Не хочу быть npc

Глава 1

Я ещё ни разу не умирал. Скорее всего, сейчас это произойдёт впервые. Теоретически, я должен воскреснуть или, говоря по-геймерски, реснуться. Я был бы в этом уверен, если бы всё шло по плану, ведь после переноса я не стою за стойкой своего трактира, а во все лопатки драпаю по ночному лесу от голодного тролля. Чуть впереди чешет мальчишка с копьём и в набедренной повязке. Этот мир явно сделан куда хуже, чем я мог предполагать! Я рассчитывал наливать пиво в тёплом светлом городе, а не бежать впотьмах царапая ветками лицо. Остановиться и дать бой не могу – проиграю, без вариантов!

Надо сказать, здоровенная рычащая тварь за спиной резко улучшает интеллектуальные способности. Если выживу, вместо трактира открою центр моментального повышения интеллекта, метод-то рабочий! И обязательно сменю класс. Нахрен всё, не хочу быть трактирщиком, хочу быть маговоином с мильоном брони и заклинаниями, которые шмаляют километра на три, не меньше!

Ветки на пути рассекают лицо и рубаху, то и дело норовя выколоть глаз. В ноздри бьёт запах мокрой листвы и хвои. Дыхание сбивается, но я могу ещё поднажать.

Мальчишка, которого я сейчас медленно догоняю, встретился мне пару минут назад. Тогда я только очнулся и пытался понять – сон это или явь, прошёл ли перенос в Новый Мир успешно или ещё в капсуле. Пацан меня, по сути, спас. Если бы он не орал "Тро-о-оль! Тро-о-оль!" и не махал руками, лопоча кучу непонятных слов, я бы так и стоял на краю поляны, размышляя о том, что же такое большое может бежать по лесу, ломая кусты и распугивая птиц.

Дышать всё тяжелее. Я ж не атлет. Эх, надо было заказывать тело получше. Троллей ведь сделали? Значит и людям могли нарастить мышцы, как у Шварценеггера. А мелькала же такая мысль, но я подумал – зачем? Я ж молод – только-только четверть века перешагнул, на лицо нестрашен. Плечи, правда, совсем не бодибилдерские, да и рост самый что ни на есть средний.

За спиной, кажется, едет танк без мотора – деревья да кусты трещат и ломаются, а вместо гула двигателя в уши врывается надсадное дыхание. Снова я думаю не о том! Не должны здесь шастать дети с кремнёвыми копьями. На старой матушке Земле, перед запуском и переносом, нас в анклаве было около ста тысяч. Это как небольшой провинциальный городок, где все знают друг друга. Конечно, я не могу помнить в лицо столько народа, но про двух мексиканцев знали все. А мальчишка пытался говорить со мной на совершенно незнакомом языке и будь такой уникум среди нас – я бы знал. У меня, кстати, навык понимание языков есть, но времени понять, как им пользоваться – нет.

Какого лешего я снова думаю не туда? У меня тут очень даже насущная проблема, и она дышит в затылок. Я догоняю мальчишку и бегу с ним вровень. Он хоть и выглядит, как дитя природы с рождения, лазающее по лесу, но я могу бежать быстрее, а он нет.

Я понял, что меня беспокоит! Мы все должны были переместиться в мир, о котором знаем чуть больше, чем ничего – одновременно. Но парень хоть и выглядит напуганным, но вот ни капли не удивлённым.

Интересно, если я умру, то воскресну в безопасной области? Здесь попросту не должно существовать настоящей безвозвратной смерти, но все шестые, седьмые и прочие чувства и ощущения прям таки орут о том, что умирать категорически запрещается. Нельзя, и всё тут. Пусть лучше пацан кормит собой тролля, а я выживу и убегу. Умру как-нибудь потом, лет через пятьдесят, а лучше пятьсот. Может он вообще созданная непись? Или иллюзия… Коварный мозг так и ищет повод кинуть моего спасителя.

Я бессмысленно перебираю в уме свой скудный арсенал из трёх навыков: кружка пива, оценка, понимание языков. Эффективность этого действия примерно такая же, как перебирать содержимое кармана из трёх предметов, силясь найти ключи, которых там нет.
Угораздило же выпросить себе неигровой класс трактирщика. Чем можно выделиться в мире, где все получат классы, навыки и сверхспособности? Только их отсутствием! Ещё вчера эта мысль казалась очень забавной, а сейчас я думаю: хуже идеи в мою голову не приходило никогда. Особенно с учётом того, что она воплощена в реальность.

Проверять тролля оценкой – бессмысленно. Даже если я пойму, с какой приправой он будет меня жрать – легче не станет. Пиво… нет, если бы он не спеша вышел на опушку, а тут я радостно вручил ему кружку пива – может быть что-то вышло. Ачивку бы получил вроде: "дружба с троллем" или типа того. Но что-то мне подсказывает: если остановлюсь и встречу гада с пивом в руках – схомячит и фамилию не спросит.

Проводить оценку – это оборачиваться надо, слишком рискованно.

Так, что я знаю о троллях? Информация у меня не бог весть какая достоверная – разговоры создателей мира в курилке. Мнения, предложения, обрывки споров. Что пошло в релиз – неизвестно.

Так, тролля делали на базе гориллы, кожа от крокодила, зубы, клыки и хищнический мозг от кого-то из кошачьих, но это не точно. Я помню, как Влад с Джоном спорили – нужны троллям мозги или нет. Чего решили – понятия не имею. Полезность этой информации – ноль целых ноль десятых.

За мной бежит злобное чудовище, которое без проблем порвёт меня голыми руками. А из чего оно собрано, не всё ли равно?

Мне нужна хоть какая-то идея. Пацан сбавляет темп, а я невольно вспоминаю анекдот, где два мужика встретили в лесу косолапого и один из них дал по тапкам со словами: "мне не надо бежать быстрее медведя, достаточно бежать быстрее тебя".

Я могу ещё чуть-чуть ускорится, мальчишка – нет. Хищник, который убивает больше, чем может съесть – вымрет от голода. Интересно, задумывались ли об этом те, кто делал местных троллей? Оставить мелкого на растерзание монстру? Так себе идея. Но что я могу?

Мой провожатый кричит, указывая вперёд. При свете луны, да ещё и в лесу, видно не так уж далеко, но я, не сбавляя хода, успеваю рассмотреть овраг и огромное дерево, корни которого оплетают противоположный склон. Какое-никакое укрытие.

Парнишка спотыкается и падает. Выживает сильнейший... Самое рациональное решение – драпать без оглядки.

Глава 2

Возвращаюсь к ручью. В ледяной воде рука нащупывает камень. Оценка.

Тип: материал

Наименование: Гранит.
Возраст: 37 582 года.
Способ создания: случайное множественное копирование.

Медленно опускаюсь на землю пятой точкой. Тридцать семь тысяч лет прошли тут как-то без меня. Все кого я знал, наверняка, устали от этой жизни и померли со скуки, а потомки великих учёных, которые создали новую вселенную, бегают в кожаных памперсах с кремнёвыми копьями. Охренеть!

***

Люди, они и в другом мире – люди, даже если живут в шалашах из веток и шкур. Тавек привёл меня в стойбище позавчера, а сегодня мне предстоит встреча с какой-то важной шишкой. Надо бы хорошенько продумать вопросы, ответы на которые мне нужны в первую очередь, но в голове ни одной мысли.

Я лежу на куче мягких шкур. Здесь пахнет дымом, собаками и травой. Тёплый лучик солнца скользит по тыльной стороне ладони, напоминая, что меня ждёт жаркий летний день. Мари обещала скоро вернуться, я должен посмотреть на неё оценкой ещё раз. Отгоняю беспокойную мысль: прямо сейчас ничего плохого точно не случиться.

Всё хорошо, даже прекрасно! Мне выделили персональный вигвам. Еду подносят, смотрят приветливо. Чего ещё надо?

Вчера я почувствовал себя новым Гудини: доставал из воздуха по кружке с пивом для каждого, кто посетил моё скромное жилище. Пожалуй, у меня появился собственный трактир. Не так я его себе представлял, совсем не так. Уж никак не в лесу и не в крохотном шалаше.

Понимание языков работает как субтитры, можно переключить на синхронный перевод, но он накладывается на речь говорящего, а так местный язык мне не выучить. Странный он тут. Наименования монстров или животных я узнаю, они весьма походят на английские слова прародители. Упоминаются волки, львы, медведи, тролли и гоблины. Остальные слова непохожи ни на один из языков, который мне доводилось слышать в Старом Мире.

Сегодня меня отведут к некоей Видящей. Что она видит и где находится – я так и не понял, но важность предстоящего события – несомненна. Вопросы о том, надо ли мне как-то подготовиться к встрече: помыться, побриться, надеть церемониальный венок – ни к чему не привели. Кого ни спроси, говорят: будь мол почётным гостем, ешь, пей, спи и всё будет хорошо.

Может и хрен с ней, с Видящей? Вряд ли она знает что-то полезное, если не смогла научить этих людей пользоваться навыками. У всех жителей поселения, кроме Мари, есть класс и навыки. Их уровень не выше пятого. Можно рассказать народу, как активировать способности, но стоит ли? Они как-то выжили без них, а за Тавека я откровенно волнуюсь. Прошлым вечером он хвастался убийством двух медведей, и я прекрасно понимаю, как ему это удалось. Вот только неуязвимости среди его талантов нет, полезет на рожон – помрёт зазря.

Обещанное создателями мира бессмертие, судя по всему, похерили за тридцать семь тысяч лет. Не мудрено. Будь в племени больше ста человек, наверное, я бы мог с этим кое-что сделать, но их меньше…

Я ничего не сказал Тавеку про повышение уровня. Теперь он воин четвёртого, но навыков не прибавилось. Хочу проверить одну догадку: я думаю, спустя какое-то время навык выберется автоматически случайным образом. Некрасиво конечно, достанется что-то бесполезное, и я буду чувствовать себя мудаком, но ведь интересно же! На самом деле я бы мог объяснить ему как зайти в меню и выбрать навык самостоятельно. Ему пришлось бы долго перерисовывать непонятные для него символы – текст описания навыков – а мне переводить и подсказывать, что же ему на самом деле надо.

Полог моего жилища отодвигается, и я встречаю совсем маленькую курносую девочку приветливой улыбкой. Одета она только в венки из трав и цветов, которые пушистыми змеями вьются с плеч до колен. Чуть лучше, чем ничего, карапузы младше пяти – вовсе бегают голышом и не парятся. Для меня это выглядит диковато, но в чужой монастырь, как говорится, со своим уставом не суйся. Она застенчиво протягивает мне плетёное лукошко с ягодами. Я уже худо бедно могу связать пару слов на местном наречии:

– Что там у тебя, Мари? – Как же прикалывает произносить знакомое слово.

Нет, у меня не было первой любви или даже подруги с таким именем, но оно из Старого Мира. Тёплое, родное. Как-то сохранилось, прокралось через десятки тысяч лет и радует привычными звуками.

– Ежевика, – отвечает Мари.

Плюс одно слово в копилку, спасибо "пониманию языков" – субтитры перед глазами услужливо подсказывают мне его значение. Принимаю подарок и широким жестом предлагаю гостье располагаться. Мари радостно плюхается напротив меня. Кип со шкурами здесь хватит на пятерых. Ставлю лукошко между нами, пальцы подцепляют ягодку и отправляют в рот. Больше года не ел свежих фруктов. Вкусно.

Ещё пара ягодок, несколько фраз и я посмотрю оценкой. Почему она? Что в ней такого особенного? Ребёнок как ребёнок ведь!

– Я тебя прям заждался.

– В ручье лягушка, я за ней..

Я закрываю глаза наслаждаясь ягодкой и пропускаю субтитры. Прожевав и проглотив вкусняшку, повторяю последнее слово и спрашиваю:

– Это значит бежала, да, Мари?

– Ну, прыгала, скакала, вот так!

Девочка скачет вокруг меня на четвереньках, демонстрируя, чем именно она занималась. За лягушкой она прыгала. Милота! А раньше я детей не любил – мелкие, противные, пищат что-то на своём детском, непонятном. Природа так влияет? Или общая атмосфера первобытной беззаботности?

Останавливаю руку с ягодой. Хватит. Оценка!

Тип: Жертва [подробнее]

Имя: Мари
Возраст: 6 лет
Способ создания: естественный

И ничего больше. Фокусируюсь на слове [подробнее]. Э-э-э… Здесь что-то на эльфийском! На том самом толкиеновском эльфийском! Это было бы смешно, если бы я не хотел понять, что значит тип "Жертва". А я, признаться, не фанат. Фильм смотрел и иероглифы на колечке помню, а книжка, как-то, мимо меня прошла. А понимание языков? Ни субтитров, ни озвучки. Оно только на речь работает? Ну почему, почему я не выучил вымышленный язык занудного профессора? Может видящая расскажет, что к чему?

Глава 3

Это не Старый Мир, где всё живое долго и усердно эволюционировало. Здесь даже выживание не является необходимым критерием существования вида. Для микромира, энергия макромира – бесконечна. Она позволяет звёзды тушить или зажигать, что и говорить про создание всяких орков или троллей. Они могут создаваться в неограниченных количествах.

Так что, гоблины могут оказаться какими угодно. Судя по слаженной и спокойной подготовке воинов племени – какими угодно, только не дружелюбными.

Здесь то ли ещё не знают, как со мной обошлась Видящая, то ли им пофиг, но не успел я и глазом моргнуть, как у меня в руках оказалось копьё, а сам я очутился в плотной кучке из двадцати пяти вооружённых лиц мужского пола. Назвать Тавека и ещё пару тройку пацанов – мужчинами, язык не поворачивается. Дети ж совсем!

Я хочу трактир! Я не хочу на войну! Ладно тролль, чёрт бы с ним, он сам напал, но идти мочить каких-то гоблинов в мои планы совершенно не входит. Если бы не проклятая Видящая, которую тут явно сильно уважают, я бы сейчас активно бунтовал и возмущался. Но после того, как меня вышвырнули из её храма-шалаша – боязно как-то. Вдруг прибьют ненароком.

В отсутствии какого-то конкретного собеседника включённый навык "знание языков" – издевательство в чистом виде. Какой перевод к чьим словам относится не понять, десятки слов в секунду мелькают перед глазами. Нет, дядьки с копьями и дети с копьями это, конечно, не базарные бабы, но люди есть люди. Они обмениваются шутками похлопывают друг-друга по плечам, поминают гоблинов нехорошими словами, а всё что я слышу – переводчик переводит.

Отряд, если толпу можно назвать отрядом, трогается в путь почти сразу, как я вернулся от Видящей. Почему я в нём? Все мужчины должны идти? Я не очень хочу убивать гоблинов, вот тролли-орки – ещё куда ни шло. Здоровенные, страшные. Завалишь такую тушу – уже будет, что внукам рассказать. А гоблины, как я понял из обрывков фраз, ростом по пояс взрослым, силой не отличаются, но беды от них много. Поэтому если в округе появляются зеленокожие, народ идёт их убивать. Но мне-то они ничего плохого не сделали, я вообще заядлый пацифист. Мир, дружба, пиво!

Если выкину копьё, меня точно неправильно поймут. Нет, поймут как раз-таки правильно, но по головке не погладят. Ладно, буду наблюдать геноцид мелких зеленокожих и, пожалуй, сделаю вид, что активно в нём участвую. Потыкаю трупы копьём, авось не станут разбираться, как хорошо я воевал.

Пахнет свежестью и почему-то хвоей, тишину нарушает лишь стрёкот сверчков и тихая поступь десятков босых ног. Два часа по ночному лесу – не нравятся мне такие походы. Я и дневной-то лес не жалую, а ночью совсем беда. На этот раз всё, конечно, куда лучше. Не приходится продираться напролом, кусты не царапают тело, паутина в глаза не лезет, главное держаться в середине отряда, тут не страшно.

Атака начинается сходу, молча, для меня совершенно неожиданно, чего не скажешь про других. Окружающие люди ускоряются, как по команде.

Все бегут и я бегу, в уши врываются вопли и хрипы, под ноги падают зеленоватые трупы. Мне очень трудно отделаться от ощущения того, что тут происходит избиение младенцев. Тела будто детские, если не приглядываться, конечно. Если рассмотреть их внимательнее, то на крупных головах, которые ещё сильнее усиливают ассоциацию с детьми, можно обнаружить длинные заострённые уши, во рту – зубы колючки, как у пираний в фильмах, глаза чуть больше человечьих да зрачки кошачьи, а так, несильно-то они от нас отличаются.

Нет, это грёбаный геноцид и участвовать в нём я отказываюсь! Останавливаюсь за каким-то шалашом и верчу головой. Да они даже живут в таких же вигвамах! На вид то же поселение, из которого я пришёл, только уменьшенное процентов на сорок.

Схватка становится громче. Орут раненные, а ночной полумрак прорезают всполохи огня – скорее всего начинается пожар. Злобный танец неминуемой смерти – пляшут жутковатые тени. Одна из них отделяется от деревца, прыгает на мужчину с копьём и тыкает ему в шею чем-то острым.

Мгновение спустя, создание соскакивает с оседающего трупа и приземляется в нескольких шагах передо мной. Сами гоблины мелкие и похожи на детей, а это, как ребёнок ребёнка. Размером оно со вставшую на задние лапы кошку, может чуть больше. Жуткие жёлтые глаза с вертикальными зрачками внимательно смотрят на меня.

Противная липкая струйка пота бежит по спине, а тело покрывается мурашками. Убей или убьют, так ведь говорят? А на войне, как на войне и жизнь чужая не в цене, блин, кажись песня какая-то на ум лезет. Но это мы к ним пришли, не они к нам. Наверняка, у людей, которые меня приютили к гоблинам свои счёты, своё маленькое или большое кладбище друзей, павших от рук зеленокожих. А я тут зачем?

Даже если эта крошечная бестия владеет навыками – я всё ещё раз эдак в пять её длиннее и раз в десять тяжёльше. У меня в руках острая палка, позволяющая держать огромную дистанцию, а у неё – какая-то зубочистка в ладошке. Мои шансы выиграть далеко не нулевые. Вот только боевой дух подводит.

Отбрасываю копьё и скороговоркой произношу:

– Не буду драться с тобой!

Я от тролля ушёл и от видящей сбежал, а вот ребёнок-гоблин меня и зарежет, за глупость мою, если не оценит столь великодушный жест. Существо, стоящее напротив не отвечает, но и не нападает. Рука с острым предметом медленно опускается. Звуки вокруг, говорят о том, что битва близится к завершению. Не слышно драк и гулкого стука копий друг о друга. Только предсмертные хрипы – раненых добивают. Я быстро окидываю взглядом округу, вижу человеческие силуэты. Понятно, кто выиграл.

– Беги, – тихо шепчу я.

Существо затравленно озирается и качает головой. Оно меня понимает. Разумное и, раз я всё ещё жив, не слишком кровожадное. Что значит это покачивание головой? Не убежать не спрятаться или я буду драться до конца?

Домики-шалаши вспыхивают один за другим, а я хотел сказать: "прячься". Да уж, тут не скроешься, в лес, видимо не проскользнуть. Причины мне не ясны, но маленькому гоблину, наверняка, виднее.

Глава 4

Снаружи разгорается бой. По телу нехотя пробегают мурашки испуга – я устал волноваться, больше не могу! Мозг судорожно прикидывает варианты. Бежать? Прятаться? Зеленокожая неторопливо сдёргивает зубами мясо с палочки, жуёт причавкивая. Совсем не похоже, чтобы она собиралась участвовать в налёте на поселение.

– Это ведь не гоблины?

– Веллорцы.

– Думаешь стало понятнее? Ты знала или как? Веллорцы это гоблины или нет?!

– Веллорцы – человеки. Мне они такие же друзья, как и тебе. Не нравится моя улыбка? – Ге обнажает клыки, – эти люди убили моё племя. Теперь убивают их. Я рада! Очень!

Полог шалаша колышется. От ветра, от боя? Что делать, если сюда ворвутся эти веллорцы? Судорожно верчу головой. Пора привыкать носить оружие. Так или иначе, сражаться за свою жизнь здесь приходится почти каждый день. Даже для того, чтобы повторить трюк, так впечатливший мою зеленокожую знакомую нужно оружие. Геката с насмешкой наблюдает за моим ёрзаньем и вращением головой на все триста шестьдесят.

– Сдавайся, – спокойно рекомендует гоблинка.

– Ты же сказала, что их убьют?

– Их – убьют. Веллорцы пришли за рабами. Тех, кто дерётся в рабы не берут.

– Погоди, ты что на слух определила, кто и зачем пришёл?

– А чё тут определять? Они ж три раза проорали: "сдавайтесь и будете жить." Правда на веллорском. Гы.

Так. Про мои способности она ничего не знает. Ну да, я же видел её навыки, там не было оценки. Какого чёрта она сидит и жрёт. Ей что, пофиг на нападение?

Трясу головой и шёпотом спрашиваю:

– Ты ведь можешь убежать?

– Могу…

– Так беги!

– Все, кого я знала мертвы. Сейчас – ты единственный, кто не желает мне зла. Сбежать ты не сможешь. Так что придётся с тобой сдаваться. Ты меня вытащил, а там, глядишь, и я тебя спасу.

Кажется, пять минут назад она ревела из-за того, что я помешал ей перебить людей, которые поубивали всё её племя, а теперь я ей зачем-то нужен, важен и дорог. Я и так женщин никогда не понимал, тем более девочек... а эта вообще – гоблин!

– Как знаешь. Так, кто первый сдаётся? Они там гоблинов сначала стреляют, а потом допрашивают, или наоборот?

– Прячь, как тогда, – недовольно бормочет Ге. – Ты чё думаешь, я со всеми Веллорцами брагу пила и знаю, что у них на уме? Но так-то да, сначала стреляют. Так что… ну, ты понял.

В голову лезут мысли о тупых фэнтезийных стереотипах. Вот все дварфы – жадноватые хитрецы, срисованные с анекдотов про армян или евреев. Эльфы – утонченные аристократы. И далее по списку. Эти честные, те – лжецы. Ну да, ну да. Все миллионы народонаселения какого-то государства аки овечка долли под копирку склонированы с одним на всех характером и образом жизни. А я ведь мыслил этими стереотипами, прям только что!

На этот раз можно выбрать шкуру побольше. Ге привычно устраивается крохотным шариком в центре. Оборачиваю её, и берусь поудобнее. Как меня всё задолбало! В рабство так в рабство, даже хорошо. Я закидываю куль с гоблинкой на плечо. Другой рукой подбираю палочку с мясом. Плевать – хоть поем.

Так и вылезаю наружу. С мешком и перекусом. Не думаю, что стенки вигвама всерьёз глушат звуки, но внутри казалось, будто схватка где-то там, далеко. Стоило же мне шагнуть за полог, как через мои бедные ушки в голову полился нескончаемый поток криков, стонов и плача.

Кругом лязгает оружие, тут и там раздаются чавкающие звуки разрубаемой плоти. Матерюсь сквозь зубы. Если бы Мари задержалась на пару минут, я смог бы браво, героически вместе с ней сдаться в плен.

Интересно, как часто мой мир будет переворачиваться с ног на голову два-три раза в день? Веллорцы вопреки моим ожиданиям не очередное племя дикарей. Вполне себе средневековые воины. Блестят металлом, машут мечами и топорами, действуют слажено. Я слышу команды, вижу стяги.

Скороговоркой спрашиваю у Ге, как звучит самое необходимое мне сейчас слово. Получив ответ ору во всю глотку:

– Сдааааюсь!

Кровь, кишки, стоны умирающих, шашлычок! Стягиваю с палочки очередной кусочек мяса. Тавека и Мари я не вижу. Надеюсь они сбежали. К остальным как-то не успел привязаться. Нет, мне их, конечно, очень жаль, но кушать хочется сильней. Да и выгорел я, устал отвечать, решать, спасать. Всё равно ничего не могу! Веллорского не знаю. Одного знания языков для мирных переговоров – недостаточно. Покемон ещё этот зелёный… Устал я, даже мешок с Гекатой кажется увесистым, а в ней от силы килограмм десять, если хорошо поест.

– Эй ты, жрун! – орут субтитры перед глазами.

Я только что нафантазировал, как метаю покебол с криком: “Геката, я выбираю тебя”. Оттуда выскакивает зелёный вихрь-убийца и аннигилирует всех, кто мне не нравится.

В принципе, не такая уж она и тяжёлая. Наверное, я могу метнуть Ге безовсякой магии и покеболов… метров на пять.

Челюсти продолжают методично пережёвывать жестковатое мясо. Неохотно выныриваю из грёзы и встречаюсь взглядом с женщиной. Нет, с красивой женщиной! Прям воительница из легенд или среднестатистический персонаж ММОРПГ – там все бабы красивые. Одета она, к сожалению, не как в играх. Вполне себе приличная средневековая кольчуга, гладкий и округлый как яйцо шлем без забрала. Поэтому, я могу рассмотреть лицо командующей. По-любому она главная – на тигре сидит, и глазищами синими на меня глядит. Видал я в Старом Мире голубоглазых дев, но там очи были как небо, а у этой аки глубокая вода. Овал лица весьма вытянутый, а черты его – тонкие, аккуратные, словно безукоризненная работа мастера гиперреалиста. Узкий, слегка длинный и прямой, как стрела, носик. Губки – маленькие, сжатые, напряжённые, ненакрашенные.

В поселении все люди как люди с обычными волосами. А у этой веллорки бровки-то синие, а значит волосы наверняка тоже! Вообще странно, что таких не большинство. Необычные волосы – круто! Половой отбор, все дела. За тридцать с гаком тысяч лет только такие и должны были остаться. Такие и кошкодевочки. Все ведь любят кошкодевочек?

Глава 5

Медленно и неумолимо, как танк, на нас надвигается варвар восемьдесят шестого уровня!

По горлу прокатывается огромный комок. Пальцы дрожат, а по спине бегают мурашки размером с гоблина. Я безуспешно пытаюсь приказать сердцу биться не так отчаянно.

Тавек третьего уровня в одиночку ходил на медведя. И это сверхъестественная, если можно так сказать, составляющая его силы. Именно навыки позволили ребёнку справиться с царём зверей средней полосы!

А это существо восемьдесят шестого уровня. Етижи-пасатижи! Это ж супермен. Сам себе армия. Да я половину дня только читать его навыки буду, не говоря уж о том, чтобы разобраться, как они работают. Закрываю меню оценки, какие конкретно у него способности – не имеет значения. Совершенно очевидно – он может ради прикола перебить здесь всех плевками или пинками.

Хотя супермен этот выглядит несколько карикатурно: явно пропускал день ног в качалке. Зато обнажённый торс для Гекаты сошёл бы за танцплощадку, если его горизонтально положить. Ручищи, как у того ездового тигра лапы, а может и толще. Топор ему под стать – древко метра два с гаком, а парные лезвия каждое со стол средних размеров.

Варвар не спешит, он явно наслаждается собственным превосходством. Он уверен, что может один раскидать тут всех даже не напрягаясь.

Геката застыла. Я оборачиваюсь на голос Алны.

– Эй, гоблин, беги или дерись. Если ты выиграешь мне немного времени – выживут все. Если убежишь – многие умрут, твой друг тоже.

Когда я смотрю на неё – по телу невольно прокатывается волна благоговения. Да, эта женщина командовала отрядом, который поймал и поубивал не совсем чужих мне людей, но как же она спокойна и властна! Наполеон в юбке или не в юбке, без понятия, что за одежда под кольчугой. Может это магия? Пассивная способность? Какого хрена я в восторге и трепете?

Ошейник вырубит меня, если отойду дальше, чем три тысячи метров от хозяйки. Или если она захочет отключить непокорного раба. Очень хочется узнать, что ждёт меня в случае смерти Алны. Подозреваю, систему рабства не дураки делали. Если бы убийство решало проблему – ошейниками никто бы не пользовался.

Я внимательно смотрю на солдат вокруг. У них вряд ли есть оценка, но расклад сил они примерно понимают. Только отсюда я вижу троих с кровью из ушей. Наверняка, варвар орал навыком. Эти люди верят в свою повелительницу. Придётся поверить и мне.

Ге едва заметно передвигает ноги, пальцы свободной левой руки медленно тянут за шнурок – у неё за спиной падает скрутка с увязанными в спальный мешок мелкими пожитками. Сперва мне показалось, что она в ступоре, может по-началу так и было, но сейчас – нет. Она готовится к броску. Отчаянному и самоубийственному. Умрёт ведь, дурёха! Я хотел быть трактирщиком! Дайте мне мой грёбаный трактир! Почему я должен спасать глупых зеленокожих детей?

Немного наклоняюсь и придерживаю гоблинку за плечо.

– Стой здесь. Всё будет хорошо.

Почему-то решительность полностью выгоняет страх из головы. Он есть, где-то там, на периферии сознания. Да, в любой миг я могу умереть. Да, этот сверхчеловек может убить меня соплёй, если хорошенько чихнёт.

– По пивку, здоровяк? – Веллорский я за прошедшие дни учил усердно, надеюсь он меня понимает.

Улыбаюсь, во все тридцать два, самой беспечной и неотразимой улыбкой, какую только могу изобразить. В каждой руке материализуется кружка пенного напитка.

Варвар опускает топор. Размером мой потенциальный собутыльник, конечно, меньше тролля, но вот мышцы, движения, осанка, не знаю, аура что ли – всё внушает ощущение непреодолимой несокрушимой силы. Оружие погружается в землю сантиметров на тридцать, а ведь он опускал его медленно, осторожно. Сколько эта хреновина весит? Килограмм сорок? Пятьдесят? Центнер? В Старом Мире человек не смог бы орудовать таким, никто бы не смог. Просто по закону рычага херня такого веса на вытянутой руке перевесит, и будь ты трижды халк – она ухнет вниз и поднимет тебя вверх. Ну, разве что суперсила позволяет нарастить супер массу в пятой точке. Если владелец оружия будет весить тонну, то он сможет орудовать железякой в сотню килограмм без каких-либо проблем. Интересно, как это работает здесь?

Мужик с топором выше меня головы на две, если не на три. Смотрит маленькими глубоко спрятанными под массивным утёсом лба глазками. Да этим лбом можно крепостные ворота ломать, как тараном. Да что ворота, стены долбить! Морда круглая, бородатая, усеяна неказистыми шрамами.

Здоровенная, как лопата ладонь цапает одну из кружек.

– Раб, который дерётся за свою госпожу? Ну и дурак же ты. Освобожу последним.

Звучит так, будто он понимает, что я делаю. Почему тогда пьёт? Его кадык ходит ходуном, а голова высоко запрокинута обнажая едва ли не единственное место на его теле, которое не покрыто мышцами-шрамами чуть более, чем полностью.

Свет в глаза, ор в уши. Столб льда врезается в варвара сверху . На долю секунды он превращается в ледяную статую. По телу здоровяка пробегает судорога раскалывая и сбрасывая лёд. Звенит, будто сто сосулек с крыши сбили.

Кто-то бьёт меня под коленку и волочит за ремень, семеня маленькими, но быстрыми шажками. Я еду на заднице по траве не в силах оторваться от впечатляющего зрелища.

Десятки молний вьются из земли. Два крохотных дракончика, как птички-колибри, висят на уровне лица варвара. Они кажутся нематериальными, сотканными из сизой дымки. Каждый из них исторгает струю жидкого огня в глаз противника с топором. Молнии ползут и струятся, будто растущие вверх корни с ускорением раз эдак в миллион. Они тянутся к конечностям здоровяка, но тухнут лишь коснувшись цели. Вместо каждой потухнувшей вырывается сотня новых.

Вся эта феерия продолжается секунды полторы. Я даже испугаться не успеваю. Варвар пытается шагнуть, подпрыгнуть, побежать, но безуспешно. Пока он отбрыкивается от молний – невидимая рука защёлкивает ошейник, подмяв внутрь чёрную бороду. В тот же миг исчезают молнии-дракончики и прочие спецэффекты.

Глава 6

Мне снится Мари: она убегает всё дальше и дальше, я пытаюсь догнать её, но огромное колено выбивает из лёгких воздух и придавливает к земле. В голове кружат мысли о маленькой жертве. Я должен узнать, что с ней! Вдох требует усилий. Просыпаться не хочется, но дышать и впрямь тяжеловато. Пытаюсь на ощупь понять, что же такое на меня навалилось.

Толчок поддых и гоблинские маты проясняют ситуацию. На моей груди, калачиком, как котёнок, спала Геката. И как перепуганная кошка, поцарапав мне руку и живот, выскочила из стога, едва я попытался ощупью понять, что к чему.

Утро без разносолов. Стражник молчун принёс нам по миске баланды. Жаль, я думал, заслужил питаться с барского стола на постоянной основе. Сижу, пытаясь влить в себя хоть пару ложек этой дряни. Нужно найти способ повидать остальных пленников. Среди них должны быть Мари и Тавек. Ге – дуется, как мышь на крупу. Не знаю, что ей не так. Сама залезла, сама пригрелась… я спал вообще!

О правилах джентльменства и прочего подобающего поведения в Новом Мире я ничегошеньки не знаю! Могу только догадываться, что нормы приличия тут всё-таки есть, и спать друг на дружке не совсем правильно.

Расспрашивать матерящуюся, как сапожник, гоблинку, что такое хорошо, а что такое плохо – затея сомнительная. Её представления о мире могут сильно отличаться от общепринятых.

Магия, точнее технические возможности имитирующие её – очень даже облегчают средневековый быт. Если бы не ошейники, нас бы тащили на верёвках, затылок в затылок, заставляли гадить под себя и спать там, где срали. А тут – благодать. За мной даже стражник не следит. Ошейник не позволит убежать далеко.

Хотя, как знать, может остальных на верёвках и волокут, а я один такой – с привилегиями. Ална поди ни разу трактирщиков не видела. Вот и держит нас поодаль, чтобы я не просканировал с ног до головы её и весь отряд. Выходит, навык "оценка" тут большая редкость.

Шестой день плена, и, наконец-то, мы добрались до полноценной цивилизации! Я точно вижу на горизонте городские стены! Довольно непривычно взрослому быть почемучкой у ребёнка. Я докопался до Гекаты с кучей вопросов и кое-что разузнал.

Отсюда толком не видно, но здешние городские укрепления сильно отличаются от того, что делали в средневековье на Земле. В первую очередь возможностью атаки сверху. Хоть о драконах и ходят лишь легенды, но есть куча всяких пегасов, виверн, грифонов, левитация, в конце концов. Так что стены – это единая конструкция, с полукруглой крышей и узкими бойницами, с решётками и ставнями. Их можно как полностью закрыть, так и защитить от проникновения маленьких существ, вроде моей зеленокожей подруги. Так как город это не замок, где можно устроить один донжон, то внутри есть десятки башен, оборона которых организована аналогичным образом. Воздушный десант здесь никого не удивит.

Слушая все эти рассказы, я думаю совсем не о способе заброса парашютистов в магическом средневековье. Мне чертовски интересно, кто объяснял всё это Гекате. Он явно был непростым селянином и неплохо разбирался в тактике и стратегии. Юная гоблинка совершенно не похожа на ветераншу больших сражений со штурмами городов.

Под ногами теперь не кочки да ухабы, покрытые травяным ковром, а пыльная дорога. По ней точно ездят сотни телег в день. Прямо сейчас я вижу десятка два подвод. Они запряжены вполне себе обычными лошадками. Ни тебе ездовых кошек, ни тягловых ящериц. Когда в Старом Мире я краем уха ловил разговоры в курилке – казалось, из обычного здесь будут только люди. Да и те станут героями с навыками, заклинаниями и прочими спелами всех мыслимых и немыслимых игровых классов.

Ан, нет. Передо мной пастораль века эдак восемнадцатого. Палящее солнце спешит к зениту, а унылые бородатые мужички в обносках волокут деревенскую снедь на продажу в город. Хотя нет, в восемнадцатом были кареты с тонкими колёсами и дворяне с эполетами. А тут средние века. Кольчуги, доспехи. И я для мебели, вместе с прочим крестьянством. Как!? Как сказка превратилась в эту унылую срань!?

Я, конечно, всё ещё могу открыть тут трактир, но о том, что мне каждый день будут нести на продажу рога драконов и единорогов вместе с историями об их героическом убийстве придётся забыть. Не похоже, чтобы здесь это происходило каждый день. Как я понял, даже тот самый тролль, от которого мы с Тавеком благополучно сбежали, примерно такая же редкость, как медведь в двадцать первом веке. Если целенаправленно искать – найдёшь, но это будет событие, такое можно внукам на пенсии рассказывать.

Думать о трактире, находясь в рабстве, весьма самонадеянно, но не останусь же я в плену батрачить до старости! Например, моя хозяйка понятия не имеет о том, как я снял ошейник с Гекаты, она должна считать, что я и свой могу снять, но магию наложила на гоблинку. Коварная особа.

От одной мысли о ней по спине пробегают мурашки. Сходу меня прочла. Да, я не убегу без мелкой злой гоблинки, которая угрожает отрезать мне яйца. Не брошу её, хоть убей, и волшебница это прекрасно понимает! Сука!

– Пришли, поклонись госпоже Илвирин! – голос приставленного ко мне стражника бубнит сверху и спереди.

– Значит ещё и гоблин на сдачу, интересно, – поёт голос, звенящий и мелодичный, как капель падающая с подснежника.

Я бросаю последний взгляд в сторону отряда, где возможно волокут неведомо куда Мари и Тавека. Далеко, больше полукилометра. В описании не указано, на какое расстояние можно применить оценку, но я это выяснил опытным путём. Несколько сотен метров, причём зависит не столько от дистанции, сколько от того, как ясно и чётко я могу сфокусироваться на цели. Всю дорогу я холил и лелеял надежду вытащить детей из плена. Неужели я потеряю их так просто и глупо?

На обладательницу чарующего голоса смотреть не хочется. Чуйка подсказывает – увижу женщину красоты неописуемой. Ещё чего доброго понравится. А у меня дело есть! Я должен хотя бы попытаться спасти Мари.

Рассматривая носки своих сапог, кланяюсь низко, в пояс, как говаривали наши предки. Не поднимая головы обращаюсь с максимальным заискиванием в голосе:

Глава 7

Геката приходит в себя спустя полчаса. Она в сознании и вроде бы понимает, где находится. Понимать-то понимает, да только забилась в угол, села на корточки и смотрит в одну точку.

Сейчас явно не время и не место для расспросов. Ей бы психолога профессионального. Грёбаная эльфийка вскрыла старую травму ржавым ножиком. Вряд ли в этом мире есть психологи, а я в душевных болячках понимаю не больше, чем свинья в балете. Захочу поправить – только испорчу.

Ближе к вечеру служанка приносит поднос с двумя порциями весьма аппетитно пахнущего супа. Быстро умяв одну из них, я аккуратно укутываю Ге одеялами. Захочет есть – встанет и поест. Кидаю одно одеяло на сено, вторым укрываюсь. Я ж теперь опытный путешественник, не зря канючил две пары.

Как говорят в сказках: утро вечера мудренее. Ляг поспи и всё пройдёт.

Сон прерывает хмурый дворецкий, аккуратно толкающий меня носком башмака в плечо. Ну хоть не на горло наступил – уже хорошо. Значит, прямо сейчас убивать не будет. Он велит умыться и привести себя в порядок. Смысла спорить нет, да и даже если бы он приказал таскать мешки или пахать поля – едва ли я мог бы отказаться. Петух орёт, букашки стрекочут… какого хрена уже утро? Я ж только глаза закрыл!

Вернувшись в "своё" стойло, где продолжает беспокойно ворочаться Ге, я нахожу табурет с аккуратно уложенными вещами.

Верх я буду именовать камзолом, хотя понятия не имею, как на самом деле выглядел камзол, но это вроде не рубашка, значит, камзол. Штаны, к счастью, они и в Африке штаны. В Новом мире, если точнее. Не знаю, есть ли тут Африка.

Я облачаюсь в принесённые тряпки. Не люблю цветастое. Зато с огромным удовольствием стягиваю порядком изодранные и стоптанные сапоги и надеваю новые блестящие.

Переступаю с ноги на ногу, кожа обновки приятно поскрипывает. На третьем шаге слышу вкрадчивый и мелодичный голос эльфийки:

– Ты ведь хочешь увидеть девочку, о которой спрашивал?

Мысли несутся хороводом бешеных коней. Я хочу сказать, нафиг мне её видеть. Я вытащить её хочу! Вовремя успеваю прикусить язык! В прямом смысле прикусить. Раньше мне казалось, это выражение такое – устойчивое, ан нет – вполне реальное действие, работает, когда надо заткнуть себя, и побыстрей. Молчи и думай. Быстро думай!

– Да, госпожа. Боюсь, если упущу шанс попрощаться с ней – буду сожалеть до конца дней.

– А если не попытаешься вытащить – вообще от тоски удавишься, да?!

Да сколько можно? Мои мысли на лбу крупными буквами пишутся, или тут у каждого второго скилл телепатии?

– Мне уже много раз показали, что я тут беспомощней… – Словарного запаса не хватает. Я не знаю, как на веллорском будет "котёнок". Приходится заканчивать фразу, как умею. – Что я тут ничего не могу.

– Почему я тебе не верю?

– Госпожа, ты много от меня хочешь. Несколько дней назад я был в совсем другом мире. Я ж не понимаю тут ничего! Тычусь туда-сюда, как слепой… как слепой, в общем. Позволь повидать девочку, раз уж это возможно. Я достаточно разумен, чтобы не пытаться воплотить мои глупые желания.

– Так уже честнее. Сегодня её отправят к Порталу, это значимое торжество. Было бы великое, но время поджимает. Будут скачки, бои гладиаторов и другие забавы. Я полюбуюсь на могучего воина, которого поймали, когда везли её сюда. Ты посмотришь на свою девчонку. Надеюсь, ты понимаешь – меня одной достаточно для предотвращения твоих глупых попыток её освободить, а там сотни стражников. Все ещё хочешь?

Значит, "жертва" – не случайность и не баг, в этом есть какой-то смысл. Хреново, очень хреново! Наблюдать торжественные проводы Мари на смерть будет больно. Избегать лишних бессмысленных страданий весьма разумно. Нет уж! Как говорится: не можешь достигнуть цели – иди в её направлении, не можешь идти – ползи, не можешь ползти – ляг и смотри в нужную сторону. Я даже не в худшей стадии! Я могу приблизится к цели! Меня к ней буквально доставят!

Выдыхаю и склоняю голову.

– Всё ещё хочу.

– Отлично. Идём, пусть она поспит пока.

Илвирин разворачивается, полы длинного нежно-голубого платья поднимают в воздух соломенную пыль. Борясь с тревогой, я оглядываюсь на спящую Гекату и следую за эльфийкой.

Всё же она особенная. Не такая, как прочие дворянки, хоть я их в глаза не видал. Зато я замечаю взгляды и перешёптывания служанок. Готов поспорить – не принято господам посещать конюшни, где спят рабы на соломе. По идее меня должны пинками пригнать под её светлы очи на крыльцо, а тут сама пришла, сама предложила. У меня ещё и выбор, вроде как, есть. Иллюзия выбора, конечно, но всё равно приятно.

У крыльца усадьбы нас ждёт элегантная карета бордового цвета, запряжённая парой нетерпеливых лошадей. Нет, карета, конечно, громко сказано – если я правильно понимаю, от телеги карета отличается рессорами или ещё каким хитрым креплением осей к коробке. А это очень красивая крытая телега.

Мужчина в цветастом костюме услужливо распахивает дверцу. Лучник третьего уровня. Так себе охрана. С другой стороны, Тавек того же уровня совсем не тот противник, с которым я бы рискнул сразиться. Илвирин забирается внутрь, а я понятия не имею, чего от меня хотят. Ехать с ней? С кучером? Бежать за каретой рысью?

– Ты едешь со мной. Я хочу узнать о Старом Мире.

Робко залезаю в непривычно тёмную деревянную коробку и осторожно сажусь напротив эльфийки. Слуга проворно захлопывает дверцу. Внутри экипаж обит тканью в розовых тонах. Чувствую себя не в своей тарелке. Или не в своей карете. Я раб, но еду с хозяйкой, как сопровождающий кавалер или муж. Будь мы равны в статусе – я бы с удовольствием прокатился и поболтал с ней. Всё же строгость и угрозы Илвирин кажутся напускными, а любопытство – настоящим.

Трясу головой. Это женские чары или эльфийские, или, может, тут вообще всё афродизиаком забрызгано? Эта сука чуть не убила Ге, а я о ней думать хорошо начинаю! Илвирин – мой враг. Могущественный и полезный. Враг, от милости которого я завишу целиком и полностью.

Глава 8

Блин, а я думал, принцессы живут в замках, а за ними бегает король и требует скушать яичко диетическое и замуж за принца выдать норовит. А эта – прям идеал феминисток – свободная самодостаточная... Мозг работает, как разогнанный суперкомпьютер, перебирая бесчисленные варианты решения задачи. Мари увозят в неизвестном направлении. Рядом со мной весьма могущественная женщина. Её положение в обществе позволяет многое. Очень многое. Судя по личному дому, личным служанкам и свободе покупать рабов и снимать с них ошейники, у неё нет мужчины-надзирателя. Не особо и патриархальное тут средневековье. Наверно, это хорошо. Думай, голова – картуз куплю! Думай!

Дочь короля – ценный заложник. Я с ней не справлюсь. Геката тоже. А вот варвар восемьдесят шестого левела. О да! Он справится! Осталось снять с него ошейник и убедить помочь тому, кто помог взять его в плен. С другой стороны, хочешь сделать человеку хорошо – сделай плохо, а потом верни как было. Это может сработать!

Чувствую холодок, пробегающий по спине, и учащающееся сердцебиение. Я уже принял решение. Осталось убедить холодный разум в его верности. Свою жизнь, жизнь Ге и жизнь Мари я ставлю на то, что мне поможет странный варвар.

Там внизу толстяк представляет гладиаторов, которые вот-вот порадуют почтенных горожан пролитой кровью. Я в это время начинаю ёрзать на лавке. Не часто, медленно и осторожно. То и дело подёргиваю случайными мышцами лица. Не знаю, каков из меня актёр, но через пару минут мне удаётся поймать вопросительный взгляд Илвирин.

– Простите, госпожа, мне, э-э-э, – я морщусь, запинаюсь и продолжаю пытаясь сделать голос максимально неуверенным, – мне бы отойти по нужде, но я не знаю, куда.

Илвирин хмурит брови, но спустя мгновение поднимает правую.

– Ты же понимаешь, что тебя контролирует не тот ошейник, который я сняла, а тот, который надела моя сестра.

Твою мать! Твою мать! Твою мать! Сестра? Так Ална тоже принцесса? Или тут у короля гарем на десять тыщ наложниц, и куда не плюнь – его дети бегают? Наверняка, как-то так. Это ставит мой план под большой вопрос. Дьявол! Другого всё равно нет! Теперь понятно, почему меня так легко передали с рук на руки.

– Понимаю, госпожа.

Если у них тут принято справлять нужду, не стесняясь принцесс – мой план провалится. Очень, очень надеюсь, что это не так.

– Ваше… вашество, так могу я отойти?

Эльфийка морщит носик и переводит взгляд на арену:

– Иди, дорогу спросишь по пути. Если не вернёшься к следующему бою – отправлю в шахты.

Пулей выскакиваю за дверь. Ну это мы ещё посмотрим, кто кого куда отправит! Так, выход на арену напротив, значит мне налево и вниз.

Сломя голову несусь по узким проходам под трибунами. Надо мной ревёт восторженная толпа. Кажется, бой на арене народу нравится.

Спуск, ступеньки, коридор. Дебил в тунике – потеснись! Я едва не сбиваю с ног паренька с кувшином в руках. Зрители винишко, поди, заказывают, а у меня ребёнка похищают. У-у-у! Гады! Суки-падлы! Ну я ж выберусь, и вы за всё ответите!

Широкое помещение с комнатами, тут и клетки есть, но в них никого. Чёрт! Я надеялся, здоровяка будут держать у выхода. Кручу головой как пропеллером.

Вот он, тот услужливый толстяк. Он видел меня с принцессой. Подбегаю к нему и едва не кричу:

– Госпожа Илвирин велела мне передать несколько слов тому могучему варвару, которого недавно поймали. Я могу его увидеть?

Распорядитель колизея меряет меня недоверчивым взглядом. Спустя секунду его лицо озаряется услужливой улыбкой.

– Да, следуйте за мной.

Отлично, он не в курсе моего статуса. Он видел меня с принцессой, а это открывает многие двери. К счастью, мне нужна одна конкретная. Вот она!

– Его придержать?

– Нет, не стоит.

На самом деле стоит, ещё как стоит. В иной ситуации я бы к этому слонопотаму не подошёл, даже если бы у него способностей не было. Щелбаном прихлопнет без всяких навыков и фамилию не спросит. Но мне нужно поговорить с ним тет-а-тет.

Влетаю в крохотную каморку и закрываю дверь.

– По пивку?

Навык применяется как-то сам собой, автоматически. В каждой руке возникает кружка пива. Я идиот! Или наоборот? Он меня помнит или нет? В любом случае, гораздо лучше сразу обозначить, кто я есть, чтобы потом не было сюрпризов.

– А, ты… – гудит здоровяк.

Литровая кружка тонет в его лапе, будто кукольная посуда в руке взрослого. Ловлю взгляд. Зелёные глаза смотрят внимательно и заинтересованно. Откуда у меня в голове идиотские стереотипы, что если большой, то даже говорить не умеет? Он же не тролль и не горилла. Понимает, что неспроста я пришёл.

– Я тут с предложением. Могу снять с тебя ошейник, но мне нужна помощь…

– Кота за яйца не тяни.

– Я хочу спасти девчонку, назначенную жертвой. Видел её?

– Благородная цель, кто она тебе?

– Может, потом?

– Можно потом, ты смелый, уважаю. Но даже без ошейника я не пробьюсь, через всю охрану, да и увезли её уже.

– Я тут в сопровождении женщины, которую представили дочерью короля. Она сойдёт как ценный заложник, с ней нас выпустят без боя?

– Странно ты говоришь, как с Луны упал. Сойдёт. Снимай.

Оценка, пароль, ага, всё ясно.

– Три, восемь, семь, девять, шесть. На арене скажешь эти цифры последняя…

Я показываю пятерню и продолжаю:

– Когда назовёшь их – ошейник упадёт. Мы в какой-то роскошной ложе напротив входа. Сможешь забраться в неё и схватить принцессу?

– Будет весело.

Варвар улыбается, а мне остаётся только принять это, как знак согласия.

– Ну, я пойду.

– Не боишься, что я просто сбегу?

В голове крутится длинная пафосная речь, что если уж кому и могу доверять, то только вот ему такому сильному и честному, но я выскакиваю за дверь. В самый последний миг прежде чем её захлопнуть, не оборачиваясь, бросаю одно слово:

– Нет.

Всё по плану, пока что. Теперь надо успеть до следующего боя. А то ведь и правда на каторгу сошлёт.