Не как в сказке

Глава 1

1834 год, Владимирская губерния, с. Удальцово

Маша снова пришла сюда, в тенистую рощу, к небольшому пруду, который притягивал её, словно магнит. Июнь нынче выдался непривычно жарким. Уже с утра солнце немилосердно пекло, а на небе не было ни тучки. Воздух, напоенный ароматом свежескошенной травы, будто застыл, был тяжелым и тягучим. Не было и намека на малейший ветерок, пока девочка под палящими лучами брела по пыльной тропке через поле в своё тайное место. Она привычно устроилась на толстом стволе поваленного дерева, наслаждаясь долгожданной тенью. Едва заметный ветерок зашелестел листвой. За свежей зеленью молоденьких березок укрытие Маши не было видно с противоположного берега, зато она могла спокойно наблюдать за всем, что там происходило. И даже слышать обрывки разговоров. Как же ей хотелось находиться по ту сторону, а не прятаться в роще! И быть участницей всего, что происходило там.

Маша любила мечтать. В детстве она часто представляла себя сказочной принцессой, которую похитили злые гномы и поселили у чужих людей. Она мечтала, что однажды приедет за ней прекрасный принц на вороном коне и отвезет в родное королевство, к настоящим родителям. Не сказать, что девочке совсем уж плохо жилось с маменькой и папенькой. Её никто не обижал, не морил голодом, даже не бранил за проделки и шалости. До неё просто не было дела никому, кроме старой нянюшки. А Никитична была большая мастерица сказки сказывать. И знала она их великое множество: и про гномов, и про фей, и про принцесс с рыцарями. Однажды Маша поинтересовалась, откуда старушка столько сказок знает. Та ответила, что в прежние времена она была нянькой у матери Маши - Екатерины Михайловны. Катенька в детстве тоже была большой охотницей до сказок и волшебных историй. Как только девочка научилась читать, то перечитала любимой нянюшке все книжки из отцовской библиотеки. А после уж Никитична эти самые сказки стала её дочке, Машеньке, сказывать.

Сколько Маша помнила себя, её родители постоянно ссорились. Маменька была молодой и необыкновенно красивой женщиной, любила модные наряды, дорогие украшения и всевозможные развлечения. А папенька её, Федор Семенович Званцов, увы, был небогат. Родовое имение в Смоленской губернии, доставшееся по наследству вместе с немалыми долгами, особых доходов не приносило. Дом нуждался в ремонте, а обстановка - в обновлении.

Федор вернулся домой в 1814 году, оставив, после тяжелого ранения, армейскую службу. Он прошел боевое крещение в 1812 году в чине прапорщика лейб-гвардии Егерского полка, едва успев окончить курс кадетского корпуса. После завершения Отечественной войны, полк, в котором служил Фёдор, еще два года продолжал военные действия в заграничных походах, в одном из которых поручик Званцов получил тяжелое ранение. По возвращении Федор застал в Покровском полную разруху. Французы и поляки, отступая, имение разграбили. Некогда красивый дом зиял разбитыми окнами, всё ценное было вывезено, мебель порублена. Никого из семьи в усадьбе не было. Из писем сестры Федор знал, что матушка их скончалась в 1812 году, а сама Варвара, оставшись совсем одна, скоропалительно вышла замуж за возвращавшегося с фронта доктора и уехала с ним.

Молодого помещика трудности не испугали, и он со всем энтузиазмом окунулся в работу, трудясь от рассвета до заката. За несколько лет ему удалось подлатать дом. Поместье худо-бедно стало приносить небольшой доход, часть которого Фёдор исправно пересылал старшей сестре, находившейся в стесненных обстоятельствах, как и он сам. Появилась, наконец, возможность вернуть деньги дальним родственникам матери, которые помогли еще до войны погасить долги батюшки, Семена Ивановича, сумевшего за свою не слишком долгую жизнь с лёгкостью промотать изрядное состояние.

В 1820 году Федор отправился в Москву, где и познакомился с прелестной дочерью графа Головина. Катеньке в ту пору едва исполнилось семнадцать лет. Романтичная девушка без памяти влюбилась в красивого и жизнерадостного Федора, дальнего родственника своей лучшей подруги Анны. Молодые люди начали встречаться. Граф Головин настороженно отнёсся к увлечению младшей дочери и не одобрил его. Званцову было отказано от дома. Но влюбленные находили всевозможные способы, чтобы вести тайную переписку. Через две недели было решено бежать из дома и тайно венчаться. Наивная и восторженная Катенька жаждала приключений, всё происходящее казалось девушке романтичной сказкой. План побега удался, венчание состоялось, о чем незамедлительно было сообщено графу Головину. Но Катенька никак не ожидала, что всегда обожавший её папенька, на этот раз будет столь непреклонен. Отец не спешил вернуть беглянку домой. Напротив, он прислал письмо, в котором объявил, что отныне не считает Екатерину Михайловну своей дочерью и видеть её никогда более не желает. Положенного приданого её муж также не получит, лишь небольшое денежное содержание, на шпильки. То, что еще недавно казалось сказкой, на деле обернулось горьким разочарованием. Девушка быстро пожалела о своем поспешном браке, но повернуть время вспять было невозможно. Не веря до конца в бессердечие отца, Екатерина Михайловна много раз писала в Москву, но граф не отвечал. Тогда она решила действовать иначе, через старшую сестру Нину. Но и ту Головин слушать не пожелал.

Вскоре Екатерина Михайловна сообщила супругу, что ждет ребенка. О, как Катюша надеялась, что родится мальчик, что она назовет его Мишенькой, и тогда уж сердце деда непременно смягчится! Но и тут судьба оказалась жестока. В положенный срок родилась девочка, которую назвали Марией, в честь бабушки со стороны отца. Молодая мать была совершенно безразлична к малышке. Необходимость возиться с круглосуточно голосящей малюткой раздражала, поскольку Катенька считала дочку виновницей того, что примирение с графом не состоялось. Нине Михайловне удалось уговорить отца лишь послать в помощь сестре старую нянюшку, чтобы Катеньке не было так одиноко. Никитична привезла с собой целый ворох вышедших из моды платьев да пару связок романов из графской библиотеки.

Глава 2

Варвара Семеновна, несмотря на всю свою внешнюю суровость, была в душе женщиной доброй. Она прекрасно понимала, в какое сложное положение попала Маша, как тяжело та привыкает к новой жизни, которую уготовила ей судьба. Иногда тётке хотелось приласкать и утешить девочку, но пожилая женщина понимала, что лучше этого не делать. Дальнейшая жизнь племянницы лёгкой не будет, ей не раз придется столкнуться с трудностями. И чем раньше она это поймет, тем будет лучше.

Жизнь самой Варвары лёгкой тоже назвать было нельзя. Только детство у неё было счастливым и беззаботным. Маменька была доброй, нежной и ласковой. Она очень любила и дочку, и её младшего братика. Феденька появился на свет, когда Варе исполнилось десять лет. Девочка любила малыша и много времени проводила с ним. Папеньки часто подолгу не бывало дома. Но когда он приезжал, то привозил кучу подарков всем домочадцам. Он был очень щедрым. У брата и сестры были самые лучшие игрушки, самая красивая одежда, самые вкусные конфеты.

Когда Варе исполнилось семнадцать, её стали вывозить в свет. Нет, ни в Москву, ни в столицу они не ездили, довольствовались обществом губернского дворянства. Но внешне заурядной Варе так и не нашлось жениха. Были и более некрасивые девицы, но с хорошим приданым. Им повезло больше. А Варе была уготована судьба старой девы. И все потому, что к тому времени её батюшка промотал состояние, о чем стало известно всей округе.

Брата Федю отправили на учебу в Петербург, в кадетский корпус, по окончании курса которого он прямиком отправился на войну. Отец умер, оставив кучу долгов. Маменька после его кончины пребывала в полной растерянности. Женщина мягкая, тихая и скромная, она была совершенно несведущей в житейских делах и не способной вести хозяйство. Она привыкла к тому, что сначала за неё всё решали родители, а потом эта обязанность перешла к мужу. Пришлось бразды правления брать в свои руки двадцатипятилетней Варваре. Именно она написала дальним родственникам матери и молила их о помощи в погашении долгов. Остаться без дома и поместья означало полную катастрофу. Всё, что приносило имение, шло на оплату образования брата. А собственные расходы пришлось урезать до минимума.

Летом 1812 года началась Отечественная война. Жизнь превратилась в настоящий кошмар. Покидающие Москву остатки наполеоновских войск крушили всё на своем пути. Досталось от озлобленных французов и имению Званцовых, располагавшемуся неподалёку от Вязьмы. Варвару с матерью приютили соседи, поместье которых находилось немного в стороне. Вернувшись назад, мать и дочь нашли свой дом в руинах. Уже совсем больная к тому времени маменька не пережила потрясения, и Варвара осталась одна, без денег и без жилья. Окна уцелели лишь в нескольких, мебель была поломана. Варвара вынуждена была снова просить приюта у сердобольных соседей. На постой в уцелевших усадьбах тогда останавливались раненые военные, возвращавшиеся домой. Там и познакомилась двадцативосьмилетняя Варвара Семеновна с доктром Кашкиным. Илья Платонович взял её в жены. С ним она приехала сюда, в Удальцово, и поселилась в этом домишке.

Мужа своего, который был старше её на двадцать лет, Варвара не любила, но очень уважала. Он стал для неё другом и отцом. Жили не богато. Много ли зарабатывает сельский доктор? Илья Платонович был человеком добрым, многим помогал бескорыстно. После ранения на войне с французами муж долго болел, да так и не оправился до конца. А через пять лет его не стало. И Варвара Семеновна снова осталась одна. Стойко перенеся очередную потерю, она сожалела лишь о том, что так и не смогла стать матерью. Только сильный характер не дал ей сломаться и согнуться под ударами судьбы.

Вот и Машу ей хотелось воспитать так, чтобы никакие трудности, житейские невзгоды и беды не смогли сломить её. А что ждало её, бесприданницу? Работа гувернанткой или компаньонкой у каких-нибудь дальних родственников. Доля-то незавидная. Поэтому образование надлежало дать ей приличное, а баловать да сантименты разводить не следовало. В строгости воспитывать надобно, чтобы она со временем стала послушной, скромной, терпеливой и почтительной девушкой. Но, как не убеждала себя в правильности выбранного метода Варвара Семеновна, а все-таки закрывала глаза на ночные чтения племянницы. Хоть свечи и не дешево стоили, но хоть в этом удовольствии она девочке отказать не смогла. Ведала она и про то, что племянница не спит днем, а глазеет в окошко, но никогда в её комнату не заходила. Понимала, что тошно было Машеньке здесь, тянуло её на волю. "Что ж, пусть думает, что старая тётка спит и ничего не замечает. Скоро лето, можно будет уж поменьше заниматься, и дать возможность девочке чаще бывать на воздухе".

***

С наступлением весны жизнь стала казаться Маше не столь беспросветной. День становился длиннее, а погода теплее. Природа просыпалась от долгого зимнего сна. Тринадцатилетняя девочка любила гулять, когда удавалось ускользнуть из-под навязчивой опеки строгой тётки. Варвара Семеновна ругала её за промокшие ботинки и грязный подол платья, но это было сущей ерундой по сравнению с той радостью, которую дарили яркое ласковое солнышко, весёлое журчание ручейков и щебет птиц. Вскоре тётка и вовсе смирилась с длительными прогулками своей подопечной и даже стала их поощрять.

Однажды, в конце мая, Маша забрела в небольшую рощицу, и увидела сквозь листву деревьев искрящийся в солнечных лучах пруд. А там, дальше, красивый светло-желтый особняк с огромными окнами и белыми колоннами. Около массивной лестницы, ведущей в дом, пышно цвела сирень. Маше казалось, что даже издалека она ощущала её дурманящее благоухание. Чудесная сказочная картина напоминала иллюстрацию из книжки. Девочка присела на толстый ствол поваленного бурей дерева и зажмурила глаза. Звонкий щебет птиц наполнил душу умиротворением и светлой радостью. Ах, как бы ей хотелось перенестись на тот берег и вдруг сделаться хозяйкой этой прекрасной усадьбы!

Маша различила еле слышные голоса и открыла глаза. Она пригляделась. Из дома вышла нарядно одетая светловолосая девочка примерно ее возраста в сопровождении элегантной молодой женщины. По тому, как шла девочка, гордо подняв голову и выпрямив спину, было понятно, что она здесь хозяйка. Маша испытала очень неприятное, колючее чувство - зависть. "Ну почему она так живет, а не я?" И эта девочка с ангельским личиком внезапно вызвала у неё жгучую неприязнь. Да такую сильную, что Маша испугалась самой себя. Она наскоро перекрестилась и мысленно прочитала молитву. Почти бегом она бросилась через поле к дому Варвары Семеновны. Девочка была в смятении. Ведь ей ничего плохого не сделали, отчего же она вдруг почти возненавидела ту красивую девочку? Выходит, что это она, Маша, очень плохая! Ведь это в её голове и в её душе было столько злобы к незнакомке. А ведь это грешно! Хотелось обо всем случившемся поговорить с кем-то близким, понимающим. Только вот не с кем. Тетке о таком не расскажешь, с прислугой Варвара Семеновна болтать запретила ещё в день приезда.

Глава 3

Лена всегда просыпалась рано. Вот и нынче она открыла глаза, едва первый солнечный луч коснулся ее подушки. Сладко потянувшись, она спустила стройные ножки с кровати и позвонила в колокольчик. Заспанная Глаша принесла воды для умывания, а потом принялась расчесывать длинные светло-русые волосы своей молодой хозяйки. Лена задумчиво смотрела на проворные пальцы горничной, ловко управлявшиеся с ее густыми волосами. Когда коса была заплетена и надето утреннее голубое платье с кружевным воротничком, юная барышня с удовольствием посмотрела на свое отражение в зеркале и чмокнула Глафиру в щеку.

Пока гувернантка еще спала, а кухарка готовила завтрак, было время прогуляться. Тринадцатилетняя девочка любила свой уютный дом и всех его обитателей, но еще больше ей нравились прогулки. Стоя на широких ступенях парадного крыльца, она невольно залюбовалась прудом и березовой рощей за ним. Пейзаж дополняли блестевшие в лучах утреннего солнца купола возвышавшейся на пригорке сельской церкви. День обещал быть жарким, но в этот ранний час веял прохладный ветерок, а нежное солнышко приятно согревало кожу. Девочка подставила красивое личико солнечным лучам.

- А мисс Грей не одобрит ваши веснушки, Элен, – услышала она знакомый насмешливый голос за спиной.

- Ах, Алёша, всегда-то ты подкрадываешься не слышно, – стараясь придать голосу сердитую интонацию, произнесла юная барышня и тут же рассмеялась.

- А ты разве не меня ждала? Я же записку тебе вчера послал. Нам надобно поговорить. И желательно без посторонних ушей.

- Что-то случилось, Алеша? - Лена взволнованно посмотрела на черноволосого юношу.

- Пойдем к пруду. Я покатаю тебя на лодке, покуда нет пекла. Там тебе и скажу всё.

Юноша стремительным, пружинистым шагом пошел вперёд, к мосткам, чтобы отвязать одну из лодок и подплыть к тому месту у самой воды, куда вели поросшие травой ступени, по которым грациозно спускалась Леночка. С недавних пор подруга его детских лет просила всех называть её Элен, на модный заграничный манер. Девочка была уверена, что так она будет казаться всем взрослее. Надо сказать, что в их ближнем окружении заграничные имена как-то не прижились. Только сына графа Протасова, Алексея, с раннего детства все знакомые именовали Алексом, потому что это имя очень нравилось матери мальчика. Обхватив руками тоненькую талию, юноша аккуратно перенес девочку в лодку. Устроившись на карме, Лена вопросительно взглянула на своего спутника.

- Так что случилось, Алекс?

- Элен, я решил уехать к матушке, в Италию.

- Алёшенька, нет, не делай этого! Ты пропадёшь! Как же ты поедешь неведомо куда, у тебя ведь и адреса её нет! И деньги на дорогу немалые надобны. Не уезжай! Зачем тебе это?

- Отец снова заговорил о военной службе. Я, было, подумал, что он отступился. Но нет. Он и тётушку с кузенами для этого пригласил. Ты ведь помнишь, как еще три года назад он решил меня в кадетский корпус определить, потому как «наследник графа Протасова должен продолжить его дело и стать офицером, дабы в случае войны защищать Отечество на поле брани». А я не хочу быть военным! Понимаешь? Я не хочу никого убивать! И при штабе служить тоже не хочу. Я на художника выучиться мечтал, надеялся поступить в Академию художеств, но после отъезда матушки отец ни о каком рисовании и слышать не желает. Я даже альбом с рисунками от него прячу.

- Может быть, и в этот раз обойдется?

- Нет, Элен, теперь уж нет. Тогда, в 1831 году, холера мне помогла. Не отважился отец меня из имения отправлять. Но на следующий год снова велел готовиться к отъезду в Петербург, не слушая никаких отговорок. Он не выносит, когда кто-то смеет перечить. И опять случай мне помог, ты ведь знаешь. Меня тогда очень вовремя лошадь сбросила, – засмеялся юноша.

- Бог с тобой, Алекс! Что ты такое говоришь? Вовремя! Ты тогда весь поломался, полгода с постели не вставал вовсе, и рука вон до сих пор болит.

- Зато папенька отказался от своей мечты увидеть меня генералом. А сейчас вот сызнова всё. Кузенов мне в пример ставит. А Борис порассказал мне, какие в корпусе порядки. Бесконечная муштра да розги за всякую провинность. Да и рука у меня всё же покалечена. Но у тётушки связи есть, она обещала посодействовать. Она сказала, что в гвардейский полк могут взять, учитывая боевые заслуги и графский титул отца, ежели домашнее образование позволяет. Так что выход у меня только один – бежать. По-хорошему отец ведь меня не отпустит.

- Где же ты денег столько возьмешь? Путь ведь не близкий, - озадаченно сдвинула брови Лена.

- У меня скоплено. И еще Татьяна Васильевна дала немного.

- Так она знает?! Не боязно тебе, что она папеньке твоему расскажет? Тогда тебе несдобровать!

- Нет, Элен, не скажет. Жалеет она меня. Матушка ведь пишет и отцу, и мне, только он письма сжигает сразу, не читая. Татьяна Васильевна видела несколько раз эти письма в кабинете, но прочитать не решилась. Сказывала, что на конвертах штемпель Милана был. Туда и поеду.

- У меня тоже немного денег есть, папенька на шпильки дает. Я дам тебе. Ты когда собираешься? Скоро?

- До осени повременю, пара месяцев у меня есть. Надобно подготовиться. Только вот что. Ты, Леночка, я знаю, тайны хранить умеешь. В доме на эту тему ни слова. Там прислуга, она всё слышит. Немедля отцу доложат.

- Алекс, а как же я без тебя? – Лена подняла на юношу выразительные серые глаза, полные слёз.

- Алёнушка, ну не плачь, не надо. Я тебе писать буду. Не навек же расстаемся. Я вернусь. Обещаю!

Путь к берегу прошел в полном молчании. Алексей выпрыгнул из лодки и помог выбраться своей спутнице. Взявшись за руки, заговорщики направились к дому.

Не доходя до крыльца, Элен подняла глаза. Из окна на них смотрел папенька, грозя своей любимице пальцем.

- Папенька там! – хихикнула Леночка.

- Ох и задаст он тебе ремня! – расхохотался Алекс, поклонившись Николаю Матвеевичу в знак приветствия.

- Мне пора, а то отец хватится. Да и строгая мисс Грей, наверное, скучает без работы.

Глава 4

Едва Лена успела выйти из своей комнаты, как услышала стук копыт и ржание лошадей у крыльца. Она подошла к окну и увидела подъехавший экипаж, рядом с которым остановились три всадника. Прислуга доложила о том, что пожаловали господа Протасовы и Мещерские. Николай Матвеевич направился встречать своих титулованных гостей. Он был немного взволнован, поскольку кроме хорошо знакомой ему семьи друга и соседа, графа Протасова, на этот раз к нему пожаловала также княгиня Мещерская с сыновьями.

Софья Петровна Мещерская приходилась родной сестрой Сергею Петровичу Протасову, в имении которого гостила с сыновьями уже вторую неделю. Княгиня была довольно полной женщиной лет сорока, сохранившей следы былой красоты. Особую привлекательность лицу её придавали бархатные карие глаза. Софья Петровна была вдовой, имевшей двоих взрослых сыновей, Владимира и Бориса, которые сейчас стояли позади неё. Оба молодых человека были облачены в мундиры. Младший сын, Борис, внешностью сильно походил на мать. Кадет был симпатичным юношей среднего роста, улыбчивым блондином с приятным лицом, пухлыми губами и смеющимися карими глазами. Старший сын, Владимир, был высоким, широкоплечим молодым человеком с темно-русыми волосами и светлыми глазами зеленоватого оттенка. Лицо его было красивым и мужественным, но слишком серьезным, с немного надменным выражением.

Когда к Николаю Матвеевичу подошла Элен, чтобы быть представленной гостям, все дружно заулыбались. Девочка кокетливо присела в реверансе. Она знала, какое впечатление производит на знакомых и незнакомых людей. Она нравилась всем, поэтому совершенно не робела в незнакомом обществе. Юная барышня с нескрываемым любопытством разглядывала гостей. Её особое внимание привлекли модное платье и очаровательная шляпка княгини. Сразу было понятно, что наряд её сшит в Петербурге или даже за границей. Уездные дамы всегда немного отставали от столичной моды. Затем Элен переключила свое внимание на молодых людей. Они тоже с интересом рассматривали прелестную барышню. Борис подумал, что через пару лет эта куколка сведет с ума немало мужчин, до того хороша. Он бы сам не прочь поволочиться за подобной барышней, будь она чуть старше. Владимиру, много слышавшему от кузена о его соседке, с которой тот дружил с малых лет, было любопытно взглянуть на неё. Однако заинтересованность на лице молодого офицера быстро сменилась безразличием и скукой, что показалось Леночке до крайности обидным. Вслед за Мещерскими в гостиную вошли Протасовы. Николай Матвеевич на правах друга семьи приложился к ручке Татьяны Васильевны, немало смутив её, затем пожал руку и обнял давнего друга и, наконец, поприветствовал Алексея. По случаю приема Алекс был одет в синий парадный сюртук. Ему было жарко и неудобно в нем, но поделать с этим он ничего не мог.

Отобедав, компания переместилась в сад. Там, под тентом, прислуга накрывала стол к чаю. Старшие мужчины закурили трубки и углубились в обсуждение дел. Дамы, раскрыв зонтики, пожелали прогуляться к пруду. Молодые люди последовали их примеру. Лена не догадалась взять парасоль*, за что сейчас очень корила себя. Её новая шляпка с серебристой лентой была очень красивой, но всё же с зонтиком она выглядела бы совсем как взрослая барышня. Дамы шли молча, поэтому Элен, на правах хозяйки, сочла нужным начать беседу.

- Ваше сиятельство, как вам понравилось Ильинское? – обратилась девочка к княгине Мещерской.

- Леночка, вы можете называть меня просто Софьей Петровной, – улыбнувшись, ответила её спутница. – Ильинское мне очень понравилась. Я ведь родилась и выросла там. Но уже много-много лет не была в отчем доме. Брат приложил немало сил, чтобы усадьба изменилась в лучшую сторону. И дом стал очень красивым, благодаря стараниям Татьяны Васильевны.

Графиня Протасова зарделась от удовольствия, но ничего не сказала в ответ. Повисло молчание, и Элен, чтобы заполнить паузу, снова пришлось задавать вопрос.

- Софья Петровна, вы, должно быть, в прежние времена были знакомы с моим папенькой?

- Нет, близкого знакомства наши семьи не водили. Маменька иногда по-соседски навещала покойную жену Николая Матвеевича и его маленького сынишку. Батюшка ваш был тогда на службе в полку и приезжал в Тимьяновку не часто, а когда вышел в отставку, я уже была замужем и переехала в Мещерское.

- Вы не скучали по дому всё это время? Отчего не навещали брата ранее?

- Скучала, конечно. Но сначала мальчики были маленькими, потом супруг мой, Андрей Львович, долго болел, а после его кончины на меня легла забота о поместье, надобно было улаживать все вопросы.

Княгиня показалась Элен доброжелательной и приятной дамой. Она охотно отвечала на вопросы девочки, хотя мисс Грей пришла бы в ужас от того, что её малолетняя воспитанница позволяет себе приставать с расспросами к едва знакомой титулованной особе. Но в манере общения Софьи Петровны не было ни капли высокомерия, поэтому Элен отогнала мысли о своем неподобающем поведении прочь. А княгине Мещерской, в свою очередь, было забавно наблюдать, как эта хорошенькая девочка изо всех сил старается казаться взрослой барышней и играет сейчас в хозяйку дома. В этом возрасте она сама была такой же. И тоже просила всех называть её на французский манер - Софи.

После чаепития компания снова переместилась в гостиную, потому что Элен обещала спеть гостям недавно разученный романс «Ангел и Певец» на стихи Жуковского и музыку Мирера. Аккомпанировать попросили мисс Грей. От внимательного взгляда Элен не укрылся восхищенный взгляд семнадцатилетнего кадета на гувернантку и то, как смутилась при этом мисс Шарлотта.

Элен запела под восхитительную, пленительно-нежную мелодию:

«Кто ты, Ангел светлоокой,

С лучезарною звездой?

Из какой страны далёкой,

Прилетел на север мой?».

Слушая приятное, но довольно заурядное пение Элен, Алекс с грустью припомнил, каким дивным голосом обладала его матушка. В былые времена в гостях её всегда просили петь, а после восторженно аплодировали.

Глава 5

Вот уже два месяца Маша почти каждый день приходила в свое излюбленное место и, как в театре, из своего укрытия наблюдала за происходящим в усадьбе Калитиных. Богатая фантазия девочки дорисовывала то, что не удалось разглядеть и додумывала то, что не получалось расслышать. На прошлой неделе Маше повезло как никогда – у Калитиных были гости. Девочка с интересом рассматривала и обитателей дома, и посетителей. Особое внимание Маши привлекли два офицера. Тот, что повыше ростом, был очень красив. "Вот таким должен быть принц из сказки или герой любовного романа. Когда я стану взрослой барышней, а ждать осталось совсем недолго, то в меня непременно влюбится такой же статный офицер. Он женится на мне и увезет в Петербург, где мы будем танцевать на балах и ездить в театры" - мечтала Маша, с замиранием сердца глядя на молодого мужчину. Второй офицер тоже был красив, но ещё слишком молод. На вид ему лет шестнадцать, как и Алексею Протасову, которого Маша и прежде частенько видела у Калитиных. Увидев симпатичного черноволосого юношу у Калитиных в первый раз, она решила, что это брат задаваки Леночки, так свободно и непринуждённо они общались, когда гуляли, держась за руки. А однажды и вовсе играли в догонялки. Но позже Маша увидела этого юношу в церкви и узнала от Варвары Семеновны, что это сын графа Протасова. Он, должно быть, влюблен в эту несносную Леночку, раз так часто приезжает к ней. О, как отчаянно завидовала ей Маша! Как мечтала о таком же розовом платье, белых чулочках и туфельках с серебряными пряжками. Элегантные дамы с парасольками были модно и нарядно одеты. Машина маменька тоже любила модные платья, только она была намного красивее обеих этих дам.

Июльская погода переменчива. Еще с утра не было ни облачка и ярко светило солнце. А теперь вот поднялся резкий ветер, небо заволокли невесть откуда взявшиеся свинцовые тучи. Жаль, конечно, что надобно так рано возвращаться домой. Но дожидаться, пока разразится ливень, Маша не могла. Если тётка увидит ее насквозь промокшую, то потом неделю будет читать нотации про её возмутительное поведение, а то и вовсе запретит выходить из дома. Едва Маша поднялась на ноги и собралась уйти, как дверь дома отворилась и из неё вышли Лена и Алексей. Они направились к пруду, но Маше показалось, что они увидели её сквозь раскачиваемые ветром ветви деревьев, и шли сейчас прямо к ней. Перепугавшись, она попятилась назад, но каблук ее туфли зацепился за какой-то корень, и нога поехал вперед. Девочка не сумела сохранить равновесие и с размаху рухнула на землю, неловко подвернув ногу. Бедро пронзила такая острая боль, что она вскрикнула.

- Алекс, ты слышал, будто кричал кто? – Лена устремила встревоженный взгляд на друга.

- Да, похоже, это в роще. Эй, кто там? – что есть мочи крикнул Алекс. Ответа не было.

- Должно быть показалось. Дождь начинается. Элен, мне надобно возвращаться. Пойдем скорее, я провожу тебя до дома.

Дождь всё расходился. Густые кроны деревьев уже не спасали Машу, лежащую на земле, от холодных капель. Девочка попыталась встать, опираясь на руки, но попытка её оказалась тщетной. Боль в ноге была настолько сильной, что Маше казалось, что она вот-вот лишится чувств. Светлое платье её совершенно промокло. Падая, она зацепилась подолом за сучок поваленного дерева и оторвала волан, который только вчера пришила, чтобы удлинить свое прошлогоднее платье. Маша с ужасом подумала о том, что её ждет дома, когда она вернется. Если вообще сумеет выбраться из этой злосчастной рощи! Никто ведь не знает, куда она ушла. Никто не станет её искать. Она погибнет здесь совсем одна без воды и еды! Вдалеке послышались раскаты грома. Потемневшее небо то и дело рассекали вспышки молнии. Неистово бушевавший ветер яростно раскачивал деревья. От нестерпимой боли и страха девочка заплакала. Слезы потекли по её щеками горячими ручейками. Тихие поначалу всхлипывания сменились горькими, надрывными рыданиями.

Алекс, уже отъехав из усадьбы Калитиных на приличное расстояние, был застигнут разбушевавшейся стихией. Юноша не ожидал, что дождь окажется настолько сильным, иначе непременно переждал бы непогоду под крышей гостеприимного дома своих соседей. Небо перечеркнула очередная вспышка молнии, и земля содрогнулась от оглушительного раската грома. Звёздочка, испугавшись грозы, встала на дыбы, чуть было не сбросив всадника на мокрую землю. Он чудом удержался в седле. Чтобы немного успокоить перепуганную лошадь, Алекс спешился и потрепал по мокрой холке свою любимицу. Он решил переждать непогоду в роще, которая чернела неподалёку. От ледяных струй дождя там не спрятаться, но хотя бы ветер не будет сбивать с ног.

Буря прекратилась так же неожиданно, как и налетела. Уже через четверть часа ветер утих, небо прояснилось, и выглянуло солнце. Можно было снова отправляться в путь. Внезапно в кустах Алекс услышал какие-то странные звуки, похожие на тихий плач. Оставив Звёздочку около сосны, к которой та была привязана, юноша пошел вперед на звук, который становился всё громче по мере приближения. На земле, около бревна, он увидел промокшую и до смерти перепуганную девочку, которая смотрела на него глазами, полными ужаса.

- Осмелюсь поинтересоваться, милая барышня, что заставило вас выбрать для отдыха столь неподходящее место? – широко улыбнувшись, спросил Алекс.

Девочка, не сводя с него глаз, перестала рыдать, но не промолвила ни слова.

- Вам, право, не стоит бояться меня. Разрешите представиться – Алексей Протасов.

Юноша шагнул вперед и протянул девочке руку, чтобы помочь встать. Но она, кусая от боли губы, тихо застонала.

- Я - Мария Званцова. Случайно упала и подвернула ногу. Не могу встать. Боль очень сильная, - едва оправившись от потрясения, смогла пролепетать Маша.

Беглый взгляд на неестественно вывернутую конечность не оставил сомнений в том, что у девочки серьезный перелом. Боясь навредить, Алекс не рискнул поднимать несчастную.

- Постарайтесь не менять положения и не пытайтесь более встать самостоятельно. Потерпите немного. Я сейчас съезжу за доктором, а затем мы отвезем вас домой. И ничего не бойтесь. Это не лес, дикие звери здесь не водятся. Я быстро, доктор живет неподалёку.

Глава 6

Утром, как и обещал, к пациентке заехал доктор Плужников. Он расспросил Машу о самочувствии, пошептался в гостиной с тёткой и оставил склянку с лауданумом*.

Варвара Семеновна опасалась, что племянница могла сильно простудиться, когда увидела на ней совершенно мокрое и грязное платье. Но у девочки оказался на удивление крепкий организм, и она лишь несколько раз чихнула.

Ближе к обеду в дом вдовы Кашкиной снова пожаловал посетитель. На сей раз Машу заехал навестить сын графа Протасова. Алексей привез с собой корзинку первых летних яблок. Девочка была несказанно рада визиту своего спасителя. Но то, при каких обстоятельствах произошло их знакомство, заставило её покраснеть. Не робкая от природы, она отчего-то тушевалась в обществе симпатичного юноши. Алекс немного посидел у кровати больной. Он полюбопытствовал, что она делала в роще, так далеко от дома. Но Маша не ответила. Алекс с нескрываемым интересом разглядывал девочку. Вчера он и не заметил, какие красивые, ярко-голубые у неё глаза - точно такие же, как у его матушки. Пожелав девочке скорейшего выздоровления, он откланялся.

Алексей немного задержался в гостиной, чтобы побеседовать с Варварой Семеновной. Дело было щекотливое, и юноша не знал, как начать разговор. То, что вдова Кашкина жила весьма скромно, было видно сразу. Поэтому вчерашний и сегодняшний визиты местного доктора Алекс оплатил сам. Но, судя по характеру перелома, девочке могло потребоваться длительное и, скорее всего, дорогостоящее лечение. Но вот сможет ли себе его позволить небогатая вдова? Решив не ходить вокруг да около, Алекс задал вопрос напрямую:

- Скажите, вы располагаете средствами, чтобы оплатить услуги хорошего доктора?

- Хотя я и ограничена в средствах, но сделаю всё возможное, чтобы племянница получила необходимую помощь, - Варвара Семеновна поджала губы, поскольку эта тема ей была крайне неприятна.

- Не сочтите меня бестактным. Разговор этот я завел потому, что неплохо было бы пригласить из города господина Штруха, который лечил меня самого, когда я сильно покалечился, упав с лошади. Только вот услуги Якова Генриховича не дешевы. Но, ежели вы согласитесь принять помощь, то Николай Матвеевич Калитин готов оплатить консультацию хорошего врача.

- Я благодарю вас за заботу, сударь, но вынуждена отказаться, – вздернув подбородок, довольно сухо ответила Варвара Семеновна. – Милостыню я никогда не приму.

- Позвольте, сударыня, вы меня неправильно поняли! Речь идет не о милостыне, а о простом человеческом участии, о дружеской помощи. Николай Матвеевич очень уважал вашего покойного супруга, поэтому не захотел остаться в стороне, узнав о том, какое несчастье приключилось с вашей воспитанницей. Возможно, когда-нибудь и Маша также не откажет в помощи Калитиным. Добро, как и зло, всегда возвращается. Это моё твердое убеждение. Вы же не хотите, чтобы из-за предрассудков девочка осталась калекой? - Варвара Семёновна не выдержала проницательного взгляда Алекса и опустила глаза.

Доктора Плужникова местные жители не жаловали. Деньги за визиты он брал исправно, а вот необходимую помощь оказать мог далеко не всегда. Его часто сравнивали с покойным доктором Кашкиным, и сравнение это было не в пользу первого. Вот доктор Кашкин, лечивший солдат во время войны, тот знал толк во врачебном деле. Но ведь и после кончины Ильи Платоновича больных кто-то должен был лечить. Тогда-то в Удальцове и появился доктор Плужников.

Довод о том, что Маша может остаться калекой, убедил Кашкину, и она сдалась. Молодой человек вслух произнес то, чего она страшилась больше всего, то, что могло перечеркнуть всю дальнейшую жизнь её племянницы.

***

Алекс не стал вдаваться в подробности, по какой причине ни он сам, ни его отец не дали денег на лечение. Граф Протасов был далеко не так состоятелен, как предполагали окружающие. В своё время Сергей Петрович был вынужден выбирать жену, руководствуясь исключительно материальными соображениями. Только женитьба на богатой девушке могла спасти его от окончательного разорения. Властная и предприимчивая графиня Протасова сама нашла для сына подходящую партию – мать Алекса. Ирина была единственной дочерью богатого самарского купца Дмитрия Тихоновича Чернова. По мнению родителей, брак этот должен был принести выгоду обеим сторонам: жених получал солидное приданое, а невеста - дворянский титул. Ни жених, ни невеста не стали противиться родительской воле, хотя пылкой любви друг к другу и не испытывали. Но и иных душевных привязанностей, которые могли помешать браку, не существовало. Девушка была красива, умна, хорошо воспитана и, ко всему прочему, восхитительно пела. Сергей, которому уже исполнилось тридцать лет, осознавал, что женитьба на дочери купца неминуемо повлечет за собой выход из гвардейского полка и потерю жалованья. Военной службе было отдано тринадцать лет жизни, в сражениях получено немало серьезных ранений. Хотелось простой, спокойной жизни. Капитан Протасов вышел в отставку. Состоялось венчание. Семейная жизнь началась гладко, время супруги проводили весело, интересно и не без удовольствия. Родился сын Алексей, которого мать предпочитала называть Алексом. Пока была жива старая графиня, делами семьи руководила она. Но после смерти Сусанны Никифоровны всё полетело под откос. Будучи в молодости превосходным боевым офицером, Сергей Петрович, выйдя в отставку, оказался совершенно не готов к мирной жизни и управлению имением. Он абсолютно не умел вести дела, у него не было деловой хватки, управляющие беззастенчиво обворовывали его, в результате чего полученное за супругой приданое быстро улетучилось. Финансовые затруднения стали вызывать конфликты в семье. Ирина обратилась было за помощью к отцу, но тот денег графу Протасову не дал, а лишь пообещал ежегодно выделять определенную сумму на скромную жизнь и воспитание внука. Дед ревностно следил за тем, чтобы выдаваемые средства шли на дело, и лично выбирал учителей для мальчика. Алекса обучали языкам, верховой езде, фехтованию, рисованию, танцам, точным наукам. Дед хотел, чтобы внук получил отличное домашнее образование. А через некоторое время Ирина Дмитриевна страстно влюбилась в учителя рисования, нанятого для её сына, и уехала с ним в Италию. Сына матери Сергей Петрович не отдал, как она не умоляла. Дмитрий Тихонович своё купеческое слово держал и продолжал исправно перечислять приличные суммы на воспитание и образование Алёши. После развода Сергей Петрович вторично женился на довольно богатой девице – Татьяне Юрасовой. Но и деньгами из её приданого он разумно распорядиться не сумел. Внушительной суммы надолго не хватило. Через пять лет осталось только данное за Татьяной Васильевной небольшое имение в дальней провинции. Овдовев, купец Чернов составил завещание, по которому почти всё его состояние после смерти должно было перейти к внуку Алексею. Лишь небольшая часть капитала была завещана дочери Ирине. Но пока что Дмитрий Тихонович был бодр и находился в отличном здравии.

Глава 7

Первая половина августа выдалась знойной и жаркой, но уже в середине месяца зачастили дожди, и стало прохладнее. Незаметно подкрадывалась осень. Алекс убеждал себя, что тянуть с отъездом более невозможно, иначе дороги развезет так, что поездка растянется надолго. Юноша не хотел признаться даже самому себе в том, что была и иная причина, заставлявшая его столь спешно покидать родной дом. Как и у всякого молодого человека его лет, у Алекса была сердечная привязанность. Весь последний год он был пылко, безответно и совершенно безнадёжно влюблен в рыжеволосую красавицу Ольгу Бельскую, жившую по соседству. Девушка была годом старше Алекса и уже несколько месяцев помолвлена со своим избранником. Венчание, присутствовать на котором было бы невыносимо, намечалось в конце августа.

К не близкому путешествию всё было подготовлено заранее. На постоялом дворе была снята комната, в которой ждал багаж. Осталось только проститься с Леночкой – единственным дорогим человечком, по которому он будет тосковать в солнечной Италии.

В день отъезда Алекс приехал к Калитиным ближе к обеду, когда у девочки закончились занятия с гувернанткой. С собой он захватил толстую папку, в которой держал свои рисунки. Багажа и так было достаточно, а оставлять папку дома юноша не хотел. Отец в приступе гнева мог запросто уничтожить рисунки, поскольку в последнее время не поощрял увлечение сына рисованием.

- Элен, пусть эта папка побудет у тебя до моего возвращения. Доверить её я могу только тебе. Я знаю, ты сохранишь её. И еще одно. Я хочу просить тебя иногда навещать племянницу Кашкиной, пока та не поправится. Я знаю, как невыносимо долго тянется время, когда болеешь. И как страшно от того, что можно навсегда остаться калекой. Надобно поддержать Машу, очень жаль её. Только ты сможешь это сделать.

- Алёшенька, я сделаю всё, о чем ты меня просишь. Не переживай.

- Я никому, кроме тебя и Татьяны Васильевны, не сказал об отъезде. Пусть никто не знает подольше. Я опасаюсь, как бы отец не вернул меня с полпути. Постарайся намекнуть ему, что я отправился к деду. Это даст мне возможность выиграть время.

Лена смотрела на Алёшу и не могла до конца осознать, что он уезжает надолго, а может быть и навсегда. Слёзы сами собой потекли по щекам. Девочка крепко-крепко обняла друга, не желая отпускать. Алекс поцеловал её на прощание в щеку и ушел, не оглядываясь.

Чтобы никто не увидел её заплаканного лица, Элен спустилась к пруду. Там она постояла немного, глядя на гладкую поверхность, заросшую ряской. На душе было тяжело и тревожно. "Вот и всё, безмятежное детство закончилось. Без Алёши жизнь уже никогда не будет такой, как прежде."

Вернувшись в дом, Элен поднялась в свою спальню. Никто, даже папенька, не должен был увидеть, как сильно она расстроена. Лене редко приходилось врать и скрывать свои чувства. Теперь, ради Алекса, она должна была этому научиться. Очень хотелось заглянуть в папку с рисунками, но она опасалась, что её могут застать за этим занятием, и начнутся ненужные расспросы. Не придумав пока, куда лучше спрятать своё сокровище, она засунула папку под матрас.

Весь день Элен была как на иголках. За обедом она не чувствовала вкуса еды, но заставляла себя отведать все блюда, чтобы не вызвать ни у кого подозрения. На уроке музыки девочка была рассеянной, брала не те ноты, и мисс Грей встревожилась, не больна ли её ученица. Идея притвориться больной показалась Лене удачной и она, для убедительности, несколько раз кашлянула. Затем, сославшись на головную боль, попросила закончить урок пораньше. Она поудобнее устроилась в кресле и накинула на плечи шаль, принесенную Глафирой.

- Мисс Шарлотта, я хочу попросить вас об одолжении. Не смогли бы вы сопровождать меня? Я знаю, что это не входит в ваши обязанности, но мне хотелось бы навестить девочку, которая недавно сильно повредила ногу. Папенька проявил к ней участие и оплачивает визиты доктора. Мне тоже хочется как-то помочь бедняжке. У меня почти нет подруг, все живут далеко, и видимся мы редко. Мне хочется подружиться с этой девочкой. Да и вам, наверное, наскучило уже сидеть в четырех стенах.

- Конечно, Элен, я с удовольствием составлю вам компанию, если ваш отец не станет возражать.

- Я непременно спрошу его позволения на визит..

Поздно вечером приехал посыльный из Ильинского узнать, не задержался ли у них Алексей Сергеевич, которого не видели с самого утра.

Лена ворочалась с боку на бок всю ночь, заснув лишь под утро. Проснулась она поздно, едва не опоздав к завтраку. Наскоро одевшись, Элен спустилась в столовую. Там её уже ждали Николай Матвеевич, мисс Грей и хмурый граф Протасов. Леночка поприветствовала всех с безмятежной улыбкой. Она прекрасно знала, что привело Сергея Петровича в их дом в столь ранний час. Чтобы сбить всех с толку, Элен первая спросила графа, отчего Алёша не приехал вместе с ним. Ничего не выяснив о местонахождении сына, граф Протасов откланялся.

Элен облегченно вздохнула. Всё, более можно было не притворяться. Теперь у неё, как и у остальных, был убедительный повод беспокоиться об Алексе. Девочка подошла к окну. Ей стало жаль Сергея Петровича, который как-то разом постарел и уныло брел сейчас к своему экипажу под холодным дождём, втянув голову в плечи. Наверное, он тоже не спал всю ночь, тревожась о сыне.

Только через два дня Элен решилась поговорить с отцом о визите к Маше. Николай Матвеевич не возражал, но во время первого визита решил сопровождать дочку самолично.

***

Уже неделю Маша тщетно ждала того момента, когда дверь её комнаты отворится, и на пороге появится Алексей. По стеклу монотонно барабанил дождь, было пасмурно и оттого тоскливо. Девочка взяла с тумбочки книгу, пробежала глазами по странице, но читать совсем не хотелось. Почему же он перестал приходить? Может быть, обиделся на что-то? Ах, как Маше хотелось увидеть его лукавые глаза, услышать веселый голос. Она даже забывала о ставшей уже привычной ноющей боли в ноге, когда Алекс был рядом. Уже целый месяц Маша не была на улице, но, странным образом, её это теперь не тяготило. Тётка стала мягче и добрее к ней. Горничная Дарья была внимательна и появлялась по первому зову. И, самое главное, в её жизни появился Алексей! Рядом с ним было так радостно. Он заезжал ненадолго, но и этих коротких встреч Маше хватало, чтобы после его ухода вспоминать каждое слово, каждую интонацию, каждый взгляд. Похоже, она влюбилась. Может быть и ему тоже Маша приглянулась, раз он навещал её почти каждый день? Ах, если бы это было правдой! В мечтах Маша уносилась на несколько лет вперед, представляя себя взрослой прекрасной барышней, которой делает предложение руки и сердца граф Алексей Протасов, а она благосклонно его принимает вместе со старинным кольцом. Мечты девочки прервал короткий стук в дверь. В комнату заглянула Дарья и доложила о том, что к барышне приехали гости – господин Калитин с дочерью.

Глава 8

Прошло полгода, прежде чем Маше разрешили ходить. Поначалу это давалось с трудом, но упорства Марии было не занимать. Доктор Шторх велел делать девочке массаж и специальную гимнастику. Уточнив, что и как именно надо делать, Варвара Семеновна с энтузиазмом принялась за дело.

С наступлением весны Маша уже могла сносно ходить, лишь немного прихрамывая. Но доктор Шторх уверил, что постепенно хромота пройдет, и колено перестанет беспокоить. Каким же счастьем была для Маши возможность выйти на улицу, вдохнуть полной грудью напоенный весенними ароматами воздух!

Элен пригласила Машу в гости, пообещав приехать за ней в экипаже, а после визита отвезти домой. Принимая приглашение в дом Калитиных, Маша так обрадовалась, что сначала и не подумала о том, что ей нечего надеть. Сейчас же девушка пребывала в смятении. Пока она болела, о нарядах можно было не заботиться. Начав вставать с постели, Маша поняла, как сильно подросла она за время болезни. Платья не только стали коротки, но ещё узки в груди и бедрах, настолько изменилась её фигура. Из зеркала на неё смотрела уже не девочка, а юная девушка. На помощь пришла Варвара Семеновна. Она достала из сундука привезенные из Покровского платья Машиной маменьки. Наряды были уже впору рослой девочке, но фасоны их были совсем неподходящими для юной барышни. Пришлось выбрать самое скромное из имеющихся платьев, прикрыв смелый вырез на груди газовой косынкой. Маша лишь вздохнула, поняв, что впереди её ждет немало работы по переделке гардероба.

С того злосчастного дня, когда Маша повредила ногу, она ни разу не была в том укромном месте, которое прежде так любила. Зато уже несколько раз побывала в гостях у Калитиных. Одна её мечта сбылась – она оказалась по ту сторону пруда, среди обитателей усадьбы!

Элен была очень внимательна к ней и всегда заезжала за подругой в экипаже, потому что Маша всё еще еле заметно прихрамывала. Июль в этом году был хотя и теплый, но дождливый. Вот и нынче с самого утра было пасмурно и душно, а когда коляска подъехала к дому, то заморосил мелкий, противный дождик. Надеждам на то, что удастся прогуляться по парку и спуститься к пруду, не суждено было сбыться. Заметив, что гостья расстроилась, Элен взяла её под руку и шепнула на ухо: " После чая я покажу тебе кое-что интересное, но покамест это секрет." Заинтригованная, Маша сразу оживилась. А Элен, лукаво улыбаясь, будто нарочно тянула время. Сначала она села за клавикорды и томно спела подруге новый, только вчера разученный романс. Затем долго потчевала её свежеиспеченными булочками с вареньем из разных ягод. Всё было очень вкусным, но Маше не терпелось узнать, что же такое интересное приготовила для неё подруга. Наконец, чаепитие подошло к концу и, получив разрешение гувернантки, барышни удалились в комнату хозяйки. Элен достала из комода переложенную туда утром папку. Усадив Машу в кресло, она сама расположилась на кровати. Открыв папку, Элен протянула гостье лист бумаги:

- Сударыня, вам никого не напоминает эта девочка?

Маша взглянула на изображение и подняла на Элен удивленные глаза:

- Это же я! Это мой портрет! Элен, я не знала, что ты так превосходно рисуешь!

- Нет, душенька, я так не умею. Этот портрет написал Алекс еще в прошлом году. Когда он рассказывал о тебе, мне было очень любопытно узнать, как ты выглядишь. Вот он и нарисовал по памяти.

При одном лишь упоминании об Алексе сердечко Маши затрепетало. А то, что он написал её портрет, и вовсе наполнило душу ликованием. Лицо девушки расплылось в счастливой улыбке.

- А твои портреты там тоже есть? Душенька, покажи, не томи!

Элен принялась перебирать рисунки. Её портретов было много. Алекс часто просил девочку позировать ему. Вот Леночка, еще маленькая, в забавном чепчике. А вот тут уже постарше, с волосами, заплетенными в косу, в голубом летнем платье. А здесь они с папенькой около дома. А это прошлогодний рисунок, где Элен в розовой шляпке. Маша с интересом рассматривала рисунки, на которых лица были словно живые. Особенно художнику удавалось передать выражение глаз, настроение модели.

- Покажи и остальные тоже. Пожалуйста, не томи меня! – взмолилась Маша.

Элен, немного поколебавшись, протянула ей папку:

- Мари, поклянись, что никому не скажешь, что видела эти рисунки. Не надобно, чтобы знали.

- Да-да, я умею хранить секреты.

Маша рассматривала портреты. Дольше всего её внимание задержалось на лице потрясающе красивой девушки с яркими рыжими волосами. В папке было несколько её портретов.

- Это Ольга Бельская. Настоящая красавица, правда? – пояснила подруга, заметив интерес Маши.

- Похоже, что Алекс был влюблен в эту девушку. А я думала прежде, что он был влюблен в тебя.

Элен от досады закусила губку, осознав вдруг, что невольно выдала сердечную тайну своего друга. Как нехорошо получилось!

- Ну что ты, для меня Алекс, словно брат, – рассмеялась она, стараясь отвлечь подругу от нежелательной темы.

Маша в это время уже рассматривала другой портрет, на котором была изображена красивая черноволосая дама. Девочка вопросительно посмотрела на подругу.

- Это Алёшина матушка. Знаешь, ты чем-то похожа на неё. Наверное, глазами. Я немного помню её. Если бы у Алекса была сестра, то она была бы такой, как ты, – задумчиво проговорила Элен.

- Ах, Элен, какая ты фантазёрка! Ты для Алекса словно сестра, и я Алексу словно сестра. Получается, что мы с тобой тоже будто сестры, – засмеялась Маша. Она досмотрела оставшиеся рисунки, захлопнула папку и вернула её подруге.

Элен так скучала по своему другу, что была рада возможности хотя бы поговорить о нем. Первое время Маша часто спрашивала её, когда же вернется Алексей. Потом, вероятно, до подруги дошли слухи о его побеге из дома. Иногда она интересовалась, не было ли каких вестей, но Элен хранила молчание. Она ни с кем, даже с папенькой, не могла поделиться своим секретом.

Уезжая, Алекс обещал писать ей. Но вот прошел уже почти год, а долгожданного письма Лена так и не получила. Периодически приходили ей короткие весточки от друга, дескать, жив, здоров и всё в порядке. Ни слова о том, как доехал, встретился ли с матерью, как живет сейчас и чем занимается, там не было. На письмах не было обратного адреса, поэтому написать ответ Элен не могла. А так хотелось рассказать ему о том, чем она живет, о чем думает. На письмах не было даже штемпеля Милана или какого-то другого итальянского города. Все они были отправлены из Петербурга или Москвы. Это сбивало с толку. Где сейчас Алекс на самом деле не знал никто. Не знала этого и Лена.

Глава 9

В начале августа Николая Матвеевича с дочерью пригласили на обед Протасовы. После побега Алекса обитатели Ильинского жили уединенно, никого не принимая у себя и почти не нанося визитов. Сергей Петрович долго искал сына. Сначала он поехал в Самару к бывшему тестю, решив, что Алекс мог сбежать к деду. Но там юноши не оказалось. Отцовский гнев сменился тревогой о судьбе сына. Граф Протасов написал всем знакомым, в надежде, что кто-то из них мог случайно увидеть Алексея. Но парень как в воду канул. Никто ничего не знал. Через два месяца принесли письмо, отправленное из Москвы, в котором Алекс писал, что жив и здоров, но уехал из дома навсегда и просил не искать его. Обратного адреса не было. Сергей Петрович корил себя за то, что упрямством и непреклонностью довел сына до побега из родного дома. Но изменить уже ничего было невозможно. Оставалось только молиться о том, чтобы с его мальчиком не случилось ничего дурного.

В феврале в семье Протасовых произошло радостное событие. Пять долгих лет Татьяна Васильевна молилась о том, чтобы стать матерью. Её мольбы были услышаны, и у супругов появился долгожданный ребёнок – родилась девочка. На крестинах были только самые близкие родственники. А нынче малышке Анечке исполнилось уже полгода! Чтобы отметить это знаменательное событие, Протасовы решили устроить обед для самых близких друзей.

Лена долго размышляла, какое из трёх новых платьев ей выбрать. Жемчужно-серый наряд показался ей слишком унылым. К нежно-розовому барежевому* платью не было подходящей по цвету шали, а погода могла оказаться прохладной. Голубое шелковое подходило по всем статьям. Повертевшись перед большим зеркалом, Элен осталась довольна своим внешним видом.

Гостей было немного: Калитины, Бельские, Лошаковы, Дубровины, Юрасовы и Мещерские. Элен была знакома со всеми гостями, поэтому чувствовала себя вполне свободно. Евдокия Васильева Дубровина была старшей сестрой графини Протасовой, а пожилая супружеская чета Юрасовых – её родителями. Бельские, как и Калитины, были ближайшими соседями Протасовых. Поместье Лошаковых находилось от Ильинского довольно далеко, оно граничило с поместьем Калитиных с противоположной стороны. Но Протасовы были дружны с Лошаковыми и часто ездили друг к другу в гости. Князь Мещерский и его брат, племянники графа, приехали в этот раз без матери.

Больше всего Элен была рада встрече со своей близкой подругой Шурочкой Бельской, которую не видела уже несколько месяцев. Шурочка была миловидной шатенкой пятнадцати лет. Прежде старшая сестра затмевала её своей яркой, броской красотой, но после того, как Оленька вышла замуж и уехала в столицу, многие стали обращать внимание на то, что и младшая дочь Бельских стала очень хороша собой.

После того, как гости отдали должное кулинарным талантам повара Протасовых и отведали поданные им изысканные угощения, всё общество переместилось в просторную гостиную, куда нянька принесла маленькую Анечку. Пухленькая, щекастая малышка была похожа на свою мать, Татьяну Васильевну. Элен с интересом разглядывала маленькую сестричку Алекса. «Ещё одна сестричка!» - улыбнувшись, вспомнила она недавний разговор с Мари.

- Татьяна Васильевна, прелестная невеста у вас подрастает для нашего Кирюши, - пошутила Лошакова.

- Мы отдадим её вам, только ежели вы, Надежда Ивановна, родите невесту для моего Юрочки, - поддержала шутливый разговор Дубровина.

Леночка хмыкнула, представив, как белобрысый сорванец Кирюша несёт под венец пускающую слюни Анечку.

Пока дамы были увлечены разговором о малышке, мужчины вышли на террасу выкурить по сигаре и поговорить о политике. У девушек, за то время, что они не виделись, накопилось много новостей, которые им незамедлительно надо было обсудить. Захватив шали, подруги вышли пройтись по парку. Элен прежде часто бывала в Ильинском, и ей были хорошо знакомы самые укромные уголки, где можно было спокойно поговорить, скрывшись от посторонних глаз и ушей. Барышни направились по липовой аллее к беседке, увитой плющом. Шурочка поведала подруге, что её сестра Ольга в тягости и со дня на день должна родить первенца, потому их маменька очень волнуется из-за этого. Элен, в свою очередь, рассказала Шурочке о том, что она познакомилась с Мари, и ей теперь не так одиноко после отъезда Алекса. Шурочка посетовала на то, что Алекс сбежал, даже не сказав ей ни слова. А ещё другом считался! Уж она, Шурочка, никому не выдала бы его тайну! Девушка догадывалась, что с Элен их общий друг всё-таки простился. Дальше разговор зашёл о другом. Шурочка поделилась с подругой надеждой на то, что на будущий год сестра сможет пригласить её провести сезон в Петербурге, ведь девушке исполнится уже шестнадцать лет, и можно будет выезжать в свет. Леночка тяжело вздохнула. Она тоже хотела бы попасть на столичные балы, но у неё не было там родственников, у которых можно было бы остановиться. Пётр жил в столице, но своего дома у него там не было.

Увлеченные разговором барышни не заметили подошедших к беседке братьев Мещерских, которые с интересом смотрели на них и слышали окончание разговора. Владимир кашлянул, чтобы выдать своё присутствие.

- Милые барышни, не желаете ли вернуться в дом? Сидеть на ветру становится прохладно. Не откажите в любезности составить нам компанию на обратном пути.

- С величайшим удовольствием! - хором ответили девушки и рассмеялись.

Борис, широко улыбаясь, галантно подал руку Шурочке, а Владимир – Леночке.

- Прошу великодушно простить, что мы невольно подслушали ваш разговор. Надеюсь, Александра Ивановна, мы встретимся на одном из балов в столице, и вы не откажете мне в удовольствии танцевать с вами. Я уверен, что вы будете там самой очаровательной барышней, – самозабвенно флиртовал Борис с Шурочкой, щеки которой вспыхнули, как маков цвет.

- Вы смущаете меня, Борис Андреевич. Но я не отказалась бы потанцевать с таким блестящим кавалером, – не осталась в долгу Александра, а после короткой паузы добавила с хитрой усмешкой: – ежели, конечно, в моей бальной книжке будет свободное место.

Глава 10

Следующим утром за завтраком Лена попросила у отца разрешения отменить занятия с мисс Грей.

- Папенька, я хотела бы съездить за Машей и позвать её в гости, ведь мы не виделись уже две недели.

- Что ж, я не стану возражать. Поезжай, развейся, - Николай Матвеевич повернулся к гувернантке. - Мисс Грей, я намереваюсь отъехать из дома по неотложным делам. Надеюсь, вы проследите, чтобы в моё отсутствие всё было в порядке.

Гувернантка смутилась, как это обыкновенно бывало, когда хозяин обращался к ней, потупила взор и молча кивнула.

- Мисс Шарлотта, милая, я клянусь завтра же наверстать всё упущенное, а нынче мне надобно отдохнуть после вчерашнего приема. Никакая учеба в голову не пойдёт, покуда я не поделюсь впечатлениями с подругой, - обезоруживающе улыбнулась Элен.

Утро выдалось тёплым, солнечным и безветренным. Поездка в открытой коляске доставила барышням огромное удовольствие. По дороге Лена рассказывала подруге о вчерашнем визите к Протасовым. Маше было интересно всё, что касалось Алекса, и она, не стесняясь, расспрашивала о его семье.

Поскольку погода была превосходная, решено было прогуляться по парку, а затем устроить чаепитие в саду. Пока прислуга растапливала самовар и накрывала на стол, барышни оживлённо обсуждали фасоны платьев, рассматривая картинки в модном парижском журнале, который давеча презентовала Шурочка Бельская. Издание было прошлогодним, но для провинции фасоны эти были новомодными. Девочки выбирали для себя наиболее подходящие для их возраста модели. Элен собиралась заказать себе на зиму новое платье у модистки, а Мари хотела попробовать сшить платье сама, прибегнув к помощи тётушки. Мисс Шарлотта в это время вышивала кружевной носовой платочек, сидя в кресле чуть поодаль и краем уха слушая болтовню девочек.

Лакей доложил о прибытии гостя. Элен попросила проводить посетителя в диванную, решив, что к отцу приехал кто-то из соседей. Она надеялась, что папенька скоро вернётся. Извинившись перед подругой и гувернанткой, барышня не спеша направилась к дому. К её изумлению, в диванной ждал князь Мещерский. Элен немного смутилась оттого, что осмелилась принимать взрослого мужчину сама, напрочь забыв о правилах этикета.

- Добрый день, Владимир Андреевич! Папенька будет с минуты на минуту. Могу я предложить вам чаю? – играя роль хозяйки дома, начала беседу девушка.

- Моё почтение, Элен! Умоляю вас, не называйте меня по отчеству, а то я начинаю чувствовать себя стариком рядом с вами. Мы же не на светском рауте, – улыбнулся он. - Называйте меня по имени. Только, Христа ради, не этим дурацким прозвищем Вольдемар! – Владимир состроил смешную гримасу, и Элен звонко рассмеялась, тут же забыв о своем недавнем смущении.

- С вашего позволения я буду называть вас Владимиром, но и вы уж тогда зовите меня Леной. Я велю подать чаю?

- Нет, Леночка, благодарю. У меня к вам дело, вернее очень важный разговор. Мы можем поговорить там, где нас не услышат? – Владимир понизил голос и заглянул в глаза собеседницы.

- Да, мы могли бы спуститься к пруду, – заинтригованная Элен скользнула по лицу молодого человека удивлённым взглядом.

- Отлично, а покамест возьмите вот это и спрячьте у себя в комнате.

Владимир протянул ей сложенный вдвое конверт.

Спускаясь по заросшим травой ступеням к пруду, молодые люди продолжили разговор.

- Это письмо от Алёши. Покорнейше прошу простить, что не отдал его сразу, но я обещал кузену сохранить его тайну. Я должен был удостовериться в том, что вам можно доверять.

- Так вы давеча проверяли меня?! Надеялись, что я проболтаюсь о весточках от Алекса? – возмутилась Элен.

- Не серчайте на меня. Алёша всё ещё опасается того, что отец может заставить его вернуться домой, узнав о местонахождении.

- Сергей Петрович переменился за последнее время. Он очень переживает, что нет вестей от сына, сильно беспокоится о нем.

- Вы правы. Я тоже успел заметить, что дядюшка стал менее жестким и категоричным в суждениях.

- Владимир, а вы давно осведомлены о том, куда отправился Алекс?

- Без малого год. Я получил от кузена письмо, в котором он сообщил, что уехал к матери в Италию, но некоторое время это надлежало держать в тайне. Алекс вложил в письмо два сложенных конверта. Один из них он просил отправить вам, а второй - его деду. В следующем письме был конверт для его отца. Признаюсь, что письма я отправлял из разных городов, когда находился там по служебным делам. Алёша опасался, что ваше письмо могут прочитать, узнав его почерк на конверте, поэтому сначала никаких подробностей и не сообщал. А вот это послание он просил передать вам из рук в руки. Потому я здесь.

- Владимир, благодарю вас! Вы даже представить себе не можете, как много это значит для меня! А позволительно ли мне написать Алёше ответ? Вы сообщите мне его адрес? – Элен подняла на собеседника умоляющие глаза.

- Мне крайне неприятно расстраивать вас, но нет, адреса я не сообщу. А вот письмо ваше переслать смогу. Я заеду за ответом завтра утром, а вечером мы с Борисом уедем. Брату надобно возвращаться в корпус. Как бы ни было приятно мне ваше общество, теперь я вынужден откланяться. Меня ждёт дядюшка. Я желал бы избежать ненужных расспросов.

Элен проводила гостя, и вернулась в сад, где её заждались Маша и мисс Грей. Девушке хотелось скорее прочитать письмо от Алекса, но пришлось отложить это до вечера.

Маша встала и пошла навстречу подруге. Ей не терпелось узнать, кто тот красивый офицер, с которым Элен разговаривала у пруда.

- Это князь Мещерский, кузен Алекса.

- Какой шикарный мужчина! А о чем вы разговаривали? – выпытывала Маша, совершенно забыв о хороших манерах, которым учила её тётушка.

- Мы говорили о здоровье Софьи Петровны, матушки Владимира Андреевича. Она приболела и не смогла приехать к Протасовым. Князь покидает Ильинское, и заехал попрощаться с папенькой, но не застал его, – без зазрения совести соврала Элен.

Глава 11

Элен, вернувшись домой, тотчас направилась в свою комнату. Ей не терпелось прочитать письмо от Алекса. Проходя мимо приоткрытой двери кабинета, девочка услышала, как папенька говорил кому-то: «Пётр снова наделал долгов и требует денег. Он проедает и проживает мой капитал. Когда-нибудь он попросту разорит меня».

Элен вздохнула. Бедный папенька! Получая редкие письма от сына, отец всегда расстраивался и становился мрачнее тучи. Но, спустя какое-то время, он всё улаживал, и жизнь снова входила в привычную колею.

Достав из-под подушки вожделенный конверт, девочка принялась читать письмо:

«Здравствуй, мой милый друг, бесценная моя Элен!

Я знаю, ты сердишься, что я не писал тебе так непростительно долго. Но у тебя добрая душа, ты поймёшь и простишь меня. Наверное, ты сочтёшь меня трусом, но я действительно боюсь отца, и не желаю, чтобы он знал, где я нахожусь, потому не писал никому, даже тебе.

Я завел дневник, в который записывал всё, что происходило со мной в пути. Когда-нибудь ты сможешь прочесть его. Я буду вести его для тебя.

Дорога до Милана была непростой и очень долгой. Но, к моей огромной радости, матушку я нашел достаточно быстро. Я взял номер в недорогой гостинице и вышел прогуляться, гадая, с чего начать поиски. Проходя мимо оперного театра, я увидел афишу и, поскольку спектакль еще не начался, направился в кассу за билетом. Денег на дорогу ушло намного больше, чем я предполагал, но желание послушать хорошую музыку было сильнее меня. Каково же было моё изумление, когда на сцене я увидел матушку! Вернее, сначала я узнал её чудный голос, и только после разглядел с галёрки её лицо. Не дослушав до конца оперу, я побежал к выходу из театра и стал поджидать матушку там. Думаю, не стоит описывать, как я был рад, что мытарства мои подошли к концу и как я был счастлив оказаться вместе с маменькой!

Анатолий Константинович Лагрецкий стал мужем моей матери. Сначала они жили скромно, Лагрецкий устроился преподавать живопись. Потом он как-то сумел организовать выставку своих работ. Его заметили, картины быстро раскупили, стали поступать заказы на портреты. За короткое время он стал известным художником и достаточно обеспеченным человеком. Был приобретен собственный дом и открыта своя художественная школа. Матушка тоже без дела не сидела. Она брала уроки итальянского языка и вокала. На приеме после выставки её пение услышал директор оперного театра и предложил работу. Анатолий Константинович отговорил, потому что матушка тогда была в тягости. Вскоре у них родилась девочка, которую назвали Софьей. Теперь у меня есть маленькая сестрёнка. Она копия своего отца, такая же рыжеволосая и зеленоглазая, ничуть не похожая на маменьку. Сейчас ей уже четыре года, она забавная болтушка и хохотушка. Леночка, так хочется, чтобы вы познакомились! Она непременно понравится тебе.

Матушка всё-таки согласилась петь в опере. Теперь её сценический псевдоним Ирен Лагретти. Она, разумеется, не прима, но пение приносит ей огромное удовольствие и небольшой стабильный доход.

А у меня, наконец, появилась возможность заниматься тем, к чему лежит душа. Я обучаюсь живописи у Анатолия Константиновича и усиленно занимаюсь итальянским языком, который, признаюсь, дается мне с большим трудом.

После приезда меня показали доктору, потому что матушку беспокоила моя рука, которая всё еще болела. Оказалось, что кости срослись неправильно. Доктор-немец долго лечил меня в своей клинике. Зато теперь моя рука совсем как новенькая и абсолютно не болит.

Постараюсь, милый друг, писать тебе чаще, но письма будет пересылать мой кузен Владимир. Это единственный человек, которому я верю, как себе. Надеюсь, что и тебе он станет добрым другом. Знай, что в любой сложной ситуации ты всегда можешь рассчитывать на его участие. Смело обращайся к нему. Он непременно поможет.

Когда вернусь на родину - не знаю. Наверное, не скоро. Мне очень не хватает тебя, я сильно скучаю и с нетерпением жду весточку от тебя. Мне так интересно знать, чем ты занимаешься, о чем думаешь.

Искренне преданный тебе Алексей Протасов.

Р.S. Письма не храни, сразу сожги»

В конверте было еще два листа. Это были карандашные наброски. На одном была изображена маленькая девочка с милыми кудряшками и хитрыми, чуть раскосыми глазками, а на другом – девочка в шляпке и мальчик, сидящие в лодке. Алёшенька! Сердце Леночки защемило от тоски, и она расплакалась. Дав волю слезам, она успокоилась. Перечитав письмо еще раз, она сожгла его. Но придать огню рисунки Алекса она не смогла. Бережно разгладив линии сгиба, Лена спрятала их в заветную папку.

Смыв следы слез с лица, девочка спустилась к обеду. Николай Матвеевич был задумчив и неразговорчив. С кем разговаривал папенька в кабинете, Элен так и не узнала. Девочка хотела рассказать отцу о визите Мещерского, но, видя его подавленное состояние, решила этого не делать.

После обеда Леночка пригласила мисс Грей на променад по саду. Прогулка прошла в молчании, так как мысли барышни были далеко отсюда, а тактичная гувернантка не стала ей мешать.

Вечером Элен села за бюро в своей комнате писать ответ. Оказалось, что это совсем не просто. За минувший год много чего произошло, но вместить все события на нескольких листах бумаги было сложно. Лена редко писала письма. Скорее это были коротенькие записки, приглашения или что-то в этом роде. Там не нужно было описывать свои чувства, мысли, переживания, надежды и мечты, которыми ей так хотелось поделиться со своим самым близким другом. Описывая наиболее важные события, произошедшие в её жизни после отъезда Алёши, Элен поймала себя на мысли о том, что даже не удивилась тому, что в письме друга не упоминалась Маша. А ведь именно Алекс просил её позаботиться о девочке, только благодаря ему они познакомились. Неужели он просто забыл о ней? А может быть, он пишет и Маше, а она хранит это в тайне? О том, что Владимир Мещерский посвящен в их с Алексом тайну, Элен ведь тоже не знала до сегодняшнего утра. Что-то похожее на ревность шевельнулось в душе Леночки, но она поспешила отогнать неприятные мысли прочь и вернулась к своему письму.

Глава 12

1837 год

Минуло два года с момента описанных выше событий. Маше шел семнадцатый год. Она еще немного подросла и очень похорошела. И прежде не была она гадким утёнком, а теперь и вовсе превратилась в девушку дивной красоты. Варвара Семеновна всё чаще стала наведываться к знакомым, не забывая взять в провожатые свою красавицу-племянницу. На улице, в лавке, в церкви, в гостях Мари часто ловила на себе восхищенные взгляды мужчин разных возрастов. Безусловно, это тешило её самолюбие. А Маша была девушкой тщеславной. Варвара Семеновна очень надеялась, что кто-то из уездных дворян посватается к племяннице. Пусть она бедна, зато молода, красива и хорошо образована. За такую супругу не придется краснеть.

Но у Маши на жизнь были совсем иные планы. Насколько она знала, достойных её женихов в ближайшей округе не было. Молодой граф Протасов был единственным, за кого бы она, не раздумывая, вышла замуж. Даже несмотря на то, что в последнее время финансовое положение его отца, как шептались знакомые, изменилось не в лучшую сторону. Мари даже осталась бы с Алексом в Ильинском, хотя, надо признаться, всегда мечтала блистать в Петербурге. Или, в крайнем случае, в Москве. Но Алекс, похоже, сгинул где-то. О нем до сих пор ничего не известно. Не прозябать же ей, при её-то уме и красоте, всю жизнь в этой ненавистной глуши! Но вот как вырваться отсюда и попасть в Петербург, девушка не знала. Мечты о рыцаре-спасителе остались в прошлом. Пришло время предпринимать какие-то шаги для устройства своей жизни. Вот если бы кто-то составил ей протекцию, то она могла бы попытать счастья в столице. Девушка всерьез подумывала о том, чтобы попросить тётку отпустить её, и пойти в компаньонки к какой-нибудь богатой и очень знатной даме из Петербурга. Только кто её порекомендует? Маша хотела было обратиться за помощью к Александре Бельской. Элен познакомила девушек этой весной. Шурочка провела сезон в столице у своей сестры и её мужа и с восторгом делилась с неискушенными барышнями подробностями светской жизни. Она с воодушевлением рассказывала о балах, театрах, званых вечерах. О том, как предписывал этикет вести себя, и какие условности надлежало соблюдать, дабы не испортить свою репутацию. Мадмуазель Бельская шепотом пересказывала сплетни о девицах, опорочивших себя недостойным поведением. Шурочка хвасталась шикарными нарядами, сшитыми для её первого сезона. Своей давней подруге, Элен, она щедро презентовала несколько модных журналов, привезенных из Петербурга. Александра Бельская имела большой успех в обществе и уже была помолвлена с наследником княжеского рода. Именно поэтому она вела себя с подругами немного высокомерно и покровительственно. К Маше Шурочка относилась с некоторым пренебрежением, удостаивая ту снисходительным вниманием исключительно ради Элен. Именно это мешало прибегнуть к её помощи.

Дружба Элен Калитиной и Мари Званцовой не только не прекратилась, а стала только крепче. Девушки были очень близки, много времени проводили вместе и делились друг с другом своими мыслями, надеждами и мечтами. Элен из прелестной, но немного взбалмошной девочки, превратилась в серьезную и рассудительную девушку, оставшись при этом очень хорошенькой. В ней не было той яркой и броской красоты, которой была наделена её подруга. Внешность Елены была более нежной, утонченной и необыкновенно милой. Подруги удачно дополняли друг друга.

Элен часто бывала в доме Кашкиной. За три года общения Элен сумела растопить суровое сердце нелюдимой хозяйки дома. Варвара Семеновна искренне полюбила девушку. Открытая, добросердечная и уважительная барышня нравилась ей куда больше своей скрытной, неласковой и колкой племянницы. Однажды, застигнутая дождем, Элен забежала к подруге, но, по воле случая, той дома не оказалось. Варвара Семеновна предложила гостье чаю. Девушка с радостью согласилась. Пока хозяйка отдавала распоряжения кухарке, Элен взяла с полки одну из книг в красивом переплете и принялась листать её. На внутренней стороне обложки девушка заметила герб графского рода. Она и прежде видела этот герб и интересовалась у Маши, как он появился на её книгах. Но подруга тогда уклончиво ответила, что не помнит, кто им подарил эти книги. Проницательная Леночка поняла, что Маша что-то скрывает и не хочет говорить. Элен решила подождать, пока подруга сама всё ей расскажет. А потом про герб она как-то забыла. Сейчас выдался удобный случай всё разузнать у Варвары Семеновны.

Пожилая женщина рассказала о том, что книги эти принадлежали Машиной матери. Элен имела особый дар разговорить собеседника. Всегда внимательно, не перебивая, слушала, а как только нить рассказа прерывалась и возникала пауза, она задавала вопрос, побуждающий собеседника к продолжению повествования. Девушка расспрашивала аккуратно, исподволь, опасаясь, что коль станет любопытствовать очень назойливо, то лишится доверия хозяйки дома. Элен как бы невзначай начала рассказывать о своей матери, которую никогда не видела и знала о ней только со слов других людей. Закончив рассказ, она спросила, на кого из родителей похожа Мари. Оказалось, что с возрастом подруга стала точной копией своей матери. Элен поведала о том, что и она сама тоже похожа на маменьку, а не на папеньку. Так, слово за слово, вопрос за вопросом, Элен вытянула из Варвары Семеновны всю историю их семьи и тайну, которую старательно хранила Мари. Ненадолго задумавшись, Элен спросила:

- Варвара Семеновна, отчего же, когда Маша осталась без родителей и без средств, вы не обратились за помощью к графу Головину? Скорее всего, он пожалел бы свою внучку, и сейчас у Маши была бы совсем иная жизнь: такая, о которой она мечтает. И её ждало бы совсем иное будущее.

- Екатерина Михайловна много раз писала отцу, но тот просто вычеркнул и её, и Машу из своей жизни, – тяжело вздохнула пожилая женщина.

- Всё так. Он не смог простить свою дочь. Но ведь вы-то перед ним ни в чем не провинились. Напротив, вы, по доброте душевной, взяли на себя ответственность за его осиротевшую внучку. И, уж простите меня за бестактность, и без того нуждаясь в средствах, три года заботились о Маше. На свои скромные сбережения вы кормили, одевали, обували племянницу. Вам, как, в общем-то, постороннему человеку, граф Головин бы не отказал, я уверена. По крайней мере, деньгами помог бы. Почему же все-таки вы не обратились к нему?

Глава 13

Николай Матвеевич, с утра отъезжавший по делам, за обедом сообщил дочери, что к Протасовым приехали в гости сыновья княгини Мещерской, которые завтра обещали быть у них к обеду. Леночка так разволновалась, что даже потеряла аппетит. На недоуменный вопрос папеньки, что случилось, она ответила, что переживает из-за того, хватит ли продуктов у кухарки, чтобы приготовить нужное количество блюд.

С недавнего времени Леночка стала интересоваться хозяйством и руководить прислугой. Мисс Грей считала, что ей, как будущей хозяйке большого дома, эти навыки просто необходимы. Гувернантка взялась также обучать барышню основам счетоводства. Николай Матвеевич, узнав об этом, туманно заметил: «Было бы что считать».

Элен обсудила меню с кухаркой Матрёной, дала указания начистить до блеска столовое серебро и выгладить скатерть. Затем стала обдумывать, какое платье лучше надеть завтра.

Ночью было душно, и Элен долго не могла заснуть, ворочаясь с боку на бок и томясь от неясной тревоги. Утром девушка проснулась рано и, накинув на тонкую батистовую сорочку капот, настежь распахнула окно, наслаждаясь прохладной свежестью, наполнившей спальню. Утреннюю прогулку пришлось отменить, поскольку надлежало основательно подготовиться к приему гостей. Лена позвала горничную, позвонив в колокольчик. Умывшись, девушка села перед зеркалом и стала наблюдать за тем, как Глаша колдует над прической, закрепляя туго завитые локоны шпильками. Надев лёгкое шелковое платье, Элен спустилась вниз. Папенька уже сидел за столом и читал газету. Девушка распорядилась подавать завтрак. Пока накрывали на стол, Элен заглянула на кухню и поинтересовалась, всё ли в порядке. Удостоверившись, что и без её руководства всё идёт своим чередом, она вернулась в столовую.

После завтрака Элен вышла из дома и направилась в сад, захватив с собой книгу. Но сосредоточиться на чтении не получалось, мысли были заняты иным. Девушка уловила скрип колёс подъехавшей коляски и повернула голову в сторону дома. Из коляски вышла Мари. Элен, недоумевая, почему подруга вдруг надумала приехать нынче, пошла навстречу.

- Элен, письмо из Москвы пришло! – забыв поприветствовать подругу, радостно воскликнула Мари. – Я не смогла утерпеть до завтра.

- Ну, говори, не томи. Он согласен?

- Вот, держи письмо, прочитай сама.

Письмо было написано Ниной Михайловной, дочерью графа Головина. Она сообщала, что её отец скончался два года назад, оставив её единственной наследницей всего имущества и немалого состояния. Теперь, когда на этом свете нет ни её младшей сестры Екатерины, ни отца, в былых семейных распрях уже нет смысла, и их надобно прекратить. Она, оставшись незамужней и бездетной, будет очень рада познакомиться с племянницей Марией и принять её в своем московском особняке. Графиня Головина готова стать её покровительницей и вывозить в свет уже в этом сезоне. Но Мария должна поторопиться и приехать до начала октября, чтобы успеть подготовить гардероб по последней моде к началу сезона. В ближайшее время необходимо решить вопрос с тем, как девушка доберется до Москвы, потому что сама графиня приехать за ней не сможет ввиду плохого самочувствия. Возможно, Варвара Семеновна найдет среди своих знакомых благородную семью, вывозящую девиц на сезон, которая возьмет на себя труд привезти с собой и Марию. Или Варвара Семеновна сама сможет сопровождать племянницу в пути.

- Превосходно, наш план удался! – схватив Мари за руки, закружила её Элен. – Нынче же вечером переговорю с папенькой, он уладит все вопросы. Мари, даже не верится, что через месяц мы с тобой уже будем в Москве заказывать бальные платья у лучших модисток!

- Элен, дорогая, всё стало возможным только благодаря тебе! Я так мечтала об этом!

- Мари, судя по стилю письма, твоя вторая тётушка не менее строга, чем первая, – подмигнула подруге Леночка и звонко рассмеялась.

- Вместе, Элен, мы одолеем и эту тётушку, нам не привыкать! – вторила ей подруга.

Увлеченные разговором, девушки не заметили, как к дому подъехали два всадника. Спешившись, молодые люди передали поводья своих лошадей подбежавшему лакею. Увидев вдали восхитительную картину, офицеры остались стоять на месте, не торопясь заходить в дом. В тенистом саду, под сенью деревьев две юные девушки кружились, взявшись за руки и заливисто хохотали.

- Какое чудное виденье! Одну из этих нимф, я, кажется, узнаю. А кто же вторая? – Борис не мог отвести от девушек восхищенного взгляда.

- Думаю, скоро узнаем, – ответил его брат.

Заметив наблюдавших за ними офицеров, девушки, немного смутившись, пошли навстречу.

Поприветствовав гостей, Элен поспешила представить им Машу.

Владимир, любуясь девушкой ослепительной красоты, первым представился ей. У Маши перехватило дыхание, когда она поймала восхищенный взгляд его зеленых глаз. Владимир, чуть повернув голову, взглянул на брата, который, изумлённо смотрел на Машу. Борис застыл на месте, будто его пригвоздили к земле.

- Мари, разрешите представить вам моего брата, Бориса Мещерского.

Борис сделал шаг навстречу и, учтиво поклонившись, молвил:

- Счастлив познакомиться с вами, сударыня!

Леночка и Владимир переглянулись.

Таким Бориса Элен ещё не видела. Если бы она не была знакома с ним прежде, то решила бы, что молодой человек излишне застенчив и робок. Но ведь это был Борис - остряк и балагур! Тот самый, что готов был без устали расточать комплименты направо и налево каждой встречной девице. Похоже, красота Мари сразила его наповал.

Владимир, меж тем, прекрасно понимал, чем вызвано оцепенение его брата. Едва взглянув на эту высокую, стройную, изящную темноволосую девушку, старший из братьев Мещерских уже предвидел, что будет твориться в душе его брата.

Сама Маша была весьма довольна произведенным на Бориса впечатлением, которое очень тешило её самолюбие. Бросив игривый взгляд на светловолосого красавца, она мило улыбнулась и скромно опустила ресницы. Девушка торжествовала, ведь в недалёком будущем при её появлении так будут столбенеть все кавалеры Москвы!

Глава 14

Утром следующего дня Леночка собралась навестить графиню Протасову. Мисс Грей была крайне недовольна, что девушка совсем перестала уделять время занятиям. Элен же сказала на это, что она уже взрослая, и теперь у неё есть более важные заботы, чем зубрить английский. Николай Матвеевич попенял дочери за недопустимый тон, и просил извиниться перед гувернанткой за грубость, что незамедлительно было сделано. Сам господин Калитин, в общем-то, был согласен с Леночкой и уже подумывал, что в скором времени надо бы рассчитать мисс Грей. В услугах гувернантки его дочь более не нуждается, а расходы в связи с поездкой в Москву предстояли немалые, каждая копейка была на счету.

Сразу после завтрака Элен отправилась в Ильинское. Побеседовав некоторое время с Татьяной Васильевной, она попросила разрешения подняться в детскую к Анечке, по которой успела соскучиться за время болезни малышки. Девчушке исполнилось полтора года, и она уже научилась говорить некоторые слова. Лена протянула к малышке руки, и девочка с радостным визгом бросилась ей навстречу. Девушка усадила Анечку к себе на колени и дала ей яркую деревянную свистульку, привезенную из дома. Девочка повертела игрушку в руках и протянула её Лене. Та подула в свистульку, и Анечка, изумлённо округлив глазки, захлопала в ладоши от восторга. За этим занятием и застал их Владимир, заглянувший в детскую.

- Доброе утро, барышни! Леночка, я с нетерпением ждал вашего приезда. Нам намедни почти не удалось поговорить, а хотелось бы сказать так многое. Я буду внизу. Смею надеяться, что вы не откажетесь прогуляться со мной по парку, когда Анну Сергеевну утомит ваш визит.

Лена не смогла сдержать улыбку, настолько забавным показалось ей то, как Владимир назвал малышку сидевшую у неё на коленях. Вскоре в детскую поднялась Татьяна Васильевна, и Элен передала ей дочку. Девушка попросила позволения у хозяйки дома прогуляться по парку с Владимиром. Графиня Протасова, понимающе улыбнулась в знак согласия.

Выйдя из дома, Владимир и Лена направились по тенистой липовой аллее в сторону беседки. Солнечные лучи, проникавшие сквозь густую листву, светлыми бликами играли на их лицах.

- Лена, за последний год вы стали очень дорогим для меня человеком. Чем лучше я узнаю вас, тем больше вы нравитесь мне. Пообещайте, что будете писать мне чаще.

- Обещаю. Но и я тоже надеюсь получать вести от вас чаще. И хотелось бы, чтобы это были письма, а не просто коротенькие весточки. Я люблю читать письма. В написанные на бумаге строчки человек вкладывает частичку своей души. Не всегда возможно сказать при встрече то, что можно доверить бумаге.

- Тут я с вами, душа моя, не соглашусь. То, что на сердце, лучше говорить глядя глаза в глаза, а не доверять бумаге. Открывая душу, хочется видеть отклик того, с кем разговариваешь.

- А как же быть, ежели человека нет рядом, ежели он далеко? А потребность поговорить с ним, и открыть душу есть?

- Вы говорите об Алексе? Согласен, в этом случае остаются только письма. Но не следует забывать, что со временем такое общение делается иллюзорным. Вы пишете человеку, который всё ещё существует в вашем воображении, в то время как в реальности он может быть уже совсем другим. Все мы меняемся со временем.

- Владимир, вы хотите сказать, что когда мы с Алёшей встретимся, то не узнаем друг друга? Не внешне. Хотя мы, разумеется, оба изменились за эти годы. Но неужели мы можем со временем стать чужими друг другу? Это так страшно!

Элен остановилась, и Владимир заглянул в её глаза, полные тревоги.

- Надеюсь, что этого не случится. Вы ведь росли вместе, а потому детские воспоминания всегда будут связывать вас. Но после расставания каждый из вас пошел своей дорогой. И каждый прожитый в разлуке год неминуемо будет отдалять вас друг от друга.

- Я и сама размышляла об этом же совсем недавно. Прежде мы доверяли друг другу самое сокровенное, а теперь просто описываем события своей жизни. Владимир, мне так не хочется терять Алёшу! Он ведь мой единственный друг!

- А как же я? Кем для вас являюсь я? – Мещерский внимательно посмотрел на девушку.

Лена смутилась, не зная, что ответить и какими словами описать свои чувства.

- Владимир, вы тоже мой друг. Но это совсем другое. Мы не слишком долго знакомы, мало общались. Мы только начинаем узнавать друг друга.

- Лена, а вы действительно хотите этого? Узнать меня другого, настоящего, а не придуманного вами по коротким строчкам писем? – Владимир не отрывал пристального взгляда от её глаз.

- Да, я хочу. Только как это возможно, ежели вы уезжаете завтра, и не известно, когда мы увидимся вновь?

- Ну вот, мы вернулись к тому, с чего начали: это будет возможно, ежели вы станете писать мне чаще, – рассмеялся Владимир. И Лена тоже засмеялась в ответ.

Они гуляли несколько часов и разговаривали обо всём на свете. Оказалось, что им есть о чем поговорить. Они обсуждали самые разные темы, то соглашаясь друг с другом, то споря. Их симпатия росла с каждой минутой, превращаясь потихоньку в иное, пока ещё хрупкое чувство.

Влюблённые долго бродили по аллеям парка, то приближаясь к дому, то удаляясь от него. Татьяна Васильевна, наблюдая за ними из окна, не решилась прервать свидание. Она прекрасно понимала, почему вдруг Елене внезапно захотелось повидать Анечку именно сегодня.

Близилось время обеда. Визит Элен слишком затянулся, и пора было возвращаться домой. Девушка попрощалась с хозяйкой дома, отказавшись от чаепития. Владимир вышел проводить её до коляски. Они посмотрели друг другу в глаза.

- Леночка, мы заедем завтра попрощаться.

- Я буду ждать вас!

Он поддержал её за талию, помогая подняться в коляску. Уже устроившись на сиденье, Элен вспомнила, что совсем забыла про письмо для Алекса.

- Владимир, возьмите конверт для Алёши!

- А для меня конверта нет? - улыбнулся он. - Я тоже хотел бы получить частичку вашей души.

И снова, как год назад, он ласково провёл ладонью по её руке, когда забирал конверт.