(не) Должностные обязанности

Пролог

- Что вы здесь делаете? Вы кто?! – раздается надо мной злой мужской голос и я подпрыгиваю от неожиданности. Рука непроизвольно дергается и смахивает со стола чашку с недопитым кофе.

Словно в замедленной съёмке смотрю, как она летит по дуге и врезается в мужской живот под белоснежной рубашкой.

Мужчина сдавленно кхекает, чашка со звоном падает на пол и разлетается на осколки, а по белой ткани расплывается уродливое коричневое пятно.

Ахнув, вскакиваю на ноги и, торопливо утирая слезы с щек, восклицаю:

- Простите! Я сейчас все приведу в порядок.

- Интересно как ты это сделаешь? Вылижешь языком мою испорченную рубашку? – рявкает мужчина и я, наконец, поднимаю взгляд на его лицо. Боже!

Передо мной стоит мой новый начальник. Родион Юрьевич Алмазов, генеральный директор компании. Стоит и смотрит так зло и недовольно, что у меня холодеет в груди.

- Я… я ваш новый помощник… Катя…, — лепечу растерянно.

- Моего помощника зовут Эльвира. А ты уволена, Степа-недотепа, — заявляет он. Поворачивается ко мне спиной и идет к своему кабинету.

Оглушенная, я стою и растерянно смотрю вслед его широкоплечей фигуре. Шепчу:

- Я не Степа, я Катя… Я второй помощник. А Эльвира первый…

- Без разницы. Собирай свои вещи и уматывай, ты уволена.

Ноги подкашиваются и я тяжело шлепаюсь на стул. Потерянно смотрю в захлопнувшуюся за начальником дверь - нет!

Пожалуйста, только не это! Я не могу сейчас лишиться работы! Это будет конец…


Мои дорогие читатели, рада приветствовать вас в новой истории.

Глава 1

Часом ранее

Я прижимаю пальцы к вискам и в ужасе шепчу:

- Мама, что ты такое говоришь! Миша мой сын, твой внук!

- У меня нет внука-инвалида! – льда в мамином голосе больше, чем в Антарктиде. Или, где там у нас его больше всего?

Я отодвигаю телефон от уха и смотрю на экран. На фотографию самого близкого человека. Я много-много лет думала, что роднее мамы и папы у меня никого нет и быть не может.

Только с рождением сына у меня появилась еще одна родная душа. Маленькая, очень хрупкая, но наполняющая мое сердце бесконечной нежностью и любовью. И я не понимаю, как мама может говорить мне все эти ужасные вещи.

- Мама, Миша не инвалид! – произношу я, стараясь, чтобы мой голос звучал твердо. Хотя на деле, мне хочется завыть в голос от бессилия, страха и непонимания происходящего.

- Если бы ты хоть раз приехала и пообщалась с внуком, ты бы поняла, что он совершенно норм…

- Ерунда! – перебивает мама. – Мне достаточно заключения врачей, которое сейчас перед глазами. Твой сын неполноценный, Катерина! И ничто меня не убедит в обратном!

- Он твой внук, мама! - вскрикиваю в отчаянии, пытаясь хоть как-то достучаться до нее.

В телефонной трубке наступает тишина и я начинаю верить, что мне это удалось.

Напрасно…

Следующие слова мамы опрокидывают мой мир с ног на голову.

- В общем так, доченька. В свое время ты меня не послушалась и вместо того, чтобы сделать аборт, решила родить от непонятно кого. Вот и получилось в итоге непонятно что.

- Мама…

- Молчать! – припечатывает жестко. – Слушай меня внимательно, дорогая. Тебе всего двадцать три, дочь, а у тебя на руках ребенок-инвалид. И я не позволю тебе гробить свою жизнь и дальше, выращивая это растение.

- Молчи! – прикрикивает снова, когда я пытаюсь вставить хоть слово.

- Я закрыла глаза на твое решение родить, а потом воспитывать этого… ребенка. Была уверена, что ты скоро поймешь, что совершила глупость и согласишься отдать уродца в специальное заведение, где занимаются такими, как он.

- Мама…, - снова мяукаю я, не в силах усвоить, что все это произносит моя мама. Моя! Мама!

Та, которая качала меня в детстве на руках. Которая мазала мне зеленкой разбитые коленки, а потом дула на них, потому что мне щипало. Которая каждое утро вставала на полчаса раньше, и плела мне косички, чтобы я не пошла в школу, как она говорила, лахудрой.

Моя мама не могла сказать такого. Но она говорила…

- Я закрывала на все это глаза, но больше не буду. У меня попросили твоей руки, Катерина. Очень, очень уважаемый человек у нас в республике захотел взять тебя в жены. Он увидел тебя, когда приезжал на похороны твоего отца, и ты ему понравилась.

- Мама?! – ахаю я в шоке. – Что за дикость в наше время выходить замуж вот так?

- Я уже дала согласие! Твой будущий муж готов закрыть глаза на отсутствие у тебя девственности, но не на наличие дефектного ребенка, - мама продолжает, словно не слышит мой вопрос. - Так что я пришлю тебе денег и адрес, куда ты отвезешь мальчишку. Там о нем будут заботиться, а ты о нем забудешь раз и навсегда, поняла меня?

Я прикрываю глаза рукой и начинаю тихонько скулить – то, что говорит мама не вписывается в мой мир. Рушит его и он прямо сейчас разваливается на острые, слепящие осколки, каждый из которых впивается в мое истекающее кровью сердце.

Глава 2

- Мама, я не откажусь от своего сына, чтобы выйти замуж. Не откажусь ради хоть какого уважаемого человека, даже если это будет… президент Америки или всей Галактики! Тем более, за человека, которого я знать не знаю, - произношу твердо, хотя горло сдавливает спазмами.

- Тогда не жди от меня никакой помощи, милая. Твой отец умер, и теперь ты не будешь получать даже тех крох, которые он мог выделить тебе из своей нищенской пенсии, - в голосе мамы наряду со льдом, появляется злорадство.

- Я обращусь к тете Сурат, если потребуется, - говорю решительно. Хотя понимаю, что никогда не сделаю этого – старшая сестра мамы ужасно злая женщина, бесившаяся даже при упоминании моего имени.

Когда-то давным-давно Сурат, вырастившая мою маму после смерти их родителей, нашла ей мужа. Парня из местных, сына соседей.

Сговорилась с ними за спиной у сестры, но мама решительно отказалась от брака с нежеланным. Собрала вещи и сбежала в Москву.

Поступила в университете, впроголодь жила в общежитии, потому что сестра отказалась ей помогать. Потом встретила папу, они поженились и родилась я. Тетка после этого, перестала злиться на свою сестру, но почему-то перенесла ненависть на меня.

Как ни странно, но к маме Сурат никогда не выказывала откровенной враждебности. Возможно потому, что маму пугать или ненавидеть абсолютно зряшное дело. Мама сама кого хочешь напугает и подавит своей энергетикой!

Не даром, несмотря на то, что женщина, она стала генеральным прокурором в одном из районов той горной республики, откуда родом. Характер у нее совершенно мужской, хоть и воспитывалась она на Кавказе в строгих местных традициях, где женщина даже голос повысить на мужчину не смеет. Но мама еще как смеет и много лет прекрасно справляется со своими подчиненными, преимущественно мужчинами.

Правда, ее сестра точно такая же. Хотя тетка и не стала прокурором, но тоже крута, как самый высокий пик Кавказа. Так что, обращаться к Сурат так себе идея. Конечно, негласные законы её народа не позволят ей отказать в помощи, если я попрошу. Но…

Это будут копейки, которых и на хлеб на неделю не хватит. Но формально закон будет соблюден, а я еще и должна тетке по жизни останусь.

Так что нет, не буду я просить ни о какой помощи единственную оставшуюся в живых родственницу родителей, и мама это прекрасно знает.

Фыркает:

- Ну-ну, попробуй, обратись. Посмотрим, много ли тебе помощи перепадет от любящей тетушки.

Пока я лихорадочно соображаю, что мне еще сказать маме, чтобы хоть как-то переубедить, она припечатывает:

- Так что, деваться тебе некуда, девочка. Или ты делаешь, как я сказала. Или…

- Или готовься оказаться со своим недоноском на улице, потому что из квартиры я тебя выселю.

- Ты не сможешь, - хриплю я. – Она папина, а я его наследница!

- Милая, учи законы, - усмехается мама. – Мы с твоим отцом не были официально разведены. Так что квартира, в которой ты сейчас живешь, наша с ним совместная собственность, приобретенная в законном браке. Завещание твой отец не оставил, и половина квартиры по закону моя. Другую половину мы с тобой делим пополам, опять же, согласно закона.

Через два месяца мы обе вступим в права наследования. Тогда я через суд выведу свою долю и продам ее… цыганам. Или чистоплотной семье гастарбайтеров из двадцати человек. В общем, ты меня знаешь...

Я молчу, тупо ожидая, чем еще меня приложит звучащий из телефона безжалостный голос.

- Девочка моя, - голос неожиданно смягчается и становится совсем как раньше – ласковым и нежным. Любящим…

- Катюша, вы там в Москве живете по своим законам, а мы тут по своим. Но ты моя дочь, и обязана слушаться меня, потому что половина твоей крови – это кровь моего народа. И его законы, даже негласные – это и твои законы.

Голос становится совсем ласковым, даря отчаянную надежду, что все это просто дурацкий розыгрыш. Ужасный сон, который мне почему-то приснился днем, когда я нахожусь на работе.

- Я не могу отказать человеку, захотевшему тебя в жены, пойми. Иначе я лишусь должности, мне об этом прямо сказали.

- Мама, тебе все равно до пенсии год. Какая разница, сейчас ты лишишься своего кресла, или чуть позже?

В трубке наступает мертвая тишина, а потом меня добивают:

- Ты такого матери желаешь, мерзавка неблагодарная?! Оказаться выкинутой с позором с должности, а может и под уголовное дело попасть? Ты же понимаешь, в нашей системе с такого места добровольно не уходят. Только под суд или вперед ногами.

Она замолкает, а потом устало произносит:

- Все, я тебе и так сказала больше, чем могла. Или ты делаешь, как я велю, или… Или нет у тебя матери. Жилья тоже нет, потому что я все у тебя заберу. И денег нет, я тебе больше ни копейки не дам.

- Да ты и не давала с того момента, как я отказалась идти на аборт! - выкрикиваю я в отчаянии, но мама уже отключилась.

Глава 3

Я складываюсь пополам, упираюсь лбом в стол и тихонько вою от рвущей сердце боли – ну почему вот так?! Ну за что?! Разве я кому-то сделала плохо, родив Мишку? Преступление совершила?

Никакой он не инвалид! Диагноз, который ему поставили при рождении, давно должен быть снят, просто врачи перестраховываются. Но мой мальчик совершенно, абсолютно нормальный. И это не иллюзии отчаявшейся матери!

В садике, куда он ходит, никто и не догадывается, что у него что-то не в порядке. На детской площадке, куда мы ходим играть по выходным, тоже никто ничего не замечает. Он точно такой же, как все дети его возраста, может только чуть более молчаливый и сдержанный в реакциях.

Но это не дефект, как считает моя мама!

Я выпрямляюсь и расправляю плечи – нет, я не сдамся. Пусть мама не станет мне помогать, я выстою.

Даже когда училась на первом курсе, я уже работала. А уж когда забеременела Мишкой, то сразу перевелась на заочное и начала зарабатывать чем могла - и переводами, и написанием курсовиков, и составлением бухгалтерских отчетов. Курьером с документами по городу бегала, пока живот на нос не полез, соцсети вела на заказ….

Да чего только не было! Ни от какой работы не отказывалась, если за нее платили.

Было очень тяжело, хотя папа помогал мне. Но на его пенсию по инвалидности, даже повышенную военную, сильно не разгуляешься. Поэтому я старалась сама. Еще Лада, моя лучшая подруга, то продукты приносила, то одежду Мишке, хотя сама еле-еле концы с концами сводила.

Другие мамочки, с которыми я познакомилась на мамских форумах, бесплатно отдавали вещи, из которых выросли их собственные детки. Кто-то питанием детским делился, кто-то игрушками. Я тоже Мишины вещи отдавала тем, кто нуждался. В общем, как-то выстояли мы с моим мальчиком, потому что мир не без добрых людей.

А буквально вчера меня приняли на должность второго помощника генерального директора нашей компании!

До этого я трудилась в HR- службе фирмы. Должность была скромная, зарплата тоже. Но недавно в компании открылась вакансия помощника генерального, и моя начальница Татьяна Сергеевна шепнула, чтобы я тоже подала заявление.

Я, конечно, послушалась, хотя не очень верила в успех – там такая зарплата предлагалась, что конкурс был человек двести на место. А у меня особых достоинств кроме английского и испанского свободно, плюс аккуратности и владения офисными и бухгалтерскими программами и нет. Ни делопроизводства, ни скоропечатания, ни бизнес-этикета...

Тем не менее я наравне со всеми претендентами прошла необходимые тестирования. Прошла с хорошими результатами. Плюс Татьяна Сергеевна за меня поручилась, и вот сегодня мой второй рабочий день! Вернее, уже вечер, потому что часы показывают почти восемь.

Задержалась я потому, что не успела доделать несколько заявок, следить за которыми входит в мои обязанности.

Мишу из садика забрала Лада, а я вот сижу в полутемном офисе и лью слезы, потому что моя мама…

- Что вы здесь делаете? Вы кто?! – раздается надо мной злой мужской голос, и я подпрыгиваю от неожиданности. Рука непроизвольно дергается и смахивает со стола чашку с недопитым кофе.

Словно в замедленной съёмке вижу как она летит по дуге и врезается в мужской живот под белоснежной рубашкой.

Мужчина сдавленно кхекает, чашка со звоном падает на пол и разлетается на осколки, а по белой ткани расплывается уродливое коричневое пятно.

Ахнув, вскакиваю на ноги и, торопливо утирая слезы с щек, восклицаю:

- Простите! Я сейчас все приведу в порядок.

- Интересно как ты это сделаешь? Вылижешь языком мою испорченную рубашку? – рявкает мужчина и я, наконец, поднимаю взгляд на его лицо.

Передо мной стоит он, мой новый начальник. Родион Юрьевич Алмазов. Стоит и смотрит так зло и недовольно, что у меня холодеет в груди.

- Я…Я все исправлю... Я ваш помощник… Катя…, — лепечу растерянно.

- Моего помощника зовут Эльвира. А ты уволена, Степа-недотепа, - заявляет он. Поворачивается ко мне спиной и идет к своему кабинету.

Оглушенная, я стою и растерянно смотрю вслед его широкоплечей фигуре. Шепчу:

- Я не Степа, я Катя… Я второй помощник. А Эльвира первый…

- Без разницы. Собирай свои вещи и уматывай, ты уволена.

Мои дорогие, приветствую вас в новой истории!

Будет горячо, нежно и переживательно.

Чтобы не потеряться, кладите книгу в библиотеку и подписывайтесь на меня вот по этой ссылочке

https://litnet.com/shrt/Pthv

За лайки и звездочки отдельная благодарность!

Глава 4

Родион Алмазов

От души хлопаю дверью, оставляя за спиной приемную и невзрачную, перепуганную помощницу, залившую меня кофе.

Морщусь, расстегивая пуговицы на испорченной рубашке – конечно, не из-за этого я рявкнул на девчонку. Надеюсь, она еще не сбежала из приемной и не умерла в горе и отчаянии от моей грубости?

Если да, то скатертью дорога. Мне не нужны в помощницах малахольные, слабонервные серые мыши. А девчонка, судя по всему, именно такая. Как там ее? Маша, что ли… Да без разницы.

Что за поганый день. Не думал, что четырнадцатое февраля, день рождения деда, положившего начало нашему семейному бизнесу, будет ассоциироваться не с праздником, а с проблемами.

С полным дерьмом, которое отец вывалил сегодня на головы членов нашей семьи. Нашей прекрасной, идеальной - объект для подражания и всеобщей зависти – семьи!

Правда, недавно выяснилось, что у нашего эталонного отца есть внебрачный сын, почти мой ровесник. Оказывается, едва его жена забеременела первым ребенком, отец тут же обрюхатил еще кого-то. Точнее, не кого-то, а свою секретаршу.

Бедная мама, представляю каково ей, прожившей с отцом столько лет, родившей ему пятерых детей, узнать, что все эти годы ходила с рогами. Ладно бы просто с рогами - уверен, в браке отец не утруждал себя абсолютной верностью. Но всегда делал это скрытно - никаких скандалов на эту тему не было. А тут отец отмочил...

Тридцать с лишним лет скрывал этого внебрачного Рамиля, и вдруг воспылал к нему отцовскими чувствами. Представил семье и заявил, что собирается дать ему свою фамилию. Причем от остальных своих детей потребовал подружиться с новообретенным братцем.

Усмехаюсь: "Извини, отец, со мной этот номер не пройдет. Дружить по чьей-то указке - не моя тема". Хотя Егор, например, быстро нашел с этим Рамилем общий язык. Но Гор вообще такой, легкий в знакомствах и отношениях.

Снимаю противно липнущую к телу рубашку и иду с ней к двери. Открываю – нет, не сбежала новая помощница. Сидит на стульчике ссутулясь и, кажется, носом шмыгает.

- Маша! – рявкаю так, что она подпрыгивает. Быстро натягивает на нос очки в толстой оправе и встает. Отлично, она еще и близорукая.

Смотрит не на меня, куда-то в сторону. Нервно оглаживает ладонями подол юбки. Тихо произносит:

- Я Катя.

– Держи, Якатя, — кидаю ей скомканную сорочку. - Отнесешь в химчистку. И молись, чтобы рубашку смогли привести в порядок, иначе вычту из твоей зарплаты ее стоимость.

Девчонка ловит летящий в нее комок ткани и все-таки переводит на меня взгляд. Глаза за стеклами очков в панике распахиваются, рот приоткрывается, когда обнаруживает что я нависаю над ней голый по пояс.

Отшатывается. Снова отводит взгляд и чуть ли не закрывает лицо моей рубашкой

- Родион Юрьевич, вы не одеты, — бормочет смущенно, и вдруг требует: - Оденьтесь, или я не буду с вами разговаривать!

Вот это да! В моем офисе мне еще и условия ставят. Разговаривать она со мной не будет!

Смотрю на нее с любопытством – губешки дрожат, пальцы комкают мою многострадальную рубашку. Она что, мужиков полуголых никогда не видела?

Ну вообще комбо – неуклюжая, безрукая, очкастая, серая мышь-девственница у меня в помощницах!

- Таня, — делаю к ней шаг и снова нависаю, давлю своей тушей. – Я у себя в офисе. В своем собственном. Захочу, вообще без трусов ходить буду.

Отворачивается и шепчет:

- Я Катя.

Решаю еще надавить, рявкаю:

- Буду ходить по офису голый, а ты, как миленькая, будешь заниматься своей работой. И чай мне, голому, будешь в кабинет приносить. Поняла, Якатя?!

- Поняла, — шепчет. – Просто… это…

Замолкает, жует губу, а я жду, что скажет. Настроение почему-то стремительно ползет вверх.

- Ну! Что просто?! – добавляю рычания в голос.

- Вы замерзнете, если будете голый! Февраль же! – наконец пищит в отчаянии.

Ты смотри, какая заботливая мышь Якатя!

Наклоняюсь к ее уху, пылающему смущенным огненным факелом, и рыкаю:

- Если я вдруг замерзну, придешь и согреешь, поняла, Лена?!

Выпрямляюсь и любуюсь ее перепуганной, потрясенной мордочкой. Стоит, трясется, рубашку мою мнет, почти в ветошь превратила.

Ай да Родион, ай да молодец, довел бедолагу до икоты!

Отступаю от нее и разворачиваюсь в сторону своего кабинета – ладно, пошалил и будет.

- Я не Лена, я Катя, — несется мне вслед дрожащее, но весьма решительное. – И я вам не грелка!

- Тогда сделай мне чашку кофе, Негрелка. Раз уж ты на большее не способна, — бросаю через плечо.

Захожу в кабинет, оставляя дверь в приемную приоткрытой, и иду в комнату отдыха сменить рубашку. У меня их, по давней привычке, всегда приличный запас

Когда вторая помощница то ли Таня, то ли Маша, приносит кофе с какими-то печенюшками на изящной тарелочке, я уже полностью одет и сижу за рабочим столом.

Хмурюсь, вспоминая сегодняшний семейный ужин в доме родителей. И размышляю, что делать с ультиматумом отца. С идиотским требованием жениться, если я хочу получить свою долю в семейном бизнесе.

Дорогие читатели, автор благодарен вам за лайки и комментарии. Вы лучшие!

Все книги моба про семью Алмазовых вы найдете по тегу: литмоб_история_любви_алмазовы

или по ссылке https://litnet.com/shrt/PtqC

Глава 5

Катя Мельникова

Когда приношу кофе и ставлю перед ним на стол, стараясь не пролить ни капли, Родион Юрьевич даже не смотрит на меня. Только равнодушно бросает:

- Можешь быть свободна, Маша. Я сам закрою приемную.

- До свидания, — вежливо прощаюсь и еле слышно добавляю: - Только я Катя. Не Маша.

Но Родион Юрьевич вряд ли меня слышит. Сидит с хмурым видом, откинувшись на спинку кресла. Губы плотно сжаты, между темных бровей залегла складка. Похоже, о чем-то неприятном размышляет.

Немного обидно, что он никак мое имя не запомнит. Хотя вчера меня представили ему, как положено. Но он и тогда только мазнул по мне равнодушным взглядом, кивнул и снова уставился в свой компьютер.

Зато мужчина, который находился с ним в кабинете, оглядел меня с ног до головы. Да еще так внимательно, буквально облапал глазами.

Я уже выходила из кабинета, когда услышала, как он спрашивает:

- Что такое, Родион, зачем тебе вторая секретарша, да еще такая страшненькая?

- Хотя можешь не отвечать! – добавил со смехом. – Все правильно: первый референт для красоты, второй для работы.

И заржал во весь голос, неприятно так.

Я вздыхаю – насчет внешности да, тут он прав. Эльвира, первый помощник, очень красивая девушка. Высокая, с идеальной фигурой брюнетка. Лицо у нее тоже идеальное. Не знаю свое такое от рождения, или пластические хирурги помогли, но смотреть на нее у меня получается только с восторгом.

К тому же она очень умная и прекрасно умеет использовать все свои достоинства. Это я за два дня работы с ней успела понять.

Вздохнув, одной рукой торопливо закрываю программы в своем компьютере, а второй набираю номер Лады.

- Как Миша? – спрашиваю, уже доставая пуховик из шкафа.

- Все идеально! – рапортует подруга. – Мой крестник самый милый ребенок на свете. Пришли из садика и дружно поели макароны по-флотски, которые нам приготовила Клара Никитична. Поиграли, почитали книжку, порисовали, и сейчас Мишаня смотрит заслуженные мультики!

Я слушаю ее и улыбаюсь во весь рот – Ладуся такая славная, что иногда я спрашиваю себя, чем заслужила такую подругу? Она никогда не впадает ни в уныние, ни в пессимизм, хотя печалей в ее жизни было немало. Но Лада даже вида не подает, что ей тоже бывает плохо. Сама бодрится и меня воодушевляет.

- Ты уже отработала? – слышу вопрос, идя по коридору к лифту. – Знаешь что, оставляй Мишаню у меня. Я сама его завтра в садик закину, а ты выспись получше. А то ведь без роздыха, без продуха, двадцать четыре на семь или работаешь, или с сыном занимаешься. На себя забила совсем.

- Лада, что ты. Не хочу тебя нагружать, — сопротивляюсь я.

- Какие нагружать! Мне с Мишаней побыть счастье, ты же знаешь. Все, никаких отговорок - мы тебе дверь не откроем, даже если притащишься! Иди домой и отдыхай.

- Лада, мне неудобно,- еще раз пытаюсь отказаться.

Хотя перед глазами успела нарисоваться восхитительная картинка: я прихожу домой, наливаю ванну с ароматной пеной. Нежусь в ней хоть целый час, не дергаясь от беспокойства, что там делает сынок, оставшись без моего присмотра.

Потом на лицо наношу недавно купленную маску с экстрактом апельсина. Тело балую питательным кремом, неспешно втирая его в еще влажную кожу. Расчесываю волосы, увлажняя их специальным спреем для длинных вьющихся волос – Лада мне подарила. Потом…

Что будет потом, домечтать не успеваю – с размаху врезаюсь в чью-то широкую фигуру. Крепкую и непонятно как оказавшуюся на моем пути. Телефон вылетает из руки и шлепается на пол стеклом вниз. У-уй, неужели разбила!

- Эй, очкарик, смени линзы, если ничего не видишь, — звучит неприятный голос и меня толкают в плечо так, что я чуть не впечатываюсь в стенку.

Наклоняюсь, поднять телефон. Не глядя, что там с ним, кладу в карман.

- Простите, — произношу, отступая и потирая плечо. Дурацкая привычка сначала извиниться, а потом выяснять что случилось вбитая в мою голову маминым воспитанием.

Поднимаю глаза, чтобы понять, с кем столкнулась и слышу:

- О-о, ты ведь та новая страшненькая секретарша Родиона!

Ой нет! Это тот вчерашний мужчина с липкими взглядами из кабинета шефа.

Стоит, наклонив голову к плечу под дорогим кашемировым пальто. Смотрит на меня пристально, буквально шарит по лицу и ногам в тонких колготках, выглядывающих из-под пуховика.

Бью себя мысленно по лбу - что же я в теплые колготки не переоделась-то! Решила, что добегу до метро, не замерзну – погода стоит на редкость мягкая для февраля.

Да и вообще, так захотелось побыть красивой хотя бы сегодня, в День Влюбленных. Без этих утеплений в виде толстых штанов и шапки, которые я старательно надеваю, чтобы, не дай Бог, не замерзнуть и не простыть.

Потому что, если я заболею, то кто Мишу поведет в садик, кто ужин ему приготовит, да и вообще позаботится? Вот он, минус одинокой жизни – некому тебя подстраховать, случись что.

Лада, конечно, может меня выручить, но она частенько в командировки уезжает по работе… Да и не люблю я быть обузой, поэтому ответственно отношусь к своей зимней экипировке. И вот на тебе, единственный раз выхожу с работы в короткой курточке и с почти голыми ногами, и тут этот тип!

- Простите, я вас не заметила, — снова извиняюсь. Пытаюсь обойти перегородившего проход мужчину - до лифта осталось каких-то пять метров.

- Не спеши, милочка! Думаешь попросила прощения и все, свободна? Как бы не так, — мужская рука дергает меня за локоть, подтаскивая к пахнущей табаком и сладким мужским парфюмом груди. – Ты теперь моя должница и будешь отрабатывать.

- Да вы что такое говорите! – я отшатываюсь. Вырываю руку из его толстых, покрытых короткими рыжеватыми волосками пальцев. – Ничего такого я вам не сделала! Вы и сами могли бы смотреть, куда идете!

- Дерзишь, невзрачная сучка?! – мужчина снова ловит меня за руку. Несмотря на массивную фигуру и торчащий из-под пальто пивной живот, двигается он на удивление легко и стремительно.

Глава 6

Родион Алмазов

Делаю глоток кофе, который принесла эта новая помощница. Вот ведь, опять забыл ее имя. Лена? Таня?

Морщусь – совершенно не могу воспринимать таких невзрачных девиц. Каждый раз, когда вижу подобную рядом с собой, хочется послать ее… к стилисту и в нормальный магазин одежды. Неужели трудно что-то сделать со своей серостью? Прическу сменить, сделать макияж... Ведь все доступно и за небольшие деньги.

Делаю еще глоток – а вот кофе у нее удачный. Гораздо лучше, чем Эльвира делает. Может дать им задание обменяться опытом? Эля пусть научит мышь одеваться и краситься, а мышка научит Элю варить нормальный кофе.

Хотя, зачем мне еще одна красавица в приемной? Правильно Ведерников вчера сказал – одна помощница для красоты, вторая для работы.

Кстати, где он там? Уже десять минут как должен быть у меня в кабинете. Поди опять какую-нибудь менеджерку в углу зажимает, озабоченный.

Несчетный раз за сегодняшний вечер морщусь – не нравится мне этот Костя Ведерников. Вроде и нареканий по бизнесу на него нет, и схему рабочую предлагает. Да и люди серьезные за него поручились... Но все равно что-то в нем смущает.

Ладно, личные эмоции нужно задвинуть подальше. Я с Ведерниковым сделку буду проводить, а не семью строить.

Вспоминаю про семью и опять накатывает злоба. На отца и его требование. На нарисовавшегося на горизонте мутного братца. На… Да на все разом.

Чтобы успокоится, беру в руки стоящую на столе фотографию. Рассматриваю ее, улыбаясь. Динка, моя малышка. Мое сердце, моя принцесса, главная женщина в моей жизни. Дочка.

Стоит на летнем лугу такая важная и, надув щеки, пытается дунуть на пушистый белый одуванчик. Ей два года было, когда я этот снимок сделал.

Любуюсь на ее темные гладкие волосики, карие глаза – моя копия. От Насти в ней вообще ничего. Будто и не было у нее матери. Да и не было, считай...

Закрываю глаза и вспоминаю тот жуткий и счастливый одновременно день. День рождения моей дочери и день, когда не стало ее матери, моей жены.

Стискиваю зубы – до сих пор виню себя в Настиной смерти, хотя предъявить мне нечего. Даже сам себе не могу ничего предъявит, все сделал, что мог. Лучшая клиника в Европе, лучшие врачи, индивидуальное обслуживание по спецпрограмме. Все лучшее, но… Проглядели, уроды. Упустили момент и все, не стало Насти.

Делаю глоток кофе, вдруг ставшего омерзительно горьким, и отставляю чашку. Четыре с лишним года прошло, а я все так же чувствую себя виноватым.

Тру лоб, словно пытаюсь стереть из памяти и воспоминания четырёхлетней давности, и то, что два часа назад услышал от отца…

На столе вибрирует мой телефон – мама.

- Да, мамуль, — улыбаюсь. – Как вы там?

- Роденька, ну ты что так резко умчался с ужина? – в ее мелодичном и таком молодом голосе легкий упрек. - Все-таки семейное торжество, память о твоем дедушке. День его рождения и праздник влюбленных...

- Мам, отец совсем спятил, — говорю резче, чем хотел. Тут же снижаю тон. - Извини, но его требование каждому из сыновей жениться, что бы он за это переписал на нас часть бизнеса, выглядит… неважно. Как ему такое в голову пришло? Тем более, предъявлять такое требование мне! Он не забыл, что я вдовец, и что после смерти Насти прошло не так много времени?!

Понимаю, что все равно говорю слишком резко, но ничего не могу с собой поделать – отец реально выбесил. А мама…

За нее мне тоже хочется порвать отца на клочки. За этого Рамиля, которого он притащил в семью и мама должна делать вид, что все нормально. Хотя я прекрасно вижу, как ей горько каждый раз, когда приходится улыбаться этому нагулянному ее мужем уроду. Отец еще и в состав наследников ввести его хочет.

Длинно выдыхаю – надо успокоиться. Моя злость еще больше огорчит маму, а ей сейчас и так нелегко.

- Мамуль, не переживай за меня. Я немного остыну и подумаю, как мне быть, хорошо?

В трубке нежный смех и ласковое:

- Ты мудрый мужчина, Родион. Уверена, найдешь выход. Тем более… разве у тебя есть недостаток в хороших девушках, одну из которых ты можешь назвать своей женой?

- Хотя бы на время… — добавляет со смешком.

- Мамуль, ты уже всем своим сыновьям этот совет дала? – смеюсь я. Все-таки, мама у меня реально мировая.

Ее голос становится серьезным:

- Нет, дорогой, только тебе. Остальные сами уже додумались. А ты слишком честный для таких вещей. Но вот тебе мое материнское слово – если не найдешь достойную девушку, которую захочешь назвать своей женой по-настоящему, то благословляю тебя на фиктивный брак!

- Мама, я поражен. Ты всегда была ярым защитником истинных семейных ценностей, — я реально в шоке – услышать такое от моей мамы… Невероятно.

В трубке раздается ее легкий вздох.

- Знаешь, сынок, я и сейчас продолжаю верить в любовь, верность, дружбу. В то, на чем держится настоящая семья. Считаю, что это самое важное в паре муж-жена. Но последние события показали, что помимо наивной веры есть и суровая реальность, и она преподала мне хороший урок.

- Мама, мне очень даль, что отец так поступил... - не знаю, что еще могу сказать, чтобы поддержать ее.

- Сын, ты обязан получить свою долю бизнеса! Даже если ради этого ты поступишь вопреки МОИМ идеалам и вступишь в подложный брак! Считай, отпущение будущих грехов я тебе дала, – мама смеется, а я вдруг понимаю, что именно так и поступлю – заключу сделку с какой-нибудь непритязательной девицей, которая не будет мне слишком противна. Проживу с ней рядом необходимое время, а потом тихо-мирно разведусь.

Эта мысль уже крутилась в моей голове, как один из вариантов решения проблемы, если отец не передумает и не отзовет свое идиотское требование. Но говорить маме об этом не буду – ее благословение дорогого стоит!

- Мамуль, я все решу, не беспокойся.

Мы прощаемся, а я сцеживаю последние капли кофе и иду мыть чашку – ненавижу, когда на столе остается грязная посуда…

Глава 7

До дома, где живет Лада я добегаю за каких-то пятнадцать минут. Даже коленки не успевают подмерзнуть, с такой скоростью я несусь. Противное чувство, гадливость от стычки с тем неприятным мужчиной до сих пор не отпустило, подгоняя вперед.

- Ой, это кто тут?! – встречает меня Лада ошеломленным возгласом. Прищуривается и разглядывает, а в квартиру не пускает.

- Кто там, кто там?! – в коридор с радостным воплем вылетает Мишка.

– Мамочка?! – и тоже тормозит. Смотрит на меня настороженно. Только тут я понимаю, что так бежала из офиса, что забыла снять свою маскировку.

Торопливо снимаю очки в тяжелой оправе. Затем стаскиваю с головы парик тусклого серого цвета. Засовываю его в сумку и распахиваю сыну объятия:

- Это я! Просто я маскировалась! – объявляю весело.

Миша кидается ко мне обниматься, а Лада хватается за сердце и начинает пыхтеть, как недовольный ёж.

- Ну, мать, напугала ты меня. Открываю, смотрю, стоит привидение какое-то в очках. Вроде одето ОНО в одежду моей подруги. Но не она, а черте что. Ты зачем себя так изуродовала?!

И без перехода:

- Есть будешь? Мы тебе макарошек оставили.

- Ну давай, колись, с чего такие метаморфозы с внешностью? – спрашивает, когда я, уплетя свою тарелку с вкуснющими макаронами, принимаюсь за чай. Мишка немного посидел с нами, пообнимался со мной и снова убежал к мультикам и Кларе Никитичне, с которой он крепко дружит.

- Так надо, — отвечаю, делаю маленький глоток. – Меня Татьяна Сергеевна, начальница моя бывшая сразу предупредила, что если хочу работать помощником Родиона Юрьевича, надо перекрасить волосы. У него на блондинок аллергия.

Оттягиваю пальцами прядку своих волос цвета липового меда. Покачиваю и даже сама любуюсь, такого они красивого оттенка. Папа всегда говорил, что волосы – мое украшение. Я в него пошла внешностью – беленькая, сероглазая.

Мама брюнетка с карими глазами и смуглой кожей. Они вдвоем такая контрастная пара. Были пара… Даже удивительно, что во мне светлые папины гены победили мамины темные. Обычно, бывает наоборот.

Грустно вздыхаю и утыкаюсь в свою чашку – до сих пор не могу прийти в себя после папиной внезапной кончины. Вот только утром с ним попрощались, а вечером уже…

- Ну ладно, с волосами понятно – перекрашивать их ты пожалела. Я бы тоже на твоем месте лучше паранджу надела, чем такую красоту портить, — Лада одобрительно закивала, отвлекая меня от печальных мыслей.

- Но очки эти страхолюдские! Помада синюшного оттенка! Брови запудренные! Это все зачем?! – Лада с каждым словом все повышает голос. В конце он уже гремит от негодования.

- Это маскировка от Эльвиры, — признаюсь смущенно.

- Кого?! – Лада приставляет ладонь к уху. Поворачивается им в мою сторону и делает вид, что прислушивается. – Какой такой Эльвиры?

- Первой помощницы Родиона Юрьевича. Это меня тоже Татьяна Сергеевна предупредила, что Эльвира не потерпит конкурентку своей красоте. Она до этого уже троих выжила. Те девушки были симпатичными, к тому же, начали боссу глазки строить, — поясняю я.

- Я ничего строить не собираюсь, да и не такая уж красавица, но лучше не рисковать. Эльвира-то давно работает и власти у нее немало, потому что Родион Юрьевич ей доверяет. Вот она и… в общем, делает так, что неугодных ей помощниц увольняют или они сами сбегают.

Лада смотрит на меня во все глаза и на лице у нее написано изумление.

- Лада, ну а что мне оставалось делать? – я нервно отставляю чашку. – Меня приняли на такую хорошую должность с заплатой, как три моих в должности эйчара. Да я за такую работу не только очки на нос натяну. Я и паранджу надену, как ты сказала! И… да что угодно!

- Мне нужна эта работа и эта зарплата, — добавляю мрачно и всхлипнув, начинаю рассказывать Ладе о мамином безумном требовании и угрозах.

- Так что, если мама не одумается и действительно заберет у меня квартиру, то мне придется снимать жилье. А это деньги…, — завершаю я свое повествование и горько вздыхаю – до сих пор не верится, что о своей маме рассказываю такие ужасы.

Лада слушает, хмурится, а когда потом просто обнимает меня. Так мы сидим некоторое время. Молчим, потому что тут и сказать нечего. Хотя, как оказалось, сказать есть что.

- Кать, а ты… — Лада закусывает губу и отводит взгляд. – А твоя мама не… Ну вот знаешь, часто ведь рассказывают, что на Кавказе девушку могут просто украсть и не успеет она ничего понять, как уже не свободная женщина, а жена какого-нибудь аксакала… Твоя мама не сделает так же?

- Что ты имеешь в виду? – я еле-еле выговариваю эти слова, так меня поразил вопрос подруги.

- Ну… Не заставит она тебя силой выйти замуж? Поуговаривает еще немного, а потом ей надоест, тогда Мишаню просто украдут и отправят куда там она хочет. А тебя в ковер завернут, как в "Кавказской пленнице", и прямиком на свадьбу доставят.

- Лада, ты что такое говоришь?! Она же моя мама! – шепчу я, в ужасе глядя на подругу. – Она не сможет!

Говорю так, потому что моя душа не может поверить, что мама способна так со мной поступить. Душа не может, но разум знает – может. Еще как! Если понадобится, мама это сделает, даже не задумается. И в этот момент мне становится ужасно страшно. Так страшно, что начинает колотить, как в сильном ознобе, а с губ срывается всхлип...

Глава 8

- Лада, что мне делать? – я вцепляюсь в столешницу чтобы не упасть – голова кружится, и перед глазами все плывет.

Наверное, я сильно меняюсь в лице, потому что подруга подскакивает и кидается к кувшину с водой. Торопливо наливает из него в стакан и подносит к моим губам:

- Катюня, ну-ка выпей. Ты чего это удумала сознание терять!

Делаю несколько глотков, хотя зубы выбивают дробь о стекло. Муть в голове отступает и я пытаюсь улыбнуться.

- Все в порядке… Я нормально, просто день сегодня такой ужасный, — и вдруг вспоминаю: - Меня же начальник сегодня уволил!

Со стоном утыкаюсь лицом в ладони и так замираю.

Лада ахает:

- Катюня! Как уволил, если ты только вчера работать начала?!

Отрывает мои ладони от лица и требует:

- Так, давай по порядку!

Я рассказываю как облила Родиона Юрьевича кофе, испортив рубашку. Про мерзкого мужчину, угрожавшего мне в коридоре, решаю умолчать - не буду еще и этим подругу нагружать. Уверена, дальше угроз он не пойдет.

Уныло говорю:

- Завтра надо Мишку пораньше в садик отвести, чтобы до работы успеть в химчистку зайти. Может быть удастся рубашку спасти.

Лада трясет головой:

- Подожди, если начальник тебя уволил, то зачем тебе нести его шмотки в чистку? Пусть эта, как ее… Эльвира этим занимается.

- Не знаю. Но он вынес рубашку в приемную, кинул мне и велел привести в порядок. Иначе вычтет ее стоимость от моей зарплаты.

Перед глазами встает мощная мужская фигура в полутьме приемной. Обнаженная по пояс. Широкие плечи, крупные пластины грудных мышц и подтянутый живот с тонкой дорожкой черных волосков, убегающей вниз, за пояс брюк...

Покраснев, опускаю взгляд на покрытую скатертью столешницу, чтобы Лада не догадалась о чем я думаю. Я в тот раз честно старалась не смотреть на полуголого шефа. Сразу отвела взгляд, но все равно успела увидеть какой он... потрясающий.

Мысленно ругаю себя за нескромность. Наверное я так отреагировала потому, что кроме Мишкиного отца у меня никого не было. Получается, пять лет уже. А мне и не надо! Уж я то знаю, что от мужчин можно ждать только боль и предательство. Одной мне хорошо, тем более, у меня есть сын, главный мужчина в моей жизни. И никакие широкие плечи мне не интересны!

- Так может он сгоряча брякнул про увольнение, а, Катюнь? Ты его горяченьким кофе, он тебя горяченькими словами про увольнение, и вы в расчете, — Лада задумчиво морщит нос.

Я дергаю плечом:

- А может и не сгоряча, а собирается из моего пособия при увольнении вычесть стоимость рубашки.

Лада замолкает. Смотрит на меня, еще сильнее морщит нос и лоб – думает. Потом уверенно произносит:

- Так, подруга, без паники! Думаю, завтра тебе нужно спокойно идти на свое рабочее место и делать вид, что все в порядке. Авось твой босс поспит ночку и забудет, что уволил тебя.

- Думаешь?

- Уверена! Рубашку шефскую давай мне. Я знаю одно волшебное место, там девочки отчистят все что угодно. Даже совесть зажравшегося олигарха! В обед заберу ее и принесу тебе на работу. Проживет твой Родион Юрьевич без нее полдня. Уверена, у него этих рубашек, как спичек в коробке.

Я бегу в прихожую за сумкой. Достаю пакет с испорченной рубашкой и отдаю Ладе. Какой уже раз благодарю судьбу, за то, что подарила мне такую замечательную подругу!

- У-у, а рубашечка-то не простая, — присвистывает Лада, развернув пакет. – «Стефано Риччи». Плюс-минус сто тысяч.

- Сколько?! – ахаю я и хватаюсь за голову. – Сто тысяч рублей?!

- Ага! Сто тысяч деревянненьких. Мы с Ланкой недавно в ЦУМ забурились и прошлись там по отделам мужской одежды. Она своему новому молчелу подарок на день Святого Валентина искала.

- И как, нашли подарок?

- Да куда там! Купить мы, конечно, ничего не купили, но на ценники налюбовались. Еще на продавщиц, глядящих на нас, словно мы два жука-навозника забравшихся в их личный храм роскоши и красоты.

Подруга возмущенно фыркает.

- Можно подумать, они там все небожительницы какие-то, а мы так, шушера. Хотя все эти девочки такие же наемные работники, получающие три копейки зарплаты. Но гонору и снобизма – мама не горюй!

Я в ужасе смотрю, как Лада складывает рубашку обратно в пакет – а что, если пятно не отойдет?! Если с меня удержат ее стоимость, то я не только без копейки останусь, но еще и должна буду.

Что же за день сегодня такой?! У всех праздник, а у меня одни проблемы!

- Лад, что мне с мамой делать, а? – после паузы возвращаюсь к самой главной из них.

Подруга подпирает рукой щеку и досадливо вздыхает:

- Надо искать того, кто сможет тебя защитить, Катюнь. Есть у тебя влиятельные знакомые?

- Все мои влиятельные знакомые – это мамины коллеги, — произношу тоскливо. Сердце просто останавливается, стоит подумать, что у меня могут забрать сына. Отдать в какой-нибудь приют или лечебницу. И я никогда, никогда его не увижу, потому что меня, как сказала Лада, завернут в ковер, чтобы не брыкалась, и выдадут замуж... И никто не позволит мне вернуть сына.

От ужаса, когда представляю эту картину, я мычу сквозь стиснутые зубы – нет, я на что угодно пойду, чтобы защитить своего ребенка!

- Катюнь, а сослуживцы твоего папы? – тихо спрашивает Лада. Она всегда так осторожно касается этой темы. Знает, что его смерть для меня была ударом. – Они могут за тебя вступиться?

Я отрицательно мотаю головой:

- Нет, Лада. Они просто мужчины, которые служат своей стране. Сражаются за нее. Они не сидят в кабинетах, обрастая должностями и связями. Все друзья отца обычные парни, военные. Кто-то уже на пенсии, кто-то еще служит. Но никому из них не потягаться с прокурором, пусть всего лишь районным.

Лада встает, сердито громыхнув стулом. Отворачивается к плите, включает чайник. Я вижу, как она расстроена и злится на нашу с ней беспомощность. Сижу, ссутулившись и зажав ледяные ладони между коленей. Понимаю, что с мамой мне не справиться, если она все-таки решит так со мной поступить...

Глава 9

Катя Мельникова

Половину ночи я ворочаюсь с боку на бок, прокручивая в голове события прошедшего дня. Точнее, вечера, потому что все ужасное случилось именно тогда. Голова просто разрывается от тяжелых мыслей. Долго размышляю, насколько мамино желание сохранить свою должность окажется сильнее любви ко мне.

Больно думать о таком, потому что это ужасно и противоестественно – дочери взвешивать любовь матери. Подсчитывать, оценивать. Гадать, что перевесит в итоге.

Отвратительно! Так не должно быть. Дети должны быть дороже положения в обществе или статуса для своих родителей! А меня мама хочет использовать как разменную монету. Меня и моего сына!

Может, я плохая дочь, раз она совсем мной не дорожит? Даже не задумывается, каково мне будет в браке с незнакомым, нелюбимым мужчиной. Наверняка еще и намного меня старше, раз он «уважаемый человек», которого даже моя мама боится рассердить.

Вздыхаю, давлю слезы, чтобы не разбудить спящего в соседней комнате Мишку – и так еле уложила сегодня. Из гостей он вернулся страшно возбужденный. Долго рассказывал, что Клара Никитична показала ему настоящую саблю, которая принадлежала ее дедушке. Даже дала Мишке потрогать ее за рукоять и пообещала подарить, когда он вырастет.

Я грустно подумала, что Клара, Ладина квартирная хозяйка, несчастная в общем женщина. Всю жизнь отдала работе, ни мужа не было, ни детей не завела. Вот к Мишке душой и прикипела, наверное, что своих внуков нет.

Здесь мои мысли почему-то перепрыгивают на шефа. Интересно, он женат? Девчонки в моем эйчар-отделе болтали что-то про него, но я не вслушивалась. Зачем мне это знать? Где Родион Юрьевич, и где я? Какой мне смысл что-то знать про его личную жизнь, если она никогда не будет иметь ко мне никакого отношения!

Перед глазами вдруг опять встает картина, как он, по пояс голый, выходит в приемную с рубашкой в руках. Высокий, широкоплечий, на руках крепкие мускулы…

"Прекрати об этом думать, Катерина!» - сама себя одергиваю. Переворачиваюсь на другой бок, старательно держу глаза закрытыми, в надежде уснуть. И как назло, сон словно бежит от меня.

Чтобы не думать о Родионе Юрьевиче, вспоминаю совет Лады найти себе фиктивного мужа. Дурацкая, конечно, идея…

Где я его искать буду, как она себе это представляет? У меня мужчин-то знакомых, с кем на такую тему можно говорить, нет. Да у меня вообще мужчин знакомых почти нет, только коллеги из офиса или папины друзья.

Но не пойду же я к ним с дурацким предложением: – «А возьмите меня в жены. Не переживайте, всего лишь в фиктивные»? Фу, ужас, даже представлять такое не хочу!

Тем более, мужчина для этих целей должен быть такой, чтобы мама поверила, что я по-настоящему с ним… Иначе, какой смысл в этом фиктивном браке? А как я смогу изобразить какие-то чувства и совместную жизнь, если мужчина мне… никак, или вообще противен?

В общем, идея с фиктивным браком могла бы помочь мне, но… Это просто не для меня!

Где-то в этом месте моих размышлений я, все-таки, засыпаю. Сны мне снятся какие-то неприятные. То снится тот мужчина, с которым мы столкнулись в коридоре. Орет на меня, велит лечь на ковер, который расстелен у него под ногами, и начинает меня пинать .

То появляется мама. Смотрит укоризненно и говорит, что я отвратительная дочь, которая хочет погубить ее карьеру.

Потом вдруг Клара Никитична грозит мне блестящей саблей и приговаривает: - «Будешь и дальше такой мямлей и размазней, Катька, окажешься в гареме султана двадцать пятой наложницей. Без права переписки!».

Просыпаюсь вся в поту и с колотящимся сердцем. Подскакиваю и вижу перед собой испуганное личико сына.

- Мамочка, я проснулся, и услышал, что ты плачешь. Тебе больно?

Обнимаю его, целую белокурые, пахнущие детским шампунем волосики. Успокаиваю:

- Нет солнышко, мне не больно. Просто сон плохой приснился.

- А разве сны бывают плохими? – Мишка залезает ко мне на диван, подкатывается под бочок и обнимает меня за шею. – Я буду спать с тобой и отгонять плохие сны!

Так мы и засыпаем обнявшись. Утром я не слышу будильник и едва не просыпаю. Хорошо, Мишка захотел в туалет. Полез с дивана и заодно меня разбудил.

Глянув на часы, ахаю, вскакиваю и начинаю со скоростью космической ракеты собираться сама и одевать сынульку. Попутно уговариваю:

- Мишань, давай ты сегодня позавтракаешь в садике?

Увидев, как сморщилось его личико, торопливо поясняю:

- Знаю, ты не любишь запеканку и кашу, но это полезная для деток еда. А мама сегодня никак не успевает приготовить твои любимые блинчики – проспали мы с тобой!

Произнося все это, я продолжаю торопливо натягивать на него одежду. Благо сын не сопротивляется и вообще на редкость быстро соглашается заменить мои блинчики детсадовской кашей. Умничка мой, знает, когда маму нужно поддержать.

Но все равно, чтобы не опоздать, приходится взять такси, отдав немалую сумму за поездку в час пик. Скрепя сердце смотрю, как списались деньги с карты. Прикидываю, на чем смогу сэкономить, чтобы компенсировать незапланированные расходы.

Выходит, что почти ни на чем. Значит придется недельку на гречке с поджаренной морковкой посидеть. Но что делать – опоздать сегодня никак нельзя! Мало того, что всего третий день на новом месте, так еще и уволили меня вчера. Или не уволили, как уверена Лада?

Не знаю, но лучше я не буду опаздывать! А гречка с морковкой очень полезны и нет опасности потолстеть на такой диете. Хотя, куда уж мне бояться потолстеть - у меня наоборот, недостаток веса. Ну и прекрасно, худоба нынче в цене. Главное, что в обмороки не падаю от истощения, а остальное ерунда.

В приемную я вбегаю ровно через минуту после начала рабочего дня. Вся в мыле, дыша, как марафонец на финише.

- Привет! – задыхаясь, здороваюсь с Эльвирой, уже колдующей над кофейным аппаратом. Как всегда, несмотря на раннее утро, она безупречна: идеально причесана, идеально одета и накрашена. Идеально спокойна и невозмутима, конечно.

Глава 10

Кошмар! И что мне делать?! Можно, конечно, гордо выйти в приемную и в своем натуральном виде, но…

Я не зубастая, не скандальная. Не из тех, кто будет кидаться на амбразуру и размахивать мечом. Я не хочу настраивать против себя Эльвиру. Лучше мне остаться серой мышкой, как и была.

Надеюсь, тогда первый помошник успокоится и даст мне нормально работать. Если меня еще не уволил Родион Юрьевич, конечно…

Лезу в сумку и выдыхаю с облегчением – парик и очки в ней! Вчера у Лады я их сняла и на автомате засунула в свою сумку, в специальный мешочек. Как хорошо, что я всегда сразу раскладываю по все местам! Мама с самого детства меня к аккуратности приучала.

Мама...

На глаза опять наворачиваются слезы, но я их старательно смаргиваю. Торопливо собираю волосы в фигушку и напяливаю уродский парик.

На полноценный маскировочный макияж времени нет. Поэтому просто старательно запудриваю свои довольно темные брови. Размазываю по губам каплю тональника, делая их бесцветными. Напяливаю на нос свои страхолюдские очки и выскакиваю в приемную.

Очень вовремя. Как раз в эту секунду дверь распахивается и появляется Родион Юрьевич. Отрывисто командует с порога:

- Кофе!

Поворачивает ко мне лицо и неожиданно добавляет:

- Ты приготовь!

Я успеваю поймать полный враждебности взгляд Эльвиры на себя, когда он так же отрывисто добавляет:

- Эля, ты ко мне!

Родион Юрьевич широким шагом пересекает приемную, и скрывается у себя в кабинете. Эльвира, бросив на меня оценивающий взгляд, походкой от бедра плывет за ним.

Я стою и от облегчения чуть не плачу – Родион Юрьевич ничего не сказал про увольнение! Значит, Лада права, и он передумал или забыл.

Мчусь делать шефу кофе: черный без сахара, очень крепкий – я уже знаю, что он любит.

Приготовив, ставлю чашку на поднос. Туда же салфетки, вазочку с печеньем, конфеты и стакан с водой – подсмотрела, что Эльвира так делала. Стучусь и получив разрешение, захожу.

Родион Юрьевич сидит за столом и смотрит в свой ноутбук. Эльвира стоит очень близко к начальнику, почти касаясь бедром его рукава, и что-то ему объясняет.

При моем появлении она отступает в сторону, словно давая место подойти и расставить принесенное. Но когда я наклоняюсь, чтобы поставить поднос перед шефом, незаметно меня толкает.

Я вскрикиваю от неожиданности и едва не выпускаю поднос из рук. Каким-то чудом мне удается не упасть и почти не расплескать кофе и воду, но недовольный взгляд шефа все-таки получаю.

- Ну что же ты такая неловкая, Катя, — ласково журит меня Эльвира. – Аккуратнее надо.

- Надо убрать отсюда этот дурацкий ковер, — неожиданно раздается недовольный голос Родиона Юрьевича. - Вчера вечером у меня был посетитель, и тоже едва не упал, зацепившись за край. Не хватало мне еще производственных травм тут. Эльвира, проследи, чтобы сегодня же ковра не было.

- Но, Родион Юрьевич… Это же дизайнерская идея. Вы сами ее одобрили.

- Я неясно выразился? – звучит негромко и Эльвира захлопывает рот.

Пока я ставлю перед шефом кофе и расставляю остальное, мой затылок буквально прожигает ее злобный взгляд. Ох, даже представить боюсь, что теперь будет. Подозреваю, парика и очков мне уже недостаточно, чтобы избавиться от ярости этой фурии.

Одна за другой, мы выходим из кабинета, и рассаживаемся по своим рабочим местам. Несколько раз я ловлю на себе колючие взгляды Эльвиры, от которых мне хочется поежиться.

Может надо прямо поговорить с ней? Объяснить, что я не претендую на ее место первой красавицы компании. Мне оно не по зубам да и ни к чему. И уж тем более, глазки никому строить я не собираюсь. Служебные романы - это не мое. Мне нужна эта работа, эта зарплата, и все. Я буду тише воды, ниже травы, чтобы сохранить их.

Решаю, что попробую обсудить этот вопрос когда Родион Юрьевич уедет и в приемной станет поспокойнее. Однако моим планам не удается сбыться – на обед шеф уезжает, прихватив Эльвиру с собой.

- До вечера меня не будет, Лена. В шесть закроете приемную и можете отправляться домой, — сообщает он мне, даже не глядя в мою сторону. Пока я открываю рот, чтобы сказать, что я Катя, он уже стремительно покидает приемную. Следом за ним выпархивает довольно улыбающаяся Эльвира и я остаюсь одна.

Фу-у-у, прямо воздух стал свежее, когда она исчезла отсюда. И как-то пусто - у Родиона Юрьевича такая энергетика бешеная, что, когда он уходит, словно пустыня вокруг образуется.

Глава 11

Родион Алмазов

Пока обедаем, ввожу Эльвиру в курс дела с Ведерниковым. В завершение уточняю:

- Все поняла?

Получаю ее задумчивый кивок.

- Умница. Подписанное передашь курьеру – он будет ждать. После делай с Костей все что хочешь – в офис сегодня можешь не возвращаться.

- Что мне с ним делать? – помощница поднимает на меня темные глаза и кончиком языка медленно ведет по полным губам.

Соблазнительно, да. Но не в те ворота целишься, Элечка. Думаю, за три года нашей совместной плодотворной работы ты это поняла. Ведь не зря время от времени получаешь от меня специальные задания, с которыми прекрасно справляешься. Конечно, за хорошее вознаграждение поверх официальной заработной платы.

- Все, что хочешь. Костя не женат, не жадный с женщинами. Тусовки любит, — отвечаю на ее вопрос.

Размышляю, рассказывать ли ей, что еще нарыли про Ведерникова безопасники. Что любит наш Костенька много жести в интиме, и за это даже готов платить. Хотя профессионалок в этом деле не жалует, предпочитает любительниц. Особенно любит пожестить со скромными девчулями. Но и типажа моей первой помощницы не чурается, охотно проводит с ними время. Так что, Эля, это твой шанс досрочно выплатить свою немалую ипотеку.

Хотя да, с порядочными тихонями ему нравится больше. «С такими, как мышка из моей приемной, которую Костя вчера в коридоре зажал». - мелькает мысль, от которой у меня зло сжимаются челюсти.

Видео их с Ведерниковым «общения» было у меня уже через десять минут после прихода Кости. С кратким описанием происходящего, в матерном изложении начальника СБ.

Так что я оборвал Костины речи на полуслове и протянул ему свой телефон с записью. Вежливо поинтересовался не попутал ли он берега, пугая в моем офисе мою помощницу?

- Родион, ты что, впрягаться будешь за эту моль? – совершенно искренне удивился Ведерников. Встал с кресла, чтобы красиво швырнуть обратно мой телефон, но… Зацепился ботинком за край того самого ковра, что притащили дизайнеры. Зацепился и полетел вперед толстой рыбкой. Едва не снес мой стол. Еще и обиделся, что я ржу над ним, бедным потерпевшим.

В итоге, разговор у нас вчера так и не состоялся. Костю я, отсмеявшись, предупредил, чтобы в моем офисе ни к кому руки не протягивал. Он от этого еще больше обиделся. Ушел, громко хлопнув дверью и послав далеко и меня, и нашу сделку.

Правда, утром перезвонил. Извинился, подтвердил, что все договоренности в силе, и сегодняшняя встреча состоится. Да я и не сомневался в нем – Ведерников из тех людей, кому хоть ссы в глаза, все божья роса. Отряхнулся и дальше пошел дела свои творить.

Официант приносит мне кофе, а Эле какой-то полезный чай и еще более полезный десерт. Усмехаюсь – забавная она. Вроде умненькая, а верит, что замена сахара на какой-нибудь ксилит делает ее пирожное обалденно диетическим.

Улыбаясь, смотрю, как она элегантно подцепляет ложечкой крем и аккуратно отправляет в рот. Элька приятная, мне с ней легко. Комфортно. Может…

На ум приходит мамино благословение на фиктивный брак. Пожалуй, надо и впрямь озаботиться этим вопросом. Что там отец еще говорил на том злополучном ужине? Что наследников ждет от всех своих сыновей, или что-то подобное...

Что это с ним приключилось – отродясь внуколюбием не страдал. По крайней мере, с единственной своей внучкой общается реже редкого. Только когда мама или я сам ему чуть не под нос Динку подсунем. А тут смотри-ка, наследников ему подавай!

Челюсти сами стискиваются от нового приступа злости на отца. Придется теперь заморачиваться поисками фиктивной жены – уступать кому-то свою долю семейного бизнеса я не намерен.

Слишком много я в него вложил. Это мое детище, выстроенное вопреки желанию отца. Это благодаря мне захудалый тренажерный зал, приобретенный когда-то за копейки, через несколько лет превратился в целую сеть спортивных центров. Да и автосалон, который я недавно приобрел, не уступлю никому и ни за что.

Так что да, придется искать жену – отец слов на ветер не бросает. И, к сожалению, именно он официальный и единоличный владелец всех семейных активов.

Одним глотком допиваю кофе и поднимаюсь.

- Все, Эльвира, я поехал к Ведерникову. Через час подъезжай. Что от тебя требуется, ты знаешь. Не упусти его.

Выхожу из зала, чувствуя на спине ее задумчивый взгляд. Решаю для себя, что на крайняк предложу Эле сыграть роль моей жены.

Через сорок минут встречаюсь с Ведерниковым. Долго проговариваю все основные моменты по сделке. Отдаю приготовленные документы и предлагаю:

- Костя, ты пока изучай, подписывай, а мне нужно уехать. Оставляю с тобой мою помощницу.

- Новенькую помощницу, надеюсь? – цедит через губу Ведерников.

- Не твой это формат, Константин, — отвечаю холодно. – Или ты уже забыл наш вчерашний разговор? С тобой Эльвира будет работать – уверен, вы поладите.

Поворачиваюсь и выхожу под его недовольным взглядом – обсыхай, Костя. Про мышку Лену или Таню из моей приемной забудь – в другом месте ищи себе забавы.

Иду в сторону лифтов. В памяти вдруг встают огромные перепуганные глаза за дурацкими очками. Еще открывшийся от изумления рот этой Кати, когда я выперся в приемную полуголым.

Усмехаюсь – реально, раздетых мужиков никогда не видела? В монастыре ее, что ли воспитывали? Или тут что-то другое?

Глава 12

Катя Мельникова

Время обеда подошло к концу и у меня начало от голода сводить желудок. Обычно я беру с собой что-нибудь на перекус: бутерброд, или кусок пирога. Иногда блинчики, которые часто пеку по утрам для Мишки.

Выходит гораздо дешевле, чем обедать в кафе на первом этаже, куда ходят все наши. Там не очень дорого по сравнению с другими местами, но даже эти скромные цены мне не по карману.

Но сегодня мы с Мишкой проспали, и я ничего не успела себе приготовить. Да и позавтракать не успела.

Когда Родион Юрьевич и Эльвира уехали, я съела конфету и пару печений из запасов, что мы храним для шефа и его посетителей. Ненадолго голод притух, но потом разыгрался с новой силой. Да так, что аж рези в животе начались.

Решив, что поесть все-таки надо, закрываю приемную и торопливо бегу на первый этаж. Время обеда уже прошло и очереди в кафе быть не должно. Быстренько съем суп или салатик и побегу обратно – нельзя надолго оставлять приемную.

В кафе, и правда, почти никого. Только в дальнем уголке сидят Наташа и Зоя, девчонки, с которыми я работала в кадровой службе.

Забрав еду, иду с подносом к их столику. Поздороваюсь и поболтаем, пока едим – мы с девочками хорошо общались все то время, что вместе работали в HR-службе.

- Привет, красотки, — приветствую их.

Они поднимают глаза от телефона Зои, в котором что-то увлеченно изучали. С недоумением смотрят на меня и молчат. Что это с ними?

Наконец Наташа неуверенно спрашивает:

- Мы знакомы?

Хочу покрутить пальцем у виска, но тут до меня доходит, что я стою перед ними в своем маскировочном образе.

Снимаю очки и широко улыбаюсь:

- Это я, Катя!

В глазах у обеих появляется еще больше недоумения. Затем Наташа осторожно спрашивает:

- Кать, ты имидж сменила? Прическу?

- Да, захотелось немного поэкспериментировать, — отвечаю уверенным голосом. Не буду же я объяснять, что это моя защита от злобы Эльвиры и нелюбви Родиона Юрьевича к блондинкам.

- Нифига себе эксперимент! Изуродовала себя только! – заявляет не страдающая деликатностью Зоя.

- Зой! – одергивает ее Наташа.

- Что «Зой»? Скажешь, похорошела Катька, да? – огрызается Зоя. – Соврешь, значит.

Смотрит на меня, прищурившись. Примирительно предлагает:

- Да ставь тарелки и садись уже. И не обижайся, Кать. Я от чистого сердца говорю, что раньше было лучше.

- Я знаю, Зоя. Но... Пока так похожу. Попозже верну старый цвет волос.

Улыбаюсь про себя – отлично я изменила внешность, даже подруги не узнали с первого взгляда.

С неожиданной грустью думаю, что Родион Юрьевич, наверное, поэтому и не запомнит никак мое имя. Кому интересно, как зовут пролетающую мимо бесцветную моль – главное, чтобы она шубу жены не съела в гардеробной.

А все-таки, есть у него жена или нет?

«Катя! Опять тебя заносит не туда!» – одергиваю себя и спрашиваю девчонок:

- Что вы такое интересное сейчас обсуждали?

- Да новое приложение знакомств нашли. Классное такое. «Мамба» называется.

- В смысле? – таращу на них глаза. – Вы пользуетесь этими приложениями для…

Замолкаю, потому что даже не представляю, какими словами высказать свое изумление. И Зоя и Наташа очень симпатичные девушки, за ними поклонники хвостом вьются, выбирай любого. Сколько раз я слышала, как парни из Ай-Ти то одну, то другую на свидания приглашали!

А они регистрируются в этих подозрительных приложениях, где одни...

- Там ведь одни извращенцы и те, кто ищет пару на ночь!

- Отсталая ты, Кать, — фыркает Зоя. – Давно все не так. А эта «Мамба» вообще другого формата, там люди по разным интересам друг друга ищут. Знаешь, далеко не все озабоченные.

- И не все непременно хотят создать семью, — добавляет Наташа. - Я вот вообще не готова к таким отношениям.

Зоя согласно кивает и продолжает объяснять:

- Быть одному, не значит быть одиноким. Для многих это сознательный выбор. В таких приложениях кто-то может искать друга, чтобы просто потрепаться онлайн обо всем подряд. Кто-то для встреч в реальности. Например, нужна компания для сплавов по горным рекам, или велопрогулок в парке. Или ищет единомышленника для походов в театры. Люди часто не могут найти подходящее в своем окружении, и такие приложения для них становятся буквально палочкой-выручалочкой.
Ну и конечно, кто-то хочет найти пару для необременительных отношений, а кто-то и для брака.

- Для брака… - повторяю за Зоей, а в голове вспыхивают слова Лады: - «Тебе нужен фиктивный муж!»

- Угу. Хочешь, тебя зарегистрируем, Кать? – улыбается Наташа. – Только фото нужно будет хорошее сделать.

Я молчу, жую свой салат, а в голове невольно крутится мысль – для брака, для брака… Приложение для знакомств по интересам…

А вдруг там и фиктивного мужа можно найти? Ведь, наверняка, не только у меня такая проблема. Уверена, многим нужен временный муж или жена.

Для выезда за рубеж в некоторых случаях нужен супруг. Для того чтобы родители не подступали с ножом к горлу - срочно женись/выходи замуж. Заклятым подружкам нос утереть, в конце концов…

Да мало ли причин, по которым нужен официальный супруг! И как тут быть, если временный муж или жена необходим, причем срочно, а к своим знакомым с этим не пойдешь?

Мне, например, никак нельзя. Засмеют, или, еще хуже, маме доложат, что я такими поисками занялась. И тогда все, меня ждет ковер и аксакал, как говорит Лада. А Мишку моего ждет…

Даже думать об этом не могу!

- Ну так что, Кать? Зарегить тебя? – снова звучит вопрос и мой рот словно сам по себе открывается и произносит:

- Да. Зарегистрируй. Только пока без фотографии…

Глава 13

Катя

На рабочее место после обеда иду неспешно. Так задумалась про регистрацию на сайте знакомств, что напрочь забыла и про свои должностные обязанности, и про запертую, в нарушение всех правил, приемную.

Я сама от себя не ожидала такой решимости, но, к концу обеда моя анкета уже была на сайте. Мало того, пока Наташа и Зоя поздравляли и хвалили меня за смелый шаг, я успела написать в анкете, что ищу фиктивного мужа. Даже расписала все мои требования к кандидату…

Ну а сейчас иду и размышляю, выйдет ли из этого толк? Как-то тревожно мне. Не покидает опасение, что меня завалит лавиной непристойных предложений, от которых буду чувствовать себя облитой грязью.

Но еще больше я волнуюсь, что мою анкету увидят знакомые и догадаются, что это я. Да я со стыда сгорю, если кто-то скажет, что видел меня на сайте знакомств. Хотя в анкету Наташа поставила не мою, а скачанную из сети фотографию чем-то похожей на меня девушки, мне все равно страшно.

В душе копошится какое-то нехорошее чувство и даже руки начинают дрожать, стоит подумать о том, что я сделала. Если бы мама не напугала меня так сильно, я никогда бы не пошла на такое. Тяжело вздыхаю – надо обязательно Ладе рассказать, во что я ввязалась. Посоветоваться. Лада точно скажет, правильно я поступила или нет.

Подумав про подругу, я чуть не в голос ахаю – рубашка Родиона Юрьевича! Лада ведь должна ее из химчистки забрать и мне принести.

Торопливо набираю ее номер, и с досадой выдыхаю – подруга вне зоны доступа. Давлю наступающую панику – ничего страшного не случилось. Родион Юрьевич утром даже не вспомнил про злополучную рубашку. Тем более, сегодня в офис он уже не приедет.

Вечером созвонюсь с подругой и выясню судьбу облитой кофе сорочки. Если все-таки спасти ее не удалось, тогда и буду думать как боссу признаваться.

Успокоив себя такими рассуждениями, смотрю на часы и как ужаленная несусь в приемную – меня уже почти час нет на рабочем месте. Ужас! Вдруг кто-то в это время приходил и ждал, а я так и не появилась? Например, наша главный бухгалтер, Елена Романовна, ужасно неприятная женщина. Она обязательно Родиону Юрьевичу нажалуется. Причем не постесняется приврать, сгустить краски и выставить меня в самом дурном свете.

Если к моему проколу с рубашкой еще и ее жалоба прибавится, не сносить мне головы и здравствуй увольнение.

Подгоняемая этими мыслями я взлетаю на лифте на этаж, где расположилась наша компания. Принимаю строгий вид, словно я тут хожу не просто так, а по делу. Пересекаю общий опенспейс и торопливо иду в крыло, где расположен кабинет босса и мое рабочее место.

Остаток пути несусь почти бегом. Подлетаю к приемной и тут, как вкопанная, останавливаюсь. С недоумением смотрю на маленькую темноволосую девочку, сидящую на полу возле двери.

Ей года четыре, наверное, как моему Мише. Может на месяц-два старше. В розовом комбинезоне, розовых сапожках и беленькой шапочке с большим пушистым помпоном. В маленьких ручках она сжимает рюкзачок в виде улыбающейся розовой обезьянки.

Глаза у малышки заплаканные, губки дрожат и весь вид ужасно несчастный. Это кто же ее здесь оставил?!

Оглядываюсь, надеясь увидеть кого-то из взрослых, с кем она пришла. Но в коридоре пусто и тихо. Здесь и так особо никто не ходит – Родион Юрьевич терпеть не может, когда возле приемной шум и гам. Но сейчас тут словно вообще все вымерло.

Я осторожно, чтоб не испугать малышку, подхожу и присаживаюсь перед ней на корточки.

Улыбаюсь и говорю негромко:

- Привет. Я Катя. А тебя как зовут?

Девочка поднимает на меня шоколадного цвета заплаканные глаза. Шмыгает носиком и с трудом произносит:

- Я Дина. Я папу жду. Он сколо плидет, так няня сказала.

- Так это отлично, что папа скоро придет. Только на полу, наверное, холодно сидеть?

Девочка отрицательно мотает головой.

- Я недавно села, а до этого стояла. Только у меня ножки устали и я села отдохнуть.

- Мудрое решение. А пойдем я тебя на мягкий диван посажу и ты там папу подождешь?

Девочка снова мотает головой:

- Няня сказала здесь ждать.

- А няня где? – интересуюсь недоуменно.

- У нее мальчик заболел и она к нему поехала. А меня к папе на лаботу пливезла. Только его здесь нет. Но няня сказала мне тут ждать, потому что он сколо плидет.

Девочка опять всхлипывает и принимается тереть глазки.

- А как папу твоего зовут? – спрашиваю, чувствуя, как в душе растет злость на эту неведомую няню – это же надо, оставить такую кроху одну в пустом коридоре!

- Ладион Юльевич, — сквозь всхлипы произносит малышка.

Глава 14

Несколько секунд я тупо перевариваю информацию. Пока до меня не доходит, что эта кроха - дочка моего босса, Родиона Юрьевича.

Достаю телефон и торопливо набираю его номер.

- «Абонент отключил телефон или находится вне зоны действия сети» - отвечает механический голос.

Прячу телефон в карман и улыбаюсь тревожно глядящей на меня девочке:

- Динуля, а я у твоего папы работаю. Я его помощница. Давай я сейчас открою кабинет Родиона Юрьевича и ты в нем будешь папу ждать? Ты была у него на работе когда-нибудь?

Малышка смотрит на меня широко распахнутыми глазенками и кивает. Показывает мне ладошку с растопыренными пальчиками:

- Была. Пять… Нет много лаз.

- О, ты уже считать умеешь! – восхищаюсь я. - Ну вот и отлично, что была у папы. Сейчас я тебя угощу конфетами и печеньем. Пока ты кушаешь я постараюсь дозвониться твоему папе. Скажу, чтобы скорее приезжал к своей дочке.

Протягиваю малышке руки и она вдруг доверчиво тянется ко мне. Я поднимаю ее. Прижимаю к себе, чувствуя, как дрожит маленькое тельце и колотится сердечко в прильнувшей ко мне грудке.

Пальчики у нее очень холодные – все таки успела порядком замерзнуть. Или это от страха она такая заледеневшая…

- Ну вот, давай расстегнём твой комбинезон и снимем шапочку. Сейчас будем пить чай и есть печенье, — мурлыкаю, усаживая ее на диван и дуя на маленькие ледяные ладошки. Дина снова всхлипывает, уже не так горько, и кивает головой.

Через час умытая, наевшаяся печенья и напившаяся теплого чая, малышка спит на диване, укрытая пледом. По личику то и дело пробегают болезненные судороги. Время от времени она во сне жалобно всхлипывает и вздрагивает всем телом.

Я сижу рядом. Одной рукой глажу ее по волосикам и по худенькой спинке. Тихонечко напеваю колыбельную, которую всегда пою Мишане на ночь. Второй рукой я раз за разом набираю все известные мне телефонные номера – самого Родиона Юрьевича, Эльвиры, начальника службы безопасности нашей компании.

Словно они сговорились, ни один номер не отвечает...

Я отправляю с десяток, наверное, сообщений всем троим с просьбой срочно перезвонить мне. Родиону Юрьевичу еще и подробный рассказ о том, что нашла его дочь сидящей одну в коридоре.

Еще я звоню Ладе, чтобы попросить сегодня забрать Мишку из садика, и тоже впустую. Подруга хронически недоступна. Да что за день-то такой?!

В половине шестого я осторожно бужу Дину. Рассказываю ей сказочную историю про то, что папа сейчас очень-очень далеко на Северном Полюсе. А нам с ней надо пойти в детский садик, чтобы забрать оттуда маленького мальчика, моего сына.

- Ему там плохо, да? В садике? – глядя на меня заспанными глазенками спрашивает Динуля. – Он тоже плачет?

- Если я не приеду за ним, он будет очень сильно плакать, — отвечаю честно. После этого девочка без возражений позволяет себя одеть и доверчиво дав мне ручку, идет со мной на выход.

Ну что же, раз папа потерялся, а у няни «мальчик заболел», придется забрать девочку к себе домой. Надеюсь, рано или поздно Родион Юрьевич прочитает мои сообщения. Вспомнит, что у него есть ребенок и приедет за Диной. Потому что, как я поняла из рассказа малышки, мамы у нее нет, только папа.

Глава 15

В садик мы с Диной приходим, когда почти всех детишек уже забрали. В опустевшей игровой только Миша, да еще две девочки, сестры-близняшки.

Я знаю, что их мама тоже мать-одиночка. Женщина часто задерживается по работе и прибегает за девочками, когда садик уже закрывается. За это на нее всегда злятся воспитатели, которых дома ждут семьи. Мама девочек всегда так искренне извиняется, но, очевидно, ничего не может поделать с графиком работы.

- Ну хоть вы сына почти вовремя забираете, — недовольно приветствует меня Мария Геннадьевна, Мишина воспитательница.

- Еще почти двадцать минут до закрытия, — отвечаю спокойно.

По-человечески я ее понимаю, она тоже домой хочет. Но у всех свои обстоятельства и работа, которую не бросишь, чтобы воспитатель мог пораньше закончить свою.

Мария Геннадьевна недовольно поджимает губы и взглянув на мой парик спрашивает:

- А вы имидж решили поменять, я смотрю?

- Угу, — отвечаю, решив не вдаваться в подробности.

Воспитательница с огромным интересом осматривает меня – и парик, и бледные губы с бесцветными бровями. Фальшиво восклицает:

- Вам так идет! Просто кардинально похорошели! - выглядывает в игровую, и довольным голосом зовет моего сына:

- Миша, твоя мама пришла.

Мишаня бросает машинку, с которой играл, и на всех парах несется ко мне. Обнимает за ноги, прижимается. Задирает ко мне счастливую мордашку:

- Мама, ты плишла! – он тоже еще не выговаривает «р», как и Дина.

Мария Геннадьевна еще раз удовлетворенно окидывает взглядом мою прическу, и уходит, а Миша с любопытством смотри на смущенно жмущуюся ко мне Дину.

- Динуля, это Миша. Мишань, а это Дина, она дочка моего начальника. Родион Юревич, помнишь я тебе рассказывала? Вот, Динуля его дочка.

Миша несколько секунд рассматривает девочку. Кривится и возмущенно спрашивает:

- Она будет с нами жить?!

- Динуля сегодня приглашена к нам в гости, — объясняю сыну.

- Мой папа уехал на Севелный полюс, — неожиданно громко заявляет девочка. – Он пливезет мне подалок!

Миша смотрит на нее несколько секунд, а потом хмурит брови и говорит:

- А у меня нет папы. Только мама. Мне папа и не нужен!

- А мне нужен! Мой папа самый класивый! – возмущается Дина. Потом сникает. Опускает лицо и шепчет: – Моя мама умильла…

Услышав это Мишаня замирает и начинает переводить взгляд с Дины на меня и обратно. В глазах у него появляется паника. Он снова кидается ко мне, с силой обхватывает ручками, утыкается лицом мне в живот и стоит, громко сопя.

- Миша, я никуда не денусь. Всегда-всегда буду с тобой, — говорю ему тихонько и глажу по волосикам. Уже полгода это его самый жуткий страх - что мама куда-то исчезнет. Непонятно только, откуда взялся? Я ведь почти все время с сыном, если он не в садике...

Ловлю напряженный, расстроенный взгляд Дины. Подтягиваю ее к себе, обнимаю свободной рукой.

Предлагаю весело:

- Пойдемте скорее домой? Нажарим блинчиков на ужин. Еще у нас есть малиновое и вишневое варенье…

Услышав про любимое блюдо, Миша отстраняется и бежит к своему шкафчику. Начинает торопливо одеваться, даже не прося моей помощи.

На улице мы сталкиваемся с мамой девочек-близняшек из Мишиной группы. Немного растрепанная и смущенная она выскакивает из припарковавшегося у ворот большого тонированного джипа и бежит по дорожке к дверям.

Здоровается:

- Добрый вечер, Катя! Миша, привет! Что за красавица с вами? – смотрит с интересом на Дину. - А я опять с опозданием, никак не могла с показа вырваться. Спасибо… коллеге - предложил меня подвезти. Иначе не знаю когда бы с другого конца города добралась…

- Еще целых десять минут до закрытия садика, — улыбаюсь ей ободряюще. Я знаю, что эту молодую симпатичную девушку зовут Машей, мы с ней всегда перекидываемся несколькими фразами, когда встречаемся в садике. Маша работает риэлтером и целыми днями носится по городу, показывая клиентам квартиры и оформляя сделки.

Три года назад она овдовела, оставшись с двумя годовалыми дочками на руках. Как я поняла из вскользь брошенной фразы, никого из родни у нее не осталось, кто мог бы хоть как-то помочь. Вот и крутится как белка в колесе, чтобы прокормить себя и дочек…

По дороге домой мы заходим в магазин, решив, что к блинам нужна сметана. Весь путь Миша что-то рассказывает Дине про садик, про свои машинки и про воспитательницу, с которой он не дружит, потому что она заставляет его спать после обеда. К дому подходим надышавшиеся вечерним морозным воздухом и порядком проголодавшиеся.

Я в который раз проверяю телефон в надежде, что Родион Юрьевич прочитал мои сообщения, но они все так и висят непрочитанными. Что за ерунда? Может уже пора тревогу бить? Вдруг с мужчиной что-то случилось?

Но оказалось, что с ним все в полном порядке…

Едва я берусь за ручку подъездной двери, сзади раздается громкий окрик:

- Стоять!

- Папа! – взвизгивает оглянувшаяся на голос Дина. Кидается навстречу стоящему в распахнутой, несмотря на мороз, куртке, очень сердитому Родиону Юрьевичу.

При виде дочери лицо у него мгновенно преображается, хмурая складка между бровей разглаживается. Он подхватывает девочку на руки, обнимает и с облегчением выдыхает:

- Дина, как ты тут оказалась?

После чего переводит взгляд на меня и рычит:

- А теперь быстро все мне объяснила!

Глава 16

- А теперь быстро все мне объяснила! – рычит Родион Юрьевич и надвигается на меня своей громадной, агрессивно настроенной массой. – Живо! Как моя дочь оказалась у тебя?!

- Я… Я же написала вам все. В сообщении. И звонила тоже, — лепечу растерянно – выражение лица мужчины меня откровенно пугает.

Похоже, Дину эта сцена тоже испугала, потому что глаза у нее делаются растерянные, губы начинают дрожать. Она еще сильнее прижимается к отцу и зарывается лицом в воротник его куртки, словно хочет спрятаться от опасности.

Эх, вот бы меня кто-то защитил от непонятного гнева этого мужчины!

- Что ты написала? Куда подевалась няня Дины? – рявкает Родион Юрьевич в ответ на мою попытку оправдаться. Делает еще шаг ко мне и вдруг негромко охает. Опускает глаза вниз. Восклицает удивленно:

- Это еще что такое? Ты чего дерешься, мелкий?

- Не кличи на мою маму! – раздается снизу возмущенный голосок и мой сынуля изо всех сил толкает наступающего на меня огромного мужчину.

- Миша, нельзя драться! - подхватываю сына на руки. Пытаюсь успокоить, но он, похоже, реально готов вступить в бой за меня. Снова замахивается, словно собирается ударить. Кричит:

- Не тлогай мою маму! Она холосая! А ты злой!

Алмазов замирает. Молчит и рассматривает нас с Мишаней. Теперь мы стоим, каждый со своим ребенком на руках и испепеляем друг друга взглядами.

Вернее, это Миша испепеляет Алмазова. Я пытаюсь сына успокоить, а Родион Юрьевич… Он вдруг сам успокаивается.

После паузы тяжело произносит:

- Прости, парень. Я неправ, нападая на твою маму.

- Музчина должен засищать женщин, — строго говорит мой сын моему начальнику. – На женщин кличат только слабаки.

- И плидулки, — добавляет подумав.

- Миша, это плохое слово, — шепчу сыну и вдруг тихонько всхлипываю – это были слова моего папы. Он всегда так говорил, что на женщин кричат только слабаки.

Как же Мишка сумел это запомнить, ведь маленький совсем?! Обнимаю сына еще крепче, зарываясь лицом в его шарф – вот и у меня есть защитник, а я еще жаловалась...

Родион Юрьевич длинно выдыхает, запрокинув голову. Некоторое время молчит, потом вдруг предлагает:

- Пойдемте где-нибудь в кафе, что ли, посидим? Вы мне все объясните, хорошо? А то я… Приехал домой, а там… Дины нет. Няни нет и телефон ее не отвечает. Хорошо, что у Дины маячок на рюкзаке – по нему и нашел дочку.

Тут неожиданно оживает глухо молчащая Динуля:

- Папа, не хочу в кафе. Катя обещала мне и Мише блинчики. У них дома! Мы сметану в магазине купили. А валенье у Кати дома есть. Валиновое.

- Блинчики? С валиновым валеньем? – Алмазов переводит на меня внезапно повеселевший взгляд. – Сто лет не ел домашних блинчиков. Тем более, с таким экзотическим вареньем. С удовольствием отведаю.

Я растерянно молчу, уверенная, что он шутит. Какие блинчики в моей крохотной квартирке этому мужчине родом из другого мира ? Он начальник, я подчиненная, мы общаемся только на работе!

Но, похоже, это я приняла все за шутку, потому что Дина начинает нетерпеливо подпрыгивать на руках отца, скандируя: - Блинчики! Блинчики! - а сам он, улыбаясь, спрашивает:

- Ну что, Катя, приглашаете нас с дочкой в гости? А то холодно здесь и блинчиков очень уж хочется.

Переводит взгляд на напряженно вцепившегося в меня Мишку и серьезно так говорит:

- Парень, обещаю, твою маму обижать больше не буду. Честное мужское слово!

Я еще некоторое время стою, раздумывая, а потом неуверенно отвечаю:

- Ну если не боитесь моего кулинарного таланта, то…

Набираю воздуха в грудь и командую: - Пошли!

Спускаю Мишку на землю, беру за руку и решительно шагаю к подъезду. Боковым зрением вижу, как Алмазов с Диной на руках послушно идет за нами следом.

Да уж, день сегодня странно начался, но закончится, похоже, еще более странно.

Мои хорошие, спасибо вам за комментарии. Очень приятно и радостно, что вы делитесь своим мнением о прочитанном. Это важно и ценно для меня)

Глава 17

Родион Алмазов

Пока едем в тесном лифте на седьмой этаж, неожиданно соображаю, что эта Катя может жить не одна. Вдруг у нее муж, или бойфренд имеется, а тут я такой – здрасти, я к вам на блины. С валиновым валеньем.

Хотя…

Бросаю быстрый взгляд на ее блеклое лицо, наполовину прикрытое страхолюдскими очками. Прохожусь по бесцветным бровям и мышиного цвета редким волосенкам - ну до чего невзрачная девица, просто поразительно. Очень удивлюсь, если в ее доме мужик имеется. Тот факт, что у нее есть ребенок уже сам по себе вызывает недоумение. Нашелся же где-то любитель серости, прости господи и минуй меня такая участь.

Конечно, может у Кати этой душа добрая и характер золотой. И духи у нее приятные, не сладкие, не резкие, не приторные. Что-то легкое, с тонким оттенком сирени и морского бриза.

Да, вполне возможно, что есть спрос на таких серых мышек. Тем более, блины печь умеет, что тоже ей плюс. Поэтому, про наличие мужа нужно уточнить. Во избежание проблем, так сказать.

Откашливаюсь, и осторожно спрашиваю:

- Послушайте, э-э…

- Катя, — подсказывает она совершенно спокойно.

- Я знаю.

Я, и правда, сумел каким-то образом запомнить, что она Катя, а не Лена или Таня.

- Катя, мой неожиданный визит не причинит вам каких-либо неприятностей?

Она несколько секунд недоуменно молчит. Затем ее осеняет:

- Вы имеете в виду, не спустит ли вас с лестницы мой муж?

- Что-то типа того, — отвечаю улыбнувшись.

Суметь спустить меня с лестницы – это еще надо постараться. У меня, выросшего с тремя задиристыми младшими братьями, очень богатый опыт локальных драк. Да и на боксерском ринге стабильно дважды в неделю спаррингуюсь.

Катя отрицательно крутит головой:

- Нет, никто не спустит. Мы с Мишей вдвоем живем. Раньше с моим папой, но он… погиб несколько месяцев назад.

- Простите, — говорю на автомате, не зная, что еще сказать. Принести соболезнования? Сказать, что сочувствую ее утрате? Как-то нелепо это будет выглядеть.

Тем более, я не знаю, была там утрата, или нет. Вдруг папаша буйным алкашом был и дочурка рада-радешенька что сироткой стала?

- Ничего, вы же не знали, — отвечает «сиротка» спокойно и держа за руку сына первой выходит из лифта.

Квартирка моей второй помощницы оказывается маленькой, но уютной и очень чистой. Про такие говорят - с пола можно есть.

Все аккуратно, никакого бардака и вещи по местам разложены. Даже не скажешь, что в доме пацанчик мелкий живет. По Динке знаю, как в этом возрасте они игрушки, раскраски, конструкторы и прочее свое добро по дому растаскивают. Как мама в шутку говорит, они так территорию метят – где моя игрушка, там я. А где я, там все мое. И да, мужским присутствием даже не пахнет - вон, полочка на стене покосилась, а поправить явно некому.

Одежду мы оставляем в прихожей. Катя помогает раздеться детям и уносится по коридору в сторону кухни, на ходу прокричав, чтобы мы располагались. Ее сын с деловым видом ведет нас с Динкой в ванную мыть руки. Пока мелкие на пару плещутся под краном, я стою в дверях и с любопытством оглядываюсь.

Сто лет не бывал в таких ванных комнатах. Забыл, какие они бывают маленькие, размером с чулан. В эту ванную еле втиснулась раковина, душевая кабинка и узкая стиральная машина, оставив место с трудом развернуться одному человеку.

Но и здесь, хоть и тесно, но очень чисто. Буквально до скрипа и блеска отчищенная плитка на стенах. Зеркало без единого развода. Про раковину вообще молчу – такое впечатление, что ее тщательно отмыли прямо перед нашим приходом.

Все это сходу импонирует мне в этой Кате – терпеть не могу нерях и загаженные жилища. Поэтому и домработниц меняю чаще, чем некоторые мои друзья любовниц. Как только очередная фея чистоты начинает лениться и делать уборку на отвяжись, безжалостно увольняю.

Динка и ее новый приятель уносятся из ванной, оставив меня одного. Я неспешно намыливаю руки единственным имеющимся здесь куском детского мыла. Разглядываю в зеркале свою хмурую рожу и вспоминаю события дня, в результате которых я оказался в этой крохотной квартирке у черта на куличках…

Глава 18

Родион Алмазов

Когда захожу в кухню, там уже вовсю пахнет блинами, растопленным сливочным маслом и поспевающим кофе. Дина и сын этой Кати сидят за столом и нетерпеливо облизываются.

Сама хозяйка, нарядившись в длинный фартук с яркими подсолнухами на подоле, колдует над плитой. Ловко разливает тесто сразу по двум чугунным сковородкам и одним глазом следит за туркой с кофе, приткнувшейся сбоку на плите.

Шустро она за пять минут успела все организовать!

При моем появлении вторая помощница поправляет на носу запотевшие от жара очки и кивает на свободную табуретку:

- Садитесь, Родион Юрьевич. Сейчас уже первые блины будут готовы. Сначала детей накормим, да? Давайте пока кофе вам налью. Или, может, чай заварить?

- Кофе подойдет, — отвечаю, усаживаюсь рядом с Динкой.

- Папа, поплобуй валенье, — она тут же лезет ложкой в стоящую перед ней розетку с ароматной яркой массой.

– Это валиновое, — подносит ложку к моему рту. Я пробую, мычу, что очень вкусно. Дочка довольно улыбается, и тянется к другой вазочке.

– А это… Миша, я забыла, как называется..., — смущенно смотрит на мальчишку.

- Вишневое, — важно отвечает парень. – Это нам Лада пливезла. Вчела… Нет, давно.

- Это твоя бабушка? – принимается расспрашивать моя неугомонная дочь.

- Лада - это мамина подлуга. Она моя клестная и сильно-сильно меня любит. Еще меня любит Клала Никитична, только она не подлуга. Она маму часто лугает. А бабушки у меня нет, и дедушка умел, — грустно заканчивает мальчишка свою длинную речь.

Замечаю, как от слов сына напряженно застывает спина Кати. Интересно, что-то не так с ее подругой или с этой Кларой Никитичной? Или с родственниками, бабушкой и дедушкой?

- А у меня есть бабушка! – хвастливо произносит моя дочка. – У меня много лод... лод... — беспомощно смотрит на меня, не в силах выговорить сложное для нее слово. Не успеваю подсказать, как Катя уточняет:

- Родственников, да, Динуль? У тебя много родственников?

- Да! – расцветает Динка. Пока Катя ставит передо мной кружку с кофе, начинает деловито перечислять, загибая пальчики:

- Бабушка Лиля, дедушка Юла, Егол, Матвей, Захал и Ася. Вот, много! Еще у меня есть няня.

При упоминании няни я едва не рычу сквозь зубы – похоже уже нет у тебя няни, дочь. По крайней мере той, что была раньше, точно нет!

Словно угадав мои мысли, Катя бросает на меня внимательный взгляд. Но тут же снова возвращается к Динке:

- Ого, как много! Это здорово, Динуль, когда большая семья.

Кладет детям на тарелки по три блина и все разговоры на время затихают. Остается только дружное детское чавканье и шум закипающего чайника.

Я неспешно цежу свой кофе и смотрю на жующих детей. На то, как безликая Катя ловко переворачивает тесто на своих сковородках. Как подкладывает малышне еще блинчиков. Над чем-то смеется вместе с ними.

Добавляет в вазочки варенье и сметану, потому что они мигом пустеют… И вдруг ловлю себя на том, что мне удивительно комфортно в этой маленькой, с яркими желтыми шторами и смешными наклейками на шкафчиках кухне.

Уютно, как давно уже нигде не было, даже в родительском доме. Может только в собственной квартире в полном одиночестве мне случается поймать такое спокойствие, как испытываю сейчас.

Или это просто откат после нескольких часов дикого напряжения, когда я обнаружил, что моя дочь пропала и никто понятия не имеет, где она? Нервная система перенапряглась, а сейчас, когда все оказалось в порядке, расслабляется? Да, наверное, поэтому.

- Ну что, наелись? – спрашивает Катя у перемазанных с ног до головы вареньем мальков. Получив дружное «да», командует:

- Тогда бегом в ванную мыть руки и мордочки, и можете пока посмотреть мультики.

Через секунду мы остаемся одни и в кухне ненадолго повисает тишина. Я встаю и за полшага добираюсь до раковины – помыть кружку.

- Оставьте, Родион Юрьевич, я сама, — пугается Катя, заметив мой манёвр. Пытается выхватить посудину из моих рук.

Не отдаю. Резко бросаю:

- Мне не трудно. Лучше расскажите, как моя дочь оказалась у вас, Катя? И почему вы ничего мне не сообщили?

Она поправляет на носу очки, отключает газ под своими сковородками. Не глядя на меня, ставит на стол чистые тарелки и приборы.

- Я вам звонила несколько раз, Родион Юрьевич. Ваш телефон все время был вне доступа. Еще я звонила Эльвире – вы ведь вместе уехали, и я думала, что…

- Дальше! – обрываю ее.

Знаю, что ты думала – что мы с Элей в постели кувыркаемся. Я, естественно, в курсе, какие слухи ходят по компании про меня и первую помощницу. Меня они совершенно не трогают. Но сейчас почему-то становится неприятно, что и эта Катя считает, что я сплю с Эльвирой.

- Еще я звонила начальнику службы безопасности, но он тоже был недоступен. Больше не знала к кому можно обратиться, — продолжает она сухим голосом и передергивает плечами. Обиделась на мою резкость, похоже.

- Эльвира выполняла мое задание и телефон у нее вполне мог быть отключен. Начальник службы безопасности улетел в командировку, и примерно с трех часов дня находился в самолете в небе. Связь там не ловит, как ты понимаешь.

- Понятно, — кивает она и ставит передо мной тарелку с одуряюще пахнущими блинами. – Ешьте, Родион Юрьевич, пока горячие.

Складываю блин треугольником. Как в детстве, макаю в горячее сливочное масло и откусываю. Жую, чуть не жмурясь от удовольствия, так это вкусно.

- Обалденно, — говорю, доев четвертый блин. – Спасибо.

Катя слабо улыбается, и спрашивает:

- Положить еще?

- А есть? Вам, наверное, себе и сыну нужно оставить?

- Несколько штук могу вам предложить. И теста полно, я потом еще напеку, когда…

- Когда мы с Диной уйдем, — заканчиваю за нее, совершенно не желая никуда уходить. Посидеть бы еще немного, вытянув ноги, и расслабленно попивая душистый чай из пузатой белой кружки.

Глава 19

Катя Мельникова

Беру в руки телефон Родиона Юревича. Перелистываю список входящих звонков – от меня ни одного!

- Ну как же так? Я звонила и писала… — произношу растерянно. Как такое может быть - только нашла Дину возле двери в приемную, и сразу позвонила. Потом еще несколько раз набирала. Сообщения отправила, текстовое и голосовое тоже. На всякий случай.

Поднимаю глаза на хмурящегося Родиона Юрьевича и начинаю каяться.

- Я выходила на несколько… выходила пообедать. А когда вернулась, Дина сидела на полу возле двери приемной. Рассказала, что у няни «заболел мальчик», и она поехала к нему. Дине няня сказала стоять возле приемной и ждать, когда за ней придет папа.

Покрытые темной щетиной челюсти мужчины напрягаются. Глаза темнеют, из серых становясь почти черными. Ноздри прямого породистого носа гневно раздуваются. Похоже, он еле сдерживает ярость.

Прекрасно его понимаю – я в какой-то момент представила, что моего Мишу вот так оставят где-то одного и мороз по коже побежал от ужаса. Бедная Дина!

Волнуясь, продолжаю рассказ:

- Я ее завела в приемную. Напоила сладким чаем и угостила печеньем. Потом Дина заснула на диване. Все это время я пыталась звонить вам, Эльвире и Марату Аркадьевичу.

Вскакиваю и бегу в коридор за своей сумкой. Приношу, достаю из нее телефон. Разблокировав экран, разворачиваю его к Родиону Юрьевичу:

- Вот, смотрите, мои вызовы… И сообщения.

Мужчина забирает телефон из моих пальцев. Случайно касается ладони и меня словно током пробивает. По коже, приподнимая волоски, проносится горячая волна и оседает томительной сладостью где-то внизу живота. Щекам сразу становится жарко.

Торопливо отдергиваю руку. Борясь с желанием спрятать ее за спину, зажимаю ладони между коленей и сижу, не поднимая глаз. О, боже, позорище-то какой! Надеюсь, он ничего не заметил...

- Где ты взяла этот номер? На который писала и звонила? – через несколько томительных минут тишины спрашивает Родион Юрьевич. Возвращает мне телефон и пытливо смотрит, все так же зло сжимая челюсти.

- В базе, которую мне Эльвира скинула, — отвечаю не задумываясь. – Там все телефоны, которые могут понадобиться – безопасники, филиалы, бухгалтерия, айтишники, отдел кадров. Ваш номер, естественно. И ее тоже, Эльвиры.

- Завтра покажешь мне эту базу, — Родион Юрьевич откидывается на спинку стула и устало прикрывает глаза. С минуту, наверное, сидит так, а я рассматриваю его лицо.

Бедняга, наверное, тоже переволновался сегодня. Вон какие глубокие тени залегли под глазами. Складка между бровей так и не расправилась, даже когда он с довольным видом блины уплетал. Надо не забыть положить им с Диной с собой несколько штук на завтрак.

- Ладно, пора ехать, — пока я смотрю, он неожиданно открывает глаза. Ловит меня на разглядывании, чуть заметно усмехается, когда я, вспыхнув, торопливо опускаю глаза.

- Запишите мой нормальный номер, Катя, — предлагает, снова переходя на «вы». – Тем, что у есть вас я не пользуюсь уже два месяца и звонить по нему совершенно бессмысленно. Писать, соответственно, тоже.

- Но… — хочу сказать, что Эльвира уверяла, что это самая свежая база номеров сотрудников компании, но обрываю себя. Нет уж, ябедничать не буду. Просто с первой помощницей теперь буду особенно осторожна.

Через несколько минут Родион Юрьевич, уже одетый, стоит в коридоре. Засунул руки в карманы и внимательно наблюдает за тем, как я помогаю одеться расстроенной Дине, которая никак не желает уходить.

Я уже вся вспотела под своим париком, пытаясь запихнуть в комбинезон упирающуюся егозу. Мишаня тоже куксится, убеждая меня, что Дина должна остаться еще немного, потому что он не успел показать какой конструктор ему подарила Лада.

- Миша, девочки же не очень любят конструкторы, — пытаюсь убедить его отказаться от своих планов. – Девочкам куколки нравятся.

- А Дина любит! Она не такая девочка! – упирается сын.

- Я длугая девочка! Я люблю констлуктолы! – пищит Дина в унисон с Мишкой. Крутится и старается содрать с головы шапку, которую я только что с таким трудом на нее натянула.

- Дети, уже поздно. Вам пора спать, — пытаюсь призвать логику, прекрасно зная, что она не сработает.

Тут может помочь только обещание, что скоро Дина и Миша снова встретятся. Но я этого сказать не могу, потому что они точно не встретятся. Сегодня была просто случайность.

Расстроенно смотрю, как Дина начинает шмыгать носом, а Мишаня сердито хмурит брови. Понимаю, что сейчас запросто может начаться детская истерика, но ничем не могу ее предупредить – врать детям, что они еще увидятся не хочу.

Неожиданно раздается удивительно мягкий голос моего босса:

- Дина, ты помнишь, что у тебя скоро день рождения? Ты уже решила, кто к тебе придет в гости?

Несчастная мордашка девочки мгновенно разглаживается, и она радостно вопит:

- Миша! Миша плидет!

- Ну вот и отлично! Сейчас мы поедем домой, а завтра утром ты поедешь в гости к бабушке. Вы вместе нарисуете Мише приглашение на твой день рождения, хорошо?

Дина кидается к насупленному Мишане. Обнимает его и обещает:

- Миша, я тебе налисую самое класивое плиглашение!

- А я выдам вам премию, Катя. За помощь, — вдруг негромко произносит Родион Юрьевич, внимательно глядя на меня. – Завтра с утра зайдите ко мне.

Стою, и ошарашенно смотрю на закрывшуюся за моим начальником и его дочкой дверь. Лишь когда проходит немало времени, вспоминаю, что забыла положить им с собой блинчиков.

Глава 20

Родион Алмазов

- Что там с Дининой нянькой? Нашёл ее?

Мой начбез Марат Аркадьевич Самойлов по прозвищу Аркан, снисходительно хмыкает. Комфортно разваливается в кресле, вытягивает длинные ноги чуть не до середины кабинета, и отвечает:

- Нашел, конечно. Что там искать-то? К маменьке своей она рванула. В отчий дом, расположенный в ближайшем пригороде. Она хоть звонила тебе, когда решила Динку под дверью приемной бросить?

- Был от нее один звонок, но я в то время на переговорах с Ведерниковым был и не ответил. Позже перезвонил, но эта сучка уже не брала трубку, — я до хруста сжимаю в пальцах ручку, желая, чтобы вместо нее это было горло твари, бросившей мою четырёхлетнюю дочь одну в коридоре офиса.

- А мне твоя нянька с пеной у рта доказывала, что звонила сто раз, но ты не отвечал. Поэтому она повезла Дину в твой офис. Увы, приемная была на замке, а ждать она никак не могла. Поэтому, решив, что находиться в этом месте для девочки безопасно, со спокойной душой оставила ее дожидаться твоего прихода.

- Звездец! – комментирую услышанное.

Некоторое время молчу, пытаясь успокоиться и решить, какое наказание получит мерзкая баба за такой поступок.

- А спроси меня, Родион Юрьевич, что за мальчик у нее заболел, ради которого она твоего ребенка бросила? – странным тоном произносит Аркан.

- Да, точно. Что за мальчик? Детей у нее вроде нет, если я не ошибаюсь.

- Не ошибаешься, бездетная у вас нянька, — Аркан щелкает пальцами.

– А «Мальчик» – это кличка ее собаки породы корги, временно проживающей у ее родителей. Собачка вчера откушала чего-то на улице и свалилась с желудочными коликами. Матушка твоей няньки позвонила доченьке с сообщением, что ее любимец подыхает. Та и помчалась спасать питомца, забив на свою воспитанницу, твою дочь.

Громко и с чувством матерюсь, не в состоянии уложить услышанное в голове – у тетки весеннее обострение или что? Хотя проверяли ее на сто раз. В том числе, она освидетельствование у психиатра проходила, подтвердившее ее психическое здоровье. Но тогда что за звездец у нее в голове?!

Счастье еще, что Динка с перепугу не пошла бродить по коридорам – кто знает, куда могла забрести и во что попасть. Мало ли в большом офисном здании опасностей для четырехлетки - лифты, лестницы, открытые розетки. Да просто какой-нибудь неадекват мог испугать ее насмерть!

Как подумаю о таком, еще сильнее хочется свернуть шею придурочной няньке!

Хорошо моя вторая помощница нашла Динку и ловко успокоила. Вдвойне повезло, что у этой Кати свой ребенок есть и она знает, как с такой малышней обращаться. Окажись на ее месте Эльвира, вряд ли Динка так легко пережила бы произошедшее.

А так дочка всю дорогу до дома трещала, как интересно она сходила с Катей в садик за Мишей. И как в магазине они покупали сметану. Про Мишу этого мелкого жужжала, не переставая. И даже не вспоминала, как одна сидела на полу в пустом коридоре…

В общем да, спасибо Кате, что без потерь разрулила эту ситуацию.

Так что премию, которую вчера ей выдал, она точно заслужила. Даже несмотря на то, что оставлять приемную не имела права…

- Что с нянькой делать будешь? – интересуется Марат, отрывая от моих мыслей.

Морщусь:

- Убил бы, да в тюрьму посадят. Так что просто оставлю без зарплаты за последний месяц и выкину пинком под зад.

Морщусь и тру лоб –теперь новую няню искать придется. Пока с Диной моя мама, обе, и внучка и бабушка, счастливы. Но надолго ситуацию так оставлять не вариант – у мамы своих дел полно.

- Сейчас позвоню в агентство и дам заявку на писк новой няни, — принимаю решение.

- Только в этот раз заказывай такую няньку, чтобы у нее самой дети были. Чтобы ей даже в голову не пришло ребенка одного бросить, — советует Марат серьезно.

- Без тебя знаю, папаша многодетный, — бурчу на начбеза.

- Лучше скажи, нет среди твоей многочисленной родни красивой девушки, желающей вступить в фиктивный брак?

Марат на секунду замирает и оторопело хлопает на меня глазами. Ничего себе, мне удалось удивить своего прожжённого начальника службы безопасности!

- Какую-какую тебе девушку нужно? – переспрашивает он. - У меня слуховые галлюцинации?

- Желающую заключить фиктивный брак со мной, — цежу сквозь зубы. – Только не вздумай трепаться об этом, Аркан! Никто из не должен знать, что мой брак будет ненастоящим.

В двух словах рассказываю внимательно слушающему Марату про ультиматум отца.

- Так что, жена мне нужна срочно желательно вчера – иначе не получу свою сетку клубов. По знакомым с этим пойти не могу, сам понимаешь - мигом доложат отцу. Нужен кто-то со стороны, кто не проболтается про наш договор, — мрачно завершаю рассказ. Настроение окончательно поползло вниз.

В дверь стучат и на пороге появляется Эльвира с кофе для меня и чаем для Марата. Идет к столу, покачивая обтянутыми узкой юбкой бедрами. Чуть заметно улыбается глазеющему на ее ножки Аркану и изящно наклоняется, расставляя чашки. До меня долетает аромат ее духов – сладкий, чувственный, с восточными нотками.

Снова лезет в голову мысль заключить с ней контракт на договорной брак – реально, лучше Эли в моем окружении никого не найти. Окидываю оценивающим взглядом ее фигуру и хорошенькое лицо - самое то фактура, чтобы в статусе моей жены не вызывала ни у кого вопросов. Если в ближайшее время вариант лучше не попадется, подумать над этим.

Расставив чашки, Эльвира выходит из кабинета. Марат, поводив довольным взглядом ее красиво покачивающуюся задницу, снова поворачивается ко мне. С азартом восклицает:

- Слушай, зачем тебе по знакомым ходить? Можно поступить гораздо проще - найти фиктивную жену на сайте знакомств…

Глава 21

Родион Алмазов

- Аркан, у тебя крыша съехала? Какой сайт знакомств? – я в недоумении смотрю на начбеза.

- Нормальный сайт знакомств. У меня брат двоюродный со своей девушкой на нем познакомился. Два года вместе, к свадьбе готовятся, — бурчит Марат, усердно втыкаясь в телефон.

Ну точно, не в себе мой главный безопасник. Может в отпуск его отправить на недельку? А то, как вернулся вчера из командировки, так и ходит странный какой-то.

- Так… В цели знакомства выберем «решу, когда встречу». Дальше... Тебе по каким параметрам девушку подбирать? Возраст… , — Аркан отрывает взгляд от экрана, — возраст от 25 выберем?

- Эй, стоп! Ты что делаешь? – торможу его.

- Регистрирую тебя на лучшем сайте на данный момент. Значит, возраст кандидатуры выбрали… Внешность…

Понимаю, что схожу с ума – где я и где сайты знакомств?! – но Аркан, кажется, твердо решил помочь мне с поиском фиктивной жены.

- Цвет волос указываем?

- Главное, не блондинка, — отвечаю сдаваясь под напором этого торнадо.

- Это я в курсе, что ты их на дух не переносишь. Странно, кстати, у тебя ведь мама блондинка. А говорят, мужчина в своей избраннице всегда ищет черты матери. Ты почему не следуешь психологическим догмам?

- Аркан, иди ты… — ничего не собираюсь рассказывать этому дебилу.

Всегда поражаюсь, как в этом типе уживаются суровый мужик с непростым прошлым, крутой профессионал и развеселый пацан, готовый на любой кипеш? Но как-то уживаются удивительным для меня образом. Сейчас Марат явно настроился на авантюру с подбором мне жены на сайте знакомств и сдвинуть его с места не под силу даже бульдозеру.

Сжимаю челюсти – ну батя, ну подложил ты мне свинью. В свои тридцать пять я еще таким сомнительным делом не занимался, как светить своей рожей на таком сайте!

- Аркан, — пытаюсь хоть немного притушить его активность. — Только фотку мою не вздумай выложить! Вдруг кто-то из знакомых увидит.

- Будь спок, красавчик! Если твою настоящую рожу выложить, ты просто утонешь под тоннами сообщений от желающих поиметь тебя во всех смыслах, ракурсах и всеми доступными способами.

- Вот! – через несколько минут, когда я уже допил кофе, Марат пересылает мне ссылку на аккаунт.

– Заходи, смотри, выбирай. Я себе тоже ссылочку сохраню, на досуге покопаюсь в вариантах. А то знаю тебя – забьешь на такую классную возможность и предложишь своей мега-помощнице Эльвире договорной брак, — развеселый, ухмыляющийся душка Марат мгновенно исчезает и на его месте появляется хладнокровный профессионал с цепким взглядом и компьютером вместо мозга.

- Что ты имеешь против Эли? – интересуюсь удивленно.

- Если бы что-то имел, давно пришел бы к тебе с фактами. Пока только чуйка моя работает. Поэтому просто предлагаю быть с ней поосторожнее. Хитрая она до жути, а высокой моралью и нравственностью не обременена. Зато долгами обвешана, как деревенская собачонка клещами. А это значит, что…?

- Что? – спрашиваю, а сам сразу вспоминаю, слова своей второй помощницы про телефонную базу, которую ей дала Эльвира. Базу с моим давно не действующим номером телефона. Ни в жизнь не поверю, что Эля допустила оплошность, не поменяв телефон. А это значит… Непонятно, что это значит.

Хочу поделиться информацией с Арканом, но включается интерком и напевный голос все той же Эльвиры сообщает, что по мою душу явилась главный бухгалтер. Вот тоже, головная боль и заноза в заднице.

Вечно ей мерещатся заговоры в компании. Ладно бы только по финансам заморачивалась, но Елена Романовна и в трудовую дисциплину лезет, без конца докладывая мне про чужие опоздания. Айтишникам весь мозг вынесла подозрениями, что кто-то в бухгалтерские базы несанкционированно может пролезть. Ну и так далее.

Классный профессионал, но достала всех до самых печенок - вон, даже Аркана при имени Елены Романовны перекосило! Вскочил и бочком-бочком к двери пополз.

- Не прощаюсь, Родион Юрьевич, но в данную минуту вынужден откланяться, — объявил и свалил, сделав вид, что не заметил появившуюся на пороге главбухшу.

Пока Елена Романовна усаживается в кресло и раскладывает свои бумаги, зачем–то заглядываю в телефон, в приложение, которое мне поставил Марат. Офонареть! Всего несколько минут прошло, а на мою анкету уже несколько десятков отзывов! Похоже, попал я с этим сайтом знакомств.

Но, с другой стороны, похоже и на то, что теперь это мой единственный способ выполнить условие отца с женитьбой – вариант с Эльвирой автоматически попадает в черный список.

По крайней мере временно – раз Аркану что-то не нравится, значит и мне стоит насторожиться. Хотя жаль, конечно, Эля просто идеальная кандидатура на эту роль…,

Глава 22

Катя

- Вот! – Лада поднимает в руке прозрачный пакет с логотипом известной химчистки.

– Сумели девочки справиться с пятном на рубашке твоего супер-босса. Хотя было трудно, поэтому так долго. Зато результат – ум-м! - подруга складывает пальцы в щепотку и звучно её целует.

Снимаю чехол и рассматриваю - и правда, там, где несколько дней назад было безобразное коричневое пятно, сейчас белоснежная ткань.

- Спасибо, Ладусь! – произношу благодарно. Хотя Родион Юрьевич за эти дни ни разу не вспомнил про свою испорченную рубашку, меня все равно мучило беспокойство, что однажды он про нее спросит. Особенно мне становилось дурно, когда вспоминала ее стоимость!

- Все, я побежала! – объявляет Лада.

- Как, уже?! Может хоть по чашке кофе? - прижимаю к себе чехол и растерянно смотрю на подругу. Мне так много хочется рассказать Ладе, спросить совета… Мы с ней не виделись с того дня, как я устроилась на работу и облила эту самую рубашку босса кофе. А сейчас как раз никого в приемной – Родиона Юрьевича до завтра уже не будет. Эльвира уехала в один из филиалов, и в офис тоже сегодня не вернется. Так что до конца рабочего дня я буду одна.

- У меня обед скоро закончится, — Лада чмокает меня в нос и обещает:

– Заеду сегодня к вам с Мишаней после работы. Я вам пряников привезла – зря что ли в командировку в Тулу ездила! Вечером и попьем хоть кофе, хоть чай. Ночевать у вас останусь - завтра суббота, можно подольше посидеть!

После ухода подруги я иду в кабинет начальника. Останавливаюсь на пороге и оглядываюсь, рассматривая обстановку.

Мне кажется, кабинет похож на самого Родиона Юрьевича. Такой же уравновешенный и уверенный в себе. Мебель в спокойных серо-синих тонах. Светлые стены, светлый пол. Ковра того дурацкого уже нет – его убрали в тот же день, как Эльвира толкнула меня в надежде, что я упаду и разолью кофе.

Высокие и широкие, в полстены окна прикрывают стального цвета жалюзи. И пахнет здесь туалетной водой Родиона Юрьевича – свежий запах моря, апельсиновой цедры и немного коры дуба. Ему очень идет этот необычный микс ароматов.

Втягиваю будоражащий запах и еще раз окидываю кабинет взглядом - на самом деле, после своего второго рабочего дня я здесь и не была ни разу. Документы на подпись Эльвира относит начальнику сама. Чай и кофе готовлю я, но относит их Родиону Юрьевичу и его посетителям тоже она сама.

У меня сложилось впечатление, что первая помощница специально не подпускает меня близко к нашему начальнику, оставляя мне дела подальше от него.

Странная она, можно подумать, я претендую на внимание такого мужчины, как Родион Юрьевич! Надо как-то попробовать объяснить ей, что меня интересует только работа.

Да и вообще, даже в своем родном обличье я вряд ли привлеку его внимание, а уж в нынешнем мышином образе и подавно. Такие мужчины, как Алмазов интересуется исключительно яркими красавицами. Такими, как… как сама Эльвира! Так что, зря она так волнуется.

Иду к шкафу с одеждой, вешаю в него рубашку. Еще несколько секунд стою, вдыхая мужской аромат, который тут ощущается еще сильней. Вздыхаю печально, сама не знаю почему и возвращаюсь в приемную.

Взгляд падает на кожаный диван, на котором три дня назад спала дочка Родиона Юрьевича. Интересно, как малышка себя чувствует после того происшествия? Все время хочу спросить у Родиона Юрьевича, но никак не найду подходящего момента - он делает вид, что меня знать не знает. Проходит мимо не глядя и почти не отвечая на мои приветствия.

Грустно улыбаюсь - Миша каждый день Дину вспоминает. Все спрашивает, когда же они встретятся и он покажет ей свой конструктор, а потом пойдет на ее день рождения. А у меня язык не поворачивается сказать, что никогда.

Что такие девочки, как Дина Алмазова живут в совсем другом мире, куда простым смертным нет входа. То, что мы однажды пересеклись, это просто случайность, которая никогда не повторится.

Но, конечно, ничего такого я Мише не говорю...

Еще раз грустно вздыхаю и собираюсь сесть за компьютер, чтобы проверить почту, но в это время оживает мой лежащий на столе телефон.

«Мама» - высвечивается на экране, и я замираю, почти перестав дышать. Горло сжимается от накатившей тревоги, ладони потеют. Я стою, расширенными глазами глядя на вибрирующий в беззвучном режиме телефон и не решаясь к нему прикоснуться.

Потом осторожно, словно это ядовитая змея, беру в руки. Помедлив, принимаю звонок и произношу севшим голосом:

- Да, мама. Слушаю тебя.

Но вместо маминого голоса слышу другое:

- Ну здравствуй, Катенька, — небрежно произносит незнакомый мужской голос. - Вот, решил сам поговорить со своей будущей женой…

Глава 23

Голос у мужчины довольно приятный, не низкий, не высокий, и говорит он мягким тоном. Но у меня от страха пережимает горло, и по спине ползет противный озноб.

- Вы кто? Почему звоните с этого телефона? Где моя мама?! – хриплю в трубку.

- Что вы с ней сделали?! – выкрикиваю уже громче, потому что перед глазами встают картины одна другой ужаснее: что маму взяли в заложницы или заперли где-нибудь в холодном подвале, чтобы шантажировать меня. Связали, может быть, засунули в рот кляп, или что еще ужасное делают в таких случаях!

Этот мужчина ведь сказал «со своей будущей женой»? Значит, это он и есть, тот «уважаемый человек», который захотел взять меня в жены. Аксакал с ковром!

Если даже мама боится ему отказать, значит у него действительно много власти в руках. И кто знает, как он захочет ее применить против меня и моей семьи!

- Где мама?! – снова кричу в трубку.

Вместо ответа раздается смех:

- О, какая темпераментная девочка! Ты нравишься мне все больше и больше, Катенька.

- Дайте трубку маме! Иначе я звоню в полицию! – требую я, стараясь, чтобы голос не дрожал.

Мужчина смеется еще громче и радостнее:

- Ох, Катюша, порадовала ты меня! Молодец, так за своих близких переживать – достойно, очень достойно! Скоро я за тобой приеду – сегодня напиши заявление на работе, чтобы увольнение было чин по чину.

- Нам ведь не нужны проблемы с твоим работодателем и некрасивые записи в трудовой книжке – я законопослушный гражданин и жена у меня должна быть такой же, — добрым голосом добавляет мужчина. – До скорой встречи, Катенька!

- Мама…, где она? – снова спрашиваю, и из трубки раздается усталый мамин голос:

- Ну что ты вопить начала, дурочка! Вместо того чтобы уважительно с женихом поговорить, начала угрозами кидаться. Некрасиво, Катя! Разве так я тебя воспитывала?

- Мама, с тобой все в порядке?! – выдыхаю, от облегчения пропустив почти все, что она мне говорит.

- Катя, ну что за глупые детские фантазии! Ты дешевых боевиков, что ли, насмотрелась? Кто мне может что-то сделать! – фыркает мама пренебрежительно, и меняет интонацию. Голос становится привычно жестким и холодным.

– В общем, как тебе уже сказали, сегодня подаешь заявление на увольнение, и через две недели чтобы собрала необходимые вещи и ждала моего приезда. Много не бери – муж оденет тебя в соответствии со своими вкусами. Документы на ребенка подготовь, чтобы у нас не было проблем с оформлением его в учреждение. Поняла?! – припечатывает в конце.

Я молчу. Просто не могу ничего сказать. Только в голове, словно по кругу ходит мысль - когда она такой стала? Что произошло, что она так спокойно говорит такие ужасные вещи? Собирается отдать меня в жены незнакомому человеку, словно племенную овцу. Моего ребенка сдать в интернат. Когда она изменилась? Почему я ничего не заметила?!

- Мама, – обрываю ее, когда она начинает еще что-то говорить, — у меня есть жених. Очень серьезный человек здесь, в Москве. Он из богатой семьи и скоро у нас свадьба. И если твой «уважаемый человек» приедет за мной, он уедет ни с чем!

Зажмуриваюсь от страха - надеясь, мама не догадается, что я лгу. Я никогда, никогда не говорила ей неправду. Даже если знала, что меня сильно накажут, не могла заставить себя соврать. Стояла перед ней и под взглядом темных внимательных глаз мой рот сам начинал говорить правду.

Но не сейчас. Сейчас она меня не видит и речь идет о моем сыне. Ради Миши я солгу в глаза кому угодно, хоть господу богу!

- Не лги, Катенька, — мама словно все поняла. – Нет у тебя никакого жениха, и свадьба будет с тем, кого выбрала я! Разговор окончен!

Мама обрывает звонок, а я хватаю мышку и начинаю торопливо кликать, отыскивая закладку с сайтом знакомств.

Меняю аватарку с чужой фотографией на свою, сделанную на недавнем новогоднем корпоративе. Там я в элегантном вечернем платье, которое мне одолжила Лада. С красивой прической и профессиональным макияжем – тоже подарок Лады. Я очень хорошенькая на этой фотографии и стою в полный рост, видно, что я высокая и стройная. То, что надо – наверняка, иметь в фиктивных женах симпатичную девушку приятнее, чем такую, как, например, я в рабочем образе!

Быстро размещаю фото и делаю приписку в анкете, что срочно ищу фиктивного мужа. Без интима. Без совместного проживания. Только штамп в паспорте и совместные выходы при необходимости.

Подрагивающей от волнения рукой кликаю на кнопку сохранения и откидываюсь на спинку кресла – все, теперь только молиться, чтобы кто-то отозвался! И на всякий случай собрать вещи и думать куда нам с Мишей бежать, если с фиктивным браком в течении двух недель ничего не выйдет.

Еще секунду сижу, глядя перед собой и вздрагиваю от негромкого шороха. Испуганно вскакиваю, глядя на стоящего возле двери Родиона Юрьевича. Вид у него хмурый, а взгляд, которым он на меня смотрит не обещает ничего хорошего.

Нервно оглаживаю бока юбки вспотевшими ладонями – как долго он здесь стоит? Мог ли услышать что-то и моего разговора с мамой?

- З-здравствуйте, Родион Юрьевич, — произношу запинаясь. – Я думала, вас сегодня уже не будет.

- Буду, как видите. Зайдите ко мне, — холодно бросает начальник и идет к своему кабинету. Едва дыша от беспокойства, иду за ним.

- Катя, — Родион Юрьевич бросает на рабочий стол телефон и ключи от машины. Кивает на кресло для посетителей. – Садитесь, у меня к вам разговор…