Наследник для Шаха

Глава 1

Полина

– Следующая, заходите! – окрик из-за белоснежной двери заставляет поежиться и бросить взгляд на других молодых женщин, которые ждут своей очереди к гинекологу.

Выдыхаю и берусь за ручку двери, решительно захожу в кабинет врача.

– Фамилия? – резковато спрашивает женщина и отрывает взгляд от журнала.

– Полина Журавлева, – отвечаю робко.

Темноволосая коротко стриженная брюнетка бросает на меня взгляд поверх очков.

– По какому вопросу?

– Я на осмотр…

– Ясно.

Кивает многозначительно и опять бросает на меня испепеляющий взгляд. Я еще ничего не успела сделать, а кажется, что вызываю острую неприязнь у женщины.

– Цикл какой у тебя?

Опять вопрос застает врасплох.

– У меня задержка примерно месяц.

– Ясно, – опять коронное слово, которое уже набило оскомину.

– Раздевайся и ложись в кресло, Журавлева.

Киваю и прохожу за ширму, начинаю шуршать одеждой.

– Когда был последний половой акт?

Вдогонку летит вопрос, и я чуть не роняю платье из враз ослабевших пальцев.

Прикрываю глаза, чтобы не расплакаться. Мой первый и единственный раз был примерно месяц назад. Стоит об этом подумать, как щеки обдает жаром, а сердце пропускает рваный удар. Гоню от себя проклятые мысли и отвечаю как можно более спокойно, но у меня не выходит, голос все-таки предательски дрожит:

– Где-то полтора месяца назад…

– Нижнее белье тоже снимай.

Отдает очередной приказ гинеколог и я неуклюже снимаю белое хлопковое белье, ложусь на специальное кресло и жмурюсь.

Все, что со мной происходит, напоминает страшный сон. Мне кажется, что я сплю. Не может быть все это правдой. Только ночь с горячим восточным мужчиной в моей жизни все-таки была… Не могло мне такое бесстыдство присниться и все, что Шах вытворял с моим телом, не может быть плодом моего воображения.

В жизни не ведала, что такое возможно, что можно так терять себя в руках мужчины и улетать только для того, чтобы упасть и разбиться вдребезги…

– Тест на беременность делала?

Спрашивает врач, проходя за ширму и надевая резиновые перчатки с жутким щелчком.

Смотрит мне в глаза, ожидая ответа.

Прикусываю сухие губы, собираюсь и выдаю ответ:

– Да. Положительный.

Кивает и начинает осмотр.

– Ноги согни в коленях, – командует безэмоционально, а я жмурюсь и прикусываю губы от неприятных ощущений. Врач не собирается со мной деликатничать.

– Возраст?

– Что?

– Сколько тебе лет?

– Двадцать.

– Замужем?
– Нет.

– Любовь Сергеевна, принесла результаты анализов Журавлевой. ХГЧ высокий. Беременность подтвердилась, – раздается звонкий голос из-за ширмы.

– Свет, положи результаты на стол, просмотрю.

Медсестра выходит, а врач опять бросает на меня взгляд.

– Ну что же, Журавлева. Все у тебя по срокам в норме. Беременность подтверждаю. Можешь известить отца ребенка.

Прикусываю губу, а врач смотрит на меня секунду, затем снимает перчатки и, развернувшись, направляется к столу, а я пускаю слезу. До сих пор была вероятность, что я ошиблась, что ночь не оставила последствий, кроме моего разбитого сердца, но гинеколог сломала мои последние надежды.

Беременна…

Беременна от Шаха. От мужчины, который обладает безграничной властью. Который принял меня за девицу легкого поведения и заплатил за ночь…

Прикрываю глаз, собираюсь и заставляю себя одеться.

Выхожу к врачу и сажусь на обшарпанный стул, жду не пойми чего, пока гинеколог продолжает писать что-то в медкарте. Я для нее одна из многих пациенток, залетевших случайно. Буквально кожей чувствую негативное отношение врача к себе. Объяснять что-то постороннему человеку я не собираюсь. Да и что говорить?
– С беременностью что делать намерена?

Очередной вопрос оглушает.

– Что?

Не сразу понимаю, что именно у меня спрашивают.

– Беременность, говорю, оставляешь или на аборт пойдешь?

Опять смотрит на меня поверх очков и взгляд голубых глаз равнодушный. Женщине совершенно наплевать на мои душевные метания, на мои чувства, которые выходят из-под контроля, как только я слышу страшное слово аборт.

Замираю и прирастаю к стулу. Новость о моей беременности уже стала шоком, а подобное предложение от врача ввело в самый настоящий ступор.

Впрочем, мой ответ женщине и не нужен, она, видимо, понимает мое замешательство по-своему, кивает и открывает ящик, достает оттуда листок, испещренный текстом, делает какие-то пометки, ставит подпись и протягивает мне.

А я даже прочитать ничего не могу, перед глазами текст расплывается, ком в горле душит, я дышать не могу, больно.

Все это как ушат ледяной воды обрушивается на меня и лишает всякого самоконтроля.

Я в столице одна. Родители далеко. Пришлось совмещать учебу в университете и работу в отеле горничной, чтобы хоть как-то сводить концы с концами, а в последнее время денег нужно было больше. Папа заболел, мама не справлялась и я…

Обрубаю мысль.

Чего уж теперь думать. У меня и работы теперь нет. Уволена. Ничего нет. Только жизнь внутри меня…

– Значит так, Журавлева, – продолжает вещать врач, – таблетированный аборт в твоем случае уже не подходит по срокам. Придется на процедуру прийти. Вот мое направление. Иди в регистратуру. Там по анализам запишешься.

Протягивает мне листок, и я беру его на автомате, смотрю на буквы, но текста не вижу. Все еще шок.

Беременность и направление на аборт. Две новости в моей жизни приходят одновременно и ударяют одна сильнее другой.

Как выхожу из кабинета, не понимаю. Сжимаю в руках бумагу, которую должна была отнести в регистратуру, но я прохожу мимо стойки, где полноватая женщина кричит на какую-то пациентку, предъявляющую ей какие-то претензии.

Выхожу на улицу. Я нахожусь в полнейшем шоке. Словно не со мной этот весь кошмар происходит. Глаза печет от сдерживаемых слез. Что делать. Как быть, не знаю.

Глава 2

Немного ранее

- Мне очень нужны дополнительные часы работы, - проговариваю, глядя в глаза главного менеджера ресторанного комплекса с пафосным названием “Элит” Вероники Зуевой.

Женщина отрывается от бумаг, которые изучает и внимательно окидывает меня взглядом.

- Журавлева, ты у меня числишься сотрудницей клининговой службы, так?

Киваю.

- У нас сейчас массовая нехватка персонала. Ты и взяла уже дополнительные часы на прошлой неделе. Работаешь, что называется, на убой, про какие еще часы может быть речь?! Мне не нужно, чтобы ты филонила и начали поступать жалобы из-за того, что кто-то не справляется и дрыхнет на рабочем месте!

Поджимает губы и поправляет коротко стриженные волосы, а я вспоминаю как недавно из-за нерасторопности были уволены пара сотрудниц.

Женщина Вероника Кирилловна эффектная несмотря на то, что ей далеко за пятьдесят, выглядит она на тридцать с хвостиком. Следит за собой, что не мудрено с такими-то деньжищами.

- Я слышала, что Виталий Григорьевич сетовал, что у вас девушка заболела. Я могу подменить!

- И много чего еще ты слышала? – приподнимает скептически бровь, - видимо у тебя времени действительно достаточно, чтобы еще и за управляющим следить.

Откидывается в кресле и смотрит на меня в упор, рассматривает. Едко так. Не по себе становится.

- А я смотрю ты не промах. Всего ничего тут, а уже решила подсуетится…

Проговаривает прищурившись. А я комкаю в руках стары платок. Плохая привычка теребить что-то в руках, когда нервничаю.

Хотя в чем-то главная права. Сюда на работу так просто не попасть. Нужны рекомендации, которых у меня нет.

- Я все понимаю, Вероника Кирилловна, но я старательная и исполнительная. За два месяца я думаю вы уже сделали вводы о моей работоспособности.

Раздается неприятный скрежет. Вероника Кирилловна царапает алыми коготкам полированную поверхность своего стола.

Видимо мои доводы ее не впечатляют.

- Мне просто очень нужен дополнительный заработок. Я в отчаянии, прошу. Я… на все готова, буду старательной, вы не пожалеете! Обещаю!

- Дополнительный говоришь?

Опять вопрос и длинный алый ноготок поправляет белоснежную прядку в модельной стрижке.

И опять я чувствую на себе едкий взгляд, от которого хочется поежится.

У Вероники Кирилловны проскальзывает что-то странное в глубине голубых глаз.

Раздается звонок и женщина отвлекается на разговор и по мере ее ответов замечаю, как лицо меняется, взгляд впивающийся в меня становится все более тяжелым.

- Хорошо. Я организую. Но вы вгоняете меня в жесточайшие рамки…

Женщина откладывает телефон и сцепив пальцы в замок продолжает рассматривать меня. Становится неприятно. Хочется поправить на себе одежду.

Зуева имеет тяжелый характер, персонал ее не любит, и я начинаю понимать почему, но пока это мне видится просто как деловая хватка. Она спуску никому не дает.

- Кажется ты везучая, Коршунова. Думаю, у меня есть что тебе предложить…

- Я – Журавлева, - поправляю на автомате, но женщина и бровью не ведет. Запоминать подчиненных она видимо не любит. Или же это мне так повезло. Когда скажем запомнилось, что фамилия у меня ассоциируется с птицей, только не понятно с какой.

- Да какая разница. Мне по большому счету фиолетово Журавлева ты, или Коршунова. Главное – это чтобы клиенты всегда были довольны нашими услугами. Значит так. Часы дополнительной работы появились. На закрытом вип-этаже работать придется. Но там - уровень класс, все нужно делать на совесть. Иначе начальство три шкуры спустит.

Чудом удерживаюсь, чтобы не закатить глаза от всего этого пафоса. Буд-то меня в секретари к президенту хотят отправить, а не полы драить.

- И вот думаю отдавать мне тебе эту возможность… или придержать и продолжать поиск нужной кандидатуры…

Улыбается многозначительно и опять скользит взглядом по моему скромному платью.

И опять вызывает страшное желание передернуть плечами, чтобы отделаться от этого липкого взгляда.

- Я очень старательная, Вероника Кирилловна, работаю на совесть вне зависимости, от всего. Буду стараться оправдать ваше доверие, если выберете меня.

Складываю руки на груди. Я прошу всего лишь о месте уборщицы. Как бы это громко не называлось – сотрудница клиринговой службы, но по факту убирать приходится много, полы драить и по большому счету нет разницы между богатыми и очень богатыми завсегдатаями это злачного места.

Элит – это огромный многоэтажный комплекс с разными зонами отдыха. Почему сие строение называется ресторан – не знаю.

Женщина щурится и опускает глаза, просматривает свои документы. Молчит, словно прикидывает для себя что-то.

- Ты уверенна, что готова для ВИП обслуживания?

Опять задает вопрос и что-то царапает слух, словно есть в этом предложении еще что-то тайное, но я списываю это на высокий уровень заведения, в котором мне удалось устроится на работу пару месяцев назад. Все здесь от мраморного холла -ресторана, до люксовых переговорных, предназначенных для бизнес-встреч, украшенных дорогой мебелью, говорит о лоске и дороговизне.

Здесь проходят закрытые вечеринки, для которых бронируют ВИП этаж. Там вроде даже особые клиенты имеют свои личные лонжи, в которых могут отдохнуть.

Особого дела до всего этого мне нет. Здесь водятся состоятельные люди, но я с ними не встречаюсь. Убираю помещения, когда они пустуют.

- Так ты уверена, Коршунова?

Опять задает вопрос, и я киваю. Уже не поправляю, что я Журавлева. Бесполезно.

Почему-то кажется, что как минимум сейчас прохожу фейс контроль.

Задумчивое молчание длиться еще пару секунд, пока Зуева медленно перекладывает бумаги из одной стопки в другую.

- Завтра нас посетить важный гость. Клиент привередливый и нам повезло, что для своего отдыха он выбрал наш ВИП.

Голос администратора, наполняется нотками восхищения и даже тембр меняется на подобострастный. С обычными сотрудниками она общается свысока, а тут растекается патокой при одном упоминании гостя.

Глава 3

- Я никому ничего не расскажу, Ясмин, будьте уверены, - проговариваю уверенно, глядя в светло-карие глаза женщины. Я никогда не задумывалась сколько ей лет. Ее лицо очень смуглое, кожа будто обветренная, сейчас отдает нездоровой бледностью.

- Я знаю, что ты тихая, Полина. Поэтому и рассказала. Обычно у нас девчонки бойкие, только начнут работать и все уже про всех знают. Про хахалей своих рассказывают. То один не удался, то второй, а ты ни разу ничего о себе не рассказала.

- Было бы что рассказывать, - пожимаю плечами и слегка улыбаюсь.

Ясмин улыбается.

- Вот и я о том, - делает шаг и выдыхает, - ох…

Тянется за тряпкой. Перехватываю руку женщины.

- Постойте. Что осталось отработать?

Выдыхаю с шумом, уже зная, что вряд ли сегодня попаду в свою съёмную коморку.

- Третий лоундж, - отвечает женщина и сжимает зубы, видимо боль усиливается.

- Я помогу, идите домой, а я приберусь.

Ясмина на мгновение растягивает губы в измученную улыбку.

- Добрая ты душа, Полина. Пусть всевышний услышит все твои мольбы, чтобы дороги твои были удачными и отсыплет счастья с лихвой. Мужчину тебе пошлет, который твою красоту и душу оценит.

Улыбаюсь женщине и помогаю ей выпрямится.

- Спасибо, Ясмин, удача мне понадобиться.

Женщина выслушивает мой ответ и заглядывает мне в глаза доверительно как-то, понизив голос:

- Я за сегодняшнюю смену деньги получу, тебе треть отдам. Ты меня сейчас от увольнения спасаешь.

Зуева скора на расправу – это я уже усвоила и персонал элита меняется со скоростью молнии, но взять чужое я не могу, поэтому отбираю тряпку у Ясмин и киваю, улыбнувшись:

- Вы детям лучше своим сладость лишнюю купите, мне ничего не нужно.

- Добрая душа…

Ясмин еще раз мотает головой, закутанной в платок, и оставляет мне свой инвентарь, а я принимаюсь драить туалеты.

Вспоминаю добрые слова женщины, пока чищу фарфоровый унитаз и фыркаю под нос:

- Ну где же ты мужчина, способный оценить мою красоту, вот прямо сейчас явись и узри меня.

Выдаю пафосно и сама смеюсь своей шутке. Юмор у меня работает даже в самой тяжелой ситуации. Мама научила. Улыбаться ни смотря ни на что и пусть в душе слезы – на публике должна быть улыбка.

Когда заканчиваю с работой Ясмин понимаю, что сил на то, чтобы вернуться домой просто нет. Ухожу в комнату для персонала. Принимаю душ, чтобы смыть с себя усталость, открываю шкафчик, чтобы взять сменную форму и с силой ударяю по железной двери.

- Черт! Проклятье!

Рассматриваю хлопковое нижнее белье, аккуратно сложенное на полке, а вот сменного рабочего платья в ящике нет.

- Как я могла забыть?!

Взмахиваю резко головой и мокрые прядки неприятно облепляют лицо. Сменную форму я забрала домой, чтобы постирать и забыла принести. Совсем из головы вылетело. Кошусь на скомканную одежду, валяющуюся на скамейке, поднимаю грязное платье и морщусь. Он все в складках, а подобное не допустимо по уставу Элита.

Здесь педантичная чистота во всем. Вздыхаю и сажусь на скамейку. Не знаю что делать. Как быть. На глаза отчего-то наворачиваются слезы.

Иногда накатывает. Хочется пожалеть себя. И добрые слова Ясмин разбередили рану. Сложно приходится жить в городе. Особенно теперь, когда папа попал в столь сложную ситуацию и я понимаю, что сейчас они целиком и полностью зависят от меня…

- Журавлева. Ты чего не дома, что расселась?!

Вздрагиваю и оборачиваюсь. Хлопнув дверью в раздевалку, входит Лида. Бойкая, звонкая миниатюрная девушка моих лет с которой мы довольно хорошо общаемся.

- Я сменку дома забыла.

Девушка хмурит светлые брови.

- Зачем тебе сменка? Дуй домой, постираешь. В чем проблема-то?!

- Я у Зуевой напросилась на дополнительные часы работы.

- В ночь выйдешь что ли? Это к ВИП-ам?! Ведьма позволила?!

Приподнимает светлые брови в удивлении, а я лишь киваю.

- Ну ты и робот. Ладно бы там еще вариант был мужчину встретить, но они появляются только тогда, когда мы заканчиваем своей тряпкой махать. Эх… жизнь несправедлива…

Мало обращаю внимание на лепет Лидки. Я уже успела понять, что девчонка она излишне говорливая. Посплетничать любит, а про этаж ВИП-ов у нас только и сплетни ходят. Из нашей смены там еще никто не работал…

- А вот я после работы вообще никакая, ноги гудят. Единственное что хочется – это валяться и в телевизор часами пялится. А потом пол часика так проходит и меня отпускает. Не время разлеживаться. Эту жизнь за хвост ловить нужно и устраиваться.

Девушка, не прерывая своего монолога идет к своему шкафчику.

- А я вот вечером в клуб иду. Меня Костик позвал. Будем отжигать. Ты бы хоть мужика завела себе что ли, а то смотрю ночуешь уже тут… Вот. Лови.

Глава 4

Рассматриваю материю изнутри и понимаю, что этот бейдж не прикреплен, а Лида его просто вшила в платье, чтобы видимо не потерять.

- Ну что же, думаю особых проблем не будет, если на один вечер я побуду “Лидой”, - выдаю со смешком. Все равно моя форма непригодна. Поэтому недолго думая, я надеваю платье подруги.

И тут меня настигает очередная неудача.

Лида миниатюрная, чуть ниже меня ростом и грудь у нее меньше, бедра уже. Ее форма облепляет мое тело на подобии перчатки, явно маломерит на груди и чрезмерно обтягивает попу.

- Черт!

С грохотом закрываю дверь шкафчика и смотрю на себя в зеркало напротив.

- Ну что же, звезда стриптиза, прям! - выдыхаю с шумом, а ладошками пытаюсь приспустить подол, который немного задирается и это происходит даже пока я просто стою, а что же будет, когда сделаю пару шагов?!

Для проверки предположения прохожусь из стороны в сторону, подтверждая свою догадку на практике. Форма задирается так, что я практически рискую обнародовать свое скромное белье!

Машу в сердцах рукой и опять смотрю на свое измятое грязное платье. Не хочу его надевать. Нагоняй за неопрятный вид получать не хочется. Да и мне в наряде "Лиды" буквально только по коридору пройтись. Уж работать -то я буду одна!

В ночную смену меня никто особо не увидит. Быстро прошмыгну в лоундж, сделаю свое дело и утром у меня уже будет моя форма, выстиранная и выглаженная.

Убеждаю свое отражение, а сама трогаю пуговки на груди, которые подчеркивают все, что можно и рискуют быть вырванными с корнем.

- Надеюсь выдержит натиск, - улыбаюсь, пальчиком прикасаясь к бейджу - “Лида”…

Убираю свои вещи обратно в шкаф, провожу расческой по влажным волосам и затягиваю локоны в тугой пучок на макушке.

Обычно на работе я стараюсь не мочить волосы, но сегодня усталость взяла свое и я решила взбодриться, а в отсутствии фена, хотя бы волосы в жгуте приобретут приятную волнистость. Лайфхак родом из моего детства. Мама часто так заворачивала мои тяжелые пряди и на утро у меня были почти кудряшки, а я стояла перед зеркалом и любовалась длинными спиральками.

Воспоминания о доме окрашиваются приятным теплом в сердце. У меня всегда были красивые темные волосы, блестящие на солнце, но в последнее время излишне длинные пряди мешают в работе, и я уже всерьез подумываю о короткой стрижке.

Хотя где-то в душе жалко стричь такую красоту.

Когда только приехала в город меня пару раз обозвали деревенщиной с крестьянской косой. Пропустила мимо ушей. Я тогда была окрылена поступлением в ВУЗ и особо не воспринимала колкости городских девчонок.

- Верь в себя, дочка. Ты у меня самая красивая…

- Да ладно, мама, ты посмотри у меня волосы черные - воронье гнездо просто, нос конопатый, а глаза блеклые, совсем невзрачные…

- Глупышка, глаза у тебя васильковые. Ты еще расцветешь, Полечка. Вот увидишь.

Голос матери из воспоминаний заставляет улыбнуться, я выхожу из душевой и направляюсь в крошечную комнатку для персонала, которая представляет собой нечто среднее между кладовкой, кухней и гостиной.

Время у меня еще есть до смены, так что включаю чайник и завариваю себе чай из пакетика.. Сажусь за стол втиснутый в самый угол и периодически перебрасываюсь парочкой слов с другими сотрудниками, которые то и дело появляются, кто попить воды, а кто забрать оставленные вещи.

Пью чай и смотрю в окно. Город при сгущающихся сумерках смотрится просто оглушительно. Даже спустя столько времени мне кажется, что я так до конца и не могу привыкнуть к бешенному темпу мегаполиса, к вечно спешащим прохожим и снующим туда-сюда автомобилям.

Вдали розовеют облака, переливаются бликами, а город уже мерцает бесчисленным числом огней…

- Столица, не верящая слезам, - почему-то шепчу улыбнувшись.

И это действительно так. В домах зажигаются огни и в каждом окне история жизни и человеческой судьбы - правда, наверное, сложившийся, так как в этой части города цены на квартиры баснословные, так что тот, кто способен купить здесь жилье явно добился чего-то в жизни…

Раздумываю о своем пока часы отсчитывают оставшееся время. Ловлю себя на том, что опять вспоминаю слова Ясмин про странное происшествие.

Кого могли увести на скорой? Без понятия. Те, кто работают в дневную смену не пересекаются с бригадой из ночной. Не знаю уж почему, но в "Элите" свои законы и требования, практически армейская дисциплина, но я особо не заморачиваюсь. Платят исправно и хорошо. Мне бы получить деньги авансом и домой переслать. Папе нужна операция, а брать в долг уже не у кого…

- Полинка, пока!

Неприятные думы нарушает последняя из запозднившихся сотрудниц дневной смены. Седа махает мне рукой напоследок, улыбаюсь в ответ.

Остаюсь одна. Чашка с чаем незаметно пустеет, а я облокачиваюсь о стол, опираюсь подбородком о ладонь. Кажется, что прикрываю глаза буквально на секундочку, передохнуть, но не замечаю, как совершаю ошибку и проваливаюсь в сон.

Рука падает на стол, и я внезапно подрываюсь на месте, вскакиваю, ищу мобильник.

- Черт, черт, черт!

Задеваю ногой стул, он грохается на пол, поднимаю. В служебной темно, хоть глаз выколи, верчусь как юла и наконец нахожу телефон, ужасаюсь, так как часы показывают двенадцать ноль пять.

- Опоздала!

Выбегаю из служебной комнаты и лечу к лифтам, жму вызов, везет и створки сразу же распахиваются и я выбираю нужный этаж.
В принципе бояться особо нечего, но вход в лоундж по пропускам и если Зуева захочет, она может оштрафовать меня за опоздание, если будет проверять, конечно, когда именно по времени я приступила к исполнению своих обязанностей.

Слишком много “если”…

- Все будет хорошо, - убеждаю себя и опять тыкаю по кнопке, кажется, что лифт тормозит, или у меня нервы сдают. Наконец створки распахиваются, цепляю тележку со всем необходимым инвентарем.

Глава 5

Пока мужчина фокусирует взгляд на моем лице я вдруг понимаю в каком именно виде предстала перед олигархом. Платье с чужого плеча слишком узкое, влажные прядки выбились из пучка и прилипли к лицу. Рядом с одетым с иголочки бизнесменом, я чувствую себя совсем неуютно.

Пауза длится и глаза мужчины скользят вдоль моего тела, рассматривают ноги, которые неприлично оголились из-за задравшегося платья, я машинально поправляю подол свободной рукой.

Шахов подмечая мой порыв, усмехается как-то игриво, уголок губ кривится, добавляя интересную мимическую морщинку у края.

- Эффектная форма.

- С-спасибо, - отвечаю слегка заикаясь.

Сердце бухает по сумасшедшему, всплеск адреналина заставляет натянуться подобно струне. Напряжение не проходит, наоборот усиливается стоит мужчине прищурить свои раскосые восточные глаза.

Шахов явно кавказец. Причем очень импозантный. Яркий. Глаза карие, насыщенные, брови ровные в разлет, веки широкие. Немного вьющиеся угольно черные волосы уложены в модельную стрижку.

Трехдневная щетина выглядит невероятно брутально. И взгляд какой-то маслянистый, густой, гипнотизирующий, как у опасной твари. Он царапает иглами, когда ласкающи проходится по овалу моего лица, останавливаясь на губах, не подкрашенных помадой.

Опять устремляет взгляд вниз и произносит, чуть коверкая слова, растягивая гласные:

- Тебе идет…

Говорит нагло, уверенно, обескураживает.

Смотрю на Шахова с опаской, наконец прихожу в себя и пытаюсь аккуратно выпутать локоть из захвата огненных, буквально пылающих пальцев.

Его прикосновение жжет кожу. Я в чистейшем шоке, что мужчина не отпускает меня. Более того еще в большем ступоре от того, что он со мной заговорил. Обычно я невидимка. Редко кто из клиентов Элита даже здоровается с персоналом.

Нас обычно не замечают, или делают вид, что не видят. Я к этому привыкла, уже считаю нормой поведения, а Шахов обескураживает тем, что не гнушается пообщаться с прислугой…

- Господин Шахов…

Опять на лице появляется странный оскал.

- Аслан.

Мои глаза наверняка становятся размером с блюдца. Его поведение настораживает.

- Можешь звать по имени.

Вообще-то не могу.
Но взгляд мужчины настолько острый и весь он пугает не на шутку настолько, что я придерживаю эту фразу, не рискую отвечать.

У меня язык не повернется обратиться к самому Шахову по имени. От одного взгляда на мощного кавказца хватает, чтобы понять, насколько он опасен.

- Мне осталось буквально собрать инвентарь, простите, я немного припозднилась…

- О, как… Припозднилась…

Очерченная бровь изгибается. От гостя веет иронией. Я чем-то очень сильно забавляю мужчину. Догадках буквально вспыхивает предупреждением. Наверное, он думает, что я специально вырядилась в ультракороткое и задержалась, чтобы иметь возможность с ним познакомиться?!

Что за черт?!

Хотя, может уже были случаи?!

Что же мне делать?

Цепляюсь за эту мысль и настрой Шахова становится понятным.

Отворачивается от меня, проходит в глубь лоунджа. Явно бывал здесь не раз, так как точно знает что где находится.

Это чувствуется в том, как двигается, как уверенным шагом направляется в самый угол комнаты и останавливается у деревянного столика, а я как заколдованная наблюдаю за незнакомцем.

Высокий, мощный, широкоплечий. Рядом с ним я слишком миниатюрная при том, что вполне себе среднего роста. Не маленькая. Обычно с парнями общаюсь на одном уровне, но чтобы смотреть Шахову в глаза приходится задирать подбородок.

Он заполняет собой все пространство. Человек явно обладает властью и знает об этом.

Черные перчатки небрежно падают на столик, затем наблюдаю, как мужчина стягивает с могучих плеч драповое пальто, явно дорогое. На нем ни пылинки, словно он не с улицы пришел, а вышел прямиком с разворота глянцевого журнала.

Шах ведет себя как хозяин. Ощущение такое, что ему не просто этот номер принадлежит, а весь отель целиком, как минимум, а может и город…

Шахов… Шах…

Так назвала его Зуева. И действительно мужчина передо мной, как из восточной сказки, настоящий падишах. Чувствуется в нем внутренняя сила, харизма.

Никогда не встречала подобных людей, даже в стенах Элита. Аслан отличается, он не похож ни на кого из тех напыщенных богатеев, которых видела, или же их мажористых сынков, позволяющих себе вольности.

Пару раз слышала сплетни, что до того, как я устроилась в Элит, паре девочек из смены делались определенные предложения, причем в довольно фривольной форме, но некоторым казалось, что может что-то получится у богатого мажора и простой девушки.

Та же Ясмин рассказывала, что потом девушки ничего не рассказывали об этих свиданиях, а спустя пару дней их и вовсе увольняли. В Элите строжайшие правила и подбор персонала. Зуеву может и невзлюбили за то, что у нее все на контроле.

Глава 6

- Лида…

Опять произносит на распев мое - чужое имя.

- Хорошая девочка, Лида…

Проговаривает нараспев, губы кривит в ухмылке и у меня остается явное ощущение, что надо мной подшучивают.

Не знаю в курсе ли мужчина стихотворения Ярослав Смеляков про “Хорошую девочку Лиду”, которая живет на Южной улице, да и знать не хочу…

Наверное, настоящей Лиде часто доставалось в школьные годы из-за имени.

Служить посмешищем и забавлять олигарха я не собираюсь.

Насмешливый взгляд незнакомца вызывает злость. Хочется вылететь отсюда пулей и для пущей убедительности шваркнуть дверью.

Бросаю затравленный взгляд в сторону оной. Рассчитываю расстояние и как быстро я смогу прошмыгнуть мимо мужчины такой комплекции.

Смутные страхи вынуждают двигаться, я иду в сторону тележки. Наплевав на то, что оставляю на полу часть своего инвентаря разбросанным.

Срабатывает инстинкт самосохранения, и я решаюсь на единственно правильное – дать деру, как бы сказала моя подружка настоящая Лида.

Хватаюсь за тележку, прошмыгиваю за нее, чтобы хоть как-то скрыться от проницательных черных глаз.

Во всем внешнем виде мужчине сквозит толи какая-то издевка, то ли игривость. Каждой порой ощущаю, что он как чеширский кот, нацелен поиграть с мышкой. Игры со смертельным концом. Не иначе.

Толкаю тележку с самым непринужденным видом на который способна в данный момент, но меня замечают.

- Я тебя не отпускал.

Раздается суровое и я замираю, руки вцепляются в железный поручень. Шах опять фокусирует на мне нечитабельный взгляд и проводит пальцем по столику, рядом с которым стоит. Показательно как-то и поднимает его вверх.

- Тут пыль. Убери.

Делаю глубокий вдох. Один. Второй. Третий.

Не помогает. Злость вспыхивает. Она затапливает. Сжимаю в руках поручень до боли в суставах. Аванс. Вспомни о деньгах Журавлева. Вспомни, что они тебе очень нужны.

Вспоминаю как сильно я ненавижу богатеев, желающих унизить тех, кто стоит ниже на социальной лестнице, но здесь все же нечто иное.

У Шахова интонация человека привыкшего управлять, а я не справилась с задачей, не успела прибраться до его прихода, ну и тот столик я не вытирала.

Что правда.

Поэтому на реплику мужчины я лишь скупо улыбаюсь и кивнув беру тряпку, выхожу из-за своего укрытия и концентрируюсь на несчастном столике. Смотрю только на него, чтобы не глазеть на Шахова.

Я ожидаю, что Аслан отойдет, или наконец уйдет хоть в ванную, но он не двигается ни на миллиметр. Я приближаюсь к мужчине в плотную и меня окутывает ароматом его парфюма. Странный запах, непохожий ни на что. Но стоит вдохнуть и ощущение, что чувствуешь запах песка, прогретого солнцем.

Сухой и терпкий аромат. Мужественный. Как и мужчина, что застыл в непозволительной близости.

Я отворачиваюсь от него, становлюсь спиной, чтобы не смотреть, но сама ощущаю его интерес.

Шахов очень широкий в плечах, он высокий. У него фигура бойца.

Отчетливо ощущаю лопатками его взгляд. Еще никогда в жизни я не попадала в столь странную ситуацию. Когда одна часть меня без конца кричит, чтобы бежала прочь и спасалась, а вторая… затаив дыхание замирает под взглядом сильного самца.

Глупость и сумасшествие.

Звонок мобильника раздается и приносит мне капельку успокоения, Шахов забирает пальто и на мгновение в поле моего зрения попадает его смуглая рука с набитой татуировкой птицы на тыльной стороне ладони.

Так же взгляд привлекает серебристый обруч на безымянном пальце. Немного странный. Совсем не напоминающий украшение… но все же кольцо на безымянном…

Шах отвечает на звонок, сбивает с мысли, а я подпадаю под дурман глубокого голоса. Мужчина говорит не на русском. Чужой язык насыщен гортанными и глухими звуками, резкими интонациями.

От подобного голоса, которым можно лед колоть меня начинает мутить, ладошки потеют, а в животе начинают трепыхать бабочки.

Я не имею права уйти, пока меня не отпустят. Таков порядок в Элите.

Но я иду на нарушение этого правила. Пользуюсь моментом, что Шах отвлекся, быстро собираю инвентарь, который успела вытащить, обратно в тележку. Бросаю взгляд в сторону незнакомца. Не могу заставить себя не оборачиваться на него.

Мужчина подходит к окну и облокачивается широким плечом о стену, сам смотрит в огромное панорамное окно, рассматривает вечерний город и полет луны в небесах.

Красивая сегодня ночь и спутница земли нависает над окном, прокрадываясь в лоундж. Вид здесь открывается великолепный, пожалуй, лучший из всех.

И я такого же мнения относительно мужчины, от которого не могу оторвать взгляд. Сорочка облепила вздувшиеся мышцы на спине.

С каждой секундой я замечаю, что Шахов больше напрягается. Он говорит короткими фразами. Все это скорее напоминает череду приказов, или целевых указаний, которые дает мужчина явно не равному себе.

Может говорит с подчиненным, а может и с провинившейся женщиной…

Интонации разговора меняются. Прекращаю таращится на мужчину. Выдыхаю с шумом. Ноги гудят, я устала, выдохлась и единственное, что я хотела еще пару часов назад - это получить небольшие чаевые и удостовериться, что постоялец доволен, тогда с Зуевой можно и об авансе договориться, а уже завтра отправить деньги маме.