Наследница аптекарской лавки

Глава 1. Заговор

Тьма. Густая, вязкая, она окутывает меня, словно кокон. Странное ощущение невесомости захватывает всё моё существо. Кто я? Где я? Вопросы роем кружатся в моём сознании, не находя ответов.

Постепенно глаза привыкают к мраку. Лунный свет, пробивающийся сквозь незанавешенное окно, очерчивает силуэты скудной мебели: шкаф, кровать, тумба, стул. Я словно парю под потолком, бестелесная и неосязаемая.

Внезапно прямо перед моим лицом возникает огромный паук. Его красные глазки зловеще мерцают в полумраке, а длинные лохматые лапки медленно перебирают тонкую нить паутины. Ужас охватывает меня, и я пытаюсь закричать, но... не могу. У меня нет голоса. Кто же я?

Что я такое?

Тогда хочу набрать воздуха в лёгкие, чтобы сдуть эту мерзкую паутину.

И с ужасом понимаю, что нет у меня никаких лёгких, как в прочем, и всего остального.

Ох, это что, страшный сон такой?

Обычно вот в такие моменты и просыпаются, от ужаса. Но нет, я всё ещё на месте.

Что ж, проснуться не получается, тогда буду пугаться дальше. Бывали сны и похуже.

Скрип двери прерывает поток моих мыслей. В комнату заходят двое, неся с собой трепещущий огонек свечи. Мужчина и женщина. Их лица скрыты тенями, но голоса чётко различимы в ночной тишине.

- Девчонка где? – спрашивает хриплый мужской голос.

Женщина усмехается, и в её голосе слышится презрение.

- Отправила её выносить горшок, - ответила она.

- Она ничего не подозревает?

Мужчина берёт в руки небольшой бутылёк с прикроватной тумбочки и задумчиво крутит его в руках.

- Кайл, не смеши меня. Для того, чтобы подозревать, нужны мозги. Я сказала, что это лекарство - её последний шанс на спасение. Так что даёт она его ей исправно, уж поверь. Как по часам. Спасает свою госпожу.

Мужчина задирает одеяло, открывая ноги больной.

Что он собирается делать? Всё выглядит очень реалистичным и даже запах, брр… если бы у меня было тело, то по нему бы уже во всю побежали бы мурашки.

Правая ступня больной перевязана бинтами. Мужчина копошится в своём саквояже, потом меняет бинты.

- Всё на месте. Сепсиса нет, мазь его не допустит. Главное, чтобы эта дурёха не вздумала сама поменять повязку и не поняла, что к чему.

- О, будь спокоен. Я ей строго-настрого запретила это делать. Сказала, что сразу начнётся заражение и ногу придётся отрезать. Ты бы видел её глаза. Она целый день проплакала. Овца тупорылая, я ж говорю.

- Пытается вставать? – спросил мужчина.

- Только, чтобы в горшок сходить. Да и то, как во сне, словно лунатик.

- Не говорит?

- Мычит только, как корова. Это когда в туалет хочет. Ну и девчонка садит её на горшок. Помогает ей. Сама-то никак не может, на ногу ступить-то больно, - женщина недобро ухмыляется.

- Значит уже недолго осталось… Скоро организм перестанет бороться.

- Будь моя воля, взяла бы подушку... И прекратила бы всё это. Надоело. Сил нет.

Я боюсь даже пошевелиться. Ох, и не нравится мне тут происходящее.

Ладно, похоже, что это осознанное сновидение. Почему бы не повеселиться? Вдруг, я видимый призрак. Из тех, что всех пугают.

Я молнией кидаюсь на несносную парочку.

- Бу-уу!!! – ору во всю глотку.

Реакции ноль. Они меня не видят. Что ж, очень жаль. Зря старалась!

Может, хоть получится надавать нахалке по щекам? Ах, да, мне же нечем…

Тогда я просто со всей одури кидаюсь на женщину тараном.

Но просто прохожу сквозь неё. Будто через тёплый вязкий кисель. Не самое приятное ощущение.

Ничего я не могу, дурацкий сон! Так не интересно. В бешенстве наворачиваю круги над заговорщиками.

- Надо подождать, - мужчина пытается её образумить и берёт за плечи. - Две смерти подряд вызовут целую кучу подозрений. Мне это тоже, знаешь ли, ни к чему. И с меня тоже, в случае чего, спросят. Мы же уже всё сто раз обсудили. Надо всё провернуть так, будто бы она умерла при родах.

Мужчина стоит сзади женщины, он начинает целовать её в шею, а его руки с плеч опускаются всё ниже. С каждым мгновением его ласки становятся всё откровеннее и настойчивее.

Она нехотя ему это позволяет, но её голос с каждой секундой всё больше наполняется ядом.

- Уже большой живот. Уже можно. Все уже уверены в том, что нагуляла. Сколько уже можно? Когда же она уже сдохнет? Никто не будет жалеть потаскуху. Блудная девка сдохла – всем проблем меньше. Никто даже разбираться не будет. Да и некому, нет у неё никого, сам знаешь. Может увеличим дозу?

- Нет, в таких делах лучше не торопиться. Потихонечку, постепенно… чтобы всё было максимально естественно. Лошадиная доза снотворного и капелька яда – лучше и не придумаешь. Лёгкая смерть, умрёт во сне, без лишних мыслей и мучений.

Глава 2. Заселение

Реальность вокруг меня пульсирует, словно живое существо. Каждый звук, каждый запах кажется невероятно чётким. Слишком четким для сна. Ужасающая мысль пронзает меня.

Что, если всё это не сон. Тогда я… умерла? А что, если я теперь призрак?

Ладно. Допустим, что так. Значит, я умерла. И зависла тут, в ожидании, чего?

Вопросы начинают нарастать один за другим, словно снежный ком.

Почему я именно тут? Жду – чего?

Очереди? Своего часа? И тогда, что? Меня засосёт куда-то наверх?

Ну, по крайней мере, значит, что-то есть после смерти. Уже радует.

Ладно, раз уж я тут застряла. Стоит, пожалуй, осмотреться.

Я же не в курсе на какой срок я тут. И главное – зачем.

Может, мне надо завершить какое-то дело?

Вдруг у меня тут какая-то миссия. Например, помочь этой бедной девушке.

Надо бы спуститься пониже и разузнать всё хорошенько.

А то ещё проторчу тут по своей глупости лет сто.

Видимо, я стала невольным свидетелем происходящего преступления, злого заговора. Это факт, тут происходит нечто страшное.

Теперь ясно, я должна каким-то образом им помешать.

Но что я могу? С этим тоже стоит разобраться.

Вот запахи могу различать. Да, чувствую. И тут они не самые приятные, надо признаться. Пахнет тяжелобольным, мочой, немытым телом и чем-то то ли лекарственным, то ли травяным. В среднем как-то так.

И тут лавину непрекращающихся мыслей прерывает некий посторонний звук.

Раздаётся скрип открывающейся двери. Но это не входная. Это дверь шкафа. Чиркают спичкой и через мгновение зажигается свеча, обдавая комнату мерцающим светом.

Вижу худенькую девушку, на её бледном лице поблёскивают слёзы.

Она падает на колени перед кроватью, начинает растирать и целовать руки больной.

- Госпожа, простите, простите… - шепчет сквозь слёзы девушка. - Сама, своими руками, травила, морила… - захлёбывается девушка. – Знала же, что не стоит ждать от этих людей ничего хорошего. Что же я наделала? Только не умирайте, пожалуйста…

Девушка судорожно всхлипывает, но вскоре приходит в себя. Её взгляд проясняется.

- Воды бы… Чистой, а не этой отравы. Надо вывести всю эту гадость из вас. Обильное питьё поможет.

Служанка уходит и возвращается с кувшином воды и прячет его в шкафу.

Дверь открывается. Заглянула та самая женщина, что была ранее. Она одарила служанку недобрым взглядом.

- Дала лекарство? - спрашивает она с холодной улыбкой.

- Да, госпожа, - отвечает девушка, опустив глаза.

- Помогает?

- Нет, всё так же, госпожа.

- Хорошо, - её губы скривились в лёгкой ухмылке.

Женщина удалилась, хлопнув дверью.

- «Хорошо», - пробубнила девушка, передразнивая, - змеюка подлючая, чтоб тебя черти сгрызли, тварина!

Затем девушка достала кувшин и долго и терпеливо поила свою госпожу, трепетно поднося ложку к её бледным потрескавшимся губам. Потом принесла таз с водой и начала вечернее обмывание больной.

- Ну, ничего. Что-нибудь придумаем. Вот поставлю вас на ноги и сбежим из этого проклятого места.

Закончив процедуру, девушка заботливо подоткнула одеяло больной, затем присела в кресло у окна и задремала.

Я тоже слегка задремала в своём углу. Задремала ли? Призраки вообще спят?

Свет от свечи так убаюкивал. Нет, я не заснула. Просто расслабилась и словно растворилась в воздухе. Стало так тихо и спокойно.

И вдруг меня словно током прошибло. Я встрепенулась. Комнату осветило каким-то просто неземным светом. Так в фильмах обычно показывают инопланетное вторжение.

Но служанка на него никак не среагировала, продолжала тихонько посапывать.

Источник свечения у кровати.

И тут я вижу, как от тела больной что-то отделяется, некий сияющий сгусток.

Я спускаюсь. Ничего не могу с собой поделать. Меня словно манит к нему магнитом, как под гипнозом. Я не испытываю ни страха, ни сомнений.

Сгусток обретает силуэт и отчётливые черты. Это призрак девушки, что лежит на кровати.

Она словно из миллиона сверкающих частиц.

Но только вот она не выглядит ни больной, ни несчастной. Совершенно здоровая и почему-то без живота. Её лицо не выражает ни толики тех страданий, что запечатлены словно маска на лице той, что осталась в кровати. И ещё она… улыбается! Улыбается так мягко, искренне и легко.

Улыбается… мне!

- Как? Скажи, как? Что мне сделать? Как помочь тебе? – заикаясь, спрашиваю я.

- Уже всё, - улыбается в ответ мне призрак.

И тут она начинает подниматься вверх. По световому тоннелю, что ведёт через потолок к бесконечности.

Глава 3. В чужом теле

Прихожу в себя. Голова трещит, как с бешеного бодуна. Чувствую на лбу что-то мокрое и холодное. Компресс?

С трудом открываю веки.

Сейчас комната не кажется мне чужой. Всё мне тут знакомо. Ржавый подтёк на потолке, паутинка колышется на потолке, скол на углу прикроватной тумбы. Моей тумбы. Всё это я помню, знаю.

Видимо, воспоминания предыдущей хозяйки тела накладываются на мои.

Хотя, накладываются – это очень громко сказано.

Её воспоминания, словно дом, строились изо дня в день. Кирпичик за кирпичиком.

А теперь этот дом разрушен до самого основания. И я стою на его руинах. На беспорядочной груде кирпичей.

Например, вот этот вот живот, что прямо у меня под носом. Огромный, как шар. Откуда, как, и главное , с кем – сказать не могу. Хоть прибейте меня. Не помню ничего.

Он вызывает во мне лишь непонимание.

Вижу свою служанку. Она задремала на стуле.

Сердце радостно застучало в груди. Я её знаю! Знаю!

Минни! Так её зовут! Моя Минни…

Хочу позвать её, но выходит только мычание. Язык ни в какую не хочет меня слушаться. Он ватный и неповоротливый, словно под местной анестезией.

Из угла ко мне метнулась тень.

- Сейчас, сейчас… - заскакала Минни.

Она открывает шторы. Свет… О, господи, за что?! В моей голове мигом распустился цветок боли.

Минни нырнула под кровать и достала горшок.

- В туалет?

Я отрицательно мотнула головой.

- Воды?

Точно и побольше, может, язык наконец развяжется.

Минни достаёт кувшин из тайника в шкафу и поит меня чистой водой.

Моя маленькая спасительница.

- Вы пришли в себя. Значит зараза уходит от вас, госпожа, – она осеклась и схватилась ладошкой за рот. – Ах, вы же ничего не знаете. Дура я какая…

И она рассказывает мне, как у неё появились подозрения, как она спряталась в шкафу. Как стала свидетелем коварного заговора, моей мачехи и её подельника-доктора, с целью свести меня на тот свет. Что было это с неделю назад. И что с того момента ни капли яда в меня не попало.

Старалась не оставлять меня одну ни на секунду.

Кхм, всё это я уже и сама знаю. Видела своими глазами. Однако стараюсь изобразить испуг и изумление.

Что ж, это всё хорошо. Видимо, поэтому я и пришла в сознание.

Значит, яд уходит, восстановление идёт. Но медленно. Даже говорить пока не могу.

Надо всё это дело ускорить, да поскорее. Пока моя злыдня мачеха ни о чём не догадалась и не вернула меня в овощное состояние.

Что же можно предпринять в такой, казалось бы, безвыходной ситуации?

Эмма, так теперь меня зовут.

Так вот, Эмма, давай-ка пораскинь хорошенько мозгами! Вспоминай!

Я Эмма и я… травница. Я так много всего знаю о траволечении! И я сама себя поставлю на ноги, и в самые короткие сроки.

Так-то!

Пытаюсь поудобнее привстать на подушки и чувствую дикую слабость во всём теле. Видимо мышцы совсем атрофировались. Но двигаюсь, значит, потенциал есть. Что радует.

Вспоминай!

Тумбочка! Там есть то, что мне пригодится. Должно быть, я помню.

Мычу и тянусь рукой по направлению к ней.

- Открыть? – Минни заглядывает в ящик и вопросительно смотрит на меня.

Минни, давай же, я знаю, что ты у меня умненькая, помоги же!

Словно услышав мои мысли, она начинает доставать и показывать мне поочерёдно содержимое.

Так, что там у нас? Расчёска. Ножницы. Уж точно не бигуди. Платок…

Блокнот. Меня словно молнией прошибает. Блокнот!

Прекрасно, замечательно, молодец, Минни. Как хорошо, что ты у меня есть.

Она видит мою реакцию. Находит и приносит мне перо, окунает его в чернильницу и аккуратно вкладывает мне в ладонь.

Минни не только моя служанка, но и моя хорошая помощница в моём аптекарском деле. Она часто ходила со мной в лес и помогала мне в сборе трав.

И что немаловажно, я обучила её чтению и письму. Нелегко ей это далось, читает по слогам, да и пишет с ошибками. Но это всё мелочи, главное – умеет.

Так, надо хорошенько подумать. Нужен такой рецепт, чтобы был не очень сложный в приготовлении и из доступных ингредиентов.

Потому что, во-первых, зелье нужно мне в самые короткие сроки. И нет времени на далекие вылазки за чем-то редким. Нужно что-то попроще.

То, что растёт почти везде и под рукой, чтобы Минни могла это собрать, не отлучаясь надолго.

Я не хочу оставаться тут одна. Всё же, её общество хоть какая-то защита для меня. От таких родственничков, как мои, можно ожидать всё что угодно.

Глава 4. Азбука Минни

И тут на помощь мне пришла Минни.

- «Азбука Минни», госпожа! – она радостно захлопала глазами.

Вспоминаю.

Была у нас с ней в детстве одна шалость. Некая своя шпионская хитрость.

Когда-то очень давно отец начал учить меня алфавиту. А заодно решил обучить и Минни, чтобы мне одной скучно не было, да и ей в жизни может пригодиться.

Мне эта грамота далась без особых усилий. Так как я часто, будучи ещё совсем крохой, брала у отца какую-нибудь книгу и с важным видом «читала», подражая ему. Так что буквы я видела не в первые и кое-какое представление имела.

Но вот Минни… всё это изучение далось намного тяжелее. Я уже полностью изучила алфавит. А Минни всё ещё путалась в этих дебрях. Поэтому я продолжила её обучение сама.

Не скоро, но мы пришли к более-менее удовлетворительному результату.

А как-то после Минни заявилась ко мне вся красная и пыхтящая самодовольством, словно чайник, забытый на очаге, и важно заявила, что теперь она будет меня учить алфавиту. Вот только по своей азбуке «Азбуке Минни».

Для начала она взяла с меня чуть ли не смертельную клятву, что я никому ничего не расскажу. Даже отцу.

Вот чертовка!

Я согласилась, куда деваться.

Она, конечно, отыгралась на мне во время обучения. Но меня это нисколечко не задевало. Так как я была под невероятным впечатлением, что она смогла придумать свою собственную азбуку! И мне было чертовски интересно.

Она протянула мне букварь, выданный отцом для обучения.

Техника была не сложна. Принцип точки и тире. Один стук – точка, два – тире.

Каждой букве Минни присвоила свою комбинацию. И подрисовала к каждой букве.

Веселились мы весь день, выхватывая друг у друга бедную книжицу и поглядывая в неё. Все костяшки поотбивали!

А потом я заявила Минни, что настоящие шпионы должны знать свой шифр наизусть. Минни насупилась, но согласилась. Тут уж не поспоришь – должны!

И выучили. А букварь припрятали, чтобы наш шифр никто не смог разгадать.

За «потерю» букваря мне влетело конечно же, но игра стоила свеч.

Воспоминание из детства пронеслось перед глазами - тёплое солнечное дуновение, с ароматом весны и полное детской радости и шалостей.

И я улыбнулась. Впервые в этой жизни.

У Эммы было хорошее детство. По крайней мере, если судить по этому воспоминанию.

Не сказать, что всё прошло гладко, но я всё же вспомнила наш шифр.

Я настучала Минни всё, что нужно собрать. Она терпеливо всё записала на клочке бумаге и сунула в карман.

Затем Минни принесла плошку с едой. Это была очень жидкая овсянка на воде. Без ничего, от слова – совсем. Пустая. Я скривилась при виде сего чуда «лечебного питания», но Минни меня успокоила.

- Не бойтесь госпожа, это из общего котла, - она немного смутилась и добавила, - для прислуги. Доктор сказал, что при вашей болезни только это и можно есть.

Понятно. И чему я удивляюсь? Понятно, что эта еда, никакая не забота о больном. А так фикция, лишь бы дышала и только. Как мне удалось сохранить беременность, остаётся загадкой.

Но хоть не отрава и то радует.

- Вам надо поесть, хотя бы ложечку…

Ладно.

Но после первой ложки, сие чудо мне показалось просто даром богов каким-то. Я схомячила всё, не моргнув и глазом.

Я посмотрела на Минни очень серьёзно.

«Еда, кухня, тащи, незаметно», - настучала я.

Минни кивнула. А затем отправилась собирать травы по моему списку.

Всё время, пока её не было, я благополучно проспала. Так как даже эта моя небольшая активность изрядно меня измотала.

Сквозь сон я слышала, как вернулась Минни. Чувствовала, как она провела ладонью по моему лбу. Что-то говорит. Компресс. Голос мачехи, хлопнула дверью.

Но организм не давал мне окончательно проснуться. Отвык он от такой активности.

Когда я проснулась, было уже поздно. А поводом стал мой позыв на горшок.

Минни спала прямо на полу, подстелив какое-то тряпьё. Бедолага.

Пришлось будить её своим мычанием. А куда деваться-то?

Минни встала, зажгла огарок свечи. Зевает. Видно, ей такое не в первой.

Поставила у кровати горшок.

Неловко всё это, но уж больно надо.

- Обопритесь, - она подставила плечо. – Ничего-ничего, у вас вон только живот один, лёгкая вы, как пушинка.

Что я и сделала. Но как только моя правая стопа коснулась пола меня пронзила такая боль, что я чуть не потеряла сознание.

Коснулась, я даже на неё не наступила, слава богу. А то орала бы уже во всю глотку.

Кое-как справившись с горшком, я вернулась в кровать.

Минни уже была готова снова лечь.

Глава 5. Что с ногой? Первые лекарства

- От гвоздя, - голос Минни дрожал, как и её руки.

Боже, каким зверьём надо быть, чтобы вколотить в живого человека гвоздь?!

Какого чёрта? Я ведь и так почти в коматозе. Так, на всякий случай, чтобы уж наверняка не убежала?

Уж я не знаю, что в этом злосчастном бутыльке, что красуется на моей тумбочке. Видимо, просто адовая смесь яда, снотворного и чего-то наркотического, что частично перекрывало боль.

Но скоро и это действие сойдёт на нет, как и сам яд.

Значит, мне потребуется ещё что-то обезболивающее. И я знаю что. Отправлю завтра Минни.

Ситуация конечно аховая. Но вероятно, это лишь верхушка айсберга. Чувствую, надо готовиться к худшему.

Надо поскорее отсюда выбираться!

Я велела Минни перевязать ногу так, как было. Они не должны ничего заподозрить.

«Сколько болею?»

- Месяцев пять как, госпожа.

Пять! За это время гвоздь уже вросся, как родной. Самим такое не вытащить. Даже при условии, что мы изготовим обезболивающее.

Тут надо резать, зашивать. Кровищи будет море! Нужен человек опытный, знающий. Нам сюда его никак не провести. А это значит одно, на своих двоих мне отсюда не выйти. Хитро всё продумано, ничего не скажешь.

Но я хитрее. Я найду способ. Сейчас мне нужно восстановить силы. Вот тогда я всё спланирую и выкручусь из всего этого.

«Травы собрала?» - постучала я.

- Да, собрала, заварила. Первый для очищения уже должен быть готов. Пару часов и он готовый. Налить?

Я кивнула.

Минни пошла к шкафу и через минуту принесла мне кружку. Я сделала глоток. Настой был очень горький. У меня свело скулы, рот наполнился слюной.

Гадость редкостная, но эффективная. Лучше залпом выпить, а то моей силы воли не хватит растягивать такое «удовольствие».

****

Проснулась утром от невыносимого голода и ноющей боли в ноге. Организм очнулся, восстанавливается и требует топлива. А нога болит – этого следовало ожидать.

Желудок заурчал.

Я вспомнила про овсяное безвкусное нечто и помрачнела.

Вскоре появилась Минни. Она прям светилась. От чего вот только?

Она наклонилась ко мне и прошептала:

- Я достала, - улыбнулась.

В её руках было полотенце. Я вздохнула. Спасибо, милая, полотенце, это, конечно, хорошо, но мне бы…

Она развернула ткань, а там: два отварных яйца и сэндвич с толстой прослойкой сливочного масла.

Минни накормила меня, разрезая еду на маленькие кусочки.

Я быстро насытилась. Желудок, как у котёнка. Ничего – растянем. Главное, что работает.

Затем попросила Минни смешать второй и третий настой. Это должно придать мне сил. На вкус вполне терпимо.

- Ах, чуть не забыла… - Минни полезла в карман и достала холщовый мешочек. – Это пришлось поискать, поэтому немного. Но на первое время хватит.

Если бы могла – расцеловала её! С этой девчонкой я точно не пропаду.

Цветки горецветника. Маленькие жёлтенькие и кислые на вкус.

Вспомнила, что когда сильно заболел зуб в детстве, отец дал мне такой и велел положить на зуб. Боль притихла почти сразу. Но отец предупредил меня, что это «хитрые» цветы и с ними лучше не перебарщивать. Но вот, в чём именно заключалась их «хитрость» он не сказал. А я проверять не стала.

«Давай».

- Прямо так? А можно? – Минни округлила глаза.

Я требовательно открыла рот.

Минни на мгновение замялась, но всё же положила маленький бутончик мне в рот.

Я откинулась на подушку, медленно посасывая соцветие. Отлично.

С такими темпами ещё пару дней – и вполне можно будет задуматься о побеге.

Не прошло и часа и о ноге я практически забыла. Были неприятные ощущения, но это всё-таки мелочи. Ну, и там не заноза какая-нибудь. А гвоздь.

На ужин была кружка ароматного бульона с разваренной крупой и краюха хлеба. Самое то.

Я быстро согрелась. Лицо раскраснелось. Это вам не холодный овсяный кисель. Как же хорошо.

Минни налила в кружку настой и начала меня поить, придерживая кружку у губ.

За дверью раздались шаги. Мы замерли и притихли. За дверью – тишина.

Шухер! Да она же подслушивает.

Я мигом приняла горизонтальное положение и прикрыла глаза.

Дверь скрипнула и медленно приоткрылась. Минни быстро нагнулась и спрятала кружку под кроватью.

Успела, молодец.

Вошла Бирма, моя мачеха. Хищным взглядом окинула комнату. На тумбочке на платке осталась недоеденная краюха хлеба.

Бирму аж перекосило. Она подлетела к Минни и, словно коршун, накинулась на бедняжку.

Глава 6. Первые улучшения

Есть мне хотелось с каждым днём всё больше и больше. Оно и неудивительно, нас ведь двое. С ребёночком всё нормально, периодически шевелится. Больше сказать на этот счёт нечего. Трудно судить, это мой первый опыт.

Радость материнства? Вот прямо какой-то радости пока не ощущаю. Совсем. Просто головой понимаю, что там ребёнок и я за него в ответе.

Вот и всё.

А любовь, чувства… Всё придёт, со временем. Рано или поздно, природа возьмёт своё и во мне проснётся материнский инстинкт. Я очень на это надеюсь.

Про отца ребёнка я так ничего не вспомнила, как ни старалась.

Так и прошла неделя. Я исправно ела, пила травяные настои. Крепко и долго спала. И это дало свои результаты.

Не только силы появились, но и настроение прибавилось. Я почувствовала уверенность в своём теле и движениях, уже могла спокойно сидеть.

Говорить пока не могу. Язык стал более подвижным, это уже не тот кусок бревна, что был раньше.

Сегодня даже сделала попытку что-то написать для Минни. Почерк неровный, но понять можно.

Посмотрела на свои руки. Тонкие длинные пальцы, изящные запястья.

Оттянула одеяло. И ступни маленькие, аккуратные.

Судя по воспоминаниям, я должна быть хорошенькой.

Была.

Я, конечно, могу себе представить, что сотворила с этим телом «болезнь», которой его подвергли. В ту ночь, когда я вселилась в тело, я старалась не разглядывать больную. Картина была малоприятная. Впалые глазницы, серое лицо, ручки-веточки, большой живот…

Но всё же решаюсь. Уж лучше знать правду в лицо.

«Зеркало?»

- Зеркало? Есть, - ответила Минни. - В вашем сундуке, с ценными вещами. Всё, что уберегла.

Хорошая новость. Хоть что-то у меня осталось, хоть какие-то ценности.

Минни сняла с шеи ключ на шнурке.

- Отвоёвывала, как могла, уж поверьте, - тяжело вздохнула. - Эта крыса падка до чужого добра.

Идёт в дальний угол комнаты. Стаскивает покрывало с сундука небольших размеров.

- Она даже пыталась вскрыть замок, - говорит Минни, отпирая сундук. – Видите, царапины? Но ничего у неё не вышло. Ваш папенька знал толк в подобных вещах и никогда не дешевил в таких вопросах.

Я смотрюсь в зеркало, пока Минни услужливо держит его передо мной.

Я стала немного набирать в весе. Скулы уже не такие впалые, синяки под глазами не такие отчётливые.

Волосы, конечно, в ужасном состоянии. Плохо промытые, но причёсаны и заплетены в тугую косу. Пока цвет непонятен, что-то серовато-мышиное. Или это грязь? Ну, когда помоем, тогда и узнаем.

Не стала упрекать Минни. Уверена, что она делала всё, что могла. Сложно в одни руки полноценно промыть волосы лежачей, да ещё и с животом.

Одним словом, не всё так страшно.

Стали намечаться щёчки, улучшился цвет лица. Так и до румянца недалеко. Что с одной стороны прекрасно, а вот с другой…

В тот день, когда мачеха заметила, что моё лицо раскраснелось, она опрометью побежала за Кайлом.

И наш чудо доктор был весьма озадачен сим фактом и... Увеличил дозу моего «лекарства».

Сволочь.

- Неужто, ей хуже делается? – в испуге пробормотала Минни.

- Если дозу не увеличить, то исход может быть быстрым и печальным, - сказал доктор и даже бровью не повёл.

Минни бросилась ко мне в ноги и завыла белугой.

- Госпожа, моя бедная госпожа! Не покидайте меня! Никого у меня нет, окромя вас!

Ох, артистка! Мы потом долго смеялись.

После этого инцидента, я прекрасно понимала, что тут моя жизнь висит на волоске. И этот волосок с каждым днём становится всё тоньше и тоньше.

Надо быть аккуратнее. Как только они почуют, что мне лучше, мне конец.

Минни по моей просьбе раздобыла белила и гримировала меня каждый божий день.

И если цвет лица можно будет замаскировать, то щёки - нет. Да и всё остальное скоро придёт в норму.

И ничего тут не поделаешь. Выбора нет. Бежать и поскорее.

За эту неделю я кое-что вспомнила про свою жизнь. Многое, но не всё. Да я теперь говорю так «моя». Потому что теперь это моя жизнь.

Что-то вспомнила сама, что-то «выстучала» у Минни.

Моя фамилия Райз. Мне двадцать один год. Родителей нет.

Моей Минни чуть меньше того.

Мама умерла, когда мне было пять. От некой болезни под названием «чёрная смерть», неизлечимой, так как лекарства от неё ещё не изобрели. Да и причин толком не знают.

Мрак, одним словом, средневековье.

И хотя Том Райз, мой отец, был не последним лекарем в городе, спасти её не смог. Долгое время он горевал, но время лечит и не такие раны. Ему было ради кого жить.

Тогда-то отец и взял в дом Минни. Он практически спас малышку, так как её семья была крайне неблагополучной.

Глава 7. Бирма

Бирма приехала в город недавно. Мистер Райз был ей просто одержим.

Она поведала, что потеряла своего мужа и дочь из-за чёрной смерти. Сама еле уцелела.

Она слишком часто наведывалась в аптечную лавку. Он слишком долго и усердно её консультировал… И они с моим отцом решили начать жизнь с чистого лица, вместе.

В итоге они поженились.

Поначалу я была вне себя от счастья, видя радость и блеск в глазах отца.

Отец купил добротный дом в два этажа. И мы все вместе начали жить нашей новой семьёй. И всё было прекрасно, вот честное слово.

Имелся даже небольшой штат прислуги.

Мы никогда не бедствовали. Отец имел неплохой доход от аптеки.

Я с головой была погружена в своё любимое дело. И частенько пропадала то в лавке, то рыскала по лесу вместе с Минни.

Может поэтому я ничего не заметила? Может были какие-то тревожные звоночки, а я не обратила внимания?

А может, я просто старалась особо не лезть в дела отца и его новой жены.

Главное, что он был счастлив. Всё остальное не имело для меня значения.

Да я видела, что его новая жена возможно излишне требовательна к себе.

Платья, прислуга, роскошная, еда.

Но отец не был против и все были довольны.

- Просто новый дом, - отмахивался он. - И Бирме хочется всего самого лучшего. Это же всё не только для неё, но и для нас. Лучшая мебель, самые лучшие розы в палисаднике, новый экипаж, чистокровные лошади… Ну-ну.

- Пусть обустраивает голубка своё гнёздышко, - улыбался мистер Райз.

Отец был рад побаловать свою возлюбленную.

Ну и пусть, разберутся.

Но время шло, дом обставлен всем наилучшим, гардероб забит самыми дорогими и изысканными платьями. Дорогие украшения, сундуки все забиты, полки ломятся.

Вроде всё уже обустроено. А она никак не угомонится.

Ненасытная, её запросы только росли и росли, с каждым новым днём.

А деньги на счетах таяли в противоположной прогрессии.

Но отец, казалось, ничего не замечал. Или делал вид?

Или был так ослеплён своей влюблённостью?

А потом… он умер. Внезапно, неожиданно, буквально за неделю.

Просто сгорел на глазах.

Тогда и появился этот доктор Кайл Диртон. Сделал заключение, причина смерти – чумная лихорадка. Очень коварная болезнь, так как поначалу похожа на обычную простуду. Поэтому никто и не придаёт особого значения, не бьёт тревогу. Убивает тихо и быстро, словно ночной вор.

Никто спорить не стал. Докторам в нашем мире – уважение, доверие и почёт.

Всё как-то очень правдоподобно они с Бирмой обставили.

Все поверили им и я в том числе.

А потом я просто впала в прострацию, напал какой-то непреходящий ступор, ничего не хотелось.

Начала чахнуть от горя, это всё, дальше ничего не помню. Словно в тумане.

В тот момент я, конечно, не связала, произошедшее с Бирмой.

Она очень хорошо сыграла свою роль несчастной вдовы. Я бы даже сказала, профессионально.

Словно, ей такое не в первой.

Ой, как хотелось бы узнать прошлое этой дамочки. Что-то мне подсказывает, оно весьма тёмное и хранит жуткие тайны. Но рано или поздно я это узнаю и выведу Бирму на чистую воду, она за всё ответит!

- Минни, а почему никто из моих знакомых или подруг не забеспокоился обо мне? Кто-то меня навещал во время болезни?

- Ну… Поначалу захаживали подружки. Вы тогда только начали плохо себя чувствовать. А потом совсем плохи стали. И живот начал быстро расти… - замялась. – Я пыталась вас расспросить, но вы уже были в беспамятстве.

Понятно, значит, Минни тоже не в курсе, кто отец.

- Ну а потом… Слухи быстро расползлись. Девица понесла вне замужества, такое не поощряется… очень… - Минни покраснела и потупила взгляд.

Ясно. Значит, нет у меня настоящих подруг. Только вот Минни и есть.

«Что в сундуке?»

- О! Выходное платье, пару простых, сорочка и панталоны, шёлковые. Серебряный чайный сервиз, - глазки у Минни загорелись, словно солнечные зайчики. – Расчёска, зеркало. Шкатулка с драгоценностями вашей матушки – из того, что удалось спасти. Книга по зельеварению, травник. И деньги, пятнадцать золотых, тридцать серебряных, пятьдесят пять медных.

Я поскрипела мозгами. Один золотой равен десяти серебряным и ста медным.

Правильно говорят, что деньги – это свобода. По крайней мере, в моём случае это действительно так.

Не хочу находиться ни днём больше под одной крышей с женщиной, которая возможно причастна к гибели моего отца.

Находиться тут дольше просто опасно. Промедление – смерть.

План побега начала соображать прямо на ходу.

Глава 8. Моё наследство. Нападение

Вот это самое интересное, куда ехать. Слава богу, есть куда.

Этот дом, где я сейчас нахожусь и который стал для меня настоящей тюрьмой, был куплен моим отцом для того, чтобы мы здесь жили всей нашей большой и дружной семьёй.

И после его смерти по документам этот дом был во владении моей мачехи. О чём я ничуть не жалею, пусть подавится. За мной же остался наш аптекарский дом.

Я думаю, он должен быть в хорошем состоянии. Так как ради него Бирма, скорее всего, и устроила весь этот цирк с моей «болезнью». После моей смерти и это имущество досталось бы ей.

Чего она собственно, медленно и целенаправленно добивалась, чтобы вступить во владение им. Что ж, я думаю, он должен быть пригоден для жилья. Вот туда-то мы и направимся и там уж я приду в себя и поправлю свою здоровье.

Отец погиб за этот дом, я «должна» была погибнуть за аптекарский.

Да, у меня пока нет прямых доказательств, что Бирма приложила руку к смерти отца. Но вот душу бедной Эммы она уже отправила на тот свет. И если бы не моё своевременное подселение, то умер бы и малыш. А человек, готовый убить ребёнка, уже и не человек вовсе.

Таков был план, и я без доли промедления приступила к его осуществлению.

Поэтому с самого утра Минни отпросилась у Бирмы в город, якобы навестить свою больную тётушку.

И мачеха, на удивление, очень легко согласилась. И вскоре я узнала почему.

Я сидела в кровати и пролистывала травник в надежде найти что-то, что развязало бы мой язык.

Ближе к обеду, я услышала шаги по лестнице и тут же приняла горизонтальное положение. Это точно не Минни, дай боже, если она управится к вечеру.

Уже повернули дверную ручку, а я только сообразила, что лежу и держу книгу в руках. Быстрым движением руки закинула её под кровать.

Шаги.

- Вот полюбуйся, я же говорила, что-то с ней не так, - недовольно прогундела Бирма.

Доктор Диртон взял моё запястье.

- Хм, странно. Пульс учащённый, - сказал он. – Хотя, может, ей просто снится что-то тревожное. Такое вполне может быть в её состоянии.

Видимо, это от волнения. Стараюсь успокоиться.

- Она как будто бы раздобрела, приглядись-ка.

- Да с чего бы? Не должна. Скорее всего, это почки уже плохо работают. Своего рода отёк. Неудивительно, если учитывать…

Тут Бирма заметила край книги, выглядывающий из-под кровати. Она схватила травник.

У меня чуть сердце из груди не выскочило. Попалась?

- Какого чёрта он тут делает? Кайл, а вдруг… эта маленькая дрянь пытается её вылечить?

Я слышу, как книга затрещала по швам. Бирма начала её остервенело рвать, словно взбешённая псина.

- Бирма, возьми себя уже в руки, ты действительно думаешь, что эта девчонка умеет читать?! Сама же говорила, что у неё напрочь отсутствуют мозги. Наверное, картинки просматривала, от скуки.

- Что-то тут происходит, Кайл! Я это чувствую! – она нагнулась ко мне и прошипела. – Ты меня слышишь? Слышишь, а? Слышишь… Я знаю…

- Бирма… хватит, она тебе не ответит, перестань, - попытался вразумить её Кайл.

Но куда там, она будто взбесилась.

- Я развяжу этой девке язык. Я-то знаю, как. У меня немой заговорит, уж поверь мне.

А затем лицо обожгла пощёчина. Да, больно, чертовски больно. Но я была даже ей рада. Потому что чего-то подобного я ожидала. Была к этому внутренне готова и даже не вздрогнула.

Ничего страшного.

Осталось продержаться совсем чуть-чуть, Эмма. Скоро придёт Минни, и мы свалим отсюда! Навсегда! Она уже, скорее всего, достала снотворное…

А затем последовал удар в живот. Сильный и беспощадный.

Я стиснула зубы. Я не вскрикнула. Только стон и мычание.

До свободы рукой подать, держись, Эмма, Держись.

- Смотри! Смотри! – кричала Бирма.

Ещё удар. В голове билась только одна мысль – она убьёт ребёнка.

Мистер Диртон, пытался её остановить.

- Будут побои, Бирма! Не надо.

- Упала! Упала! – орала Бирма, как ненормальная. – Она упала! Во сне!

Я остановлю её. Я приоткрыла глаза, ничего не выражающий взгляд. Изо рта – слюни. Чуть приподнялась на плечо. И покачиваясь, начала мычать!

- Чего это? – опешила Бирма.

Я начала сползать с кровати словно тесто. Бирма отшатнулась.

- Мммм, мммм, мммм…

- Убери от меня это животное! Убери, Кайл! - верещала Бирма.

Я подцепила горшок за ручку, и он, гремя, выкатился на середину комнаты.

- Фу, мерзость, - скривилась мачеха.

Кайл кинулся мне помогать. Усадил на горшок. Я упала, словно неваляшка.

- Мммм, мммм, мммм…

- Пусть ходит под себя. Не трогай! Придёт её девка и вымоет!

Глава 9. Побег

Минни появилась ровнёхонько перед ужином. Снотворное удалось достать. Ида, как я и ожидала, была рада встрече со старой знакомой. Интересовалась, куда я пропала и была в полнейшем ужасе от того, что наскоро успела поведать ей Минни.

Минни спустилась вниз, «помочь» кухарке, чему та была несказанно рада. Она и воды той принесла, и суп «посолила», и чай заварила. И как только оказывалась вне поля её зрения, во всё, куда только можно добавила наш чудо-ингредиент.

После чего поднялась ко мне. Нам оставалось только ждать.

Время тянулось долго и мучительно.

Последствия сегодняшнего визита мачехи давали о себе знать. Живот сильно тянуло, меня подташнивало.

За окном занялся дождь, что меня изрядно огорчило. Минни начала собирать нам одежду в путь. Два плаща и ботинки сунула под кровать.

- После полуночи нас будет ожидать извозчик. Он спрячется в подлеске. Будет ждать моего сигнала, - сказала Минни.

К назначенному времени Минни переодела меня, обула. Потом спустилась вниз.

- Всех обошла. Спят, как младенцы. Всех проверила. Горничную схватила за нос, мальчишку потрепала за ухо, конюху выдернула волос с бороды, кухарке почесала пятку, - хвасталась Минни.

«Бирма?»

- О! Этой я влепила завидного леща! – её глаза горели, словно два маленьких уголька. Вот же чертовка!

Я напряглась. Ну и выходки у этой юной девицы. А если бы Бирма проснулась?

«Рискованно!»

- Вовсе нет. Я своими глазами видела, как она смела две тарелки похлёбки и выпила кружку чая.

Минни подошла к окну и поводила несколько раз свечой, делая круг. Сигнал!

Затем спустилась вниз и привела нашего извозчика. Здоровенный мужчина кинул на меня взгляд из-под косматых бровей и молчаливо кивнул.

Сначала спустили меня и усадили в телегу. Слава небесам, она была с крытым верхом. Дождь лил, как из ведра.

Затем они поднялись за сундуком.

И тут я не на шутку испугалась. Прямо из темноты что-то метнулось в мою сторону. Что-то огромное и чёрное, темнее, чем сама ночь.

Раскрытая пасть, зубы, огромные глазища. Я даже не успела дёрнуться. На меня летела огромная волчица.

Я инстинктивно закрылась от нападения рукой.

А через секунду это чудовище уже вилось вокруг меня, виляя хвостом и поскуливая от восторга. Это же…

Алфи! Моя девочка! Моя хорошая!

Я обняла животное. Алфи лизнула меня в щёку.

Несколько лет назад, поздней ночью, раненая волчица принесла к порогу нашего дома щенка. И долго выла, пока не перебудила весь дом. Она отошла на значительное расстояние. И только, когда мы забрали щенка, она исчезла в ночном лесу. Щенка я выходила. Так в моей жизни появилась Алфи. И нет, она не была домашней собачкой, она была свободолюбивой волчицей, которая была мне беспрекословно верна.

Настолько верна, что всё это время была неподалёку. Ждала меня. Верила.

Когда Минни спустилась я спросила её:

«Алфи была тут?»

- Постоянно рыскала по ночам под окнами. Ваша мачеха даже нашла человека чтобы её пристрелили. Но ничего у них не вышло. Так-то! Волк - очень умное и хитрое животное. Как-то после этого, она даже цапнула Бирму за щиколотку! Наложили швы. Вот так!

Наш извозчик напрягся.

- Не договаривались так. Я с волком не поеду.

И мы отправились в путь. Алфи бежала следом за телегой. Было уже поздно и по дороге мы никого не встретили. Ехали молча, лишь дождь стучал по парусине.

Повозка подпрыгивала на каждой кочке. Мне становилось всё хуже.

Внутренности скрутило адской болью. Цветки горецветника уже не помогали.

Так, в муках, я практически не заметила, как мы подъехали к дому.

Пока мужчина выгружал сундук. Я, корчась от боли, схватила Минни за руку.

- Вези меня к Иде, – простонала я.

И провалилась в черноту.

Всё, что происходило потом я помню лишь отрывками, когда ко мне возвращалось сознание. Мимолётные вспышки в пучине страшной темноты.

Минни долго ругалась с извозчиком. Тот ни в какую не хотел нас везти к «старой ведьме».

Вот Минни плачет надо мной. Исчезает.

Потом появляется с санями, запрягает в них Алфи.

Я в санях. Сверху тёплое одеяло. Мы куда-то едем.

Алфи тянет, Минни толкает сзади.

Темно. Дождь. Брызги грязи. Мокро.

Минни что-то кричит.

Вдруг стало тепло. Потрескивание огня.

Лицо, испещрённое морщинками. Встревоженный взгляд.

Эта женщина, что склонилась надо мной, я её знаю.

Это точно, ошибки быть не может. Я чувствую невероятное облегчение и снова падаю в пропасть.

Глава 10. У Иды. Страшное открытие

Не знаю, сколько я пробыла в отключке. Словно из другого мира до меня доносились голоса, топот ног, травяные запахи.

Перед глазами проносились воспоминания из моей прошлой жизни.

Они кружили, словно в безумном вальсе, с призраками прошлой жизни Эммы.

Открываю глаза, сквозь занавески на небольшом оконце пробивается утреннее солнце.

Прислушиваюсь к ощущениям в моём теле.

Как же хорошо. Ида со всем справилась.

Видимо, они с Минни исправно надо мной поработали.

Впервые, за всё то время, что нахожусь в этом теле, я практически не ощущаю боли.

Да, есть какие-то остаточные ощущения.

Но я понимаю, что это путь выздоровления и заживления моих ран.

Нога заживала и живот не крутило.

Если сильно болел зуб и его вырвали, то боль от его заживления человеком воспринимается уже совершенно по-другому. Она это дарит облегчение от того, что всё уже позади.

Только из меня вырвали гвоздь.

Ещё я вспомнила, что накануне произнесла своё первое в этой жизни слово.

И было оно «Ида». Хорошо, теперь я могу говорить.

Избушка Иды - небольшая и эргономичная, что-то наподобие квартиры-студии из моей прошлой жизни, только всё намного проще и в деревенском стиле.

Кухня, она же место для приготовления зелий, отгорожена от жилой части плотной шторой. В жилой части спальное место, где я, собственно, и очнулась.

Мои спасительницы посапывали возле, на полу.

Пусть поспят, умаялись, бедные.

Но тут я опустила взгляд к животу и увидела, что его нет.

- Где? Где ребёнок? – я привстаю и оглядываюсь.

Не вижу.

Ида и Минни просыпаются.

Я встаю, раздвигаю штору на кухню. Нет!

Вижу глаза Минни полные ужаса. Кидаюсь к ней. Трясу её за плечи.

- Где он? Где?!

Та лишь рот открыла.

Живота нет, ребёнка нет! Я его потеряла, я не справилась. Я не спасла его жизнь. Я была в ответе за это тело и за него. Я не могу остановиться, не могу успокоиться, это уже непреходящая истерика.

Меня пытаются усмирить, успокоить.

Но куда там!

- Всё хорошо, госпожа. Всё хорошо. Послушайте. Ничего страшного не случилось. Вы должны знать - всё теперь будет хорошо.

Её голос звучит приглушённо, словно через подушку.

От этих слов меня охватывают ужас и паника. Я начинаю кричать и биться в истерике.

Комната начинает кружиться. Ноги предательски подкашиваются и я падаю на колени.

Нет, я ничего не хочу знать, ничего не хочу, не хочу.

Передо мной возникает лицо Иды, она внимательно смотрит мне в глаза и что-то говорит.

Но я уже не в состоянии что-либо разобрать.

- Ребёнок, - шепчу я, - ребёнок, спасите…

И тут на меня обрушивается поток ледяной воды.

От шока я начинаю приходить в себя. Вижу Иду с пустым ведром.

- Ох, я даже не знаю, как такое объяснить… - Минни неуверенно переминалась с ноги на ногу.

Тут за дело взялась старуха.

- Да приди ты уже в себя, - слышу резкий голос Иды, - мы спасли тебя. Я вынула гвоздь из стопы. Наложила шов.

- А ребёнок?

- Не было никакого ребёнка, госпожа. Там… - лицо Минни побледнело, а губы затряслись. Она замолчала.

- Там – что? – спросила я.

- Неважно. Теперь всё хорошо. Пришлось сделать небольшой надрез внизу живота, но я была аккуратна. Мы избавили тебя от того, что тебя убивало, - ответила Ида.

- Я хочу знать.

- Ты не захочешь это видеть, уж поверь мне.

- Я должна, - настаивала я.

Ида смерила меня недовольным взглядом и нахмурилась.

- Дело твоё. Как хочешь. Только не говори потом, что я тебя не предупреждала. Иди. Во дворе. Костровище.

Выхожу из дома. Вздыхаю полной грудью. Подхожу к костровищу.

Господи, какой ужас. Какой кошмар. Ничего отвратительнее в жизни не видела. В животе всё похолодело и сжалось.

И это было во мне?

Черви. Отвратительные черви, огромный копошащийся комок.

Я отвернулась. Лишь бы не стошнило…

Никакому врагу на свете, никому такого не пожелала бы. Хотя… Если только одному человеку…

- Дьяволов оплод, - раздался голос Иды за спиной.

- Что?

- Так их называют. Паразиты. Редкая дрянь. Я такое встречала за жизнь дважды. Считая тебя. Обычно ими не заражаются. Ими заражают. Так что, учитывая все обстоятельства…

Глава 11. Аптекарский дом

В дом забежала Алфи, полизала мне руки и улеглась у ног. Нагулялась, моя красавица!

Ида угостила нас пирогом с капустой и яйцом. Мы пили чай, пахнущий лесом и ягодами.

Минни оживлённо рассказывала про то, как им удалось вытащить гвоздь из моей ноги и как сама при этом чуть в обморок не шлёпнулась.

Но я слушала её вполуха. Сама же украдкой следила за Идой. Маленькая, сухонькая, но живенькая старушка. Она что-то готовила на своей кухоньке: измельчала и смешивала пахучие травы.

Одна мысль всё никак не давала мне покоя. Я могу ходить, мои швы не кровоточат, они почти затянулись. Но как такое возможно?

Я думала, что провела у Иды уж точно не меньше недели, а то и двух. Но нет, я пробыла тут всего-навсего трое суток.

Вот это да! Чудеса, да и только. Неудивительно, что многие подозревают Иду в колдовстве!

В чём, интересно, её секрет?

Я не понаслышке знала, что такое траволечение. Отец всю жизнь этим занимался. Но таких быстрых результатов я никогда не видела.

Если это не магия, тогда что?

Значит, есть что-то. Должно быть. Секретный рецепт? Тайный ингредиент?

Ох, Ида! Хочешь не хочешь, но я узнаю твою тайну.

Старушка старенькая, одинокая. Конечно, она ещё ого-го! И всё же, никто не вечен.

И такое драгоценное знание пропадёт?! Ну, уж нет. Не бывать этому.

Надо бы как-то набиться к ней в подмастерье.

Но как? Она та ещё отшельница!

Словно прочитав мои мысли, Ида обернулась.

- Я тут подумала, вам лучше не засиживаться. Эта гарпия, твоя мачеха, наверняка уже во всю вас ищет. Надо бы вам подготовиться к её визиту.

Вот ведь… А ведь она права!

Мы засобирались. На прощание Ида протянула мне два холщовых мешочка.

- Два травяных сбора. Один утром заваривай, другой – перед сном. Как новенькая будешь, главное не забывай, - улыбнулась старушка.

***

Мы шли по лесной тропинке. Тёплое весеннее солнце, молодая листва, чистый свежий воздух.

Как же это непередаваемо и прекрасно, чувствовать себя молодой и сильной! А рядом Минни и Алфи, мои верные помощницы.

Но на душе у меня было всё же не спокойно.

Вскоре мы подошли к дому. Морально я уже была готова к самому худшему. Вот сейчас выбежит Бирма и вцепится в меня своей мёртвой хваткой. Но нет, оглядываюсь и прислушиваюсь. Вроде, всё тихо и спокойно.

Дом был в два этажа. На первом располагались сама лавка, небольшая кухня, ванная комната, прачечная и гостиная. На втором этаже был кабинет отца и три спальни.

Во дворе имелась оранжерея. В своё время, там росло всё: и зелень для стола, и некоторые овощи, и редкие растения. Надо будет в неё обязательно заглянуть. Сейчас весна и надо что-нибудь посадить. Многие лекарственные растения многолетние. Вдруг что-то там всё-таки выжило? Конечно, я не думаю, что кто-то их всё это время поливал. Но надежда есть, хоть и небольшая. Некоторые растения не нуждаются в обильном поливе.

В городе было всего три аптечные лавки, две в центре и наша – у чёрта на куличках. Но у нас цены были всегда намного ниже, а вот качество сырья, да и самой продукции – значительно лучше. Поэтому недостатка в покупателях мы никогда не испытывали.

В основном, к нам ходил народ попроще, кто был стеснён в средствах, но и господа частенько захаживали. Из тех, кто доверял нашей репутации. Иногда, по выходным мы приторговали на базаре в центре, чтобы привлечь новых покупателей.

Конечно, если бы мы переехали в центр, то составили бы заметную конкуренцию остальным. Но… отцу так нравилось, чтобы было тихо и размеренно. Да и лес рядом, всё всегда под рукой.

Минни отпирает дверь. Заходим. Что ж, состояние дома пригодно для жилья. Да, Бирма распотрошила дом, как могла. Но осталась кое-какая мебель, что-то из кухонной утвари. Всё что, по тем или иным причинам не приглянулось моей мачехе.

Всё же остальное, что имело хоть какую-то, на её взгляд, ценность она утащила.

Стёкла в окнах целые, не побиты.

Ну, хоть и на этом спасибо.

Жить можно. Разберёмся. Деньги на первое время есть.

Конечно, дом надо хорошенько прогреть. Небольшой запас дров имелся в наличии.

Мы первым делом растопили камин.

Было принято решение сходить в город на базар и прикупить какой-нибудь еды. Но для этого надо было привести себя в божеский вид.

Минни наносила воды из колодца.

Хотела ей помочь, но она ни в какую не соглашалась. Сетуя на то, что разойдутся мои швы.

В кухонном пыльном шкафчике, среди высушенных трав, я нашла добротный брусок коричневого пахучего мыла. Отец варил его сам, оно помогало от многих кожных болезней и проказ. А ещё им можно было отмыть всё, что угодно.

Находка на вес золота. Особенно, если учесть, что мы с Минни были как два трубочиста!

Глава 12. Незваные гости

Мы вылезли из ванны, и я облачилась в чистую рубашку, найденную в доме. Для Минни было приготовлено простое, но свежее платье, которое было припасено в моём сундуке.

В остывающей воде я тщательно прополоскала наши вещи и развесила на верёвке в прачечной.

Минни отправилась в город за провизией. Я тем временем принялась за уборку. Конечно, полгода - небольшой срок, но пыль осела везде толстым слоем: и на полу, и на мебели, и даже на стенах.

Да и когда люди Бирмы выносили отсюда вещи, видимо, особо не церемонились. Повсюду валялся мусор, песок, щепки, какая-то солома и ещё не пойми что.

Я поднялась наверх, в спальни. И вздохнула с облегчением – постельное бельё на кроватях осталось нетронутым. Бирма, видимо, побрезговала взять.

Но бельё было просто чёрное от грязи и пыли. Я сняла его и стащила вниз, кинула в ванную. Вода там ещё была. Так что я добавила щёлока и кипятка. Пусть замачивается. Потом развешу, будут нам с Минни сегодня чистые постельки.

Большой старой метлой вымела мусор с пола.

Алфи, которая всё это время крутилась возле, начала сильно чихать. И была отправлена мною во двор.

Я настрогала в ведро пахучее мыло, добавила кипятка. Старой тряпкой взбила пышную пену. С мебели и со стен тщательно оттёрла пыль.

Раскрыла двери, проветривая и прогоняя застоявшийся запах.

- Хоть дышать теперь можно, - пробормотала я.

Вышла во двор и пошла к теплице. К ней вела тропинка, вымощенная разноцветным резным камнем.

Зайдя в теплицу, я была приятно удивлена. Меня приветствовали зелёные ряды моих душистых помощников. Видимо, этой зимой навалило много снега. И когда он растаял, то хорошенько напитал влагой землю.

Так что, самые стойкие и неприхотливые выжили. А такие растения, как правило, и являются самыми ценными и сильными по своим лекарственным свойствам.

Так как, чтобы выжить в сложных условиях, растение должно быть сильным. А силу ему дают определённые, содержащиеся в нём, вещества. Этим богатством они с нами и делятся.

Я начала потихонечку таскать воду из колодца и поливать каждый кустик из ковша.

Уже начала потихоньку уставать, да и голод начал давать о себе знать.

Пусть много не натаскаю, но по чуть-чуть каждому кустику достанется!

- Пейте, пейте, мои хорошие!

Буду таскать, пока сил хватит. А там уж и Минни придёт. Приготовим что-нибудь вкусненькое.

Так и таскала, по ведёрку, от колодца до теплицы и обратно.

И тут я услышала лай Алфи. В доме кто-то был. Минни вернулась!

Во дворе стояла повозка. Наверно, Минни взяла извозчика. Хорошо закупилась. И правильно, нечего на себе всё таскать.

Но когда я зашла, меня словно током ударило. Ведро выпало у меня из рук, и гремя, покатилось по полу.

В гостиной расхаживала Бирма и человек в гражданской форме, судя по всему, полисмен.

Увидя меня на ногах, Бирма прикосела на мгновение, но тут же опомнилась.

- Дорогая моя! - мачеха кинулась ко мне, раскинув свои объятия.

- Что. Вы. Здесь. Делаете? – отшатнулась я, прибывая в шоковом состоянии.

Алфи вцепилась за подол юбки Бирмы и начала остервенело его драть.

- Собачку уберите, пожалуйста, - нахмурился полисмен.

- Алфи, нельзя!

Собака выпустила свою добычу и непонимающе посмотрела на меня.

- Видите, констебль, в каком она состоянии! У неё была гангрена! Разве могла она сама уйти? Кто-то её похитил и увёз силой. Скажи, милая, кто это сделал?

Гангрена?! Да ты издеваешься, женщина?

Я стащила косынку с головы и вытерла лицо. От работы я изрядно вспотела и покрылась испариной. Вся в пыли, руки в земле… Видок, пожалуй, тот ещё. Не поспоришь.

Я уже открыла было рот, чтобы вылить на неё целый ушат того, что во мне накипело.

Но сдержалась. Даже, если я начну говорить правду, сейчас мне никто не поверит. У меня нет абсолютно никаких доказательств. Ещё в придачу сочтут за умалишённую.

- Никто. Я сама. Мне стало лучше, и я решила вернуться в отчий дом.

- А ребёночек? Где он? – округлила глаза Бирма.

Где? «Ребёночек», серьёзно? Ох, как мне хотелось плюнуть ей в рожу!

Я на ходу начала выворачиваться, словно уж. Стараясь придумать более-менее правдоподобную историю.

- Моя служанка беспокоилась обо мне и… Нашла отличного доктора, отвезла меня к нему. Но операция была очень сложная. Речь шла о моей жизни и жизни ребёнка. К сожалению, он не выжил.

Я опустила взгляд и состряпала скорбную мину.

- Хм, - задумался констебль, - а почему ваша служанка не спросила разрешения у вашей матушки?

- Так это ж… Я пришла в себя, она у меня спросила. Вот. А я же взрослый человек … и могу сама принимать решения. Так?

Глава 13 Первый ужин. Чечевичная похлёбка

Я недвусмысленно начала подталкивать своих незваных гостей к выходу.

Как вдруг, Бирма схватила меня за руку и потащила за собой на улицу. Ух, а силы у этой бабёнки - немерено! Чуть не вырвала мне запястье, пытаясь подтащить к экипажу.

Но тут я приблизилась к ней и злобно зашипела на ухо.

- А ну, пусти меня. Тварь. Иначе все узнают, что ты со мной сделала.

- Не посмеешь, - так же тихо ответила она сквозь зубы.

- Ещё как посмею.

- Так. Это уже беспредел! Дамы, возьмите себя в руки, а то выпишу вам протокол… за драку! - завозмущался полисмен.

- Кто тебе поверит, потаскуха. Никто не поверит гулящей девке, - прошипела Бирма, но всё же выпустила мою руку.

- Если бы не твоя беспечность, ребёнок был бы жив! У меня был бы внук! Пусть и нагулянный, но мы бы его вырастили. Слышишь? Не бросили бы! – не унималась мачеха и орала во всё горло, продолжая играть на публику.

Они с констеблем сели в экипаж. И наконец, уехали.

Всё, спектакль окончен. Я вернулась к своим делам. Развесила постельное и, подхватив ведро, направилась к теплице.

Минни вернулась ближе к вечеру, с извозчиком.

Запаслась она, к слову, на славу. И надо отметить, не только провизией. Купила нам и по паре панталон, и простые хлопковые ночнушки взяла. Изрядный запас свечей, спички. Немного дров.

С голоду и холоду не помрём.

Заплатили сверху извозчику, и он помог нам разгрузиться. Провизия была отправлена на кухню. Дрова сложили во дворе.

Кое-что мы снесли в погреб. Что-то разложили по полкам и в шкафах на самой кухне. Кстати, к своей великой радости, в погребе я обнаружила небольшой запас разнотравья. Бирма забрала всё съестное, а вот сушёные пучки оставила.

Я только рада была водовороту всех этих свалившихся дел, это помогало поскорее забыть о недавнем неприятном визите.

Между делом, я оставила кое-какие продукты на столе для приготовления нашего ужина.

Итак, что тут у нас? Готовим чечевичную похлёбку с копчёностями!

Промыла красную чечевицу и овощи для жарки.

Лук был хороший, белый, сочный, ядрёный. Да такой, что пока его чистила, на глазах выступили слёзы. Нарезала его небольшими кубиками.

Ух, и забористый! Вытерла глаза рукавом.

Затем нашинковала соломкой ярко-оранжевую сочную морковь.

В небольшом котелке на шипящем, отдающем ванильными нотками, сливочном масле поставила тушиться овощи.

Масло запузырилось и стало золотисто-оранжевым.

Ошпарила пару спелых помидор кипятком и сняла с них шкурку. Мелко нарезала и отправила в котёл.

Овощи аппетитно заскворчали, отдавая маслу все свои соки. Я помешала их деревянной лопаткой.

Почистила пару зубчиков чеснока, раздавила, посильнее придавив их рукояткой ножа. И кинула их туда же к овощам.

Вместе с этими умопомрачительными ароматами уходили и все мои дурные мысли.

Аппетит разыгрался не на шутку. Да так, что аж голова закружилась.

- Как вкусно пахнет! – заглянула Минни, сглотнув слюнки. – Помочь?

- Да, поищи нам подходящую посуду. И помыть бы не помешало.

А сама засыпаю чечевицу, пока чеснок не начал подгорать.

Перемешиваю всё содержимое котелка несколько раз, дав чечевице пропитаться ароматами и слегка подрумяниться. Затем заливаю всю эту прелесть водой.

Вода начала закипать и оранжевое масло, всплыло наверх, собираясь в блестящие кружочки.

Пока чечевица варилась, я принялась за окорок. Это был небольшой кусок отличного подкопчённого мяса с тонкой прослойкой нежнейшего сала. Само мясо сочное и розоватое ближе к середине.

Окорок был таким соблазнительным и нежным, что я не удержалась и первый кусочек оказался у меня во рту. Божественно! Мясо буквально таяло на языке.

Сняла шкурку - тоже в дело пойдёт, тщательно почистила её ножом и нарезала очень-очень мелко. Нарезала мясо кусками. Ссыпала всё в котелок.

Минни принесла мне из теплицы зелёный пучок ароматного укропа. Он вырос там самодуром.

Нарезав и добавив зелень, я удовлетворённо улыбнулась. Уже скоро!

Немного соли. Перемешала. По всему дому поплыл густой вкусный аромат, пахло дымком, чесноком и травами.

Нарезала краюшку хлеба и обжарила на сливочном масле греночки.

Минни тем временем подготовила две миски, ложки и кружки. Заварила нам чёрный чай с ароматной мелиссой.

Я щедро зачерпнула огненного цвета похлёбку и налила в миски до самых краёв. Сверху посыпала сухариками и остатками зелени.

- Готово!

Мы уселись за стол.

- Ух, красотища, - Минни взялась за угощение. После первой же ложки её глаза увлажнились от удовольствия. - И вкуснотища!

Глава 14. Планы. Рита

Я прекрасно понимала, что с открытием лавки не стоит медлить. Конечно, кое-какие деньги у нас имеются. Но с учётом предстоящих расходов, я так же понимала, что надолго их не хватит.

Так как наши покупатели уже давным-давно позабыли сюда дорожку, то процесс этот обещает быть нелёгким и долгим.

Да и репутация аптеки держалась, в основном, на отце.

А вот кто доверится молодой девушке – тот ещё вопрос. Да и репутация моя в конец испорчена.

Ох, что же мне делать? Надо как-то возвращать себе своё доброе имя. Но как это сделать, ума не приложу.

Итак, часть денег пойдёт на закупку необходимого сырья для приготовления первой партии лекарств. И наготовить надо приличный объём, чтобы и на продажу хватило, и про запас было на складе. Иначе открываться нельзя.

Так же, нам нужна помощница по хозяйству. И ей тоже надо будет платить. Я это прекрасно понимала, но без неё нам никак не обойтись.

Во-первых, дом не такой уж и маленький. Да и помимо домашних дел, а это, и готовка, и уборка, и стирка, и огород с теплицей, нам надо было поскорее приступать к открытию аптеки. И все основные силы я планирую направить в эту область.

Надо бы ещё и ремонт сделать в аптеке, хотя бы косметический. Дел уйма!

Во-вторых, в город придётся мотаться. Много придётся, особенно в первое время. А я не хочу, если честно, оставлять дом без присмотра. Мало ли какую гадость придумает моя мачеха!

И даже на троих поделить все эти задуманные дела – много выходит.

Затем, нам нужен транспорт, свой. На наёмном особо не разъездишься, да и дороговато выходит. Что-то хоть самое скромное, телега да кобылка.

И лошадь кормить надо будет и ухаживать, и чистить за ней.

Эх, нам бы пригодилась ещё и мужская сила! Но это мы уже не потянем, дорого.

Вот откроем лавку, пойдут покупатели. Начнутся продажи и появятся живые деньги. Вот тогда - да! А сейчас, поднатужимся и справимся сами.

Ещё и кухарку наймём, но позже.

И тогда можно будет забыть о хозяйственных делах и заниматься только аптекой.

Ох, боже, у меня сейчас мозг вскипит. Столько всего!

Минни поспрашивала среди своих знакомых и нашла-таки нам помощницу, крепкую молодую женщину по имени Рита.

Но надо отметить, что не сразу. Никто особо не рвался к нам. Многие напрочь отказывались, услышав моё имя.

Могу представить, какие слухи ходят обо мне. «Спасибо» Бирме, постаралась на славу!

В поведении Риты я моментально почувствовала некое напряжение и настороженность.

Мы напоили её горячим чаем. Я ей рассказала кое-что о себе, чтобы разрядить обстановку. Не всё, конечно, только самое необходимое. Человек пока всё-таки посторонний. Ровно столько, чтобы она не думала, что я нагуляла, а затем погубила своего ребёнка.

Вроде, поверила. Вот и славно.

Далее провела её по дому, показала всё.

А вот когда я показала ей её спальню на втором этаже, она чуть не расплакалась. Оттаяла окончательно.

Да, я выделила ей отдельную спальню. Не хуже, чем у меня и Минни.

Работать нам предстоит очень много, так пусть человек отдыхает и живёт в комфортных условиях.

Видимо, до этого в хозяйских домах, ей приходилось спать где попало, если не в сарае или хлеву, так в чулане. Так принято было во многих домах, кто не мог себе позволить отдельный домик для прислуги.

А у меня на Риту свои планы, особенные. Время покажет, может, и за прилавок будем ставить. Если захочет, конечно.

Вскоре, я узнала от Риты ещё кое-что «интересненькое» в свой адрес.

По городу ходили слухи, что я собираюсь открывать в доме отца чуть ли не самый настоящий бордель! Бордель, серьёзно?! Вот ведь! Этого ещё не хватало.

На следующий день я отправила своих помощниц на базар, за покупкой телеги и лошади. Дала им список покупок, чтобы не ехать обратно на пустой телеге.

Сама же осталась дома и решила повнимательнее осмотреть свои владения. В частности, меня больше всего интересовал кабинет отца. Алфи ходила за мной хвостиком. А я особо и не сопротивлялась этому, с ней я чувствовала себя более-менее защищённой.

В кабинете осталась только мебель, остальное всё вынесли.

Рабочий стол, кресло. Книжный шкаф с пустыми полками. Старинные справочники, травники – ничего не осталось. Это были очень ценные и редкие книги - такие просто так не купишь, это очень большая редкость. Сдаётся мне, Бирма выручила за них целое состояние.

Я плюхнулась в кресло и прикрыла глаза.

- Алфи, и что же нам теперь делать?

Конечно, кое-какие рецепты я знала на зубок. Но для полноценной работы этого было явно недостаточно. Есть такие сложные рецепты, где одних ингредиентов несколько десятков, а уж про сам процесс изготовления я вообще молчу! А географическая карта? Без неё некоторые растения и не сыщешь сроду.

А если и удастся найти книги у перекупщиков, то за них придётся отдать кругленькую сумму.