(не) истинные. Попаданка для змея

Пролог

В шатер зашли двое. Высокие, стройные, явно братья. В черном бархате они напоминали зверей. И одновременно шагнули ко мне, сжавшейся среди подушек на ковре.

– Встань! – приказал один.

Темные глаза прожигали. Жадно, по-мужски. Я невольно свела бедра под полупрозрачным платьем. Другого невольнице не положено.

– Не жмись, девочка, мы хотим посмотреть на тебя, – промурлыкал второй.

Я отчаянно замотала головой. Хозяин шатра вздернул меня на ноги за волосы. Так, что на глаза навернулись слезы.

– Выполняй приказ, дрянь! Ты одна осталась! Не продам, сбагрю в самый грязный дом разврата, будешь за кусок хлеба раздвигать ноги перед любым, кто заплатит! – прошипел он на ухо. – Может, хоть они купят тебя?

Резкий тычок в спину заставил пошатнуться. Сделать шаг к покупателям. Одинаково скрестив руки, они оценивали такими взглядами, что хотелось прикрыться.

– С-сразу двое? – пискнула я.

Нет, я, конечно, девушка современная! О разврате наслышанная! Только пойдя в поход с друзьями и угодив в портал, я предпочла бы оказаться в зашоренном Средневековье! С прекрасными принцами и чопорным этикетом. А не добычей работорговцев, готовых теперь отдать меня любому, кто заплатит.

– Нет, один из нас… – бархатно рассмеялся один из братьев, подходя ко мне.

Он приобнял за талию, прижимая к себе. Его руки жадно скользнули по моей фигуре, бесстыдно прихватили ягодицы. Второй прижался со спины, горячий, сильный, сжимая ладонями уже грудь.

– Но нужно же выбрать, кому ты понравишься больше, – выдохнул он хрипло. – Говорят, тебя зовут Мэллин? Будешь послушной, Мэллин?

Я не выдержала. Удар коленом в пах одному, локтем под ребра второму… Они не ожидали атаки, так что пораженно разжали руки.

Я рванула из шатра. Вокруг перекрикивались торговцы, пестрели шелка, пахло специями. Правда, осмотреться я не успела. Работорговец выскочил следом. В воздухе свистнул кнут. Змеей он обвился на лодыжке. Рывок – и я унизительно растянулась у ног.

– Я говорил тебе, мерзавка! Поплатишься! Чтобы другим неповадно было! – прорычал торговец, скручивая меня.

Встрепанная, раскрасневшаяся, я билась, как дикая кошка. Но легче сдвинуть скалу, чем эту гору мускулов. Когда он потащил к деревянному столбу, стоящему посреди площади.

Замутило от страха. Ведь я увидела царапины на грубой древесине. Наверняка, до меня там побывало немало непослушных рабов. В кино и крепкие мужчины теряли сознание под плетью, рассекающей кожу в кровь. Я понимала, что не переживу такого!

– Нет! Нет, пожалуйста! – я залилась слезами. – Умоля…

Тяжелая пощечина оборвала на полуслове, сбила с ног. Перед глазами поплыло. Как безвольную куклу, меня подтащили к столбу. Кажется, я даже свезла колени?

Мои руки закрепили грубыми веревками. Злой торговец отошел назад, поигрывая кнутом. Внутри все оборвалось. Я зажмурилась, когда он замахнулся. Противный свист… еще немного – и ослепит боль. Но этого не случилось.

Дрожа, я оглянулась. Руку торговца перехватил молодой мужчина с длинными черными волосами. Темная одежда с золотым шитьем подчеркивала красиво сложенное тело. Пластичный, как хищник, и такой же сильный, он мягко и неумолимо опустил руку торговца. Красивые губы изогнулись в усмешке.

– Зачем портить такой товар?

– Эта рабыня не годится, даже чтобы продать ее дешевой шлюхой, благородный ар-змей Мариус Дрей! Дикая кошка, бешеная совсем! Вот, утром укусила меня! – торговец затряс рукой.

Ар-змей? Я слышала, так называли высокопоставленных нагов… Хозяев жизни здесь. Я сжалась от чеканного шага черных сапог, когда Мариус подошел ко мне.

Вокруг собрались зеваки, но торговец хлестнул кнутом в воздухе.

– Разойтись! Нечего тут глазеть!

Да он боялся… этого змея. Мариус смерил меня внимательным взглядом карих глаз, доставая острый кинжал. Его кончик скользнул по моему запястью, не раня, играясь. По коже побежали мурашки. Мариус заметил это и усмехнулся своим мыслям.

– Чувствительная… – шепнул он.

От этой хищной улыбки, от пронзительного взгляда, от дрогнувших змеиных зрачков продрало дрожью. Паникой, еще большей, чем перед кнутом!

– Не трогай меня! – я дернулась в путах. – Ненавижу змеев!

Ладно, это было пальцем в небо. Но я подумала, что он оскорбится! Он и оскорбился. Но вместо того, чтобы оставить в покое, Мариус замахнулся кинжалом. Веревки разошлись под ним, как тончайший шелк.

От страха и неожиданности я упала на колени. Мариус не дал мне опомниться. Тонкие сильные пальцы, увенчанные перстнями, перехватили мои волосы. Я успела ухватить его взгляд. Темные глаза смеялись. Надо мной?! Я дернулась, но Мариус лишь жестче сжал пальцы.

– Значит, кусаешься, зверушка? – промурлыкал он, перехватывая второй рукой мои запястья.

Я не сразу поняла, что задумал этот змей! А он прижал меня к себе лицом. Прямо щекой к темной ткани брюк. Уже… натянутой. Я задохнулась от испуга и странного огня по телу. Ведь Мариус был возбужден. И сейчас недвусмысленно показал мне это, когда потер о себя.

– Нет, отстань от меня! – бессильно зарычала я, зажмуриваясь.

Ресницы намокли. Щеки полыхали от стыда. Я боялась поднять взгляд, увидеть, что на нас кто-то смотрит! На то, как этот мерзавец держит меня на коленях и трет о себя, как последнюю шлюху! А может… боялась увидеть его лицо? Услышав рваный возбужденный вздох, почти рык. Зверя, который уже готов наброситься и растерзать.

Мариус неохотно разжал пальцы.

– Вот видите, никто не кусается, – рассмеялся он и бросил мешочек монет торговцу. – Я покупаю ее. Уверен, за неделю рабыня станет шелковой. Просто… нужно знать подход к диким кошкам.

***

Когда Мэллин увели в экипаж, к Мариусу скользнули двое. Это были Хейл и Шон – братья Шаары, которые только недавно присматривались к невольнице в шатре. Оба змеи, они пересекались раньше при дворе с ним. И хотя занимали положение пониже, чем Мариус, но нахальства им было не занимать. Темноволосый Шон коснулся его плеча, окликая:

Глава 1

Никогда ни одна рабыня или свободная девушка из рода нагов не вызывала у Мариуса подобных чувств. Сейчас же, ощущая близость Мэллин, его внутренний змей, огромный, нечеловечески жадный и опасный, рвался на волю. Мариус хотел бы перевоплотиться в свою змеиную ипостась. Заполнить кольцами своего хвоста, сверкающими темной радугой, всю комнату. Сбить девчонку с ног, перевить ее своим хвостом до хруста, дернуть к себе и… Да. И трахнуть пожестче. В наказание, что посмела отдаться кому-то до него.

«Ар-р, да что со мной творится?! – подумал Мариус в отчаянии. – Я совершенно себя не контролирую! Если бы это не было невозможным, я бы решил, что эта чертова рабыня – моя истинная. И она разбудила во мне змея, мою вторую сущность, ужасную и могущественную, которую я считал навсегда закрытой для себя!»

Тем временем Мэллин, ни о чем не догадываясь, плескалась в теплой воде. Когда тихо скрипнула, приоткрывшись, дверь. И в комнату вошли несколько рабынь, окинув оценивающим взглядом новое приобретение хозяина.

Мэллин вздрогнула, открывая глаза, когда в комнату вошли незнакомые девушки. Она инстинктивно прикрыла грудь руками.

– Вы кто такие?! А постучаться?! – испуганно ойкнула Мэллин, ерзая по скользкому дну ванны.

Можно было бы выскочить из воды и побежать за одеждой. Но устраивать марафон обнаженной девушке не очень хотелось. Может, это общие покои для всех рабынь? Э-э-э, нет, в книжках про попаданок про общагу ничего не писали!

«Лучше переселиться в спальню к Мариусу?» – мелькнула ехидная мысль, и от нее у Мэллин вспыхнули щеки.

Она вспомнила его сильное пластичное тело. Настоящий змей, гибкий, грациозный, но при этом со скрытой мощью. А эти глаза… темные, со зрачками, которые от желания вдруг вытянулись в вертикальные черточки. Мэллин прошило не то огнем, не то мурашками, и она поежилась. Не хотелось попадаться в руки Мариусу! Чувствовалось в нем что-то… совсем не человеческое. Опасное.

– Мы пришли, чтобы подготовить тебя, Мэллин, – хрустальным голоском проговорила одна из рабынь, подходя ближе.

– К ч-чему? – запинаясь, проговорила Мэллин.

Она подтянула к себе колени, сворачиваясь в клубочек прямо в горячей воде.

– К встрече с господином, конечно! – рассмеялась вторая.

Она скользнула к ней, проводя рукой по ее волосам, довольно улыбаясь. Девушки обступили ее. Одна достала ароматное мыло, прямо в куске которого виднелись сиреневые цветочки. Другая начала выставлять на столике флакончики с какими-то маслами. Третья принесла поближе подготовленные ей одежды.

– Мы поможем тебе искупаться, расчешем твои волосы, покроем кожу цветочными маслами… – заворковали рабыни и потянулись к ней.

– Не нужно мне ни в чем помогать! – встрепенулась Мэллин.

На ее плечи тут же легли изящные ладони.

– Не спорь, Мэллин. Таков приказ господина. Лучше тебе научиться быть ему покорной. Быть ласковой и послушной с ним в постели, но не зажатой…

У нее сорвалось дыхание. Мэллин уже не обращала внимания на узкие ладошки рабынь, которые скользили по ее телу. Они были осторожны, бережны, словно с хрупкой драгоценностью. Их пальцы перебирали ее волосы, размазывали мыльную пену по бледной коже… А она думала о другом. О Мариусе, который позовет ее к себе. Или придет сюда – разница невелика! Он был таким властным, безжалостным даже там, на площади. Наверняка, и в постели он такой… контролирующий все хищник. Мэллин представила захват его пальцев на своих запястьях, рассыпавшиеся по смуглым плечам черные волосы, движения сильных бедер… и смутилась до румянца. Ведь у нее еще никого не было. И Мэллин не собиралась отдавать свою невинность тому, кто купил ее, как зверушку!

***

Мариус прерывисто вздохнул, не в силах больше терпеть изысканную, сладкую пытку. То есть смотреть на обнаженную Мэллин и даже не потрогать… Не коснуться ее нежной кожи. Не запустить пальцы в ее густые вьющиеся волосы. Не заставить взглянуть в свои глаза.

Он отчего-то был уверен, что на пальцах его появились изогнутые когти – обычное явление для полузмеиной, возбужденной ипостаси. А зрачки совершенно точно стали вертикальными.

– Хозяин? К вам гости. Хозяин?

Мариус стоял недалеко возле крохотной полуприкрытой двери потайного входа. Весь его дом был наполнен тайными ходами, замками, потайными дверями. Такова сущность змеев – искать пути к отступлению, если что-то пойдет не так. Изворотливые создания… Мариус был таким же. И увидев, как по коридору спешит одна из рабынь, тихо вышел незамеченным из своего укрытия и плотно прикрыл дверь.

– Да, Роана? – недовольно шикнул на нее Мариус.

Рабыня залепетала, что в гостиной его ждет… то ли гость? То ли гости? Он так и не понял. Но тяжело вздохнул, бросил прощальный взгляд на потайную дверь, скрывавшую за собой Мэллин. И отправился на первый этаж, к неизвестному гостю. Или гостям.

Им оказался поставщик приятно пахнущих трав, которые Мариус использовал в создании своих масел. Кроме военной карьеры у него было небольшое дело – лавка в столице. Его масла очень высоко ценили красотки-змейки из высшего света. Но сейчас ему было явно не до того, чтобы решать проблемы с лавандой, которая перестала цвести. Мариус выслушал поставщика, откланялся и отправил его домой. А сам, предвкушая ночь страсти, ушел в собственные покои. Чтобы приготовиться к встрече с Мэллин.

Конечно, Мариус мог ввалиться в ее покои, как захватчик. Не переодевшись даже, не сняв сапоги. Просто грубо наброситься на нее, стиснуть ее бедра, раздвигая их для себя, и взять девушку. Но… отчего-то претило такое. И он сбросил дорожную одежду, направился в ванную, где решил охладиться ледяной водой. Чтобы освежить тело и разум. Но это не помогло. Хотя вода хрустальными каплями блестела на его теле и волосах, разум и тело горели. От гнева на Мэллин, за то, что она не сохранила свою невинность для Мариуса. От желания коснуться ее юного тела. От жажды впиться губами в ее нежные губы, смять их, прикусывая до крови, и слизать своим заостренным змеиным языком всю кровь до капли… Внутренний змей бесновался при одной мысли о Мэллин, и даже становилось немного страшно. Что будет, если контроль ослабнет и змеиная сущность полностью вырвется на свободу?

Глава 2

Мэллин задохнулась от возмущения. А может, от того, как следом за этими оскорбительными словами ее губы обжег наглый жесткий поцелуй? Она тихо застонала в рот Мариусу, ощутив, как его губы без жалости сминают ее. Он по-прежнему держал ее за волосы, Мэллин чувствовала себя в ловушке. Ее ладони инстинктивно взметнулись, уперлись ему в грудь, но его мышцы казались вытесанными из разгоряченного камня.

А она поплыла в сильных руках Мариуса. Ведь никто никогда не целовал ее так, как захватчик. Тело отозвалось помимо воли. Мэллин прижалась ближе, потерлась о него, сильного, крепкого. Ее напряженные соски через тонкую ткань ощутили жар его обнаженной кожи. А в бедро ей недвусмысленно уперся возбужденный член.

Придя в себя, Мэллин толкнула Мариуса изо всех сил, забилась в его руках. Прикусив его губу до крови, она дерзко сверкнула глазами. Волосы растрепались вокруг лица, взгляд горел, губы чуть припухли от поцелуя.

– Меня держали в шатре силой! И показывали, как собачку на выставке, всем желающим! Не думаю, что я в чем-то виновата! Ты сам не лучше других, которые пялились на меня и хотели разложить прямо там!

Его глаза вспыхнули темным огнем от гнева, охватившего при одном только упоминании о других! Мариус зарычал, с треском разрывая тонкое белое платье Мэллин, больше похожее на прозрачную накидку. И набросился на нее, хватая за талию, прижимая спиной к деревянному столбику кровати. Мэллин ничего не оставалось делать, кроме как ухватиться за него, призывно обхватив его талию ногами, чтобы не упасть.

– Не лучше других? – выдохнул Мариус горячо и зло на ухо. – Ты такая хрупкая, такая нежная… Тебя забили бы до смерти на той площади за непокорность! И только я, я один спас тебя! Пока другие лакомились тобой в шатре, лишь пробуя, но не собираясь платить. Им плевать было на тебя, на то, выживешь ты или нет! Им всем нужно было лишь твое тело, пока ты послушно раздвигала перед ними ноги. Что ж, чем я хуже? Раздвинешь и передо мной!

Мариус грубо скользнул пальцами по низу живота Мэллин. Рабыни не надели на нее никакого белья. И она была обнажена. Поэтому он с легкостью прошелся кончиками пальцев по ее клитору и толкнулся в узкое тугое лоно, пока лишь слегка… Хотя злость и желание в нем срывали крышу. И змей бушевал на полную.

Инстинктивно бедра напряглись, Мэллин сдвинула бы ноги, но сама обхватывала ими Мариуса. Все, что осталось от платья, тонкого, как паутинка, валялось на полу. Она была обнаженной. Беззащитной. А его пальцы жестко прошлись между ее ног, отчего Мэллин резко ощутила, как там обдает жаром, влажнеет… Но следом за желанием вспыхнул и испуг. Когда она туго сжалась вокруг его пальцев, будто надеясь не впустить.

– Нет! Пусти меня! У меня… никого… – Мэллин задохнулась, не в силах справиться с ощущениями тела.

Еще никто, никогда не проникал в нее. Даже она сама, на Земле, изредка лаская себя, никогда не входила в себя пальцами. Все берегла себя? Для какого-то единственного? В которого точно не записывала этого безжалостного змея! Но стоило ему так жестко, но пока еще осторожно, толкнуться пальцами, как Мэллин затрепетала внутри, а с губ сорвался стон.

На миг что-то дрогнуло в Мариусе. Когда он увидел испуг на красивом личике Мэллин. Неподдельный, искренний… И замер в ней, ощутив, как туго она сжалась вокруг его пальцев. Всего нескольких, он же не втолкнул в нее полную ладонь. Но Мэллин обхватила его собой плотно, почти в спазме. Ее зрачки расширились так пьяняще, от желания. И Мариус чувствовал: эта девочка не просто боится. Она еще и хочет его.

– Тише, тише… – успокаивающе шепнул Мариус на ухо Мэллин и медленно двинулся пальцами в ней, а она со стоном подалась вперед, навстречу. – Ты такая влажная… Такая сладкая, моя девочка. Прекрасное создание.

«Столь же прекрасное, сколь лживое…» – Мариус стиснул зубы и продвинулся еще, но не слишком глубоко, выглаживая вход медленными ласкающими движениями. Заставляя Мэллин расслабиться и потечь против ее воли.

– Ты моя, – проговорил Мариус жестко, беспрекословно.

Он заглянул ей в глаза. Ему хотелось прочесть в них правду. Правду, что она… его истинная. И ждала только его.

«Что за бред?!» – рыкнул Мариус сам на себя зло и выдернул из Мэллин пальцы. Перехватил за талию, с силой потянул, почти насаживая на себя.

– Чувствуй меня! Ты принадлежишь мне! – его шипение стало змеиным, зрачки сузились, Мариус мало контролировал себя.

Весь пресловутый контроль трещал по швам, змей уже вот-вот был готов вырваться наружу. И если он-человек жалел Мэллин, то змей не пожалеет.

Мэллин протяжно застонала. Хотя… эти стоны уже напоминали скулеж. Пошлый. Просящий. Голова закружилась, она ухватилась за широкие плечи Мариуса, сама не заметив, как слегка оцарапывает их. Он что-то творил с ней. Своим вкрадчивым голосом, то медовым, то жестким. Своими ласками, которые так распалили ее, а теперь внезапно прекратились. Мэллин туго сжалась внутри несколько раз подряд. Будто само тело протестовало этой пустоте, ныло по ощущению наполненности. Она стала чувствительной до боли и всхлипнула, когда Мариус дернул ее к себе. На нем еще были брюки, но она чувствовала, как они натянуты. Еще бы! Ведь обвила его ногами, как последняя шлюха! Но не смогла удержаться, чтобы не потереться о него низом живота, влажная, горячая, сладко выдохнувшая и изогнувшаяся от одного этого.

– Я не буду… никому принадлежать, – с трудом говоря, Мэллин облизнула горячие губы, едва дыша. – Ни тебе, ни тем братьям, ни кому угодно…

– Ах, значит, братьям?! Никак забыть о них не можешь?! Настолько впечатлили тебя там, в шатре?! – слова Мариуса стали едва различимы, они превратились в настоящее змеиное шипение.

Ревность огнем прошлась по его венам, плавя человечность в нем, оставляя лишь змея. Безжалостного, сильного, жестокого. Способного и убивать. И брать то, что ему принадлежит, как захватчик. Больше не было в нем человека. Ласкового. Доброго. Нежного. Способного на сострадание и жалость. Нет. Только змей.

Глава 3

– Мэллин… – Мариус ощутил, как тело трансформируется обратно.

Мгновение, еще одно – и на постели, рядом с Мэллин растянулся человек, а не змей. Он почувствовал себя необычно вымотанным. Мариус слышал, что полное перевоплощение требует много сил и энергии. Поэтому лишь прижмурился немного, чтобы сфокусировать взгляд. И осторожно потянулся к Мэллин.

– Прости меня. Я сорвался. Вернее не я, а мой змей, но… Я ревновал тебя к братьям Шаарам. Дико, безумно. Теперь понятно, почему так произошло. Ты моя истинная. И змей даже против моей воли чувствует, что ты моя собственность и не можешь принадлежать никому другому.

Мариус ненадолго умолк и потянулся погладить Мэллин по щеке. Нежно, открытой ладонью. Хотя нежность обычно была ему не свойственна. Но перевоплощение забрало все его силы, а Мэллин была рядом, такая сладкая и теплая, что хотелось нежить ее. Она молчала, смотрела растерянным взглядом больших карих глаз.

– Братья сказали, что брали тебя. Оба. Сказали, что попробовали тебя по очереди… – Мариус поморщился, понимая, как мерзко это звучит. – Поэтому мой змей и взбесился. Но уверяю, я больше не обижу тебя. Ты такая красивая. Обещаю, в следующий раз все будет по-другому.

Мариус произнес последние слова таким безапелляционным тоном, чтобы Мэллин стало понятно. Следующий раз будет. И очень скоро!

Мэллин прикрыла глаза, потершись щекой о ладонь Мариуса. Он говорил спокойно, нежно, и ей не хотелось обижать его, высказывая все, что она думает о его вспышке! А может… она просто устала в чужом, непонятном ей мире. От касаний же Мариуса стало тепло и спокойно. Мэллин даже смутилась, слегка покраснев от похвалы. Парни редко осыпали ее комплиментами! Мэллин ведь была на Земле серой мышью, в глаза не бросалась.

– Спасибо… – промурлыкала она, но потом встрепенулась, уставившись на Мариуса сверкающим взглядом карих глаз. – Следующий раз?! И не думай! Какая еще истинная?! Тебе… тебе показалось!

Мэллин понимала, что несет бред. Ничего толком не зная об этом мире. Все ее сведения ограничивались подслушанными разговорами торговцев и других рабынь. Но быть истинной парой какого-то там змея она не собиралась! Даже такого… привлекательного.

Мэллин невольно скользнула взглядом по сильному телу Мариуса, растянувшемуся по кровати. Возникало странное ощущение. Будто такому телу и одежда не нужна, как дикому зверю. Настолько гармонично смотрелась каждая линия мускулистой фигуры.

Ему бы наброситься на Мэллин. Усмирить ее стальными оковами пальцев. Да каленым железом своих губ обжечь. Чтобы не смела клеветать, что не его истинная. Но Мариус был настолько разнежен сам, настолько расслаблен, что у него не было желания пугать ее в очередной раз своим пылом.

– Я расскажу тебе, Мэллин, что значит «истинная».

Но вместо того, чтобы удариться в нудный рассказ, Мариус ловко перехватил запястье Мэллин и поднес его к своими губам. Оставляя дорожку частых поцелуев. Слегка покусывая нежную кожу. Внимательно наблюдая за реакциями Мэллин. Ему хотелось не говорить с ней. Не рассказывать об истинных. А продолжать целовать ее тонкое тело, заводить каждым касанием.

Ее дыхание сбилось. Мэллин видела, чувствовала, что Мариус немного слаб. И хотя на его хватке это никак не сказывалось, наверно, она могла бы оттолкнуть. Вместо того, чтобы опуститься рядом на локоть, рвано выдыхая. Ведь по коже побежали мурашки от чутких поцелуев.

– Расскажи, – хрипло выдохнула Мэллин. – Меня… э-э-э… привезли издалека! И я правда не знаю, как там у вас, высокородных змеев, это устроено!

Мариус посмотрел на нее немного подозрительно, но не говорить же ему про попаданку. Да похоже, простолюдины и знали немногое про истинных.

– По легенде, у каждого нага есть своя истинная пара. Но встретить ее – это большая удача. И очень редкая. Мало кому так везет.

– И в чем же везение? – спросила Мэллин.

– У каждого нага две формы: человеческая и наполовину змеиная. Но есть еще и третья. Настоящий змей. Он почти неуязвим в бою. Об этой боевой форме мечтает каждый! Но открывается она лишь после близости с истинной, – зрачки Мариуса расширились, когда он окинул взглядом ее обнаженное тело, и Мэллин невольно свела бедра. – До сегодняшнего дня я… ни разу не превращался в змея полностью. Ошибки быть не может. Это знак истинной пары. А это навсегда, это дает власть и силу, которую сложно представить. А еще… по-особенному ощущается. На уровне эмоций.

– А можно от этого как-то избавиться?! Может, я не хочу быть твоей истинной! – она понимала, что несет бред, но оставаться навеки в плену своего хозяина в ее планы не входило.

Брови Мариуса грозно сошлись на переносице. А потом и вовсе взлетели вверх. Среди остальных ар-змеев он слыл вспыльчивым малым. Так что после подобного заявления его собственности, вся разнеженность мигом слетела.

– Что?! Ты не хочешь быть моей истинной? Но боги доверили тебя мне. Это их решение, метка истинности, которая появляется после нашей близости. Это даже не мое желание! – изумленно выдохнул Мариус.

У них в мире считалось, что нельзя спорить с богами. Как предначертано судьбой, так тому и быть. Но кажется, Мэллин из другого теста? И считала иначе?

– Кроме того, я твой хозяин, Мэллин, – голос Мариуса приобрел властные нотки. – Забыла об этом? О том, как я спас тебе жизнь, там, на рынке? Выкупил тебя, забрал от верной смерти? И теперь ты бросаешь мне в лицо такие дерзости? Да как у тебя смелости то хватает противоречить мне, девчонка?!

Его голос неуклонно повышался. Ему сложно было сдерживать гнев даже в человеческом облике. Не то, что в змеином.

Мэллин невольно заерзала по постели, прижимая к груди тонкую шелковую простынь. Чуть не брякнула, а может, она того-этого… атеистка! Хотя… в ту секунду, когда Мариус превратился в змея, что-то произошло и с ней. Она помнила этот трепет, завороженность, тягу к нему. Будто увидела истину. В тонких змеиных зрачках, когда очи-золото смотрели так пристально и ласково, а огромный змей нежился от ее руки, как котенок. Мэллин встряхнула головой. Не нужно ей этих наваждений!

Глава 4

– Не обычная… О да! Ты строптивая маленькая дрянь, которую стоит поучить быть послушной! – горячо рассмеялся Шон на ухо.

Он по-прежнему держал ее запястья, а второй рукой пошло, до звучного шлепка, замахнулся по ягодицам Мэллин. Словно к трактирной девке приставал.

– Ты пугаешь девочку… – Хейл осуждающе покачал головой. – А может, и он тебя запугал, милая Мэллин? Твой хозяин известен, как опасный воин и жестокий враг… Ты не могла влюбиться в него за день. Может, ты боишься, что он убьет тебя за измену? Хочешь, мы заберем тебя? Я буду тебе нежным хозяином…

Он промурлыкал это, прижимаясь к Мэллин и проводя ладонями по тонкому платью. Недвусмысленно давая понять, какую плату возьмет за освобождение. И не дожидаясь ответа, Хейл накрыл губы Мэллин своими, сминая, тут же пытаясь разомкнуть их кончиком языка.

До этого Мэллин в недоумении, испуганно вертела головой, не понимая, кого бояться больше. То ли жестокого Шона, который позволял себе слишком много! То ли вкрадчивого и коварного Хейла. Он поступил еще хитрее! И обыграл своего брата, когда отвлек ее, задурил голову ласковыми речами. И нагло поцеловал ее в губы!

– М-м, отпусти меня! – прошипела Мэллин и укусила за губу Хейла не слишком сильно, но все равно довольно ощутимо.

Забившись в руках Шона, она смогла освободиться, чтобы оттолкнуть Хейла, упираясь ему в грудь ладонями. У нее это получилось! Но бежать все равно было некуда. Путь из ниши преграждал Шон. Грозный и мрачный, крепкий, как скала. Его широкие плечи заслоняли весь проход. И когда она оттолкнула Хейла, то невольно отшатнулась. И снова попала уже в другие руки. Совсем не такие нежные и ласковые. Ой-ой-ой, кажется, пора кричать? И пусть Маурис действительно хоть поубивает этих двоих на ее глазах. Ей плевать!

– Мой брат совсем обнаглел, – тон Шона хлестнул, как пощечиной, он недовольно сверкнул темными глазами на Хейла. – Трогать тебя без разрешения… без моего разрешения!

Шон нехорошо усмехнулся, притягивая Мэллин ближе. Можно было поспорить, что в детстве эти двое точно так же отбирали друг у друга игрушки. Вот только Мэллин эта роль не нравилась! Она забилась в руках Шона, как пойманная птичка. Когда он толкнул ее к стене ниши, сминая пальцами юбку платья, пытаясь задрать тонкую ткань. Но Хейл перехватил Шона за запястье.

– Пошли, брат, – горячо и зло он выдохнул ему на ухо. – Нас ждут на ужине. А если девчонка начнет кричать, прилетит нам обоим.

Мэллин едва сумела перевести дыхание, когда Хейл неожиданно стал ее спасителем. И сам увел Шона в сторону. Она замерла, глядя им вслед, когда переговариваясь и смеясь, эти двое пошли по коридору. Они даже не обернулись, чтобы посмотреть на нее! Рядом с братьями Шаарами Мэллин почувствовала себя игрушкой. Настоящей игрушкой, в самом неприятном смысле этого слова! И по контрасту она вспомнила Мариуса. Его заботливое отношение к ней. Его извинения. Его ласки.

– Черта с два вы меня получите, братья! – прошипела злобно Мэллин им вслед.

Она бросилась бежать в сторону ее покоев. Все мысли о глобальном побеге из замка куда-то исчезли. Она едва смогла перевести дух, когда очутилась в покоях и дрожащими руками заперла дверь. Конечно, замок был хлипкий, и Мариуса он точно не остановил бы. Но зато незваных гостей типа братьев Шааров точно не пропустит!

– Где ты, Мариус? Мне уже тебя не хватает в этом чужом и странном мире, – прошептала Мэллин обессиленно и уткнулась горячим от волнения лбом в тяжелую дубовую дверь.

***

Через время Мэллин услышала шаги по коридору и невольно отпрянула от двери. После случившегося сложно было чувствовать себя в безопасности! Она все еще помнила нахальные руки Шона на себе и попытку Хейла искусить ее поцелуем. Хотя можно было не сомневаться: не будь при нем брата, все зашло бы куда дальше!

Ее сердце бешено заколотилось, Мэллин прижала руки груди. Но услышав, как Мариус позвал по имени, все-таки открыла дверь. Хотя руки ее порядочно тряслись.

Мэллин подняла взгляд на Мариуса. Черная одежда, расшитая золотом, только подчеркивала его статную широкоплечую фигуру. Мэллин резко выдохнула, вспомнив, как он опрокинул ее на кровать, превратившись в змея. Что, если Мариус пришел закончить начатое? Мэллин смотрела на него, как загнанная в угол зверушка, не в силах вымолвить ни слова.

Но Мариус вошел в комнату Мэллин, уже взяв себя в руки. Ничего не напоминало в его статной фигуре, выпрямленной спине и сверкающих глазах о недавней вспышке слабости. Он не стыдился ее, ведь Мэллин его истинная. Но… все равно, было неловко. Поэтому он вошел и без лишних эмоций заговорил со своей девочкой:

– Я прошу присутствовать тебя на ужине, Мэллин. Там будут мои гости. Я буду счастлив сопровождать тебя на этот ужин. Помочь тебе подобрать платье? Или позвать на помощь рабынь? У нас мало времени, я не хотел бы заставлять гостей слишком долго ждать.

Закончив речь, Мариус скрестил руки на груди и выжидающе посмотрел на Мэллин. Она выглядела испуганной. Взволнованной. Будто вспугнутая птичка.

«Интересно, что же с нею стало?» – Мариус чуть наклонил голову, пытаясь разгадать ее загадку.

– Не нужно рабынь! – выпалила Мэллин сразу же. – Я сама справлюсь! Я не избалована слугами. Так что подожди пару минут, и я буду.

Мэллин упорхнула к шкафу, распахивая дверцы и начиная перебирать наряды. Ей хотелось выглядеть красивой перед Мариусом, но в то же время не привлекать внимания гостей полупрозрачными тканями, ведь… Ее запоздало осенило. Мэллин замерла, мелкая дрожь волной прокатилась по телу. Ведь только сейчас до нее дошло, о каких гостях ведет речь Мариус. Но Мэллин ведь не могла сказать о том, что знает о приезде Шааров! Хватит уже прошлой его вспышки ревности. Знаем-плавали!

Маркус недовольно нахмурился и засопел, думая: «Что за замашки у этой девчонки?! Где бы она ни жила раньше, по Мэллин видно, что она не из простых. Не рабыней была в прошлом! А за ней самой должны были ухаживать, если не рабы, то слуги».

Глава 5

– А мы разве рассказывали подробности, Мариус? – хохотнул Шон, садясь обратно, нахально разваливаясь на диване. – Мы не так друг друга поняли, вот и все!

– Ты так красива, Мэллин… – Хейл вился вокруг, как настоящий змей. – Особенно в этом платье. Тебя и правда стоит одевать в лучшие шелка… У Мариуса прекрасный вкус. На одежду… и на девушек.

Он перехватил ладонь Мэллин, будто бы собираясь просто поцеловать тыльную сторону. Но пока Мариус не видел, легонько провел кончиком языка по запястью. Темные глаза коварно сверкнули. Будто спрашивали, сохранишь эту маленькую тайну, девочка, или устроишь здесь кровавую бойню? Усмехнувшись, Хейл отступил обратно к брату.

Мэллин поежилась. Но руку у Хейла не выдернула. Змеев-братьев ей было совсем не жаль. Но она боялась за собственную жизнь. Что, если Мариус набросится на нее прямо при них? И изнасилует или прокусит ей голову своими огромными зубами, превратившись и обезумев? Мэллин вспомнила Мариуса в его змеином обличье – полного змея. Но отчего-то страха не было. И она пугала себя только мысленно. А тело… тело не боялось. Тело помнило касания змеиного хвоста и млело.

– Что вам нужно? Зачем вы пришли к Мариусу? – дерзко проговорила Мэллин, сверкая глазами.

Словно ища поддержки у Мариуса, она потянулась к нему. Переплела пальцы, ощутив знакомое тепло. Мариус на ее стороне. Мэллин знала это точно. Он не станет слушать всяких там… Шааров! Но внутри нее кололась мысль: «А что, если он затаил обиду на меня? Там, в спальне, я так злобно бросила ему в лицо, что не его истинная… вдруг он решит так же и забудет про нашу истинность. А подумает, что такая непослушная рабыня ему надоела, и вышвырнет вон?»

Мариус сам провел Мэллин к дивану и сел с ней напротив Шона. Хейл не растерялся. Диван был большим, так что он сел рядом. По другую сторону от девушки. Облокотившись на бархатную подушку, Хейл подался вперед, не отводя от нее взгляда.

– У нас предложение к тебе, Мариус, – произнес он медовым тягучим тоном. – Очень выгодное…

Шон тем временем, будто позабыв наглость, решил поухаживать за присутствующими. Он разлил вино по бокалам, протягивая один Мариусу, а другой – Мэллин.

– Все ведь знают, что ты не только умелый воин и занимаешь хорошее место при дворе, но и успешно промышляешь торговлей. Значит, не откажешься от выгодной сделки? – Шон усмехнулся, будто собирался подцепить «на слабо».

Мариус изогнул бровь, принимая бокал от Шона. Удивило, что он решил поухаживать за всеми. Даже за хозяином дома. Но… Мариусу это лишь на руку. Можно поиздеваться над змеенышем? По лицу же видно: Шон явно что-то задумал.

– Тебе идет роль слуги. Или раба? Ах, прости, это у меня дома разливанием вина занимаются только рабы, – улыбка заискрилась фальшивым радушием, и Мариус стиснул ножку у бокала, услышав про выгодное предложение. – Что за сделка?

Он процедил это, меняя тон. Мариус ненавидел, когда лезли в его дела. И то, что эти змейки-братья решили сунуть в это нос… его напрягало.

– О-о, оч-чень выгодная… – коварно улыбнулся Хейл.

– Хотите купить себе масла с афродизиаками, чтобы ублажать своих рабынь? – Мариус нарочно подчеркнул слово «своих» и покосился на Мэллин.

Она сидела напряженная, молчаливая, лишь изредка бросала колкие взгляды то на Шона, то на Хейла. К счастью, ревновать было не к кому. Братья Шаары ей явно не нравились. Змей внутри Мариуса слегка успокоился и перестал бушевать.

– Я могу попросить продавцов оставить вам лучшие ароматы, – продолжил Мариус. – Лаванда, мята, многие другие… это будут самые изысканные масла. Только для вас, моих друзей.

– О, мы имели в виду кое-что другое… – рассмеялся Шон.

– Ублажить рабынь мы в состоянии и так… иначе не ходили бы на рынок Эндес. Не правда ли, Мэллин? – промурлыкал Хейл, поправляя прядку ее волос.

Она невольно отодвинулась ближе к Мариусу. И вспыхнула, ощутив, как вжалась в его бок, прильнула к горячему телу. Но он казался скалой, защитой.

Шон обошел диван сзади и фамильярно склонился через спинку, обнимая за плечи Мариуса и Мэллин, как старых друзей, заглядывая ему в лицо.

– Что, если я предложу хорошую сумму за твою рабыню? К чему тебе дерзкая невольница, у тебя слишком много дел, чтобы возиться с ее укрощением… А мы заплатим столько, что сможешь купить хоть три таких кошечки, но покорных.

Маркус приобнял Мэллин за плечи. Даря ей свою поддержку и защиту. Внутри будто что-то щемило, что она нуждается в нем. Но он боялся слишком радоваться. От Мэллин станется раздать авансы, а потом, когда он купится на ее невинные глазки, она вильнет хвостиком и снова назовет его врагом. А не хозяином. Или… бросит сгоряча, в лицо, то, что она не его истинная. Даже при одном воспоминании про эту некрасивую сцену ему стало больно. Маркус стиснул зубы и усилием воли прогнал воспоминания прочь. Вовремя.

– Что ты сказал? – его тон сделался ледяным, как и взгляд, которым он скользнул по Шону в возмущении.

«Можно мы его убьем?» – поинтересовался его змей.

Впервые за долгое время Мариус был солидарен с ним.

«Можно!» – мысленно рявкнул он своей змеиной сущности. И стиснул плечи Мэллин так, что она ойкнула. Мариус коротко окинул ее взглядом. Она слегка дрожала, глядя на братьев. Будто боялась чего-то. Но чего? Загадок для Мариуса становилось все больше. Но пока нужно было разобраться с наглыми братьями. Прежде чем перейти к сладкому. К допросу Мэллин. Наедине. В спальне.

Шон понятливо отстранился. Он убрал руки, но сел на подлокотник рядом с Мариусом, покачивая ногой. Ну, точно мальчишка, ребенок избалованный, не знающий слова «нельзя».

– Мы хотели купить Мэллин первыми, но ты опередил нас. Вот я и предлагаю в три раза больше, чем на рынке Эндес. За то, чтобы сегодня она отправилась в наш дом. А там уж… мы определимся, чьей именно невольницей она станет. Моей или Хейла. Ему девочка тоже приглянулась. Но это уже наши дела. Зачем тебе эта морока? – Шон с усмешкой покачал головой. – Ждать, когда она сбежит или попробует придушить тебя во сне, как своего заклятого врага! Она ведь не знает, как вести себя с хозяином.