Не для меня

Глава 1 Волошин

Стою у огромного окна своего кабинета на верхнем этаже основной башни Москва-Сити. Наверное, те, кто видят меня со стороны, считают мега крутым. Как же — глава металлургического холдинга, шестьдесят восьмое место в мировом списке Форбс. Дома, яхты, машины. Деньги и власть. Вот только я лучше других знаю цену всей этой мишуре. Ничто из того, что считают спутниками успеха, не помогло защитить мою семью. Когда три года назад мою жену и дочь похитили, я развил бурную деятельность. Служба безопасности, люди в погонах — все рыли землю носом. Но дни шли, а моих девочек не возвращали. А потом мою жену убили, а дочь покалечили. Не только физически, это мы быстро восстановили. Но ее психика за месяц плена тоже пострадала.

После похорон я был как в тумане. Забота о дочке, больницы, психологи, врачи. Но как только основные вопросы решились, правда обрушилась на меня бетонной плитой. Ночи напролет я выл от бессилия что-либо изменить. Кому нужны эти статусы и бабло, если не можешь защитить самое дорогое? Мой мир рухнул. И с тех пор так и не восстановился. Только людям вокруг этого не показываю. Я холоден и отстранен. Закрыт ото всех. И больше никого, кроме дочки, в сердце не впускаю. Такой дикой боли мне второй раз не пережить.

До сих пор мы с Леной жили в огромном особняке вдвоем, не считая прислуги и охраны, конечно. Но недавно она переехала к своему парню. Нет, я счастлив, что дочь нашла того, кто смог исцелить ее душу (*) У меня так и не получилось. Теперь у нее все хорошо. А я остался один в пустом доме. Женщин никогда к себе не привожу. Для случайных связей достаточно гостиниц. К тому же, так они не претендуют на что-то большее, чем то, что я готов им дать: мое время, хороший секс и дорогие подарки. Я не собираюсь еще раз жениться. Не потому что храню верность Оле. Знаю, что она мертва. Просто не хочу переживать это вновь. Чувства, зависимость, боль. Эту связку я усвоил хорошо, с первого раза. Повторять не нужно.

Глядя в окно, прикидываю, поехать домой или переночевать в гостинице? К вечеру я устаю от людей. По природе я — интроверт, но слишком хорошо скрываюсь. Провести сложные переговоры или выступить на конференции в тысячу человек для меня не проблема. Но для общения хватает бизнеса. А после нужно спокойствие и перезагрузка. Только в пустой дом ехать все равно не хочется. Такой вот замкнутый круг.

В результате настроение у меня поганое. Решаю использовать его с целью. Погонять в очередной раз подчиненных. В своей компании я царь и бог. Великий и ужасный самодур Волошин. Они должны меня бояться и ходить по струнке. Иначе будет полный хаос. Вот опять отдел аналитики налажал. Сдали мне отчет по инвестициям. И вроде бы отличный разбор кейсов, а выводы — будто второкурсник писал. Подписано Е. Кравченко. Не помню такого. Впрочем, в главном офисе «Нордсталь» сотрудников дохрена. Естественно, я всех не знаю. Жму на селектор и приказываю секретарше вызвать этого Е. Кравченко на ковер. Как там его: Егор, Евдоким, Евгений? Вот сейчас все они и получат. Моих разносов здесь боятся, как огня.

Пока жду, настроение скатывается еще ниже. Не повезло Е. Кравченко. Мне его уже заранее жалко, что не помешает хорошенько отчитать. Может, и штраф какой-нибудь влеплю. Но узнать, кто делал разбор аналитики, тоже стоит. Вот этого можно и наградить. А еще присмотреться получше. Мне давно требуется личный помощник, но все никак не подберу. Не держатся они у меня. Или я не выдерживаю чужой глупости. Или они — моего характера и ненормированного графика.

Наконец дверь открывается. В кабинет заходит… женщина. Молодая совсем. В строгой блузке и узкой, офисной юбке. Мимоходом отмечаю зачетную фигуру и миловидное лицо. Но я ее не вызывал.

— Вы кто? — спрашиваю раздраженно. — Какого черта Вика вас впустила? Все вопросы в письменном виде через нее, — ну вот такой я тиран. Пусть так считают. Начхать. Не готов тратить время на всякую ерунду. Черт, где же взять толкового помощника? Хоть немного меня разгрузит. Жду, что девица побледнеет и убежит. Обычно все они так реагируют, когда я зол. Не умею сдерживать жесткую энергетику, да и не хочу. Но эта стоит на месте, чем уже меня удивляет. И заявляет негромко, но уверено:

— Вы сами меня вызвали, Александр Юрьевич. Евгения Кравченко. Отдел аналитики.

Усмехаюсь. Оказывается, с именем я угадал, а вот с полом немного промахнулся. Не Евгений, а Евгения. Ну что ж, планы менять не будем.

— Присаживайтесь, Евгения, — киваю на стул перед моим столом. Это вся поблажка, которую я готов ей предоставить. Дальше буду спрашивать независимо от пола.

— Я изучил ваш отчет. И должен сказать, что крайне разочарован.

Девушка бледнеет. Но, что удивительно, глаз не отводит. А вот я с интересом разглядываю ее. Замечаю, как быстро бьется венка в ямочке у шеи и плеча. У нее очень светлая кожа. Тонкие вены хорошо просвечивают. Вдруг осознаю, что пялюсь в вырез женской блузки, и недовольно морщусь. Еще обвинений в харассменте не хватало. Я принципиально не встречаюсь с подчиненными. Это жесткое табу. Расстаюсь с любовницами быстро, месяца свиданий за глаза хватает. И как потом работать вместе? Мне бабские склоки и скандалы на работе не нужны.

— Начало хорошее, анализ отличный. Кстати, кто его проводил? А вот какой осел выводы наваял? Это ж надо было так все извратить.

— Весь отчет составляла я, — чуть дрогнувшим тоном отзывается Евгения, продолжая смотреть мне в глаза. Молодец, девочка, держится. — И готова обосновать каждый свой вывод. Давайте хоть один разберем.

Надо же, храбрая какая. И безрассудная. Лезет на амбразуру. Другая бы просто извинилась и глазками похлопала. На меня бы не подействовало, а на кого другого — возможно. Все же эта Евгения очень даже ничего. Изящная, как статуэточка. Только взгляд выбивается из общей картинки. Взрослый слишком. Чувствую несоответствие, но времени разбираться нет. Хочет пример? Ну ладно. Пробегаю глазами текст и зачитываю один из ее выводов. Девушка недоуменно хмурится и уточняет:

Глава 2 Женя

Математика всегда была моим любимым предметом. И в школе, и потом, в институте. Задачи из матана я щелкала, как орешки, и просила еще. Даже не знаю, почему. Мне просто легко это давалось. Вообще вся учеба. Я играючи, без всякого блата, поступила в мечту многих — Вышку. И там познакомилась с будущим мужем. Мальчики рано стали обращать на меня внимание, но серьезных романов до мужа у меня не было. Впрочем, на первых курсах я тоже не стремилась их заводить, полностью погрузившись в учебу. Но так часто случается. То, чего не ищешь, тебя находит. А чего очень ждешь — обходит стороной.

Меня это тоже не минуло, но позже. А тогда привлекательный старшекурсник, на которого засматривались многие девчонки, начал активно ухаживать за мной. И в результате я не устояла. Был красивый роман, свидания, конфеты-букеты. А уже на последнем курсе свадьба. И как-то быстро оказалось, что мой красный диплом не очень-то и нужен. Около двух лет я отработала в небольшой фирме. А когда мы задумались о ребенке, Паша предложил мне уволиться. Я никогда не была слишком амбициозной и решила попробовать себя в новой роли домохозяйки. Ничего плохого в ней не усмотрела. Это тоже был интересный опыт. Вот только с детьми у нас не получалось. Вроде бы, оба здоровы, но все мимо. Я уже решила вернуться на работу, когда тест показал заветные две полоски.

О том, что случилось потом, почему в двадцать семь я оказалась без мужа и ребенка, с разбитым сердцем и истерзанной душой, предпочитаю не думать. Не хочу себя жалеть и опять рыдать ночами в подушку. А тогда, два года назад, я немного оклемалась и поняла, что нужно срочно чем-то отвлечься. Иначе просто выйду в ближайшее окно. Причем, работу надо искать такую, где пахать придется на грани всех своих сил. Чтобы ни минуты свободной не осталось. Так я и попала в головной офис «Нордсталь». Сначала простым экономистом. А после полутора лет демонстрации своего ума — бизнес-аналитиком инвестиционных проектов.

И все бы хорошо: спокойная, размеренная жизнь, перспективная компания, отличная зарплата, которой мне одной за глаза, неплохой, в целом, коллектив. Но обязательно должна быть ложка дегтя. И таковой для меня стал непосредственный начальник, глава отдела аналитики, Виктор Коршунов. Мужчина видный, холеный, высокомерный, а главное, женатый. Первое время он меня всерьез вообще не воспринимал. Все думал, что в их отдел я попала по протекции через чью-то постель. Правда, в этом случае я бы выбрала что-то поспокойнее, где можно часами сплетничать с сослуживицами, делая вид, что работаешь. В отделе аналитики такое не пройдет. Мы реально пашем, со сверхурочными и часто по выходным. Еще и на дом работу берем.

Когда Коршунов убедился, что я не зря получаю зарплату и ничем не уступаю аналитикам мужского пола, начались другие проблемы. Он поставил себе целью затащить меня в постель. И это при том, что во время устройства на работу я подписывала пункт о запрете на служебные связи. Мой начальник явно такой же подписывал. Но как только он начал проявлять ко мне интерес, я словила ненавидящие взгляды от четырех разных женщин. К счастью, не из нашего отдела. Как Коршунов умудряется обходить пункт о служебных связях, для меня загадка. Возможно, ему кружит голову высокая должность. Но единственный, кого он боится — главу нашего холдинга, Александра Волошина.

Я видела Волошина несколько раз. На корпоративных собраниях и однажды на первом этаже. Так-то он обитает на самом верху. Наш отдел немного ниже. И за два года работы глава у нас ни разу не появлялся. Может, поэтому Коршунов так наглеет. Однажды я слышала, как женщины обсуждают между собой Волошина, придумывая, как попасться ему на глаза. От них же узнала, что объект их интереса не женат. А еще, что он категорически против служебных романов. Странно, что эта информация не мешала им строить планы по завоеванию мужчины. Близко к Волошину я никогда не подходила. Но помню, что для своих сорока четырех он выглядел отлично, мужественно и брутально. Так что женщин можно было понять.

Но если с внешностью у главы все прекрасно. То с характером ему явно не повезло. Точнее, нам не повезло. Не зря же его прозвище в офисе: «Армагеддон». Там, где он появляется, разражается буря и гром, летят копья и стрелы. А сотрудники в благоговейном ужасе разбегаются по сторонам. Впрочем, меня эта чаша пока миновала. Зато остро стоит вопрос с Коршуновым. Осознав, что я не заинтересована в нем, мой начальник начал делать мелкие пакости. Чем еще больше укрепил в моем решении. Не дай бог связаться с мелочным мужиком, который мстит отвергнувшей его женщине. Женатым, причем, мужиком! И если до сих пор его подколки ограничивались попытками выставить меня не в лучшем свете перед коллегами, то последняя подстава имела гораздо более сильные последствия.

А поняла я это, только когда оказалась в кабинете у «Армагеддона». Вот и посмотрела на мужчину вблизи. А заодно выслушала кучу нелицеприятных слов и язвительных комментариев. Политкорректностью Волошин не страдал и в выражениях не стеснялся. Глотать все это было реально тяжело. Энергетика у мужчины очень тяжелая, давящая. Теперь я поняла, почему его гнева так боятся. Когда он устроил мне разнос, у меня реально поджилки тряслись и все силы уходили на то, чтобы этого не показать. Тем более, сначала я вообще не понимала, что происходит. И лишь заглянув в отчет, едва не зарычала. Даже сомнений не возникло, кто мог подменить выводы. Только у Коршунова был доступ.

И все же я не выдала начальника. Во-первых, не хотела выглядеть доносчицей. Во-вторых, вряд ли смогу что-то доказать. Но и молча глотать подставу не собиралась. На подрагивающих ногах покинув кабинет, отправила Волошину настоящий вариант отчета, над которым так долго и старательно трудилась. Было очень обидно получить вместо похвалы упреки и наезды. Но теперь наш главный наверняка заинтересуется, как к нему попал липовый отчет. И если сам выйдет на Коршунова, возможно, у нашего отдела появится новый начальник. Чему я буду только рада. Но время шло, а ничего не менялось. Начальник поглядывал на меня с затаенным злорадством. А Волошин никак не прокомментировал мой настоящий отчет. Скорее всего, он уже на следующий день забыл обо мне.

Глава 3 Волошин

Чем ближе конец сентября, тем ниже падает мое настроение, отражаясь на всех, кто меня окружает. Приближается день, три года назад разрушивший мою жизнь. Впервые встречаю его один. Раньше, в годовщину смерти Оли, держался ради дочери, давая волю тоске лишь в своей спальне по ночам. А сейчас слоняюсь по пустому особняку и чувствую, что не потяну. То ли напиться в этот день до беспамятства, то ли… Даже не знаю, что придумать. В результате, когда он все же наступает, банально торчу в офисе, не решаясь ехать домой.

В конце-концов, у меня к кабинету примыкает отдельная комната отдыха с ортопедической кроватью. Могу и здесь переночевать. Как раз есть чем заняться, на всю ночь дел хватит. Но и это не помогает. Поздно вечером осознаю, что не могу сосредоточиться. Психую и откатываюсь от стола. Физическая нагрузка — вот что мне сейчас подойдет. У нас есть спортзал для сотрудников. Заглядываю в шкаф со сменной одеждой, достаю новый спортивный костюм. Переодеваюсь, спускаюсь на нужный этаж. Почти полночь. Все разошлись по домам. То, что надо.

Сначала разминаюсь, потом потею на беговой дорожке. Но все не то. Размеренные движения только провоцируют рвущие душу воспоминания. А я хочу забыть. В углу вижу маты и подвесную боксерскую грушу. Шагаю к ней, выбираю на полке рядом перчатки по размеру. И начинаю долбить. Каждый удар сопровождается вспышкой из прошлого. Почти месяц мои любимые девочки в плену. Я схожу с ума от бессилия и вины. Очередная ночь, в которой не нахожу себе места. И вдруг сообщение от похитителей. Без всяких слов, просто цифра: «—1». Сначала вообще не понимаю, что к чему. Тупо пялюсь в экран, когда он загорается вновь. «У тебя осталась только дочь. Сумма выкупа за нее удваивается».

Вот тогда до меня и дошло. Помню, как орал и крушил все вокруг. Разогнал к черту всю охрану. Разбивал пальцы в кровь и не чувствовал боли. Только ту, что разрывала изнутри. Вырубился к утру, полностью без сил, превратив свой дом в место кровавого побоища. Из горла вырывается хрип. Я будто снова там, на руинах дома и жизни. Бешено луплю грушу, не соображая ничего. Не позволяя себе остановиться. Пальцы в мясо даже в перчатках. Но я лишь радуюсь боли. Пусть отвлекает, только бы не вспоминать…

— Хватит! — слышу взволнованный женский голос. — Пожалуйста, остановитесь…

Рвано дыша, торможу, обхватывая грушу руками. Поворачиваю голову и ищу глазами ту, что рискнула подойти. Я же в полном неадеквате. С удивлением замечаю девицу, которую недавно отчитывал в кабинете. Как там ее? Впрочем, не буду врать. Имя я запомнил хорошо. Евгения Кравченко. Женя. Вспоминал о ней не раз. Сейчас она выглядит совсем не так, как в нашу первую встречу. Вместо сухого офисного наряда — обтягивающие стройные бедра спортивные штаны и открывающий полоску подтянутого живота топ. Волосы цвета пшеницы забраны в высокий хвост, несколько вьющихся прядей выбились у висков. Такая Евгения совсем не похожа на бизнес-аналитика. Скорее, на подружку моей дочери.

Интересно, сколько ей на самом деле лет? После того, как подробно изучил ее настоящий отчет, причем, очень толковый, хотел запросить личное дело, но передумал. Решил не поощрять то, что она во мне будит. Зато ее начальника вызвал на ковер. Потребовал найти виновных в том, что мне прислали ошибочные сведения. Недавно он отчитался, что уже нашел и уволил. И вот теперь Женя успела увидеть то, что я не собирался никому показывать. Похоже, пришла позаниматься, как и я. Только почему ночью? Такой женщине после работы положено спешить домой, к мужу и выводку детей.

Снова ловлю себя на том, что хочу разгадать эту загадку. Слежу за тем, как двигаются изящной формы губы, лишенные помады. И не сразу осознаю, что именно они произносят:

— Пожалуйста, не надо больше бить. У вас кровь на руках.

Перевожу взгляд вниз. И правда, из-под перчаток видны потеки крови. Судя по тому, как жжет костяшки, разбил их прилично. Не помню ничерта, я же мыслями был не здесь, а там, у себя дома. Три года назад… Делаю шумный вдох-выдох. И снова ловлю аромат знакомых духов. Непроизвольно морщусь и приказываю:

— Не пользуйся больше этим парфюмом.

— Парфюмом? — недоуменно переспрашивает Евгения и смотрит на меня так, будто у меня поехала крыша. Может, и поехала. Но мне наплевать. И как звучит мое требование. И то, что перешел на «ты». Какая, к черту, субординация, когда мы оба в таком виде? Да и время далеко не рабочее. — Чем он вам помешал?

— Не нравится просто…

— Ну так вы им и не пользуетесь, — резонно замечает девушка. — Не помню, чтобы в контракте было что-то о запрете духов, — добавляет холодно.

— Значит, надо внести, — ворчу, понимая, что конкретно перегибаю.

— Вот когда внесете, тогда и уберу, — отрезает она.

Не желая продолжать эту тему, стягиваю перчатки. Ругаюсь сквозь зубы, любуясь выбитыми суставами и лопнувшей кожей. Евгения тихо охает рядом.

— Подождите, здесь где-то была аптечка, — спешит к шкафу в углу зала и возвращается с белой коробкой в руках. Пристраивает ее на ближайшем тренажере и просит: — Садитесь, — послушно выполняю. Но когда слышу новую команду: — Дайте руку, — ощущаю себя глупо. И хамлю:

— Какая строгая медсестричка. Слушай, кончай суетиться. Мне это не надо. Ты заниматься пришла, вот и давай… А лучше домой иди. К мужу, детям.

Еще не закончив свою речь, замечаю, как Евгения вздрагивает. Аппетитная фигурка каменеет. Лицо становится замкнутым, отстраненным.

— Обработаю ваши руки и пойду, не беспокойтесь, — произносит ледяным тоном. Сама подхватывает мою левую ладонь, подтянув ближе к лицу, начинает осторожно стирать антисептиком кровь. Делает все так аккуратно и ловко, будто всю жизнь этим занималась. А я невольно наблюдаю за ней. Разглядываю изящный изгиб шеи и ту самую венку под прозрачной кожей. Сейчас она отлично видна. А еще хрупкие плечи, ключицы. Обтянутую топом высокую грудь. Плотно сжатые губы. Чувствую, как теперь уже каменеет у меня в паху. Еще не хватало, чтобы девушка это заметила.

Глава 4 Женя

Чего я не могла представить, отправляясь в тренажерный зал для сотрудников, что встречу там самого Армагеддона. Вообще, я уже давно облюбовала эту тренажерку. Больше всего мне нравится приходить туда поздно вечером. Просторное помещение с современным оборудованием и отличной системой кондиционирования. Шикарные панорамные окна. Шагаешь по беговой дорожке и разглядываешь подсвеченный огнями город внизу. Домой я обычно не тороплюсь, меня там никто не ждет. Могу спокойно заниматься в полном одиночестве.

Но в этот раз все идет не по плану. Уже заходя в зал, слышу сдавленные звуки и понимаю, что сегодня буду не одна. Замерев у двери, даже думаю уйти. Но потом меняю решение. В конце-концов, я уже переоделась. Уж как-нибудь позанимаемся не мешая друг другу с таким же ночным трудоголиком. Собираюсь пойти в дальнюю часть помещения. Но что-то заставляет подойти ближе к матам, на которых, не замечая меня, боксирует мужчина. Какое-то тревожное ощущение в груди. Я даже не сразу понимаю, что это сам глава холдинга. В мокрой от пота футболке, шортах, открывающих мощные икры, с растрепанными волосами. И подумать не могла, что он, как простой смертный, ходит в этот зал.

Когда приходит узнавание, снова появляется мысль незаметно испариться. Наша последняя встреча слишком хорошо отпечаталась в памяти, чтобы у меня осталось желание пересекаться с Волошиным. Уже собираюсь сбежать, когда на меня обрушивается такая дикая концентрация боли, гнева и ярости, что едва не сбивает с ног. Приглядываюсь внимательнее к искаженному лицу, каменно-напряженному телу, бугрящемуся мышцами. Замечаю кровь, стекающую по запястьям. И просто не могу промолчать. Бросаюсь вперед и прошу прекратить истязать себя.

Когда мужчина снимает боксерские перчатки, ужасаюсь виду его измученных пальцев и спешу за аптечкой. А вернувшись, получаю за свою самодеятельность совсем не то, что ожидала. Сначала ему не нравятся мои духи, потом Волошин заявляет, что не просил ему помогать. А напоследок отправляет к мужу и детям, утверждая, что я ничего не знаю о жизни. Все же прозвище у него вполне заслуженное. А характер, действительно, ужасный. И это при таких внешних данных. Тогда, в кабинете, я не очень-то его разглядывала. Было не до того. А вблизи невозможно не заметить, как отлично он сложен. Сильные ноги, мощные бедра, широкие плечи.

Каждая ладонь, которую я обрабатываю, как две моих. Рядом с ним чувствую себя дюймовочкой. А еще ощущаю терпкий мужской запах, после физической нагрузки вполне заметный. И на удивление, не вызывающий отторжения. Даже наоборот, откуда-то появляется странное желание прижаться носом к влажной коже и вдохнуть всей грудью. Удивляюсь такой реакции, я вообще достаточно брезгливый человек. Его грубость с трудом терплю, понимая, что он еще не полностью отошел от того, что заставило его разбивать руки в кровь. Видимо, это что-то очень сильное и тяжелое. Но последнее заявление убивает едва зародившееся сочувствие на корню. У него получилось ударить по самому больному.

Я просто молча смотрю на мужчину, не понимая, как это комментировать. Что ему сказать? Что он не приватизировал страдания? Что беды не спрашивают возраст? Какая-то ерунда. Пусть думает, что хочет. С меня достаточно. Ухожу, окончательно передумав заниматься. Но перед этим успеваю заметить, как в глубине окруженных насыщенно-синей радужкой зрачков что-то дрогнет. Глаза у него красивые, а вот душа… Хотя она там точно есть, где-то глубоко за этой броней. Я видела ее, корчащуюся от боли, когда Волошин дубасил грушу. А сейчас она опять спряталась. И мне, по большому счету, все равно. Нам с этим мужчиной детей не растить. Скорее всего, еще года два его не увижу.

Но как оказывается уже на следующий день, в своих прогнозах я конкретно ошиблась. Примерно к обеду на нашем этаже начинается странная суета. Я сижу за своим столом в просторном опен-спейсе, занятая работой, и не понимаю, что происходит. Почему Коршунов такой возбужденный что-то активно выговаривает своему заму. А потом вдруг резко меняется в лице и спешит кому-то навстречу. Явно очень важному, раз уж моего начальника так перекосило от демонстративной любезности. С нами, своими подчиненными, он и десятой доли подобного отношения не показывает.

Когда важный гость появляется в поле моего зрения, сразу напрягаюсь. Потому что это Армагеддон. И мне иррационально кажется, что он по мою душу. Неужели мое вчерашнее поведение его задело? Хотя должно быть наоборот. Он сам старательно меня задевал. Не понравилось, что я увидела его не при полном параде, а в душевном раздрае? Если и этот мужчина окажется мстительным и не простит мне своей слабости, я совсем разочаруюсь в противоположном поле. Хотя у меня давно уже нет иллюзий. Поэтому и живу одна. Лучше так, чем рядом с сильным, но ненадежным плечом, которое в самый тяжелый момент предаст.

Сначала кажется, что я переживаю напрасно. Волошин, в сопровождении моего начальника, проходится по нашему офису. На меня не обращает внимания и никак не выделяет из остальных. Потом ненадолго уединяется с Коршуновым в его кабинете. И вскоре покидает наш этаж, оставив сотрудников взбудоражено строить предположения о причине своего визита. Облегченно выдыхаю, радуясь, что на этот раз пронесло. Но не проходит и получаса, как мне звонит секретарша Армагеддона и сообщает, что тот ждет меня у себя в кабинете через пять минут.

Глава 5 Волошин

Стою у окна в кабинете и офигеваю, сжимая кулаки. Это, я волнуюсь, что ли? Что еще за ерунда? Никогда такого не было, с кем бы мне ни приходилось общаться. И с главами государств, бывало. И с администрацией президента. Очень уж они любят на контроле большой бизнес держать. Попробовали бы сами хоть копейку заработать, а не бабки из бюджета тырить. Впрочем, к этому цирку я давно привык и знаю, как их вмешательство минимизировать. А вот то, что происходит с самого утра, не могу себе объяснить. Ночью я нормально не спал. Здесь как раз ничего нового. Только на этот раз причина другая. Не прошлое, а настоящее. С волосами цвета пшеницы и серо-голубыми глазами. Евгения.

Ее взгляд, что она бросила напоследок, преследовал до самого утра. Обычно я не зацикливаюсь на ошибках, если не произошло ничего фатального. Только одну не могу себе простить, ту, что привела к трагедии. И это останется со мной до конца. А так, ну сделал и сделал, чего переживать? Ищем выводы и живем дальше. Но в этот раз что-то не дает так поступить. Свербит внутри, как незаживающая царапина. В результате, творю какую-то дичь. Сначала требую личное дело Евгении Кравченко. И тщательно изучаю его.

Двадцать девять лет, в разводе. Живет одна, детей нет. Черт, два прокола за раз! И с возрастом, и с семьей. Но она реально моложе выглядит. Только в глазах что-то такое есть, серьезное, глубокое. Помню, как вчера посылал ее к мужу и детям. Понимаю теперь, как глупо прозвучало. Окончила ВШЭ с красным дипломом. Работала в каких-то мелких фирмах. Потом был перерыв, и дальше устроилась к нам. Скупо, сухо и ничего интересного. Пожалуй, кроме одного. Красивая она, эта Евгения. Не искусственная, с настоящей внутренней сексуальностью. Тогда почему одна? В деле ответов нет. Могу дать задание копнуть глубже. Но не хочу вот так нагло вторгаться в чужое личное. Да и зачем это мне?

Вроде бы, незачем. Но дальше делаю еще более странное. Зачем-то тащусь в аналитический отдел. Сто лет там не был. Говорю себе, что пора напомнить о начальстве. Но на самом деле понимаю, нифига это не причина. Глубже все. И вот с этим глубже — серьезная проблема. У нас в холдинге запрет на служебные романы в контрактах прописан. И уж мне, как главе, не к лицу его нарушать. Я же не собираюсь? Выслушав ненужный отчет начальника аналитики, осматриваю пространство открытого офиса. Конечно сразу замечаю Женю. И от того, как сердце пускается в галоп, настораживаюсь. Да нет, не мог я так быстро встрять!

Отчетливо ощущая досаду, возвращаюсь к себе. Брожу по кабинету, с раздражением рассматривая заваленный папками стол. Когда наконец пришлют очередного кандидата в помощники? Впрочем, все равно выгоню его через пару дней. Надо самому выбрать, не полагаться на других. Только времени нет. И вдруг меня осеняет. Я ведь отчет Евгении тщательно изучил. Придраться там не к чему. Очень умная женщина. Такую бы в помощники. Собственно, почему нет? Мое внутренне чутье однозначно сигналит красным. Не выйдет из этого ничего хорошего. Впервые за много лет я чутье игнорирую. Потому что хочу!

Слышу за дверью тихий стук каблуков. Секретарша пропускает в кабинет Евгению. Отворачиваюсь от окна и рассматриваю ее. Строгий офисный стиль, гладкая прическа, полное отсутствие фривольности. Но я-то помню, какой она была вчера, в тренажерном зале. Все изгибы женственной фигуры помню. Полную грудь, обтянутую спортивным топом. Длинные ноги в плотных леггинсах. В паху сразу становится тесно. Очень вовремя сейчас! Прохожу за стол, гостье киваю на кресло.

— Присаживайтесь, Евгения. У меня к вам разговор.

Девушка спокойно садится. Смотрит на меня внимательно и серьезно. Но ее беспокойство я все же считываю. Спрятанная под закрытой блузкой грудь вздымается чуть выше, привлекая мой взгляд как магнитом. С усилием его отвожу, возвращая к глазам.

— Я подробно изучил ваш отчет. Должен заметить, вы меня удивили. Редко когда попадается такой отличный аналитический склад ума. Кстати, виновных в том, что информация дошла до меня с ошибками, уже уволили.

— Уволили? — недоуменно хмурится Евгения. Киваю, но что-то в ее взгляде напрягает. Надо будет позже разобраться в этом. А пока возвращаюсь к тому, для чего ее вызвал.

— Итак, о предложении. Мне требуется личный помощник. Уже давно и безуспешно его ищу. Пока все мимо. Никто не дотягивает до нужного мне уровня. У вас есть потенциал. Предлагаю эту должность вам, — девушка продолжает молча смотреть на меня, не показывая заинтересованности. Напрягаюсь. Может, она не поняла, как это выгодно? Поясняю: — Зарплата на порядок выше той, что сейчас получаете. Да, работы прибавится, и график ненормированный. Зато отличные перспективы и совсем другой уровень задач. Есть, где применить способности в полной мере. Семейные обстоятельства, как я понял, не помешают. Кстати, прошу прощения за вчерашний выпад. Что скажете? Согласны?

Не обращая внимания на мое извинение, Женя задумчиво хмурится. Радости на ее лице нет. Да что ж такое? Ситуация бесит. Чувствую себя каким-то клоуном. Я тут ей золотые горы предлагаю, практически уговариваю. Между прочим, мой личный помощник — это охрененный статус в холдинге. За такую должность любая бы зубами вцепилась, а она нос воротит! Вместо энтузиазма на красивом лице скепсис и отчетливо читающееся сомнение.

— Спасибо за предложение, — наконец произносит девушка. — Но я не уверена, что мы сработаемся. К тому же нынешняя должность меня полностью устраивает. Честно говоря, я бы хотела остаться на ней, — ставит мне нокаут.

Все! Мое терпение на исходе. Автоматом включается та часть натуры, которая требует добиваться своего любыми методами.

— Так, ладно, — заявляю холодно. — Закончим с демократией. Что-то с ней не задалось. У вас в контракте есть пункт, по которому вышестоящее начальство может в одностороннем порядке переставлять сотрудников с должности на должность, если это не ухудшает изначальных условий труда. Так что уведомляю: с завтрашнего дня вы работаете моим помощником. Жду здесь в восемь утра.

Глава 6 Женя

Ослепленная яростью, со сжатыми кулаками, выскакиваю из кабинета Армагеддона, едва держась, чтобы не наговорить лишнего. Я вообще ни разу не конфликтный человек. Даже с Коршуновым до сих пор обходила острые углы, избегая прямого столкновения. Но пару минут назад была близка к тому, чтобы послать подальше главу крупнейшего холдинга. Представляю, чем бы мне это аукнулось в плане карьеры. А теперь я стою перед выбором: или увольняться в никуда, с возможностью попадания в черные списки. Или выполнять попахивающий самодурством приказ.

Перед дверью в наш опен-спейс стараюсь отдышаться. Нельзя, чтобы сослуживцы видели меня настолько выбитой из колеи. Как только желание задушить Волошина немного отпускает, захожу в офис. Но дойти до своего места не успеваю. Из кабинета-аквариума с прозрачными стенами выглядывает Коршунов и неприятным тоном просит меня зайти. Еще одно неадекватное начальство на мою голову. Заранее готовясь к плохому, выполняю требование. Мужчина приглашает присесть и сам плотно закрывает дверь. Я не боюсь оставаться с ним наедине. На глазах у всего офиса он точно ко мне не полезет. А вот высказать гадости с улыбочкой очень даже может.

— Смотри, как интересно получается, Жень, — произносит полным яда голосом, устроившись за своим столом. Этот внезапный переход на «ты» напрягает, такого он до сих пор себе не позволял. — У меня тут приказ о твоем переводе. И знаешь куда? На самый верх. К Армагеддону в помощники. Высоко забралась, девочка. А какую недотрогу из себя строила. Получается, все дело в толщине кошелька и статусе? Лечь под главу лучше, чем под начальника?

В первые секунды теряюсь, задыхаясь от пошлости и несправедливости этих слов. От того, что он вообще позволяет себе так со мной разговаривать. Но растерянность быстро сменяется холодным бешенством. Я еще не успела остыть после разговора с Волошиным. Оправдываться перед этим подобием мужчины не собираюсь. Как и закрывать рты всем, кто так же подумает обо мне. Обойдутся!

— Ошибаешься, Виктор, — отвечаю в его же манере. — Лечь под настоящего мужчину лучше, чем под слизняка. Ощущения, знаешь ли, совсем другие.

— Ну да-ну да, — испепеляет меня презрительным взглядом Коршунов. — А мужик или нет, определяется у вас исключительно местом в списке Форбс?

— У кого это, у вас, Вить? Или ты себя имеешь в виду? Если ничем другим похвастать не можешь, остается только местом, — уже не прячу издевки. Маски сброшены окончательно. Даже если решу остаться в холдинге, с этим человеком работать больше не буду.

— Так ты сама отказалась проверить, чем я могу похвастать, — ухмыляется пакостно.

— Избавь меня от подробностей, — морщусь я. — Потом еще будут кошмары сниться. А я свой сон берегу.

— Положим, тебе теперь будет не до сна. Придется отрабатывать повышение. Смотри, как бы не пожалела, — о, а вот и угрозы пошли.

— Смотри, как бы сам не пожалел, — парирую, глядя ему прямо в глаза. — Я ведь буду близко к начальству. Кого там уволил вместо себя за подставу с моим отчетом?

— Не вздумай проболтаться, тогда точно пожалеешь, — практически шипит Коршунов.

— А ты теперь бойся, Вить. И гадай, когда за тобой придут, — чувствую, что пора заканчивать этот обмен ядами. И так ощущение, будто наступила в дерьмо. — А я, пожалуй, поеду домой. Надо подготовиться к новому рабочему дню. Салон красоты, маникюр-педикюр. Сам понимаешь. У меня набралось полно сверхурочных. Считай, я взяла отгул, — поднимаюсь и шагаю к двери, лопатками ощущая ненавидящий взгляд. Быстро скидываю в пакет личные вещи из своего стола и покидаю офис.

Только в машине меня немного отпускает. Слишком много сразу всего навалилось. Правда, стоит признать, после общения с Волошиным я такой гадливости не испытывала. Злость, да, еще возмущение. Он тиран, но, кажется, не подлый. Впрочем, скоро узнаю точно, если решу не увольняться. С одной стороны очень хочется посмотреть, какое у Армагеддона будет лицо, когда ему доложат. С другой, почему я должна уходить с отличной, высокооплачиваемой работы из-за двух неадекватных мужиков? Не доставлю им такого удовольствия! К тому же надо разобраться с этой мразью, Коршуновым. Избавить от него отдел, чтобы больше никого не подставлял.

В результате утром, без десяти восемь, уверенно цокаю каблуками в сторону кабинета Волошина. Решаю сохранять хладнокровие и не поддаваться на провокации. Но все мои решения мгновенно летят в пропасть, как только слышу насмешливый мужской голос:

— Рад, что вы вняли голосу разума. У женщин иногда бывают с этим проблемы.

— Давайте обойдемся без половой дискриминации, — заявляю, едва не скрипя зубами от злости. — В Европе вам бы за эти слова уже предъявили обвинение.

— К счастью, мы сейчас не в Европе, — ухмыляется Волошин. Бодрый, свежий, темные брюки и белая рубашка с расстегнутым воротом сидят идеально. Харизматичный, сексуальный, циничный… И теперь мой непосредственный начальник. — Я пока могу говорить то, что хочу. Кстати, вот ваш стол, располагайтесь, — показывает рукой направление. Оборачиваюсь и только сейчас замечаю, что в кабинете произошли изменения. В частности, появился еще один рабочий стол у окна. Кидаю на него сумку. Мужчина подходит ближе и ставит на край стаканчик с кофе. — В качестве примирения, для вас, — произносит спокойно. А я хмурюсь от осознания, что нам придется работать в одном помещении. Рассчитывала, что хоть небольшие передышки у меня будут. Но кажется, ошиблась.

— Это из той кофемашины, что стоит у вас в приемной? Секретарша постаралась? — показываю, что тоже умею язвить.

— Нет. Это из кофейни на первом этаже. Моя кофемашина не варит карамельный латте. Но да, ходила за ним секретарша. А вы бы хотели, чтобы я сам? — Волошин смотрит на меня с интересом энтомолога, изучающего занятный экземпляр.

— Я бы хотела, чтобы мы наконец занялись делом, — сообщаю мрачно, пристроив пальто на вешалку и усаживаясь за стол. — И, к вашему сведению, терпеть не могу карамельный латте, — демонстративно отодвигаю стаканчик подальше.

Глава 7 Волошин

Так продуктивно время у меня давно не проходило. Евгения, словно батарейка, заряжает и бодрит. И при этом ловлю себя на том, что постоянно нахожусь в хорошем расположении духа. Наши вкусные пикировки поднимают настроение. Моя новая помощница остра на язык, прекрасно справляется со своими обязанностями даже по моим неподъемным меркам. Подхватывает мысли на лету, дополняя по делу и легко переводя в плоскость задач. Она за день умудрилась навести порядок на моем рабочем столе и реальном, и компьютерном. И при этом на нее банально приятно смотреть. Видимо, поэтому мой взгляд от нее почти не отрывается.

Рабочий день подходит к концу, но Женя не спешит уходить. Спокойно сидит за своим ноутом, доделывая накопившиеся дела. Очень хочу спросить, почему она одна? Есть ли у нее мужчина? Но еще слишком рано для личных вопросов. Придется подождать. Уверен, потом свое любопытство удовлетворю. Хотя моя помощница скрытная, как партизан. Ни одного намека на жизнь вне офиса. И все же начинает собираться домой. Проявляю галантность и помогаю ей надеть пальто. Девушка усмехается, но позволяет. Замечаю, что духами она пользоваться перестала. Вняла моей просьбе? Так или нет, но сейчас чувствую лишь тонкий аромат ее кожи. Такой вкусный, что сразу ударяет в пах.

Шумно выдыхаю. А вот и неудобства моего решения. Смотреть, но руками не трогать. Никаких служебных романов, Волошин. Это пошло и недальновидно. Только телу не прикажешь. Придется «насытить» его другим способом. Пишу своей временной любовнице, что скоро заеду. Кстати, в ближайшее время придется ее менять. Делаю так периодически, чтобы они не расслаблялись и не начинали строить ненужные планы. Крис отрабатывает хорошо, придраться не к чему. Только меня почему-то не вставляет, как обычно. Перед глазами совсем другая женщина. Другая фигура, волосы и глаза. Другой взгляд, уверенный и насмешливый. Иногда раздражающий, но заставляющий ловить его снова и снова.

На следующий день на работу приезжаю в поганом настроении. Мне не нравится, что Женя невольно пробирается во все аспекты моей жизни. Даже личные. Может, я поторопился назначить ее помощницей? У кабинета меня перехватывает зам по безопасности. Хмурый и напряженный. Зовет к себе в кабинет. Успеваю лишь заметить, что Евгении еще нет. Зато секретарша на месте. Посылаю ее опять на первый этаж за кофе. Буду перебирать все подряд. Хоть какой-то кофе она же пьет?

— Ну что там? — спрашиваю, разглядывая улицу и надеясь увидеть знакомое пальто. Хотя уже знаю, что моя помощница приезжает в офис на машине. А из подземной стоянки для сотрудников прямой лифт на все этажы.

— Александр Юрьевич, у нас утечка, — слышу за спиной. — Слив данных.

Резко разворачиваюсь.

— Откуда? Из какого отдела?

— Пока не ясно.

— Тогда как узнали?

— Наш осведомитель у конкурентов сообщил. У ПМХшников. Один из их менеджеров показал руководству наши наработки. Сказал, что на него вышли из «Нордстали».

— Имя известно? Можете вскрыть его почту, соцсети? — бросаю отрывисто. Ненавижу крыс всей душой. Когда-то из-за одной такой моих жену с дочкой похитили. С той крысой я разобрался лично. Причем, с особым удовольствием. Но жену мне это не вернуло.

— Уже работаем. Одновременно проверяем на связи, — бодро докладывает зам.

— Как что-то нароете, сразу ко мне, — приказываю и возвращаюсь в свой кабинет. Евгения уже на месте. Что-то набирает на ноуте. Стаканчик с кофе стоит на дальнем углу стола. Опять мимо. Значит, фисташковый раф тоже вычеркиваем. Настроение немного повышается. Сегодня на моей помощнице чуть менее строгая блузка. Все равно зарытая, но ключицы видны. Моему воображению этого достаточно. Сразу вспоминаю высокую грудь и полоску голой кожи под спортивным топом. Спрашивается, какого черта? У меня тут крыса в офисе, а я о чем думаю? И вот если быть сейчас объективным, Женя мне гораздо интереснее имени того, кто сливает наши данные. Это уже диагноз.

— Доброе утро, — здоровается она. — Занимаюсь вашим расписанием на сегодня. Есть какие-нибудь уточнения?

— Не совсем доброе, — отвечаю задумчиво. Евгения поднимает на меня удивленный взгляд.

— Что-то случилось? — спрашивает, разглядывая меня.

— Случилось, да. Позже обсудим. Давай пробежимся по расписанию. Дам корректировки.

Девушка кивает, но начать не успевает. Дверь в кабинет открывается, вваливается мой зам и прямо с порога произносит:

— Почту Павла Строганова вскрыли… — и резко замолкает, заметив в моем кабинете Женю. Еще не все привыкли, что я тут теперь не один. Хочу попросить ее выйти, чтобы поговорить с начбезом. Но меня останавливает лицо помощницы. Холодно-отстраненное, очень мрачное.

— В чем дело? — требую у нее. Она поднимается и, недовольно глядя на меня, произносит:

— Вы всегда так своих подчиненных проверяете? Лезете в почту к их родным? Читаете личные переписки? Это вообще-то, незаконно.

— Чьим родным? — перестаю что-либо понимать.

— Моим, очевидно, — зло усмехается Женя. — Раз уж речь о моем бывшем муже.

Мы с замом быстро переглядываемся. Отсылаю его кивком и подхожу ближе к Евгении. Уточняю вкрадчиво:

— Я правильно понял, Павел Строганов — твой бывший?

— Да, — кивает она. — Думаю, вы это уже и так знаете.

— Теперь знаю. Как и то, что он работает на наших конкурентов, ПМХ, — разглядываю Женю, пытаясь понять, она вообще догадывается, что висит сейчас на волоске?

— Промышленно-металлургический холдинг? — переспрашивает девушка, хмурясь.

— Хочешь сказать, не знала?

— Не знала. Мы не общаемся, — отвечает Женя и настораживается: — Что тут вообще происходит?

— А это ты мне сейчас расскажешь, — зло усмехаюсь я. Вот и повод убрать этот раздражитель с глаз долой. Сам в руки упал.

— Что именно? — мрачно уточняет Евгения, сверля меня взглядом.

— Все. О себе и своем бывшем муже. Начни с того, почему сменила фамилию после развода. Этим мало кто заморачивается. Слишком много документов менять.