(не) Дед Мороз и Снегурочка

Глава 1

Глава 1

Почему мир устроен так несправедливо? Весь год я батрачу на своей работе в муниципалитете, еле-еле сводя концы с концами. А Машка Ветрова месяц работает Снегурочкой, а остальное время катается по курортам, интересным местам, ходит по заграничным бутикам и в ус не дует.

И когда мы в ноябре собрались с девчонками посидеть в кафе, она снова рассказывала нам такие истории, что дух захватывало.

Обычно я стараюсь не пить, считая, что от алкоголя банально захочу спать. И тогда смысл в употреблении напитков в девичьей компании просто пропадает. Однако сегодня мне плеснули виски на дно пузатого бокала, а сверху налили колу.

– Алка, хватит выпендриваться! – фыркнула в свойственной ей манере Ольга Малашова. – Ты просто попробуй. Это очень вкусно!

И я попробовала. Алкоголь действительно не чувствовался. А привкус у напитка стал очень пикантным и привлекательным.

К концу вечера я несвойственно для себя изрядно напилась, поэтому стала смелой и агрессивной, чего в обычной жизни за мной не наблюдается, и решила на Машку наехать с претензиями:

– Ветрова! Хватит хвастаться недостижимыми заработками для простых смертных. Мы тоже так жить хотим! А ты сидишь и души наши травишь.

– Девчонки, а в чём проблемы-то? – удивленно посмотрела на нас подруга, предварительно закончив свой красочно-описательный рассказ. – Если карман не позволяет жить на широкую ногу, то пора его менять. А тебя, Ревуцкая, я давно в фирму зову. Ты имеешь имидж настоящей Снегурочки. Да и в школе в драматическом кружке лучше всех играла.

Алла Ревуцкая – это я. От природы родилась платиновой блондинкой с синими глазами. В этом вопросе Машка мне всегда завидовала. Ей в конце декабря приходилось осветлять волосы и вставлять тонированные линзы в глаза. В фирме требовали, чтобы все было натуральным. Другие конторы таких денег не платили, поэтому там обходились искусственными бородами и париками.

Однако я никогда не пробовалась на роль Снегурочки, считала свою внешность невыразительной и блёклой, а Мария слыла яркой и интересной девушкой, вслед которой мужчины сворачивали головы.

В итоге в конце вечера мне под нос сунули какую-то странную бумагу, которую я должна была подписать ничем иным, как кровью! Господи, какая древность! Но мой пьяный мозг отказывался полноценно соображать. Поэтому утром я проснулась хоть и в собственной кровати, но одетая.

Тут же вспомнился прикол из социальной сети:

Есть верная примета, что когда просыпаешься в туфлях, то обязательно болит голова.

Я, правда, спала без ботинок. Все же хватило ума их снять. Зато в полной «боевой раскраске», колготках, лифчике и юбке. Скомканная блузка валялась на полу, придавленная моей обувью.

Самое удивительное, что поперек моего живота лежал очень плотный желтоватый лист бумаги и очень странно шуршал.

– Пергамент! – почему-то в мою голову пришла эта дикая мысль. Я присела и постаралась прочитать, что же там было написано. И чем дальше читала, тем сильнее бледнела, а потом краснела. Через пару строк начинала снова бледнеть, а затем краснеть.

Оказалось, что я подписала контракт на работу в фирме «Деды Морозы и Снегурочки». И расторжение контракта грозит мне такими неустойками, что за всю жизнь не рассчитаться. Однако прописанная внизу сумма заработной платы заставила растянуть рот в улыбке и согласиться, что не так уж всё и плохо. И, наверное, Ветрову всё же стоит поблагодарить.

Я устроилась удобнее и стала перечитывать контракт еще раз. Условия работы, не считая размера зарплаты, казались на первый взгляд самыми обычными, только не совсем новогодними. Выбивалось из общего ряда лишь предложение:

«Снегурочка ни под каким предлогом не может отказаться от выделенного ей Деда Мороза. В случае отказа она обязана выплатить неустойку».

И дальше черными чернилами была прописана сумма с шестью нулями. А я таких денег даже за год никогда не зарабатывала. И когда же приступать к работе? На дворе был всего лишь ноябрь. Поэтому для начала я решила позвонить Машке.

– Машуль, привет! – начала разговор бодрым голосом. – Поговорить бы нужно.

– Привет, Алл, – как ни в чем не бывало отозвалась подруга. – Ты контракт нашла?

– Нашла, – фыркнула я. – И, представляешь, даже прочитала!

– Вот и отлично! Значит, ты готова по всем статьям, – отозвалась она радостным голосом. – Давай в обед встретимся и все обсудим.

Сначала очень хотелось послать ее далеко-далеко и забыть, как страшный сон. Но где-то в глубине души жило жгучее девичье любопытство. Да и меркантильная сторона вопроса всё же присутствовала. Кто, скажите, в здравом уме и памяти отказывается от честно заработанных миллионов? Я же их не украду, не лишу сироту наследства, не разорю честного бизнесмена. Тем более в наше время появились блогеры, зарабатывающие не меньше этого. А ведь они ничего не производили. Этим фактом всегда попрекал подобных товарищей мой отец.

В итоге в 14-00 я стояла на пороге любимого нашей компанией кафе и ждала подругу.

Машка прилетела вся раскрасневшаяся, взлохмаченная и какая-то возбужденная. Если бы не её вчерашние излияния души об одиноко проходящей юности, я бы точно решила, что она влюбилась, и влюбилась взаимно.

Глава 2

На сборы мне дали полчаса. Этого было бы достаточно, если бы я знала, что брать. А так в голове образовалась полнейшая пустота. Поэтому для начала я села и, задумавшись на минуту, написала список. Под цифрой один значилось:

Вторым пунктом шло:

Однажды я была в гостях у двоюродного брата. Он завлек меня обещанием купить билеты в кино. Там как раз шла очень популярная сказка. А сам брат был в качестве приза. Я очень хотела кого-нибудь встретить из знакомых, идя под руку с высоким и очень симпатичным брюнетом. На нем же не написано, что мы родственники?

Так вот, у Димки дома был такой… Каким бы словом описать? Тетя Наташа, мамина сестра называла это произведение дизайнерского искусства «сынарником». А с меня нужно было немного, всего лишь помыть кучу бокалов, в которых он разводил белковый коктейль для поддержания мышечной массы. Кто-нибудь отмывал засохшее на стенках бокалов сухое молоко? Посудомоек, похоже, вызывали по мере того, как заканчивался сервиз.

Но это оказалось половиной беды. Раковина на кухне предстала передо мной в таком ужасающем состоянии, что вымыть в ней что-то казалось невозможным. Разве что еще сильнее испачкать. И я бы почистила ее, если было бы чем.

Результаты тщательных поисков показали, что в доме не было ничего подходящего, кроме бутылки жидкого хозяйственного мыла и пачки соды. Кто бы знал, как я ей была рада! Именно эта белая помощница помогла мне хоть как-то привести мойку в порядок.

Я не знала, что там у местного Деда Мороза делается в доме. Но не исключала подобного «сынарника» при отсутствии любых моющих средств. Поэтому набрала всё то, что было дома, начиная от модной новинки в виде кислородного отбеливателя и заканчивая пачкой стирального порошка.

А для подготовки к балу взяла любимые шампунь с маской, кремушек да косметичку для макияжа. А еще порылась в своем шкафу и аккуратно свернула единственное нарядное платье глубокого василькового цвета. Фирма, конечно, обещала. Но понравится ли мне ее подарок?

Так, еще один пункт: я еду в гости к Деду Морозу. Вряд ли в его доме жарко или хотя бы тепло. Поэтому нужно хорошенько утеплиться. И хотя время в наших мирах не течет параллельно, все же в новой реальности мне предстоит прожить целый месяц. А это не так уж и мало! Поэтому скидала в чемодан все то, что могло меня утеплить.

Оделась же я в новенькое термобелье, которое купила для того, чтобы поддевать под кожаные брючки, модные в этом сезоне. Но их оставила дома. Лучше пусть в чемодане окажется пара теплых штанов.

Натянула джинсы с начесом, футболку, свитер и любимый пуховик. Все, я готова к путешествию в заснеженное царство!

Пока ждала Ветрову, успела изрядно взмокнуть. И кто просил меня одеваться раньше времени? Но нервы не давали сидеть на месте. Приключение казалось очень волнующим и таинственным.

Машка пришла ровно минута в минуту, как и обещала. Хотя в обыденной жизни она такой пунктуальностью не отличалась. Состроила гримаску, но ничего вслух о моем внешнем виде не сказала. А лишь коротко бросила:

– Ты готова?

Я кивнула в ответ, и мы вышли из квартиры. Около подъезда нас ждало обычное такси. Мне почему-то представлялось, что приедет какой-нибудь таинственный герой в черной полумаске на крутом автомобиле, но подъехал совсем не сказочный «Рено». Да и водитель был мужчиной средних лет в теплом свитере без куртки. В салоне машины было жарко. Мне даже пришлось стянуть шапку с головы, иначе я бы точно задохнулась.

А куда ехали? Я, честное слово, проглядела в окно все глаза. Но никаких таинственных мест или лесных полян не было. Мы подъехали к салону красоты с игривым названием «На крыльях Амура» и, поблагодарив таксиста, вышли на улицу.

Я застыла, разглядывая вывеску. Как-то странно для места, где творятся новогодние чудеса.

– Пойдем, не тормози! – тронула за рукав Машка. Я очнулась и поспешила за ней, подхватывая чемодан с багажом.

– Маш, а почему название такое? – все же решила уточнить.

– Какое? – не поняла подруга.

– Не новогоднее! – пожала я плечами.

– А, это, – весело рассмеялась она, махнув рукой. – Это всё для конспирации. Иначе появится слишком много желающих попробовать себя в роли зимней волшебницы.

Честно говоря, я нервно восприняла слово «волшебница», однако промолчала. Ведь и так всё вокруг казалось самым странным чудом.

Мы вошли в салон. Администратор на ресепшене приветливо нам кивнула и уточнила:

– Маша, новенькую ведешь?

– Ага, – кивнула Ветрова. – Наконец ее уговорить получилось.

Хм, а мне никто ничего раньше и не предлагал! Но опровергать ее слова я не стала, а покорно пошла следом по гулкому коридору, уже жалея, что нарядилась словно капуста. В салоне температура явно превышала двадцать градусов.

И только я собралась расстегнуть пуховик, как мы подошли к тяжелой двери, на которой светилось нечто наподобие табло домофона, а подруга быстро набрала комбинацию цифр. Замок щелкнул, и дверь отошла от стены. Машка с усилием потянула на себя створку, и мы шагнули в настоящее царство холода. Там уже точно было не плюс двадцать, а минус. Может, даже двойной.

Глава 3

Второй этаж теплом тоже не обрадовал. Но хотя бы не дуло по полу. Кругом было пустынно и тихо. Неужели в этом огромном доме никого нет?

– Э-эй! Здесь есть кто-нибудь живой? – крикнула я во все горло. Из дома я отправилась в полдень. Однако меня же предупредили, что время течет по-разному. Судя по темному небу, в Соудене уже был вечер. Только на ночь дома все же запирают. А меня встретили открытые двери. Но ответом была тишина, и лишь эхо повторила за мной:

– Живой… живой… живой…

Или это не эхо, а дом сообщает о том, что он еще не умер? Да, с фантазией у тебя, Ревуцкая, всё в порядке! А мне следует продумать, где я буду ночевать. Замерзнуть не боялась. Все же опыт зимних походов помогал. Мне не раз доводилось ночевать в палатках и спальниках. Главное, чтобы между стылой землей и телом был хороший изолирующий слой. Иначе ничего не спасет. И холод будет пробирать до костей. Что ж, приступим к более тщательному осмотру помещений.

Я с собой взяла два телефона. К моему сожалению, ни тот, ни другой не показывали наличие связи. Зато в них были фонарики. И сегодня они должны были мне помочь. Я начала проверять все двери, что шли вдоль коридора по обе стороны. Всегда казалось, что дворцы должны быть построены как-то иначе, а не как дорогие отели. Но в другом мире и архитектура могла быть другой. Подошла к первой с краю двери и потянула ручку на себя. Нужно отдать должное, петли везде были хорошо смазаны. Открывались легко и бесшумно.

А комната оказалась похожей на гостиную. Меня встретили диван, пара кресел и высокий камин, покрытый изразцовой плиткой, с пустым и холодным зевом. Я никогда не топила камины. В обыденной городской жизни встречаться с ними не доводилось. Правда. пару раз приходилось складывать дрова в деревенскую печь у бабули. Поэтому была надежда, что как только рассветет, я найду дровf и сотворю себе тепло.

Диван – это, конечно, хорошо. Но хотелось бы найти кровать с толстым матрасом и тяжелым и теплым одеялом. Тогда бы я вполне могла выспаться и даже не простудиться. Поэтому отправилась дальше.

Вторая комната была то ли кабинетом, то ли библиотекой. В ней рядами стояли стеллажи, заполненные томами. Не говорю, что книгами. В толстых обложках могут быть просто подшиты документы. С этим тоже разберемся завтра. И, понятно, что тяжелый дубовый стол с крышкой, обитой зеленым сукном, пока интереса для меня не представлял. На диване спать удобнее, чем на столе.

Решила продолжить обследование с другой стороны коридора. Внезапно мне повезло. Это была спальная комната. Вернее, после входа зашедших встречал будуар. Я это поняла по козетке на гнутых ножках и туалетному столику с огромным зеркалом, в котором отражалось темное пространство.

Слева от входа располагалась другая, внутренняя дверь. За ней и пряталась спальня. К моей радости на кровати лежал высокий упругий матрас, тяжелое одеяло и множество подушек, похожих на перьевые. И я поняла, что спать буду именно здесь.

А еще до меня дошло, что я сглупила, не взяв с собой хоть какую-то провизию. Через пару часов я очень сильно захочу есть. Однако мебель точно грызть не буду.

Стала разбираться с кроватью. Белья на ней не было. Но для начала обойдусь и так. Матрас будет тем самым изолирующим слоем. А спать я решила на подушках, соорудив из них подобие гнезда. Шесть подушек сложила в два ряда. Их вполне хватало для моего роста. Еще одну положила в изголовье. И все эту прелесть накрыла толстым одеялом. Ложе готово.

Наш руководитель Эдуард Петрович всегда говорил, что в походных условиях не стоит одеваться для сна как капуста. Ведь источником тепла является тело. И именно оно будет согревать вашу постель. Поэтому спать стоит ложиться в термобелье. А вот его я как раз надела!

Сняв верхнюю одежду и положив ее на стоявшее рядом кресло, я постаралась как можно быстрее забраться в свое уютное гнездышко.

К сожалению, все оказалось практически ледяным. Да и откуда в холодном доме взяться теплу? И не будь у меня туристического опыта, я могла бы запаниковать. А так постаралась расслабиться и стала ждать, когда тело сделает свою работу. И действительно, минут через пять согрелась. Глаза мои закрылись сами собой, хотя, если судить по времени, у нас должно на земле быть где-то часа два-три пополудни.

Только в темноте делать было нечего, и организм начал усиленно вырабатывать мелатонин. Я, наконец-то, успокоилась и уснула. По крайней мере, мне не пришлось строить иглу из снега и разводить в нем очаг.

Не знаю, через какое время я проснулась. Но за окном стояла все та же темень. А мой организм усиленно сигнализировал, что непрочь бы прогуляться до туалета. Я открыла глаза и уставилась в темный потолок. И что прикажете делать?

Во-первых, я даже не знала, куда идти и в каком виде здесь удобства. На худший случай могла бы сходить на улицу. Однако там было холодно. За окном завывал ветер и что-то стучало в окно. Наверное, снег.

А во-вторых, вылезать из-под одеяла было равно самоубийству. При дыхании изо рта вырывались клубы пара.

Вдруг я заметила, что по краю окна то тут, то там появляются подозрительные красные всполохи. Мамочка родная, не дай бог, пожар! Это только я могу так вляпаться, что мой дом сгорит в первый же день приезда. Пришлось вылезать из теплого кокона и короткими перебежками, кутаясь в одеяло, тащившегося за мной шлейфом, добраться до окна.

Оказалось, что темно в первую очередь из-за плотных штор. Я на них как-то внимания не обратила. Раздвинула портьеры и охнула от удивления. На улице было так же темно, а вот небо переливалось всеми цветами красного и зеленого. Северное сияние! Я его видела однажды. Но там был лишь жалкое подобие того, что сейчас полыхало на небосклоне. Спасибо, что не пожар. Но сердце мое болезненно сжалось.

Глава 4

Дальнейший план определил мой организм. Вернее, живот с громким урчанием, который напомнил, что я последний раз ела еще дома. Нужно было что-то срочно предпринимать. Пришлось вставать с кресла и идти на разведку дальше.

Сейчас я отправилась в сторону печи, куда ночью не добралась. Там тоже была дверь, похожая на остальные в этом коридоре. Я распахнула ее и замерла от удивления: за дверью была самая настоящая кухня! Печь располагалась в ней своим боком, на которой зиял зев плиты.

Эта была отличная новость! На плите точно можно готовить. Но что? Где взять продукты? Я пробежалась по шкафчику, стоявшему невдалеке, и нашла … чайник и три кастрюли. Увы, каши из них не сваришь!

Хорошо, работаем с тем, что имеем. Схватила меднобокого красавца и побежала на улицу. Утрамбовала в него как можно больше снега и принесла на плиту. Хотя бы кипяток будет. Потом, подумав, набила снегом все три кастрюли и тоже поставила кипятиться. Как минимум, смогу умыться теплой водой.

Еще в буфете нашла красивую коробку с какой-то травой. По медовому запаху трава походила на наш зверобой. Заварила себе чай и с огромным удовольствием глотнула горячую жидкость. Только желудок обмануть себя не дал. И через три минуты заурчал снова.

И тогда я решилась на немыслимое: поговорить с домом! Он же мне туалет показал? Показал! Спрошу про еду.

– Дом, ты говорить можешь?

– Можешь… можешь… – ответило эхо.

– Где здесь еда?

– Еда… Еда…

И снова, как и ночью побежали огоньки, которые остановились на дверцах тумбочки, которую я сразу не заметила. Открыла дверцы и нашла несколько мешочков с крупой и стеклянную бутыль с подсолнечным маслом.

Масло было настоящим, без рафинирования и дезодорирования. Для салатиков из помидор с огурцами было бы идеальным. Но как варить с ним кашу? Или поливать уже готовое блюдо?

Еще раз внимательно посмотрела на крупы. Одна из них оказалась похожей на гречку. Вот из нее и станем готовить, пока печь еще не протопилась.

Кастрюли были тяжелыми, чугунными. Их прекрасно можно использовать в качестве сковороды. Теплую воду перелила в стоявший на табурете ушат, промыла примерно стакан крупы, высыпала в кастрюлю и стала ее подсушивать и слега поджаривать. Когда по кухне пошел гречневый аромат, я, честное слова, была готова есть и сырую крупу. Однако решила, что пятнадцать минут смогу потерпеть. Залила крупу кипятком на палец выше ее уровня, добавила масла, чтобы крупинки не слипались и меньше пахли, и прикрыла крышкой.

Через двадцать минут уже садилась за стол, который предварительно протерла найденной на кухне ветошью. Кашу положила в красивую фарфоровую тарелку. Там же нашла тонкостенную чашку, в которую налила себе чай. И решила, что похожа на настоящую аристократку. Ем из шикарного сервиза, сидя на дворцовой кухне. Только никто не знает, ели ли когда-нибудь аристократки на кухне? Сомнительно это. Однако каша показалась мне, изголодавшей, верхом поварского искусства. Ее наварилось достаточно, чтобы хватило на сегодня и, возможно, на завтра. Смогу ли я на следующий день растопить печь? Будет ли солнце? И в чем мне еще сможет помочь дом?

Теплой водой помыла за собой посуду и поставила ее в шкаф сушиться, отметив про себя тот факт, что тарелка и чашка здесь были в единственном экземпляре. Я ела из хозяйского сервиза?

Печь нагрела кухню. И я даже сняла свой пуховик и шапку. Но когда пошла на разведку дальше, накинула одежду сверху, помня о том холоде, который царил во дворце. Проверила печь. Закрывать вьюшки было еще рано. Большого огня уже не было. Но над углями витали голубоватые язычки угарного газа. Бабуля мне всегда показывала, что пока они есть, печь закрывать нельзя. Поэтому идем дальше.

В торце коридора нашла две двери. Одна из них прикрывала чулан, в котором хранилась утварь для уборки. Там висели вдоль стены вполне современные швабры с насадками из микрофибры. И даже стоял шикарный моющий пылесос. Вопрос был лишь в том, где найти розетку? Я бы и телефон там подзарядила. Беглый осмотр ничего подобного не обнаружил.

Зато там нашлись разнообразные моющие и чистящие средства. Так что с уборкой проблем быть не должно.

А за второй дверью оказалась лестница, ведущая вниз. Там было темно. И сквозь холод пробивался запах плесени. Спускаться туда я не решилась. Если эта дверь захлопнется, обратно мне точно не вырваться, а Деду Морозу не проснуться. И будет наш великий Соуден жить без Нового года.

С великим разочарованием поняла, что обошла всё пространство, доступное мне. На третий этаж лестниц не оказалось. Четыре комнаты, одна печь и камин, санузел. Небольшое, в общем-то, пространство, которое можно убрать за день. Тем более, есть чем и без моих запасов. Потеплее бы лишь было!

Пошла в обратную сторону, где уже побывала вчера и, к своему удивлению, в гостиной возле камина обнаружила небольшую поленницу. Дрова лежали в ряд в неглубокой нише неподалеку от камина. Пока пламя в печи ещё не совсем догорело, я могла бы разжечь огонь здесь.

Сбегала за крышкой от горшка, положила на нее горящих углей, благо кочерга и металлический совок были в наличии, и бегом припустила к камину. Дрова в нем уже были сложены в виде домика. А в серединку полюбовно отправлена береста. Угольки быстро ее подожгли.

На мое счастье, дыма больше не было. Нижнюю вьюшку я нашла сразу. А вот верхней не оказалось. В результате размышлений и некоторых расчетов, пришла к выводу, что верхняя задвижка общая для печи и этого очага. И очень обрадовалась, что не ошиблась. Огонь разгорался все сильнее и сильнее, даря тепло окружающему воздуху.

Глава 5

Глава 5

Жалеть я начала почти сразу. За незнакомцем тянулись грязные следы, которые оставляли его сапоги. И ладно бы только на полу. Он, не стесняясь, прошлепал по белому ковру перед диваном. Ковер, конечно, и так был не первой свежести. Но отчищать еще и следы от сапог? Удовольствие так себе.

Однако я понимала, что без хозяина поместья домой мне не вернуться. И на фоне подтаивающих грязных следов очень дико звучали слова гнома из портала:

– Он чистоту в доме белыми носками проверяет…

Интересно как? Насквозь от грязи промокнут или нет?

– И как вас зовут, красавица? – слащаво пропел гость. – Как я к вам могу обращаться?

Терпеть не могу подобных представителей сильного пола. Только в моем договоре черным по желтому было написано, что я ни при каких обстоятельствах не могу отказаться от предоставленного мне Деда Мороза. Следовательно, придется терпеть и приспосабливаться. Благо, будить его не нужно. Он сидит напротив, нога на ногу, и лучезарно улыбается… унитазными зубами. Это я так виниры обозвала, которые понаставили себе некоторые представители нашей богемы. В итоге зубы жили отдельно, люди отдельно.

– Меня зовут Ревуцкая Алла Олеговна. Я здесь работаю от фирмы «Деды Морозы и Снегурочки», – представилась я.

– Очень приятно! – улыбка гостя расползлась шире. – Валери Фризинг к вашим услугам! Потомок славной плеяды морозных магов.

При этом он привстал и продемонстрировал какой-то столь сложный поклон, что я даже не смогла запомнить последовательность его действий: шаг в сторону, назад, наклон вперед, шаг назад в скрюченном состоянии, подскок, поворот… Надеюсь, мне не придется повторять ничего подобного? Хотя на балу в королевском дворце, который я была обязана посетить, возможно, понадобится всё, и такие поклоны в частности.

– Всё ли вас устраивает в чертогах моего родового замка? Нет ли каких пожеланий, требований? – изображая заботу, продолжил задавать вопросы мужчина.

Черт, похоже, я права насчет того, что он и есть мой работодатель. Тем более «фризинг», если мне не изменяет память, переводится на английский именно как мороз. Или холодильник? Что ж, господин Холодильник, придется именно вам расплачиваться за нерадушный прием работницы.

– Благодарю, всё отлично! – начала ласково, вторя ему. – Только почему меня не обеспечили нормальным питанием? Боюсь, что на гречке и подсолнечном масле продержаться целый месяц будет сложно.

– Питанием? – он как-то сразу растерялся и глупо захлопал глазами. И тут же попытался оправдаться:

– О, про питание я не знал!

Я тут же обрадовалась, но как оказалось рано.

– А вы сходите в магазин в нашем поселке и купите все, что вам нужно! – предложил он, снова начав улыбаться с довольным видом, словно сделал великое открытие.

Да, в договоре про еду ни слова не было. И когда принимают на работу, питание обычно не обговаривают. Однако не всех же в другой мир посылают! И аванс мне никто не заплатил.

– Интересно, на что я должна купить продукты? Мне никто не дал местных денег, – начала возмущаться я. Хотя известие, что где-то рядом есть поселок с магазином, уже порадовало. Деньги можно и заработать. Только красавчику об этом знать не положено. Вдруг он презирает женщин, которые туалеты моют. Где мне удастся подработать, я не знала.

– А у вас свои деньги есть? – уточнил он. – Из вашего мира?

– Думаю, что да! – подтвердила я. В карманах пуховика точно валялась какая-то мелочь. Наличку я снимала крайне редко. Нужды такой не было.

– Неси! – приказал он, а я понеслась в «свою» спальню.

Когда вернулась, молча высыпала на стол несколько пятирублевых монет и две десятирублевки.

– О, серебро! – загорелись глаза мужчины. – А это что за металл?

Он с некоторой неприязнью отодвинул десятики в сторону. А я еле сдержалась, чтобы не засмеяться. Не зря говорят, что не всё то золото, что блестит. Мужчина же принялся мне объяснять столь странное требование:

– Понимаете, я, конечно, маг. Но деньги из воздуха взять не могу. Это будет считаться мошенничеством. И строго наказывается. А вот перевести вашу валюту в нашу вполне законно.

С этими словами он сгреб мои пятирублевки в кулак, сжал его, что-то прошептал и высыпал на стол горстку странных квадратных монеток.

– Да, не густо! – протянул мужчина. Я не удивилась. У нас на шесть пятаков даже буханку хлеба можно не везде купить. Кто же знал, что с собой наличку брать нужно?

– А эти тоже переведите? – я осторожно пододвинула к нему десятирублевые монеты. Фризинг поморщился, но всё же исполнил мое желание. И высыпал на стол круглые монетки с удивленным видом:

– Странно, но эти медяки более ценные оказались!

Я сгребла и их и попросила рассказать, как добраться до магазина.

Мужчина выдал мне подробную инструкцию. А затем начал прощаться.

– Как, вы здесь не живете? – уточнила я. Хотя точно знала, что ночевала в замке одна.

– О, пока не время! – он снова продемонстрировал свою фирменную улыбку. – Но я вас обязательно стану навещать!

Глава 6

На что я не рассчитывала, так это на большую бобину зеленых полушерстяных ниток. Они, конечно, не такие теплые, как чистая шерсть. Но для начала вполне подойдут. В варежках из них будет все равно теплее, чем с голыми руками.

– А спицы у вас есть? – поинтересовалась я, но поймав недоуменный взгляд женщины, поняла, как опростоволосилась. О каких спицах может идти речь, если они тут вязанием не занимаются? Я даже уловила, что это слово не переводится на местный язык. И я его произнесла по–русски. Что ж, будем решать проблему подручными силами.

Нитки мне дали бесплатно, уверив, что это просто ненужные остатки. А продавщица взяла с меня слово, что первые варежки будут ее. Она их опробует. И если изделие понравится, в чем я, собственно говоря, не сомневалась, именно ее магазину будет принадлежать право их продажи.

Крепким рукопожатием я заключила первый бизнес-договор в Соудене.

В итоге я еще набрала продуктов, потратив половину своего состояния, и довольная пошла обратно.

Только я не рассчитала, что в гору подниматься будет намного тяжелее. Пришлось отдыхать каждые пятнадцать минут. Уже начало стремительно темнеть. А гора все не кончалась и не кончалась, тянулась отвесной скалистой стеной. И когда из-за поворота показался замок, моему счастью не было предела. Я сцепила зубы и на волевых качествах, как говорят спортсмены, дошла до крыльца.

И тут случилось непредвиденное. Двери передо мной приветливо распахнулись, словно признали во мне хозяйку. И если не считать говорящего эхом дома, это было первым проявлением магии в моей жизни.

В итоге вошла внутрь дома и обессиленно рухнула на диван в холле. Дверь с легким скрипом захлопнулась за мной. По холлу тут же растекся голубой свет. А я почувствовала, что внутри стало тепло. Все же не зря я старалась, топила и камин, и печку. А секретные проходы грели весь дом. Или мою половину. С этим я еще не разобралась. Да, двери распахнулись сами, словно были подключены к каким-то датчикам движения. Только почему они так же приветливо не впустили господина Фризинга? Он же тоже двигался, когда подходил к замку.

Ладно, с этим разберемся потом. Сейчас нужно разложить продукты. Что-нибудь сварить. На гречневую кашу я уже смотреть не могла. А там можно будет и вязанием заняться. Чистота пока подождет.

Если я умру за уборкой, легче от этого вряд ли кому-то станет. Поэтому сначала занимаемся выживанием. А уж потом остальным: и полы помыть, и пыль смахнуть.

Я разложила хлеб, яйца и сливочное масло по шкафам. Оказалось, что один шкаф имеет дырку на улицу. Примерно по такому принципу в знаменитых хрущевках строились холодильники под окнами кухни. У нас на старой квартире тоже такой был, дырку в котором мы затыкали деревянной пробкой. Однажды летом в этой дырке свила гнездо какая-то птичка. И мы с мамой в два голоса уговаривали отца не разорять гнездо.

Так вот этот холодильник отлично держал минусовую температуру в зимнее время. И масло должно там прекрасно храниться. В следующий раз можно будет и мясца прикупить. Овощи я выложила в корзинку, которая нашлась под одним из табуретов в углу. Осталось лишь найти, где брать дрова.

К моему великому изумлению, точно такая же кучка дров, как и вчера, снова лежала у печной двери. Я их сложила. Открыла вьюшки, став умнее, и принесла пару угольков из камина. Они уже почти потухли. Однако, слава богу, все же разгорелись. Зря я в магазине спички не спросила! Ведь они как-то огонь разводят? Завтра схожу снова. Без тяжелых сумок у меня быстро получится это сделать.

Только бы надо варежки связать. Успею за вечер? В холле при моем приближении снова и снова загорались синие огоньки. Думаю, что их света должно хватить.

Когда огонь в печи весело заплясал на полешках, я искренне поблагодарила неведомых хозяев и помощников, прямо как в сказке про «Аленький цветочек»

– Домик, за дрова спасибо!

– Бо… Бо… – ответил мне дом. И как показалось, сказано это было довольным голосом. Или я стала различать его интонации, или начала медленно сходить с ума.

А пока почистила овощи, покидала их в кастрюлю. Когда закипела вода, кинула полстакана пшенной крупы. Бабушка всегда так варила «постный супчик», как она его звала. Хотя по факту он постным не был. Овощи предварительно жарились на сливочном масле. Да и есть его было лучше со сметаной.

Только сметаны в магазине тоже не было. Зато я купила крохотную баночку сливок. Они стоили целый флорин. Понятно, что такую роскошь постоянно я себе позволять не смогу.

Поев, помыла посуду. Остаток супа убрала в холодильный шкаф и, наконец-то, достала нитки.

Они оказались слишком тонкими. Конечно, в земную бытность, можно было бы связать шикарные двойные варежки. Но не здесь, когда нет даже элементарных спиц. Я решила смотать бобину в несколько клубков. А спицы попробовать сделать из лучин.

В итоге вышло четыре пухлых клубочка. По виду их должно было хватить минимум на четыре пары рукавичек, если буду вязать в две нитки.

Осталось дело за малым. Я взяла толстое полено и попыталась ножом вырезать нечто похожее на спицы. Кое как, намаявшись, отщипнула пять лучинок и заточила их концы, а потом села набирать петли.

Только радости от процесса не получила. Лучины цеплялись за нити, кололи пальцы, были разными по толщине. И главное, они ломались с регулярным постоянством. А щипать древесину потолще у меня просто не получалось. Придется придумывать что-то другое.

Глава 7

Оказывается, при желании всё можно получить, если правильно попросить. И дом не один раз мне уже это доказал. Я теперь жила в тепле, у меня в заначке было много еды, а в туалете бежала вода. И когда я спросила, можно ли мне получить горячую воду для ванной, тут же из крана хлынул кипяток. И я смогла целый час с наслаждением отмокать в ванной. Пусть без мыла и мочалки. Материальные вещи из воздуха дом производить не мог. Но все равно это было здорово!

Позже решила, что можно было бы и о мыле спросить. Возможно, оно все же где-то лежит? Что ж, исправлюсь в следующий раз.

Дом оказался намного умнее и исполнительней, чем слуги. Хотя слугами мне никогда управлять не приходилось. Страна не та, да и достаток не позволял. Но казалось именно так. И я не уставала его благодарить, получая в ответ неизменное «Бо… бо».

Варежки были встречены хозяйкой магазина с восторгом:

– Вседержитель Всемогущий! Какая прелесть! Неужели это теперь мое? – она охала и ахала, вертя руки во все стороны. – Это же очень тепло. И я на улице без проблем смогу делать что-то нужное и важное, и не замерзну!

В обмен я получила две корзины разной снеди. А когда заикнулась, что не смогу их разом утащить и приду еще раз, мне дали в провожатые двух хозяйских сыновей. Это были рослые парни лет пятнадцати-шестнадцати. Корзинки они подняли с такой легкостью, словно они были пустыми дамскими сумочками. И проводили меня до ворот. Дальше их дом не пустил.

Я подумала, стоит ли давать им доступ внутрь? И решила, что нет. Именно этим парням я доверяла. Всё же из хорошей семьи, мать слушались беспрекословно, да и выглядели достаточно честными и порядочными. Но мне не хотелось, чтобы они разглядели мое жилище, а потом трепали языками, что были во дворце Деда Мороза и видели, как он там живет. И переживала я отнюдь не за Валери Фризинга, а за сказку, которая, надеюсь, жила в сердцах малышей. Возможно, что жители даже и не знают, что Валера и есть тот самый волшебник.

Парни поставили корзинки у ворот и попросили меня, чтобы я и им связала варежки.

– Госпожа, вы даже не представляете, как плохо рубить сухостой зимой в лесу! Мы уж и тряпки на кисти рук наворачивали, и рукава спускали. Но это все не то, – доверчиво сообщили они мне.

И я, конечно, пообещала. Правда сказала, что быстро не получится, так как мужские варежки более объемные, и вязать их придется дольше. Мальчишки ушли обратно в деревню буквально окрыленными. Как, оказывается, мало надо для счастья людям!

После этого я установила свой распорядок дня, чтобы успевать все. До обеда занималась уборкой. Все же это была основная цель моей авантюры. А позже готовила на следующий день еду и параллельно вязала.

Оказалось, что эти два занятия вполне совместимы. Уютно сидеть у теплой печки и считать петли. Или у камина, когда уже всё готово. Мне казалось, что я даже похудела от напряженной физической работы.

Даже новые магазинные спицы в начале работы не всегда хорошо скользят, а кончики, бывает, очень сильно колются и царапают пальцы. Так и мои лозовые спицы и скользили не очень хорошо, и кололись. Но со временем они стали такими гладкими и блестящими, что казалось, в них отражаются предметы. Кончики немного притупились и больше не царапали пальцы. Хотя мозоли начали появляться.

Теперь на пару уходило гораздо меньше времени. Я связала рукавички для моих помощников, а также и для маленькой дочки продавщицы. Даже приспособилась и украсила их косичками и кисточками.

Когда я снова пришла в магазин, меня встретили с распростертыми объятиями.

– Алла, я вас жду как из печки пирожка! – радостно сообщила мне сердобольная женщина. – Мои варежки произвели фурор! И я получила не менее сотни заказов на них!

Это было, конечно, здорово. Но за месяц я точно столько связать не успею. И что им, бедолагам, делать, когда я вернусь домой? Снова ладони тряпками заматывать?

– Ирма, – обратилась я по имени к ней, – я в этот раз принесла три пары варежек. Просто больше физически связать не успеваю. И они пока все для вашей семьи.

– И что делать? – лицо женщины сразу погрустнело.

– А давайте я вас научу вязать? И вы тогда сможете их производить сами.

– Но во мне нет магии! – возразила она. – И вы не боитесь доверить нам свою тайну?

– Не боюсь, – пожала в ответ плечами. – Мы с вами составим договор, по которому вы будете мне платить процент от произведенного товара.

– А много ли я смогу связать одна? – вздохнула Ирма. – Малаша еще совсем маленькая и мне не помощница.

– А мы и ваших сыновей к этому привлечем! На моей родине этим изначально занимались мужчины. И только потом научились женщины.

– Мама, а мы сможем их продавать по десять фаунов? – парни не стали возражать, а очень быстро сообразили, что это им может принести и, получив одобрение, с энтузиазмом решили взяться за дело.

Для начала мы заключили договор на десять процентов от продаж. Хоть в чем-то моя работа смогла пригодиться в обыденной жизни. Нет, в отделе имущества мы ничего подобного не продавали. Однако формулировками я все же воспользовалась. Под моим руководством они приготовили несколько пар спиц. У ребят было некое подобие наждачки, и обработали они свои творения намного быстрее. Я им показала для начала, как вязать простейшие лицевые ряды и пообещала, что завтра приду уже на более долгое время и позанимаюсь с ними.

Глава 8

В том углу было темно, и что-то разглядеть из-за двери не представлялось возможным. Что же делать?

Выходить в коридор и проверять, кто там шумит? Откровенно страшно. Да и, возможно, совсем не безопасно. В гостиной, по крайней мере, светло и будет хорошо видно, если кто-то ко мне зайдет. Решила подождать там, надеясь, что шум закончится и всё станет как прежде: тихо, спокойно, безопасно. Села в кресло и даже книгу в руки взяла. Однако, заматываться в покрывало не стала. Я застыла с гордо выпрямленной спиной и тревожным взглядом. Словно королевская осанка могла бы мне помочь. Сердце билось так, что, казалось, ещё чуть-чуть, и оно выпрыгнет из груди. Ладони покрылись холодным потом. Какое уж тут чтение?

Увы, моя мечта не сбылась. Шум не прекращался. А еще я услышала громкий шлепок, словно кто-то или что-то упало на пол. Нет, сидеть вот так безучастно точно не получится. Бросила книгу на кресло, покрепче перехватила подсвечник и пошла на звук.

В углу, кстати, не было видно никакого перемещения. Он казался абсолютно пустым. Однако мало ли что там может быть? Вдруг крысы так шумно бегают. Я их особо не боялась. С подружкой в школьные годы даже в виварий ходила. И запах мышиной жизнедеятельности запомнила навсегда. Но здесь ничем подобным не пахло. Продукты в шкафу никто не грыз. Его я старательно закрывала.

Осторожно начала приближаться на цыпочках. Однако угол как был пустым, так им и оставался. Лишь на полу лежало что-то большое и плоское, похожее на огромный лист бумаги.

– Свет здесь включи! – велела я дому. Тут же вспыхнули синие огоньки. В нерабочих зонах теплого освещения не предусматривалось. Я застыла, пораженная.

На полу лежал большой кусок штукатурки, который я изначально приняла за бумагу. А в стене что-то скрежетало и фырчало. Я присмотрелась внимательнее и увидела, как в стене проявляется разрез. Кто-то методично и шумно пропиливал отверстие. Причем не дыру, а прямоугольник. Вот невидимая пила прошла по верху двери и стала спускаться вниз. Еще одни кусок с грохотом шмякнулся вниз. Я еле отскочить успела, чтобы меня пылью не осыпало.

– Слава богу, я эту часть коридора еще не мыла! – совсем не к месту порадовалась в ответ. А штукатурка начала осыпаться все быстрее и быстрее. И когда разрез дошел до пола, то передо мной вдруг предстала дверь.

Она была сделана из красивого куска древесины темно-коричневого цвета. По крайней мере, так выглядела в приглушенном синем свечении. По углам была обита кованым железом, а сверху украшена какой-то странной резьбой. Я же стояла и хлопала глазами, не зная, чего ожидать.

Перехватила еще раз свое оружие и приняла боевую стойку. Нет, драться я не умела. Просто в этот миг мне показалось, что именно так будет удобнее бить нападавших. Но никто на меня не нападал. Даже дверь не открылась. Зато наступила тишина. Весь угол был усыпан кусками упавшей со стены штукатурки.

В воздухе витала пыль. Мне нестерпимо захотелось чихнуть, только я побоялась производить какие-нибудь звуки. Зажала рот рукавом и смешно чихнула, как маленький щенок. А затем испуганно посмотрела на новый проход. Ничего. Тишина.

Что делать дальше? Я прекрасно понимала, что прежде нужно убрать весь мусор. Я же не знала, что находится на той стороне. Тащить туда грязь и пыль совсем не хотелось. Однако сегодня я это сделать была не в состоянии. Уборка в кабинете забрала все силы. Подошла к дверям и тихонько ткнула в них пальцем. Ойкнула и потрясла рукой. Дверь ожидаемо была очень твердой. Да еще и практически ледяной, словно выходила на улицу. Она не сдвинулась ни на миллиметр. Я потрясла рукой и подула на ушибленный палец.

В итоге решила, что на сегодня оставлю всё так, как есть. Никто ко мне больше не рвался, не пилил, не шумел. Дай бог, ночь пройдет спокойно и без приключений.

К камину я в итоге не вернулась. Весь уют куда-то испарился. Языки пламени в топке казались кровожадными, тишина зловещей, а варежки с путающейся ниткой для Фризинга – чужеродным элементом. Поэтому подхватила книгу и отправилась в спальню.

Я даже разделась не полностью, чтобы было удобнее бегать по дому, если случится непредвиденное. Забралась в свой уютный кокон и попросила дом зажечь свет, что он тут же исполнил. Комната наполнилась приятным золотистым свечением. Открыла книгу, однако читать не смогла. Слишком сильными оказались сегодняшние потрясения. Положила роман рядом с собой и уставилась в потолок, выискивая там ответы на вопросы.

Но так как физически я достаточно сильно устала, не заметила, как провалилась в сон.

Очнулась лишь тогда, когда в глаза ударил первый лучик солнца. Начинался новый день. Первым делом огляделась по сторонам. Все было точно таким же, как я запомнила с вечера. Не изменилась ничего. Мои руки, ноги и голова располагались там, где им положено было быть. Кровать стояла на месте, а двери в спальню были плотно закрыты.

Долго валяться в постели я не стала. Вообще подобным в этом мире не злоупотребляла. Во-первых, мамы, которая готовит завтрак и зовет к столу, рядом не было. Во-вторых, если камин потухнет, в доме сразу становилось ощутимо холоднее. Поэтому с сожалением вздохнула и вылезла из–под одеяла.

Наскоро оделась, умылась, не забыла про подсвечник. А мало ли что там в коридоре делается?

Я выглянула наружу.

В коридоре еще витал запах штукатурки. В дальнем углу всё так же валялась гора мусора, а в первых лучах солнца стала хорошо видна дверь с изображением какого-то чудовища посредине полотна. Чудовище было рогатым, усатым и с большими зубами. Вернее, его голова. Что за туловище к ней крепилось, я не знала. Картинка этого не показывала.

Глава 9

Еще на подходе к дому я услышала странный шум, словно собаки лаяли друг на друга. У бабули два кобеля сидели на цепи. Друг до друга не доставали, но в громкости лая постоянно соревновались. И звук очень походил на этот.

Однако, когда подошла ближе, поняла, что это ругаются люди. И не просто незнакомцы, а жители домика госпожи Ирены. Странно, такие мирные и порядочные первоначально казались. И что они там не поделили? Я прибавила шаг и поспешила к ним.

– Алла, наконец-то ты пришла! – всплеснула руками хозяйка дома. – Спасай быстрее, иначе мои сыновья сейчас друг друга поубивают!

Лицо ее выглядело встревоженным. И я поняла, что это не шутка и не фигуральное выражение. Парни стояли друг напротив друга. Лица их были красными и потными. И каждый выставил вперед вязальные иглы, словно это были не спицы, а мечи.

– Ты… Это ты подкрался и спустил мне петли! – сверкал глазами младшенький.

– А ты украл у меня спицу! – возмущался в ответ старший.

Еще мгновение, и оба сцепились в смертельной схватке, не меньше.

– А ну стоять! – рявкнула я что есть мочи. Клубок на секунду застыл в том положении, в котором был во время драки. А затем, к нашему всеобщему женскому облегчению, распался на двух взъерошенных парней. У одного была порвана рубаха. А у второго наливался сиреневый фингал под глазом. – Что здесь произошло?

После моего уточнения парни молча вытянули вперед руки, в которых держали спицы и нечто запутанное и уродливое, которое к этим спицам крепилось.

– Что это такое? – спросила я сурово.

Забияки вмиг стали послушными кроликами, опустили глазки в пол и стали оправдываться:

– Я варежки вязал, а он мне мешал, – утверждал один.

Второй повторял почти те же слова, разве что порядок был иным:

– Мне он мешал, а я вязанием занимался.

Я кивнула в знак того, что услышала их объяснения. А затем спросила:

– Ирма, а как ваши успехи?

– Да почти так же. Без магии ничего не получается! – и протянула мне примерно такой же клубок пряжи, намотанный на спицы.

– Отставить магию! – велела я. Никогда не подозревала, что имею такие вот командирские замашки. – Для вязания она не требуется. Я вам уже об этом говорила. А требуется терпение, трудолюбие и аккуратность. А вы поторопились, понадеялись на авось. В итоге получили то, что получили.

– Мы заработать побыстрее захотели, – в унисон вздохнули парни.

– Если бы это было так просто и легко, то варежки в Соудене не были бы такой редкостью. Их умели бы вязать в каждой семье, и все бы в них ходили. А если вы мечтаете на них хорошо заработать, то придется потрудиться! – прочитала я небольшую лекцию. Затем заставила всех разбирать свои спутанные нитки. Кто-то из мальчишек предложил их выкинуть в печку, однако Ирма на корню пресекла подобные мысли. Всё же она оказалась рачительной хозяйкой.

А затем я их всех посадила в рядок у окна и заставила снова вязать обычные лицевые петли, предварительно набрав первый ряд им на спицы.

– А я тоже попробовать хочу! – раздался тоненький голосок Малаши.

Я посмотрела на девочку. На вид ей было лет шесть-семь. Я сама осваивала эту науку примерно в том же возрасте. Поэтому лишь согласно кивнула и сказала:

– Садись! Сейчас я тебе первый ряд наберу.

На что девочка неожиданно ответила:

– Не нужно. Я за вами смотрела и все поняла! – и показала мне спицу с петельками. Конечно, это были не те петли, которые получаются при тройном захвате, а те, которые просто собираются на одной нитке. Я не знаю, как это можно объяснить. Но вязальщицы меня поймут. Я похвалила девочку и показала, как можно вязать петельки.

Парни сопели и кряхтели. Ирма молчала, но тоже старалась не отставать от парней. И лишь малышка получала от процесса удовольствие. В какой-то миг она вскрикнула:

– Алла, смотрите, у меня получается! – и потрясла перед всеми связанным квадратиком.

– Но это же не варежка! – скривился старший брат.

– Какой-то шарф странный получается. Для кукол, Малашка, сгодится! – поддержал его младший.

– А у вас и того нет! У нашей меньшой, похоже, магия проснулась! – сверкнула глазами Ирма. А я вдруг поняла, что работать учителем очень сложно. Каким терпением нужно обладать и выдержкой!

– Еще раз повторяюсь, – я хлопнула ладонью по столу. – Магия тут ни при чём! Просто Малаша ни с кем не спорит, ни на кого не дуется, а старательно и аккуратно делает то, что я ей объясняю. А вы торопитесь друг за другом. И в итоге у вас ничего не выходит.

Я с ними просидела не меньше часа или даже двух, старательно объясняя и показывая, что к чему. К исходу времени у Ирмы тоже стало уже получаться, причем довольно споро, и лишь наши юные бизнесмены всё еще косились друг на друга, высовывая языки и кривясь, пока мать их не видела.

Девочка связала длинный прямоугольник. И когда я стала собираться домой, вдруг прижала спицы к груди и с умоляющим выражением посмотрела на меня:

– Алла, а можно я эту тряпочку себе возьму. Она для моей Ольгицы одеялком будет!

Глава 10

Я подошла к двери между половинами дома и легонько ее толкнула. Нет, я выразилась неправильно. Домом я все же звала тот уютный мирок, который создала в моем, наверное, флигельке. Остальное было дворцом. И он со мной не разговаривал, хотя, помогать помогал. И мне казалось, что если он и заговорит, то голос будет ниже, мужественнее что ли.

Дверь бесшумно отворилась, и я пошла в свою спальню. Ведь именно туда я отправляла оттаявшую служанку. Девушка там и была. А вот комнату я не узнала. Для начала нужно сказать, что резко изменила свой облик кровать. Балдахин был вычищен. Я не знаю, магией или простым выхлопыванием на снегу, но он стал значительно светлее, чем был прежде. Посветлели и кресла, стоящие вдоль стены. А из-под покрывала выглядывали белоснежные кончики взбитых подушек.

Ура! Кто-то сегодня будет спать на чистом постельном белье. Я даже ощутила его запах. Так, как пахнет белье с мороза, не сможет повторить ни один искусственный ароматизатор.

Еще есть запах только что наколотых дров. Он тоже уникален и неповторим. К сожалению, дрова, которые мне подкладывал дом, не были свежеколотыми. Они давно высохли и ничего подобного не источали. Однако от этого лишь лучше и легче разгорались. Так что жаловаться не стоило.

Девушка нашлась на подоконнике. Она с увлечением натирала стекла в окне. Скорее всего, это было ее любимое занятие.

– Милая, а как тебя зовут? Я что-то запамятовала, – окликнула я ее.

Она ощутимо вздрогнула. Я даже испугалась, не вывалилась бы она из окна. Хотя под моими окнами были глубокие сугробы, и падение со второго этажа, возможно, прошло бы благополучно. Однако красивых витражных стекол, которые откидывали розоватые тени в полдень, создавая эффект солнечного дня, было бы жаль.

– Простите, госпожа, – девушка ловко спрыгнула с подоконника и встала навытяжку передо мной. – Меня маменька Бьянкой кличет.

– Ты, наверное, поесть хочешь? – утонила я, ругая себя за то, что не сообразила отправить на обед девушку сразу, как оживила. Сколько она простояла вот так в виде статуи? – Найдешь, что перекусить?

– Правда, можно? – обрадовалась она. – Я сейчас тогда в поварскую сбегаю. Я быстро!

И, подхватив цветастую юбку, она унеслась, сверкая пятками. Да, голод не тетка.

Я же продолжила осмотр вверенного мне хозяйства. Даже отогнула кончик покрывала, чтобы погладить рукой белоснежные накрахмаленные простыни. Кто не спал без постельного белья, никогда не поймёт этого сладкого предвкушения лечь в чистую постель!

В комнате было тепло, даже немножко душно. Пахло легкой химией. Видимо, она для чистки чем-то пользовалась. Возможно, это были банальные сода с уксусом. Но и они оставляют запах.

Поэтому я приоткрыла окно, решив немного проветрить. В комнату ворвался морозный свежий воздух. И я вдохнула его полной грудью. Что может быть лучше, чем чистота и свежесть? И вдруг услышала знакомый голос:

– Бо… Бо…

Похоже, дом меня благодарил. Я подошла и погладила стену со словами:

– Пожалуйста, милый! Мы из тебя с Бьянкой, знаешь, какого красавца сотворим!

Тут в коридоре послышались легки шаги. А следом в комнату влетела взъерошенная девушка.

– Госпожа, госпожа… – торопливо повторяла она. – Там… Там…

Я даже испугалась, не случилось бы чего. Она же, наконец, выдала:

– Поварская совершенно пустая! Там нет никого и ничего. Простите, но я так сильно хочу кушать, словно не ела целый год!

Что-то мне подсказывало, что именно так оно и было.

– Вы разрешите мне пойти домой? Я у матушки чего-нибудь поем.

А вот в этом я не была уверена. Даже не представляла, жива ли ее матушка и ее семья. Если девочку отправили в услужение в это жутковатое, по большому счету, место, то семья Бьянки явно не шиковала.

– Давай сделаем так, – предложила я. – Сейчас я тебя накормлю, а потом отправлю домой.

Она немного поотнекивалась, скорее, для приличия, но все же согласилась. И мы пошли на кухню. Я утром натушила капусты с мясом. Взяла кастрюлю, сложила в нее все, что положено класть в обычную капусту: лук, морковь, фарш, томатную пасту, соль, перец, сахар и уксус. Затем добавила немного масла, все хорошенько перемешала, закрыла крышкой и поставила на печь. А печь, она как мультиварка, тушит, но не жжет. И со спокойной душей ушла к Ирме.

Готовить по правилам, когда лук с морковкой жарятся отдельно, а капуста предварительно отваривается в молоке, возможности не было. Дрова, как я уже говорила, были сухими и грели быстро. А бабуля меня всегда ругала, когда я хотела подложить дров. Мне казалось, что так получится жарче.

– Пока новые дрова горят, жар от старых улетает в небо! – утверждала она. И я строго придерживалась этих правил. Если и подкидывала, только совсем тоненькие полешки.

Капуста, стоящая на печи, была еще теплая. Я разложила ее по тарелкам, полила густыми сливками, и мы принялись за еду.

– Как вкусно! – девушка покачала головой, выражая таким образом свой восторг. – И кто для вас готовил? Явно кто-то не из наших.

– Да, – согласилась я с ней. – Я себе сама готовлю!

Глава 11

Я замерла, не веря своим глазам. Вот он, любитель чистых полов после явно неудавшейся проверки! С такими носками стыдно в люди выйти.

А что здесь делает эта любопытная девица? Точно решила подглядеть за хозяином замка, но сильно за это поплатилась, застыв в одночасье. А Фризинг мне врет! Хотя, возможно, и не врет, а реально считает себя здесь главным, поняв, что его родственник или не родственник спит беспробудным сном.

И если это небезызвестная мне Зарима, то именно она является виновницей всего происходящего вокруг. Плохо вымыла полы. Хозяин по ним прошелся в белоснежных носочках и, увидев, что с ними стало, потерял сознание от ужаса. Кто его затащил на кровать, я не знаю. Возможно, всё тот же Валера. Однако дом на него обиделся и больше внутрь не пускает.

Я даже рассмеялась от гордости за себя. Какую стройную теорию умудрилась выстроить! Только сколько в ней правды, а сколько лжи? Узнаю я об этом когда-нибудь или нет? А пока нужно думать, что делать дальше.

Первый порыв был войти внутрь спальни и посмотреть на ее хозяина. Только меня там никто не ждал. Щель была слишком узкой, чтобы я могла в нее просочится. А сильнее дверь просто не открывалась. То ли примерзла к полу, то ли ее магия держала.

Вопрос второй: что делать с девушкой? Что она там подо льдом живая, я уже не сомневалась. Да вот стоит ли возвращать ее к жизни? Может подождать возвращения Бьянки и посоветоваться с моей новой помощницей?

В это половине было очень холодно. Не минус, но градуса 3-4, не больше. Изо рта шел пар, как в мой первый день приезда сюда. Поэтому об уборке даже речи не шло. Я поняла, что болеть мне точно нельзя. И для начала решила затопить камин.

Подошла к нему, заглянула в нишу, где должны лежать дрова. Там было совершенно пусто, ни одного полешка. И по привычке потребовала у дома:

– В камин дров надо!

– Дров надо… Дров надо… – как я и предполагала, дом ответил сочным басом. Это был не ставшим родным голос, а чужой и немного пугающий.

И вдруг он четко и ясно спросил:

– Зачем надо… Зачем надо?

– Как зачем? – я сильно растерялась. – Камин топить буду. В таком холоде убираться нельзя.

– Камин топить… Камин топить… нельзя… нельзя, – ответил мне голос.

Я возмутилась:

– Почему нельзя? Я мерзнуть тут не собираюсь.

И тут голос меня ошарашил очередным признанием:

– Растают все! Растают все!

Кто растает? Дед Мороз и Зарима? Или сам замок вообще? До этого печки отлично топились, и никто еще не растаял. Поэтому я решила рискнуть. Пошла в «свою» половину, набрала дров, сложенных у камина, и вернулась обратно. Кинула полешки в топку и подожгла.

Огонь схватился быстро и разгорался все ярче и ярче, даря стылому помещению долгожданное тепло. На ночь глядя я убираться не собиралась. Так просто хотела посидеть, отдохнуть, полюбоваться на красивые интерьеры.

Они чем-то напоминали убранство Петергофского дворца. Текстиль был сплошь атласным или бархатным. Выдержан в красивых голубых тонах с золотой вышивкой. Золотом была покрыта и лепнина, и цепи, на которых висели хрустальные люстры, и рамки картин.

Я даже немного растерялась, честно говоря. Мне казалось, что в царстве Деда Мороза все должно быть серебряным. Хотя что я знаю об этом волшебнике с четвертого уровня? Я же видела лишь его грязный носок. А вдруг он жгучий брюнет и, может быть, даже с темной кожей? Я уже ничему не удивлюсь.

И пока я предавалась размышлениям и мечтам, в комнате начало что-то капать. Так равномерно и не громко:

– Кап…кап…кап…

Огляделась по сторонам и с ужасом увидела, что капает с руки предполагаемой Заримы. Ее мизинчик постепенно уменьшается, становясь все тоньше и короче.

Черт, дом же меня предупреждал! А я, бестолковая тетеря, ему не поверила! И что теперь делать?

Первая мысль была: перенести все дрова в камин на моей половине. Я даже нашла большой латунный совок для золы и хотела попробовать сгрузить поленья на него. Но достаточно было достать лишь одно полено, как огонь на нем стал сильнее, начал обжигать мне руки и лицо. А капель стала быстрее и звонче.

Это я пока поленья перетаскиваю, ледяная статуя совсем растает. И девушка в лучшем случае останется без руки. Но могла и голова безвозвратно исчезнуть. А мне совсем не хотелось бы становиться убийцей. Один плюс: лужицу вряд ли можно посчитать уликой. Хотя жить с этой мыслью было бы очень трудно.

Стала соображать, что можно сделать еще? Оживить? Как пойдет процесс в подобных условиях? А вдруг что-то не получиться? И в итоге я оживлю инвалида?

И тогда я вспомнила бабулин ледник. Во времена моего далекого детства у нее не было холодильника, так как с электричеством были постоянные перебои. И по весне льдом набивался погреб, чтобы даже в жаркий летний полдень там было холодно. Конкретную конструкцию его я не помнила за давностью лет и моего малого возраста. Когда мне исполнилось три, линию отремонтировали, и бабуля купила электрический агрегат. Зато сейчас передо мной всплыла картинка, когда лед засыпали обычным опилом. И в итоге он долго не таял под этой своеобразной шубой наоборот.

Опилок под рукой у меня не было. Но была очень теплая одежда. А еще атласные покрывала, которые достаточно хорошо отзеркаливали окружающий мир. И я начала быстро закутывать в них ледяную статую, чтобы уберечь от горячего камина. Вьюшки открыла на полную мощь, чтобы теплый воздух быстрее уходил на улицу. В итоге дрова сгорели примерно за час. Обычная стопка горит в течение двух часов. И это меня порадовало.

Глава 12

– Бьянка, сейчас я тебе кое-что покажу. Пообещай, что не начнешь кричать и падать в обморок! – я сама очень сильно надеялась, что с Заримой ничего, кроме растаявшего мизинчика, не произошло.

– Постараюсь, госпожа! – кивнула девушка мне в ответ. – Только сами понимаете, это у вас, у господ, обмороки бывают контролируемые. А мы просто люди, падаем в них крайне редко, но от души, если что-то очень сильно испугает или станет больно. И то не все, а особо чувствительные.

Хорошо, я ее предупредила. Надеюсь, она соберется и не начнет паниковать, кричать или что там может еще происходить в минуты душевных потрясений? Я молча подошла к закутанной фигуре и стащила с нее покрывало. К моему великому облегчению, статуя не только не растаяла, но и вновь отрастила подтаявший мизинчик. Единственное, он не был таким же прозрачным, как все остальное. А походил на палец, вылепленный из снега.

Бьянка молча обошла подругу по кругу, всмотрелась в ее лицо и, охнув, всплеснула руками:

– Матерь Всевышнего, это же Зарима! – после этого развернулась ко мне, покачала головой и осторожно поинтересовалась:

– Скажите, я такой же была, когда вы меня нашли?

Я не знала, что ей ответить. Однако решила, что ложь плодить не стоит. По крайней мере, будут обе себя осмотрительнее вести. Это я предположила, что они в статуи превратились из-за грязи. Только моя помощница была очень трудолюбивой, исполнительной и чистоплотной. Поэтому и ответила, как все было:

– Да, только ты стояла не здесь, а в белой комнате. И когда очнулась, начала тереть окно, словно не прошло этих трех лет.

– Заримочка, хорошая моя! Сейчас мы тебя оживим! – прошептала она и попыталась любовно погладить подругу по плечу. Только с ней произошло почти тоже самое, что и с бедной птичкой на заборе. Рука девушки до предплечья тут же стала ледяной. А она словно этого не замечала и потянулась к подруге еще раз.

– Стой, иначе опять заледенеешь! – окликнула ее я.

Бьянка словно проснулась из странного сна, дернулась, посмотрела на свою ледяную руку и затрясла головой:

– Мамочка, это что же такое делается? Как я такой рукой работать буду?

Я же подошла к ней со спины и осторожно оттащила от подруги. Мало ли, вдруг это все заразное. Попросила:

– Дай сюда руку! – и притронулась к ней одним пальцем.

– Ой, больно как! – поморщилась тут же девушка. – Колется!

Но на ладони сразу образовалось пятнышко из обычной кожи. И я, уже не страшась, начала ее трогать. Рука, слава богу, начала оттаивать. А Бьянка лишь тихонько поскуливала:

– Больно как!

– Запомни, девочка моя, – нравоучительным тоном решила ее предостеречь. – В этом замке непонятное ни в коем случае нельзя трогать руками! Если бы меня рядом не было, ты бы сейчас заледенела полностью. И стояла бы здесь не одна Зарима, а вы обе на пару.

– И мы ей не сможем помочь, раз она так страшно заколдована? – Бьянка приложила ладошки к щекам и покачала головой. – Но вы же ее расколдуете? Вы же умеете, да?

И столько мольбы было в ее голосе, что отказать я, конечно, не смогла.

– Сейчас попробую! Только если как ты начну вдруг покрываться льдом, ты меня срезу же оттащи от нее.

Я, конечно, перестраховалась, подумав про себя, что по незнанию чего я только здесь не перетрогала и не разморозила. Начиная от входных ворот и заканчивая пальчиком служанки. Только местные боги меня пока берегли.

Я очень аккуратно, стараясь не терять связь с действительностью, приложилась к мизинчику девушки. Только он не оттаял, а превратился в лед. Чистый и прозрачный, как и вся фигура.

– Не получается, да? – встревоженно уточнила Бьянка, нетерпеливо ходившая вокруг меня и заглядывающая через плечо.

– Подожди, не мешай! – одернула я торопыгу. Прикоснулась еще раз. И к моей великой радости на тыльной стороне ладони появилось крохотное пятнышко оттаявшей плоти. И тогда я уже более бесстрашно начала ее трогать. Вот оттаяла рука, плечо. Закудрявился рыжий локон. Цветастая юбка перестала стоять колом, а заволновалась и опала. И когда она полностью ожила, я не поверила своим глазам:

– Девочки! А почему вы так похожи, словно родные сестры?

Зарима же испуганно дернулась, выпрямилась и спешно отошла от двери, в которую подглядывала за Дедом Морозом. Присела в книксене и испуганно пробормотала:

– Простите, госпожа. Это совсем не то, о чем вы подумали! – словно я застала ее в постели с собственным мужем. Я махнула рукой, давая понять, что с этим пока разбираться не буду. И еще раз уточнила:

– Так вы сестры или нет?

– Сестры, – вздохнули обе в унисон. – Только вы первая, кто это заметил. У нас один отец, но мамки разные. И мы поэтому живем в разных семьях.

Я поняла, что пока не готова выслушивать хитросплетения их родственных связей. Поэтому лишь кивнула:

– Хорошо, – а затем приказала Зариме:

– Иди ка ты, милая, домой. Твоя мать уже вся извелась, дожидаясь тебя.

– Только никуда не заворачивай! – тоном старшей сестры приказала ей Бьянка. – Никаких Корликов и Ольдингов.

Глава 13

Глава 13

За этот день мы сделали очень многое. Я даже подумала, нужна ли нам здесь Зарима? Бьянка была отличной помощницей. При этом не лезла туда, куда ее не просили. А если судить по тому месту, где я застала вторую сестру, то ее любопытство выходило за рамки дозволенного. Только помощница меня все же уговорила:

– Госпожа, вы даже не представляете, насколько огромен замок! Мы вдвоем за год всё не уберем. Еще одни руки нам точно не помешают.

– Как ты думаешь, а она завтра придет? Отпустит ли ее мама, ведь Заримы, как и тебя, не было дома три года? – с сомнением спросила я.

– Да куда она денется! Мы же с ней байстрючки. То есть незаконнорожденные. Нас никто на нормальную работу не возьмет. Ее мама в богатстве не купается, как и моя. А лишний рот в доме на пользу еще никому не шел, – ответ был произнесен с такой горечью, что я поняла, девчонкам с детства досталось всё, кроме материнской любви. Они были этими пресловутыми лишними ртами, позором семьи и обузой.

– А как насчет замужества? В качестве невест вы подходите? – зачем-то поинтересовалась я. Хотя, ответ уже знала.

– Вряд ли, – покачала она головой. – Если только за такого же байстрюка. Только нужны ли они нам? Это еще глубже загонять себя в яму нищеты.

Да, что-то перспективы вырисовывались совсем не радужные.

– А с помощью приворотного зелья у вас есть хоть какой-то шанс улучшить свою судьбу? – мне показалось, что я случайно прихватила нужную мне ниточку.

Бьянка задумалась, но потом вздохнула и согласно кивнула:

– Нужно пользоваться всеми возможностями, которые дает нам Вседержитель.

– Ты мне расскажешь, где живет ведьма? – аккуратно поинтересовалась я.

– Вы хотите кого-то приворожить? – охнула девушка, отчаянно покраснела и приложила руки к щекам.

– Конечно, нет, – рассмеялась я. – Я хочу быть уверенной, что меня никто не попытается приворожить.

– Зря вы так, – неожиданно возразила девушка. – Это же так прекрасно – быть влюбленной в кого–нибудь!

– Хочешь сказать, что испытала на себе? – с сомнением уточнила я.

– Я не знаю, приворот это был или нет. Но да, я любила и была любима. Только вчера, когда вернулась домой, узнала, что мой любимый пропал три года назад, когда я застыла в этом проклятом замке.

А я поняла, что Машка, зараза такая, засунула меня не то, что на четвертый уровень сложности. Как минимум, сто четвертый.

– А ведьму найти несложно! – вернулась к моему вопросу Бьянка. – У нее последний дом в деревне. Если выйти из замка и идти по центральной от замка, то как раз в него и упретесь.

Я пришла к выводу, что если привороты так сильно развиты в Соудене, то к ним нужно быть готовой. Так сказать, во все оружии.

Поэтому на следующее утро, когда в замок все же пришли обе девушки и с довольными лицами предстали передо мной, я дала им задания и собралась идти. Но перед уходом все же решила выяснить волновавший меня вопрос:

– Зарима, тебя мама сюда без проблем отпустила? И как вообще тебя дома встретили?

Я ждала от нее любой реакции, но только не этой. Плечи девушки вдруг мелко затряслись, и она заплакала, некрасиво морща лицо и прикрывая его руками.

– Бьянка, да что случилось-то? – уточнила у подруги. – Почему она плачет?

– Госпожа, накануне я ей рассказала, как обрадовалась моя мама, что я вернулась. Я не знаю, она радовалась, что я жива-здорова, или тому, что появились лишние рабочие руки. Но мне действительно были рады! – тут она тяжело вздохнула. – А Зариму отругали и отлупили полотенцем за то, что неизвестно сколько времени она где-то шлялась. И разрешили остаться дома потому, что в подоле никого не принесла.

– Это правда? – спросила я у нее. Рук от лица девушка не отняла, но интенсивно затрясла головой, подтверждая слова Бьянки. А затем резко выпрямилась, вытерла рукавом слезы, нос и рот и спросила:

– А можно, я домой не пойду, а у вас жить буду?

Вопрос был очень интересным: а нужен ли мне такой подарок на постоянной основе? Поэтому давать сразу утвердительный ответ не стала.

– Давай договоримся так, – предложила я. – Я разрешу пожить в замке пару дней. А дальше посмотрим на обстоятельства, твое трудолюбие и поведение.

– Госпожа, да вы знаете… Да я… Да вам… – перепрыгивая с фразы на фразу затараторила она, а затем кинулась передо мной на колени и начала целовать руку.

Я брезгливо выдернул ладонь из цепких пальцев и строго произнесла:

– А вот это отставить! Мне твои лобызания не нужны. Мне нужна работа и только работа. Поэтому марш отсюда.

Зарима ловко вскочила с колен и понеслась в сторону белой комнаты. Ей именно там было поручено убираться. Комната была полупустынная. И там сложно было бы что-то сломать или сунуть любопытный нос.

А я пошла в город. Но не сразу к ведьме. У меня еще была забота о моих самых первых помощниках. Я зашла к Ирме.

– Добрый день! Как ваши дела, хозяйка? – поинтересовалась я с порога.

А та со смехом рассказала, что их огромные деловые планы рассыпались как карточный домик. Вязание что у парней, что у самой Ирмы, так и не получилось. И лишь маленькая Малашка ловко управлялась со спицами.

Глава 14

Глава 14

Я вошла в дом и открыла рот от изумления. Грядки и дорожки были лишь малой толикой того, что поразило меня до глубины души. Неожиданно для себя я попала во вполне современную квартиру.

Она не была ультрасовременной, там не было крутого евроремонта. Но это была добротная квартира, какие были примерно в 80-90-х годах прошлого века. Так примерно была обставлена квартира моих родителей.

Однако, это было не самым главным. Больше всего поразила меня «плазма» на стене. Нет, телевизор не работал. Он просто висел. Я даже глаза потерла и головой потрясла. Но ничего не изменилось.

– Телевизор? – воскликнула эмоционально я, так как за то время, которое прожила здесь, успела по нему соскучиться. – Но здесь же нет электричества!

– Нет, – согласилась со мной Ольга Леонидовна. Язык больше не поворачивался называть ее ведьмой. – Но никто же не отменял дизельных генераторов! Можно завести, и электричество тут же появится. Можно и телевизор включить, и сотовые зарядить. И с этими словами она потрясла передо мной старенькой кнопочной Нокией.

– А сеть? Сеть здесь есть? – все еще не верила в это чудо я. – Я с собой два телефона привезла. Но использую их лишь в качестве фонариков.

– А вот с этим проблема, – помрачнела хозяйка дома. – Нет ни телевизионного вещания, ни сотовой сети. МТС с Билайном сюда пока не добрались.

– Билайн пригласить нужно, а лучше Мегафон, – нервно хихикнула я. – Они уже не знают, куда расширяться.

Ольга Леонидовна заливисто расхохоталась:

– Насмешила ты меня, Алла, ой как насмешила. Я тебе помогу, чем смогу. Но многого не обещаю. Я всего лишь местная ведьма, готовящая любовные привороты да прочие зелья для здешнего населения.

Я кивнула в знак того, что поняла. Но остался еще вопрос, который я все же задала:

– А для чего тогда он висит на стене? – я бесцеремонно ткнула в темный экран пальцем.

– Он создает привычный антураж. Мне кажется, что я дома, и ничего в моей жизни не поменялось, – она пожала плечами. – У меня еще вот что есть!

После этих слов она потянула меня на кухню, открыла дверки шкафа и достала бутылку армянского коньяка. Открыла пробку, понюхала, подмигнула и спросила:

– Будешь?

Я растерялась. Так-то я особо не пью. Последний раз завершился тем, что я сейчас стою в доме местной ведьмы в параллельном мире. Я это все озвучила.

– Тебе повезло, ты хотя бы на пьяную голову договор подписала. А я в трезвом уме и памяти. Мне местный красавчик по имени Валери Фризинг лапши на уши навешал и сюда приволок. И я теперь не знаю, как вернуться домой.

Я уже хотела открыть рот и спросить, откуда здесь телевизор. Она подняла руку, останавливая меня:

– Не подумай, я на Землю могу возвращаться. Даже что-то там покупаю. Благо денег у меня сейчас достаточно. Но остаться навсегда не могу. Меня словно черт какой-то тянет обратно. И я снова и снова возвращаюсь в этот проклятый дом.

– Валера – хантер? – удивленно спросила я. Не подумала бы.

– Хантер? Это с английского переводится как «охотник»? – удивилась Ольга Леонидовна. – Но он ни на кого не охотится, не волнуйся.

– Простите, я забыла, что вы уже давно живете здесь. Хантер – это в современном мире тот, кто занимается поиском и подбором редких ценных работников.

– Какое точное определение! – Маркова выгнула бровь. – Да, эта сволочь точно хантер. Сразу в обоих значениях слова.

Хозяйка дома одним махом опрокинула в себя рюмку коньяка, а затем встала и молча подошла к окну, вглядываясь вдаль. Она молчала, зябко кутаясь в цветастую цыганскую шаль. Я тоже. Просто не догадывалась, что можно говорить в таких случаях. Так и сидела за столом перед рюмкой с глотком коньяка.

Наконец она отмерла и развернулась в мою сторону:

– Что же ты не пьешь? Обижаешь хозяйку!

Я сначала сложила брови в жалобный домик. Но потом все же решила, что глоток коньяка вполне стоит дружбы землячки в этом холодном мире. Хороший ли был коньяк? Я не знаю. Ничего в крепких напитках не понимаю. Единственное, что могу сказать: он не обжег горло. Про такой мужики обычно говорят: «Мягко пошел».

– Вот это по-нашему! Это по-русски! – заулыбалась ведьма. – Скажи мне честно, тебе Валера все же нравится?

– Честно? – задумалась я на несколько секунд. – Честно нет. Я признаю, что он хорош внешне. Но есть в нем что-то…

Хотела сказать «противное». Однако остановилась.

– Что-то неприятное для меня, – покачала я головой. – Не люблю зубы унитазные. Не люблю хамскую манеру переть напролом и клянчить то, что ему не положено.

Замерла, ожидая реакции хозяйки. А она вдруг расхохоталась, даже вытерла слезы со щек:

– Ай да, Алла! Ай да насмешила! Особенно зубами из унитаза! Валера тебя не слышит. Он так ими гордиться! – а потом вдруг резко стала серьезной. – А мы с тобой можем стать подругами. Если ты вдруг соберешься остаться в Соудене, или тебя также отсюда не выпустит мироздание. Говорят, что лучшими подругами становятся женщины с общими вкусами на вино и разными на мужчин. Мне Валера нравится. Запомни это. И конкуренток я не потерплю.