Наследник Сварога

ПРОЛОГ

— Отойди в сторону, малахольный, хуже будет, — Тимерхан радостно скалится щербатым ртом. — И зазнобу свою придержи, а то мы эту ковырялку, которую она мечом называет, знаешь куда ей засунем?

Лада за моей спиной зашипела дикой кошкой. Только бы молчала, потому как, если она рот раскроет, нам точно отсюда живыми не уйти. Я, стараясь сделать это максимально незаметно, огляделся по сторонам. Ни Владислава ни Любомира видно не было.

— Что лизоблюдов своих высматриваешь? Они сейчас заняты, ох и заняты!

Я заскрипел зубами от злости и поудобнее перехватил посох. Нас двое, а за Тимерханом толпа человек сорок, как же мы проморгали-то? Расслабились, размякли на радостях от третьего закрытого портала.

— Иди сюда, морда усатая, — не выдержала напряжения Лада и шагнула вперёд, привычно задвигая меня за спину, меч в её руке хищно блеснул. — Я тебе эти усы на задницу натяну, всё равно никто разницы не заметит, потому что рожа у тебя…

Тимерхан нетерпеливо взмахнул рукой, и его шайка ринулась на нас. Первый удар я принял на посох, едва успев перехватить его обеими руками. Тяжёлый топор рубанул по дереву, высекая щепки, и я отшатнулся, чувствуя, как немеют пальцы.

— Не высовывайся! — рявкнула на меня Лада. — Ты нам без башки без надобности, и эту свою клыкастую прикрой, а то мало ли.

Лада уже вывела из строя двоих и присматривалась к третьему.

Я покосился через плечо, чувствуя, как Зубастик прижимается к моей спине, укрываясь в складках моего плаща.

Лада уже врезалась в толпу, её меч сверкал, как серебряная молния. Брызги крови ударили мне в лицо, я отчаянно сглотнул ком в горле, если меня сейчас вырвет, Лада мне потом это ещё не раз припомнит.

Я неуверенно отмахнулся посохом от очередного нападающего. К моему удивлению, деревяшка со свистом рассекла воздух и угодила прямо в челюсть здоровенному детине с топором. Тот захрипел и повалился навзничь. Ещё пара взмахов, и посох странно дрогнул в моих руках, из его набалдашника вырвался столб пламени, ослепительно-белый, как молния. Он пронзил воздух с шипением раскалённого железа и ударил в грудь здоровенному детине в кольчуге. Тот исчез в мгновение ока, оставив после себя лишь чёрное пятно на земле.

— Что это было?! — взвизгнул я, задрожав сильнее, чем окружившие нас бандиты.

— Колдун! — завопил кто-то. В глазах, устремлённых на меня, ясно читался ужас.

Но Тимерхан осадил:

— Да он сам своего посоха боится! Вперёд!

И они снова начали наступать.

Я отбивался, как мог. Посох гудел в воздухе, ломая пальцы и челюсти, хруст страшно отдавался в ладонях. Зубастик за моей спиной двигалась словно моя тень, не мешая и не сковывая движений.

Лада рубилась, как бешеная, но её уже теснили. Меч проскользнул в её руке, один из бандитов ухватился за клинок перчатками с металлическими пластинами, и Лада с рыком всадила в него кинжал.

— Осторожно! — я рванулся вперёд, заслоняя Ладу от очередного нападающего, и посох снова ожил в моих руках. Дерево дрогнуло, выпуская смертоносный огонь.

— Чёрт! — я отпрянул, чувствуя, как жар опалил мне лицо.

Лада, не обращая внимания на мою панику, лихо протыкала мечом одного за другим, но врагов было слишком много. Их крики, запахи крови и пота, всё слилось в непрерывный жуткий кошмар.

Кто-то умудрился подкрасться и схватить меня сзади. Тяжёлые руки обхватили шею, перекрывая дыхание. В глазах поплыли тени.

Зубастик шевельнулась и выскользнула из-под плаща. Всего на секунду.

Её бледное лицо мелькнуло в моей тени, чёрные глаза вспыхнули, как угли. Она впилась зубами в руку душившего меня бандита.

Кровь брызнула мне за воротник. Мужчина дёрнулся, его пальцы разжались, и я, кашляя, вырвался.

— Ты... ты... — он в ужасе таращился мне за спину, но она уже юркнула обратно под плащ, шипя от боли, солнечный свет обжёг её нежную кожу.

Лада, воспользовавшись всеобщим замешательством, резко вскинула лицо вверх и издала протяжный, леденящий душу вой, больше похожий на зов дикого зверя, чем на что-то человеческое. На мгновение всё вокруг замерло. Даже ветер стих. Бандиты остолбенело уставились на неё, некоторые попятились, бледнея.

— Ведьма... — прошептал кто-то.

Но Тимерхан крикнул: «Да что она одна сделает?!», и толпа снова качнулась вперёд.

Я пригнулся, накрыв своим плащом маленькую скорчившуюся фигурку.

— Держись, — прошептал я, отчаянно из последних сил отбиваясь посохом.

И в этот момент с громоподобным рыком в гущу сражения ворвались два огромных лохматых волка. Их шерсть слипалась от грязи, пасть одного была неестественно растянута в злобной ухмылке.

Ряды нападающих редели на глазах. Кто-то кричал, кто-то падал, захлёбываясь воплем.

— Бегите!!! — завопил Тимерхан, швырнув в одного из волков нож и бросаясь прочь.

Остальные последовали за ним, подхватывая раненых. Последним удирал сам усатый предводитель, злобно крича что-то про «кровавую месть» и «содранные шкуры».

Волки, облизываясь, подбежали к Ладе, виляя хвостами, как ручные псы. Один тыкался мордой ей в ладонь, второй попытался лизнуть лицо.

— А ну пошли вон! — взвизгнула она, брезгливо отталкивая их. — От вас сивухой на версту тянет! Любомир, не смей лизать меня, волчья сыть, я тебя сейчас на шашлык пущу!

Но я её уже не слушал. Осторожно, чтобы ни один лучик солнца не проскользнул под ткань, я приподнял край плаща.

Там, прижавшись ко мне, дрожала моя черноволосая спасительница. Её бездонные чёрные глаза сверкнули, когда она подняла взгляд.

— Ну как ты, Зубастик? — облегчённо выдохнул я.

Глава 1. Двумя месяцами ранее

Больше всего в этой жизни я ненавижу осень и весну в их худших проявлениях. Ненавижу слякоть. Вот эту мерзкую жижу, чавкающую сейчас под ногами. Ледяной ветер, который даст фору зимней метели. Только вышел из теплоты помещения и холод сразу пробирает до костей. Что там сейчас на календаре? Май, говорите, лето скоро? Пробуждение природы? Лучше бы вы не говорили ничего, честное слово!

Кроссовок засосало в раскисшей глине и мне пришлось остановиться, чтобы медленно перенося вес с ноги на ногу, выбраться из этой ловушки. Настроение у меня от этого, надо сказать, не улучшилось. Кое-как выбравшись из ловко расставленной мне природой западни я увидел впереди небольшой островок подсохшей земли и уже нацелился туда прыгнуть, но меня остановил резкий окрик: «Слышь! Даже не думай!»

Я быстро обернулся и увидел бодро догоняющего меня старичка с клюкой. Летел он по этому филиалу болота аки по суху, бодро перебирая тонкими сухими ножками. Широкое пальто, размеров на пять больше чем было бы нужно, чтобы обернуть старичка дважды, пузырём раздувалось за его спиной. Как его с такой парусностью не унесло ветром — загадка. Одной рукой он придерживал шляпу, другой при помощи трости бодро ощупывал дорогу перед собой.

«Лучше замрите на месте и не двигайтесь!» — снова крикнул мне старичок. Совет был не лишен смысла, особенно учитывая тот факт, что я полз по этому бездорожью уже минут тридцать, постоянно застревая и спотыкаясь, а старичок почти бежал. И, клянусь, побежал бы, если бы ему не мешал ветер.

— Вы извините, что я так фамильярно вначале к вам обратился, юноша. Просто решил, что самый простой способ вас остановить — это удивить, крикнуть что-то неожиданное. Вы вот туда хотели прыгнуть? — старичок ткнул клюкой в облюбованный мной холмик и, поморщившись, подошёл к нему. Постучал по подсохшей корке и опустил клюку — она провалилась в липкую жижу сантиметров на тридцать.

— У… уже не хочу, — я представил, как стал бы выбираться из этого грязевого капкана и выдохнул, — спасибо вам!

— О нет, молодой человек, это вам спасибо! Пойдемте-ка, а то вы вовсе тут продрогнете.

Ловко перебирая паучьими ножками старичок засеменил вперед. Его огромный плащ развивался и хлопал на ветру. Я еле успевал за ним. За пару минут старичок вывел меня на твёрдую землю.

— Вы прямо мой спаситель. Без преувеличения, — улыбнулся я.

— Да какие уж тут преувеличения, — старичок пожевал губами и задумчиво посмотрел на меня .

Глаза у старика были голубые, ясные, молодые и какие-то… родные, что ли. Я оглядел своего спасителя. Выглядел он крайне нелепо, вся одежда висела на нем как ветошь на деревянной палке и изначально явно предназначалась кому-то более крупному. По размеру была только фетровая коричневая шляпа и она ему безусловно шла. Всё остальное, хоть и явно дорогое и подобранное со вкусом висело бесформенным мешком.

— Что, хорош? — весело спросил старичок, — глаза его стали вдруг серьёзными, — Илья, давайте, не будем тратить время впустую, у нас его совсем немного осталось. И ещё, — старик вскинул руку, призывая к молчанию, — договоримся пропустить все ненужные вопросы и перейти сразу к сути. Я не сумасшедший и не шпион, как Вы, должно быть, подумали. Я тоже учёный, и так уж вышло, что я могу вам помочь. Вы уже дошли до проблемы обратного кристалла?

— Я, кхм, то есть…

— Давайте, мы пойдём к вам домой, и поговорим там. Вы же на Берёзовой сейчас живёте?

— Недавно на Вяземскую переехал.

— О, всё оказалось даже хуже чем я мог себе представить, — вдруг взвыл старичок и будто бы сразу стал ещё меньше. — Ну, допустим, будем работать с тем, что есть. Пойдёмте, юноша, быстрее, следуйте за мной.

Старичок, увеличивая скорость, рванул в сторону моего дома. Мне же ничего не оставалось, как следовать за ним.

Если он и хотел меня заинтриговать, у него это прекрасно получалось. До подъезда мы добрались без приключений, старичок совершенно точно знал, где я живу, потому что безошибочно нажал кнопку в лифте. Когда же мы поднялись на мой этаж, тот всё также бодро направился к двери моей квартиры.

Я оторопело наблюдал как он преспокойно достаёт из кармана ключ и вставляет его в замочную скважину, чуть подтягивает дверь на себя, резко дёргает вверх, и дверь послушно распахивается перед ним.

Я забываю как дышать, мой собственный ключ царапает ладонь. Мой единственный ключ от этой чёртовой двери.

И вот этот фокус, который он провернул толкая и приподнимая…

Да меня один раз даже обокрасть пытались (мало ли что у меня там за ценное оборудование в квартире), но не смогли справиться с заедающей дверью. К своему счастью, кстати, не смогли. Иначе их бы долго искали, из под земли бы выкопали, а потом до-о-олго и старательно допрашивали.

Потому что у меня дома секретная разработка. А дома она, потому что даже в институте только один человек знает что мне удалось сделать. Знает и ещё кое-кто, но на таких недосягаемых должностях, не то что произнести, подумать и то страшно.

И вот теперь я смотрю на своего нового знакомого, который, будто не замечая её, проходит мимо установки, открывает дверцу серванта и не глядя достаёт оттуда бутылку минералки, потом аккуратно разливает её по двум бокалам.

— Выпейте, молодой человек, воспринимать информацию, которой я собираюсь с вами поделиться будет очень непросто. Какое сегодня число?

— Пятое апреля.

— Вот как, — старичок заметно расстроен, но быстро берёт себя в руки. — Значит у нас не больше часа… Ну что ж приступим.

Глава 2

Старичок отодвигает стол и с первой попытки набирает двадцатизначный код на сейфе. Достаёт оттуда два мешочка с оптическими кристаллами ,над которыми я работаю. Причём, мешочек с идеальными откладывает в сторону как ненужный. Высыпает на ладонь глухо позвякивающие линзы.

— Это брак, никак не могу настроить аппарат, чтобы его не было.

— Всё верно, каждый сто шестнадцатый кристалл получается с дефектом, верно? Вот эта серебряная, едва заметная, ниточка в центре линзы. Ты уже пробовал направлять на них свет?

Тонкие, почти прозрачные, пальцы неожиданно сильно впиваются в мою руку и притягивают к себе. Я понимаю, что он не ждёт моего ответа, он его уже знает.

— Ты уже видел, что они не рассеивают свет, а останавливают.

— Что невозможно, потому фотон не может существовать в состоянии покоя...

— Поэтому линза свет не останавливает, а перенаправляет в другое измерение…

— Подождите, что вы мне голову морочите. Какие еще измерения? Откуда вы вообще знаете про разработку? Что…

— Заткнись. Сядь и слушай. Молча.

Мне вдруг померещилось, что из глубины голубых глаз на меня плеснуло огнём. Как-то резко расхотелось спорить и доказывать. Я рухнул в кресло и залпом выпил свою минералку, даже не чувствуя вкуса.

— Правильно расположенные вокруг источника света кристаллы откроют портал. Если ты знаешь как расположить их, то можешь даже попасть в нужное место. Вот книжечка, ознакомишься позже.

При близком перемещении один из кристаллов мутнеет, и со временем разрушается. Чем дальше перемещение, тем больше шансов потерять кристалл или несколько.

Но новых кристаллов ты уже не создашь. Через час твоя установка и вся документация будут уничтожены. Поэтому пользуйся с умом, имей в виду, что в уборную можно и ножками…

Моего собеседника перебил звонок домофона.

— Началось, — обречённо прошептал старик. — Поставь таймер на двадцать минут, пожалуйста.

Я послушно достал телефон и установил обратный отсчёт. Какое-то время старичок тупо пялился на быстро сменяющиеся на экране цифры, потом перевёл взгляд на меня.

— Мне в своё время никто ничего не объяснял, поэтому вышло то, что вышло.

Звонок домофона оборвался так же резко, как и начался. Старичок не шелохнулся, только его глаза стали еще прозрачнее, в них отражалось что-то далекое и страшное.

— Они скоро будут здесь, — прошептал он. — Времени нет.

Я хотел спросить, кто «они», но в горле пересохло. Вместо этого я посмотрел на таймер, осталось семнадцать минут.

Старик обхватил себя за плечи.

— Как бы начать? Как не начни, бред сумасшедшего получается, — он пожал плечами и продолжил. — Ты избранный, Илья. Не в дурацком смысле, как в этих твоих книжках про мальчика со шрамом. Ты последний потомок Сварога. И только ты можешь закрыть порталы, через которые в наш мир лезет всякая нечисть.

Он сунул мне в руку черный камень холодный, почти непрозрачный, но в его глубине клубился огонь, будто живой.

— Это не просто артефакт. Он слушается тебя. Это довольно мощное оружие в умелых руках. Но… — он резко обернулся к окну, где тени внезапно стали гуще. — Сейчас нет времени обучаться. Они знают. И придут за тобой.

— Кто?! — наконец вырвалось у меня.

— Те, кто не хочет, чтобы порталы закрылись. Те, кто питается этим миром, его энергией.

Таймер показывал двенадцать минут, когда старик вдруг высыпал на стол рядом с моими еще несколько таких же кристаллов. Овальные линзы звякнули, как стеклянные слезы.

— Всё равно не хватает, — пробормотал он. — Хотя…

Он резко вскочил, заметался по комнате, что-то бормоча себе под нос. Я не боялся его, меня пугал только его взгляд, действительно страшный, пронизывающий насквозь. Но если бы он кинулся на меня, я легко скрутил бы его, а потом вызвал бы скорую.

— Прекрати! — вдруг остановился посреди комнаты мой непрошенный сумасшедший гость. — Какая скорая, Илья? С чего ты взял, что я на тебя кинусь?

— Но я ничего…

— Слишком громко думаешь, — припечатал старик и продолжил. — Я отправлю тебя поглубже, чтобы не сразу нашли, но тебя всё равно найдут, не сомневайся.

Ты же играешь в игры? Вот и представь, что это игра с полным погружением. Должно помочь. Мне, по крайней мере, помогло поначалу.

А потом он распахнул рубашку. Я отпрянул.

В его тощей груди, прямо между ключицами, был впаян кристалл, такой же, как те, что я создавал, но совсем мутный. Он врос в живую плоть, оплетённый тонкой пергаментной кожей.

— Найди совет магов, иди сразу туда и проси процедуру инициации. Тебя пошлют, но будь настойчивым. Проси, умоляй, угрожай, кричи, плачь… Потом всё закрутится само собой. Я потерял больше месяца, тыкался как слепой кутёнок.

Старик схватил мое запястье, и его голос вдруг стал моложе, отчаяннее:

— Ты встретишь её. Любовь. Я не имею права рассказывать, но… главное: не разжимай руки. Я утопил спасенный мир в крови, но так и не смог вернуть ее. Я пытался тысячи раз. Похоже, это моя последняя попытка. Верни мне её.

Тени за окном сдвинулись, сгустились ещё сильнее. Не может быть, ведь ещё день.

Входная дверь вздрогнула от удара. Удар был такой силы, будто били тараном.

— Они здесь, — прошептал старик.

Его руки засновали расставляя овальные отполированные линзы вокруг меня. Всучив чёрный камень мне, старик ласково погладил матовую поверхность и тот послушно вспыхнул в моих ладонях. Я покрутил его, но не увидел ни кнопок, ни датчиков, поверхность со всех сторон была идеально гладкой.

— Не крутись, а то выкинет у чёрта на куличках! — осадил меня старик.

Почему я слушался его, почему молчал и не сопротивлялся? Не знаю. Я слышал, как дверь постепенно уступает под чудовищными ударами со стороны подъезда. Видел, что старик занял пустующее место в круге вместо недостающего кристалла.

Камень в моих руках вспыхнул ярче. Я вскрикнул от неожиданности. Пульсирующее пламя отразилось в трёх десятках серебряных нитей.

Глава 3

Дорога оказалась длиннее, чем я думал. Солнце палило нещадно, и вскоре моя рубашка прилипла к спине. Поднявшийся ветер бросал в лицо пригоршни раскалённой пыли. Ни речки, ни родничка видно не было. Я шёл долго, по ощущениям несколько часов. Наконец на горизонте показался частокол и голубое мерцание речушки. Я как мог прибавил ходу.

Дымок, который я заметил издалека, оказался костром на окраине небольшой деревни. Дома были деревянные, крытые соломой, с резными наличниками, точь-в-точь как в исторических реконструкциях. Я бывал на таких пару раз с одногрупником, но мне не особо зашло. Собравшаяся там разношёрстная толпа рубилась на деревянных мечах и орала песни, а я сидел трезвый и уставший, не понимая, зачем для этого нужно было ехать три часа на машине.

Только вот здесь никаких туристов со смартфонами или гидов в народных костюмах я не увидел. Вместо этого у костра сидели двое мужчин в потертых кожаных доспехах и о чём-то спорили.

Я замедлил шаг. Если это игра, то логично было бы подойти к NPC и вытянуть из них информацию. Но если это реальность, то стоило заранее подумать, как не получить топором по голове за подозрительный вид. Вдруг здесь не любят незнакомцев?

— Эй, путник! — один из мужчин поднял голову и махнул рукой. — Иди сюда, коли не боишься!

Голос звучал неестественно громко. Я нахмурился. Очень уж это походило на заготовленный игровой диалог. Но делать нечего, и я подошёл.

— Чего шляешься здесь один? — спросил второй, покручивая в руках короткий нож. — Опасайся, в полях опять тварь объявилась. Вчера пару крестьян загрызла.

— К-какая тварь? — невольно заикаясь переспросил я, вспоминая свой многочасовой путь через это самое поле.

— Да кто ж её знает! То ли волк, то ли нечисть. С огненных врат, знамо, всякая мерзость сыплется .

Я напрягся. Значит, старик не врал про порталы. «Огненные врата», значит?

— А где тут… совет магов? — осторожно поинтересовался я.

Мужики переглянулись.

— Ты что, юродивый? — фыркнул первый. — Ведомо, маги в Высокой Башне сидят, за день хода отсюдова. Да и просто так к ним не пустят.

— А как попасть?

— Ну… ежели ты маг, то иди и заявляйся. А ежели нет, то хоть головой об стену башни бейся, не пустят.

Отлично. Значит, надо либо доказать, что я маг (что просто невозможно), либо искать другой способ. Я потрогал карман с кристаллами. Может, они тут в ходу?

— Слушай, — сказал второй мужик, приглядываясь ко мне. — Ты странно одет. И говоришь… не так. Ты откуда?

Я заколебался. Если сказать правду, того и гляди, примут за юродивого. Если соврать, могут раскусить и тогда точно не поздоровится.

— Заблудился, — брякнул я первое, что пришло в голову.

— Вижу, — усмехнулся первый стражник. — Ладно, иди к старосте. Он тебе хоть ночлег на сегодня даст, а там разберёшься.

Я кивнул и направился в сторону домов, размышляя. Если маги в Высокой Башне, а идти целый день, то как мне туда добраться и не попасть в лапы этой, или любой другой твари? И главное, что делать, если маги меня и правда не пустят?

Камень в кармане вдруг дрогнул, будто подавая сигнал. Я остановился и достал его. Поверхность, раньше матовая, теперь переливалась, как масляная плёнка на воде.

— Интересно… — пробормотал я.

И в этот момент из кустов на обочине вырвалось что-то большое, рыжее, мохнатое и очень быстрое.

Я едва успел отпрыгнуть. Передо мной стояло… нет, не лиса. Что-то среднее между лисой и телёнком, огромные выпученные глаза уставились мне за спину, длинный хвост с кисточкой на конце остервенело хлестал по крутым вздымающимся бокам.

— Вот чёрт! — вырвалось у меня.

Мужики у костра вскочили, схватились за оружие, но невиданное чудище уже бросилось куда-то вбок.

Из травы навстречу чудищу выскочила ещё одна тварь. Ростом с человека, стоящая на двух ногах, она яростно зашипела, как раскалённое железо в воде. Из пасти капала чёрная слизь, оставляя на земле дымящиеся пятна. Глаза-блюдца горели, как угли, тело было покрыто не шерстью, а чем-то вроде высохшей кожи, натянутой на кости. Тварь ловко обогнула рыжего и кинулась ко мне.

— Навьник! — в ужасе закричал один из мужиков, хватаясь за топор. — Чёртова мертвечина!

Инстинктивно я зажал камень в кулаке и резко выбросил руку вперёд, закрываясь от нападения.

И случилось нечто невозможное. Пространство передо мной исказилось, будто воздух дрогнул от жары. Тварь врезалась в невидимую преграду, завизжала и отлетела в сторону. Рыжий разбежался и наподдал ей рогами.

Я ошарашенно уставился на камень.

— Так… значит, я и правда маг?

Мужики за моей спиной ахнули.

— Видал?! — крикнул один.

— Да это ж… настоящий чародей!

Тварь между тем оправилась, мощным ударом когтистой лапы отправила рыжего в глубокий нокаут и снова приготовилась к прыжку.

Камень в моей руке горел, будто живой.

Навьник прыгнул снова. Я инстинктивно сжал камень и на этот раз не просто оттолкнул его, а как бы ударил. Тварь взвыла, отлетев в кусты.

— Бей его железом! — орал второй мужик. — Оно их жечь должно!

Но у меня не было ни ножа, ни меча, ни топора. Только камень и кристаллы.

Навьник поднялся, его кожа едва заметно тлела, но он не останавливался. Тяжело дыша нежить раздувалась, будто набирая силу, его пасть раскрылась до невероятных размеров, как у змеи.

— Вот чёрт!

Я попытался увернуться, но он уже летел на меня. В последний момент я швырнул камень, своё единственное оружие, прямо в его раскрытую глотку.

Навьник взвыл, задыхаясь и хватаясь когтистыми лапами за горло, его тело продолжило раздуваться, из пасти повалил чёрный дым. Рыжий тяжело поднялся, закачался, но взял разгон и, наклонив рогатую голову, кинулся на нежить.

Раздался взрыв, нас расшвыряло в разные стороны. От навьника осталась лишь лужа тёмной жижи да вонь, как от гнилого мяса.

Я тяжело дышал, хватая ртом воздух. Камень лежал на земле, снова матовый и холодный. Я поднял его. Рыжий поймал мой взгляд, кивнул, как мне показалось с благодарностью и быстро скрылся в густой траве.

Глава 4

После обильной трапезы за стоящим под навесом столом меня с почётом проводили “отдохнуть”. Дом старосты оказался просторным, но тёмным, свет в нём давали лишь масляные лампадки да тлеющие угли в печи. Меня отвели в узкую боковую горницу, отгороженную от основной комнаты плотной шторой. Здесь стояла деревянная кровать с грубым, но чистым одеялом.

Я сел на краешек, достал из кармана книгу, которую дал мне старик, и раскрыл её. Страницы были тонкие, почти прозрачные, будто из высушенной кожи, а буквы словно выдавлены чем-то острым.

Я перелистывал страницы осторожно, боясь порвать. Вернулся к началу, на странице была довольно точно изображена схема моего города. На предыдущей — небольшой городок с причудливым названием, аккуратно приписанным сверху, и несколько деревенек хаотично разбросанных по всей странице.

Та-а-ак, стоп!

Я так и не понял, за что зацепился мой взгляд, за очертания реки, или за место расположения самого крупного замка. Я перелистнул страницу, вернулся, ещё раз и ещё. А потом выбежал на улицу и поднял книгу к солнцу смотря на просвет две сложенные вместе страницы.

Это один и тот же город. То же самое место, отличается лишь время и… вселенная?

Спасибо старичку за книгу с подсказками, сам бы я не скоро до этого допёр.

Если мой дом вот здесь, я шёл на север, потом деревня…

— Как называется ваша деревня, уважаемый? — Спросил я у старосты, почтительно наблюдающего за мной со стороны.

— Тихонь, господин чародей.

Бинго! Я чуть было не завопил от радости. Теперь я знаю, где нахожусь, и знаю, куда нужно идти.

Но радовался я не долго. Проблема встретить на дороге (в моём мире проспект, соединяющий два района города, здесь же довольно широкая, раскатанная повозками колея) неизвестное науке чудо-юдо никуда не делась.

Что мы имеем в сухом остатке? У меня нет оружия, навыков и знаний об этом мире. Что это за хтонь “навьник”, например? А этот рыжий, “полевик”, или как там сказал староста?

В книге об этом нет слова, по крайней мере, ничего похожего на бестиарий при беглом просмотре мне не попалось. Начну расспрашивать местных, чего доброго, на вилы подымут. Это сейчас я господин чародей, спаситель деревни, а знал бы староста, что я камень в навьника от страха кинул и чуть штаны при этом не обмочил, гнали бы, небось, меня ссаными тапками до самой кромки леса, что виднеется за рекой.

Что имел в виду старик, когда сказал, что я наследник Сварога? Как это поможет вернуться домой в мой мир?

Я вспомнил грохот вышибаемой двери и вздрогнул. Если меня и правда ищут таинственные «они», то мне в любом случае лучше пока оставаться здесь. Что я буду делать, когда эти «они» меня найдут, я даже не представляю. Как закрывать пресловутые порталы тоже.

Я привалился к нагретому солнцем срубу, выдохнул. Ко мне тихо подошел староста, неся в руках глиняную кружку. Когда я отрицательно покачал головой, староста настойчиво сунул кружку мне в руки.

— Всего лишь сбитень, господин чародей, вода с мёдом и травами, я уже понял, что ты хмельного не пьёшь, — сказал он просто.

Я кивнул, поблагодарил. Он постоял немного, потом прищурился:

— Ты ведь не простой путник, да?

— А бывают простые?

Староста хрипло рассмеялся.

— Нет уж, тут давно простые не водятся. С тех пор как тьма из лесов полезла.

Я поднёс кружку к губам, сделал глоток. Вода была подслащённой, отдавала травами. Эх сюда бы ещё льда и лимона…

— А часто порталы, то есть врата открываются?

Староста помрачнел.

— Раньше новые огненные врата раз в год-два открывались. Теперь по нескольку штук в год, говорят. И с каждым разом твари, что оттуда лезут крупнее и злее. Сегодняшний ещё мелкий, бывают и с избу размером.

Я сглотнул.

— И как вы справляетесь?

— Не справляемся, — честно ответил староста. — Бежим. Прячемся. Молимся. А маги… — он неопределённо махнул рукой в сторону. — Им до нас дела нет. Заперлись в своих теремах и носу не кажут. Если бы не ты, мы бы этого навьника всей деревней неделю бы гоняли. Скольких бы ещё погрыз... и раны очень плохо заживают. Мертвечина плоть человеческую отравляет. Так что, господин чародей, мог бы тебе больше дать, последнюю рубашку бы с себя снял, но волхвы зиму суровую обещают…

Староста виновато развёл руками и замолчал. Солнце медленно катилось к закату. Ветер качал бескрайние травы и казалось, что передо мной бушует зелёное море. Староста резко выдохнул, словно на что-то решившись, поймал мой взгляд.

— Я дам тебе сопровождение до Высокой Башни.

Я вскинул брови:

— Я же не говорил, что туда направляюсь.

Староста усмехнулся.

— Ратибор одноухий, стражник, рассказал. Да зачем ещё такие, как ты, сюда приходят? Дорога дальняя, опасная. А я дам тебе в сопровождение лучшего охотника в округе, а может и во всём княжестве.

Я задержал дыхание, чувствуя подвох. Староста смотрел на меня ясными глазами, в которых плескались надежда и облегчение. Будто он только что решил неразрешимую задачу.

— Когда огненные врата по весне в дальнем лесу открылись, мы пытались задобрить древних богов. Отобрали трёх юношей и трёх девушек… — у старосты перехватило дыхание, я посмотрел на него и быстро отвернулся. По морщинистым щекам катились слёзы. Староста сглотнул и продолжил. — Все они пропали, кроме моей младшей дочери. Лада вернулась через три дня. Другой. Её так и не приняли в деревне, судачат, что её коснулось проклятие врат.

У Лады и раньше-то язык во рту не держался, что твоё помело, а теперь и вовсе невыносимой стала. Но охотник она хороший, когда из леса вернулась, на порог общинного дома три пары ушей бросила. Даже представить те головы, на которых уши такие сидят и то страшно…

Забери её отсюда, а то доведёт до греха, на костре сожгут как ведьму, али утопят. Всё одно — смерть. Она верная, преданно тебе служить будет. А в городе, опять же, может в услужение к кому поступит. Здесь-то её и замуж никто не возьмёт, проклятую мёртвыми.

Глава 5

— Лада, это господин чародей. Ты пойдёшь с ним, — сказал староста, избегая её взгляда.

Девушка оскалилась, обнажив острые, почти хищные клыки.

— Ой ли? А твой чародей в курсе, что меня лучше на верёвке водить? А то, глядишь, ещё и укушу!

Я фыркнул.

— Я думал, что меня просто так пугали, а, оказалось, не зря. Нет, красавица, невеста мне не нужна, мне бы телохранителя. До города сопровождение нужно.

Лада замерла, потом резко рассмеялась:

— О, этот хоть пошутить может! Это тот, который навьника убил? Что-то молодой больно. Ладно, чародей, давай договоримся: ты меня не трогаешь, я тебя не кусаю. А если кто-то полезет, то я рву, а ты машешь своей палкой, или что там у тебя. Договорились? — Лада подошла ко мне вплотную, заглянула в глаза и вдруг ткнула пальцем в грудь. — Только чур, если нападёт что-то большое и страшное, ты бежишь первым. А то мне потом твои кости из дерьма навьника выковыривать.

Я усмехнулся.

— Договорились.

Лада прищурилась, потом хмыкнула и, не отводя от меня взгляда, сказала:

— Ну что ж, господин чародей, я с тобой пойду как телохранитель. Только учти, если меня кто по дороге заденет, я не буду разбираться, зверь он, человек или, прости боги, нежить. Махну — и всё. А ещё я не молчу, когда надо молчать, и не улыбаюсь, когда велят. Устроит?

Я взглянул на старосту. Он выглядел так, будто одновременно хотел заплакать и помолиться. Похоже, это действительно был для него последний шанс.

— Устроит, — ответил я, и на удивление уверенно. — В конце концов, лучше своя ведьма, чем чужой демон. Доведёшь меня до города и я освобожу тебя от службы.

Лада звонко, почти по-детски, рассмеялась.

— Вот это мне уже нравится! Значит так, чародей. Я соберусь быстро, только с матушкой да сёстрами попрощаюсь. У меня есть нож, праща, костяные иглы и кое-что… посерьёзнее. Надеюсь, у тебя есть ещё такие камешки, как тот, что ты навьнику в пасть швырнул?

— Есть. Но я пока не знаю, как он работает, — честно ответил я.

— Значит, разберёмся по дороге, — бросила Лада и скрылась в сумерках.

Староста тяжело опустился на лавку у входа.

— Береги её, — сказал он тихо. — Или, если не сможешь, убей быстро. Она не заслуживает того, что её ждёт, если люди узнают, что она вернулась из огненных врат.

Я не знал, что ответить. Просто кивнул.

Через несколько минут Лада скользнула к нам из сумерек, настолько бесшумно, что я вздрогнул. Она была уже не в платье, скорее в длинной рубахе и штанах, как у мужчин, в кожаной куртке, короткой накидке, с поясом, увешанным всякой всячиной: мешочками, ножами, сухими корешками, амулетами. За спиной торчала странная изогнутая палка с натянутой жилой. Видимо, праща. Или что-то похуже.

— Ну что, господин чародей, с рассветом выступаем. Батюшка, запри понадёжней. От волнения, могу не удержаться, вдруг вырвусь раньше времени.

Староста в ужасе отпрянул.

— Ладушка, не пугай так, а то передумаю.

— Не волнуйся, батюшка, ты же знаешь, что своих не трону. А чужие пусть под руку не суются.

Староста закатил глаза, но мне уже нравилась эта дерзкая, острая на язычок воительница.

Староста поднялся на ноги, наклонился и поцеловал строптивую дочь в лоб.

— Спи, дитятко. Завтра рано вставать, и дорога долгая.

Мы вышли под темнеющее небо.

Староста повёл меня обратно к дому.

— Лошадь дам, правда одну и старую, но груз нести сможет. Там матушка, наверное, пол избы уже в узлы уложила. Ты не серчай на нас, господин чародей, дочку младшую любимую во второй раз на возможную смерть собираем. — Голос старосты снова дрогнул и мы какое-то время шли молча.

— А ты почему камень в руке держал, посох что ли сломался? — Пока я судорожно перебирал в голове ответы, которые не выставят меня полным идиотом, староста продолжил. — Я по дереву раньше большой мастер был, от самого князя за моими чашами и щитами присылали. Я тебе за ночь такой посох справлю, что сам Велимир Буйный, верховный маг, слюной от зависти захлебнётся. Не отказывай, я от чистого сердца, на память.

Староста, казалось, и не ждал моего ответа. Я просто кивнул, и он тоже кивнул в ответ. Договорились.

В доме старосты всё было перевернуто вверх дном. Его жена, миловидная женщина с красными опухшими глазами, металась из угла в угол, перекладывая вещи.

— Успокойся матушка, на одну хромую кобылу всю избу не погрузишь.

Староста подошёл и обнял жену за плечи. Мне стало неловко, будто подсмотрел что-то личное, глубокое. Я поклонился хозяевам и юркнул за свою занавеску. На ощупь нашёл кровать и забрался под пахнущее полынью одеяло.

Уснул я сразу и проснулся тоже. Староста стоял надо мной, его лицо было освещено только светом лучины.

— Господин чародей, пора.

Я сел на кровати, ошалело таращась в темноту. Староста направился к выходу, прикрывая трепещущий язычок пламени ладонью, и я последовал за ним. В горнице на столе горела свеча. Лада сидела за столом, отправляя себе в рот всё, что попадалось под руку.

— Ну ты и здоров спать, господин чародей!

— И тебе доброго утра, сонно пробормотал я.

В горнице пахло дымом и мёдом, старостиха, не в силах усидеть на месте, наставила на стол горшков с похлёбкой и копчёным мясом, миски с лепешками и пирожками, будто собиралась накормить нас на год вперёд. Лада продолжала сметать всё со стола почти не жуя. Завидный апетит, или это она от волнения? Не похоже, сидит вон, лыбится довольно.

Я направился было к выходу, но Староста остановил:

— Погоди.

Он достал из сундука и развернул полотно ткани. Плащ, густо-синий в неверном свете свечи, из плотной шерсти. Я осторожно потрогал ткань, она была тёплой и чуть колючей, как первый снег.

— Не побрезгуй, господин чародей. —Не продувает. И нечисть его чует.

Староста перевернул плащ, показав вышитые по подолу руны тонкие, как паутина.

— Это… защита?

— Нет, — староста усмехнулся. — Предупреждение. Чтобы знали, кого трогать не стоит.

Глава 6

К полудню солнце пекло нещадно, я шёл из последних сил, радуясь, что так и не успел разуться в то, самое первое, утро. Так и прошлёпал в грязных кроссовках через комнату за старичком-гостем. Сейчас в удобных кроссовках мне было явно комфортнее, чем Ладе в лаптях.

Вокруг простирались бескрайние поля (или луга, чем они вообще отличаются?), поросшие бурьяном. Первый лесок мы обошли по краю. А к Дальнему лесу должны были добраться через пару часов. В моём мире на месте леса был парк с аттракционами. Так что определённая связь прослеживалась. По дороге мы то и дело натыкались на заброшенные хутора, почерневшие срубы с пустыми глазницами крошечных окон.

— Когда здесь врата открылись, люди разбежались, — пояснила Лада, заметив мой взгляд. — Кто в город подался, кто в леса. А кто и вовсе...

Лада резко замолчала, сжав рукоять меча. Ветер донёс запах гари.

— Впереди большая деревня была, мы туда на ярмарку ездили. Но от неё не осталось ничего, слишком близко лес и врата, — пробормотала она.

Мы поднялись на холм, за ним дорога резко ныряла вниз, к реке. От большой деревни остались только обгорелые руины. Заброшенные дома торчали как попало, словно кривые зубы в гниющей челюсти. Покосившиеся, с провалившимися прогоревшими крышами. Из пустых окон кое-где свисали почерневшие клочья занавесок.

Мы прошли мимо выломанных ворот, они висели на одной петле, скрипя на ветру жалобным, протяжным плачем. Казалось, что из каждого темного угла, из каждой щели в этих развалинах за нами наблюдают чьи-то внимательные злобные глаза.

Я уже хотел вернуться и обойти деревню по краю, когда вдруг почувствовал его, портал. Я точно знал, что это он, совсем рядом. Присмотревшись, даже увидел слабое голубоватое сияние справа от дороги.

— Видишь, вон там, — я схватил Ладу за руку, останавливая.

Девушка вздрогнула, но руки не отняла, только смерила меня таким взглядом, что я быстро её отпустил.

— Где? — язвительно спросила Лада.

— Портал, то есть врата. Я хочу посмотреть.

— Уверен, чародей? — Лада вдруг стала серьёзной. — Не боишься?

— Боюсь, — честно ответил я, — но я должен его увидеть.

— Показывай куда идти, я… Я не помню где это. Не в себе была. Что когда сюда вели, что когда обратно своей волей шла. Только воля-то хоть и моя, а разум, будто чужой. Как во сне.

— Ты не видишь? — Изумился я, но, встретив недоумение в её глазах, пошёл вперёд.

Уверенно свернул на узкую боковую улочку, прошёл между рядов обгорелых заборов прямо кромке леса. Лес начинался сразу же, вековые стволы нависали надо мной. Видимо, деревня, приютившаяся под боком у леса, постоянно вела неравную борьбу за свободную землю. На заброшенных полях то там, то здесь пробивались маленькие ёлочки.

Из чащи раздался хруст ломающихся веток.

— Что это? Замри, чародей!

Лада резко развернулась, выдернула из ножен меч и шагнула вперёд.

— О нет... — я взвыл.

Из леса прямо на нас вышел медведь. Но не живой. Туша полуразложившегося зверя стояла, покачиваясь на задних лапах. Облезлая шкура висела клочьями, сквозь рёбра проглядывали почерневшие внутренности. Медведь устремил на нас страшный взгляд мутных, белесых глаз без зрачков. Из пасти закапала густая слизь. В нос ударил тяжёлый запах разлагающейся плоти и зверя.

— Шевелись! — Лада оттолкнула меня в сторону.

Медведь глухо взревел и обрушился на то место, где я только что стоял.

Лада бросилась вперёд, ударив мечом по лапе. Клинок прошил мёртвую плоть насквозь, но зверь даже не дрогнул, не смотря на то, что шкура вокруг пореза зашипела и обуглилась.

— Посох! — закричала девушка. — Бей его своим камнем!

Я неуверенно поднял посох, но тут медведь кинулся ко мне. Я отпрыгнул и вскользь ударил его по морде. Удар получился сильнее, чем я думал, медведя развернуло и он сел на зад, оторопело мотая огромной башкой.

— Бей его!

Лада оглушительно свистнула и бросила камень в морду медведя. Тот зарычал и развернулся к ней.

— Сейчас! — крикнула девушка.

Я взмахнул посохом, целя в голову. Чудище будто почуяло меня, отвернулось от Лады и поднялось на задние лапы. Я ударил. Кость треснула, но медведь не упал. Вместо этого он взвыл и обрушился на меня.

— Добро, держи его, я сейчас!

Серьёзно, «держи»? Я хрипел, пытаясь вырваться, оскаленная зловонная пасть щёлкала у меня над ухом. С почерневшего языка на меня капала слизь. Лада вдруг вскочила мне на спину, и с размаху воткнула нож в мутный глаз зверя.

Медведь закачался, завыл, отбросил нас мощным ударом лапы.

Мы покатились по земле, посох выпал из моих рук.

Лада вскочила, схватила посох и швырнула его мне:

— Давай!

Я поймал, встал и, смутно осознавая что делаю, всадил камень прямо в грудную клетку медведя, где между голых рёбер влажно пульсировало чёрное сердце.

Раздался хруст, мелькнула вспышка, и огромная туша рухнула, оседая чёрной жижей.

Лада осела на землю, вытирая кровь с губ.

— Ты... в порядке?

— Жива, — она усмехнулась. — Но если так дальше пойдёт, мы до города нескоро доберёмся. А солнце уже за полдень перевалило. Пойдём. Пока сюда не пришло что-то пострашнее.

Словно в ответ на её слова из леса донёсся леденяший душу вой...

За первыми деревьями голубовато переливался портал. Я шёл как во сне пока не упёрся руками в почти невидимую стену. Слабо мерцающий голубоватым светом круг диаметром около метра. По его краям перекатывались искры, то вспыхивая, то исчезая, а в центре клубился туман, скрывающий неясные очертания чего-то чужеродного. От портала исходил лёгкий гул, напоминающий работающий трансформатор.

Лада держалась чуть в стороне, предусмотрительно не убирая меч в ножны.

— Ну и зачем тебе туда лезть, чародей?

— Ты его всё же видишь?

— Чую. Пахнет... странно. Неужто ты туда полезешь?

Я не знал, что ответить. Просто чувствовал, что нужно подойти ближе. Как будто кто-то звал меня из этого мерцающего пятна.

Глава 7

— Очнись, чародей, очнись!

Голос Лады звучал неестественно истерично. Я открыл глаза.

Мы лежали на асфальте под лавочкой. Рядом светился рекламный щит, призывая попробовать новый вкус жизни.

— Где... где мы...

Лада резко поднялась на ноги, озираясь. Её глаза широко раскрылись.

— Что это за место?!

Я медленно сел. Кровь из ладони продолжала течь, заливая мою рубашку. Лада ойкнула и быстро выудив из одного из мешочков на поясе чистую тряпицу туго перетянула мне руку. Её пальцы заметно дрожали, губы побелели. Я огляделся. Метрах в трехстах от нас по проспекту неслись машины. Невдалеке за деревьями играла весёлая музыка, справа возвышалось колесо обозрения.

Мы были в моём мире.

— Лада... — я сглотнул. — Всё хорошо. Мы дома.

Она уставилась на меня.

— Д-д-дома?

Я кивнул.

— Это мой мир. Всё хорошо.

Лада медленно подняла руку, трогая светящийся экран рядом с лавочкой.

— Боги...

Вдалеке завыла сирена. Я пошарил по карманам и вытащил банковскую карту. Потянул оглушённую Ладу за собой. В небольшом павильоне купил две чашки кофе, бутылку минералки, два чизбургера, картошку фри и мороженное.

Лада всё также не двигаясь сидела на лавочке, где я её оставил. Зелёные испуганные глазищи широко распахнуты.

Я протянул ей стакан с дымящимся кофе и чизбургер. Лада не шевельнулась, только её пальцы судорожно сжали деревянную лавку, впиваясь ногтями в краску.

— Лада, нужно поесть. Возьми, я аккуратно прикоснулся стаканом к её ладони. Это не яд. Просто горячий напиток.

Она машинально приняла стакан и бумажный сверток, но продолжала смотреть куда-то за мою спину, где вдалеке по улице с рёвом пронеслась полицейская машина с мигалками. Её пальцы задрожали так сильно, что кофе расплёскивался через край.

— Это... это железная колесница без коней? — её голос звучал сдавленно. И там внутри... люди?

Да. Это называется машина, транспорт. Я сделал глоток кофе и скривился, автоматный порошковый отвар мало напоминал настоящий кофе. Попробуй, это невкусно, но поможет прийти в себя.

Лада осторожно пригубила, затем скривила лицо в гримасе.

— Горько! Это же отрава какая-то!

— Пей!

— Это зелье?

— Зелье, вот, заедай.

Я помог Ладе развернуть чизбургер. Она понюхала и жадно впилась в него зубами. Проглотила почти не жуя. Я вздохнул и протянул ей свой.

— Вкусно?

— Угу.

— На вот, прополощи рот, — я подал ей воду.

Лада с жадностью отхлебнула минералки, снова скривилась:

— Жжётся, но вкусно.

— Жжётся? А, это газ, ну... пей спокойно.

Но Лада уже замерла, разглядывая пластиковую бутылку в своих руках.

— Стекло... но оно гнётся? Как кожа?

— Это пластик. Такое... вещество.

Я вздохнул, понимая, что мне придётся объяснять ей буквально каждый предмет в этом мире.

— Лада, слушай, давай договоримся, ты ничего не трогаешь, только смотришь. Ни с кем не заговариваешь…

Не знаю, слушала ли девушка меня, она внезапно вскочила, выронив бутылку. Её меч уже был в руке, направленный на подкатившего к остановке парня на самокате. Тот остановился и навёл на нас камеру телефона.

— Спрячь оружие! — С шипением прошептал я, перехватывая её запястье. — Ты нас погубишь!

Я широко улыбнулся, стараясь изобразить максимально идиотскую физиономию.

— Извините, мы с... фестиваля. Реконструкция. Костюмы. Реквизит, — я указал на меч. — Пластик.

Парень фыркнул, убрал телефон в карман и покатил дальше, бормоча что-то про "баб с мечами".

Лада тяжело дышала, всё ещё сжимая меч. Я огляделся, весенний вечер был на удивление тёплым, гуляющих вечером в парке было предостаточно и вокруг нас уже начала образовываться толпа, многие снимали на телефоны.

— Лада, слушай меня, убери меч в ножны и больше не доставай, пока я не скажу. На нас будут все смотреть, не обращай внимания. Просто мы выглядим необычно.

Я уже тянул её за руку по широкой аллее, не дожидаясь ответа. Сунул ей подтаявшее мороженое и принялся рассуждать.

Допустим, как закрывать порталы, я, кажется, разобрался. Только что делать с этим знанием, пока непонятно. Потому что порталы остались другой реальности.

Вроде бы я дома, но спокойнее мне от этого почему-то не стало. Что делать? Прямо сейчас вызвать такси и ехать домой? Но телефона у меня с собой нет. Можно добраться на общественном транспорте. А если дома меня ждут?

Не «если», а «точно» ждут, я был в этом почему-то уверен.

На нас оглядывались, я сунул Ладе остатки своего мороженного. И куда в неё столько лезет? Может в аптеку зайти и купить что-нибудь от гельминтозов? Я покосился на свою спутницу, выглядела она вполне себе здоровой, но очень испуганной. Её огромные зелёные глаза метались по сторонам, фиксируя каждую деталь этого чуждого ей мира.

— Дыши глубже, — прошептал я. — Я знаю, что тебе страшно. Сейчас постараемся найти спокойное место и…

Не знаю, кто из нас реагировал первым, я или Лада. Наверное, всё-таки она. Я был слишком увлечён своими рассуждениями, чтобы отвлекаться на окружающих.

— Господин чародей, — осторожно потянула меня за рукав Лада. — За нами идут трое, И они мне не нравятся. Я могу достать меч?

Я оглянулся. Трое в костюмах и солнцезащитных очках целенаправленно раздвигая толпу шли к нам. Если они хотели казаться незаметными, у них это не получилось. Все трое возвышались над толпой минимум на голову, одетые в одинаковые чёрные костюмы, они так напоминали кинематографичных злодеев, что встреться мне подобная троица на улице, я бы рассмеялся. Но сейчас мне было не до смеха.

Мы пошли быстрее, потом побежали. Я опасался сворачивать на узкие улочки, потому что они могли завести в тупик , а я не хотел упрощать своим преследователям жизнь. Впереди возвышалось колесо обозрения. Я быстро прошёл кассе и оплатил три круга. Ещё минута и дверь кабинки плавно закрылась, отсекая нас от шума улицы. Сквозь стекло и я наблюдал, как трое амбалов неуверенно переминаются с ноги на ногу перед ограждением.

Глава 8

Я снял с плеча сумку и достал книгу. Сколько я смогу прятаться от своих преследователей?

Они слишком быстро меня нашли. Прошло от силы полчаса с того момента как нас выкинуло сюда. Значит меня ждали. Вряд ли они расставили посты по всему городу. Скорее всего, могут отслеживать… что? Перемещения? Искажения пространства?

Вот это уже ближе.

Я судорожно перелистывал тонкие страницы книги, стараясь не испортить их. Вот.

Сверху страницы красивым почерком с кокетливыми завитушками было выведено «Порталы». Дальше было около десяти страниц информации, безусловно очень полезной и нужной, но у меня сейчас совсем не было времени всё это изучать. Мне нужно было найти способ убраться отсюда как можно быстрее.

— От тебя снедью пахнет… — мечтательно произнесла Лада, принюхиваясь.

— Что? — Я с недоумением оторвался от книги и уставился на зеленоглазую обжору. — Не наелась что ли?

— Вкусно пахнет, чародей.

Лада хищно оскалилась, под верхней губой показался ряд ровных белоснежных зубов. У меня аж мороз по коже пробежал.

— В левом кармане епанчи, чародей.

— Да, нет у меня ничего! — Возмутился я, отпихивая её жадные ручки, шарящие по карманам моего плаща.

— Ну вот же! — Лада торжествующе подняла над головой пакетик с картошкой, про которую я, признаться, совсем забыл.

Когда она сунула нос внутрь и зачавкала, я случайно мазнул взглядом по окну за её спиной и оторопел. Мы уже понялись достаточно высоко, от горизонта до горизонта раскинулся город по которому были рассыпаны десятки светящихся воронок. Порталы. Их цвет и размер варьировался от огромных, поглощающих целые дома кроваво-красных до крошечных светло-голубых, отсюда выглядящих как еле заметные мерцающие столбики, устремлённые в небо.

—Какого чёрта! — непроизвольно вырвалось у меня.

Лада подняла глаза и с недоумением уставилась на меня. К нижней губе прилипли крошки, нос в масле, красавица, одним словом.

—Чего ругаешься, я тебе оставлю, не бойся.

—Да ну тебя, обжора, — вяло отмахнулся я, — посмотри на город.

—Я всё время смотрю. Красиво, но страшно очень и высоко. И дома такие… Сколько ж тут людей, чародей?

—А порталы, Лада, порталы ты видишь?

—Порталы?

—Ну, врата огненные! — заорал я, не выдержав.

—Чего голосишь опять! — Сразу же срываясь с места в карьер, огрызнулась Лада и добавила уже тише. — Никаких врат я не вижу. Но чую.

—А вот это золотое свечение, я ткнул пальцем в яркий золотистый световой столб.

И обмер. Это же офисный центр, который Высокая башня. Место, где сидят маги в мире Лады, здесь, похоже, тоже весьма не простое. Ну что ж, вот она и цель.

—Никакого свечения я не вижу, чародей, — опасливо покосилась на меня девушка.

— Но порталы чуешь, — на всякий случай уточнил я.

— Чую, — подтвердила Лада, — от них в носу щекотно.

Мы прошли самую верхнюю точку и начали спускаться. Кабинка слегка покачивалась, колесо тихо гудело. Я попытался сконцентрироваться, лихорадочно перелистывая страницы поисках того места, на котором остановился.

«Перемещение не следует начинать…» Дальше.

«Выбор кристаллов является…» Дальше! Как там говорил старичок? В уборную можно и ножками? Нам хоть в уборную сейчас, главное подальше отсюда.

«Дальние перемещения внутри одного мира». Уже ближе.

Вот оно! «Малые перемещения внутри одного мира. Позволяют переместиться на расстояние до одного километра. Всё, что находится в пределах круга, а так же около пяти сантиметров вниз и двух метров вверх от плоскости, на которой находятся линзы, перенесётся в пространстве путём замещения/обмена.

Возможна потеря яркости одного из кристаллов. Определяющим фактором перемещения является расположение линз вокруг источника света…»

Дальше шли столбики формул, таблиц и вычислений на две страницы. Прикинув, что мне, в принципе, без разницы куда меня выкинет в радиусе километра, или даже не километра, я перешёл сразу к схеме. Расстояние между нарисованными линзами и углы были подписаны с точностью до миллиметра и десятой доли градуса.

Так как надеяться я мог только на глазомер, я достал линзы и расставил их… примерно как на рисунке, чего уж там. Как смог, так и расставил.

И тут на меня снизошло озарение. Неприятное, надо сказать. Я не удержался и хлопнул себя по лбу. Источник света. Его-то где взять? И тут меня озарило ещё раз. Боясь надеяться, я повернулся к своей спутнице, что-то мне настойчиво втолковывающей.

— Лада, у тебя есть огниво?

Она озадаченно кивнула, доставая из поясного мешочка кремень и трут:

— Конечно, есть. Ты ж чародей, должен знать — без огня никуда. Ты вообще меня слушал?

—Нет, прости, — я ещё раз сверился с книгой. Вроде бы всё правильно.

Лада настойчиво дёргала меня за рукав, я попытался отмахнуться, но не тут-то было.

— Ну чего тебе?

— Смотри!

Лада указывала куда-то вниз. Я присмотрелся, метрах в пяти под нами, на земле, наблюдалось нездоровое шевеление. Трое из ларца привели подмогу, ещё двоих амбалов, но теперь в полицейской форме. И те уже подходили к будке управления колесом обозрения. Похоже, решили остановить наши с Ладой покатушки на аттракционе.

— Быстро иди в круг и держись за меня! — Девушка заколебалась, но я схватил её за руку и притянул к себе. — Ладушка, солнце моё зеленоглазое, сейчас от тебя зависит, сцапают нас, или нет. Давай, разжигай огонь.

Лада, покраснела как помидор, но послушно присела на корточки и в несколько уверенных движений высекла искру. Трут начал тлеть, потом вспыхнул. Крошечный огонёк замерцал центре круга, отражаясь в металлических сердцевинах линз. Кристаллы вдруг засветились их свет слился в ослепительную вспышку. Мир дрогнул.

Мы рухнули на мягкую траву где-то в парке, метрах в трёхстах от колеса обозрения. Я с запоздалым ужасом подумал, имеет ли значение высота при перемещении? Если да, то хорошо, что мы телепортировались, когда наша кабинка была почти в самом низу. Нужно будет это учесть в следующий раз.

Глава 9

Пять лет назад в один из самых неприятных дней в своей жизни я проснулся от дикой головной боли. Голова раскалывалась так, будто внутри нее плавала шипастая медуза и колола изнутри мой бедный череп при каждом неосторожном движении. Я дополз до кухни, хватанул воды прямо из-под крана. Бооо-о-же, как хорошо!

Нет, не хорошо. Я рванул в туалет. Полчаса сидел на коленях, обнимая холодный фаянс, пока из меня выходило всё, включая, кажется, воспоминания о вчерашнем дне.

Ничего не помню. Только какой-то странный вкус у апельсинового сока. Ещё мысль мелькнула: «Забродил что ли?» Похоже кто-то из ребят на историческом фестивале решил подшутить. Напоить «ботана». Круто пошутили, что тут скажешь!

Меня наконец немного отпустило, я с трудом поднялся с кафельного пола, ополоснул лицо и потянулся за телефоном.

«Списание 7 430 рублей ИП Рогова, баланс 17486». И ещё одно, и ещё.

— Что за... — внутренности обдало кипятком и тут же заморозило.

Я тыкал в экран дрожащими пальцами, надеясь, что это глюк. Но нет, вчера с карты ушло две мои зарплаты. Почти вся заначка, которую я копил полгода, в надежде наконец слетать на море.

В тратах были: кафе, аптека, крупный магазин спортинвентаря и туризма, несколько мелких, ни о чём не говоривших, ИП и ООО. Счёт из кафе был таким, что можно было устроить небольшой фуршет человек на пять.

Я обшарил всю квартиру. Никаких новых вещей, никаких коробок, ничего. Куда я дел эти деньги?! Ни звонков, ни сообщений в телефоне не было. Стёр, что ли?

Я оделся на автомате, даже не побрился, и, поискав в интернете, рванул в это кафе, надеясь хотя бы получить объяснения.

Кафе со странным названием «Вова» (или «Боба»?) оказалось мрачноватым заведением с деревянными столами и старыми фотогафиями города на стенах. Бармен, здоровый детина с бородой до груди, узнал меня сразу.

— О, наш вчерашний герой! — он вышел из-за стойки и хлопнул меня по плечу так, что я чуть не приземлился на пол. — А где свою подругу потерял?

— Я... э-э... — я сглотнул. — Кого?

—Лада, говорю, где?

—К-какая Лада, не понимаю. Простите, я перебрал вчера, похоже. Ничего не помню.

— Еще как перебрал, такую девушку забыть, — задумчиво поскрёб бороду детина. — И меня не помнишь?

Я отрицательно покачал головой. В хитрых чёрных глазах вспыхнуло что-то такое, нераспознаваемое. Вспыхнуло и погасло.

— Ну вот в кого я такой честный? Что бы сказал дядя Изя? Но кто я такой, чтобы обманывать незнакомого мне человека, правильно, друг?

Я, не понимая ни слова из его сбивчивого бормотания, молча следил, как бородач вернулся за стойку, покопался где-то внизу и, вернувшись, припечатал к столу приличную пачку наличных.

— Это что?

— Это я, Илья, тебе вчера проспорил. Что девушка твоя не сможет съесть всё, что ты заказал.

— Я вообще не понимаю, о чём ты говоришь.

— А... пойдём, покажу! — Вдруг оживился бородач. — Кстати, я Андрей.

Я послушно поплёлся за Андреем в тёмную маленькую каморку за стойкой. Голова кружилась, тошнило. В каморке пахло табаком, к горлу подкатило кислое. С трудом сглотнув, я рухнул на стул перед слабо мерцающим монитором.

Андрей пощёлкал мышью и отодвинулся, давая мне обзор. Его, в отличие от меня, ситуация явно забавляла.

На экране я увидел себя, но… не себя. Качество записи было не очень хорошим, но не узнать было невозможно.

Однако это был другой я. Двигался по-другому, говорил по-другому, выглядел тоже по-другому. Всклокоченый, в дурацком синем плаще, я не выглядел пьяным. Я был… совсем другим.

Тот парень на записи держался уверенно, даже немного развязно. Он сидел за столом с рыжеволосой девушкой в историческом костюме. Лада? Я её на фестивале подобрал что ли?

— Ну что, Андрей, уверен, что готов поспорить? — усмехнулся «я» на записи.

Бармен заржал:

— Да брось, парень, она столько не съест.

— Илья, — «я» протянул руку, — А если съест, ты возвращаешь мне всю сумму заказа наличными сейчас и столько же добавляешь завтра, я приду.

— По рукам.

Андрей уверенно пожал протянутую руку. И тут началось безумие.

Лада, если это была она, не отрываясь, уничтожила две большие пиццы, три порции мяса, суп, салаты, десерты… «Я» скромно жевал мясной рулет, запивая его морсом. Девушка же ела так, будто её желудок был бездонной пропастью.

Посетители кафе окружили их стол, кто-то снимал на телефон, кто-то смеялся, кто-то даже в ужасе крестился.

На записи «я» вдруг посмотрел на часы, висящие над головой, резко встал, кивнув Ладе. Убрал протянутую Андреем пачку наличных в карман плаща. Девушка, вытерев рот рукавом, безропотно последовала за «мной» к выходу. Потом «я» остановился, вернулся и что-то сказал Андрею. Одёрнул поклонившуюся до земли Ладу и вышел на улицу.

Дверь закрылась.

Запись закончилась.

Я сидел, онемев, не в силах вымолвить ни слова.

— Ну что, не вспомнил? — хихикнул Андрей.

Я медленно покачал головой.

— Нет… Это… Это был не я.

Бармен вдруг стал серьёзным.

— Знаешь, дружище, я так почему-то и подумал.

— Что?

— Что это был не ты.

Он наклонился ближе, и его голос стал тише, почти шёпотом:

—Тот мне перед уходом так и сказал, что вернёшся, и не будешь ничего помнить. Да и лицо у тебя другое сегодня, глупее что ли, ты уж прости. И рука. Вчера ты берёг руку, она была перемотана.

Я озадаченно посмотрел на свою руку. Рука как рука, ни порезов, ни царапин. Так же озадаченно я попрощался с Андреем и побрёл домой, чтобы завалится спать.

Когда я проснулся, всё произошедшее казалось дурным сном. Только изрядно похудевший баланс карты и толстая пачка банкнот в верхнем ящике комода напоминали о моём алкогольном фиаско.

Больше я никогда не пил ничего крепче кваса, хотя и раньше не особо увлекался алкоголем. И почти забыл об этом как о страшном сне. И не вспомнил бы, если бы не приметная барная стойка с бородатым еврейским барменом за ней.