Наследница осени

Пролог

Тяжелое дыхание женщины пробудило спавших в лесу птиц, из-за чего те разразились тревожной трелью, привлекая внимание всех жителей непроглядной чащи.

― Найдите ее! ― раздался мужской голос вдалеке. Тон заставил испуганную женщину бежать еще быстрее.

Ее босые ноги были изрезаны в кровь о камни и ветки, но она продолжала бежать, крепко прижимая к груди сверток. Любопытные звери провожали ее взглядом, некоторые высовывали носы и принюхивались. Но практически сразу скрывались в тени, стоило только услышать шум, что становился все ближе и ближе.

― Ведьма не могла убежать далеко! Найдите ее немедля!

Грохот конских копыт становился все громче, пугая лесных жителей и заставляя тех бежать за женщиной. Знали, что охотятся не на них, а потому следили за жертвой и жаждали лицезреть, что произойдет дальше.

Пробежав сквозь самую густую чащу, рыжеволосая дева оказалась у озера. Безоблачное небо в эту ночь было присыпано мириадами звезд, а полная луна отражалась от поверхности воды огромным диском, охватывающим практически всю поверхность озера. Где-то у кустов заквакала одинокая жаба, и стрекот сверчка был ей единственным ответом.

Лишь на секунду женщина позволила себе перевести дух, а после с новой силой бросилась бежать. Приозерная трава рвала грязную юбку и оставляла на коже неглубокие раны. С каждым ее шагом их становилось все больше и больше, и вскоре босые ноги стали оставлять за собой темные пятна крови.

Глаза женщины наполнились слезами. Она прикусила сухие губы, когда предательская дорожка все же пробежала по щеке, но продолжила бежать. Старые ветки и выброшенные на берег коряги цеплялись за остаток юбки, словно говорили:

― Не иди туда! Останься с нами! Не иди!

Но она не останавливалась. Продолжала бежать, пусть и чувствовала, как быстро ее тело покидали силы. Страх гнал ее вперед, как и единственная надежда, что маячила впереди лунным отражением в воде.

Когда босые ноги оказываются в воде, женщина вскрикивает и падает на колени. Вода доходит до пояса и она, наконец, позволяет слезам омыть ее кожу. Они льются нескончаемым потоком, падая на грудь и сверток, что женщина не смела отпустить.

― Прошу, помоги, друг мой...

Она хотела кричать, но сорванное от боли и крика горло смогло родить лишь этот хрип.

Спину свело, холодная вода заставила онеметь ноги, и лишь руки продолжали сжимать драгоценную ношу, ради которой женщина была готова отдать свою жизнь.

― Не думал, что следующая наша встреча будет столь печальной.

Женщина сквозь боль приподняла голову. На секунду отраженный лунный свет ослепил ее, но в самом центре белого диска она увидела давнего друга, из-за чего на лице появилась пусть и вымученная, но искренняя улыбка.

― Друг мой...

Над поверхностью воды возвышалась огромная змеиная морда. Длинная шея становилась все больше и больше, когда зверь приближался к берегу. Его красные чешуйки, походившие на кристаллы, в свете солнца наверняка напоминали россыпь изумрудов, но в лунную ночь отливали темно-бордовым.

Цветом крови.

― Что за беда у тебя приключилась?

Зверь оказался совсем близко и, наклонив свою голову, коснулся дыханием замерзшей кожи женщины. Она всхлипнула и, не мешкая ни секунды, прижалась лбом к змеиному носу. Звериная кожа была мокрой, но от нее исходил жар, будто от печи. Теплое чувство осело в груди, на секунду позволяя забыться.

― Друг мой, прошу, ― прохрипела она и, отпрянув, посмотрела на сверток в руках, ― защити ее.

Змей опустил голову и принюхался. От ткани исходил приятный запах сена, молока, лекарственных трав и, совсем немного, женщины. Зоркие змеиные глаза заметили слабое движение ткани, и ужасная догадка сорвалась с его языка:

― Ты родила дитя.

Женщина кивнула. Кончиками пальцев она приподняла ткань, и змей увидел то, чего не видел уже многие-многие годы.

На него смотрел еще совсем крошечный ребенок. Пухленькое лицо с очаровательным румянцем на щеках, а в глазах, отражающих луну, змей разглядел цвет самого сердца этого леса. Они карие, подобно коре самых мудрых деревьев. Напоминали цвет оленьей шерсти и плодородной земли. В них змей видел весь лес, и эта красота зачаровывала так же, как и пугала.

Голоса в лесу стали громче и злее. Кони ржали, пугая птиц, и те скрылись в небе, своими телами закрывая большую часть луны. По воде пошла рябь от приближающихся всадников, и это заставило обессиленную женщину встать. Она подняла руки с ребенком и протянула того змею без малейшего страха. Знала, что в руках этого существа ее дитя будет в безопасности. Верила, и сквозь слезы улыбалась самой красивой улыбкой.

― Прошу тебя, Цмок. Защити ее...

Змей опешил. Посмотрел на молчаливого ребенка, после чего поднял голову и вгляделся в чащу. Вдалеке виднелись факелы и силуэты людей. Еще совсем немного и они окажутся здесь, у озера.

Печальный вздох раздался из его пасти.

― Для чего это все было, друг мой? ― произнес он. ― Ты могла жить здесь, со всеми нами, не зная человеческой жестокости. Для чего все это было?

На секунду женщина вздрогнула. Улыбка исчезла с ее лица, а руки вновь прижали сверток к груди. Сожалела ли она о своем давнем выборе? Ведь действительно могла остаться здесь. Жить среди себе подобных и не знать бед, которые приносили за собой люди. Скользкая и гадкая мысль на секунду действительно появилась в ее голове.

Но внезапно ее рыжий локон схватили. Маленькая пухлая ладошка тянула прядку в рот, размазывая слюну по волосам. Самые чистые на свете глаза смотрели на женщину без злости и осуждения, без страха и ненависти. Глаза дочери были наполнены лишь чистым любопытством и привязанностью, и женщина ощутила, что в ее прошлых действиях никогда не было ошибки.

― Все это было ради нее, ― улыбнулась она. Сухие губы коснулись лба маленькой девочки и та счастливо что-то пробурчала, выпуская волосы из рук. ― Одна ее жизнь ценнее тысячи моих. Прошу, береги единственное, что мне было дорого.

Глава 1. Когда мы слышим тихий голос

Лето в этом году запоздало, а потому решило украсть начало осени и устроить такой солнцепек, которого не видели уже долгие годы. Небесное светило только начало выглядывать из-за горизонта, но старики уже могли сказать, что день обещал быть еще более жарким.

Роса на полях блестела драгоценными камнями, а ветер доносил запахи свежего сена и хвойного леса. Ранние пташки уже распевались для встречи нового дня. Их чудесная трель лилась с ветвей чудеснейшей музыкой, от которой на душе становилось спокойно.

День обещал быть чудесным.

Старый петух хотел взобраться на забор, чтобы озарить деревушку своей утренней песней. Возраст давал о себе знать, а потому тяжелое тело с трудом оттолкнулось от земли и взобралось на изгородь. Левый глаз птица потеряла еще очень давно, когда выясняла отношения с тогда еще молодым соседским петухом, а потому лишь одним могла взирать на окрестности.

Деревня еще спала. Где-то только открывались двери, но в большинстве жители еще видели сны.

Петух встрепенулся. Набрал побольше воздуха и пригнулся, как вдруг сзади пробежало нечто огромное, пугая и вынуждая птицу слететь с места с громким возмущением.

― Прости, Петя! ― весело прокричала пробежавшая черноволосая девушка. Криков злого петуха она уже не слышала.

Девушка прибежала к колодцу. У него стояли ведра с уже набранной водой и, схватив те за ручки, направилась дальше.

В сарае ее встретили радостным мычанием. Огромный бык палевой масти высунул голову из стойла.

― Доброе утро, Лютик!

Зверь замычал, приветствуя на своем языке. В соседнем стойле фыркнула корова, и девушка подставила той одно из веред. Животное опустило нос и жадно выпило холодную воду.

― И тебе доброе утро, Снежинка.

Бык же не сразу выпил воду. Вместо этого толкнул девушку своей безрогой головой, из-за чего та выронила припрятанное в маленькой сумочке яблоко. Сочный плод прокатился по полу сарая.

― Ничего от тебя не утаить, ― сказала она и подняла яблоко.

Протянутая с плодом рука была облизана шершавым языком. Громко жуя, бык практически щурился от удовольствия.

― Больше нет, дружок, ― теперь уже ему было предложено ведро.

Утро у Ирии начиналось как всегда чудесно. Теплое солнце ласкало девичью кожу, а легкий ветер трепал волосы, будто хотел пригладить наспех собранные черные косы. Пшеница уже шелестела подсыхающими колосками, вплетая свою музыку в птичью трель. Природа будто пела сегодня. Радовалась, и дарила свое счастье всем вокруг.

Ирия не смогла сдержать тихого пения. Под веселую песенку она отвязала Снежинку и последняя, почувствовав свободу, направилась к выходу из сарая. Девушке показалось, что даже старая коровка слегка пританцовывает в такт ее мелодии.

Пройдя через двор и колодец, она и Снежинка вышли к дороге, что вилась между деревенскими домиками гибкой змейкой. Некоторые ворота уже были открыты, а кто-то только просыпался, чтобы выгнать скотину на пастбище. Вдалеке Ирия разглядела шустро бредущее стадо, и рядом стоящая Снежинка разразилась громким мычанием, подзывая подружек.

Деревня просыпалась. Собаки лаяли при виде стада, а женщины скорее подгоняли своих любимиц, пытаясь как можно быстрее отправить тех на пастбище. Их ждал долгий рабочий день, и лишь беззаботная Ирия продолжала стоять рядом со своей коровкой.

― А я все гадал, встречу ли тебя сегодня, ― засмеялся мужской голос.

С другой стороны от стада шел молодой парнишка, при виде которого Ирия не смогла сдержать улыбки.

― Я всегда держу свое слово, Яромир. Не ожидала, что ты такого плохого мнения обо мне.

Русоволосый мужчина в льняной рубаке оказался совсем близко и, будто не имея никаких манер, протянул руку.

― Награда.

Девушка опустила в маленькую поясную умку руку и, найдя два спелых яблока, положила те в протянутую ладонь. Лицо Яромира исказилось в наигранном разочаровании.

― Эй, мы договаривались на большее количество!

― Да, вот только большее количество должно соответствовать большему времени, что я проведу у леса. Извини, но ты дал мне лишком мало. Я и полверсты не прошла, как ты позвал меня обратно.

Парень устало вздохнул.

― Вот и нужен тебе этот лес, Ирия. Твой отец с меня шкуру спустит, если узнает, что я не рассказываю о твоих лесных прогулках, когда приносишь мне обед.

― Ты сам сказал, что я приношу тебе еду! Радуйся этому. - она довольно подпрыгнула и, резко развернувшись, бросилась домой. ― Сегодня в полдень, как обычно!

Показалось, что Яромир что-то кричал ей вслед, но его голос скрылся среди мычания коров.

Дел было много. Следовало покормить птиц и вывести Лютика на луг у дома, а после заняться стиркой и работой в поле. У Ирии всегда было много работы, и бездельничать ей не хотелось.

Разбрасывая пшеницу рядом с курятником, девушка задумалась о том, что еще совсем недавно у нее не было столько работы. Отец всегда делал большую ее часть, но совсем недавно Ирия заметила, что тот начал слабеть: походка стала медленная и слишком тяжелая для, казалось, пышущего жизнью мужчины, а переносить жаркую погоду он и вовсе не мог, стараясь как можно больше времени проводить в тени дома. Рыжие волосы у висков покрылись благородной сединой, а густая борода и вовсе, казалось, была вымазана в пепле.

Отец старел, и Ирия не понимала, почему это произошло так внезапно.

Казалось, что еще вчера родитель мог поднять на руки соседского коня, а уже сегодня ему тяжело схватиться за топор, чтобы нарубить дров к зиме. Время проскальзывало сквозь пальцы, словно мелкий песок, и Ирия ничего не могла с этим поделать.

Единственное, что она могла - стать хорошей опорой отцу. У них не было никаких родственников, а потому могли положиться только друг на друга. Ирия именно поэтому так не торопилась замуж, пускай знакомые и твердили, что она теряла столь драгоценное время.

Быть может они и правы, девушка не отрицала, но само понимание того, что ей придется покинуть родной дом и отца, тупой болью расползалось в груди, не позволяя сделать полноценный вздох.