Не будите в ректоре дракона!

Глава 1. Посторонись!

Доброго утречка тебе, Машенька!

И нет, не доброго. “Любимый” мужчина в трусах и футболке сидит носом в компе. Не работает уже три месяца, делает вид, что очень устаёт поддерживать дома уют и красоту. Поливает кактусы. Один как раз я вчера выкинула, потому что когда попробовала привести в пример то, что не фига он дома не делает, он решил показать, как трудится… над моими кактусами (нет, кактусами его мамы) и вылил туда полбутылки воды. На мой возглас, что цветам будет хана, он схватился за тот, который залил и…

Короче, теперь у “танкиста” перевязана рука, словно действительно в бою ранение получил, кактус восстановлению не подлежит, а я провела полночи, после того, как иголки вытаскивала из этого гения, за поисками в Интернете нового, идентичного, чтобы его матушка не заметила отсутствия… как там его звали? Феро что-то глау куда-то.

— Привет! — кинула я мужчине-мечты.

— Ага, ща, — ответил он мне. Не очень понятно что “ага” и что “ща”. Да и подавись.

Пока умывалась, вглядывалась в себя в зеркало.

Маш? Вот зачем?

Иногда так обидно было, особенно на себя саму, что мне просто некуда возвращаться от этого героя компьютерных баталий. И да, у нас всё прекрасно начиналось, и человек он… хороший. Надо, конечно, как мне сказала подруга Маша, да-да, её зовут так же как и меня, так вот сказала, что меня должно было насторожить что-то в его поведении. Словно зависимость от игр это, как маньячество, не меньше. Но с другой стороны валят же они так всяких пачками в играх своих. Хотя, признаться, завалить такое я бы тоже захотела, не общаться же с ним, как нам в институте пытались объяснить… психология — это про поговорить. Да.

Я успела собраться, попить чаю, нанести макияж, который скрывал мои чёрные круги под глазами, способные призвать Сатану, обулась и тут.

— Ты уже уходишь? — расстроенно пролепетал мой возлюбленный, выплывая в коридор. — А я думал, что мы это… — и он несколько раз попытался повести бровью.

И нет — я говорила, что это у него не получается, и да — со мной были согласны все его друзья. Все. Но не он.

— Час прошёл! — укоризненно ответила я.

— Нуууу, катка была зашибись! — обижено возвестил он. — Знаешь сколько я заработал?

Я вздохнула, взяла пальто, сумку и вышла в сумерки лестничной клетки. Лифт на ремонте, лампочки обещают нам светодиодные, когда ремонт будет капитальный… лет через цать. А пока соседские подростки опять все светила повыкручивали, чтобы не мешали их интиму возле мусоропровода. Эх, молодость!

Нет, я конечно не старая, но вот эта романтика подъездная кажется уже такой далёкой, такой недосягаемой. Как вот сердечко ёкает, вся эта мелочная возня, нелепая, но сердце-то в пятки уходит! А мне уже нельзя — у меня уже от сердца в пятках может и…

Чёрт, отчалил мой автобус, поморгав издевательски поворотником, когда отъезжал от остановки.

— Посторонись! — проорал кто-то мне в спину, когда я замешкалась на дороге, открывая заклинивший зонтик.

Собственно ничего не не успела сделать, кроме кривого шага в сторону, а дальше всё замерло, меня окутал свет, и нет, это вода из лужи из под колёс такси, что проехало по двору. Каблук зацепился на тротуар, я падала в кусты, что с такой любовью (нет) сажали, а потом обстригали, то есть облагораживали, дворники… Слишком медленно всё вокруг меня происходило. Слииишком! Вода действительно стала светом, обняла меня и…

Хлоп.

Холод, пустота, тьма, а потом тепло чьих-то рук и… открыла глаза и увидела перед собой мужчину.

— Простите, извините, — по инерции извинилась я, даже встать хотела, но что-то меня напрягло и… ой… мамочки!

У меня очень живое воображение, надо сказать! И благодаря ему очень живо собственно представила эту картину маслом — лежу, значит, на мужике. Голая. Абсолютно!

— Твою мать! — вырвалось у меня.

— Простите? — а вот он умеет бровью повести, ооочень выразительно.

— Не вашу! Мать… нет-нет, что… простите… что за?

Его горячие ладони лежали на моей талии и было так хорошо. Я зависла в этом моменте, утопая в невероятно тёплого цвета глазах. Странно — он вот не злился на меня, совсем.

— Доброго утра вам, милая леди, — пророкотал он, а у меня от его голоса свело внутренности. Или это потому что я всё ещё лежала на нём и его голос вибрацией пробирал меня до основания. — Позвольте… — и он собирался вставать.

— Нет! — взвизгнула я. Чем очень его озадачила. — Если вы пошевелитесь, — решила всё же пояснить, — точнее, если я встану… я просто немного не одета… не знаю почему…

— Я заметил, — спокойно ответил он. — И стеснение не очень уместно, как по мне.

— Не правда, — заупрямилась я. — Я лежу на вас и все мои, эм… важные места… скрыты, хмммм, а если я встану, то…

— Тогда давайте так, — улыбнулся он, повёл рукой, щёлкнул пальцами и я оказалась одетой.

Простите, что?

Глава 2. И так тоже бывает

А утро начиналось так прекрасно. Погода замечательная. Выпив традиционную кружечку утреннего кофе, совершил обход своих нынешних владений.

Люблю вставать до того, как всё это безобразие начинает просыпаться и превращается в беспокойный магический муравейник. И каждый раз жутко злюсь, что вообще здесь оказался, но с другой стороны вся эта суета учебная, всё это курирование Магической Академии Ауэрина. Мне давно предлагали это место, но я всё думал, что не смог бы решится на такой шаг, оставить свою землю в такой непростой для неё период, было бы преступлением.

Но мои советы учитывались, когда мы решились с главами самых влиятельных семей, при поддержке, пфффф, короля, возродить это заведение.

Ранее, когда я был ребёнком, магия была доступна только главам аристократических семейств. Старики-маги ревностно охраняли свои знания, не делились ими, держали наш мир под своим контролем в сущности, а вот, когда с их, по сути гнётом, было покончено, возник вопрос обучения нового поколения магов. Обучения и внушения, что магия не бесконечна, что нужна гармония и соблюдение правил… и вот здесь я — больше всех сражался за эти вещи, законы писал, труды научные. И попал. Назначили. Впарили целый выводок вздорных, буйных, неугомонных мальчишек.

“Ты справишься!” — заявил мне Йохан, похлопывая по плечу, намекая на то, что с ним-то справлялся. После него действительно ничего не страшно.

И вот я здесь.

— Доброго утра, господин ректор, — поклонилась попавшаяся мне навстречу матрона Вархарт, одна из двух главных смотрительниц общежития самого спорного факультета Академии.

Магия недоступна женщинам в нашем мире. Но не признавать, что был некий баланс в управлении магическим мастерством и помощью, которую могли бы оказать именно женщины, чувствуя мир иначе, да и — нельзя быть супругой мага и не быть подготовленной, несведущей в том, что такое магия и как с ней обращаться.

И имея целый факультет очаровательных юных представительниц прекрасной половины Ауэрина, нельзя не предполагать, что это не может привести к катастрофическим последствиям, если тщательно не присматривать за невероятно изобретательными молодыми магами, которые решили добраться до девичьего внимания и поразить их умы и сердца.

Предыдущий ректор боролся с этой проблемой. Тщетно. А я — я просто перенёс общежитие девушек в то крыло академии, которое занимал сам. Использовал самую запутывающую магию из всех мне знакомых, ну и, наконец, по разрешению семей самих барышень наложил на них каждую определённого вида метки.

Был очень доволен собой. Особенно — мои личные покои и мастерская находились на первом этаже этого крыла.

Собственно общежития только собирались просыпаться, а я, уличив себе время для себя и своих практик и изучений магии, уединился в своей мастерской…

Не тут-то было!

На меня совершенно из ниоткуда свалилась абсолютно нагая, очаровательнейшая девица. Сначала я подумал, что это моя ученица, но проверив магическую метку, убедился, что нет, не ученица.

Не без сожаления, одев эту невероятно красивую, с потрясающими светло-карими глазами леди, осмотрел её на предмет другого магического воздействия — имея дело с неугомонными мальчишками-магами, сложно не ждать от них, что они не устроят какой-нибудь саботаж, наколдуют вот такую шуточку. Больше всех беспокоил только один… чума на мою голову, словно племянника не хватало, а тут этот ещё!

— Встаём? — предложил совершенно потерявшейся девице. И надо сказать, то что она нагая свалилась мне в руки, её не очень ошарашил, кажется, а вот то, что я одел её всего лишь щелчком пальцев.

— Оу, — выдала она, когда я без труда принял вместе с ней вертикальное положение, поставил нас обоих на ноги. Пришлось и тут поработать магически. Не выбираться же из под неё… нда, зря одел сначала — надо было наоборот.

Хьюго! Что за мысли!

Подвинув магически кресло, усадил в него свою нечаянную гостью.

— Оу, — снова выдохнула она. —- Постойте, это… это… это… оу!

Не очень информативно. Но с другой стороны и понятно.

— Что с вами случилось? — спросил я.

— У… у… — безуспешно попыталась что-то выдать красавица.

А вот это плохо. Подал ей стакан воды, и пока она пила, прислонил легонько палец ко лбу.

— Оу, — теперь моя очередь. Я ухмыльнулся. Увиденное меня не просто озадачило. Странно. Очень. — Вы упали? — уточнил я, забирая стакан, когда она выпила его залпом.

— Д-да, в кусты, — проговорила она. — Автобус ушёл, и дождь этот дурацкий, и… ой… простите, простите, — она попыталась встать.

— Как вас зовут, милая? — имея дело с такого рода магическими искривлениями пространства надо быть очень осторожным. Благо, что женщина, которая вот так сама того не желая куда-то там попала, у меня в знакомых была. Да. Но и магией она владела. Здесь же ни намёка на неё. Или?

— Ма-маша, — проговорила она.

— Мамаша? — удивился я.

— Нет, — мотнула головой девушка. — Маша, точнее Мария.

— Мария. Отлично. Разрешите представиться — Хьюго Ван дер Караман.

— Оу…

— Мария, милая, — она подняла на меня взгляд своих потрясающе тёплых глаз. Растерянный и испуганный.

— Где я? — нижняя губа задрожала. И это конечно тоже ожидаемо — столкнуться с таким и не расплакаться. Бедняжка.

— Полагаю, что вы попали в другой мир, Мария, — проговорил я осторожно, готовый на всё, чтобы успокаивать её, если надо даже нужно будет, вытащить из неё сознание. Но… она икнула, потом ещё раз и рассмеялась.

Вот к такому я был не готов.

Глава 3. Магии не существует!

Я смеялась до икоты. На меня такое находит. Так стыдно, мамочки мои! Но в панике остановиться просто не могу, хоть убивайте. Гогочу и плачу.

— Так, — этому невероятному, шикарному, огромному, потрясающе сложенному мужчине, мечте любой вменяемой женщины, надоело слушать мой смех, похожий на хрюканье. Сначала он на меня внимательно смотрел и хмурился, я даже пыталась что-то там ему пояснить, руками там жестикулировала, но… да что ж такое! — Успокойтесь! — прогремел он.

И я успокоилась. Уставилась на него, замерев, прекратив гоготать, но начав икать.

— Мария, — вздохнул этот… как он там сказал? Имя-то королевское какое! Х… что-то там Вам всем… как Ван Дамм, но только намного пафоснее! — Я понимаю, что вы немного удивлены…

Немного. Я. Удивлена. Немного?

Он щёлкнул пальцами и одел меня… ик!

Он встал со мной в руках, совершенно точно, вот как циркуль разворачивают — фигак, и… ик!

Стул… не было возле меня стула! НЕ БЫЛО, я вам говорю!

Я чеканутая, может быть, иногда, когда у меня начинаются те самые дни, но вот совершенно точно в остальное время я нормальная. Нет, не так. Я — НОРМАЛЬНАЯ!

В конце концов, я психолог-педагог по образованию и очень даже знаю, как отличить норму от НЕ-нормы! Понимаете, вы? Ик…

И наконец, он сказал мне успокоится и я, ик, успокоилась!

— Мария, — погладил меня по руке этот бог…

Стоп! А может я того? Умерла? И он и правда бог? Или апостол какой. Пётр? Или нет. Кто ж доподлинно знает, как их зовут? Словно кто-то умер, потом вернулся и рассказал. Ой.

— Вы, ик, бог? — уставилась на него в изумлении. Какой потрясающе красивый, точнее, вот таким и должен быть бог.

Тёмные глаза, стать императора не меньше, взгляд при этом такой невообразимо гипнотизирующий, зачаровывающий — смотрела бы вечность. А его тёплая рука — пусть вот вечность меня держит!

— Что? — подавился воздухом мужчина. Закашлялся. Сейчас прибью его до того, как он меня распределит — в рай или ад? Я была хорошей девочкой? Нда… вспоминая свою тёзку, подругу Машу, и её приключения на пятую точку — я была невыносимо унылой девочкой!

— Я умерла и вы, ик, бог? — повторила я свой вопрос.

— Нет, вы не умерли, милая. Вы попали в другой мир, — и эту абракадабру он уже мне пытался донести. После этого я запаниковала и стала смеяться.

— Этого не может быть, — сказала я и снова икнула, два раза.

— Держите, — подал мне стакан мужчина с потрясающе пафосным именем, которое я тут же забыла. — Я понимаю, что верится с трудом, но вам следует успокоится.

— Я не могу, не могу, — я отпила воды, икнула, залила свою рубаху, или не свою? Откуда он взял все эти кружева, белые, накрахмаленные (сто лет не видела накрахмаленного белья) и, ой, прозрачные. И они намокли и стали… ещё более прозрачными.

Я могу поклясться, что слышала, как он ругнулся у себя в голове. Определённо что-то типа “твою мать” или “да чтоб тебя” он наверняка подумал, отвечаю! Потому что хмыкнул, или нет, вот ругнулся, встал и потёр переносицу.

— Простите, — засмущалась я и сложив рубаху чтобы закрыть мокрое пятно и, следовательно, прикрыв свою не самую выдающуюся грудь. — Это розыгрыш? Да?

— Розыгрыш? — повёл он бровью. — Боюсь, что нет, Мария.

Да что ж такое, почему он помнит моё имя и называет его так… так по-королевски, чувствую стыд и хочу прикрыться, а ещё что у меня на голове корона растёт. А нет, это волосы у меня на голове растут.

— Ааа, — подскочила я, кинув стакан, который, кстати не упал, а в воздухе завис. — Это как вообще? — моё карэ превратилось во что-то до лопаток.

— Интересно, — проговорил он, оглядывая меня.

— Это всё что вы можете сказать? — возмутилась я. — Или типа в раю все волосатые? Или что?

— Где? В раю? Что это?

— Послушайте, я больше так не могу. Я умерла? У меня сотрясение? В кому впала, умираю от столбняка какого? У меня, кстати, прививка от него есть, или это ещё что этакое? Скажите, что это розыгрыш! Прошу, пожалуйста! И остановите уже этот безобразие! — волосы доросли мне по поясницы.

— Это не я, — нахмурился мужчина.

— Что? — пискнула я.

— Это магия внутри вас! — заметил он.

— Магия? — вытаращила я на него глаза. — Магии не существует!

— О, боюсь, что…

— Не смейте, нет, нет, идите-ка вы…

И я не успела ничего сказать, как он щёлкнул пальцами и мир вокруг меня начал гаснуть, последнее что я увидела, это так и висящий в воздухе стакан!

Ик!

Глава 4. Беда на мою голову

Вздохнул, глядя на заключённую в магическую сферу девицу. Пришлось обезвредить, а то наращивание себе волос — это одно, а вот кто знает, чем её “указание направления движения” для меня может закончится! Одинаково сильно хотелось разобраться в происходящем, так и всё же отправить эту вот Марию туда, откуда она свалилась.

Пройдя в свою спальню, протащил сферу с девушкой за собой. Очаровательная картинка — надеюсь, что никто меня по утру искать не будет. Хотя да, как это обычно бывает? В дверь кабинета, что был в соседней комнате, постучали.

Уложил Марию на кровать, удалил сферу, которая нужна была лишь за тем, чтобы девушка, погружённая мною в сон, не упала на пол и не ударилась.

Немного не правильные черты лица придавали ей очарования и какой-то собственной красоты. Как мне удалось изучить, увы или может к счастью (должны же быть у падения на тебя девицы какие-то приятности в самом деле!) тело у неё притягательное и хрупкое. Кожа нежная и светлая. Теперь ещё эти волосы — потрясающе красивые отрасли. Отличная магия, можно было бы восторгаться!

Такая очаровательная леди наверняка счастлива с кем-то рядом. Не удивительно, что она так противится произошедшему. Ведь если то, что я увидел в её голове, о её мире правда, то…

В дверь кабинета снова настойчиво постучали.

Я вздохнул, отгоняя от себя ненужные мысли. Хьюго, в самом деле — ей помощь нужна, а ты тут… волосам её дивишься и… остальное изучаешь.

Вышел в кабинет и подошёл к двери, открывая её незваным утренним визетёрам, пускать кого-то внутрь сейчас не хотелось.

— Господин ректор, — присела в поклоне матрона Ирвис, — здравствуйте. Разрешите… — она повела головой, потом подняла на меня полный вожделения взгляд.

Я улыбнулся.

— Доброго утра, матрона Ирвис, разрешаю. Расскажите, что случилось?

— О, нет, господин ректор, ничего такого, просто с утра пришло несколько конвертов, — она протянула мне пачку из писем. Несколько — это штук пятнадцать. — Они попали в почту к девушкам.

— Понятно, снова, — кивнул я.

Такое происходило постоянно. Мне просто необходим кто-то, кто будет за этим следить. Но нанимать ещё человека, который будет разбирать почту и прочее… я упрямился, как мог. Итак лишился уединения и личного пространства, только и делал, что возился вот с толпой внезапно влюблённых в меня девиц, а ещё парней, влюблённых в этих девиц и… объяснять чем для меня это заканчивалось, полагаю не надо? Собственно наколдованная голая девица была бы очень даже в порядке вещей.

— Спасибо вам, Лаура, — забрал у неё письма, заметил как она залилась румянцем. — Простите, но вам надо вернуться? Не смею вас задерживать!

— Спасибо вам, господин ректор, — прошептала она, явно подавив порыв броситься ко мне, а не наоборот.

Я закрыл дверь от греха подальше. Не зря Йохан издевался надо мной, когда открыли этот девичий факультет. Просто катастрофа какая-то. И чего всем им именно от меня надо? Вот мастера отличные же… перебрал в голове всех учителей. Нда.

Устало глянул на пачку писем в своих руках. Пожалуй для одного утра слишком.

Вернулся к Марии. Сел в кресло перед камином, так чтобы видеть мою гостью и стал разбирать корреспонденцию. Половина писем всякая бытовая мелочь, а другая… конечно, попали девушка в загребущие ручки.

— А что не так с этими письмами? — подала внезапно голос Мария.

Я поднял на неё взгляд. Она сидела на кровати и внимательно изучала меня. Истерики пока не намечалось, хотя женщины — переменчивы, как погода на море.

— Это признания в любви, — вздохнул я.

— Вы их сжигаете? — посмотрела она в камин.

— Нет, что вы, как можно, — улыбнулся, — складываю. У меня целая папка.

— Ну, у них отличный вкус.

— Благодарю, милая Мария.

— Простите, — смутилась она.

— О, я понимаю. Не совсем за что именно вы просите вас простите, но понимаю всё, — постарался успокоить её.

— А ещё я не помню вашего имени, — она смешно сморщила носик. — Вы моё помните отлично, а я ваше… королевское такое.

Я усмехнулся.

— Хьюго, — рассмеялся. Королевское.

— Очень приятно, Хьюго, — она тоже улыбнулась и повела головой, как бы кланяясь. — Скажите, я тут навсегда? В этом… мире? Я очнулась и поняла, что это всё правда. Да? Или я…

И мне показалось, что мы снова подошли к той невидимой грани, когда вот тут она улыбается, а вот тут она рыдает и проклинает меня, свою судьбу и снова отправляет меня в путешествие в невиданные дали.

— Мари! — попросил я, прерывая её и разводя руками. — Послушайте, милая! Я постараюсь вам помочь, хорошо? Я знаю человека, который переходил из мира в мир, так же мне знакома леди, которая не родилась в этом мире. Доверьтесь мне, хорошо?

— А это? — она показала на свои волосы.

— Это я тоже попробую объяснить… — улыбнулся. Для начала надо было как-то унять её и… Мельком видел в её воспоминаниях папки с бумагами. — А не хотите поработать на меня?

— Поработать? — ошарашенно уточнила она.

И это же гениальная идея, Хьюго!

Глава 5. Работа мечты

Как бы это выглядело? Я такая зашла на сайт с вакансиями и решила найти работу мечты? А не желаете ли Мария поработать… кем? Помощницей вот этого шикарного мужчины с именем короля? И не надо мне вот этого — просто Хьюго. Ага, как же, я же точно помню, что вот дальше, после этого простого и типа понятного, продолжение было, которому можно позавидовать!

Вообще, я когда открыла глаза и поняла, что место моего пребывания хоть и немного поменялось, но судя по всему локация та же, решила, что реветь или смеяться, паниковать, отчаиваться или что там ещё можно сделать — ну, какой смысл? Да правильно, вообще никакого. Ещё и вот этот потрясающе красивый мужик очень быстренько сплавит меня куда подальше. Интересно, есть тут дурки какие?

Значит. Анализируем.

Другой. Мир. Так.

Что я там когда-либо могла знать о других мирах? Да не особо много, вообще кто чего бы в этом понимал. Почувствовала себя действительно пациентом психиатра, будущим так точно. Если конечно смогу вернуться. Буду сидеть в креслице или на диванчике мягком, лишь бы не в мягонькой комнате… и рубашечка на мне будет намного менее удобненькая, хотя тут конечно переборщили с крахмалом, но красивое в самом деле. (Интересно откуда он эту рубаху взял? Хм… Ладно далее разберусь.) В общем буду сидеть и рассказывать.

Не буду!

Засмотрелась, как отсветы от огня выгодно оттеняют профиль этого созданного, ну определённо не где-то в одном со мной мире, мужчины.

Что имеем, Мария? Он тебя не прибил, в темницу какую не отправил, не изолировал от окружающих (хотя с этим я пока не спешила бы), не накинулся. А мог бы — мало ли какие там нравы в этих других мирах. Вот может он вампир какой, или оборотень, или просто сексуальный маньяк. Ну, или просто маньяк.

Хорошо. Пока не точно, но вроде всё вышеперечисленное мимо.

Дальше. Ты понимаешь, что он тебе говорит. Он понимает, что ты говоришь ему. Это просто успех. Он вежлив. Обходителен. И кроватка, в которой ты лежишь, весьма удобненькая, лучше твоего разваливающегося дивана из магазина якобы неубиваемой мебели.

Что ж… и вот тут он вздохнул, улыбнулся таинственной улыбкой и стал откладывать письма, которые читал, на пол. Одно, другое.

И я не выдержала, спросила, что с ними не так. А они оказывается любовные.

Хотя, да я бы ему оды писала ежедневно, пусть и не умею, но научилась бы точно. Потрясающий же!

И вот тут возвращаемся на сайт поиска работы.

— А что вы хотите, чтобы я делала? — да, будьте любезны обозначить весь список обязанностей. Хотя признаться, я была готова на всё и кажется больше, но надо же как-то сделать вид, что пока раздумываю, набить себе цену. Ключевое слово — набить. Цену. На себя. А не получить пенделя под попу, набивая туда шишек.

— На самом деле, вот, — он показал мне письма, — разбирать корреспонденцию. Так же вести расписание, оформлять его и встречи, которые мне надо провести. С мастерами и студентами.

— Студентами? — нахмурилась я.

— Да, — кивнул Хьюго. — Простите, не уточнил. Вы находитесь в Магической Академии Ауэрина. А я её ректор.

— Мать моя, — вывалилось у меня. — Простите, — извинилась тут же, а он усмехнулся. — Нет, знаете, я на самом деле не выражаюсь и всё такое, просто, ну, — пожала плечами.

— Не переживайте, Мария, — рассмеялся Хьюго, — обстоятельства вас извиняют.

Господи! Если это галлюцинация, если кома, если, ой не знаю, но можно я пока тут побуду, попускаю слюни на этот эталон мужественности, воспитанности и вообще… как там моя тёзка-подруга говорила, находя очередную неприятность в виде слегка отмытого брутального представителя сильного пола — мужчина и не должен…

Нет! Прости, подруга, пусть твоя коллекция и ничего тебе не должна, а вот я тут смотрю на того, кто точно никому ничего не должен, но при этом определённо выдаёт высший пилотаж и ВООБЩЕ!

— Я просто немного, — я прикусила щёку изнутри, как бы я тут не хотела работу-мечты, но подвести такого начальника совсем не хотелось. — Понимаете, а если я, ну, не справлюсь. И у вас же наверное тут очередь из соискателей или соискательниц.

— Нет никакой очереди, — отмахнулся он, улыбнувшись, — я вообще не хотел себе никакого помощника, потому что ценю уединение. На данной должности у меня почти его нет.

— Но как же…

— А с вами у нас теперь вынужденный союз, Мария. Вам придётся потерпеть меня, пока я не разберусь, как отправить вас назад

— Скорее наоборот, — заметила я не без грусти. Закатательную машинку тебе, Машенька. — Я буду мешать вам.

— Сойдёмся на том, что пока наши с вами отношения складываются таким образом, что иначе никак, так что давайте найдём в этом… хм… выгоду и удовольствие? Согласны, Мари?

И знаете, вот Маша, которая там вот плюхнулась в кусты, невероятно возмутилась бы, если бы ей лощёный, явно мажористый мужчинка её мира предложил выгоды и удовольствия. Она девушка честная, приличная, верная и вот не такая! А Мари… как он это сказал! Вы бы слышали! Да и — конечно я получу невероятное удовольствие раскладывая письма и составляя расписания. Я их так составлю, что вы не утомитесь даже, Хьюго как-то там дальше на императорском, весь из себя целый ректор Магической Академии… а, блин, забыла название.

— Заодно, — он поднялся и подошёл ко мне, — вы сможете посещать лекции и вполне возможно они пойдут вам на пользу.

— А то ещё что-нибудь отрастёт? — улыбнулась я, покосившись на свои волосы. Интересно, а с грудью сработает?

— Мария? — прищурился Хьюго. — О какой части вашего тела вы сейчас подумали?

Ой, мамочки!

Глава 6. Общественная красота

Определённо с этим надо что-то делать. Она ведь и правда подумала ещё чего себе нарастить. Подумать только… взвизгнула очень забавно и схватилась руками за грудь. Потом подняла на меня свои полные чарующего ошеломления глаза, похлопала ими, щёк коснулся румянец и она отвернулась, поверить не мог, но заглянула за ворот. Вздохнула с… вроде с облегчением, но всё же расстроено надула щёки.

Я так удивлён этой потрясающей мимике и открытости, искренности чувств, которые отображались на лице во всей своей невероятной палитре. Поймал себя на мысли, что впервые мне невероятно комфортно общаться с женщиной. Более того, интересно, что же она ещё такого может натворить, хотя да, глаз с неё лучше не спускать. Но и…

— А позвольте спросить, милая Мари, что не так с этой частью вашего тела? — не удержался от вопроса. По мне так у девушки всё там было чем отлично.

— Мне кажется, что могла бы быть и побольше, — ответила она, потом глянула на меня и ещё сильнее залилась румянцем. Решла, что наговорила лишнего?

— Не знаю насколько вам интересно моё мнение, но в моём понимании у вас всё более, чем отлично, — пригнулся к ней ближе, — со всеми частями тела. По отдельности и вместе, — верх неприличия такое говорить, но я сказал.

— А вам-то откуда знать? — подпрыгнула девушка, тем не менее ни капельки не оскорбившись.

Я улыбнулся и пожал плечами, слегка разводя руки в стороны.

— Надеюсь вы больше ничего не собираетесь менять?

— Ну, знаете ли! — а вот тут кажется всё же перегнул.

— Я для одежды, — поспешил добавить. Мария развернулась и уставилась на меня слегка нахмурив лоб и надув губы. Такая прелестная. — Будет не очень хорошо, когда вы оденетесь, и вот решите что-то… поправить, — повёл бровью.

Мария хотела сказать что-то, открыла рот, потом закрыла.

— Я делаю не специально, — буркнула она.

— Вам так не нравится?

— Просто у меня… там вот. В мире… там нужно, чтобы было другим, не таким, как у меня, — всё же попыталась пояснить Мария.

— Серьёзно? У всех одинаковое?

— Ну… — она повела глазами, размышляя. — Просто общество оно… ну… ему как бы нравится. И… вот.

— Но вы ведь не для общества, — заметил я. — Что за странное такое, общественная красота? Но она же для каждого своя, нет? Да и просто, это же скучно.

— Скучно?

— Да, — ответил я искренне. — Когда все одинаковые.

Мария очень неоднозначно хмыкнула, повела головой. Я щёлкнул пальцами перемещая для неё одежду, которую обычно выдавали студенткам.

— Держите, — повёл рукой, когда Мария отпрыгнула от меня и возникшей из ниоткуда одежды на три, если не все четыре шага.

— Ого, — вырвалось у неё, но потом она глянула на меня, — вы предупреждайте, уж как-нибудь, а то меня кондрашка хватит с этой вашей… ма… магией!

— Хватит… что? — попытался уточнить, но девушка усмехнулась и махнула рукой.

— Одеваться?

— Прошу, — склонил голову и вышел в кабинет, очень надеясь, что с одеванием она справится, потому что звать кого-то из слуг не хотелось. Лишнее — посвящать кого-то в дела такого плана. А вот самому одевать девушку…

Покашлял, живо представляя это действие. Ничего такого. Ничего. Просто же помощь. Была. Бы.

Сам не понимал, но что-то меня в ней цепляло, что-то неуловимое. Может магия, определённо вызывала интерес и желание понять происхождение такого странного явления. Женщину с магией знал только одну… хотя тоже из другого мира, но в отличии от неё, Мария была из мира, где магии не было, определённо, а если была, то девушка про неё не знала, иначе откуда такая странная реакция?

Это будет испытанием — присматривать за ней. Хм. Приятным.

Нет, Хьюго, это ненадолго. Совсем немного времени, ты отправишься домой, изучишь магический круг в лесу герцогства, поговоришь с Йоханом и…

— Кхм, — привлекла моё внимание Мария. Я обернулся и замер, стараясь не сильно выдавать заинтересованность. Невероятно же красивая! Если ей не удалось подправить себе не устраивающие её части тела, то и прекрасно, потому что форменное платье, простое по крою, чёрного цвета, очень ей шло — тоненькая фигура, стройность, волосы длинные по спине.

— А это? — она показала мне рубаху, которую я на неё надел. — Куда?

— Оставьте в комнате, это моя, — отмахнулся деланно небрежно, потому что не дело так пялиться на бедняжку.

Она нахмурилась, потом глянула на рубаху и снова на меня. А я понимаю, странно, конечно, но вытащил первое что попалось под руку, думать как-то не представлялось возможности — что было рядом, то и дал. И это что-то из моего церемониального наряда, которые мы носили при прошлом правителе. Нынешнему всё это никогда не нравилось… да я бы сам его заставил всё это отменить уже, в самом деле — ходили на пирожные похожие. Мария же такая невеличка, ей рубаха была велика и определённо шла намного больше, чем мне.

— Она чистая была, — и зачем я это пояснил?

— Я поняла, — выдала Мария, подскочив, взметнула юбками платья и вернулась в комнату.

Потом вышла ко мне обратно.

— А как так получилось, что платье и сапожки мне в пору?

— Магия, — вздохнул я, радуясь смене темы разговора. — Пойдёмте, я вам всё покажу.

Хотя выходя из кабинета, была мысль, что вот не надо, не надо её отсюда выпускать. Не надо!

Что на тебя нашло, Хьюго Ван дер Караман?

Глава 7. Грация, ревность и сумасшествие

Рассказать степень моего охреневания? Она намного больше, чем это, хм, строение. Неее… я конечно что-то себе такое наверное и представляла бы, если бы мне сказали “Академия магии”, да и вообще любая академия… звучит-то как! Академия!

Мы находились на втором этаже, судя по всему, но если посмотреть, перегнувшись через перила идущие вдоль широченной галереи, то такой вид был у меня с четвёртого этажа квартиры. Внизу что-то вроде внутреннего двора, но такого здоровенного, как парковка у ТЦ, офигеть, зачем столько места? Или — а сколько же здесь учеников?

Надо сказать, что Хьюго стоял рядом со мной, терпеливо ждал, пока я охала и ахала на то, что видела. На внешней стороне перил были всякие высеченные из камня гербы, но не вот типа знаете им сто лет в обед, и облупилось всё, а такие детализированные, красивые. Можно залипнуть не на один час, изучая. И, кажется, я залипла. А это мы ещё даже от дверей его комнат (это ведь комнаты ректора были, да?) не отошли.

— Мари, пойдёмте? — позвал меня Хьюго, улыбаясь. Я смутилась под его взглядом.

Отлипла от перил, кивнула и засеменила следом с грацией медведя… ну, а как тут ещё? Такая юбка. Не, я надевала на себя такое платье, в пол в смысле, целых два раза. Но согласитесь, надо учится в таком ходить. Это в детстве завернулась в плед и такая — королевишна! А тут — крабы элегантнее ходят. Безумно боялась наступить на юбку, которая не волочилась между прочим по полу, и обувь классная: удобные сапожки до середины икры, на шнуровке и небольшом каблуке позволяли, как мне кажется, даже бегать, но эта юбка меня дико пугала.

Я вообще немного зависла, когда увидела платье. С одной стороны — внутри встрепенулась та самая маленькая девочка, завёрнутая в плед, потому что понятно, что этот наряд теперь, на какое-то время, станет повседневным, а это всё же приятно, побыть “принцессой”. Но принцессе помогали надевать всё это, а я — моя обычная одежда это брюки с джинсами, кроссовки и свитера с футболками. А не вот… что это вообще? Панталоны? Нижняя юбка? А это типа корсет? Те платья, которые мне удалось поносить были на молнии — просто и понятно всё!

Удивительно, но я справилась, потому что — ни за что не стала бы просить Хьюго сделать это. Вот же… только о мысле, что он будет меня одевать покраснела, как помидор. Ещё и грудь эта! Надо же, подумала, а потом ещё и ляпнула ему! Ну, Маша, кто такое говорит мужчине, а? Да-да, ты и говоришь! И мало того, что малознакомому, так ещё и в мире, где вот носят кринолины, или как там правильно эта пышная юбка называется?

Стыдно было невообразимо, но я не только смеюсь, когда паникую, я ещё и глупости всякие начинаю говорить.

И жди, Маруся — этот шикарный мужчина отправит тебя домой намного быстрее, чем ты сама себе можешь представить. А домой не хотелось. Вообще. Может я дурочка, но — вау!

— Матрона Вархарт, — позвал Хьюго, когда мы зашли в огромную залу, напоминающую прихожую, но с диванами, столами, отсюда шли потрясающе красивые лестницы наверх, а за ними невероятного размера окна, с разноцветными стёклами.

Я осматривалась, поражаясь красоте, поймала себя на том, что у меня рот не закрывается. Одёрнула себя, когда Хьюго обернулся на меня.

— Мари, — тихо проговорил он, — простите, но совсем забыл вас очень попросить — постарайтесь никому ни при каких обстоятельствах не показывать, что у вас есть способности.

— Магические? — переспросила шёпотом.

— Всё верно, — подтвердил он. — Сможете?

И как тут быть? Смогу ли я, если вообще не понимаю, что к чему. Но, глядя в глаза этого богического представителя местного сильного пола, сказала совершенно честно:

— Я очень постараюсь!

Хотела спросить: “а что вообще такого?”, но не успела, потому что к нам вышла статная, высокая женщина, строгая, привлекательная блондинка, на вид лет тридцати пяти. Она не просто вышла, она выплыла к нам с грацией балерины. Увидела Хьюго и расцвела. Улыбка в половину лица, глаза сияют, румянец на щеках.

Я грустно вздохнула.

— Господин ректор, — пропела она, — новая ученица? — увидела меня и окинула таким взглядом… вот словно вообще всё обо мне знает и даже больше. И совершенно точно, ей не понравилось то, что она увидела. Даже улыбка как-то подпрокисла.

— Нет, Эсбет, — кашлянул Хьюго, — это Мари, моя родственница, с этого момента — она моя помощница.

Кажется эта Вархаммер, или как там её, сейчас меня соржёт! Спасало только присутствие ректора, от которого эта мадам просто млела, и слепой бы увидел, как она растекалась лужицей, смотря в рот своему начальнику. Он же тут начальник, получается? Босс… блин!

— Ваша родственница? — так она спросила. Брррр… словно я не могу быть троюродная племянница его двоюродного дяди, а он меня на помойке нашёл. Хотя в сущности… если расценить, как нам под окна дома мусор частенько кидали — откуда-то оттуда я на него и свалилась.

— Да, моя родственница. Род Ван дер Караманов обширен и имеет много ветвей, — заметил Хьюго. — Мари издалека, и я дал обязательства присматривать за ней. Надеюсь, вам не составит труда подготовить для неё комнаты, что находятся прямо над моими?

— Но они смежные и… — ох, ей определённо составит труда. Она меня оттуда в окно выкинет. И простите — смежные, это в смысле соединённые с комнатами ректора? То есть комнатами Хьюго? Да?

Так. Мария! Соберись! Что за шальные мыслишки, приправленные пошлостью, полезли в твою бедовую голову? Он просто заботится о тебе. Просто обещание выполняет! Не больше, не меньше.

— Да, всё верно. Что-то не так? — и вот видно, что он уже утомился, но вежливость не позволяет ему на неё прикрикнуть или приказать.

Нда… мягкий начальник — теперь понятно, почему ему надо расписание составлять и почту разбирать. Какие вообще дела, когда он простую вещь просит сделать с таким расшаркиванием. С ума сойти.

— Пссс, эй, ты, эй! — позвал шёпотом низкий, словно прокуренный мужской голос.

Глава 8. Сил и терпения вам, ректор

Нет, это же просто невозможно. Мне всегда говорили, что я слишком мягкий, слишком беспокоюсь о мнении окружающих. Вежлив даже с теми, кто не заслуживает этого. Но как быть? Не рычать же на эту не в меру любопытную и упрямую женщину? Однако, мне совершенно не нужны сейчас эти препирательства и лишние разглагольствования.

— Матрона Вархарт! — нахмурился я. — Просто сделайте то, что я прошу, будьте так любезны!

Она встретилась со мной взглядами, с мгновение раздумывала, что ей делать, потом собралась.

— Да, господин ректор, — слегка присела в поклоне.

— И Мари будет посещать занятия, поэтому очень прошу вас выделить ей пропускную печать, — кажется меня могла бы ждать новая волна вопросов, но хмурится я не перестал и одна из управляющих женским общежитием решила всё же промолчать.

— Да, господин ректор.

— Оставьте в комнате, которую подготовите для Мари, благодарю, — я развернулся, внимательно вгляделся в свою беду свалившуюся на голову, точнее в руки.

Девушка стояла и зачарованно смотрела на рыбку в магической колбе, что жила здесь в приёмной женского общежития. Сколько я здесь работал, столько и жила… поразительная живучесть для рыбки. Хотя такое тут бывало, порой маги заговаривали питомцев своих детей, а потом… не на бессмертие, но что рыбке может столько сколько мне, вполне возможно.

— Мари, — а аккуратно тронул её за локоть.

Она подскочила и совершенно удивлённо глянула на меня, я улыбнулся.

— Пойдёмте?

— А вот, вот… — пролепетала Мари.

— Что такое? — остановился.

— Нет, ничего, просто пытаюсь смириться с происходящим, — пролепетала она.

Мы вышли в галерею.

— Вам рыбка понравилась? — спросил я.

Мария издала какой-то странный звук, словно воздухом поперхнулась.

— Да подумала, а можно научить рыбку говорить? Или вообще животное какое-нибудь, кота там? Магия же, — она пожала плечами.

— Мари, — я остановился, она налетела на меня, смутилась, — простите.

— Ничего, — отмахнулась она, потирая нос. Не могу понять, что меня так в ней задевает. Но отчего-то внутри словно рокотом нарастает необходимость вернуть её назад и какие так покои, смежные с моими единой лестницей в кабинете? Нет, её нужно было устроить у меня, а самому в кабинете спать, чтобы ни-ни. Потому что невозможно же — такая непосредственность и живость.

Конечно, ей всё в новинку, но… рыбку говорить собралась учить.

— Мари, а давайте без экспериментов обойдёмся? — и я снял с себя прядь её волос, которые зацепились за вышивку на рукаве, когда она в меня влетела. Девушка быстренько собрала волосы и стала заплетать косу.

— Давайте, — согласилась она невесело. — Я не собиралась, я просто уточнила возможно ли такое… теоретически.

— Нет, точнее, я о таком не слышал.

— Ага…

— Если нравится рыбка то можете её забрать, — зачем-то предложил я. А вдруг её порадует? Хотя вообще не понятно, чего это я собираюсь её радовать.

— Можно? — спросила Мари, доплетая косу.

— Можно, — кивнул, вздыхая. — Она перемещается по общежитию, словно неприкаянная, я всё ждал, когда они её под двери выставят. Пришлось бы забрать.

— А у вас не найдётся чего-то, чтобы, — и она показала косу.

— Подойдёт? — щелкнул пальцами и достал ей ленту.

— Да, спасибо, — обрадовалась Мария.

Мы продолжили свой путь в сторону библиотек, учебного корпуса и общежитий юношей. Так. Я снова застыл, глянул на свою “помощницу” — нет, это сумасшествие.

Она изучала пальцы своей правой руки и совершенно точно собиралась щёлкнуть ими.

— А может не будем? — я накрыл ладонью её пальцы. Она подняла на меня взгляд своих тёплых, отчего-то переворачивающих всё внутри меня, глаз.

— Да, наверное, вы правы, а то ещё чего отрастёт, — улыбнулась девушка. — Или отвалится.

— Это и правда лишнее. Давайте, милая Мари, доберёмся до мастерской, я заключу вас с магическую сферу и вы можете попробовать что-нибудь сделать. Пощёлкать пальцами, изменить… какой-нибудь предмет. Раз вам так сильно хочется.

— Можно? — она словно праздничные магические огни зажглась.

— Да.

— Хорошо, — и эта улыбка — восторженно детская и открытая.

Нет. Дальше учебного корпуса мы не пойдём. Только не хватало, чтобы эта толпа не умеющих себя держать в руках потомков древних аристократических родов увидела Марию до того, как она немного тут освоится.

Но прости, Хьюго, ты же собирался отправить её домой. А уже — комната, личная зверушка, работа. Что ты вообще творишь?

Однако, это для соблюдения каких-то рамок, в самом же деле, лишь бы дальше изменения внешности дело не пошло. Идея со сферой не так и плоха — стоит глянуть на что способна эта милейшая леди. Потому что не готов, совершенно не готов к последствиям того, что кто-то может узнать, что у Марии есть магия. Не важно же будет сколько и что она умеет…

Так что всё правильно. Будет письма твои читать, расписание составлять, ещё немного и у тебя появится время между сменой сезонов в Академии, отправишься домой, а так уже и….

Мы прошли до библиотек, потом по коридорам мимо аудиторий, в которых уже начались занятия. Вышли на внешнюю стену горного замка, который был отведён под здание Академии и находился практически на стыке нескольких королевств, заключивших между собой мир, доставшийся тяжело, кровью и жизнями тысяч талантливых сынов этих земель. Я и сам вместе с Йоханом воевал на той войне.

— Невероятно, потрясающе красиво, — проговорила Мария, разглядывая ущелье внизу.

Смотрел на неё и становилось легко и спокойно, мысли о том, что в этом ущелье происходило всего несколько десятков зим назад, становились какими-то едва уловимыми.

Вернувшись обратно задержались у перил галереи.

— А эти гербы? — она указала на геральдические символы самых сильных семейств нашего мира, украшавшие внутренний двор Академии, там внизу, на внутреннем дворе, юноши упражнялись в боевой магии.

Глава 9. Спасти ректора от себя самой

И это конечно круто. Вау. Вау. А на деле “виу-виу-виу”!

По порядку, пожалуйста!

Со мной говорила рыбка. Совершенно точно говорила. И нет, не говорила, я бы даже не знала куда от такого хамства деться, если бы мне при других обстоятельствах что-то такое, таким вот тоном сказали, но тут — рыбка же!

Такая вот, как там “золотая”, только она была чёрная. Вся такая из себя красивая, плавники воздушные, милая и…

— И чего ты на меня таращишь глаза? Фамильяр нужен? Я смотрю, правда, что у тебя с силушкой так себе, да и соображалкой, но за неимением лучшего…

Я чуть не сказала вслух: “Простите?” Точнее прошептала вот только одними губами и…

— Прощаю! Всё нормально, я так-то за жизнь свою привык уже к балбескам таким вот, типа тебя. Ну, чё? Договор заключаем?

Я моргнула несколько раз… нет, мне определённо нужна бригада в белых халатах!

— Я, конечно, понимаю, что вам ведьмам подавай чего поприятнее — кошечки там, хомячки, лисички и птахи какие, ну или пострашнее, повнушительнее — вороны, псы всякие, змеи. Но в свою пользу скажу, что знаю поболе любого другого, так что…

— Мари, — позвал меня Хьюго, тронув за локоть.

Я с мгновение раздумывала, а не рассказать ли вот начальнику своему нежданному о том, что со мной рыбка заговорила, но с другой стороны наверное сначала надо уточнить а вообще могут ли рыбы говорить?

Маша! Ты в своём уме? Дурацкий вопрос, согласна. Явно кукушечка моя прокуковала своё.

— Ты учти, — прогорланила рыбка мне вслед, — я могу долго и не протянуть. Кот всё ближе. Кончу в его лапищах загребущих! А ты будешь виновата!

И я думала об этом не мгновение конечно. Всё же уточнила про говорящих животных и нет, не говорят, значит. А это тогда что, простите, такое было?

И вот наверное, если бы Хьюго не предложил мне эту рыбку забрать, то я бы… да кого я обманываю? Конечно я уже места себе не нахожу, чтобы понять, что там такое рыбка знает обо мне и чем может помочь. И вот правда, видя лицо босса новоявленного, вежливого и внимательного, как он побелел, когда меня за пальцы удержал — не хотела я щёлкать пальцами, не хотела, хотела очень!

Я его угроблю!

А мне этого совершенно не хотелось. Я чувствовала себя просто ужасно, потому что до чего у него спина шикарная, а задница. Мария! Ты совсем? Но правда — я слюной захлёбывалась, пока плелась за ним. Он такой невероятный и эта его обходительность, предусмотрительность. Они невыносимо подкупали, потому что никто и никогда не обращался со мной, как будто я и правда там вот какая родственница рода у которого фамилия вон какая, что я запомнить никак не могу.

Это тебе не Мария Ильинична Зебова, и уж как не коверкали эту мою фамилию! Зябова, Зубова, Зеброва, Забивалова… И папа у меня, конечно, был замечательный, я его очень любила, но Ильинична? Я родилась старушкой на лавочке сидящей! Так себе наследие.

Очень старалась переключить себя всё это время на здание, красоты, что открывались вот там в горах! Потрясающе красивое всё! А потом снова этот двор. Гербы эти — и у моего ректора самый шикарнющий! (Маш, когда он твоим стал? Хотя… Работаю? Начальник? Мой? Ничего не знаю!)

А потом — знаете, если это загробный мир, всё же, то я и правда была очень хорошей девочкой. Потому что восторгу моему не было предела, а вот эти двадцать с гаком красавцов, которые уставились на меня, как на диво дивное… это же — у меня нет слов!

Просто Александр Сергеич: “тридцать три богатыря…” Красавцы — да; удалые — не в курсе, но на вид очень даже; великаны — отсюда не очень разобрать, но мне кажется, что при моих метре шестидесяти трех они все будут великаны; и далее — равны, подбор и дядька Черномор в наличии! Прикиньте?

Хьюго ругнулся, Черномор склонился, потом шикнул и все богатыри тоже склонились. Постойте — это студенты?

— Мари, нам пора, — мягко процедил мой ректор. Умеете так? Я тоже впервые такое услышала и узрела. Но как-то сопротивляться у меня отпало желание.

Далее он уже не был милым и каким там ещё, ожидательным — шагал до своих комнат, а я умудрилась от него не отставать.

— Так высоко юбку не поднимают, — отчеканил он, как только мы влетели в кабинет.

Я глянула на юбку собственно и руки, которые её держали — коленями я сверкала очень даже.

— Простите, у меня так не ходят, — пробурчала я, приводя юбку в порядок, — а я за вами иначе не поспевала.

— Прошу меня простить, — извинился он.

— Ничего, — пожала я плечами. — Так плохо, что они меня увидели? Я же всё равно буду тут работать и они меня увидят, — заметила я, а Хьюго отчего-то пятнами пошёл.

Что я такого сказала?

— Пойдёмте, покажу вам вашу комнату.

— А можно рыбку забрать сначала?

— А? — не понял Хьюго, а я точно знала, что ему надо выдохнуть, а то сейчас пар из ушей повалит. Я ж психолог, я ж разбираюсь!

— Рыбку забрать вы мне разрешили, — пояснила я. И пусть это как-то странно максимально, но рыбка, говорящая, как сантехник дядя Ваня, стала словно кусочком родного мира внутри этого хаоса магического.

— Да, конечно.

И я шмыгнула за дверь, пока он там хмурился.

Так — его нельзя злить. Милые, терпеливые люди всегда взрываются весьма основательно, что всё вокруг потом не восстановить — редко, так сказать, но метко! Добежала до знакомых дверей.

Рыбка плавала в этом странном аквариуме пузом вверх.

— Ой, мамочки, — подошла я к ней и всмотрелась в воду.

— Вернулась что ли? — пробухтел прокуренный голос. Потом рыбка открыла один глаз, глянула на меня и кажется вокруг. С ума сойти. Или я и правда сошла с ума. — Ну, чего стоишь-то? — и она перевернулась и снова стала перебирать в воде пышными чёрными плавниками.

— Я думала ты, — и тут я задумалась — а это она, рыбка, или судя по голову ни разу не она… а очень даже он, — умер!

— Не дождёшься, — фыркнул он. Пусть будет он. Да. — Чего вернулась?

— Мне разрешили тебя забрать, — заметила я.