( Не )нужная жена, или целительница из другого мира

Глава 1

Душно. К горлу подкатывает ком. В нос бьет сладковатый запах ладана и цветов. Какофония из оглушительно громких звуков терзает слух. Хочется отмахнуться, закрыть уши ладонями.

Правая рука почти онемела. От кисти к локтю простреливает острая боль. Вывих? Или ушиб? Руку бы зафиксировать...

Меня куда-то тащут. Спотыкаюсь. Сквозь дымку мелькают белые плиты пола, цветные пятна от витражей. Я… в церкви?

Кто-то идет рядом. Шаги широкие, уверенные. Едва поспеваю переставлять ноги, чтобы не отстать. А стоит замедлиться — меня тянут дальше.

— Постойте… подождите… больно…

Шепчу, но никто не слышит. Огромный зал полон людей. Теряюсь в этой живой массе. Тот, кто шагает рядом — сильнее сжимает мою ладонь. А голос, звучащий над ухом, полон яда:

— Давина, не дергайся, или твой отец умрет голодной смертью.

Какой отец? Я сирота, у меня — никого…

— Это невеста? — раздается еще один голос, вкрадчивый и осторожный. С трудом концентрирую взгляд на фигуре.

Темная ряса, белая манишка… Священник.

— Да, это леди Давина Мюррей. Давайте поскорее начнем.

Давина Мюррей? Что за странное имя.

— А жених как же?

— Скоро принесут. Начинайте!

— Кажется, леди нехорошо, — священник касается моего плеча. — Дитя мое, что с вами?

Комната плывет. Пытаюсь сконцентрироваться на вопросе, но в голове — вязкий кисель. И ощущение ужасающей ошибки, чего-то кардинально неправильного во всем происходящем. От запахов и странных людей вокруг, до имени, с которым ко мне обращаются.

Меня чем-то опоили? Симптомы отравления чем-то… психоделическим? Или это травма головы? Почему так плохо? Борюсь со слабостью и подступающей тошнотой. Справа стоит подтянутый черноволосый мужчина и он же не дает мне осесть на пол. Сжимает ладонь с такой силой, что от боли перед глазами вспыхивают искры.

А священник обращается к толпе:

— Дорогие гости и свидетели! В этот торжественный день, мы соединяем в браке два любящих сердца — лорда Кэмерона Форбса и леди Давину Мюррей.

Свадьба?

Смаргиваю слезы от боли. Все происходящее походит на издевательство и фарс, а не брак. И кто этот страшный мужчина рядом со мной? Чего хочет?

Священник продолжает свою вдохновенную речь о любви и верности, терпении и покорности. Но все слова проходят фоном. Все, на что меня хватает — оставаться в сознании.

Новая волна дурноты подкатывает и ноги подкашиваются. Мужчина рядом со мной шипит яростно на ухо:

— Даже не думай отключиться, Давина! Ты будешь помнить каждое мгновение, каждый шаг: от церкви до моей постели, милая невестка! Этот день станет таким особенным для тебя… Даже не представляешь, что ждет тебя после.

Внезапно в голове вспыхивает яркая картинка, чужая и необъяснимая. И я отшатываюсь от этого красивого… морального урода. Боже мой! Нет!

Меня обряжают в свадебный наряд, когда распахивается дверь и в комнату заходит тот самый мужчина. Служанка причитает, что госпожа не одета и пытается выпроводить незваного гостя. Прикрываю руками грудь в тонкой кружевной сорочке.

Мужчина выталкивает горничную и закрывает дверь на ключ. В глазах — триумф и безумие.

— Да-а-ви-и-на…

Медленно приближается ко мне, и бежать некуда. Лопатками упираюсь в стену.

— Н-нет… не смейте, Грегори…

— А кто мне запретит, а? Твой папаша? Или, может…, — он смеется, зло и громко. — Твой будущий муж — мой немощный брат? О, нет, девочка. У тебя не осталось защитников, а брак уже решенное дело. Так какая разница — когда я тебя возьму? Сейчас или потом? Эти губки…, — он хватает цепкими пальцами меня за подбородок, причиняя боль, — предназначены для ублажения. На колени!

Меня рвет прямо на белоснежный пол и свадебное платье. Унижение, которому подверг девушку (меня?!) этот Грегори — не описать словами. И почему увиденное кажется таким реальным? Словно я была на ее месте. Я все вижу чужими глазами…

— Я сломаю тебе руку, если не прекратишь истерику, — Грегори выворачивает мою кисть со всей силы.

— А-а-ай, — с моих губ срывается стон.

В этот момент, дверь, ведущая в храм хлопает и появляются еще люди. С носилками.

На них лежит мужчина. В парадной одежде, в начищенных до блеска сапогах. С орденами на груди. Военная выправка, но кожа восковая, атрофия мышц на лицо..., похоже на долгую болезнь или травму позвоночника. Красивый и яростный.

Носилки устанавливают на скамье совсем близко со мной. Грегори вкладывает мою руку в холодные пальцы лежачего мужчины и накрывает своей ладонью.

— Благословляю вас, голубки! — насмешливо кивает. — Давайте, отче, заканчивать! — командует священнику.

Я дрожу всем телом. От ужаса, боли и непонимания. Что происходит? Где я? Почему?! Что все это значит?

Мужчина на носилках выглядит невероятно взбешенным. Лицо перекошено от сильных эмоций и кажется, он силится что-то сказать, вот только никому нет до него дела.

Глава 2

Все приходит в движение.
Священник и другие служители церкви — восторженно восклицают. Грегори — мучитель и садист ­— рвет и мечет. Я сжимаюсь в комок на деревянной лавке, всматриваясь в лица незнакомых мне людей. И вздрагиваю, когда рядом со мной на колени падает грузный немолодой мужчина.

— Доченька, прости меня… Я не знал, что Грегори так поступит! Он обещал сделать тебя своей женой, ни в чем не отказывать. А подсунул… его!

Застываю на месте, позволяя чужаку обнять меня. Горячие мужские слезы падают на мое плечо.

Отец?! Что за бред…

— Давина, девочка моя! Что же делать? Я пойду к судье, добьюсь расторжения брака. И плевать на долги. Лучше мы останемся нищими, чем ты уедешь с этим нелюдем, — пожилой мужчина с ненавистью смотрит на Грегори, который тихо переговаривается с группой подозрительных мужчин чуть в стороне.

— Отпустите, — выдергиваю руки из крепкого захвата «отца». — Оставьте меня в покое. Что вам всем от меня нужно?

Боль и страх выливаются в громкий вопль. «Отец» всхлипывает еще сильнее, но тут обо мне вспоминает Грегори.

— Пора ехать, невестка, — цедит сквозь зубы. — Прощайся с папашей. — И кивает мужчинам:

— Отнесите лорда Форбса в карету. Мы сейчас подойдем.

Грегори достает из кармана кожаный мешочек.

— Как и договаривались. Золотые за дочку, — насмешливо швыряет мешок к стоящему на коленях отцу. — Как видите, я держу свое слово. Выкупите свой особняк и живите дальше. О ней, — указывает на меня пальцем, — забудьте. Нет у вас больше дочери, она теперь принадлежит нашему роду.

Хватает меня за руку и тащит к выходу.

— Отпусти! Гад! Урод!

Пытаюсь брыкаться и кусаться, так как в голове слегка прояснилось и я не хочу уходить с этим зверем.

— Оставь ее! Не забирай мою девочку! — бежит следом пожилой мужчина, растирая слезы по морщинистому лицу. — Помогите кто-нибудь! Что же вы стоите?!

Обращается к мужчинам и женщинам, что набились в здание церкви, но те лишь отводят глаза. Никто не придет мне на помощь...

— Уймись, это тебе не поможет, — с раздражением встряхивает меня Грегори и забрасывает себе на плечо. — Ты моя и точка. Впрочем, мучатся тебе недолго, так что просто заткнись!

Свисаю вниз головой, потеряв ориентиры — где небо, а где земля. Дурнота возвращается с новой силой, и я даже рада временной потере сознания. А прихожу в себя под мерное покачивание и перестук колес.

Я еду в тесном узком пространстве. Какое-то средневековое средство передвижения. Карета? Дилижанс?

Напротив меня — успевший стать ненавистным — деспот Грегори. С мрачным лицом он смотрит в окно, сложив руки на груди. Рядом — закутанный в плащ до самого носа лорд Форбс. Лорд… Неужели это правда? Я каким-то образом перенеслась во времени? Но… почему?

Прикрываю веки плотнее, пока Грегори не заметил, что уже в сознании. Мне нужна передышка, время все обдумать. Найти какой-то выход.

Значит, я теперь Давина, как-то там ее… Мюррей! Но после брака, по мужу — леди Форбс. Почему мой муж инвалид? Зачем я его брату-извращенцу? Просто развлечься с бедной девушкой, зависящей от него финансово? Очевидно, у Грегори была какая-то договоренность с отцом Давины. Пожилой мужчина так натурально убивался за дочерью. В его горе веришь.

Хотелось выругаться вслух, сбежать из тесного пространства кареты. Крикнуть во все горло: «Хватит, заканчивайте этот фарс! Где тут скрытая камера?»

Но каждый раз, поглядывая из-под ресниц на Грегори, нужные слова улетучивались. Не похоже происходящее на шутку или постановку. Все так реалистично! И моя бедная правая рука, истерзанная грубыми мужскими пальцами, болит не понарошку.

Спустя какое-то время транспорт останавливается. Я боюсь пошевелиться, чтобы не навлечь на себе гнев, но Грегори довольно бесцеремонно пихает меня по ноге свои сапогом.

— Открывай глаза! Приехали.

С двух сторон распахиваются дверцы. В карету заглядывают незнакомцы в форменной одежде: черный пиджак, белая рубашка, серые брюки и к ним в тон — жилет.

— Позвольте, леди, вам помочь, — протягивает ладонь один из них.

Со страхом принимаю помощь. Такие же вышколенные работники выгружают и лорда Форбса на носилки. Грегори машет рукой в сторону большого дома, поторапливает.

Особняк передо мной напоминает свои видом музей, или дворец какого-то знатного деятеля из прошлого. Массивные колонны подпирают стены, ажурная лепнина и узкие балкончики выглядят привлекательно. Я бы, пожалуй, полюбовалась архитектурой, если бы не страх перед неизвестностью.

Что будет, когда я зайду внутрь?

2.1.

Представляю вам визуалы героев.
Главная героиня - Давина Мюррей (в девичестве). По мужу - Форбс. Возраст - чуть больше двадцати. Нежна, юна, миловидна. Мечтала, что ее будут любить, носить на руках, осыпать бриллиантами. Но брак оказался с сюрпризом.

Негодяй и подлец. Красавец и прожигатель жизни. Тот, кому от рождения было слишком много позволено, многое прощалось... Грегори Форбс. 29 лет.

Кэмерон Форбс. Старший брат, герой войны, надежда рода и... навязанный супруг Давины. Какой же он на самом деле? Так ли сильно отличается от брата? Внешне - братья похожи как две капли воды. И неважно, что между ними почти пять лет разницы.

Если история вам понравилась - подарите книге зведочку, порекомендуйте друзьям! С любовью, ваша Наталья Кошка.

Глава 3

Держусь поближе к калеке-мужу, так как только он один внушает доверие. Он не позволил брату поцеловать меня, каким-то невероятным усилием воли заговорив. И это действительно чудо. Хотя история знает массу примеров, когда лежачие больные вставали с постели, когда в их исцеление никто не верил.

В голове мелькает короткая мысль: «Я должна помочь лорду Форбсу встать на ноги, или Грегори меня убьет». Мелькает и исчезает, так как оказываюсь внутри дома. Здесь много света, а вышколенные работники дома выстроились в шеренгу перед нами.

— Принимайте новую хозяйку дома, — насмешливо тянет Грегори, выталкивая меня вперед, — Давина Форбс, дамы и господа. Не вижу радости на ваших постных лицах. Ну же! Ваш любимый хозяин женился!

Слуги, как по команде, натягивают улыбки. Кланяются мне, представляются. Желают долгих лет и прочего благополучия, вот только глаза всех без исключения смотрят на меня со смесью жалости и страха. Боже, куда же я попала?

Скашиваю глаза на мужа. Он даже побелел от злости. Страшно скрипит зубами и вращает глазами. Бедный… Даже не знаю, кому из нас хуже. Я хотя бы могу попытаться сбежать, дать отпор. А он — только молча сносить все издевательства и мучения. Должно быть, в прошлый раз речь ему случайным образом далась, на фоне сильнейшего стресса.

— А теперь мы будем праздновать! Стол накрыт? Все готово? Живее проводите леди и лорда в столовую.

Грегори бросает плащ на пол, даже не удосужившись его повесить. И затем уходит прочь, отдавая короткие рубленные приказы на ходу. Слуги подхватывают лежачего Кэмерона и вежливым тоном просят меня присоединиться к трапезе.

От страха не могу согреться. Тело сотрясает крупная дрожь. Белоснежный наряд невесты кажется насмешкой, как и желание Грегори «отметить» заключение брака.

Прижимаю больную руку к груди и бреду следом за всеми, озираясь по сторонам. Дом огромен, куча дверей, коридоров и ответвлений. Стараюсь в точности запомнить дорогу, хотя умом понимаю, что одинокая женщина в незнакомом мире без денег и связей далеко не уйдёт.

Слуги спешно накрывают на стол, шныряя между нами молчаливыми тенями. Грегори куда-то скрылся, и я разворачиваюсь к лорду Форбсу. Осторожно беру его холодную ладонь в свои не менее ледяные и дрожащие руки.

— Мы должны ему помешать… слышите?! Что-то предпринять. Кэмерон, прошу вас… Попробуйте пошевелиться, сказать что-нибудь. Только вы можете остановить своего брата. Он… он… совершенно безумен.

От страха слезы застилают глаза. Неужели я здесь оказалась только для того, чтобы терпеть унижения и боль?

Лорд Форбс напрягается. Я вижу, как он старается — жилы надулись на шее и висках, глаза покраснели. Но как бы он ни напрягался — с губ не слетает больше и словечка. Пальцы на руках остаются неподвижными.

— А что же вы стоите, новобрачные? Прошу к столу. Сегодня мы будем пить за ваше здоровье! — возвращается изверг и его насмешливый тон выжигает в груди дыру. Мне не сбежать от него…

— Давина, ты сюда, — Грегори снова дергает за больную руку, и с моих губ слетает крик. — Ну что ты, в самом деле? Где же твой целительский дар? Исцели себя, малышка. Неужели не можешь?

Заходится в истеричном смехе.

Какой дар? О чем он? Он мог как-то узнать, что в теле Давины нахожусь я, медик со стажем? Или он говорит о чем-то другом?

И, так как я ничего не отвечаю, Грегори продолжает свой издевательский монолог.

— Да-да, я в курсе твоего крошечного и бесполезного дара. Думаешь, случайно выбрал тебя в жены для брата? О нет, милая, у меня на тебя большие планы. Знаешь, чтобы перетянуть магию рода на себя — мне нужна жертва, особенная. Душа с даром!

Его серые, такие же как у брата глаза — блестят сталью. Сумасшедший! Что он задумал?

— Но об этом после… Ешьте!

Передо мной появляется тарелка со множеством деликатесов. Но какая может быть еда, когда с замиранием сердца жду дальнейших действий. Едва все разойдутся на ночь — я останусь в полной власти Грегори. Рано или поздно ему надоест изображать родственника, и тогда…. Боюсь думать, что он сделает со мной.

Грегори много и с аппетитом ест, сыпет идиотскими сальными шуточками. Отпускает мне комплименты — один грязнее другого. Кэмерон полулежит в своем кресле, откинувшись на подголовник и молча прожигает взглядом брата. Но тому — все ни по чем, продолжает издеваться.

— А ты что же, братик? Совсем ничего не пьешь…

Грегори встает со своего места и насильно вливает брату бокал вина. Оно проливается мимо: на парадную форму, его ордена и заливает шею.

— Видишь, как люблю тебя, брат, — заглядывает в глаза. Прижимается лбом и шепчет яростно. — У тебя было все. Все, Кэмерон! Ты был лучшим… Отец не мог наглядеться на своего старшего, любимого сына. Постоянно ставил тебя в пример. Ты ведь — герой! Не то, что я — шалопай и повеса. Прожигатель жизни! Но теперь все будет иначе. О, да… Ты даже не представляешь, что я приготовил для тебя и твоей маленькой женушки.

Поворачивает голову Кэмерона в мою сторону.

— Хорошенькая, да? Ненадолго!

Покрываюсь мурашками от макушки до пят. Грегори болен на всю голову!

В это время он возвращается к своему месту, стирая улыбку с лица. Следующая фраза звучит холодно и жестко.

Глава 4

Иннис отводит меня в отдельную комнату, зажигает камин. Действует быстро и умело, никаких лишних движений. Только во всей фигуре — зажатость, напряжение.

И я чувствую себя так же, стоя на пороге и наблюдая за ее действиями.

— Что будет потом? — мой новый голос уже не шокирует меня. Кажется, я успела смириться с мыслью, что отныне застряла в чужом теле. Гораздо больше меня беспокоит смутное будущее и полночь. Обещания Грегори звучали мрачно и убедительно.

— Я не знаю подробностей, леди, — Иннес лишь на секунду останавливается, бросая на меня взгляд из-под ресниц: быстрый, испуганный и сочувствующий. И с ее губ слетает тихий вздох, словно она радуется, что ей не доведется побывать на моем месте.

— А для чего все это? — указываю на предметы, которые она раскладывает на постели.

— Лорд Форбс распорядился, — потупляет взор.

— Лорд Форбс? — переспрашиваю. — Мой муж? Он же не разговаривает.

— Нет-нет, леди. Младший из Форбсов. Лорд Грегори Форбс. Это его приказ.

Подхожу ближе, рассматривая то, что приготовила для меня служанка.

Сорочка из алого шелка, пучки трав, какие-то цветные пузырьки — в них то ли масла, то ли еще что… Венок из разнотравья и амулет с лунным камнем.

— Мне это… нужно надеть?

— Да, леди. Но сперва — водные процедуры.

Иннес указывает на соседнюю дверь. За ней — что-то вроде ванной комнаты.

— Я могу остаться ненадолго одна? — переступаю порог.

— Не положено, леди, — с сожалением шепчет горничная. — Лорд Форбс меня убьет.

— Я не сбегу, обещаю. Просто… хочу немного покоя. Возможно, это мой последний вечер среди живых. Пожалуйста, Иннес. Никто не узнает.

Она колеблется. Кусает губы, глаза испуганно бегают. Но мой умоляющий взгляд не остается без ответа.

— Ладно, — наконец-то оттаивает и решается. — Я схожу на кухню. Скажу, что леди желает теплого молока. У вас будет четверть часа, не больше. Потом я вернусь и помогу одеться.

— Спасибо, — с благодарностью киваю. — Я буду здесь.

Закрываю дверь за собой и устало опускаюсь на бортик вычурной медной ванной.

Как же ты так попала, Дашка? Оказаться в лапах психа с садистскими наклонностями, в чужом теле… Без понимания этого мира и времени. Еще и в жертву хотят принести. Что за чудовище правит всем в этом доме?

Чтобы хоть как-то согреться и успокоить сердце — наполняю ванну горячей водой. Пар заполняет комнату, и на мгновение кажется, что я снова у себя дома, в своей уютной квартирке. Где-то фоном работает телик, на плите — свистит чайник. Вот приму ванну и замотаюсь в теплый, махровый халат. А потом легкий ужин и отдых. Долгожданный, после напряженной смены в больницы.

Больница! Точно!

Озарение приходит внезапно, словно кто-то по щелчку пальцев вернул часть воспоминаний. В одном из блоков начался пожар — кто-то из ходячих больных решил покурить прямо в окно палаты. Бычок упал на этаж ниже, загорелись шторы. А дальше — больше.

Мы суетились, выводя больных, выкатывая на каталках и креслах тех, кто не мог сам двигаться. Вокруг царила паника и неразбериха, удушливый запах плавящегося пластика въелся в кожу и волосы, дым заполнил коридоры.

Я возвращалась снова и снова, за новой партией пациентов, когда раздался оглушительный взрыв. Должно быть, огонь добрался до баллонов с кислородом…. Меня придавило бетонным перекрытием. А вокруг все продолжало затягивать густым дымом, стало нечем дышать. Помню, как задыхалась на грязном пыльном полу, беспомощная и жалкая. И просила — о, как я умоляла о спасении! Неужели, кто-то наверху меня услышал?

Осторожно опускаюсь в горячую воду, ощущая себя живой и жаждущей жизни. Нет и нет! Грегори не посмеет отобрать у меня то, что дали свыше. Пусть я не Давина, и у меня нет никаких даров, кроме умения ухаживать за больными и делать уколы, но без боя не дамся. Не для того я возродилась в этом мире, чтобы просто умереть в руках безумца.

Эта мысль придает сил, возвращает ясность уму. Бежать — не вариант. На своих двоих я не уйду далеко, на дворе уже темно. Союзников у меня нет, не считая парализованного мужа и запуганной горничной. Стоит сделать шаг за порог, как Грегори пустит по моим следам преданных ему слуг.

Остается дождаться полночи и увидеть своими глазами — что задумал младший Форбс. А пока… было бы неплохо раздобыть что-то, чем я могла бы защититься.

Быстро привожу себя в порядок, промыв длинные рыжие волосы — доставшиеся в «наследство» от Давины Мюррей. Провожу ладонью по запотевшей зеркальной поверхности.

Ну надо же! Грегори не врал, когда называл Давину хорошенькой и красавицей. Милое, немного кукольное личико, большие серо-голубые глаза, молочная кожа с россыпью светлых веснушек на лице и плечах. Молоденькая девушка, совсем юная. Двадцать с небольшим — я бы дала на глаз.

Вздохнула, вскинула брови, попыталась улыбнуться… Отражение в точности повторило все жесты. Сомнений не оставалось: я управляла этим телом, как своим собственным. И ощущения в нем были более чем реалистичными: боль, жар, чувство голода и страха. Усталость и головокружение.

Глава 5

Через четверть часа, как и обещала, в комнату возвращается Иннес.

— Вы готовы, леди?

— Да.

Скидываю полотенце, в которое замоталась после ванной. Иннес молча и быстро помогает со странным нарядом. На влажные волосы ложится венок. В кожу рук и ног, горничная втирает масла. Следом окуривает с головы до ног дымом подожжённых трав, и я кашляю — запах резкий, дурманящий голову. Этого я не учла… Сознание мутится.

— Что со мной? — хватаюсь за плечи Иннес Комната то отдаляется, то приближается.

— Лорд Форбс сказал, что это поможет раскрыть ваш магический потенциал.

— Он сумасшедший… какая магия? — язык заплетается, мысли скачут с одного на десятое. Не могу собраться.

Картинки прошлого и настоящего смешались. Я вижу чужое детство, собственную юность, работу в больнице и какие-то танцы на балу… Это Давина танцует с Грегори? Или я?

— Идемте, леди, пора.

Иннес ведет меня за руку по коридору. Он кажется мне бесконечным. Единственное, что реально — это прохладная, чуть подрагивающая ладонь горничной.

— Сюда, леди. Вот так. Ждите, он скоро придет.

Не успеваю спросить кто должен прийти, так как новое видение вспыхивает перед глазами, и оно ярче предыдущих. Я вижу его так четко, словно сама нахожусь в этот момент там. Где-то в чужой жизни.

— Папочка! Получилось! — нескладная девушка подросток с рыжей копной волос держит на раскрытой ладони бабочку. Та машет неуверенно крыльями и взлетает.

— Я смогла починить ее крылышко! Видишь? Видишь?

Счастливый смех девушки. И чей-то еще — теплый, грудной. На душе становится хорошо.

— Умница, доченька. Надо и дальше развивать дар. Кто знает, вдруг ты станешь настоящей целительницей?

— Тебе идет красный, рыжая Да-ви-на! — тянет по слогам Грегори, каким-то образом оказавшись за моей спиной.

— Не прикасайся ко мне! — выставляю ладони. Но сама — как слепой котенок. Реальность искажена под разными углами, я едва стою на ногах. Во рту сухо, как в пустыне. А жар, идущий от груди к рукам и голове — становится с каждой секундой все сильней.

— Глупая девчонка..., — Грегори обходит меня по кругу и останавливается напротив. Вижу, как он медленно раздевается. На пол летит сюртук, рубашка и шейный платок.

Теперь Форбс остается в одних штанах. Даже обувь снял.

— Зачем ты это делаешь? Можно ведь иначе! Быть нормальным, — почти кричу. Мир вокруг сузился до крохотной, пылающей алым точки. И в ней — искаженное лицо Грегори.

— Что ты знаешь о нормальности, Давина? — в мужских руках мелькает нож. — Я с детства знал, что не такой как все. Сперва — слишком слабый и болезненный, обделенный магией. После — слишком жестокий. Об этом вечно любила напоминать мне мать. Как же я ненавидел ее… Хорошо, что она уже сдохла.

Больной придурок!

— Не кривись так, не противься. Все гениальное просто: я принесу тебя в жертву магии рода. И затем заберу ее, взяв тебя в постели и отняв жизнь. Выпью тебя досуха, чтобы самому стать могущественнее. Подчиню магию, что не желала принимать меня всю жизнь. Я так устал быть слабаком на фоне своего могучего благородного братца.

— Думаешь, этот грязный поступок сделает из тебя настоящего мужика? Как родился ничтожеством, так и помрешь! — нахожу в себе силы для достойного ответа. Если уж умирать — то с музыкой.

— Дрянь!

Щеку слева обжигает удар.

Лечу на пол, отбивая колени и локти. В этот момент жар в груди становится просто нестерпимым. Я должна что-то сделать, выпустить куда-то огонь, что плавится в моих венах. Но как?!

Мычу от боли.

— Жжется, милая? — язвительно спрашивает Грегори и поднимает меня за талию. — Значит, пора. Отдай этот пожар мне, я точно знаю, что с ним делать!

Толчок и я оказываюсь на постели. Тут же сверху меня придавливает Грегори. Острое лезвие царапает шею.

— Не вздумай что-нибудь учудить. Поверь, моя рука не дрогнет.

Тяжесть мужского тела на мне и осознание того, что сейчас возьмут силой — придает мне смелости.

— Никогда! — рычу и кусаю мужскую руку, которая оказалась слишком близко к моим зубам.

— Ах ты ж… ведьма! — замахивается для нового удара, а я инстинктивно закрываю голову руками.

Яркая вспышка света слепит всего на мгновение, а потом… невидимая волна сметает все на своем пути. Грегори улетает прочь и врезается в стену. Обмякает на полу и не двигается.

На шее печет порез — все-таки гад успел меня ранить. Голова кружится, а сушит так, словно я кутила неделю, не приходя в сознание.

Сползаю с большой кровати на пол, на четвереньках добираюсь до двери. Куда дальше?

В конце коридора кто-то стоит.

— На помощь…, — прошу хрипло.

Силуэт приближается.

Иннес? Рада видеть горничную, она единственная кто может помочь.

Глава 6

Мне тепло. Хорошо и уютно. Под щекой мерно вздымается мужская грудь. Я прижимаюсь плотнее и жмурюсь — какой чудесный эротический сон! В бедро упирается крепкий мужской…

Стоп-стоп-стоп… слишком реалистично. У меня дома не может быть мужчины!

Меня словно подбрасывает на постели. Поднимаюсь на руках, сонно таращась на мужчину подо мной. Память возвращается урывками: Грегори-ритуал-пожар под кожей-лорд Форбс! А я застряла в теле юной Давины, и магия в этом мире — вовсе не красивый оборот речи.

Первым во мне просыпается стыд. Жгучий, мучительный, глубокий… Не могу отвести взгляд от внимательных серых глаз, которые тоже меня рассматривают. Интересно, как давно он не спит? И спал ли вообще после вчерашнего?!

Второй пробуждается моя сознательность. Вчера я накинулась на бедного, прикованного к постели мужчины и оттрах… воспользовалась им по своей нужде. Но видит бог, не специально. И такого уж точно не планировала.

Потому осторожно спрашиваю:

— Вы в порядке, лорд Форбс?

Глаза напротив насмешливо прищуриваются, а затем он вздыхает весьма многозначительно.

— Всему есть объяснение! — оправдываюсь, а сама поспешно скатываюсь на пол. Поправляю на лорде одежду, возвращаю на место подштанники.

И невольно отмечаю: он все еще возбужден? Это из-за меня? Стараюсь не касаться призывно торчащей плоти, но лицо заливает горячая волна стыда. И пусть в прошлом мне приходилось ухаживать за мужчинами, но конкретно этот вызывает во мне смешанные чувства.

— Вот так, все на месте, — разговариваю вслух, чтобы было не так неловко и укрываю лорда покрывалом. Из-за меня он всю ночь пролежал раздетый. Но что удивительно — он не кажется больше ледяной статуей. Напротив, его кожа стала теплой и мягкой.

Переминаюсь с ноги на ногу. Что дальше?

По ощущениям — я жива и здорова, и ничто не напоминает о неприятных ощущениях прошлой ночью. Мой супруг, на минуточку уже официальный, тоже чувствует себя превосходно. Даже на впалых щеках зажегся легкий румянец.

— Ваш брат прошлой ночью пытался меня убить, я дала отпор, — завожу разговор, так как думать о лорде Форбсе как о собственном муже — крайне неудобно. — Не представляю в каком он состоянии и жив ли. И боюсь, что может нам обоим как-то навредить снова, если пришел в себя.

Кэмерон становится серьезным, даже мрачным. С его лица сходит та игривая ухмылка, что до этого блуждала от глаз к губам. К слову, они у него красивые, четко очерченные, немного порочные. Невовремя вспоминаю, как жадно целовала их, делилась жаром. Не представляю, что после такой ночи думает обо мне лорд! Должно быть, в его представлении я — падшая женщина, без стыда и совести. И к тому же, тело как нарочно изнывает от желания. Что же со мной? Реакция на привлекательного мужчину или всему виной местная магия?

Тонкая атласная сорочка выдает мое возбуждение — острые соски призывно выпирают, так что приходится сложить руки на груди и придать лицу умный вид.

— Я попробую что-нибудь узнать у слуг, вы побудьте здесь…

Сначала говорю, а потом до меня запоздало доходит, что при всем желании Кэмерон не сможет уйти.

— Простите, я скоро вернусь.

Распахиваю шторы, чтобы впустить немного солнечного света в мрачное жилище мужа и убегаю, бросив на прощание еще один взгляд. Серые глаза неотрывно следят за мной, до тех пор, пока нас не разделяет дверь. И даже после, оказавшись в коридоре, мне все еще кажется, что внимательный мужской взгляд следует за мной попятам.

Встряхиваю головой. Соберись, Дашка! Твоя новая жизнь на волоске, и от тебя зависит еще одна — лорда Форбса. И слуг! Они тоже нуждаются в защите. Не позволю деспоту Грегори унижать других. А для этого я должна быть готова ко всему, даже к физическому противостоянию. Кто знает, что задумал гад и за какой из дверей ждет момента, чтобы снова напасть.

Крадусь тихо по коридору, ступая босыми ногами так, чтобы ни одна половица не скрипнула. Не помню в какой стороне моя собственная спальня, но надеюсь, что дверь окажется открытой и я узнаю интерьер.

По дороге мне действительно попадается открытая дверь, только ведет она вовсе не в мою комнату, а в спальню Грегори. Здесь все такое же, каким было и вчера: смятая постель, разбитые безделушки, шторы плотно задернуты. А вот тела нет.

Меня бросает в жар. Выжил змееныш! И сейчас находится где-то в этом необъятном замке. Бегом продвигаюсь дальше по коридору, наплевав на осторожность и потому едва не налетаю на пожилого мужчину, что выходит из-за поворота.

— Леди Форбс! — ловит меня под локоть, так как мы оба едва не падаем.

— Простите…, — отступаю на шаг, выдергивая руку. Этот слуга — друг или враг?

— Вы в порядке? Вам что-нибудь… нужно? — мужчина стыдливо отводит глаза в сторону, старается говорить в сторону.

Неловко! Я ведь все в той же сорочке разгуливаю.

— Как вас зовут?

— Пьер, к вашим услугам, миледи.

Кланяется.

— Пьер, проводите меня к моим покоям. Кажется, я заблудилась.

— Конечно, ступайте за мной. Вы почти дошли.

Глава 7

Через полчаса я спускаюсь в холл, где все слуги собрались в кучку и о чем-то шушукаются. При моем появлении стихают разговоры.

— Доброе утро! — обвожу мужчин и женщин глазами. Не знаю с чего начать, наверное, стоит обозначить себя как хозяйка, дать понять всем, что в этом доме больше не действуют правила Грегори. А если он снова заявится — я лично его пристукну.

— Я… леди Давина Форбс, — новое имя дается с трудом. — Как вы уже все знаете, лорд Грегори Форбс повел себя некрасиво, пожелав встать во главе рода и отобрать у брата все: власть, дом, даже… жену.

Сглатываю ком. Вчерашняя ночь не забылась, напротив: в свете дня поступок Грегори выглядит особенно мерзко, и я боюсь, что он может вернуться. И тогда все повторится.

— Но у него ничего не вышло. Магию рода он не получил.

Среди присутствующих проносится возглас удивления.

— Отныне все приказы в этом доме отдаю я, либо мой муж — Кэмерон. Всех несогласных с этим — я прошу покинуть стены дома прямо сейчас. Уверена, что Грегори вас примет с распростертыми объятиями.

Никто не сходит с места. Многие качают головами. Отлично! Значит, все слуги на нашей стороне и с уродом лордом не хотят иметь общего.

— А теперь о хорошем, — сменяю тон на более мягкий и дружелюбный. — Ваш хозяин лорд Форбс чувствует себя сегодня лучше. И я надеюсь, что с вашей помощью мы поставим его на ноги и таким образом навсегда защитимся от посягательств Грегори. Я прошу двух крепких мужчин подежурить сегодня у дверей, на случай неожиданного возвращения лорда. А завтра дежурных сменит другая пара. Надеюсь, никто не против?

— Леди дело говорит, — вперед выходит Пьер. — Мы должны поддержать молодую хозяйку! В память о прошлых годах, когда лорд Кэмерон был у власти. Он никогда нас не обижал, все это знают. И теперь мы просто обязаны встать на его сторону. Вместе — мы справимся!

Слова Пьера находят отклик в сердцах остальных. Я вижу это по одобрительным улыбкам и кивкам.

— Отлично, тогда этот вопрос решен. Возвращайтесь к своим обычным делам. Чуть позже я обязательно познакомлюсь с каждым поближе. Надеюсь, что отныне в этих стенах будет царить мир и покой.

Киваю и с достоинством, присущем настоящей леди, прохожу в столовую комнату. А здесь меня встречает вопросительный взгляд Кэмерона. Должно быть, слуги спустили его вниз, пока я переодевалась. Муж выглядит свежо — гладко выбрит, темные волосы чуть приглажены назад и завились колечками от влаги. На груди — расстегнута пару пуговиц, и в разрезе виднеется треугольничек кожи.

Щеки вспыхивают небывалым румянцем, так как невовремя вспоминаю, как лежала на мужской груди, сидя «верхом» на муже.

— Доброе утро, Кэмерон, — прохожу к столу и устраиваюсь напротив. — Должно быть, вы слышали голоса… Я собрала слуг, попросила их помочь нам защититься от вашего брата. Люди настроены воинственно. Очевидно, Грегори обидел не только меня.

На этих словах Кэмерон напрягается. Лицо каменеет, пальцы сводит судорога.

— Тише, не надо так…, — вскакиваю со стула. Растираю скрюченные судорогой кисти супруга.

— Грегори не стоит твоих переживаний, — незаметно для себя самой перехожу на «ты». — Он просто болен, к тому же — ужасно завидовал тебе всю жизнь. Знаешь, как у меня на родине говорят? В стаде не без паршивой овцы. И это не означает, что виноват кто-то из твоих родных. Нет. Просто такое случается.

Перемещаю ладони на плечи Кэмерона. Он все еще зажат, жутко напряжен. Но судороги отступают. Разминаю сильными круговыми движениями мышцы шеи. Когда-то давно интересовалась лечебным и расслабляющим массажем. Уроки подзабылись, но руки, кажется, кое-что да помнят!

Кэмерон тихо стонет.

— Больно?

Заглядываю в лицо. Глаза у мужа очень выразительные. По мимике становится понятно — не больно, а приятно.

— Хорошо, — улыбаюсь и возвращаюсь к массажу. — Я поставлю тебя на ноги, клянусь. И потом мы поговорим обо всем. Ты расскажешь мне что за магия и как с ней быть, а я расскажу тебе кто на самом деле. Не хочу, чтобы наша супружеская жизнь начиналась со лжи.

Вздыхаю, понимая, что этот разговор будет крайне сложным. И поверит ли Кэмерон? Надеюсь, он даст мне шанс. Ведь мне действительно хотелось бы подружиться с ним. Это бы стало началом чего-то большого и светлого…

Я закончила разминать плечи и руки, и вернулась за стол. Кэмерон выглядит задумчивым. Размышляет над моими словами? Трудно общаться с ним, ведь он не может мне ответить. Впрочем, надеюсь это ненадолго и речь вскорости к нему вернется.

— Завтрак, леди Форбс.

В столовую заплывает миловидная пышечка с русой косой. Расставляет перед нами блюда, и я вижу, что ей очень хочется что-то сказать.

— Не уходи, — останавливаю молодую женщину. — Ты хотела что-то сказать?

— Да, миледи, — она бросает стеснительный взгляд на Кэмерона, но потом решается. — Хотела лично сказать вам спасибо за ваши слова. Для всех нас они много значат. Приятно, что вы решили бороться. Я, к слову, Ава, ваша кухарка. Если захотите отведать чего-то особенного — только дайте знать. Я уж постараюсь для вас и лорда! Краснеть за мою стряпню не придется.

Глава 8

После завтрака я планировала прогуляться с лордом Форбсом на свежем воздухе, но тут с улицы раздался цокот копыт. Сердце мгновенно сорвалось вниз. Неужели это вернулся Грегори?!

Шум на улице услышала не только я, так как в столовую ворвался Пьер.

— Прошу, леди, давайте спрячем вас и лорда. Не знаю кто там, но уже боюсь.

Пьер показал на неприметную дверь, за которой оказался тайный ход.

— Бегите туда, она выведет в сад, с черного входа. Спрячьтесь у хозяйственных построек!

Кивнула, проглатывая ком в горле. Кэмерон снова выглядел донельзя напряженным, яростным. Прикоснулась к его плечу на секунду:

— Все будет хорошо, я тебя не брошу!

И быстро покатила коляску с мужем по узкому, плохо освященному коридору. Кое-где приходилось смахивать паутину руками. Должно быть, этим лазом не пользовались много лет.

Вышли мы действительно с другой стороны дома, в запущенной части сада. Здесь стояли неухоженные деревья, на заросшем сорняками газоне лежала прошлогодняя листва. Я едва толкала коляску перед собой, пытаясь пробраться к постройкам, как сзади донесся крик:

— Леди Форбс! Постойте. Опасности нет!

Обернулась, всматриваясь в фигуры, которые бежали к нам. И не поверила своим глазам. Вместе с Пьером приближался отец Давины — лорд Мюррей. И с ним еще один господин, придерживающей на голове высокий котелок.

— Мы в безопасности, — прошептала мужу на ухо и нашла его руку.

Бедный Кэмерон! Судорога так сильно скрутила пальцы, что ему, должно быть, было очень больно. Но за все время он не издал и звука: ни тогда, когда я бежала с ним по коридору, ни после, когда толкала коляску по траве, причиняя лорду новые неудобства и страдания.

— Доченька моя-я! Девочка! Давина!!

Пожилой мужчина чуть не упал, зацепившись ногой за корень старого дерева. Мне вдруг стало его так жаль. Сердце затопила непонятно откуда взявшаяся тоска. Меня никто никогда так не любил. Не переживал, и не искал… В графе о родителях числился некий Павел. И на этом все. Ни строчки о том, какой он был, что любил и как жил.

А тут…

Невольно сделала шаг навстречу, позволяя отцу Давины обнять меня. Я так перенервничала, что слезы повисли на ресницах, когда пожилой мужчина протянул руки. Может хоть так, хотя бы капельку… я смогу ощутить отголосок отцовской любви.

— Жива? Он… он что-то сделал тебе? — отец отстранился буквально на секунду, чтобы оглядеть меня с головы до ног.

— Нет, не успел. Я в порядке, — качнула головой.

— Спасибо, Господи! — отец поднял глаза к небу, а после, представил своего спутника. — Это господин Брамс, судебный исполнитель. Я пустил грязные деньги этого подлеца в дело, и добился-таки, чтобы этот брак был аннулирован. Давина, ты свободна, милая!

Отец всхлипнул и снова притянул меня к своей груди.

Свободна? Неужели?!

Хотелось смеяться и плакать одновременно от этого чудесного ощущения — полной свободы и неприкосновенности. Теперь Грегори не посмеет…

И в ту же секунду мой взгляд упал на лицо Кэмерона. Он словно закаменел. Ни одна черточка его лица не двигалась. Он выглядел отстраненным и равнодушным. И только сжатые в кулаки руки говорили об обратном.

— Ты… сжал пальцы! — тут же позабыла обо всем. — Поглядите! Еще вчера лорд Форбс не мог пошевелить пальцами. А сейчас — сжимает кулаки!

— Это все превосходно, леди, но вы должны поставить свою подпись вот здесь, чтобы документ вошел в силу. И тогда вы точно будете свободны от всяческих обязательств перед лордом Форбсом. Со всем уважением к вам, лорд, — занудно произнес судебный исполнитель и протянул мне бумаги.

Я застыла, глядя на всех по очереди. Как же быть? Если поставлю свою подпись — стану свободной женщиной, смогу сегодня же уехать из особняка Форбсов и стану недосягаемой для Грегори и его грязных планов. Но как быть с Кэмероном? Могу ли я оставить его одного? Сейчас, когда он так нуждается во мне…

И еще момент — а что, если Грегори вернется с новой жертвой? И опять попробует провернуть тот же трюк с родовой магией? Что будет с его братом? Кэмерон погибнет без поддержки.

— Я не могу, извините, — отодвинула протянутый лист бумаги. — Не могу оставить лорда Форбса одного.

Кэмерон медленно перевел на меня взгляд. В его серых глазах плескалось непонимание.

— Я ведь поклялась тебе, помнишь? Поставлю на ноги и только тогда уйду. Я не бросаю людей в беде, не могу так.

— Давина, что ты такое говоришь? Я ведь рискнул всем, дочка! Дом скоро уйдет с молотка, я в долгах по уши. Вся надежда была на то, что избавлю тебя от калеки-мужа и его безумного брата, а потом выдам за хорошего человека, и наши дела пойдут в гору!

Лорд Мюррей смотрел на меня со смесью обиды и недоумения. Действительно, со стороны мой поступок выглядел глупо: отказываюсь от шанса на нормальную жизнь в пользу калеки. Но я для себя все уже решила.

— Господин Брамс, мы можем составить новый документ? Раз уж ваши услуги и так оплачены с лихвой?

Мне в голову пришел безумный план. И если все сложится как надо, то в выигрыше останутся все.

Глава 9

— Итак, я предлагаю следующее…, — помолчала, собираясь с мыслями. Юридической грамотности во мне ни на гран, но надеюсь, что сумею донести свою придумку. — Я займусь лечением лорда Форбса. Обязуюсь поставить на ноги и вернуть ему речь в полугодовалый отрезок времени…

— Это невозможно! — перебил отец. — Лорд Форбс уже три года прикован к кровати. А твой дар…, — он понизил голос и сочувствующе зашептал, — слишком слаб, доченька. Мы всегда это знали. Ни к чему и лорду давать невыполнимые обещания и тешить надеждой. Только зря потратишь время. К тому же, не забывай, что его брат может вернуться в любой момент. И у тебя в распоряжении не окажется и месяца, ни уж тем более — года.

Да, лорд Мюррей был прав, и я осознавала все риски. Но все же хотела попробовать. Просто обязана была! Не зря ведь меня закинуло именно в тело Давины — носительницы дара.

— И все же я настаиваю. Давайте продолжим, — кивнула мужчинам. — В документ прошу внести плату за мои услуги, как лекарки. Я не попрошу многого, — развернулась к мужу, глядя ему прямо в глаза. — Если ты снова будешь ходить и говорить, помоги решить вопрос с долгами и домом. Ни больше ни меньше. Я не возьму ни копейки для себя. Как видишь, я честна с тобой.

Кэмерон задумался, нахмурив брови.

— И отдельным пунктом внесите следующее…, — вздохнула, так как этот момент был самым тяжелым для меня и вызывал ненужные волнения. Меня тревожили эмоции, что я испытывала рядом с супругом. А ведь мы знакомы всего день! Что будет с нами, если мы проведем бок о бок целую вечность? Смогу ли потом уйти?

— Укажите, что лорд Форбс в праве расторгнуть брак в одностороннем порядке, как только его здоровью ничего не будет угрожать. Впрочем, как и я, если все договоренности будут соблюдены.

Господин Брамс довольно хмыкнул. Кажется, только работа и могла вызвать у него улыбку.

— Неплохо, леди Форбс. Я бы и сам не составил лучше! Вот, все записано с ваших слов.

Я пробежалась глазами по строчкам, затем развернула бумагу к мужу, чтобы он тоже мог удостовериться, что там все именно так, как я сказала.

— Ты согласен? — опустилась на уровень его глаз. — Это спасет нас всех: ты поправишься и будешь свободен от оков брата. И от брачных оков тоже…, — добавила тише. Эта мысль казалась особенно грустной.

Кэмерон долго-долго смотрел на меня, а потом прикрыл глаза. Что могло означать только одно: он согласен.

— Хорошо, тогда… подпишем.

Я обмакнула палец Кэмерона в чернила и поставила оттиск на документе. Затем следом таким же образом оставила и свой отпечаток. Ну вот, теперь мы связаны не просто браком, но и особыми обязательствами. И свою часть сделки я намерена выполнить на совесть!

Законник тут же засобирался, потеряв к нам всяческий интерес, а вот отец, прежде чем уйти, увел меня в сторону за руку.

— Давина…, — он смотрел так, словно боялся, что растаю прямо в его руках и исчезну. — Прошу тебя, будь осторожней. И еще не поздно передумать! — тихо прошептал, скосившись на кресло Кэмерона. — Мы можем уехать прямо сейчас, лошади ждут.

— Нет, отец. Не могу. Не проси, — мягко высвободила руки.

— Не понимаю, что на тебя нашло… На что ты надеешься? Дар не поставит лорда Форбса на ноги, не вернет ему магическое здоровье и могущество.

— Посмотрим, — лаконично ушла от ответа.

— Ладно, ты уже большая девочка. И знаешь… что-то в тебе переменилось. Ты стала другой, такой воинственной и смелой. Тебе идет, — похлопал по руке и покинул особняк.

А я вернулась к мужу, который все слышал, но не имел возможности отреагировать.

— Отец просто переживает, — произнесла тихо, остановившись за его креслом.

Кэмерон что-то промычал, что можно было расценить как согласие.

— Но я думаю иначе. У нас все получится, если ты мне доверишься и хоть чуточку поверишь в успех предприятия.

Обошла кругом, чтобы видеть лицо.

Кэмерон задумчиво смотрел в стену напротив. А при виде меня поднял глаза выше. И в этом взгляде оказалось столько эмоций. И надежда на будущее, и страх ошибиться, и отчаянное желание снова ходить… Мне до слез стало жалко этого красивого и некогда сильного мужчину, что оказался заложником собственного тела.

— Все будет хорошо, обещаю. А сейчас… у нас по плану прогулка, которая так и не состоялась. Идем гулять!

Глава 10

На этот раз мы шагали по красивой, ухоженной части сада, радующей глаз насаждениями и аккуратным газоном. Точнее, шагала только я, а Кэмерон ехал. Я молчала, переваривая все произошедшее и раскладывая по полочкам сумбурные мысли. Рядом с мужем хорошо думалось и дело было вовсе не в том, что он постоянно молчал. Просто его окутывала приятная аура уверенности и надежности, что совершенно не вязалось с обликом калеки, но тем ни менее — так оно и было.

Я выбрала лавочку чуть в отдалении от любопытных и вездесущих глаз слуг и присела в тени раскидистого дерева.

Кэмерон сидел чуть впереди, созерцая, как и я, красоты сада. Было трудно догадаться о чем он думает и насколько комфортно ему в моей компании. И оставалось надеяться, что он все же получает удовольствие от прогулки.

— У тебя красивый сад, — решилась нарушить тишину спустя какое-то время. — Когда-то давно я мечтала, что обязательно буду жить в своем доме. Не в таком шикарном, конечно. Но, чтобы обязательно были зеленые лужайки, уютное место для релакса и размышлений, место, куда хотелось бы прибегать после тяжелого рабочего дня в больнице.

Я совсем забыла кто передо мной, предаваясь мечтам и воспоминаниям:

— … выйти вот так, с горячей чашкой чая в руках, замотавшись в плед, почувствовать под ногами теплую, прогретую солнцем землю…

Сбросила туфли, подчиняясь спонтанно возникшему желанию. И прошлась босиком по траве, прикрывая глаза от удовольствия. Хорошо! Мечты все же иногда сбываются.

А когда обернулась, увидела цепкий взгляд мужа. Я на время забыла, где и с кем нахожусь.

— Прости… — извинилась к тому же зачем-то.

Кэмерон напрягся всем телом, словно хотел что-то сказать. Глаза и мимика выдавали эмоции. И мне в очередной раз стало жаль, что он не может ответить.

— Не перенапрягайся, со временем все получится. Я верю.

Остановилась прямо перед ним, босая. Наклонилась ниже, чтобы быть на одном уровне. Рыжие локоны рассыпались по плечам. Я откинула их за спину резким движением, чтобы не мешали. Но Кэмерон так выразительно глянул и издал требовательный стон, что я замерла.

— Что? Мои… волосы?

Веки опустились.

— Значит, они…

Перекинула волосы обратно, и они стали завесой, отделяющей нас и весь остальной мир. Глаза Кэмерона горели каким-то нереальным яростным огнем: требовательным, жадным, всепоглощающим. Словно под гипнозом, я наклонилась ниже. Легко коснулась его губ в поцелуе, только чтобы вспомнить их вкус.

Кэмерон не отвечал, но позволял целовать. И я даже не знаю, что было бы эротичнее: его активность в ответ или это напряженное ожидание продолжения. А то, что он хотел продолжения — не приходилось сомневаться.

Горячее мужское дыхание опаляло губы, а низкий грудной стон, с которым он принимал мои ласки — не оставляли сомнения, что все происходящее цепляет не только меня, но и мужа.

Муж… Странное, волнующее кровь ощущение, что я замужем за этим красавцем с полыхающим взглядом. Я и не знала, что серые глаза могут так сверкать и смотреть. Словно все краски мира смешались в этом оттенке: горячие, яркие, обжигающие. И его взгляд не казался мне холодным, как у брата.

Мысли о Грегори немного привели в чувство.

Я разорвала поцелуй, который и так затянулся неприлично долго. Отвернулась с полыхающими щеками. Кажется, я не впервые пристаю к лорду Форбсу с абсолютно неприличными предложениями. От которых, в силу своей немощи, он не в состоянии отказаться.

Все так же молча, не издавая ни звука от смущения и некоторой растерянности, я покатила коляску с мужем обратно к дому. Все-таки иногда хорошо, что он молчит! Мне не приходится отвечать на вопросы, оправдывать свое поведение. Так как у меня нет ни одного адекватного пояснения своему поведению. Просто поцеловала и все тут!

Мы оба этого хотели, я точно знаю. И все же ответственность за поцелуй лежит на мне.

***

До обеда было еще куча свободного времени, и я решила посвятить его занятиям с Кэмероном. Для этого выбрала пустующую небольшую комнатку на первом этаже. Окна здесь выходили в сад, и потому было много света. А общая обстановка создавала нужное настроение и уют.

— Утренний прогресс нужно закрепить, — развернула коляску с Кэмероном к окну, а сама села рядом, на низенькую табуреточку. — Давай-ка поработаем рукой. Сперва правой, затем — левой. Попробуй снова сжать ладонь в кулак.

Я была настроена решительно, отступать не собиралась. Но на лице мужа явно читался скепсис. Он все еще сомневался, что из этой затеи что-то выйдет. Надо было как-то простимулировать занятия, и я рискнула предложить, невольно краснея от собственной дерзости.

— Если ты постараешься, я… поцелую тебя еще раз. Что скажешь?

Кэмерон стрельнул глазами, многозначительно хмыкнув.

Боже мой, на что я подписываюсь? И в тоже время я бы соврала, если сказала, что меня нисколько не возбуждает эта ситуация. Странная до невозможности, но от этого не менее заманчивая. Может, у меня не все в порядке с головой?

Рассмеялась собственным мыслям и протянула руку Кэмерону:

— А теперь, сожми мою ладонь.

Глава 11

— Кэмерон, ты говоришь…

На глаза набежали слезы. Я столько всего хотела у него спросить. Обсудить, рассказать!

Он попытался что-то еще сказать, но не вышло. Из горла доносились лишь сиплые, глухие звуки. И ничего удивительного — столько времени молчать. Отец сказал, что беда с Форбсом случилась давно. И у меня не было возможностей узнать подробности.

— Я даже не знаю с чего начать, — от радости вылетели все вопросы из головы. — Не пойму только, как работает эта магия. И она отличается — жар в груди и золотая ниточка в руках.

Кэмерон сделал над собой титаническое усилие, чтобы ответить. Его напряженное лицо и дрожащие губы — были тому подтверждением.

— Разная…, — выдохнул одно слово и обмяк в кресле.

— Тише-тише, не перенапрягайся. Я услышала… Разная магия? — погладила его по руке.

В ответ Кэмерон сжал мою ладонь.

— То есть…, — в голове зашевелились шестеренки. — Сейчас я владею и твоей родовой магией, и семейным даром Мюрреев?

Еще одно рукопожатие. Я крепко задумалась, не спеша отбирать пальчики у властной, крепкой руки, что так собственнически присвоила их себе.

— А почему?

Кэмерон вскинул вопросительно бровь.

— Почему магия твоего рода сейчас во мне? Что-то я ничего не понимаю…

Эти магические загадки были мне не подвластны.

— Жена…, — снова прохрипел Форбс и закашлялся.

Я выбежала из комнаты, чтобы найти кого-то из слуг и попросить принести воды. А пока вокруг нас суетились горничные, я задумчиво поглядывала то на мужа, то на свои руки. И пыталась уложить в голове тот факт, что во мне течет два типа магии. С ума сойти!

Попросила у высших сил шанс на вторую жизнь, но никак не ожидала, что он будет таким — полным сюрпризов.

Кэмерона напоили и по моей просьбе подняли в покои. Я понимала, что после стольких стрессов и важных свершений — он, должно быть, выжат как лимон. Вот только гордость не позволит ему признаться, что безумно устал. И как я и думала, лорд сразу запротестовал, стоило ему услышать про постельный режим.

— Пожалуйста, Кэмерон, не упрямься, — уговаривала взрослого мужчину, как ребенка. — Тебе просто необходимо отдохнуть. Я зайду к тебе позже, обещаю.

Улыбнулась широко-широко, подарив мужу самую ласковую и добрую из улыбок. Он посмотрел тепло и прикрыл веки в знак согласия. Сил на речь у него, очевидно, попросту не осталось.

Я тихонько прикрыла за собой дверь и отправилась знакомиться с персоналом этого дома поближе. На кухне всем верховодила Ава, старшая кухарка. И у нее в подчинении находилось еще трое: две молоденькие улыбчивые служанки и паренек на подхвате — мешок с мукой поднести, разгрузить продукты, за жаром в печи следить и многое другое.

Кухонька мне понравилась, очень. Во-первых, она была немаленькой. Совсем не такой, как я привыкла видеть в квартирах — два на два метра, шаг от плиты до раковины. Здесь можно было кружиться с кастрюлей в обнимку. А потому работники кухни чувствовали себя комфортно, готовили с душой, в удовольствие. Ава при виде меня бросилась с расспросами:

— Леди Форбс! Как раз хотела идти вас искать. Меню на сегодняшний обед.

И мне в руку лег листочек, исписанный мелким почерком.

Рыбный студень с овощами

Свиной сычуг, украшенный зеленью

Пирог с потрохами птицы

Фруктовый взвар с медом и корицей

Я внимательно прочла и переспросила.

— А что такое сычуг?

Ава если и удивилась вопросу, то не подала виду. И спокойно пояснила:

— Свиной желудок, нафаршированный рисом и мясом.

Не стала кривить душой и честно ответила:

— Звучит не очень аппетитно. Знаешь, Ава, мы могли опустить это блюдо? Тем более что лорд Форбс вряд ли его осилит. Нам бы бульончика куриного, нежных паштетов или что-то в таком духе.

Ава легко пошла на уступки, на ходу меняя меню и отдавая распоряжения:

— Иан, достань из погребка больше овощей и ощипай не одну курицу, а две.

Паренек помощник бросился исполнять, умудряясь при этом отвешивать мне поклоны. А я улыбнулась кухарке и прикоснулась к ее руке в благодарном жесте:

— Спасибо, Ава. А сычуг мы обязательно попробуем в другой раз. Не буду мешать. Если что-то понадобится — ты всегда можешь обратиться ко мне.

— Благослови вас Бог, леди! Мы и так всем довольны. Лишь бы не возвращался младший из Форбсов.

И кухарка занялась своими делами.

Я вышла из кухни в приподнятом настроении, радуясь тому, что дом оживает, а слуги — улыбаются. И мне вроде бы удается со всеми найти общий язык. Руководить оказалось не так сложно, если при этом остаешься человеком и уважительно относишься к тем, кто на тебя работает.

А стоило сделать пару шагов по просторному холлу первого этажа, как меня кто-то тихо окликнул. Возле одной из колонн стоял человек, прячась в тени.

Глава 12

— Иннес! Боже мой, ты перепугала меня не на шутку! — нервный смешок сорвался с моих губ.

Девушка сделала еще шаг и запричитала:

— Позвольте вернуться, леди Форбс! Мне некуда идти, я почти сутки бродила неподалеку от дома, боясь наткнуться на младшего лорда.

— Конечно, я ведь и не прогоняла тебя. И очень рада, что ты сейчас здесь, под защитой этих стен. Ты выглядишь неважно… Когда последний раз ела и пила?

— Не помню, — Иннес отвела глаза. — Кажется, вчера с утра.

— Кошмар какой! Ступай на кухню, пусть Ава тебя накормит. Сегодня и завтра — у тебя выходной. Отсыпайся, отлеживайся, набирайся сил.

— Леди Форбс, вы так добры… Спасибо!

Иннес порывисто схватила мою руку, намереваясь поцеловать.

— Ты что? Прекрати немедленно! — выдернула ладонь и спрятала обе руки за спину. — Пусть я жена лорда Форбса, но не сторонница всего этого…

Даже не смогла подобрать слова подходящего. На языке крутилось «безобразия».

— Иди, Иннес. И больше так не делай. Не надо передо мной пресмыкаться. Договорились?

Иннес еще больше растрогалась и зашептала:

— Я буду за вас молиться, леди….

— Молиться — можно. Плакать — совершенно не обязательно. Ну все, иди.

Отпустила горничную, про себя вздыхая и качая головой. Ну что за манеры? Понятное дело, что Иннес — «жертва» своего времени, иначе не умеет. Но у меня ее стремление поцеловать руку, вызвало резкий протест. Я же не рабовладелица какая-то в самом деле! Пусть между нами и впрямь имеется социальная разница, но такое поведение совершенно не уместно. Достаточно будет и ровного, приятельского отношения.

После этого маленького происшествия, захотелось переключиться. И я решила заглянуть к Кэмерону, которому обещала, что не буду надолго оставлять одного.

Стукнула пару раз в дверь, обозначив свое присутствие и только потом зашла. Ожидала увидеть мужа отдыхающим в постели, но его там не оказалось. Я даже растерялась сперва. А уж потом перевела взгляд вправо и удивилась еще больше. Кэмерон… работал.

Он сидел вплотную к столу в своем кресле, а слуга показывал ему разные бумаги, помогая читать.

— Наверное, зайду попозже. Ты занят, — улыбнулась ему и собралась прикрыть за собой дверь.

— Д-давина-а, — тихо позвал Кэмерон, всем своим видом выражая желание, чтобы я осталась.

Слуга молча поклонился и ретировался, оставив нас наедине.

— Что делаешь?

Я обошла стол и заглянула через плечо мужа в бумаги, которые он рассматривал. Это была свежая корреспонденция.

— Помочь?

Я взяла в руки очередное письмо и нож для бумаг. Муж стукнул пальцем по подлокотнику, что можно было расценить как согласие.

— И что у нас тут…, — покрутила конверт. — Вычурный герб, оттиск короны на сургуче…

— Коро-оль, — сипло протянул Кэмерон и напрягся. — Прочти!

— Письмо от настоящего короля? Ничего себе!

Аккуратно вскрыла конверт, стараясь не повредить содержимое. Пробежалась сперва сама глазами, а потом прочла еще раз, но уже вслух, так как текст письма шокировал меня.

— Уважаемый лорд Кэмерон Форбс! До короны дошли слухи, что вы женились на брачной аферистке Давине Мюррей, которая известна тем, что окольцовывает физически недееспособных мужчин, чтобы в дальнейшем отобрать их имущество, переписать на себя земли и прибрать к рукам золото. Его Величество настаивает на немедленном расторжении брака и просит привести аферистку в столицу, дабы свершился праведный суд. Прилагаю к письму доказательства ее деяний. Будьте бдительны, лорд Форбс, и дайте ответ, как только это прочтете. Личный секретарь Его Величества, лорд Арчибальд Огилви.

Оторвала взгляд от письма и уставилась на мужа.

— Это как вообще понимать?

Кэмерон выглядел донельзя разозленным: крылья носа трепещут, пальцы так сжали подлокотники кресла, что побелели костяшки.

— Надеюсь, ты не думаешь, что вот это все, — я помахала письмом, — правда? Бред какой-то! Давина была невинной девочкой!

Сказала и прикусила язык, так как эта фраза прозвучала странно. Будто я отделяла себя от нее. Но пока я не была готова признаться мужу, что на самом деле — вовсе никакая не леди, и уж точно определенно — не Давина Мюррей.

— Грегори…, — прошипел Кэмерон с яростью, словно выплюнул имя брата.

— Думаешь, это он напел королю?

Кэмерон прикрыл глаза на секунду.

— Вот черт!

Прошлась нервно по комнате, так как стоять на одном месте не получалось.

— И что теперь? Ты должен ехать в столицу вместе со мной, чтобы доказать что? Что я не держу тебя насильно в мужьях и не претендую на имущество? Тебе вообще противопоказаны сейчас дальние поездки. В этих неудобных каретах…

Кэмерон молчал. По его лицу было заметно, что он усиленно думает, взвешивает слова королевского секретаря, ищет выход для нас обоих.

Глава 13

Через час перед нами выросла стопочка готовых писем. Оставалось только их доставить адресатам. Кэмерон как мог — помогал мне их составить, указывал на моменты, которые считал лишними. Но в целом из нас вышла отличная команда. Я уже неплохо понимала его жесты пальцами и научилась расшифровывать скупые комментарии. А он, в свою очередь, прислушивался к моим советам и давал возможность проявить инициативу.

— Сейчас подадут обед, а потом — отдыхать. Кэмерон, я настаиваю, чтобы ты дал себе отдых. Если не веришь мне как жене, поверь как специалисту. Я тебя как лекарь прошу: не перенапрягайся в первый же день. Завтра может накрыть откат и все то, что сегодня получалось, хоть и с трудом — может вовсе не даваться. А мы ведь этого не хотим, правда?

Я отвела непослушную темную прядь волос со лба мужа и заглянула ему в глаза. Кэмерон смотрел неотрывно, внимательно вслушиваясь в каждое мое слово. И я не сразу сообразила, что сказала больше, чем планировала. Впрочем, по моему говору и поведению, Форбс наверняка давно подметил странности и нестыковки. И даже если он лично не был знаком с настоящей Давиной, я с трудом тянула на «леди».

Умом понимала, что мне не хватает глянца и лоска, определенных манер, о которых я то и дело забывала. Но главное — не могла промолчать там, где наверняка молчала Давина. Покорности судьбе во мне было ни на гран, и уверена, что это было видно за версту.

— Кто… ты?

Медленно произнес муж, явно подбирая слова. В его вопросе не было возмущения или упрека. Только прямой вопрос, на который он хотел получить ответ.

— Для всех — леди Давина Мюррей, — тихо произнесла, откидываясь на спинку стула. — Но, если ты мне доверяешь, я расскажу о себе больше.

Кэмерон опустил веки и снова впился взглядом. Но тут раздался короткий стук в дверь, и слуга доложил:

— Лорд, леди… обед на столе.

— Спасибо. Помогите спустить лорда Форбса в столовую.

Я встала, легонько касаясь плеча Кэмерона:

— Поговорим после обеда, хорошо? Это… непростой разговор.

Кэмерон тяжело выдохнул, явно недовольный такой отсрочкой. Но я пока не знала, какими словами объяснить факт своего нахождения в чужом теле. Может, пока мы будет обедать — нужные слова придут сами?

***

За столом мы сидели вдвоем. А ели из одной тарелки, по сути. Так как я лично отбирала маленькие, мягкие кусочки для Кэмерона. Кормила его с ложки, избегая прямого взгляда. Между нами повисло напряжение: муж хотел поскорее покончить с обедом и услышать мою историю, а я старалась максимально растянуть время, чтобы собраться с мыслями. И потому разговор не клеился, мои обычные шутливые фразочки казались неуместными, и под конец обеда я вообще замолчала.

В полной тишине мы доели и Кэмерон сам отдал приказ слуге:

— Поднимите меня в покои.

Впервые столь длинную фразу он произнес чисто, без запинок. Только тихо и чуть медленнее обычной человеческой речи. Вот что значит — желание узнать правду! Мелькнула даже коварная мыслишка таким образом потренировать речь супруга, но потом я отмахнулась от нее — слишком уж жестоко. Да и Кэмерон не поймет.

Я поднялась следом за Форбсом в его комнату, и мы опять остались одни. Кэмерон лежал на постели, как послушный и примерный больной, всем своим видом выказывая нетерпение. Молчал и ждал, пока я начну. И только его горящий взгляд следовал за мной по пятам, пока я ходила от окна к двери, силясь подобрать нужные слова.

— В общем… я пришла из другого мира.

Сказала, как в прорубь нырнула. Дух перехватило, сердце испуганно екнуло. Сейчас Кэмерон рассмеется, или прогонит прочь, сочтя подобное невозможным. Но он лежал так тихо, что я рискнула продолжить, все так же не глядя на него, а устремив взгляд под ноги.

— Я работала врачом… лекарем или целителем по-вашему. Помогала людям встать на ноги. Вся моя жизнь крутилась вокруг работы, я даже ни разу не была замужем, представляешь? — хмыкнула, вспоминая свою жизнь. — Но я всем была довольна, правда. Чувствовать себя нужной, на своем месте — это очень ценно. Я всегда знала, что буду работать в больнице, с самого детства. Сначала лечила кукол и плюшевых зайцев, потом — решила осуществить мечту и пошла учиться. Впрочем… это не очень интересно тебе, — оборвала себя с нервным смешком. Молчание Кэмерона меня пугало, а смелости заглянуть ему в глаза — не хватало.

— Мне… интересно все-е.

Раздался его задумчивый голос, и я вскинула голову. Муж смотрел на меня нечитаемым взглядом, тщательно спрятав эмоции. Я не могла понять по его лицу — что же он думает обо всем этом.

— Раз интересно, тогда продолжу, — обхватила себя за плечи, вспоминая самое неприятное. — В больнице начался пожар и меня придавило бетонной плитой. Знаешь, это ощущение беспомощности и осознание близкого конца — я никогда не забуду. Лежала на полу и молила Бога о еще одном шансе. Крохотном, малюсеньком шансе пожить еще немного. Наверное, он меня услышал. Так я оказалась в теле Давины, в разгар свадебной церемонии.

— Я тоже просил, — Кэмерон подал голос, когда я замолчала. — О смерти.

Слышать подобное признание от мужчины было тяжело. Я представляю, чего ему оно стоило и как долго он был беспомощен. Не день и не два, и даже не месяц. Прикованный к постели, он проводил месяцы в одиночестве. Никому ненужный, забытый всеми. И только слуги уделяли скудное внимание, продлевая агонию, по сути.

Глава 14

Теплые мужские пальцы держали крепко, но осторожно. Кэмерон потянул меня за ладонь на себя и прошептал:

— Посиди со мной, — и тут же добавил, — хочу знать твое настоящее имя.

На душе потеплело. Форбс не просто принимал меня такой, какая есть, но и пытался узнать поближе. Эта простая просьба внезапно растрогала до слез.

— Дарья, меня зовут Дарья. Но ты можешь звать просто Даша, — впервые за последние дни выдохнула радостно. Снова называться своим именем — это особое удовольствие.

— Да-ша, — с удивлением повторил Кэмерон, пробуя непривычное имя на вкус. — Милое имя.

От такого простого комплимента снова зарделись щеки. Чем больше сближаюсь с мужем, тем чаще смущаюсь и краснею. Словно школьница! Никогда бы не подумала, что компания мужчины, пусть даже физически ограниченного, может так действовать на меня.

— Расскажи о своей жизни, той…, — попросил Кэмерон, когда я устроилась на краешке его кровати.

— Мой мир отличается от твоего, — заулыбалась, вспоминая все то, чего так не хватало в роскошном особняке Форбсов. — У нас есть такие специальные ящики, по которым показывают кино. Кино — это… очень здорово. Картинки сменяют друг друга очень быстро, и получается, что сцена оживает. Бегают животные, поют птицы, актеры играют свои роли…

Форбс нахмурился, пытаясь себе это представить, а я хмыкнула и продолжила:

— А еще каждый носит с собой вот такую маленькую штучку, — изобразила руками телефон, — прикладывают к уху и общаются с друзьями или родственниками на огромном расстоянии. И по этой штуке можно собственное изображение отправить собеседнику.

— Магия? — переспросил Кэмерон.

— Не совсем, — рассмеялась, видя его недоумение. — Техника. Эти технологии придумали люди и научились их применять в жизни. Они здорово упрощают многие вещи. Хотя лучше живого общения все равно ничего не придумали.

— Согласен, — Кэмерон провел по моей ладони пальцем. — Видеть, чувствовать, касаться… Техномагия этого не заменит.

Он такими глазами смотрел на меня в этот момент, что я не выдержала и с нервным смешком перевела разговор.

— Ты говоришь все лучше и лучше, заметил?

— Да. Но медленно. Мысленно — хотел бы сказать больше.

— Знаю, и уверена, что все вскорости получится, вернется на прежний уровень. Кстати, хотела спросить — что с тобой случилось?

Кэмерон как-то по-особенному вздохнул, словно я потревожила старую рану. Впрочем, наверняка так оно и было. И помимо физического увечья, было и что-то еще, некая душевная незаживающая рана.

— Была война… магическая, — Форбс чуть сильнее сжал мою руку, вспоминая прошлое. — В тот день я стоял в обороне, защищая границы.

— Враги прорвались? Их было много? Тебя именно тогда ранили?

Я не могла слушать спокойно, потому стала закидывать вопросами, забегая наперед. Кэмерон отвел взгляд и процедил сквозь зубы:

— Нет. Кто-то ударил в спину.

Я настолько не ожидала такого продолжения, что на миг потеряла дар речи. И не сразу нашлась, что ответить.

— Его не нашли, — ответил Кэмерон на мой красноречивый взгляд. — А я стал калекой.

— Боже мой, это так ужасно… Кэмерон, мне очень жаль. Неужели никакого расследования не последовало? А свидетели? Кто-то же должен был видеть нападавшего!

— Неразбериха… раненные… Мой враг ушел.

— А что было потом? Тебя пытались лечить? Все-таки у вас тут магия есть. Не все же такие слабенькие целители, как Давина? Разве нельзя было тебя отвезти к лучшему специалисту?

— Грегори приводил разных… Никто не смог помочь.

— Грегори, говоришь?

Я прищурила глаза, прикидывая, какое лечение мог обеспечить такой братец. Не удивлюсь, если он таскал в дом шарлатанов, изображая заботу, вместо того чтобы оплатить услуги хорошего мага.

— Он не мог, — категорично отрезал Кэмерон. — Тогда еще был жив отец.

— Только не говори, что после того, как ты слег — вскорости умер и твой папа. Не поверю, что это просто череда жутких случайностей и Грегори не имеет к ним отношения. Он же безумен! Ненавидит отца, тебя и кажется — весь мир.

Кэмерон стал еще мрачнее после моих слов. Понятное дело, что подобные подозрения ему были неприятны. Но и промолчать я просто не смогла. Внутреннее чутье подсказывало: братец явно замешан! Оставалось понять, что именно он сделал и чьими руками.

Глава 15

Форбс какое-то время молчал, переваривая мои слова, а потом произнес:

— Хочу написать… еще одно письмо. Поможешь, Даша?

— Конечно, кому на этот раз?

Вернулась за стол, отыскивая еще один пустой конверт и чистый лист бумаги.

— Королю.

Жесткий и хлесткий ответ заставил меня вздрогнуть.

— Как скажешь, — кивнула, приготовившись писать.

Кэмерон устремил взгляд в окно, где закатное солнце раскрасило небо в багровые тона.

— «Ваше Величество…»

Он диктовал медленно, делая паузы между фразами, подбирая слова, которые убедят монарха в моей невиновности и здравости самого Форбса.

— «…брак мой с леди Давиной Мюррей доброволен и осознан. Прошу не верить клевете… Здоровье, благодаря искусству и заботе моей супруги, улучшается… В скором времени надеюсь лично предстать перед Вашим Величеством…»

Когда он договорил, я отложила перо. Текст вышел коротким, но убедительным. В нем не было подобострастия, только уверенность и достоинство настоящего лорда.

— Было бы здорово, если бы ты сам смог подписать обращение, — сказала, протягивая ему перо. — Собственной рукой. Это было бы весомее любой печати и множества заверений.

Кэмерон посмотрел сперва на перо, потом на свою все еще слабую, дрожащую правую руку. И крепко стиснул челюсти. Да, для калеки это был вызов. Но Форбс принял его. И я снова им восхитилась. Какой характер!

Обхватила его пальцы своими, чтобы немного помочь. Кэмерон напрягся, а на виске надулась голубая жилка, нервно отбивая пульс. И муж медленно, с невероятным трудом, но абсолютно четко, вывел на бумаге свое имя — Кэмерон Форбс. Подпись вышла угловатой, немного небрежной, но это не имело значения. Это был его первый самостоятельный шаг назад в мир живых и властных.

После он откинулся на подушки, полностью вымотанный, но глаза блестели так ярко, что я невольно залюбовалась им.

— Мой герой, — прошептала, поправляя подушку под ним.

Он поймал мой взгляд, и его усталое лицо смягчилось.

— Вовсе не герой, — прохрипел в ответ. — Просто… муж. Не дам тебя в обиду!

Его попытки оградить меня от всех неприятностей, хотя он сам находился в незавидном положении, грели сердце и душу. В моей жизни еще никогда не было таких мужчин: самоотверженных, готовых рвать недругов зубами за меня. И подобное поведение так сильно трогало, что я не знала, как выразить эти душащие меня эмоции.

— Спасибо, Кэмерон. Для меня это много значит, — голос предательски дрогнул.

— Высшие силы даровали мне тебя… разве я могу подвести? Единственное, что меня волнует…

Он замялся, мучительно краснея.

— Что?

Я положила писчие принадлежности на стол и вернулась к постели мужа.

— Скажи честно: я тебе не противен? Инвалид, неспособный подать руку!

И столько ярости и личной боли прозвучало в этой фразе.

— Что за глупости, Кэмерон?

Я так удивилась, что даже не сразу нашлась с ответом.

— Ты заботишься обо мне, несмотря на свое состояние. Ты не отказываешься от занятий и готов терпеть боль ради результата. Ты… согласился помочь с финансовыми проблемами отца Давины, хотя он тебе вообще никто, особенно теперь, когда ты знаешь обо мне правду. Разве этого недостаточно?

— Это все не то…, — упрямо качнул головой, уперев в меня взгляд серых глаз. — Как мужчина…, что я могу тебе предложить? Мое тело меня не слушается, а ты заслуживаешь нормального супруга рядом.

— О, так ты об этом…, — я заулыбалась, вспоминая наши поцелуи и прикосновения. Они будоражили кровь, и в такие моменты я совершенно не думала о несовершенстве его тела, о немощи. Этот мужчина мог заставить меня краснеть и желать его, и, кажется, даже не догадывался об этом.

— Кому нужен калека? Ты совершенно не обязана улыбаться мне или… целовать, чтобы заставить работать. Я выполню свою часть сделки, и ты будешь свободна, Даша. Это было бы честно.

— Кэмерон, погоди… Я не…

Я не знала, как ему сказать, что думаю совершенно иначе! И уж совершенно точно не хочу держаться от мужа подальше, изображая сиделку. Я бы хотела большего, пусть не сейчас, но потом, когда он встанет на ноги. Мне интересно в нем все: его ум, и сила воли, его характер. Этот мужчина мне нравится таким, какой он есть. А уж физическую оболочку мы заставим работать как положено, просто нужно немного времени.

Мое затянувшееся молчание Форбс расценил по-своему и отвел взгляд в стену.

— Спасибо за помощь. Ты свободна на сегодня, Даша, — его голос прозвучал пусто и безжизненно. Словно он уже все для себя решил и поставил точку в наших отношениях.

— Не видела в своей жизни более упрямого мужчину, который так усиленно верит в собственное заблуждение и даже не хочет меня слышать!

Наклонилась над ним, чтобы Кэмерон был вынужден смотреть мне в глаза.

— Я хочу быть с тобой, ясно? Мне нравится все, что ты можешь предложить сейчас. Пусть это и всего лишь поцелуи. Но они особенные для меня, так как даришь их мне именно ты! Услышь меня, Кэмерон Форбс, или я на самом деле обижусь на твою твердолобость.