Не смей делать мне больно

Глава 1

Скрипка нудно солировала, высекая скальпелем зазубрины в начинающей болеть голове, звон хрусталя рассекал воздух торжественным переливом, где-то на периферии слуха вплетался в эту какофонию звуков протяжный голос бэк-вокала, лениво обволакивая нытьё струнного инструмента. Яркие огни громоздких люстр выписывали красочные узоры на потолочной лепнине, кружевные колонны отбрасывали причудливые тени на стены, отделанные натуральным шёлком.

Лучший ресторан в городе, куда невозможно попасть простым обывателям, а прослойка высшего общества бронирует столики за несколько месяцев до значимой даты. Вот и я, дура, позарилась на камерную роскошь, обратилась к отцу, чтобы без очереди получить возможность отведать мизерные порции от самого дорогого шеф-повара страны.

Белое, длинное платье, скрывающее от шеи до мысков туфель, отороченное по вороту драгоценными камнями, тяжёлые серёжки, оттягивающие мочки нереальными бриллиантами, высокая причёска с замысловатыми узлами, матовая помада глубокого, кровавого цвета. Упаковка, как и положено дочери Сарбаева – теневого хозяина города.

Свеча на столе давно ополовинила свой срок, лёд в ведёрке подтаял и поплыл, косые взгляды на одиноко сидящую меня неприятно холодили кожу. Первая годовщина, которую я так мечтала провести с Артуром.

Странные метаморфозы происходят с мужчинами после свадьбы. На этапе конфетно-букетного периода они стараются всё время проводить с объектом воздыхания, внимательно улавливают промелькнувшие желания, окружают избыточным вниманием и заботой, замещают кислород собой.

Ради них ты пытаешься изменить себя, мимикрируешь под привычные стандарты хорошей жены и правильной хозяйки дома, запихиваешь глубоко внутрь те ценности и умения, что впитывались в тебя с детства и диссонировали с понятиями восточной женщины.

И что потом? Куда девается заботливый, внимательный муж после медового месяца? Почему всё его внимание достаётся бизнесу, командировкам и совещаниям? Зачем я меняла себя, если в знаменательную дату слушаю завывание смычка в полном одиночестве.

Мы же договаривались провести этот вечер вдвоём в романтической обстановке, собирались посмотреть кино, обсудить, куда полетим в отпуск, запланировать дату и оставить бронь на гостиницу. В который раз набрала номер мужа и содрогнулась от механического голоса в динамике. Недоступен или находится не в зоне действия сети. Более безразличную и мёртвую фразу придумать сложно.

– Прикажете подавать горячее? – материализовался вышколенный официант. На лице отрепетированная маска вежливости, а уголки губ подрагивали в сдержанной, жалостливой улыбке.

– Нет, – качнуло головой, изо вех сил держа высокомерную невозмутимость. – Принесите счёт, пожалуйста.

Оплатила, вызвала такси, не желая дёргать отпущенного водителя. Бросила последний взгляд на оплавившийся огарок, задула неровный огонёк и гордо покинула самое крутое заведение, намереваясь забыть про него навсегда.

Сидя в салоне, приняла сообщение с поздравлением от родителей, отписавшись сердечком и улыбающимся смайликом. Не стоило папе знать, что, отказавшись от торжественного ужина в семейном особняке, я в одиночестве возвращалась домой. Надо было соглашаться на приглашение отца. Вряд ли Артур посмел заставить Азиза Сарбаева ждать.

Зябко, то ли от кондиционера, то ли от уязвимости души. Ощущала себя оголённой, с вывороченными наружу нервными окончаниями, раздражающимися от малейшего ветерка. Дотронься, и истерику уже не остановить.

– Динара Азизовна, что же вы не позвонили? Я бы прислал машину, – участливо поинтересовался охранник, открыв на сигнал ворота.

– Не волнуйся, Руфат. Здесь недалеко. Сама справилась.

Дом, ожидаемо, встретил тёмными окнами и давящей тишиной. Отсутствие жизни в склепе, так и не ставшим уютным очагом для нас. Я в институте получаю второе высшее, Арт на работе, редкие совместные вечера, даже в жару неимоверный холод в постели. Зачем вить гнездо там, где круглый год суровая зима?

Прошлась по неласковому мрамору, отстукивая каблуками звонкий марш. У родителей ковры. Можно было бегать босиком. А у нас… «Не тащи сюда аул. Сейчас в тренде льдистая поверхность итальянской плитки». Ненавижу… Кухня, словно на борту космического корабля, кожаные диваны, прилипающие к ляжкам, в спальне венге с единственным ярким пятном в виде картины с непонятной абстракцией красного цвета. Куда бы ты не смотрел, а взгляд настырно сползает к вывороченной заднице в рамке под названием «райское око».

Обычно не пила, не видя смысла в горячительном эффекте, но сейчас достала из холодильника бутылку вина и с мстительным удовольствием наполнила до краёв бокал. Сладковатая терпкость коснулась языка, раздразнила вкусовые рецепторы, теплом потекла по горлу.

Почему-то, предполагаемая успокоение от вина не спешило ослаблять натянутую струну в груди. Чувство обиды кипело, распирало, рвалось наружу. Дубин сильно рисковал, заявившись, увидеть вместо спокойной и ласковой жены проснувшийся вулкан.

Захватив бутылку и стакан, растеклась по чёртовому, кожаному дивану, противно скрипнувшему от моего веса. В полумраке, подсвеченном только луной, сидела и не спускала глас со входа. Кажется, на мгновение задремала, не выпуская бокала из рук, и дёрнулась от бархатистого рокота движка подъезжающей машины. Глянула на часы, где стрелка давно провалилась за полночь. Явился любимый муженёк.

Ключ осторожно провернул сувальды, мягко втянул ригели, с шорохом распахнулась дверь. Проморгалась, настраивая резкость, и столкнулась с удивлённым взглядом Арта. Расстёгнутый ворот рубашки, развязанный галстук под ним, закатанные рукава свободного пиджака, потерявшие остроту стрелки брюк. Светло-русые волосы небрежно растрёпанные, как со сна, и я с укладкой, в вечернем платье, в бриллиантах и с пьяным укором на лице.

Глава 2

– Дин, а ты чего не спишь? – удивлённо приподнял бровь Арт, замерев в проёме. – Нарядилась. Куда-то собралась?

Закрыла глаза, глубоко вздохнула, считая про себя от десяти до ноля. Скудная надежда, что его задержали проблемы на работе, сползла под долбанный, кожаный диван, из-за которого муж не позволил завести мне котёнка. Дубин просто забыл обо всём. О годовщине, о договорённости поужинать в ресторане, о своей жене, потратившей в салоне красоты четыре часа и прождавшей за столиком около двух.

– Собралась, Артур, – попыталась слезть с продукта мебельной индустрии, но попа прилипла намертво, как и спина с ляжками. – Более того, я, как полная дура, просидела под любопытными взглядами наших знакомых в «Роуз», ожидая, когда ты присоединишься ко мне.

– Чёрт! – вцепился в шевелюру и сделал разворот вокруг своей оси. – У меня возникли проблемы с новым контрактом. Партнёр срочно вызвал на встречу. Ты могла позвонить.

Молча взяла телефон, набрала его номер и включила громкую связь. Ночную тишину вспорол резкий голос механической тётки, весь вечер твердящей одно и то же. В ожидание посмотрела на него, неспеша отпивая тёплое, противное вино, оставшееся в бокале.

– Ну сел, а я не проверил. Могла набрать секретаря, – раздражённо потёр затылок и прошёл к бару.

Скрипнула дверка, по деревянной поверхности глухо стукнуло дно бутылки, следом звякнул стакан. Бульканье виски потонуло в недовольном откашливание мужа. Терпеливо ждала, когда он проглотит первую порцию, добавит вторую и сядет напротив меня.

– У секретаря есть какой-то особенный способ дозвониться до твоего выключенного телефона? – постаралась держать безразличный тон, но истеричные нотки грозились вот-вот прорваться. – Если это так, то почему до тебя может добраться любой, кроме жены?

– Ну что ты начинаешь, Динар? Я вкалываю, как конь. Думаешь, управлять компанией так легко? Опоздал, не смог предупредить, теперь мозг мне будешь выносить?!

– Ты не опоздал, Артур, – со злостью содрала себя с дивана, издавая характерный звук отлипшей присоски. Завтра же закажу новый, а этот сожгу на хрен. – Ты забыл! Забыл о годовщине, забыл о ресторане, забыл о жене! Дал бы хоть секретарю задание прислать цветы и какую-нибудь безделушку.

Видела, как вытягивается его лицо, как глаза пытаются вылезти из орбит, как уголок рта нервно дёргается. Конечно, баба рот открыла и вываливает претензии. Раньше такого себе не позволяла. Либо суетилась, наливая самостоятельно виски, и бежала стругать колбаску, либо тихо уходила в спальню, низко опустив голову, и ложилась спать. А нередко, уже делала вид, что не дождалась и уснула, лишь бы играть роль хорошей жены и не тюкать добытчика в темечко.

– Ну хочешь, завтра сходим в ресторан?! – взорвался, подскакивая на ноги и выплёскивая на рубашку своё пойло. – И цветы с ёбаной безделушкой куплю!

– Не уверена, что я вообще ещё чего-то хочу, – поставила на каминную полку пустой бокал, стянула надоевшие туфли и направилась к лестнице. – И тебя не хочу видеть. Переночуешь в гостевой.

Шагнула на ступеньку и вздрогнула от звона разбивающегося стекла. В стену рядом со мной влетел стакан, разлетаясь на мелкие, острые осколки. Сзади пыхтел Артур, бессильно скалясь от гнева. Наверное, не будь я заторможена алкоголем, уже бежала бы за совком, лепеча извинения. Но мне сейчас и море было по колено, поэтому сделала ещё шаг.

– Динара! Я ещё не договорил! – крикнул Дубин, приблизившись ко мне и дёрнув за локоть. Еле устояла на ногах и то благодаря тому, что вовремя схватившись за перила.

– Папа звонил, – проглотила желание отвесить обнаглевшему муженьку пощёчину. – Позвал завтра меня на обед. Думаю, погостить у него некоторое время.

Пожалела, что стою к нему спиной и не вижу перекошенную в страхе рожу. Сарбаева боялись все, кроме бабушки, меня и мамы. Трём своим женщинам он позволял вить из себя шёлковые верёвки и плести макраме, а остальных с лёгкостью скручивал в бараний рог, не прощая ошибки и обиды.

– Дин, ну дурак. Прости меня, – хватка ослабла, а в лопатки ткнулась голова. – Я исправлюсь. Больше такого не повторится.

Ничего не сказала и продолжила подниматься наверх. Скорее всего у меня случился передоз залежалыми эмоциями, которые я весь этот год прятала внутри. Кажется, они имеют срок годности, а потом начинают портиться, бродить и выбивают пробку терпения. Слишком обижена, слишком раздражена, а помноженный на градусы ураган способен разрушить всё, что есть.

Не могла сказать, что творилось в голове Артура, но за мной он не пошёл, почувствовав, что сделает только хуже. Овечка оказалась зубастой волчицей, а такое мужчине сложно переварить.

Прикрыла за собой дверь в нашу спальню, поморщившись от красного пятна в рамке. Не стала включать верхний свет, обойдясь тусклым ночником на тумбочке. Почему-то сдулась, осознав, что одержала победу, оставив за собой последнее слово. На душ сил не осталось. Тяжёлый, отвратительный день, испортивший многодневное предвкушение.

Говоря год назад «да», не могла и в страшном сне подумать, что моя семейная жизнь станет вот такой. Пресность, одиночество, заскорузлая обида, полная глухота и непонимание друг друга. Правильно бабушка говорит, что деньги и власть способны испортить даже святого. Артур не казался святым, но когда-то он был тем самым парнем, который обещал всю жизнь носить на руках.

Стянула с себя платье, бельё, распутала сложную причёску и сняла тяжёлые серьги, потерев вспыхнувшие болью мочки. Никогда не любила носить массивные украшения, статусные наряды и каблуки. До замужества предпочитала майки, джинсы и кроссовки, раздражая своим стилем родителей. Стоило ли втискивать себя в тесные рамки, чтобы получить такой итог?

Залезла в кровать и закуталась в одеяло. Сегодня спать, а завтра начну возвращать себя. Хватит играть никому не нужную роль, отсекая важную часть. Дубину придётся смириться и принять настоящую Динару, так как он слишком крепко повязан со мной, как с наследницей корпорации Сарбаева.

Глава 3

Проснувшись, думала, что пожалею о своём ночном бунте, но, открыв глаза, обнаружила на тумбочке свежесрезанные ромашки. Подцепила веточку, ткнулась носом в жёлтую сердцевинку, вдыхая острый аромат летнего луга. Со всем невниманием ко мне в течение года, Артур не забыл мою любовь к диким цветам.

Жутко не хотелось выбираться из кровати, но похмельный сушняк и голодный желудок давали о себе знать. Накинула халат, прошла в ванную комнату, лениво потягиваясь. Глянула в зеркало над умывальником и отшатнулась от красочного зрелища. Тени осыпались блестящими хлопьями, тушь жирными разводами растеклась под глазами, а на голове в разные стороны дыбился начёс.

– Ведьма, – буркнула в пустоту, берясь за расчёску. – Метлы не хватает, и на встречу к Артурчику.

С трудом распутала копну, применив весь запас знаний. Ещё раз от души послала любимого куда подальше за то, что позволила так надругаться над волосами. Дальше процесс приведения себя в человеческий вид пошёл быстрее. Тёплый душ, увлажняющие масла, свободная коса для естественного объёма.

На кухне меня тоже ждал сюрприз. Кофе, творог со свежими ягодами, горячие круассаны и персиковый сок. На столе стояла ваза с васильками, а в руках муж сжимал планшет. Испугался, что я нажалуюсь папочке, и завертелся как уж.

– У меня для тебя подарок, – хитро прищурился Артур, протягивая мне гаджет. – Я отложил все дела, и завтра мы улетаем в отпуск. Билеты, гостиницу и развлекательную программу забронировал, вещи собрать успеем, родителей предупредишь как раз за обедом.

– Мальдивы? – пролистнула несколько страниц, узнавая отель и панораму. – Мы же провели там медовый месяц.

– Наш номер оказался занят, но удалось отхватить люкс прямо под ним. Тот же вид по утрам, который тебе очень нравился.

– Ты не забыл, – прошептала, стыдясь за все мои мысли и вчерашнее поведение.

– Я помню каждую минуту, проведённую рядом с тобой, Дин. Прости меня. Заработался, стараясь угодить твоему отцу увеличением прибыли. Теперь только ты и совсем чуть-чуть работы.

Арт ласково обнял, прижал к себе и коснулся губ, оставляя нежный поцелуй. Некстати в голове всплыл вопрос – когда последний раз муж был так нежен? Месяцев десять назад, как наша жизнь в спальне превратилась в рутину. Всё стало проходить без фантазии и без страсти. Два раза в неделю быстрый перепих для снятия напряжения Артура.

В принципе, меня не сильно обижали такие редкие и быстрые подходы. Всё же, я восточная женщина и, несмотря на достаточно прогрессивные взгляды родителей, к семье меня готовила бабушка, вбивая, что жена должна дарить радость мужу. Женщина рождена для удовольствия мужчины и для рождения детей.

Правда, с детьми нам ещё не повезло. Вряд ли проблема в ком-то из нас. Просто с таким нечастым соитием мы всё никак не могли попасть в нужный момент. Как-то я пыталась поговорить об этом с Артуром, но он лишь выпил залпом кофе, чмокнул в лоб и побежал на работу, крикнув напоследок «потом».

«Потом» не случилось. Вечером Дубин улетел в командировку, а вернулся через неделю слишком взвинченным и злым. Я бы спросила, что произошло, но вовремя вспомнила наставление папы, что хорошая жена должна быть послушной и не лезть к мужу с глупыми расспросами.

Вот и не лезла, ожидая, что либо Артур вспомнит о жене, либо меня прорвёт. Оказалось, что моя нервная система слабее, но она подтолкнула Дубина подумать обо мне.

– Не против, если к твоим поедем вместе? – отстранился, подталкивая к столу и отодвигая стул.

– В офис решил не ехать? – ответила вопросом на вопрос, поднося ко рту стакан с прохладным соком. Зажмурилась от вкусового оргазма. То, что надо после выпитой бутылки вина.

– Взял выходной. Должен же я искупить свою вину перед любимой, – подмигнул Арт, разрезал круассан, смазал его маслом и протянул мне. – Давай, жуй. Нам ещё надо успеть в магазин за купальником и новыми платьями.

Подвисла немного, услышав планы на сегодня. Магазин? Купальник? Платья? На шопинг муж ещё не выделял мне личного времени. Что случилось с ним? Неужели так шокировался ночным выступлением? Плохая оказалась идея отца лепить из меня примерную жёнушку. Зная мой темперамент, он должен был предвидеть, что когда-нибудь меня прорвёт.

– Да у меня всё есть, – осторожно попыталась вернуть его на привычную орбиту. – Ещё со свадебного путешествия осталось.

– Ты что? – воскликнул Арт, вскочив со стула и разведя руки в полёте. – У нас новый медовый месяц, и наряды у тебя должны быть новые и модные. Мы же собираемся не в дешёвый отельчик, где все ходят в шмотье с рынка.

Не стала спорить, заняв рот едой. В чём-то он прав. Не гоже дочери Сарбаева демонстрировать свою непритязательность и любовь к простым вещам.

За обедом мама расспрашивала о вчерашнем ужине и о том, что подарил мне муж. Сослалась на усталость после шопинга и отмахнулась билетами на Мальдивы. Дубин проникся моим состоянием и нежеланием вспоминать его косяк, и старательно пел соловьём, отчитываясь перед папой, отвлекая от меня маму, интересуясь здоровьем бабушки.

В общем, отделались мы малой кровью, пообещав на прощание поработать во время отдыха над наследником Сарбаевых. Сев в машину, одновременно протяжно выдохнули. Я, потому что не пришлось секретничать с мамой, Артур – что отец не давил на него, как обычно.

Вернувшись домой, до ночи занимались сбором чемоданов, впервые вместе обсуждая, куда и что надеть. Кажется, у меня случился пережор эмоциями после длительной голодовки. Разболелась голова, накрыла тошнота и все мысли крутились вокруг кровати и крепкого сна.

– Устала? – подхватил на руки Арт и отнёс в постель, стоило мне выйти из ванной. – Спи. Я сейчас к тебе присоединюсь.

Прикоснулась к подушке и медленно стала погружаться в темноту. Последняя мысль крутилась о том, что сегодня какой-то странный день. Телефон мужа ни разу не ожил, хотя обычно разрывался от звонков и сообщений, в магазине Дубин сам меня гонял в примерку и заставлял менять наряд за нарядом, хотя не обладал стойким терпением, и с исполнением супружеского долга не полез в свой законный четверг.

Глава 4

Чистейший аквамарин пенными гребнями набегал на жемчужный песок, искрящийся перламутром в лучах солнце, белоснежный отель приветливо махал органзой из панорамных окон, красные грозди лиан, отвоевавших себе большую часть стены, насыщали сладостью солёный воздух.

Воспоминания одно за другим пробежали перед глазами. Вон, в той беседке Арт ждал меня на прощальный ужин, перешедший плавно в ночь. Утром, мы чуть не опоздали на самолёт, уснув только с рассветом. В этот колючий куст я свалилась в первый же вечер, споткнувшись о мелкую собачку супругов Янковских. Вместо брачной ночи муж обрабатывал множественные царапины на моей коже.

Приятно было увидеть ту же девушку за стойкой администратора, что встречала год назад. Она улыбалась так, будто узнала нас, и от этого стало ещё теплее в груди. Сколько раз я мечтала вернуться сюда в надежде изменить отстранённость Артура. Вбила себе в голову, что здесь он снова станет внимательным и нежным.

– Отдохнём, а потом на пляж? – вырвал из приятных воспоминаний Арт, поставив на кровать чемодан. – Поужинать предлагаю в нашей беседке.

Кивнула, улыбаясь, и занялась разборкой вещей. Большинство одежды было всё ещё с бирками и ярлыками, а шесть купальников с защитными наклейками. В прошлый раз наш багаж был на треть меньше. Футболки и шорты Артура вообще влезли в одну спортивную сумку, а сейчас… Носильщик два раза поднимался с нашим скарбом в номер.

Долгий перелёт, хоть и в бизнес-классе, два часа в машине, минут сорок по воде. Ощущение, что собрала всю пыль и грязь местности, а волосы, почему-то, пропахли дымом от сигарет. Приняв душ, забралась в постель, с наслаждением вдохнув свежесть чистого белья. Арт резво запрыгнул следом, довольно выдохнул, прижал к себе, чмокнул в макушку и сразу заснул несмотря на то, что спал в самолёте.

Немного не так я представляла начло отпуска. Помнится, после свадьбы муж пользовался любой возможностью заняться со мной любовь. Что ж, устал, наверное, от напряжённой дороги, и мне стоило отдохнуть. Дыхание Дубина подействовало на меня как снотворное, погрузив в мягкий сон.

Странно, но проснулась я от какого-то удара, выталкивающего из липкого марева. Вроде, никаких видений не приходило, но по коже струился холодный пот. Арт спокойно сопел, разметавшись по кровати морской звездой, из открытого окна струилась тихая музыка, ветер шелестел густой листвой, а моё сердце тревожно било по рёбрам.

Бред. Ну вот что здесь может случиться? Закрытый пляж, охраняемая территория, самый безопасный отель, секьюрити больше, чем отдыхающих. Скорее всего, переволновалась, а тревожность, это отходняк после стресса. Сполоснулась, глянула на время. Полшестого, пора будить мужа.

Артур вставал неохотно, натягивал на голову одеяло и ныл, что проспал бы ещё сутки. Кое-как растолкав его, занялась макияжем. Хотелось выглядеть красивой для супруга, чтобы он снова увлёкся мной. Из разнообразия нарядов выбрала лазурный сарафан, а на плечи накинула белую кружевную шаль, расшитую жемчугами.

– Ты похожа на богиню, вышедшую из пенного моря, – задержался рядом со мной Артур, разглядывая меня в зеркало. – Сегодня все мужчины подавятся от зависти.

Выходя в коридор, отвлеклась на очередной комплемент мужа и столкнулась с блондинкой, направляющейся в соседний номер. По инерции подалась назад, ноги запутались в длинной юбке, и я бы рухнула тюком, если бы Арт не подхватил подмышки и не выровнял по вертикали.

– Простите, – услышала хрипловатый, но очень приятный женский голос. – Меня мой парень всё время ругает, что я не хожу, а бегаю.

– Ну что вы, – смущённо опустила глаза, соблюдая приличия, вбиваемые бабушкой. – Я сама не смотрела, куда иду.

– Ой, а мы с вами соотечественники, – хлопнула в ладоши девушка, демонстрируя отличную работу стоматолога. – Меня Влада зовут.

Познакомившись, договорились завтра встретиться за обедом и как-нибудь пройтись по местным бутикам. Оказалось, что Влада живёт в том же городе, что и мы, а сюда приехала со своим молодым человеком. Порадовалась возможности пообщаться здесь с земляками, с которыми мы могли продолжить дружить и дома.

– Она показалась мне приятной, – поделилась с Дубиным, заходя в лифт. – Можно будет посидеть где-нибудь парами.

– У нас отпуск, Динар, – резко ответил Арт, нажимая на кнопку первого этажа. – Мы хотели провести время вдвоём.

Полным именем муж называл меня только когда злился. Что его взбесило сейчас, для меня осталось загадкой, но гуляющие желваки и крепко стиснутые челюсти не оставляли сомнения, что он раздражён. Проанализировала каждую минуту с момента сборов и до сей секунды. Ничего выбивающегося из нормы, разве что моя неуклюжесть.

– Как скажешь, Артур, – не стала скрывать скачок настроения на нижний уровень.

В гнетущей тишине мы спустились вниз, как чужие дошли до нашей беседки, так же молча приступили к еде. Было видно, что муж сейчас не со мной, а витает где-то внутри себя. Неужели мой маленький косяк так испортил совместный вечер?

От досады выпила бокал шампанского, следом второй. Пузырьки весело побежали по крови, перекат волн заискрился и заиграл метрах в ста, в голове сложился простенький мотив, а недовольство Дубина перестало иметь смысл. Пусть дуется, если ему так нравится.

Не считала, сколько влезло в меня игристого напитка, но настроение значительно поднялось. К окончанию ужина Артур оттаял, стал шутить и старательно пополнял опустевший бокал. Вечер мы закончили в океане, бегая по кромке берега и брызгаясь как дети.

Дорога до номера канула в туман, как и всё остальное. Проснулась от непонятного стука посреди ночи. В полной темноте протянула руку в сторону, обнаружив половину кровати пустой. Приподнялась на локтях, прищурилась на полоску света, льющуюся из гостиной, прислушалась к шуму воды. Арт принимал душ, уложив пьяную жену спать.

Повернулась на другой бок, с намерением окунуться в мир Морфея, и замерла, уловив звуки за стенкой. Сначала протяжный стон, потом скрип кровати, следом мужское мычание и женский крик, просящий быстрее и глубже. Вроде, действие проходило за стеной, а ощущение, что я сидела за шторкой и подглядывала в щель.

Глава 5

Утром пробудилась от яркого солнца, пробивающегося через открытое окно и прозрачные занавески. Голова казалась тяжёлой, движение веками доставляли ноющую боль, желудок сводило от неприятного дискомфорта. Все признаки недомогания после чрезмерного употребления шампанского. Вчера, расстроившись злой холодности мужа, не вспомнила о моей реакции на игристый напиток, а разгорячив пузырьками кровь, напрочь забыла о последствиях.

Хотела сползти с кровати, сходить в душ, выпить таблетку, но на бедро легла рука Артура, стягивая одеяло, а в попу упёрся утренний стояк. Давно не случалось таких спонтанностей с мужем, чтобы вот так, без его расписания заняться сексом, и я не посмела ему отказать. В конце концов, что такое головная боль? Можно немного перетерпеть.

Муж небрежно помял грудь, потеребил сосок, куснул где-то в области загривка и подался вперёд. С готовностью приподняла ногу, предоставив доступ, закусила губу от саднящего внедрения по сухому ходу. Пара неприятных, болезненных толчков, пока член не увлажнился естественной смазкой.

Арт глухо застонал, впился пальцами в бёдра, вжался пахом в ягодицы и излился, замерев на несколько секунд. Низ живота отозвался лёгким возбуждением, тело тоскливо потянулось за лаской. Изогнулась в спине, намекая на толику внимания и к моим нуждам. Речь даже не шла о получение оргазма. Просто обнять, немного погладить, оставить дорожку из влажных поцелуев на спине.

– Беги в ванну. Я после тебя, – зевнул Артур, отвесив звонкий шлепок по попе. – На завтрак мы уже опоздали. Хорошо, что успели на обед.

Всё-таки стащила себя с кровати, торопливо натягивая халат. Дубин не любил, когда я тормозила, злился, если приходилось ждать. Спешно ополоснулась, причесалась, подвела глаза. Засунула в рот таблетку обезболивающего, запивая водой из-под крана. Чуть не подавилась, услышав нетерпеливый стук.

– Чего так долго, Динар? – недовольно отпихнул меня с прохода муж, стоило отодвинуть щеколду. – Я обоссаться должен?

Дверь с хлопком закрылась, обвиняя меня в медлительности, в груди неприятно сдавило от обиды. Ну зачем он так? Неужели нельзя быть мягче? Раньше же у него как-то получалось быть терпимее ко мне. Раньше…

Сколько себя помню, я крутилась в очень специфических кругах. Всю жизнь под охраной раскаченных головорезов, с трудом умеющих связать пару слов. Они кружили вокруг дома, возили меня в школу, провожали в институт, подпирали двери, пока шли занятия, неотступно следовали в магазине.

От гиперопеки отца, частенько хотелось удавиться. Одноклассники и сокурсники сторонились меня, стоило узнать фамилию или скреститься с озверевшим взглядом телохранителя. Мама с папой старались компенсировать отсутствие друзей, но без общения со сверстниками я часто испытывала одиночество.

С Артом мы столкнулись перед деловым центром, принадлежащим отцу. Я приезжала обсудить с папой свой выход в офис, а Дубин как раз работал на него. В том столкновение пострадала рубашка Артура от моего перевёрнутого кофе. Он улыбнулся и сказал, что никогда в жизни его ещё не обливала такая красивая девушка.

Как-то так получилось, что мы стали встречаться везде. В длинном коридоре, напичканном стеклянными дверьми, у кофейного аппарата, стоящего в холле, в кафе на первом этаже, на парковке перед входом. Всегда улыбающийся, галантный, вежливый, в отличии от моих сопровождающих.

Наверное, именно эта черта меня прельстила. Дубин сильно отличался от всех, с кем мне приходилось общаться. В отделе, куда определил папа, передо мной откровенно стелились, кидая в спину завистливые и ненавидящие взгляды, парни, если и проявляли интерес, то жирно пропитанный собственными выгодами. Арт же просто со мной дружил, незаметно втираясь в зону комфорта.

Не знаю, в какой момент моё приятельское отношение переросло в большее, но однажды, не встретив его ни разу за неделю, почувствовала волнение и тоску. Все мысли крутились вокруг Артура. Где он? Что с ним случилось? Хотела даже узнать у коллег его номер телефона, но воспитание всё равно не позволило бы позвонить.

Когда я увидела его идущем по коридору, сердце пустилось в бег, радостно обгоняя мои ноги. Тогда я и поняла, что влюбилась в него по самую маковку. И тогда же он меня поцеловал. Мой первый поцелуй был божественен. То ли, потому что раньше никто не позволял себе такого, то ли благодаря непосредственно Артуру. Такое маленькое волшебство, от которого подгибались колени, слабели ноги, стая бабочек трепетала в животе, а в голове крутились вертолёты.

Дальше началась сказка с принцессой в башне и с принцем на белом коне. Мы улучали каждую возможность, чтобы сбежать от охранников и нацеловаться от души. Арт стал настаивать на встрече с отцом, чтобы просить моей руки, а меня било дрожью, как только представляла реакцию папы.

Всё же отец узнал. Невозможно было что-то утаить от Сарбаева. Разразился скандал, меня заперли под домашний арест, Дубину намяли рёбра и выкинули с работы. Нас спасла моя голодовка и отказ общаться с семьёй. В результате мама уговорила мужа дать нам шанс и установить испытательный срок для Артура.

Полгода наши свидания проходили под неусыпным контролем службы безопасности и родителей. Всё это время будущего зятя папа продвигал по карьерной лестнице вверх, чтобы выдать дочь не за простого менеджера.

Не сказала бы, что Сарбаев плясал от радости за такой выбор, но счастье единственной доченьки было превыше всего. Папа подстраховался со всех сторон. При разводе Артур не получал ни копейки, рождённые в браке дети оставались со мной, всё наследие доставалось мне и внукам.

Арт, не раздумывая, подписал всё, даже не читая, чем ещё больше расположил к себе. В нём совсем не было фальши и нездоровых амбиций, только любовь ко мне. Казалось, я самая счастливая женщина, вырвавшая свой приз.

Но через два месяца после свадьбы что-то произошло. Не знаю, что именно, но муж стал холоден, вечно занят, постоянно раздражался по пустякам. Он всё списывал на большую загруженность компании, которой стал руководить, а я старалась быть примерной женой, как учили бабушка и отец.

Глава 6

– О, ребят, хорошо, что вы пришли, – воскликнула Влада, завидев нас на входе. – Проходите скорее. Эдуард рассказывает, как в прошлом году здесь взорвались фейерверки на яхте.

– Артур, моя жена, Динара, – представил нас Арт, пожимая руку Эдуарду. – Мы такой аттракцион не застали.

Думала, муж поухаживает за мной, отодвинет стул, но он сам сел и зыркнул на меня, недовольно поморщившись на мою медлительность. Положение спас официант, подошедший обслужить клиентов. Улыбнулся, помог мне присесть, как будто он здесь всем отодвигает кресла, и вытянулся со стороны Артура, ожидая от нас заказ.

– Возьмите пасту с морепродуктами и горячий салат с гребешками, – порекомендовала Влада, указывая вилкой в свою тарелку и стирая мизинцем соус с уголка губ. – Они здесь шикарные.

Я ненавидела морепродукты, рыбу и ракообразных, и Арт хорошо об этом знал. Всегда была сторонником мяса, как основного блюда в нашей семье. Но, послушная, восточная жена должна молчать в обществе посторонних и проглатывать всё, что даёт ей супруг.

В результате, мне пришлось размазывать макароны по блюду и отщипывать хлеб, в надежде чего-нибудь поесть. Влада с Эдуардом о чём-то рассказывали, спорили, втягивали Арта в беседу, а я внутренне рыдала от обиды, совсем их не слушая.

Меня до такой степени достали эти качели, мотающие настроение и обходительность мужа туда-сюда, что мне уже не нужно было его внимание. Пусть он зависает сутками на своей работе, а я буду готовить и есть что хочу. Конечно, во мне говорила расстроенная девочка, и через пару часов я отойду и остыну, но сейчас меня трясло от пренебрежения Дубина.

– Динар. Динара! – скорее не услышала, а вынырнула из пучины самокопания от пинка по колену под столом и навела резкость на шевелящиеся губы Эдуарда. – Ты совсем не поела. Не любишь морепродукты.

В точку! Уверена, этот мужчина поинтересовался бы у меня, прежде чем делать заказ. Но, я же хорошая жена, мать её! Я же не могу прилюдно поставить мужа в неловкое положение. Мы же счастливая семья, где супруги знают и помнят гастрономические предпочтения друг друга.

– Я не голодна, – отложила хрустящую корочку домашнего хлеба на дощечку. Наелась. – Позавтракала плотно.

Свербело повернуться в сторону мужа и посмотреть с укором в его лицо, но я же… Краем глаза видела, как Артур напрягся, как дёрнулась его рука, как пальцы с силой сжали вилку. Пригубила свежевыжатый, апельсиновый сок, отказавшись от предложенного вина. Мой желудок сжимался от переизбытка спиртного за последние дни, да и устала вставать по утрам с больной головой.

Наверное, Дубин исправил бы оплошность, но тарелки всех присутствующих опустели, и новый заказ для меня выглядел бы неуместно. Поболтав ни о чём ещё минут пятнадцать, мужчины попросили счёт. Оплатив, мы покинули прохладное помещение ресторана и спустились на раскалённую дорожку, обрамлённую колючими кустами, в который мне когда-то не повезло упасть.

– Может устроим вечером пляжную вечеринку? – остановилась Влада, тормозя нас. – Покупаемся, потанцуем, мясо на гриле поедим.

Она с таким воодушевлением смотрела на нас, вернее на Артура, что отказать он ей не смог, снова проигнорировав мои желания. Почему-то, после совместного обеда соседка стала меня раздражать. За её весёлостью и общительностью крылась какая-то фальшь и лицемерие. Обменявшись телефонами, мы, наконец-то, разошлись. Эдуард с Владой пошли в сторону пляжа, я же молча направилась в гостиничное кафе.

– Дин, прости, совсем вылетело из головы, – пристроился сбоку Арт и попытался взять за руку. Одёрнула, больше не собираясь выгораживать его невнимательность к супруге. Неслась на запах выпечки, надеясь отхватить что-нибудь мясного. – Хочешь, я сейчас закажу доставку в номер? А могу вернуться и взять на вынос.

– Расслабься, Артур, позабочусь о себе сама, – прибавила шаг, радуясь, что надела босоножки с плоской подошвой, а не на каблуках.

– Ну чего опять, Динар? Что ты ведёшь себя как истеричная малолетка? Подумаешь, забыл, – процедил сквозь зубы муж, не отставая.

– Не много ли ты в последнее время забываешь? – не выдержала, выплюнув в ответ. – Иногда, у меня ощущение, что ты с трудом вспоминаешь, почему мы живём вместе.

– Всё я помню, – с пылом выкрикнул, хватая за руку. – И то, что ты моя жена, и то, что не ешь морепродукты, и про годовщину помнил, просто проблемами на работе загрузился. Каждый раз, как на фирме что-нибудь случается, я могу думать только об одном. Твой отец обойдётся выговором, или закопает меня где-нибудь в лесу?

– Какая чушь, – выдохнула, прикрывая глаза, раздражённые от сдерживаемых слёз в ресторане. – Папа никогда не тронет моего мужа.

– Твоего не тронет, – покивал в ответ Арт. – Только мне кажется, что ты устала быть моей женой и подыскиваешь замену.

Как-то враз ушла обида, стоило вглядеться в несчастное лицо Артура. Он действительно переживал, что я осталась голодной по его вине, и боялся, что мне взбредёт в голову уйти от него. Ну забыл, с кем не бывает. Это я прихожу с учёбы, сижу дома и маюсь в четырёх стенах, продумывая досуг на предстоящие даты, а Дубин руководит крупной компанией, обустраивает нам быт, беспокоится о безопасности, лично контролирует охрану.

– Большей глупости не слышала, – сделала примирительный шаг к нему и ткнулась лбом в плечо. – От любви не устают, Арт. Устают от одиночества и невнимания.

– Я клянусь, Дин, больше никаких одиночества и невнимания, – обнял, притянув к себе и погладив по спине каким-то нервным рывком. – Ты для меня дороже всего на свете.

В обнимку мы зашли в кафе, заказали мне острый мясной салат и местное подобие пельменей. Арт взял себе кофе и запечённую грушу в карамели, посыпанную орехами. Все разногласия стёрлись в момент, и я надеялась, что во время отпуска больше не влезут между нами.

– Надо было отказаться от пляжной вечеринки, – сыто откинулся на спинку стула Артур. – Провели бы время вдвоём, устроили бы романтический ужин со свечами.

Глава 7

Странно, как подчас абсолютно разные вещи имеют общее название. Если мой купальник скрывал и поддерживал стратегические места, то кусочки ткани Влады открывал всё, что должен видеть только муж. Ничтожная полоска на лобке, два мизерных треугольника на груди и тонкие верёвки для крепления этого безобразия на теле.

Стоит ли говорить, что взгляды всех мужчин были обращены на это недоразумение текстильной индустрии. Не обошла та участь и Дубина. Никогда до сего момента не видела, как челюсть моего супруга подметает песок. Если раньше я обижалась и злилась из-за невнимания мужа, то сейчас меня раздирало от бешенства за его внимание к другой. На меня он никогда не смотрел с такой пожирающей похотью.

– Вода супер! Пошли купаться, – подбежала почти голая Влада и потянула, почему-то, Артура к воде, не обращая внимание на меня.

До зубного скрежета захотелось зарыть её прямо в песок под ногами и оставить дожидаться прилив. Почувствовала себя ещё большей дочерью Сарбаева, с предвкушением представляя, как рачки и крабики отщипывают плоть с лица закопанной девицы.

Надо отдать должное мужу. Поддавшись непростительному порыву и поскакав за ручку совсем не с женой, он всё-таки очухался, просёк оплошность и резко затормозил, ввинчиваясь по щиколотку в песчаную почву. Всё бы ничего, но обратной тягой Владу дёрнуло назад и впечатало в грудь Артура. Он быстро взглянул на меня, оценивая степень раздражения, высвободился из хватки наглой бабы и отступил на шаг назад.

– Нет, Влад, мы с женой хотим полежать на шезлонгах, – безжалостно отшил девчонку и вернулся ко мне, с излишней бережливостью подталкивая под пёстрые зонтики. – Дин, тебе сок или какой-нибудь коктейль?

Согласилась на сок и посмотрела в сторону Влады. Что за непостоянная женщина? Только что тащила в омут океана моего мужа, а теперь висит на Эдуарде, но уже не с таким воодушевлением. На пляже разница между мужчинами бросалась в глаза. Арт работал над собой, ходил в спортзал, бега по утрам, а Эдик просто жил, не утруждая себя физическими нагрузками. Он не был толстым, но и мышечный рельеф там отсутствовал полностью.

На секунду позавидовала самой себе – обладательнице красивого мужа, а потом пожалела, что мужчины не носят чадру, укрываясь от женских взглядов. Такие, как Влада, враз уведут чужого супруга, оголив на обозрение свои прелести.

Я тянула прохладный сок, но казалось, что пью раскалённую лаву. Дубин был со мной, держал за руку, выводил пальцами по ней невесомые знаки и не спускал глаз с соседки. Та же играла на публику, картинно замирала в более заманчивых позах, демонстрировала голые ягодицы, излишне медленно рисовала восьмёрки бёдрами и выгибала грудь.

У меня не было таких выдающихся частей тела, я не умела так изящно подавать себя, в моё обучение не входила наука концентрировать взгляды всех мужчин на себе, и от этого чувство ущербности грызло изнутри. Господи, да я даже не смогла отвоевать и удержать внимание мужа.

– Искупнёмся, пока солнце не зашло? – поднялся с лежака Арт и потянул меня на себя.

– Иди один. Я ещё позагораю, – крепче вцепилась в стакан, свободной рукой поправляя накидку.

Артур мимолётно скользнул по мне взглядом, расправил плечи и гордо понёс себя к океану, перекатывая рельефными мышцами. Может, во мне бурлила ревность, может, обуяла злость, но мне чётко виделось, что Дубин влез в грязную игру. Он, как петух в брачный период, распушил перья, стараясь перетянуть внимание на себя.

Со своего шезлонга наблюдала весь процесс ненавязчивого соблазнения. Кто кого ловил на крючок, оставалось загадкой. Чрезмерную радость в глазах девицы не скрыла даже мутная пелена от подступающих слёз. Обижало не её поведение. С ней всё понятно – увидела красивого, молодого, состоятельного мужика и давай крутить жопой. Задевал слишком небрежно прикрытый азарт Артура. Неприятно осознавать, но таким горящим он не был, когда завоёвывал меня.

Влада сразу заметила приближение хищника, подобралась перед ответным прыжком, растянулась в довольном оскале и грациозно пошла к нему, позабыв о своём женихе, рассекающем волны метрах в пяти. Она что-то сказала Дубинину, покосилась на меня, мимолётно коснулась плеча, развернулась, оттолкнулась и поплыла на глубину. Арт последовал за ней, разрезая гладь крепкими руками.

Солнце низко зависло над горизонтом, озаряя потемневшие воды багрянцем, и в этом мерцающем пламени огненных бликов вдалеке виднелись две головы, плавно приближающиеся друг к другу.

– Ещё сок? – плюхнулся рядом Эдуард, подзывая официанта щелчком пальцев. – А лучше давай что покрепче за знакомство. Выпьем, расслабимся, подружимся.

Как хотел дружить жених Влады, было видно невооружённым глазом. Хватило моего скудного опыта в общение с обольстителями, чтобы просечь исходящую от него похоть. Стало противно от этой парочки. Конечно, я слышала о свободных отношениях между партнёрами, знала и о свингерах, развлекающихся с такими же извращенцами, но по мне ведь было видно воспитание в строгих традициях, и от наглости Эдика накрыло гадливостью.

Встала, демонстративно окатив мужчину брезгливостью, перемешанной с возмущением, забрала сумку и пошла прочь, не желая участвовать в разворачивающейся охоте.

Пока поднималась в номер, подспудно ждала услышать шаги Артура. До последнего надеялась, что, увидев, как я ухожу, муж побежит за мной. Глупая… У него там десерт вкуснее и интереснее, а я, всего лишь, привычный кусок мяса с овощами, лежащий каждый ужин на столе.

Добралась до ванной, встала под душ, не сняв купальник, и отпустила себя, заливаясь слезами. Верила, что горячая вода смоет грязь от липкого взгляда чужого мужчины, что туда же в слив стекут злость и обида, но в груди разгорался вулкан, готовый вырваться лавой проклятий.

Завернувшись в халат, опустилась на кровать, свернувшись калачиком. Снова было зябко, не смотря на жару и выключенный кондиционер. Холод аккумулировался где-то внутри, вымораживая всё живое в теле. Я ждала… Час… два… три…

Глава 8

Артур был пьян, вернее, пьян в дугорину и еле стоял на ногах. Не удивлюсь, если он рухнул несколько раз, пока поднимался в номер. Дубин, конечно, позволял себе раньше выпить пару бутылок пива или стопку-две чего покрепче, но чтобы до состояния «в слюни» и «на рогах», такого за ним не водилось.

Наверное, я бы подорвалась с кровати, устроила скандал, высказала бы всё, что передумала за те несколько часов ревности и одиночества, но слова мамы ядовито всплыли в памяти. «Нет смысла вести беседы с нетрезвым человеком. Он всё равно ничего не услышит и не поймёт. Дождись, пока отоспится, переболеет последствия, а потом выговаривай то, что считаешь нужным» – учила она, подавая отцу после деловых встреч воду с таблеткой от похмелья.

Не шевельнулась, чтобы не выдать своё пробуждение и не нарываться на бесполезное общение. Затаив дыхание, дожидалась пока муж разденется и уляжется в постель. Только на раздевание у него не хватило сил, так и завалился в мокрой одежде, испачканной песком. Тишину спальни огласил одиночный шлепок упавшего тапка, и тут же по стенам номера прокатился душераздирающий храп.

Повернулась к Дубину и выругалась, шипя не хуже разъярённой кошки. Сквозь алкогольный выхлоп сложно было не почувствовать солёную сырость океана и приторные, сладкие духи Влады. Со злостью ткнула его в бок, надеясь оставить синяк, скатилась с кровати, чуть не упав на пол, забрала подушку с одеялом и ушла в гостиную, сгорая от ревности. Было или нет? Переспал он с соседкой или не успел? Эдик присутствовал, или они вдвоём обрабатывали Владу?

Не могла заснуть, мучаясь этими вопросами. Странно, но если раньше я не представляла жизни без Артура, считала, что умру, если узнаю о предательстве, то сейчас, подозревая, практически будучи уверена, могла дышать, и меня рвало от обиды и ненависти. От таких чувств не умирают, а становятся сильнее.

Готова была прямо ночью купить билет и вернуться в родительский дом, но Арт в чём-то оказался прав, припоминая жёсткий нрав отца. Папа ничего не прощал обидчикам и жестоко убивал обидчиков своих девочек. Могла ли измена приравняться смерти, и заслужил ли её Артур?

Проворочавшись, словно лежала на бобах, накрутив километры по номеру, выпотрошив и вылив в раковину весь бар, оделась и спустилась на пляж. Следов вечеринки уже не было, благодаря обслуживающему персоналу отеля. Зонтики сложили, на шезлонги постелили новые матрасы, стопки свежих полотенец примостили на подставках. Всё для лучшего комфорта богатеньких клиентов.

Не хотелось этой роскоши и удобств, душа тянулась к чему-то простому, к природе, способной смягчить и зализать те раны, что кровоточили внутри. Подошла к кромке воды, села на розовый песок, мягко мерцающий в лучах восходящего солнца, и опустила ступни в пенную прохладу, накатывающуюся на берег.

Горизонт сиял безупречными мазками безмолвного художника. Словно невидимая кисть перемешала все оттенки от золотого до брусничного и добавила разводы фиолетовой палитры. И по всему этому небесному полотну гордо плыло огненное светило, разрезая своей мощью ватные, сказочные облака.

Не знаю, сколько я так просидела, восхищаясь переливами восхода. Нереальная картина истончилась, превратившись в просто небо с солнцем, волшебство закончилось с появлением работников отеля, редких бегунов на пляже, горестных дум о будущем.

Мысли вернуться в номер претили и вызывали стойкое ощущение тошноты. Была не в состояние видеть наглую, бухую морду Дубина и принюхиваться, что ещё он собой зацепил. Знаете, фраза «утро вечера мудренее» плохо работала в такой ситуации. Равновесие, полученное на берегу океана, испарилось, как только я встала на ноги. Вновь захотелось ударит, сделать больно, зацепить посильнее, наказать, пожаловавшись отцу. Набрала побольше воздуха, сжала кулаки, досчитала про себя до десяти и выдохнула струю гнева.

Официантка, зевая, протирала столы на террасе ресторана, уныло глядела в даль, привычно не замечая окружающую красоту. Не думая о раннем утре, поднялась по ступеням, надеясь здесь дождаться завтрака. Ветерок неспешно оплетал резную ограду и прозрачную органзу, нежно скользил по плечам, путался в волосах, разнося аромат раскрывающихся бутонов.

– Здравствуйте, – оторвалась девушка от своей работы. – Что-нибудь желаете?

– Кофе с молоком и творог с ягодами, пожалуйста, – подумав, озвучила заказ.

Со вчерашнего обеда ничего не попало в рот, и желудок отозвался тянущей болью. Со всей этой нервотрёпкой стала чёрте как питаться, забывая иногда вообще поесть. Так и до гастрита рукой подать, а там и до язвы. Лишний раз напомнила себе, что Артур не стоит потери мной здоровья.

К кофе и творогу получила ещё маффин с черникой в комплимент от повара. Мелочь, но приятно от такого незначительного знака внимания. Тут посторонний человек любимые кексики преподносит, а законный супруг после года совместной жизни заказывает жене ненавистные морепродукты.

Твари! И Артур, и Влада, и Эдуард вместе с ними! Злость и обида снова затопили, сбивая дыхание и распирая грудную клетку. Казалось, все слёзы выплаканы и оставлены ещё вчера в ду́ше, а нет. В горле противно запершило, глаза зажгло, и на счёт билета да отчего дома опять мысли посетили.

– Через полчаса отплывает катер на Банановый риф. Там очень красивые места и подводный мир, – отвлекла от пагубных мыслей всё та же официантка. – Вам кто-то испортил настроение, а дайвинг хорошо его поднимает.

– Спасибо, – улыбнулась, всхлипывая. – Пожалуй, послушаюсь вас.

В номер всё же пришлось подняться, чтобы переодеться и взять всё необходимое. В спальню не стала заходить, обойдясь гостиной. Даже через закрытую дверь было слышно, как Дубин храпит, сотрясая вибрацией окна. Активировала климат-контроль, выставив похолоднее. Пусть замёрзнет, скотина, сляжет с воспалением лёгких, покроется чирьями и прыщами, помучается с соплями и с температурой.

Выключила телефон и через двадцать минут стояла у стойки ресепшена, оформляя пилюлю радости. Больше я не буду сидеть и молчаливо ждать мужа. Хватит быть послушной женой, следующей строгому воспитанию.

Глава 9

Не могла подобрать слов, чтобы описать ощущения от увиденного. Если на Земле есть рай, то его разместили именно здесь, на Банановых рифах. Глупее названия столь прекрасного места сложно было придумать. Как могут прозрачные воды цвета майского неба, разноцветные кораллы, искрящиеся в лучах, пронизывающих толщу, стайки разнообразных рыбёшек, соперничающие яркой раскраской с экзотическими птицами приравниваться к привычному фрукту?

Сначала пришло поверхностное восхищение, быстро сменившееся на внутреннее, более громоздкое, не поддающееся осознанию, стоило спуститься на глубину. Год назад мы погружались с Артуром на дно, но то место сильно уступало в красоте этому.

Официантка была права. Как только я ступила на палубу белоснежного катера, ни разу не вспомнила о муже и о причинах, приведших сюда. Как будто за спиной воздвигнулась стена, отсекающая проблемы и переживания.

Время пролетело незаметно, и к обеду мы возвращались обратно. Тёплый ветер обдувал лицо, прохладные брызги орошали разгорячённое тело, мысли снова вернулись к семейным отношениям. Почему-то на память пришли уговоры папы одуматься.

– Ты ещё глупая и наивная девочка. Совсем не видишь людей, не разбираешься в них. Лакомый кусочек для мошенников и нечистых помыслами. Вот с чего ты взяла, что твой Артурчик не позарился на возможности? Почему ты решила, что он не такой как все, что любит тебя больше жизни?

– Папа, да не нужны ему твои деньги, – доказывала ему, чуть ли не давясь слюнями. – Арт даже не знал кто я, когда мы начали общаться. Он любит меня и готов взять на себя полное содержание.

– Готов он, – недовольно буркнул отец. – Дошираками кормить тебя готов? С его зарплатой вам только на них и хватит.

– Ну, папочка, мы справимся. Ты же знаешь, мне не нужны роскошь и богатства. Тем более я тоже собираюсь работать. Переведусь на заочное обучение и продолжу заниматься дизайном в твоей компании.

– Подумай, Динара, он не нашего круга, не нашей религии. У вас нет ничего общего. Такие браки жиздятся на вспыхнувшей страсти, а потом не выдерживают, и хиленький фундамент начинает трескаться.

– Наш выдержит всё. Вот увидишь.

Странно, но сейчас казалось, что я слышу этот треск. Почему не возмутилась, когда Арт настоял на моём увольнение и посадил в четырёх стенах? Возможно, будь я рядом, принося пользу компании, разговаривай с ним на одном языке, обсуждай проблемы и развитие бизнеса, не стояла бы в одиночестве на корме плывущего катера, пока муж отсыпается в номере после бурного вечера с другой женщиной.

Не пошла наверх, дав себе небольшую отсрочку перед встречей с Артуром. Поднялась на террасу, улыбнувшись девушке, отославшей меня к рифу, села за стол ближе к изгороди, чтобы любоваться загадочным океаном. Сделала заказ, не забыв поблагодарить официантку за сказочное путешествие.

Пока наслаждалась нежнейшим мясом и свежими овощами, наблюдала за семейной парой с маленьким ребёнком. Папа подбрасывал мальчонку на руках, а мама верещала и закрывала глаза, пока тот заливался от смеха. Возможно, мы сходим с ума из-за отсутствия малыша? Может, фундамент следует укреплять?

Мысли медленно потекли, уподобившись ленивым волнам. Поддалась порыву прогуляться по пляжу. Ступни приятно вязли в песке, пока я отдалялась от комфорта отеля. Отойдя достаточно далеко, села рядом с кромкой воды и достала из сумки телефон, пролежавший там со вчерашнего вечера.

Шесть процентов зарядки, двадцать два не отвеченных звонка от Артура, тридцать семь сообщений от него. Пролистала цепь смсок, прежде чем открыть хоть одну.

«Дина, где ты?»

«Динара, ответь, или я сообщу о пропаже Азизу».

«Милая, я волнуюсь. Пожалуйста, отзовись».

«Прости меня. Я идиот. Капли в рот больше не возьму, только вернись».

И всё в таком роде…

Не удержалась от злорадной усмешки. Почувствовал гад на своей шкуре вчерашнее моё состояние? Разволновался, не находил себе место, собрался звонить отцу. Наверное, именно это погнало меня назад. Только не папе, не дёргать его. С Сарбаева станется отправить спасательный отряд и прилететь самому искать доченьку.

Наверное, я начала прозревать, либо снизила планку идеальности супруга. В номер входила, не трясясь и не боясь разочаровать Дубина. Его нимб для меня погас, оставив горькое послевкусие.

Зашторенная гостиная утопала в цветах, мерцала в неровном пламене свечек. Столик с закусками, бутылка вина и Арт в костюме, глядящий с раскаянием на меня. Открыл рот, собираясь что-то сказать, дёрнулся корпусом, но остался на месте.

– Чего празднуешь? – не смогла не съязвить, хлопнув дверью.

– Тебя жду. Мы же хотели провести романтический ужин, – осторожно напомнил, внимательно всматриваясь в моё лицо.

– Хотели, – кивнула в согласие, пройдя вглубь и оторвав виноградинку от кисти. – Пока ты не устроил себе романтик с Владой. Хорошо вчера порезвились?

– При чём здесь Влада? – непонимающе воззрился на меня.

– Это ты мне скажи, – отбросила сумку на диван и уставилась на мужа, скрестив руки на груди. – Сначала поскакал с ней купаться, как сайгак в брачный период, потом где-то шлялся полночи, забыв о жене, а в конце ввалился в спальню, пьяный и провонявший её духами. Знаешь, если ты думал, женившись на мусульманке, что мы покорно спускаем измены, то сильно ошибся. Я Сарбаева, Артур. Меня воспитывали на искренности и преданности в семье.

– Господи, Дин, да не скакал я перед ней, – зарылся в волосы, растрёпывая идеальную причёску. – Ты ушла, не предупредив, Эдик с Владой поржали надо мной, я сорвался на них, и они убрались. Меня же колбасило от злости и обиды. Не стал подниматься, чтобы не ругаться с тобой. Просидел всё время в баре, потом пошёл на пляж. Если не веришь, можешь спросить у бармена. Ещё некоторые отдыхающие видели, как бухой придурок изображал дельфина или касатку.

– А духи? – уже без наезда уточнила.

– Хрен его знает. Ты же видела, какой от неё шлейф тянется. Сдохнуть можно. Может, жопой своей на моём шезлонге посидела, может, поливалась рядом с одеждой после купания.

Глава 10

Какой я была дурой! Обижалась, ревновала, злилась, крыла мужа последними словами, трепала ему нервы. Оказалось, Арту просто требовалось отдохнуть, отпустить рабочее напряжение, чтобы снова качаться со мной на одной волне. Мы много гуляли, занимались сексом, засыпали в объятиях друг друга, в них же просыпались. Исполнилось то, о чём я мечтала последнее время.

Первое, что сделала после примирения, это затащила Артура на катер, направляющийся к полюбившимся рифам. Мне удалось снова погрузиться в волшебный мир, ощутить себя русалкой из мультика, а Арту открыть для себя неизведанные ощущения чего-то сказочного вокруг, недосягаемого простому смертному.

Договорившись, чтобы нас забрали ближе к закату, мы бродили по белому песку, плавали в небесном океане и умудрились заняться любовью в воде. Надеялась, что никто не догадался, что мы там вытворяли, но выходила на берег семафоря красными щеками. Да что там щёки. Скорее всего, стыдливый румянец покрыл меня от макушки до кончиков ногтей на ногах.

Наверное, в далёкой старости, сидя в скрипучем кресле-качалке, я буду вспоминать эту прогулку, как самый лучший день в моей жизни. Возможно, буду рассказывать о нём правнукам в рождественский вечер, опустив некоторые нюансы нашего сумасшествия.

В отель мы возвращались утомлёнными, голодными, но очень счастливыми. Какое-то единение окутывало нас, скрепляя, склеивая, сшивая в одно целое, нашёптывая, что наша любовь навсегда, что мы справимся со всеми неурядицами.

Войдя в ресторан, заметили за дальним столом Владу. Она рассеянно растаскивала по тарелке еду, не замечая ничего вокруг. Непроизвольно сжала ладонь Арта, передав свою нервозность от возможной встречи с ней. Муж всё понял без слов, усмехнулся и потащил меня в другой зал, не желая портить отличное настроение.

Глупо, наверное, прятаться и избегать общество человека, которому я изначально была рада и надеялась дружить на родине, но в своё оправдание могла сказать лишь одно – слишком хищный взгляд оказался у соседки в сторону моего мужа. Не хотелось снова испытывать ревность и злость, глядя на её неприкрытые попытки соблазнения.

Как-то так получилось, что нам удавалось напрямую не сталкиваться с Владой. Видела её несколько раз потерянную, в прострации и, почему-то, без своего Эдуарда. То ли улетел, то ли поругались, то ли предпочитали раздельный отдых. Уточнять и интересоваться я, естественно, не стала. Меня их отношения не касались. Не упустить бы свои.

Я настолько утонула в счастье, что совсем вылетело из головы позвонить родителям. За три дня до конца отпуска мама напомнила о себе сама. Уловив в голосе томное растягивание гласных, она двумя словами определила моё состояние.

– Сытая дурочка, – со смехом заметила мама. – Отпуск пошёл вам на пользу. От меня не укрылось твоё взвинченное состояние перед отъездом. Не хочешь рассказать, что натворил твой муженёк?

Несмотря на то, что именно мамуля встала на защиту наших с Артуром отношений, большую любовь к нему не испытывала. Всё её участие было направлено на безопасность моих чувств, которые она с усердием оберегала. Мама никогда не говорила плохого в сторону Дубина, но и не скрывала своего неодобрения моим выбором.

– Забыл про годовщину. Там какие-то проблемы возникли с новым контрактом и с партнёром. Артуру пришлось сильно задержаться.

– Странно, Азиз не говорил, что у компании новый контракт и какие-то проблемы с ним, – задумчиво проговорила мама. – Может, не успел. Поинтересуюсь у него за ужином.

– Скорее всего, не стал тебя грузить делами. Тем более, сейчас там заведует Арт, так что папа и сам мог не знать, – не зацикливаясь на её словах, выпалила первое пришедшее в голову. – В общем, я сорвалась, забыла все ваши нравоучения и закатила маленький скандал. Плохая из меня вышла «послушная жена».

– Знаешь, иногда надо выходить за рамки привычного. Мужья от встряски только пластичнее становятся.

– Хочешь сказать, что тоже устраивала папе разнос? – удивлённо поинтересовалась. Сколько себя помнила, отец носил супругу на руках, любовно стряхивал пылинки и, практически, смотрел ей в рот.

– Бывало, как без него. Изначально у нас был договорной брак. Приходилось приспосабливаться друг к другу, притираться. Первые года полтора мы частенько устраивали разборки, – поделилась прошлым мама.

Ни за что не подумала бы, что у родителей было такое неромантичное начало семейной жизни. Всегда считала, что такие чувства обычно материализуются из воспламеняющейся с первого взгляда любви. Столько нежности, столько страсти, настолько глубокое уважение между ними. Зависть брала, глядя на них.

– Ты чего притихла, доченька? – забеспокоилась мама затянувшейся паузой.

– Не ожидала, что у вас с папой так всё получилось.

– В браке главное обоюдное уважение, – шумно вдохнула мама. – Если оно не взаимно, то ничего путного не выйдет.

На этой ноте мы попрощались, а я задумалась над её словами. Есть ли у нас это самое обоюдное уважение? Сейчас, здесь, за несколько тысяч километров от дома, в этих райских кущах есть, а до этого… Что было между нами в течение года? Вряд ли оно. Что угодно, но не взаимность и понимание.

– Дин, чем ты так загрузилась? – подсел ко мне Арт, забирая из рук телефон. – Что тебе мать наговорила?

– Всё нормально, – стряхнула с себя осадок после маминых откровений. – Я тут узнала, что у родителей был договорной брак.

– И чего? Многие в вашем кругу женятся, преследуя определённую выгоду, – пожал плечами муж, будто я сморозила очередную глупость.

– А ты? – слетело необдуманно.

– И я с выгодой, – напряглась, услышав его. – Отхватил самую лучшую девчонку в мире. И готовит вкусно, и не шляется по ночным клубам, и не имеет вредных привычек, и меня любит. Сплошная выгода.

Глава 11

Надо отдать должное Артуру. Вернувшись домой, он изо всех сил старался сохранить ту близость, что воскресла между нами на Мальдивах. Правда, свои корректировки внесла работа, но, приезжая, муж всё так же оставался внимателен. Частенько, его руки были заняты букетом или подарочными пакетами из дорогих магазинов.

Все обиды стёрлись из памяти, как и ревность к окружающим его женщинам. Если раньше меня напрягали командировки мужа, то в последнюю, наметившуюся через четыре дня после возвращения, я отпускала его спокойно, зная, что он принадлежит только мне и все мысли тоже мои. Ну, почти спокойно…

– Что-нибудь привезти тебе из Италии? – сыто мурлыкнул Арт, выбираясь из кровати.

Наша интимная жизнь не сбавляла оборота, напрочь отринув прошлое расписание. Каждое утро я просыпалась от нежных ласк, а ночью билась в оргазмических припадках от обжигающей страсти.

– Лучше бы взял меня с собой. Будем гулять вечерами по улочкам старого города, ужинать в маленьких, семейных кафе, – мечтательно пропела, с надеждой глядя на него.

– Нет, Дин. Я еду туда работать, а с тобой буду постоянно отвлекаться.

– И на сколько улетаешь? – поникнув, тихо уточнила, натягивая до подбородка одеяло.

– Постараюсь за три дня уложиться.

В обещанных три дня Артур не уложился. Его отсутствие продлилось почти две недели. Каждый вечер он звонил по видеосвязи и виновато извинялся, жалуясь на проблемы с пониманием тупого заказчика. По утрам всё это время я получала дежурные сообщения, где супруг желал мне хорошего дня, прикрепляя сердечко.

Не знаю, как переносят разлуку жёны моряков, дальнобойщиков и других постоянно командированных. Лично я тосковала, впадала в депрессивное состояние и чахла. Меня постоянно клонило в сон, бил какой-то странный, безтемпературный озноб, накрывала усталость и кружилась голова, стоило резко подняться на ноги.

В общем, если первые дни я ждала мужа с надеждой, что он вот-вот откроет дверь своим ключом, то после его задержки в солнечной Италии заболела от тоски. О том, что я не больна, догадалась перед возвращением Артура. Всего лишь решила убраться к его приезду и влезла в ящик, где лежали средства интимной гигиены.

Замерла, вспоминая, когда последний раз пользовалась ими. Открыла календарь, обнаружив двухнедельную задержку. Можно было не делать тест – все симптомы подтверждали беременность. Как я их ждала на протяжение всего года, сколько статей прочла, чтобы быть готовой.

Тест всё же сделала и, не веря, смотрела на плюсик в окошке. Почему-то, первой реакцией стали слёзы. Как конченная идиотка рыдала и размазывала сопли. Неужели у нас получилось? Неужели у нас будет малыш?

Умывшись, вгляделась в отражение. Запавшие глаза, но с новым, глубоким блеском. Свербело сразу набрать Арта, позвонить родителям, но сообщать о таком сюрпризе совсем не хотелось по телефону. Муж должен был прилететь утром, а к родителям можно съездить на ужин.

Засыпала гадая, кто у нас родится. Если девочка, назовём её Акмаль, если мальчик – имя выберет Артур. Параллельно планировала заняться ремонтом и превратить наш дом в уютное гнёздышко.

Проснувшись, сладко потянулась в кровати. Сквозь опостылевшие жалюзи прорывались лучи августовского солнца. Где-то за пределами окна надрывались воробьи, рокотали двигатели автомобилей, шелестели на скорости покрышками, а у меня в голове складывалась мелодичная симфония из посторонних звуков.

Это счастье. Только так я могла определить своё состояние. То, что бесило вдруг заиграло новыми красками. Правда, настроение чуть подпортил звонок мужа и его виноватые объяснения, что он из аэропорта сразу в офис, и увидимся мы лишь вечером.

Недовольно помешивая творожок, я вдруг поняла, что не обязательно ждать Артура до вечера. Тщательно приведя себя в порядок, нарядившись в шёлковый комбинезон бронзового цвета, удовлетворённо окинув себя в зеркале, выскочила в подъехавшее такси, бережно сжимая в руке тест.

Всю дорогу обдумывала, как преподнести радостную новость. Предложить спуститься в кафе? Закрыться в кабинете? Настоять на обеде в ресторане? Представляла его глаза, и как растягиваются губы в улыбке, как он подхватывает и кружит меня на руках, а я визжу то ли от счастья, то ли от страха.

Пронеслась через холл, влетела в лифт и вдавила кнопку, нетерпеливо отстукивая мыском пока на табло отсчитывались этажи. Делая шаг из разъехавшихся створок, зацепилась взглядом за девушку, выходящую из офиса Артура. Не рассмотрела лица, но походка и фигура показались знакомыми.

– Влад, ты в бухгалтерию? – крикнула секретарь, оглушая звонкой тональностью.

– К рекламщикам, – ответила Влада, не поворачиваясь.

Вот кого-кого, а её я здесь не ожидала увидеть. Грудь тревожно сдавило, рот наполнился горечью, по рукам побежало онемение. Двигалась в сторону ресепшена, придерживаясь стены, и уговаривала себя, что всему есть объяснения. Наверняка она попросила Артура взять её в фирму, пользуясь знакомством на Мальдивах, а он не смог отказать.

– Здравствуйте, Динара Азизовна, – расплылась в дежурной улыбке Инна, стоящая за стойкой. – Вы к нам в гости или решили вернуться на работу?

– В гости, Инна, – с трудом отлепила язык от нёба. – А что за девушка вышла от Артура Витальевича?

– Его помощница, Влада, – поморщившись, отчиталась секретарь.

– И давно она работает? – продолжила допрос, вцепившись пальцами в мраморную, кажется, огненную поверхность.

– В компании года два, а личной помощницей Артура Витальевича примерно с год, – с радостью закладывала Инна шефа.

– По командировкам они ездят вместе? – не знаю зачем, но с упёртостью мазохиста продолжала рвать своё сердце.

– И в командировки, и на переговоры, и на обеды, – с какой-то мстительностью выплюнула она.

Инна ещё что-то говорила, но я уже не слышала её. Гул в ушах заглушал любые звуки, осознание придавливало к земле. Такую дикую боль, что вгрызлась в тело, не испытывала никогда. Он всё время мне врал, говорил о любви, а сам таскался с любовницей и не постеснялся притащить её с собой в наш отпуск.

Глава 12

Надо было сразу бежать, плюнуть на всё и переехать к родителям, разобраться с предателем руками отца, но обида подчас толкает нас на необдуманные поступки. Меня просто разрывало от необходимости посмотреть в глаза Дубину, выплюнуть всё что думаю в лицо, напитаться реакцией, когда он узнает о своём проколе, когда поймёт, что проиграл.

– Динара Азизовна, может водички? – испуганно фольценула Инна, оттягивая и так глубокий вырез у блузки.

Подозреваю, что я была похожа на лежалого покойника или на человека, который вот-вот им станет. Господи, что же так больно в груди? Почему яркие ещё с утра краски вдруг стали землисто-серыми, а сердце лупит так, что почти ломает рёбра?

– Спасибо, Инна. Обойдусь. Я к мужу. К нам никого не пускать.

Папа всегда говорил, что я сильная, что могу пережить любую беду, что внутренне пошла в него, хоть и внешне похожа на мать. Справлюсь. И с болью, и с предательством, и с ревностью. Выкорчую глупую любовь, уничтожу любое воспоминание о ней. Чуть позже, когда переболею.

Отлепила от вспотевшей ладони пластиковый тест, выбросила его в стоящую рядом с фикусом урну. Ещё несколько минут назад я была самым счастливым человеком на свете, гадала, кого жду, представляла реакцию мужа, а сейчас… Глянула в ту сторону, куда ушла любовница пока ещё супруга, и решительно толкнула дверь в кабинет Дубина.

– Дина? – удивлённо воскликнул Артур, судорожно поправляя одежду.

Рубашка расстёгнута до пупа, один конец торчит из распахнутой ширинки, на голове форменный бардак, на краю стола использованный презерватив. Поразилась, как в таком состояние улавливаю кричащие об очередной измене мелочи.

Слепая идиотка! Вовсе не в командировки он катался. Только сейчас припомнила, как часто от него воняло приторными духами, а я всё тупо списывала на рабочие моменты в офисе, наполненном большим количеством женщин.

– Смотрю, вы с Владой времени не теряете, – брезгливо указала на резинку с мутной спермой, передёргивая от омерзения плечами. – Как отдохнули? Твоей шлюшке понравилась Италия? Погуляли по улочкам старого города?

– Дин, ты чего? Какая Влада? Какая шлюшка? – подорвался из-за стола Арт, скидывая на улику папку с документами. – Я работать летал, а не по борделям шляться. А это, – с противным звуком вжикнул молнией на брюках, – просто кофе пролил. Пришлось переодеваться.

– Дуру из меня не делай. То, что Влада работает твоей помощницей и по совместительству прыгает на члене, я уже знаю, а вот останется ли у тебя то самое, на чём прыгать, после нашего развода – сильно сомневаюсь.

– Чёрт, да что ж ты так кипятишься, Динар, – зарылся Дубин в волосы, оттягивая их пятернёй. – Ну работает Влада здесь, признаюсь, ну пытается влезть ко мне в штаны, но я-то люблю только тебя.

И опять так честно посмотрел, так жалостливо свёл брови, что напомнил того парня, в которого я без памяти влюбилась. Всё оказалось ложью, театральной постановкой для нескольких зрителей.

– Расскажешь об этом моему адвокату, – развернулась, намереваясь выйти, и уже у порога добавила: – Поживу несколько дней у родителей, а тебе стоит собрать вещи и освободить мой дом.

– Куда ты в таком состояние. Давай я тебя отвезу. Поговорим спокойно по дороге, – взмолился Артур, перехватывая меня за локоть.

– Я с тобой в одну машину не сяду, – выдернула руку и отшатнулась. – Меня тошнит от тебя.

И ведь не соврала. Мутило по-страшному, до жжения в горле. Держалась из последних сил, чтобы не расплакаться, не забиться в истерике, не завизжать на него, как свинья на бойне, но папа учил всегда держать лицо и не показывать эмоций.

Боже… Папа многому учил и многое говорил. И о Дубине предупреждал, и о других с грязными помыслами. А я, дура, возомнила себя неземной красавицей, способной увлечь такого мужчину, как Артур. Ему же не простушка вроде меня была нужна, судя по отшлифованной внешности Влады.

– Хорошо, – отступил, стискивая кулаки. – Пусть тебя Рамин отвезёт. Мне так будет спокойнее.

Рамину я доверяла. Он работал на отца уже много лет. После свадьбы Рамин достался нам, возглавив службу безопасности. Вся охрана, весь обслуживающий персонал проходил через него, прежде чем приблизиться к нам. И вот тут я ступила ещё раз, забыв, что доверять в нашем окружение никому нельзя. И это тоже слова отца.

– Ладно. Вызывай Рамина. Подожду его в комнате отдыха.

Чинно вышла в коридор, на удивление тихо закрыв за собой дверь, а не хлопнув со всей разъедающей злостью. Хотелось побежать, скрыться в туалете, умыть ледяной водой раздражённые глаза, выплакаться наконец, заскулить побитой собакой, жмущейся к грязному забору, но я неспешно делала шаг за шагом, гордо держа закаменевшую, прямую спину.

Позволила себе скинуть маску надменности только в пустой комнатушке с шипящей кофеваркой и с неудобными диванами, стоящими по периметру. Подпёрла спиной шершавую стену, сползла по ней на холодный пол и издала какой-то жалобный вой, сквозящий безнадёжностью. Выглядела, наверное, жалкой. Да и чувствовала себя не лучше. Держалась только на гордости, а так бы давно сломалась.

Не знаю, сколько я билась тут в агонии, пытаюсь не сдохнуть от вгрызшейся острыми клыками боли, но время имеет свойство непрерывно течь, как и начальная точка когда-нибудь переползает в конечную. Меня привлёк стук в дверь и взволнованный голос Рамина:

– Динара, я подогнал автомобиль к техническому выходу. Поехали домой.

– Минуту, – крикнула, поднимаясь на онемевших от долгого сидения ногах.

К раковине шла, чувствуя лишь точечное покалывание миллиона иголочек, впивающихся в ступни. Выкрутив вентиль, сунула руки под струю ледяной воды. Умылась, размазывая тушь и жирную подводку под глазами. Смешно. Нашлась красавица – покорительница мужских сердец.

Мне повезло, по крайней мере так я думала. Пока шли по запутанным коридорам, не встретили ни одной живой души. Никто не видел меня разбитой, униженной, с растёртой косметикой по лицу. Наивная… Лучше бы нам попалась куча свидетелей, видевших, кто и куда выводит из здания дочь Сарбаева.

Глава 13

Приходила в себя я долго и муторно. При малейшем движение головы к горлу подкатывал вязкий ком, тело абсолютно не слушалось, руки-ноги не чувствовались, онемев от длительного лежания. Немудрено. Кажется, меня бросили прямо на грубо сбитый лежак, накрытый грязной тряпкой.

С трудом разодрала глаза, окунаясь в тревожный полумрак то ли бункера, то ли добротного подвала с бетонными стенами. Ни окон, ни удобств, кроме ведра в углу и тусклой лампочки, свисающей на огрызке провода с потолка.

Память медленно дорисовывала последние картинки до темноты. Выяснение отношений с Артуром, появления Рамина, нити путанных коридоров, яркий свет, раздражающий радужку, толчок в спину, укол. Бред.

Рамин не мог так поступить со мной. Он всегда был предан нашей семье. Ещё его отец прикрывал моего от пуль, а младшая сестра жива только благодаря Сарбаевым. Мои родители отправили безнадёжно больную девочку в Германию, где ей провели несколько операций, оплатили лечение и реабилитацию, вернув Халимовым здорового ребёнка. Долг жизни крепко связал наши семьи, а Рамин всегда ревностно следовал традициям нашего народа.

Вдруг его оглушили, чтобы добраться до меня? А вдруг убили? Если он умер по моей вине? Дура! Зачем я пошла к Дубину? Дёрнул чёрт устроить разборки вместо того, чтобы бежать к папе и решать проблемы через него.

Попыталась подтянуться и сесть, но со стоном рухнула обратно. Боль насквозь прошила всё тело, стремительно проносясь от пальцев ног до макушки. Не сдержала подкатившую тошноту, только успев перевернуться и свесить голову с койки.

Откинулась обратно, ощущая себя немощной старухой, лишившейся последних сил. По вискам стекал холодный пот, лоб и шея покрылись липкой испариной, вдоль позвонка проскакал табун мурашек, по суставам пробила крупная дрожь. Стало нечем дышать от духоты, и при этом пробрал озноб. Натянула на себя конец тряпки и снова провалилась в небытие.

Не знаю, сколько я так тонула и всплывала. Время то ли растянулось в страшную бесконечность, то ли пронеслось в беспамятном мгновение. Минуты, часы, дни… Полная потеря в безвременье. Из неё меня выдернул металлический скрежет открываемой двери и голос предателя мужа.

– Ну здравствуй, любимая жёнушка, – театрально поклонился Артур, но, заметив вонючую лужу у лежака, брезгливо поморщился. – Как тебе номер для новобрачных?

– Зачем я здесь? – продрала пересушенное горло, занимая сидячее положение. – Ты совсем рехнулся? Отец тебя на ленточки порвёт.

Если раньше любое упоминание Сарбаева проходило по нему страхом, то сейчас он просто заржал, откидывая голову назад и держась за живот. Господи, что я в нём тогда нашла? Передо мной стоял скользкий тип, уверовавший в свою безнаказанность.

– Знаешь, когда-то я действительно боялся твоего папаши, но те времена давно прошли, – подтащил из-за двери стул и сел на него. – Семнадцать лет назад Сарбаев решил прибрать к рукам весь логистический бизнес, но часть его принадлежала моей семье. Как думаешь, какими методами действовал твой отец?

Промолчала, даже не пытаясь гадать, как папа отжал очередные активы. Не думаю, что вежливо попросил, отсыпав кучу золота.

– Его люди вырезали всех взрослых, празднующих мой день рождения, а потом подожгли дом. Я умудрился спрятаться и выбраться через подземный лаз до того, как всё сгорело. Шесть долгих лет в детском доме были тем ещё адом. Представляешь, что значит для подростка, имеющего всё в своей жизни, вдруг оказаться на самом дне? Групповые избиения, попытки изнасилования, дерьмо в тарелке, которое невозможно жрать.

Я всегда старалась не анализировать действия своего отца, абстрагировалась от понимания, что за ними в земле остаются жертвы, предпочитала думать, что убитые такие же бандиты, как и он, но, слушая Артура, с ужасом осознавала наличие другой стороны, где гибли невиновные люди.

– Я столько раз пытался добраться до Сарбаева, лишить всего, но получилось это сделать только через его дочь, – продолжил Дубин, или вовсе не Дубин. Вряд ли папа подпустил бы ко мне врага, зная чей он сын. – Ты оказалась такой наивной дурой, что соблазнить и влюбить тебя не составило труда.

– Правда, последнее время послушная кобылка начала взбрыкивать, – из тёмного пятна прохода выплыла Влада. – Я тебе говорила, Арт, её надо было лупить с самой свадьбы, а ты всё игрался с семью. Хорошо, что убогая не залетела, иначе ситуация усложнилась бы ещё больше.

– Если бы ты не попёрлась за мной на Мальдивы, у нас было бы больше времени, – оскалился Артур, отвешивая любовнице пощёчину. – Надо же умудриться обосрать весь план из-за тупой ревности.

– Потому что ты задолбал со своими сюсюканиями, – обиженно схватилась за щёку Влада. – «Люблю больше жизни», «умру без тебя», ты самая-самая». Противно было слушать твои сопли.

– А теперь что? У нас не всё готово для удара, – рявкнул на неё Дубин, отправляя кулак в стену рядом с её головой. – Из-за твоего нетерпения вся операция может сорваться.

– Если твоя дура будет иногда звонить матери и ездить ей по ушам, то мы выиграем ещё неделю, – деловым тоном озвучила Влада, отбросив обиды и ревность. – Можно напоследок увеличить транши. Сарбаев не успеет среагировать.

– Умничка, – потянулся к ней Артур, оставляя слюнявый поцелуй взасос. – Работают извилины, когда передок не чешется.

Ещё немного, и они бы растянулись прямо на полу, показывая мне обучающее порно, но Дубин в конце концов отлип от любовницы и шлёпнул её по попе, с удовольствием наблюдая, как меня перекашивает от злости.

– С Владой я уже четыре года, и как только стану вдовцом, обязательно женюсь на ней, встав во главе теневой верхушки города. Наслаждайся последними днями, Динара. Совсем скоро от Сарбаевых останутся только воспоминания.

Глава 14

«Скоро от Сарбаевых останутся только воспоминания», «стану вдовцом» – с этими словами я осталась одна в бетонной коробке, пропахшей сыростью и плесенью. Не могла поверить в свой скорый конец и в угрозу моей семье. Папа всегда казался неубиваемым, недосягаемым для врагов, неприкосновенным для силовых органов власти.

Он не просто так на протяжение многих лет подчинял себе конкурентов и мелкие группировки, орудующие по окраинам. Сарбаев курировал всё, кроме наркоты и торговли рабами, а всё, что он не курировал, то уничтожал на корню.

Несмотря на то, что отец возглавлял криминальные структуры и не чурался измарать руки в чужой крови, благодаря ему в учебных заведениях и в ночных клубах не торговали дрянью, а девушки могли смело ходить по тёмным улицам, не боясь попасть принудительно на панель.

Папа окружил себя самыми преданными и лучшими бойцами, сплёл самую надёжную сеть по безопасности, добился не только страха со стороны подчинённых, но и уважения. Он всегда без заморочек помогал семьям своих людей, сколько бы это не стоило, и каждый член его группировки знал – достаточно прийти к Сарбаеву с проблемой, и он незамедлительно решит её, поднимет все свои связи.

Казалось, ему подвластно всё, кроме смерти, но и с ней он научился договариваться, перенеся два инсульта и оставаясь в строю, удерживая, как прежде, власть в крепком кулаке.

Как с безоговорочной верой в безопасность семьи можно было принять обещания Артура к действию. Наверное, я не отнеслась к ним серьёзно, считая Дубина подлецом и обманщиком. Ну что такой слизняк сделает Сарбаеву?

Размышления прервал скрежет замка и следом противный скрип двери. В камеру вошёл мужик не слишком приветливой наружности. Как-то видела его среди массовки в охране Дубина. В руках тот нёс плошку с едой и кружку с водой. Есть совсем не хотелось, только пить, но напоминание о ребёнке надавило на совесть. Мне нужно было заботиться о нём.

– Можете принести подушку и какое-нибудь одеяло? – поёжилась в своём шёлковом комбинезоне, ставшим влажным и холодным в сыром помещение.

Мужчина не ответил. Поставил посуду на стул, окатил меня безэмоциональным взглядом и вышел, хлопнув металлическим полотном. Еда оказалась не менее противной, чем это место. Разварившиеся, слипшиеся макароны, какая-то серая жижа на них и вода, воняющая хлоркой.

Борясь с тошнотой, впихнула в себя несколько ложек, глубоко и часто дыша, чтобы не вывернуло обратно. Как такое можно жрать? Даже свиньи воротили бы рыло. Давясь, запила съеденное и легла, подтянув к животу колени.

Не стала поворачиваться, когда открылась дверь, шаркнули по мелким камушкам подошвы, заскрипели по полу деревянные ножки стула. Замерла от небрежного касания к телу и от тяжести одеяла, брошенного на меня. Дождалась пока защёлкнется замок и только тогда укрылась, утыкаясь в него лицом.

Время тянулось с нудной медлительностью. Отсутствие окна полностью сместило осязание суток. День, ночь, среда, вторник? Не могла даже примерно сказать, сколько тянулось моё заточение. С постоянной периодичностью заходил тюремщик, принося отвратительную пищу и вынося ведро, иногда узницу навещали Артур с любовницей, заставляя под дулом звонить с короткой речью маме.

Я всё ждала, что родители заподозрят неладное, начнут искать дочь, распнут Дубина за предательство, но каждый раз, набирая номер матери, мои надежды рушились, как карточный домик. Разговоры ни о чём. Как дела? Чем занимаешься? Как папа?

Между едой и тревожным сном много думала, переосмысливала прошлое и позволяла себе чуточку мечтать о будущем. Почему-то была уверена, что выйду отсюда и начну жить с чистого листа. Не будет больше мужчин, делающих больно, не будет влияния отца с его кровавым бизнесом. Только малыш, которого я буду растить одна, желательно подальше от Сарбаевых.

И неважно, что он от человека, смешавшего меня с грязью. Не всегда дети копирую отцов, а мой тем более не будет похож на Артура. И таким наивным и легковерным, как я, ему тоже не быть. Недоверие к людям буду взращивать с грудным молоком.

Такие мысли придавали сил, не давали сломаться и потерять связь с реальностью. Если брать за расчёт трёхразовое питание, то по количеству приноса еды пошёл уже девятый день. С мужиком, стерегущим меня, я больше не общалась. Принёс, унёс, задвинул засов, и снова тишина. Можно сказать, что я привыкла к нему и на очередное появление реагировала ровно, как и на приходы Дубина.

В конце девятого или в начале десятого дня что-то пошло совсем не по привычному сценарию. Вместо положенной миски с бурдой в дверь вошёл Артур, стреляя какими-то ненормальными глазами. В них клубилась чернота, не оставляющая сомнений, что муж перешёл черту. Какую? В данный момент было не важно, главное, от него разило дымом и металлическим запахом крови.

– Ну, вот и настал твой час, любимая, – резанул сталью Дубин, и от его тона холодом окатило спину. – Это сладкое слово «свобода».

Знаете, наверное, я на самом деле полная дура. Не смотря на хищный взгляд Арта, посыл к свободе так хорошо лёг в моё видение будущего, что я, не раздумывая, поднялась с лежака и направилась к выходу. С каждой ступенью наверх воздух становился свежее и разреженнее, а стоило ступить на землю, как меня окатило промозглым, осенним дождём.

Если бы знала, что приготовил мне муж, валялась бы в ногах, или набросилась бы и расцарапала ему рожу, но я уверенно села на заднее сидение открытой машины и в ожидание уставилась в окно. Меня совсем не смутила остановка кортежа на территории мусорного полигона, не ввела в заблуждение подпрыгивающая в каком-то невменяемом танце Влада, не вызвал подозрение Рамин, вышедший из строительного вагончика.

Я была уверена, что Халимов здесь для встречи и транспортировки меня к отцу, и даже обрадовалась, увидев его живым и невредимым. Дышала полной грудью, не обращая внимание на гнилостный воздух свободы, пока не захлебнулась им, увидев наставленный на меня пистолет в руках Артура.