Не бойся, я кусаюсь

1 глава

КИР

Публичная БДСМ-сессия – не самое приятное для меня (да и для большинства других мастеров) развлечение, но ничего не поделаешь: клиенты клуба просто обожают наблюдать, особенно новички, еще не готовые к самостоятельным активным действиям. Плотная бардовая бархатная штора убрана, в проходе толпятся человек шесть или семь, еще столько же сидят прямо на полу в игровой, скрестив ноги по-турецки. Завороженные взгляды в прорезях масок, приоткрытые рты, тихое перешептывание, благоговение и страх... Стараясь не обращать на них внимания, я сосредотачиваюсь на своей работе.

–  Десять ударов, Ника. Ты заслужила наказание и будешь считать их громко вслух вместе со мной, – меряя тяжелыми сапогами пространство игровой комнаты, я снимаю со стеллажа-стойки любимую плеть с длинным плетеным хвостом, а потом неторопливо возвращаюсь к дыбе, на которой растянуто задницей вверх обнаженное тело моей нижней.

– Да, господин, – исступленно шепчет Ника, уже предвкушая сладкую боль и кровавый рисунок крест-накрест на своих ягодицах и бедрах.

Прежде чем ударить в первый раз, я сминаю ее задницу ладонями, согреваю и ласкаю пальцами светлую кожу, на которой вот-вот появятся красные полосы... Девушка подо мной благодарно постанывает, расслабленная в полном доверии к своему господину.

Я замахиваюсь. Длинный черный хвост свистит в воздухе, выгибается упругим лоснящимся змеем и опускается на обнаженное тело, болезненно впечатываясь в белую кожу. Ника вздрагивает и вскрикивает, не сумев совладать с эмоциями в первое мгновение. Где-то в дверном проходе испуганно вскрикивает другой женский голос. Я ухмыляюсь, показывая восхищенным зрительницам хищный оскал, а потом приказываю строгим голосом, напоминая Нике важное условие порки:

– Считай!

– Один! – послушно произносит Ника.

Я касаюсь пальцами только что появившейся и стремительно набухающей красной полосы на ее ягодицах. Девушка шипит и ерзает, а я уже замахиваюсь для второго удара.

– Два! – Ника громко всхлипывает вслед за свистом плети.

Принимать боль нужно уметь так же, как принимать наслаждение. Одно без другого невозможно, и мы оба прекрасно это знаем. Ника – моя нижняя вот уже пять месяцев, и мы отлично ладим. Иногда она, правда, пытается пробиться сквозь броню мастера к моему истинному «я», но мне просто необходимо разделять клуб и обычную жизнь. Эти отношения никогда не выйдут за пределы игровой комнаты. Вне клуба я – совершенно другой человек, и лишь пара близких друзей знает обе грани моей сущности.

– Три! – вскрикивает Ника после очередного удара, поджимая кончики пальцев на ногах и с трудом удерживая слезы боли и благодарности, а я тем временем выхватываю взглядом ту, что стоит в проходе игровой  и грызет кончики пальцев, наблюдая сессию. Это она кричала. Незнакомая новенькая с копной растрепанных каштановых волос. Половина лица скрыта маской, как и у остальных посетителей клуба. Поймав мой взгляд, девушка тут же опускает глаза, а я хищно ухмыляюсь. Нравится тебе, детка? Смотри и запоминай! С тобой я могу сделать ровно то ж самое или даже больше...

После десятого удара я загоняю в размокшее, распахнутое влагалище рукоятку плети: она не просто так имеет размеры и форму мужского полового члена. Ника захлебывается собственными стонами, выгибается в пояснице, насколько позволяет ослабленная дыба, и закусывает собственное плечо, пока я часто и нещадно трахаю ее дырку, выбивая из девушки густую смазку и остатки сил после этой долгой и мучительной сессии.

Она кончает дважды, я снимаю с нее наручники и наножники, и она тут же скатывается на прохладный пол, чтобы прижаться к нему пылающей задницей. Я сматываю плеть и смотрю на девушку сверху вниз:

– Ты в порядке?

– Да, господин, благодарю вас. Позвольте мне... – она встает на колени и тянется к моей ширинке, но я делаю шаг назад:

– Не сегодня, Ника, – и зачем-то снова ищу глазами ту девчонку.

– Но почему? – удивляется девушка. – В последнее время вы часто отказываетесь получить ответное удовольствие...

– Я уже удовлетворен, – отвечаю я сухо. – Сходи в душ и приведи себя в порядок, а потом приходи в бар, выпьешь «Кровавую Мэри».

Такое предложение ее сразу ободряет, Ника с улыбкой кивает и встает с пола, принимаясь собираться, а я, больше не глядя на нее, выхожу из игровой, нечаянно (или специально) задевая плечом Каштанку, и первым направляюсь в бар, чтобы заказать себе чистый коньяк. Вдогонку слышатся восхищенные женские вздохи, голоса и аплодисменты, но я не обращаю на это никакого внимания: слишком привык, надоело, даже откровенно опостылело. Хочется новых эмоций и ощущений – но их давно нет.

Полчаса спустя, почти уговорив второй бокал коньяка и наблюдая, как Ника изящно пьет через трубочку водку с томатным соком, я замечаю на другой стороне круглой барной стойки уже знакомую девчонку. У нее в бокале – обычный цитрусовый сок: то ли апельсин, то ли грейпфрут. Безалкогольные напитки специально наливают в другие бокалы – чтобы было видно. Какая прелесть. Зато рядом с ней сидит Громила – так мы с ребятами прозвали постоянного клиента, богатого мужика за сорок, которого выносит с одного бокала вина до состояния нестояния, – и это уже нихрена не мило. Один раз он перевернулся через эту самую барную стойку и разбил несколько десятков бокалов. Ходил потом несколько недель с порезанной физиономией и жаловался на бармена. В остальном он – лютый извращенец, мы следим, чтобы он уединялся только с опытными и подходящими девчонками, да и потом охрана внимательно мониторит скрытые камеры в комнатах. Каштанка на бывалую блудницу явно не тянет, но я решаю пока просто понаблюдать и не ввязываться... но эта неожиданная парочка все равно меня явно беспокоит.

2 глава

КИР

– Почему Каштанка? – бормочет она хриплым, задыхающимся голосом, едва вынырнув из первой мощной волны оргазма.

Вот ведь крепкий орешек!

Я нависаю над ней и улыбаюсь в губы:

– У тебя каштановые волосы... Почему-то я сразу мысленно назвал тебя Каштанкой, когда увидел в первый раз во время сессии.

– Поняла, – девчонка кивает.

– А почему Яснорада? – задаю я встречный вопрос.

– Родители хотели назвать меня каким-нибудь старославянским именем. Пока перебирали варианты, на ум пришла Яснорада. Как потом выяснилось, такого имени официально даже не существует. Став немного постарше, я даже пыталась через интернет найти других девочек по имени Яснорада – но у меня ничего не вышло.

– Вот это да, – я качаю головой. – В любом случае, звучит красиво.

– Спасибо, – девушка кивает и нетерпеливо облизывается. – Так ты будешь меня трахать или нет? Раздевайся уже.

– Да что с тобой не так, – фыркаю я удивленно и даже немного обиженно. Мгновение назад она выгибалась подо мной изящной дугой и громко, надрывно стонала, а теперь – снова командует. Нижняя из нее была бы чертовски непокорная, ходила бы постоянно с отшлепанной задницей.

– Зачем вся эта нежность и вот это все... пальцами? Я просто хочу со всем поскорее закончить и вернуться домой, – сопит Яснорада и дрожащими пальцами принимается расстегивать мою смятую влажную рубашку. Офигеть какая решительная и инициативная!

Мы стоим друг перед другом на коленях. Я улыбаюсь, молча наблюдаю и даже позволяю девчонке дернуть вниз молнию на моих штанах. Она стягивает их вместе с бельем, и наружу вываливается багровый, налитый кровью стояк. Яснорада нервно сглатывает, кусает нижнюю губу, на мгновение отводит глаза, но потом уверенно опускается на постель, широко расставляя ноги и подставляя мне истекающую влагой щель:

– Давай уже.

– Значит, ты не хочешь нежности? – фыркаю я насмешливо.

– Нет.

– Но тебе понравилось то, что я делал...

– Это неважно, – она морщится, а я начинаю злиться. Что значит – неважно?! Может, вообще стоило отпустить ее с Громилой?! Пусть бы он выебал ее железным крюком и огромным силиконовым членом в два раза толще обычного мужского?!

Я заставляю ее вытянуть руки над головой и быстро сковываю тонкие женские запястья наручниками, прицепленными к изголовью кровати.

– Что ты делаешь? – шипит девчонка.

– Планирую с тобой не церемониться, как ты и просила, – говорю я и, подхватив ее под бедра, быстро переворачиваю на живот, тут же ударяя ладонью по обнаженной заднице. У меня прямо пальцы чесались это сделать.

– Полегче! – вскрикивает она, но в ответ получает только еще один крепкий шлепок по ягодицам. На ее белой коже сразу проявляются следы моих пальцев, и я удовлетворенно рассматриваю место удара, чувствуя, как член становится еще тверже, хотя куда там еще тверже... Яснорада в ответ сопит, дергается нервно, но не сопротивляется.

Я наваливаюсь на нее всем телом, вдавливаю девчонку в матрас, чувствуя, как плотно соприкасается и липнет друг к другу наша влажная кожа. Скольжу по ее вздрагивающей обнаженной фигурке ладонями, жадно и грубо ласкаю налитую возбуждением грудь, бока, задницу, округлые бедра, проникаю между ее ног, чтобы уже без подготовки и без предупреждения вкрутиться до упора двумя пальцами и убедиться, что она по-прежнему раскрытая и мокрая. Яснорада снова вскрикивает, рычит, пытаясь сбросить меня с себя, но я прижимаю ее голову к подушке, а другой рукой направляю член между женских бедер. Скользкая головка касается раскрытой щели, и я загоняю ствол внутрь одним крепким толчком, не размениваясь на нежность, которая ей почему-то так не нравится.

– Этого ты хотела?! – хрипло спрашиваю я у нее на ухо, с трудом контролируя собственную силу, потому что моя звериная часть действительно хочет быть грубой и отодрать ее по самое «не хочу», чтобы больше не выебывалась. Яснорада слабо всхлипывает подо мной, я даже вижу слезы на ее длинных ресницах, но точно знаю: ей не должно быть слишком больно. Это просто эмоции. Меня не разжалобить.

– А теперь трахай меня, – кивает и шепчет она, когда я выскальзываю наружу. Мой член оказывается окрашен тонкими прожилками ее крови. Я осознаю, что в порыве гнева даже забыл про презерватив. Ну и насрать. Каштанка просит трахать ее – кто я такой, чтобы отказывать барышне?!

Я снова нанизываю ее на член, и она протяжно мучительно стонет, дергаясь и звеня цепями на своих запястьях. Он моего напора ее задница собирается морщинками, и я ударяю по ней, не отказывая себе в удовольствии снова услышать звонкий смачный шлепок и ее громкий вскрик.

Член таранит Каштанку насквозь, снова и снова, постепенно набирая скорость и амплитуду. Девчонка стонет и извивается подо мной, изнывая от сочетания удовольствия и легкой боли, и я трахаю ее все крепче, нещадно вбивая в матрас. Кровать, даже привычная к таким физическим упражнениям, поскрипывает и долбится металлической спинкой в кожаную стену. Это заводит меня еще сильнее: я рычу, заставляя Яснораду громко и откровенно кричать.

– Тебе достаточно?! – хриплю я ей на ухо. – Или мне продолжать?!

3 глава

ЯСНОРАДА

– Эй, детка! – голос Майкла слышно с другого конца университетского коридора, и я широко растягиваю губы в приторной улыбке, радостно машу ему и тут же направляюсь навстречу. Цок-цок двенадцатисантиметровыми шпильками по скользкому паркету.

Вообще-то, он Михаил, Миша, но предпочитает, чтобы его звали на западный манер. Да и какой Миша рядом с Яснорадой, сами подумайте? Рядом с Яснорадой может быть только Майкл.

Он на пятом курсе мехмата, и на каждом факультете университета у него есть как минимум по пять-семь влюбленных в него студенток. Особенно первокурсницы. Нифиговая конкуренция, правда? Я – его шестнадцатая девушка за время учебы. И самая лучшая, конечно. Просто потому, что у меня есть собственная цель, и ради нее я веду себя точно так, как ему нравится: позволяю зажимать себя в кабинке мужского туалета между парами, хвалю его за всякую херню и делаю ему маленькие подарки. Сегодня, например, я не надела лифчик, о чем и сообщаю ему влажным шепотом на ухо, как только мы оказываемся рядом.

– Охренеть, детка, – Майкл щурится и притягивает меня к себе, давая почувствовать низом живота начинающий набухать член. Меня бесит это обращение – детка! – но ему я об этом не сообщаю, разумеется. Вместо этого позволяю смять свою грудь сквозь ткань платья и максимально жадно и глубоко отвечаю на его поцелуй. Со всех сторон за нами наблюдают: кто-то завистливо исподтишка, кто-то открыто и с удовольствием: мы – чертовски красивая пара! Все его друзья и все мои подруги рады, что мы сошлись.

– Наконец-то ты нашел себе по-настоящему красивую девушку!

– Наконец-то ты нашли себе по-настоящему крутого парня!

Мы вместе две недели и пока еще не трахались: мне нужно было решить «проблему» со своей девственностью. Кто-то ценит невинных девушек – но точно не Майкл. Он сразу сказал, на первом же свидании: я бы с такой встречаться не стал, нахрена мне эта ответственность?! Я покивала и решила, что разберусь с этим до того, как лечь с ним в постель.

Сначала была мысль обойтись резиновым членом, но потом одна-единственная подруга, что была в курсе ситуации, предложила иной выход – и я согласилась. Так что в итоге «ответственность» за первый раз я свалила на практически рандомного мужчину по имени Кир в дорогом элитном секс-клубе Москвы, а теперь, вся такая порочная, готова наконец раздвинуть ноги перед этим самоуверенным индюком. Не то чтобы очень хочется, но – надо. По крайней мере, теперь я чувствую себя гораздо более уверенно: я точно знаю, что будет, и точно знаю, что не будет неожиданностей. Может, Майкл просто боится вида крови? Ха-ха. Было бы забавно.

– Завтра восьмое марта, – говорит Майкл, пока мы стоим в университетском коридоре в ожидании звонка на пары. Мы сегодня весь день в одном корпусе – большая «удача». – И я точно знаю, чего ты хочешь...

– Пра-а-авда? – я снова расплываюсь в улыбке, подыгрывая ему. – И чего же я хочу, детка? – да-да, я тоже зову его так!

– Родителей не будет дома, так что я предлагаю поехать ко мне, выпить там по бокалу вина и... Подарки тоже будут, разумеется.

Ага, и главный среди них – твой член, обвязанный красной подарочной лентой. Всегда об этом мечтала.

– Ммм, – протягиваю я. – Звучит хорошо, мне очень нравится. Ты у меня такой догадливый и умный... знаешь, это чертовски заводит. Главное, чтобы нам действительно никто не помешал.

– Они уезжают сегодня вечером и вернутся только девятого днем.

– То есть, – я прикидываюсь глупышкой и длаю вид, что веду в своей очаровательной головушке сложные математические расчеты. – Я могу приехать к тебе уже сегодня?

– Да, – он довольно ухмыляется. – Около девяти вечера.

– Отлично. Буду ждать этого момента с нетерпением.

Тут наконец раздается звонок, так что мы целуемся и расходимся: он – по своим мехматовским делам, я – по своим филфаковским.

– Ну как ты, малышка? – заботливо спрашивает у меня Лена, с которой мы не виделись с того самого дня, когда она подвозила меня до секс-клуба. – Ты сделала, что хотела? Разобралась со своей «проблемой»? – она единственная, с кем я была откровенна, обсуждая предстоящий вынужденный секс с Майклом. Так что я мрачно киваю в ответ:

– Да. В целом, все прошло нормально.

– И ты не жалеешь? – хмыкает подруга.

– А смысл жалеть? – я развожу руками. – Если бы Майкл узнал, что я раньше ни с кем не спала, мы бы сразу же разбежались. А мне нужно, чтобы он был со мной еще как минимум два месяца, пока мама не сможет вернуться на работу. Ты ведь и сама это прекрасно знаешь.

– Дурной у тебя все-таки план, – Лена качает головой и вздыхает.

– Какой есть, – я огрызаюсь. Я охотно верю, что подруга, хоть и не одобряет моих действий, вместе с тем реально беспокоится, но меня это все равно бесит: я взрослая, я сама решу, что делать.

Давайте-ка проясним. Моя мама – преподаватель философии в этом же университете. Месяц назад она попала в автомобильную аварию и сейчас восстанавливается после полученных травм: несколько переломов, сотрясение мозга... Она не сможет работать еще восемь-десять недель. За прошедший месяц университет нашел нового преподавателя. Ирина Владимировна моложе моей мамы, у нее гораздо ниже зарплатная ставка, и пока она ведет пары как замещающий преподаватель на время отсутствия основного. Но я знаю, что отделу кадров выгодно не продлевать договор с моей мамой (он заканчивается как раз в мае), а взять на ее место другого преподавателя. Но для моей мамы это – не только единственный источник дохода, но еще и дело всей жизни, и она боится оказаться ненужной...

4 глава

ЯСНОРАДА

Три месяца спустя.

Начало лета в этом году выдается прохладным – но это я исключительно о погоде за окном. На самом деле, конец мая и первая половина июня – это всегда горячая пора для студентов. Сессия оказывается очень напряженной. Мы закрываем сразу несколько междисциплинарных профессиональных блоков, экзамены идут один за другим с незначительными перерывами в один-два дня, а Майкл – не даром же он самовлюбленный индюк! – старательно перетягивает все внимание на себя, не давая мне спокойно учиться. Он хочет гулять, трахаться, пить вино, трахаться, тупиь на последнем ряду ночного киносеанса, снова трахаться...

Контракт маме не продлили до сих пор: пообещали, что сделают это в конце августа, перед началом нового учебного года... Но сделают ли – пока непонятно. Нет никакой уверенности. Как вы понимаете, выполнение моего «гениального» плана затягивается на неопределенный срок. Ну не могу я сейчас бросить Майкла, просто не могу! От успешности наших с ним отношений зависят отношения моей мамы и университетского отдела кадров, а еще – ну не зря же я сделала все то, что уже сделала! Не хочется бросать дело на половине дороги. Но Лена была права: план я придумала дурной, и вляпалась теперь по самые уши.

– Бросай его, пока не поздно, – говорит мне подруга, когда мы сидим вечером в кафе накануне последнего экзамена десятого июня. Кофе давно остыл, зато голова горячая от тяжелых мыслей и перманентной усталости.

– Уже поздно, – я закатываю глаза. – Маргарита Петровна просто обожает Майкла: единственный сын же, блин! Если я уйду, она сразу узнает об этом и непременно отомстит через мою мать. Теперь я должна продержаться до сентября или октября...

– Или ноября, или декабря, – передразнивает меня Лена.

– Ну нет! – я возмущаюсь. – К началу учебного года ее должны восстановить. А там еще месяц повстречаться с ним, чтобы не выглядело подозрительно... И все, свобода.

Подруга качает головой:

– Зря ты все это затеяла, конечно. В итоге сделала только хуже. И сильно рискуешь.

– Что поделать, – я пожимаю плечами. – Если план подействует – я все равно останусь довольна.

– И как у вас сейчас с Майклом отношения? – спрашивает Лена.

– Нормально, – говорю я. – Он уже не такой романтик, как было весной, конечно, но это было ожидаемо.

– А с сексом как дела обстоят?

Я морщусь, потому что секс – самый больной вопрос:

– Нам обязательно об этом говорить?

– Нет, – подруга поджимает губы. – Просто... тот парень, с которым ты переспала в клубе, он был лучше, правда?

Я невольно заливаюсь пунцовой краской: Кир был не просто лучше, он мне потом еще и снился... Часто, честно-то говоря. Более того – несколько раз я специально представляла его губы, его руки, его сильное тело, когда занималась сексом с Майклом. Думать об этом и стыдно, и одновременно чертовски горячо. Но обсуждать с Леной – точно не вариант.

– Это неважно, – отмахиваюсь я.

Подруга не настаивает и только поджимает губы: она прекрасно понимает все и без слов и объяснений. Мы допиваем остывший кофе и вскоре разъезжаемся по домам. Вот только мысль – густая, как кисель, – о том, что я нахожусь рядом с одним мужчиной, а хочу совершенно другого, прошивает мозг острым кинжалом. Вечер и ночь я трачу на подготовку к экзамену, пытаясь отвлечься от собственных желаний, благополучно сдаю его, закрывая наконец сессию, а следующим вечером, купив новый пропуск, отправляюсь в уже знакомый элитный секс-клуб на окраине Москвы... Как и в прошлый раз, это авантюра, в которую я ввязываюсь сознательно. Только тогда – чтобы угодить Майклу. Теперь – чтобы наконец угодить себе.

– Мне нужен Кирилл. Кир, – сходу заявляю я девушке-администратору.

– Вы записаны к нему на сессию? – спрашивает та совершенно невозмутимо, заглядывая в какие-то списки на своем ноутбуке.

– Нет, – я морщусь. – А там что, запись, как к терапевту?

– На сегодня у него все забито.

– Класс! – я закатываю глаза. – И когда он освободится?

– В три часа ночи.

Я чувствую неожиданный укол ревности, а потом еще и накатывающую волну отвращения: сколько же женщин он трахает каждый вечер?! – но почему-то все равно остаюсь в клубе на пять чертовых часов, успевая за это время выпить три виски-колы и обойти все открытые игровые и секс-шоп. Еще я изо всех сил стараюсь не думать, почему вообще тут оказалась. В конце концов, мне двадцать один, я взрослая девушка и имею полное право делать все, что захочу... А я хочу одного конкретного мужчину, и я так заебалась, морально и физически, заставляя себя спать с другим, что еще немного – и меня настигнет полное истощение. Я не могу позволить себе расслабляться... и потому должна расслабиться хотя бы на одну ночь.

Еще около полуночи мне приходит сообщение от Майкла:

«Приедешь ко мне сегодня? Отметим окончание твоей сессии», – и я долго мрачно смотрю в экран, потом нехотя отвечаю:

«Приеду завтра. Сегодня очень устала, буду спать».