дохожу до своего стола, здороваюсь с сидящим рядом Ромкой, рассеянно киваю на его предложение переслать мне нужные файлы и, ощущая резко нахлынувшее унылое разочарование, включаю комп. Дамира здесь нет. Да и с чего ему тут быть, собственно? За всю неделю он появлялся в отделе лишь пару раз.

Он уже и думать про меня забыл, а я просто чокнутая, сама не знающая чего хочу, дура!

- Ром, а кофе мне принесешь из автомата? - поднимаю на вставшего со своего места Ромку вопросительный взгляд.

- Ноу проблем, Жень, - вальяжно тянет он, - Двойной эспрессо?

- Да, спасибо!

Ромка салютует мне и покидает нашу ячейку, а я усилием воли выбрасываю из головы Керефова окончательно, и переключаюсь на недоделанную вчера вечером работу. Стрелки часов уже ползут к десяти, а Тим, скорее всего, потребует внесенные изменения к обеду - так что мне есть чем заняться помимо непонятных и бесполезных душевных метаний.

Вставляю капельки наушников в уши и постепенно полностью погружаюсь в программу и коды, забывая обо всем, что вне монитора. Мир вокруг для меня практически полностью перестает существовать. Поэтому я испытываю настоящий шок, когда сквозь припев играющей песни до меня все-таки долетает раздраженный мужской голос, требовательно цедящий: «Дубина!».

Отрываю от монитора рассеянный взгляд, поднимаю вверх – туда, где заканчивается невысокая пластиковая перегородка ячейки, и застываю, наткнувшись на черные пронзительные глаза, устремленные на меня. Дамир кивает на наушники в моих ушах, и я медленно их вынимаю.

- Женя, пойдемте, - кивает Керефов в сторону выхода, стучит пальцами по перегородке, которая доходит ему до уровня груди, а затем отталкивается от нее, собираясь первым выйти из кабинета.

- Куда? – растерянно интересуюсь я, уставившись на его удаляющуюся спину, обтянутую белой классической рубашкой.

- Пойдемте, - только и делает, что с нажимом повторяет Дамир, не оборачиваясь и не оставляя мне никакого выбора, кроме как кинуть на наблюдающего за нами Ромку недоуменный взгляд, свернуть программу на мониторе и поспешно встать из –за стола.

Чувствую себя в полном раздрае, послушно семеня за Керефовым по длинному, шумному в это предобеденное время коридору второго этажа. Нервно поправляю несуществующую длинную челку за ухо, когда останавливаемся у лифтов, и Дамир нажимает кнопку вызова, не смотря на меня.

- Мы куда? - тихо хриплю, когда створки кабины разъезжаются.

Вместо ответа требовательно - вежливое «Жень», и Дамир мягко заталкивает меня в лифт, положив свою горячую руку мне на поясницу. Спину тут же прошивает, словно он меня ошпарил. Делаю шаг, и вчерашний вечер, проведенный здесь с ним, в этом крохотном закрытом помещении, обрушивается на меня сотней маленький будоражащих воспоминаний. Занимаю самый дальний угол, держа спину прямо и стараясь не выдать себя. Дамир скользит по мне внимательным, чуть насмешливым взглядом и нажимает на первый.

- Мы куда? - повторяю требовательней, косясь на горящую кнопку "один" на приборной панели.

- Я - пообедать. Составишь мне компанию.

- Это предложение?

- Это утверждение, Жень, выходи, - и подхватывает меня под локоть, выводя из стальной кабины.

Сильные пальцы крепко впиваются мне в предплечье, и от еще одного мимолетного несанкционированного телесного контакта у меня вспыхивает лицо. Обычно я просто сильно раздражаюсь, когда меня кто-то без спроса трогает, но сейчас к привычной досаде примешивается какое-то совершенно животное, неконтролируемое волнение. Отчего я злюсь еще больше, и резко вырываю руку, стоит только выйти из лифта.

- У меня еще куча работы, которую нужно закончить до обеда. Я не могу, - останавливаюсь у лифта, буквально врастая в пол.

11.

- Как дела, Жень?
- Все хорошо...
- О чем бы хотели поговорить сегодня? Вы выглядите взбудораженной.
- Правда? Кхм...Знаете, сегодня я получила одно очень странное предложение, и теперь оно не идет у меня из головы.
- Да? И какое же? Расскажете?
- Да...Эм...Помните, я говорила вам о том, что повздорила в клубе с одним человеком, а он потом вдруг оказался нашим новым заказчиком, и я оказалась его подчиненной.
- Да, конечно, помню. Дамир, кажется?
- Да-а...Ну, так вот...Вчера вышло так, что мы случайно застряли с Дамиром в лифте вдвоем. Какие-то перебои с электричеством...А сегодня...Сегодня во время обеденного перерыва он отвез меня в ресторан и предложил...Кхм...не отношения, а...А просто интимную близость.
- Так и сказал?
- Ну...Практически. Предложил сходить куда-нибудь, но было очевидно, для чего. И потом, когда я спросила прямо, не отрицал.
- Ясно...И вас это взбудоражило.
- Конечно!
- Обидело?
- Н-нет...
- Что вы ответили?
- Боже, я...Это самое ужасное! Я сказала, что подумаю. Хотя тут не о чем думать, да? Но я была в таком ступоре от этого разговора...
- Что же в этом ужасного? Ничего ужасного нет. Женя...Вы начали свой рассказ с того, что застряли в лифте с этим человеком, Дамиром...Что-то случилось в этот момент? Почему он сделал вам такое предложение?
- Да...Выключился свет, лифт остановился, было ни черта не видно, и я запаниковала...Знаете темнота, маленькое пространство, невозможность сбежать, мужчина рядом. Меня такая беспомощность охватила. С трудом сдерживалась, чтобы не впасть в истерику...Дамир, похоже, понял, что со мной что-то не так. Начал рассказывать всякие истории, ну, знаете из детства...Я не особо вслушивалась, но у него такой приятный низкий голос. Особенно в темноте. Успокаивающий. И я...Я его поцеловала.
- Поцеловали?
- Да...Потом извинилась, когда появился свет и лифт починили, но он...Он, кажется, не так меня понял. Решил, что это приглашение.
- Ясно. И что вы теперь намерены делать?
- Я...я не знаю.
- А чего бы вы хотели, Жень?
- Да не знаю я, господи...
- Вы его сами поцеловали? Он проявлял инициативу?
- Нет, сама. Потом уже вовремя...Попытался проявить, ну...Вы понимаете, о чем я. Но я...Меня это только напугало, потому что мы в лифте, заперты. Физически он гораздо сильнее меня, и мне бы было с ним не справиться. Я вообще не хотела такого контакта. Мне просто нужно было почувствовать защиту, человеческое тепло. Без секса, понимаете?
- Понимаю. То есть вы его оттолкнули?
- Да, попросила не переходить границы...
- Он вас услышал? Остановился?
- Да.
- Вы продолжили целоваться?
- Да.
- Как вы думаете, он бы остановился, если бы вы зашли дальше?
- Кхм...
- Вы ведь именно этого боитесь, да, Жень?
- Насколько я вижу, он достаточно жесткий и властный человек...
- Но ведь это не делает его жестоким?
- ...
- Жень, послушайте. Вам необходимо научиться слышать свои желания, а не свой страх. Страх всем нам необходим, очень полезен. Это защитный механизм, придуманный природой, чтобы включать инстинкт самосохранения. Чувствовать страх - это нормально, естественно. Но невозможно жить полноценной жизнью, руководствуясь только им. Если вам определенно нравится этот человек, то почему бы не попытаться подпустить его немного ближе, следуя другим своим желаниям. В конце концов за почти год нашего общения с вами, я в первый раз слышу, чтобы вы первая кого-то поцеловали, пусть и в такой нестандартной ситуации.
- Думаете, мне стоит согласиться?
- Нет, это решать только вам. Но это решение не должно быть основано на страхе, необходимо попытаться услышать именно себя. Постарайтесь отречься от страха, убрать. Если в лифте вы почувствовали себя защищенной с этим человеком, то почему бы не попытаться воскресить это ощущение? Сделать на нем крючок? Давайте попробуем с вами одну практику…
- Он все равно не кажется мне безопасным.
- Что именно кажется вам опасным? Сам человек или те эмоции, которые он в вас вызывает?

***
На следующее утро на работу я снова опаздываю. И снова потому, что собираюсь не в пример дольше обычного. Слишком тщательно.

Сегодня я всё-таки надеваю юбку.

Простой шерстяной карандаш с завышенной талией длиной до середины икры. Сверху укороченная рубашка, доходящая лишь до конца ребер. Поэтому, если поднять руки или наклонится, то между высоким поясом юбки и краем рубашки светится тонкая полоска оголенной кожи. Ничего особенного, но ощущаю себя практически нагой...

Не потому, что я не ношу юбки, нет. Именно эту я достаю из шкафа довольно регулярно, наряжаясь для походов в театр или на выставки. Я знаю, что она мне идет и красиво облегает ягодицы и бедра. Знаю, что на меня неизменно обращают внимание мужчины, когда я выгляжу так. И их даже не смущает короткая мальчишеская стрижка и удобные ботинки без каблука. Всё знаю...

Но я ни разу еще не надевала эту юбку в ожидании реакции совершенно определённого человека...Тем более, что я не совсем понимаю, зачем мне эта реакция вообще нужна. Ведь я почти всю ночь думала над тем, что предложил мне Дамир, и что потом говорила на приеме Елена Леонидовна, и решила, что Керефову я откажу. И все же…

Его реакция на юбку, если она, конечно последует, мне будет чертовски приятна.

***

Пока я паркуюсь у бетонной коробки здания ОАО"РЗК", мне звонит Тим и сообщает, что через час он тоже подъедет, потому у него назначена встреча с начальником склада и Керефовым для получения "отборных люлей"... Оказывается, вчера, при заливке обновления, программа начала сбоить на добавлении новых данных, а обнаружили на складе это только ночью. Тимофея подняли в три, и все это время он дистанционно исправлял баг. Исправить - исправил, но все в ярости. И звонит он мне не просто так, а предупредить, что, пока его нет, эта ярость может обрушиться на меня.