(не)равный обмен

Пролог

Маленькая комнатка в большом старинном замке была не самым подходящим местом для пребывания королевы, но Лоа из рода Рубис любила ее и приходила сюда столько, сколько себя помнила. Здесь было всего одно единственное окошко с покоцанным витражом, маленький столик да древнее иссохшее кресло - вот и вся мебель. Грязи и пыли, конечно, не было - убирались тут регулярно и исправно, зная странную привычку королевы, но и особого комфорта - тоже.

А еще Лоа была тут не одна.

Со стороны могло показаться, что королева держала на руках свою дочь. Но у Лоа не было дочерей - только сыновья. У которых уже были свои собственные дети, из которых - всего одна девочка.

И вот именно свою внучку королева сжимала в нежных и трепетных объятьях, сидя в кресле, и ласково ворковала с ней.

Она испытывала к девочке искреннюю привязанность и любовь. И не только потому, что в ней - впервые за много столетий! - магический дар проявился в столь юном и нежном возрасте да еще и такой силы, но и потому, что Лоа чувствовала невероятную близость с этой крохой, немного отстающей в своем физическом развитии, не по годам маленькую и хрупкую, но уже с огромным потенциалом.

И именно в этом была ее самая большая проблема…

Но сейчас королева наслаждалась этими мгновениями единения с родной кровью и беззаботно болтала с внучкой, рассказывая той, бесхитростно глядящей на нее огромными, серого цвета, как у нее самой, глазами, о далеких сказочных странах, в которых до самого горизонта простирается бушующая вода цвета топленого молока, а над ее волнами, широко распахнув крылья, свободно парят огромные драконы. Рассказывала, как, опустившись на алую траву, эти огромные существа превращались в прекрасных королей и королев с золотыми и серебряными очами, и они смеялись и танцевали, держась за руки, а множество других сказочных существ крутились и скользили вокруг них, разделяя с ними их радость.

Когда над землей сгущались сумерки, небо разрезали лазурные и алые всполохи, бросающие яркие и витиеватые блики на воду. А над горизонтом поднималось сразу два светила, и ночные птицы сотрясали своими криками воздух…

Потом Лоа запела.

Позабудешь. Но поймешь.

Тонким деревцем умрешь.

Солнышком пригреешься.

Огоньком развеешься.

Ручейком задорным, кротким

Побежишь ты по дорогам.

Огонька ты не боись,

Сердцем трепетным вернись.

Посмотри на вещи строго.

Никогда не действуй робко.

Кровь твоя проснется в миг,

Лишь проступит страха лик.

Девочка была еще слишком мала, чтобы понять слова этой колыбельной, но вид блестящих нитей, которые легчайшей паутинкой заскользили вокруг нее, вызвали у крохи чистый и бесхитростный восторг. Она тянулись за ними ручками, широко улыбалась и смеялась, а потом, зевнув и рассеянно похлопав ресницами, стала медленно погружаться в магический сон.

Мерно укачивая девочку в своих руках, королева снова и снова повторяла одни и те же слова, пока та окончательно не уснула. Но даже тогда она не остановилась, продолжая плести свое сложное и замысловатое заклинание.

Его почти разрушил кронпринц, грубо нарушивший уединение своей матери. Но королева, с обычной для себя спокойствием, закончила и только после этого обратила внимание на сына, который раздраженно заявил:

- Это колдовство богопротивно, ты же знаешь!

Лоа посмотрела на сына с пренебрежением и жалостью.

Вот же глупый мальчишка! И не скажешь, что ему почти сорок лет.

Самолюбивый и жуткий гордый мальчишка, которого обошла стороной драконья благодать, а боги наделили настолько слабым даром, что это было почти неприлично. А она, родившая его столь рано и порой не знающая, как вести себя с ребенком, многое упустила в его воспитании. И теперь была вынуждена пожинать плоды собственной глупости и неопытности… Сейчас, с высоты прожитых лет, она это понимала и горько сожалела. Но заставить себя испытывать теплые чувства к человеку, в которого он превратился, она малодушно не могла…

Она могла ему простить его эгоизм.

Могла простить холодность и даже жестокость.

Недальновидность и редкостную гадливость, совершенно неподходящую для будущего правителя.

Но ненависть к своему собственному дитя?

К маленькой крошке, в душе которой не было ни капли зла и ненависти и, Лоа была в этом уверена, никогда и не появится?

О каком наследовании престола может идти речь, если человек, претендующий на него, столь малодушен, что может ненавидеть маленькую невинную девочку?

Более того - чувствовать к ней ревность, которую, не стесняясь, он постоянно демонстрирует!

Вот и сейчас - после истеричных криков и всплеска бешенства - он заявил:

- Какова ирония судьбы! Ты уделяешь этой дряни больше внимания и любви, чем мне - твоему родному сыну!

Конечно, он был прав. Но именно за это ей не было стыдно. Где он - кронпринц, обласканный всем светом, своей женой, близкими и дальним родственниками, будущий правитель, уже сейчас наделенный определенной властью, и где - пятилетний ребенок, нелюбимый ни своим отцом, ни братьями, которые действовали по примеру отца, а только лишь ей одной - ее бабушкой и, по совместительству, Хранительницей рода.

Глава 1

- Где она?! - оглушительно пророкотал голос под сводами купальни.

Айнэ вздрогнула. Но не успела сделать и малейшего движения, как в царстве мрамора и пара появилась высокая, затянутая в черное мужская фигура.

Странное и жуткое оцепенение сковало тело Айнэ, и она с ужасом уставилась на мужчину, возникшего перед ее глазами.

- Госпожа купается... - негромко проговорил за спиной дракона евнух.

- Я вижу, - усмехнулся мужчина, оглядывая замершую в воде девушку, - Можешь идти.

- Но...

- Иди! - рыча, приказал дракон.

И раб послушался! Но что ему, действительно, еще оставалось делать?

- Вот и вы, принцесса, - это дракон уже обратился к ней.

Несмотря на воду вокруг, несмотря на весь пар и повышенную влажность, во рту Айнэ внезапно пересохло. Она инстинктивно сглотнула, попыталась пошевелиться и... не смогла.

Присутствие дракона, даже на расстоянии, даже в таком положении, ужасало, пугало и, конечно же, безразмерно смущало.

Он еще и несколько шагов вперед сделал, остановившись лишь у самой кромки неглубокого бассейна, наполненного молочной и потому непрозрачной водой, чья поверхность была изредка усыпана лепестками нежно-розового цвета. Опять же - роскошь, к которой Айнэ не привыкла и которой радовалась, как ребенок. Пока, конечно, не появилось это чудовище.

- Как вы устроились, госпожа? - учтиво поинтересовался драког. Но на самом деле эта аристократическая вежливость была лишь притворством, отличной актерской игрой, от которой Айнэ снова бросило в дрожь. - Всем ли довольны? Есть ли какие-нибудь пожелания?

Конечно, есть! Пусть он убирается отсюда далеко и, желательно, надолго, чтоб глаза его не видели! И она, так и быть, в смятении выберется из приятной ванной, чтобы поспешно сбежать и спрятаться в выделенной ей опочивальне, а после забиться в самый дальний уголок.

Но - язык не слушался ее. Всё, что она смогла - это сдержанно кивнуть и постараться поглубже уйти под воду, скрыв плечи и шею.

- Ну что вы молчите? - требовательно спросил дракон.

"А что вы здесь стоите?! - пронеслась в голове паническая мысль, - Это же неприлично!"

- Аа... - самодовольно протянул мужчина, оглядывая воду, - Вам нравится моя купальня? Что ж, это действительно отличное завершение дня. Пожалуй, мне тоже надо искупаться...

"Нет!" - завопил внутренний голос, но вслух Айнэ снова ничего не сказала. Только сжалась еще сильнее, в недоумении и ужасе глядя на то, как дракон... действительно начал разоблачаться!

Вся ее скромность, вся ее чопорность и целомудрие взбунтовались против этого зрелища. Но она по-прежнему ничего не могла сделать, будто на ее тело наложили какое-то проклятие...

Да и почему, собственно, будто?! Наверняка это драконья магия, о которой обычным смертным известно совсем ничего! Не зря же говорят про всех этих невинных девушек, которых дракон похищает даже при свете дня, и которые потом, как бы дико это не звучало, жили под опекой чудовища, радуясь своей участи и готовые сделать все, что прикажет их господин... Даже послужить отличным ужином для последнего!

Мужчина разделся быстро, но не без изящества. Айнэ ошеломленно уставила в стройную, ладно скроенную поджарую фигуру без капли жира, но с кожей смуглой и покрытой шрамами. Но они-то как раз Айнэ не испугали - это нормально, когда у мужчины есть шрамы. В отличие от женщины. Более того, они подсказали, что даже это всесильное существо может быть уязвимым.

А вот нагота...

Вот что шокировало ее на самом деле. Увидев голый крепкий торс с небольшой порослью на груди и животе, полоской уходящей вниз, внушительного размера мужской половой орган, она в панике зажмурилась и прокляла свою слабость и беспомощность перед дикой магией зверя...

Тихий всплеск и волна, доватившаяся до девушки, подсказали ей, что дракон опустился в воду. Она рискнула приоткрыть один глаз и в ужасе всхлипнула, когда обнаружила, что дракон оказался в непозволительной от неё близости.

- Что вы делаете? - в ужасе пролепетала она, уставившись в мужское лицо перед собой. Вот вроде совершенно обычное человеческое лицо - не без изъяна, более смуглое, чем кожа шеи и плеч, тоже в шрамах - но ярко-золотые глаза с узкими рептильими зрачками вмиг развеяли это предубеждение... И Айнэ стало еще более страшно.

- Принимаю ванную, разве не заметно? - весело откликнулся дракон, с любопытством разглядывая ее.

Набравшись все-таки духа, Айнэ строго проговорила - правда, тихим и все равно дрожащим от страха голосом:

- Ванная занята, господин. Возвращайте позже, когда я закончу.

- Ну что вы! Тратить время на такую ерунду! - дракон почти что улыбнулся. Но точнее будет сказать - хищно оскалился, и сердце Айнэ, пропустив удар, в ужасе пустилось вскачь. - Здесь хватит места над обоим, разве не так, прелестный цветочек?

- Не надо меня так называть, - попросила девушка, желая сейчас одного - чтобы какая-нибудь сила - не важно, чья, бога или демона - вырвала ее отсюда и перенесла как можно дальше.

- Отчего ж? Вы пахнете, как цветочек...