Наследники Империи

Пролог. Её дневник

Порыв тёплого ветра влетел в окно сквозь приоткрытую старинную деревянную раму, потревожил тяжёлые вышитые золотом портьеры, впустил внутрь ворох лепестков вишни и запах весеннего дождя. Первые лучи восходящего солнца рассекли полумрак помещения, лишь слегка подсвечивая изысканную обстановку уютного кабинета. Резной деревянный книжный шкаф, стол и стулья с мягкой обивкой, камин и два кресла, на полу ворсистый тёмный ковёр, на стенах портреты офицеров в парадных мундирах под распахнутым алым гобеленом с изображением двуглавого феникса. На одном из стульев лежит белый китель с золотыми погонами, на которых мерцает выпуклый шестиугольник, на другом полураскрытый чёрный мужской портфель, наполненный бумагами. За столом, прикрыв глаза и сложив руки перед собой, сидит представительный мужчина лет тридцати — тридцати двух. Он не красив, но в нём чувствуется стойкость и мужество, сильный характер и вместе с тем способность к милосердию — светлые волосы в модной стрижке падают ему на лоб. На столе разложены стопки бумаг, чернила и перья, раскрыта большая карта и стоит непочатая бутылка игристого вина.

Весеннее утро. Покой и тишина, но нет в этой тишине лёгкости, а в покое истинного спокойствия. Тревога, вина, гнетущее и неприятное чувство наполняют кабинет, а вместе с тем и мысли мужчины. Он потирает переносицу и открывает глаза, когда раздаётся стук и на пороге возникает молодой поручик — ещё мальчишка лет двадцати со смешным чубом, торчащим из-под фуражки, и лукавым взглядом. Его бело-зелёная форма очень ему к лицу, скрещённые клинки на чёрных погонах сверкают золотом.

— Разрешите доложить, товарищ верховный командующий, поручик Егоров прибыл в ваше распоряжение, — отрапортовал он и стукнул каблучками высоких сапог.

Командующий вздохнул и откинулся на спинку стула устало и тяжело, будто был ранен или чем-то серьёзно болен.

— Давай без церемоний, Володь. Какие новости?

— Последние агенты Светлого Архипелага и Золотых Островов устранены в Луче Рассвета, флот в наших водах встал на указанные позиции.

— Так. Хорошо. Об этом мне и адмирал мог сказать, — командующий устремил испытующий взгляд на поручика. — По твоему личному заданию что?

Егоров вскинул подбородок.

— Про Алексея Романова ничего неизвестно, Андрей Михайлович. Все ниточки обрываются в Белом Городе, прямо здесь, ходят слухи, что его казнили в тот день вместе с последними осуждёнными. Некоторые клятвенно заверяют, что видели его там своими глазами.

— Я уверен, что казнь его миновала, — возразил командующий. — Я видел его тогда так же ясно, как тебя сейчас, — он прикрыл глаза, помолчал задумчиво и вдруг спросил. — А Анна?

— Поместье Архангельских в Звёздной Гавани сгорело, остались одни руины… — Егоров замолчал, не находя слов для продолжения, неспособный собрать мысли воедино и, наконец, сказать правду. — Местные говорят, что в ночь пожара поместье будто вспыхнуло. Если она была там…

Командующий резко встал, подошёл к окну и заложил руки за спину.

— Она жива, нет никаких сомнений, Володь. Эту версию даже не рассматривай… — он замолчал, сделав вид, что заинтересован мухой, бившейся в паутине с обратной стороны окна, потом спросил. — Поместье осмотрели?

— Да… — Егоров помялся, потом полез во внутреннюю подкладку кителя и прошёл к столу. — Ничего не нашли, никаких зацепок… только это.

Командующий обернулся и вздрогнул, когда на стол поверх карты лёг белый женский дневник с обуглившимися краями. Он посмотрел на поручика.

— Курево есть?

Егоров выразительно вскинул брови.

— Только махорка… но позвольте, Андрей Михайлович, вы ж не курите.

— Теперь курю. Сюда давай.

Егоров помедлил, но всё же не стал спорить и выложил на стол самодельно три скрученные папиросы.

— Спасибо… — тихо сказал командующий и потянулся к дневнику, но в последний момент отдёрнул руку и полез во внутренний карман. — Вот ещё что… — он извлёк несколько смятых бумажных купюр с изображением Белого Города, — купи мне нормальные сигары, — а когда Егоров уже взял их, добавил. — Ты прости, что приходится тебя о таком просить, просто не хочется, чтоб остальные знали. Это только… — командующий взволнованно сглотнул, — … на время… пока не разберусь с этим, — он указал взглядом на дневник.

— Я понял, Андрей Михайлович. Буду рад помочь, — Егоров при всей своей юной наивности составлял часть небольшого посвящённого круга лиц, который одновременно являлся и тайной канцелярией и тайной защитой командующего. Он знал больше, чем кто бы то ни было, и понимал, какую важную вещь только что доставил. — Будут ещё распоряжения?

Командующий, занятый попыткой зажечь папиросу, отрицательно качнул головой.

— Нет. Можешь идти. Продолжай поиски, — он щёлкнул пальцами в четвёртый раз и зажёг, наконец, маленький магический огонь. Аромат весенних цветов потонул в запахе табака и жжёной бумаги, над столом взвился белёсый дымок.

Егоров приложил руку к форменной фуражке, развернулся и вышел. Командующий не обратил на это внимание, он несколько мгновений разглядывал дневник, а затем выдвинул ящик стола и достал оттуда медальон. Круглый, позолоченный, медальон мог бы сойти за самодельную безделушку с любой ярмарки Кристального Материка, но ценность его была столь велика для командующего, что он и представить себе не мог дороже этой вещицы. Щёлкнул незамысловатый замок, створки раскрылись, и в овале медальона появился портрет красивой пары. Светловолосый молодой мужчина в бело-золотой парадной форме императорской армии, стрижка по моде, магический кинжал, взгляд уверенный и строгий, и девушка — аристократичная, изысканная, плавные изгибы открытых плеч в вырезе светлого бального платья, каштановые волосы кудрями уложены в причёску, заколка с листьями, жемчуг на шее и взгляд, обращённый прямо на фотографа.

— Где же ты? Где ты? — тихо произнёс командующий, затянулся, выпустил новое облако дыма и вернулся к дневнику, провёл над ним ладонью. — Пароль из одного слова? Ну надо же… — хмыкнул он, роняя на стол пепел, — как наивно и… хитро. Что же ты могла загадать, Анна Дмитриевна? — он взял дневник в руки, погладил однотонную сплошную обложку, коснулся чёрных обгоревших краёв. — Это не должно быть слишком сложно. Думай, Андрей, думай… — в этот момент что-то произошло, обложка хрустнула, и на ней проступило облако, похожее на ночное звёздное небо. — Мог бы и догадаться, дурак, что пароль — моё имя… — дрожащие пальцы перевернули первую страницу, где витиеватым женским почерком было написано число, месяц и год.

Глава 1. Магический кристалл

Осенний бал в Белом Городе был важнейшим событием Кристального Материка. Сюда на целую неделю съезжались все, кто хотел бесплатно отдохнуть, развлечься и вкусно поесть. Открывались ярмарки, проводились соревнования, конкурсы и игры, организовывались выступления, но самое важное происходило вовсе не на площадях. В императорском дворце устраивался настоящий бал: здесь впервые выходили в свет юные наследники четырёх аристократических семей, здесь они закрепляли или подтверждали статус своей магической силы, знакомились с будущими супругами и главами других семей, здесь решались важные политические вопросы.

Шел триста четвёртый год от рождения первого императора Михаила Романова, и это был первый год, когда в свет выходили всего двое наследников, один из которых был сыном императора. Анна думала об этом, когда их экипаж катил по неровной размытой дождём дороге, и сожалела, что магия неспособна перенести их сразу во дворец. Да, магия у них была, но её хватало лишь на бытовые нужды: зажечь огонь, разогреть воду, помочь садовым растениям пережить зиму, — и если простым людям их бесцветная магия помогала, хотя её ресурс и оставлял желать лучшего, то дворянам магия несла лишь ответственность и тяготы самоконтроля. Чем больше они использовали её, тем больше накапливалось излишков после восстановления ресурса, и тем скорее нужно было отдавать её родовому кристаллу. Переизбыток магии был опасен и в самом запущенном случае мог привести к смерти. Анна видела однажды такое, когда её отец, неправильно рассчитав время, едва не погиб, но старики говорили, что когда-то было не так, что ещё до того как Кристальный Материк получил своё название, магией пользовались безгранично. Анна этому не верила. Она много читала, в том числе и старых манускриптов, и ни разу не видела подтверждений, что магия была иной, никто из историков никогда не упоминал о подобном со времён великой катастрофы.

Экипаж подбросило вверх на очередном ухабе, Анна недовольно поморщилась и расправила складки дорожного платья. Ей было неуютно, она боялась и ждала того, что должно было случиться уже сегодня вечером. Мама не уставала напоминать, что ей следует делать, как себя вести — а всего-то и нужно было пройти в указанную комнату и коснуться кристалла своей семьи, чтобы доказать, что она настоящая наследница, что она не бастард и заслуживает возглавить род и город вместе с людьми и их магическим потенциалом. Но больше всего её волновала встреча с Андреем Вознесенским, её наречённым, который прошёл своё испытание на Осеннем балу ещё два года назад.

Дома, пока собиралась, Анна пытала всех вокруг: как он, что он, хорош ли собой, вежлив ли, что о нём говорят. Но слуги, никогда не покидавшие Звёздную Гавань, ничего не могли ей ответить, а родители хранили молчание. Но уже скоро, слишком скоро они увидят друг друга. Анна сжала ткань платья в кулаках, и мать, которая всё это время наблюдала за ней с сиденья напротив, наклонилась и накрыла её руки своими.

— Не волнуйся, солнышко, ты полностью готова, я ещё никогда не знала дебютантки на Осеннем балу, которая была бы больше подготовлена, чем ты. Я только боюсь, что твой дар…

Анна отмахнулась.

— Всё будет хорошо. Лучше скажи, а что Андрей? Мы почти приехали, я так волнуюсь, мама. Расскажи… уже можно.

Её мать немолодая, но по-прежнему очень красивая женщина, с русыми волосами, худая, нежная, похожая скорее на лунную фею, чем на человека, выпрямилась и вздохнула, отвернувшись к окну. Её профиль приобрёл изящество застывшей красоты мраморных статуй.

— Я устала повторять: приедем — всё увидишь сама, — сказала она, ясно давая понять, что разговор окончен. Но Анна не унималась.

— Мне восемнадцать, ему двадцать, разве ему не пора вступать в наследство и жениться? Значит, мы сразу поженимся?

— Нет, — мать снова посмотрела на неё и нахмурилась, — Андрей, как и все наследники мужского пола по достижении двадцати лет, сначала пойдёт в императорскую армию, отслужит два года, затем вернётся и сможет вступить в наследство. Однако, ты одновременно и его суженная и наша единственная наследница, а значит, в наследство вступать придётся только тебе. Он станет частью нашей семьи, таково условие всех дворянских союзов.

Про обязательную службу Анна слышала, но совсем об этом забыла, а вот положение о заключении дворянских браков ей было известно очень хорошо, и она не могла вспомнить ни строчки о том, что кому-то приходилось обрывать родовые магические связи ради брака.

— Ему придётся отказаться от связи с родовой магией? Оборвать наследственную линию? — удивилась она.

— А что остаётся? — пожала плечами мать. — Лишить Архангельских возможности передать свою магию? Судьба младших наследников часто предполагает жертву во имя будущего. У Вознесенских есть ещё Александр, а у нас только ты.

— Я об этом не поду… — договорить она не успела. Экипаж тряхнуло так, что Анна слетела с сиденья и почти повалилась на мать. Лошади заржали, раздался треск. — Что это? — испуганно спросила она.

Мать помогла ей вернуться на место и постучала в стенку, отделяющую их от извозчика.

— Илья, что там стряслось?

Извозчик не ответил, зато откуда-то послышались голоса охраны «щит!» и «магический заслон!», а затем к окну подъехал сопровождающий их отец. Сначала показались его руки в белых перчатках, удерживающие поводья над гривой гнедой лошади, а затем он сам чуть склонился, чтобы коснуться руки жены. Анна отметила золотые вензеля на вороте его одежды, знаки отличий на груди и русые короткие волосы — отец не любил головные уборы, и Анну всегда восхищал этот небольшой акт бунтарства. Впрочем, она и сама была не прочь нарушить правила.

— Ничего страшного, Лизонька, — мягко произнёс отец, — не о чём беспокоиться, ось выскочила из колеса, сейчас всё поправим, — он посмотрел на дочь и ободряюще кивнул. — Золотко, Анечка, не волнуйся, задержка будет недолгой, никто не испортит этот важный для тебя день, тем более Николай Александрович пожаловал нашей охране новую разработку — браслеты-усилители. Всё будет хорошо, в крайнем случае ещё лучше.

Глава 2. Осенний бал

Через час Анна и Алексей уже стояли в разных концах бального зала, на их лицах не было ни тени воспоминаний о произошедших событиях, будто в комнате с кристаллами и вовсе ничего особенного не случилось. Но Анна боялась. Весь путь в бальный зал она беспокоилась, что всплеск её силы могли заметить, что страх матери воплотился в реальность, и о даре стало известно, но ничего не произошло, все поздравили их и даже если что-то знали, ничем не выдали этого. Анна всерьёз предполагала, что Алексей лично приложил руку к сохранности их тайны, однако расспросить его не было никакой возможности — оставив её у дверей, он сразу отправился к отцу и с тех пор от него не отходил. Да и Анну увлекли дела светские. Родители представили её всем, кто умудрился не опоздать на бал, и оставили в окружении наследниц, которые вышли в свет чуть раньше. Элиз Карамзина как раз рассказала что-то до ужаса смешное, заставив рассмеяться не только молодых девушек, но и вполне взрослых наблюдавших за ними женщин, когда Анна почувствовала на себе чей-то взгляд и обернулась.

Сначала свет люстр на миг ослепил её, а затем она увидела, как через зал от группы мужчин к ней идёт статный молодой офицер: светлые волосы, прямой тёмный взор, пронзающий, казалось, насквозь, белая с золотом форма. Против Алексея, к которому Анна на миг почувствовала симпатию, этот был старше, не так красив, но всё же чудилось в нём сила и стойкость, и внутренний стержень, который невозможно было ни пошатнуть, ни сломить, и особое обаяние, которое обращало к нему взоры всех женщин в зале. Улыбка сошла с губ Анны скорее, чем появилась, стало нечем дышать. Мужчина подошёл прямо к ней, коротко поклонился, стукнул каблуками высоких сапог и представился.

— Андрей Вознесенский, добрый вечер.

Их взгляды пересеклись. За спиной Анны послышались шепотки и смешки наследниц, но ей было не до них. Если бы она только могла знать, что те рассказы о встречах наречённых правда, она бы подготовилась, она бы… Магия волной поднималась в ней и, казалось, что вот-вот наступит переизбыток, но дело было не в нём, а в человеке, который стоял напротив, который наверняка чувствовал то же самое. Анна глубоко вздохнула, прикрыла глаза и открыла их снова, чтобы в следующее мгновение подать руку для поцелуя и произнести:

— Анна Архангельская. Приятно познакомиться.

— Мне тоже приятно, — улыбнулся он, задерживая прикосновение губ к её руке непозволительно долго, а затем добавил. — Очень. Очарован и впечатлён. Я многое о вас слышал, но и представить себе не мог… — он вдруг осёкся и взволнованно сглотнул. Слова не шли, но ему пришлось всё же найти их, — не мог представить, что вы столь обворожительны.

Анна улыбалась ему, из-за стука собственного сердца не слыша ничего вокруг, не видя ничего, кроме его глаз, и не замечая, что он до сих пор не отпустил её руку.

— Потанцуете со мной? — словно во сне услышала она его голос, а затем свой собственный, не отдавая себе отчёта в том, как и что говорит.

— Конечно… С удовольствием.

***

Шестой танец подряд они не отрывались друг от друга, говорили в перерывах без умолку, смеялись, и казалось, в целом мире не существует более близких и похожих друг на друга людей, чем они — Анна и Андрей.

— Давайте сбежим, — вдруг предложил Андрей, завершая очередной тур вальса, — вы были на церемонии и не видели ещё здешние сады, а они, уверяю вас, невероятны, особенно при свете луны.

Анна остановилась и, прежде чем ответить, позволила себе отдышаться. Свет бального зала бил в глаза, сиял искорками на позолоте формы Андрея и в его волосах, отражаясь в глазах Анны первозданным восторгом.

— Да, — прерывисто произнесла она, — как раз… хотела… немного подышать… Я вообще-то думала выйти на балкон, но сад — это даже лучше.

Андрей подал ей руку, она положила свою на сгиб его локтя и последовала за ним в вестибюль, где позволила ему накинуть себе на плечи меховую пелерину и увлечь в осенний, пропахший кострами и прелыми листьями сад.

Кто сказал, что весна прекраснее других времён года, тот не видел и никогда не знал настоящей осени. Природа цветёт пёстрыми багряными красками, живёт и дышит теплом, уютом и покоем, укутывается в сизый туман, как покрывало, словно женщина, которая готовится ко сну, переодевается, снимает всё лишнее, чтобы лечь вскоре под мягкое белое покрывало на пушистую перину и сладко заснуть до утра. Даже поздним вечером эта красота бросалась в глаза и заставляла сердце замирать от трепетно-щемящего предчувствия покоя.

— О чём вы думаете, Анна? — спросил Андрей, когда они отошли от дворца и свернули на пустую аллею, усыпанную листьями. — На балу вы были разговорчивы и веселы, а сейчас загрустили. Вам со мной скучно?

— Нет-нет, — Анна бросила на него взгляд и тут же отвернулась, пряча смущённую улыбку. — Мне хорошо. Знаете, Андрей, красота сада располагает к молчанию, а мне с вами в равной степени приятно и говорить, и молчать.

— Не могу не сказать, что это взаимно, — он накрыл её ладонь своей свободной и едва заметно погладил большим пальцем кожу, будто желал успокоить или подтвердить свои слова, а может, передать, что чувствует многим больше, чем говорит. — Вы же знаете, что нас ждёт, Анна? — вдруг сказал он. — Родители сообщили вам?

Анна почувствовала, как вспыхнули щёки.

— Да, конечно. Вы мой будущий супруг. Моя магия признала это, она будто ожила.

— Да и моя тоже… Я очень рад, что это именно вы, — он улыбнулся и сменил тему. — Я слышал, по дороге в Белый Город вы попали в неприятность?

— Да… — Анна остановилась и взглянула на него, когда он обернулся, — у нас что-то случилось с экипажем, кажется, слетела ось. Отец сказал.

— Так вас берегут от волнений? — Андрей горько усмехнулся.

— Что вы имеете в виду? — растерялась Анна.

Он вздохнул.

— Я бы не хотел ничего от вас утаивать, но раз ваш отец… — Андрей развернулся и медленно пошёл по тропинке.

Анна догнала его.

Глава 3. Тайная вылазка

Платье Анны для прогулок отличалось изяществом — чёрное с широким поясом и накидкой, на которой золотом были вышиты звёзды, оно делало Анну ещё прекраснее, особенно этим пасмурным утром. Алексей широко улыбнулся, встречая её во дворе, Андрей взволнованно сглотнул, но позволил другу поухаживать за ней, не вмешиваясь.

— Мы поедем в городские конюшни, сменим лошадей и одежду, а по возвращении снова там переоденемся, — сказал Алексей, предлагая Анне руку, чтобы помочь подняться в открытый прогулочный экипаж. — Вы ещё не передумали?

— Ничуть, — Анна ответила ему обворожительной улыбкой и уверенно приняла помощь.

Алексей кивнул, усадил Анну, пропустил Андрея вперёд и сам сел напротив, позволив им ехать бок о бок. Анна затаила дыхание. Места было мало, и Андрей оказался достаточно близко, чтобы их локти соприкасались. Сердце трепетало. Анна с трудом верила, что этот статный привлекательный молодой человек, друг императорского наследника, и есть её жених, наречённый магией суженный.

— Анна, не грустите, — сказал Алексей, расценив её настроение по-своему. — Посмотрите, какой нынче рассвет!

И Анна отвлеклась от своих ощущений, чтобы тут же восторженно ахнуть. Экипаж катил вниз по широкой городской улице, выложенной мелким камнем, копыта цокали по ней, лёгкий ветер с шорохом гнал листву — улица уходила к воротам и белой стене, за которой расстилалась бескрайняя равнина под таким лазурно-синим небосводом, какой бывает лишь в тёплую осень. Солнце вставало из-за видневшегося вдалеке леса, лучи его пронизывали пёстрые кроны деревьев, скользили по земле и покрывали её мерцающе-алой дымкой.

— Какая красота! — восхищённо произнесла Анна.

— Да, красиво, — тихо сказал Андрей.

Анна повернулась к нему и обнаружила, что он смотрит вовсе не на рассвет, а на неё саму. Щёки залил румянец, и она поспешила снова взглянуть в сторону горизонта, но наткнулась на насмешливый взгляд Алексея.

— Вам, правда, нравится? — спросил он.

— Не могу поверить, что вы видите эту невероятную красоту каждую осень… — Анна нисколько не лукавила, рассвет действительно восхитил её, но она искренне считала, что самый красивый рассвет виден из её окна. В Звёздной Гавани. Другой рассвет, но самый прекрасный и родной.

Алексей хохотнул.

— Ну что вы, я не любитель ранних подъёмов.

— Да-да, Алексей Николаевич, порассказывайте мне тут, — возразил Андрей. — Я, как ни приеду, так в шесть утра уже на ногах и суетитесь.

Алексей хмыкнул.

— Это я так пытаюсь быть лучше тебя во всём, чтоб ты не выделялся.

Мужчины встретились взглядами и рассмеялись, да так задорно, что Анна подхватила их смех.

У ворот экипаж свернул в сторону, к городским конюшням. Конюх встретил Алексея как старого друга и провёл их к простым лошадям, предназначенным для нужд города — здесь каждый, выбрав себе лошадь по душе, переоделся в заранее подготовленные вещи. Анне выделили костюм купеческой дочери лет пятнадцати от роду: рубаху, брюки, высокие сапоги и юбку на широком кожаном поясе, а ещё шляпку, под которую она с трудом убрала свои длинные волосы. Но самым сложным оказалось самостоятельно расшнуровать корсет. Впрочем, Анне были не чужды такие шалости — она с умилением вспомнила, как убегала от служанок и сопровождающих её девиц, кое-как распускала завязки и, схватив первую попавшуюся мужскую одежду с верёвок на заднем дворе конюшни, седлала любимую лошадь и была такова. Мать потом отчитывала её, а отец журил, но на следующий день всё повторялось снова. Анна улыбнулась и вдруг подумала, что Алексей откуда-то об этом знал. Точно знал. Поэтому и позвал её вчера так спонтанно.

— Всё равно истинная вы леди, Анна Дмитриевна, — произнёс Алексей, когда она вышла из конюшни, выводя под уздцы выбранную лошадь. Они с Андреем надели сюртуки, в каких купцы любили щеголять в Белом Городе, и выглядели теперь как приезжие господа, — прекрасная, самостоятельная, — шутя, продолжил Алексей. — Я чуть было не решил предложить вам помощь с одеждой, но Андрей Михайлович бы этого не одобрил. Как вы быстро с корсетом справились, не каждая дворянка… — он наткнулся на выразительный взгляд Андрея и смолк. — Всё. Молчу.

Анну это позабавило и одновременно смутило, она игриво поправила выпавший локон и произнесла.

— Ах, Алексей Николаевич, вы бы так не шутили. Вас могут неправильно понять…

— Прошу прощения, — Алексей излишне низко поклонился, расшаркиваясь. — Сударыня, моя ничтожная жизнь ничто по сравнению с вашей честью. Если я оскорбил вас, можете забрать мою жизнь.

Анна рассмеялась, а Андрей хмыкнул и проворчал сквозь зубы.

— Позёр…

— Что? — Алексей выпрямился и наигранно строго сказал. — Ты говоришь это мне? Мне? Будущему императору?

— Я говорю это другу, — ответил Андрей и повернулся к Анне, давая тем самым понять, что не намерен поддерживать их шутки. — Позвольте вам помочь?

Но Анна не хотела останавливаться, ей было весело, и она, сама того не желая, подхватила интонации и задор Алексея.

— А если не позволю, Андрей Михайлович, вы обидитесь?

Алексей тихо хохотнул и срочно притворился, что кашляет в кулак, Андрей нахмурился и взял её руку. Уверенно и одновременно нежно.

— Тогда я просто подхвачу вас и усажу в седло без всякого разрешения с вашей стороны, моя дорогая.

Анна должна была бы возмутиться, но посмотрела Андрею в глаза и не смогла, сердце пропустило пару ударов, дыхание сбилось от внезапного осознания того, как он её назвал. Алексей вздохнул, глядя на них с мечтательной полуулыбкой.

— Пожалуй, я поеду первым.

Анна и Андрей его не услышали. Они смотрели друг на друга и тонули, тонули в чувстве, глубину которого едва понимали сами. Цокот копыт давно исчез вдалеке, Алексей уехал, но прекрасный момент всё длился и длился, бесконечный и слишком быстротечный, чтобы не желать остановить его навсегда.

— Вы хотели мне что-то сказать? — наконец, произнесла Анна. Тишина вдруг стала оглушительной, они стояли так слишком долго, и нужно было уже сделать хоть что-нибудь.

Глава 4. Тень будущего

Во владениях Карамзиных происходило что-то странное. Анна почувствовала это, едва они пересекли границу — ей сделалось дурно, в области сердца появилось то же неприятное тянущее чувство, что предшествовало её последнему видению: стало тревожно, руки задрожали, и пришлось крепче вцепиться в поводья. Лошадь замедлилась и пошла шагом.

— У вас предчувствие, Анна Дмитриевна? — тихо спросил Алексей, поравнявшись с ней, и Анна молча кивнула за мгновение до того, как Андрей заметил их перешёптывания.

— Что случилось?

Анна подняла на него взгляд, не сомневаясь, что он сразу заметит её бледность, но Алексей вмешался, ответив за неё.

— Предлагаю оставить лошадей за деревней и пойти пешком.

Андрей кивнул.

— У меня тоже есть определённые опасения, нужно быть осторожнее.

Анна перевела взгляд с одного на другого.

— Так, может быть, не ехать туда вовсе?

Мужчины многозначительно переглянулись.

— Не ехать я не могу, здесь меня ждут, — сказал Алексей и пришпорил лошадь. Продолжать разговор он больше не хотел.

Анна и не стала бы его спрашивать, но теперь, когда он так поспешно оставил их, ей стало любопытно, и она обратилась к Андрею.

— Андрей Михайлович…

— Сами всё увидите, Анна Дмитриевна, — перебил Андрей, давая ответ до вопроса. — А пока предлагаю догнать Алексея Николаевича.

И Анне ничего не осталось, как согласиться с ним.

Эта, вторая деревня, куда они планировали заехать, с одной стороны примыкала к величественной стене Белого Города, а с другой выходила к Живописной реке, за которой начиналась гряда Малахитовых гор. Стена и горы скрывали часть небосвода, отчего здесь не было сумерек, а рассветы и закаты казались до невозможности мгновенными.

Как и с первой деревней, сначала до Анны долетели звуки, а уж потом она увидела тёмные крыши небольших деревянных домиков. Но звуки эти были вовсе не такими, как в прошлый раз, а разрозненными, громкими, отрывистыми. Вместо музыки и веселья, слышался гомон, выкрики и необычное единение множества одновременных «Да!». Алексей спешился у поворота дороги и повёл лошадь в сторону под сень небольшой берёзовой рощи. Анна и Андрей последовали за ним. Какое-то время они пробирались через желтеющую траву и кустарники — Анна с удовольствием вдыхала аромат поздних цветов, ягод, грибов и влажной земли, улыбалась лучам солнца, вскидывала носочками сапог ворохи опавшей листвы.

— Я бы оставил здесь и Анну, — заметил Андрей, отвлекая её от созерцания природы, — не нравится мне это.

Он как раз остановился рядом с Алексеем и уже привязывал свою лошадь к тонкой изогнутой берёзе. Анна замерла в нескольких шагах от них. Андрей ей очень нравился, очень, её как магнитом тянуло к нему, но то, что он иногда говорил о ней в её присутствии, возмущало и заставляло сомневаться в способностях магии выбирать. Алексей казался Анне рассудительнее и мягче, но подумать о нём, как о будущем избраннике она не могла, зато как о друге — вполне. Анна была знакома с обоими слишком мало, чтобы бросаться словами о любви и дружбе, но её интуиция, пришедшая вместе с родовым даром, и репутация дворянских наследников говорили, что им можно доверять. С Алексеем она была связана клятвой, с Андреем магией, не было сомнений, что они оба встанут на её защиту, если потребуется, но могли ли они защитить её от самих себя?

— Ты знаешь, что это опасно! — прервал её мысли Андрей, продолжая разговор с Алексеем. — Да, мы избавились от традиций светского общества, у нас нет сопровождающих, девушку никто не осудит за прогулку с женихом и другом в открытом экипаже или верхом, но это и к сожалению для нас. Мы не сможем её защитить, не раскрыв, кто мы. А если там… — он резко замолчал и оглянулся на Анну.

Анна приподняла брови.

— Я прекрасно вас слышала, Андрей Михайлович. Может быть, перестанете говорить обо мне так, будто меня здесь нет.

— Прошу прощения… — Андрей сглотнул и виновато отвёл взгляд.

Алексей хмыкнул. Он смотрел на Андрея прямо, уверенно, как может смотреть благородный царь на своего генерала.

— Во-первых, Анна Дмитриевна не согласится. Во-вторых, оставлять её здесь может быть более опасно, чем брать с собой, и это я уж молчу о том, что разделяться исключительно плохая идея. Странно, что ты вообще это предложил, — он улыбнулся уголком губ и по-дружески ткнул Андрея кулаком в плечо. — В худшем случае, если пойдём вместе, мы потеряем только лошадей, а если разделимся, то, может статься, что и не только… И как тогда быть? Что скажем потом Архангельскому? Что тайно увезли его дочь из города и где-то потеряли?

Анна прыснула, мгновенно растеряв всё своё недовольство, но быстро сделала обиженный вид и показательно отвернулась.

— Серьёзное дело, между прочим, Алексей, — возмутился Андрей, — а ты всё шуточки шутишь. Тебе страной управлять. Странно, что ты…

— Что? — уточнил Алексей, когда Андрей не нашёл слов продолжить.

— Вы оба просто дети, — Андрей махнул рукой. — Одна соглашается на авантюру с едва знакомыми мужчинами, пусть и дворянами, другой, несмотря ни на что, решает пойти туда, куда ходить бы не следовало.

— Ну знаешь, друг мой, я знаю, что ты любитель соблюсти правила, но сейчас ты почти оскорбил свою невесту и, что тоже немаловажно, своего будущего царя. Ты же знаешь, зачем именно я туда еду?

— Перестаньте, господа, — вмешалась Анна, понимая, что разговор становится излишне серьёзным. — Мы идём вместе и точка, даже если там то, о чём вы говорили мне вчера, Андрей Михайлович.

— Что ты говорил ей вчера? — заинтересовался Алексей.

Андрей тяжело вздохнул.

— Об идеях, которые ходят среди активистов… Про равенство, магию…

— Понятно, — Алексей нахмурился, посмотрел на Анну и тут же ободряюще улыбнулся. — Не волнуйтесь, Анна Дмитриевна, всё не настолько плохо, чтобы придавать этому большое значение. Цветная магия удерживает контроль, Кристальный Материк ещё никогда не был так стабилен, как во время правления императорской династии. Я понимаю ответственность и знаю…