Не смей меня касаться. Книга 2.

Пролог

ПРОЛОГ

«Тише, Танечка, не плачь, не утонет в речке мяч».

Ха… Если бы утонул, лопнул, разбился вдребезги хрустальный шарик моей выдуманной идеальной любви. И теперь я в красном платье, цвет которого так хорошо подходит моей смугловатой коже да темным, словно вороново крыло, волосам, густо крашу губы алой помадой, собираясь на свадьбу к своей младшей, горячо любимой, сестренке. Я буду пить вино, танцевать и весело смеяться, делая вид, что мне на все начхать. К чему эта демонстрация, Таня?! Что ты хочешь доказать?! Дескать, посмотри, какой я могу быть красавицей, настоящей женщиной вамп. А если к природной, весьма броской миловидности прибавить прекрасные аналитические мозги, то получается убийственное сочетание, которое ты, болван, умудрился проворонить, погнавшись за двумя зайцами. Глупо изображать не свойственные тебе роли. Надо выбрать другое платье. Пожалуй, лучше надеть свое любимое лаконичное черное платье в стиле Коко Шанель. Ага, а ведь он может подумать, что я до сих пор оплакиваю нашу канувшую в вечность неземную любовь. Нет, не дождетесь от меня траура по столь ничтожному поводу, да и разве прилично надевать черное в день свадьбы любимой сестренки. Я буду прекрасной кроваво-красной розой. Яркой, жгучей, притягательной. Да, пусть Алекс знает, видит воочию, что потерял из-за своих кобелиных порывов.

В дверь кто-то тихонько пошкрябался. Юлька. Это у нее такая привычка, не стучаться в дверь, как все нормальные люди, а чуть слышно водить по ней ноготками.

– Танюш, можно войти?!

Юля. Моя младшенькая обожаемая сестренка. Наша семейная красавица- голубоглазка.

Тише, Танечка, не плачь, удар, бросок, уже в других руках твой мяч.

– Конечно, Юляшка, проходи!

В комнату впорхнула удивительная белая птица. Младшей сестре безумно шло свадебное платье. Она в нем словно дивный нежный цветочек – прекрасная, завораживающая своим изяществом орхидея.

– Я так счастлива, Танюш, так счастлива! Представляешь, буквально через полтора часа я стану мисс Шуваловой.

Красивые голубые глазки лихорадочно сверкали, а тонкие пальчики слегка подрагивали. Налицо все симптомы предсвадебного волнения. Юлька от переполнявших ее эмоций даже запрыгала, захлопав в ладоши, точно девочка, получившая заветный подарок. Какой же она, в принципе, еще ребенок. И зачем сестре замужество? Ей бы еще в куклы играться. Скоро и куклы будут…

– Миссис, – машинально поправила я.

– Конечно, миссис, – задорно рассмеялась Юлька, – мне так повезло! Выхожу замуж прямо за настоящего принца!

А ничего, что принц старше тебе на тринадцать лет? И еще одна маленькая поправочка, сестренка, о который ты почему-то совершенно запамятовала – это мой принц, мой… Ты забрала моего принца. Впрочем, наличие денег и серебристого мерседеса не делает из мужчины королевского сына. Так что пусть забирает… Не нужны мне такие гнилые царевичи.

– Я так счастлива! – решила загнать посильнее нож в мое сердце младшая сестра.

В переизбытке чувств Юлька даже обняла меня. Сестренка, миленькая, до чего ж ты наивна. Сестренка, родненькая, до чего ж ты жестока в своем эгоизме. Взгляд невольно упал в зеркало. Замерла, разглядывая отразившихся в зеркальной глади красавиц. Который раз поразилась, мы с сестрой совершенно разные, слово небо и земля, роза и нежная орхидея, а ведь мама и папа у нас одни и те же. Непонятно, почему же цветочки получились такими непохожими? Даже внешне, не говоря уже о характерах и темпераментах. Ну, вот такой каприз генетики, я пошла в одну бабушку, а Юлька – в другую. Мы обе по-своему симпатичны, пожалуй, даже красивы, но при этом совершенно разные. Только лишь в форме носа можно увидеть близкое родство. Меня природа наделила карменской гривой темных локонов и черными цыганскими очами, Юлька же – белокожая, со светлыми прямыми волосами и огромными голубыми озерами глаз. Черты лица у меня – яркие, бросающиеся в глаза, запоминающиеся своей точеной чернотой, у Юльки все нежное, привлекающее внимание свежестью и совершенством линий. Прекрасная ведьма-брюнетка и обворожительная голубоглазая фея.

– Тань, ты ведь не обижаешься на меня, что все так получилось?!

Нет, конечно! Подумаешь, вдребезги разбились мои мечты, подумаешь, осколки этих мечтаний разодрали в кровь сердце, и оно теперь пульсирует постоянной болью в груди. Какая глупость, какая мелочь, зато ты теперь чувствуешь себя счастливой. Впрочем, с таким гнилым принцем рано или поздно хрустальный замок моей выдуманной любви превратился бы в пыль. Спасибо, что рано… Я успела только помечтать о счастье, а не до конца в него поверить. Жаль одного, вряд ли Юльке удастся избежать моей участи. Богачи обычно меняют женщин как перчатки, крутят романы сразу с двумя, а то и с тремя девушками. Ты следующая, сестренка. Гниль осталась, люди в таком возрасте не способны меняться. Кроме того, разве на предательстве построишь крепкую семью?

– Ну что ты, Юляш, конечно, я не обижаюсь. Что было, то прошло и быльем поросло, – даже не зажило ни капельки, напомнило все еще кровоточащее сердце. – Надеюсь, вы с Але… Шуваловым будете по-настоящему счастливы.

Ты сама-то веришь в это, Таня?!

Сестренка засмеялась, потом начала меня обнимать и целовать.

Глава 1

ГЛАВА 1

Красные лепестки роз красиво падали, падали к моим ногам, вонзаясь в тело здоровенными обмазанными горечью шипами. Нет, Таня, нет! Я отказываюсь вести эту безмолвную беседу с летающими красными частичками некогда прекрасного букета. И, мне кажется, за все эти месяцы, которые мы встречались, я заслужил не этой обиженной театральной сцены, а взрослого разговора по душам. Я отказываюсь убегать в угол, как нашкодивший пес, которому дали лозинкой, точнее, кустиком колючих розочек под зад. Да, нашкодил, и, наверное, подонок, но неужели ради всего красивого и прекрасного, существовавшего между нами, я не заслужил того чтобы меня выслушали, и если будет угодно, то послали, но не безмолвно брошенными лепестками роз в окошко, а настоящим отборным матом… Так или иначе, дорогая моя миледи Лазарева, но мы поговорим. Решительно, безжалостно раздавливая своими туфлями кроваво-красные слезы нашей любви, зашагал в сторону офиса компании «Эверест». Надеюсь, Андалузская красавица – взрослая леди и не будет убегать, словно маленькая пугливая девочка… Я ведь всего лишь нашкодивший собачонок, а не злобный монстр.

Решительно открыл дверь финансового отдела фирмы «Эверест». Немного бледненькая Таня Лазарева сидела за своим рабочим столом и сосредоточенно пялилась в компьютер. Прекрасные пухлые напомаженные красным губы презрительно поджаты, глазки невидяще рассматривают что-то в мониторе, только пальцы, судорожно стиснувшие карандаш, с головой выдали охватившее Андалузскую красавицу напряжение и ее знание, что именно бывший любимый мужчина потревожил тишину этого кабинета. Конечно, ведь Таня видела в окошко, как я направился к зданию, где фирма «Эверест» арендует офис, и уж конечно, учитывая обстоятельства, догадалась – шел я отнюдь не к Михаилу Евгеньевичу.

– Здравствуйте, Александр Иванович, – естественно, слова приветствия были произнесены не Таней Лазаревой, а ее коллегой по кабинету.

– Здравствуйте, – на автомате ответил я, продолжая вглядываться в прекрасное лицо Андалузской красавицы.

Блин, как же зовут Танину коллегу?! Не помню, а может быть, никогда и не знал.

– Прошу прощения, выйдите, пожалуйста, мне нужно поговорить с Татьяной Николаевной наедине.

– Да-да, конечно, – поспешно ответила девушка и, захватив дамскую сумку, скрылась за дверью кабинета.

Между нами повисло молчание, густое, напряженное, физически осязаемое, давящее тяжелым грузом на плечи. Красивая, бледная Татьяна Лазарева, все так же, словно меня нет, будто я пустое место, пялилась в этот дурацкий монитор. И мне захотелось, дабы она обратила свое внимание на такого недостойного человека, как ее бывший жених, разбить его к чертям собачьим. Интересно, Таня правда в состоянии что-то там видеть и читать?! Я же не мог отвести своего взгляда от ее красивого, млять, даже какого-то необыкновенно одухотворенного лица. Красавица!.. Надо отметить, в переживаниях старшая сестра Лазарева не менее прекрасна, чем в любви.

Сел на стул рядом с рабочим столом моей совершенной Розы.

– Танюш, нам надо с тобой поговорить, – мягко сказал я.

Посмотрела… Как вчера в коридоре своего дома обварила, опалила презрением. А я понял, какую богиню она напоминала сейчас. На меня смотрела не соблазнительница Афродита, а карающая Немизида. Черт… богиня возмездия славится принципиальностью и неотвратимостью. Такую будет трудно умаслить. Но я попробую, буду пробовать раз за разом, потому что мысль больше ее не видеть низменно отзывалась пятидесятиградусным морозом по хребту.

– Александр Иванович, я предельно четко дала вам понять всеми имеющимися в моем распоряжении средствами, на вербальном и невербальном уровне, что говорить, а уж тем более видеться, нам с вами совершенно незачем.

Танина тирада почему-то вызвала умилительную улыбку, я просто не мог в этот миг ею не любоваться. Хороша, хороша, безумно хороша!

– Знаешь, Танюш, я тебя люблю даже такой колючей.

От моих слов она вздрогнула, темные глаза возмущенно распахнулись, а девичьи щечки гневно загорелись, будто я хорошенько отхлестал их руками.

– Это не любовь, Александр Иванович! – а вот голос на удивление был спокойным и ровным. – Можете называть меня ханжой, но в моем представлении настоящая любовь предполагает, прежде всего, верность.

– Таня, знаешь, в моем представлении тоже…

– Тоже!.. – вскричала Розочка, показное спокойствие мигом слетело, в темных глазах теперь плескалось, бушевало настоящим стихийным бедствием негодование.– Александр Иванович, напоминаю, моя младшая восемнадцатилетняя сестра ждет от вас ребенка. Вы хотите сказать, что не имеете к этому факту отношения?! Или, быть может, произошел еще один чудесный случай непорочного зачатия?!

– А тебе не приходило в голову, что твоя сестра могла меня попросту оболгать?!

– Не приходило, Юля привела довольно существенные доказательства вашей с ней связи.

«Полиция, может, и не поверит, твоя правда, миленький, а вот Танюшка поверит, поскольку любит свою младшую сестренку, а она у нас, как ты правильно выразился, принципиальная, вряд ли поймет такое блядство. Кроме того, в подтверждение своих слов у меня в телефоне есть фото твоей шикарной квартиры и тебя голенького, сладко спящего на огроменной кровати. Помнишь, как нам было хорошо тем утром». Черт! Сука, сука, сука! Эта светловолосая стервёнка меня сделала, и деньги взяла, и с Таней разлучила. Причем, я даже не могу показать Розочке расписку, поскольку она лишь доказывает и, возможно, даже усугубляет мою вину. А казалось, так разумно себе обезопасил. Черт, ну почему я не догадался чуть раньше включить запись нашего разговора с этой светловолосой гадиной. Олух, олух ты, Шувалов, полнейший олух, тебя обвела вокруг пальца какая-то малолетняя стерва.

Глава 2

ГЛАВА 2

Мишка сказал, что Таня Лазарева больше не появлялась на работе. Хотя через несколько дней прислала ему детально просчитанные отчеты по тем делам, которые находились у нее в разработке. Белов опять пригрозил хорошенько настучать мне по роже, если я не верну его лучшего финансового аналитика назад в фирму «Эверест».

Об этом мы так и не поговорили с ней прошлый раз. Все вылетело из головы, когда я увидел свою Андалузскую красавицу, также не коснулись вопроса состояния здоровья ее отца, да и других существенных тем. Я много чего не сказал, потому что она, ослепленная болью и своим негодованием, не хотела меня слушать… Пошевелил затекшими ногами, вот уже три часа я сидел в неприметной темной машине во дворе семейства Лазаревых, пытаясь дождаться появления своей Розы. До этого пару раз поднимался на шестой этаж и звонил в дверь квартиры, но открыть мне не пожелали, возможно, никого не было дома, а скорее всего, завидев в глазок мерзавца Шувалова, Таня решила промолчать, подержать его подольше у порога своего дома.

Потом с работы пришел Николай Алексеевич, чуть позже откуда-то вернулись Эльвира Тимофеевна вместе с белобрысой гадиной Ля-ля-ля. Последняя выглядела очень хрупкой и стройной. Неужели действительно где-то внутри ее живота растет мой ребенок?.. Мой?! Ну почему так? Почему беременной оказалась совершенно не та женщина?! Если бы в положении находилась Таня, я, наверное, прыгал бы до потолка, как индюк, надувался от переполняющих меня гордости и радости, а мою Розу только на руках носил, пылинки сдувал, и постоянно, будто разговаривая со своим сыном или дочкой, гладил ее животик. Если бы…

Просидел почти до десяти вечера, правда, пришлось ненадолго, минут на десять, чтобы справить нужду и купить себе что-нибудь перекусить, наведаться в небезызвестное кафе «Лидия», где, помнится, мы мирились с моей колючей леди первый раз. Интересно, а во второй раз возможно примирение?! В гостиной – комнате Тани Лазаревой, окна которой выходили во двор, свет зажегся лишь ненадолго. Значит… ее нет дома. Но где она может ходить в такое время? А главное, с кем? Или же Таня уехала?! Блин, я не готов к ее отъезду, мне жизненно необходимо еще раз поговорить с Адалузской красавицей и теперь постараться не лезть к ней с поцелуями, не распускать руки, а тихо и спокойно рассказать, как все произошло, обсудить все возникшие вопросы, заверить Таню в своей любви. Сказать, что если этот ребенок мой, то я его никогда не брошу и постараюсь стать ему хорошим отцом. Только предоставят ли мне такую возможность?!

***

– Папа, ты должен пойти и поговорить с Шуваловым, чтобы он женился на мне, – настаивала светловолосая девушка. – Ведь ты всегда заявлял, что каждый должен нести ответственность за свои поступки.

– Нет, Юль, я не пойду на поклон к этому богачу-паршивцу, проехавшемуся танком по нашей семье, прося: «Женись на моей дочери». Сами воспитаем ребенка без его гребаных миллионов…

В глазах светловолосой красавицы на миг отразилась растерянность.

– Папа, да что ты говоришь такое?! – немного истерично вскричала она. – Алекс – отец моего ребенка. Почему мы сами должны его воспитывать?! Кроме того, разве ты не хочешь, чтобы твои внуки жили достойно?

– Они и будут жить достойно, учиться, работать… как все люди. А миллионы только лишь расхолаживают, появляются вон такие моральные уроды, для которых нет ничего святого. Спал сразу с двумя сестрами, одной сделал предложение, а другой – ребенка. Скотина! – руки Николая Алексеевича невольно сжались в кулаки, желая опять хорошенько пройтись по морде человека, поступившего так ужасно с его дочерьми, предавшего умницу Таню.

Голубоглазая девушка кусая губы и ломая пальцы забегала по комнате.

– Нет, папа, так нельзя!.. Это ведь все из-за Тани?! Да?! Ты не хочешь, чтобы она расстраивалась. Так?!

– Нет, просто мне будет противно видеть такого человека своим зятем. Я не хочу родниться с семьей буржуинов Шуваловых.

– Ой, папа… вот только не надо показывать эту свою липовую коммунистическую гордость, – возмутилась блондинка. – Все дело в том, что вы только Таню всегда любили, поэтому тебе посрать на то, что будет со мной и ребенком.

– Как ты разговариваешь с отцом?! – на шум из кухни прибежала Эльвира Тимофеевна. – Что у вас тут происходит?!

Блондинка не обратила внимания на слова матери.

– Ах, Таня такая хорошая, умная, ответственная, бери с нее пример. А ты только умеешь, что болтать и тусоваться, – продолжила она визгливо выкрикивать свои претензии отцу. – Ах, Таня с медалью закончила школу, давай, Юля, учись, не подводи семью. Как вы меня достали своими нравоучениями!

– Юляш, ну зачем ты так, – вступила в разговор Эльвира Тимофеевна, – мы разве не любим тебя?! Все для тебя делаем, каждую копейку отдаем на твое образование, в кредит залезли, чтобы ты могла учиться в одном из самых лучших вузов страны на том факультете, о котором мечтала, хотя папа изначально был против, не считая журналистику достойной профессией… Да мы во всем себе отказываем, чтобы ты была довольна и чего-то достигла в жизни.

– Разве это не обязанность родителей?! – кричала не своим голосом Юля. – И представляете, дорогие мои родственники, я тоже скоро стану мамой и хочу, чтобы мои дети жили обеспеченно. Не считали ничтожные копейки, могли путешествовать по всему свету, заниматься с репетиторами, носили качественную одежду, а не китайское барахло, не чувствовали себя вторым сортом, как я, ведь мои одногруппники одеваются сплошь по бутикам и ездят на занятия на личном авто. Мне похрен на вашу гордость!.. Слышишь, пап, похрен!! Ты должен пойти и поговорить с Алексом по-мужски.

Глава 3

ГЛАВА 3

Дрожащими руками вскрыл конверт, присланный из канадского центра, занимающегося определением отцовства. Пальцы не слушались и дрожали, будто я выпивал недели три и это не бумажный конверт, а стакан для опохмела. Лихорадочный стук сердца в груди отдавал в ушах торжественной барабанной дрожью. Тадам… Мать твою, Шувалов, что ты, как кисейная барышня, раскис, того и гляди, от переизбытка чувств бухнешься в обморок. Боже, пусть этот ребенок не будет моим!.. Я стану ему помогать деньгами, связями, всем, чем возможно. Но я не хочу, чтобы дитя светловолосой Ля-ля-ля было моим. Строчки плыли перед глазами, накладываясь друг на друга. Возникла пауза, словно я специально сделал остановку, дабы насладиться предвкушением, остаться в блаженном неведении или до предела обострить трагичность момента. Блядство… Какого хрена! Где читать?! Наконец глаза выхватили нужную фразу: «ДНК плода пациента 1 на 90% соответствует ДНК пациента 2. Из чего можно сделать вывод, что пациент 2 является родственником пациенту 1 по схеме отец-ребенок. Данная информация имеет предварительный информационный характер и подлежит уточнению после рождения пациента 1». Сердце, словно обледенелый кусок льда, ухнуло вниз. Черт! МОЙ, все-таки это МОЙ ребенок… Девяносто процентов – это довольно много. Млять!!! Мне захотелось реветь, плакать слюнявым мальчишкой, которому настучали по роже. Алекс, ты же мужик… Блин, не такие мужик должен испытывать эмоции, узнавая новость о том, что он скоро станет отцом. Ну почему беременной оказалась не та сестра?! Сука, люди годами пытаются завести ребенка, а мне, блядь, одного раза хватило, чтобы обрюхатить случайную девочку. Сука! Что за невезение! Гребаные инстинкты! Ну почему я не смог остановиться тогда?! Идиота кусок! Млять! Одним махом сгреб со стола все папки и канцелярские принадлежности. Со всей силы стукнул кулаком по столу. Какого хрена мне теперь делать?! В само деле, не жениться же на этой белобрысой суке?! Но ребенок, млять!! Маленькое ни в чем не повинное дитя. Это была заветная мечта моего отца, внуков да побольше. Но так и не довелось. Сестра чуть позже родила, а Мила сделала аборт… И данный факт тоже лежит тяжким крестом на моей совести. Стукнулся головой о стол. Мать твою, что делать-то?.. Как быть?! Отчаянье, леденящее отчаянье, без того уже прочно засевшее в теле, начало отвоевывать у еле теплившейся надежды все новые и новые места в моей душе. Черт!..

Звонок телефона отвлек от стенаний.

Ля-ля-ля… Сучка, тут как тут. Нет, Шувалов, не сучка, а мать твоего будущего ребенка. Ей, наверное, тоже принесли результаты теста, и она спешит высказать свое ликование по этому поводу. Захотелось разбить телефон о стену, а вместе с ним и свою глупую голову, но я, как под гипнозом, провел пальцем по экрану смартфона, принимая звонок.

– Сашенька, милый мой, я так рада! – зазвенел в трубке голос младшенькой Лазаревой.

Да, я тоже очень рад, до такой степени, что хочется повеситься или утопиться.

– Уверена, это будет мальчик. Во всем на тебя похожий, такой же, как ты… настоящий принц.

Ха, какой я принц, самый настоящий нищий, по глупости потерявший свое единственное сокровище.

– Алло, Саш, ты меня слышишь?!

– Да, слышу, – хмуро ответил я, добавив про себя «к сожалению, слышу». Ну хоть не вижу, и то радость.

– Давай, если это будет девочка, назовем ее Агатой.

Дурацкое, чужеродное имя, никогда не назову так свою дочь.

– Ты же уверена, что это будет мальчик? – усмехнулся я.

– А мальчика назовем Кириллом или Ярославом.

– Нет, мальчика будут звать Иваном и никак иначе.

– Почему Иваном?!

– По кочану! – злость, сидевшая внутри, все же вырвалась на свободу. Теперь главное, чтобы следом за ней не пожаловало бешенство, иначе разворочу тут все в хлам.

Тоже мне, будущая журналистка, не может сложить дважды два. Так звали моего отца, самого дорогого для меня мужчину, с потерей которого я так и не смог до конца смириться. И мне очень не хватает его сейчас… Впрочем, будь он жив, то, наверное, задал бы мне хорошую трепку.

– Ну ладно, Иваном, так Иваном, не злись, – ласково лепетала в трубку Юля. – Хотя, по моему мнению, слишком просто, по-колхозному.

Боже, что за сюрреалистичный бред, я сижу и веду разговоры о том, как будут звать моего сына, с малолетней, совершенно чуждой мне женщиной.

– Милый, давай свадьбу отпразднуем в ресторане «Сопрано»… Там очень красиво, такой стильный интерьер.

– Тебе кто-то сделал предложение?! – развеселился я, поняв, прочувствовав на себе выражение «смех сквозь слезы».

– Но я ведь мама твоего ребенка, разве мы не поженимся?! – как будто совершенно искренне изумилась на другом конце провода Ля-ля-ляшка.

Странно, меня даже почему-то не удивила ее псевдонаивная наглость.

– Послушай, Юля! Не прикидывайся дурой, тебе не идет! Я сейчас очень занят, когда приму решение насчет тебя, ребенка и наших отношений, сообщу. До этого момента не надоедай мне. Не хочу тебе грубить, поскольку ты в положении и так далее. Но, блядь, сука, не борзей!

– Саша… – продолжила что-то говорить в трубку красавица Юленька, но я уже не слушал, отключил звонок и вырубил нахрен телефон.

Никого не хочу сейчас слушать, и уж совсем не могу заниматься делами. Эх, надраться бы с горя, точнее с радости, ведь совсем скоро я стану папой. А вдруг и правда Ванька родится?! В груди болезненно защемило. Млять!! До чего же запуталась моя жизнь, какой-то дурацкий лабиринт, не знаешь, куда повернуть, и чувствуешь, какую бы дорогу ну выбрал, везде будет хреново, потому что моя Ариадна к чертям собачьим выбросила путеводную нить.

Глава 4

ГЛАВА 4

Конечно, я ожидала положительного ДНК теста, однако новость, рассказанная мамой, все равно вызвала непонятные реакции в моей душе. Таня, будь честна перед собой, реакции вполне объяснимы, ты расстроилась, потому что где-то глубоко внутри все-таки теплилась крохотная, малюсенькая, как песчинка, надежда, что Юля все придумала, сочинила, выдала за правду свои эротические фантазии. Такая большая, а в сказки веришь, точнее верила. Надежда умирает последней, и вот сейчас, кажется, она испустила последний дух. Ты же видела фото, где Шувалов голый на своей кровати, как их могла сделать Юля, не побывав в его квартире, да и Алекс в целом признал факт сексуальной связи с моей сестрой. Или ты рассматривала возможность простить неправильного принца, если вдруг этот ребенок окажется не от него?! Конечно, нет! А вдруг он смог бы вымолить у меня прощение?! Бред, предательству нет прощения! Я запуталась, я соскучилась, а в теле поселилась такая беспросветная тоска, хоть головой о стену бейся. Как же хочется увидеть его, хоть краешком глаза, хотя бы голос его услышать. Конечно, я удалила номер телефона Шувалова, однако моя природная хорошая память на числа, постоянно простреливала мозг цифрами его мобильного, они словно светились в голове яркой табличкой напоминания, или предупреждения.

Эти размышления прервал настойчивый звонок в дверь.

– Кого принесла нелегкая? – ворчала Люда, направляясь к двери.

Ее недовольство можно было понять, ведь сегодня воскресенье и только девять часов утра. Мы даже позавтракать еще не успели.

– Танюш, это к тебе? – раздался через минутку, обескураженный голос подружки.

Ко мне?! Но ведь о том, что я в Питере, знают только родители. От лица отхлынула кровь, а сердце заметалось внутри маленькой испуганной пичужкой. Шувалов, это может быть только он. Наверняка служба безопасности компании «Стройнвест» в состоянии найти, если надо, то из-под земли достать, скрывающегося от их начальника человека.

Возникло малодушное желание спрятаться... Точнее, два противоположных желания, одно – исчезнуть, раствориться в воздухе, поскольку я боялась смалодушничать при встрече с Шуваловым, а второе – бежать как можно быстрее в коридор, чтобы наконец-то взглянуть на своего неправильного принца. Он совсем не принц, Таня, ты перепутала… Алекс – чудовище, моральный урод, испохабивший такую красивую любовь между нами, обрюхативший твою младшую сестру. И тебе придётся с ним встретиться, поскольку спрятаться в однокомнатной съёмной квартире, находящейся на девятом этаже, попросту некуда. Не станешь же ты залезать в шкаф или закрываться на балконе? Никогда не опущусь до подобной трусости и глупости.

Негнущиеся ноги сделали несколько шагов в сторону коридора. Дыши, Таня, дыши. Это ведь так просто, вдох-выдох, вдох… жаркого горячего удушающего воздуха. Конечно, в коридоре стоял генеральный директор компании «Стройинвест» – Шувалов Александр Иванович собственной персоной, одетый в дорогой стильный костюм, с отутюженными стрелками на брюках. Натертые до блеска дорогие черные туфли сияли так, что можно было ослепнуть. Голубая мечта любой, даже временно безработной, офисной девы. Какой безумно привлекательный мужчина, красивый, чуть ли не до зрительного экстаза, даже несмотря на свой хмурый сосредоточенный вид. Блин, ну почему же Люда открыла дверь?! Она ведь знала, что я не хочу с ним встречаться.

Красивые глаза опалили, обволокли расплавленной сталью… Как же это сложно – вновь видеть Шувалова, особенно сейчас, когда обида, нет, не прошла, конечно, трансформировалась в вечную тупую боль в груди, а тоска по совместным счастливым дням отвоевала прочное место в моей душе.

– Здравствуй, Танюша, – слегка хрипло произнес Алекс.

Это простое ласковое приветствие обладало сокрушительной силой. Прислонилась спиной к коридорной стенке, потому что ноги не держали, и только сейчас сделала выдох. А потом опять жадный вдох горячей, насыщенной напряжением субстанции, в которую превратился воздух подружкиной квартиры.

На приветствие не ответила, не было сил. Боже, я всего лишь лужа, расплавленная лужа не пойми чего, в которой потрескивают оголенные провода былой любви. Вдох-выдох. Черт возьми, быстро взяла себя в руки, облапошенная влюбленная Золушка, он не должен понять твою слабость!

– Танюш, давай с тобой попробуем поговорить, как взрослые люди, без рукоприкладства и оскорблений.

– Александр Иванович, – голос звучал твердо, и то радость, – вы зря себя утруждали, разыскивали меня, тащились в Санкт-Петербург, поскольку я не намерена снова обсуждать сложившуюся ситуацию, она не требует дополнительного обсуждения.

В цель попала, серые глаза сердито вспыхнули.

– Тань, ну что ты, в самом деле, – встряла Люда, – человек столько ехал, идите в комнату да поговорите спокойно.

– Нам не о чем больше разговаривать, – категорично повторила я, а вот мои глаза вовсю рассматривали Сашку, стараясь вдоволь наесться, насытиться видом этого красивого мужчины. Может, потом мне не будет так тоскливо.

– Татьяна Николаевна! – серая сталь шуваловских очей снова блеснула мрачным блеском. – Даже суды, пытаясь разобраться в сути дела, выслушивают все стороны процесса и предоставляют последнее слово подсудимому. Так почему ты не даешь такого права мне?! Черт возьми, маньяков и убийц и то выслушивают!

Глава 5

ГЛАВА 5

Настойчиво нажал на кнопку звонка двери семейства Лазаревых. Пришло время быть ответственным и сделать предложение прекрасной блондинке Юленьке. Как назло, дверь открыла именно она.

– Сашенька! – просияла белобрысая стерва и по совместительству будущая мама моего ребёнка, совершенно бесцеремонно кинувшись мне на шею. – Безумно рада тебя видеть!

А я-то как рад, аж передернуло от отвращения. Стерпится – слюбится, говорит народная молва… Ну-ну.

– Посмотри, видишь, у меня уже небольшое пузико появилось.

Ля-ля-ля совершенно нагло схватила меня за руку, положив мою ладонь на свой живот. Как по мне, никакого «пузика» еще не наблюдалось, лишь едва заметная выпуклость. Юля выглядела все такой же худенькой и стройной, словно тростинка. Неужели внутри этой изящной девушки, растет мой ребенок?! МОЙ?! Это мысль вызвала непонятные ощущения, грудь засаднила, словно незажившая рана. Странно, к этому маленькому человечку я не чувствовал отторжения. Неужели отцовский инстинкт просыпается?! Хотя Мила, обосновывая свое решение об аборте, помнится, говорила, дескать, у мужчин чувства к детям возникают гораздо позднее, только после рождения ребенка, и то при условии, что отец постоянно участвует в его воспитании. Однако, несмотря на эти утверждения, сейчас внутри меня появилось что-то вроде желания, или ответственности, сделать все возможное, чтобы у этого случайного заделанного по глупости малыша было счастливое детство. Я приложу к этому максимум своих усилий. Только как поступить с его матерью?! Стерпится – слюбится? Почему-то в подобную возможность слабо верилось. Удивленно перевел взгляд на свою руку. Млять, что я делаю?! Пальцы нежно поглаживали живот юной блондинки. Юленька томно прикрыла глаза, из дивных пухлых губ вырвался едва слышный стон. Будто обжегшись, отдернул свою руку. Эта ласка предназначалась вовсе не этой белобрысой юной сучке, а моему ребенку.

– Родители дома?! – хмуро спросил я, никак не прокомментировав свои нежные поглаживания и ее якобы появившееся «пузико».

– Да, дома…

– Хорошо, хочу поговорить с ними, точнее всеми вами.

Прошли с красавицей Ля-ля-ляшкой в квартиру. Коридор, такой до боли знакомый коридор. Сразу вспомнилось, как когда-то я здесь прощался с Таней Лазаревой. Невольно задвигал челюстью, коридорный мордобой также не шел из головы, как и болезненные слова Андалузской красавицы: «Александр Иванович, пожалуйста, вынесите за собой мусор». Мусор… Для Тани я всего лишь грязь, повстречавшаяся на ее светлом жизненном пути, которую можно хорошенько попинать, плюнуть в душу и растоптать.

– Мам, пап, Шувалов пришел.

Из комнаты появился Николай Иванович. Непривычно было видеть его одетого так по-домашнему, в шорты и растянутую застиранную футболку. Теплый антициклон принес жаркую и душную погоду в город. Сейчас, наверное, даже в Питере жарко… Черт, я постоянно мысленно возвращаюсь в этот неприветливый город. Все думаю, как там моя прекрасная девочка? Не твоя, Алекс, не твоя… Ты ей совершенно не нужен, она ждет достойного, идеального во всех отношениях мужчину. Коим ты не можешь являться, потому что не святой, потому что предал ее доверие и прощения тебе нет, и быть не может.

– Здравствуйте, мне кажется, пришло время обсудить некоторые вопросы.

– Пройдем в гостиную, – буркнул Николай Алексеевич, так и не удостоив меня приветствием.

Ну хоть не оскорбляет, называя «скотом», «мерзавцем» и «паршивцем», да не кидается с кулаками. И то большая радость.

– Если это возможно, пусть Эльвира Тимофеевна тоже присоединится к нашему разговору.

– Эль, Эля, выйди, пожалуйста.

Скоро из спальни показалась слегка растрёпанная, одетая в простенький хлопковый халатик, Эльвира Тимофеевна. Красивая женщина, ничего не скажешь, ей бы денег побольше, чтобы навести лоска, и можно чуть ли не подиум покорять. Вообще, все женщины семейства Лазаревых очень хороши собой, да и папа в юности тоже, наверное, был красавчиком, во всяком случае, у него очень правильные черты лица. О чем я думаю, придурок!

– Добрый день! – вежливо поприветствовал я Танину маму, – извините за поздний визит, хотелось застать вас дома.

– Здравствуйте, Александр Иванович, – сдержанно произнесла Эльвира Тимофеевна, – ничего страшного, мы довольно поздно ложимся.

Такой гурьбой мы прошли в гостиную. Что же, сделаем по всем правилам, кажется, в этой семье любят соблюдение традиций. Только на одно колено становиться не буду, лучше сдохну.

– Николай Алексеевич, Эльвира Тимофеевна, я хочу попросить руки вашей дочери… Юлии.

Заминка была не случайна, на языке крутилось несколько иное имя. Эх… Совсем другую дочь я хотел забрать из этого дома и сделать навсегда своей. Почему-то на лицах родителей прекрасных сестренок родителей застыла растерянность. Словно Николай Алексеевич не приходил ко мне в кабинет оскорблять и настаивать на браке, будто они ни сном ни духом и мое предложение застало их врасплох. Наверное, несмотря на тот визит, никто из семейства Лазаревых по-настоящему не верил в возможность брака между нами. Я тоже не верил, даже сейчас до конца не могу понять, зачем иду на этот безумный шаг. Но раз Таня Лазарева считает подобный поступок «ответственным и благородным», то пусть будет так. По большому счету мне теперь плевать, на ком жениться, да хоть на столбе. Кроме того, имелись и другие соображения в пользу этого брака.