Не твои наследники

Пролог

НЕ ТВОИ НАСЛЕДНИКИ

Пролог

Маша

Роспись проходит как в тумане. Много незнакомых людей. Оценивающих взглядов. Вспышек фотокамер. Никому ненужных речей тамады. Этот больше всех бесит. Почему я не отказалась от его нескончаемой болтовни?

Мне кажется, что каждый присутствующий на свадебном торжестве видит меня насквозь. Знает, что мой жених только что отымел меня в номере у стены. Прямо в свадебном платье. Поэтому я схожу с ума и краснею от смущения. Будто голая стою на глазах у сотни мужчин и женщин. Меня рассматривают со всех сторон. Со всех ракурсов. Бросают косые осуждающие взгляды. На лицах светских львиц отпечатано недоумение: «Что он в ней нашёл? Неужели не было кандидатуры достойнее этой?»

Я и сама не понимаю Руслана.

Зачем ему я? Если не любит?

Зачем было усложнять нам обоим жизнь? Ради достижения цели?

Находясь в заторможенном состоянии, я даю запоздалое согласие на брак перед представителем власти. Отчего моему жениху приходится замереть и чуточку вспотеть…

Всё пропитано фальшью.

Всё.

Вплоть до наших с Русланом улыбок…

Когда мы с ним наедине — всё иначе. Наш маленький собственный мир приобретает другие краски. Яркие. Тёплые. Запоминающиеся. Но стоит нам выбраться из кокона в реальность, как всё резко меняется. Руслан становится другим. Строгим. Холодным. Сдержанным. Будто только что не целовал меня исступлённо, не называл меня: «милая», «Машенька», «малыш»…

Неужели сложно проявить хоть немного нежности и внимания? Здесь. В присутствии всех этих людей. Где он? Чем он занят в такой день? Почему я одна должна развлекать его гостей?

— Приятного вам отдыха, Артур Владиленович, — пытаюсь откреститься от беседы и сбежать на террасу. Здесь я задыхаюсь. Мне нужен кислород.

— Рад был с вами познакомиться, Мария. Руслану несомненно повезло с женой. Вы очень умная и красивая женщина, что уже является большой редкостью. Не всем девушкам удаётся совмещать в себе столько положительных качеств, красоты и таланта. А вы молодчинка. Так держать!

— Вы мне льстите, — натянув на лицо приветливую улыбку, борюсь с внезапно подкатившей к горлу тошнотой. За последние дни это тягостное ощущение меня изрядно извело.

Нервничаю. Корсет свадебного платья сдавливает грудь, неприятно сжимает рёбра. Вышивка из камней царапает кожу. Нужно было позаботиться о другом наряде. Лёгком и просторном. Может быть тогда я продолжила делать вид, что мне интересно общаться с почётными гостями моего новоиспечённого супруга.

Господи, как я вляпалась в фиктивный брак?

До сих пор не верится.

Только развелась и снова под венец… Практически вдовой…

Вспоминаю о недавно погибшем первом муже, и сердце от ужаса сжимается. От проклятий, которые довелось услышать от его матери. От всей этой патовой ситуации в целом…

Я, наверное, самая «удачливая» женщина в мире. Хотела бы отказаться, только вот судьба не дала мне другого выбора. Нагнула в неприятную позу.

Всё навалилось сразу. Измена Петра. Развод. Инсульт у отца с продолжительной комой. Скоропалительный брак по расчёту. Союз, который мне навязали. Вынудили заключить.

Меня до сих пор терзают невыясненные с мужем вопросы: кто такая Лисичка? И почему Руслан до сих пор хранит их свадебные фотографии в личном сейфе вместе с обручальным кольцом? Неужели он причастен к гибели Петра? Сколько раз он марал руки в крови?

Господи, да кто он такой? Какая у него тёмная сторона?

Если спрошу — узнает, что я рылась в его личных вещах. Был ли он действительно женат? По какой причине развёлся с предыдущей супругой? Что между ними стряслось? В интернете об этом ничего не нашла.

— Совсем нет. Не льщу, Машенька, — голос друга семьи Исаевых вырывает меня из омута мучительных догадок. Фокусирую на мужчине внимание. — Я дружу с отцом Руслана уже много лет. Вашего мужа знаю с пелёнок. И с уверенностью могу вам сказать, что парень умеет разбираться в людях, особенно в женщинах, и ценить прекрасное. Вы — тот редкостный цветок, обращённый к свету, который невозможно не заметить даже среди самых впечатляющих цветов. Цените друг друга и жизнь воздаст вам по заслугам!

Устав склоняться к житейской мудрости, решаю вежливо откланяться.

— Артур Владиленович, вы меня простите, пожалуйста, но я вынуждена вас ненадолго оставить. Мне очень нужно решить кое-какие вопросы с мужем. Срочные.

— Да, конечно, дорогая, — оторвав от меня взгляд, принимается шерстить им достопочтенную публику. — Пойду, найду свою жену. Наверное с подругами все косточки знаменитостям перемыли, — хохочет мужчина, хлопая меня по плечу.

— Приятного вам вечера, — ответив ему, втягиваю поглубже воздух и тут же сбегаю на террасу подышать свежим воздухом.

На террасе одного из самых дорогих ресторанов столицы тепло и уютно. Здесь много живых растений и разнообразного декора. Приглушённое освещение. Лампочки, фонарики, герлянды, лавочки, диванчики, столики с креслами, кадки с зелёными кустами и деревьями. Стеклянные стены и такой же потолок, на который мягко ложится снег.

Наша с Русланом скоропалительная свадьба совпала с разгаром зимы. В преддверии Нового года.

Я выбираю тихий укромный угол, где почти нет света, и решаю спрятаться на какое-то время от пристальных взглядов гостей. В том числе и от мужа.

Мне неуютно находиться на собственной свадьбе. Хотя какая эта свадьба? Так себе — контрактные отношения. Фарс. Как будто всё происходит не со мной, а я живая кукла, которой управляют кукловоды, дёргая за верёвочки.

Прислонившись к стене, устало закрываю глаза. Медленно и глубоко дышу. Мысли автоматически переключаются на скандал, который учинил Пётр, выследив меня в свадебном салоне. Господи, кто бы мог подумать, что моя бывшая свекровь — ушлая, подколодная змея! И зачем я только бросилась ей сочувствовать?

Глава 1. Тонкости скоропалительного развода

Глава 1

Тонкости скоропалительного развода

Маша

— Ты должна мне целую жизнь, Маша… — тёплые ладони Исаева опускаются на мои дрожащие плечи. Сдавливают их, вынуждая сосредоточиться на хриплом шёпоте в затылок. — Попробуй откажись и увидишь, на что я способен…

Я ёжусь, прикрывая глаза, словно под влиянием гипноза. Силы враз покидают меня. Настолько паршиво себя чувствую, что хочется сдохнуть.

Паника во мне набирает новые катастрофические обороты, кипит и взрывается, но по какой-то неведомой мне причине вырваться наружу не может. Подскакивает к горлу и откатывает назад. И так несколько раз подряд. Словно внутри меня заклинило какой-то сложный механизм. Даже мысли о сгоревшей кофейне начинают напоминать туман.

В какой-то момент перестаю ощущать чужие губы на затылке, и, наконец, прихожу в себя.

В судорожно сжатом, побелевшем кулаке несколько скомканных фотографий с места пожара. Руслан пытается их отобрать, мягко разжимая мои пальцы. Я подчиняюсь. Роняю смятый глянец на пол, оборачиваясь к нему. Наши взгляды встречаются, провоцируя в груди новую вспышку ядерного взрыва.

— Я тебя не боюсь, — сипло выговариваю слова, а в ушах стоит звон. Дыхание снова срывается. Не от того, что бедром чувствую его каменный стояк. Всё зашло слишком далеко. Перестало напоминать игру. Превратилось в жестокую реальность. — Ты мне ничего не сделаешь. Соглашение на развод с мужем подпишу, потому что я бы всё равно это сделала. Брачный договор подписывать не стану. Хоть убей. Я не сумасшедшая, чтобы связывать с тобой свою жизнь. Я знаю, чем заканчиваются такие браки.

— И чем же? — подавшись вперёд, Исаев прижимает меня к столу, нависая нерушимым монолитом. Его горячее дыхание обжигает макушку.

Сглатываю, в то время, как моё застревает где-то в горле.

— В лучшем случае меня закроют в психушке… — выдавливаю слова, испытывая очередной мандраж.

— А в худшем? — пальцы Руслана обхватывают затылок, блокируя возможность отклониться назад.

— Найдут в каком-нибудь дешёвом борделе… без признаков жизни... — закончив излагать шокирующие домыслы, прерываюсь на короткую паузу, замечая в его глазах вспыхнувшие задорные огоньки.

— С фантазией, Машенька, у тебя полный отстой. Может, добавишь ко всему сказанному расчлененку?

— Ты псих? — срывается в сердцах.

На мой вопрос Исаев отвечает лишь громким, заливистым смехом. Через секунду перед моим носом материализуется протянутая мне ручка.

— Держи, фантазёрка. Будешь умницей, и с тобой ничего подобного не случится. Я предлагаю честную сделку. По итогу ты получишь приличную сумму и сможешь распоряжаться деньгами, как душе будет угодно.

Я медлю с подписью, а он буравит меня взглядом. Многообещающим и неподвижным.

В груди тяжелеет. Дышать становится трудно. Руслан возбуждён. Я же чувствую. У меня в том месте, где его член показательно давит на бедро, кожа пылает. Если я подпишу этот чертов развод, точно решит отпраздновать. Сожрет меня прямо здесь. Не отходя от кассы. На этом столе. По взгляду вижу — давно об этом мечтает.

— Подписывай, Маша. Я голоден как волк. Если умру голодной смертью, будешь виновата ты, — напоминает о себе едва ли не вкрадчивым голосом. Слишком сексуальным, чтобы пропускать его мимо ушей и не сходить с ума в мучительном томлении.

Вот же ж, упырь проклятый!

Как ему удаётся влиять на мои слабые стороны?

Смотрю в его лукавые глаза, вдыхаю одуряющий мускусный запах и лечу в пропасть. Как загипнотизированная, падаю камнем вниз. Может, он по ночам питается женской кровью? Поэтому настолько притягателен. Самый красивый мужчина на свете, даже с творческим беспорядком на голове, в домашних штанах и в белой футболке он выглядит не опасным злым волком, а пушистым Тибетским мастифом, которого хочется почесать за ушком и потрогать за влажный нос.

— А если я в тебя влюблюсь? Если не захочу с тобой расставаться через год? Что тогда? Вышвырнешь меня насильно, как притащил в свой дом?

— Подпиши бумаги, Колючка, и люби сколько хочешь. Я же не против, — Исаев приподнимает уголок губ, словно его позабавили мои слова.

Вот сволочь! Редкостная, брутальная, невыносимая скотина! Неужели и вправду бесчувственный?

— Угу, — фыркаю я, скептически оценив его заверение. — Я заметила. Ты мне синяк надавишь своим членом. Кроме потрясающего секса со мной ты ещё о чём-то думаешь?

— Конечно. О бизнесе. О родителях. О близких мне людях. Даже о подчинённых думаю. О своих собаках, кстати, тоже. О Юлечке, которая умеет ставить капельницу без боли… — последнее явно добавляет, чтобы меня позлить. Зубы скалит, идиот!

Вскипаю праведным гневом. Выдернув у него ручку, кривым росчерком порываю со своим прошлым. На кипящих эмоциях подписываю соглашение о разводе. Меня неимоверно колотит. Сердце вот-вот лопнет, так оно кидается на рёбра.

— Доволен? — рычу, швыряя «Паркер» на стол. — Мудак! — взбесившись, ударяю ладонями в его грудь. Мышцы мгновенно каменеют. Последующие удары по плечам Руслана начинают отзываться болью в моих суставах.

— Иди ты к черту, придурок! А лучше к своей Юльке! Пусть она тебе в язык уколов нашпилит! Да побольше! Чтобы ты не нёс всякую несусветную чушь! Хам! Циник! Упрямый бульдозер!

Сконцентрировав все свои силы в кулаках, луплю его, а он, как монолит, стоит и с приподнятой бровью наблюдает за мной. Сбрить её, к чертям собачьим, когда уснёт! Мазохист, хренов!

Мои кисти начинают неметь, как и спина. Я всё ещё прижата Исаевым к столу. Вырваться не получается. Он же не тощий прыщ, а бугай.

Перетерпев мои паршивые боксерские способности, Рус ловит за запястья. Заводит их за мою спину, легко фиксируя одной рукой. Второй хватается за шею сзади, притягивая моё лицо к своему. Так близко, что я чувствую, как скользит по моим губам его горячее дыхание. От этого меня ещё больше ведёт и колотит.

Гррррр! Как же я его ненавижу!

Глава 2. Эгоистичная С.

Глава 2

Эгоистичная С.

Маша

— Ты меня раздавишь, Руслан. Я хочу в ванную помыться…

На самом деле мне хочется надеть его футболку и сохранить этот приятный запах на коже. Впитать его в себя, чтобы запомнить надолго. Запах его пота и феромонов, запах секса. Запах мужчины, от которого меня ведёт.

Чуть помедлив, он отстраняется, выскальзывая из меня. Стягивает с члена презерватив.

Поднимаясь со стола, отслеживаю каждое его движение. Делаю это на каком-то инстинктивном уровне. Мне просто нравится за ним наблюдать.

Завязав узел на резинке и завернув её в какой-то ненужный листок, выбрасывает в мусорное ведро. Поправляет на себе бельё с домашними штанами. По лицу вижу, Руслан озадачился и насупился. Мой наиграно раздражительный тон ему явно не понравился.

— Только не притворяйся, что тебе было не в кайф, — говорит всё ещё хриплым голосом, расправляя на себе задранную до пупка футболку.

Я отталкиваюсь от стола, отрывая от задницы какие-то прилипшие бумаги. Даже не смотрю на чём мы занимались любовью. Не хочу знать, что я испачкала, кончая на них.

Ноги всё ещё дрожат. По телу пробегают отголоски сладостных судорог. Кожа горит после его жарких поцелуев. Покалывает мурашками. Я будто заново родилась после внезапной смерти.

— Секс как секс, — пожимаю плечами, оглядываясь в поисках нужного элемента одежды. Найдя его, быстро надеваю. Прячу под футболкой свою наготу от устремившихся на меня горящих глаз.

— Ничего сверхъестественного в нем я не заметила, — приходится подчеркнуть как можно более безразличным тоном. — Прости, если я тебя расстроила.

Хмыкнув, Руслан поднимает с пола ручку. Опускает её поверх бумаг, лежащих на столе. Не верит мне. Конечно же не верит! Я была слишком красноречива, выражая свои эмоции под ним.

— Готов поспорить, что у тебя в последнее время никакого секса не было. Ты была слишком громкой, чтобы сейчас ёрничать и претворяться, — Руслан ловит меня за руку, как только я намереваюсь уйти. Резко притягивает к себе. Да так, что нам приходится столкнуться, как двум летящим на скорости локомотивам. Выбивает у обоих воздух из груди.

Обхватив ладонью моё лицо, вынуждает посмотреть ему в глаза.

— Так даже опытные шлюхи не умеют симулировать оргазм. Придётся позаботиться о звукоизоляции по всем комнатам.

— Не придётся, — шиплю я, неотрывно глядя ему в глаза. — Этого больше не повторится. По крайней мере со мной. Насчёт шлюх не уверена. Но ты можешь для них купить кляп. Сэкономив деньги, конечно же.

Дёргаюсь, чтобы вырваться, но хватка слишком сильная и болезненная. Притихаю, чтобы ослабил.

— Кажется, ты всё ещё не поняла, что я с тобой играю в «кошки-мышки». Пока что… — подытоживает, прожигая взглядом до костей. — Моё терпение небезгранично, Маша. Всему есть предел.

— Ты меня не спрашивал, хочу ли я играть в твои игры! — взрываюсь. — И то, что ты себе позволяешь по отношению ко мне, нельзя назвать игрой. Я живой человек, Руслан! Я не игрушка, чтобы мной управлять, как тебе вздумается, так что позволь мне уйти хотя бы в свою комнату.

— Держи, — я снова замечаю ручку перед глазами. Она начинает меня бесить. Не хочу я становиться ничьей женой. Ни фиктивной, ни настоящей. Мне бы отойти от недавно пережитого шока, а тут снова вынуждают прыгать с обрыва, да ещё и без страховки. — Подпишешь брачный договор и можешь идти куда угодно. В стенах этого дома, разумеется.

— Я пока ещё официально не развелась если что.

— Он вступит в силу после того, как ты получишь на руки свидетельство о расторжении брака. Подписывай, Маша. Иначе я попрошу, чтобы принесли обед сюда.

— Я не хочу становиться твоей фиктивной женой. Это непонятно?

— У тебя нет выбора.

— Из-за того, что ты взял на себя все мои проблемы? Так?

— Это не является главной причиной.

— Какая тогда причина по твоей версии?

— Ты сама этого хочешь. Но тебе нравится выебываться. Так яснее?

***

— Я??? — возмущение застревает в горле невысказанным упрёком. У меня шок. Никакое ругательство не может передать то, что я сейчас чувствую и думаю о нём. — Да ты… Ты… Да у меня нет слов!

— Ещё как хочешь... — Руслан расцветает ехидной усмешкой. Скользнувшая по шее мужская ладонь впивается мне в плечо. Не успеваю опомниться, как оказываюсь прижатой животом к деревянной поверхности стола. С силой нажимая на поясницу, он вынуждает меня прогнуться. Одной рукой втискивает в столешницу, второй забирается между ног. Пальцами накрывает всё ещё влажный пульсирующий вход. Гладит набухшие складки шершавыми подушечками, вынуждая меня пережить ещё один прилив невыносимой сладостной дрожи.

— Мерзааавец, — сипло выдыхаю, цепляясь за реальность.

— Мы можем ещё раз проверить теорию на практике, — развращая, хрипит в затылок густым бархатным голосом. Это дико заводит. Мне снова становится жарко. Плавлюсь в очередной раз, не в силах скрывать возбуждение. Горячая вязкая влага, скапливаясь между ног, обильно затапливает мужские пальцы. — В этот раз я бы отлюбил тебя раком. Хочешь жёстко или с оттяжкой? М? А может быть… вот сюда?

Он дразнится, затрагивая пальцем колечко ануса. Сжимаюсь. Понимаю по тону голоса, что не всерьёз, но это не избавляет меня от страха. Мало ли, что взбредёт ему в голову.

Занервничав, выплёскиваю наружу весь собравшийся в лёгких гнев:

— Отпусти меня, животное! Боже мой, Руслан, прекрати! Пожалуйста, слышишь? Прекрати!

— Тсссс, Машенька… — проводит языком по скуле. Обжигает. Заново срываюсь в омут ощущений. Набираю высоту, разбиваясь внутри сладкой и томительной дрожью… — Можешь врать кому угодно, но только не мне. Ты язвишь, потому что не можешь контролировать свои эмоции и чувства. Темпераментная… Очень горячая девочка... Признай, что я тебе нужен. Подпиши бумаги и будет обоим хорошо.

— Ты самовлюбленный кретин, — зажмурившись, выцеживаю я.

Глава 3. Самообман

Глава 3

Самообман

Руслан

— Дан. Зайди ко мне. Срочно, — отдаю распоряжение и вырубаю мобилу.

В груди творится не пойми что. Маша, как и обычно, закрутила в ней ураган и смылась. Заставила кровь курсировать в венах намного быстрее обычного. Стала причиной выброса в организм конской дозы адреналина.

У меня до сих пор не укладывается в голове то, как можно было допустить такую нелепую ошибку с доверенностью? И ведь не врет, что впервые слышит о подставе. Верит в то, что это полная чушь.

Муженьку своему ушлому доверяет больше, чем моим людям и мне.

— Вот сучара! — выцеживаю, с трудом сдерживая раздражение. Ставлю бутылку на стол. Не ровен час запущу ею о стену. — Не ту девочку ты решил взять в оборот, кретин. Я тебе эти сюрпризы в задницу собственными руками до отказа задвину. Заебешься консультироваться у проктолога. Богом клянусь.

— Ты о ком? — Дан бесшумно входит в кабинет. Оценив взглядом очередную нестандартную обстановку, закрывает за собою дверь. — У вас что ни день, так новое состязание. Борзая твоя Марья. Только спальню в порядок привели. Плазму заменили. Девчонка рванула наверх как торпеда. Видать, снова не пришли к консенсусу? Чует моё сердце, что мы накануне грандиозного шухера.

— Думаешь? — сделав ещё один глоток виски, киваю в сторону документов.

— Знаю, — констатирует Данила, подходя к письменному столу. — Как и то, что тебе вставляет ругаться с ней.

Дан поднимает брачный договор, внимательно пробегаясь по страницам взглядом. В какой-то момент глаза его стопорятся в одной точке. Отмечаю появление хмурого залома между бровями. Набираю в рот спиртное, интуитивно ощущая неладное. Даже желудок от этого застывшего момента частично сводит. А когда Дан подносит к моему лицу подписанный Марией документ, приходится от неожиданности поперхнуться жгучим алкоголем.

— Мать твою… — вырывается наружу вместе с удушающим кашлем. — Вот же ж, стерва… шальная…

— Как пуля. Точнее не скажешь, — ухмыляется Дан. — Думаешь, «Эгоистичная Сука» когда-нибудь уступит тебе? Ты куда смотрел?

— Я был под кайфом, блять! — отдышавшись, нервно прохожусь пятернёй по волосам.

Главное не сорваться и не подняться к ней в спальню. Иначе всыплю по первое число. Надеру задницу так, что мало не покажется.

— Юля ей не понравилась, — добавляю. — А как сосаться в клубе с каким-то лохом, так это в пределах нормы, понимаешь ли.

— Алкоголь даёт свободу действиям. Как заявила твоя Марья: грехи, совершённые по пьяни, отпускаются вне очереди.

Выдыхаю.

«Спокойно, Руслан, не о том сейчас думаешь», — убеждаю себя, прожигая взглядом пространство. Между рёбрами неприятно ноет, стягивает напряжением сердечную мышцу.

Дана я вызвал не для того, чтобы обсуждать наши с Машей личные тёрки.

Нужно сосредоточиться на возникших проблемах. Но как только представлю её рядом с другими мужиками, так со мной начинает происходить какая-то дичь.

— Ладно, Дан. Проехали. Не то пойду, отпущу ей грехи, да так, что на задницу неделю не сядет. Руки, блять, так и чешутся.

Отрываюсь от стола. Подхожу к шкафу. В башке начинает плыть, как будто по ней съездили прикладом.

И правда не стоило смешивать алкоголь и лекарства. Только нервы, они же, сука, не железные. Всё время рядом с ней искрят. Как бы не старался держать себя в руках — не выходит. Заводимся с полуоборота оба.

Закрутив бутылку, отправляю её на место.

Перевожу взгляд на Галецкого.

— Поменять Юлю на Колю, Ваню или Степана — не проблема, Руслан. Ты только скажи. Перетру этот вопрос с главной. С Марией нужно тактику менять… — предлагает Данила, присаживаясь в кресло напротив моего.

— Она не из тех, кто поведётся на слащавые комплименты и цветы. Ты прекрасно это знаешь. Маша не может смириться с чувством неопределенности, потому что именно это бьёт по её самооценке. Я предлагаю ей любовника и беззаботную жизнь, она хочет мужа. Мне что же? Предложить ей настоящий брак и, не отходя от кассы, нарожать детей? — представив на секунду этот замес, отпускаю нервный смешок. — Ну уж нет, Дан. Ели говорить о теме отношений между особями разных полов — то в некотором смысле от животных мы далеко не отползли. Жажда спаривания и любовь, всё-таки разные вещи. Я не хочу обманывать себя и её. Заводить семью вслепую, затем делить имущество и детей при первом семейном кризисе — такое не входит в мои планы. Всему своё время.

— Женщины думают иначе. Они самки. Продолжение рода у них на первом месте. Ты либо видишь в ней потенциальную жену, либо нет.

— Об этом рано судить. У меня сейчас другие планы в приоритете. Получу тендер, займусь её здоровьем, а там посмотрим. Кстати, Истомин звонил. Пожар признали несчастным случаем, но я в это не верю. Муж у неё мутный. Найди эту гниду. Выцарапай у него генеральную доверенность на покупку и продажу недвижимости, якобы от Маши. Ещё хоть один сюрприз в её сторону выкинет — решу с ним проблему кардинально!

Маша

— Абонент выключен или находится вне зоны действия сети, — в который раз отвечает оператор.

— Черт! Это уже несмешно.

Пятая попытка дозвониться мужу заканчивается неудачей.

Как-никак у нас кофейня сгорела! Я уверена, что ему доложили о пожаре. Если не полиция, то кто-то из знакомых любителей выпить кофе, с которыми он близко общался.

Грею в ладони телефон, гипнотизируя его взглядом. Меня всю потряхивает. Ещё не отошла после спора с Русланом, как начинаю по новой закипать.

Почему Петя не реагирует? Ни одного входящего звонка. Ни одной отправленной смс. Полный игнор.

А свекровь? За кофейню Нина Станиславовна больше переживала, чем её сын. Прям тряслась, как за свою собственную. Она бы уже оборвала мой телефон, но нет же. Оба молчат. Неужели не в курсе?

Подхожу к окну. Мыслей в голове хоть отбавляй. Мозг закипает. От этого становится жарко. Даже обстановка чуточку плывёт.

Глава 4. Неожиданное решение

Глава 4

Неожиданное решение

Маша

— Боже, Руслан, ты делаешь это всё ради фиктивного брака со мной?

— Что именно делаю? — спрашивает севшим голосом. Прикосновение губ к коже — маленький ожог.

Я вздрагиваю, сглатывая подступивший ком напряжения. Втягиваю воздух в лёгкие, и тут же судорожно выдыхаю.

— Проявляешь неслыханную заботу. С какой стати? — шепчу отрывисто. — Мы с тобой не друзья и не пара. Мы даже не влюблённые друг в друга. Много шума из ничего. Понимаешь, о чём я?

Ответом на мой вопрос становится нескрываемая ухмылка.

— О творчестве Шекспира, вероятно… — добивает неуместной шуткой, цитируя слова Беатриче: — «…Все мужчины мне братья по Адаму, а выходить за родственника я считаю грехом…». Этих взглядов ты придерживаешься, Маша? М?

— Дурак! — срывается в ответ на его хриплый смешок. — Вот что ты за человек такой?

— Наглый, самоуверенный тип. Подлец. Сукин сын. Засранец. Да ты и так знаешь. Давно всё перечислила. Разве нет?

Мазнув губами по скуле, Руслан устремляет на меня прищуренный взгляд.

— Чтобы ты понимала, — теперь уже совершенно серьёзным тоном, без намёка на шутку, — я должен устранить проблему раньше, чем она повлечёт за собой много неприятностей. В первую очередь для меня. Мой дом не является неприступной крепостью. Я понял это, когда едва не потерял дорогих мне людей. Всегда есть реальная возможность получить пулю в спину от доверенного лица. От этого никто не застрахован. Единственное, что действительно делает моё жильё защищённым — это моя репутация. Когда твари знают, что здесь их могут тупо пристрелить, они будут держаться на расстоянии. Надеюсь, я доходчиво объяснил?

— Более чем. Пристрелишь мою свекровь за то, что она меня ненавидит? Думаешь, я ей настолько важна, что она придёт лично к тебе и потребует моральную компенсацию за то, что её сын остался без жены? — подобное предположение вызывает у меня скептическую усмешку. — Эта женщина скорее поблагодарит тебя, как только узнает о скоропалительном разводе. Во-первых, с меня нечего взять. Во-вторых, ты избавил её от ущербной невестки. А когда наш с тобой фиктивный брак окончится — избавишься от меня точно также и глазом не моргнёшь. Потому что для настоящего брака, должно быть, я не гожусь. И в принципе не настаиваю. Я вообще не хочу никакого брака, Руслан. Думаю, это несложно понять. Мой первый рухнул, как взорваный небоскрёб, второй можно сравнить с театром абсурда, честное слово…

— Ты себя недооцениваешь, Маша, — ослабив натиск, Руслан привстаёт на локтях, чтобы лучше вглядеться в моё лицо.

Я нервничаю. Мне неприятна эта тема. Она слишком личная и болезненная, чтобы обсуждать её с мужчиной, который выразил чёткие пожелания и руководящие принципы относительно предстоящего брачного договора.

Черт! Это всё равно, что обсуждать его бизнес и указывать на ошибки, которые он допустил, при этом навязывать свою точку зрения в тех вопросах, где я не компетентна. Да он меня пошлёт!

— Я ни в коем случае себя не закапываю. Просто реально смотрю на вещи. У меня есть конкретная проблема, которая стала причиной разлада отношений в браке. Если бы я родила мужу ребёнка, возможно, всё сложилось бы иначе. Я больше не хочу об этом говорить.

Судорожно вздохнув, отвожу взгляд в сторону. Мне тяжело смотреть ему в глаза. Тяжело осознавать, что я могу привыкнуть к нему. Мы знакомы всего ничего, а меня уже тянет к Руслану со страшной силой. И это только начало. Я не хочу влюбляться, будучи временной содержанкой. Он не понимает, что выбрал не ту женщину для этой роли. Что по истечению срока я просто не смогу вырвать его из сердца.

— Это полнейший бред! — возмутившись, Руслан поднимается на ноги и утягивает меня за собой. Теперь мы продолжаем стоять друг напротив друга. Он обхватывает ладонями моё лицо, чтобы я не отворачивалась, и высказывает свою точку зрения: — К чему ты стремилась? Встретить такого, как Авдеев? Улучшить с ним личную жизнь? Родить ему детей, чтобы привязать мужика к себе? Делать для него всё и даже больше, чтобы он не искал любовницу, которая позаботится о нём лучше задёрганной жены? У которого не было намерения ценить тебя! А спустя несколько лет, когда он по-любому ушёл бы из семьи, осталась бы одна? Чтобы платить по всем счетам и растить детей в одиночку? Ты этого хотела? Таков твой идеал мужчины?

— Хватит! — не выдержав нервного напряжения, повышаю тон до крика. Вцепляюсь обеими руками в его запястья и рвано дышу. Кажется, что сердце вот-вот раздробит грудную клетку, потому что всё, о чём говорит Руслан — ничуть не преувеличенные слова. Это жёсткая правда.

Божжжеее… Как больно. Как невыносимо тяжело осознавать его правоту…

— Нет, не хватит, Марья! Быть матерью — не единственная роль женщины, пришедшей в этот мир. Можно жить счастливо с мужчиной и без потомства. Удачным браком считается тот, в котором женщина чувствует себя защищённой. В каком-то роде это и есть счастье для неё. Какой смысл сейчас говорить о детях? Это навязанные обществом ценности. Отцовство как и материнство должно быть осознанным и добровольным выбором, а не результатом репродуктивного насилия. Неужели тебе не хочется пожить для себя? Насладиться свободой? По факту есть только три вещи, которые по большому счету нужны каждому мужчине: поддержка и верность его женщины, плюс отличный секс. Что тебе мешает чувствовать себя счастливой? Куча детишек, которых можно со временем нарожать?

— У меня нет этого времени! — кричу, а внутри всё переворачивается и рвётся на части. Слёзы непроизвольно выкатываются из глаз. Помешкав секунду, Руслан отпускает моё лицо. Быстрым движением руки выуживает из кармана мобильный и приступает искать чей-то номер.

***

— Ты изменишь своё решение, — только констатирует факт, но ничего не объясняет. — Очень скоро. Вот увидишь.

— Ты меня не заставишь, — обречённо рычу, не понимая, о чём речь.

— Мог бы заставить, но ты и так согласишься. Оденься, обед стынет, — нажав на вызов, он прикладывает к уху девайс. Мой мобильный отбрасывает на кровать. Меня тут же обуревает нехорошее предчувствие, оплетая позвоночник морозным инеем.

Глава 5. Баш на баш

Глава 5

Баш на баш

Руслан

— Сколько мы с тобой дружим, Исай?

— Сколько я себя помню, Гром. Со школьной скамьи, — отвечаю, разливая остатки алкоголя по бокалам. После ссоры с Машей дубасить грушу в спортзале расхотелось. Решил свалить, нахрен, из дома, чтобы не видеть её вообще. — Помнишь? Мы ещё тогда чудили по заброшенным стройкам, жгли покрышки, жрали карбид и вместе отгребали от отцов армейскими ремнями. Я после таких воспитательных процессов на задницу не садился несколько дней. Жрал стоя.

— Да уж, было дело, — невольно улыбается Денис. — Весёлое было детство… Беззаботное. По силе в классе нам не было равных.

Отображаю точь-в-точь его реакцию. Прокрутив по стенкам бокала янтарную жидкость, делаю глоток. Горечь обжигает горло. Втянув в лёгкие кислород, разгоняю огонь по всему телу.

Легчает… Правда, ненадолго.

Марья, будь она не ладна, даже сейчас не выходит из головы. Словно пустила в ней свои щупальца и проросла в мозг.

— Надолго к нам в Россию? — интересуюсь у друга.

— Нет. Всё зависит от сделки. Уложимся в срок. Всё будет заебись. Сразу же улечу в Англию. Затем в Дубай. Бизнес пошёл в гору. Некогда рассиживаться в офисе. Нужно вертеться, старик. Сам знаешь.

— Знаю. Рад, что мы встретились, Деня.

— Бля, Исай, а я то как рад! — восклицает Громов, чокаясь со мной бокалом. — Мы не виделись с того дня, как ты похоронил брата. Не хочешь рассказать, что с тобой происходит? После гибели Андрюхи прошло сколько? Месяцев восемь? Пора бы уже прийти в норму. Ты сам не свой. По твоему лицу вижу — устал, как черт. Оно и понятно. Всё на твои плечи свалилось. Отец от бизнеса же отошёл? Переписал долю на тебя?

— Верно. Всё отдал. Но дело не в этом, — решаюсь изложить какую-то долю правды.

Охота выплеснуть хотя бы часть накипевших эмоций, чтобы по возвращению в спальню не затрахать Марию до полусмерти.

На женщин в жизни руку не подымал. Наказывал психологическим давлением. А жёсткий секс, так вообще сглаживал непонятки между мной и партнёршей. Но с Машей нет охоты жестить в постели. С ней хочется кайфовать каждую секунду нашей близости. Хотя я уже ни в чём не уверен.

Какое-то гребаное безумие!

Наваждение.

Колдовство.

На что там бабы способны, чтобы свести мужика со свету?

На многое?

Им ничего не стоит на ментальном уровне вырвать сердце из груди и перетереть его в прах ладонью, а также намотать душу на кулак. В этом я уже убедился.

— А в чём тогда дело, Рус? Семья в порядке? — голос Громова вырывает меня из дум. — Ты позвонил. Сказал, охота нажраться и уйти в отрыв. Как в старые добрые времена. Что случилось, старик?

— Мария случилась, — хмыкаю я, утыкаясь взглядом в почти пустой стакан.

— Мария? — брови Громова ползут вверх. — Последняя, кем ты грезил, была Лисичка. Помню, как ты сцепился с ней после похорон.

— Было дело… Яне рожать скоро. Была бы моей, был бы адекватным. Но девочка выбрала не меня. А мне нужна жена. Срочно. Ты же знаешь, японцы отдают предпочтения женатым бизнесменам. К таким доверия больше. Они помешаны на семейных ценностях. Я хочу выиграть тендер во что бы то ни стало. Строительство эко-отелей по всему миру приносит колоссальный доход. Нужно ловить волну и двигаться вперёд. Давить конкурентов и только так.

— А Мария, это кто?

— Дьяволица с красивыми глазищами. С тех пор, как бросилась под колёса "Гелика", так и покоя не даёт.

— Сбил её, что ли? Бабла дай. Или совсем дела плохи?

— Давай-ка выпьем, Громов. Не хочу о ней. Не сейчас.

— Ох ты ж, блять, втюрился, что ли? Колись, Рус. Ты же меня знаешь. Не отстану. Сам начал, так иди до конца. Рассказывай, давай.

— Да какой, нахрен, втюрился? Трахаться с ней охуенно. Строить семью — Боже упаси! До пенсионного возраста не дотяну. Это факт. Слишком дерзкая особа. Не в том я возрасте, чтобы движком рисковать. Сдохну от инфаркта, мать внуков не дождётся.

— Не преувеличивай. Тебе такие, вроде, нравились.

В ответ хмыкаю. Нет смысла спорить. Ещё бы Машка мне не нравилась. Укротить бы мерзавку, и был бы порядок.

— Может, девочек к нам закажем? Расслабишься. Зря в клуб, что ли, приперлись? Я сто лет здесь не был. Урган шикарно его обустроил. Довёл до ума. И танцовщицы — просто блеск. Зачетные кобылки. Сложно выбрать. Засадил бы двоим. Ты как? Присоединишься?

***

— Нет. Я пас. Себе заказывай. Обойдусь домашним стриптизом.

Не будь у меня дома горячей женщины, мог бы и здесь израсходовать запас тестостерона. Девочки в клубе проверенные, чистые, хоть я и не любитель одноразово перепихнуться с какой-нибудь доступной пассией. Даже если она шикарно отсосет за бабло и сделает вид, что бурно кончила при этом.

До замеса с Яной я пару лет жил с одной партнёршей. Спутница для званых ужинов, вечеринок, поездок и, разумеется, для постоянного траха. Удобно. Надёжно. Всегда под боком. Затем порвал отношения. Захотелось чего-то более настоящего. Чистого. Искреннего.

Модели — циничные, продажные создания. А если ещё и востребованные, то втрое жадные до денег суки. Но дело не в бабле. Механика с такими приелась, как и наигранные эмоции. Влечение, испытываемое при забегах с молоденькими симпатичными красотками, ищущими лёгкой, беззаботной жизни со спонсором, перешло в тошноту. С такими секс продлевал мне жизнь. В случае с Машей — чистое удовольствие.

— Ох, старик, — Денис допивает свою порцию и нажимает на кнопку вызова официанта. — У меня для тебя, по ходу, хреновые новости. Ты попал, дружище…

— Это я уже понял, — орошаю горло ещё одним глотком вискаря, выуживая из кармана пиджака зазвонивший мобильный.

— Но не осознал.

— Возможно, — соглашаюсь, глядя на экран.

Галецкий.

— Закажем выпивку? — интересуется Громов.

— Давай. Сегодня плачу я, — опрокидывая в себя оставшийся алкоголь, принимаю вызов. — Слушаю, Дан.

Глава 6. Воспитательный процесс

Глава 6

Воспитательный процесс

Руслан

Мой водитель тормозит у цветочного бутика. Наперёд знаю, что могу отхватить букетом по морде, но покупаю самый шикарный. С бархатными, ярко-красными и бордовыми бутонами роз, пионов и ещё каких-то очень трудно доставаемых в это время года цветов.

— Жена будет в восторге, — заверяет мужик, доводя букет до совершенства. Третья попытка вручить Маше цветы либо станет триумфальной, либо последней.

Отстегнув приличные чаевые, сажусь в тачку, ощущая, как в венах мгновенно закипает кровь. Стремительно разлетается по разным уголкам тела. Распаляет настойчивое желание поскорее добраться домой и всыпать мерзавке ремнём по её охренительной заднице.

— Что-то ты рано сегодня, — подъебывает Дан, прикрывая кулаком дурацкую улыбку.

Меня всего лихорадит. Оценив в гараже моральный и материальный ущерб, до сих пор нахожусь под убийственным впечатлением.

Трахать заразу буду долго, пока молить не начнёт о пощаде. За каждое окно ответит. За все царапины, мать её! За тонну сгоревших нервных клеток.

— Спит? — интересуюсь, как только вхожу в холл.

В доме звенит мертвая тишина. Время перевалило за два часа ночи.

— Не уверен. Делала перестановку в спальне минут тридцать назад. Недавно только притихла.

Перед лестницей я останавливаюсь и, прежде, чем уйти наверх, в очередной раз оглядываюсь на Галецкого.

— По пьяни, что ли, мебель таскала? — ощущение подвоха неприятно скребется в желудке.

— После второго бокала коллекционного французского? — Дан удивлённо вскидывает бровь. — Нет. Думаю, по фэншуй. Цветы хоть без шипов, Рус? — срывается на приглушённый хохот, комедиант хренов. — Если что, сегодня я у себя. Замок испортил, но дверь, по всей видимости, заблокирована изнутри. Желаю тебе удачи в предстоящем сражении. Спокойной ночи, Царь…

Чертыхнувшись, двигаю на второй этаж.

Дойдя до гостевой спальни, дёргаю ручку.

Поддавшись толчку, дверь со стуком ударяет, видимо, в комод и тут же стопориться. Будь она неладна.

«Хрена с два, Машенька!» — пульсирует раскалённое сознание. — «Если ты думаешь, что я тебя не достану, ты глубоко ошибаешься, паршивка».

Усилив давление плеча на дверное полотно, вынуждаю комод коротко скрипнуть и заскользить по полу.

***

Спустя секунду врываюсь внутрь. Комната пуста. Кровать застелена. На покрывале разбросаны новые вещи, будто после примерки. Среди них замечаю пару своих футболок и чистую рубашку. Выбрала для себя из тех, которые чаще ношу.

— Фетишистка, млять… — ворча, сдёргиваю на пол покрывало вместе с одеждой, опускаю на подушки букет и принимаюсь стягивать с плеч кашемировое пальто.

Закончив, нервно срываю с себя пиджак и рубашку. Разуваюсь, снимаю носки. Остаюсь только в брюках.

В гостевой спальня и ванная комната разделены кирпичной стеной с дверью, явно запертой на ключ с обратной стороны.

Как я мог протупить насчёт этой двери, ума не приложу. Лучше бы дал команду приковать вандалку наручниками к изголовью кровати. Облегчил бы себе задачу. Сейчас наверняка дверь придётся вышибать. Запираться от меня в моём же доме не позволю. Это против правил, которые девочка должна уяснить.

Дергаю за ручку. Как и предполагал — заперто на ключ. Ладно…

— Мария, открой, — надавив интонацией, выжидаю несколько секунд. Затем до меня доносятся звуки шорохов и всплесков воды.

Заноза явно решила расслабиться в горячей ванне.

— Смыть с себя следы порока можешь в своей ванной. Эта моя! — красноречиво выдаёт и притихает.

Охренев от такого заявления, несколько секунд нахожусь в ступоре. Моя логика начинает хромать на обе ноги.

Интересно…

Замуж за меня не хочет, пусть даже в роли фиктивной жены, но и делить меня тоже ни с кем не желает. Судя по всему, фиктивным в браке будет лишь договор. Бумага, заверенная подписями. Всё. Остальное, как у всех, очень даже настоящее. То, чего она так яростно добивается: симпатия, регулярный секс, ревность, забота, желание быть ближе…

Это, блядь, не то, на что я с ней рассчитывал и во что, я собственно, влип!

— Это что? Очередная ревность? — спрашиваю после некоторых умозаключений. — Ты меня только что снова приревновала? К чему бы это?

— Ты спятил? С чего ты взял?

— С того, что тебе не всё равно, где я был до этой поры и с кем проводил время. И чтобы привлечь моё внимание и вытащить из приятной компании, ты эффектно изувечила мою тачку, навела хаос в доме, и продолжаешь дальше делать мне нервы. Этого недостаточно?

— Этого достаточно, чтобы сделать о тебе правильные выводы! Донжуан хренов, — заключает чуть тише и снова заводится: — Все вы, мужики, одинаковые. Абсолютно все! Как только керосином запахнет, так сразу в кусты… к бабам… уроды похотливые…

Сцепив зубы, на миг прикрываю глаза. Злость, вскипевшая в результате химической реакции на её беспочвенные обвинения и словесные выпады, подходит к горлу. Сглатываю, делая медленный и глубокий вдох.

— Открой дверь, иначе вынесу её к чертям собачьим, — информирую жёстко. Терпение вот-вот лопнет. — В третий раз повторять не стану, Маша.

— Если тебе нечем больше заняться, делай, что хочешь… — лепечет, понизив тон.

Пока она в ванне, принимаю оперативные меры. Одним ударом ноги выбиваю дверь. Запах лаванды и грейпфрута моментально забивается в ноздри, притупляя мою злость. Оглушённый женским визгом на несколько секунд застываю в проёме, анализируя ситуацию. Испугалась, дурочка упрямая. То, чего я боялся, но если не преподать урок ей сейчас, завтра сядет мне на шею.

— Ты… Ты н-ненормальный! Псих! — забившись в угол джакузи и поджав колени к груди, Маша сжимает пальцами бокал, дышит надрывно, словно загнанный в ловушку кролик.

— Не провоцируй, буду хорошим. Разожми ладонь, поранишься.

Оттолкнув отскочившую от стены дверь, вхожу внутрь.

— Наплавалась, сирена? — отбираю у лукавой соблазнительницы бокал. Над слоем взбитой пены торчит только втянутая в хрупкие плечи голова.

Глава 7. Заслуженное наказание

Глава 7

Заслуженное наказание

Руслан

Вздрагивает, словно не вопрос услышала, а коснулась раскалённого металла и обожглась.

Я и сам в эту секунду, будто кожу с себя снимаю, оголяя все нервы до предела. Чувствую каждую её реакцию. Как её хрупкое тело сжимается от ужаса в комок, особенно мышцы влагалища. Как только мои пальцы покидают горячую тесноту и смещаются ниже, девчонка сразу же принимается протестующе скулить:

— Боже, Рус, ты рехнулся. Окончательно и бесповоротно. Отпусти меня, извращенец! — бессмысленно дёргается, в шоке пытаясь вырваться.

— Расслабься, Маша, — хриплю я, с огромным усилием сдерживая порыв резко погрузить в неё палец. Затем второй. Растянуть её под себя.

— Ты серьёзно?

— Ещё как, — ощущаю грудью, как за её позвоночником начинает греметь и разлетаться безумными ударами её сердце. Точно также, как моё, когда я лицезрел осквернённую монтировкой тачку от итальянского автопроизводителя.

Двадцать лямов, сука…

Да она меня разорит! Доведёт до того, что я стану торговать спичками на улице.

«Ни хрена, Машенька!» — с этой мыслью касаюсь пальцем тугого отверстия, слегка надавливая.

— Чччееерррт… — девчонка шипит, выгибаясь. Ногами взбивает ещё больше пены, разбрызгивая по всему периметру воду.

— Тихо! — рявкаю. Стиснув пальцы на тонкой шее, вынуждаю её сбавить обороты. — Я всё равно своего добьюсь, как бы ты сейчас не тряслась от страха и не протестовала, от этого ничего не изменится. За всё с тебя спрошу. Больше не захочешь нарываться на неприятности. Со мной такие игры не проходят бесследно, — зло прищуриваясь, встречаюсь с её ошарашенным взглядом.

— Рус… — в панике дрожит её голос, — я согласна на любой секс, но только не анальный! Пожалуйста, не нужно. Ну прости меня… Пожалуйста, прости. Господи, нет, нет, нет. Я больше не буду. Я стану хорошей девочкой. Я тебя убью…

— Ты пыталась, — ворчу, вспоминая, как содрогнулось моё сердце во время взрыва. — Не вышло. Я всё ещё жив и слишком возбуждён. Так что смирись и замри, если хочешь получить кайф.

Медленными вращениями проникаю чуть глубже, на пару сантиметров.

Сжимается и пищит, приподнимая бёдра.

— Рус! Рус! Боже, какой стыд…, пожалуйста, меня ещё никто так не унижал… прекрати! А лучше убей. Сразу.

— Что за бред? — хриплю ей в шею, прикусывая нежную кожу. Содрогается, но не от страха. Сама того не осознавая, она подставляет шею ласке. Целую, кружа языком по чувствительной плоти. — Кто сказал, что анальный секс, это нечто из ряда вон выходящее? Тебя нужно раскрепощать, милая, и чем быстрее, тем лучше. Ты ведь ни разу не жалела о сексе со мной. Доверься мне…

Мой взгляд касается часто вздымающейся груди. Зависает на острых сосках. Приласкав пальцами шею, спускаюсь к упругим холмикам. Жадно собираю ладонью их жар, сминая тонкую кожу. Сдавливаю пальцами и массирую восприимчивые к ласке соски.

— Руслааан! Это просто бесчееестнооо… — её шёпот перетекает в гортанный стон. — Что ты со мной творишь?

— Если бы я знал…

Учуяв свою самку, подчиняюсь животным инстинктам. Всего лишь…

Возбуждение, смешиваясь с выпитым алкоголем, отключает во мне здравомыслие.

— Дай мне свои губы, — выталкиваю из горла влажный хрип. — Повернись ко мне.

Маша инстинктивно подчиняется. С тихим всхлипом впускает мой язык, поворачиваясь лицом и становясь на колени. Завладев её губами, запускаю по натянутым венам необратимый процесс возгорания. Вкусная. Сладкая. С дурманящим запахом. Творит с моим сознанием что-то невероятное. С упоением скольжу вокруг её острого язычка, затрагиваю полость нежного рта, пока она полностью не расслабляется, погружаясь в клубящийся вокруг её сознания дурман.

Одна жажда на двоих. Упиваюсь ею. Дурею, как пацан. Мурашки по затылку скребутся.

Когда мне было так хорошо с женщиной?

Черт, да я уже и не помню.

Все предыдущие партнёрши в сравнении с Машей кажутся слишком идентичными, обыденными в сексе, даже не смотря на то, что Марья далеко не имеет столько опыта, сколько они. Даже поцелуи, к которым я всегда был равнодушным, поднимают сильнейший шквал в груди. Месиво разнообразных эмоций. Каждый нервный волосок поджигают. Заряжают энергией каждую клетку.

Обнимаю девчонку крепче, устремляясь губами к подбородку. Царапаю его зубами, осыпаю лёгкими укусами. Опускаюсь на хрупкую шею. Едва сдерживаюсь, чтобы не поставить метку. Обвожу языком острые ключицы. Маша выгибается, подставляя к моему рту аппетитную грудь. Сминая упругую мягкость, прихватываю губами сосок. Аккуратно прикусив комок плоти, всасываю его со всей дури, вырывая из горла девчонки протяжный стон.

Меня кроет окончательно от звучания её хриплого голоса. От дрожи, которой исходит её податливое тело. От невменяемого и пьяного взгляда из-под опущенных ресниц…

— Рус, Боже мой, Рус… ещё… пожалуйста… хочу ещё… — поёрзав попой и оседлав мои бёдра, Маша ловко насаживается на член. Туго сжимая мышцами, вбирает в себя до упора.

Матерюсь, сцепляя до скрипа зубы. Током шпарит от её тесноты и бешеной внутренней пульсации. Вспышка, мгновенно ослепившая мой разум, вынуждает задержать дыхание на вдохе и замереть.

Секунда…

Вторая…

Третья…

Выдыхаю и продолжаю её ласкать.

— Рус… мамочки… Рус… — шепчет исступлённо. Её пальцы до боли тянут мои волосы.

Впиваюсь в нежную кожу второй груди, пока меня самого не окатывает горячей волной дрожи. Начинаю двигаться в ней. Несколько агрессивных рывков доводят девчонку до трясучки. Конвульсивно дёргаясь, выдыхает что-то нечленораздельное мне в макушку, жмётся к моему телу и громко кончает.

Ааа! Мать твою! Да что ж ты творишь…

Сорвано дышу, составляя в уме сметы на строительство нового проекта, чтобы не последовать за ней в рай.

«Нельзя, Рус. Кончать сейчас нельзя», — срабатывает в голове щелчок. — «Твой парень без резинки».

Глава 8. Доброе утро

Глава 8

Доброе утро

Маша

Просыпаюсь оттого, что рядом перестаю чувствовать источник жара. Не потому, что в разгар зимы в коттедже Исаева прекратилось отопление. Совсем наоборот. В доме тепло и уютно. Пол с подогревом. Увлажнитель и очиститель воздуха. Прочие чудеса техники… Даже в гостевой, где мы вчера отключились без сил. Просто целую ночь меня прижимали к чужой горячей груди загребущие сильные руки. А под утро они исчезли, и стало прям холодно.

Ведьмак!

С ужасом отмечаю, что спать с горячим мужчиной в постели куда более приятнее, чем с набором подушек, пропитанных его запахом.

Мало того, что я его ревную к другим женщинам. Я начинаю к нему привыкать. И мне это совсем не нравится. Кем я заменю Руслана, когда мы расстанемся?

Такого гада в мире больше нет.

Он единственный в своём роде.

И вопреки всем странностям, этот мужчина всё больше и больше начинает мне нравиться.

После вчерашнего секса ноют все мышцы. Вставать не хочется. Лёжа на боку, подминаю под грудь его подушку, вторую размещаю между бёдер и решаю ещё немного подремать.

Ощутив ползущую щекотку по плечу, вздрагиваю. Ненавижу мух и пауков. В доме Руслана их, кажется, нет. Да и откуда им здесь взяться в стерильной чистоте? Решив, что это соскользнули мои волосы, пытаюсь погрузиться обратно в релакс.

Очередная щекотка, теперь уже между лопаток, вынуждает резко распахнуть глаза. Подпрыгнув на постели, точно уколотая булавкой в зад, поворачиваюсь к источнику раздражения.

— Доброе утро, соня… — лыбится брутальный, полураздетый черт, поднося к моим губам едва распустившийся бутон. Вдыхаю насыщенный аромат, пока он проводит им по чувствительной коже, вызывая по всему телу приятный озноб.

— Ты сумасшедший… — следом выдыхаю и заваливаюсь обратно на подушки. Конечно же пряча лицо, чтобы не видел мою довольную улыбку. Всё-таки букет из красных цветов мне не приснился. Этот настойчивый засранец рискнул попытать удачу в третий раз и не прогадал… — Рус, дай поспать. А? — хрипло мычу, изображая равнодушную фиктивную жену.

Нет, ну а что? Нужно же потренироваться. Чувствую, с таким подходом, он очень близок к своей абсолютной победе.

— Пора вставать, Маша, — мягкий голос скользит по нервам нежнейшим шёлком. Действует на меня, как расслабляющая музыка для сна. — У нас на сегодня много дел запланировано. В их числе встреча с гинекологом. Как твоя попка? Не болит?

Услышав провокационный вопрос, вспыхиваю смущением как спичка.

Кажется, что всё тело, особенно в районе копчика и ниже, в ложбинке между ягодицами, покрывается пылающим жаром. А там, где вчера он внаглую лишил меня второй девственности, всё пульсирует и щиплет слабыми электрическими импульсами…

— Иди к черту… — выцеживаю в подушку, не решаясь посмотреть мерзавцу в глаза. — Может ещё с проктологом запланируешь? И с психиатром, кстати, тоже. Сам запланировал, сам и езжай.

— Ахаха! — его гортанных низкий смех приятной волной окутывает моё сознание. — Ты забавная, Машка. Хочешь, я лично буду для тебя и тем и другим?

Оставляет цветок на подушке рядом с моим лицом. Затем присаживается на край кровати, прогибая под своим тяжёлым весом матрас. Горячая мужская ладонь бесцеремонно ныряет под кромку одеяла и за считанные секунды достигает цели. Накрывая осквернённую попу, принимается тискать её.

— Рус, прекрати измываться, — переворачиваюсь на спину, чтобы в следующий момент принять положение сидя и натянуть одеяло по шею. — То, что было вчера, это… это… — с трудом подбирая приличные слова, выпаливаю: — Это было слишком!

— Феерично? — оголив белоснежные зубы в самодовольной улыбке, начинает бесить меня пуще прежнего. — Я хочу видеть тебя голой. Убери одеяло.

— Ты ненормальный! — швыряю в него подушкой. Заливаясь звонким смехом, он ловко перехватывает «снаряд». Запускает им в мою голову, валит на постель, прижимая собой к матрасу.

— А ты закомплексованная стерва, — хрипит на ухо, используя нечестный приём. Обводит кромку раковины кончиком языка. Прикусывает мочку. Мне приходится взвизгнуть, а после задрожать от пронзительного удовольствия, которое он дарит каждый раз, прикасаясь ко мне своим ртом и горячим телом.

— Не ври себе. Было классно, Маша. И ещё, — заглянув в мои глаза, добавляет без единого намёка на шутку. — Напомню тебе о том, что долг за разбитый кабриолет я не списал. Тебе придётся отрабатывать. Так что не стоит забывать о причине моего срыва. Впредь взвешивай свои действия. Ладно?

— Ты недотраханный маньяк, — прошипев, прекращаю трепыхаться. Сил остаётся ровно на то, чтобы судорожно вздохнуть. Расслабляюсь под ним, практически сливаясь с матрасом.

— Вот и поговорили, — поднявшись с меня, Руслан поправляет на себе домашние штаны. В области паха отчётливо прорисовывается реакция члена на утреннее приветствие.

— Угу… — ворчу я, оборачиваясь одеялом, чтобы избежать очередного наказания. Быстренько сползаю с кровати.

— У тебя полчаса на то, чтобы привести себя в порядок и спуститься вниз, — даёт распоряжение, отмечая время на наручных часах. — Кстати, шубку я тебе возвращаю. Попробуй снова отказаться от неё, и я одену тебя в овечий тулуп моего прадеда, который достался мне по наследству. Прошу принять к сведению, что его слегка трахнула моль. И вот ещё что, Маш. Держи, — выуживает из кармана штанов пластиковый стаканчик и протягивает мне. — Пописать не забудь. Для анализов.

— И много у тебя в доме таких стаканчиков?

Не отводя от меня лукавого взгляда, Руслан не упускает возможности ужалить:

— Этот Юля привезла. Специально для тебя.

— Кто бы сомневался, — укол ревности в очередной раз бьёт по самому уязвимому месту. По сердцу, конечно же. Оно ощутимо сжимается.

Не выказывая лишних эмоций, выхватываю из рук Исаева стаканчик. На локтевом сгибе правой руки замечаю наклеенный пластырь после утренней капельницы, и меня накрывает очередной злостью.

Глава 9. Влип

Глава 9. Влип

Маша

Центр репродуктивной медицины «Гамета»

— Одевайтесь, Маша. Я позову Руслана.

Вытащив из меня датчик, гинеколог протягивает несколько бумажных полотенец. Вытираюсь. Краска смущения всё ещё пылает на щеках.

Не могу определиться с тем, что я сейчас чувствую. Эмоции на разрыв. С одной стороны мне хочется послать Руслана к черту за то, что привез меня к доктору мужчине! И этот доктор не какой-то там седой мужик с сорокалетним стажем! Он молод. Образован. Харизматичен. Слишком чуткий и внимательный. С нежными руками. Всё в нем очень и очень слишком…

С другой стороны я отчаянно надеюсь услышать от врача что-то обнадеживающее. Что-то новое. Чудесное… Диагнозы Нины Станиславовны только ухудшали мне настроение. Усложняли жизнь.

Покидаю гинекологическое кресло. Стоя на ватных ногах, за шторкой, натягиваю на себя белье, чулки и прочие сексуальные штуки, которые пришлось снять, чтобы не шокировать Вадима Николаевича. Затем надеваю платье.

— Доктор, подождите минуту! — останавливаю его, чтобы прояснить некоторые волнующие моменты до того, как в кабинет пожалует бука-Исаев.

Господи, я сейчас так волнуюсь из-за всего этого, что даже толком не могу строить предложения. В голове куча вопросов. И все они сводятся к одному — хочу когда-нибудь родить. Без суррогатных матерей. Сама. Свою кровиночку…

— Вадим, — поправляет меня врач, одаривая очаровательной улыбкой. Глаза бездонные. Зелёные. Впечатляющие. Кажется, что они всегда смеются.

От него исходит приятная энергетика. Успокаивающая. И даже обнадёживающая…

Доктор снимает с себя грязные перчатки. Выбрасывает их в мусорный контейнер. Обращаю внимание на его широкую спину, прокачанные рельефные плечи, обтянутые ситцем белого халата. Сильные, красивые руки, как и у Руслана.

— Можно просто «Вадим», — добавляет грудным голосом, отодвигая для меня стул напротив своего. — Присаживайтесь, Маша.

— Хорошо, Вадим, — улыбнувшись ему в ответ, занимаю своё место. Прекращаю разглядывать мужчину, настраиваюсь на серьёзный разговор. — Скажите, у меня какие-то врождённые нарушения в анатомической структуре матки? Почему каждый раз случается самопроизвольное прерывание беременности? Что со мной не так?

— Никаких аномалий развития матки у вас нет. С ней всё в порядке. Я пока не вижу предпосылок для реализации особого лечения, нацеленного на устранение причин, провоцирующих самопроизвольные аборты. Я взял общий мазок на флору. Сейчас вы хорошенечко поедите и мы возьмём у вас ещё немного венозной крови для определения хромосомного набора. Обещаю, это в последний раз. Данное исследование проводится в состоянии сытости. Так что не стоит пренебрегать мясом или рыбой. Придётся заставить себя поесть больше, чем обычно вы едите на завтрак.

Его слова меня немного удивляют. У свекрови было всё просто. Пришли с Петром, сдали кровь натощак и ушли. Никаких поэтапных заморочек.

— Скажите, а новый предполагаемый партнёр для зачатия должен пройти те же анализы, что и я?

— Если вы планируете детей с Русланом, тогда лучше убедиться сразу, чтобы не возвращаться к повторным исследованиям, — поясняет Вадим, внося мои данные в компьютер.

— На данный момент мы ничего не планируем, — отвечаю, обречённо выдыхая. — Но в будущем, я бы хотела родить сама. Без пробирок и суррогатных мам. И если такое случится, имею ввиду беременность, хочется быть уверенной, что...

— Маша, вдохните поглубже, — прерывает меня врач, уловив дрожание голоса. — Не стоит так волноваться. Ваш случай — не приговор, — заключает Шаханин, накрывая мою руку своей. Слегка сжимает кисть, чтобы успокоить. Вздрогнув из-за неожиданного контакта, убираю руки со стола на колени.

— Простите, кажется, я уже ни в чём не уверена… — почувствовав неловкость, опускаю взгляд, чтобы не смотреть Вадиму в глаза. Растерянно кусаю губу. В горле начинает першить. С трудом проглотив слюну, прогоняю желание заплакать.

Вдох-выдох. Ещё вдох-выдох. Прихожу в себя…

— Скажите, ваш бывший муж проходил обследование? Поскольку данная проблема может заключаться не только в вас.

— Да, он сдавал кровь вместе со мной. Проблема, как оказалось, во мне. Таково заключение лечащего врача, у которого я наблюдалась.

— Маша, посидите минуту. Я всё же позову Руслана. Обговорим с ним важные моменты. Сделаем дополнительные анализы. Затем я вас отпущу.

Руслан

Спустя полчаса моих внутренних метаний по поводу её сексуального белья, Шаханина и того, что там происходит, беру себя в руки. Это всего лишь медосмотр. Маша не пришла танцевать Вадику стриптиз. У неё конкретная проблема. А Шах…

А что, собственно, Шах? В первую очередь он мужик. С избытком тестостерона. У всех нормальных мужиков на красивых сексапильных девочек срабатывают животные инстинкты.

На Машу они срабатывают безотказно.

«Да, блять! Он профессионал! — напоминаю себе. — Грязную репутацию ведь не отмоешь».

Тяжело вздыхая, бросаю взгляд на наручные часы.

Какого хрена так долго?

Что можно рассматривать у женщины всё это время? Три матки, что ли?

Нервно хохотнув, встаю со стула. Чувствую себя идиотом. Представляю Вадима, залипшего на охуительном ракурсе, и меня бросает в жар.

Мать вашу! Сдурел я, что ли?

Не найдя ответа, хожу туда-сюда, меряя шагами приёмную.

Медсестра, допивая свой кофе, подозрительно косится на меня. Как на припизженного пришельца. Впервые посетившего гинекологический центр ради женщины.

Стоп, Руслан!

Застываю на месте. Прикрываю глаза. Потряхивает. В паху ноет. Визуализирую Марию в том, что исследовал наощупь в машине, и башню моментально сносит. Как у ревнивцев, ей-богу.

Пора с этим кончать.

Инстинктивно сую руку в карман пиджака. Выуживаю мобильный. Сходу набираю номер секретарши. Неделя на подготовку. Вторая на медовый месяц. Никаких танцев с бубном от меня она больше не дождётся. Не хочет — заставлю.

Глава 10. Дважды влип

Глава 10

Дважды влип

Руслан

— Скажи, ты специально меня к нему привёл, чтобы я поверила, что у меня всё хорошо? Почему нельзя сказать правду? На что вы оба рассчитываете? Водить меня за нос? Как долго? — шокирует меня Марья, как только нам приносят заказ.

Блять, я думал, мой сорокаминутный стресс закончился, когда Вадим вышел из кабинета и сказал, что не видит глобальной проблемы. Но перестраховаться нужно. Только и всего.

— Какую правду? — нахмурившись, пытаюсь понять, куда она клонит. — Соврать, что у тебя всё плохо? Матка в порядке. Яичники в норме. Меня даже просветили в том, что у тебя овуляция! Жесть. Может, прекратишь истерику? Вместо планирования гостиничного комплекса, вот уже сорок минут я только и делаю, что думаю о твоих яйцеклетках! Маша, неужели нельзя не втягивать меня в это? Я хочу тебе помочь. Но не сидя в приёмной у гинеколога! Мне нужно работать в офисе. Встречаться с клиентами. Заключать договора. В следующий раз бери с собой…

— Дана? Окей, — прерывает меня, скептически хмыкая. — Руслан, я уже делала эти анализы. Я знаю, каким будет результат. Он покажет патологию. У меня неправильный кариотип. Ничего нового от врачей я не услышу. Ты сам настоял на консультации. Сам меня сюда привёз. Для чего? Чтобы высказать своё недовольство? Или причина в другом? Внушить мне, что мои биологические часы можно повернуть вспять в любое удобное для тебя время?

Смотрю на Марию. Она вопросительно выгибает изящную бровь. Ждёт моего ответа. На её красивом лице проскальзывает досадное выражение. Она не понимает, что интересна мне любой.

Вот щас прям взял и назвал ей все причины, из-за которых я взбешён!

Первая из них — Вадим.

То, что женщина прячет под одеждой для меня — не предназначено для глаз другого. Если бы не её откровенный прикид с высказыванием о Создателе и Евах, может быть не было бы этой неожиданной реакции, которая заставила меня вспыхнуть. Шаханин всё же врач. Только каждый раз, когда Маша выводит на особенные эмоции, во мне просыпается жуткий собственник. Делить свою самку с кем-то ещё я не привык. Это неприемлемо для меня.

— Ты здесь для того, чтобы проконсультироваться и начать принимать противозачаточные. Успокоиться и перестать чувствовать себя… неполноценной, что ли.

— Именно, — соглашается с горечью в голосе. — Я не смогла родить. Но я всё ещё очень хочу иметь детей. Своих. От нормального мужчины.

— Маша, счастье можно находить не только в детях, — беру её руки в свои, ласково поглаживаю большими пальцами по тыльной стороне ладони. В районе между большим и указательным пальцами. Там много чувствительных рецепторов. Она зажмуривается. Ей приятна эта ласка. Отчего я довольно хмыкаю. — Давай не будем забегать вперёд? Ладно? Если будет нужно, я найду тебе лучшего генетика. Крутую клинику в Европе или здесь. Где захочешь. Только не делай мне нервы. Прошу. Не сейчас. У меня на носу важный проект. Я должен сконцентрировать всё своё внимание на нём. На мне лежит ответственность предпринимателя. На фирме работают сотни сотрудников. Им всем нужно платить зарплату...

— Из тебя вышел бы хороший отец. Когда-нибудь ты это поймёшь.

***

Вышел бы…

Я даже пытался им стать. Правда, для чужого ребёнка. Рискнул принять его, как своего. А когда не сложилось, понял, что мне торопиться и вовсе некуда. Хочу конкретики, а её пока что нет. Ни одного желания настолько ясного и сильного, чтобы его можно было осуществить в ближайшее время. Даже с Машей. Какой бы милой, сексуальной и горячей она не была. Сейчас мне это не нужно. У меня в приоритете иные цели…

— Может быть. В будущем, — отвечаю размыто, чтобы не напридумывала бог весть что. — Давай-ка, прекращай суетиться и болтать. Ешь быстрее. Я не могу торчать здесь полдня. Время — деньги, Маша. Разве тебе плохо, когда я рядом? Скажи мне правду.

Смотрю ей в глаза. Отводит. Не находит точного ответа.

— Не знаю…, и да… и нет… — вздыхает она. Нерешительно улыбнувшись, убирает от меня свои изящные ладони.

— Хочешь совет? Бери и пользуйся этими моментами. Другая бы на твоём месте…

— Я не другая! — не дослушав, импульсивно прерывает меня. — Я — это я. Я такая, какая я есть. Минимум, что от тебя требуется — это понимание. Между нами его нет.

— Да понял я, понял, что ты особенная девушка. Потому мы всё ещё вместе. Ешь, — улыбаюсь, пододвигая к ней тарелки с салатом и куриной отбивной в хлебной крошке.

— А ты? Не хочешь со мной поесть? — неохотно накалывает половинку томата черри и отправляет в рот.

У Маши пухлые губы. Очень чувственные. Ни грамма пластики. Их приятно целовать. Мягкие и сладкие, вкусные. Я дурею от них. Особенно тогда, когда она обхватывает ими запачканный соусом палец. Или проводит по ним кончиком языка, увлажняя. Когда стягивает ими с вилки еду...

— Я не ем на завтрак мясо, — отвечаю.

Чуть подавшись вперёд, прохожусь пальцем возле уголка губ, стирая капельку оливкового масла.

Затихает.

Замечаю, как подрагивают её пушистые ресницы. Глаза затягивает лёгкой дымчатой поволокой. Чаще вздымается грудь…

После двойного эспрессо мясо мне просто не полезет в горло. Поэтому я любезно помогаю нарезать ей отбивную на небольшие кусочки.

— Поможешь расправиться с мясом? Будет быстрее. Ну, пожалуйста, Руслан, — её устало-нежный взгляд приятно щекочет мои нервы. Держу себя в руках. Всё-таки мы в общественном месте. Были бы дома, давно бы опрокинул девочку на стол и взял бы её с превеликим удовольствием. Секс с Машей как наркотик. Вкусил сладкий плод — хочется ещё и ещё.

— Нет, — чеканю, не сводя с неё серьёзных горящих глаз.

Маша не поддаётся на ультиматум. Нацепив на вилку мясо с листиком салата, подносит к моему рту.

— Ну хоть кусочек. Рус… Пожалуйста… — растягивает свою милую, фирменную улыбочку, которая способна растопить арктический лёд.

Капитулирую, выпуская тяжёлый вздох. Съедаю.

Глава 11. Моя взяла

Глава 11

Моя взяла

Маша

Господи, не знаю, что на меня нашло. Высказалась, и стало легче. Пусть переваривает.

Хотя нет. Знаю. Когда Вадим подбадривал и заверял в том, что у меня есть все шансы родить здорового ребёнка, я отчётливо представляла Руслана отцом моих будущих детей. Очень чётко и ясно видела его в этом статусе. Красивый, шикарный мужчина с детской коляской, прогуливается по аллеям городского парка вместе со мной. Мы идём с ним, держась за руки. У нас настоящая счастливая семья. У ребёнка обязательно должны быть папины глазки. У Руслана они чаще светятся добротой, чем становятся мрачными.

С тех пор, как мы вместе, прошло всего ничего. Но за эти дни, что я с ним, я больше была счастлива, чем за весь брак с Петром. Ощутила надёжное и сильное плечо. Почувствовала себя желанной женщиной. И если муж спал со мной ради своего удовольствия, то Руслан в первую очередь доставлял его мне.

— Ты закончила? — прерывает мои мысли.

Я всё также смотрю в его прищуренные глаза. Выводы он не делает. Понимаю, что нужен толчок.

— А знаешь, я тут подумала… Может, Вадима попросить? Ради моего спокойствия доктор пожертвует немного крови.

Задумчиво прикусив губу, веду пальцем по контуру прямоугольного лацкана. Задерживаюсь на верхней пуговке застегнутого пиджака. Обвожу её несколько раз по кругу. Жду, что он вспылит, но этот мерзавец начинает резко клеить пофигиста.

— Проси, — отвечает безапелляционным тоном, словно намерен уступить.

— Ты серьёзно? — кокетливо вскидываю бровь. Замечаю, как дёргается его кадык.

— Вполне. И о сперме не забудь напомнить.

Расстёгиваю пуговицу. Опускаю ладонь на его сердце, улавливаю учащённые удары. От кожи исходит жар. Даже через рубашку.

— А Вадим ничего так. Харизматичный мужик. И генофонд у него отличный. Кстати, он бы никогда не предложил мне фиктивных отношений.

— У него это на лбу написано или на члене? — наконец-таки выцеживает, усиливая хватку на моих плечах.

— Зря ты его недооцениваешь. Он решительный. Открытый. Ему достаточно пообщаться с женщиной, чтобы понять, хочет он с ней чего-то серьёзного или нет. Да он просто душка. Разве ты так не считаешь?

***

Вижу, как долбит пульс на его шее. Как багровеет лицо. Чувствую, как напрягаются мышцы. Как сердце мощными ударами таранит мою ладонь.

Точно также я чувствовала себя, когда он требовал проглотить таблетку экстренной контрацепции, предлагая при этом фиктивный брак.

Черт возьми, я ведь не планировала ребёнка с первым встречным мужчиной! Но когда за твоей спиной три выкидыша, принять шокирующую ситуацию и подчиниться обстоятельствам совсем непросто.

Каждый раз, когда открывалось кровотечение, и я понимала, что это конец — часть меня умирала…

— Просто Вадим, он любит детей, — совершаю последнюю глупость на сегодня. Вру о том, о чём совсем не знаю. — Он с таким теплом отзывается о них. Не мужчина, а мечта.

— Что ж он до сих пор не женился и не стал многодетным папочкой? М? Любитель детских подгузников, млять, — фыркает Руслан, убирая с меня руки.

— Не знаю, — невозмутимо пожимаю плечами, — Может быть, он, как и многие мужчины, ждал встречи с той самой единственной и неповторимой?

— А как же. Только это точно не ты. Выйди, — сухо цедит, указывая на дверь.

— Зачем? И почему, собственно, не я? Потому что ты так решил?

Не отвожу от него взгляда. Меня раздирает сумасшедшее любопытство. Что задумал этот несносный упрямец?

— Выйди, я сказал.

На этот раз голос звучит жёстче. Царапает нервы командным тоном. Он психует. Я его прекрасно понимаю. Осознаю, что перегнула палку. Руслан не обязан идти на такие жертвы, как и я не обязана быть добровольной заложницей его желаний. Только если он хочет, чтобы я жила с ним под одной крышей, должен хоть немного считаться со мной и с моими чувствами. Но вместо этого он постоянно вырывает у меня из рук пульт управления моей жизнью.

— Что не так, Руслан?

— Всё не так! Уберись, нахрен, из комнаты! — рявкает, теряя терпение. Я вздрагиваю, но всё же, следуя совету Вадима, намереваюсь ему помочь.

— Эм… если хочешь, я могу поспособствовать… — бросаю мимолётный взгляд на контейнер для спермы.

Он улавливает намёк.

Сцепив зубы, напряжённо выдыхает.

Неужели сделает это сам?

Охренеть…

— На каком языке повторить, чтобы ты поняла? — глаза так и полыхают неистовой злостью.

— Ладно, ладно, — вскидываю руки в примирительном жесте. — Зачем же так нервничать? Я подожду за дверью. Так и быть…

Разворачиваюсь. Иду на выход. Довольно улыбаюсь.

Блин, это неожиданно, но до чёртиков приятно.

— Отлично… чтоб тебя… — позади раздаётся недовольное ворчание. За ним шуршание целлофанового пакетика и очередной тяжёлый вздох.

Так хочется пожелать ему удачи, но я мгновенно прикусываю язык. Выхожу из кабинета. Захлопываю дверь.

***

Следующие двадцать минут пролетают в диком напряжении.

Чтобы не сидеть под кабинетом Вадима и не сходить с ума, я сдаю дополнительные анализы.

Всё это время в голову лезут дурацкие мысли: смог расслабиться или нет? Кончил или не кончил? Натёр или не натёр? Придушит, как только покажется мне на глаза? Или дотерпит до внедорожника? А может быть до дома? Или вообще выбросит с моста в реку?

Черррт!

Несколько раз пытаюсь переключаться на новую обстановку. На мебель. На широкие, залитые солнечным светом, окна. На зелёный Фикус Бенджамина едва ли не в человеческий рост. На постеры с новорожденными детьми, от вида которых сжимается сердце. На фото беременных мамочек. На рекламные буклеты центра «Гамета».

Здесь, словно в другой реальности: дорого и богато, везде стерильная и безупречная чистота, сверхвежливый и заботливый персонал, используют только самые прогрессивные методы диагностики и лечения.

Как говорится: любой каприз за ваши деньги. От Нины Станиславовны я бы такого и близко не получила, а Руслан мне всё это дал. Только за какую плату…