Найденыш. Дракоша в академии

1. Добро пожаловать в академию

Ну здравствуй, Академия Мироходцев. А вот и я, в будущем — крутейший маг-менталист, прославленная путешественница по мирам и просто очаровательная чародейка, по венам которой течет драконья кровь.

Пройдя сквозь открытые кованые ворота, я свернула на мощеную дорожку, чтобы не мешать потоку прибывающих. Остановилась там вместе со своим миниатюрным розовым чемоданчиком, с любопытством озираясь вокруг.

Главное мое внимание привлекло, конечно, само здание академии. Состоящая из нескольких корпусов, соединенных каменными мостами, со всеми этими башенками и огромным арочным входом, Академия Мироходцев походила на старинный замок… В котором мне предстояло учиться ближайшие пять лет.

Волнение захлестывало волнами, и это несмотря на убежденность моего ближайшего окружения в том, что я, Дэйзи Уайт-Адамс, весьма уверенная в себе особа.

Просто почти все, кого я знала, были выпускниками Академии Мироходцев, блестящими специалистами и опытнейшими мироходцами. Моя мама — одна из лучших менталистов во всем Ордалоне. Папа — лучший боевой чародей их выпуска. Его друг Райли разделил с ним это почетное звание. Тетя Зои, его жена и, по совместительству, мамина лучшая подруга — крутейший зоолог и драконолог.

Каждый из них, так или иначе, вложил силы в мое образование — я была на домашнем обучении с четырех лет. Папа и дядя Райли учили меня боевым чарам, Зои — психологии разумных животных, зоологии, биологии и анатомии, мама — ментальным чарам, литературе, ордалонскому языку, истории и общей магии.

Все это бережно вкладывалось в мою голову, словно шкатулку, на протяжении тринадцати лет. Я была очень благодарна и родителям, и тете Зои с дядей Райли… И просто не могла теперь их подвести.

Вдобавок, что бы ни происходило в стенах института, мне никак нельзя выдать окружающим мой маленький секрет. Никто не должен узнать, что я не просто метаморф — то есть человек, способный существовать и даже мыслить в зверином обличье, но, вероятно, единственный дракон-оборотень во всей Паутине Миров.

Путешествуя по другим мирам, родители время от времени встречали разумных драконов… Но метаморфов, способных обращаться в полноценного человека — никогда.

А если вспомнить, что еще несколько лет назад у меня были проблемы с контролем обращения — почуяв угрозу, я перевоплощалась в дракона…

Никакого, ну совершенно никакого давления!

Я занервничала — на миг показалось, что кончики пальцев зачесались, будто готовые в любой момент ощетиниться когтями. Не проклюнулась ли нигде белоснежная чешуя?

Я вытянула перед собой ладонь и окинула ее пристальным взглядом. И впрямь показалось. Шумно выдохнула, внутренне подбираясь.

Я справлюсь. Главное, я поступила в Академию Мироходцев!

— О, мне знаком этот восторженный взгляд с оттенком легкой паники, — раздался звонкий девичий голос в шаге от меня.

Он принадлежал брюнетке на пару-тройку лет постарше. Круглое лицо, круглые очки и взгляд как у дружелюбного щенка. Она сразу мне понравилась.

— Что, я тут такая не одна? — улыбнулась я.

Незнакомка фыркнула.

— Вас, первогодок с таким взглядом, тут целый выводок. Ну а я на ближайшее время ваша мать-наседка. Пойдем к другим, все расскажу, все покажу. Кстати, я Алисия.

— Дэйзи, — с готовностью представилась я. — И спасибо тебе за помощь.

— Ой, не стоит, — отмахнулась та. — Я просто хочу, чтобы у вас осталось… ну, нормальное впечатление о старшекурсниках академии.

Я нахмурилась.

— А все остальные…

— Высокомерные? Самоуверенные? Мстительные? — Алисия фальшиво рассмеялась. — Нет, что ты.

Хорошенькое начало…

По пути до здания академии мы подобрали еще несколько человек, которые с разной степенью страха и восторженности озирались вокруг. Кажется, начинаю понимать, о чем говорила Алисия.

Вслед за “мамой-наседкой” мы прошли через арку под высокие своды академии. Длинными коридорами Алисия повела нас на второй этаж — в актовый зал, где должно было состояться первое собрание для всех факультетов. Большинство студентов отпускали после торжественной речи, а со старшим курсом за закрытыми дверьми говорили о более “продвинутых” вещах, нам пока не доступных — практиках в иных мирах, например.

Ох, скорее бы до этого дорасти…

Войдя в зал с большой сценой и расставленными рядами кресел, я тут же направилась к ближайшему пустому ряду. Мы как раз могли все там расселиться.

— О, нет-нет, это место занято, — быстро проговорила Алисия.

— Но почему? — нахмурилась я. — Преподы же вон, сидят в центре зала на первых рядах.

Зал был уже наполовину заполнен.

— А справа на первых рядах сидят старшекурсники, — наставительно проговорила Алисия. — Какое бы дело ни привело тебя в актовый зал, помни об этом.

Вероятно, это и был мой первый урок в Академии Мироходцев.

— Но здесь всего с десяток мест, — подала голос худенькая и бледная девчушка. Кажется, ее звали Тали. На вид ей больше пятнадцати не дашь, что вряд ли соответствует действительности. — Все старшекурсники сюда не поместятся.

— Вот именно. Здесь лишь самые-самые. Элита академии, можно сказать.

Внутри зарождался огонек протеста, но усилием воли мне пришлось его подавить. Мама просила меня не привлекать излишнего внимания. Да и сегодня — мой первый день в академии.

Поморщившись, я все-таки направилась чуть дальше по проходу и заняла одно из пустующих мест во втором ряду — хотела хорошенько разглядеть тех выскочек, которые сядут на первом.

Долго ждать не пришлось.

Элиту академии я узнала еще до того, как они подошли к своим местам. Что-то было такое в их лицах… Некая вера в то, что весь мир, если уже не склонился перед ними, то сделает это совсем скоро. Они оглядывали аудиторию взглядами, которыми вожак мог бы смотреть на свою стаю.

Я хотела было высказать Алисии, которая сидела рядом, все, что думаю о таких, как они… А потом увидела его.

Мама как-то признавалась мне, что мой папа покорил ее с самого первого взгляда. Уже потом, узнавая его, она по уши в него влюбилась. Но сначала ее зацепил его образ. Я тогда не поняла ее — как может просто чей-то облик без, скажем так, содержания, покорить? Ведь даже умопомрачительные актеры и певцы с экранов очаровывают и своей харизмой, и мимикой, и голосом, и поведением, и речью. Они ведь — не какие-то картинки, не бездушный набор черт.

2. Королевская чета

Выступающего на сцене ректора — представительного мужчину папиного возраста — я почти не слушала. Была занята тем, что изучала лица преподавателей и будущих сокурсников, ловила обрывки долетающих до меня разговоров, смотрела на Рафаэля…

И предавалась фантазиям о том, как переплюну в мастерстве ментальной магии саму Эмбер — в дипломатии я, получеловек-полудракон, вряд ли могла с ней тягаться, а вот в ментализме — очень даже! И тем самым покорю сердце Рафаэля.

Да, я не знала его. Но чтобы узнать, нужно было как-то к нему подобраться… И на это у меня всего год — “королевская чета” училась на последнем, пятом курсе.

Времени мало, а значит, действовать нужно уже сейчас. Я и без того планировала брать академию с наскоку, а тут появился дополнительный стимул! Так что, как заселюсь в общагу, сразу засяду за учебники. Практика это, конечно, хорошо (а ментальные чары с мамой мы тренировали постоянно), но освежить теорию не будет лишним.

Родители жили в окрестностях Пало-Тироны, столицы Единого Королевства, но я все равно решила жить в общаге, чтобы не тратить время на дорогу, а домой наведываться по выходным. Да и желание с головой окунуться в самостоятельную жизнь с началом учебного года заиграло во мне с новой силой.

После торжественной речи ректор мягко попросил студентов с первого по четвертый курс покинуть зал. Заверил, что второкурсники с удовольствием помогут первогодкам и проведут им полноценную экскурсию по институту.

— Не помогут, — вздохнула Алисия. — И не проведут. Второй курс тут из категории выживших — потому что им в свое время тоже никто не помогал. Среди них действует правило: “кинуть в озеро с лодки, кто выплывет — тот молодец”.

Кажется, с тех пор, как родители учились в Академии Мироходцев, тут многое изменилось.

— Так что подождите, пока собрание закончится, ладно? Я помогу вам во всем разобраться.

Я благодарно кивнула Алисии и поспешила вместе с остальными покинуть зал. План действия вступал в силу уже сейчас. Мне нужно было встроиться в поток идущих к выходу студентов так, чтобы оказаться как можно ближе к первым рядам. Может быть, уловлю, о чем они говорят… Ну и, конечно, продемонстрирую Рафаэлю свою фигурку, по особому случаю затянутую в белое платье-футляр. Не мешало бы лишний раз показать и свою походку на каблучках…

Между прочим, то, что у почти любой другой девушки получалось вполне естественно, для дракона-метаморфа — серьезное достижение! В юности я даже без всяких, самых крошечных, каблучков, смешно косолапила — во мне говорила драконья личина. Драконам, знаете ли, не до изящества.

Но какая бы смертоносная сила ни таилась в моем хрупком теле, я хотела не просто научиться сносно ходить. Я хотела научиться ходить так, как девушки, которых видела на улицах Ордалона. Плавно, от бедра, почти танцуя.

Папа ворчал, недоумевая, на кой ляд мне сдалась эта “наука”. Мама и тетя Зои, смеясь, в один голос заявляли, что он ничего не понимает, и учили меня не модельной, но вполне грациозной походке.

Результат этих многолетних стараний я и хотела продемонстрировать сейчас Рафаэлю.

Да, я приехала сюда учиться, а не производить впечатление на черноглазых красавцев голубых кровей. Но одно другому не мешает! Я вообще очень способная! Мультизадачная, как бабушка говорит. Кажется, это словечко из ее мира — в Ордалоне я его ни разу не слышала.

Задуманное получилось… да не совсем. Меня удачно сместили в правый край стремящегося к выходу людского потока. И даже взгляд Рафаэля удалось поймать… На один краткий миг. Он скользнул по толпе взглядом, не заметив и ничем не выделив меня. А тут еще эта выскочка Эмбер что-то произнесла и тут же привлекла его внимание.

Я пытливо вглядывалась в лицо Рафаэля, но ни нежности, ни пылкой страсти в его глазах не заметила. Слышала я о таких парах, которых “предназначены друг другу с пеленок”, как сказала Алисия. Парах, которые знают друг друга годами, но слишком молоды, чтобы их любовь оказалась вечной. Вдруг это именно такой случай?

Однако на губах Рафаэля при взгляде на Эмбер появилась теплая улыбка, чуть смягчившая хищные черты лица. Даже глаза — эти осколки черного стекла — словно потеплели…

Признаюсь, я на него засмотрелась. Не заметила, что ковер под нашими ногами из прямого стал волнообразным — именно в том месте, где шла я. Тут еще кто-то нетерпеливый напирал на меня сзади… Вдобавок эти проклятые каблуки…

В общем, я, конечно же, споткнулась. По инерции пронеслась вперед и со всего размаху налетела на… Нет, увы, не Рафаэля. На Эмбер.

— Вот курица, смотри, куда несешься!

Брезгливо поморщившись, она оттолкнула меня от себя. Да еще и руками — изящными, тонкими — затрясла, будто нечаянно угодила в паутину. Вот тебе и принцесса и будущий дипломат…

На месте огненного народа после ее матери Эмбер королевой я бы выбирать не стала.

А Рафаэль даже не посмотрел на меня, зараза. Его взгляд был по-прежнему прикован к Эмбер. Ну и ладно. Я снова влилась в общий поток и покинула актовый зал.

У меня еще будет шанс привлечь его внимание. И, надеюсь, далеко не один.

Дожидаясь Алисию, я познакомилась с частью первогодок. Все они, на первый взгляд, оказались неплохими ребятами. Чуть смущенными, чуть взволнованными и по-хорошему простыми, что так выгодно отличало их от этой “элиты”. Во всяком случае, от Эмбер — ее ярчайшего представителя.

Наконец запертые двери актового зала снова распахнулись, выпуская пятикурсников. Внутри остались лишь преподаватели с ректором. Алисия подскочила к нам. Рафаэль с Эмбер и частью их волчьей стаи замерли неподалеку, шумно обсуждая грядущую вечеринку по случаю нового учебного года.

— Ну что, давайте я вам все тут покажу! — оживленно предложила Алисия. — Гид из меня, конечно, не очень…

— И охота тебе, Алисия, возиться с этими неоперившимися птенцами? — хмыкнул Рафаэль, пронзая меня взглядом черных, словно бездна, глаз.

Эй, ты кого птенцом назвал? Я уже вполне сформировавшаяся птичка! В смысле ящер… в смысле дракон!

3. Катастрофа

Первым занятием была лекция по основам безопасности применения магических чар. На редкость утомительная лекция.

Мы должны браться лишь за те чары, в результате которых уверены и которые нам по плечу.

Мы должны соблюдать технику безопасности.

Наши первые чары должны призываться исключительно в отведенных для этого местах и под надзором преподавателей.

И прочее бла-бла-бла.

Все это мне твердили еще родители. В детстве я была так поражена словами мамы о том, что классические драконы способны призывать огонь, что попыталась сделать это в нашем доме. Ну и чуть его не подожгла.

Просто привыкла, что в родном мире Эсхантисе меня окружает камень. Таким был и вырубленный в скале драконий замок, в котором погибла моя первая мама. То есть родная мама, за всю свою жизнь так и не принявшая человеческое обличье.

Во всем Эсхантисе я почему-то была последней, кто на это способен. Каким-то образом позабытый почти дар метаморфизма проявился во мне. За что я невероятно судьбе благодарна.

В общем, технику безопасности я вызубрила с момента первой моей попытки призыва огня. Потому на лекции, в основном, считала ворон и перешептывалась с Эйбом, который сел по правую сторону от меня, или с Тали, которая находилась по левую.

В какой-то момент Эйб заметил, что господин Перкинс, наш преподаватель, своей круглой лысой головой, добродушным видом и кустистыми светлыми усами похож на моржа. Я покатилась со смеху и, как назло, именно в этот момент Перкинс перестал громко вещать с кафедры.

Мой приглушенный смех услышали все. Преподаватель стрельнул в мою сторону свирепым взглядом. Что-то его вид резко перестал быть добродушным…

— Назовите свое имя, — потребовал он.

Ох.

— Дэйзи Уайт-Адамс, — с самым невинным и благовоспитанным видом прощебетала я.

— Хм. Дочка Леона и Рады Джой, я полагаю?

— Все верно, — расплылась я в улыбке.

Рано радовалась.

— Ваши родители такими беспечными не были, — отрезал Перкинс. — Впитывали знания, как губка! А ваш отец, к тому же, успешно учился сразу на двух факультетах!

Как будто я этого не знала!

— А вы… Первая же лекция, а вы уже витаете в облаках!

Я могла бы сказать, что знала все, о чем он говорил. Могла бы предложить пересказать основы безопасности применения магических чар.

Но я до ужаса не любила оправдываться. А потому, прикусив язычок, молчала.

— С вас на следующее занятие — доклад по технике безопасности. Обстоятельный, детальный доклад! Зачитаете его прямо здесь, за кафедрой, раз уж вы настолько уверены в себе, чтобы перебивать преподавателя.

Ну, допустим, преподавателя я не перебивала — к тому моменту, как Эйб сравнил его с моржом, Перкинс уже закончил говорить. Но подобная поправка вряд ли спасет мое положение.

Тали послала мне сочувствующий взгляд. Эйб шепнул:

— Прости.

Я махнула рукой обоим. Дескать, и не с таким справлялись.

К счастью, совсем скоро прозвенел звонок. Я, кажется, первой сорвалась с места, за что заслужила неодобрительное покачивание головой в исполнении Перкинса. Ну а что я могу сделать? Нетерпение, порывистость и несдержанность — в моей драконьей крови! Хотела я того или нет, это часто проявлялось и в человеческой личине.

Причем, по нашим с родителями наблюдениям, чем дольше я сдерживала в себе животное начало, тем сильнее оно начинало влиять на мою человеческую суть.

В ближайшее время нам надо будет снова наведаться или в принадлежащие отцу Леона охотничьи угодья или в другой мир. В общем, куда-то, где я могла бы, не боясь разоблачения, перевоплотиться в дракона.

Из-за суеты, связанной с экзаменами и поступлением, последний раз я делала это около месяца назад.

Следующим оказалось потоковое занятие по бытовой магии для всего первого курса. Оно проходило в большой аудиторию, всю стену которой превратили в одно огромное окно. Благодаря этому здесь было невероятно светло.

Мы сели точно так же, как на прошлой лекции, рядышком втроем. Глаза Тали отчего-то сияли, а на тонких губах блуждала робкая улыбка.

Преподавательницей оказалась госпожа Лаорэль — маленькая, невероятно изящная… и полупрозрачная сильфида. Они — Дети Воздуха, что-то вроде фей из детских (и не очень) сказок. Крыльев, во всяком случае, видимых, у них нет, но сотканы они из энергии воздуха. Как и характерные для сильфид легкие, летящие платья из переплетенных бело-голубых лент.

Я даже не знала, что среди преподавателей есть и представители других стихий (нас, людей, традиционно причисляли к Детям Земли).

Урок начался с краткой теории. К моему удивлению, по ее окончании мы тут же перешли к практике. Бытовая магия считалась основой основ. Меня учили ей еще несколько лет назад, но быстро перешли к боевым и ментальным чарам.

И вот теперь я жалела, что хотя бы время от времени не повторяла изученное.

Казалось бы, простейшая бытовая магия и простейшее задание — соткать из воздуха нить, заострить ее кончик и прошить выданные нам лоскуты из легчайшей воздушной ткани явно магического происхождения.

Но у каждого из нашей сложившейся тройки возникли проблемы.

— У меня пальцы как сосиски, — вздохнул Эйб. В отчаянии запустил пятерню в волосы, еще больше взъерошивая их. — Ничего не получается!

— А по-моему, у тебя чудесные пальцы, — тихо проговорила Тали.

На ее щеках тут же расцвел лихорадочный румянец. Засмущалась, бедолага.

Я перевела изумленный взгляд с Тали на Эйба. Ей что, правда понравился вот этот вот худой взъерошенный паренек? И это при том, что в академии учились такие, как Рафаэль?

Ла-адно, о вкусах, говорят, не спорят.

У Тали первой из нас получилась воздушная иголка с тянущимся за ней эфемерным следом нити. Осталось теперь сделать несколько стежков по всему периметру лоскута. И при этом не касаться нити! А усилием воли управлять ею на расстоянии.

Госпожа Лаорэль показала нам верное движение рукой, призванное помочь с заданием на раннем этапе постижения бытовых чар. Тали послушно крутанула запястьем, и призванная нить-игла устремилась к лоскуту ткани, а после нырнула в нее, оставляя воздушный след.

4. Визит к ректору

Госпожа Лаорэль медленно приходила в себя, глядя на несчастный лоскуток воздушного пространства, насквозь проколотый моими когтями, прожженный и обугленный. Утянув лоскуток с парты двумя тонкими полупрозрачными пальчиками, сильфида убрала его в вынутую из недр учительского стола серебряную шкатулку с топазами. Ее горестный вздох долетел даже до моего места.

После госпожа Лаорэль и вовсе покинула аудиторию. Причем со шкатулкой в руках.

Что-то мне это не нравилось.

Сокурсники продолжали пялиться на меня, но косые взгляды — меньшее, что меня сейчас волновало.

— Ты как это сделала? — громким шепотом спросил Эйб.

Он уже даже не пытался призвать нить-иглу — видимо, понял всю бесплодность своих попыток. А может, я своими фокусами сбила ему весь настрой.

— Оно само, — рассеянно буркнула я, не сводя взгляда с двери аудитории.

Куда ушла госпожа Лаорэль? И почему не возвращается Тали?

Я выждала три минуты. Больше просто не могла.

Эйб снова о чем-то меня спросил, но я уже сорвалась с места. Ринувшись к двери, дернула ее на себя.

И воззрилась на стоящего за порогом ректора.

— Госпожа Уайт-Адамс, верно? — с холодком спросил он. — Куда-то собрались?

— Я только хо…

— Ответ неверный. В учебное время вы должны находиться в отведенных для этого аудиториях и площадках. Не помню, чтобы таковой мог считаться коридор.

— Но я…

— Еще одно нарушение. Когда ректор напрямую обращается к вам, вы должны слушать его очень внимательно.

Медленно закипая внутри, я все же заставила себя прикусить язык. И даже почтительно кивнула.

— Вот и хорошо, — все с той же прохладцей сказал ректор. — А теперь следуй за мной.

— Могу я сначала?..

— Нет, — отрезал он.

Но я всего лишь хотела отыскать Тали и убедиться, что с ней все в порядке! Хоть капающая из носа кровь как-то плохо соединяется с любым представлением о порядке.

Я все еще не понимала, почему это произошло. Что-то с моими ментальными барьерами? Желая мне помочь, Тали пробилась сквозь стены, защищающие мое сознание от посторонних. Может, я неосознанно укрепила их и, сама того не зная, оказала жесткое сопротивление? И этим причинила ей боль?

Ох. Кажется, я усугубляла ситуацию с каждой проведенной в академии минутой.

Увы, желание найти Тали мне пришлось отложить. Обреченно вздохнув, я расправила плечи (специально для однокурсников, которые наслаждались представшей их глазам сценой) и пошла вслед за ректором.

Кабинет оказался примерно таким, каким я и ожидала его увидеть. Шкаф темного дерева был заставлен различными книгами. На массивном столе у окна лежал впечатляющих размеров гроссбух. Вдоль стены стояло множество глобусов разных миров. Я узнала Землю и ее двойников, Ордалон и Верналию, но остальные разглядеть не успела — ректор велел мне сесть.

Что я и сделала, опустившись на стул напротив его стола.

В льющемся из окна свете я рассмотрела серебрящиеся нити в темно-русых волосах ректора, которые, однако, никоим образом его не портили. Он был похож на киноактера из “старой гвардии” — тех, кого возраст лишь красил, как годы выдержки улучшают вкус вина.

Вот только пристальное внимание ректора в первый же день учебы мне совсем не нравилось. Но кто виноват в случившемся? Только я.

Я была так уверена, что умею держать себя в руках! А реальная жизнь взяла и больно щелкнула по носу.

— Твои родители не проверяли тебя на предмет владения стихиями? — осведомился ректор.

Я, невольно напрягшись, вцепилась в подлокотник. А вот теперь мне нужно быть предельно аккуратной.

— Проверяли. Во мне сильна огненная стихия, но я решила все же поступать на факультет ментализма.

— Почему?

— Это мне ближе. Мама тоже менталист, и я…

Я не хотела быть просто боевой чародейкой, искусно призывающей огненную стихию. Я хотела изучать разумных созданий иных миров и говорить с ними на одном языке.

Ведь именно этот мамин дар и спас меня когда-то. Не улови она тогда в Эсхантисе мои ментальные сигналы и просьбу моей защитницы-драконицы меня оберегать… Кто знает, к чему бы это привело?

Наверное, я осталась бы жить в том мире совершенно одна — ведь моя родная мама к тому времени уже была убита вивернами, а защитница умирала.

В конце концов виверны, захватившие почти весь Эсхантис, наверняка отыскали бы меня. Когда-то разумные существа, отрекшиеся от своей человечности ради разрушительной зверино-магической силы, они были одержимы желанием уничтожить всех потомков разумных драконов.

Я хотела помогать другим подобным созданиям, так же, как приемная мама однажды помогла мне. Защищать их, как родители меня защищали.

А чародеев с силой стихий в Ордалоне и без того предостаточно.

Мой лаконичный ответ ректора удовлетворил… да не совсем.

— Ты ведь приемная, да?

Я вытаращила глаза. Во-первых, откуда ему это известно? Во-вторых, разве это не тайна моей личности, которую я имела права не разглашать?

От внимания ректора моя реакция не укрылась.

— Министерство межмировых дел сообщают мне обо всех иномирянах, которые поступают в мою академию.

Я пожевала щеку. Неужели боялись, что мы выкинем нечто… этакое?

— Не бойся, дальше этих стен информация не уйдет, — заверил ректор. — И, кстати говоря, сами стены защищены от прослушивания.

Я позволила себе улыбку.

— Да, я приемная дочь Леона Адамса и Рады Джой Уайт. И я иномирянка.

— Из Эвелнона, верно?

Родителям пришлось разделить две мои сущности, развести их по разным сторонам. Так родиной их боевого фамильяра, дракоши по имени Мегги, стал Эсхантис, мой родной мир. Вот только этот дикий скалистый мир, населенный драконами, вивернами, камневиками и прочим зверьем, никак не мог оказаться родиной девочки, которую мироходцы забрали с собой в Ордалон.

Для того, чтобы меня закрепили за Эвелноном, папе пришлось задействовать свои связи — использовать то, что он приходился сыном действующему тогда министру межмировых дел. По признанию мамы, он терпеть этого не мог, но ради меня согласился.

5. Домой

В гордом одиночестве я отправилась сначала в библиотеку за нужными книгами, а потом, вместе со своим изрядно потяжелевшим розовым чемоданчиком — в общежитие. Заселили быстро, без всяких проволочек. Комнатушка была небольшой, но светлой и достаточно уютной. В шкаф из светлого дерева я загрузила все свои наряды — белые блузки, черные юбки, пиджаки им в цвет и несколько кожаных брючных костюмов из зачарованной кожи. Невероятно удобные, а на плечах в виде причудливых эполетов узор, напоминающий чешую.

Даже будучи симпатичной девушкой, я порой скучала по своей личине и гордилась ею, что отражалось в моих нарядах. На пары я, конечно, предпочту черно-белые наряды, имитирующие форму, но и кожаные костюмчики пригодятся… Со слов родителей я знала, что уже в конце семестра нас ждут тренировки не в аудитории, а в учебных мирах.

Жду не дождусь этого момента!

Сначала я опробовала местный душ, зачарованный водной и огненной стихией (вторая нужна была для подогрева). Довольная и пахнущая кокосом и лавандой, отправилась в комнату. И до вечера, следуя своей мантре, читала учебник по теории магии. И, время от времени вздыхая (то покорно, то раздраженно, то обреченно, и так по кругу), подготовила доклад для господина Моржа… тьфу ты, Перкинса.

На следующий день была лекция по основам стихийной магии (их, наряду с другими вводными дисциплинами, преподавали первокурсникам каждого из факультетов). Клянусь, всю пару я ловила на себе взгляды студентов — дескать, что еще учужу? Учудю… В общем, набедокурю.

С какой-то опаской поглядывал на меня и Эйб. Он явно до сих пор задавался вопросом, с чего вдруг мне вздумалось сжигать несчастный воздушный лоскут.

Я вела себя так прилично, насколько это возможно, когда тебе преподают то, что в твою голову вбили еще лет так в шесть. Даже не заговаривала с Тали, хотя очень хотелось. К счастью, избегать меня она не стала. Как ни в чем не бывало, села по правую сторону от меня. Хотя, судя по взгляду, очень хотела сесть с Эйбом. Жаль, не решилась, а пара уже началась.

За лекцией — еще одна и еще одна. Практические занятия по зельям, стихиям и ментализму начинались только на следующей неделе, а значит, пока можно было немного поскучать. Ну если не считать еще одного занятия по бытовой магии.

Вот там скучать не приходилось вовсе.

Пока Тали споро делала стежки за стежком призванной, кажется, в одно мгновение нитью-иглой, мы с Эйбом сражались с последней. Я решительно не понимала, как я могу заставить иглу двигаться ровно одной лишь силой мысли! Точнее, мысленным импульсом магической энергии… Как учила нас госпожа Лаорэль, ее надо было распределять очень дозировано и направлять аккуратно, и тогда все должно получиться…

Видимо, слова “дозировано” и “аккуратно” — не про нас с Эйбом.

— Начинаю думать, что записался не на тот факультет, — тоскливо признался он.

— Бытовую магию преподают здесь на всех факультетах.

Эйб скорчил кислую мину.

— Может, мне тогда не место в академии? С таким неуклюжим даром нужно было идти в дровосеки, — пробормотал он.

Тали неожиданно громко рассмеялась. Мы с Эйбом удивленно взглянули на нее, и она тут же потупилась. Я же невольно залюбовалась на ее ровные, один к одному, стежки.

Сосредоточиться на управлении нитью-иглой мешал и пытливый взгляд госпожи Лаорэль, которая ни на секунду не оставляла меня без внимания. Подсказывала что-то другим, поправляла, показывала верные движения… и снова стреляла взглядом в мою сторону.

Ух, как же это раздражает!

Испугавшись вспышки гнева, я скосила глаза на руки. Тоненькие, с гладкой кожей и аккуратными полукружьями ногтей. Никаких когтей, пропарывающих драгоценные лоскуты воздушного пространства!

Может, оттого, что Рафаэля рядом нет?

Я шумно выпустила воздух из ноздрей. Вот зачем я снова о нем подумала? Обещала же!

К слову, на глаза мне он почти не попадался. Ни в этот день, ни в следующий. Да и нас с самого начала, похоже, решили загрузить теорией — ни вздохнуть ни выдохнуть. Впрочем, как оказалось, от истины я была недалека.

Как объяснила Алисия, с которой мы увиделись в середине недели, преподаватели Академии Мироходцев с недавних пор следовали обновленной системе образования. Теория студентам давалась в сжатом и четко структурированном виде и большая ее часть отводилась для самостоятельного изучения. В чем, как я перевела для себя, студенты напортачить не могли. Если, конечно, вообще брались изучать теорию.

Зато практику нам преподавали уже основательно. Вот почему первые серьезные практические занятия начинались уже со следующей недели. Семинары, доклады и различные тесты и вовсе были упразднены.

С одной стороны, мне, как человеку действия, безумно нравился такой подход. Нам предлагалось постигать чары на практике, не тратя времени на никому не нужные доклады. С другой… Как быть, если теорию усвоить ты не успел? Мучительно страдать на практических занятиях, что уже происходило с нами с Эйбом во время отработки бытовых чар?

Алисия, явный поклонник новой системы, клятвенно заверяла нас с Тали, что мы начнем с простейших чар и постепенно, после освоения той или иной ступени, будем переходить к более сложным. А значит, студенты одного курса будут двигаться в своем собственном темпе.

— Главное, не в черепашьем, — хихикнула тогда Тали.

Мне на этот счет можно было не волноваться. Я, как-никак, наполовину дракон.

Возможно, именно благодаря большому количеству лекций, остаток недели, вопреки моим опасениям, столь катастрофическим не был. И пролетел стремительно — не успела я и глазом моргнуть. А значит, пришло время возвращаться домой.

Слово "дом" отозвалось внутри теплым и щемящим чувством.

Отправлялась я налегке — все же большинство моих вещей остались у родителей. Только книги сложила в хорошенькую безразмерную сумочку. Все выходные мне предстояло зубрить теорию, чтобы быть готовой к новой неделе.

Весьма удобно, что один из постоянных порталов установили в самом студгородке. Внутри каменной арки, возвышающейся посередине поляны, вихрилась серебристо-голубая магическая энергия. Стоило кому-то шагнуть в портал, она взрывалась вспышкой серебристо-голубого огня, превращая людей в сверкающие искры. Красиво, но немного жутковато. Создавалось впечатление, будто магическая сила портала развоплощала тела, чтобы где-то в другом месте собрать их заново, слепив искры воедино.

6. Урок зельеварения

После двух дней и трех ночей, проведенных в тишине и спокойствии родного дома, в академию я возвращалась во всеоружии. Я полностью отрешилась от всех помех и провела это время в обнимку с книгами. С непонятными моментами теории мне помогли родители. Так что я чувствовала себя подкованной и готовой ко всему.

Уже на первом занятии наша тройка снова воссоединилась. Тали выглядела бледнее обычного — кажется, кто-то не спал до утра и зубрил. Эйб был в приподнятом настроении.

— Ни черта не выучил, — без толики уныния заявил он. — Буду действовать по ситуации.

Так, сделаем мысленную пометку: когда он будет готовить зелье, держаться от него как можно дальше. Кто знает, куда Эйба эта его ситуация заведет. А я не хотела потом каким-нибудь мудреным заклинанием наращивать себе брови.

К слову, первым на этой неделе у нас был урок зельеварения. И преподавала его госпожа Брунгильда. Мало того, что ее имя идеально подходило для какой-нибудь зловредной ведьмы, так еще и образ не отставал! Не крючковатый, конечно, но длинный и выдающийся нос, бледно-землистый цвет лица и длинные темные волосы.

Она была одета в длинную темную юбку и белую рубашку, но старомодный черный пиджак при этом застегивала под самое горло, так, что был лишь заметен лишь самый край белого воротника, да и то лишь тогда, когда она поворачивала голову. Оттого было легко представить, что госпожа Брунгильда облачена в черное платье… или черную мантию.

Я вдоволь повеселилась, нарекая ее “мистером Снейпом в юбке”.

— Это кто? — не понял Эйб.

Во взгляде Тали тоже не было осознания.

— Эх, темнота, — вздохнула я. — Я вам как-нибудь дам почитать бабушкины книги — земные, между прочим, раритет! И обалденно увлекательные!

Мне не терпелось продемонстрировать свою подготовку… но с честолюбивыми и эгоистичными желаниями пришлось повременить. Сначала — командная работа.

По приказу госпожи Брунгильды мы разбились на группки и сгрудились у низких квадратных столов, служащих чем-то вроде подставок для огромных котлов. Правда, не черных, как я ожидала, а серебряных. Поговаривали, при готовке в подобных ингредиенты лучше проявляют свои свойства, а сами зелья получаются сильнее и хранятся дольше. Последнее совсем не лишнее, когда речь идет о многонедельной экспедиции в другом мире.

Начали мы, как и было обещано, с простейших зелий, но необходимых для любого мироходца — целительных. Насколько я знала (теперь), силу целительного зелья можно было варьировать. Множество трав обладали лечебными свойствами, но чем более мощные ингредиенты составляли зелье, и чем тщательнее соблюдалась их синергия, тем более впечатляющим и эффективным был конечный результат.

Поэтому нам нужно было выучить не только названия полезных ингредиентов, но и их сочетаемость — или несочетаемость — друг с другом. Знать их все, наверное, невозможно — все же алхимики Ордалона использовали множество трав и других миров, аналогов которых в нашем не было. Но в таблице для первокурсников приводились самые основные и наиболее общеупотребительные.

“Подставки” под котлами оказались тумбами с многочисленными ящичками, наполненными мешочками с различными ингредиентами — перемолотыми в пыль травами, кусочками кореньев, срезанной с деревьев корой… и, возможно, даже чьими-то толчеными косточками и зубами.

Часть этого нам и предстояло сегодня использовать.

— Так и знал, что нам можно будет пользоваться книгами! — ликуя, сказал Эйб.

Так вот почему его ничуть не смущало то, что к занятиям он не подготовился. Тали лишь ободряюще ему улыбнулась, а вот я расточать улыбки не стала.

— Эйб, я тебя разочарую, но книга тебе поможет мало.

— Почему это?

— Достань ее, — велела я. Все равно наизусть рецепты я не знала. — Открой раздел с целительными зельями.

На парту рядом с нами лег пухлый том. Зашелестели страницы — преимущественно цветные, с многочисленными рисунками трав и прочих компонентов зелий.

— Выбери самый простейший рецепт, — продолжала командовать я. — Сколько там в перечне ингредиентов?

— Шесть. Но они же все перечислены.

— Ага. Читай первый.

— Кивариум узколистный. Тут даже картинка есть, — обрадованно воскликнул Эйб, тыча в книгу.

Тали таяла от его широкой мальчишеской улыбки, я закатывала глаза.

— Ну хорошо, любитель картинок. А что нужно сделать, чтобы выявить максимальные свойства кивариума перед тем, как добавить его в зелье?

— Эээ…

Не став его больше мучить, я сказала:

— Там по каждой траве есть отдельный раздел, где написано, как и в каком виде нужно добавить его в зелье. Но и это еще не все. Способы приготовления зелий тоже различны. Есть медленная варка, быстрая, на медленном или сильном огне. Некоторые зелья нужно выдерживать в котле какое-то время для лучшего настаивания. Некоторые нужно сразу переливать в колбу. В противном случае они могут загустеть, забродить или вовсе испортиться. Все это зависит от компонентов зелья. И все эти разделы нас и просили изучить дома, чтобы потом знать, где что искать.

Тали виновато улыбнулась, словно это именно она придумала такое наказание для студентов, как домашняя работа. Эйб проворчал что-то, подозрительно напоминающее “дурацкая книга с дурацкими разделами”.

Как алхимик он показал свою полнейшую несостоятельность, а потому отдуваться пришлось нам с Тали.

Я видела, что некоторые группы студентов решили рискнуть и из списка целительных зелий выбрать более эффективные. Например, четыре брюнетки, похожие друг на друга, словно сестры, сгрудившиеся у котла справа от нас, выбрали самое сложное зелье, которое включало в себя не только четырнадцать ингредиентов, но и многоступенчатый процесс варки. Что-то вроде темперирования — если бы зелье было шоколадом. Сначала его необходимо было нагреть, затем остудить и снова довести до приемлемой температуры.

Признаться, по пути усложнения чуть было не пошла и я (Тали, уверена, поддержала бы любой мой выбор). Однако я слишком хорошо помнила, до чего порой доводила моя самонадеянность.

7. Тренировка Рафаэля

После пар наши с Тали пути ненадолго разошлись. Я отправилась в деканат, чтобы дозаполнить бумаги, которые более дисциплинированная Тали сдала еще на прошлой неделе. Закончив, радостная выпорхнула из корпуса для менталистов.

Мы с Тали договорились пообедать и позаниматься вместе — разобрать теоретические вопросы для практикума по общей магии. До кафе, находящегося на территории студгородка, я могла добраться несколькими путями. Однако выбрала тот, что проходил мимо тренировочной площадки для боевиков.

Я убеждала себя в том, что лишь хочу подольше побыть на свежем воздухе — особенно теперь, когда в Ордалон пришла ранняя осень, мое любимое время года. Мне всегда казалось, что у него свой, особенный запах.

И дело совсем не в Рафаэле, которого я увидела из окна своего корпуса. Не в Рафаэле, который прямо в это мгновение схлестнулся с кем-то в бою на тренировочных мечах.

Но как же он, затянутый в черную броню, был хорош! Атаковал, парировал, уклонялся и снова атаковал, и все это — с такой кажущейся легкостью и грацией опасного хищника. Не хотела бы я оказаться однажды среди его врагов…

Главное — гнать от себя мысли о том, чего бы я по-настоящему хотела в отношении него…

Ничего я не хотела! Я пришла сюда учиться!

Я проходила мимо площадки, размером с половину футбольного поля, одним глазом поглядывая в сторону тренирующихся. Увы, Рафаэля среди них не было. Он вместе со своей “шайкой” стоял неподалеку от трибун — иногда на площадке проводились своего рода состязания среди боевых чародеев.

Мой взгляд деланно равнодушно скользнул по Рафаэлю. Впрочем, старалась я напрасно — моего появления он не заметил.

Однако все мысли разом вылетели из головы, когда я увидела на площадке еще одно знакомое лицо.

— Папа! — изумленно-радостно воскликнула я, подлетая к нему. — Ты что здесь делаешь?

Он крепко меня обнял. Я и не думала отстраняться или ворчать. Как можно не гордиться тем, что у тебя такой классный отец?

— Теперь, когда у нас с твоей мамой больше нет боевого фамильяра, на мне лежит двойная ответственность за ее жизнь, — серьезно сказал он. — В общем, я решил перед новым межмировым путешествием освежить навыки. А тут ректор как раз предложил потренировать боевиков-старшекурсников.

— А что стало с их предыдущим наставником? — насторожилась я.

— Выгорел. В прямом смысле. Довел себя до такого состояния, что магия перестала ему подчиняться. Плюнул на все и отправился в Элладию.

— Даже немного ему завидую, — хмыкнула я.

Элладия была миром, превращенным в вечный курорт, этаким райским уголком.

— Кстати говоря, — обманчиво ласковым тоном продолжил папа. — Кто из парней тебе нравится, говоришь?

Ой. Кажется, он решил совместить приятное с полезным сразу по нескольким фронтам.

Увидев мое лицо, папа рассмеялся.

— Не бойся, я его не загоняю. Просто хочу посмотреть, что он из себя представляет.

— Его здесь нет, — быстро проговорила я. — Он… болеет, наверное.

— Ага, — протянул папа со смешинками в глазах. — Ну ладно. Увидимся дома, хорошо?

Не стесняясь присутствующих, я поцеловала его в щеку. Отошла, чтобы не мешать ему заниматься со студентами.

Я направилась к трибунам. Хотела было свернуть на дорожку, ведущую к студенческому кафе, но путь мне преградил… Рафаэль.

— Леон Адамс — твой отец? — удивился он. — А по тебе и не скажешь.

— Эй, я вообще-то очень даже боевая, — запротивилась я.

Хоть и не чародей-боевик, как они, но прекрасная боевая дракоша.

Рафаэль хмыкнул.

— Вижу. Мелкая, а гонору…

Ах мелкая, значит?!

Я дождалась, пока Рафаэля отвлечет один из его друзей, тот самый родовитый оборотень с неизменной жвачкой во рту. Я не знала его имени, поэтому мысленно звала Джейкобом — коллекция фильмов с Земли, принадлежащая моей бабушке, включала весьма разнообразные фильмы.

Подлетела к отцу и шепнула:

— Вот тот, черноволосый и черноглазый, который сейчас с небритым детиной говорит…

— Сын Щита королевы?

— Да. Знаешь его?

— Помню его совсем мелким, — улыбнулся папа. — Пересекались как-то с его отцом, но в какой-то момент наши дороги разошлись.

— Мелким, значит, — пробормотала я. И уже громче добавила: — Не жалей его. Три шкуры с него спусти! Загоняй до седьмого пота! Выжми из него все силы до последней капли!

Папу явно позабавил мой напор. Он подмигнул мне.

— Посмотрим, что можно сделать.

Довольная, я снова отошла. Однако отправляться напрямую в кафе передумала. Пусть Тали пока закажет нам вкусного фруктового чая и помечтает об Эйбе, а я… Я пока посмотрю на Рафаэля.

С новой, так сказать, стороны.

— Господин Торрес… Рафаэль, верно? — знакомым вкрадчивым голосом спросил папа.

Тот удивленно вскинул голову.

— То, что ты прекрасно управляешься с мечом (во всяком случае, тренировочным), мы уже поняли. А как насчет боевых заклинаний?

Кто-то из дружков хлопнул Рафаэля по плечу. Послышались подбадривания вроде: “Давай, покажи класс”. Я застыла у трибун, сложив руки на груди, и наблюдая за Рафаэлем исподлобья.

Ну давай, Рафаэль, покажи.

Справедливости ради, поначалу у него даже получалось. Он отбил первые замораживающие заклинания, уклонился от нескольких огненных, а против более обширных по площади ударных своевременно выставил щит. Его шайка одобрительно хмыкала, словно в ловкости и силе Рафаэля была и их заслуга.

Вот только я, благодаря нашим многочисленным тренировкам, знала, что папа только разогревался. Даже не так — первыми заклинаниями он разогревал своего противника по тренировочному бою. Не скажу, что он был безжалостным… Просто верил в действенность обучения на собственных ошибок. И чем их больше — тем эффективнее результат и очевидней прогресс.

Ох как я протестовала против папиной схемы обучения на том ершистом этапе взросления, который знаком всем подросткам. А если добавить к этому играющую в моих жилах огненную кровь…

8. Стихийная практика

— Извини, задержалась, — мурлыкнула я Тали, все еще не отошедшая от увиденного.

И от своей крохотной мести.

— Ничего, — улыбнулась Тали.

День оказался весьма насыщенным, а потому у подошедшей официантки я заказала и первое, и второе, и десерт. Тали, которая ограничилась лишь салатом и чаем, окинула мою фигурку немного оторопелым взглядом, словно силясь понять, каким чудом я сохранила ее при таком аппетите.

А это еще один мой секрет и еще одно преимущества сущности дракона-метаморфа. Вторая личина, даже будучи подавленной, забирает столько сил, что есть я могу все, что угодно. И вообще часто бываю голодной. Зато в случае необходимости, даже оставаясь человеком, могу пользоваться скрытым резервом, вытягивая драконью энергию для чар, борьбы или, к примеру, долгого бодрствования.

На сессии этот навык мне очень пригодится… Правда, и откармливать меня тогда замучаешься.

— Как думаешь, мне пошел бы яркий макияж? — внезапно спросила Тали.

Кажется, все это время она и впрямь думала об Эйбе. Иначе с чего бы такой вопрос?

Я окинула взглядом белесые ресницы и брови, бледную кожу и какие-то бесцветные волосы.

— Боюсь, слишком яркий макияж не пойдет, будет смотреться инородно. Может, блеск на губы, немного румянца и глаза подчеркнуть? Для начала — просто тушью.

Тали тяжко вздохнула.

— Нет, ты права, не стоит. Буду выглядеть как разрисованная кукла.

У меня сердце сжалось от тоски в ее взгляде. Ну нельзя так сильно себя не любить! Королевой красоты Тали не была, но ее черты лица вполне себе ничего. Если их еще правильным образом подчеркнуть… и снять с нее это старомодное платье в цветочек…

— Давай на выходных все-таки попробуем, — предложила я.

Тали махнула рукой.

— Забудь, правда. Я не подумала…

— О чем?

— Мама не одобрит. Я даже если просто блеском губы накрашу, она свои кривит, как будто я… ну, гулящая.

— Но твоей мамы здесь нет, — вкрадчиво сказала я.

Губы Тали сложились в изумленную “О”. Я была уверена, что она откажется, но… Кажется, и ей не чужды бунтарские порывы.

— Скажи, а платье тебе тоже подбирала она?

— Да-а… А что с ним не так?

— Ничего, — быстро проговорила я, прикидывая в голове, какие из моих нарядов подошли бы Тали.

Фигуры у нас похожи — мы обе миниатюрные. Но Тали была еще худей меня. Ну ничего, если я выучусь бытовым чарам, парочку нарядов легко ушью.

Мне принесли еду, и я жадно на нее набросилась. Сначала — пища, потом — все остальное. Иначе я скоро в голодный обморок упаду.

Тали, впрочем, не скучала. Окидывая уютное пространство кафе с его стеклянными столиками кофейного цвета и витриной во всю стену, задумчиво водила пальцем по ободку высокого стакана с холодным чаем.

— Как думаешь, какие девушки нравятся Эйбу?

Подавившись, я закашлялась. Быстро запила изумление чаем.

— Да ты сегодня бомбишь неожиданными вопросами!

— Извини, — стушевалась Тали. — Это… глупо. Я даже не знаю, почему… Эйб не похож на всех, кто меня окружал все мое детство. У меня очень серьезные братья, которые много добились. Один известный чародей, другой — адвокат. Строгий папа. И в школе я хорошо общалась только с такими же отличниками… Ну, ботаниками — так нас называли. А Эйб…

— Может, он — как глоток свежего воздуха для тебя? — улыбнулась я. — Может, ты подсознательно всегда хотела чего-то другого?

— Да, — с неожиданным жаром выпалила Тали. — Хотела. Но…

— Ты боишься, что тебя не поймут?

Глядя на меня широко раскрытыми глазами, Тали кивнула.

Ох, если страх неодобрения шел от ее семьи, перебороть его будет тяжело. А ей — тяжело решиться на любые перемены.

Я вспомнила энтузиазм Эйба по отношению к фуриям и его заинтересованный взгляд на Эмбер, когда он узнал, что она — дочь Королевы Огня. Сдается мне, именно такие девушки его и привлекали. Бойкие, дерзкие, пробивные…

Но не могла же я сказать об этом невероятно милой и доброй, но очень тихой и неуверенной в себе Тали? Однако она, кажется, успела пожалеть о том, что вообще подняла эту тему. Потому тут же принялась щебетать про минувшие и грядущи занятия в академии.

Я быстро расправилась с едой (только удовольствие от пирожного растягивала, как могла, отщипывая от него по кусочку). Как могла, я разъяснила Тали те моменты из заданной на дом теории, которые остались для нее непонятны.

— Ох… А меня еще ботаником называли, — горестно вздохнула она. — Как ты все так схватываешь!

— Это не я такая умница, просто меня родители обучали на дому, — с улыбкой сказала я. — Причем с очень юного возраста.

— Здорово… А у меня мама так и на сумела стать чародейкой… Слишком слабый резерв. Ей после парочки заклинаний было плохо всю оставшуюся часть дня.

Что-то в тоне Тали заставило меня насторожиться. Но она, будто почуяв мой интерес, привычным уже образом свернула на другую тропинку. Точнее, вернулась обратно к теории стихийной магии.

Проверить нашу готовность мы смогли уже на следующий день. И, как ни прискорбно признавать, несмотря на свою подкованность в теории и даже практике, я… села в лужу.

Занятие по стихийной магии началось очень даже хорошо. Проходило оно в одной из башенок — небольших, но очень уютных, с расставленными кругом небольшими партами и кафедрой в середине.

Преподавательницей стихийных чар, к некоторому разочарованию Эйба, оказалась не одна из Детей Огня, Воды или Воздуха. Госпожа Айла определенно была человеком. Смуглокожая, с черными волосами и восточными чертами лица. Она то ли и впрямь была очень молода, то ли магическая кровь помогла ей столь хорошо сохраниться, что она казались лишь на несколько лет старше нас.

Вдобавок, госпожа Айла говорила с чарующим акцентом. Мужская половина нашего курса (включая стремительно переменившего свое мнение Эйба) мгновенно растаяла. А зря. Ледяной голос преподавательницы быстро привел их в чувство.

Сначала она прогнала нас по основным пунктам теории. Ответив на вопрос верно, Тали послала мне благодарный взгляд. Вот только то, что она правильно запомнила все, что я вчера ей растолковывала — это тоже немалая ее заслуга!

9. Дар Тали

Не могу даже сказать наверняка, была ли я больше зла, огорчена или раздосадована тем фактом, что во мне “слишком сильна связь с огнем”. Однокурсники хихикали за спиной. Выходя из аудитории, я даже услышала что-то вроде: “С ними все понятно”.

Ладно, мы с Эйбом: я за неделю в академии уже трижды опозорилась, он почти никогда не был готов… но Тали-то за что влетело? Просто за то, что общалась с нами?

Говорившими, к слову, были четыре брюнетки, которых я с недавних пор называла исключительно 4Б. Даже не собираюсь запоминать их имена. Услышав этот шепот и противный смех, я резко, до хруста в шее, обернулась.

Хихиканье прекратилось. Должно быть, разглядели в моих глазах опасные искорки.

— Вы, кажется, что-то говорили? — вкрадчиво спросила я. — Не повторите? А то я не расслышала.

— Дэйзи, не надо, — шепнула Тали, мягко касаясь моего локтя.

— Надо, Федя, надо, — мрачно сказала я вполголоса.

— А? — не поняла подруга.

Я махнула рукой.

— Потом объясню. А лучше покажу. О, как насчет киновечера с попкорном у меня дома?

— Я — за, — расплылась в улыбке Тали.

4Б забормотали что-то неразборчивое и бочком протиснулись мимо меня. Пусть бегут, я все равно уже сменила гнев на милость, представляя, как вместе с подругой пересматриваю фильмы из золотого фонда кино.

И жизнь вдруг показалась вполне себе сносной…

Да еще и следующим занятием был мой любимый ментализм.

Преподавала его весьма выдающаяся личность, слава о которой гремела на всю академию. Господин Валакири был невероятно бледен, невысок и костляв, с глубоко посаженными глазами, напоминающими темные провалы, и очень длинной и тонкой шеей. Выгляди господин Валакири менее… устрашающе, студенты непременно дали бы кличку Гусь. Вот только по его виду казалось, что стоит только слово поперек сказать, и он превратит тебя в зловонную жижу, эктоплазму или что-то в этом роде.

В общем, да, выглядел он как живой скелет, а точнее — восставший из мертвых.

Никто доподлинно не знал его тайну происхождения. Разве что ректор, но, по его заверениям, чужие секреты не покидали стен его кабинета. Но одно то, что господин Валакири, по словам родителей, с момента их учебы в академии, не изменился ни на день, уже говорило о многом.

Его длиннющая шея так и притягивала мой взгляд, но я уговорила себя сосредоточиться на том, что он говорил. И не заглядывать господину Валакири в рот, то ли боясь, то ли надеясь обнаружить там выпирающие клыки…

— И почему не он ведет некромантию? — хмыкнул Эйб.

Тали хихикнула. Сдается мне, наш приятель сейчас озвучил то, что было в головах буквально каждого из присутствующих в аудитории.

Та, к слову, была погружена в полумрак — окна в ней прикрывали жалюзи. Что ни говори, еще один повод для шуток по поводы личины Валакири и его пристрастий. Но, по правде говоря, одним из главных требований первых занятий по ментализму был полумрак и минимальное количество отвлекающих факторов.

По словам мамы, самому Валакири такие “мягкие условия” не нравились, но он был вынужден согласиться с учебными предписаниями. Будь его воля, смеялась мама, он бы заставил нас учиться ментализму (и любой другой дисциплине) в полевых условиях, прямо на поле боя. Зато все до единого выпустились бы из академии превосходными специалистами.

Ну, те, кто выжил.

Честное слово, Валакири с такой ненавистью смотрел на жалюзи, что мне в какой-то момент показалось, будто он сейчас сорвет их вовсе. Или обзовет нас мягкотелыми неучами.

Но он лишь процедил:

— Двадцатая страница. Первое упражнение. Разбились на пары и практикуемся. Даю вам полчаса. После этого подхожу, смотрю, даю дополнительное задание и ставлю оценку.

Тали оторопело взглянула на меня. Даже я, уверенная в своем природном даре ментализма, что и отличал драконов Эсхантиса, на миг растерялась. Захотелось даже обратно в кабинет госпожи Лаорэль, покорять эту дурацкую иглу-нить и делать эти дурацкие стежки.

Пока мы хлопали глазами (и в прямом, и в переносном смысле), Эйба уже увели. Причем пару ему составила одна из брюнеток. Оставшиеся — стало быть, 3Б — что-то неодобрительно заворчали, но она и бровью не повела. Лишь обольстительно улыбнулась Эйбу.

Нет, ну просто главный сердцеед нашего потока!

Тали огорчаться не стала, ведь пару ей составила я. Не Эйб, конечно, но тоже неплохо. Мы опустились на ковры для медитаций друг напротив друга. Глядя на нас, Валакири скривил губы. Взгляд его так и говорил: “Неженки”.

Задание на двадцатой странице (первые девятнадцать занимала теория) заключалось в создании общего мыслепространства. Для любого носителя ментальной силы, будь он даже ребенком, это не должно было составить большого труда. Главное — понять, как опускать собственные ментальные барьеры. В новосозданном мыслепространстве мы должны были обмениваться короткими репликами. В качестве разминки мы выбрали слова на букву “р”.

Сначала нам нужно было наладить зрительный контакт, потому с минуту мы с Тали просто смотрели друг другу в глаза. Я выдохнула, силой воли медленно опуская барьер. Мягко коснулась сознания Тали.

Мысленно шепнула: “Готова?”

Тали сглотнула.

“Да”, — так же тихо отозвалась она.

И все же мне показалось, что она была напряжена. Но ведь любое взаимодействие, пока наши ментальные барьеры подняты, не требует от нас практически никаких усилий. Наш дар сам ведет нас. Ошибиться здесь практически невозможно.

“Давай я начну. Рододендроны”.

Тали хихикнула.

“Специально выбрала такое сложное слово?”

Я загадочно улыбнулась, радуясь, что смогла вызвать ее смех.

“Роза”.

“Раскраска”.

“Рассказ”.

“Рептилия”.

Тали снова почему-то прыснула. Остановившийся рядом с нами Валакири смерил ее мрачным взглядом.

Ужас какой-то. У меня от него мурашки по коже.

Ой. Кажется, я нечаянно поделилась с Тали своими мыслями… Но успел ли он проникнуть в наше мыслепространство? Может, мне повезло?

10. Сюрприз для Эмбер

Месяц оказался поистине сумасшедшим. Домашних заданий было столько, что я едва-едва успевала выполнять их все. На прошлой неделе Тали приехала в дом моих родителей на все выходные, но до кино мы с ней так и не добрались. Вместо этого с утра до ночи практиковали бытовые чары и, в особенности, стихийные.

Если у меня с огненными был перебор, то Тали, напротив, не хватало уверенности и силы. Вот мы, носители двух разных полюсов, и учили друг друга. Она меня — сдерживаться, я ее — аккумулировать и выплескивать силу.

Я пыталась заикнуться и насчет того, чтобы помочь Тали с ментальными чарами, но она каждый раз мягко уводила разговор в сторону. Или, что еще хуже, и вовсе замыкалась в себя.

То, что проблема действительно существовала, — не подлежащий сомнению факт. Дело не только в недомолвках, но и в странном поведении Тали. Часть заданий по ментализму на занятиях она делала совершенно спокойно, на другие лишь с ужасом мотала головой… и я оставалась без пары.

Иногда я чувствовала исходящий от нее ужас, но понятия не имела, чем он вызван. Можно было решить, что дело в господине Валакири, но уверена, что причина крылась гораздо глубже. Чаще всего мне казалось, что Тали просто хочет сбежать с занятий по ментализму. Но зачем тогда она поступала на этот факультет?

Но потом случилось то, что (прости, Тали) напрочь выбило все прочие мысли из моей головы.

Тренировка старшекурсников с участием первогодок в… учебных мирах.

Я, хмыкая, называла это “Голодными играми” (попутно объяснив Эйбу и Тали соль шутки), но втайне замирала от предвкушения. Я была уверена, что такой шанс выпадет мне лишь в конце второго курса, когда начнется полноценная практика…

Однако перемены в системе образования сказались и на Академии Мироходцев. Очень уж мне хотелось посмотреть на новоявленного министра магического образования — по слухам, достаточно молодого, с прогрессивными взглядами, многие из которых старейшие чародеи не одобряли.

Одно изменение коснулось практики старшекурсников. Теперь она будет проходить в самых настоящих мирах, в реальных условиях (хоть и под строжайшим надзором старших чародеев). Ладно, стихийные, ментальные и бытовые маги, да и те же некроманты… Но в полевых условиях теперь предстояло закрывать практику и боевикам…

Их собирались отправить в один из диких миров на самую настоящую схватку.

Мнения моих родителей на этот счет разделились. Папа считал, что эта прекрасная возможность старшекурсникам показать себя и проверить свои силы перед самостоятельной отправкой в другой мир в качестве мироходца. Мама негодовала. Считала, что, раз они еще студенты, а не специалисты, то не должны подвергаться такой опасности.

Как бы то ни было, новые “профессиональные стандарты” вступали в силу уже с этого года. А перед практикой в другом мире старшекурсников ждала серия тренировок в учебных мирах.

Когда-то погасшие миры — пустые оболочки некогда живой реальности, чье Сердце погасло — считались мертвыми и навеки заброшенными. Пока группе чародеев не пришла в голову идея научиться их использовать в тренировочных и учебных нуждах.

Часть погасших миров (обычно совсем крохотных) чародеи заполнили магической энергией, с помощью общих, стихийных и созидательных чар наполнив его разнообразными объектами и элементами. Наполнив его жизнью, проще говоря.

Растения там, чаще всего, были настоящими — учебные миры в качестве теплиц и площадки для безграничной селекции использовали природные чародеи. Все остальное, по большей части, было лишь иллюзией… но, скажем так, запрограммированной на определенные действия и живо реагирующей на действия со стороны студентов.

Я безумно хотела туда попасть и увидеть, как там все устроено! И втайне радовалась, что этот шанс выпал мне куда раньше, чем ожидалось.

Нас собрали уже в знакомом актовом зале, из которого явно магическим способом убрали все сидячие места. Старшекурсники стояли по правую сторону от двери, мы, первокурсники, слева. В предыдущие три дня старшекурсники уже взаимодействовали с четвертого по второй курс, и вот добрались до нас. Чем младше курс, тем выше ответственность… особенно для боевиков, которых приставляли ко всем небоевым факультетам.

Так что мы, первогодки, были этакой вишенкой на торте.

Ректор стоял в центре зала рядом с небольшой прозрачной круглой вазой и вынимал оттуда наши свернутые в крохотные свитки имена. Мы с Тали шумно обсуждали происходящее. Эйб стоял чуть поодаль от нас рядом с 1Б… То есть с Блэр. Я скосила глаза в их сторону.

— Если ты не признаешься ему, он так и будет проводить время с Блэр. Вон как она ему в рот заглядывает! Какому парню это было бы неприятно?

Тали стойко делала вид, что вообще не понимает, о чем это я. Я вздохнула. Неправильно, наверное, лезть в чужую личную жизнь… но я терпеть не могла, когда Тали выглядела такой несчастной!

К счастью, поводов отвлечься вокруг было немало. Например, “принцесса” Эмбер, которую поставили в пару с пареньком-первокурсником. Он был бледен от ужаса. Я слышала доносящиеся с правой стороны смешки — дескать, Эмбер была вне себя от того, каких “защитников” давали ей в пару вот уже четвертый день. И вообще недовольна тем, что их священную пару с Рафаэлем разбивали.

Вот только Эмбер пока еще не знала о главном сюрпризе...

— Не осуждай меня, — быстро проговорила я.

— М-м-м? — рассеяно отозвалась Тали, вытягивая шею, чтобы получше разглядеть паренька, которого назначили в пару к Алисии.

— Помнишь, ты вчера не могла до меня дозвониться? В общем, я, как узнала, что сегодня будет, помчалась к джиннии…

Тали резко развернулась в мою сторону.

— Дэйзи! — ахнула подруга.

— Я слышала, она совсем не коварная и исполняет все желания безупречно…

— Все джиннии коварны! Во всех их желаниях, даже исполненных безупречно, обязательно будет какой-то подвох! Это же даже маленькие дети знают!

Знала об этом и я, хоть и была иномирянкой, но уж слишком велик был соблазн хоть раз подпнуть собственную удачу. Другого такого шанса у меня могло и не быть…

11. Практика в учебном мире

Алакирис встретил нас ясной погодой. Волны бились о скалы по левую сторону от нас, впереди простиралось пустынное побережье. Много зелени, ярких красок и полное отсутствие людей… Казалось, мы угодили на необитаемый остров.

Я бы пошутила про Пятницу, но Рафаэль, вряд ли знакомый с земными книгами, меня не поймет. И вообще я была слишком занята разглядыванием окружающей обстановки. Закрыла глаза, пытаясь почувствовать энергию, которая сотворила карманный мир. Тут каждый атом должен быть пронизан чарами — и теми, что создают иллюзию, и теми, что делают этот мир послушным воле чародеев.

От погружения внутрь себя и одновременно — вовне меня отвлек нетерпеливый голос Рафаэля:

— Так и будешь стоять, как статуя?

Я раздраженно выдохнула, открывая глаза.

— Если ты привык ходить в карманные миры как к себе домой, то не мешай другим получать новые впечатления.

— Ты же в курсе, что мы на тренировке, мелкая?

Я собиралась ответить ему, но ровно до момента, пока не услышала последнее обращение. После этого решила вообще с ним не разговаривать! Я буду делать свое задание, он пусть делает свое.

Помогать ему не стану. Хотя очень даже могу.

Мы шли по тропе, которая уводила прочь от побережья вглубь острова — к скале, что виднелась на горизонте. Разумеется, я и не ждала, что мое задание — орфенус — будет терпеливо ждать меня в самом начале карманного мира. Все-таки чародеи, создавшие их, пытались приблизить условия к реальным — тем, что ждут мироходцев.

Но побережье осталось далеко позади, мы углубились в небольшую рощицу, состоящую из диковинных деревьев с толстыми мясистыми листьями… а ни орфенуса, ни хищников нигде не было видно. Честно говоря, я даже немного заскучала. Карманный мир, как оказалось, ничем не отличался от обычных миров, которые мы с родителями посещали прежде.

Не знаю, чего я ждала. Возможно, феерии красочных фантазий и каких-то невероятных чар. Или осколка реальности, играючи нарушающей привычные нам физические законы… В общем, чего-то такого, что привело бы меня, дракона-оборотня из другого мира и тайную мироходицу, в неописуемый восторг. Того, что сумело бы меня удивить.

Я бы спросила у Рафаэля, все ли карманные миры похожи на этот, но разговаривать с ним все еще не хотелось. У других ребят потом спрошу. Например, у Алисии, которая куда более уважительно относится к нам, первогодкам!

Однако я быстро забыла обо всех обидах, когда тропа вывела нас на поляну, где сидело поразительное существо. Бесформенное тело оканчивалось сразу шестью отростками-лапами, а от круглой головы исходила дюжина глаз на стебельках из плоти. Звучит немного жутковато, но я нашла создание очень даже милым.

Схватив Рафаэля за локоть, прошептала, улыбаясь во весь рот:

— Орфенус! Зайка, правда?

Он с утомленным видом покачал головой. Я фыркнула, негодуя, что он не разделяет мой восторг.

— Охраняй меня от… не знаю, кого-нибудь.

Концовку “А я пошла” проговорить не успела.

— Ты правда думаешь, что мне требуются твои указания? — усмехнувшись, холодно спросил Рафаэль. — Может, еще поучишь меня специализации, которой я отдал больше десяти лет?

— Вообще-то…

Я тоже неплохо владею боевыми чарами. Меня отец обучал. И тоже с самого детства. Нашел чем мериться!

— Не стоит, — резко оборвал меня Рафаэль. — Я — боевой маг в пятом поколении. Мои дальние предки еще чародеек Старого Ордалона от Исполинов защищали.

Я раздраженно фыркнула. Какой же он все-таки…

— Смотри, как бы корона на лоб не сползла, — мстительно посоветовала я. — А то тварей не разглядишь.

И развернулась, не дав Рафаэлю даже шанса ответить.

Тварей вокруг, правда, не наблюдалось — если не считать одинокого орфенуса, поляна была пуста. Сам же он меланхолично жевал какой-то цветок, сидя на задних лапах и выставив на всеобщее обозрение лишенный шерсти живот. Весьма приличного размера, между прочим. Это он так на местных цветах отъелся?!

Повеселев, я направилась к нему. Орфенус при виде меня начал жевать чуть медленнее. Но все же не перестал. Наверное, уж очень вкусный цветок попался.

В мою сторону развернулись все его причудливые глаза на тонких ножках-стебельках. К слову, там, где они должны быть у нормальных созданий, у орфенуса была гладкая и мягкая на вид коричневатая кожа. Потому я даже растерялась на миг, не зная, в какие из глаз смотреть. В конце концов выбрала ту пару, что венчала макушку существа.

Замерев на расстоянии шага от орфенуса, я медленно, стараясь не делать резких движений, опустилась на колени. Сегодня на мне был тот самый белый кожаный костюм, который, как я думала, провисит в моем шкафу в общежитии аж до второго курса. Но нет. Не потому ли Эмбер прожигала меня взглядом? На ней был какой-то скучный походный костюм. То ли дело я…

А тут еще Рафаэль так удачно сможет оценить все достоинства моей фигуры…

Впрочем, удача тут ни при чем. Спасибо джиннии, которая сделала мою крохотную мечту реальностью.

Ну вот, опять отвлеклась. Не понимаю, что заставляло меня снова и снова в своих мыслях обращаться к Рафаэлю, этому высокомерному зазнайке, который явно уверен, что весь мир лежит у его ног! Я, конечно, скромностью тоже не страдала, но не считала всех окружающих хуже себя!

Ладно, подумала о Рафаэле, представила, как выгляжу в его глазах, преисполнилась уверенности в собственной неотразимости, теперь можно взяться за дело.

Вот только я еще не знала, что дело это окажется не таким уж простым...

Орфенус продолжал меланхолично пережевывать цветочек, не сводя с меня взгляда многочисленных глаз. Я аккуратно коснулась его сознания. Так и есть. В качестве отработки навыков ментализма чародеи включили в этот мир создание, которое использует весьма непростые, крепкие ментальные щиты. Что-то вроде железного заслона.

С размаху такие не уберешь. Но сделать это все же необходимо — иначе мне никак не достучаться до орфенуса, который не понимает мой язык. И вообще, судя до долетающим до меня сигналам, воспринимает меня неким чужеродным элементом. Пускай и совершенно не опасным.

12. Прятки

Я ахнула. Как настоящий?!

Мой ошеломленный взгляд скользнул по многолапым тварям. Выходит, и они настоящие?!

— Б-бежим, — выдавила я.

В человеческой форме боевыми заклинаниями я тоже, конечно, владела, но получались они куда слабее, нежели природный драконий огонь. А перевоплощаться в дракона перед Рафаэлем в мои планы не входило.

Рафаэль кивнул. Какую-то долю секунды он, морщась, прижимал руку к груди. Затем его лицо стремительно разгладилось, и руку он отнял. Я даже не была уверена, что этот крохотный миг слабости мне не показался.

Он поднял руки вверх, как делали это великие маги из фильмов с Земли перед призывом по-настоящему могущественного заклинания. Я затаила дыхание. Отчасти от предвкушения, отчасти — от того, что на правой руке Рафаэля и впрямь заметила кровь.

Вокруг нас начали стягиваться твари. Круг все сужался — они обступали нас со всех сторон. Но уже в следующее мгновение руки Рафаэля засияли, словно в каждой из них он держал по зеркальцу, в которое поймал само солнце.

— Закрой глаза! — крикнул Рафаэль. — Крепко-крепко зажмурься!

Я хотела, правда, и наверняка его предупреждение было оправданно… Но я впервые видела подобное заклинание, и мне очень хотелось посмотреть на него в действии… Точнее, на них обоих — и на само заклинание, и на Рафаэля.

В общем, я замешкалась. А Рафаэль тем временем резко опустил руки вниз. От них во все стороны распространилась искрящаяся волна ярчайшего света. Это было так красиво…

Но только до той поры, пока она не ослепила меня.

Нет, я зажмурилась задолго до того, как волна света меня настигла. Но, даже будучи только созданной, она своим ослепляющим сиянием обожгла мне глаза. Брызнули слезы… и все потемнело. Я зашипела от неожиданности и боли.

А вокруг меня вопили на разные голоса ослепленные твари. Уж они если и зажмурились, то в самый последний момент.

— Проклятье, — выругался Рафаэль совсем рядом. — Я же велел тебе зажмурится!

— Мне хотелось посмотреть, что ты будешь делать, — принялась оправдываться я.

Хотя так себе, конечно, оправдание…

Я ойкнула, когда меня вдруг… подняли вверх. Точнее, взяли на руки.

Желудок ухнул вниз, словно я очутилась на американских горках. Но я тут же обвила руками шею Рафаэля. Ну и подумаешь, что для этого всего-то и надо было ослепнуть!

Судя по ощущению, Рафаэль бросился вперед, мимо нейтрализованных (интересно, надолго ли?) тварей.

— Твое любопытство тебя погубит, мелкая, — хмуро обронил он. — И это я тебе как старший говорю и твой вынужденный защитник. Если выберемся отсюда, тебя ждет нагоняй.

Вынужденный защитник… Я фыркнула, оскорбившись на формулировку. Да любой другой на его месте был бы счастлив меня защищать! Я же видела, какими взглядами меня провожали парни из академии. Даже старшекурсники, между прочим.

Хотя они-то как раз и любили “свежую кровь”. Первокурсниц, то есть.

— А это еще не нагоняй? — хмыкнула я.

— Только репетиция, — отрезал Рафаэль.

Не люблю я, когда меня критикуют. Даже если и впрямь есть, за что. А в данном случае так оно и было. Потому я поспешно перевела тему.

— А что это за чары были?

— Обычная световая волна, — пожал плечами Рафаэль.

Что ни говори, а приятно ощущать эти мощные, закаленные в постоянных тренировках плечи… Я бы и голову положила ему на грудь, но сочла, что это будет чересчур. Но очень-очень хотелось.

— Один из моих наставников использует исключительно магию света, хотя он сильный чародей почти во всех областях, то есть во всех стихиях. Убеждает, что одними этими чарами можно сразить целую армию. Мне фокусироваться только на одной магии неинтересно… но кое-что для себя из уроков наставника я подчерпнул.

По моим ощущениям, шел Рафаэль достаточно быстро, но даже не запыхался — даже при том, что ему одновременно приходилось и нести меня, и говорить. Какой же он сильный! Хоть и бука… Ну ничего, моего огня и веселости хватит на нас двоих!

Поймав себя на собственных мыслях, я даже немного смутилась. А драконам это несвойственно. Я что, и впрямь собралась отбивать его у этой идеальной “Принцессы Огня” Эмбер? И вообще, я еще совсем недавно решила никогда с Рафаэлем не разговаривать. И как-нибудь отомстить ему за мелкую…

Пока Рафаэль меня нес, я положила голову ему на грудь, будто совсем притомилась и обессилила. Каждому мужчине нужно время от времени почувствовать себя защитником и героем. Хотя Рафаэлю наверняка лучше многих других знакомо это чувство.

Тьма перед глазами постепенно начала рассеиваться. Меня это несказанно обрадовало. Позволить себе побыть слабой я могла исключительно ради достижения цели, да и то недолго. Огненная кровь уже вовсю призывала меня к действию — броситься в бой… или хотя бы разобраться, что тут вообще происходит.

Через пару минут и Рафаэль замедлился. Я испугалось было, что перед глазами снова потемнело, но по глухому звуку шагов поняла, что мы укрылись в какой-то пещере. Вероятно, Рафаэль весьма удачно отыскал ее среди цельной скальной гряды.

Та рука, которой он придерживал меня за талию (восхитительно ощущение, рождающее взвод марширующих по моей спине мурашек) вдруг засияла. Я поняла, что уже различаю стены небольшой пещеры и даже профиль Рафаэля, пусть последний и был чуть размыт. Как будто в глазах двоилось.

— Так, тут вроде безопасно, — вполголоса сказал он.

— Вроде?

— Мелкая, не цепляйся к словам!

Я фыркнула. А ты не давай мне повод.

— Может, уже отпустишь меня? — прохладным тоном осведомилась я.

— И это твоя благодарность? — возмутился Рафаэль.

— За то, что меня ослепил?

— За то, что вынес тебя с поля боя, а перед этим вывел из строя целую толпу тварей!

Даже через мутную дымку, застилающую глаза, я могла разглядеть на лице Рафаэля некую… обиду, что ли. Кажется, он из тех, кто не терпит, когда не признают его заслуги. А значит, ему очень важно признание — общества, близкого человека… или даже почти незнакомки-первокурсницы.

13. Грезы

— Почему ты думаешь, что мы здесь застряли? — спросила я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно и не дрогнул от волнения.

Неужели я пропущу учебу? И родители будут волноваться…

— Если этот мир необитаем, своим путем добраться до Ордалона у нас не получится, — объяснил Рафаэль. — Где нам взять обратный портал или человека, способного его создать?

— Значит, все, что нам остается — это ждать, пока в академии поймут, что с нашим миром и нашим заданием что-то не так?

Рафаэль кивнул.

— Думаю, по горячим следам понять координаты точки назначения портала им будет несложно.

Я вздохнула. Ну что же, придется ждать.

— Вот только… — задумчиво продолжил Рафаэль, усаживаясь прямо на пол пещеры. — Сколько времени им потребуется, чтобы понять, что моя отработка идет не по плану?

— Наша, ты хотел сказать, — поправила я.

Рафаэль хмыкнул, на его лице появилось уже знакомое мне самоуверенное выражение.

— Мелкая, ты первый курс. Твоя задача — не путаться у меня под ногами.

Нет, вы гляньте на этого нахала! И это с ним мне придется провести несколько часов или даже дней?! Нет, я не спорю, смотреть на него или находиться в его руках очень даже приятно.

Но когда он открывает рот, так и хочется его стукнуть!

Я уселась на пол напротив него, раздумывая о том, что в этой ситуации я оказалась лишь по собственной вине. Выходит, Тали была права — доверять джиннии и надеяться на честное, без хитростей и затей, исполнение желания ею не стоило.

Вот найду я ее в Ордалоне — все выскажу! Ну а пока…

— Какой вообще у нас план? — спросила я.

Рафаэль открыл было рот, чтобы ответить, но я предупреждающе выставила палец:

— Только попробуй сказать, что действовать будешь ты, а моя задача — не мешаться под ногами.

Он округлил глаза, словно говоря: “Как ты догадалась?”, но тут же посерьезнел.

— Нам надо вернуться к точке выхода портала — именно там чародеи академии и окажутся, когда пройдут по нашим следам. Точнее, по пути портала.

— А по дороге не мешало бы найти что-нибудь поесть, — вдохновленно добавила я. — Что? Я после драки всегда голодная!

А я, между прочим, немного в ней участвовала!

— Всегда? — Бровь Рафаэля насмешливо изогнулась. — И как часто тебе, хрупкой блондинке и менталистке-первокурснице, которая находится в академии без году неделю, приходится драться?

— Я же говорила, меня папа обучал, — буркнула я. И в очередной раз поспешила перевести тему: — Кстати, до того, как мы покинем укрытие, нужно сделать еще кое-что. Снимай рубашку.

Надо было видеть лицо Рафаэля и его округлившиеся (уже безо всякого притворства) глаза!

— Признаюсь, ко мне приставали ко всякому, но чтобы так… — хмыкнул он.

Я закатила глаза.

— Ой, да кому ты нужен…

Окончание “кроме твоей Эмбер”, почти сорвавшееся с губ, поспешно проглотила. Не стоило лишний раз напоминать Рафаэлю о его девушке. Но я, разумеется, должна была оставаться со стороны в высшей степени незаинтересованной в нем. И без того наверняка немало девушек, которые готовы вешаться ему на шею.

Я хищно усмехнулась, вспоминая, как мои собственные руки обнимали его за ту самую шею…

Потом я поняла, что моя почти плотоядная усмешка совершенно не сочетается с моими собственными словами, и вернула себе невозмутимое выражение лица.

— Думаешь, я не видела, что ты ранен?

Рафаэль пробурчал что-то неразборчивое. Ой вот только не надо тут изображать из себя несокрушимого героя без страха и упрека! Хотя, признаться, я прекрасно понимала, что таким, как Рафаэль (как и большей части мужчин вообще) совершенно не хочется показывать перед женщинами свою слабость, уязвимость.

Тогда я решила зайти с другой стороны.

— Ты еще должен меня защищать, забыл? И как ты собрался делать это с твоими ранами?

— Это не раны, — хмуро возразил Рафаэль.

— Ага, царапины, — фыркнула я. — Так докажи.

— Может, и не царапины, но раны неглубокие. Заживут.

— Ты владеешь целительными чарами?

Рафаэль продолжал недовольно сверлить меня взглядом. Да пусть хоть иссверлится!

— Не очень хорошо, — наконец нехотя признался он.

Ну слава богу, а то я уж была решила, что он — какое-то совершенное божественное творение, а не человек из плоти и крови. Безупречный защитник, великий маг, которому под силу несколько видов чар… Даром что с вредным характером.

Я невольно улыбнулась. Мама часто говорила, что в какой-то момент в моем отце ее отпугнула именно его идеальность. Из-за нее маме стало казаться, будто Леона Адамса, лучшего студента Академии Мироходцев, красавца с добрым сердцем и открытой душой, она попросту не заслуживает.

Ну, нам с Рафаэлем такая сложная динамика отношений не грозит. Во-первых, он отнюдь не идеален, а во-вторых, я о себе весьма высокого мнения.

Мне, заплутавшей в собственных грезах, пришлось напомнить себе, что Рафаэль, на минуточку, занят…

— А я, в отличие от тебя, — мстительно подчеркнула я, — хорошо владею целительными чарами. Так что если ты собираешься и дальше меня защищать, то хватит корчить из себя не пойми кого. Снимай уже рубашку!

В ответ на мое требование снять рубашку Рафаэль недоверчиво фыркнул, но в глазах его резвились бесенята. Кажется, его даже забавляла эта ситуация и мой боевой настрой… А нечего тут забавляться!

Поднявшись, он начал расстегивать невидимые застежки на цельной, на первый взгляд, черной броне из тончайшей, но очень крепкой кожи. Чтобы ее пропороли чужие острые когти, нужно было очень сильно постараться… Или этих когтей, как в нашем случае, должно было быть сразу несколько десятков. Может, у здешних тварях на кончиках когтей вообще какая-нибудь кислота. Мы с родителями встречали таких вот созданий в самом недружелюбном из миров Паутины — Ладааре.

Надеюсь, с Рафаэлем нас занесло все же не туда.

Он расстегнул броню до конца и у меня перехватило дыхание. Причин на это было целых две. Во-первых, обнаженный торс Рафаэля с аккуратно прорисованными мышцами. Во-вторых, словно перечеркнувшие всю эту красоту алые полосы. Часть из них — глубокие царапины, но часть, вопреки словам Рафаэля, я отнесла бы к самым настоящим ранам, да еще и кровоточащим до сих пор.

14. Нападение

Памятуя о недавних мыслях, я изо всех сил сфокусировалась на исцелении Рафаэля, а не на разглядывании его полуобнаженного тела или том, как оно ощущалось под моими пальцами.

Я не могла заставить его раны полностью исчезнуть — все же как целительный маг не была столь сильна. Но загноение, инфекция и что-либо подобное им теперь не грозило. Самые неглубокие из них и вовсе покрылись корочкой, что, несомненно, служило хорошим знаком.

Я предложила Рафаэлю восстановить его броню. Даже призвала злосчастную иглу-нить и… то ли от волнения, то ли от переизбытка концентрации на целительных чарах не смогла сделать даже нормального стежка. Игла порхала в воздухе вместе с тающим следом-нитью, но как будто убегала от прорехи в броне, которую и была призвана залатать.

— О, госпожа Лаорэль, должно быть, от тебя просто в восторге! — усмехнулся Рафаэль.

Я наградила его мрачным взглядом.

— Ну и ходи теперь как оборванец. Я больше палец о палец не ударю, чтобы тебе помочь!

Призванная мной игла стремительно метнулась к прорехе, будто в той был сокрыт некий невидимый магнит. Виляя хвостиком нитью, она так и мелькала в воздухе, то ныряя в ткань и на миг словно растворяясь в ней, то выныривая обратно, в качестве следов на сей раз оставляя ровные, аккуратные стежки.

Я открыла рот, да так и застыла. Каким образом у Рафаэля магическое шитье получалось в разы лучше, чем у меня?!

— Для боевых магов подобные чары — основа основ, — заметив мою реакцию, пояснил он. Улыбался, правда, при этом на редкость самодовольно. — Это только в книжках маг может впервые в жизни призвать, к примеру, струю огня, послать ее во врагов и попасть точно в цель, да еще и не задев окруживших его союзников. Нам же прицельности и меткости необходимо учиться. Долго и упорно.

— Ой, все, — пробормотала я. — Хватит хвастаться!

Улыбка Рафаэля стала еще шире.

— Я еще даже не начинал, — вкрадчиво сказал он.

И вновь от его тона у меня по спине побежали мурашки, но я больше не могла позволить себе очаровываться им. Осознание пропасти между нами было болезненным, но неизбежным.

Одно путешествие ничего не изменит, а обращаться к джиннии за исполнением нового желания — например, нового случая, который снова столкнет нас с Рафаэлем — я больше не собиралась.

Немного отдохнув и восстановив силы, мы покинули укрытие.

— Ты помнишь, куда идти? — осведомилась я.

К пещере меня несли на руках и, к тому же, временно ослепшей.

Кивнув, Рафаэль направился вперед. Я — следом.

В какой-то момент я начала сомневаться в том, что нам стоило покидать укрытие так рано. Не лучше ли было дождаться утра? Рафаэль заверил, что неподалеку непременно найдется другая пещера. Но так, если чародеи академии спохватятся быстро, мы сможем услышать их голоса и отправиться им навстречу.

Время показало, что правда — на моей стороне. Вот только сама я этому была совсем не рада.

Потому что к черту все доказательства собственной доброты, если они — это целая стая когтисто-клыкастых чудовищ.

Они выползали из кустов со всех сторон и со взглядами, в которых застыли лишь первобытная ярость и голод, направлялись к нам.

— Как они нас нашли? — сдавленно произнес Рафаэль.

Я взглянула на его залатанную броню.

— Я слышала, что есть наземные создания вроде акул, которые чуют кровь на очень далеком расстоянии. И может идти по ее следу.

— Прекрасно, — мрачно сказал Рафаэль. — Просто очаровательно.

Однако уже в следующее мгновение он, как истинный защитник, задвинул меня за спину. Скомандовал:

— Закрой глаза. И на этот раз по-настоящему!

— Да поняла я, поняла, — буркнула я.

Смежила веки так плотно, как только могла. Но даже через закрытые глаза сумела увидеть созданную Рафаэлем световую волну — столь ослепительно яркой она была. Уже через миг открыла глаза, ожидая увидеть ослепленных, мечущихся в панике тварей.

Вот только они продолжали как ни в чем не бывало ползти вперед.

— Не понял, — озадачился Рафаэль.

Не мешкая, призвал другие чары. Вот только они, еще недавно нейтрализующие одно создание за другим, в этот раз не причиняли им ровным счетом никакого вреда.

Кажется, я начинала догадываться, с чем мы имели дело.

— Это поглотители, — тихо сказала я. — Создания, на которые не действует та магия, которая уже была направлена на них.

Мы с родителями лишь один-единственный раз встречали подобных в своих странствиях по иным мирам. Те поглотители были иными — двухлапыми, прямоходящими, но принцип их магии, самой их сущности был тем же самым.

Бороться с ними было ой как непросто.

— Призови чары, которые еще не применял, — быстро сказала я.

— И без тебя знаю, — бросил Рафаэль.

Явно не любил, когда ему указывали. Ну а я не любила, когда меня терзают на части чьи-то когти и клыки! И хотела бы это предотвратить всеми возможными способами.

Не сговариваясь, мы встали спина к спине — так проще было отслеживать движения тварей, постепенно и неумолимо окружающих нас. Потому я не видела, какую магию использовал Рафаэль. Сама же я снова призвала воздушную волну, потому что в прошлый раз использовала ее лишь на одной-единственной твари. Даже если она устоит, другие — нет.

Поначалу все шло вполне неплохо. Но в какой момент созданий вокруг нас стало слишком много. Чертыхнувшись, Рафаэль оттиснул меня к освободившемуся пятачку, на котором не было никого, кроме четырех мертвых существ. Кажется, их сразили призванным оружием.

Теперь Рафаэль полностью закрывал меня от тварей. А ведь знал, что я тоже могу за себя постоять! Впрочем, опутывать их призрачными сетями или посылать в их сторону сбивающие с ног вихри я могла и отсюда.

— Какая же ты упрямая, — возмутился Рафаэль, призывая сотканные из воздуха и света лезвия.

— Ты правда думал, что я буду покорно стоять за твоей спиной и ждать, пока ты меня защитишь? — фыркнула я.

Он пожал плечами.