Научу быть папой

Глава 1

Олег

Утро начинается не с кофе.

А с настойчивого, нахального звонка в дверь.

Распахиваю слепившиеся веки и секунду пялюсь в потолок.

Вместе с пробуждением приходит боль.

Мышцы и кости ноют так, будто меня через мельничные жернова вчера пропустили.

Тут же вспоминаю вчерашние события.

Вернее, одно – главное.

Я завалил главный бой года.

Пи-пец.

А звонок-то не прекращается, и я начинаю медленно приходить в бешенство.

Ну какого хрена происходит? Если человек не открывает, значит так оно и нужно может?

Откидываю одеяло с твердым намерением встать и пойти научить нахала манерам.

Опускаю ноги на пол – как же все болит-то…

Не удивительно, заруба вчера знатная была.

Шлепаю, переваливаясь в прихожую.

По пути оглядываю себя в зеркало: мама дорогая, как сказала бы моя мама.

Не тело, а сплошная разноцветная гематома.

Да я круче радуги сейчас!

Ничего, сейчас оклемаюсь немного и реванш возьму.

Я свою победу, титул и бабки выгрызу!

А пока мне бы добраться до входной двери.

Щелкаю замком и толкаю дверь вперед.

На пороге стоит девушка лет двадцати пяти: стройненькая, в коротенькой юбочке, с обалденными длинными ногами.

Медленно скольжу по ним взглядом и упираюсь в грудь, туго обтянутую блузкой. Тройка – не меньше. Любимый размер.

Это от пацанов что ли подгон? Типа, утешительный приз за вчерашнее поражение.

Поднимаюсь выше и натыкаюсь на ледяной взгляд.

Девушка красивая. В моем вкусе: светленькая, пухленькие губки и большие серые глаза.

– Аня, заходи, – произносит она вместо приветствия.

Из-за спины показывается кроха: судя по косичкам и розовым бантикам – девочка.

От горка два вершка, с трудом вижу ее с высоты своих двух метров десять сантиметров.

Эта пигалица мелкая ловко протискивается между мной и дверным косяком.

– Э, стопэ! Куда!

Но девчушка только быстрее припускает вглубь квартиры.

К такому рейдерскому захвату жизнь меня не готовила.

Попробовал бы такой ход парень – остался бы сразу на пороге – зубы в ладошку собирать, а тут дите.

Я только гаркнуть и успел.

– Че за дела? – поворачиваюсь обратно к девушке.

Взгляд у нее жесткий, серьезный – если она так и на девчушку смотрела… неудивительно, что ее мой вопль не испугал.

– Здравствуй, Олег.

Опа, и по имени меня знает.

Разводняк что ли какой?

Ну, допустим, парень я неглупый, в обиду себя не дам.

– Привет, красивая, – ухмыляюсь я, а зубы ноют после вчерашнего.

– Не помнишь меня, да? Ну, конечно, – горько усмехается она. – Такие как я каждую ночь у тебя в постели меняются…

– Да нет, – говорю, – помню прекрасно. Только вот имя чет из головы вылетело…

– Ксения, а ее, – кивает мне за спину, – Аня.

Ксения не поддается моим чарам и остается холодна как лед.

Ну и ладно, мне-то что?

В одном она права – я от одиночества не страдаю.

Только вот зачем она устроила у меня этот детский сад с двумя белыми бантами?

– Дочь твоя, – добавляет Ксения невозмутимо, а мне аж слюнка не в то горлышко попадает.

– Чего-о?!

– Угу, – кивает, – Анна Олеговна, четыре года. У нее аллергия на арахис и пыльцу, так что с цветами – поаккуратнее, да и в доме чистоту поддерживай…

– Постой-постой, какая пыльца… ты че меня сейчас опыляешь тут?

Начинаю сверепеть – это точно разводняк!

Фэйс у девушки, Ксюши этой, не знакомый вообще…

– Пять лет назад в Сохо, – она словно мысли мои читает. – Я тогда брюнеткой была, а ты седьмую победу в чемпионате мира отмечал…

Меня словно молнией пробивает.

Ого-го!

Вспоминается тот вечер, та ночь и… Ксюша – сероглазая… брюнетка.

– Студентка меда? – бормочу ошарашено.

– Угу, – кивает она, и злорадный огонек вспыхивает в глазах. – Только с медом у меня не заладилось. Не вывезла и беременность, и учебу…

Это она меня что ли винит?

– Понимаешь, – начинаю я, но она продолжает не слушая.

– Да все нормально. К лучшему – я стюардессой стала. У меня все офигенно, не парься.

Медленно выдыхаю и чувствую испарину, выступившую на лбу.

– И меня поставили на международные рейсы…

– Поздравляю, – хриплю я.

– Нет, – усмехается она недобро, – это я тебя поздравляю… папаша.

– Че? Че ты…

– Я в Австралию буду летать. Ребенка не с кем оставить, а ты отец. Наслаждайся.

И резко разворачивается.

Мне вчера что, слишком сильно по голове настучали?

Или я еще не отошел от препаратов, которые мне подсыпал гнида Расул, ради того что бы одержать победу?

Происходящее слишком смахивает на дурацкий сон.

– Погоди! – кричу я и выскакиваю на лестничную площадку как есть – босиком, в одних только боксерах.

Ксения резко разворачивается:

– Я четыре года была мамой. Теперь – твоя очередь.

И быстрее чем я успеваю схватить мамашу, сбегает по лестнице вниз.

Через пол секунды я выскакиваю в след за ней на улицу.

Успеваю увидеть, как захлопывается дверь такси.

Бегу за машиной, превозмогая боль в теле, но догнать не успеваю.

Прохладный утренний ветерок овевает разгоряченное тело.

Только по заинтересованным взглядам прохожих девушек я вспоминаю, что стою по среди улицы в одних трусах.

Ругаюсь сквозь зубы и иду к подъезду.

И только возле него понимаю – дверь-то захлопнулась.

И ключа у меня, естественно, нет…

Глава 2

Олег

Дверь подъезда хлипкая, прозрачная – мне только дернуть чуть сильнее, и я вырву ее с корнем.

Кровь кипит от злости.

– Так, Олег, спокойно, – говорю сам себе и смотрю сквозь дверь в глубину подъезда.

Консьержка сидит в своей будке уткнувшись в телефон и не видит ничего вокруг.

Хорош работничек.

Хотя это ее прямая обязанность – следить за подъездом и теми, кто в него входит.

Или наоборот – не может войти.

Стучу по двери тыльной стороной кулака – дверь трясется и ходит ходуном.

Женщина подпрыгивает от неожиданности и удивленно смотрит вперед.

Да уж представляю – не каждый день такая картина: мужик в одних трусах перед подъездом стоит.

Консьержка застывает в ступоре.

Да что ж такое-то сегодня! У меня в квартире чужой ребенок сидит, а она кнопку ткнуть не может.

Сжимаю губы и злобно смотрю на нее. Стучу еще раз.

– Я… я… – заикается бедняжка. – Я сейчас полицию вызову! И скорую!

Полицию понятно, а скорая-то зачем? Неужели из-за синяков? Да это пустяки для меня.

– Дверь откройте! – рычу я, но вежливо.

– Уходи! – верещит она вместо того, чтобы открыть дверь. – Возвращайся в лечебницу!

Какая еще лечебница… Она меня за психа что ли приняла?

– Я Олег Нестеров, из тринадцатой квартиры. Дверь мне откройте, я ключ не взял…

Звучит максимально тупо: «ключ не взял»… и штаны с рубашкой. Бред!

Но консьержка поднимается с места и с опаской, но все-таки приближается к двери.

Это сухонькая женщина, с медными, почти красными волосами, затянутыми в тугой пучок.

На глазах – огромные очки, которые она аккуратно поправляет и разглядывает меня.

Ее взгляд скользит по моему лицу, не задерживаясь вниз – на блестящие от испарины грудные мышцы, кубики пресса и ниже.

Хочется крикнуть ей: эй, я мои глаза выше, а я тебе не просто кусок красивого накачанного мяса, а человек, который оказался в дурацкой ситуации.

– Дверь мне откройте, пожалуйста, – напоминаю о себе.

Она словно выходит из гипнотического транса – вздрагивает, улыбается и кивает головой.

Нажимает на кнопку домофона, и я распахиваю дверь.

Отходит чуть в сторону и все еще не отрывается от моей груди.

Боком протискиваюсь между ней и стенкой: интересно, она так и будет тут стоять теперь?

– Спасибо, – говорю и быстро иду к лестнице.

Пятой точкой чувствую ее прожигающий взгляд.

– Всегда пожалуйста, – доносится позади.

Не поднимаюсь, а взлетаю на свой третий этаж.

После липких, плотоядных взглядов консьержки хочется принять душ, но…

У меня есть проблемы поважнее.

И главная: девочка большим голубым зайчиком в руках.

Она смирно сидит на диване в гостиной и смотрит на меня огромными глазищами.

Светленькая, хорошенькая, голубоглазая… совсем не как Ксения, а как…

Да нет, черт, она не может быть моей дочерью!

Наклоняюсь над ней.

– Тебя как зовут? – рычу на девочку.

– Анюта, – отвечает, сжимаясь в комок.

И мне мгновенно становится тошно от самого себя – это же ребенок, Олег.

Не будь мразью и не срывайся на ни в чем не повинном человеке!

Растягиваю губы в улыбке, но от этого, кажется, только хуже – девочка так сжимает своего зайчика, что из него наполнитель сейчас полезет.

Ну, блин, если я плохо с детьми обращаюсь?

Да, черт, я с ними вообще никак не обращаюсь!

Нет, я, конечно, как любой нормальный мужик хочу себе наследника, а то и двух-трех, но… это же должно было случить когда-то потом…

– А меня Олег, – стараюсь говорить спокойно и приветливо, но улыбаться больше не рискую.

Моя улыбка-то похожа больше на волчий оскал – не зря меня Волком прозвали.

– Я знаю, – отвечает мелкая и серьезно нахмурив брови добавляет: – Ты Олег чемпион.

Ого, круто как – такая мелкая, а так разговаривает прикольно.

Не думал, что в таком возрасте дети могут так болтать, а не агукать…

И, если честно, мне льстят ее познания.

– Ты маме сердце лазбил, – серьезно добавляет она.

Челюсть у меня отвисает сама собой.

– Это кто тебе сказал такое? – выдыхаю.

– Мама, – мелкая серьезно смотрит на меня и добавляет: – А когда мы будем кушать?

У меня аж голова кругом идет от такой резкой смены темы.

– Ты голодна?

Лучше все же о еде поговорить, чем о том, кто кому сердце разбивал.

Кивает:

– Мы с зайчиком еще не завтлакали.

Потираю лоб. В висках стучит – кажется, впервые в жизни я не знаю за что схватиться.

А что вообще едят дети? А их плюшевые зайцы?

Напрягаюсь и вспоминаю что-то про манную кашу и молоко из собственного детства – вроде такое детям дают.

– Кашу будешь? – хмуро интересуюсь я.

Не представляю, где я ее возьму сейчас, учитывая, что у меня и плиты-то нет – я привык по ресторанам питаться.

Анютка хмурится и отрицательно качает головой:

– Нет.

– Нет?

Сегодняшним утром все женщины сговорились меня удивлять.

– А что же ты хочешь?

– Я хочу яичко и бекон, а зайчик – морковку.

При мысли о жаренном беконе у меня самого слюнки потекли.

Вообще-то не могу ее осуждать ее выбор – яичница с беконом звучит гораздо лучше манной каши.

Выпрямляюсь над ней.

– Ну что, мелкая, значит погнали завтракать…

– Я не мелкая. Я Анюта, – пигалица отвечает мне таким твердым взглядом, что я невольно отстраняюсь.

Да уж, а у девчонки-то характер боевой!

Глава 3

Олег

Наскоро принимаю душ и одеваюсь.

Девочка продолжает сидеть на краешке дивана и сжимать своего зайца.

Как, блин, можно было оставить собственного ребенка незнакомому мужику?

Я ведь эту Ксюшу совсем почти не помню.

Была одной из многих, ничем особенным не выделялась – встретились, классно провели время, да и все.

Обоим было хорошо – я прекрасно помню.

Девочка смотрит на меня серьезно, сжав ротик в маленькую точку.

– Писить хочу, – вдруг заявляет и вырывает меня из размышлений.

– Та-ак, – говорю, – туалет вон там, – протягиваю руку и указываю в строну ванной комнаты.

Она продолжает сидеть, только сжимается еще сильнее.

Блин, а вдруг ей помощь нужна?

Это ж ребенок, а дети нифига не умеют.

А она еще и девочка… Что я с девочкой делать-то буду?

Только набираюсь храбрости предложить помощь, как она заявляет:

– Там темно.

– Только в этом проблема?

Она кивает и тут же добавляет:

– Что такое «плоблема»?

«Р» не выговаривает – ну просто не могу, как это мило выглядит!

– Проблема? Проблема-проблема… что это такое…

Как, блин, объяснить мелкой значение этого слова?

– Это… это, в общем, такая ситуация, когда… черт!

Нужные слова упорно не желают находиться.

Мне проще кулаками махать и мужиков головой в ринг втыкать, чем вот это вот все!

– Короче, мелкая, проблема – это то, что я решаю, вот!

И довольный собой, выдыхаю.

Девчонка продолжает сидеть на диване.

– Ты в туалет хотела, не? Беги давай, а то на завтрак опоздаем…

Анютка соскальзывает с дивана – какая она все-таки крошка, и сажает вместо себя зайца.

– Последи, пожалуйста, – говорит ему и снимает с плеч рюкзачок.

Бросает на меня недоверчивый взгляд и говорит зайцу:

– Мы ему не довеляем.

Вот так номер – они мне не доверяют.

С трудом сдерживаю улыбку.

Девчонка несется в туалет, а через несколько минут доносится журчание воды из-под крана – аккуратная, чистоплотная… Это хорошо.

Только вот что мне с ней делать?

Ксения же не серьезно решила так ребенка подкинуть? Это все шутка же? Или попытка обратить на себя внимание?

Ладно, подыграю пока, а там разберемся.

Надеваю любимые солнечные очки – не светить же «фонарями» и беру ключи от гелика.

Сейчас с мелкой сгоняем поедим, а там, глядишь, мне и что-то толковое в голову придет.

– Готова?

– Готова, – кивает и по-хозяйски надевает рюкзачок на спину, а зайца в руки.

– Можешь здесь оставить – никто не возьмет, – указываю на рюкзак. – Что у тебя там?

И усмехаюсь:

– Сокровища что ли?

– Мама соблала на площание.

Отвечает так просто, а у меня чуть сердце не разрывается.

Я вообще не чувствительный и сентиментальной ерундой меня не проймешь, но это… Это же верх цинизма – бросить собственную дочь!

Присаживаюсь перед ней на корточки:

– Мы позавтракаем и вернемся. Тяжелый ведь, что таскать

Упрямо качает головой, но взгляда от меня не отрывает.

– Слово даю – никто не тронет.

Смотрим друг другу в глаза и… черт, да я как в зеркало смотрю.

Прорубает меня мгновенно – будто молния в башку бьет.

Таким же мелким я был. Также без отца рос…

Анютка молча снимает рюкзак и ставит возле дивана.

– Ну вот и умничка, – улыбаюсь я. – Сейчас на машине поедем кататься. На большой.

Открываю дверь и отхожу в сторону – чтобы она, значит, просочилась.

А мелкая вместо этого подходит ко мне и берет за руку.

Ладошка – будто игрушечная, маленькая и… холодненькая.

– Ты замерзла что ли?

Молчит.

На улице – начало осени, не должна… Может, потому что голодная?

Захлопываю дверь, и мы идем на выход.

Консьержка провожает меня задумчивым взглядом – все никак не может прийти в себя после моего неожиданного появления.

Подходим к тачке – она у меня прям возле подъезда на тротуаре припаркована.

– Че, малек, где сидеть хочешь? Спереди или сзади.

– Я Анюта, – упрямо поправляет она.

– Хорошо-хорошо, так где?

– Дети ездят сзади в клесле.

Ну деловая такая я не могу.

Глядя на нее, невольно улыбаюсь.

Распахиваю перед ней заднюю дверцу и делаю приглашающий жест рукой:

– Ну, раз сзади, значит сзади. Прошу.

Анютка стоит и садиться не торопиться.

– Что еще?

– Клесло.

– А это что по-твоему?

– Десткое надо. Класное.

Какое еще красное детское кресло?

Я отец не больше часа, а мозги уже кипят!

– У меня есть большой кожаный крутой диван сзади. Вот он, – показываю на задний ряд сидений в гелике. – Офигенный, между прочим! Знаешь сколько девочек мечтают на нем покататься…

Прикусываю язык – вот этого не стоит в общении с ребенком.

Рано ей еще знать такие подробности о, так сказать, социальной жизни папы.

– Запрыгивай давай, мелюзга, а то мы оба голодными останемся.

Она бросает на меня недоверчивый подозрительный взгляд.

И меня это задевает до глубины души – еще ни одна женщина на меня не смотрела с таким сомнением.

Но все-таки залезает внутрь.

Даю по газам, и уже через пять минут мы возле моего любимого кафе – я сюда частенько заскакиваю.

Тихо тут и спокойно. И кормят вкусно.

Располагаемся за столиком у окна, и к нам подходит официантка.

Симпотная такая.

Наверное, из новеньких – всех-то стареньких я уже давно знаю.

А эта… сразу обращает на себя внимание – лет двадцати пяти, стройненькая, роскошные каштановые волосы подчеркивают огромные серые глаза…

Настоящая красотка.

– Доброе утро, – приветствует нас красавица дежурной улыбкой, – меня зовут Анастасия и я буду сегодня вашей официанткой.

Раскладывает меню.

– Может быть, вы готовы сразу что-то заказать?

Киваю:

– Да. Ей яичницу с беконом и… – поворачиваюсь к Анютке. – Что пить будешь?

Визуалы 1

Дорогие читатели!

Начинаем наше знакомство с героями книги.

Перед вами Олег Нестеров, 37 лет - титулованный чемпион, крушитель костей противников и женских сердец.

Жизнь его скоро о-очень круто изменится🤭

Малышка Анюта, о которой пока известно только что ей 4 года и ее лучший друг - голубой плюшевый заяц❤️

Как считаете, смогут ли они найти общий язык и кому первому придется уступить?🤭🤭🤭

Глава 4

Олег

– Малышка, а где твоя мама? Дома, да?

Анютка хмурится еще сильнее и сжимает ротик пуговкой.

Молчит.

Официантка переводит взгляд на меня.

Глаза у нее, конечно, шикардос – огромные, глубокие… утонуть можно.

– Это твой папа, да? – и внимательно смотрит на ребенка.

Теперь и я смотрю – ну давай же, малышка, ответь ей, и будем спокойно завтракать, а потом я решу, что с тобой делать, иначе…

В моем воображении проносятся яркие картины: черный микроавтобус, омон и я, задержанный за похищение ребенка…

Как-то не очень весело.

И официантка эта, Анастасия, уже опустила руку в карман – телефон нащупывает.

А девчушка, как воды в рот набрала.

А до этого ведь на все у нее свое мнение было, а теперь – молчок!

– Да, я ее папа и…

– Я не вас спрашивала, извините, – холодно отрезает Анастасия.

От такой дерзости я в первый момент только воздух хватаю ртом.

– Послушайте, Анастасия, это моя дочь, и она хочет поесть. Как и я. Так что может вы займетесь своими прямыми обязанностями и примете у нас заказ наконец?

Анастасия поворачивается ко мне, и я подаюсь чуть вперед – навстречу.

Медленно снимаю очки и глядя прямо ей в глаза говорю:

– И я тоже очень голоден.

С удовлетворением замечаю легкий румянец, вспыхнувший на ее щеках.

Она непроизвольно, на мгновение опускает глаза, не выдержав моего взгляда.

Это для меня как маркер. Как красная тряпка для быка – что-то внутри срабатывает на уровне инстинктов.

Щелкает.

Интересная девушка.

– Это Олег, – неожиданно подает голос Анютка.

– Олег?

– Олег – мой папа.

Я невольно выдыхаю.

– Ну вот и все, вопрос снят, верно? – насмешливо интересуюсь я. – А теперь, Настя, давайте-ка займитесь уже завтраком для нас.

Она не обращает на мои слова никакого внимания – наклоняется ближе к Анютке:

– У тебя все хорошо, малыш?

– У нее было бы все просто замечательно, если бы вы принесли быстрее завтрак.

Анастасия бросает на меня уничтожающий взгляд, но не отвечает ничего.

– Кушать хочу, – хмуро отвечает Анютка, расправляя уши своему зайцу.

– Скоро все будет готово, – с улыбкой отвечает Анастасия, и повернувшись ко мне добавляет: – А вы покажите документы, пожалуйста.

– С какой это стати? – удивляюсь я.

Анастасия поджимает губы.

Видно, что она понимает не состоятельность своей просьбы.

Но удовлетворять ее требование, даже не просьбу я не собираюсь.

Хотя ее беспокойство за чужого ребенка достойно похвалы.

– Послушай, Настя…

– Анастасия, пожалуйста.

Усмехаюсь – какая строптивая колючка.

– Спроси у своего начальника кто я такой – он тебе лучше всяких документов ситуацию обрисует.

В кармане брякает телефон.

Достаю аппарат. На экране высвечивается имя – Шавкат Мирзоевич.

Широко уважаемый в узких кругах человек.

В прошлом и спортсмен, и талантливый бизнесмен, а ныне – меценат и политик.

А еще спонсор моей команды.

Таких людей заставлять висеть на проводе не принято, но я все же рискую – не хочу быть невежливым с Настей.

Улыбаюсь ей:

– У вас еще остались вопросы, Анастасия?

Она гордо сжимает губы и качает головой.

– Тогда, пожалуйста, не затягивайте с омлетом – ребенок хочет кушать…

– Конечно, – она резко разворачивается, взметнув фонтан каштановых волос, а я возвращаюсь к мобиле и уважаемом человеку, который ждет моего ответа.

– Здравствуйте, Шавкат Мирзоевич, – здороваюсь я первым.

– Здравствуй-здравствуй, Олежа. Как ты, дорогой? Отошел после вчерашнего?

– Конечно, Шавкат Мирзоевич. Я готов к реваншу. И, желательно, как можно быстрее…

Анютка с интересом разглядывает разбитые костяшки на руках, синяки и внимательно слушает мой разговор.

– Реванша не будет, Олежа. Ты вчера крупно подвел серьезных людей, дорогой.

Это правда. Профессиональный спорт – это не столько про дух соперничества, сколько про бабки. Огромные деньги. Ставки, тотализатор и все такое прочее…

– Я знаю, – соглашаюсь я.

Я не из тех людей, которые будут вертеться в поисках оправдания – неважно какой подлостью, но Расул вчера добился своего, а детали… детали сейчас никого не будут интересовать.

Особенно учитывая, что подмес чего-то в воду сейчас доказать просто нереально…

– Я рад, дорогой, что ты встречаешь дурные новости как мужчина. Я всегда говорил – у тебя дух волка…

Слащавые комплименты меня нисколько не успокаивают – чувствую, что дело принимает дурной оборот.

– Мне нужен реванш, – говорю и слышу собственный внезапно охрипший голос. – Мне – поквитаться над этой гнидой, вам – вернуть бабло и заработать…

– Не знаю, не знаю, Олежа. Риски велики… Особенно, после вчерашнего…

Спокойная риторика Шавката Мирзоевича ничуть не обманывает меня – понимаю, что он все уже решил, но предпринимаю еще одну попытку:

– Меня рано списывать со счетов. Я смогу победить…

– Ты сначала бабки верни людям. За беспокойство, а потом поговорим.

Меня словно душем ледяным окатывает.

– Какие еще бабки?

– Люди надеялись, рассчитывали на тебя, Олежа. Так нехорошо…

– Я ставить никого не заставлял…

– Этот вопрос решенный, Олежа.

– Да хрена два – решенный, – вскипаю я и тут же прикусываю палец – ребенку-то совсем не нужно слышать такие выражения.

– Не нужно грубить, Олежа, – ледяным тоном возражает мой уже недавний спонсор. – К тебе люди подъедут сейчас, реши с ними вопрос.

И добавляет после короткой паузы:

– Но если ты не можешь, то придется заехать по адресу третья улица Строителей, дом 25 в Череповце. И поговорить с твоей Алевтиной Петровной обо всем: и о воспитании, и том, что долги нужно возвращать… А мы, то есть наша организация, в тебя вложили немало. А вот ты доброты не помнишь… не ценишь… не хорошо так…

Глава 5

Олег

В груди нарастает раздражение и тревога.

Меня собираются выставить крайним…

Черт!

Ну мы еще посмотрим кто кого!

Раздражение трансформируется в ярость – сжимаю кулаки до хруста.

Сейчас важно понять кого ко мне отправит Шавкат, и сколько их.

Думают так просто взять Олега «Волка» Нестерова? Да я их по стенке размажу.

Только надо бабуле позвонить… Как ей объяснить происходящее?

Прям так и вижу, как я звоню и говорю: ба, привет, тебе надо бросить все и срочно уехать.

Бабушка у меня старой закалки – всю жизнь проработала оператором робота по штамповке…

Одно это звучит-то как круто!

Ладно, нечего причитать – звонить нужно и срочно.

Пока мелкая в тарелке ковыряется.

Достаю трубу и набираю бабулю.

Как буду все объяснять – понятия не имею…

Анютка, тем временем, вот вообще не ковыряется – уничтожает омлет в прикуску с беконом так, что аж за ушами трещит.

Даже завидую ее аппетиту, пока слушаю длинные гудки.

Бабуля не берет трубку. Холодное предчувствие сжимает сердце.

Барабаню пальцами по столу.

Утренние звуки кафе: бряканье вилок и тарелок, шипение с кухни… аромат цветов – все не умиротворяет как должно, а только создает для меня дополнительное напряжение.

– Наелась, – Анютка откидывается на спинку дивана и блаженно прикрывает глаза.

Даже завидую ей в этот момент – хороша житуха!

– Поколми зайчика, – неожиданно заявляет она.

У меня аж глаза округляются.

– Что, прости?

– Зайчика поколми, пожалуйста, – хлопает глазенками малявка.

– Ну уж нет, – говорю, – твой дружок, вот сама и корми.

Анютка осторожно, как величайшую драгоценность, берет маленькую морковку. Подносит к заячьей морде и…

– Нет, ты.

Это что еще за принципиальность, я не пойму?

С какой стати я должен кормить ее зайца?

А я ведь наполнен раздражением до краев – сейчас переливаться начнет.

Только вот не хотел бы выплескивать все на ребенка – она же не виновата в моих неудачах.

– Ладно, давай, только быстро, – хватаю морковку и тыкаю ее зайчику в морду. – Все.

– Нет, – упрямо качает головой девчушка. – Кто так колмит? Тебе бы понлавилось?

– Я вообще морковь не люблю. – бурчу я.

– Вот и зля – она полезная. Так мама говолит.

Так и хочется ляпнуть – ну и где твоя мама, раз она такая умная, но успеваю прикусить язык.

Выдыхаю – кажется, проще сделать так как хочет ребенок, чем спорить.

Господи, я отец всего полчаса, а уже сил не хватает ни на что.

Вот была бы она пацаном, уверен, было бы в миллион раз проще.

– Хорошо, – говорю, – как надо?

– Возьми на лучки и ласково пледложи, а не лычи как волк.

Она так мило картавит, что сердиться долго на нее не могу.

Встаю, и на глазах у всех в кафе беру плюшевого зайца на руки.

Чувствую себя просто идиотом.

– Как это мило, – доносится до меня женский мелодичный голос.

Другой вторит ей.

Оборачиваюсь – да я просто в центре внимания: люди смотрят, улыбаются, кто-то посмеивается.

А кое-кто даже телефон достал и направил камеру на нас.

Папарацци чертовы!

Зыркаю сурово – еще не хватало стать звездой соцсетей!

Анютка зато счастлива – хлопает в ладоши заливается смехом.

– А тепель колми!

Ненавижу этого чертова зайца, но впервые в жизни иду на поводу у женщины, пусть и совсем маленькой.

Блин, меня дома ждут бандиты для разборки, а я тут плюшевого зайца кормлю!

– У вас отлично получается, – за спиной раздается голос Анастасии. – Теперь я верю, что вы ее папа и без документов.

Резко оборачиваюсь: она стоит передо мной – белые солнечные лучи подсвечивают силуэт, а на губах играет улыбка.

В глазах пляшут озорные огоньки.

Чертовски красивая девушка. Аж облизываюсь.

– Настя, что вы делаете сегодня вечером?

Она не опускает глаз, продолжает смотреть озорно, но чуть строже:

– Работаю. Вот ваш счет, – протягивает мне листочек и тут же разворачивается.

Любуюсь аппетитной фигуркой и…

– Все. Он наелся, – дергает меня за рукав Анютка. – Доедай.

– Что, прости? – меня словно вырывают из сна.

– Доешь за ним молковь.

А я терпеть не могу морковь.

Качаю головой:

– Нет, оставим здесь…

Но судя по суровому выражению глаз ребенка, мне не отвертеться.

Под смешки в кафе быстро хрумкаю морковкой, оставляю деньги за завтрак и хватаю ее за руку.

– Идем! Мы спешим.

– А куда?

– Домой.

– А зачем?

– Надо. У меня дела.

– Почему?

– Почему что? – удивляюсь я вопросу.

– Почему дела?

Это ставит меня в тупик.

Как объяснить четырехлетнему ребенку, что есть договоренности, бизнес и еще миллион вещей помимо ее плюшевого зайца.

– Почему… почему… потому! – рычу я. – Не задавай столько вопросов!

– Почему не задавай? – Анютка ничуть не пугается моего рыка.

Интересно, долго мне еще быть отцом?

***

Дорогие читательницы!

Приглашаю вас в новинку Алисы Марсо

"Папа: миссия (не)выполнима"

Глава 6

Олег

Влетаю во двор и залетаю на гелике на тротуар у подъезда.

Выхожу. Оглядываюсь – пара незнакомых черных крузаков во дворе.

Возле них – ребята спортивной наружности. Водилы.

Достаю с заднего сидения мелкую:

– Идем.

Она доверчиво обхватывает ладошкой мой указательный палец.

Ощущения такие… непередаваемые. Словно что-то колет в груди.

Но это только на долю мгновения – голова сейчас другим забита.

Более важными вещами.

Поднимаемся.

Дверь квартиры открыта. Хмурюсь.

– Дорогой, мы тут похозяйничали немного без тебя, – доносится низкий голос из гостиной.

– Да уж вижу. Мама в детстве не объясняла, что чужое брать нехорошо?

Их пятеро. В черных костюмах и белых рубашках – косят под цивильных, а у самих рожи бульдожьи.

И глазки – маленькие, холодные, злые.

– А это уже не твое, дорогой, – оскаливаясь отвечает старший. – Тебе уважаемый человек все по телефону объяснил, так что давай не будем ваньку валять…

Сейчас бы я тебе повалял ваньку – один короткий удар и валялся бы ты захлебываясь кровью…

Ярость кипит в крови, и я уже почти готов к рывку, как…

Ладошка – маленькая, теплая, хрупка сильнее сдавливает палец.

Оглядываюсь на мелкую и наталкиваюсь на огромные голубые глаза.

Бледная, губы аж посинели – боится.

– Давай, Волк, без выкрутасов. Ключи от хаты, машины и показывай где бабки лежат.

Дочка тихонько спрашивает:

– Это плохие дяди, да?

И сердце у меня сжимается – как это, блин, работает? Еще пару часов назад я не знал о ее существовании, а теперь…

– Мы хорошие дяди, малышка, – вмешивается старшой и погано лыбится. – Мы за справедливость…

Поворачивается ко мне и с усмешечкой:

– Дочка твоя, да? Не знали, что у тебя дочь есть.

– Я и сам не знал, – хриплю в ответ и поднимаю ребенка на руки. – Не бойся, Анютка, дяди скоро уйдут.

– Это, Волк, многое делает проще, – и подлец достает мобильник и делает нашу с Анюткой фотографию.

– Что, например?

– Когда есть дети, на жизнь проще по-другому смотришь, проще, – продолжает усмехаться. – Дети – цветы жизни… А деньги… тлен.

Издевается. Изгаляется.

Понимает, что с ребенком на руках я отвечать не стану, и пользуется.

Смейся-смейся, посмотрим еще кто кого в конечно итоге.

Его парни обступают нас со всех сторон, и Анютка вместе со своим недокормленным зайцем прижимается ко мне сильнее.

Второй рукой обнимаю ее и прижимаю к себе.

– Ну так, что, Олег, сам отдашь или?

Вариантов нет.

Достаю из кармана ключи бросаю под ноги главарю.

– Не надо так делать, Олег. Не надо грубить, – усмехается он недобро, пока из один его помощников подбирает ключи. – Ты еще и денег должен и на счетчик тебя не ставили только из хорошего отношения.

Качаю отрицательно головой:

– Никаких денег. Хату и машину – да. И все.

Сталкиваемся с главарем взглядами.

Напряжение в комнате нарастает.

– Это не нам решать, Олег.

– Передайте Шавкату мои слова. А еще напомните о том, что бывает если загнать волка в угол…

Разворачиваюсь – крепкие ребята уже незаметно и сзади обступили.

Грозно свожу брови, смотрю прямо на них и иду… они молча опускают глаза и расступаются.

Выхожу на лестничную площадку – чуть выдыхаю.

Быстро спускаюсь по лестнице – двор, поворачиваю за угол и рву к метро.

Анютка тихонько дрожит на руках – испугалась бедняжка.

Легкая – как перышко.

Захожу на станцию метро, но не сажусь в поезд, а выхожу с другой стороны и теряюсь в окрестных дворах – все на всякий случай, если ребята решили следить за мной.

Останавливаюсь на детской площадке, обнимаю малышку и шепчу ей в ухо.

Стараюсь быть ласковым, хотя нифига этого не умею:

– Все хорошо, малышка. Все в порядке.

Она обхватывает меня ручками и хлюпает носом.

Чувствую, что-то горячее стекает по щеке на шею.

Я человек не чувствительный, но даже мне становится не по себе от чувства вины перед ребенком.

И очень хочется порвать этих громил, которые напугали ее.

Так мы стоим: я шепчу ей что-то успокаивающее, она прижимается ко мне.

Вдвоем, под старым раскидистым тополем.

У меня из богатств: мобила. У нее – рюкзачок.

Анютка постепенно расслабляется и затихает, а через пять минут я смотрю – уже спит, пригревшись у меня на руках.

Я просто в шоке.

Это что, получается, я ребенка укачал? И спать уложил?

Чувство гордости расцветает в душе – ну не зря же говорят: талантливый человек талантлив во всем.

Я и спортсмен крутой и отец, выходит, тоже раз вот так сразу сумел с мелкой поладить и справиться.

И тут же получаю укол совести: ты бездомный, с ребенком на руках. Хватит заниматься самолюбованием – думай о крыше над головой и поскорее!

Справедливо.

Медленно подхожу к лавочке, чтобы не потревожить ее сон. Сажусь и, придерживая ее одной рукой, второй достаю мобилу.

Я – человек действия и унывать не привык.

Проблемы надо решать последовательно, и я уверен – разберусь со всем.

Еще и до «спонсора» этого дело дойдет…

Но сначала надо найти жилье – хотя бы на первое время…

***

Дорогие читатели!

Приглашаю вас в другую новинку нашего литмоба

"Внимание! Мы ищем маму."

https://litnet.com/shrt/kvnw

Глава 7

Олег

А вот с этим проблем вообще не будет.

Я Олег Волк Нестеров – любимец женщин и лучший друг мужчин.

Пока мелкая, которая неожиданно свалилась на мою голову в такой день, дрыхнет у меня на плече, я открываю телефонную книгу.

Можно вообще о хате не париться – просто идти по списку и каждый день жить в гостях у нового человека.

Мне даже ипотека не нужна.

Настроение быстро приходит в норму, а губы сами растягиваются в улыбке.

И даже вчерашнее поражение ничуть не парит.

Чего этот Расул добился подмешав мне отраву?

Ложного титула? Да плевать!

Сейчас восстановлюсь и раскатаю его.

Порву просто как тузик грелку.

И Шавкат обратно сам прибежит и вернет все что отобрал сейчас по беспределу.

Кровь так вскипает, что я аж дрожу от возбуждения.

Вот что значит тренированный организм профессионального супер спортсмена и чемпиона.

Оборачиваюсь осторожно на девчушку – не разбудил ли ее.

Но мелкая посапывает так, что аж завидно – слюнка только поблескивает в уголке рта.

Ладно, пусть спит.

Проснется похаваем в рестике и двинем на хату.

Стоп, на какую хату? Я ж еще не договорился – только подумал об этом.

Легонько хлопаю себя по лбу и смеюсь тихонько – ну что поделать, если у меня такой характер непосредственный.

Не могу фокусироваться на серьезных вещах.

Двигаюсь по жизни чисто по кайфу.

Так, первый контакт – Бероев Анвар.

С ним мы в одной лиге выступаем, в одной команде работаем.

Пишу в телеге – чтоб, значит, мелочь не будить.

«Анвар, брат, здорово! Мне перекантоваться надо пару-тройку дней – пустишь по-братски?»

Ну вот и все – дело сделано. Остается только жмякнуть кнопку «отправить» и дождаться, когда Анвар скинет адресок.

Но это и за хавкой можно сделать.

А мелкая все дрыхнет и дрыхнет – сколько можно?

Ей-то хорошо – она вон сколько омлета с беконом уплела за завтраком, а я водички только хлебнул…

Зато теперь, когда дальнейшее движение по жизни стало понятно, аппетит просыпается.

Как там говорят? В здоровом теле – здоровый дух?

Возможно. А у меня – аппетит.

Здоровенный.

Аж живот урчит.

Да так громко, что Анютку разбудит.

Поднимаюсь с лавочки и принимаюсь прохаживаться – может хоть так не будет так громко.

Анвар, кстати, что-то молчит подозрительно.

Достаю трубу и смотрю – ну все путем – две галки. Значит сообщение прочитано.

Так где мой адрес? Я так-то не телепат.

Но проходит пять минут, потом еще пять.

Пишу:

«Ну че там брат??»

И опять две чертовы галки.

Да пошел ты, думаю, товарищ тоже мне.

Пойду дальше по списку.

Листаю книгу: Аля, Аня, Арина, Арина1, Арина111…

Блин, не думал, что имя Арина такое популярное…

Но ни одной из них я звонить не хочу.

Я их и помню-то – через одну и, честно говоря, теперь уже побаиваюсь – а ну как там еще один сюрприз меня будет ждать? Теперь в виде мальчика.

Раскидываю еще пару-тройку сообщений ребятам с которыми работаем на ринге, тренируемся или тусим.

Теперь-то точно хватит.

Прохаживаюсь по детской площадке, и на мое безоблачное яркое настроение постепенно наползает тревога.

Ни один не метнулся и не ответил.

Смотрю – не все и прочитали, хотя до этого таких проблем не было.

Начинаю рассылать сообщухи друганам подряд.

Ерунда какая-то – что за дела?

Нарезаю круги вокруг качелек, и уже начинаю немного – самую малость переживать.

Мне что, вместе с поражением бойкот объявили?

Стоит только об этом подумать, как труба принимается яростно вибрировать в штанах – того и гляди выскочит.

Ну наконец-то!

Достаю мобилу и снимаю блокировку экрана:

Три ответа на пару десятков отправленных сообщений.

«Извини брат не могу».

«Тетя из Кишинева приехала нет места друг, в другой раз обязательно».

Ага, в другой раз… а этого раза я что, по-твоему, у подъезда на лавочке дожидаться должен?

Черт с вами друзья-товарищи.

С вами тоже сочтемся.

Ладно хоть ответили…

И последний – шедевральный ответ:

«Сорян».

Это что еще за «сорян» такой?

Сажусь обратно на лавочку и в этот момент Анютка начинает ворочаться на плече.

Жует что-то сочно губками во сне, зевает и распахивает глазки.

Сонно смотрит на меня, отстраняется сначала не узнав.

А я стараюсь побыстрее сменить оскал, который вызвали эти, так называемые друзья, на улыбку – не пугать же ребенка.

– Хочу писить…

Да бли-и-ин!

Опять что ли?

Я утром сгонял и пока не хочу, а эта разошлась.

– И кушать, – добавляет Анютка и хлопает глазами.

Выдыхаю.

– Сейчас все решим.

Смотрю на карте ближайший ресторан и с Анюткой на руках иду туда.

***

ТОЛЬКО ДЛЯ ЧИТАТЕЛЕЙ СТАРШЕ 16 лет

Дорогие читатели!

Приглашаю вас в новинку нашего литмоба

"Батя одного хулигана"

https://litnet.com/shrt/DlLA