(не)дракон по переписке

Глава 1 - Нателла

— Милая, я знаю, за кого ты выйдешь замуж!

Я отложила счета и посмотрела на матушку. После смерти отца моя свадьба с правильным человеком стала последним шансом вытащить семью из нищеты.

— За кого? – устало откликнулась я.

На мамином лице нарисовалась лукавая улыбка:

— Как насчет Майкла Стимплтона?

Сердце заколотилось быстрее, кровь прилила к щекам. Майкл… Моя тайная первая любовь. О нашей переписке не знал никто. И не должен был узнать.

— Не понимаю, о ком ты, — сказала я, пытаясь не измениться в лице.

— О славном юноше, с которым ты переписывалась, когда училась в школе.

Мама знает! Откуда?

— Очень милый, вежливый, порядочный. А какие стихи он тебе писал… «Моя Нателла, я люблю твой свет, твоё дыханье на страницах писем…»

— Ты читала мою переписку! — вскочила я. — Ты рылась в моих вещах!

— Не понимаю, как ты могла скрывать от меня такого положительного и, главное, состоятельного молодого человека, — мама словно не замечала моего возмущения. — Мы уже полгода пытаемся выдать тебя замуж, а тут сам Стимплтон!

Стимплтоны были лордами Северных Земель, уважаемыми и очень-очень богатыми. Поговаривали, они даже дружны с самим домом Северных Драконов — истинных владык этих земель. Брак с Майклом стал бы спасительной соломинкой для всей нашей семьи, вот только меньше всего на свете мне хотелось марать память о светлом прошлом, превращая наши отношения в расчетливую сделку.

Мне было пятнадцать, когда со школьной экскурсией я приехала на Север и увидела парня своей мечты. Стройного, светловолосого, с большими голубыми глазами и хитрой улыбкой. И самым неожиданным образом этот парень схватил меня за руку и заговорчески шепнул: «Я проведу экскурсию получше». И провел ведь. А потом завязалась наша переписка длиной в два года — наивная, чистая, полная мечтаний и надежд…

Все рухнуло после папиной смерти. Я подсела на азартные игры, научилась ругаться и охотно торговалась на базаре. Продала большую часть своих платьев и коротко постриглась. Нашла работу в лаборатории, чтобы помогать семье и сама колола дрова зимой. Я резко оборвала общение с Майклом Стимплтоном и после переезда даже не сообщила новый адрес.

— Нателла, послушай, — мама подошла ближе, доверительно накрыла мою ладонь своей. — Это лучший вариант для всех нас.

— Я не могу увидеться с ним снова! — вырвалось у меня. — Не могу! Я уже не та девчонка, которая писала наивные письма. Я не могу разрушить прошлое. Не хочу, чтобы он увидел меня такой.

— Если ты не разрушишь прошлое, то у твоей семьи не будет будущего! — мамины слова ударили, как пощёчина. — Ты подумала о сёстрах? А обо мне?

Мать закашлялась. Кровавые пятна проступили на платке, который она поспешно прижала к губам. Проклятье… Я выдохнула и помогла бедной больной матушке устроиться на подушках. Её лицо, когда‑то румяное и жизнерадостное, теперь было бледным, измождённым. Глаза всё ещё светились теплом, но в них читалась усталость — от борьбы, от боли, от бесконечных попыток держаться ради дочерей.

Три года назад начались все проблемы. Сначала умер отец, оставив нас без защиты и средств к существованию. Потом на мать неожиданно наложили проклятье, и она стала кашлять кровью и медленно затухать. Я искала лекарство, обращалась к знахарям, магам, алхимикам, но всё было напрасно. Проклятья не лечились.

— Я умираю, — сказала мама тихо, но твёрдо. — И до смерти мечтаю увидеть твою свадьбу.

— Мам, ты умираешь последние три года…

— И однажды все-таки умру.

— Мам…

Я боялась ее смерти больше всего на свете и отказывалась признавать неизбежное.

— Дочь, слушай! – мама повернула меня на себя. — Я написала Майклу Стимплтону от твоего имени и сказала, что ты едешь к нему в гости.

— Что?! — голос сорвался.

— Три года назад юноша пригласил тебя на зимние праздники, а ты тогда не ответила.

— Потому что папа умер! Мне было не до глупых переписок! И поездок!

— В любом случае, — мать подняла руку, показывая, что разговор закрыт. — Я написала Майклу, что ты с радостью принимаешь приглашение и будешь в Северных Землях послезавтра.

Где-то в Северных Землях.

— Приезжает Нателла, – сказал Майкл Стимплтон с порога.

— Нателла?

Люциус, взъерошенный и небритый, застыл над чертежами, раскиданными на его рабочем столе. В этот момент он больше походил на безумного ученого, чем на наследного принца Северных Драконов, коим являлся.

— Да, – оскалился Майкл. – И не делай вид, что не понял. Это девушка, с которой ты переписывался от моего имени три года назад.

Герои - иллюстрации

НАТЕЛЛА - охотница за богатством и картежница в завязке



МАЙКЛ СТИМПЛТОН - главный красавчик и богатый наследник



ЛЮЦИУС ДРЕЙКЕНС - принц-дракон и сумасшедший ученый

Глава 2 – Майкл Стимплтон

На губах Люциуса проскользнула едва заметная улыбка. Конечно, Дракон понял, о какой Нателле идет речь.

— У нее все хорошо? — спросил он не свойственным себе мягким тоном.

— Она приедет на Зимние праздники.

Пять лет назад во время осенних каникул Майкл познакомился с очаровательной брюнеткой. Они прогуляли всю ночь и даже поцеловались, встречая рассвет. А потом девушка написала письмо — длинное, замысловатое, полное романтичной наивности. Майкл не понял и половины и попросил друга-зануду написать ответ. Теперь же выяснилось, что Люциус не просто «ответил разок», а несколько лет переписывался с девчонкой, нагло подписываясь чужим именем.

— Представь мое удивление, — Майкл заходил по комнате, — когда вдруг ни с того ни с сего приходит письмо от некой Нателлы Вороновой, которая принимает мое приглашение, которого я, к слову, не отправлял, и скоро приедет в гости.

— В гости, — улыбка Люциуса стала смущенной. — Я звал ее три года назад, а она так и не ответила. Думал, я ей разонравился.

Майкл закипел.

— Ты не мог ей разонравиться, — сказал он. — Потому что она думала, что ты это я!

Люциус пожал плечами.

— Я вообще не знаю, на что ты рассчитывал, — продолжал Майкл. — Проклятье, ты ж Дракон! Ты выше по статусу, зачем было лгать и впутывать меня? Теперь какая-то деревенская простушка считает, что у нас с ней роман.

Вдруг взгляд Люциуса стал ледяным, пробирающим до дрожи. Майкл сглотнул, увидев вертикальные драконьи зрачки. Кажется, кто-то разозлился. А Люциус в гневе был страшен.

— В любом случае разбирайся с этим сам, — сказал Майкл спокойнее. — Нателла приедет, и ты скажешь ей правду.

Люциус отвернулся к чертежам нового изобретения. Майкл все гадал, почему друг не смотрит на женщин, а тут выясняется, что тот просто влюблен в дурочку по переписке.

— Когда она приезжает? — все-таки спросил Люциус.

— Послезавтра.

— Ясно.

— И было бы хорошим тоном встретить ее.

Люциус кивнул, и понимай это как хочешь. Майклу захотелось купить себе новые нервы.

— Я имею в виду, что именно тебе надо ее встретить, — сказал Майкл. — Встретить и сказать: «Привет, это я твой друг по переписке, я, а не Стимплтон!». На случай, если вдруг ты не знаешь, как принято в обществе.

Запоздало Майкл подумал, что девчонке, возможно, тоже невдомек, как принято. Нателла была родом с востока и смешно тянула букву «о». У нее были ангельские глазки и упругая попка — вот и все, что Майкл о ней запомнил.

— Нателла не деревенская простушка, — вдруг сказал Люциус. — Она истинная леди, утонченная и нежная.

Майкл и не подозревал, что дракон знает такие слова. Нежная? Утонченная? Стимплтон еле сдержался, чтобы не рассмеяться. Кажется, после сегодняшнего он не удивится, если выяснится, что Люциус еще и стихи пишет.

Нателла

Я стояла перед зеркалом, а мать с упорством прикалывала искусственные пряди к моим волосам. Каждая закола впивалась в кожу головы, но я терпела. По глупости мы потратили на эту накладную шевелюру почти столько же, за сколько год назад я продала свои настоящие волосы.

Тогда, в преддверии Нового года, у мамы случился очередной приступ. Нужно было срочно купить лекарство. Нет, не от проклятья — от него нет исцеления, — но обезболивающие настойки могли облегчить мамины страдания. Денег не было совсем. Пришлось отхватить косы под самый корень и продать. Сейчас волосы уже отросли до плеч, но матушка уверяла, что это «недостаточно длинно для леди», особенно учитывая, что Стимплтон запомнил меня весьма волосатой.

Стимплтон… Для пятнадцатилетней девушки наша переписка была настоящим волшебством. Казалось, я нашла родственную душу, человека, который понимал с полуслова. Мы обсуждали книги, музыку, философские идеи, строили наивные планы на будущее. Когда-то все было так просто.

— Это идеальный вариант, — проговорила мать, закалывая последнюю прядь. — Тебе нравился он, а ты — ему. Майкл Стимплтон возьмёт тебя замуж, и закончатся наши голодные времена.

— Мы последний раз писались три года назад. Я изменилась, мам. У меня руки в мозолях, я люблю охоту, а ещё я картёжница в завязке. Идеальная девушка, не правда ли? Не говоря уже о том, что последний год я работала химиком на фабрике зельеварения.

Мать повернула меня к себе, и во взгляде её читалось сочувствие, смешанное с непоколебимой решимостью.

— Детка, — тихо сказала она, — у тебя есть долг. Мне жаль, но это так. Ради семьи, ради сестёр ты должна поступиться гордостью и выйти замуж.

У меня три младшие сестры семи, десяти и тринадцати лет. Им ещё заканчивать школу и вставать на ноги. В отличие от них, моё детство было относительно беззаботным. Как бы ни было больно признавать, но мама права, у меня есть долг.

— Мам, я сделаю всё, что нужно, — наконец согласилась я. – Притворюсь идеальной леди, той девушкой, с которой Майкл Стимплтон познакомился когда-то. И если понадобится, заново влюблю его в себя.

Когда я подняла голову, в зеркале на меня смотрела девушка, в которой осталось поразительно мало от прежней пятнадцатилетней Нателлы: заострившееся лицо, серьёзный взгляд. Я попыталась изогнуть губы в подобие улыбки, но получился оскал. Нелёгкая мне предстояла работенка — притворяться легкомысленной девчонкой, какой я была до смерти отца, пока жизнь не превратилась в сплошную борьбу.

— И хорошенько подумай, что ты подаришь Майклу на Новый год, — добавила мать. — Правильный подарок очень важен.

– До Нового Года почти месяц, — ахнула я. – Ты думаешь, я проведу на Севере так много времени?

— Я надеюсь, ты там выйдешь замуж.