Навсегда с тобой

Глава 1.

От автора: Добро пожаловать в продолжение...

Доманская Елена (Мелкая)

Три месяца спустя.

Мы не общаемся. Не здороваемся и даже не смотрим друг на друга. Я сижу впереди, он сзади. У него прежняя жизнь. Машина, аморальные придурки-друзья. Всё так, как должно быть.

На носу экзамены и выпускной. И Вера Степановна говорит, что возлагает на меня основные нюансы подготовки актового зала к торжеству. Украшения, музыку и прочее. Это, конечно, неожиданно, но совсем не здорово. Ведь мне немного не до этого. ВУЗ, на который я замахнулась, не терпит четвёрок. А времени катастрофически не хватает.

Но, если задуматься... Я просто пытаюсь искать способы не думать о нём. Не вспоминать. Загружать себя побольше, чтобы ни одной неправильной мысли. Ни одного взгляда. Ни одной червоточины внутри сердца. Я и так кое-как его склеила.

После уроков я тут же бегу домой. Ни маме, ни Кристине я не озвучивала истинные причины нашего расставания. Не знала, как сказать такое... Что меня бросили, потому что я не дала ему. Не захотела с ним секса, а он думал только об этом... И всё это время ухаживал только для этого... Всё это так мерзко, что не хочется вспоминать.

– Ого, Лена… Привет, – встречаю по пути домой Илью. И я реально рада его видеть. Он – другой. Хороший и добрый. Надеюсь, у него всё хорошо. – Сто лет не виделись...

– Да, и вправду. Как ты? Как твои дела? Соревнования?

– Всë путем, да... Отцу провели операцию... Сейчас вот отходит, уже бодрячком...

– Операцию? А что случилось?

– А ты не застала, да? Сердце... Я уже и забыл. Всё в суматохе. Сильно переживал. Операцию делали. Повезло, что он тренер заслуженный. Бесплатно сделали... Я бы просто не вынес...

– Слушай, это хорошо. Но сейчас уже всё нормально, да? Он поправляется?

– Да... Слава Богу. А как у вас с Яром? Он молчит, но...

– Нет. Никак, Илья. Я уже пойду, ладно? Кристина передавала привет. Мне правда пора... И папе своему передавай, пусть встаёт на ноги. Обнимаю.

Внутри всё ноет. Так хочется умереть.

– И ей привет. Ты забегай, если что, – кричит он мне вслед, но я уже убегаю оттуда быстрее пули. Влетаю в свой подъезд и стараюсь дышать. Я ненавижу то, что он со мной сделал. Я даже в своей комнате чувствую себя ужасно, потому что вспоминаю здесь его. Нас...

Успокаивая своё расходящееся по швам, кровоточащее сердце, пытаюсь найти силы радоваться жизни дальше, но вместо этого нахожу желание зубрить учебники, чтобы поскорее поступить на бюджет. Это всё, о чём я мечтаю.

А около трёх часов дня домой возвращается сестрёнка.

– Занимаешься? – заходит в комнату без стука.

– Да, ты что-то хотела?

– Нет, просто... – замолкает она. – Лен. Ты знаешь. Ты у меня очень хорошая. Очень – очень. И я хочу быть похожей на тебя.

Когда она это говорит у меня дрожит подбородок. Понимаю ведь, что хочет поддержать. Видит моё состояние... Всё это время видит. И, наверное, ей тяжело, потому что я никогда такой не была раньше. Обычно я сдержанная и все мои эмоции под контролем. А тут…

– Спасибо, родная, – я обнимаю её и целую в макушку.

– Прости, что я тебя подталкивала к нему... Он не стоит тебя... Не стоит даже твоего пальца. Вообще ничего не стоит! – прорывает её чуть ли не со слезами на глазах, а я хмурюсь.

– Почему ты так говоришь? М? Родная...

– Потому что он снова с этой Шаховой гуляет! Я их видела! Они за руку шли! И две недели назад тоже! Я не хотела говорить, но я его теперь ненавижу из-за тебя! Презираю! Какая я была дура, что верила в любовь! Её не существует! Ничего из этого...

Кристина рыдает, и я чувствую, как из уголков моих глаз выступают слёзы. Знала ли я что будет так больно? В глубине души – да... Я догадывалась...

Что он выберет доступность. Что вернётся к ней. К той, которая готова заниматься с ним всеми этими вещами. Да, я знала...

Но чувствовать это в реальности иначе, чем в мыслях. Словно душа ломает тебя настолько, что ты испытываешь даже физическую боль. В горле сухо. Огненное жжение везде, где только можно.

– Всё хорошо, Крис... Не надо себя винить, – глажу я её по голове. Успокаиваю, как могу, хотя у самой внутри снова разрыв сердца. Все швы разошлись. Улыбаюсь. Так легче спрятать эту боль. – Один мужчина уже бросил нас, когда было сложно. Мы ведь выдержали? И тут выстоим. Мы же вместе... Малышка. Да?

– Да, Лен... Мы сестры навсегда.

Прижимая к себе сестрёнку понимаю, что ближе её и мамы у меня нет никого. И никто мне не нужен. Никто. Пусть так и остаётся... Пусть всё былое забудется. Я поступлю, закончу, буду работать. Не буду ни в чём нуждаться. Буду помогать семье... У меня всё будет хорошо.

И у тебя обязательно будет, Кристиночка...

И конфеты, и куклы, и море…И всё остальное.

Я об этом позабочусь, родная моя.

***

– Вот эти красивые, Вера Степановна. А хватит бюджета? – спрашиваю, выбирая декорации в каталоге.

Глава 2.

Доманская Елена (Мелкая)

– Так, ну, и чем тебе помочь, Мелкая? – спрашивает меня Филиппов с характерной едкой усмешкой, появившись на пороге спортзала. Как же он мне его напоминает. Как ни крути, свои образы аморальных спортсменов они точно слизывали друг с друга.

– Не называй меня так.

– А... Значит, только ему можно? – смеётся он, отпинывая воздушные полусдутые шары, оставшиеся с прошлого мероприятия, а я огрызаюсь:

– Никому нельзя!

– Хо-ро-шооооо, – тянет он, глядя на меня. – Чё злая-то такая?

– Ничего. Давай лучше вытаскивай из подсобки маты и козла. Там будут колонки и диджей. Всякое такое.

– Лады, Доманская, как скажешь... Будет тебе и козёл, и маты... – говорит он и ржёт, а я закатываю глаза от его шуточек.

Около трёх часов уходит, чтобы разобрать всё, а на остальное пока нет времени. Филя отряхивает руки и штаны, а потом смотрит на меня пристальным взглядом.

– Не, а если серьёзно. У вас чё-то произошло, да?

– Не твоего ума дело. Всё, спасибо и свободен, Филиппов!

Парень вздыхает и уходит, да и я через полчаса закрываю всё на ключ, после чего спешу домой к сестрёнке. Она, как и всегда, завороженно смотрит сериал, а в зале стоят нетронутые ведро и швабра. Прямо посередь комнаты. Видимо, ждут, когда она созреет... Ну или когда какой-нибудь Энрике или Рикардо засосëт в порыве страсти Аннабель, Мию, Генриетту или как там их зовут...

– Кристиииин...

– Блин, Лен, прости... Я сейчас, дорогая... Ещё чуть-чуть...

– Мама же расстроится... Завтра...

– Твой День Рождения! Я помню! – улыбается она, но не может отлипнуть от экрана. – Ещё одна серия и обещаю, что начну мыть.

– Хорошо... А я пока испеку коржи...

– Расслабилась бы... Можно же в магазине купить торт.

– Ну... Можно. Только он не будет таким вкусным, как домашний! – парирую я в ответ.

– Это да, ты права...Ну... Мануэль – козёл! – ругается сестра, а я вздыхаю. Качая головой, иду переодеваться, чтобы делать дела.

22 мая… Мой День Рождения уже завтра. Мне восемнадцать. Я ничего не жду от этого дня. Он точно такой, как остальные.

Убираемся вместе, торт почти готов. Завтра пропитается и будет идеально...

Я закрываю глаза с мыслью о том, что всё ещё чувствую Сашин запах на своей подушке, хоть и знаю, что это совсем не так...

***

Утро.

– Проснись и пой! С Днём Рождения!!! – Кристинка набрасывается прямо в кровати. Целует меня, обнимает и протягивает небольшой свёрток. – Это тебе... Я копила, – говорит она, и я улыбаюсь.

– Глупая... Не нужно было тратиться... Что это? – открываю, а там красивый блокнот, оформленный в духе Кристинки.

– Записывай всё по учебе... И всякое такое... Или мысли, если захочешь...

– Спасибо, он очень красивый, – провожу я ладонью по обложке. – Буду использовать обязательно...

– Мама тоже приготовила подарок, идём, – она тянет меня за руку прямо из постели, и я выхожу, а мама... Обнимает меня и дарит мне красивый пакет. Я уже вижу, что она сильно потратилась. Я уже знаю… Потому что в курсе, что это за магазин…

– Мам... Что это... Зачем же...

Смотрю и вижу два комплекта дорогого нижнего белья. Она и так купила мне платье на выпускной, ещё и это. – Мам... Дорого ведь...

– Лена... Не надо, ладно? Носи с удовольствием. Я выбирала. Размер должен быть как раз. Если нет, можно обменять...

– Я померю... Ещё раз спасибо, очень красиво...

Обнимаю маму. Если честно, и не ожидала, что подарок будет таким смелым, но кто знает моё тело лучше мамы? Никто... Мы всегда вместе покупали мне белье. Ещё порой помогала моя подруга Дашка, но сейчас она во Владивостоке.

– Ты сегодня вернёшься пораньше со школы?

– Да, наверное... Немного ещё займусь спортзалом и вернусь часам к шести, не позже.

– Хорошо.

Так я и делаю. Мы с Филипповым выбрасываем весь мусор и, на удивление, он даже принёс мне шоколадку, потому что помнит про мой День Рождения. Это странно конечно. Хоть мы и одноклассники с первого, но всё же странно.

– С Днюхой, кароч... Всякое такое. Ванильное, классное. Улыбайся и пусть сиськи растут.

– Ага, спасибо, – благодарю я, сложив шоколадку в рюкзак, поворачиваюсь и вижу Яра. Он стоит и смотрит на нас по очереди каким-то пустым омертвевшим взглядом, и я молча ухожу оттуда, побыстрее перебирая ноги. Ни видеть, ни слышать, ни знать не хочу.

Дома ужинаем, я задуваю свечки на торте, загадываю желание. Каждый год одно и то же. Быть счастливой.

Но на этот раз я добавляю: «И чтобы боль внутри прошла хотя бы немного». Кристинка вызывается вымыть за меня посуду, я не возражаю, она и так редко это делает.

А уже вечером около восьми я лежу в своей комнате, записывая какие-то строки в новый блокнот. Я вовсе не талант, просто хочется что-то сочинить. Слышу звонок. Нехотя хмурю лицо. Не хочу идти туда, но дверь в мою комнату неожиданно открывается.

Глава 3.

Доманская Елена (Мелкая)

– Забери и не приноси больше, – толкаю я ему пакет на перемене и выхожу из кабинета, даже не глядя ему в глаза. Сказать, что его жалкие попытки задеть меня, бесят – ничего не сказать. У меня внутри всё скручивает. Он мне каждую клетку ломает. Я его ненавижу.

А когда возвращаюсь, пакет снова стоит на моей парте. Хмурюсь. Демонстративно подхожу к окну, открываю его при всех и просто швыряю вниз подарок, закрывая обратно.

Естественно, стараюсь не смотреть на него, но взгляд, будто намагниченный ловит весь спектр его гневливых эмоций. Словно я не предупреждала. Сам виноват. Теперь пусть идёт и подбирает свои сокровища с земли.

Через минуту звучит звонок, и мы рассаживаемся по местам. В класс входит учитель, начинается математика. Так проходит весь день. С Сашей больше не контактирую. Надеюсь, он поступил с медведем и кулоном так же как когда-то сделал с варежками и шапкой – отдал Марине. Это в его стиле. Уж я-то теперь знаю.

Уже через неделю у нас выпускной. Я не хочу даже думать о том, что проведу там какое-то время, наблюдая за ними. Как они танцуют, лобызаются и прочее. Как только представляю, так всё тело покрывается липким потом. Я не должна была позволять ему себя касаться. Вообще никогда, потому что теперь считаю себя грязной. Особенно после новости о Шаховой.

Вечером того же дня мы с Филипповым моем зал.

– Почти всё разгребли...– вздыхаю я, и он протягивает руку, а я ударяю по ней.

– Хорошая работа. Осталось развесить всякую хрень и можно делать, что захотим... Жамкать Маринку... – играет он бровями.

– Боюсь, у тебя конкурент, – смеюсь я над ним. – Марина же с Сашкой встречается.

– Чё? В смысле?

– В прямом. Саша и Марина гуляли вместе за руки недели две назад и вчера тоже. Мне сестра сказала.

– Гонишь...

– Нет, не гоню.

– Вот Яр падла, а...

– Да мне, собственно, пофиг, – отмахиваюсь я, протягивая ему его рюкзак.

– Доманская, ты уверена?

– Ну раз мне сестра сказала, сам как думаешь?

– Бля, лучше бы ты мне сейчас ёбнула... – говорит он, осунувшись. Если честно, мне его немного жаль. Он так за ней бегает, а она влюблена в Сашу. Причем так сильно, что, кажется, точно в итоге женит его на себе.

– Не говори глупостей. Давай уже, Влад. Иди, я закрою...

– Давай, Доманская, – вздыхает он, глядя в пол, и уходит, а я убираю ведро и швабру в подсобку.

Выхожу и вдалеке зала вижу Яра, нагло забрасывающего мяч в корзину.

– Яровой, мне закрыть надо. Сейчас нельзя играть. Через неделю выпускной, – кричу ему эхом, а он продолжает красоваться. Бегает, прыгает, играет, как ни в чем не бывало. У меня в груди жжёт от его наглости. И от того, что он вообще осмелился прийти сюда после всего.

– Тогда сам закроешь, – кричу я и бросаю ключ на стол.

– Подожди! – слышу в спину, а потом он подбирает свой рюкзак и идёт в мою сторону. – Вы... Убираетесь здесь вдвоём? – спрашивает, стискивая челюсть, и я хмурюсь. Какое ему вообще дело?

– Да, вдвоём.

– Он не обижает тебя? Не пристаёт?

У меня от этого вопроса сейчас нервная истерика случится. Просто хочется расхохотаться ему в лицо… Типа как ты тогда в раздевалке?

– Извини, – хмыкаю я. – Меня никто не обижает. И я не думаю, что это вообще твоего ума дело.

– Хорошо, – говорит он, переминаясь с ноги на ногу. – Я... Хотел...

– Саша. Мне всё равно, что ты хотел. Не надо так со мной. Или ты выходишь сейчас отсюда или закрываешь сам, всё просто. Мне от тебя ничего не нужно. Вообще ничего, поэтому можешь быть спокоен.

– А ты злая, Доманская...

– Я злая? – спрашиваю, кивая. – Пусть так. Если считаешь, что имеешь право так говорить – пожалуйста. Хорошего тебе поступления, Саша. Надеюсь, у тебя с Мариной всё будет прекрасно.

– Бля... – он чешет затылок и смотрит куда-то в сторону. Я же оставляю гиблую затею общаться с ним, беру свой пуховик и ухожу оттуда, оставив ему ключи.

Не собираюсь больше это слушать. Я даже видеть его не хочу. Мне больно. И ни на секунду эта боль не прошла, потому что у меня к нему было по-настоящему. Я думала, что у него тоже.

Дома я опять плачу. То в ванной, то перед сном в подушку... Я всё время думаю о том, как бы могло быть, если бы наша любовь оказалась правдой.

Но случилось то, что случилось. Лучше поздно, чем никогда.

***

Утром прихожу в школу как обычно. Но не успеваю сесть на своё место, как меня перехватывает Филиппов.

– Ты-то мне и нужна, красавица...

– Что? Погоди... Филя!

Он заводит меня за угол и смотрит в глаза своими горящими зелёными фонарями.

– Что такое?

– Ленка, сейчас подумай и не отказывайся сразу, ладно?

Глава 4.

Доманская Елена (Мелкая)

Весь день до самого конца уроков мы с Филей играем в эту странную игру. Я ведь не дура... Прекрасно осознаю, что он делает. Он провоцирует Яра. Хочет, чтобы тот отстал от Марины. А я... Я просто мщу.

Чувствую, что ему всё это глубоко неприятно и даже застаю их разговор между вторым и третьим, спрятавшись за колонной в фойе.

– Думаешь, я не вижу, хрена ты делаешь?!

– Понятия не имею о чём ты. Вы расстались. Живи дальше, Яровой. Не весь мир вертится вокруг тебя.

– Слышь, Филя, блядь...

– Я въебу тебе, отвечаю, если не отойдёшь.

– А я въебу, если тронешь её. Хоть пальцем.

– Да пошёл ты на хер, понял?! Она не твоя собственность, так что соси хер, – Филя толкает его и уходит, а у меня сердце опускается в пятки.

Не знаю, как на это реагировать. Необузданная ревность. Собственничество. Чувствую реально что-то такое со стороны Саши. Как только он ощутил, что я могу быть с кем-то конкурентоспособным, сразу засуетился. Только я никогда его не прощу. И не хочу даже думать в ту сторону. Если честно, его поступок дал мне понять о том, какими притворщиками и лгунами бывают люди. Как они искусно манипулируют тобой, если им что-то нужно. Ведь он так мной играл, что я поверила. Влюбилась. Он совсем как мой отец. Такой же эгоист, циник и лгун. И поэтому сейчас на шестом последнем уроке Филиппов заливает мне какую-то хрень в уши, а я слушаю с улыбкой на устах. Словно мне это всё – бальзам на душу... Я такая же лицемерка, как Яровой…

– Поговорить надо, – только выхожу из кабинета, как Саша пытается оттащить меня в сторону. Касаясь моей руки, оставляет болезненные ожоги повсюду.

– Не трогай, блин, меня! Не касайся! – выпаливаю я в истерике, едва ощутив тепло его кожи на своём запястье.

– Вы чё там устроили? Чё это такое? Как называется?!

– Что, прости? – спрашиваю, охреневая от его напускной важности. Он ведёт себя так нагло, что у меня дар речи пропадает.

– Филя?! В жизнь не поверю, что у тебя к нему чувства проснулись.

Ушам своим не верю. Вот ведь он скотина... Пришёл тут со своими претензиями и выделывается, словно я ему что-то должна.

– А меня это должно как-то волновать? Веришь ты или нет? Мне плевать, Яровой, – разворачиваюсь, а он снова отдёргивает меня за плечо.

– Видно, как тебе плевать. Это же просто месть с твоей стороны. Я не слепой. Вот только, нахрен, так себя не уважать? С Филей, серьёзно?!

– Знаешь, что, Саша... – я подхожу чуть ближе и буравлю его взглядом. Если бы могла испепелила бы его к чертям собачьим. – Не уважала я себя, когда связалась с тобой. Это сущая правда, которую я пытаюсь забыть. А Филя в отличии от тебя хотя бы честный парень. Так что пошёл ты на хер. И не подходи ко мне больше, – огрызаюсь я и, выдернув руку, ухожу оттуда в спортзал. Меня всю колотит, а мне ещё нужно доделать некоторые дела по выпускному. Хорошо, что Филиппов ждёт меня там.

– Ну как? Въебала ему протест? – ржёт он, сидя на столе и болтая ножками.

– Зачем ты всё это придумал? Такая ерунда... Мы с тобой – самая нелепая пара из всех... – смеюсь я, раскладывая на полу баннер. – Помоги мне расправить.

– Нормальная. Когда ревнуешь, похрен к кому. Лишь бы правдоподобно. И вообще, знаешь... Странно это всё. Что Яр так тебя облизывал, а потом вдруг всё бросил. Это, честно, хрень какая-то.

– Ничего странного. Я отказала в сексе, и он нашёл вариант подоступнее.

– Ахаха! – хохочет Филя. – Не гони, Доманская!

Смотрю на него, пожимая плечами. В чём это я интересно гоню?

– Ты чё, реально?

– Ну да.

– Я думал вы во всю трахаетесь... Теперь понятно, чё его так бомбит по тебе...

Никак не комментирую эти слова и работаю дальше.

– А мне бы дала, Доманская? – спрашивает он, подкрадываясь сбоку и играя бровями.

– Конечно, – кривлю я губы в усмешке. – Тебе, Филя, хоть сейчас...

– Вот этим ты мне и нравишься, Мелкая, – Филиппов обхватывает за плечи и треплет волосы, а я возмущаюсь, отпихивая его от себя.

– Дурак!

Около семи мы всё доделываем. Он очень помогает, я реально довольна результатом.

– Останется забрать гелиевые шары и цветы. А в целом всё!

– Ну, прикольно получилось... У тебя талант, – говорит он, подмигнув мне.

– Ага, спасибо. Поможешь мне в четверг оформить местечко для фотографий?

– Помогу, скажешь во сколько... Уроков же уже не будет. Завтра последний день...

– Ага... Хорошего тебе, кстати, поступления.

– И тебе, Доманская...

***

Дома ещё раз примеряю платье. Красивое. Я выбрала чёрное. Не знаю, почему. Мне не хотелось яркости, хотелось практичности и простоты. И выбор получился именно таким. Сделаю высокую причёску и будет очень эффектно. Никогда так себя не рассматривала, но вот даже удивляюсь своей фигуре. Оказывается, в нужном платье и я могу выглядеть роскошно.