Не смей меня судить

Не смей меня судить

Тебе знакомо чувство ежедневной смерти? 
Знакомо стойкое желание убить? 
Тебе казался мир тревожной круговертью, 
Из-за которой ты терял способность жить?

Ты был пришельцем в совершенно чуждом царстве? 
Ты был всю жизнь в сокрытой от людей тени? 
Ты тратил годы в бессознательном мытарстве? 
Ты тратил речи в стоках праздной болтовни?

Средь ярких толп – друзей весёлых и счастливых – 
Ты ощущал себя блуждающим во тьме? 
Ты презирал людей совсем миролюбивых? 
Ты можешь жить в своей же собственной тюрьме?

Ты угасал из-за апатии и злости? 
Ты знал, что можешь всех любимых тяготить? 
Тебе противны были собственные кости? 
Всё это – нет? Тогда не смей меня судить.

Зов крови

Касания. 
Близость. 
Тепло.

Единственно прочная связь.

Под кожей застывшая плоть искрою одною зажглась. 
Вибрация слившихся тел уносит сознание вдаль. 
Я жизнью чужой завладел, вкусил я чужую печаль.

Дыхание. 
Сбивчивый крик.

Покорность обоих судьбе.

В сознание тайно проник зов крови, влекущий к тебе. 
Твой запах как сильный дурман, твой взгляд обжигает огнём. 
Повсюду бордовый туман, но видим его мы вдвоём.

Конец. 
Очищение. 
Сон.

Два грешных созданья в раю.

В тебя я навечно влюблён, что также навек утою. 
Свет солнца приносит рассвет, за ним снизойдёт тишина. 
Проснёшься – меня давно нет.

Мне мало одной лишь тебя.

Тень

Отбивает свой ритм сердце древних часов, 
и луна озаряет нечёткую тень. 
Я стою средь немых деревянных гробов, 
старый замок окутали смрад и сирень. 
Капли ливня стучат по стеклянным камням, 
холод вены сжимает и цепи костей.

Предаюсь пустословью и гневным речам, 
обращённым единственно к тени своей:

— Ты ведь молод, убогий, где пламя души? 
И стремленье зайти за границу миров?

— Я желанья свои все давно удушил 
и страдание сделал основой основ.

— Почему одинок до сих пор как луна, 
что бежит от слепых предрассветных лучей?

— Я извечно слепой: дальше глаз – пелена, 
я теряюсь средь толп самых разных людей.

— Так сломайся к чертям, прекрати быть таким.

Задрожала моя своевольная тень.

— Не могу быть собой, не могу быть другим,
я брожу в лабиринте невидимых стен. 
Ты ведь очень отчётливо помнишь всё сам: 
постоянный побег от любой суеты, 
отвращение даже к любимым делам 
и бесчисленны годы глухой немоты. 
Ты! Один только ты этим бедам виной! 
Бесконечен судьбою начертанный круг, 
ведь, пока мы вдвоём и пока ты со мной, 
нет конца череде унизительных мук!

Капли ливня стучат по стеклянным камням, 
холод вены сжимает и цепи костей. 
Я смотрю, как к небесным холодным огням 
поднимается сути частица моей. 
В окружении тысяч безликих гробов, 
когда рядом блуждает лишь вязкая тьма, 
даже сердце не бьётся у древних часов.

Тени нет.

А она хоть когда-то была?