Наследницы большого скандала. Книга первая.

Новая роль

Я будто музыку пишу, рождая эти строки.

Прожив в романе чью-нибудь судьбу, В театре, роль пытаюсь видеть, не свою…

И имя вдруг прошепчет ветер, другого будет не дано.

Создать,

Её,

Уставшим быть Творцом.

Уберегая от ошибок, аккордом, долгим, не спеша пройтись по жизни, вспоминая сцены из Шекспира.

А после,

Кружа тихонько, лепестком, возросшего на дереве цветка,

Приняв земное притяженье: - примерить эту роль, быть может, для себя.

С любовью к моим читателям,

Нора Ольвич.

Пролог

Миг прощания и ухода: - это момент, когда приходит время оставить всё позади. Истина от глубины самопознания... Время переживаний, когда слёзы смешаются вдруг с улыбкой на губах. Он неизбежен для нас, но каждый проходит его по-своему...

И я не хочу говорить об этом плохо, потому что в этом миге заключается весь смысл жизни - в умении принять свою участь и уйти с достоинством.

Пора.

Перед глазами засияет небо осенними красками, и как когда-то, я мысленно пройду по этой аллее, которую высокие тополя усыпали осенней листвой. Под ногами будут шелестеть сброшенные упрямыми деревьями их кроны, словно тихие шорохи древних тайн. Грусть наполнит всё вокруг, окутывая лёгким покрывалом каждый уголок природы. Оно будет невесомым, сплетённым из прозрачного солнечного воздуха. Даже ветер, играющий в ветках деревьев, словно решив скорбеть, возможно, вместе с небесами, начнёт выплакивать дождливые слёзы осени.

В такие моменты кажется, что сердце замирает и страдает; ведь оно похоже на встревоженную птицу, которая пугается тени своей собственной печали.

А ещё возникнет чувство ожидания.

Не буду замечать справа высокую стену, просто увижу врата в ней и освобожу свою детскую ручку от той, которая крепко держит меня в этот момент. Громко закричит сорока, она высоко свила гнездо в прямых ветвях тополя, что тянутся к далёкому солнцу и нереально синему небу. Деревья качнутся, осудив её; беспокоясь за совсем уже больших птенцов, она всегда кричит, когда я прохожу мимо. Собака, идущая осторожно впереди, посмотрит провожающим взглядом.

Разве я уже не в первый раз так делаю?

Крики нетерпеливой птицы отчего-то торопят, нарушая гармонию, которая слышится мне в шорохе сухой пожухлой листвы.

Я помню каждый шаг, каждую мысль, прожив долгую жизнь, в данный момент отчётливо осознаю себя в детстве.

И всё же пора.

Один только шаг. Он у всех разный.

Поймаю последний взгляд того, что стоит рядом, подняв голову, замру. И улыбнувшись, сделаю этот шаг.

Дымкой покроется лик провожающего…

Но.

***

Он никогда не делал этого, Но именно в этот раз я увидела вдруг неопределённость, что выражали его глаза. Это была не пустота, нет. Так близко!

Отрешённость. И вселенская мудрость: ловушка для души, некий крючок, с которого ей самой не сорваться.

Я погружалась в дымку. Будто аккорд звучал для меня, завершающий. И он внезапно оборвал то, что было начато когда-то очень давно: мелькали картинки немого кино на берегу океана. Далёкий парус, всегда белый, и очень часто одинокий. Так казалось когда-то настроенному на лирику стороннему наблюдателю. Но судно всегда управлялось людьми. Было ли оно одиноко?

Блуждающие люди…

Всё сменилось!

Вдруг!

Как в страшном сне я видела себя: - а океан продолжал шуметь, но окружённая скалами, я уже не видела его, не видела странных людей, скудно одетых и что-то ищущих на берегу: всюду были влажные нагромождения серых с чёрной рябью камней, виднелся маяк вдали и застывшая, огромная, оборотная, очень тёмная сторона луны.

Я видела жуткое лицо мужчины с глазами, выражающими ожидание неминуемого, что навис надо мной и сдавливал сильными руками тонкую шейку ребёнка. Он ждал и хотел услышать последний вздох. Мой вздох. Чувствовала, находясь, словно в тумане, как хрустнули собственные кости.

Боль! Тупая, забирающая все силы.

Она была всюду. Не было возможности кричать, не хватало воздуха.

Сознание уплывало…, для того чтобы оказаться опять в мягких объятиях моего провожающего с грустными таинственными глазами. Мне предстояло вновь пройти долгий путь по листве.

Услышать крик встревоженной птицы.

Ощутить неимоверную грусть, встретить провожающий взгляд голодного пса.

Взглянув в последний раз, он будет удаляться в тумане, пока совсем не исчезнет. Всё вокруг приготовится засиять в полёте новыми красками, а ещё удивительными изгибами, будто воздушными складками неправильной формы. Именно ими возьмётся пространство вокруг. Оно заиграет приглушёнными звуками, высокими и совсем иначе поддающимися осознанию. Огибая тот или иной залом, будешь знать, что за каждым призрачным есть иная реальность. Даже если она очень маленькая, оказавшись рядом, ты захочешь взглянуть на одну из высоких нот, на которой тебе когда-то пришлось задержаться, ожидая духовного совершенства.

Открой для себя любой мир, где каждый момент может быть особенным и запоминающимся. Душа преображалась, наполнялась - принимая удивительные формы и цвета, будто она готова была к новому началу, и к новому пути. И я позволила ей взлететь, уйти в неизведанное, за которым почувствовала духовную свободу и вдохновение.

Это не полёт, но, целая жизнь, ведь неведомо, сколько времени пройдёт в этом состоянии. У вселенной, как известно, нет возможности исчислять эту условность, придуманную зачем-то человеком.

Что значат человек и его решения для вечности?

Ничего…, или возможно - всё.

Зигзаги, в которые невесомая суть, может заглянуть и оказаться в прошлой, как ты уже понял, мой читатель, жизни.