Не по залёту

Глава 1

Она спасла ему жизнь и ничего не попросила взамен. Только сказала: "Вы, главное, живите, пожалуйста!", дождалась приезда скорой и исчезла, будто мираж.
А он влюбился, как мальчишка, пусть давно вышел из этого возраста. Влюбился не сразу, сначала решил ее найти и вернуть долг.

========

ГЛАВА 1

УЛЬЯНА

– Пушок, ну, где тебя черти носят? – шипит в трубку Иванова. – Время без четырех минут девять. Все почти собрались. Только тебя и Бурмистрова нет.

– Бегу, Лёлька. Бегу, – пыхчу в ответ, как лошадь на последнем издыхании.

Потому что реально шевелю ногами на пределе возможностей. Чтобы и быстро было, и никого не сбить, пытаясь маневрировать в толпе.

А толпа о-го-го сегодня какая. Как по заказу, стеной прет, и все мне наперерез.

Начало лета, солнышко пригревает, на небе ни облачка, легкий ветерок с волосами, выбившимися из кички на макушке, заигрывает. Погода преотличная. Понятное дело, все гулять выперлись, не смотря, что раннее утро.

– Долго тебе еще?

– Два светофора.

Иванова тихо стонет.

Ну да, шансы успеть невелики. В лучшем случае – пятьдесят на пятьдесят. Одна надежда, что куратор задержится. У него такое, кстати, часто бывает.

– Давай в темпе вальса, Ульяш.

– Да даю я, даю, – бурчу, удачно по зеленой перебегая первый светофор и неудачно стопорясь на втором.

Он прямо перед моим носом загорается красным и обещает целых семьдесят девять секунд ожидания.

Закусив губу, буквально пританцовываю на месте, подгоняя цифры перещелкиваться быстрее, и не сразу реагирую на смех подруги.

– Да если б ты давала, Пушок, – прыскает Иванова, – наш любвеобильный Царевич Елисей не зверствовал бы так люто, как голодная собака, и не грозился не допустить нас к итоговой аттестации.

Вот засранка!

Мысленно обещаю защекотать ее при первой же встрече, а пока передергиваю плечами, представляя рожу Бурмистрова Елисея Евгеньевича, нашего куратора.

Нет, он не страшный и не старый. Молодой, ему лет тридцать пять, не больше. Симпатичный даже – многие девчонки по нему с ума сходят, глазами так и облизывают, вот только я в их число не вхожу. И входить не планирую. Получать оценки и зачеты через интим – не мой вариант учебы.

А уж через интим с женатым мужиком, чья супруга скоро родит, – табу в квадрате.

Это низко!

Это мерзко!

Это подло!

Бр-р-р, снова передергиваю плечами.

Слава богу, до итоговой аттестации остаётся чуть больше месяца. Дотяну как-нибудь, сдам госэкзамен и с превеликим удовольствием навсегда распрощаюсь с неприятным типом.

Ни одного дня под его началом работать не буду.

Да, детская клиника замечательная, и меня, как будущего педиатра, она более чем устраивает: современное оснащение, новый ремонт, коллектив, условия, место расположения, я очень сильно хочу помогать деткам становиться здоровыми, но постоянно испытывать на себе прессинг Бурмистрова – нет уж, столько нервов и моральных сил у меня нет.

Божечки, надеюсь, он не всерьез обещал завалить меня перед сдачей?

Стараясь не зацикливаться на дурном, откидываю жуткие мысли в сторону. Вместе с датчиком светофора отсчитываю последние девять секунд до переключения с красного на зеленый и твердо выдаю:

– Извини, Лёль, но спать с этим слизняком ради допуска к экзамену я не собираюсь. Это отвратительно и вообще для меня неприемлемо.

– Пф-ф-ф… ладно-ладно, не заводись, – переходит на шепот Иванова. – Я ж пошутила, Уль… прости, что неудачно. Больше не буду, обещаю.

– Прощаю, – фыркаю, не тая улыбки, – но с тебя латте с солёной карамелью.

– Ай, ты хитрюля, – смеется Оля, но вдруг становится серьезной и едва слышно проговаривает. – Всё, Пушок, звездец тебе. Не успела. Царевич прискакал… не в духе, судя по физиономии…

Вот только я ее почти не слышу.

Всё происходит так быстро и так медленно одновременно, будто перед глазами не реальность, а кадры блокбастера мелькают.

Отщелкивается последняя секунда красного. Загорается желтый. Перед пешеходником тормозит черный огромный автомобиль. На солнце глянцевые бока так сияют чистотой, что буквально слепят.

За ним еще такой же.

И следом третий.

Не знаю, с чего вдруг решаю их посчитать.

А в следующий миг из поворота, не гася скорость, вылетает КаМАЗ. Рыжая морда, выключенные фары, заляпанные грязью номера, прогнивший и облезающий кузов.

Именно грязь и ржавые борта яркой картинкой откладываются в памяти на долгие годы.

А в следующую секунду махина, которая, вроде как, и не должна ездить по этим улицам – для грузового транспорта предусмотрена объездная дорога – со всего маху таранит чистого черного четырехколесного красавца.

Визуал

Ульяна Сергеевна Пушкова,

25 лет, девочка-девочка и будущий педиатр.
Осталась пара месяцев до завершения ординатуры

Егор Владиславович Савранский
37 лет, холост, женат не был, детей нет
успешный бизнесмен, меценат, миллиардер, крупный совладелец одного из автоконцернов в Германии и просто очень привлекательный мужчина

***

Дорогие читатели, добро пожаловать в мою новую историю

"НЕ ПО ЗАЛЁТУ"

С героями многие знакомы по истории "Больше, чем сделка"
https://litnet.com/shrt/2Z_q

Нас ждут:

✔️ Героиня - девочка-девочка. Будущий педиатр, осталась пара месяцев до завершения ординатуры
✔️ Герой - серьезный мужик с бизнесом за границей и стальным характером
✔️ Разница в возрасте - ей 25, ему 37
✔️ Брак по договору

История участвует в литмобе "Мой первый"

«Мой первый» — это любовные романы о самом важном опыте в жизни каждой девушки. Они о страхе и нежности, о доверии и ошибках, романтике и всепоглощающей страсти. О нас с вами.

https://litnet.com/shrt/Jj7M

Глава 2

УЛЬЯНА

Крики, визг, разговоры, гул летящих по параллельной трассе машин и сигналы клаксонов – всё одновременно нарастает. Ширится, прибавляется в децибелах, оглушает.

И схлопывается.

Щелк.

И всё постороннее отсекается.

Одномоментно.

Я не вижу, как одни люди бегут прочь, а другие кучкуются, создают толпу и что-то обсуждают. Не чувствую, как меня толкают, чтобы занять место повыгоднее и первыми снять ролики, чтобы выложить в сеть. Не замечаю, как притормаживают машины, пытаясь объехать образовавшуюся пробку. Как где-то начинает выть сирена полиции.

Я даже про собственное опоздание в клинику забываю.

В поле видимости остается только протараненный автомобиль и высыпавшие из двух оставшихся, не задетых машин мужчины.

Охрана – моментально приходит на ум.

Не потому, что все парни молоды, облачены в строгие костюмы и комплекцией напоминают шкафы.

Их выдает подготовка.

Они действуют быстро и профессионально. Рассредоточиваются и окружают место аварии. Одни достают водителя КаМАЗа, другие пытаются разблокировать двери поврежденного внедорожника, третьи острыми взглядами фиксируют обстановку кругом, не подпуская зевак близко, и всем своим напряженным видом демонстрируют готовность при любой новой опасности действовать жестко и на поражение.

Почему-то не покидает уверенность, что у большинства из них есть оружие. И разрешение на его применение тоже.

– Савр, твою мать, дыши! Дыши, говорю тебе, – вычленяю вдруг один голос из массы.

Мужской. Сильный. Низкий.

И в то же время взволнованный.

Нет, он не истерит и не прерывается тяжелыми вздохами, но вибрирует так, что это ощущается чем-то неправильным на подкорке.

– Борь, срочно вызывай скорую. Он задыхается… Сука! Твою мать, Савр, да как так-то?! – снова тот же голос. Похоже, этот человек сейчас главный.

Моргаю и с удивлением отмечаю, что толпа вынесла меня вперед. И, если на пару шагов сдвинуться левее, то я увижу, что происходит в поврежденной машине.

– Скорая будет только через десять минут. Пробки, Клим, – с рычащими нотками в тембре отчитывается, как понимаю, Борис.

– Блдь!

– У него есть какие-то повреждения? – выкрикиваю, не имея сил и дальше оставаться безучастной.

– Что? Ты врач? – мужчины, как по команде все разом оборачиваются, реагируя на мой голос.

Острые взгляды впиваются в лицо. Пытаются вскрыть черепную коробку и просканировать мысли. Затем смотрят на того, кого я вычленила, как главного.

Он кивает в мою сторону. Один из охраны моментально отделяется от стальных, приближается, обхватывает широкой ладонью моё плечо и оперативно тянет за собой.

– Я – ординатор, – выдыхаю, пугаясь столь пристального внимания со всех сторон. – На врача экзамен еще не сдавала. Он через месяц только будет.

И то по специальности «Педиатрия».

О чем умалчиваю.

2.1

– Звать как?

– Ульяна.

– Считай, Ульяна, время твоего экзамена пришло. Спаси его, девочка.

И столько в приказе того, кого называли, если верно услышала, Климом, стали, мощи и угрозы, что мне жутко становится.

А затем я заглядываю в салон покореженного авто, встречаюсь с мутным взглядом уже синеющего мужчины и вспоминаю, зачем пошла учиться в мед.

Страх моментально растворяется под давлением обстоятельств и того привычного набора действий, которые мне следует выполнить. Ну не совсем привычного, направление не мое абсолютно. Но я понимаю, что происходит, и знаю, как именно нужно поступить, чтобы спасти человеку жизнь.

Мою маму в свое время именно из такой же ситуации спасти не смогли. Никого грамотного поблизости не оказалось. Ноль специалистов – ноль шансов.

У мужчины, в темные глаза которого я сейчас смотрю, рядом есть я. И я стану его единственным шансом на жизнь дальше, потому что даже пяти минут у него уже нет.

– Свяжитесь с диспетчером скорой помощи, – произношу четко, переключаясь в рабочий режим. Никаких чувств, никаких эмоций. Сейчас всё это лишнее. – Я должна быть с ними на связи во время операции.

– Операции? Что ты хочешь делать?

Задираю голову и смотрю в лицо Клима. Открыто. Без паники. И нервов.

Потом поистерю, сейчас, пока в моих руках жизнь, это лишнее.

– Трахеотомию. Я рассеку переднюю стенку трахеи для обеспечения дыхания.

– Что? С ума сошла, девочка?

– Сейчас я – не девочка, а его единственный вариант, – указываю подбородком на мужчину в салоне. – Других у вас нет. Скорая не успеет. Недостаток кислорода в течение трех-пяти минут смертелен для головного мозга. Хотите, чтобы я бездействовала? Тогда попрощайтесь с вашим другом.

Меряемся с главным взглядами.

Всё решает мужчина, сидящий в машине. Тот, кто, теряя сознание и хрипя, заваливается на бок.

– Что тебе надо? – сдается Клим, бросая в сторону пострадавшего нервный взгляд.

– Подстелите что-то и кладите его на землю, на твердое. Еще мне нужен скальпель или любой острый нож. Пусть даже канцелярский. Спирт – идеально. Можно водку. Нет, так нет. Дальше – трубочка из-под сока или корпус от шариковой ручки.

– Твою мать!

– У нас мало времени, – повышаю голос.

Я не знаю, где бросаю собственную сумку. Не знаю, кто находится вокруг меня. Я только вижу перед собой мужчину, точнее, его шею.

Мои руки не дрожат, как и голос, когда я общаюсь с оператором скорой помощи.

– На шее у пострадавшего нахожу область над перстнещитовидной связкой, – проговариваю вслух каждое действие.

– Верно, Ульяна. Получилось? – на связи со мной хирург, представившийся Романом Сергеевичем.

– Да, получилось. Теперь выполняю горизонтальный разрез. Длиной и глубиной полтора сантиметра…

– Всё верно. Только не спеши.

Киваю. Сглатываю.

Прислоняю лезвие к коже. Нажимаю.

Кровь совершенно не пугает.

– Вставляю трубку в трахею на пять сантиметров, – в горле пересыхает. Мой голос хрипит, но я продолжаю. – Сейчас я вдохну через трубочку. Если все правильно, то воздух вернется.

– Умница, Ульяна. Всё, как по учебнику. Делай…

Первых два дыхательных движения через трубку делаю я. С третьего пострадавший начинает дышать самостоятельно.

Смотрю, как поднимается и опадает его грудная клетка, а сам он постепенно приходит в себя. Кожа теряет синюшный оттенок.

Едва сдерживаю слезы.

Господи, я смогла.

Смогла!

О том, что в случае неудачи мне могли бы предъявить обвинение, стараюсь не думать. Потому что в случае неудачи до обвинения, судя по лицу Клима, не дошло. Меня просто сравняли бы с асфальтом.

Руки теперь буквально ходуном ходят.

Но это всё ерунда.

Живой. Вот что в приоритете.

– Вы, главное, живите, пожалуйста! – произношу мужчине, заглядывая в его невероятно глубокие стального цвета глаза.
=====
Еще одна новинка моба "Мой первый"

"Не сахарная. Мой первый" от Лены Лето и Марии Птаховой

Я простая студентка из рабочей семьи. Он преподаватель искусства из мира богемы. Цена наших отношений — его карьера и мое разбитое сердце. Но… мы рискнем?

#разница в возрасте #невинная героиня #чувственно и откровенно

https://litnet.com/shrt/QXVR

Глава 3

УЛЬЯНА

Часы показывают шестнадцать минут десятого, когда я, на ходу поправляя воротник формы и слегка пробуксовывая резиновыми подошвами по плиткам, влетаю в смотровую.

– Доброе утро, Елисей Евгеньевич! Прошу прощения за опоздание! – проговариваю скороговоркой, всем видом транслируя раскаяние.

До побеления костяшек сжимаю в до сих пор влажной ладони блокнот и ручку и с робкой надеждой заглядываю в бледно-зеленые глаза куратора. Но по холодному прищуру и недовольно скривленным губам догадываюсь, что моё опоздание спускать на тормозах никто не собирается. Зато глумиться и топтаться по и так звенящим натянутой струной нервам – еще как.

Бурмистров полностью подтверждает мою догадку.

– Батюшки-светы! Посмотрите-ка, кто к нам, простым смертным, решил снизойти?! – театрально всплескивает он руками, не скрывая ехидства в голосе. – Госпожа Пушкова собственной персоной. Ну надо же какая честь?! А я уж, грешным делом, подумал, что вы, голубушка наша, настолько в себя поверили, что решили устроить себе свободное посещение и являться на работу тогда, когда лично вам вздумается!

– Нет, конечно, Елисей Евгеньевич. Ни о чем подобном я не думала, – мотаю головой, краснея не столько под взглядами своих коллег-ординаторов, сколько от того, что на меня смотрит маленький пациент – мальчик пяти лет и его мама, сидящие на кушетке возле окна.

– Правда что ли? Может, у вас даже приемлемое объяснение вашему вопиющему поведению найдется?

Какой же он мерзкий!

Пусть как врач – очень грамотный специалист, но как человек – говно полнейшее.

– На перекрестке авария произошла, – произношу ровно, стараясь ни взглядом, ни мимикой не выдать своего к нему отношения. – Я, как единственный медик, оказывала пострадавшему помощь, пока не приехала скорая.

Новый хмык и вопрос с поддевкой.

– И как? Оказали?

– Оказала.

– Многих спасли?

Качаю головой.

– Нет, не многих. Только одного.

– Хм, как-то скудненько… – Бурмистров двигает челюстью, еще с полминуты препарирует меня колючим взглядом, затем в своей привычной манере засовывает руки в карманы халата и кивает на тех самых пациентов больницы – мальчика и его мать, – ну что ж, госпожа Пушкова, коли вы у нас сегодня надели на себя корону великой спасительницы, вам и продолжать.

С готовностью киваю и следом уточняю:

– Что от меня требуется?

Согласна на всё, только бы не выгонял. Зачет от него всё равно получать придется.

– Я хочу, чтобы вы осмотрели паренька и поставили ему диагноз. Правильный, Пушкова, а не тот, от которого его лечат уже несколько дней. Карта пациента на столе. Можете ознакомиться с последними анализами.

Облизываю губы.

– Хорошо. Я готова.

Иду к ребенку.

Краем глаза цепляю стоящую сбоку Лёльку. Пока никто не видит, она мне подмигивает и скрещивает на удачу пальцы.

«Спасибо, лапуль!» – посылаю ей мысленную благодарность.

Подхожу к мальчонке и присаживаюсь на корточки.

– Привет! Давай знакомиться? Меня зовут Ульяна Сергеевна, – протягиваю ему руку, как взрослому. – А тебя как?

Мальчик бросает робкий взгляд на мать, получает от той поддержку в виде улыбки и кивка, заметно расслабляется и, возвращая мне внимание, отвечает:

– Коля.

Ладонь мне пожимает.

Мысленно выдыхаю: контакт есть. Теперь работаем, собираем анамнез.

– Коля, ты не против, если я тебя осмотрю?

К счастью, мальчонка оказывается контактным, без капризов позволяет осмотреть и тело, и голову, и стопы, а под конец заглянуть в полость рта.

– Ну и? – так и держа руки в карманах халата, Бурмистров едва заметно раскачивается с пятки на носок и совершенно не скрывает ехидной усмешки.

Будто заранее знает, что любой диагноз, какой я не назову, он разнесет в пух и прах.

– Я бы посоветовала маме проконсультироваться с дерматологом или паразитологом, чтобы точнее подобрать антигистаминные и охлаждающие средства, – проговариваю, заглянув в медкарту пациента. – Укусы клопов не опасны, но, если ребёнок будет расчесывать их до крови и появления язвочек, может потребоваться обработка антисептиками и местными антибиотиками. А при тяжёлой форме назначение противоаллергических препаратов в таблетках и инъекциях.

– Что?! – охает мама Коли на всю смотровую. Женщина округляет глаза и смотрит на меня, как на идиотку. – Какие клопы, девушка?! Вы с ума сошли?! А еще врачом себя называете! Да у нас дома чистота и идеальный порядок, а у Коли ветрянка!

======

Участник литмаба "Мой первый"

"Нокаут. Бой за сердце" от Катерины Пелевиной https://litnet.com/shrt/86BQ

Я наткнулась на него случайно, когда убегала от людей, похитивших меня ночью в одном из баров столицы…