Наложница. Стать Его наслаждением

Глава 1

Андерос

Голова девушки расслабленно лежала на его руке, покрывая большую часть мягких подушек водопадом огненных волос. Ему нравился ее запах. Сладкий и терпкий одновременно, навевающий мысли о спелых ягодах вишни, чей сок, стекающий по гортани, взрывался яркими вкусами. И, наверное, что самое интересное, каждая девушка, оказавшаяся в его покоях, имела свой особый аромат, несомненно чаруя и увлекая за собой.

Вот и теперь, очередная юная душа, обученная искусству любви с малых лет только для того, чтобы подарить последний месяц своей жизни императору, лежала в его постели. Андерос с наслаждением втянул носом воздух, ощущая приятное тепло, исходящее от девичьего тела, что жалось к нему будто бы в поисках спасения. Иллия... Кажется, именно так ее звали. Он редко запоминал имена девушек, которых к нему приводили, но абсолютно точно хранил в своей памяти их последний взгляд, перед тем как отправиться на обещанную казнь. Сколько бы их ни было, а глаза всегда были полны одной и той же, необъяснимой печалью. Они влюблялись. Жаждали его и каждый раз просили сохранить жизнь, однако в глубине души уже давно смирились со своей неизбежной судьбой.

Девчонка тихо сопела рядом, беспокойно шевеля пухлыми, алыми губами. Ему вдруг захотелось взять ее прямо сейчас. Такую спящую и беспомощную, не ведающую о поползновениях на свое молодое тело со стороны великого императора. Безусловно, когда она откроет глаза, то непременно ответит и на поцелуи, и на мягкие касания, но уже не так робко, как в первую ночь, проведенную с Андеросом.

Не став останавливать свой внимательный взгляд на приоткрытых губах, мужчина спустился чуть ниже, проведя свободной ладонью, едва касаясь, по оголенной, аккуратной груди. Даже во сне ее соски соблазнительно стояли и он невольно сглотнул выступившую слюну. Андерос словно давно не ел и теперь перед ним стоял целый поднос с жареным мясом. И он желал. Желал провести языком по твердым ореолам сосков, прикусить их и чуть оттянуть, чтобы даже во сне она стонала от боли. Ему хотелось провести языком по ярко вырисовывающейся ложбинке вниз, обвести впалый пупок и, не останавливаясь, проследовать к пылающему жаром лону. Он был пленен. Но пленен далеко не самой девушкой, которую, уже завтра, сменит другая. Его пленила похоть, от которой ни скрыться, ни убежать. Он любил красивые тела, любил слышать мучительно сладостные стоны и чувствовать дрожь в теле той, что оказалась под ним. В его власти были и будут тысячи таких наложниц и каждую он будет желать как в первый раз. Возможно, в его понимании это вполне можно было назвать любовью. Он любил свой сокровенный сад цветов, которые, в конце концов, окажутся беспощадно сорваны, подарив своему великому императору глоток опьяняющего воздуха.

Андерос ощутил, как наполняются кровью и желанием его чресла, и с этим желанием невозможно бороться. В такие моменты здравый рассудок напрочь покидал его тело и дух, оставляя на волю жадного возбуждения. Он осторожно приподнял голову рыжеволосой, чтобы освободить руку и, не став терять ни мгновения больше, навис над ней, чувствуя, как в изнеможении горит каждая клеточка его тела. Она спала крепко, и за тихим, шелестящим дыханием он слышал стук ее сердца, что переплетался с его собственным. Не выдержав, Андерос коснулся губами нежной кожи, пропитавшейся ароматом масел и пота. Спустился чуть ниже и повел непрерывную дорожку из мягких касаний вниз, прямо к горячей груди. Он, словно голодный зверь, втянул в рот темный холмик, начав покусывать бугристую плоть. Девушка чуть вздрогнула, но не проснулась и тогда Андерос пошел дальше, спустившись к чуть выпуклому животу, лизнув пульсирующую кожу и оставив влажный, длинный след прямо до идеально гладкого лобка.

Он жадно сглотнул, чуть раздвинув ее сведенные вместе ноги. Даже в свете сотен свечей, что освещали его непростительно огромные покои, он видел соблазнительные, мокрые блики на девичьем лоне. Самая настоящая роза, чьи лепестки были полны сказочно сладкой росы. Его язык желал к ним прикоснуться и сам Андерос знал, что стоит ему начать, девчонка тут очнется, погрузившись в подобную пучину удовольствия. Это была ее последняя ночь, которая не должна была закончиться одним лишь сном, а потому Андерос тут же коснулся языком ее промежности, сначала мягко, а потом и более настойчиво, погружаясь в девушку все глубже и глубже.

В какой-то миг она испуганно вздрогнула и внутренняя часть бедер, на которых покоились властные руки Андероса, напряглись. Он остановился лишь на секунду и, услышав протяжный, призывный стон, сорвавшийся с губ рыжеволосой, продолжил. Девушка чуть приподняла таз и, краем глаза Андерос с удовольствием отметил, как тонкие руки девушки начали отзывчиво ласкать собственное тело, а бедра чуть приподнялись, отдаваясь на волю желаниям самого мужчины. Она стонала, тем самым умоляя о большем. И правитель позволил ей насладиться моментом, запустив несколько пальцев внутрь ее разгоряченной, источающей сок впадине. Ему хотелось утонуть в ней, выпить всю без остатка, жадно вобрать в себя. Стоило ему войти глубже, как девушка резко выгнулась, окончательно сбросив с себя оковы сна.

- Сильнее, мой повелитель! Глубже... - Рыжеволосая то переходила на умоляющий крик, то будто бы рыдала, желая заполучить мужчину всего и сразу. - Войдите в меня... Возьмите меня всю...

- Действительно хочешь этого? - дразня девушку легкими касаниями языка, прошептал мужчина.

- Да... - она вновь выгнулась и сжала бедра так, что практически обняла ногами шею своего правителя. - Прошу вас, не мучайте меня...

Внутри нее оказалось уже не два пальца, а целых три, что тут же пришли в яростные движения, заставляя девушку надрывно кричать и выгибаться лоснящейся кошкой. В какой-то миг Андеросу наскучило и это, а потому он тут же отстранился, вернувшись в исходное положение, чтобы вставить свой член туда, где ему уже давно полагалось находиться. Девушка восторженно улыбнулась, встретившись взглядом со своим господином, а потом обвела руками мощную шею, на одной из которых красовалась татуировка лилии - знак принадлежности к храму цветов. На лбу выступили капельки пота, делая колечки волос, обрамляющих лицо, соблазнительно влажными. Он тут же впился в ее губы страстным поцелуем, даже не проникая внутрь, заставляя стонать. Девчонка неустанно извивалась под ним речным угрем и Андероса это заводило все сильнее. Его член будто по наитию тянулся в истекающее лоно и, выдержав некоторый момент, он с силой вошел внутрь, ощутив, как приятно касаются его головки горячие, девичьи чресла. Казалось, прелюдии было уже достаточно для того, чтобы наконец кончить, потому что весь его пах неистово содрогался от непередаваемого наслаждения. Но он желал продлить этот сладостный миг, то замедляясь, то увеличивая темп.

В следующий момент, что называется пиком удовольствия, девчонка забилась в конвульсиях, сжимаясь изнутри с непреодолимой силой. Дыхание ее сбилось и это заставило самого Андероса наконец расслабиться, пуская свое семя в наложницу. Сердце неистово колотилось и этого было достаточно, чтобы вновь перевалиться на спину и несколько секунд бездумно смотреть в расписной потолок. Еще немного, и он будет готов продолжить. А потом еще и еще, пока напрочь не выбьется из сил и солнце наконец не взойдет.

- Я хотела бы проводить с вами каждую ночь... - прошептала девушка, сворачиваясь в клубок прямо под боком Андероса. Он понимал, на что она намекает, но ничего не мог с этим сделать. Уже завтра приведут другую, а об этой он будет вспоминать редко, пока, в конце концов, ее лицо окончательно не сотрется из его памяти. - Хотела бы быть с вами всегда.

- Это невозможно, — ответил он давно заученной фразой. - Если хочешь, можешь немного поспать. До утра у тебя еще будет время отдохнуть.

- Перед казнью? - жалобно выдохнула рыжеволосая, все еще надеясь на совершенно иной ответ.

- Перед казнью, — повторил за девушкой Андерос, подложив руку под голову и устало прикрыв глаза.

Глава 2

Андерос

После ухода супруги он чувствовал непреодолимое желание снести пару голов, или же разбить об эти самые головы несколько фарфоровых ваз. Маленькая, строптивая дура требовала от него то, чего он никогда не сможет дать, да и вряд ли попытается. Требовала любви и ласки, получая лишь презрение и отверженность. Неприятный, липкий осадок не уходил даже после трех выпитых подряд бокалов терпкого вина и это вводило Андероса в досаду.

Он сидел на мягких покрывалах у стола, опершись локтем о колено. Мутный взгляд блуждал по комнате и он совершенно забыл о том, что в первую ночь приветствия наложницы, ему бы стоило оставить алкоголь. Только вот император ничего не мог с собой сделать, испытывая невыносимую, душевную жажду. Хотелось осушить весь бутыль до последней капли и с легкой головой кануть в черноту сна. И все же, стоило ему только обхватить горячей рукой узкое горлышко бутылки, старый евнух за дверью оповестил о прибытии наложницы.

Андерос ничего не ответил. Лениво развернувшись в сторону дверей и заняв позу коленями на бок, теперь он практически лежал, положив голову на ладонь. Черные, длинные волосы были похожи на шелковый плащ, что покрывал плечи и стекал водопадом на мягкие одеяла. Он был уверен, что девчонка ожидала увидеть своего правителя собранным, не отступающим от всех известных приличий, однако теперь Андеросу было абсолютно плевать. Слишком много выпитого и полное нежелание что-либо делать... Однако, на миг ему даже стало интересно, насколько красива будет его избранница, и когда двустворчатые двери подались, огласив приход гостьи протяжным скрипом, император напустил на себя любопытный вид.

Она вошла молча, облаченная в привычные церемониальные одежды, что отличались лишь цветом длинного пояса на узкой талии. Кажется, прошлая девушка была опоясана синим, а эта белым - цветом чистоты и невинности. Впрочем, все те, кто приходил к нему в покои, были чистыми и невинными, а иначе и быть не могло. И все же, скрытая под плотной вуалью, что не позволяла рассмотреть лицо, наложница аккуратными шагами двинулась вперед. Остановившись всего в паре метров от императора, девушка совершила низкий поклон со сложенными вместе руками, после чего осторожно опустилась на колени.

- Сними вуаль! - не выдержав, приказал Андерос. Он и сам не заметил, в какой миг подался чуть вперед, словно хотел сорвать с ее головы полупрозрачную ткань собственными руками. - И представься!

Белоснежная кожа рук сверкнула в складках ткани длинных рукавов, что тут же оказались у лица, тонкими пальчиками стягивая вуаль вниз. Всего один короткий миг, а ожидание показалось для Андероса вечностью. Он не сомневался, что девушка красива, ведь других к нему никогда и не допустят. Однако, и сама красота имела свою величину, способная либо вызвать улыбку, восторг, или самый настоящий, внутренний трепет. Секундная интрига и вот он видит ее изумрудные глаза, ее тонкий нос, кончик которого чуть вздернут, видит алые, пухлые губы... Ее лицо оказалось таким гармоничным, таким цельным, что убери хотя бы одну крохотную деталь и вся башенка разрушиться. Красива. Несомненно прекрасна! И все же, ее взгляд сильно отличался от тех, с которыми ему когда-то приходилось сталкиваться. Она не выглядела изумленной, не выглядела восторженной и счастливой. В ее зрачках плескалась горькая печаль и Андерос невольно скривился, словно коснулся чего-то липкого и противного.

- Я приветствую вас, Ваше Императорское Величество, — тихо произнесла девушка, уткнувшись взглядом в пол. Совершив еще один поклон, наложница продолжила: - Меня зовут Алия Та-Ри и я буду служить вам на протяжении следующего лунного цикла.

- Служить, говоришь... - задумчиво протянул Андерос, все еще не до конца понимая, почему его собственная наложница избегает прямого взгляда. - И как же ты собралась мне служить?

Понимал, что своим вопросом заставит ее чувствовать себя неловко, заставит смутиться. Однако, ему хотелось видеть нечто живое в ее выражении, хотелось увидеть настоящие эмоции, а не блеклую маску. Однако, к огромному изумлению Андероса, на лице девушки не дрогнул ни единый мускул.

- Я сделаю все, что вы прикажете, мой господин. Моя задача заключается в том, чтобы удовлетворить все ваши потребности и желания. И я готова приступить к служению вам немедленно.

Бездушная кукла, не иначе! Андеросу вдруг стало интересно, намеренно ли девушка провоцирует его? Намеренно ли ведет себя так отстраненно? Он помнил всех тех, кто бывал у него ранее. Помнил их восторг и счастье, плескавшееся в глазах-озерах. Помнил неподдельное блаженство, срывавшееся с покусанных губ стонами и криками в мгновения близости. Но эта... Эта наложница оказалась суше выжженного вереска под палящим солнцем. И все же, император был не намерен просто так останавливаться, решив принять негласный вызов, который бросила ему девчонка своей холодной покорностью.

- Сделаешь все, что прикажу, значит? А если я захочу посмотреть, как ты вонзаешь в себя собственную заколку? - задал вопрос Андерос, но и на эти ледяные слова она даже не шелохнулась. Маленькая чертовка...

- Вы хотите посмотреть на это прямо сейчас? - внезапно девчонка подняла глаза, встретившись взглядом с императором. И дыхание его на миг оборвалось, потому что на лице ее мелькнула слабая надежда, которая словно сбила почву из под Андероса, превратила холодный пол в вязкое болото, заставляя императора тонуть.

И о чем она вообще думала?! Почему ведет себя так, словно прибыла не во дворец императора, а в дешевый, уличный бордель? Однако, он попытался взять себя в руки. Чуть приподнявшись и скрестив под собой ноги, принялся разливать вино по бокалам, искоса поглядывая на прибывшую.

- Совсем меня не боишься? - растянув губы в ядовитой ухмылке, произнес император. - А надо бы. Другие трепещут, подобно бабочкам на ветру... А ты даже не дрогнула ни разу.

- Какой смысл дрожать осужденному на смерть? - горечь сквозила в каждом ее слове. - Проще смириться и закрыть глаза, чем до последнего питать жалкие крохи надежды на чудесное спасение.

- А разве для вас это не честь? Разве вы, цветы храма моего, не живете одной лишь мыслью, что рано или поздно сможете возлечь с императором? - теперь ему было забавно наблюдать за девчонкой. Ему хотелось растормошить ее, заставить показать все то, что она на самом деле чувствовала в эти самые моменты.

- Честь, которую нам навязали... - обронила девушка, тут же запнувшись, слово прикусив язык в нежелании сболтнуть лишнего. Однако, это не укрылось от взгляда императора и он ощутил каплю победы на своем языке. Однако, секундная слабина, которой поддалась девчонка, вновь скрылась за непроницаемой маской: - Прошу прощения... Вы правы, это честь для меня, как для служительницы храма и вашего цветка. Мне незачем бояться вас и ваших приказов, ведь моя жизнь всегда находилась в руках императора. И если мне придется отплатить вам за свое пребывание в храме смертью, я сделаю это без колебаний.

Не наложницей она себя ощущала, а смертельно осужденной. Если другие будто бы не понимали этого, пытались выторговать у императора жизнь собственным телом, то эта девушка уже давно смирилась со своей участью... Наверное, именно в эти секунды к Андеросу пришло неприятное, горькое понимание...

- Выпей со мной и расскажи о себе. Прежде чем мы возляжем с тобой на этих шелковых одеялах, я хочу посмотреть, настолько ли ты умна, насколько красива...

Глава 3

Алия

Касаясь тела, белоснежная пена взрывалась сотнями крохотных брызг, обдавая кожу едва заметной щекоткой. Вода не показалась Алии горячей. Хотя, возможно, это лишь потому, что сама девушка пылала куда сильнее раскаленной докрасна печи. Ощущая на своих бедрах сильные руки императора, она задыхалась, оказавшись в некоем подобии тесной ловушки. Не знала, куда деть свой смущенный взгляд, который то и дело предательски скользил вниз, к чуть приоткрытым от предвкушения губам правителя. И она тонула. Тонула в его синих, подобно ясному небу, глазах.

Наверное, не один десяток наложниц в какой-то момент стояли вот так, в блаженной, будоражащей душу тишине и наслаждались таинственным полумраком, в крепких объятиях правителя. Наверное, бесчисленное множество наивных наложниц, не раздумывая бросались в эту бездонную яму. Неистово желали кинуться в ноги бесстрастного палача, только бы однажды испытать подобный миг единения с Андеросом. Он безусловно был красив, безусловно очаровывал, даже несмотря на лютую жестокость, какой не мог похвастаться ни один уличный головорез. Нет, он не пачкал свои руки чужой кровью. Жестокость Андероса заключалась в другом. Он медленно отравлял, заставлял испытывать надежду на чудесное спасение, влюблял и был любим до безумия, однако все равно толкал на смерть. И Алия прекрасно знала, что подобное случиться с ней. Пройдет неделя-другая, и она сама окажется под вострым мечом палача, испустив свой последний вздох. Возможно, в момент своей гибели она будет думать о синих глазах и станет просить всевышнего о встрече с правителем уже там, в следующей жизни. А может, возненавидит его здесь и сейчас еще сильнее, неся в себе тихую ярость на то, как жестоко с ней обошлась судьба.

- Я должна вас омыть, — тихий шепот наконец слетел с ее губ и девушка тяжело сглотнула. Ей вдруг отчаянно захотелось пить. - Прошу вас, позвольте…

- Позволить что? - надменный тон правителя никак не вязался с его взглядом - немигающим, очарованным. Наверное, в такие моменты можно было поверить в то, что жестокое сердце Андероса пленили раз и навсегда. - Ты - моя наложница и будешь делать то, что велю я. Если я желаю видеть тебя в своей купальне, то ты не имеешь права даже думать о том, чтобы ослушаться.

Чувства, которые она теперь испытывала глядя на обнаженного мужчину, скорее пугали, чем поражали. Еще вчера она желала смерти этому человеку, еще вчера ненавидела его всеми фибрами своей души, а сегодня была готова пасть перед ним на колени, моля не прерывать пылающие касания. Он был причиной смерти сотен наложниц. И вина всех погибших девушек была лишь в одном - в красоте, достойной императора.

- Как прикажете, — покорно согласилась Алия, но все же попыталась сделать робкий шаг назад. Ей было страшно. Страшно попасть под чары этого ужасного человека настолько, чтобы потерять себя окончательно.

В какой-то миг хватка Андероса на бедрах Алии стала невыносимой. Он тянул ее вниз, заставляя погрузиться в воду настолько, чтобы над пенной гладью виднелась лишь грудь с предательски огрубевшими сосками. Возбуждение то было, или же виной стал легкий холодок, прошедший по насквозь мокрой одежде - девушка так и не поняла. Не было ни сил, ни времени думать о своем теле, которое теперь желало неизвестно чего.

Плеск воды разрезал тишину и в следующее мгновение Алия оказалась настолько близко к правителю, что чувствовала собственной кожей его разгоряченное дыхание. Его руки плавно блуждали по телу девушки, осторожно касались спины под толщей воды, нежно сжимали ее ягодицы и яростно впивались в бедра. Он не отрывал от нее пристальных глаз, пока осторожно усаживал на себя, позволяя прочувствовать всю силу своего возбуждения. Нечто твердое уперлось в ее промежность, словно дразня, и еле заметные движения уже не казались ей неловкими, стесняющими. Нет, она, будто ведомая какой-то опьяняющей, вскружившей голову силой, уже сама двигалась навстречу, обхватив напряженные бедра мужчины своими ногами.

Шумно выдохнув, Андерос припал к губам девушки. Поначалу он будто бы пробовал Алию на вкус, властно запустив свой язык в ее рот. Его ладонь, взметнувшаяся к затылку девушки, словно направляла, показывала, как именно нужно двигаться. И Алия подчинялась. Безропотно, как и следует наложнице, она впустила Андероса в себя, в томительной неге ощутив, как его пальцы стремительно отыскали ее изнывающее лоно. Еще миг, и вот он уже внутри, причиняет еле уловимую, но все же боль. Потеря невинности не была каким-то недосягаемым таинством для Алии, однако там, на глубине сознания, она понимала, через что ей нужно пройти, чтобы наконец считать себя женщиной императора. Ей нужно было вытерпеть боль первого раза и наконец познать близость с мужчиной.

Томно прикрыв глаза, Алия полагалась лишь на свои ощущения, и казалось что каждая частичка ее тела горит, чувствует и принимает все происходящее как нечто важное, необходимое. Шелк воды и горячий пар, окутывали ее с ног до головы. Ароматы масел и звериный, возбуждающий запах самого Андероса… Одна его рука все также покоилась на ее шее, пока вторая заставляла непроизвольно извиваться змеей под распаляющимся солнцем от незнакомого, но такого волнующего ощущения. Его губы, ласкающие ее собственные, медленно уходящие вниз, к шее. И теперь Алия уже не думала ни о грядущей смерти, ни о бессердечности правителя. Нет, ей просто хотелось утонуть в этом блаженстве. Хотелось растянуть эти мгновения настолько, чтобы они заняли не час, и не два, а целые столетия. Ей отчаянно хотелось большего.

- В воде тебе будет если не больно, то малоприятно, — внезапно Андерос чуть отстранился, беспощадно прекратив ласкать ее налившееся лоно. Голос его был тих, но в нем слышалось тяжелое дыхание. - И как бы мне ни хотелось продолжить, я не хочу, чтобы твой первый раз прошел в мучениях.

- Мне… Мне не больно… - с шумом выдохнув, осторожно произнесла Алия. Не стесняясь своей вольности, девушка прижалась к правителю чуть сильнее и, не почувствовав никакого сопротивления, осторожно уткнулась носом в его шею. - Если вы желаете…

- Нет, — резко произнес мужчина, однако, словно не сумев удержаться, осторожно провел ладонью по набухшей груди Алии. - Желаю, но в своих покоях. Помоги мне совершить омовение, после чего переоденься. Я прикажу евнухам привести тебя.