(не)счастье на мою голову

Пролог

Толкнув дверь в комнату дочки, захожу внутрь и вскрикиваю, когда дверь за моей спиной закрывается, и я оказываюсь прижата спиной к мужскому телу, а опускающаяся на губы чужая ладонь закрывает мне рот. Мычу в ладонь и машу руками, пытаясь отбиться, но мужчина слишком крупный. Может, это Громов? Но они все знают меня, и вряд ли Матвей стал бы поступать так.

Паника холодными щупальцами обхватывает каждый орган в моем теле, сковывая движения.

- Тише, девочка, - шепчет мужчина мне на ухо. - Я не сделаю больно, если не будешь брыкаться. Твой парень должен видеть, что ты в целости и сохранности. Ты сама мне не нужна. Я лишь хочу, чтобы Матвей принял правильное решение. А ты, как всякая девочка, должна вдохновлять его. Так что мы с тобой сейчас прокатимся в одно место. Туда приедет твой верный рыцарь и вызволит из лап страшного чудовища. То есть, из моих. Если будешь вести себя тихо, мне не придется тебя вырубать. Ты же будешь вести себя тихо?

Всхлипнув, киваю. А что еще мне остается? Господи, какое счастье, что я отвезла сына в санаторий. Он бы однозначно вступился за меня, и кто знает, чем бы все это закончилось. Но постойте-ка… Этот монстр перепутал меня с Агатой! Он думает, что Агата - это я! Первый порыв сообщить ему, что он ошибся. Но что, если тогда он убьет меня и останется дожидаться дочку? Нет, надо как можно скорее уехать отсюда вместе с ним, чтобы дочь была в безопасности.

- Умница, - поощряет он, а потом шумно втягивает ноздрями воздух. - Вкусный запах. Что это? Духи? Или ты сама такая сладкая? Если это все ты, я понимаю Грома. Такая вкусная девочка, м-м-м.

Меня подташнивает от мысли, что эта сволочь могла бы вот так разговаривать с моей дочкой. И неизвестно еще, что он сделает дальше. В голове полный туман и каша от страха и ужаса. Тело бьет мелкой дрожью, а паника накатывает горячими, липкими волнами.

- Что ж. Давай для начала закроем тебе рот, - говорит он, и отнимает руку от моих губ. - Какая хорошая девочка. Умеешь молчать. Сразу скажу. Закричишь - вырублю. Тогда тебе останется только молиться, чтобы не получить кровоизлияние в мозг. Бью я сильно, силу рассчитывать не умею. Открой ротик.

Я послушно распахиваю рот, и между губ тут же появляется какая-то тряпица. Рвотный позыв становится таким острым, что мне кажется, меня сейчас стошнит.

- Тише, малышка. Это всего лишь твое полотенце из ванной. Маленькое такое, белое. Что ты им вытираешь, м? Маленькая проказница.

Сволочь! Лицо я им вытираю! Ублюдок мерзкий!

- А теперь руки. - Он заводит их назад и связывает веревкой. Мои мысли хаотично мечутся, пока я пытаюсь решить, что могу сделать в этой ситуации, но мозг соображает слишком медленно, и я не могу придумать ничего, кроме как покорно ждать, пока он свяжет меня. - Мы немного посидим здесь, а потом поедем.

Я быстро качаю головой, и тогда мужчина обходит меня и становится напротив. Склонив голову набок, внимательно изучает мое лицо. Я хочу, чтобы он был уродлив. С испещренным постакне лицом или шрамом, перекошенный, отвратный. Но передо мной стоит молодой красавец, внешность которого портит только мерзкое содержание.

- Что такое? - спрашивает он. - Хочешь поехать сразу? - киваю. - Мы не можем так рисковать. Нас заметят соседи. - Я бросаю выразительный взгляд на часы на стене. Он прослеживает за ним и поворачивается ко мне, задумчиво глядя в глаза. - Мы спешим? - Киваю. - Скоро кто-то должен прийти, - догадывается он, а я моргаю и киваю одновременно. - Тогда будем аккуратно выбираться. И помни, малышка, любая выходка с твоей стороны - и ты без сознания. Кивни, что услышала и осознала. Умница. Поехали.

Он достает из кармана джинсов телефон и набирает номер.

- Ве́таль, подгони машину максимально близко к подъезду. Тебя, блядь, забыл спросить! Быстро, я сказал!

Мы спускаемся в лифте, и я мысленно сокрушаюсь, что сейчас разгар рабочего дня и максимум, кого мы можем встретить, - это бабулек возле подъезда. И то маловероятно, потому что на улице слишком жарко. Выйдя из подъезда, я кручу головой, но вокруг ни души. Да что это за двор такой ненормальный! Буквально у каждого дома всегда сидят бабульки! А в нашем они сегодня как будто вымерли!

Меня заталкивают в машину на заднее сиденье, и мой похититель садится рядом. Водитель срывает машину с места, и мы несемся прочь со двора. Я чувствую, как на меня смотрят, и поворачиваю голову в сторону похитителя. Он оценивающе блуждает взглядом по моему телу, слегка задравшемуся подолу сарафана, “гладит” коленки, а потом осматривает лицо.

- Я думал, ты моложе, - наконец произносит он. - А Громов не дурак, - цокает языком и улыбается, - любит дам постарше. Все верно, с такими, как ты, не останешься голодным. В прямом и переносном смысле, - подмигивает мужчина, а мне хочется выплюнуть свое полотенце прямо ему в лицо.

Остаток дороги мы едем молча. Заезжаем в какой-то полузаброшенный гаражный кооператив, и мне кажется, что живой я отсюда не выберусь. Все тело трясет от страха. Я сбивчиво молюсь Богу и прошу его защитить моих детей.

Похититель вытаскивает меня из машины и тащит в гараж. Удивительно, но он пустой, и в нем очень чисто и аккуратно. Я ждала какую-нибудь ржавую заброшенную коробку, где меня свалят на грязный пол и оставят дожидаться моей участи. Но вместо этого мужчина бережно усаживает меня на диван и присаживается напротив на корточки. Положив руки мне на колени, он слегка сжимает их.

- Хочешь чего-нибудь? Пить? В туалет? - Я медленно качаю головой. В фильмах похитители со своими жертвами обращались совсем не так нежно. Но это иллюзорная нежность, Тина. Не обманывайся. Если не выполнят его требования, он так же, как и маньяки в кино, пристрелит тебя. Вон у него за поясом и пистолет имеется. Я снова начинаю дрожать. - Замерзла? - Испуганно глядя на него, качаю головой, стараясь запомнить все черты, чтобы потом описать его полиции. Но, как на зло, в голове ни одна мысль не задерживается. Здравый рассудок пытается пробиться сквозь пелену ужаса, но безуспешно. - Боишься? - Киваю. - Если твой мужчина будет вести себя разумно - и ты тоже, - то тебе ничего не угрожает. Ладно, - поднимается, слегка похлопав по коленке. - Отдыхай. Я пока позвоню Грому.

Глава 1

Тина

Я намеренно вызываю в голове воспоминания о том дне, когда парень по кличке Борзый похитил меня, перепутав с моей дочкой. Тогда мне было жутко страшно, а сейчас случившееся воспринимается мной как некое приключение. Может, потому что все давно позади, и этот самодовольный засранец даже пытался заигрывать со мной. А еще потому что он на самом деле не представлял угрозы. Хотя кто знает, как все могло бы повернуться, если бы Борзый не был заинтересован в благополучном исходе.

Железная дверь грохает, и конвойный бросает на меня заинтересованный взгляд.

- Проходите.

Я проскальзываю мимо него, стараясь не касаться решетки, за которую он держится, и дверь за мной с лязгом закрывается, заставляя вздрогнуть. Какое же мерзкое место! Ненавижу сюда приезжать. Мне кажется, я потом несколько дней не могу смыть с себя тюремный смрад и отвратительное ощущение, будто меня окунули в грязь. Если бы не необходимость, я бы ни разу не навестила Ровинского. Пусть бы сгнил в этом клоповнике!

Меня проводят по коридору, стены которого до середины выкрашены ужасной зеленой краской. Я всегда задавалась вопросом, кто так аккуратно рисовал окантовку на таких “панелях”? Всегда идеально ровная полоса более темного оттенка. Такая же была в детской поликлинике, куда я водила Агату в раннем детстве. Там, правда, эти панели были голубыми, но тоже нанесенные масляной краской и с этой ровной полосой.

Господи, о чем я только думаю? Какие к черту панели? Похоже, я буду гонять в мыслях любую тему, только бы не думать о том, что сейчас встречусь с самым отвратительным подонком в своей жизни.

- Остановитесь, - произносит конвойный, а я борюсь с желанием заложить руки за спину и встать лицом к стене, как делают в фильмах. К счастью, заключенная тут не я, так что, слегка встряхнув кистями, выдыхаю. - Проходите.

Распахнув дверь в комнату свиданий, мужчина пропускает меня внутрь. Проходя глубже, чувствую на своей заднице его похотливый взгляд. Мне не привыкать к такой реакции, и все равно как-то мерзко.

- Простите, кофе не предлагаю, сами понимаете.

- Да уж, - отзываюсь, глядя на него.

Сгинь, зараза! Такой же, как мой муж. И почему ко мне все время липнут такие вот… очаровательные засранцы? Симпатичные мужчины, осознающие степень своего обаяния. Но от того и самые отвратительные, потому что кроме собственных потребностей не замечают вокруг ничего.

- Лицом к стене! - слышу из коридора и судорожно втягиваю воздух. Кажется, сейчас я встречусь с мужем. - Пошел.

В дверном проеме возникает фигура Юры. На лицо он немного осунулся за этот год, но в целом остался таким же, каким и был.

Мы познакомились с мужем, когда я училась на первом курсе института на факультете отельного бизнеса. Как же я мечтала укатить в какую-нибудь Турцию и стать управляющей отелем. А еще лучше - купить свой. Крохотный, на пару номеров, но родной и уютный. Но моим мечтам не суждено было осуществиться, потому что Ровинский буквально ворвался в мою жизнь на одной из студенческих вечеринок.

Обаятельный, красивый. Он щедро осыпал меня комплиментами, много шутил и не давал проходу. Мне это, конечно, льстило. Я влюбилась если не за пару часов, то за пару дней точно.

Юра не учился не то что с нами, он в принципе не видел смысла в высшем образовании. В то время каждый, у кого была такая возможность, занимался бизнесом. Торговля, какие-то школы, повсеместно открывавшиеся в нашем городе, разные услуги. Что угодно, на чем можно было построить бизнес. Юра промышлял покупкой, продажей и хранением автомобильных шин. Крутился в автомобильном бизнесе как белка в колесе.

Через три года наших отношений я забеременела, и мы сразу поженились. Юра еще сильнее ушел в работу и начал стремительно подниматься. Мы тогда так обрадовались, что у него пошел бизнес, что я даже не заметила, когда у мужа появились новые увлечения. Бильярд, карты, казино, девочки, водка рекой. Он все чаще уезжал “по делам” и все реже бывал дома. Но я все прощала и верила ему, потому что любила.

- Мой Цыпленок, - произносит муж своим бархатным, но уже не таким приятным тембром. Он немного просел и стал более сиплым. Кривлюсь, потому что с некоторых пор ненавижу это прозвище. А как же раньше таяла от него! - Рад тебя видеть, - добавляет Юра и садится на железный стул, прикрученный к полу.

Конвоир становится на входе, а Юра кладет скованные наручниками руки на стол, гремя цепью.

- Юра, я пришла просить тебя подписать документы на развод.

- Ты же знаешь, Цыпленок, я не подпишу. Насколько помню, ты собиралась подавать в суд.

- Я подам, но хочу договориться с тобой полюбовно.

- Полюбовно не выйдет, Цыпленок. - Черты его лица заостряются, а взгляд становится настолько пронзительным и резким, что я ежусь. - Или ты будешь моей, или умрешь.

- Э, угрозы, - осекает его надзиратель, а мои глаза расширяются.

- Я пошутил, командир, - хищно скалится Юра, не сводя с меня взгляда. - Малышка, ну зачем ты так? У меня же никого, кроме вас, нет. Ты, моя крошка Агата и мой богатырь Паша.

- Крошка Агата, - кривлюсь брезгливо. - Она уже замужем и сама мать.

- Да, я знаю. Хорошо устроилась. Сюда тоже долетают птички с новостями. Выйду, надо перетереть с ее муженьком. Может, бизнес вместе наладим.

- Не смей приближаться к ним, - шиплю я.

- Не возбуждайся так, Цыпленок, - хмыкает он. - Она и моя дочь. Имею право. Моя же?

Откинувшись на спинку стула, тяжело вздыхаю.

- Зачем я тебе, Юра?

- Я ж люблю тебя, глупая. Забыла совсем? Выйду - напомню.

Молча встав, я дергаю на себя дверь и выхожу. Ровинский что-то кричит мне в спину, но я бегу из этого места, останавливаясь только перед каждой решеткой, которую мне открывают надзиратели.

Любит он меня. Любит. Подонок. Интересно, когда проигрывал деньги, отложенные на спасение жизни сына, тоже любил? Когда трахал своих шлюх, тоже любил? Сволочь!

Глава 2

Тина

- Валентина Герасимовна, в целом все идет своим чередом, - сообщает врач, когда я отпираю дверь в квартиру. - Через неделю можем начинать подготовку к операции.

- Мы уже приготовили деньги, - произношу я, все еще не в состоянии поверить в то, что у моего сына наконец будет новая почка. Мы так долго этого ждали!

- Хорошо, хорошо, - спокойно произносит врач. - Тогда в понедельник к восьми привозите Павла в клинику. Думаю, операция много времени не займет. У него молодой организм, так что и реабилитация должна пройти быстро.

- Спасибо вам за хорошие новости, - благодарю и прощаюсь с врачом.

- Мам? - зовет Агата из кухни.

- А ты почему дома? - захожу и вижу, как дочь кусает большое яблоко.

- Последние два урока отменили, - прожевав, отвечает она.

- В котором часу едешь на танцы?

- У меня первый красный день. Алину Вениаминовну я уже предупредила.

- Хорошо. Папа не звонил? Не могу с ним связаться.

- Не-а.

- Ладно, я заехала за правами, забыла их дома. Поеду заберу Пашку, но перед этим заскочу к папе. У меня хорошие новости.

- Какие?

- Пашке сделают операцию.

- Правда? - дочка вскакивает со стула и бросается мне на шею. - Ура! Наконец-то!

Я смеюсь и обнимаю свою малышку, не в силах вобрать в себя все восторженные эмоции, которые меня переполняют. И мне так не терпится поделиться этой новостью с Юрой, что даже тело вибрирует. Поцеловав дочку и забрав водительское удостоверение, я выезжаю в офис к мужу. Недавно у него в бизнесе был небольшой кризис, и Юре пришлось организовать свой новый кабинет на складе, но я помогла ему создать там рабочую атмосферу и немного уюта. Он даже говорит, что так лучше, потому что работники постоянно под присмотром.

Припарковав машину недалеко от входа, я иду в конец склада, где расположен офис мужа. По дороге здороваюсь с сотрудниками и поглядываю на процесс упаковки новых шин, которые готовят к отправке. Юра такой молодец! С нуля построил свой бизнес, не попросив у родителей ни копейки. Купил нам с дочкой по машине, свозил на море за границу, показал мне Турцию, о посещении которой я так мечтала. И позволил заниматься любимой работой на полставки, чтобы я могла уделять время сыну, который отчаянно нуждается в родительской заботе.

Открыв дверь, я сразу захожу, как делаю это обычно. А когда шум склада стихает, отчетливо слышу стоны и шлепки тел друг о друга. Внутри меня все холодеет. Я, как, наверное, всякая женщина, попавшая в такую ситуацию, до последнего надеюсь, что это не мой муж. Наивно полагаю, что мой-то точно не мог.

Мог…

Завернув за угол в зону, где я обустроила для мужа обеденный уголок, замираю и в шоке накрываю рот ладонью. Можно сколько угодно обманывать себя и убеждать в том, что мой любящий муж не изменяет мне, но глаза врать не станут.

Юра стоит спиной ко мне, расположившись между раскинутых женских ног на высоких каблуках. Его штаны расстегнуты и едва держатся на заднице, пока он вколачивается в тело какой-то женщины.

- О, боже, - непроизвольно вырывается из меня, и Юра замирает.

Из-за его плеча выглядывает Татьяна, его постоянная клиентка - владелица магазина автозапчастей. Эта дрянь в прошлом году была на дне рождения моего сына! С мужем, на минуточку!

- Тина? - тихо спрашивает она, будто увидеть меня тут - это прямо неожиданность года.

- Вот блядь, - шепчет Юра и, покинув тело Татьяны, застегивает брюки.

Она быстро сводит ноги и, опустив юбку, спрыгивает со стола.

- Слушай, Тина, это… - она пытается подобрать слова, пока застегивает блузку, но я качаю головой.

- Пошла вон, - выдавливаю из себя сиплым голосом.

- Да. Иду, - бормочет она, отводя взгляд и, схватив с кресла сумку, выбегает.

Входная дверь бахает, закрываясь, и я вздрагиваю.

- Цыпленок, - говорит Юра, приглаживая растрепанные волосы, а я почему-то думаю о том, что ему пора подстричься. Чушь какая! Разве это сейчас важно?!

- Как давно? - так же сипло спрашиваю я. - Она одна или их несколько?

- Разве это имеет значение? - спрашивает он и сжимает челюсти, играя желваками. В последнее время я совсем не узнаю своего мужа, а сейчас передо мной вообще стоит какой-то незнакомый мужик. - Ну поигрались немного. Что тут такого страшного? Я же все равно вечером приду домой и лягу в твою постель. Люблю-то я тебя. Слушай, среди бизнесменов это нормальная практика. Ну ты чего, Цыпленок? - он делает шаг ко мне и поднимает руки, будто хочет прикоснуться, а меня мутит. Кто знает, где побывали до этого его руки?

Мое лицо кривится в брезгливой гримасе.

- Не смей прикасаться ко мне, - выдавливаю из себя и дергаю рукой, когда он снова пытается дотянуться до меня. - Ты… ты просто растоптал все, что между нами было.

- Ой, ну не драматизируй, - бросает он раздраженно. - Ты как Агата, ей-богу. Но ей можно такую чушь нести, она еще ребенок. Но ты-то? Взрослая женщина. Возьми себя в руки. И посмотри на ситуацию здраво. Таня - наш самый крупный клиент. А благодаря нашей связи она подтянула ко мне еще и своих конкурентов. Ты хоть осознаешь, какие перспективы открываются?

- Какие перспективы? - ахаю я. - Ты только что предал нашу семью! Предал меня! Нашу любовь!

Он закатывает глаза и шумно выдыхает.

- Тина, не еби мне мозги, - режет он. - Ты по делу? Чего приехала?

- Уже ничего, - выплевываю я и, развернувшись на каблуках, вылетаю из его офиса.

К машине буквально бегу, не замечая ничего вокруг. Боль, разъедающая кислотой мои внутренности, пока еще контролируема. Я не привыкла демонстрировать свои чувства на публике, и только это помогает мне сесть за руль и доехать до дома. Юра за мной ожидаемо не побежал. Все, что у него может ассоциироваться с драмой и выяснением отношений, под запретом. Он сделает все, чтобы не прояснять ситуацию и не оправдываться. Вплоть до того, что обставит все так, чтобы обвинить во всем меня. И как меня - такую умницу и красавицу - угораздило влюбиться в такого… мудилу?! Вот прямо вслух произношу это слово, хоть обычно не использую обсценную лексику.

Глава 3

Тина

Входная дверь снова хлопает, а я не могу отвести взгляд от пустого сейфа. Мне очень хочется моргнуть и, открыв глаза, увидеть, что деньги там все же лежат. Несколько аккуратных стопочек, приготовленных на лечение сына. Но, сколько ни моргаю, там не появляется ни одной купюры. Разворачиваюсь, чтобы пойти за телефоном, и сталкиваюсь с хмурым взглядом мужа.

- Юра, там… - севшим голосом произношу и киваю на сейф. - Там ничего нет.

- Я в курсе, - отвечает он, а я даже не обращаю внимания на его пугающе грозный вид.

- Но как… куда… В понедельник Пашке ложиться в больницу. Ты их куда-то перенес, да? Ты положил их на счет? Тогда надо снять, - начинаю тараторить я. - Яков Владиславович сказал, что с понедельника начнет готовить Пашку. Операцию назначат, как только его организм будет готов. Куда ты спрятал деньги? Мы же сможем их быстро снять? Впереди выходные, банки не будут работать.

- Денег нет, - отрезает Юра, прерывая мою торопливую речь.

- Надо будет еще в школу сообщить, чтобы домашку ему… Что? - наконец мозг обрабатывает сказанное мужем.

- Денег нет, - повторяет безжалостным ледяным тоном муж.

- Как это нет? - я все еще хочу верить в то, что все это какая-то комедия, но больше похоже на сюр. Сложно смириться с правдой, когда годы подготовки к этому моменту пущены коту под хвост. Когда осуществление мечты всей семьи не просто откладывается, оно нещадно рушится. - А где они, Юр?

- Я проиграл.

- Что? В каком смысле?

- В карты проиграл! - бросает раздраженно и смотрит на меня исподлобья.

- В карты? - переспрашиваю, будто услышала неправильно. А, может, и правда, я не расслышала или не так поняла.

- Да. Блядь, Тина, не тупи! - рявкает он. - В карты! Знаешь, люди играют в них на деньги? Я играл и проиграл.

Он разводит руками, типа, ну, дело-то житейское, с кем не бывает. А внутри меня просыпается истеричка и фурия. Я чувствую, как закипает кровь, как она горячей лавой стремительно разносится по венам. Моя кожа начинает гореть, а шум в ушах нарастает. Я впадаю в состояние, когда не чувствую ни лица, ни тела. Только чистую ярость, которая движет мной.

- Как ты посмел?! - реву я яростно. - Ты кто такой, чтобы распоряжаться этими деньгами?!

- Я их заработал! - не отстает мой муж. - Я! Ты, блядь, в отель игралась, пока я ебашил сутки напролет, договаривался с бандитами, рисковал своей жизнью! Строил этот ебаный бизнес, чтобы вы ни в чем не нуждались! Так что закрой рот и не смей так со мной разговаривать!

- Это деньги на лечение сына! Ты бесчувственный подонок! Ребенок не может нормально жить без этой операции! Ему даже бегать запрещено!

- Заткнись, я сказал! - ревет он. - И радуйся, что я тебя на кон не поставил! Хотя мне предлагали. Но я отказался, поняла?! Так что я сделал тебе одолжение.

- Да лучше бы ты меня поставил, чем лишил нашего сына надежды! Какой ты после этого отец?! Донор спермы, а не отец!

Юра замахивается и бьет меня наотмашь так сильно, что моя голова дергается, и я падаю на пол. Лицо прошивает пекучая боль.

- Папа! - ахает за его спиной Агата, и сквозь пелену слез я вижу, как они с Пашкой бегут ко мне.

Тряхнув головой, прогоняю воспоминание и стираю влажные дорожки со своих щек. Столько времени прошло, но я до сих пор помню тот день так отчетливо, будто весь этот ужас произошел вчера.

Как-то в наш отель на летнюю подработку устроилась студентка факультета психологии. Милая девочка Вита, с которой мы на одной из ночных смен заболтались за чаем, и я, сама не понимая как, рассказала ей свою историю. Она ответила, что для душевного спокойствия мне надо найти в себе силы простить мужа и отпустить. Возможно, тогда он тоже сможет отпустить меня. Сегодня я поняла, что ни один из нас не отпустил и, похоже, не намерен. Да и как я могу простить его подлый поступок? Он еще и меня пытался обвинить в том, что я чрезмерно драматизирую. Но разве может вообще быть применимо слово “чрезмерно”, когда речь идет о здоровье ребенка? Там вообще меры нет.

Я едва помню, как доехала до дома. Поднимаюсь в квартиру и, войдя внутрь, устало прислоняюсь спиной к двери. Еще только утро, а у меня уже ощущение, что из меня высосали все соки. А мне ведь и на работу ехать. Не знаю, как найду в себе силы улыбаться клиентам и коллегам.

- Ма? - Пашка выглядывает из комнаты.

На моем лице появляется улыбка. Сейчас, когда мой сын пышет здоровьем, я могу наконец свободно дышать, зная, что у него есть шанс прожить долгую, счастливую жизнь.

- А где ты была?

- Ездила по делам.

Я не рассказываю детям о встречах с их отцом. В тот злополучный день и Паша, и Агата вычеркнули его из своих жизней, заявив, что отныне у них есть только мама.

- Ма, у меня кеды порвались.

- Паш, рано еще в кедах ходить, - разувшись, подхожу к сыну и целую любезно подставленную щеку. Как всякий подросток, он не любит эти “телячьи нежности”, как их называет мой сын. Но терпит, потому что в этом нуждаюсь я.

- Ма, ну все уже ходят, - тянет Пашка.

- Ладно, с зарплаты купим.

- Пасиб, - коротко отзывается он и скрывается в своей норке, а я иду в ванную.

Хочу смыть с себя напоминание о тюрьме. Выдраить свое тело мочалкой, чтобы оно покраснело. Плеснуть на него кипяток, облиться гелем для душа и шампунем, начистить кожу до блеска и скрипа. Могла бы снять слой кожи - сделала бы это, не задумываясь, настолько мне омерзительно то место и человек, которого я там посещаю.

Сбросив одежду, с отвращением смотрю на нее. С какой огромной радостью я бы сожгла ее! Но у меня не слишком разнообразный гардероб, чтобы разбрасываться вещами. И каждая копейка на счету. Пашке вон новые кеды нужны. Агата с Матвеем нам, конечно, помогают, но я чаще всего отказываюсь, аргументируя тем, что нам всего хватает. Принимаю только подарки. Взять для меня деньги - это уже слишком. Пашку балуют, папу моего, и на том спасибо.

Глава 4

Тина

Я подхожу ближе, пока не понимая, какое чувство во мне ярче: ярость или страх. Как там называли этого молодчика? Борзый? Черт, да это прозвище просто создано для него! Буквы, блин, кто-то складывал в это слово, зная, что рано или поздно появится на свет мальчик, которого во взрослом возрасте будут называть именно так.

Борзый отрывается от стойки и идет в мою сторону.

- Тихо всем! - рявкает он, и его компания немного стихает. Слегка прищурившись, он сверлит меня своими синими глазами, а я… тушуюсь, как девчонка. Боже, что за глупая реакция?! Мне сорок один! А он… мальчишка просто! - Ну привет, красавица.

- В прошлый раз, помнится, ты обращался ко мне на “вы”, - не удерживаюсь от шпильки.

- Обращался, - прикусив губу, он слегка склоняет голову набок, окидывая меня таким взглядом, от которого щеки вспыхивают. Та что ж такое-то? - Вам больше нравится так? - задает он провокационный вопрос. - Мне кажется, немного похоже на ролевые игры. Я мог бы быть вашим нерадивым студентом, а вы - моей секси-преподавательницей. Или маминой подругой. Или…

- Зачем вы здесь? - перебиваю его, тоже переходя на “вы”, не до конца понимая, спрашиваю только о нем или о его свите тоже.

- Хотели снять номер, чтобы немного… - он окидывает взглядом своих друзей. - Немного отдохнуть. Мы готовы заплатить за самый дорогой.

- Насколько я знаю, у нас нет свободных номеров.

- А я знаю, что вы всегда держите парочку про запас на случай овербукинга. Так это работает? Или вот я могу, например, набрать мою сестру, и у вас внезапно появится свободный номер, - он достает телефон и просто держит его в руке. - Моя сестра - Алиса Громова.

- Вы считаете этот поступок достойным мужчины? - зачем-то спрашиваю я.

- Ты права, - немного ослабив браваду, Борзый возвращает телефон в карман. - Прости, и правда прозвучало тупо. Но как будем договариваться, Валентина?

Я практически скрежещу зубами от злости. Мне так хочется, чтобы эта гоп-компания покинула отель, что я уже сама готова вытолкать их из здания, но тут в фойе заходит компания шведских бизнесменов, приезда которых мы ждали. Я на автомате выпрямляю спину и задираю подбородок.

- Угомоните, пожалуйста, своих друзей, чтобы они не мешали гостям заселяться, а мы с вами поговорим в моем кабинете.

- Да? - хитро улыбается он. - Минутку.

Борзый подходит к одному из парней, быстро что-то говорит ему. Тот бросает на меня похотливый взгляд, под которым я немного ежусь. Хлопнув его по плечу, Борзый разворачивается ко мне, а остальная компания… выходит из отеля. Вот так просто? Достаточно было попросить?

- Пойдем поговорим, - произносит он, становясь практически вплотную ко мне. Нагло вторгается в личное пространство, обдавая облаком дорогой, терпкой мужской туалетной воды.

- О чем? Ваши друзья, как я и хотела, покинули отель. Остались только вы.

Он прищуривается и качает головой. Я ловлю себя на мысли, что этот мальчишка очень опасный тип. Хищник. Не успеешь глазом моргнуть, как можешь оказаться голой с раздвинутыми ногами. Соблазнитель, которому - уверена - даже толком напрягаться не надо, чтобы снять девушку.

Господи, Тина, ну что за чушь у тебя в голове?

- Они могут вернуться в любую секунду, - произносит он, а потом понижает голос до сексуального вибрирующего тембра и добавляет: - Веди… те меня в свой кабинет, - опускает взгляд на мою грудь, где к лацкану форменного пиджака приколот бейджик и добавляет: - Валентина. Будем договариваться.

Мне хочется сказать ему “секса не будет”, но эта фраза кажется дурацкой, учитывая, что он-то, в сущности, и не предлагал. Это уже мои домыслы. Боже, не хватало еще фантазировать о зарвавшемся молодчике.

Молча развернувшись, я твердым шагом направляюсь в свой кабинет. Бросив улыбку заселяющимся гостям, прохожу в коридор, где расположены кабинеты. Подойдя к своему, открываю дверь ключ-картой и, распахнув ее, указываю Борзому, чтобы проходил внутрь.

- Прошу.

- Дамы вперед, - усмехается он и картинно кланяется. Клоун.

Не сдержавшись, совершенно непрофессионально фыркаю и первая захожу в кабинет. На столе горит настольная лампа, но в остальном в кабинете полумрак. Развернувшись, хочу включить свет, но Борзый стоит уже прямо передо мной. Я едва не касаюсь его груди своими выдающимися четверками. Испугавшись, отступаю на шаг. Он наступает, я отхожу назад. Так мы “танцуем” до самого стола, пока я не догадываюсь выставить вперед ладонь.

- Стоп!

Он резко останавливается и озадаченно хмурится.

- Вы, наверное, меня неправильно поняли, - стараюсь говорить максимально строгим и серьезным голосом.

- А как я вас понял? - склонив голову, Борзый сверлит меня заинтересованным взглядом, под которым я тушуюсь, как девчонка.

- Вы что-то там надумали себе, - не так уверенно отвечаю я.

Может, он и правда ничего такого не имел в виду? Тогда какого черта наступал на меня и оттеснял к столу? Стоило мне подумать об этом, картинки о том, что могло случиться, не останови я его, заполоняют голову. Ой, Тина, Тина. Какая же ты недо… в общем, секс тебе нужен. Срочно! Главное, не с Борзым. Этого еще не хватало.

- А что я надумал? - произносит он так, что я невольно заслушиваюсь. Медленно, тягуче, с какими-то бархатными низкими нотками, которые резонируют с моей внутренней дрожью.

- В общем, мест в отеле нет, - отрезаю я.

- Это я уже понял.

- Тогда зачем вы пришли сюда?

- А вот это уже правильный вопрос, - тише отвечает он и подцепляет пальцем мой бейджик. Отпускает, и тот легонько шлепает меня по груди. Едва ощутимо, но я чувствую, как учащается мое дыхание и пересыхает во рту. Соски предательски напрягаются под тяжелым, темным взглядом Борзого. Я делаю судорожный вдох и поправляю полы пиджака. - Готова услышать ответ? - еще тише спрашивает Борзый, подаваясь вперед.

Глава 5

Тина

Я раздраженно дергаю плечом, понимая, что ответ мне совсем не понравится.

- Я пришел сюда за тобой.

- В каком смысле? - не дышу в ожидании ответа на новый вопрос.

- Ну ты шла впереди, а я - за тобой, - потешается засранец. - Тебе… вам кто-нибудь говорил, что у вас, - он подчеркивает последнее слово, - зачетная попка? Сочная такая. Так и хочется ее…

- Стоп! - снова торможу его, но, кажется, Борзого это совсем не смущает.

Он подается вперед и носом шумно втягивает воздух у моих волос.

- М-м-м… сладкий, терпкий, - произносит он медленно. - Восточный. Пряный. Вы очень вкусно пахнете, Валентина.

- Вы не могли бы… эм-м-м… отодвинуться? - смущаюсь я. Да что ж такое-то?! Почему я не могу просто жестко дать ему отпор?!

- Зачем? - тихо спрашивает он. - Посмотри, как ты дрожишь рядом со мной. Ты же тоже хочешь.

- Чего хочу? - задаю наитупейший на свете вопрос.

- Меня хочешь. Секса. Трахнуться. Чтобы тебя вые…

- Прекрати! - рявкаю на него и делаю шаг в сторону, вырываясь из этой похотливой дымки, которой Борзый так умело окутал меня. - Чего ты хочешь?

- Ну я же сказал уже. Тебя, - он смотрит прямо мне в глаза, просверливая дыры в моей обороне. Нет, я, конечно, не сдамся на милость наглого, зарвавшегося молодца. Но мозги в его присутствии, кажется, подтекают, и мне стоит научиться давать ему отпор. Прямо сейчас, иначе потом может быть поздно.

- Никакого секса между нами не будет.

- Почему это? Зачем вообще даже думать? Ты хочешь, я хочу. Бам! Идеальное совпадение.

- Бам, - качаю головой и выдыхаю. - Слушайте, я не буду заниматься с вами сексом. Свободного номера в отеле нет.

- Меня и твой кабинет устроит. Могу усадить тебя на стол, задрать твою сексуальную юбку. Обещаю даже строгую прическу не портить. Она, кстати, тебе идет.

- Нет! - жестче произношу я. - Сказала же: никакого секса не будет! Номера в отеле нет! Звоните кому хотите, от этого номер не появится! Резервного тоже нет!

- Ну что ты так возбуждаешься? А хотя возбуждайся. Злой секс самый сладкий, - подмигивает Борзый, а мне хочется залепить ему пощечину. Кажется, этот парень никогда ни в чем не знал отказа.

- Нет, - повторяю. - Прошу покинуть отель.

- Раз нет, тогда сходи со мной на свидание.

- Что за глупости? - хмыкаю я. Дурачок какой-то. Зачем ему я? Они пришли в компании моделей, не меньше. - Вряд ли ты хочешь со мной на свидание.

- Хочу, - настаивает он и становится серьезным. Я сглатываю. Такой он еще опаснее.

- Найди себе ровесницу.

- Не хочу ровесницу, - он качает головой. - Хочу тебя. Я, может, однолюб.

- Когда же ты влюбиться успел?

- Когда ты со связанными руками сидела в гараже моего друга. Или когда похищал. Сам не знаю, но уж как случилось, так случилось.

- Господи, это какой-то сюр, - вздыхаю и приглаживаю на висках уложенные волосок к волоску пряди. - Слушай… как тебя зовут?

- Андрей, - снова улыбается он. - И мне нравится, когда ты обращаешься ко мне на “ты”.

Игнорирую его веселье и провокации.

- Андрей, из-за вашей компании у меня могут быть проблемы.

- Ну так давай мы с тобой… порешаем эту проблему, - он выделяет слово “порешаем” такой интонацией, что сомнений в его намерениях не остается. Хотя какие тут сомнения, если он раньше озвучил свои желания. Секс. Трахнуть. Вые… Ой, мамочки, так недолго и скатиться в вульгарную речь.

- Мы ничего решать, - выделяю слово воздушными кавычками, - не будем. Вы сейчас благополучно покинете отель, а я останусь работать.

- Почему ты отказываешься от свидания? Всего одно. Если я буду совсем плох, разрешаю меня бросить. Можешь даже произнести пафосную речь по поводу остаться друзьями. Как тебе?

- Андрей, у меня правда могут быть проблемы, - снова избегаю отвечать на его предложение. - В это время я должна быть у ресепшена, а меня там нет. Пожалуйста…

- Хорошо, - внезапно серьезно произносит он.

Выключает и свою агрессивную сексуальность, оставляя только природную, а еще клоунаду. И в эту же секунду он становится для меня странно привлекательным. Не хочу испытывать симпатию к этому мужчине, но как-то само-собой так выходит. Может, у меня какой-нибудь Стокгольмский синдром? Борзый меня похищал, а я прониклась к нему странным доверием. Ну нет, для такого совсем должна кукуха поехать, а моя вроде на месте. Неосознанно поднимаю руки и снова приглаживаю волосы, будто проверяю, на месте ли еще моя “крыша”.

- Я уведу друзей, - продолжает Андрей, - но вернусь.

Я едва успела чуток расслабиться, как он повергает меня в новый шок.

- Что? - спрашиваю, боясь, что расслышала неверно.

- Я уведу друзей, но вернусь, - повторяет он. - К тебе. Не сегодня, в другой раз. - Он снова подается вперед, сближая наши лица. Я хочу отшатнуться, но почему-то не делаю этого. Замираю, не в силах пошевелиться. Борзый проводит носом по моей щеке и касается ее своей щетиной. - Вернусь, чтобы уложить тебя в свою постель. Рано или поздно ты там окажешься, Валентина. Можешь сопротивляться, так игра по завоеванию тебя станет еще интереснее. Доброй ночи.

Бросив на меня пронзительный взгляд, он разворачивается и выходит из моего кабинета, а я наконец выдыхаю. Даже не заметила, что все это время не дышала. А, когда втягиваю новую порцию кислорода, вместе с ней в мой нос влетает выразительный мужской запах, отравляющий мою кровь.

Ловлю себя на том, что я дрожу. Но страха нет и в помине. Та мелкая дрожь, которая охватила мое тело, совсем другой природы. И, ох, как мне это не нравится!

Что он там сказал? Я обязательно окажусь в его постели? Фыркаю и поправляю полы пиджака. Пальцы натыкаются на бейджик и, зависнув взглядом в пространстве, я позволяю себе на секунду представить, каково было бы попасть на одни простыни с Борзым. Наглый, беспринципный, без тормозов и запретов… У меня никогда не было таких мужчин. Их и было-то всего четыре. Кроме мужа всего трое временных любовников. Как говорит моя подруга Карина, “для здоровья”. И все они уже не так молоды, и в них уже закончился тот задор, который есть в Андрее.

Глава 6

Тина

Горячий язык скользит между складочек. Раздвигает их и проникает к самому чувствительному месту. Тело разрывает от напряжения. Я хочу кончить. Чувствую, что так близко подобралась к краю, что даже задерживаю дыхание, чтобы не упустить момент взрыва и ощутить его каждой клеточкой тела. Меня трясет. Я мокрая от пота, а между ног потоп. Упругий язык кружит все быстрее. Мне кажется, я даже слышу мужские стоны. Низкие, рокочущие, которые возносят мое удовольствие на новый уровень. В лицо бьет волна жара, все тело на секунду напрягается, а потом происходит такой мощный взрыв, что мне приходится прикусить губу, чтобы не вскрикнуть. Меня накрывает настолько мощным удовольствием, что я даже не сразу прихожу в себя.

Через пару секунд медленно опускаю бедра на матрас и вынимаю руку из-под одеяла. Дышу порывисто и часто, жадно хватая воздух ртом. Медленно поднимаю веки и перевожу взгляд на электронные часы, стоящие на прикроватной тумбочке. Почти десять утра. Пора вставать.

Отбросив одеяло, поднимаюсь с кровати и прямо голышом топаю в ванную. Пашка уже давно в школе, так что дома я одна. Становлюсь под теплые струи душа и наслаждаюсь, смывая с себя пот и грязные фантазии, которые сегодня довели меня до пика за считанные минуты. Обычно мне требуется гораздо больше времени, чтобы достичь оргазма.

Я упорно гоню от себя мысли о том, о чьем языке я фантазировала, и стараюсь сосредоточиться на задачах на сегодняшний день. Нужно сделать уборку в квартире, приготовить еду, вечером хочется встретиться с подругой. А еще у меня есть глажка и недосмотренный криминальный сериал. Надо как-то все это уместить в рамки одного дня. Будет трудно, но я справлюсь.

Выйдя из душа, завариваю себе ароматный травяной чай и встаю у окна. Попивая напиток маленькими глотками, смотрю на двор начальной школы, по которому носятся дети в разноцветных тонких куртках. Солнце отражается от хромированных частей припаркованных у дома машин, заставляя щуриться.

Хочется улыбаться и радоваться весне, но мое настроение омрачено эпизодом в постели. Я ведь точно знаю, о чьем языке между ног фантазировала. И рык, который я себе представляла, в моих грезах срывался с конкретных губ. Мне казалось, что я даже слышала пошленькие словечки, которые произносил этот греховный рот. И это…

- Это провал, Тина, - бормочу, касаясь губами кромки чашки. - Ты дура.

Надо найти себе мужчину. Нормального, адекватного. Да, кроме тела, мне ему нечего предложить. Но вряд ли большинство мужчин стремится под венец. Как раз именно большинству только секс и нужен. Вот были у меня те любовники после мужа. Ни один из них не стремился окольцевать меня и подарить свою фамилию. Ни один не пытался продвинуться дальше в наших отношениях. Встретились, переспали и разошлись. Наверное, с тем, о ком я фантазировала, будет так же. Он моложе меня, так что вряд ли его интересуют серьезные отношения с женщиной за сорок.

Из мыслей меня вырывает звонок телефона, лежащего на подоконнике. Опускаю взгляд и улыбаюсь. Вот оно - мое спасение от хандры и самокопания. Беру гаджет в руку и, проведя пальцем по экрану, прикладываю к уху.

- Привет, - отвечаю с улыбкой.

- И тебе привет, пропажа, - щебечет моя подруга Карина.

С Кариной мы вместе работали в отеле Громовых. Когда меня перевели из горничных в ресепшионисты, она как раз пришла к нам на работу. Неунывающая хохотушка, умудрившаяся подцепить в отеле бизнесмена среднего звена Леонида Бровкова, за которого уже через два месяца вышла замуж. Он носит свою Каришу на руках и пылинки с нее сдувает, а она позволяет себя любить. Но самое лучшее в моей подруге то, что она не остервозилась и осталась такой же простой и открытой, какой была несколько лет назад.

- Это я-то пропажа? Ты когда из Испании вернулась?

- Вчера, - смеется Карина. - Я, кстати, привезла тебе вкуснейшее вино, хамон, а Пашке офигенные кеды.

- Если бы ты знала, как вовремя это сказала, - улыбаюсь я.

- Почему?

- Я собралась завтра отвести его в магазин за новой обувью.

- О, точно вовремя. Когда встречаемся? Я отдам все подарки.

- Я сегодня выходная.

- Отлично! - восклицает Карина. - Часиков в шесть буду у тебя.

- Жду с нетерпением.

- А как ты вообще? - спрашивает подруга. - Была у мудака?

- Была, - вздыхаю и делаю еще глоток чая.

- Ну и?

- Ну и как всегда, - отвечаю, снова поникнув.

- Вот мудила, а? Что ему, суке, не сидится спокойно? Все должны говно жрать вместе с ним. Конечно, он теперь хочет вернуться, когда все проблемы решены. Долги погашены, Пашка здоров, Агата удачно замужем. Козлина вонючая!

- Ой, не говори. Меня уже аж трясет от него.

- Надо срочно снять напряжение. Что у нас там хорошо снимает?

- Подруга с вином? - предполагаю я.

- Секс, Тина! Секс - это лучшее средство от напряжения! Ты нашла уже кого-нибудь?

- Блин, Кариш, не начинай.

- Когда я уезжала, ты обещала, что к моему возвращению покувыркаешься с кем-нибудь. Так что?

- Слушай, насколько аморально будет переспать с мужчиной младше себя? - вырывается из меня вопрос. Совершенно непроизвольно. Я не собиралась его задавать никому, даже себе.

- Ух ты, - протяжно говорит Карина. - И кто это там у нас такой?

- Не спрашивай, - отвечаю и зажмуриваюсь, будто играю в детскую игру. Пока я никого не вижу, для всех окружающих я тоже невидимка.

- Ой, да ладно тебе. Моралистка, блин. Насколько моложе?

- Лет на… - прижимаюсь лбом к стеклу и кривлюсь. - Пятнадцать… - слышу, как ужасно это звучит, и исправляюсь. - Может, на десять.

- О, молодой жеребец! Иго-го, мать! - вскрикивает она, и я взрываюсь смехом. - Седлай и погнала! Какого черта он еще не под тобой?

- Все сложно.

- Это у тебя в голове все сложно, а у мужиков намного проще, поверь мне. Так, не рассказывай ничего. Хочу видеть твое краснеющее лицо, когда ты будешь вещать о нем. У-у-у, я заинтригована! - восхищенно выкрикивает она. - Буду в шесть. Нет, в пять!

Глава 7

Тина

- Доброе утро, - Пашка заходит на кухню и чешет живот. Я отрываю взгляд от экрана телефона и смотрю на заспанного сына. Он тянется за чашкой в навесном шкафчике, а я отмечаю, как возмужал мой сын за последний год. Красавец и большой умница.

- Доброе, - отзываюсь с улыбкой.

Паша бросает в чашку чайный пакетик и заливает его кипятком. Ставит на стол и усаживается. Несколько секунд сонно медитирует над чашкой, а потом берет с тарелки фаршированный мясом блинчик и откусывает.

- Мам, я хочу поиграть в страйкбол.

- Что это?

- Стрельба пластиковыми пульками.

- По ком?

Он поднимает на меня взгляд и смотрит так, будто я спросила какую-то глупость.

- По людям.

- В смысле - по людям? Паш, ты в своем уме? Что это еще за игра такая?

- Ну я ж не по прохожим собираюсь стрелять, - усмехается сын. - Это типа специальная территория, несколько игроков. Две команды и цель, например, завоевать флаг или захватить территорию. Типа игра в войнушку.

- И сильно эти пульки стреляют? В смысле, там есть шанс получить увечья? - задаю вопрос, а сама уже в поисковой строке вбиваю “страйкбол”.

Не дождавшись ответ от сына, включаю первый попавшийся ролик. Смотрю фрагмент игры. В целом, ничего страшного. Игроки в защитной одежде, в шлемах, масках, перчатках. По идее, это не травмоопасно. Потом возвращаюсь к результатам поиска и натыкаюсь на статью “травмы от страйкбола”. И лучше бы я не открывала ту статью. Я же теперь не смогу нормально спать. Кто-то лишился зуба, кому-то прострелили щеку, кому-то повредили глаз.

- Нет! - заявляю решительно, заблокировав телефон.

- Ну мам, - тянет он в своей манере.

- Не “мам”, Паша, - строго отзываюсь я. - Ты видел, какие там травмы можно получить? Кошмар! Так же можно лишиться глаза!

- Ага, если ты дебил и не пользуешься специальной маской. Мам, ну нет там ничего страшного. Не страшнее пейнтбола.

- Пейнтбол - это краска. А здесь пульки! Прекрати. Ты как маленький. Неужели не осознаешь риски?

Встав из-за стола, мою свою чашку и тарелку.

- Мам, да у нас пацаны играли, все было нормуль.

- Нормуль, - передразниваю его. - Паша, я сказала “нет”.

- Ма, я вообще хотел днюху отметить на страйкболе. У нас в городе офигенный клуб открыли, туда даже взрослые мужики ездят играть.

- Балбесы эти мужики, - фыркаю я. - Если они не понимают, что могут угробить там здоровье, то я понимаю. Так что повторю свой ответ: нет. А еще и на день рождения. Ты хочешь, чтобы я позволила поставить под угрозу здоровье чужих детей?

- Мам, да там родители подписывают документы.

- Какие? Что не будут предъявлять претензии, если дети покалечатся?

- Да никто не покалечится! - психует Пашка. - Ма, ну пожалуйста, - он избирает тактику уговоров. Сейчас придет обниматься. И точно, через секунду он уже прижимается к моей спине и сопит мне в макушку. Вымахал на полголовы выше меня и теперь давит своим “авторитетом”. - Мамочка, я буду послушным, хочешь? И перестану запрещать обнимать меня на людях. И посуду буду мыть за собой. И… короче, придумывай любые условия.

- Паша, никакой торговли.

- Мама, - снова психует, но пока еще висит, прилепленный ко мне.

- Павел, - строже повторяю я.

- Ну мам! - снова отходит и становится неподалеку, прислонившись бедром к столу.

- Вот увидит твоя Женька, что ты без глаза, и бросит тебя.

- Да при чем тут Женька? - заводится по новой. - И почему я должен обязательно остаться без глаза? Мам, ну давай хотя бы съездим на полигон и посмотрим, как там и что.

- Даже не собираюсь, - отрезаю и вытираю руки полотенцем. Хочу обойти сына и пойти собираться на работу, но он перекрывает мне выход. - Павел, дай пройти.

- Не дам. Ну мам. Просто посмотреть. Ну, давай съездим. Ты же завтра выходная. Просто прокатимся и все. Если ты все равно будешь думать, что это опасно, обещаю больше не ныть. Потерплю до восемнадцатилетия, и сам тогда поеду с друзьями.

- Паша, выпусти меня, - я уже сама психую. Делаю шаг влево, он - вправо, не давая мне пройти. Я вправо - он влево. - Да блин!

- Ну мам! - снова повторяет он, выбешивая меня еще сильнее.

- Я опоздаю на работу.

- Мам, ну давай съездим. Обещаю, что больше не буду проситься, если там все так плохо.

- Обещаешь? - прищуриваюсь я, уже заранее зная, что для меня там все будет плохо, даже если из автоматов пульками стреляют розовые единороги, которые сидят на радуге.

- Угу, - настороженно отвечает сын. Похоже, он тоже понимает, что мать не намерена сдаваться.

- Ладно. Завтра поедем. Там надо договариваться об экскурсии?

- Не надо. Просто приехать.

- Хорошо. Приедем, посмотрим, я тебе откажу еще раз, и вернемся домой.

- Да ну мам! - в отчаянии восклицает он.

- Короче, посмотрим, но завтра. А сейчас дай пройти, у меня работа. Иначе за твою днюху, даже если она пройдет в кафе-мороженом, заплатить будет некому.

- Ты лучшая, - сын расплывается в своей очаровательной улыбке и целует меня в щеку.

- Ага, - отзываюсь и, обойдя его, иду в комнату.

Маленький манипулятор. Хотя не такой уже и маленький. Вымахал здоровяк и теперь считает, что может зажать мать в углу и заставить ее делать все, что ему заблагорассудится. Ну ладно. Завтра привезу его туда, скривлюсь как можно выразительнее и запрещу даже думать о таком. До восемнадцати доживет - и попутного ветра. Пускай сам принимает решения. Надо признаться, что я тайно надеюсь, что его к восемнадцати отпустит, и он и думать забудет о таком небезопасном развлечении.

Глава 8

Тина

- Паша! - зову сына, и его взлохмаченная макушка появляется в дверном проеме кухни. - Зачем ты дедушке сказал, что я не хотела тебя на страйкбол везти? Мы же уже договорились, что поедем все узнать!

- А… - он останавливается на входе и чешет затылок. - Я это… ну тогда еще сказал, когда мы с тобой разговаривали. Я же потом к деду поехал, ну и рассказал. А что?

- Он мне сейчас минут пять доказывал, что я не права, и что не так тебя воспитываю. Паш, - вздыхаю, - давай договоримся: наши с тобой проблемы - это наши с тобой проблемы. Не надо ими делиться с дедушкой. Он включает отца, а мне очень не хочется напоминать ему о моем возрасте. Так что все проблемы решаем в пределах этой квартиры.

- Ладно. Сорян, - тянет сын виновато.

- Ты долго еще? У нас в одиннадцать встреча в клубе.

- Ой, блин, точняк.

Сын срывается с места и несется в свою комнату.

- И зубы почисть! - бросаю вдогонку и кусаю бутерброд.

Спустя полчаса мы уже в машине едем в страйкбольный клуб. Я нетерпеливо барабаню пальцами по рулю в такт мелодии радио. Но больше в такт своим нервам. Они просто сходят с ума. Как представлю оружие в руках сына, так и бросает в холодный пот. Понимаю, что я дую на холодную воду. Так сказал папа. Мол, я за столько лет так привыкла переживать о сыне, что теперь, когда он полностью здоров, продолжаю делать это по инерции.

Но как я могу не волноваться? Если бы в моем теле была какая-то кнопочка, которая отключает эту опцию, я бы только порадовалась. Но ее нет, и мне приходится усилием воли сворачивать с загородной трассы, надеясь на то, что на месте Пашку как-нибудь напугают, и он откажется от своей затеи. Ну, или у меня появится железобетонный повод отказать сыну, не обидев его.

Паркую машину на асфальтированной площадке рядом с одноэтажным серым зданием. За ним простилается лес, густо поросший соснами. Чуть поодаль достаточно высокий пригорок.

Выйдя из машины, делаю глубокий вдох. Здесь так легко дышится, что, кажется, легкие раскрываются на полную мощь.

Пока идем к зданию, вижу, как Пашкина походка меняется. Из вальяжной и спокойной она становится немного дерганной.

- Волнуешься? - спрашиваю сына.

- Предвкушаю, - он широко улыбается, и я, не сдержавшись, вторю его улыбке.

Здание страйкбольного клуба “Шутер”* представляет собой самый обыкновенный офис за исключением некоторых нюансов. Например, сразу при входе нас встречает девушка, она стоит за стойкой ресепшен, на которую наброшена маскировочная сетка раскраски милитари. Позади на стене развешено оружие, а между парой автоматов светится неоновая надпись с названием.

Поприветствовав, девушка провожает в просторный кабинет, длинную стену которого украшают фотографии игр, а меньшую - плакаты с предстоящими турнирами. Длинный стол со светло-серой столешницей занимает большую часть кабинета. На нем разложены флаеры, стоят бутылки с водой, а в стаканчике - ручки с логотипом клуба. Выглядит солидно, и это становится первым фактором, который заставляет меня задуматься и склониться в сторону идеи сына. Ладно, вторым. Первым был папа с его словами о том, что мальчику нужно играть в мужские игры.

Оставив нас, администратор покидает помещение, попросив подождать, пока один из организаторов игр не присоединится к нам.

- Кру-у-уть, - тянет Пашка, рассматривая фотографии на стене. - Офигеть. Смотри, мам, это с международного турнира, - он тычет пальцем в большую фотографию, на которой я вижу поляну в лесу. На ней сидят, стоят, лежат человек пятьдесят. Все в обмундировании и с широкими улыбками на лицах. Двое держат большие флаги. Один - с логотипом клуба, второй - с логотипом турнира. - Блин, я бы тоже в международном поучаствовал. Прострелил бы задницу какого-нибудь Джона, - смеется сын, а я с улыбкой качаю головой.

- Добрый день, - в кабинет заходит симпатичная девушка в черных карго, грубых ботинках и белой футболке. - Меня зовут Аля. Я - организатор игр.

Мы пожимаем друг другу руки и рассаживаемся за столом. Аля подробно рассказывает, как и где проходят игры. Сколько человек участвует, какое оружие и защиту получают участники. В общем, все подробности, которые меня интересуют. Я расспрашиваю ее дотошно, не упуская ни одной детали. И, казалось бы, с каждой минутой все легче воспринимаю эту идею, но все равно внутри грызет какой-то червячок. И мысль - “А вдруг что-то пойдет не так?” не дает мне покоя.

- Тогда у меня еще такой вопрос. Я говорила, что сын хочет отпраздновать день рождения в вашем клубе. Но ему исполняется всего шестнадцать.

- До восемнадцати лет можно участвовать только с письменного согласия родителей. Они берут на себя все риски.

- Как все? Вообще все?

- Клуб обеспечивает безопасность. Выдает защитные маски, перчатки, каски, исправное оружие. Предоставляет максимально оборудованный полигон, достаточно безопасные условия. Дальше все зависит от участников. Мы ведь не можем ими управлять. Озвучиваем правила, даем подписаться под ними, но за нарушение отвечать не можем. За грубые нарушения участники отстраняются от игры, но вы же понимаете, существует еще человеческий фактор.

Я бросаю выразительный взгляд на сына.

- Ты можешь поручиться за каждого своего друга?

- Ма, - раздраженно шипит сын и бросает взгляд на Алю.

- К тому же, - продолжает она, - еще не факт, что вас возьмут.

- В каком смысле? - спрашивает Паша.

- Решение об участии в игре несовершеннолетних принимает наш директор, он общается с участниками или с тем, кто их организовывает.

- Так мы же деньги платим. Как это он принимает решение? - слегка раздраженно спрашивает Паша.

- Такое правило. Андрей Витальевич очень серьезно к этому относится. Не принимайте на личный счет, но таковы правила.

- А что нужно, чтобы он согласился?

- Просто побеседовать с ним.

- Мы можем сделать это сейчас? - спрашиваю я, надеясь на какого-то там Андрея Витальевича и его благоразумие. Может, он не пустит Пашку с его сворой напичканных гормонами друзей в эту игру?

Глава 9

Тина

Ну надо же, какое нелепое совпадение. Но еще нелепее моя реакция. Я чувствую, как краснеют щеки, и от этого смущаюсь еще сильнее. Что обо мне подумает эта Аля? Что я, как девчонка, краснею при виде симпатичного мужчины. А он не просто симпатичный. Борзый - это ходячий секс! Крупный, рельефный, с пошлым пронзительным взглядом, который раздевает меня с порога.

Сглотнув, я поднимаюсь и пожимаю протянутую руку. Он удерживает ее дольше положенного.

- Андрей, - представляется мне… в который раз?

- Валентина. Тина.

- Крайне рад познакомиться, Тина, - произносит он бархатным голосом, все еще держа мою руку в плену своей горячей огромной лапы.

Наконец он отпускает мою ладонь, и я выдыхаю. Оказывается, все это время я задерживала дыхание, но это не мешало моему взбесившемуся сердцу пробивать грудную клетку.

- Андрей, - представляется Борзый, пожимая руку моему сыну. Смотрит на Пашку серьезно, не как на ребенка.

- Павел.

- Приятно. Ну что тут у нас? - спрашивает, присев за стол.

Аля кратко обрисовывает ему Пашкино желание, а он внимательно слушает и кивает, глядя на стол. Мне очень странно видеть его таким собранным и серьезным. Как будто это не Борзый, а его брат-близнец. И только короткие, брошенные на меня заинтересованные взгляды с дьявольским огнем внутри напоминают, что это тот же наглец, который меня похищал, и который пытался соблазнить меня в моем кабинете.

- Сколько будет человек? - спрашивает он Пашу.

- Двенадцать.

- С тобой или без?

- Со мной.

- Насколько адекватны?

- Я с неадекватами не общаюсь, - уверенно заявляет сын.

- Дерутся? Хулиганят?

- Нет.

- Нормально. Можно играть. Но у тебя будет важная миссия. - Он открывает лежащую перед Алей папку, вытягивает оттуда листок А4 со списком и по столу пододвигает его к Паше. - Свод правил. Каждый должен выучить наизусть. Проведи инструктаж. Скажи им, что сниму с игры за каждое малейшее нарушение. Плюнул не в ту сторону - сваливает из игры. Это ясно?

- Да, - твердо и серьезно отвечает сын. Я впервые вижу его таким. Предельно собранный и максимально сосредоточенный.

- Это не пейнтбол, игра посерьезнее. Но если понравится и зарекомендуете себя хорошо, сможете играть на регулярной основе. Небольшие взносы, постоянное присутствие на играх - и вы в команде. Однако для этого надо реально серьезно отнестись к игре.

- Вы считаете, что шестнадцатилетним подросткам можно играть в такое? - спрашиваю я, и Борзый переводит на меня внимательный взгляд своих светлых глаз, в которых так просто утонуть.

- Тина, пойдемте со мной, - он встает и открывает дверь. Я растерянно смотрю то на сына, то на Алю, а потом снова на Андрея. - Обещаю вернуть вас в целости и сохранности через десять минут, - хмыкает он. - Буквально на пару слов.

Сглотнув, поднимаюсь и иду на выход. Как только оказываюсь в коридоре, Андрей кладет руку мне на поясницу и ведет в конец. Мы сворачиваем за угол, и Борзый толкает дверь в еще один кабинет. Подозреваю, что он принадлежит ему, хоть таблички никакой на двери не было. Здесь солидный стол, большое кожаное кресло, снова куча фотографий, а одна стена завешена сертификатами, грамотами и какими-то еще дипломами, но вряд ли он привел меня сюда, чтобы я посмотрела, где он работает.

Закрыв за нами дверь, Андрей встает напротив меня. Буквально в паре шагов, и в мои ноздри вторгается уже знакомый мне аромат туалетной воды. Он будоражит кровь и заставляет ее быстрее нестись по венам. Интересно, если бы я не фантазировала об этом мужчине, сейчас я бы чувствовала себя увереннее рядом с ним?

- Чего ты боишься? - спрашивает он, тут же переходя на “ты”. Я ожидаю, что теперь он начнет заигрывать и шутить в присущей ему манере, но Андрей остается предельно серьезным. Сейчас у меня даже мысленно не получается назвать его прозвищем.

- Что они покалечат друг друга. Ты же понимаешь, это подростки. Кровь кипит, а инстинкт самосохранения напрочь отсутствует.

- Для этого им выдается инструкция, снаряга, нормальное оружие. С ними будет инструктор, работа которого - направлять и следить за ходом игры. Мы же не выпустим их в лес одних с автоматами наперевес.

- Не знаю, - начинаю сомневаться. Рациональное зерно в его словах есть, но мне все равно страшно. - Просто… смогут ли они на кураже сохранить здравый рассудок?

- Слушай, я сам участвовал в почти пятидесяти играх. Твой сын пацан, ему надо играть в войнушку, не тормози его. Что его отец говорит?

Этим вопросом Андрей практически выбивает почву у меня из-под ног. Я не хочу отвечать на него, потому что одна мысль об отце моих детей может довести меня до трясучки.

- Ничего. Павел с ним не общается, - наконец выдавливаю из себя.

- Тем более, - спокойно отвечает Андрей, и я благодарна ему за то, что он не лезет в душу с дурацкими вопросами. - Дай ему заняться мужским делом. Твои женские страхи сделают из него мямлю.

- Да он год как после операции на почках! - психую я, озвучивая свой самый большой страх.

- Есть какие-то ограничения по подвижным играм? - слегка нахмурившись, спрашивает Андрей.

- Нет.

- Тогда не о чем волноваться. Это не бокс и не борьба. Никто не будет целенаправленно лупить ему по почкам. Я буду там, хочешь? Проконтролирую игру.

- Не думаю, что в этом есть необходимость, - с сомнением в голосе произношу я, с удивлением поймав себя на мысли, что, если бы Андрей там присутствовал, мне было бы спокойнее. Сейчас он воплощает собой силу, которой я по странной причине доверяю.

- Я все же проконтролирую, - настаивает он. - Не переживай. Ничего с ним и его друзьями не случится. А если кто-то решит почудить, я тормозну игру. Пойдем.

Он кивает на дверь и, выведя меня из кабинета, снова кладет горячую ладонь на мою спину. Я ощущаю ее жар даже через одежду, и это удивительным образом успокаивает. По телу от этого места расползается тепло, и я каким-то образом знаю, что Андрей не допустит, чтобы с моим сыном случилось что-то плохое. Вот откуда это парадоксальное доверие к мужчине, который меня однажды похитил?

Глава 10

Тина

После окончания переговоров Аля предлагает нам показать полигон, но Андрей вклинивается:

- Я сам покажу.

Аля бросает на него растерянный взгляд, а потом кивает. Смотрит на меня заинтересованно, но не без некой брезгливости. Ревнует, что ли? Мне внезапно становится стыдно. Такие, как Аля, подходят Андрею, а я уже успела после пары случайных встреч нафантазировать себе бог знает что. Еще и самоудовлетворением занималась, думая о нем. И не раз, черт побери!

Мы покидаем офис, но Пашка задерживается еще на минутку, чтобы забрать у Али бланки согласия для его друзей.

- Вообще-то это я должен был прийти к тебе, - внезапно произносит Андрей, за секунду превращаясь в Борзого с его мощной сексуальной энергетикой. Она так неожиданно влетает в меня на полной скорости, что я даже не успею выставить защитный барьер.

Андрей отводит меня к углу здания, где нет окон, и подходит так близко, что я начинаю дышать чаще.

- Это совпадение, - произношу тихо, стараясь не поднимать голову высоко, потому что тогда наши губы окажутся на расстоянии считанных сантиметров. Уверена, у этого мужчины хватит наглости воспользоваться ситуацией.

- Не сомневаюсь. Более того, уверен, сама ты бы точно не пришла ко мне. Но я рад такому случаю. И рад тебя видеть.

Я открываю рот, чтобы ответить что-нибудь очень умное и оттолкнуть его, но Андрей делает шаг назад, когда мы слышим, как хлопает дверь в офис.

- Пойдем, - тон Андрея меняется, когда к нам подходит Паша. - Покажу тут тебе все. Тина, вы с нами?

Он смотрит так… даже не могу описать как. Но от его взгляда одежда на мне начинает плавиться. Я плотнее запахиваю свой плащ, чтобы скрыть предательски затвердевшие соски. Хотя, судя по довольной ухмылке, от Борзого не ускользает этот факт.

- Я останусь здесь, - отвечаю и киваю на туфли на каблуках.

Шпильки невысокие, но все равно есть риск застрять в земле. Не хочу давать Андрею даже малейший повод прикасаться ко мне. Хватит того, что он уже и так сегодня меня слегка потискал. До сих пор тахикардия разрывает грудную клетку.

Парни отсутствуют минут десять. Сначала поднимаются на пригорок, потом скрываются за ним, и я перестаю слышать их голоса. Я остаюсь возле машины, чтобы полюбоваться густым лесом. Дышу глубоко и медленно, убеждая себя, что делаю это только ради того, чтобы почувствовать, как легко это сделать за городом. Но на самом деле пытаюсь угомонить свои разбушевавшиеся мысли и сердце, все никак не желающее успокоиться.

И почему меня будоражит именно этот мужчина? Почему я не могу хотеть, например, своего начальника? Он ведь симпатичный, галантный мужчина. Серьезный, спокойный и, самое главное, старше меня и не женат. Нет, мне обязательно надо дрожать при виде молодого мужчины, бросающего на меня такие пошлые взгляды, которые я на себе никогда и не ловила. Мне кажется, он даже о серьезном говорит с сексуальным подтекстом, если такое возможно. Будто все, что слетает с этих греховно привлекательных губ, преследует лишь одну цель - затащить меня в его постель.

Может, причина не в нем, а во мне? Блин, ну решила ведь уже, что мне нужен секс, но за неделю, что мы не виделись с Андреем, даже не попыталась найти кандидата на эту почетную роль. Все! Сегодня точно придумаю, кто мог бы снять мое напряжение. Тогда, уверена, дымка туманной похоти, которая наплывает каждый раз, когда Борзый оказывается рядом, рассеется.

- Круто! - восклицает Паша, и я дергаюсь от неожиданности. Даже не заметила, как они начали спускаться с пригорка.

- В общем, собирай подписи, - серьезно говорит Андрей, - инструктируй по правилам. Попробуем сыграть. Но предупреждаю, я буду лично контролировать игру и сниму с нее всякого, кто допустит хотя бы малейшее нарушение.

- Понял, - серьезно кивает сын.

- И проследи, чтобы никто не притащился в спортивных штанах. В идеале карго, но если их нет, плотные джинсы. Никакой обтягивающей и тонкой одежды.

- Понял, - снова повторяет мой сын.

Когда они подходят к машине, я поражаюсь тому, как Андрей разговаривает с Пашей. Как с равным. Со взрослым. И, кажется, Пашке это нравится, и он максимально собран во время этой беседы. Андрей дает еще какие-то пояснения, а Пашка кивает и озвучивает, что информация принята к сведению.

Может, Андрей и мой папа все же правы, и я пытаюсь слишком сильно ограждать сына? Возможно, ему и правда нужны эти игры и что-то мужское в его жизни? Матвей старается приобщить Пашу к мужским развлечениям. Постоянно берет его с собой в боулинг, на какие-то гонки. Но Матвей, видимо, слишком серьезный для таких игр, как страйкбол или пейнтбол, а Пашке именно этого и не хватает.

Удивительно то, что я так легко могу доверить сына Борзому. Несмотря на то, что он в первые наши встречи показал себя как самый обыкновенный хулиган. Мальчишка. Сейчас я вижу в нем взрослого мужчину. Рассудительного и серьезного. Такому не страшно и довериться. Вот откуда во мне может быть эта уверенность?

Пашка жмет руку Борзому и ныряет в машину, закрывая за собой дверцу, а Борзый делает шаг ко мне, но сохраняет безопасное расстояние.

- Все будет хорошо, - серьезно произносит он. - Ты планируешь присутствовать на игре?

- Конечно. Я же не оставлю их одних. К тому же, я должна проследить за их питанием.

- Здесь рядом классная пиццерия, можно заказать с доставкой.

- Думаю, так и сделаю. Спасибо, - произношу после короткой паузы.

- Обращайся. В любой момент, - подмигивает он, и вот уже серьезный мужчина превращается в беспринципного соблазнителя.

- Ладно, нам пора, - быстро произношу я, желая как можно скорее убраться отсюда.

Развернувшись, оббегаю машину и открываю свою дверцу. Бросаю взгляд на Борзого. Он стоит с руками в карманах и криво улыбается.

- Еще раз спасибо, - произношу я.

- До встречи, - кивает он и улыбается шире, будто понял, что со мной творит этот его взгляд.

Глава 11

Тина

- Кто мой самый красивый мальчик? - щебечу, чуть выше поднимая внука и целуя пухлую щечку. - Кто мой сладкий малыш?

Илья пускает слюни и улыбается. Умные глазки следят за мной так внимательно, что, кажется, он все понимает.

- Так ты все-таки сходила с тем мужиком на свидание? - спрашивает Карина, появляясь в моей гостиной.

Я усаживаю внука на коленку и протягиваю ему грызунок, который он тут же тянет в рот.

- Сходила, - вздыхаю я и качаю головой.

- Что-то мне не нравится твой тон. Ты с ним не переспала, что ли?

- Слушай, вот сама подумай: насколько высока вероятность найти свободного мужчину моего возраста? И чтобы не только не связан обязательствами, да еще и без каких-то отклонений?

- Вероятность есть. Тебе ли не знать? В ваш отель регулярно такие экземпляры заселяются. Какая тебе вообще разница, какой там у него бэкграунд? Соблазнила, пару раз поднялась к нему в номер, а завтра он выехал. Что тебе с ним, детей, что ли рожать? Так что с этим чуваком было не так? - спрашивает Карина и делает глоток кофе из своей чашки.

- В принципе, он симпатичный и вроде как адекватный. Но меня раздражает попытка пускать пыль в глаза. Я же не юная девочка, которая не понимает, к чему все идет.

- Ты можешь нормально объяснить? - раздраженно спрашивает подруга, махнув рукой.

- В общем, мы пришли в ресторан, все шло нормально. Тут он вдруг начал рассказывать о том, как хочет построить семью, долгосрочные отношения и все такое.

- Ну? А тебе чем плохо?

- Кариш, он мог бы заливать это девочке лет двадцати. Если бы он был нацелен на серьезные отношения, то не нырял бы взглядом в мое декольте чаще, чем вилкой - в свой салат.

- Ну так и сказала бы ему, что ты пришла не ради отношений, а просто потрахаться.

- Я намекнула. Не скажу же я прямо, - возмущаюсь.

- А он?

- А он… короче, начал распыляться о семейных ценностях. В общем, к концу ужина, когда мы вышли на улицу, и он попытался меня поцеловать, меня от него уже тошнило.

- И что ты?

- Поблагодарила за вечер, попрощалась и уехала. Для меня это слишком долгая прелюдия, понимаешь? Без огонька. Когда я хочу переспать с мужчиной, я не нуждаюсь в домостроевских лекциях.

- Ой, ну ты прямо странная у меня, - смеется подруга. - Какая разница, что мужик говорит, если все закончится так, как ты того желаешь?

- Я с ним уже ничего не желаю.

- А с кем желаешь? - прищурившись, она сверлит меня взглядом.

Я рассказала Карине о том, что уже неделю пытаюсь отшить ретивого Борзого, который вроде как старается не давить, но каждый день на работе меня ждет свежий букет цветов, а в телефоне какое-нибудь сообщение. И будто бы никаких прямых предложений он не делает, но в каждом слове сквозит двойной смысл.

- Кариш, - вздыхаю я.

- Тина, блин, ты меня бесишь! - подруга вскакивает и идет на кухню, откуда приносит тарелочку с небольшими эклерами. Ставит на столик у дивана и кусает одно пирожное. - Ну что тебе еще надо? Ты хотела потрахаться, вот тебе отличный шанс. Какого черта ты корчишь из себя недотрогу?

- Знаешь, есть такие мужчины, глядя на которых ты инстинктивно понимаешь, что не выйдешь из этой истории с целым сердцем. Ты просто заранее знаешь, что он его разобьет.

- Перестань всех мужиков сравнивать с Ровинским! - строго говорит она. - Мы же с тобой уже это обсуждали. Он - мудак. Но какова вероятность того, что ты снова нарвешься на такого?

- Выше, чем ты думаешь. Женщина-жертва - это как клеймо. Его просто так не стереть, только выжигать и шлифовать, пока оно окончательно не исчезнет. Ровинский в свое время мне тоже сладко заливал и настойчиво добивался. И вот чем все закончилось. Борзый действует как по учебнику для подонков.

- Ой, Тина, - Кариша откидывается на диванные подушки и закатывает глаза, закидывая в рот остаток эклера. Облизывает пальцы с красным маникюром и наконец смотрит на меня. Потом переводит взгляд на Илюшу. - Илюха, ну хоть ты объясни своей ненормальной бабке, что даже способные легко очаровывать женщин мужчины могут быть нормальными. На своем примере объясни. Блин, он такой ангелочек, - улыбается она.

- Мне кажется, я просто боюсь довериться другому мужчине, - тихо озвучиваю свою догадку.

- Наконец-то! - восклицает Карина. - Конечно, боишься. Тебе так настучали по голове твоей влюбленностью, что ты теперь вообще не веришь в порядочность мужчин. Но, Тина, не все они такие. Не могу точно сказать про этого твоего Борзого, но он может быть исключением из правил. Ты не поймешь, пока не попробуешь.

- Что, если история повторится?

- Какая? Пашка здоров, Агата уже замужем. Что должно повториться?

- Ложь. Измены. Ты бы видела, как на него смотрит его подчиненная. Ловит каждый звук, слетающий с его губ.

- Тина, не дури, - поджав губы, отвечает Карина. - Подчиненная смотрит, а цветы он шлет тебе. Угомонись уже. Отнесись к этому как к приключению. Забаве. Сексу на пару ночей. Пусть вытрахает из тебя все твои заморочки и катится дальше. Сделаешь себе запас впечатлений на пару месяцев, и тогда уже с приятной звенящей в голове пустотой будешь искать себе постоянного порядочного мужика.

- Может ты и права.

- Может, - фыркает подруга и берет еще один эклер. - Я всегда права. Но кто меня слушает? Когда игра?

- Завтра.

- Точняк! Надо не забыть выложить из машины Пашкин подарок.

Карина продолжает щебетать об игровой приставке нового поколения, которую купила в подарок моему сыну, а я пытаюсь представить себе, как все пройдет завтра. И представляю это до конца дня и полночи, проигрывая совершенно разные сценарии, большинство из которых заканчиваются на простынях. Два влажных от пота и удовольствия тела. Изможденные, запыхавшиеся, с горящими взглядами и искусанными губами. Надо ли говорить, что утром в день рождения сына я снова просыпаюсь от оргазма и едва дыша?

Глава 12

Тина

- Вот черт! - восклицаю я, пугая даже Пашку.

- Что? - спрашивает, стягивая наушники.

- Да забыла за кексами заехать, - бурчу, разворачивая машину.

- Ма, мы опоздаем! - возмущается сын.

- Ничего страшного. Это твой день рождения, так что подождут.

- Да у них время игр расписано! На фига мне эти кексы?

- Паша, вместо торта! Ну мы же неделю назад их заказали.

- Да блин! - возмущается он и откидывается на спинку сиденья, опять натягивая огромные наушники.

Возвращаясь с автострады на городскую дорогу, набираю по громкой связи кондитерскую.

- “Сладкий пирожок”, - раздается в салоне приятный женский голос.

- Здравствуйте. Девушка, мы на сегодня заказывали тридцать кексов с синим кремом. Моя фамилия Ровинская.

- Минутку. - Она на некоторое время замолкает, а потом продолжает: - Ваши кексы готовы и ждут вас.

- Спасибо, скоро подъеду.

Разгоняя машину, мчу к кондитерской.

- Мам, - снова вклинивается Пашка, - сейчас нас полиция остановит, и тогда мы точно опоздаем.

- Черт, - шиплю и сбрасываю скорость.

В том, что мы поздно выехали, я виню похотливый взгляд и невероятной красоты глаза. А еще наглую кривоватую улыбку и слишком красивые, по-настоящему мужские руки с канатами вен на тыльной стороне. Даже часы на его запястье меня, черт подери, заводят! Чтоб ему пусто было, этому Борзому! Андрей-черт-подери-Витальевич!

Я мало того, что не помню, как выключила будильник утром, я еще проспала целый лишний час, а потом лежала задыхалась, плавая в посторгазменной неге. Как результат - мы приезжаем с опозданием почти на полчаса. Немного по меркам обычного дня рождения, но, учитывая его специфику, слишком много.

Как только машина останавливается, Пашка бросает наушники на сиденье и идет к своим друзьям. Едва успевает получить поздравления, как их компанию подхватывает Аля и уводит в здание.

Открыв багажник, достаю оттуда коробку с кексами. Набираю номер пиццерии и, прижав трубку ухом, закрываю багажник. Мне не совсем удобно, потому что на сгибе локтя висит мой рюкзак, в руках коробка, телефон у уха. Ужасно. Но именно сейчас я никак не могу перестать суетиться и сделать все, как надо. Повесить рюкзак на плечи, поговорить с рестораном и только потом брать в руки коробку. Во мне как будто кто-то отключил мою привычную размеренность, заставив ускориться, хотя спешить уже некуда.

Пока разговариваю с пиццерией, окидываю взглядом здание. Сердце колотится, как ненормальное. И почему-то очень неловко встречаться с Андреем. Как будто он по моим глазам прочитает, что я позволяла ему в своем сне. Это так глупо, что даже не смешно. И все равно мне страшно увидеть его.

Получив подтверждение заказа, я кое-как перекладываю коробку в одну руку, прячу телефон и, сделав глубокий вдох, захожу в здание. Поприветствовав, ресепшионист провожает меня в другую часть здания. Потом выводит на улицу, и я начинаю улыбаться. Оказывается, за зданием есть отличная поляна. Точнее, кусочек земли, засеянный газонной травой. На нем расположены несколько столов со скамейками, сверху над которыми натянут навес.

- Вчера доставили ваш заказ, и Андрей Витальевич распорядился, чтобы развесили шары.

- Спасибо, - улыбаюсь шире.

По периметру действительно развешены заказанные мною шары, и выглядят они потрясающе красиво.

Ставлю на стол коробку и, повесив рюкзак на плечи, разворачиваюсь к девушке.

- Пойду принесу из машины посуду и фрукты.

- Вам помочь?

- Спасибо, я справлюсь. Там всего одна сумка. Я все расставлю и подойду к вам оплатить. Посчитайте пока, хорошо?

- Конечно, - кивает она и скрывается в здании.

Примерно двадцать минут у меня уходит на то, чтобы подготовить одноразовую посуду и нарезать фрукты. Накрыв их пищевой пленкой, оставляю на столе, а сама иду на ресепшен.

- Вы принимаете карты? - спрашиваю, доставая из рюкзака кошелек.

- Ваш заказ уже оплачен.

- Я не про шары, - улыбаюсь. - Я хочу оплатить сам праздник.

- Я про праздник и говорю, - мило улыбается девочка, а вот я начинаю хмуриться.

- В каком смысле “оплачен”?

Первая мысль: Агата оплатила. Но она бы мне сказала. Вторая вообще невероятная: Ровинский наконец раскошелился и что-то сделал для ребенка. Но это абсурд, потому что у Ровинского, кроме голой задницы, ничего нет. Тогда что все это значит?

- Андрей Витальевич сказал, оплачено.

- Ах, Андрей Витальевич сказал…

Я стараюсь не показывать администратору свое негодование, потому что она не виновата в том, что Андрей Витальевич сует свой нос куда его не просят.

- А где я могу его найти? - спрашиваю, выжимая из себя все дружелюбие, которое аккумулировала годами. Любовно взращивала в себе, зная, что когда-нибудь найду этому навыку применение.

- Он сейчас инструктирует ребят. Вы можете подождать на поляне для празднования. Они скоро пройдут через нее на полигон.

- Поняла, спасибо.

Выхожу на улицу и глубоко дышу, чтобы справиться со своими эмоциями. Прямо сейчас я готова выцарапать Андрею Витальевичу глаза за то, что ставит меня в положение должника, которое я с некоторых пор просто ненавижу. С меня хватило долгов мужа, чтобы во мне навсегда стойко выработалась аллергия на это слово.

Какое-то время я хожу по газону, упорно заставляя себя наслаждаться свежим воздухом и красотой вокруг. Выходит так себе, но, по крайней мере, я дохожу до стадии, когда могу присесть на скамейку и не дергаться.

А через пару минут мой сын с друзьями во главе с Борзым выходят на улицу, но с другой стороны здания. Бросив на меня взгляд и кивнув, Андрей уводит парней на полигон. Вот же засранец! Знал, что я буду злиться, и устроил отсрочку встречи. Ну погоди, мы все равно пересечемся сегодня!

Глава 13

Тина

Аля подсказывает мне, что я могу подняться на пригорок, с которого видно игру. Не хочу смотреть на то, как стреляют по моему сыну, но такое ощущение, что если не буду наблюдать за игрой, с ним что-нибудь случится. Я понимаю, что это как посттравматический синдром после его болезни, и что я просто пока еще не в состоянии отпустить контроль. К сожалению, пока не знаю, как это сделать. Агата предлагает мне пойти к психологу. Может, как-нибудь и соберусь. Но мне даже страшно подумать, сколько всего сверху я наговорю бедному человеку. Мне кажется, после моих откровений лечить надо будет уже самого психолога.

Поднявшись на пригорок, я всматриваюсь вниз. Удивительно, как им удалось создать такое атмосферное место. На первый взгляд оно кажется просто хаотично сваленной кучей всякого хлама. Какие-то огромные шины, деревянные перегородки, балки, натянутая в некоторых местах защитная сетка. Но когда присмотришься, начинаешь улавливать логику. Это целый лабиринт, по которому крадутся и носятся парни, периодически стреляя друг в друга. Пульки летают быстро с тихим свистящим звуком. То и дело слышны возмущения и крики радости. Проскакивают маты, но это же мальчишки. Было бы странно ожидать от них других выражений.

- Боец под номером двенадцать повержен! - слышу голос Андрея. - Поднять руку! Опустить оружие! - Один из парней поднимает руку, опускает автомат и бежит к столу, на котором разложено оружие. Тут-то я и замечаю Борзого, который сидит на высоком стуле с громкоговорителем в руке. Как только парнишка добегает до стола, Андрей командует: - Вернешься через минуту!

Я перевожу взгляд на игроков, хотя жутко хочется смотреть на Борзого. Но я запрещаю себе это! Я на него и так достаточно посмотрела во сне. Даже почувствовала, черт побери!

И все же в какой-то момент мой взгляд скользит к командному пункту, но на месте Андрея уже сидит Аля. Кручу головой. Куда он подевался?

- Меня потеряла? - раздается негромко у моего уха.

Я хочу отойти от него, но нога соскальзывает на траве, и я едва не падаю, вовремя подхваченная сильными руками. Крутанув меня, Андрей разворачивает лицом к себе и крепко держит в своих объятиях. Я замираю, боясь пошевелиться.

- Как сладко ты пахнешь, - произносит он тихо и касается своей щетиной моего виска. Легонько трется, а потом шумно вдыхает у моего уха. - Пряностями. Так бы и сожрал тебя. - Пытаюсь его оттолкнуть, но железная хватка становится только сильнее. - Не брыкайся, а то упадешь.

- Пусти меня!

- Нет, - качает он головой и, склонив голову набок, смотрит мне в глаза. На губах играет та же нагловатая улыбка.

- Сладкий пирожок? - ухмыляется он и играет бровями.

- Что? - Интересно, у меня одной сейчас пошлые ассоциации с этим пирожком?

- Кондитерская забавно называется, - кивает он в сторону стола, на краю которого стоит коробка с кексами. - Люблю сладкие пирожки, - на последних двух словах он понижает голос.

- Я вообще-то зла на тебя! - решаю прервать нелепый разговор, от которого по телу прокатывается дрожь.

- Правда? - его брови слегка подскакивают. - По какому поводу?

- По поводу оплаты.

- А что с ней не так? Что-то перепутали? Ты только скажи, я накажу всех виновных.

- Себя накажи! Зачем ты оплатил день рождения Паши?

- У нас игра для именинника бесплатная.

- Ты врешь.

- Вру, - усмехается он. - Но деньги с тебя не возьму.

- Это еще почему?

- Я не хочу, чтобы моя женщина вообще за что-нибудь платила.

- Я не твоя!

- Моя, - не унимается он.

- Слушай, ты опять что-то там себе надумал.

- Где - там?

- Ты специально так разговариваешь со мной?

- Как?

- Р-р-р-р! Бесишь! Пусти!

- Почему ты так злишься? Ну захотел я сделать подарок твоему сыну и облегчить тебе жизнь. Что не так?

- Не люблю быть должной.

- Твой долг легко отдать.

- Согласна. Достаточно просто приложить карту к терминалу.

- Нет, деньгами я не возьму.

- Я не буду с тобой спать!

- Кажется, ты это уже говорила. А я тебе ответил - “посмотрим”. Но я не про постель.

- А про что?

Вот зачем я задала этот вопрос, а? Разве мне интересно, что он предложит? Точно ничего приличного! Он же Борзый. Наверняка уже составил себе какой-то коварный план. Главное, не соглашаться на его условия и продавливать вопрос с оплатой. Рано или поздно он примет ее. Заплачу за игру и успокоюсь. Может, тогда и он от меня отстанет, когда поймет, что заставлять меня что-то делать бесполезно.

- Ты можешь сходить со мной на свидание.

- Банально. Придумай что-то пооригинальнее.

Бровь вопросительно изгибается, а губы растягивает очередная очаровательная - черт бы его побрал! - улыбка.

- Банально? Тогда давай сделаем наше свидание не таким банальным. Сыграй со мной в страйкбол.

Я смеюсь.

- Ты меня за идиотку держишь?

- Почему это? Только ты и я. На этом полигоне.

- Да я же за секунду тебе проиграю.

- Разве это не заманчивый проигрыш? - понизив голос, спрашивает он. - Сдаться на милость сильному мужчине. Отпустить контроль. Стать ведомой. Слабой. Чтобы кто-то подхватил то, что ты отпустишь.

Он говорит таким тоном и такие вещи, будто змей-искуситель провоцирует откусить от яблока в райском саду. И на самом деле, если положить руку на сердце, будучи измученная постоянным контролем и необходимостью быть сильной, я жутко хочу отпустить ситуацию. Как Кариша иногда говорит: “не хочу ничего решать, хочу на ручки”. Но смогла бы я довериться такому человеку, как Андрей? Пока еще я сомневаюсь в нем. Потому что с одной стороны, он кажется крайне ответственным. Но с другой… я ведь еще помню то похищение. К тому же, вот этот игривый мальчишеский тон точно не добавляет ему серьезности. Правда, сейчас он кажется предельно серьезным.

- Нет, - отвечаю наконец. - И вообще, может, у меня есть мужчина, которому я отдаю контроль.

Глава 14

Андрей

Придерживая Тину за руку, помогаю ей спускаться на полигон. Ох, как же мне хочется не просто держать ее за пальцы. Столько всего в моей голове развратного, что я мог бы сделать с этой секси-мамочкой, что кровь то и дело закипает, когда я смотрю на нее.

Бля, именно такие женщины мне снились в пубертатный период, и одна из них теперь приходит во сне почти каждую ночь. Из-за нее мне приходится вскакивать среди ночи и падать на пол, чтобы поотжиматься. Дрочить я не буду принципиально. Зачем, если совсем скоро она окажется подо мной? А затянутая прелюдия еще сильнее распаляет, провоцируя азарт и желание добиться своего.

- Осторожно, - киваю на торчащий из земли толстый корень дерева. Тина аккуратно переступает его, а я любуюсь на нее.

Я иду спиной вперед, и раз она медленно двигается за мной следом, у меня есть возможность разглядывать ее. Мне не нужно смотреть под ноги, потому что я знаю на этом полигоне каждый миллиметр и могу пробежать по нему с завязанными глазами. Интересно, если завязать глаза Тине, как бы она реагировала на меня? Ее дыхание участилось бы? Она бы облизывала губы? Черт! Я враг сам себе! Обещал не отвлекаться и максимально сосредоточиться на игре, и все равно пошленькие мысли постоянно уводят меня в сторону. Хотя рядом с такой женщиной оно и немудрено.

Мы спускаемся на полигон, и я в последний раз окидываю Тину взглядом. Светлые волосы заплетены в косу, на ней белая футболка и светло-голубой джинсовый комбинезон. Как же мне уже хочется испачкать ее! И я не об игре в пейнтбол сейчас думаю. Совсем не о ней.

- Так, смотри, - подвожу ее к столу, с которого поднимаю оружие. - Это - маркер.

- Это автомат, - немного нахмурившись, отвечает Тина, а я смеюсь.

- Да, автомат. Но в пейнтболе он называется маркер. Вот сюда, - показываю на бункер маркера, - засыпаны шары пятидесятого калибра.

- Господи, у них еще и калибр есть, - закатывает глаза Тина.

- Да, это самый щадящий калибр. Он приносит меньше всего болевых ощущений, но есть нюанс. С этим калибром бой должен быть максимально контактным.

Она выхватывает из моих рук маркер и приставляет его дулом к моему животу.

- Я могу тебя расстрелять прямо здесь, и на этом закончим.

Я смеюсь. Тина меня так забавляет, что даже удивительно. Ни одна девушка или женщина, с которыми я встречался или спал, не оказывали на меня такого воздействия.

- Какой тогда смысл в этой игре?

- А в ней должен быть смысл? - спрашивает Тина.

Тогда я обхожу ее со спины, беру за плечи и разворачиваю лицом к полигону.

- Видишь вот тот флаг? - показываю на торчащий между шинами закрепленный во флагштоке флаг с логотипом клуба. Слегка наклоняюсь и втягиваю пряный аромат ее духов. Глаза сами собой закатываются, а в паху сводит от желания.

- Да, - отвечает Тина негромко.

- Тебе нужно добраться до него первой, - хриплым от желания голосом продолжаю я.

- Это глупость, я не смогу с тобой соревноваться.

- Сможешь. У тебя есть секретное оружие.

- Какое? - выдыхает Тина.

Меня подмывает ответить “сиськи”, но я сдерживаюсь. Рановато пока в открытую восхищаться ее прелестями.

- Твое обаяние. - Тина фыркает, а я хрипло смеюсь. - Ну что? Готова? Давай покажу, как пользоваться маркером.

Я учу Тину обращаться с оружием, на максимум включая инструктора и максимально заглушая мужчину. Стоит только бросить взгляд на красивую женщину рядом, и я начну путаться, а, может, даже запинаться.

Игра начинается.

Я стараюсь как можно больше поддаваться и как можно меньше отвлекаться на уже заляпанную белую футболку Тины. В какой-то момент игры лямка на ее комбинезоне отстегивается, и теперь я могу видеть проступающее через белую футболку кружево лифчика. А потом в поле моего зрения попадает выделяющийся на фоне этой красоты твердый сосок, и это добивает меня окончательно. Со следующим выстрелом Тины, который безошибочно попадает мне в плечо, я падаю навзничь, как подкошенный. Все, больше я не могу сражаться ни с ней, ни с самим собой. Хочу ее просто до зубовного скрежета.

Прикрываю глаза и дышу. В этот момент Тина снимает с меня маску и склоняется надо мной.

- Ты как?

- У тебя охуенно красивые… - сглатываю, - глаза.

Перехватываю ее за затылок и резко наклоняю так, чтобы у меня появилась возможность впиться в сладкие губы. Она на секунду застывает и не отвечает на поцелуй, а потом расслабляется и приоткрывает губы. Я триумфально врываюсь в ее рот языком и подыхаю от взрывов на своем. Чувствую ее вкус, и это охеренное ощущение! Горячий влажный язычок подчиняется моему. Позволяет кружить, ласкать, танцевать. Я облизываю ее губы, прикусываю нижнюю. Еще немного - и я завалю ее прямо тут, но Тина упирается ладонями в мои плечи и отрывается от моего рта.

- Прекрати, - задыхаясь, бормочет она. - Что ты делаешь?

- Это ты прекрати. Мы же оба понимаем, что рано или поздно это случилось бы, - подмигиваю ей.

Выражение лица Тины тут же меняется и она, оттолкнувшись, вскакивает на ноги. Развернувшись, твердой походкой топает к флагштоку. Вырывает флаг вместе с держателем и замирает на мгновение.

- Ой, - произносит тихо.

- Ой, - повторяю я и беззвучно смеюсь, садясь на земле.

- Я не хотела, - растерянно бормочет Тина, поворачиваясь лицом ко мне.

- Такой ущерб, - цокнув, качаю головой.

- Я заплачу.

- Конечно, заплатишь, - ухмыляюсь я. - Теперь ты должна мне ужин.

- Ничего я тебе не должна! - Тина кладет флаг на шины, тот падает. Она поднимает его и укладывает аккуратнее. - Кроме денег. Материальный ущерб.

- Не-е-ет, - тяну я. - Я не принимаю деньги от красивых женщин. Но... ты можешь поужинать со мной. Прямо здесь и сейчас.

- Здесь? - спрашивает Тина, осматриваясь.

- Надо только позвонить и заказать доставку. Пойдем. - Я встаю на ноги и протягиваю ладонь, на которую Тина косится с подозрением. - Давай, я не кусаюсь.

Глава 15

Тина

- Из чего сделаны шары для пейнтбола? - спрашиваю Андрея и откусываю еще кусочек люля-кебаба.

Мы разместились на пригорке. Андрей расстелил каремат, поверх которого разложил шерстяной плед. Еду нам доставили быстро, как и безалкогольное вино. Оказалось, что Андрей совсем не пьет. Но курит. Сейчас мы поглощаем невероятно сочный шашлык, люля-кебаб с зеленью и помидорами черри. И это так вкусно!

- Обычно внутри краска типа пищевой, а оболочка из пищевых полимеров.

- То есть, пригодно для пищи?

- Говорят, невкусно, так что я бы не советовал пробовать. Но если вдруг краска попадет в рот, это не несет угрозы здоровью.

- А как она попадет в рот, если его защищает маска?

- Не спрашивай. Я не знаю, как у людей это работает. Я в пейнтбол сегодня играл третий раз в жизни.

- Серьезно? Я думала, ты опытный в этом.

- В страйкболе - да. Пейнтбол был для меня недостаточно… интересным. Да и после переезда я увлекся страйкболом.

- После переезда? Откуда ты?

- Из столицы, - улыбается Андрей, а я засматриваюсь на его рот. У него невероятно красивая улыбка. Обезоруживающая и в то же время хищная. От нее по телу разбегаются щекочущие мурашки.

- Расскажи о себе. О своей семье, - прошу я. Если он сейчас скажет, что его мама хоть чуть-чуть близка мне по возрасту, я встаю и ухожу. Я бы не хотела, чтобы мой сын встречался с женщиной моего возраста. Это, конечно, технически невозможно, но все же. - Только начни с возраста.

- С возраста? - его брови слегка дергаются в удивлении.

- Да. Сколько тебе лет?

- Двадцать шесть, - отвечает он и, прищурившись, всматривается в мое лицо.

Твою. Мать! Черт подери! Он на пятнадцать лет младше меня! Да, его маме вряд ли сорок один, как мне. Но все равно, она может быть старше меня года на три.

Вытерев пальцы салфеткой, я встаю, и Андрей поднимается следом.

- Далеко собралась? - Он за секунду оказывается передо мной.

- Мне пора ехать.

- До того, как я назвал тебе свой возраст, тебе никуда не надо было. Что не так?

- Андрей… - вздыхаю я, подбирая слова, которые однозначно будут свидетельствовать о том, что я не готова к отношениям с таким молодым парнем… мужчиной. Но он меня перебивает:

- Не надо сейчас херню нести про возраст, ясно? - строго говорит он. - Пока я не назвал гребаные цифры, тебя ничего не смущало.

- Смущало, - вылетает из меня.

- Что?

Ну зачем вот он задал этот вопрос? Я же не скажу ему что-нибудь в стиле “мое тело уже не такое упругое, и я стесняюсь”. Пытаюсь посмотреть на Борзого непредвзятым взглядом, и еще острее ощущаю пропасть между нами. Наверняка он спал - или даже спит - с такими девушками, к которым мне и в лучшие годы было не дотянуться. Всякие красотки, которые демонстрируют роскошные задницы в соцсетях и идеальные формы на фоне огромных букетов красных роз. По сравнению с ними я… обычная. Да, для своего возраста я выгляжу прекрасно. Но это пока не разденусь. Ладно, даже голая я еще очень ничего. Но грудь после двоих детей не такая упругая и торчащая. Растяжки на животе и бедрах. Пресса красивого у меня отродясь не было, а попа… ну, обычная попа. Не круглый орех, как у тех фитоняшек, что выставляют свою тыльную часть на обозрение миллионов пользователей интернета. В общем, Андрей мог бы встречаться с кем-то из них, а не со мной.

- Тина, - снова зовет он меня и встает вплотную. А потом резко хватает за талию и вжимает в свое тело. Мне в живот тут же упирается свидетельство его… расположения. - Неужели ты думаешь, что я сейчас хочу быть в другом месте или в другой компании? - слегка хрипловатым голосом произносит он. Мой взгляд плывет, а его глаза темнеют. Ресницы как будто тяжелеют и норовят опуститься. - Мне плевать на возраст или социальное положение. Я хочу быть с тобой. Иначе тебя бы здесь сегодня не было. Наверное, как и меня.

Он уже тянется к моим губам, но я отворачиваюсь, и Андрей мажет по щеке. Усмехается и слегка качает головой.

- Долго ты будешь меня избегать?

- А есть шанс избежать? - спрашиваю, слегка отодвинувшись, чтобы наши губы были не на таком маленьком расстоянии.

- Нет, - качает он головой и слегка прикусывает губу. Его лукавый взгляд спускается к моим губам. - Ни единого. - Он на несколько секунд замолкает. На несколько долгих, мучительно сладких мгновений, в которые в моей голове успевают пронестись такие сценарии продолжения этого момента, что меня бросает в жар. - Продолжим ужин? Или ты еще хочешь повыпендриваться? - Я вопросительно приподнимаю бровь. - Тогда продолжим.

Он помогает мне присесть и вручает бокал с вином. Удивительно, но Андрей взял с собой настоящую посуду и приборы. Я бы скорее ожидала увидеть на пикнике пластиковую посуду.

Мне хочется расспросить его о семье, но после его острой реакции на мою попытку побега энтузиазма поубавилось, так что я решаю пока действовать осторожно.

- Как тебе в голову пришла идея открыть страйкбольный клуб?

Мы отлично проводим время. Рассказываем друг другу забавные истории и смешные случаи из жизни. Точнее, рассказывает в основном Андрей, потому что я… А что я ему расскажу? Про болезнь сына, на которую потратила всю молодость? Про мужа, который сначала обошелся со мной как с половичком, а потом украл все наши сбережения, отложенные на лечение Пашки? Про подонка, который не дает мне развод? Не о чем рассказывать. А если начну про свое постсоветское детство… Он вряд ли поймет это. Скорее уж его родители могли бы понять и проникнуться. Осознание этот факта в очередной раз ударяет в меня, словно товарняк, несущийся на огромной скорости. Но я стараюсь даже мысленно не заострять на этом внимание. Я обещала себе и подруге приятно провести время, я это сделаю.

Андрей привозит меня домой уже когда смеркается. Я разомлевшая, уставшая, но довольная. Этот день стал одним из лучших за последнее время. Я впервые за долгий период не заботилась ни о чем, отдав контроль в руки мужчины. Надо сказать, это забытое чувство снова напомнило мне, что я, в первую очередь, женщина. И мне привычно быть немного инфантильной и слабой. Сильной я могу побыть и в отсутствие Андрея. А вот рядом с ним хочется, как Кариша говорит, “на ручки”.

Глава 16

Тина

Надев на нос солнцезащитные очки, завожу машину и отъезжаю от дома. Сердце с самого утра сходит с ума. Последний раз я прыгала с парашютом еще в студенчестве. Тогда Юра красиво ухаживал за мной и решил удивить. Он забрал меня рано утром из дома и привез на аэродром. Как же мне было страшно! Я думала, умру во время прыжка. Но Юра сделал все возможное, чтобы я преодолела свой страх. После того первого раза мы еще пять раз совершали прыжки, пока я не забеременела Агатой.

Сейчас, когда мне предстоит возвращение к тем ощущениям, все тело трепещет. Но, к счастью, я уже не ассоциирую прыжок со своим мужем. Теперь я предвкушаю, как сделаю это с Борзым. К сожалению, я не смогу встать с ним в пару, потому что не являюсь инструктором, но я и не ради этого затеяла такое свидание. Я хочу увидеть эмоции Андрея. Не те, которые он демонстрирует мне постоянно. Хочу чистые, незамутненные. Без мнимой дерзости, самоуверенности. Хочу видеть, каким он может быть без всей этой напускной мишуры.

Борзый живет в одном из самых модных районов города. Он находится почти на окраине, но вся соль не в этом. Огромная территория старого кирпичного завода, который был закрыт еще в девяностые, была перестроена и переоборудована под новые лофты. Здесь обитает в основном золотая молодежь, творческие личности, свободные от устоев общества. Откровенно говоря, я бы и сама жила в таком месте.

Припарковав машину у въезда, набираю Борзого.

- Доброе утро, секси-мамочка, - в присущем ему дерзком тоне здоровается Андрей.

- Ты можешь перестать так меня называть?

- А как тебя называть? Моя малышка?

- Андрей, - бормочу, пытаясь говорить строго, но не справляюсь с задачей.

- Мне нравится, как ты произносишь мое имя, - мурлычет этот огромный котяра.

- Нам пора выезжать, - игнорирую флирт.

- Ты уже здесь?

- Да.

- Заходи. Напою тебя самым вкусным кофе.

И почему его слова звучат так, будто он собирается поить меня черт знает чем? Или дело просто в моих пошлых мыслях?

- У нас нет на это времени.

- Тогда на обратном пути.

- Андрей, на обратном пути я тоже не смогу. У меня планы.

- Ты могла бы и отменить все планы, зная, что у нас сегодня свидание.

- Обычно свидание длится пару часов.

- Не наш случай. В следующий раз освобождай целый день. А желательно еще и ночь, - понижает он голос, а потом я дергаюсь, услышав стук в окно.

Поворачиваю голову и медленно опускаю телефон на колени. На меня смотрит улыбающийся Борзый. Поднятые на голову солнцезащитные очки придают ему еще больше мальчишеского очарования. Но черная толстовка и темная щетина добавляют мужественности. Вот так все время. Он путает мои мысли и не позволяет относиться к нему однозначно. Каждый раз я воспринимаю его по-разному.

Киваю на пассажирское сиденье, и Андрей обходит машину. Не по правилам безопасности сзади, а спереди. Передвигается вальяжно, с улыбкой на губах. Ну правда котяра.

Андрей садится на пассажирское сиденье и тянется ко мне. Я отстраняюсь, а он кладет руку на мою щеку, фиксируя мое лицо, и прижимается губами ко второй.

- Ну что ж ты такая ледышка, Тина? - шепчет он мне на ухо. - Оттаивай уже. Я же знаю, какой страстной ты можешь быть.

От его слов и тона по моему телу проходит легкая дрожь.

- Откуда тебе знать? Может, я такая и есть.

Андрей откидывается на спинку сиденья и пристегивается. Качает головой, лукаво улыбаясь.

- Ни за что не поверю. Я уже знаю, как ты целуешься.

Закатив глаза, отворачиваюсь от него и пристегиваю ремень безопасности. Мне жарко от одного его присутствия. А эти намеки вообще творят что-то невообразимое с моими внутренностями.

Завожу машину и вывожу нас из района Борзого. Несколько минут по городским дорогам, и мы выезжаем на загородную трассу.

- Ты реально собралась отвезти меня прыгать с парашютом? - спрашивает Андрей, и я бросаю на него короткий взгляд. Он положил голову на подголовник и повернулся лицом ко мне. Улыбается и рассматривает меня прищуренным взглядом.

- Реально. Ты этого еще не понял?

- И ты правда будешь прыгать со мной?

- Каждый будет прыгать со своим инструктором. Я не имею права прыгать с тобой, потому что у меня нет лицензии инструктора.

- Что, если она есть у меня?

- Что? - снова бросаю на него озадаченный взгляд. Андрей широко улыбается.

- Ага. Человек тысячи талантов, да? И стреляю, и с парашютом прыгаю.

- Ты серьезно? Когда успел?

- Да что там успевать? У меня был не самый простой юношеский период, и чтобы занять делом, мама отдавала меня во все секции подряд. Одной из них оказался аэроклуб. Я стал инструктором пять лет назад. Как-то так, - самодовольно усмехается он. - И, кстати, в том аэроклубе, куда ты везешь меня, уже знают, что мы с тобой будем прыгать вместе.

- Ты рубишь мою инициативу на корню.

- Люблю, когда женщина подо мной, а не сверху.

Как раз в момент, когда я поворачиваюсь лицом к нему, Андрей подмигивает. Хитрый жук. Еще и… Ладно, надо признать, мне нравится, как он себя ведет. Все держит под контролем, не пускает на самотек, перенимает инициативу и предусматривает все на шаг вперед. Это подкупает. К тому же, я так устала быть сильной и взрослой, что с радостью отдамся в руки мужчины, который сможет подхватить контроль над моей жизнью. Даже в таких мелочах, как свидание.

У меня даже на секунду закрадывается желание отпустить руль. Интересно, он подхватит управление? Уверена, что да. Черт подери, как же давно мне не хотелось какого-то безрассудства. Плюнуть на безопасность и правильность, и будь что будет. Раньше я себе не могла этого позволить. А сейчас… может, и сейчас не могу, но хочется просто до зубовного скрежета.

Я не отвечаю на замечание Андрея, позволяя этому пошленькому флирту повиснуть в машине и витать между нами, раскаляя воздух. И мне нравится это ощущение некоей недосказанности. Короткая фраза сказала больше, чем долгая тирада.

Глава 17

Тина

Когда маленький самолет взмывает в воздух, у меня сердце подскакивает к горлу. Внутри бурлит восторг, смешанный со страхом, а адреналин долбит в виски. Поправляю шлем и очки. Бросаю взгляд на Борзого. Он криво улыбается, рассматривая меня, а потом отворачивается к иллюминатору. Я тоже выглядываю наружу. Аэродром и окружающий его город становится все меньше, а мы поднимаемся выше, и мне открывается шикарный вид на окрестности города.

Я всегда любила жить здесь, и даже когда Юра предлагал переехать в столицу за возможностями, отказалась. Мы живем в предгорье, у нас шикарная река, лес, потрясающе чистый воздух за городом. Столько мест для пикника и прогулок, что можно каждый день выбирать новый маршрут, и за год ни разу не повториться. А что в столице? Загазованность, парки и торговые центры. Вот и все развлечения. Чтобы выехать в рекреационную зону, надо тащиться около ста километров.

Самолет набирает высоту, и главный инструктор командует о готовности. Андрей подходит ко мне и помогает встать. Пристраивается сзади и соединяет нашу экипировку, надежно фиксируя меня перед собой. Не упускает возможности слегка сжать мое бедро, хоть и знает, что я едва ли чувствую этот жест.

Через несколько секунд мы делаем шаг из самолета.

Перед самым выходом страх затмевает восторг, и даже проскакивает шальная мысль прервать прыжок. После рождения детей во мне так сильно развился инстинкт самосохранения, что в какой-то момент он даже перерос в легкой формы фобии. Например, я начала бояться высоты. Не до паники, но, скажем, если у меня есть шанс избежать риска оказаться на высоте, я готова на все, чтобы так и сделать. И этот прыжок - он как преодоление себя и своих страхов. Но, как говорят, страшен только первый шаг. Потом, когда ты оказываешься в воздухе, бояться уже поздно. К тому же, страх может помешать насладиться видами.

Задрав руки, я позволяю ветру трепать мои щеки. Восторженный взгляд блуждает по шикарным окрестностям. Мне хочется кричать и визжать от восторга, но в воздухе это практически нереально. Так что остается только улыбаться и чувствовать, как, раскрывшись, парашют дергает нас вверх. А еще… мощное чувство доверия к мужчине за спиной. Вот откуда оно взялось? Благодарность за то, что не дал на игре покалечить моего сына? Глупость какая. Но вот инстинктивно я ощущаю это доверие. Такое чувство немного пугает, однако в тоже время помогает мне расслабиться и просто наслаждаться полетом.

- Когда скажу, подогнешь ноги! - слышу голос Андрея.

- Ладно! - выкрикиваю в ответ, не желая спорить.

Приближаясь к земле, я бросаю последний взгляд на горы в отдалении, а потом по команде Борзого поджимаю ноги и позволяю ему затормозить нас, когда мы касаемся грунта.

Андрей отстегивает парашют, выпутывает меня из ремешков. А мне хочется одновременно скакать, танцевать и рыдать навзрыд. Когда последнее желание перевешивает, я оставляю Борзого разговаривать с главным инструктором, а сама отхожу в сторону. Обнимаю себя руками, глядя на огромную равнину, поросшую травой. Пытаюсь не плакать. Дышать глубоко, чтобы успокоиться. Понятно же, что эти мощные чувства вызваны всплеском адреналина. Но мне внезапно становится очень жаль себя за то, что я не позволяла себе быть счастливой. Не позволяла расслабляться, отпускать контроль и просто жить. Да, мне просто было некому отдать бразды правления, но как же, черт побери, тяжело тянуть все на себе!

Моих плеч касаются крупные ладони, легонько сжимают их, и меня наконец прорывает. Андрей разворачивает меня лицом к себе и прижимает к своей толстовке, которая тут же пропитывается моими слезами. Борзый не говорит ни слова. Не шутит, не сочувствует. Вообще никак не комментирует мои рыдания. Просто держит в объятиях, позволяя выплеснуть адреналиновую передозировку, наложенную на болезненный нарыв.

Когда я успокаиваюсь, все мое тело наливается тяжестью, как и голова. Поднимаю ее, заглядывая в лицо Андрею.

- Даже заплаканная ты потрясающе красивая, - тихо произносит он и легонько касается моих губ своими. - У тебя действительно были планы на обед после прыжка? - Я качаю головой. - Хорошо. Тогда поехали. Я знаю отличное место неподалеку.

- Почему у меня такое чувство, что это свидание спланировал ты? - хрипло спрашиваю я.

- Потому что у меня всегда есть в запасе план Б, - ласково улыбается он и стирает с моих щек влажные дорожки. - Выдвигаемся?

- Да, - киваю. - Я только попрощаюсь с инструктором. Поблагодарю.

- Я уже все сделал. Поехали.

Андрей обнимает меня за плечи и ведет к машине. А, когда мы подходим к парковке, протягивает руку.

- Ключ.

- Ты не поведешь мою машину.

- Раз ты отказалась, чтобы я за тобой заезжал на своей, значит, поведу. Ключ, Тина.

Я буквально впечатываю ключ от машины в его ладонь, а Андрей смеется.

- Моя воинственная амазонка.

- Не рановато ты меня присвоил? - злюсь от его наглости.

- Самое время, красавица, - ласково отвечает он и целует меня в макушку.

Негодяй! В него как будто встроены датчик моего настроения и инструкция по обезоруживанию. Интересно, он уже родился с этими способностями или выпестовал их в процессе взросления? Думаю, я не хочу знать, каким образом он взращивал в себе эти удивительные навыки.

Андрей помогает мне занять пассажирское место. Убеждается, что я спрятала ноги в салон, и закрывает дверь. После этого занимает водительское место и настраивает под себя сиденье.

- Когда твой лед растает, надо будет подогнать тебе более современную машину с электрическим регулятором сиденья, - произносит он, дергая рычаг под сидушкой. - Это уже вчерашний день.

- Ты хочешь подарить мне машину? - фыркаю я.

- Ну да, - спокойно отвечает Борзый, не глядя на меня. Настраивает зеркала, потом пристегивается.

- Забудь как страшный сон. Я не приму такой подарок.

- Я же говорю, когда лед растает, - подмигивает он и выгоняет машину со стоянки. - А пока… Ну что ты, Тина? Как же я могу дарить тебе столь дорогие подарки? - ерничает он. - Ты же, как хорошая девочка, все равно не примешь, потому что будешь чувствовать себя обязанной отплатить. А я возьму только телом. Так что подождем немного, когда эта дурь из тебя выветрится.

Глава 18

Тина

Когда мы размещаемся на открытой террасе ресторана, Борзый снимает толстовку и набрасывает ее мне на плечи. Я неосознанно пробегаю глазами по его бицепсам, обтянутым простой черной футболкой без рисунка.

- Думаешь, я замерзла?

- У тебя кожа покрылась мурашками, - замечает он и проводит кончиками пальцев по моей руке сразу под краем рукава футболки. Этот жест не помогает, а, наоборот, обостряет мурашечное состояние.

- Я оставила кофту в машине.

- Если холодно, можешь надеть мою толстовку.

Как же велик соблазн это сделать! И я не отказываю себе в том, чтобы проскользнуть в огромные рукава и буквально утонуть в теплой кофте. Меня тут же обволакивает аромат туалетной воды Андрея, и это дарит странное успокоение. Вообще он влияет на меня каким-то удивительным образом. Я его совсем не знаю, но доверяю ему больше, чем кому бы то ни было в последнее время.

Мы делаем заказ, и нам сразу приносят наш кофе. Откинувшись на удобную спинку широкого ротангового кресла, делаю глоток ароматного напитка. Подушки под спиной настолько большие и мягкие, что я борюсь с соблазном поджать под себя ноги и еще уютнее устроиться на своем месте.

Щурюсь от мягких лучей солнца и пью свой кофе. Андрей подносит к губам небольшую чашку с эспрессо. Делает глоток и смотрит на меня с небольшим фирменным прищуром.

- Что? - спрашиваю, не выдержав напряжение между нами.

Как бы я ни старалась его игнорировать, оно все равно чувствуется. Есть что-то такое во всей этой ситуации, что заставляет меня напрячься и в то же время расслабиться настолько, чтобы перестать контролировать происходящее.

- Ты мне нравишься, - просто произносит он, заставляя меня зависнуть на несколько секунд.

Прямота Борзого иногда просто сшибает с ног. Я уже настолько привыкла к определенному алгоритму поведения мужчин, что с появлением в моей жизни Андрея каждый раз чему-то удивляюсь. Мне кажется, он вообще не фильтрует свои мысли до того, как они попадут на язык.

- Надеюсь, я тебе тоже, - усмехается он, когда я продолжаю молчать.

- Я тебя совсем не знаю.

- Что ж… - он трет щетину, издавая приятный царапающий звук. - Андрей Купатов, двадцать шесть лет. Рост метр восемьдесят шесть, атлетическое телосложение, цвет глаз…

- Прекрати, - смеюсь я. - Все это я и без тебя уже знаю.

- А атлетическое телосложение ты отметила? - он играет бровями, заставляя меня засмеяться еще сильнее. Киваю и зажмуриваюсь от того, насколько мне сейчас хорошо. Открываю глаза и снова смотрю на Андрея с улыбкой на губах.

- Что ж… - вздыхает он. - Придется выкладывать всю подноготную. - Став серьезнее, он снова делает глоток кофе, а потом достает сигареты и закуривает. - Я детдомовский. Мать оставила меня в роддоме сразу после родов. Рос там до пятнадцати, потом меня усыновили.

- Это большая удача - быть усыновленным в таком возрасте.

- Да, - произносит он задумчиво. - У меня самая офигенная мама на свете. Ее зовут Алла Витальевна.

- Подожди. У тебя тоже отчество Витальевич.

- Да. Так совпало, - пожимает он плечами. - Короче, муж мамы не хотел приемных детей, а она сама не могла их иметь. Этот мудак говорил, типа, неизвестно, какие болячки вылезут по мере взросления ребенка. Тогда мама решила, что было бы крутой идеей усыновить подростка, и таким образом минимизировать риски. И она подумала, что офигенно будет сделать этому мудаку сюрприз. Мой дядя - бывший губернатор, Александр Самсонов, - тогда был мэром в столице. Он и помог маме без лишней суеты и согласия мужа оформить опеку. Ну и в годовщину свадьбы мамы с ее ушлепком она привезла меня в новый дом.

- Учитывая, как ты его называешь, он тебя не принял.

- Не принял, - горько усмехается Андрей. - Этот мудила закатил такой скандал! Верещал, как сучка, а потом кинулся на маму. Хотел ее ударить, но я вмешался. А я тогда был таким… знаешь, звернышем. Круглые сутки был на стреме, потому что в детдоме всегда найдется кто-то, кто считает, что тебя надо научить жизни. Короче, я еще не успел расслабиться в новом доме, поэтому встал перед мамой и… сломал нос новому отцу, - улыбается Андрей. - Классное знакомство, да? - он потирает затылок.

- Я тебя не осуждаю.

- Да я и не жду одобрения, - произносит он спокойно, и я ему верю. - Не пытаюсь тебя впечатлить. По крайней мере, не этим рассказом. Ты хотела больше узнать обо мне, я хочу, чтобы ты знала. Вот и все.

Мне нравится его прямота. Вот сейчас я это осознаю. Я так устала от лжи и пускания пыли в глаза, что мне импонирует честность Андрея. Пусть какими-то своими поступками он не гордится, но все равно открыто рассказывает о них. Хотя кто знает, что еще скрыто под слоем дружелюбности и кокетства.

- Короче, я набил своему новому отцу е… лицо. Разразился скандал. Мама пыталась все уладить, а тот требовал, чтобы она вернула щенка в тот приют, откуда взяла. Я озлобился еще сильнее. И ждал, что меня вернут. Но мама удивила. На следующее утро, после целой ночи ругани, она собрала вещи мужа и выгнала его. Они жили в доме ее родителей, так что ему ничего не оставалось, кроме как свалить. Откровенно говоря, я думал, что она наиграется в материнство, соскучится по мужу, с которым прожила в браке десять лет, и выселит меня на улицу. Но она удивила. Взялась за меня так, что я обрел настоящую маму - любящую, терпеливую, внимательную, самую лучшую на свете.

- Ей повезло заполучить такого благодарного сына.

- Это мне повезло. Я перестал надеяться обрести семью, когда мне было семь. Когда видел, как детей потихоньку разбирают, понимал, что чем старше становлюсь, тем меньше у меня шансов выбраться из системы. Но мама разрушила этот шаблон.

- Тебе легко было ужиться в новой семье?

- Нет, конечно. Я не привык к такому. Ни к заботе, ни к вниманию. А когда понял, что все это достается мне, начал ревновать маму к каждому столбу. Даже к племяннице Ольке. Она младше меня, кровь Самсоновых. Это девичья фамилия мамы. Конечно, все носились с принцессой, а мне хотелось утопить ее или придушить. И только понимание того, что мама может расстроиться, останавливало меня от ужасного поступка. А потом я и сам полюбил маленькую приставучку.

Глава 19

Андрей

Как-то я пообещал себе меньше материться при Валентине. Но такая новость…

Это же ебаный пиздец и другие увлекательные истории.

Это просто трешак.

В голове за секунду проносятся десятки вопросов и столько же ответов.

Готов ли я встречаться с замужней? Такая себе перспектива.

А если это секси-мамочка? Смотря какая.

А если эта замужняя секси-мамочка Валентина? Однозначно да.

Но где этот тупоголовый хуй, который отпустил такую милфу на свидание с набитым под завязку тестостероном чуваком?

Она ему изменяет?

И тут же вопрос: готов ли я стать номером два? Быть грязным секретом потрясной милфы? Бля, ну тут вряд ли. Я собственник, и делить Тину ни с кем не буду. Тогда надо сражаться за нее. Где мой меч?

Сука, и где ж я так нагрешил?..

- Меня пугает твое молчание, - произносит Тина и откладывает вилку, так и не наколов ни кусочка омлета.

- А меня - твое заявление. Один-один, секси мамочка, - произношу я. Хочу говорить шутливо, но выходит как-то совсем не весело. Вздыхаю и делаю глоток кофе. Я не пью алкоголь, но сейчас опрокинул бы стакан вискаря. Безо льда. Полный. - Расскажешь?

- Что именно?

- Подробности.

- А нужно? - она внимательно всматривается в мое лицо.

- Ты же зачем-то дала такой ответ. Значит, это либо правда, либо ты таким образом пытаешься меня отшить. В первом случае я хочу знать, почему ты тогда здесь, если у тебя есть муж. Во втором могу ответить, что ни хрена у тебя не выйдет.

- Почему это? - фыркает Тина и наконец накалывает кусочек омлета и отправляет его в рот. А я сейчас уже буду дымиться от напряжения. Жаль только, не сексуального. - Может, сработает.

- Если бы ты меня не хотела, сработало бы, но я же чувствую, что происходит между нами.

Тина вздыхает и делает глоток апельсинового сока из стакана.

- Мой муж в тюрьме. Давно. Мы почти не общаемся. Если бы была возможность совсем прервать все связи, я бы уже давно это сделала.

- За что он сидит?

- За финансовые - и не только - махинации.

- Почему ты не разведешься с ним?

- Не было острой необходимости. К тому же, он не дает мне развод.

- Теперь такая необходимость есть.

- Правда? - ее брови слегка взлетают. - Вряд ли. Между нами еще ничего не ясно.

- Все предельно ясно. Это второе официальное свидание. По канонам жанра в следующий раз мы должны оказаться в одной постели.

- Ничего мы не должны.

- Хорошо, перефразирую. В следующий раз мы захотим оказаться в одной постели.

- Какая самоуверенность, - фыркает Тина, а я улыбаюсь и провожу зубами по нижней губе. Так и хочется заткнуть ей рот… поцелуем для начала.

- А если я не захочу?

- А вот мы и проверим. В следующий раз, - добавляю я, видя, как расширяются глаза Тины. - Ешь, омлет стынет.

Остаток обеда мы проводим за пустой болтовней. Тина расспрашивает меня о моем юношестве и том, какие секции я посещал. Я - о ее работе. Улыбаюсь, когда она восторженно рассказывает о ней и с небольшой грустинкой - о своей несбывшейся мечте. Беру на заметку ее желание иметь свой отель в Турции. Большой я вряд ли ей куплю. Хотя… Если следующая пара поставок пройдет гладко, вполне можно будет подыскивать помещение.

- Я бы тоже свалил жить в теплые края, - произношу, когда она заканчивает свой рассказ. - Море круглый год. Кайф. Ты любишь плавать?

- Обожаю, - светится моя красавица. - Даже сына отдала на плавание. Правда, это единственный спорт, который был ему разрешен, но я все равно не колебалась ни секунды. Изначально из-за высокого роста собиралась отдать на баскетбол и дополнить тренировками в бассейне.

- А сама как часто туда ходишь?

- В бассейн?

- Мгм.

- Редко, к сожалению.

- Почему?

- Ну так получается, - она пожимает плечами. - К выходным накапливается столько дел, что на бассейн времени уже не остается.

- Когда у тебя следующий выходной?

- В четверг.

- А в среду до которого часа ты работаешь?

- До семи. А что?

- Возьми с собой на работу купальник. После мы пойдем в бассейн.

- Да? - смеется она, а я упиваюсь этим вкусным звуком.

Она не хихикает, словно малолетка, у которой внутренности от волнения ходят ходуном. Смех Тины бархатный, плавный, равномерный, без резких ноток. Он обволакивает меня, будто теплое одеяло. Которое с электрической вибрацией в районе паха. Такие вообще существуют?

- Да, - киваю уверенно.

- Ты готов провести со мной свидание в общественном бассейне? - снова смеется. - Интересно.

- Ну раз уж мы начали нетривиально, предлагаю держать марку до победного.

- Хорошо, - веселясь, кивает она.

До своего дома я снова еду за рулем. Тина немного расслабилась после разговора о ее муже. Мне кажется, она боялась признаться в том, что замужем. Или стесняется этого факта. Но я рад, что выяснил это. Осталось прошерстить информацию, выяснить, что там за мудак и вложить в его голову правильное решение. Потому что, как бы Тина не отпиралась, эта женщина должна быть моей. Лично я мысленно уже присвоил ее себе.

Останавливаюсь и, выйдя из машины, держу открытой дверцу и дожидаюсь, пока Тина подойдет к водительскому месту. Ловлю за талию и прижимаю к тачке. Она тихонько вскрикивает, а я сжимаю ткань своей толстовки, которая до сих пор надета на ней. Жаль, что в кофте утопает роскошная грудь, и у меня не было возможности любоваться ею во время обеда. Но мне нравится, как Тина выглядит в моей шмотке. Это как клеймо принадлежности. Даже у себя в голове я звучу как неандерталец, но меня это не смущает. Пусть. Лишь бы мне было приятно.

- Ой, твоя кофта, - спохватывается Тина и дергает резинку, но я останавливаю ее руку.

- Очень тебе идет, - произношу, понижая голос, и сближаю наши лица. - Я кайфанул сегодня, - еще тише, а Тина смотрит на меня, как завороженная.

Глава 20

Тина

Я уже третий раз легонько раздвигаю створки жалюзи, чтобы выглянуть в окно. Снова улыбаюсь, как дурочка, глядя на роскошную черную машину, припаркованную у отеля. Борзый выходил покурить, и тогда я залипала у окна немного дольше. Смотрела, как он прислонился бедрами к крылу машины, как скрестил ноги, как затянулся и выпустил дым в воздух. Как, прищурившись, поглядывал по сторонам, а потом скрыл глаза за очками с темными стеклами. Кстати, я бы скорее ожидала увидеть на нем авиаторы, а не классические солнцезащитные очки, но эти ему идут больше.

Мне пора выходить, а я опять торчу у окна. Бросаю взгляд на часы. Семь ноль шесть. Достаточно он уже ждал? Может, и правда настало время выйти? Тихонько хихикаю, потому что мне нравится дергать этого льва за хвост. Негласная игра между нами заводит и будоражит. Интересно, Андрей так же на это реагирует?

Попрощавшись с коллегами, выхожу на улицу. Борзый, словно мониторил выход из отеля, тут же покидает машину и делает шаг навстречу. Как только я подхожу к нему, он обнимает меня за талию и впечатывает в свое тело.

- Привет, красавица, - бормочет в мои губы и нежно касается их своими. - Готова?

- Да, - отвечаю и быстро отстраняюсь. Андрей подводит меня к пассажирской двери и, забрав у меня дамскую и спортивную сумки, помогает занять пассажирское сиденье. - Ты так больше не делай, ладно?

- Как? - он придерживает дверь, которую уже собирался закрыть.

- Не устраивай показательные выступления для моих сотрудников. Все же я их начальница. Не хочу, чтобы за моей спиной полоскали мою личную жизнь. К тому же… если вдруг через неделю ко мне приедет другой мужчина, они подумают…

- Какой еще другой мужчина? - прищуривается Андрей.

- В смысле? - Из меня вырывается нервный смешок. - Ну вдруг завтра ты решишь, что все же тебе лучше встречаться с девушкой своего возраста.

- Что за хрень? - хмурится он. - О чем ты вообще?

- Я просто подумала…

Андрей наклоняется и ныряет головой в салон машины. Хватает меня за волосы, заставив задрать голову, и впивается в мои губы так, будто готов обглодать мое лицо. Целует жестко, напористо, вылизывая горячим языком мой рот. А потом отстраняется так же резко, как прильнул.

- Еще раз услышу про других мужиков, будешь разгребать последствия, - тихо угрожает он, а потом подкрепляет свои слова еще одним смачным поцелуем и, выпрямившись, закрывает дверь.

Идет к багажнику, в который укладывает мои сумки, а я касаюсь кончиками пальцев губ, обожженных его яростным поцелуем, и… обалдеваю. Внутри меня шторм, бурлящая лава, пожарище! Все тело горит от этого собственнического жеста. От этого лютого нападения на мои губы. От понимания, что он… ревнует?

- Ты ревнуешь, что ли? - спрашиваю ошарашено, глядя, как Андрей устраивается на водительском месте.

- Я не делюсь. Ни с кем, - резко отвечает он. - И выбрось из головы эту хрень с возрастом и мыслями о том, что наши отношения временные. Они продлятся столько, сколько мы сами захотим. - Он заводит урчащий мотор и начинает сдавать назад, глядя в зеркало заднего вида. Развернув машину, переключает передачу и выразительно смотрит мне в глаза. - У меня по плану вечность, - подмигивает он и срывает машину с места.

Я плохо помню, как мы доехали до бассейна, потому что всю дорогу под какие-то басы из колонок переваривала слова Борзого. Вечность? Да он, вероятно, с ума сошел! Я тут решаюсь хотя бы на один сеанс секса с ним, а он рассказывает про вечность.

- Погоди, это не бассейн, - хмурюсь, когда Андрей останавливает машину напротив СПА-центра.

- Ну как же? Тут и бассейн есть, - ухмыляется он и выходит на улицу. Я тут же распахиваю свою дверь, но не успеваю даже выставить ногу, как слышу: - Сиди на месте! Я же джентльмен, - добавляет он мягче и подает мне руку, а я смеюсь.

- Андрей, я… - снова бросаю взгляд на центр с огромной вывеской.

- Что?

Черт, как же ему признаться? И почему я вообще смущаюсь этого факта? Ладно…

- В общем, я еще никогда не была в СПА-центре, - выдаю на одном дыхании.

- Окей, - беспечно отзывается Борзый и закрывает мою дверь. Подходит к багажнику, достает наши сумки. Передает мне дамскую, остальные перекладывает в другую руку и, закрыв багажник, пикает сигнализацией. - Идем?

- Ну да, - неуверенно отзываюсь я.

- Слушай, тебя парит, что ты тут не была? - спрашивает он, а я не знаю, что ответить. Чего это я, в самом деле? Как ребенок. - Тебе понравится.

Я как будто в сказку попала. Не хочется думать про Золушку, нет. Я вполне самодостаточная женщина, и могла бы себе позволить поход в СПА пару раз в год. Но как-то… для ухода за собой мне хватало салона. Правда, Кариша столько раз пыталась вытянуть меня в такое место, говорила,что я много теряю, не соглашаясь. Но мне было жалко тратить деньги на простое удовольствие. А за счет подруги я идти тоже не хотела.

Нас провожают на третий этаж, где Андрей забронировал всю целиком релакс-зону с массажными столами, сауной и небольшим бассейном. Девушка, представившаяся Марией, показывает мне раздевалку и говорит, что для начала я должна просто завернуться в полотенце. Голая. Вот черт! Я и так еле решилась на то, чтобы предстать перед Андреем в купальнике, а тут голой. А массаж у нас, на минуточку, парный! И вроде как после прыжка с парашютом странно бояться обычной обнаженки, но… но…

Раздевшись, я заворачиваюсь в полотенце и резко выдыхаю. Потом медленно втягиваю носом воздух и снова выдыхаю. Сердце колотится, как с цепи сорвавшееся. Будто от того, войду ли я в релакс-зону, зависит моя жизнь. Жизнь, может, и нет, а вот самооценка после реакции Андрея может значительно рухнуть.

Вцепившись пальцами в полотенце на груди, я открываю дверь и делаю шаг из раздевалки. Мой взгляд останавливается на мощном теле, распластанном на массажном столе. Ягодицы прикрывает полотенце скромных размеров, а в широкие плечи уже впиваются пальцы хрупкой массажистки.

Глава 21

Тина

Чего я там боялась? О чем переживала? Я забываю об этом в ту же секунду, как только цепкие руки массажистки начинают распределять ароматное масло по моему телу. Мне кажется, я умерла и попала в рай. В горячий, томительный рай, где на соседнем столе лежит потрясающий мужчина, а из колонок льется расслабляющая музыка. И хочется, чтобы это длилось… как там Борзый сказал? Вечность? Кажется, я согласна.

После массажа нам дают еще некоторое время отдохнуть. Выходя, девушки приглушают свет, и теперь в комнате настолько интимная обстановка, что я забываю, как дышать.

- Ты не уснула? - спрашивает Андрей, а я улыбаюсь.

- Нет. А должна?

- Некоторые засыпают на массаже.

Некоторые? Какие еще некоторые? Хотя странно было бы ожидать, что я первая, кого Андрей привел в СПА-центр. Наверняка это какая-нибудь его фишка в покорении девушек. Привел, расслабил, раздел, взял. Проще простого. Это вам не с парашютом прыгать.

- Моя мама, например, - произносит Андрей, а я хмурюсь.

Теперь он сравнивает меня со своей мамой? Привел старушку кости попарить? Черт, и почему у меня в голове только одни негативные сценарии? Не могу никак отключить слишком развитое критическое мышление. А надо бы, в отношениях оно только мешает. А я устала постоянно ждать подвоха. Понятно, что меня к этому приучили поступки других людей, но Андрей-то не виноват в том, что у меня был настолько негативный опыт.

- Ясно, - отвечаю я.

- И, кстати, Алиска - родственница твоей Агаты, - та вообще вырубается за секунду, стоит массажисту прикоснуться к ней. А больше я ни с кем в СПА не ходил, - добавляет он после некоторой паузы. - А если и ходил, то не на массаж. Короче, мне пора заткнуться, - смеется он.

Я слышу, как Андрей шевелится на кушетке, но не поднимаю голову, чтобы посмотреть на него.

- Готова перебраться в сауну?

- Сначала надо надеть купальник.

- Не обязательно. Ты можешь пойти в полотенце. А купальник надеть уже в бассейн. Хотя я предпочел бы, чтобы не надевала.

Я сжимаю губы, чтобы они не расплылись в довольной улыбке. Наверняка Андрей смотрит на меня и, судя по тому, какие комментарии отпускает, ему нравится то, что он видит. Может, забить на все и правда разом скинуть с себя смущение вместе с одеждой? Нет, пожалуй, я еще не готова.

Схватив края полотенца, я медленно сажусь на кушетке и заворачиваюсь в махровую ткань. Андрей разглядывает меня, слегка склонив голову набок.

- Что ж, значит, еще поиграем, - подмигивает он и спускается с кушетки. Вокруг его бедер повязано полотенце, но мне кажется, оно держится на честном слове. - Готова? - спрашивает он и протягивает мне руку, чтобы помочь спуститься.

Придерживая полотенце, я встаю на ноги и слегка покачиваюсь.

- Двигайся медленно, - советует Андрей, - после долгого лежания всегда такой эффект.

Это мне рассказывает человек, который еще не знает, что означает подружиться со своим косметологом и проваляться у нее на кушетке часа три, пока она колдует над моим лицом. Прежде, чем встать после такого, надо еще минут пятнадцать утихомиривать “вертолеты”.

Мы перемещаемся в сауну. Здесь… жарко. Андрей помогает мне присесть на верхний полок, а сам садится чуть поодаль. Облокачивается на стену и упершись в нее затылком, рассматривает меня из-под полуприкрытых век.

- Он обижал тебя? - задает внезапный вопрос Борзый, и я даже на пару секунд теряюсь.

- Кто?

- Муж.

- Какая разница?

- Значит, есть, раз спрашиваю. Так обижал?

- Ты имеешь в виду, бил ли он меня? - Андрей кивает. - Нет, физически он меня не обижал. - Я решаю не вспоминать о той единственной сильной пощечине, которую дал мне Юра, когда я обнаружила пропажу денег. Я никогда ее не прощу, но и рассказывать о ней не стану.

- То есть, только морально?

- К чему этот разговор? Этот человек больше не имеет влияния на мою жизнь.

- Он все еще твой муж.

- Тебя это беспокоит?

- Я хочу, чтобы моя женщина принадлежала только мне.

- Андрей, я не твоя женщина.

- Пока еще.

- Ну вот когда “пока еще” из этого уравнения исчезнет, тогда и вернемся к этому разговору.

Борзый усмехается и снова проходится по мне своим интенсивным взглядом.

- А татуировки у тебя есть? - спрашивает он и прикусывает нижнюю губу.

- Нет. Я их не приемлю.

- Только на себе или на других тоже?

- Только на себе. Все остальные вольны делать со своим телом что хотят.

- То есть, у тебя везде такая же нежная и чистая кожа, - утверждает он таким тоном, будто уже видел меня голую.

И говоря “таким тоном”, я имею в виду тот особенный тон, который снова поджигает мои внутренности и заставляет кровь интенсивнее курсировать по венам.

- А у тебя? - перевожу тему, стараясь сделать так, чтобы голос не звенел возбуждением.

- Что у меня?

- Есть татуировки?

Андрей хватается за край полотенца, а мои глаза распахиваются, и сердце начинает колотиться быстрее.

- Хочешь проверить? - спрашивает этот змей-искуситель.

- Эм-м-м… нет. В другой раз, - быстро отвожу взгляд, когда ловлю себя на том, что внимательно пялюсь на его пах.

- Тогда можем идти в бассейн? - спрашивает Борзый и соскакивает на пол. Я двигаюсь к краю.

- Мне нужно переодеться в купальник.

Внезапно Андрей подается вперед и ставит руки по бокам от моих бедер, заставляя меня замереть. Приближает лицо к моему и улыбается, глядя в глаза.

- Зачем? - севшим голосом спрашивает он. - Здесь только я и ты. Неужели тебе не интересно посмотреть на меня? Потому что я сгораю от любопытства - так хочется увидеть тебя без одежды. - Он перемещается так, что его короткая щетина скользит по моей скуле, пока мягкие губы не касаются моего уха, а завораживающий голос не проникает прямо в мозг. - Увидеть. Коснуться. Лизнуть. Поцеловать. Трахнуть, - в конце уже шипит он, и все мое тело покрывается мурашками. - Андрей слегка подается назад и сталкивается со мной взглядами. Его глаза потемнели, взгляд заволокло туманом. Мне кажется, мои глаза сейчас выглядят примерно так же. - Готова?