(не)милая Мила

Глава 1

Мила

ноябрь 2016 года

- И ребенка ты родила только для того, чтобы сосать из меня деньги!

Ребенка, баран, я родила только потому, что кто-то не признает другой контрацепции, кроме минета и «я вытащу». А еще потому, что – дура такая! – все же надеялась на какие-то подвижки. Как и миллионы других дур, которые наивно верят, что масик бросит свою старую кикимору и женится на ней, молодой и прекрасной. Ну хочется же верить, что все бабы как бабы, а ты – богиня.

Нет, Милочка, ты не богиня, а такая же овца, как и все прочие. И радуйся, что он на тебе не женился. Потому что как одной жене изменил, так и тебе изменял бы. Кармический бумеранг не нами придуман.

Хотя… вот скажи сейчас, что заберут у меня Инку и буду я жить себе спокойно, без проблем… На такой нахер пошлю, мало не покажется.

- Что-то с памятью моей стало, - пропела, сосредоточенно ковыряя зубочисткой зуб с отколовшимся углом. Вот засада, только хотела денег на ремонт фасада выцыганить, а тут такое. – Котик, напомни, разве я просила тебя о чем-то? Я просто показала бурундука, а ты сказал: рожай, помогу. Или мне приснилось?

- Прекрати звать меня Котиком! – Кот швырнул ложку, и она со звоном ускакала куда-то в угол.

- Как скажете, Константин Сергеевич, - я пожала плечами и демонстративно посмотрела на часы. – Прошу прощения, мне за вашим ненужным ребенком в садик пора идти.

А ты думал, я тут плакать буду? Нет уж, я все свое давно выплакала. А если и припрет, то точно не при тебе, не дождешься.

Кот встал, вынул из кармана пиджака жидкую пачечку пятитысячных купюр и швырнул на стол так, что они разлетелись веером.

- Благодарствуйте, Константин Сергеевич, - я методично собрала бумажки и сложила стопочкой. – Письменный отчет о потраченном изволите? В трех экземплярах?

- Людмила, прекрати паясничать!

- А ты мне запрети. Или что? Лишишь в наказание свою дочь финансирования?

Фу, до чего ж это мерзко! И сам ты мерзкий. Просто мразота.

Мужчина, а вы вообще кто? Куда вы дели моего Котика? Убили и сожрали?

Впрочем, не стоило себя обманывать. Периодический контакт гениталий и сказанное несколько раз в запале «Люда, я тебя люблю» никоим образом не делало данную мужскую особь моей. Четко пропечатанный в паспорте штамп свидетельствовал о его принадлежности Надежде Викторовне Колмаковой, по крайней мере, с точки зрения закона. Как юрист, пусть даже медицинский, я это прекрасно сознавала.

Ой, как права была мама!

Мила, говорила она, все бывает. Люди влюбляются, уходят из одной семьи, заводят новую. Но если мужик сразу же не развелся и на тебе не женился, вот увидишь, он этого и не сделает. Будет тянуть, обещать, просить подождать, а ты потом останешься у разбитого корыта.

Да, мама знала, о чем говорила. Но разве кто-то слушает маму? Разве мама что-то понимает в жизни? Она еще при Сталине родилась, в другой стране и в другое время. Почти в каменном веке. Нет, она, конечно, хорошая, но ей не понять меня – такую сложную и вообще особенную. И любовь у меня самая что ни на есть особенная, такой никогда и ни у кого не было и не будет. И если Котик просит подождать, значит, у него есть на то особые причины. И, конечно же, я подожду.

А потом вдруг внезапно вашему ребенку уже три года, а Котик все так и женат на своей Наденьке, у которой важный папа, с которым лучше не ссориться.

«Люд, ну ты же понимаешь…»

Да не хочу я больше ничего понимать, хватит. Особенно после твоей сегодняшней заявы. И если ты вдруг притворишься, что Инки на свете не существует, я не стану подавать в суд, требовать тест на ДНК и алименты. В конце концов, хорошо зарабатываю, ребенка обеспечу. Но и швырять деньги в рожу с пафосным «подавись, козел, ничего нам от тебя не надо» тоже не собираюсь. Потому что с какой стати? Не одна я в поле кувыркалась.

Вскинув подбородок и развернув плечи, Кот направился в прихожую. Весь его вид буквально вопил о том, что он смертельно оскорблен. А я смотрела на задницу, элегантно обтекаемую брюками от Армани или еще какого-то Хренбриони, и, как клопов, давила в себе совершенно ненужные неконтролируемые реакции.

Ну до чего же хорош, собака! Гад – но до чего хорош!

Так, стоп. Давай по-другому. С другого конца…

А с конца, кстати, тоже хорош…

Я сказала, стоп! Хорош – но гад. И на этом закончим.

Зарекалась ворона дерьмо клевать…

К счастью, дверь хлопнула, тоже оскорбленно, и поставила точку в моем шизофреническом монодиалоге. Пересчитав купюры, я бросила их в ящик тумбочки, служивший сейфом, и открыла шкаф, потому что и правда опаздывала за Инкой.

Вообще-то я сидела, то есть лежала на больничном с гриппом. Инку сначала взяла к себе мама, но через пару дней свалилась и она. Пришлось забрать чадо обратно и отправлять в садик с няней Валентиной. Для той это было делом обычным, поскольку я часто задерживалась на работе допоздна. Но сегодня у нее случился какой-то форс-мажор, поэтому пришлось выдергивать себя из постели. И тут позвонил Кот, который ехал мимо и хотел во что бы то ни стало избавиться от наличности. Он всегда давал мне деньги кэшем, а не скидывал на карту. Не хотел оставлять никаких виртуальных следов на случай возможных юридических осложнений? Или Наденька отслеживала все его банковские расходы?

Глава 2

Мила

Домой я пришла в абсолютно размазанном состоянии. Этот забег по ветру словно вернул меня в начало болезни, да еще и сознание того, что чуть не погибла по собственной дурости, добавило очков. Разогрела ужин, покормила Инку, сама что-то пожевала, не чувствуя вкуса, и свалилась пластом. Благо ребенок самодостаточный, были бы игрушки, книжки с картинками и раскраски. Только прибегала иногда: «Мама, гьянь, какую я пьинцессу наквасила».

На папашу Инка была похожа не больше, чем на любого проезжего молодца. Скорее, на мои детские фотографии. Но даже если у Кота и были какие-то сомнения на этот счет, он их не озвучивал.

Температура подскочила и застряла на тридцати семи и пяти. В голове мерзко гудело, из носа текло ручьем. А ведь уже поправлялась почти.

Ну вот что за непруха, а? Мало того, что погано, так еще и на работе дел скопится, потом лопатой не разгребешь.

Словно в подтверждение ожил телефон. Ольга, начальница отдела ОМС, по совместительству моя близкая приятельница. Можно сказать, почти подруга. Расспросила о самочувствии, рассказала новости и свежие сплетни.

- Прикинь, Мил, - добавила под конец, когда я уже собиралась распрощаться, - я сегодня в «Арес» ездила с утра. Просто зла не хватает!

- «Арес»? - переспросила я. – Это которая страховая?

- Да. Просятся в ОМС, давно уже.

- И что? Не берем?

- Да берем, но только… Они прямо так колотились, так колотились. И что? Приезжаю с ихуённым начальником разговоры разговаривать, а его нет. Типа в пробке где-то торчит. Оно им надо или нам? Нам и без них неплохо. Я что, девочка им туда-сюда кататься? Терпеть не могу такое отношение к делу. Короче, пусть сами теперь побегают и покланяются. С тебя начнут. Начальника зовут Рокотов, Алексей Геннадьевич. Ты его помурыжь как следует по своим статьям, а я еще остальных попрошу.

- Хорошо, Оль, - хныкнула я. – Помурыжу. А теперь можно уже помереть спокойно?

- Не вздумай! – гаркнула она. – Все, целую. Лечись как следует.

На ночь основательно закидалась всякими таблетками, а утром Инку в сад повела Валентина, так что удалось отлежаться. Ближе к вечеру полегчало, и я даже залезла в рабочие документы. Кот хоть и не был уже моим непосредственным начальником, как пять лет назад, когда я только пришла в комитет, но если дело дойдет до окончательного разрыва, лучше не давать ему никаких поводов прицепиться. С его говнистым характером исключать подобное не стоило.

Универ я закончила банальным трудовиком, в магистратуру не пошла. Еще на третьем курсе устроилась стажером в частную юрфирму «Кондратьев, Вахромеев и партнеры», где отработала в общей сложности шесть лет. А потом пришлось заниматься иском сотрудников к медклинике, и я поняла, что в этой области категорически плаваю. Трудовиков нас было двое, поэтому владелец фирмы без вопросов отправил меня на переподготовку по профилю «Юриспруденция в здравоохранении».

В юридическом институте при НИИ Управления я получила красивые корочки медицинского юриста, а заодно чуть не вляпалась в Любовь Всей Моей Жизни. Юра*, юрист крупной сети медклиник, был на год меня младше, но чертовски хорош собой, бог в постели, да и в целом отличный парень. И что-то такое между нами начало расти и цвести, однако я вовремя сообразила, что он категорически не склонен к серьезным отношениям. Причины крылись не в банальном потаскунстве, все было гораздо сложнее и шло из детства. Возможно, хороший психолог ему и помог бы, но Юрка считал, что в помощи не нуждается.

Правда, обо всем этом я узнала позже, когда романтические отношения между нами закончились. Понадобилось мое волевое усилие, через слезы и стиснутые зубы, хотя внешне все выглядело так, словно само собой сошло на нет. Мы остались друзьями, что подтвердило постулат: дружба мужчины и женщины – это отношения будущих или бывших любовников. С тех пор прошло шесть лет, мы периодически созванивались, иногда встречались, чтобы выпить кофе или поужинать и поболтать. Юрка так и не женился, хотя недавно умудрился влюбиться в довольно противную рыжую девицу со своей работы. А я через год после нашего романа перешла в городской комитет по здравоохранению и там встретила Кота. Константина Сергеевича Езерского, на тот момент начальника юридического отдела.

И ведь не девочка была уже глупенькая, двадцать семь годочков стукнуло. Видимо, борьба с одной Любовью Всей Моей Жизни так ослабила организм, что я почти без сопротивления свалилась в другую. Мозг собрал котомку и ушел в закат, оставив себе на замену орган, принимавший решения исключительно в свою пользу. Что любопытно, на работоспособность это никак не повлияло, из чего я сделала вывод, что юридические знания и навыки хранились у меня не в мозгу, а где-то в другом месте.

Вчерашнее недвусмысленно намекнуло, что пора уже все это заканчивать. То есть давно уже было пора, а еще лучше – совсем не начинать, но поскольку DeLorean** на день рождения мне никто не подарил, думать об этом не имело смысла. Зато имело смысл подумать о том, как поставить точку, но сохранить если не мир, то хотя бы товарно-денежные отношения. Полное исчезновение Кота с горизонта не слишком огорчило бы Инку, а вот мне жизнь осложнило бы. Когда привыкаешь к определенному уровню, спуститься на ступеньку ниже не так-то и просто. Я сколько угодно могла хорохориться, что справлюсь сама, но его деньги для нас точно были не лишними.

Глава 3

Мила

В понедельник, закинув Инку в садик, я пошла в поликлинику. Чувствовала себя по-прежнему погано, а уж видок… Вот уж точно: краше в гроб кладут. Для пущей красоты вылезла простуда на губе и рядом с носом. Однако участковая врачиха решила, что я и так просидела на шее у государства слишком долго, и выпихнула на работу.

Температуры нет, в легких чисто, давление как у космонавта. Вот и вперед – в космос. А лихорадки помажьте ацикловирчиком, девушка, все пройдет. Так и сказала – «лихорадки».

И откуда только такие врачи берутся, риторически спросил в пространство сотрудник комитета по здравоохранению.

Впрочем, хочешь не хочешь, а идти надо было. Стоило мне заболеть или уйти в отпуск, подчиненные в количестве трех штук бессовестно расслаблялись и клали на работу все возможные и невозможные болты с приборами. И сейчас наверняка наваляли такого, что разгребать придется до конца года.

Первой, кого я встретила, была Ольга. Поахала, посочувствовала, посоветовала помазать болячки чесночным соком – ну да, еще один крупный медицинский специалист!

- Не забыла, о чем я тебя просила? – добавила, когда я уже открывала дверь своего отдела.

Она о чем-то просила? Ах, да, страховщик. Могла бы и не напоминать. Я, конечно, давно забыла, но в таком злющем настроении любого могла сожрать за просто так, без всякого повода.

Поздоровалась с одним мальчиком и двумя девочками, младшей из которых перевалило за сорок, выпила стартовый кофе и села за комп. Договоры, жалобы, жалобы, договоры…

- Людпална, тебя, - Настя сняла трубку общеотдельского телефона и перекинула вызов на мой аппарат. Хотя у нас и были корпоративные симки, внутренняя АТС пока еще на пенсию не собиралась.

- Слушаю, - буркнула я.

- Людмила Павловна? – уточнил тонкий женский голосок. – Добрый день. Это «Арес-групп» беспокоит, страховая.

- Грохотов? – с трудом припомнила я. – Насчет договора?

- Рокотов, - поправила собеседница. – Да. Насчет встречи с вами.

- Завтра в первой половине дня пусть подъезжает. До двенадцати. Со всеми документами.

На самом деле документы у меня были, и я их даже успела бегло просмотреть, но Ольга ведь просила помурыжить. А уж сильно я буду зверствовать или слегка, для острастки, это зависело от моего настроения, самочувствия и от того, насколько противным окажется проситель. Все бумаги у них были составлены добросовестно, но грамотный юрист всегда найдет, к какой запятой прицепиться.

Самочувствие на следующий день у меня было на троечку с плюсом, а вот настроение на резко отрицательные цифры. Инка с утра закатила истерику, потом позвонила мама с жалобой, что нужных ей таблеток нет ни в одной аптеке. То есть добывать их должна Мила, кто же еще. А для комплекта напоролась в коридоре на Кота.

- Ну ты и сука, Люда, - прошипел он.

- Не понял, - ощетинилась я.

Ничего себе заявочки!

- Какого хера ты Надьке про Инку настучала? Я думал, она меня убьет.

- Что?! – я аж присела от злобного хохота. – Ты хочешь сказать, что она до сих пор не знала? Ой, бля… Уймись, Кот, это не я. И не спрашивай кто, не знаю. Даже не могу сказать, что сочувствую. Потому что нет.

Он выматерился крепко и ушел, я досмеяла завод и вернулась в отдел. И стало мне так паршиво, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Ну вот просто блинский блин и хренский хрен – самая русская еда. До слез.

Тут-то и принесло этого самого Грохотова. То есть Рокотова.

- Добрый день, Людмила Павловна, - он присел к моему столу, демонстрируя до ушей работу дорогого стоматолога.

- Добрый, - буркнула я, пытаясь припомнить, где его видела. Но мне по роду деятельности приходилось встречаться с таким огромным количеством людей, большинство из которых я мгновенно забывала, что попытки эти остались безуспешными.

Вообще-то, если объективно, мой визави был довольно интересным. Выглядел лет на тридцать пять, вполне ухоженно. Дорогой костюм, идеально подходящий к нему галстук, тщательно уложенные темные волосы, подпиленные ногти. Черты лица четкие, мужественные, без слащавости, но и без излишней брутальности. Глаза большие, неожиданно светло-серые, стальные.

Вот только мне абсолютно не хотелось сейчас никем интересоваться. И на правую руку – без кольца! – посмотрела вовсе не специально, а потому, что она доставала из портфеля папку с документами. Вытащив бумаги и положив на стол, страховщик перевел взгляд на меня и замер. Нет, не от восхищения. И даже, кажется, не от ужаса. Это был какой-то очень сложный комплекс, в котором явно преобладали взрослая досада и детское изумление подлостью жизни.

- Это… вы? – спросил он, страдальчески скривившись.

Похоже, мы действительно встречались, и встреча эта была не самой приятной. Но где, когда? Может, в бурной молодости? Далеко не все, что происходило тогда на вечеринках, оседало в памяти, какие-то эпизоды улетучивались из нее уже наутро.

- Простите? – выдала я нейтральную реакцию, надеясь на развитие темы и одновременно опасаясь, что это будет что-то… не самое приятное.

Глава 4

Мила

Сняв очки, я положила их на стол, потерла переносицу. Пользовалась ими в основном для работы за компьютером, потому что в оффлайне видела пока еще сносно. Регрессивные, со сложной оптикой, они и так стоили как крыло боинга, поэтому морочиться с оправой не стала, да и выбор под такие большие линзы невелик. Выглядели они довольно стремно, но меня это мало волновало. Лишь бы было удобно. На работе я работала.

И Кота, кстати, зацепила в самом что ни на есть рабочем виде. Как он сам признавался, его «невъебенно перло» от того, насколько разной я могу быть.

Людка, говорил он, тебе бы в спецслужбах цены не было. Ты просто мастер перевоплощений.

Может быть, может быть. А еще я иногда вполне так по-спецслужбенному читала мысли. Особенно проступающие сквозь морду лица, как слоган на уличном билборде.

Господи, сочилось из страховщика Рокотова, какой ужас! От этой унылой уродины зависит, одобрят нашу заявку или нет. И зачем я только пригласил ее в ресторан? А вдруг она потом еще и в постель потащит?

Одобрение заявки на самом деле зависело далеко не от меня, но без визы юротдела она элементарно не прошла бы дальше. В ресторан пригласил явно по инерции, по какому-то заранее продуманному плану. То ли взятку хотел там сунуть, то ли соблазнить. Но что-то пошло не так.

Да все пошло не так. Поэтому мужик растерялся и сбился с темы.

А почему бы, собственно, и не... поохотиться?

Мила, Мила, притормози!

Нет, а почему я должна тормозить? Он собирался меня использовать? Да, собирался. Почему я не могу ответить тем же? Ничего личного. Чисто взбодриться для тонуса. Тем более парень вполне фактурный. С таким не стыдно даже в «Мегуми». Ну да, чек там не для слабонервных, и ему это явно известно, судя по тому, как дернулись зрачки. Но, заметьте, не я его в ресторан пригласила. Не тронь лихо, пока спит зубами к стенке.

Итого, наша задача – сделать так, чтобы не я его в постель потащила, а он меня. И не ради моей визы на заявке, а исключительно по эротическому желанию.

Ну ладно, ладно, пусть не только ради визы. Так будет реалистичнее, потому что любовь и прочие эманации приходят и уходят, а кушать хочется всегда. И получать для этого хорошую зарплату. А его хорошая зарплата наверняка зависит от успешного внедрения компании в систему ОМС.

Кстати, насчет «кушать» - хотя меня корежило от этого слова, – тут я была большим специалистом. Поесть любила, желательно вкусно, изысканно и дорого. Пожалуй, еда была моей самой главной слабостью, а чревоугодие – любимым грехом. А чтобы я могла предаваться ему со всем пылом, черти бонусом приложили луженый желудок и стабильный сорок второй размер одежды. Только после рождения Инки подросла до сорок шестого, но едва перестала кормить, сразу сдулась обратно.

Сдерживающим фактором служило лишь то, что готовить я хоть и умела, но не любила, а на рестораны не хватало времени и средств. Зато все знакомые знали: если от Милы понадобилась какая-то услуга, в первую очередь профессиональная, придется в качестве благодарности отвести ее куда-нибудь поужинать. В приличное место с хорошей кухней.

Я задумалась о том, какое платье будет самым бронебойным и чем замаскировать болячки на губе, и вдруг с удивлением обнаружила, что появившееся после разговора с Котом ощущение, похожее на проглоченную игольницу, уже не такое острое. Даже какой-то азарт пробился. Пусть и не слишком здоровый, но это неважно.

Валентина, к счастью, оказалась свободна, и хотя мы не договаривались заранее, согласилась забрать Инку и посидеть с ней. Косметолога Лизу, по совместительству хозяйку салона красоты, пришлось поуговаривать.

- Мил, ну правда, все забито на сегодня, - стонала она. – Давай хотя бы завтра.

- Лизун, у меня завтра вечером важное свидание, - не сдавалась я. – Внезапное. Ты хочешь, чтобы я осталась без личной жизни?

К счастью, Лиза относилась к тем, кто умеет быть благодарными, и прекрасно помнила, как я устроила ее мать в хороший хоспис. Нет, я ни на что не намекала, да и вообще старалась не злоупотреблять, но время для меня в итоге нашлось.

- Я передвинула одну даму на завтра, - обрадовала она, перезвонив через десять минут. – Приходи в семь. И все остальное девочки тоже сделают. Задержатся немножко, но ты ведь их не обидишь, правда?

Можно подумать, я когда-то кого-то обижала. Все равно за все придется отдуваться Рокотову. Кошельком. В ресторане.

- Только Зина на больничном, - добавила Лиза. – Но если у тебя свиданка завтра, все равно не стоило бы.

Зина была мастером эпиляции, в том числе и интимной, реально мастером, и записывались к ней за месяц. Но завтра мне ее волшебство точно было без надобности. Аж по двум причинам.

Во-первых, Рокотов был для меня еще не ясен. Иногда хватает нескольких секунд, чтобы понять: вот с этим мужчиной при определенных обстоятельствах в постель легла бы, а с этим точно нет. Насчет него я могла сказать только одно: отторжения он не вызывал, но и особого желания – тоже. Во всяком случае, пока.

А во-вторых, хотелось именно игры. Азартной, захватывающей игры. Чтобы меня добивались. Завоевывали. Соблазняли. Не пару-тройку часов или дней. Дольше. Возможно, в процессе я пойму, что игра не стоит свеч – даже вагинальных. Тогда придется включить динамо. А может, и наоборот, ускорю события. В конце концов, качественный секс – залог женского здоровья. Да и соблазна помириться с Котом не будет.

Глава 5

Мила

Вернувшись из салона красоты – вполне так красивая, - я уложила Инку спать, поужинала, запустила посудомойку и остановилась у окна, разглядывая свое отражение. И вся эта затея показалась вдруг такой глупой.

Милка, ты что, всерьез решила разложить по горизонтали мужика, которого увидела впервые и который тебе даже не слишком понравился? Неужели настолько зацепило, что он подбивает клинья чисто ради твоей подписи? Или это такое «назло бабе отморожу яйца»? То есть назло Коту?

Я просто хочу немного интриги. Выбраться из этой тухлой ямы, встряхнуться. Когда в октябре ходила с Юркой в ресторан на день рождения его друга и все откровенно пялились на меня, это было хоть и приятно, но не совсем то. Нет, совсем не то. А насчет Кота… Может быть, и клин клином. Но только никаких чувств, больше так не попадусь. Кстати, я даже не знаю, может, Рокотов этот женат и у него семеро по лавкам. Тогда тем более.

Чтобы избавиться от сомнений, включила комп и зашла на сайт «Мегуми» - познакомиться с обстановкой и полистать меню. В этом ресторане я еще не была. Он только что открылся, к тому же лично мне был не по карману. Но раз появился повод, такой случай упустить не могла. В общем и в целом, в японской кухне я ориентировалась неплохо, а с информацией умела работать так, что в любой области среди дилетантов вполне сходила за профи. Хотя настоящие профи меня, конечно, закатали бы с презрением под плинтус.

С работы ушла пораньше, чтобы успеть переодеться и привести себя в порядок. И в итоге чуть не опоздала сама. Рокотов уже топтался у входа. Эффект порадовал. Вид у него, когда он увидел меня, был такой глупый, куда там Иванушке-дурачку. А когда отмерз, в глазах заскакали искорки. Те самые искорки, которые от неприличных гормонов.

Тут, конечно, в первую очередь сработал контраст. Обычно я выглядела не так страшно, как вчера. В итоге выбила из-под него табуретку и получила несколько очков форы. К тому же он явно не был на «ты» с азиатчиной, это чувствовалась по неуверенному виду, с которым листал меню. И вряд ли дело было в наглом ценнике. Начальника направления в крупной компании такие циферки могли удивить, но уж точно не напугать.

- Мы сами, спасибо, - остановила я сомелье, который собирался разлить саке из кувшинчика-токкури по чашечкам-топпури.

Когда мужчина чего-то не знает или не умеет, знающая-умеющая женщина его либо восхищает, либо бесит. Либо и то и другое. Сейчас проверим. Кот, к примеру, не выносил, когда я начинала умничать. Тут главное – сразу остановиться. И не забыть сказать с улыбкой Барби, что прочитала об этом в «Космо».

Рокотов уже хотел налить мутной белесой бурды мне, но я его остановила.

- Подождите. Саке требует определенного ритуала. Возьмите токкури двумя руками. Одной наливают только в дружеской мужской компании, либо равные по статусу.

- Интересно, - он обхватил кувшинчик ладонями. Раздражения в голосе я не заметила. – Так?

- Да, - я подставила чашечку, после чего снова его тормознула. – Стоп! Саке нельзя наливать себе, если пьете не один. Дайте мне. Чашку поднимите. Поставьте на ладонь, а другой рукой придерживайте сбоку. Да, вот так.

- Ну, за знакомство?

- За знакомство, - кивнула я. – Канпай. Это значит «до дна».

Там и правда было на один глоток. Саке оказалось довольно противным, и я заметила, как Рокотов поморщился.

- А вы хорошо разбираетесь в японской кухне, Людмила Павловна. Я вот полный профан. «Калифорния» с крабом и мисо-суп из «Токио-сити» - вот и все, что знаю. И палочками есть не умею. Посоветуете что-нибудь?

Он, определенно, врал. Точнее, утрировал свое незнание. И это означало, что вступил в игру. Вот только я пока не знала, принял ли мою или ведет свою собственную. Впрочем, оба варианта были по-своему интересными. Пальцы закололо тоненькими иголочками возбуждения. Пока еще не эротического. Когда-то я любила это – поохотиться, изображая жертву. Пусть даже без всякого практического интереса, для развлечения.

- Ну я тоже так себе знаток, - взяв меню, я открыла его на закусках. – В Японии не была. Только в японских ресторанах. Что вы предпочитаете? Рыбу, мясо, птицу?

- Вообще мясо, но глупо есть бифштекс в японском ресторане. Закажите мне то же, что и себе.

А ты хитренький крендель! Себе-то уж я точно не закажу какой-нибудь отравы. Проблема в том, что наши вкусы могут кардинально различаться. И ты не представляешь, сколько я способна сожрать. Желудок у меня без дна и без крышечки. Потом не жалуйся!

- Хорошо, - я обернулась, и Ангелина тут же подскочила к нам с осибори - влажными полотенцами.

Обтерев руки, я положила свое на стол. Рокотов, к счастью, догадался повторить за мной. Ангелина тут же подобрала их и, перекинув через руку, приготовилась принимать заказ.

- Нам одно и то же. Салат из дайкона, горячий сет… думаю, одного на двоих хватит. Сибас «Судзуки» с платиновым рисом. Мисо «Акадаши», суши-сет – тоже один. Десерт… посмотрим потом.

Не успела она отойти, как из ниоткуда материализовался сомелье и принялся нахваливать всякое разное саке к рыбе.

- Дайгиндзё, - не слишком вежливо перебила я. – Немного подогрейте. Чуть-чуть.

Глава 6

Мила

В сытом состоянии я становилась благодушной и ленивой, но это не мешало размышлять и анализировать. Даже в сопровождении «Дорожного радио».

Первый раунд можно было считать закончившимся вничью. Хотя был момент, когда я испугалась, что переборщила со всей этой японаматерью. Промелькнуло у него на лице нечто такое… похоже на Котовье раздражение. Но чертики из глаз никуда не делись. Да и рука на бедро прилегла явно не случайно.

Разумеется, мое предложение прислать документы по мылу было чистой воды провокацией, и она сработала. Ясно, ясно, Алексей Геннадьевич. Боевые действия отложены на после визы. Резонно. Я бы тоже так сделала на твоем месте. Сначала решим рабочие вопросы, а разврат потом.

Только зря ты, Рокотов, думаешь, что все получится быстро. Мне хочется побыть дичью, на которую охотятся. А заодно разобраться, что мешает окунуться в эту авантюру с головой. Поскольку стоит все-таки признать: смутные сомнения никуда не ушли.

Аморальность легкого секса без обязательств? Ой, да ладно, мы взрослые люди, свободные… Впрочем, это как раз еще и не ясно. Второго Кота мне точно не нужно. Хоть с какими целями. Ладно, это выясним. Но все равно, дело не в каких-то там принципах типа «секс только по любви». Этим я и раньше не страдала, а теперь и подавно. Главное – чтобы обоим в удовольствие.

Не вызывает желания? Ну, положа руку на сердце и прочий организм, типаж, конечно, не тот, от которого сразу пожар и потоп, но отклик вполне есть.

Меркантильность намерений? Вчера – может быть. Но сегодня уже явно сквозило намерение совместить полезное с приятным.

Что-то еще… что-то другое. В нем дело – или, может, во мне?

Раз ответа на вопрос нет, стоит отложить. Полежит – возможно, сам решится. Или решения не потребуется.

Отпустив Валентину, я заглянула к Инке, полюбовалась, как она спит: на животе, обнимая подушку и улыбаясь. Наверно, что-то хорошее снится. И почему-то я вдруг резко почувствовала свои годы.

Ну вот, что сегодня вообще со мной такое?

Тридцать два – это не возраст. Да и выгляжу моложе, если, конечно, не злая и не простуженная. И часики никакие никуда не тикают, ребенок – вот он, а больше мне не надо. Замуж? Не хочу я замуж. Когда-то хотела – за Кота. А как поняла, что этого не будет, и вообще расхотелось. Сама себе хозяйка, ни под кого не надо строиться. И Инке отчим вряд ли так уж нужен.

Видимо, крепенько меня разрыв с Котом тряханул. Вроде бы давно к этому шло, и почти уже себя приготовила, но так паскудно все получилось, что хоть вой. Не удивительно, что в голову лезет всякая хрень.

Так что долой рефлексии. Проект «Рокотов» объявляется открытым. Если, конечно, он пройдет семейный ценз.

Раздевшись и смыв макияж, я забралась под душ. Ванна у нас была маленькая, сидячая. Инке в самый раз, а мне как душевая кабина. Одна из раздвижных створок – зеркальная. Обычно она сразу запотевала, я ее и зеркалом-то не воспринимала, а тут вдруг стерла капли.

Как давно я не пыталась посмотреть на себя со стороны - глазами мужчины. С тех самых пор, как влюбилась по уши в Кота и между нами еще ничего толком не началось. А вот сейчас захотелось. И это было совсем не так, когда просто стоишь перед зеркалом.

Как будто Рокотов смотрел на меня…

Мягкое тепло – мягче и теплее воды – разлилось внутри. То ли хмыкныв, то ли хныкнув, я стиснула зубы, закрыла глаза, запрокинула голову, прижавшись затылком к холодному кафелю. Провела рукой по груди, по животу, скользнула пальцами между ногами, где все мгновенно наполнилось ноющей тяжестью.

Но ублажать себя не хотелось – слишком уж скучным и привычным это стало в последнее время. И частым. Да и с Котом, если уж и случалось, было как-то… предсказуемо. Рутинно.

Хотелось чего-то нового. Неожиданного, яркого, горячего. Чтобы крышу сносило далеко и надолго. Ясное дело, в сексе сложно придумать что-то принципиально новое, но вот эмоции…

Да, мне хотелось как раз новых эмоций, новых ощущений. Выбраться из этого унылого тупика, где провела пять лет. Пять лет жизни! Ну да, я была влюблена до одури, и у меня теперь есть Инка, но все же, все же…

Уже лежа в постели, я снова вспоминала вечер в ресторане. Как он смотрел на меня, как говорил.

Рокотов… Алексей. Дурацкое имя. Нет, само по себе неплохое, но слишком уж официальное. А если Алеша, Леша – наоборот, то ли детское, то ли интимное. Как и Константин-Костя. Алексей ему идет, а Леша точно нет. Алекс? Нет, для Алекса он уже староват, это для совсем молодого парня.

Впрочем, во сне я называла его именно Лешей. А снилось такое…

Неохотно продрав глаза и прихлопнув будильник, я попыталась отмотать пленку сна назад. И захихикала в подушку, как школьница, листающая порножурнал. Да уж, там было что посмотреть. Во сне, я имею в виду. И на что. И не только посмотреть. И как после этого работать? Хорошо хоть не на стуле сидеть, а мотаться по городу.

За день мне надо было встретиться с тремя людьми в разных концах города, и обычно я страшно не любила такие разъезды, но сегодня даже пробки не смогли испортить настроение. Сидела в оплаченном по статье «местные командировки» такси, смотрела, как плещется в лужах тощее ноябрьское солнце, и улыбалась. Определенно в моей жизни что-то менялось.

Глава 7

Мила

Валентина куда-то уезжала на выходные, мама еще до конца не поправилась, поэтому пришлось идти на поклон к соседке Полине. Мы с ней дружили, но просить ее о помощи я не очень любила. Нет, та никогда не отказывала, но взамен подкидывала нам свою дочку Машку, ровесницу Инки, настоящую чуму. Я тоже в детстве была шебутной, но до Машки - как до луны пешком. Ее отбитая тезка из мульта* могла завистливо плакать под корягой. Самым ужасным было то, что моя спокойная Инка рядом с подружкой тоже становилась совершенно неуправляемой.

Договорились на бартер: я беру к нам Машку до обеда, а Полина забирает Инку вечером. Они пришли часов в десять, девчонки убежали разносить в хлам детскую, а мы с Полиной сели на кухне выпить кофе. Она была такой же мамой-одиночкой, как и я, только ее парень слился, едва узнал о беременности.

«Да и хер с ним! – сказала она тогда. – Обойдемся без вшивых».

И вполне так обходилась. Полина была на четыре года младше меня, но иногда казалось, что она старше. Резкая, жесткая и внешне такая же: худая, коротко стриженная, с грубоватым лицом и хрипловатым низким голосом. И работала инструктором по вождению в автошколе. Но мне с ней было легко: не приходилось притворяться благовоспитанной и вообще приличной.

- Ты чего такая смурная? – спросила Полина, насыпав в чашку пять ложек сахара.

Моя вчерашняя злость уже немного улеглась, было просто как-то… гнилостно.

- Кот, сука, - лаконично пожаловалась я, вытряхивая в мусорник контейнер с использованными кофейными капсулами.

- Сука Кот, - понимающе кивнула Полина. – И чего на этот раз?

Сука Кот вызвал меня сообщением в конференц-зал и выдвинул предложение. Даже не ультиматум, поскольку без альтернатив. Просто информация, которую я должна была принять. Хотя нет, кое-какой выбор он мне все же предоставил.

- Вместо ежемесячных выплат, - сказал Кот, - я открываю счет на твое имя и кладу туда единовременно достаточно большую сумму. Или долгосрочный депозит на Инку. Или покупаю тебе машину. Или однушку Инке. Все, на этом наши контакты заканчиваются. И с тобой, и с ней.

- Ну ты и сволочь, Езерский! - проморгавшись, ответила я.

- Сволочью я был бы, если бы четыре года назад сказал, что это не мой ребенок и вообще я не при делах. Извини, Люда, меня тоже поставили раком. Или – или. Не знаю, на что ты рассчитывала, когда настучала Надьке…

- Еще раз, - прошипела я сквозь багровые всполохи перед глазами, - я не стучала твоей Надьке. Ищи крысу в другом месте. И если ты сейчас думал, что я скажу: «Ничего мне от тебя не надо, козел», то ошибся. Мне – точно больше ничего не надо. А вот твоей дочери – очень даже многое. Поэтому решай сам, что будешь делать, но после этого забудь о нашем существовании.

В туалете, к счастью, никого не было, и я смогла всласть поплакать. Понимая при этом, что самадуравиновата. И что Кот действительно мог просто притвориться шлангом: я не я и лошадь не моя. Но это, пожалуй, было бы честнее – по крайней мере, по отношению ко мне. А ведь уверял, что любит, просил подождать, врал, что с женой давно ничего. В общем, стандарт, как в футболе. А я велась. Потому что люди вообще склонны верить в то, во что хотят верить.

Теперь же мне хотелось только одного: закончить поскорее формальности с этим его прощальным подарком – точнее, откупными от собственного ребенка! – и забыть все как страшный сон. Ну да, быстро не получится, Инка живое напоминание, да и работаем в одном здании, но все равно – это конец, бесповоротно.

В разгар этих моих мыслей и появился Рокотов. Не очень вовремя, ну да ладно. Во всяком случае, мой зареванный вид его не испугал. Получил вожделенную визу – и пригласил на свидание. Так и сказал: «на свидание».

Как трогательно!

Но во мне еще очень сильно бурлило и пенилось, поэтому прямо в лоб поинтересовалась его семейным положением. Хотя собиралась выяснить это более изящно. И если бы он вдруг начал что-то мычать…

Похлопав глазами, обалдевший Рокотов доложил, что в разводе. И наличие у меня ребенка его, кажется, тоже не испугало. Впрочем, свидание я все равно отложила до субботы. Не хотелось все испортить, что-то из себя вымучивая.

- Знаешь, - выпятила губу Полина, выслушав, - он, конечно, мразота, твой сука Кот, но с паршивой овцы хоть шерсти клок. Да и клок вполне жирный. Так что забей, подруга. Сходи на свиданку, развейся. Новый секс лучше старых двух.

- Ну секс точно не сегодня, - вздохнула я.

- Чего так? Дела эти, что ли? Нет? Ну тогда не зарекайся. У меня один раз через час после знакомства случилось. Потом, правда, больше не встречались, но все равно было круто.

- Не, подольше хочу. Плавно входить в процесс.

- Букеты-конфеты? Ну тоже неплохо. Если получится, конечно. От некоторых ни букетов, ни конфетов не дождешься. Ладно, все, Мил, поскакала. Часа в два заберу Маху.

Она ушла, а я занялась уборкой, прислушиваясь к визгу и грохоту из детской. Первое время на каждый такой вопль бежала бегом. Теперь уже знала: это нормально, бежать надо, если вдруг стало тихо.

Покормив девчонок обедом, – тоже приключение! – я дождалась Полину, сдала ей Машку и утрамбовала Инку спать. Можно было наконец подумать о предстоящем вечере.

Глава 8

Мила

Когда Алексей спросил, нет ли у меня аллергии на котов, я от неожиданности впала в какой-то тупой ступор. Вот буквально переклинило. И ведь понимала же прекрасно, что он самых обычных кошек имеет в виду, но внутри все сжалось в ядовитый комок. И стало предельно ясно, что быстро этот яд из меня не выйдет.

Пять лет отношений, пусть даже таких уродливых, общий ребенок – детокс будет долгим. По капле придется выжимать. И дело не в том, что хотела бы все вернуть. Нет – уже нет. Вот даже приди он ко мне сейчас и скажи: «Люда, я развелся, давай поженимся» - откажусь. Хотя и непросто будет это сделать. Любовь прошла, а бывший любимый человек в тебе еще остался. И уходить не хочет, цепляется всеми лапами за порог.

Ничего, выгоню. Вот, может, Рокотов как раз и поможет. Вытряхнет Кота из меня. Точнее, вытрахнет.

А реальные котики оказались очень даже милыми. Особенно черный вислоух по имени Мефистофель, влюбившийся в Алексея с первого взгляда. Там вообще была какая-то расслабляющая атмосфера. Умиротворяющая. И игру выбрали не друг против друга, а совместную, командную. Мы вдвоем – против заброшенного дома. Я даже и не заметила, как на «ты» перешли. И как время прошло, тоже не заметила. Собрались где-нибудь поесть – и оказалось, что пошел дождь. Нет, ливень!

- Мда, - озадаченно нахмурился Алексей. – У тебя зонт есть?

- Нет. А у тебя?

- И у меня. Тут, конечно, едален всяких полно, но пока добежим, вымокнем. А ты болела только что. Значит, такси.

- Не знаю, мне всегда стыдно такси вызывать, если надо проехать двести метров. Мы и с тобой познакомились как раз поэтому. Потому что надо было в сад за Инкой, а я постеснялась на такси. То есть не познакомились, а…

- Когда я тебя чуть не задавил? Хорошо, раз ты такая стыдливая, давай по-другому. Рядом с твоим домом есть какая-нибудь кафешка съедобная? Не прямо в двухсот… в двухстах… не прямо рядом, а чтобы тебе не стыдно было, если дождь не кончится?

- Ну… - задумалась я. – Хинкальная есть неплохая. Три трамвайные остановки. Там чебуреки вкусные. Огромные.

- Супер. Как называется?

Я сказала название, Алексей забил его в приложение и вызвал такси.

В хинкальной я приговорила два здоровенных чебурека, Алексей едва справился с одним.

- Ты так вкусно ешь, - сказал он с улыбкой, - что самому уже не обязательно. Можно только на тебя смотреть.

- Чревоугодие – мой любимый грех, - я слизнула с подбородка мясной сок. – А у тебя какой?

- Трудно сказать, - Алексей пожал плечами. – Женщин люблю – это считается?

- Наш Лешка бабник? – пропела я. – Серьезно?

- Все относительно, - он подобрал корочкой соус с тарелки. – Наверно, можно и так сказать. Но только в линейной последовательности. Женщины – как напитки. Лучше не мешать. Одну с другой. И градус не понижать.

Разговор, определенно, становился интересным.

- А как же коктейли?

- Не люблю коктейли. От них потом башка трещит.

- А сейчас как? Период трезвости? Или еще предыдущий напиток допиваешь?

Хотя можно было и прямо в лоб спросить: у тебя сейчас есть кто-то? Котики так благотворно повлияли, наверно.

- Допил. Не так давно. А ты?

- И я.

- Чин-чин? – он приподнял бокал пива.

Я тебя поняла, Леша. Твой жест и вопрос. Совсем не про пиво.

«Вы привлекательны. Я чертовски привлекателен. Чего зря время терять?»* В принципе, да, конечно, но…

- Slow down**, - попросила, коснувшись его бокала своим.

- Сильно slow? – Алексей, прищурившись, посмотрел на меня поверх бокала.

- Ты торопишься? Куда-то опаздываешь?

- А ты как думаешь?

А вот это уже был вполне разговор про секс. Так, как я любила. Исподволь. Прощупывая мягкими кошачьими лапками. Но Мила ведь самой себе не милá без контрастов. В мягких лапках есть когти.

Ну держись, Рокотов!

- Видишь ли… Я люблю оральный секс. А это, в моем понимании, предполагает более близкое знакомство. Делать минет малознакомому мужчине – ну такое себе. Начинать на минималках в надежде, что в процессе захочется большего, - тоже.

Он поперхнулся и закашлялся.

А что я, собственно, такого ужасного сказала? Открытым текстом донесла, что все будет, но не сразу. А вот насколько «не сразу», зависит от него. Неужели непонятно?

- По спинке постучать?

Прокашлявшись, Алексей расхохотался. Так заразительно, что и я закатилась следом.

Кажется, господа, он не безнадежен. Это радует.

- Да, Люда, с тобой не соскучишься.

- Лучше Мила, - поморщилась я. – Не люблю, когда Людой зовут.

- Мила Немилова… Хорошо твои родители пошутили.

- Отец говорил, что наши предки были Немыловы. Даже не знаю, что хуже.

Глава 9

Мила

Уже к середине декабря я поняла, что охотничий сезон пора закрывать.

Если собираешься с мужиком в постель, надо это делать, пока у кого-то не перегорело. Или у даже у обоих. Одно дело, если рассчитываешь на что-то серьезное и долгоиграющее, тут можно и потянуть. И совсем другое, если в планах только секс. Охота – дело интересное и волнующее, но затягивать ее не стоит.

Встречались мы не каждый день, конечно, раза три в неделю. Мама поправилась и охотно сидела с Инкой, моментально смекнув, что я задерживаюсь вовсе не по работе. Что у меня личная жизнь – и это явно не Кот, которого она терпеть не могла, хотя видела за все время раза два от силы. И теперь вот готова была вообще Инку к себе забрать, лишь бы у меня что-то сложилось. Благо давно вышла на пенсию.

С мамой отношения у нас всегда были непростыми. Я признавала, что женщина она очень неглупая и с опытом, но преподносился этот опыт так, что хотелось от него спрятаться. Да и разрыв в возрасте между нами получился слишком большим: я была поздним ребенком. Они с папой влюбились друг в друга еще в школе, но из армии мама его не дождалась, вышла замуж за однокурсника. Папа тоже женился, и на Дальнем Востоке у меня был брат на шестнадцать лет старше. Когда обоим уже подкатило к сорока, они с мамой случайно встретились – и все завертелось снова. Развелись, поженились, родилась я. И детство у меня было очень даже счастливое, хотя и выпало на самые нелегкие годы.

Папа умер, когда мне исполнилось пятнадцать. Мама как раз собиралась на пенсию, но пришлось отложить на целых десять лет. Папа был начальником строительного управления, а мама – учительницей младших классов. Привыкнув к достатку, с трудом приучаешь себя экономить на колготках. Я подрабатывала где могла с девятого класса, но при этом успевала учиться почти на отлично и вести развеселую студенческую жизнь.

Оказавшись в шестьдесят пять лет на пенсии, мама заскучала и обрушила весь свой опыт, и житейский, и педагогический, на меня. Забывая при этом, что я уже далеко не первоклассница. И даже в тех случаях, когда она была категорически права, именно эта ее категоричность и безапелляционность отталкивала, заставляя становиться на дыбы.

Да, так вот мама предложила забрать Инку на время к себе. Жила она в трех трамвайных остановках от меня, поэтому вполне могла водить ее в садик. Но это был бы уже переборчик. Спихнуть ребенка на бабушку, чтобы кобылкой рвануть на вольный выпас с жеребцом, - это, на мой взгляд, было как-то мерзко. А вот на недельку новогодних праздников – почему бы и нет? Я бы им даже путевки взяла в какой-нибудь пансионат.

Однако все пошло не по плану. То есть не совсем по плану.

Позвонил Кот и обрадовал, что покупает для Инки квартиру – почти новую студию на Пионерке. Поскольку собственность оформлялась на нее, я должна была участвовать в сделке как законный представитель. Посмотрев на эту каморку, я едва не заплакала. Это был типичный «белый слон».

Говорят, когда-то в Таиланде король дарил белого слона тому, кого хотел разорить: эта священная скотина требовала баснословно дорогого ухода. Чтобы сдать эту студию даже по минимальной цене, вложить в нее предстояло столько, что без кредитов не обойтись. Но что я могла сделать? Отказаться? Надо было сразу выбирать какой-нибудь другой вариант, когда только зашел об этом разговор. Потребовать денег на ремонт и обстановку? Не прокатило бы.

Скрипнула зубами и согласилась.

Договор оформили через нотариуса, Кот расплатился с продавцом, я получила документы, ключи и подписала передаточный акт – все заняло чуть больше недели.

- Давай подвезу тебя, - предложил Кот, когда мы вышли из теперь уже Инкиной квартиры.

Ехали молча, и кто бы знал, как мне было паршиво!

- Люда, - заглушив двигатель у парадной, Кот повернулся ко мне. – Извини, что так вышло. Пойми, меня просто поставили перед ультиматумом.

- Я все понимаю, Костя. Жена, тесть… Ты свой выбор сделал.

Я хотела выйти, но он не позволил. Одна рука легла на плечо, другая на колено.

За пять лет я достаточно хорошо его узнала. В том числе и то, как тяжелеют от желания руки и темнеют глаза.

Ну да, ну да… И это я понимаю.

Люда, давай я притворюсь, что согласился на их условия, но мы все равно будем потихоньку встречаться и трахаться.

Стало до тошноты противно. А еще противнее оттого, что тело откликнулось. Таким привычным теплом в животе и немеющими кончиками пальцев. Я – не хотела. А оно было очень даже не прочь.

Нет…

И вслух тоже:

- Нет!

- Что «нет»? – не понял Кот.

- Ничего. Счастливо!

Вывернулась из-под его рук, вылезла из машины, пошла к парадной, спиной чувствуя взгляд. Хотелось скорее подняться к себе, встать под душ и смыть его. Его прикосновения, его голос, его запах.

Я специально взяла на этот день отгул. Инка была в садике, тишина давила снаружи, пустота - изнутри. Походив по квартире взад-вперед, я взяла телефон. Вечером мы с Алексеем собирались пойти куда-нибудь поужинать.

Одна моя половина вопила: на фиг все эти ужины. Лучше приеду к нему и закажем что-то в доставку – если вообще захочется есть.

Глава 10

Мила

Когда Алексей перезвонил и сказал, что не сможет приехать, я вздохнула с облегчением. Даже если что-то почувствовал и соврал, все равно к лучшему. К тому моменту я уже успела двадцать раз пожалеть, но самолюбие не позволяло дать задний ход.

Надо было отдать ему должное: он оказался очень даже неглупым, а я всегда ценила это в мужчинах. Кот – тот, скорее, хитрый, расчетливый и с хорошо отточенными навыками лавирования, но при этом эмоционально тупой. А вот Леша как раз умел интуитивно считывать оттенки настроения, я это поняла практически сразу. Знал, когда стоит говорить, а когда промолчать и отступить в окоп. Поэтому-то я и подумала, что свое неотложное дело он сочинил. Но ни капли не обиделась.

Вообще мне казалось, что все будет просто. А просто не получалось. Иначе мы давно бы уже оказались в постели, потому что оба этого хотели с самого начала. Ну, может, не с самой первой встречи, но со второй точно. Что-то меня притормаживало. Словно оставляла себе поле для маневра. Пока еще можно соскочить, а вот потом…

Я, конечно, пыталась притворяться перед собой, будто не понимаю, в чем дело, но Полина быстренько эти притворяшки разбомбила. Еще в тот вечер, когда я забирала Инку.

- Милка, - улыбнулась она, - у тебя прям глаза светятся. Влюбилась?

Во-о-от!

Он мне нравился, но влюбляться в него я не хотела. Вообще ни в кого не хотела.

Осенью мы ходили в ресторан с Юркой. Вернее, в два ресторана. Сначала он уговорил меня побыть «плюс один» на дне рождения друга, а потом корыстная обжора Мила разложила его на «Ла маре».

Если я правильно поняла расклад, Юрчику понадобилась пара, чтобы заткнуть шепотки на тему «Акела промахнулся». Ну и подергать кое-кого за нервные окончания. Рыжая коза, в которую его угораздило влюбиться, явилась на днюху с парнем. Но искрило от них с Юркой так, что было очевидно: парень скоро пойдет в распил. О чем я ему и сказала. И еще добавила: как только коза сольет своего красавчика, ты, Юра, на ней сразу женишься. И мы, вроде, даже поспорили. На очередной ресторан, разумеется, на что я еще могу спорить?

Да, так вот в «Ла маре» мне вздумалось его подразнить, и я сказала: «Немного завидую, влюбиться – это же такой кайф». И тут же получила ответочку: «А что тебе мешает?» Как-то вывернулась: мол, ты же знаешь мою ситуацию. Он, разумеется, знал и понимающе кивнул. Но дело было вовсе не в Коте.

Я просто боялась еще одного облома. Бог, говорят, троицу любит. Юрку я перенесла, можно сказать, в легкой форме, выйдя из этих отношений хоть и через ломку, но с прибылью в виде хорошей дружбы. А вот Кот выжрал из меня основательный кусок жизни. Хотя и от него я тоже получила прибыль – Инку. Пожалуй, на этом стоило остановиться. Если уж любовь мне по разнарядке выдают только такую, спасибо, больше не надо.

Тем более Алексей сам признался, что бабник. Меня не пугало стать очередным пунктом его, как он сказал, линейной последовательности, но только при одном условии: отсутствии серьезных чувств с моей стороны. Пусть будет симпатия, влечение, даже, может, легкая влюбленность, но ничего больше. Когда не любят оба – это не страшно, если есть другие точки соприкосновения. Когда не любит один… нет, этого я точно не хотела.

На следующий день он заехал за мной вечером, и мы завернули поужинать в маленький вьетнамский ресторанчик поблизости.

- Я думал, ты высокую кухню предпочитаешь, - съехидничал Алексей, принюхиваясь к запаху перекаленного фритюра. – А тут… стрит-фуд, похоже.

- Я предпочитаю вкусную кухню. Здесь далеко не все можно есть, но то, что можно, - великолепно. Рекомендую фо бо.

- Это что?

- Суп на говяжьем бульоне со всякой фиготой. И нэм том – блинчики с креветками.

Суп ему не понравился, зато две порции блинчиков он заказал с собой. Может, и больше взял бы, но я остановила:

- Не жадничай, они хороши свежими. Заказать можно в доставку.

- Жаль, - трагически вздохнул Алексей. – Когда что-то реально вкусное попадается, хочется побольше, побольше. Мил, а у тебя на Новый год какие планы?

Планов у меня никаких не было. Зато было желание встретить праздник вместе. Но помалкивала в засаде, надеясь, что предложит сам. Правильно говорят китайцы: если долго ждать на берегу, река пронесет мимо труп твоего врага. В данном случае не врага, но не суть. Главное – самому не помереть, ожидаючи.

- Да никаких особых. Провожу с мамой и Инкой, а потом… возможны варианты.

- Не хочешь со мной в клуб пойти?

- В какой? – я была немного разочарована, но все лучше, чем ничего.

- В «Мозаик». Компания большая будет. Мои друзья с женами или с подругами. Человек двадцать, плюс-минус.

- Неплохой формат, - одобрила я. – Вроде, и в коллективе, но, с другой стороны, не надо тесно общаться.

- Да, - кивнул Алексей. – Достаточно поздороваться, а дальше – как пойдет. Обычно где-то через час уже никому ни до кого нет дела. Ну а если совсем мимо кассы, встали и ушли.

- Хорошо, пойдем. А во сколько?

- Старт в одиннадцать, но можно и позже. Проходка на двоих.