Наперегонки с Луной

Глава 1. Сливовый аромат

Шенкай, небольшой уютный городок на востоке провинции Синье, был в это время года прекрасен в окружении туманных гор и говорливых ручьёв, зацветающих лугов и плодовых садов. Дома утопали в зелени и цветах. Белые и розовые лепестки усыпали улицы, точно снег, залетали в приоткрытые окна домов и заведений, путались в волосах дев. Один такой лепесток угодил прямо в чашку с «Полётом феникса», лучшим золотистым вином в этих краях. С первого этажа роскошного постоялого двора доносились звуки гуциня и флейты да тихие разговоры посетителей. Полное умиротворение.

Лань Юэ сидела у окна и наблюдала за опадающими лепестками сливы, растущей в саду с аккуратными тропинками. В выложенном белыми камешками пруду плавали карпы, которые почитались как талисман заведения. Постоялый двор так и назывался: «Белый карп», с большой красивой рыбой на причудливом гербе. Девушка улыбнулась и неспешно пригубила вино. Она никуда не торопилась. Богатый купец Го Сяофэнь остановился здесь со своими людьми на несколько дней, чтобы отдохнуть и набраться сил перед длительным путешествием на запад. Он восседал за столиком для почётных гостей на шитых золотом шёлковых подушках, его приближённые расположились рядом. Этих людей обслуживали в первую очередь и выполняли каждую прихоть.

Остальные посетители старались не привлекать к себе их внимание. О представителях семейства Го ходила дурная слава как о высокомерных и заносчивых. Они не считались с законами, ибо сами считали себя законом в этих местах. Не дай Небо им покажется, что кто-то не так посмотрел и не то сказал в их присутствии! Горе бедолагам, что попадутся под горячую руку. Го Сяофэнь, ко всему прочему, слыл большим любителем девушек и получал любую, кто ему приглянется. Лань Юэ знала об этом и пока старалась не привлекать внимания: время действовать ещё не пришло, а скандал на публике ей был ни к чему, это могло спутать планы. Её господин очень не любил, когда такое случалось.

Поэтому Лань Юэ продолжила спокойно сидеть, наслаждаясь моментом и красотами, на которые открывался вид из окна. Голубые горы вдали напоминали ей очертания спящего дракона. Легенды говорят, будто хребет Ланшань и есть настоящий голубой дракон, что в незапамятные времена уснул здесь под звуки гуциня, на котором играла небесная фея Нюй. Верят, как только в провинции Синье замолкнет музыка хоть на миг, дракон проснётся и в гневе выведет реки из берегов и обрушит горы. Потому не зря эти земли называют ещё Долиной серебряных струн, Домом музыки, Прибежищем Госпожи Нюй. Лучшие музыканты, которым выпадает честь услаждать слух Императора, родом из Синье. Даже ветер здесь не просто шелестит кронами деревьев, а напевает тихую мелодию, когда играет опавшими лепестками, унося их прочь от «Белого карпа»…

…Влекомые ветерком лепестки, казалось, танцевали, проносясь по рядам городского рынка, а солнечный свет, пробивавшийся сквозь грубого плетения ткань навесов от дождя, рисовал на земле причудливые узоры. В такой благостный день просто невозможно грустить — Цзяо Ян поддался магии хорошей погоды. Настроение у молодого заклинателя было отличное. И неважно, что в кошеле опять пусто — зато есть сладкий сунжуань [1]. Цзяо Ян укусил его за слоёный бок и аж зажмурился от удовольствия.

В этот момент кто-то толкнул его под локоть. Сладость медленно, будто время остановилось, полетела прямиком в одну из немногочисленных грязных луж, Цзяо Ян с ужасом понимал, что не успевает его поймать.

А вот схватить нарядного юношу, который, кажется, даже не заметил, что кого-то толкнул, он успел. Вцепился пальцами в воротник и притянул к себе:

— Ты представляешь, что ты натворил, ослиное отродье?!

— Руки убери, бродяга! — взвизгнул юноша. — Я молодой господин Ли и не потерплю, чтобы подобные тебе пачкали мой новый ханьфу!

— Да мне плевать, кто ты, — широко улыбнулся Цзяо Ян. — Все вы, людишки, одинаковые: ножичком ткнуть — кровь потечёт.

Молодой господин Ли побелел, как полотно:

— На помощь, на помощь! Убивают!

Патруль из четырёх стражников, показавшихся у начала торговых рядов, заставил Цзяо Яна отпустить свою добычу и даже издевательски расправить ему одеяния. Юноша высокомерно фыркнул и зашагал прочь. Цзяо Ян задумчиво повертел в пальцах пару серебряных монет, «выпавших из рукава» молодого господина, и мысленно записал фамилию Ли в перечень тех, кого следует убить. Список уже длинный, но у Цзяо Яна очень хорошая память.

Хорошее настроение уже не вернуть — но стоило хотя бы попытаться сделать его менее паршивым. Цзяо Ян покинул рынок, некоторое время бесцельно блуждал по Шенкаю, пока улица не вывела его к солидному и, скорее всего, дорогому заведению «Белый карп». Что ж, деньги, которые достаются легко, легко и тратить. Цзяо Ян кивнул самому себе и вошёл внутрь. Первый этаж был обставлен попроще — и полностью заполнен людьми. Они галдели, икали, издавали другие неприятные звуки, поэтому Цзяо Ян поднялся на второй. У дальнего окна сидела девушка, чем-то невольно притянувшая его взгляд — тонкая, гибкая, в лазурного цвета одеждах. Кожа её была фарфорово бледной, лишь ярко-красные губы выделялись на изящном лице. Наверняка, очередная дочка родовитого заклинателя — не похоже, что этой девушке приходится много работать.

Всю правую половину занимали люди в почти одинаковых ханьфу, украшенных золотой вышивкой. Они пили и веселились, а остальные посетители почему-то втягивали головы в плечи на каждый слишком громкий взрыв смеха. Цзяо Яну не было дела до этих господ — он просто уселся за свободный столик и показал разносчику серебряную монету.

— Порадуй меня, уважаемый.

Глаза разносчика алчно сверкнули, он с подобострастной улыбкой поклонился и убежал выполнять пожелание.

Лань Юэ не обратила внимание на нового посетителя — пока что он не сделал ничего такого, из-за чего стоило волноваться. Молодой человек в тёмно-зелёных одеждах, гораздо более простых, чем те, в которые были обряжены остальные гости заведения на этом этаже, не походил на завсегдатая, наверняка забрёл сюда из любопытства. Они встретились взглядами лишь на мгновение, не найдя в друг друге ни интереса, ни угрозы. Чего нельзя сказать о людях семейства Го.

Глава 2. Цветы под кровавым дождём

Поместье клана Ли расположилось в небольшой долине к западу от Шенкая. Его нельзя было назвать ни большим, ни чрезмерно богатым. Обычная обитель обычного клана заклинателей средней руки, где за добротной стеной прятался господский дом, помещения для слуг и учеников, хозяйственные постройки…

Цзяо Ян усмехнулся, подбирая описание для декораций своего очередного представления. И когда, интересно, он начал делить поместья на «обычные» и «побогаче»? Ведь, по сути, нет никакой разницы между заклинателями, что обитают в набитых золотом дворцах и монастырях, пропитавшихся духом аскетизма: все они, покорившие потоки ци, считают себя лучше и достойнее тех, кому не повезло родиться среди обычных людей, где нет ни умудрённых опытом учителей, ни забитых свитками библиотек. Кичатся своим мнимым благородством, принимая от горожан почести за убитых чудовищ — и могут без малейших угрызений совести кого-то, допустим, толкнуть и уронить в грязь его сунжуань…

Будучи мальчишкой, Цзяо Ян восхищался и завидовал этим людям — сейчас же, спустя сотни поединков, призом в которых была жизнь, он презирал их. Слишком уж часто видел, как поруганная гордыня в глазах сменяется жалким и низменным страхом. И каждый такой взгляд — словно знак отличия для бродяги, который, не имея ничего, превзошёл очередного счастливчика, перед которым с самого начала были открыты все двери. Словно сладость, приятная почти так же, как конфета.

Сегодня луну закрывали густые тучи, грозя обрушиться на землю настоящим ливнем. Цзяо Яну это было только на руку — никто не выйдет за порог без большой надобности, вон, даже стража, вместо того, чтобы глядеть по сторонам, то и дело косится на небо, а затем — на уютный свет из окон.

Он мягко спрыгнул с кромки стены в ухоженный садик, где, вытянув стрелы к небу, пышно цвели белые орхидеи. Темнота обволакивала поместье, и лишь тусклое мерцание бумажных фонарей немного рассеивало мрак. Цзяо Ян, скользя подобно тени, бесшумно пробирался вперёд. Он двигался плавно, как тигр на охоте, избегая светлых пятен. В воздухе витал аромат влажной земли и жасминового чая. Проходя мимо пруда с золотыми карпами, Цзяо Ян услышал лёгкий всплеск воды. Он резко обернулся, прислушиваясь, но звук не повторился. Всего лишь рыба.

Найти молодого господина Ли не составило большого труда — достаточно было заглянуть в пару окон, выходивших в сад. Убедившись, что негодяй спит, укрывшись покрывалом, украшенным вышивкой с золотыми драконами, Цзяо Ян шагнул в комнату. Легкие занавески из белого шёлка лишь слегка колыхнулись, пропуская его.

Здесь было много всего красного — стены, высокие деревянные полки со свитками каллиграфии и старинными книгами, фарфоровые вазы с искуснейшей росписью, наполненные свежими цветами. Цзяо Ян улыбнулся, посчитав это добрым знаком, ведь красный — цвет крови — его самый любимый.

Рядом с постелью на низком столике стояла курительница для благовоний, источая приторно-сладкий аромат, а на деревянных бортиках буквально места свободного не осталось от талисманов, должных отпугивать злых духов. А вот и отличная тема для начала разговора.

Цзяо Ян настойчиво потряс молодого господина Ли за плечо. Тот сонно отмахнулся, и Ян дёрнул уже изо всех сил.

— Что ты себе позволяешь, проходимец?! — воскликнул молодой господин, едва продрал глаза. Голос его дрожал от гнева.

— Я думаю, — Цзяо Ян демонстративно взглянул на талисманы, — будет уместно считать меня злым духом, которого ты оскорбил и лишил законной добычи. Как думаешь, помогут тебе твои бумажки, или нет?

— Злым духом? Ты всего лишь жалкий бродяга, которому давно не указывали его место! Думаешь, что напугаешь меня своими сказками?

— Уже напугал, — надменно рассмеялся Цзяо Ян. — Трясёшься, как побег бамбука на ветру — лишь потому, что я стою с тобой рядом. А теперь узри мою истинную силу!

— Да я...

В этот момент за окном сверкнула молния, громыхнул раскат грома, и первые тяжёлые капли дождя ударили по крыше. Ливень обрушился на поместье, занавески взметнулись вверх от порыва ветра, и в комнату ворвался поток холодного воздуха, от чего талисманы зловеще зашуршали.

Лицо молодого господина Ли побледнело.

— Это... это совпадение, — заикаясь, произнёс он, и в голосе уже не осталось былой самоуверенности. — Ты не можешь быть духом!

Разумеется, это и было совпадением — при всех своих многочисленных талантах Цзяо Ян не умел управлять грозой. Но до чего приятно чувствовать, когда твой враг уверен в обратном! И уж если природа решила сделать такой подарок, нужно играть роль до конца.

— Я дам тебе выбор, — потоки тёмной ци дымкой заструились вокруг его руки, принимая очертание меча. — Ты встаёшь на колени и молишь о пощаде, и тогда наказание понесёшь лишь ты, или же я уничтожу весь твой клан, одного за другим.

Цзяо Ян не торопился. Убить жалкого, скулящего труса одним ударом — слишком просто, слишком пресно. Он считал, что проливать кровь — это искусство, подобно каллиграфии или рисованию. А потому стоит подождать, как поведёт себя обидчик — и, зная это, выбрать для него подходящий финал...

Молодой господин Ли, на удивление, оказался не таким бесполезным, как предстал в начале, принадлежность к клану заклинателей дала о себе знать. Набравшись решимости, он вскинул руку, подзывая меч.

— Если ты действительно злой дух, то я сражусь с тобой, как с любым врагом!

Цзяо Ян увернулся от первого удара и с грацией проворного дракона отступил, создавая дистанцию. Ослеплённый гневом, молодой господин Ли с победным рыком ринулся в атаку, размахивая мечом. Его учили, учили хорошо, но ярость возобладала над рассудком, и удары были слишком предсказуемы.

— И это наследник благородного клана? — презрительно бросил Цзяо Ян, легко парировав очередной выпад. — Иные бродяги дерутся лучше тебя!

Тот аж зарычал от злости и усилил натиск, но этим он только больше открылся для удара. Дождавшись подходящего момента, Цзяо Ян нанёс один короткий колющий удар в живот. Молодой господин Ли с болезненным стоном упал на колени, выпустив меч из рук.

Глава 3. Цвет полыни

Комната на окраине Юньаня, самого северного города провинции Синье, стоила Цзяо Яну последних нескольких юаней, и была, по большому счету каморкой под крышей. Если начнётся дождь — капли будут отбивать барабанную дробь и мешать спать. Но лето было сухое и солнечное, поэтому Цзяо Ян решил рискнуть.

Он кое-как устроился на узком матрасе и закрыл глаза. День выдался довольно скучный, но утомительный — он шатался по богатому району вдоль дорогих лавок, размышляя о том, где бы достать немного денег. Вариант «просто украсть» был хорош всем, кроме одного — уже начал надоедать. Родовитые заклинатели, нечистые на руку купцы… обычно всегда хватало желающих заплатить таким, как Цзяо Ян, чеканной монетой за чьё-нибудь «исчезновение». А если совсем никаких врагов не заимели, можно было и на чудовищ поохотится, всё развлечение. Но этот городок оказался слишком благостным, даже подозрительно благостным. Никто, пряча лицо в тени, не подзывал наёмника в простой одежде, но с хорошим мечом, никто не жаловался на злых духов в подвале. В конечном итоге Цзяо Ян просто отправился спать.

Он проснулся среди ночи от стука по крыше. Это был не дождь, а поступь чьих-то сапог на мягкой подошве. Обычно по крыше не ходили просто так, а потому Цзяо Ян на всякий случай встал, протиснулся в маленькое окошко и подтянувшись, оказался на раскрашенной черепице.

Девушка уже успела добежать до дальнего края, собираясь перепрыгнуть на соседнюю крышу. Цзяо Ян догнал её, схватил за запястье, развернул к себе... и с удивлением узнал Лань Юэ.

— Эй, ты чего здесь делаешь?

Их лица были настолько близко, что в других обстоятельствах под светом полной луны это можно счесть романтичным, если бы не блеск кинжала, мгновенно оказавшегося у горла. Цзяо Ян, поймавший Лань Юэ, даже бровью не повёл, кожей почувствовав холод стали. Зрачки расширились — она узнала его и нехотя убрала клинок.

— Что я здесь делаю? Не видишь? Убегаю от них! — воскликнула она, мотнув головой в сторону.

Цзяо Ян обернулся и увидел шесть силуэтов, три мужчины и три женщины, которые и не думали останавливаться.

— Ты их обидела?

Девушка ничего не ответила, Цзяо Ян резко отпустил её руку и отошёл на шаг. Преследователи приближались. Один из них недвусмысленно указал мечом на... него самого. У Цзяо Яна не было ни малейшего желания доказывать заклинателям, что они с Лань Юэ не сообщники — в его положении это, скорее всего, совершенно бесполезно. А потому сердито бросив:

— Тогда чего встала, убегай! — он перескочил на соседнюю крышу, вдохновляя девушку личным примером.

Лань Юэ не стала медлить и быстро догнала убегающего. Кто-то из заклинателей бросил наугад стрелу из концентрированной ци. Уклониться было несложно, но если стрел станет больше, прогулка по крышам превратится в опасный аттракцион. Вместе они преодолели ещё пару кварталов, петляя в тенях и напуская туман для отвода глаз. Бесполезно. Погоня дышала в затылок, как стая натасканных охотничьих псов

Лань Юэ была зла. Если бы её не остановили там на крыше с дурацким вопросом, от погони, возможно, удалось бы уйти, но теперь они подпустили преследователей слишком близко. Но, может статься, вдвоём будет проще справиться с шестёркой. Лань Юэ пришлось несколько раз уклоняться от атак. Магические стрелы вещь простая, освоить их нетрудно, но дрянь ещё та. Разве что для их использования нужно видеть цель...

У Лань Юэ оставался шанс скрыться и избежать кровопролития, ей и так был суровый выговор за то, что тело Го Сяофэня было не в надлежащем виде. Не все заказчики любили самоуправство и лишние убийства. И эта миссия один из тех случаев.

Впереди уже виднелась городская стена, а за ней густой лес с дурной демонической славой. Среди зарослей нетрудно было скрыться от преследователей, поисковые чары на этой заколдованной земле работали плохо. А вот иллюзии...

На бегу Лань Юэ вынула из-за пояса склянку с особым составом. Стоит разбить пузырёк, как на волю вырвется густой туман, самый простой, не ядовитый, но и он способен сбить со следа. Это позволит не тратить силы на сотворение магического облака самой. Не останавливаясь, она бросила за спину пузырёк и с улыбкой услышала звон стекла.

— Вниз! — сказала она, когда они подбегали к стене.

Там туман ещё гуще. Он не только позволял спрятаться от чужих глаз, но и приглушал все звуки, так что преследователи даже не услышат их голоса. Внутри всё бурлило от волнения. Ещё немного и они спасутся, можно радоваться, но...

Волну ци она почувствовала раньше, чем увидела эффект от брошенного одним из преследователей заклинания. Порыв ветра! Это же надо было наткнуться именно на мастеров воздуха! Парочке беглецов ещё повезло, что они не овладели искусством призывания молний, иначе бы давно применили.

— Ай!

Вскрикнула она, когда её зацепило стрелой ци во время прыжка вниз. Приземлившись на ноги за стеной, Лань Юэ сплюнула кровью. Левый бок жгло, но не смертельно. Девушка поморщилась, ища взглядом своего невольного спутника.

Цзяо Ян бросил быстрый взгляд на стену, потом вдруг резко оттолкнул Лань Юэ, а сам отскочил в другую сторону. Он все рассчитал верно: первый заклинатель приземлился именно в том месте, где мгновение назад стояла девушка. Он даже понять ничего не успел — меч пронзил его горло.

Вторая заклинательница была осторожнее и не стала опрометчиво прыгать вниз, предполагая, что добыча продолжит бегство. Зависла на мече, дожидаясь соратников.

Цзяо Яну ничего не оставалось, как подняться с ней на один уровень, одновременно нанося прямой удар. Заклинательница перевернулась в воздухе, перехватывая верную рукоять и вовремя заблокировала атаку. Цзяо Ян отшатнулся, уклоняясь от стрелы ци третьего подоспевшего заклинателя.

— Помогай давай! — крикнул он оставшейся внизу Лань Юэ.

Мечи вновь скрестились со стальным звоном.

Лань Юэ, скривившись, взмыла в воздух, быстро оценивая ситуацию. Один заклинатель был уже мёртв, вторая отвлечена, а вот третий, подоспевший чуть позже... Он собирался на подмогу своей напарнице и упустил как Лань Юэ возникла у него за спиной и одним движением перерезала горло. Выбора не оставалось: преследователи желали их убить и требовалось защищаться радикальными методами. Лань Юэ только успела убедиться, что противник мёртв, как ей тут же пришлось сотворить щит, чтобы отразить атаку парочки заклинателей, подоспевших за остальными. Где был ещё один, она не видела.

Глава 4. Пионовый сад

Обитель клана Ланшань Лань располагалась с северной стороны одноименного хребта прямо среди семи ниспадающих с белоснежных вершин рек. Семь сестёр, семь говорливых ручьёв и каскадных водопадов, сбегая вниз, набирали воду из источников и ключей, разливаясь в низинах полноценными реками. Это были плодородные земли с мягким климатом, настоящее богатство клана Лань. Здесь ткали лучшие шелка, делали прекрасные фруктовые вина и добывали несметное количество речного жемчуга. Однако главное богатство скрывалось в горах и залежах драгоценных камней.

В эти места стекалось много людей — клан Лань щедро платил трудягам за их работу, обеспечивал защитой и кровом, не душил неподъёмными поборами. За многие века своей истории они прославились как благородные и добродетельные люди, меценаты и покровители искусств. Многие благородные семьи считали за честь породниться с сыновьями и дочерьми клана, а на обучение и воспитание сюда присылали своих отпрысков со всей страны. Школа клана Лань, где молодые люди изучали науки, боевые искусства и духовные пути, располагалась в долине у самого подножия гор среди живописных лиственных лесов.

Богатое поместье, где жили кровные члены клана, располагалось выше в горах среди говорливых водопадов. Со стороны сюда могли попасть лишь будущие супруги из других семейств, да заранее приглашённые гости. Здесь же получали право жить и числиться в рядах приближённых лучшие ученики и ученицы. Дом Тысячи Ручьёв — так называлось это место, бывшее для многих пределом мечтаний. Удел попавших сюда мирная и безмятежная жизнь среди прославленных бессмертных и серебряных туманов.

Но была ещё одна обитель, сокрытая среди облаков от чужих глаз. Дом, в который, как верили младшие ученики и непосвящённые члены клана, попадали лишь вознесённые. Облачный Пик, говорили они, место, где живут святые. Те, кто поднимался туда, редко спускался вниз к прежним друзьям и соратникам, а цветом их одежд становился белый. Цвет Истины. Так верили люди, так говорили тем, кто не должен знать.

— Вознесённая госпожа Лань, — слуги у причала склонились в почтительном поклоне.

Лань Юэ в кипенно-белом одеянии шагнула в лебединую лодку, такую же ослепительную в своей белизне. Ещё один красивый жест. Её приёмный отец, глава клана, обожал прекрасные вещи, а что может быть прекраснее столь эффектного способа попасть на Облачный Пик с Лебединого причала? Лодка-облако, лодка-птица, скрылась в облаках, оставляя земные заботы далеко внизу. И, если не знать всех секретов поднебесной обители, это действительно умиротворяющее место, дарующее покой и исцеление уставшему духу. Но только не Лань Юэ. Ни омовение после долгой дороги в тёплой ванной, ни благовонные притирания, ни чистота одежд не смогли унять волнение и тревогу. Она возвращалась с задания, которое не было выполнено безупречно. И в этот раз стоянием на столбе отделаться не удастся. Особенно, если в клане прознают, кто ей помогал.

При мыслях о Цзяо Яне, девушка коснулась исцелённого бока. Он всё-таки спас её, а не убил. Но сделал бы так же, если бы знал, кто такая Лань Юэ, воспитанница владыки Змеиного Дворца? А именно под таким именем для посвящённых и тех, кто желал воспользоваться услугами клана убийц, была известна небесная обитель. Орден внутри ордена. Кровь и яд под белыми одеждами…

И вот, облака перед ней расступились как полы ханьфу, и пик предстал во всём сверкании заходящего солнца. Белые ворота у причала лучи окрасили в алый, любимый цвет убийц. Там её уже ждали…

— Шицзе, — восемь младших сестёр склонились в почтительном поклоне, когда Лань Юэ ступила на Облачный Пик. — Нам велено сопроводить первую госпожу Лань.

— Кем велено?

— Лань Цзи Ли, — ответили девушки, переглянувшись.

Ли-цзе не стала бы высылать свиту за ней, подумалось Лань Юэ, она всегда могла сама прийти в покои. А значит она спихнула на младших сестёр собственные обязанности, не желая лично с подобающей по положению компанией встретить её здесь. Вредина Ли-цзе и её приближённые не хотели смиряться с тем, что недотёпа Юэ всё ещё занимает высокое положение. В клане ходили слухи, что если глава погибнет, вся власть перейдёт к ней, единственной дочери, хоть и приёмной. И это многим не нравилось. Сама же Лань Юэ была бы рада, если это никогда не произойдёт.

— Но ждёт меня не вторая госпожа, верно?

Лань Юэ обвела взглядом девушек. Из новеньких, пара лиц и вовсе ей была не знакома.

— Верно, — ответили они, почтительно пропуская Лань Юэ вперёд.

Внутри всё похолодело. Её призывал в Змеиный Дворец Лань И Чэнь лично.

***

— Эта верная дочь принесла талисман, Чэнь-цзюнь.

Лань И Чэнь стоял у окна Зала Тысячи Ядов спиной к Лань Юэ. Левая рука с закрытым веером была сложена за спиной, а это значило, что он не в духе. Лань Юэ склонилась в дочернем поклоне, опасаясь поднять взгляд. Терпкий аромат горьковато-сладких благовоний тяжким грузом ложился на плечи. Она ждала, когда Лань И Чэнь заговорит с ней и позволит ответить.

— Читай, — коротко бросил он, разворачиваясь к столу, на котором лежал талисман и развёрнутый свиток со сломанной печатью, на которой красовался родовой герб правящего клана провинции Синье.

Лань Юэ выпрямилась и взяла письмо в руки, пробегаясь взглядом по написанному. С каждым новым иероглифом она, и без того бледная, белела ещё больше.

— Вслух, — велел Лань И Чэнь. — После перечисления формальностей.

— Настоятельно просим вас выдать преступника властям для публичной казни за убийство прославленных героев, любимцев богов и людей, Золотой Шестёрки Юньаня. Это поможет сгладить острые углы в отношениях наших кланов и…

— Читай дальше, — сказал он, поворачиваясь к Лань Юэ.

Левая сторона его лица, обезображенная шрамом в старом пожаре, была скрыта за изящной маской из слоновой кости с золотым тиснением.

— И мы не разорвём все дипломатические отношения, а также не станем объявлять войну.

— Понимаешь, что это значит? — спросил Лань И Чэнь, грозно взглянув на Лань Юэ.

Глава 5. Розы на пепелище

Шаньчжоу, город среди невысоких гор у самого моря, встретил Лань Юэ дурной погодой. Её отправили сюда в ссылку, но Лань Юэ не унывала и сочла, что это... отдых. Своеобразный, но всё-таки. Что ж, это лучшее, что могло произойти. Если цена изгнания — жизнь одной из сестёр, так тому и быть.

Солнце не показывалось уже несколько дней и, как говорили, это гнев Богини Нэн Е, чьё святилище скрывалось среди облаков, нависших над пиками. Дождь кончился совсем недавно и на мостовых были лужи. Несмотря на это, улица Ста Лавок, самое оживлённое место в городе, была полна людей. Навесы укрывали от непогоды, а в многочисленных заведениях можно было переждать и дождь, и ветер.

Лань Юэ не боялась дождей, она прогуливалась по улочке, ведущей к широкому мосту, после которого начиналась городская площадь. Она вдыхала морской воздух, лёгкий бриз с берега, и это успокаивало.

Торговцы уличными сладостями наперебой предлагали купить угощения. Лань Юэ прельстилась рисовыми пирожными с ягодной начинкой и купила сразу десяток. Лавочник подал ей их в яркой бумажной коробочке, которую удобно держать в руках и не испачкаться — сладости были липкими. Лань Юэ расплатилась и собиралась идти обратно, но неудачно поставила ногу и поскользнулась на гладких камнях.

Она бы непременно упала, если бы не чудом оказавшийся рядом человек, чьё лицо больше чем наполовину скрывала соломенная шляпа. Одной рукой поймал коробку со сладостями, а другой придержал локоть Лань Юэ, помогая восстановить равновесие. Незнакомец в шляпе демонстративно принюхался к угощению, и, к возмущению девушки, тут же отправил один из рисовых шариков в рот.

— Это мне? Спасибо, — произнёс он знакомым насмешливым голосом.

—- Эй! — воскликнула Лань Юэ. — А как же приличия? Нехорошо отбирать у девушек сладости!

— Приличия? — Цзяо Ян, а это оказался именно он, не прочь был немного пошутить. — Я не знаю такого слова.

Лань Юэ насупилась и капризно топнула ножкой, глядя как вытягивается его лицо. Опасаясь, как бы он не поперхнулся, она тут сменила гнев на милость.

— Бери сколько хочешь, — с улыбкой разрешила она, — у меня хорошее настроение и в этот раз мне не за что на тебя сердиться.

Цзяо Ян с удовольствием съел ещё пару пирожных, потом всё-таки вернул девушке коробку.

— Но ты тоже поешь. Оставаться без сладкого — это очень грустно.

На его лице мелькнуло что-то странное. Воспоминание? Но это длилось лишь мгновение.

— Не знала, что ты такой сладкоежка, хотя уже взрослый, — усмехнулась Лань Юэ, чтобы вернуть лёгкость разговору, — что ты тут делаешь?

Цзяо Ян чуть приподнял шляпу и посмотрел на неё честнейшим взглядом:

— Гуляю. А ты?

— И я гуляю, как видишь. Делать тут нечего, разве что прогуливаться у моря, но знаешь что? Говорят, есть тут поместье с призраками, я хочу посмотреть.

Лань Юэ махнула рукой на север, указывая на высокий холм, где среди зарослей действительно угадывались старые стены и крыши строений. Если зрение позволяло, можно было даже разглядеть домашний храм предков чуть поодаль.

В ссылке было удивительно скучно и Лань Юэ изнывала от безделия, с ней не послали даже пары служанок, только выделили немного денег на первое время и возможность снять какое-никакое жильё. Сколько продлится такое изгнание, Лань Юэ не знала, а поэтому старалась найти себе какое-нибудь дело, а в компании это всегда веселее.

— Я не верю, что там призраки, но почему бы не сходить? Если там и нет ничего интересного, с холма открывается красивый вид.

— Тебе повезло, я как раз ничем не занят, — легко согласился Цзяо Ян.

Они двинулись вверх по тенистой тропе, миновав городские ворота. Жители не жаловались на мертвецов или злых духов заброшенного поместья, а призраки, в которых верили, не причиняли никому вреда. Лань Юэ положила в рот ещё один рисовый шарик со сладкой ягодной начинкой внутри и задумчиво посмотрела наверх. Сквозь листву проглядывали серые стены с такой же серой черепицей.

— Если там действительно призраки, — заметил Цзяо Ян, проследив за её взглядом, — я легко их отгоню.

Он ласково провёл пальцем по рукояти меча.

— Это тёмный меч, таких мало. Откуда он у тебя? — спросила Лань Юэ, вспоминая как он прогнал демона в лесу. — Те, кто меня учил, говорят, что такая магия опасна. Ты когда-нибудь думал о том, что будет, если однажды не сможешь с ней совладать?

— О, это очень занятная история, — было видно, что Цзяо Яну самому давно хотелось кому-нибудь похвастаться. Он бессовестно стащил очередное пирожное из коробки и продолжил: — однажды я ночевал в разрушенном замке неподалёку от Хейчан. Местные небылицы про него всякие рассказывали, ну примерно как про эту твою усадьбу. Мне это было только на руку, поскольку я уже успел повздорить там с начальником стражи, а про то, чтобы призраки из замка действительно нападали на людей уже много лет никто не слышал. Я развёл огонь, обустроил лежанку и задремал. Проснулся я на исходе ночи — от взгляда в спину…

Цзяо Ян театрально понизил голос:

— Она стояла у догоревшего костра. В белом траурном ханьфу, растрёпанная и бледная. Почти прозрачная — сквозь её очертания я видел дальнюю стену. Призрачная женщина силилась что-то сказать, но не могла, поскольку ей отрезали язык. Отчаявшись, она просто подошла ко мне — веришь-нет, даже мне тогда сделалось не по себе — захотелось бежать, куда глаза глядят. Но я заставил себя остаться на месте, и она положила к моим ногам этот меч. Потом улыбнулась, словно благословляя, и исчезла. С тех пор мы неразлучны. Я назвал его «Огонь и мрак» и долго изучал течение ци вокруг него. И учился повторять. Что до потери контроля... — он ухмыльнулся, один уголок губ поднялся чуть выше другого, — вероятно я просто не доживу до этого момента. А если всё-таки доживу, то разбушевавшиеся тёмные силы — это совершенно не моя проблема.

— Ты специально это придумал, чтобы девушкам рассказывать? — Лань Юэ легонько пихнула его локтем в бок.

Глава 6. В тени роз

Цзяо Ян прикинул масштаб работ, потом осторожно, пробуя силы, попытался отодвинуть верхнее бревно силой ци. Проще, конечно, разметать сразу всю кучу духовным ударом, но тогда от удара могут обрушится стены, и тогда им несдобровать.

— Молодой господин постиг светлый путь, — умилялась Нэн. — Совсем как покойная госпожа.

В конце-концов куча была расчищена, и показался пол, старушка ловко подсунула пальца под деревянный настил.

— Придержите здесь, молодой господин.

Лань Юэ всё это время молча наблюдала за происходящем. Цзяо Ян, помогающий старушкам, кто бы увидел — никогда не поверил бы. Услышав тихий скрип над головой, она незаметно от Нэн влила немного силы в старое дерево, чтобы хлипкие подпорки не сложились как рисовая бумага.

Когда Цзяо Ян приподнял и убрал в сторону гладкую доску пола, под ней оказался тайник с сундуком, за которым, опять же, предлагалось лезть именно ему. Старая Нэн всё щебетала, что негоже молодой госпоже тяжести поднимать, пусть она и заклинательница. Новоиспечённый «жених» мрачно глянул на деревянный сундук, явно очень тяжёлый, и ловко спрыгнул вниз.

Цзяо Ян, если честно, редко поднимал что-то тяжелее меча. Выбор между «сломаться пополам, пытаясь поднять эту громадину» и «потратить немного духовных сил» был очевиден. То есть, много духовных сил, но Ян был уверен, что в случае чего ему сгодится и темная энергия.

Помогая себе магией, он вытолкал сундук на твердый пол и великодушным жестом предложил женщинам разобрать добытое.

— Ты так любезен, дорогой.

Лань Юэ приторно улыбнулась, Цзяо Ян ответил тем же. Они втроём с Нэн склонились над содержимым. Первым делом служанка достала золотой гребень с жемчужными цветами и радостно протянула его «госпоже». Должно быть, полагалось как-то отреагировать, это явно была очень важная вещь для Ван Лин Сюэ.

— О… — Лань Юэ взяла драгоценность в руки. — Это же…

Она сделала драматическую паузу, глядя на Нэн с таким выражением, будто вот-вот расплачется от трогательности момента.

— Да, госпожа, — подтвердила старушка. — Это ваш любимый гребень, который вы когда-то обещали подарить Цинь-Цинь, когда та станет невестой.

— Ах, точно. Помню как сейчас… Я посадила маленькую звёздочку на коленки и наклонила голову, а её привлёк жемчужный блеск цветов. Она тогда потянулась своими ручками…

Глядя на то, как шире расползается улыбка по лицу Цзяо Яна, Лань Юэ поняла, что попала своей догадкой в цель. Нэн растрогалась, на её глазах выступили слёзы и она энергично закивала головой, бормоча извинения за то, что позволяет себе плакать при госпоже.

Следом за гребнем из сундука достали три нитки жемчуга, шёлковый расписной веер, веер из черепахового панциря, несколько шёлковых шитых золотом нарядов… Да, всё это были дорогие вещи, но артефактами в сундуке и не пахло. Обычное, пусть и роскошное, старьё. Цзяо Ян начал откровенно скучать, слушая женскую болтовню. Старушка Нэн то и дело погружалась в воспоминания о былой жизни.

— А что это там?

Когда показалось, что все вещи госпожи Ван Лин Сюэ достали из сундука, на его дне остался лежать неприметный футляр.

— Это? — удивилась Нэн. — Разве госпожа не помнит? Когда-то вы берегли этот предмет как зеницу ока, потому что…

Служанка посмотрела на Цзяо Яна и тяжко вздохнула.

— Конечно, конечно, — пробормотала она. — Это не дело старой служанки Нэн. Когда со сливы опадает цвет, спустя время, распустятся новые цветы. Старая Нэн всё понимает и сохранит память о молодом господине Чжоу за вас, госпожа.

Поняв, что сболтнула лишнего, Нэн в ужасе закрыла руками рот и принялась истово просить прощения за свои слова. Она вовсе не хотела оскорбить госпожу и её нового жениха. Лань Юэ и Цзяо Ян переглянулись. Его взгляд упал на футляр, который достала Лань Юэ, но так и не открыла.

— Дай посмотрю, — повеселел он и открыл крышку.

Внутри оказался увесистый свиток шёлковой бумаги. Цзяо Яну показалось, что будет очень забавно, если взять свиток за краешек и позволить раскрыться самому. Но такая выходка лишила бы их шанса все-таки завладеть артефактами. Он не терял надежды, что Нэн растает и сознается — сундук в эпицентре пожара окончательно убедил его, что бабка хитра, и искать её тайники можно целую вечность.

Поэтому Цзяо Ян изобразил на лице благородную светлую скорбь, медленно развернул свиток… И чуть действительно его не уронил, благо сдержался и ничем себя не выдал.

На свитке была изображена женщина в развевающихся зелёных одеждах. Обычно художники, в угоду древним традициям, приносили сходство в жертву канонам письма. Этот портрет оказался совсем другим, девушка на нем была как живая. Линии чёрной туши складывались в миловидное и одновременно дерзкое лицо, а прозрачные шарфы, казалось, вздымались под дуновением весеннего ветерка. Никаких подписей, кроме скромного иероглифа в углу: «любимой»

Но потрясло Цзяо Яна вовсе не мастерство неизвестного художника — изображенная на картине женщина была точной копией Лань Юэ! Ошибки быть не могло. Но… как?

— Ты здесь такая красивая, Лин-Лин, — он лукаво скосил на спутницу глаза.

«Не называй меня Лин-Лин! Кто вообще это придумал!» — словно было написано на её лице.

Лань Юэ непременно бы ответила Цзяо Яну что-то дерзкое, но действительно потеряла дар речи и могла лишь потрясённо молчать. Портрет был настолько точен, что становилось жутковато. По-хорошему, чтобы старая служанка ничего не заподозрила, стоило бы мило что-то прощебетать в ответ, но Лань Юэ только присела на край сундука. Нэн истолковала этот жест по-своему и мягко улыбнулась:

— Всё проходит, госпожа. Однажды горечь воспоминаний развеется как дым и ничем не потревожит вас.

— Да, — согласилась Лань Юэ. — Да, — повторила она. — Мне что-то нехорошо, Нэн… Надо бы отдохнуть.

Зря они сюда пришли, думалось ей, нехорошее это место, хоть в нём и нет призраков. Хоть Цзяо Ян всё ещё надеялся отыскать здесь хоть что-нибудь стоящее для заклинателя, ей хотелось убраться подальше. Да и нечего тут больше искать, будь в поместье действительно сильные артефакты, они бы рано или поздно выдали себя. Нэн была простым человеком и не владела никакими заклинаниями, чтобы иметь возможность морочить головы им обоим.

Глава 7. Ядовитые лепестки

Лес в горах на западе от заброшенной усадьбы отсырел от постоянных дождей. Пара сухих, но пасмурных дней, была лишь краткой передышкой. Солнечные лучи рассвета быстро скрылись за очередными низко нависшими тучами, так что теперь с неба снова лился дождь, размывая тропы и, что немаловажно, следы людей, животных и тварей.

Вдали слышались раскаты грома, а это значит, что бродивший в этих местах даолаогуй непременно выдаст себя своим рёвом. Крестьяне считают, что он вызывает грозу, но это совсем не так — он лишь становится куда более опасным, перевозбуждаясь от грома и молний, которые причиняют ему беспокойство.

В отличие от остальных заклинателей, одиночек и адептов кланов, у Лань Юэ было весомое преимущество — она не боялась ядов и за счёт этого намеревалась победить. Удача на Охоте, возможно, восстановит её репутацию в клане Ланшань Лань после череды постигших в последнее время неудач. Иногда Лань Юэ даже казалось, что её терпят только потому что она воспитанница Лань И Чэня, который принял её как дочь, в то время как родных детей у него до сих пор не было. Снискать хотя бы толику славы для неё сейчас было очень важно.

Идя по лесу в раздумьях, Лань Юэ вовремя услышала шорох кустов слева и быстро взмыла в воздух. На том месте, где она шла, упала золотистая магическая сеть — кто-то пытался избавиться от соперников как мог. Правилами не были запрещены уловки, нельзя было лишь убивать.

— Промазал, — сказала она, заметив свою жертву.

Взмах руки, и отравленный дротик настиг бедолагу заклинателя, который не успел отбиться. Теперь ему надлежит проспать здесь до завтрашнего дня, если только кто-то не найдёт его раньше и не даст особое снадобье.

Спустившись на землю, Лань Юэ продолжила путь, полагаясь на чутьё и интуицию. Становилось темнее от сгущающихся чёрных туч. Раскаты грома приближались, совсем скоро будет гроза. Лань Юэ давно сошла с тропы, почувствовав след тёмной ци. Где-то рядом мертвец или дух.

Всё же мертвец. Порыв ветра донёс запах разложения, но не обычный, а с тонким привкусом кислоты. Яд. Лань Юэ прикрыла себя туманным плащом и достала кинжалы, бесшумно пробираясь сквозь заросли, пока не вышла на поляну у пещеры, где вонь стояла просто невообразимая. В вытоптанной траве лежало несколько тел, два из них сильно разложились и вздулись, в них завелись личинки, но одно было совсем свежим, сегодняшним. От ран поднимался зеленоватый дымок.

Бедолага из клана Нефритового Огня. Герб на спине чудом уцелел, лишь обагрили золотое шитьё капли крови из собственных ран. Даолаогуй был здесь совсем недавно и вряд ли ушёл далеко.

Лань Юэ замерла, вслушиваясь и всматриваясь в пространство. В стороне от пещеры, где горы начинали круто уходить вверх, доносились звуки сражения. Она не могла позволить, чтобы удача улыбнулась кому-то ещё и, не снимая с себя туманный плащ, который когда-то придумала сама ещё в детстве, вместе с ветром понеслась туда, где шёл бой.

Оглушительный раскат грома дополнился страшным рёвом, от которого, как в сказках, закачались деревья, зашелестели листвой. С громким треском рухнуло дерево, едва не задев её кроной. Лань Юэ оторвалась от земли, скользя по воздуху и по ветвям уцелевших деревьев, а внизу бесновалось чудовище исполинских размеров, окружённое троицей заклинателей. Небесно-голубой, кирпично-красный и рыжий как осенняя листва — три цвета, три малых клана. Рядом же на земле лежали четверо менее везучих их собратьев. Один был разорван мощным ударом клешней чудовища, остальные погибли мгновенно от ядовитых шипов-дротиков. Мужская особь, более крупная и защищённая, чем женская.

Лань Юэ прищурилась. Если даолаогуй перешёл на ближний бой, значит растратил все свои отравленные дротики и на какое-то время был не так опасен. Но расслабляться не стоило — монстр так быстро орудовал своими клешнями, что заклинателям приходилось несладко. У одного из них в руках сверкнул электрический кнут, но удар молнии для даолаогуя был практически безвреден и лишь разозлил его сильнее. Он взревел, вставая на дыбы, затопал ногами, сотрясая землю, и бросился в атаку на беднягу с кнутом. Тот уже был ранен и не успел быстро среагировать — мощная клешня одним ударом пробила ему грудь насквозь.

Пользуясь прикрытием, Лань Юэ наблюдала за боем и выискивала слабые места. Этот даолаогуй был не обычной особью, с которыми ей приходилось столкнуться. Он крупнее, быстрее, а тело лучше защищено прочным хитиновым панцирем. Обычные даолаогуи предпочитают нападать на нарушителей их территории из засад, полагаясь на дротики, в ближний бой они вступают редко, только если не остаётся выбора. Этот же оказался необычной мутацией. Если Лань Юэ удастся такого убить, часть его тела будет отличным объектом для исследований. Эта тварь больше походила на чей-то магический эксперимент, чем ошибку природы.

Пока монстр был занят своими врагами, с которыми, впрочем, быстро разделается, Лань Юэ заметила, что сзади его шея не защищена хитином, а значит можно было ударить. Пользуясь случаем, она, не выходя из маскировки, спикировала сверху, готовая вонзить кинжал в слабое место, но совершенно не ожидала того, что произойдёт дальше.

Даолаогуй почувствовал её и, развернувшись, попытался отмахнуться здоровенной клешнёй. Если бы не туманный плащ, Лань Юэ пришлось бы несладко, но он искажал её образ, заставив противника промахнуться. Она ушла от удара и приземлилась у даолагуя за спиной. Не мешкая, Лань Юэ снова атаковала, пользуясь потоками ци, чтобы стать быстрой и неуловимой. Она наносила удар за ударом, стараясь попасть в уязвимые места, но от кинжалов было мало толка. Лань Юэ воспользовалась своими собственными ядовитыми дротиками, выбрав самый сильный яд из своего арсенала, и вот тонкая игла попала в цель. Яд жёг даолаогуя, приведя того в неописуемую ярость. В агонии он принялся крушить всё вокруг и всех, кто попадётся под его клешни. Ещё один заклинатель пал жертвой чудовища, не успев уйти от удара, третий же не нашёл ничего лучше, как сбежать, оставив Лань Юэ одну. В конце концов, никто не обязан был на Охоте погибать за незнакомцев.