Наследство Яги: Книжный магазин между мирами

1.Глава 1. Не просто книжки

Последнее, что я хотела видеть в это дождливое осеннее утро, — было письмо от нотариуса. Обычно такие конверты пахнут долгами, проблемами и необходимостью принимать взрослые, скучные решения. А мне, Яне, в двадцать два года, все еще казалось, что взрослая жизнь — это какой-то обман, в который все почему-то согласились играть, а я забыла правила.

Конверт был толстым, на удивление тяжелым, и пах не бумагой и чернилами, а чем-то старым. Сладковатой пылью, сушеными травами и… обещанием. Я вдохнула этот странный аромат и почувствовала легкое головокружение. «Просто нервное», — отмахнулась я.

Внутри лежало несколько документов. Сверху — обычное нотариальное письмо, извещающее, что я, Яна Сергеевна Морозова, являюсь единственной наследницей своей двоюродной бабушки, Марии Игнатьевны, и вступаю во владение ее имуществом, а именно: нежилым помещением по адресу ул. Арбатская, д. 13, пом. 4, с содержащимся в нем товаром и иным имуществом. «Книжный магазин «Кощей Бессмертный», — прошептала я, вспоминая странную вывеску, которую видела кажется раз в жизни, будучи подростком.

Бабушка Маша была семейной легендой. Ее сторонились, ее побаивались, про нее говорили шепотом. «Она не от мира сего», — говорила мама. «Колдунья», — ворчал отец. А для меня она была просто яркой, пахнущей лесными травами старушкой с глазами, в которых плавали звезды. Она дарила мне не кукол, а странные камешки, говоря: «Это для храбрости, внучка», или перышки: «Чтобы легче думалось». Я их берегла.

Под официальными бумагами лежал другой лист, испещренный знакомым причудливым почерком.

«Янушка, моя кровиночка.
Если ты читаешь это,значит, мое время здесь истекло. Не грусти. Я выбрала свой путь и прошла его до конца. Теперь твоя очередь.
Магазин— не просто магазин. Это моя жизнь, жизнь твоей прабабки, и всех наших женщин до самого начала. Это наследие. И долг. Ты почувствуешь. Ты уже, наверное, чувствуешь.
Не бойся.Страх — плохой советчик. Слушай себя. Спрашивай: «Что правильно для меня?» — и твое нутро тебе ответит. Оно всегда знает.
Внутри ты найдешь все,что нужно. И помощь придет. Учиться придется много, но ты справишься. Мы — крепкие орешки.
И помни о Кощее. Друг он или враг — каждый раз решает сердце. Но доверяй ему ровно настолько, насколько сможешь проконтролировать.
Люблю тебя.Береги Лавку. Она живая.
Твоя бабушка Маша».

Письмо я перечитала три раза. Сердце колотилось где-то в горле. «Что правильно для меня?» — эхом отозвался в голове ее вопрос. Сейчас правильным было бы отнести эти бумаги родителям и забыть, как страшный сон. Пойти на свою обычную, спокойную работу в дизайн-студию, где пахло кофе и макбуками, а не призраками прошлого.

Но под ребрами заныло странное, тягучее чувство. То самое «ощущение неправильного места», которое преследовало меня последние годы. Оно было похоже на тесную, красивую, но чужую одежду. Я хорошо делала свою работу, общалась с друзьями, ходила на свидания, но в самые тихие моменты меня накрывало волной раздражения. Я была не на своем месте. Я думала не свои мысли. Жила не своей правдой.

И этот старый, пахнущий тайной магазин вдруг показался не проблемой, а… ответом. Странным, пугающим, но ответом.

Магазин «Кощей Бессмертный» притаился в арке, ведущей с шумного Арбата в тихий, почти игрушечный переулок. Вывеска была из темного дерева с выцветшей позолотой, а в букве «О» в слове «Кощей» кто-то вырезал маленький череп. Я простояла перед дверью минут десять, ключ в руке казался раскаленным.

Дверь открылась с тихим скрипом, и на меня пахнуло волной того самого запаха — старых книг, ладана, трав и времени. Я вошла и замерла.

Это был не просто книжный магазин. Это был лабиринт. Полки поднимались до самого темного, закопченного потолка, образуя узкие улочки. Книги лежали не только на полках, но и грудами на полу, на подоконниках, на огромном дубовом прилавке. Они были самые разные: от новеньких глянцевых изданий до древних фолиантов в кожаных переплетах с медными застежками. В воздухе висела золотистая пыль, подсвеченная лучом солнца, пробивавшимся через единственное запыленное окно.

И тишина. Не мертвая, а густая, насыщенная, словно воздух перед грозой. Я сделала шаг, и половицы жалобно застонали.

«Здравствуй, — прошептала я. — Я… я теперь твоя хозяйка».

В ответ тишина словно сгустилась. А потом… потом мне почудился шепот. Словно десятки голосов на незнакомых языках говорят одновременно за моей спиной. Я резко обернулась. Никого. Только книги.

«Нервы, — сказала я себе твердо. — Просто нервы и воображение».

Я решила осмотреться. Пробираясь между стеллажами, я скользила пальцами по корешкам. «История кораблестроения», «Песни южных славян», «Атлас созвездий», «Заговоры и обереги от порчи»… Ассортимент был, мягко говоря, эклектичным.

В глубине лавки я наткнулась на небольшой камин, заставленный свечами причудливой формы. Над камином висел портрет. На нем была изображена молодая женщина с моими глазами — серыми, с золотистыми крапинками. Она сидела в этом же магазине, а на ее плече лежала рука мужчины. Его лицо было скрыто в тени, но у руки на пальце был перстень с темным камнем, в котором угадывался символ — дракон, кусающий себя за хвост. Я почувствовала легкий укол ревности. Кто он? И почему бабушка Маша никогда о нем не говорила?

Мое внимание привлекла дверь в самом дальнем углу. Небольшая, низкая, почти скрытая свисающими с полок гобеленами. На ней не было ручки, только замочная скважина в виде того же символа — змеедракона.

Я потянулась к ней рукой, и в тот же миг мой карман завибрировал. Я вздрогнула и достала телефон. На экране горело уведомление: «Входящий видеовызов: Сказочная Академия. Факультет Межмирской Стабилизации».

У меня отвисла челюсть. Я посмотрела на экран, на дверь, снова на экран. «Какая-то шутка? Взлом?» — промелькнуло в голове. Но чувство, которое возникло у меня в груди, было не страхом, а… жгучим любопытством. Ощущением, что я стою на пороге чего-то невероятного.

Глава 2. Дар языков и первый гость из Навьего мира

То самое чувство правильности, теплое и плотное, продержалось ровно до утра следующего дня. Я проснулась на скрипучем диване в маленькой комнатке за прилавком, заваленной книгами, и первое, что ощутила — всепроникающую ломоту в спине. Второе — щемящее одиночество.

Магазин был немым и пустым. Луч солнца, пробивавшийся сквозь пыльное окно, выхватывал из мрака летающие пылинки, похожие на золотых мошек. Никакого шепота, никаких вибраций. Только тихий скрип старых балок.

«Приснилось», — с горьким облегчением подумала я и потянулась к телефону, чтобы заказать кофе с собой. Но на экране ярко горело два новых уведомления.

Первое: «Сказочная Академия. Вам доступен новый урок: “Теория магии внимания. Модуль 1”».
Второе:«Файл “Вводный инструктаж для Смотрителя Узла Миров.pdf” загружен».

Не сновидение. Не галлюцинация. Моя новая реальность.

Следующий час прошел в суматошных попытках навести базовый порядок. Я вытирала пыль, пыталась рассортировать книги хоть по какому-то признаку, и все время прислушивалась к себе. К тому самому внутреннему компасy, который бабушка Маша велела слушать.

И он сработал. Посреди стопки бульваров о любви я нашла потрепанный блокнот в кожаном переплете. На обложке не было ничего, но когда я к нему прикоснулась, по пальцам пробежало знакомое покалывание, как вчера у дрожащего воздуха. Я открыла его. Страницы были исписаны тем же причудливым почерком, что и письмо. «Дневник наблюдений. Яга Мария. 72-й год Смотрения».

Я жадно начала листать. Это была не личная исповедь, а скорее рабочий журнал.

«15 октября. Стабилизировала точку в углу у камина. Использовала прием “дыхания на свечу”. Намерение — плавное, как дым. Сопротивление минимальное».

«3 ноября. Ночной визит из Нави. Леший из Чернолесья. Просил “огонька для очага”. Обмен: уголек из моего камина на ветвь плакучей ивы, что слезы сушит. Обмен честный. Настроение у него было скверное, жаловался на новых “двуногих” в его чащобе. Посоветовала ему тропу - к болоту сводить».

«10 декабря. Кощей заходил. Принес чай из горьких трав. Говорил, для здоровья. В глазах старая боль. Не верю. Но чай выпила. Вкус, как пепел от сожженных писем».

Я замерла на этой записи. Сердце сжалось. Так он и был другом. И предателем. Бабушка знала это, пила его чай, зная, что за этим последует? Почему? Что за боль он в себе носил?

Мои размышления прервал странный звук. Не снаружи, а изнутри магазина. Тихий, похожий на всхлипы. Он доносился от стеллажа с детской литературой.

Я медленно подошла, стараясь дышать глубже, как советовала Виктория Игнатьевна. «Слушай. Чувствуй».

— Кто здесь? — тихо спросила я.

Всхлипывание стихло. Затем из-за книги «Волшебник Изумрудного города» выглянуло что-то маленькое, серое и очень лохматое. Существо было ростом с кота, с большими, как блюдца, влажными глазами и длинными ушами, грустно опущенными вниз. Одно ухо было подвязано бечевкой.

Оно что-то проскрипело. Звук был похож на скрип несмазанной двери. Но странное дело — я его поняла. Не ушами, а каким-то внутренним слухом. Слова сложились в голове сами собой.

«…и она сломалась… моя любимая ложка… а теперь суп нельзя есть… все пропало…»

Дар языков. Он сработал.

Я присела на корточки, стараясь казаться меньше и не такой страшной.

— Так, спокойно, — сказала я, и мой голос прозвучал неожиданно мягко. — Что случилось с твоей ложкой?

Существо всхлипнуло снова и вытащило из-за спины крошечную деревянную ложку. Ручка у нее была переломлена пополам.

«Я домовой… звать меня Матвей… это моя ложка для помешивания вечернего чая… без нее чай не заваривается правильно… а я упал с полки, когда портал вчера дернулся…»

Он виновато посмотрел на меня. Я почувствовала смех и жалость одновременно. Домовой. В моем книжном магазине живет домовой по имени Матвей, и у него траур из-за сломанной ложки.

«Честный обмен», — вспомнила я записи бабушки. Это был мой шанс.

— Матвей, я могу починить твою ложку, — сказала я. — У меня есть суперклей. Он скрепит дерево.

Он с надеждой посмотрел на меня.
«Правда? А что взамен? Правила требуют честного обмена».

Я огляделась. Что может понадобиться мне от домового? И тут мой взгляд упал на гору непонятно как отсортированных книг.

— Взамен ты поможешь мне один час сегодня. Ты же знаешь этот магазин лучше меня. Подскажешь, как тут все устроено.

Глаза Матвея засверкали. Он выпрямился, и его уши радостно подпрыгнули.
«Сделка! Я знаю каждую книжку! И каждую мышку! И где какой портал как дышит!»

Процесс склеивания ложки был неспешным и торжественным. Матвей сидел на прилавке и с замиранием сердца следил за каждым моим движением. Когда я скрепила части и зафиксировала их, чтобы клей схватился, он испытывающе потянул воздух носом.

«Пахнет верностью делу», — объявил он одобрительно.

Пока ложка сохла, Матвей принялся исполнять свою часть договора. Он оказался незаменимым гидом. Он показал мне, что книги стоят не абы как, а в соответствии с «энергетикой». Романы о любви — рядом с книгами по садоводству («растет же все от любви!»), детективы — с учебниками по логике, а книги по истории образовывали «костяк», держащий всю структуру.

— А где тут… порталы? — осторожно спросила я.

Матвей повел своим заклеенным ухом.
«Везде. Но главные точки — там, там и там».Он ткнул лапкой в угол у камина (я уже чувствовала эту), в пространство между глобусом и шкафом с картами, и… в дверь без ручки.
«Эта — особенная. Она только для Хозяйки. В Академию».

Пока он говорил, я ощутила знакомое покалывание у виска. Воздух между глобусом и шкафом снова заструился. Я тут же, не думая, как вчера, представила, что глажу того самого кота. Дрожь прекратилась.

Матвей смотрел на меня с одобрением.
«Быстро ты учишься, Хозяйка. Мария Игнатьевна первую неделю только и делала, что ругалась, когда порталы дергались».

Его слова согрели меня. Возможно, у меня действительно что-то получалось.

Глава 3. Уроки магии нежности и первое предательство

Тот самый огонек, что я создала для Лешего, еще несколько часов жил у меня на ладони. Не физически, а как ощущение — стойкое, согревающее изнутри чувство правильности. Я смотрела на склянку с теплой росой, стоявшую на прилавке, и на серебряное перо, лежавшее рядом. Они были материальным доказательством: я могу.

Матвей, окрыленный успехом своей ложки и вкусом настоящего горохового супа, который мы в итоге сварили, стал моей тенью. Он таскал мне книги, которые, по его мнению, были «важны для образования Хозяйки», и без устали комментировал каждое мое действие.

«Вот эта полка с географическими атласами, — деловито пояснял он, — очень устойчивая. Под ней точка входа в Подводное царство, но она давно не активничала. А вот эти любовные романы — рядом с порталом в Страну Вечной Весны, он капризный, как девушка на выданье».

Я слушала, улыбалась и чувствовала, как магазин потихоньку становится домом. Моим домом. Тем местом, где я была «в своей правде».

Но спокойствие в моей новой жизни было таким же хрупким, как первый лед на луже. Его разбило очередное уведомление от Сказочной Академии.

«До экзамена по “Основам стабилизации малых порталов” осталось 3 дня. Рекомендуем пройти практикум “Магия нежности: усмирение буйных потоков”. Доступ к симулятору открыт».

Экзамен. Словно холодной водой окатило. Я почти забыла о нем в суматохе первых дней.

Я открыла личный кабинет. Практикум представлял собой видеоинструкцию и нечто, называемое «симулятором». По описанию, это была программа, создающая виртуальную модель нестабильного портала, который нужно было успокоить с помощью магии внимания и нежности.

«Буйные потоки возникают при резком дисбалансе энергий между мирами, — гласила инструкция. — Гнев, страх, паника, сильная обида — все это может спровоцировать их как в Яви, так и в Нави. Ваша задача — не подавить их силой, а мягко перенаправить, словно укачивая разгневанного ребенка. Сила воли здесь вторична. Первично — сострадание и принятие».

Звучало красиво. Но на практике все оказалось сложнее.

Я запустила симулятор. Перед моим мысленным взором возникла картина клубка из бьющихся, искрящихся энергетических нитей. Они метались, рвались, и из них доносился визгливый, пронзительный звук, похожий на плач.

Я попыталась сделать то, что делала раньше — представить, что глажу кота. Но виртуальный портал лишь взвыл громче. Нити дернулись и чуть не ударили меня по лицу энергетическим хлыстом. Я отшатнулась, симуляция прервалась.

«Недостаточно нежности», — высветился диагноз на экране.

Я пробовала снова и снова. Представляла теплое молоко, солнечные лучи, колыбельную. Но за этим стояло лишь мое желание «сдать экзамен». Я пыталась, старалась, прилагала усилия. А магия нежности, как выяснилось, усилий не терпела. Она требовала подлинного чувства.

После десятой неудачной попытки меня накрыло волной знакомого раздражения. То самое чувство «я не на своем месте». «Я неправильно думаю, неправильно делаю! Это не мое! Кто я такая, чтобы управлять порталами?»

Я захлопнула ноутбук и с силой отпихнула его от себя. Он с грохотом съехал на пол. Матвей испуганно нырнул под стол.

— Не могу я! — выкрикнула я в тишину магазина. — Не получается! Эта дурацкая нежность!

В ответ мне ничего не сказали. Только книги молча смотрели на меня со своих полок. И в этой тишине я услышала собственное неровное дыхание. И почувствовала то, чего боялась больше всего, — слабую, но отчетливую вибрацию в углу у камина. Тот самый портал, который я стабилизировала в первый день, снова заходил ходуном. Мое раздражение, моя злость на себя питали его.

Мне стало страшно. По-настоящему. Что, если я все испорчу? Что, если из-за моей неуравновешенности в мир хлынет что-то ужасное?

Дверной колокольчик тихо звякнул. Я вздрогнула и обернулась.

В дверях стоял Костя. На этот раз без пальто, в простой темной водолазке и брюках. Он выглядел… обычным. И от этого еще более загадочным.

— Чувствую, тут буря, — тихо сказал он, закрывая за собой дверь. — И не в Нави.

— Убирайся, — прошипела я, все еще кипя. — Это твоих рук дело? Пришел посмотреть, как новая Яга не справляется?

Он не среагировал на мою агрессию. Спокойно подошел, поднял ноутбук и поставил его на стол.
—Нет. Я принес тебе то, что обещал Маше. — Он достал из кармана маленький сверток. — Чай. От бессонницы и… тревожных мыслей.

Я смотрела на него, и во рту пересохло. Дневник бабушки. «Он принес чай из горьких трав… Вкус, как пепел от сожженных писем». Предупреждение висело между нами незримой пеленой.

Но с другой стороны… он помог с Лешим. Он был вежлив. Он пришел сейчас, когда мне было хуже всего.

«Что правильно для меня?» — зазвучал в голове вопрос.

А правильно сейчас было — не оставаться одной с этим хаосом внутри. Даже если это риск.

— Ладно, — сдалась я. — Вари чай. Только я его пить не буду.

Он усмехнулся.
—Разумно.

Он разжег маленький примус, что стоял в подсобке, и поставил на него чайник. Матвей, почуяв знакомый аромат, осторожно высунул нос из-под стола.

«Костя варит чай? — проскрипел он. — У него, надо признать, получается».

— Видишь, даже Матвей одобряет, — сказал Костя, насыпая в заварочный чайник сушеные листья и ягоды. Запах был горьковатый, но приятный, смолистый.

— Почему ты здесь? — спросила я, прислонившись к прилавку и следя за его движениями. — По-настоящему. Не говори про долг перед бабушкой.

Он не сразу ответил, сосредоточенно помешивая заварку.
—Мне здесь… спокойно, — наконец сказал он. — В этом магазине. С тобой. Вокруг тебя. Ты еще не научилась этому по-настоящему, но ты уже излучаешь ту же энергию, что и Маша. Энергию дома. Для такого, как я, это дороже любого богатства.

В его словах была такая бездонная тоска, что мое раздражение начало таять, уступая место любопытству и жалости.

— А кто ты такой? — тихо спросила я. — Почему ты… бессмертный?

Он налил чай в две кружки. Пар поднимался над ними густыми клубами.
—Это длинная история. И не очень веселая. — Он протянул мне одну кружку. — Просто понюхай. Не пей.