Накопитель асотических эпизодов

Три с натяжкой и жирным минусом

#студентка и преподаватель #очень откровенно #секс при посторонних

Грифель карандаша ломается под натиском напряжённой руки и по аудитории на секунду распространяется тихое ругательство, направленное в сторону пишущего предмета, которое от резкого нажима перестаёт функционировать. Девушка отбрасывает его на край парты, складывает руки в замок и кладёт на них уставшую голову, лбом упираясь в предплечья. Взгляд карих омутов устремляется на тонкие бёдра, облачённые в чулки и короткую юбку, из-под которой виднеется край белой бумаги. Она прикусывает губу и резко отдёргивает подол, следом оборачивается, судорожно оглядываясь по сторонам, в надежде на то, что никто не заметит шпаргалку.

На удивление, кругом пусто. Ульяна Невская осталась последней, не считая паренька, который увлечённо жестикулирует руками и громко рассказывает тему, неумолимо пытаясь сдать предмет — международные валютно-кредитные отношения. Вроде бы не сложно, не считая нахального преподавателя, который валит всех без разбору.

Олег Александрович Богданов — гроза своей дисциплины и пересдач. Двадцатисемилетний тиран с маниакальной любовью к педантизму. Максимальная оценка — три с натяжкой и жирным минусом. И как не зубри всю информацию из учебников — высшего бала тебе не видать.

— На пересдачу, — тихий, властный голос делает заключение, отчего по спине Ульяны пробегает холодная дрожь.

Прошло три часа с момента начала экзамена. Ни один студент не покинул эти стены довольным и сдавшим предмет.

На полях двойного листа от тетради красуются лишь незамысловатые рисунки карандашом и смазанная линия от сломанного грифеля. Никакой информации по теме.

Парень, отчаянно надеявшийся получить ту самую «тройку с натяжкой и жирным минусом», понурив голову и наспех забрав зачётку, покидает аудиторию, тихо закрывая за собой скрипучую деревянную дверь, за которой слышится смачное ругательство в сторону Богданова.

Однако тот, невзирая на четко услышанную фразу, лишь указательным пальцем поправляет очки на прямом носу.

— Вы готовы? — теперь всё его внимание переключается на Ульяну, которая то и дело пытается натянуть подол короткой юбки на колени.

— Не совсем, — студентка шмыгает носом и поджимает губы, её взгляд опускается на изрисованный лист.

Три чёртовых этапа экзамена от этого узурпатора сравнимы с каторгой: письменное эссе, развёрнутая презентация у доски и устный ответ на билеты.

Один пункт она уже завалила: за три часа нарисовав на полях незамысловатые рисунки и сломав единственный карандаш, добродушно выделенный соседкой по комнате в общежитии. На другие этапы рассчитывать уже не стоит.

— Смелее, Невская. Я же вас не замуж зову, — Олег Александрович усмехается, обнажая белоснежные зубы.

«Чёрт, а он красивый», — проносится в голове у студентки, когда она вглядывается в мраморное лицо молодого человека. Девушка тяжело вздыхает, накручивает на палец локон шёлковых волос цвета вороньего крыла и закатывает глаза.

— Ладно, была не была. Всё равно терять уже нечего, — бурчит себе под нос и встаёт, выпрямляясь, поправляя задравшуюся юбку и белоснежную блузку. Благо, в этот момент на неё не созерцали серые очи, скрытые под тонким стеклом очков, иначе бы тут же заприметили край листа, выпирающего из резинки чулок.

Девушка с минуту мнётся у парты, переводя взгляд то на тетрадный лист, то на доску, у которой необходимо идеально выступить. В данном направлении она ноль без палочки. Лишь шпаргалки, заготовленные ночью перед экзаменом, дают ей возможность немного выдохнуть. Она сминает бумагу изящными пальцами с острыми длинными ногтями бордового цвета и оставляет его на столешнице, уверенной походкой двигаясь к преподавательскому столу.

Мужчина поправляет оправу, с натянутой улыбкой встречая студентку. Она садится напротив, протягивает трясущимися руками зачётную книжку. Только сейчас ей удаётся ближе рассмотреть своего «мучителя»: волосы цвета дубовой коры аккуратно уложены в стильную причёску; на теле красуется деловой костюм графитового оттенка и белоснежная рубашка, без излишеств в виде бабочек и галстуков; на бледном, гладко выбритом лице покоятся очки в тёмной оправе. Его одеколон пощипывает ноздри, въедаясь в память, как один из любимых теперь ароматов. Серые глаза, скрытые за линзами, терпеливо взирают на девушку, которая бесстыдно любуется каждым миллиметром кожи сидящего напротив мужчины.

Идеал женского вкуса, если не считать скверный характер и любовь к идеальности.

— Итак, — он возвращает её на землю строгим голосом и листает свой блокнот, глазами пробегаясь по собственным записям. — Ваша тема: основные структурные принципы и элементы Бреттон-Вудской валютной системы. Можете приступать.

И тут мысли смешиваются воедино.

«На левом бедре», — в голову вовремя приходят воспоминания о местонахождении заготовки на данный вопрос.

— Вижу, письменный ответ вы не подготовили, — Богданов тяжело вздыхает, смотрит куда-то вдаль, сквозь девушку, внимательно разглядывает смятый лист и поломанный карандаш на парте, где она несколько минут ранее сидела. — Распишите на доске всё по пунктам, а потом презентуйте в устной форме.

Видимо, к концу экзамена он подобрел и сжалился над последней мученицей. Ведь в другом случае бы отправил её к чёрту на кулички без шанса на пересдачу.

Ульяна, натянув улыбку чуть ли не до ушей, готова кланяться ему в ноги, однако вмиг берёт себя в руки и встаёт, подходя к доске. Она оборачивается, внимательно смотрит на спину мужчины и когда понимает, что тот занят заполнением какого-то журнала, то облегченно выдыхает.

Она ему не интересна, поэтому есть шанс списать пункты, а по итогу импровизировать. Может и получится выцыганить ту самую «тройку с натяжкой и жирным минусом».

Невская берёт в руки мел, повторно оглядывается назад, убеждаясь, что преподаватель занят и, вместо того, чтобы незаметно вытащить шпаргалку с нужной темой, она сгибает ногу в колене, которым упирается в стену, и тем самым задирает юбку до предела. Приспускает чулок на бедре так, чтобы не попадали листы и, найдя нужный, начинает дублировать информацию.

Леди и бродяга

Действия разворачиваются в вымышленное время.

#очень откровенно #художник и куртизанка

Живопись — занятие для слепцов. Художник рисует не то, что видит, а то, что чувствует.

Он может с лёгкостью прорисовать каждый изгиб её тела с закрытыми глазами. Может в порыве агрессии вылить банку с краской на белоснежное полотно и в итоге получить её размытый силуэт. Может по неаккуратности карандашом продырявить массивную дыру в листке альбома, однако при этом не испортит трепетно выраженный портрет.

Он всегда восхищается её телом, особенно когда женщина проходит мимо в чрезмерно откровенных нарядах. Подолгу любуется длинными ногами, прерывисто дышит при взгляде на декольте и тщательно маскирует свою смущённость при абсурдных фантазиях.

Её чувственные уста провоцируют на порочные мысли, а сердце обливается кровью, когда она, наспех помахав рукой на прощанье очередному ухажёру, кидает свой пронзительный взгляд на нелепого художника, сидящего ежедневно у мольберта в неприметной аллее парка. Нищий и весьма помятый жизнью мужчина с первого появления Олеси Виноградовой в переулке обзавёлся фанатичной влюбленностью к даме из высшего общества. Изящно стройная блондинка с голубыми очами крепко-накрепко засела в голове у Доброслава, вцепившись аккуратным маникюром в нейроны чувств.

Он часто видит её в сопровождении разных мужчин: статных, аристократичных и с увесистым портмоне в кармане тщательно выглаженных брюк. Однако они каждый раз сменяются одним за другим. Не было ни единого кавалера, который бы гордо прошёлся под ручку с красоткой во второй раз.

Доброслав ежедневно стесняется подойти и заговорить с этой властной, прекрасной барышней. Боится оттолкнуть своей небритой щетиной и сальными спутанными волосами. Боится получить колкую усмешку за рваные штаны и торчащий из ботинок большой палец правой ноги.

Ему не хватает силы воли, дабы найти приличную работу, вылезти из этой ямы нищенства и не выглядеть в её глазах отбросом.

Прилично заработать в этом огромном городе отнюдь не сложно. Едва ли художник осмелится откинуть кисть в сторону и приложить немалых усилий, чтобы держать в руке не баночку краски, а массивную пачку купюр.

Искусство — его заработок, даже не хобби. В свободное время он по памяти размазывает акварель по полотну, пытаясь выразить острые черты лица Виноградовой: тонкие белокурые брови, изредка нахмуренные и взъерошенные; лёгкие морщины у глаз, таких спокойных, слегка сощуренных; пышные губы, уголки которых всегда приподняты вверх; острые скулы и миниатюрный нос. Подбородок всегда вздёрнут, словно она фланирует не по разбитым тротуарам, а по ковровой дорожке, освещённой яркими софитами.

Он ни разу не слышал её голос. Кажется, что он мелодичен так же, как и утренняя трель соловья. Он не знает каков её характер и странные привычки. Влюблён лишь в оболочку — красивое тело и идеальную мимику.

И сегодня он решается на отчаянный шаг. Как только солнце появляется за горизонтом, художник тянется на узкой кровати, предварительно несколько раз зевнув. Поднявшись и переступив через пустые банки от красок и дешёвого алкоголя, он проходит к умывальнику, сальными от съеденной накануне жирной курицы пальцами дотрагивается до вентиля крана и прокручивает его, выпуская холодную струю воды. Ополаскивает лицо, трёт ладонями грубую щетину и смотрит в грязное, заляпанное брызгами зубной пастой и желтыми пятнами от сигарет зеркало, откуда на него взирает чудаковатый мужчина с глубокими синяками под глазами. Он протягивает руку к полке, где хранятся средства для гигиены, и хватается за размякший кусок хозяйственного мыла, который разваливается, едва он подносит его к лицу. Втирает остатки в щёки и подбородок, кривится от неприятного застоявшегося запаха, однако не смеет ничего возразить. Ведь у него недостаточно денег на нормальную пену для бритья. Как и на новую бритву. Легче же быть неопрятным и небритым, чем отказаться от пагубных привычек: убойного алкоголя и крепких сигарет. В его арсенале есть только лезвие, которое год назад сияло и терзало кожу до крови своей остротой. Сейчас же оно ступилось, стало непригодно для использования. Однако это не мешает художнику провести им, прикладывая немалых усилий, по грубым волосам, срезая их под ноль.

Как истинный ценитель искусства, он делает это изящно и бесподобно. По прошествию пяти минут от щетины пропадает и след. Теперь он выглядит лет на пять моложе, более привлекательней и ухоженней, чем до пробуждения.

Следующий этап — непослушные каштановые волосы, взъерошенные и торчащие в разные стороны. Доброслав наклоняется, почти утыкается лицом в выпуск для раковины и по макушке бьют холодные струи воды. По спине пробегает дрожь, которая покрывает всё тело. Он жадно трёт загрубевшую и слегка спутавшуюся шевелюру, взбивает колтуны и смывает грязь, накопившуюся за немалый промежуток времени. Вода, уходящая в сток, чернеет, и ему становится противно от своей неопрятности. Он подушечками пальцев проводит по полке, собирая остатки размокшего мыла и наносит на волосы, вспенивает и промывает чуть ли не каждую волосинку. Когда руки леденеют и сводятся судорогами, он смывает остатки средства и выпрямляется, хватаясь за полотенце. Собирает влагу с локонов махровой тканью, проходится ею по лицу.

Хватает с полки зубную щётку с растрепавшейся щетиной, промывает её под потоком воды и пытается выдавить остатки зубной пасты. Когда он проводит эти манипуляции, то раскрывает рот и наклоняется вперёд, дабы рассмотреть весь масштаб кошмара, с которым придётся бороться. Зеркало моментально потеет от несвежего дыхания с примесью перегара — последствия палёного пойла. Пожелтевшие от курения зубы, покрытые склизким налетом, мужчина пытается очистить влажным ворсом щётки, конвульсивно двигая рукой вверх-вниз. Нёба тут же краснеют и начинают кровоточить, отчего Доброславу приходится несколько раз сплюнуть.

Когда зубная паста превращается в красную, тягучую субстанцию, он споласкивает рот и вновь обращает внимание на зеркало, фальшиво улыбается и оценивает свою работу.