(не) удачное наследство для попаданки

Пролог

— Лера, мы тут!

Я обернулась и увидела старых школьных подруг. Узнать их оказалось легко — они изменились в лучшую сторону. В отличие от меня. Я опустила глаза и стала протискиваться между круглыми столиками к тому, где сидели девочки, с которыми я общалась в школьные годы.

Постепенно приближаясь, я все думала о том, что надо было одеться покрасивее. Я удивилась, когда Маша позвонила и пригласила меня спустя столько лет, но особого значения этому не придала, поэтому пришла в простой футболке и джинсах. Благо, я недавно обрезала волосы, поэтому заморачиваться с ними не пришлось, просто прошлась по своему каре пару раз расческой и готово.

А вот мои старые подружки нарядились, как в ресторан, а не в обычную кафешку, пусть и в центре города. Маша выглядела, как настоящая светская дама, с прической, длинными серьгами и в платье, которое наверняка стоило как три моих зарплаты. На обнаженных плечах висел белоснежный шелковый жакет.

Наташа, которая в нашей компании всегда была самой веселой и шаловливой, теперь выглядела строго – простое черное платье до колен и босоножки на каблуке, волосы в пучке. Но хотя бы улыбка осталась такой же теплой и приветливой. Я слышала, что она вышла замуж за какого-то парня из очень обеспеченной семьи, у которого родители такие же строгие, как выходной костюм олигарха, поэтому теперь ей приходится одеваться и вести себя соответствующе.

Катя почти не изменилась. От вида ее однотонной блузки и джинсов мне стало чуть легче. Правда, выглядела она куда опрятнее, чем я, да и пришла не в потертых кроссовках, а в сандалиях с блестками на ремешках.

Наконец я добралась до столика и села на подготовленный для меня стул. Девочки разом улыбнулись и стали наперебой расспрашивать, как у меня дела. Это настолько согрело сердце, что я растерялась и поначалу что-то мямлила в ответ. Потом мы посмеялись и неловкость рассеялась. Нам принесли еду и напитки, мы обсуждали успехи, которых достигли в жизни и, конечно, мужчин.

Я по большей части слушала. Мне особо похвастать-то и нечем. В младшей и средней школе я была отличницей, а вот всю старшую бунтовала, не задумываясь о будущем. За то и поплатилась, завалив экзамены. Пришлось пойти работать. Прежде чем добралась до нынешней позиции директора магазина, я сменила несколько работ: официантки, барменши, уборщицы... Даже на доставке успела поездить. В общем, жизненного опыта у меня хоть отбавляй, но счастливее я не стала.

Теперь-то у меня директорская должность, а в придачу проблемы со здоровьем и доверием к людям. Еще, вступив во взрослую жизнь, мне так и не удалось встретить хорошего мужчину для серьезных отношений, а учитывая, что мне уже двадцать семь, этот момент я решила опустить в коротком рассказе девочкам о своей жизни после школы.

Вроде все шло неплохо. Никто из них не углублялся и не допрашивал меня особо, косых взглядов я тоже избежала, поэтому окончательно расслабилась и перевела тему на Машку. Она сегодня была какая-то особенно улыбчивая. Не то чтобы мне очень интересно было, но показалось логичным поинтересоваться ее финансовым положением. Семья у нее всегда была среднего достатка, выучилась Маша на юриста и работала не в частной конторе, а на государство, поэтому девочкам явно тоже стало любопытно, откуда у нее деньги, чтобы так роскошно выглядеть.

— Ой, девчули, это все Андрей, - хихикнула Машка. – Видали сережки? От Тиффани, - похвастала она.

— Ух ты, - протянула Катя, которая хоть и предпочитала простоту роскоши, но аксессуары и украшения всегда любила. Она аккуратно потрогала сверкающие висюльки и присвистнула. – Явно дорогие. Так кто этот Андрей? Давно встречаетесь?

Маша махнула на нее рукой.

— Да подожди ты. А браслет смотрите! Это от Картье! В сумме столько нолей, аж глаза разбегаются!

— Он тебе говорит, сколько на тебя тратит? – усмехнулась Наташа.

— Нет, конечно! Но мне же самой интересно. Получаю подарки, а потом лезу в интернет искать цену.

— Красиво, - вставила я.

— Это от Миши, - отозвалась Машка.

На мгновение над столом повисла неловкая тишина. Затем Катя и Наташка заговорили наперебой.

— Что за Миша? А как же Андрей?

— А что? – пожала плечами Маша и отпила из стакана со своим клубничным коктейлем. – У меня и Андрей, и Миша. Что такого?

— Вот же вертлявая, - покачала головой Катя, но с явным восхищением. – А если кто-то из них прознает?

— Так они знают.

На этот раз тишина была более продолжительной и удивилась даже я.

— Парни знают, что ты крутишь с ними обоими? – уточнила Наташа. – Ты уверена?

— Я сама им рассказала, и я не кручу ими, а встречаюсь. Я понимаю, ситуация из ряда вон, но... Что поделать, если они оба мне нравятся? Вы что, подумали, что я какая-то сердцеедка? – Маша фыркнула. – Вот и нет. Я питаю глубокие чувства к обоим. Да, это странно, но они оба замечательные и тоже меня любят.

— И что же, - выгнула брови Катя, - у вас будет семья на троих?

— Не знаю... – Тут Машка сдулась, опустив глаза в тарелку. Пальцы с идеальным французским маникюром нервно теребили салфетку. – Я поговорила откровенно с обоими, они приняли мои чувства, но сказали, что пока не готовы встретиться. В общем, я не знаю, что делать... Боюсь, что в какой-то момент один из них или даже оба решат это прекратить.

— Ну и прекрасно, - сказала Наташка. – Это странно, да и вряд ли такое кто-то у нас в обществе примет.

Машка так на нее посмотрела, будто та ее ударила.

— Она же их любит, - напомнила я, хотя чувств Машиных не разделяла. – Для нее расставание может стать двойным ударом по сердцу.

— Да бред это все, - отмахнулась Наташа, усмехнувшись. – Ну Маш! Ты же несерьезно! Подумай еще раз. Просто ты привыкла к ним обоим, но как только расставишь все в голове по полочкам, поймешь, что любишь только одного, только от одного хочешь детей и кольцо и все такое!

Маша печально усмехнулась, все еще глядя вниз. У меня внутри аж все сжалось. Маша всегда среди нас была самая добрая, никого ни в чем не упрекала, обижаться и ругаться не умела, и не хотела учиться. Мне совсем была далека позиция Маши, полюбившей сразу двоих, но вот ее мужиков я как раз отлично понимала. Маша ведь настоящее золото. Таких людей все меньше становится.

Глава 1

Когда проснулась, потолок перед глазами закружился. Но потом я пригляделась и поняла, что ничего на самом деле не кружилось, просто рисунки пузатых феечек с длинными бородами повторялись один за другим по кругу. Нахмурившись, я привстала на такой мягкой постели, какой и в санаториях наверняка не бывало. Одеяло, которым я была заботливо накрыта, приятно пахло лавандой и буквально гладило кожу. Не знаю, сколько такое стоит, но мне оно точно не по карману.

Сведя брови в ожидании явной подставы, я осмотрелась и заметила в незнакомой спальне большущее окно, в которое задувал теплый ветерок, натертую до блеска деревянную мебель и книжный шкаф, в котором книги стояли в алфавитном порядке. Причем многие корешки пылали благородным золотом, явно не в обычном книжном купленные.

Обстановочка не только незнакомая, но и подозрительно роскошная, пусть и намекала на то, что хозяин спальни любил простор и порядок. И было что-то еще... Вот вертелось прямо на языке... Ах да. Дизайн был какой-то... несовременный.

Пожав плечами, я закрыла глаза и улеглась поудобнее. Тут явно какая-то ошибка. Я точно помнила, как меня сбил автомобиль, значит я не могла преспокойно лежать в обычной спальне, пусть и незнакомой. Это должна быть как минимум больничная палата. Но я не ощущала запаха больницы, как и не слышала звука медицинских приборов.

Может, я в коме и это все сон? Открыла глаза. Какой еще сон? О том, как я лежу и сплю? Ерунда какая-то.

Тут мне показалось, что я услышала голоса. Села и прислушалась. Голоса были тихие, за дверью. Но через пару секунд они пропали. Я уже хотела кого-нибудь окликнуть, но вдруг почувствовала резкую слабость. В голове кольнуло и я схватилась за больное место, с удивлением нащупав толстый слой ткани вокруг головы.

Я что же, отделалась только ударом по голове? Не может быть. Вот хотя бы и спина. Что-то подозрительно побаливает.

Я потерла поясницу и выпрямилась, опустив глаза и неожиданно наткнувшись на пышную грудь, какой у меня никогда в жизни не было.

Нервно хмыкнув, я окончательно перестала понимать, что происходит. Не могли же меня в коме так откормить? Хотя... Какая вообще разница? Большая грудь или маленькая, болит что-то или нет. Не так уж и больно, можно потерпеть. Надеюсь, если я все же в каком-нибудь междумирье, то боженька услышит мои мольбы и даст спокойно умереть, да позабыть обо всех проблемах и невзгодах.

Кивнув самой себе, я довольная улеглась обратно, крепко слепила веки и даже на всякий случай скрестила руки на груди.

Все. Я труп. Оставьте меня в покое.

Дверь так резко распахнулась, что я при всем желании больше не могла оставаться мертвой. Дальше я подскочила от громкого визгливого крика, ударившего по ушам.

— В дурку ее, в дурку! – кричала девушка с миловидным лицом. Так-то она вообще могла сойти за ангела с такими красивыми чертами и яркими синими глазами, но чрезмерная румяность, распространившаяся на все лицо, да и визгливый голос сильно портили впечатление. – Совсем крыша поехала! Ах, так ты очнулась, негодяйка! А ну вставай!

— Что? Вы это мне?

— Мозги на ветру растеряла?! Пока падала?! Вставай я сказала!

Следом за девушкой в комнату забежала другая молодая девушка, только эта выглядела как... служанка. Ей-богу, иначе никак не назовешь. Темно-синее закрытое платье в пол и поверх белый фартук с кружевной вышивкой по краям, на голове белый чепец.

— Госпожа, не гневайтесь, - чуть не плакала служанка.

Госпожа? Я наконец отвлеклась от бессмысленных криков и всмотрелась в девушку, что вошла первой. Точнее не вошла, а скорее ворвалась, как табун коней. Шуму от нее было столько же. На первый взгляд ее наряд казался простым, но затем я отметила золотые украшения на руках и в ушах, узоры на светлом длинном платье с пышной юбкой были вышиты как будто золотой нитью. Та красиво поблескивала в дневном свете. Темно-рыжие, почти кровавые, волосы истерички были собраны в красивую высокую прическу, а в ней гнездились парочка украшений в виде бабочек и стрекоз с золотыми крыльями.

Тут этот ходячий позапрошлый век подошел ко мне и сдернул с меня одеялко. Самое прекрасное, теплое и уже любимое мной одеялко. Мне это не понравилось, но я пока промолчала. В основном, потому что не понимала, как реагировать на весь этот цирк.

Я реально ощутила себя, как в какой-нибудь постановке. Декорации – есть. Одежда – есть. Сюжет – есть. Только мне его объяснить забыли. Зато игра актеров на высоте – тоже есть. А мне что делать прикажете?

— Ты оглохла?

Судя по горящему взгляду и тяжелому дыханию, либо истеричка сдерживала ко мне сексуальное желание, либо хотела прикончить. Первое я решила сразу отбросить в виду собственной незаинтересованности.

— Прошу прощения, но я не понимаю, что происходит.

— Я тебе объясню, сестрица. Ты сейчас же собираешь вещи и едешь туда, где тебе окажут помощь!

С этими словами девушка резко развернулась и покинула спальню под причитания все той же служанки. Я же похлопала глазами, еще больше запутавшись. С каких это пор у меня есть сестра? Я единственный ребенок в семье, да и то приемыш.

Вспомнив слова девушки про дурку, я поняла, что спокойно умереть во сне мне тут никто не даст, поэтому встала и тоже направилась в коридор. Только по пути заметила, что я в длинной белой сорочке, а коса за спиной была подозрительно длинная. Я вытащила ее вперед и недоуменно осмотрела. Рыжая. Не настолько глубокого цвета, как у истерички, а более теплого оттенка, будто темная медь, местами виднелись более светлые пряди, словно золотой мед обратился лентами.

При этом открытии я остановилась. Подумала. Подумала еще. И опять не поняла, куда себя девать. Что вообще происходит?! Я всегда была худощавой, с маленькой аккуратной грудью, прямоугольным торсом и узкими бедрами, а волосы у меня всегда были обычными – прямые и черные!

А тут уже какая-то магия! Волосы не только другого цвета, но еще и волнятся! Это легко оказалось понять, так как коса была заплетена чуть ниже середины, а не до конца. Ощупав себя, я нашла и все остальное, чего раньше не было: узкую талию и плавный изгиб бедер. Фигура в виде песочных часов, о которой я всегда мечтала... Но сейчас она мне нафиг не сдалась!

Глава 2

Пройдя длинный коридор, я спустилась по лестнице, укрытой красным ковром. Перила представляли собой настоящее произведение искусства – широкая отполированная полоса сверху, а под ней во всю длину раскинулись витые узоры и бутоны цветов. В некоторых даже были вырезаны маленькие бабочки, шмели и птички. Никогда не видела такой искусной работы! В итоге спустилась я не скоро, останавливалась почти на каждой ступеньке и разглядывала ветвистый рисунок. Занятно то, что я нигде не заметила ни пылинки!

Наконец, оказавшись этажом ниже, я пошла на звук знакомых криков. По пути мне то и дело попадались картины в увесистых рамах: грозные пейзажи, уже знакомые мне феи с бородами и голыми задницами, либо незнакомые лица с воротниками средних веков.

Как ни странно, но именно здесь я ощутила себя, как в дурке. На миг ужаснулась. А вдруг я настолько сильно стукнулась головой, что все это мне кажется?! Вдруг я на самом деле иду по больничному коридору, а вижу какой-то незнакомый мне особняк из средних веков?

Тогда кто же истеричка? Медсестра? Или тоже умалишенная? Если второе, то говорить с ней бесполезно...

Наконец я подошла к комнате, двери которой были настежь распахнуты. Знакомый мне визгливый голос продолжал поливать меня грязью, ссылаясь на слабость ума.

Я заглянула внутрь одним глазком, чтобы для начала оценить обстановку. Вдруг эта чокнутая опасна для окружающих?

Оглядеть комнату сразу же мне не удалось, так как прямо у порога я заметила мужчину, стоящего на коленях боком ко входу. Его нос как будто пытался протиснуться в узкое пространство под тяжелым кожаным креслом.

— Ну иди сюда, ну выходи, - увещевал мужчина, выпятив зад. – Я тебя не обижу, обещаю.

Кого он там звал? Змею? Никакая кошка или собака под этим креслом бы не поместилась.

После мужчины я перевела взгляд на истеричку, что ходила кругами по комнате, продолжая изрыгать пламя. На софе у окна сидела женщина. И стоило мне на нее взглянуть, как сразу стало ясно - она тут босс.

Прямая спина, острый, спокойный взор из-под густых ресниц, роскошное платье, сидящее на ней, будто на королеве. В изящной руке она держала маленькую чашку с расписным узором, в другой руке покоилось такое же аккуратное блюдце.

— Солнце мое, перестань надрывать свой дивный голосок, - наконец вставила женщина, когда истеричка немного выдохлась и сделала паузу.

— Вот же идиотка! – вновь вскрикнула красавица с кровавым гнездовищем на голове. – Давно надо было ее куда-нибудь отослать! Матушка, почему вы так спокойны?! Неужели вам плевать на репутацию нашей благородной семьи?

Когда женщина повернула голову к мужчине, я заметила, что глаза у нее точь-в-точь такие же, как у истерички. Правда в ее волосах не было ничего даже отдаленно устрашающего или бурного – лишь цветущая пшеница, на солнце отливающая золотом.

— Лойтер, отойди от кресла, - приказала она мягким голосом, в котором ясно звучала непреклонность.

Я в очередной раз подивилась, насколько хорошо был поставлен весь этот спектакль. Женщина великолепно отыгрывала роль, она будто и правда была...

— Госпожа?

Я вздрогнула и обернулась на робкий голос. Еще одна служанка. Смотрела на меня, пожалуй, с тем же удивлением, что и я на нее.

— Что?

— Вы... желаете войти?

— А... да.

Я выпрямилась и вошла в комнату, пытаясь не сгореть от стыда. Что ж, надо вливаться в роль, верно? Раз уж я госпожа, то и вести себя надо соответственно.

Женщина подняла на меня свои яркие сапфировые глаза, заставив меня вновь прочувствовать силу ее власти здесь. Чашка беззвучно опустилась на блюдце, затем весь набор плавно отправился на столик.

Истеричка, как ни странно, молчала. Голос сорвала наконец? Впрочем, один ее взгляд мог проделать во мне дырку, так что я не решилась обратиться к ней, пока у нее не перестанет из ушей идти пар.

Я приветственно кивнула ее матери и даже слегка присела, поддаваясь атмосфере. Казалось, ничего другого тут и не сделаешь. Не удивлюсь, если этот Лойтер сейчас встанет и поцелует мне ручку.

Но он не встал и вообще не обращал ни на кого внимания, продолжая говорить то ли с полом, то ли с креслом. А я, так уж получилось, остановилась прямо рядом с его оттопыренным задом, поэтому почувствовала себя еще более неловко.

— Ты отдохнула?

Я поежилась от холодности в голосе... матери? Будто ледяной водой окатили. Впрочем, хотя бы это мне было знакомо. От приемной матери я навидалась и не такого, поэтому не дрогнула.

— Отдохнула, матушка. Могу я кое-что спросить? - Женщина кивнула, а я робко коснулась перевязки на голове. – Что именно со мной произошло? Боюсь, я не припомню.

— Ты упала с лестницы и ударилась головой о перила.

Истеричка хмыкнула. Я, к собственному удивлению, тоже. Надо же, упасть с лестницы и так легко отделаться. Повезло, что ничего не сломано. Теперь эти перила нравились мне куда меньше...

— Что ж... – промямлила я, не зная, что сказать.

Долго мне еще поддерживать этот спектакль? Выглядело все так, будто, стоило мне спросить, какого черта происходит, то мне просто скажут, что головой слишком сильно стукнулась.

Тут я вспомнила слова своей новообретенной сестры и оживилась.

— В таком случае, как могла из-за этого пострадать репутация нашей семьи? И почему из-за обычного падения меня надо где-то запирать?

— Потому что упала ты специально, идиотка! – взвизгнула истеричка.

— Ниара, - сдвинула брови мать, - прошу тебя. Очевидно, ты последняя наша надежда. Не позволяй себе такого поведения.

Девушка резко выдохнула и уселась рядом с матерью, продолжая буравить меня яростным взором.

— Да, матушка. Прошу прощения.

— Итак, вернемся к тебе, Велиара.

Я удивленно приподняла брови, поняв, что обращались ко мне.

— М? Я?

Они что, попутали буквы в моем имени? Может, в карте неправильно записали?

— Ты, конечно, - вновь с недовольством отозвалась женщина. – Это вопрос решенный. Прислуга уже собирает твои вещи, так что будь хорошей девочкой и поезжай в больницу господина Дюрé. Там о тебе позаботятся.

Глава 3

Матушка к моим словам не прислушалась. Если можно так сказать. Она, конечно, отреагировала, но не так, как мне хотелось. Мне следовало догадаться, что яблоко от яблони упало недалеко, а потому матушка в тот же день все же отправила меня в местную психушку.

Слуги, что пришли за мной в комнату, помогли одеться и кое-как ответили на мои вопросы, поведали, что у доктора Дюре мне помогут, однако я этим не воодушевилась и засопротивлялась на выходе из дома. Решила еще раз попытаться поговорить с “членами семьи”. Но никто из них не спустился меня проводить, а на крики показался только мистер Лойтер, который ходил по дому и все что-то искал.

Из-за того, что я начала откровенно брыкаться и кусаться, даже слуги перестали меня жалеть. Я мигом заметила, как сочувствие из их глаз пропало, а руки стали активнее пихать меня в карету. Кучер, глядя на все это действо, только качал головой и цыкал. Наконец кто-то из слуг, к моему сожалению, придумал меня связать.

Вот так я и приехала в местную лечебницу. Доктор Дюре ждал меня у входа в свое заведение. Высокое, мощное, выстроенное в величественном готическом стиле с острыми шпилями на башенках по краям здания. Темный камень так единодушно сливался с проблесками светлого известняка, что, казалось, они созданы друг для друга.

— О, какой ужас! – пробасил престарелый доктор, кинувшись ко мне.

Я только и смогла, что сесть и высунуть голову в окошко. Благо, доктор Дюре заметил на мне веревки. Он довольно резво подбежал, хотя я не дала бы ему меньше восьмидесяти. У него было морщинистое лицо, остатки волос прилизаны к черепу и превратились в абсолютное серебро, а блеклые голубые глаза были полны старческой усталости. На нем был белый халат ниже колен, в районе сердца золотыми буквами были вышиты имя и фамилия: Паскаль Дюре.

Открыв дверцу, доктор снова горестно воскликнул:

— О, моя дорогая Вела! Кто посмел с вами такое сотворить?

Я состроила несчастную гримасу и закивала.

— Это все матушка, доктор. Вы можете поговорить с ней? Сказать, что я не умалишенная?

— Ну конечно, конечно! Давайте сначала пройдем в мой кабинет и все обсудим.

Кучер помог ему освободить меня от веревок, затем доктор подставил мне руку, и мне вновь напомнили, что здесь – где бы это ни было – я происходила из знатной семьи, для которой репутация имеет большое значение.

Я выпрямила спину, приподняла подбородок, чтобы не выходить из образа и поскорее покинуть это место. Но пока мы прошли внутрь.

Здесь лечебница представляла собой куда менее впечатляющее зрелище. Пол, стены и потолок грязно-серого цвета, в центре широкая лестница, прикрытая истертым серебристым ковром.

Мы поднялись на несколько этажей вверх и на каждом я слышала разные голоса. Кто-то, видимо из санитаров, призывал к спокойствию, кто-то смеялся или тихонько пел, глядя в окно. Кстати, все окна были закрыты, и я не заметила ручек. И все же воздух тут был странно свежим.

Уже проходя по длинному коридору, я заметила уборщицу с ведром воды и поняла, откуда такая свежесть. Пол под ее мокрой шваброй оставался не только блестящим, но и благоухал чем-то еле уловимым, но явно травяным. В ведре я заметила связанную веточку каких-то растений.

— Не удивляйтесь так, - сказал доктор, заметив мой заинтересованный взгляд. – Знаю, метод устаревший. Сейчас-то все используют духовую воду, но Альберта у нас старой закалки. Собирает все нужное у себя на заднем дворе и пользуется свежими травами.

Духовая вода? Это что, духи? Но с каких пор ими мыли полы? Мой воображаемый бред уже начал выходить за какие-то рамки.

— А что за травы? – поинтересовалась вежливо, вместо того чтобы вывалить на старика груду вопросов.

— Ну как же. Áничка, вельвéза и все такое. Для чистоты и приятного свежего аромата.

Мы миновали уборщицу Альберту и вошли в кабинет доктора. Однако тут мы почему-то не задержались. Доктор Дюре провел меня мимо вполне обычных стола и кресел и открыл вторую дверь. Тут тоже был кабинет, но размах был совсем иной.

Большое окно с тяжелыми шторами, солнечные лучи, словно ракеты, залетали внутрь и взрывались яркими всплесками на хрустальных статуэтках и стеклах книжного шкафа. В углу журчал каменный фонтанчик на высокой подставке. В других углах благоухали в горшках высокие деревца с пышной листвой. Доктор усадил меня в удобное кресло перед изящным столиком с изогнутыми ножками, потом дернул за шнурок у стены и сел рядом со мной. Сразу появилось ощущение, будто тут к нему не на прием приходили, а в гости, по-дружески поболтать.

Тут открылась дверка, которую я сначала не заметила. Показалась молодая девушка в белом переднике, которой доктор приказал принести чай.

— Итак, Велушка. Рассказывайте. Что у вас стряслось?

— Ох... Даже не знаю, как вам все объяснить.

— Понимаю. – Он участливо похлопал меня по руке. – Я очень удивился, когда ночью получил письмо от вашей матушки. Леди Áтеллин была весьма настойчива в своем желании положить вас в мою клинику, причем немедленно, прямо с утра. Что же такого у вас ночью стряслось? Я вижу у вас рана на голове.

— Да, но она почти не болит. Только иногда стреляет, думаю из-за того, что я много двигаюсь.

Я замолчала, так как дверь открылась и явилась прислуга. Она поставила на столик поднос и выставила фарфоровый чайник и две чашки с блюдцами и маленькими ложечками. Салфетки, сахарница. Все это было проделано быстро, четко и очень аккуратно. Через полминуты служанка уже удалилась. Пауза оказалась слишком недолговечной, чтобы я успела придумать, что говорить дальше.

— Вижу, вам не по себе, - пришел на помощь доктор. – Если позволите, могу я осмотреть рану? На всякий случай.

Я кивнула и позволила ему развязать бинт. Удивительно, но даже дышать как-то стало полегче. Доктор взял меня за подбородок и покрутил мою голову в лучах солнца.

— Что-то серьезное? – напряглась я.

Хотя чего напрягаться? Тело, очевидно, не мое...

Глава 4

Когда доктор вернулся, лицо его было более озабоченным.

— Велушка, там за вами приехали. Ничего не понимаю. Сначала просили вас тут устроить, а теперь приказывают немедля вернуть домой.

Я подскочила на одних эмоциях. Все же дома у меня будет больше свободы, чем здесь, да и там я всегда смогла бы проявить характер и отказаться отвечать на вопросы. На принудительном лечении такая тактика могла привести к непредсказуемым последствиям.

— Вот же матушка, - всплеснула я руками. – Как часто у нее меняется настроение!

— Ну, коляску за вами прислала не матушка, а ваша тетя.

— Оу.

Здрасте. У меня тут еще и тетя нашлась. Ладно, будем разбираться по ходу.

— Что ж, я наверняка должна подчиниться ее желанию. Спасибо, что уделили мне время, доктор.

— Что вы, моя дорогая, я всегда счастлив! – Доктор Дюре поцеловал мне ладошку сухими узкими губами, и я еще больше прониклась к нему теплом. Обманывать его было как-то даже стыдно, вот и еще одна причина, чтобы поскорее убраться отсюда. – Помните, что я навсегда ваш друг. Особенно теперь, когда вашей бабушки не стало. – Голос его затих и сделался печальным. – Такая утрата. Но я пообещал ей присматривать за вами и вашим дядюшкой, и намерен сдержать слово. Поэтому, Велушка, если вам будет нужна моя помощь – обязательно обращайтесь!

Она была мне нужна. Даже очень. Но как бы он не решил, что помогает мне, делая меня своей пациенткой.

Все же я не решилась рассказать ему о своей настоящей личности. Села в открытую, но не менее роскошную, коляску, благо, уже без веревок, и укатила подальше от лечебницы.

Кучер на мой вопрос сообщил, что вез меня в родовое поместье за городом. Но особняк, из которого меня увозили, явно был в черте города. Сколько же у этой семьи домов? А еще мне теперь было интересно увидеть этих тетю и дядю, которых упомянул доктор.

Учитывая, что меня даже определить в психушку не успели, можно было предположить, что тетя подсуетилась специально. Возможно, меня она поддерживала, а сестру нет? И почему это доктору Дюре надо было присматривать за мной и моим дядей? Эх, одни вопросы.

Я решила перестать мучать себя ими, откинулась на мягкую кожаную спинку и приподняла лицо, закрыв глаза. Голова немного побаливала, но теплый ветер принес облегчение. Наконец обратив внимание на городской шум, я открыла глаза и выпрямилась, решив осмотреться.

На современный город явно не тянуло. Дома в три-четыре этажа, большинство из светлого камня: серого, бежевого или белого. Некоторые здания были вытянуты почти на всю длину улиц, к слову, устланных брусчаткой, по которой звонко цокали копыта лошадей. Кареты, экипажи и грубые деревянные повозки забавно покачивались, как и люди в них. Да как и я сама.

Леди расхаживали в длинных платьях с короткими рукавами и шляпках на высоких прическах, кто-то прикрывался от жаркого солнца зонтиками. Там-сям пробегали стайками ребятишки в просторных потрепанных одежонках, они громко кричали и смеялись, иногда дергая дам за юбки и уносясь со скоростью ветра, пока не получили зонтиком или веером по голове. Мужчины выглядели более расторопными, все в делах. Светлые сорочки, на ком-то поверх еще и приталенный жилет или короткий камзол. Господа тоже щеголяли в шляпах и вежливо трогали их края, случайно сталкиваясь с дамами или улыбаясь тем из них, кого знали.

Обстановка для меня была крайне непривычная, но почему-то очаровательная. Я наслаждалась хорошей погодой, передышкой от разговоров и наблюдением за простыми прохожими.

За поворотами виднелись длинные аллеи, усаженные деревьями или высоким кустарником, еще мы проехали небольшой парк, видневшийся за коваными воротами, меж которыми сновали люди, в основном парочки. В парке я успела заметить высокую статую мужчины с книгой в руке и яркие ряды цветов: розы, тюльпаны, петунии, ирисы и бегонии. У ворот стояли крытые разноцветными полотнами палатки с фруктами, мороженым и леденцами. Увидев у одной девушки в стеклянном стаканчике два шарика ванильного, я ощутила, как сжался желудок.

Как же давно я не баловала себя мороженым. А ведь в детстве я его обожала. Как сейчас помнила – приходилось привирать матери или отцу, что проходили сборы в школе и тогда родители мне выдавали несколько монет. Это и были мои карманные. Я сразу бежала, как и другие дети, тратить их на сладости и чаще всего – на мороженое. Тогда я не задумывалась о том, чтобы что-то отложить на будущее. Ведь кто в детстве может предположить, что жизнь его сложится не самым удачным образом и лучше подготовиться заранее?

Вскоре наша коляска миновала черту города, и мы выехали на широкую утоптанную дорогу. По обе стороны тянулись луга, там и здесь еще попадались дома с заборчиками – кто-то разбил сад, кто-то огород, а у кого-то дети громко играли на деревянной площадке.

Потом мы проехали небольшой лесок, свернули налево и коляска поехала как-то более плавно. Теперь над нами возвышались высокие деревья, между листьями упрямо пробивался свет, спадая на дорогу пыльными золотистыми лучами. Пахло свежескошенной травой, пару раз мимо пролетали жучки и комары.

Полоса деревьев закончилась более широкой дорогой, которая разветвлялась и уходила вглубь явно зажиточного поселка. Тут стояли более величественные дома, из камня или дерева, с большими блестящими окнами, все с подъездной дорожкой и большим личным садом или лужайкой. К кому-то можно было заглянуть сквозь ворота, а кто-то делал их и забор сплошными, но их металл блестел на солнце не менее важно и богато.

Родовое гнездо Велиары оказалось в центре поселка. Только мы миновали круговой разворот, слегка изменили направление и вот уже въехали в открытые железные ворота, в центре которых я заметила что-то вроде герба: изображение раскрытого бутона лилии.

Дорога несла коляску к трехэтажному дому цвета сливок в стиле барокко. Светлые стены и темно-синяя, почти серая, черепичная крыша. Перед входной группой с высокими колоннами журчал каменный фонтан со статуей полуобнаженной девы с протянутыми к небу руками.

Глава 5

Малая гостиная оказалась для моей впечатлительной персоны никакой не малой, да и такой же роскошной, как и те коридоры и комнаты, которые я успела рассмотреть, пока, очевидно, дворецкий, вел меня по особняку. Потолок в этой гостиной был выложен ромбовидными зеркалами, на стенах между высокими в пол окнами красовались картины в позолоченных старинных рамах. Мебель была мелкой: маленькие полукруглые диванчики, пушистые пуфики и кожаные кресла стояли то тут, то там, словно это место было предназначено для большого количества людей, разбитых на группки.

Я так поняла, что малая гостиная находилась в задней части дома. За окнами зеленела широкая лужайка, вдоль которой пестрели клумбы цветов. Их кое-где прикрывали тенями деревья с изумрудной листвой, тем не менее жутко испоганенной ножницами садовников. Листва утратила свою естественную первозданную красоту и превратилась в ряды геометрических фигур.

Быстро оглядевшись, я нашла глазами знакомых мне мать и сестру. Ну и этого Лойтера. Здесь он уже ничего и никого не искал, сидел себе спокойно в кресле и играл в шахматы сам с собой. Только теперь я смогла его нормально рассмотреть. Короткая копна рыжих кудрей в полном беспорядке, приятное, но очень худое бледное лицо, на котором в свете солнца ясно выделялась россыпь веснушек. Одежда Лойтера выглядела потрепанной и мятой, но его это явно ничуть не заботило.

Я удивилась, отметив, что мать и дочь не сидели вместе. Моя якобы матушка сидела на диванчике и снова пила что-то из маленькой чашечки.

Компанию ей составляла такая же молодая и красивая женщина. Распущенные волосы, с прихваченными лишь немного передними локонами, были чуть более темными, цвета дикого меда. Спокойные голубые глаза, пухлые вишневые губы и еле заметная на них улыбка. В отличие от моей матушки эта женщина не сидела так царственно. Она явно была расслаблена - закинула одну руку на спинку диванчика, а второй слегка покачивала бокал с красным вином.

Моя же сестрица – как ее там звали? Тиара? Киара? Гитара? – стояла у окна рядом с каким-то мужчиной. Я разглядела лишь его спину, но, очевидно, это тоже какой-то родственник. Хотя причесоном он явно отличался от всех присутствующих. Его прямые локоны, спадающие чуть ниже плеч, были не только черны, как беззвездная ночь, но и явно нуждались в расческе.

Тут, будто в ответ на мою мысль, мужчина поднял руку и почесал затылок, из-за чего еще несколько прядей выбились из кое-какого общего строя.

Тиара-Киара-Гитара вдруг громко рассмеялась и посмотрела на собеседника... не по-братски. Точнее, по-сестрински... Да черт с ним! В общем, теперь я была уверена, что либо она извращенка, либо этот парень никакой нам не родственник. Неожиданно стало интересно, как выглядел тот, кто способен вытянуть из этой истерички такой радостный смех.

— Все собрались?

Я вздрогнула и пропустила вперед высокого седеющего мужчину с кожаной папкой в руках. Все посмотрели в нашу сторону, и я неожиданно смутилась, боясь взглянуть на родственников.

— Вела! Как вы себя чувствуете?

Я вновь чуть не подскочила от неожиданности. Собеседник Киары-Фанфары развернулся и стремительно зашагал в мою сторону. Он был молод, пожалуй, лет двадцати-двадцати трех, высок и статен. Узкое лицо, небольшой прямой нос, пухлые губы и большие сияющие бирюзой глаза. Он был смазливо красив, а потом еще и широко улыбнулся, что заставило меня невольно улыбнуться в ответ.

— Я слышал о вашей ране. О, какой кошмар!

Стоило ему поближе взглянуть на мой синяк и царапину на лбу, как улыбка пропала. Он смотрел так, словно я была щенком, которого переехали. Нежные, явно аристократические, руки взяли мое лицо, кончики пальцев аккуратно прошлись по вискам, словно он боялся случайно причинить мне больше боли.

— Почему же вам не сделали перевязку? Надо срочно позвать доктора!

— Не нужно, - сказала тихо, не зная, куда себя девать от удивления, стыда и неловкости. Я буквально ощущала любопытные взгляды родственников. А самый колючий был сестринский, который я успела углядеть за плечом парня. – Мне уже оказали нужную помощь, я в полном порядке.

— Вот как? Прошу, скажите сразу, если вам станет дурно. Обещаете?

— Обещаю.

Юрист рядом с нами неловко прочистил горло.

— Господин Мáдри, я очень рад вас тут видеть. Однако вы не являетесь частью этой семьи, а у нас здесь... деликатное дело, понимаете?

— Что за вздор? – звонко возмутилась Тиара-Стеклотара. – Всем известно, что мы с Áреном вскоре обручимся, а значит он станет частью нашей семьи. Прошу, не тратьте наше время еще больше, мистер Линдон.

— И все же, пока этого не произошло...

— Мистер Линдон. – Когда заговорила матушка, все разом притихли. Все, кроме ее недавней собеседницы. Та усмехнулась еще больше и даже закатила глаза, отпив из бокала. – Не спорьте с моей дочерью и приступайте к своим обязанностям. Мы тут все занятые люди. Прошу вас.

Она указала на высокий комод, придвинутый к стене. На нем стояли только пара подсвечников с длинными свечами и высокая расписная ваза.

Однако мистер Линдон не пожелал отступить.

— Леди Ателлин, у меня есть строгие инструкции, которым я обязан следовать. Завещание должны услышать лишь члены семьи покойной.

Клара-Гитара только раскрыла рот, тоже не желая уступать, как за всех все закончил сам Арен Мадри.

— Все хорошо, солнышко. Я не хочу мешать. Прошу прощения, мистер Линдон, я уже ухожу. – Он снова посмотрел на Тиару-Сигару. – Буду ждать тебя в столовой, пончик.

Сестрица с явным удовольствием зарделась и кивнула. Но взглянув на юриста, вновь недовольно поджала губки и принялась яростно обмахиваться веером.

Мистер Линдон подошел к комоду и уложил на него папку. Мне пришлось пройти вперед, чтобы смотреть на него спереди. Решив, что самое безопасное место рядом с Лойтером, который уже вернулся к партии шахмат, встала у его столика. Как и думала, он даже голову не поднял.

Глава 6

— Да и не самый действенный, - признала я, садясь рядом с тетей.

Она мне улыбнулась. Потом наклонилась вперед и внимательно изучила рану на лбу.

— Ничего, через недельку уже ничего не останется. Разве что еле заметный шрам. Но тебе ведь не в новинку их получать. Я удивилась, когда мне доложили, как ты сопротивлялась поездке в больницу доктора Дюре. Раньше я не замечала за тобой твердости характера. Что же изменилось? Неужели ты так сильно хотела услышать завещание?

— Да я вообще о нем не помнила, - пожала плечами. – Мне просто не понравилось, что меня без разговоров и моего желания собираются куда-то отправить.

— Согласна, это просто ужасно. Но ты давно могла переехать в особняк на Луговой. Я же предлагала. Эй, Лойтер. – Дядя, к моему удивлению, отреагировал и обернулся. – Попроси принести мне еще вина, пожалуйста.

— Еще только утро, Леаль. Это какой бокал? Третий?

— Второй. Пусть третий будет последним, договорились?

— Нет уж.

И все же Лойтер встал и дернул за шнурок. Тут же явилась служанка, у которой дядя попросил чашку крепкого кофе. Я невольно покосилась на Леаль, но не заметила даже легких признаков опьянения. Да и раздраженной из-за своеволия брата она не выглядела. Только досадливо цыкнула и снова посмотрела на меня.

— О чем это мы? Ах да, ты все не желала переезжать. Подозреваю, что Лавина не отпускала тебя, не желая спускать с тебя глаз. – Леаль снова довольно рассмеялась. – Как была бы она счастлива, будь ты младшей, а не старшей дочерью. Но вышло, как вышло. Хотя, думаю даже в том случае мама переписала бы ферму именно на тебя. Заметила, что сначала она написала о Ниаре, а уж потом о тебе? Явно хотела дать Лавине помучиться чуть дольше и в конце гарантированно разочаровать.

Я ответно усмехнулась, не зная, что ответить. Мне было непонятно желание Лавины и Ниары заполучить какую-то ферму, да и по словам тетушки выходило, что Вела была какая-то бесхребетная.

Что, если я своим поведением как-то себя выдам? Пока я не буду убеждена, что это все не сон и не бред, лучше быть аккуратной и не вызывать подозрительных мыслей.

— Так когда ты собираешься осмотреть свои новые владения?

— Ох, даже не знаю, - замешкалась я. – А это далеко?

Леаль непонятливо моргнула, а я осознала, что допустила оплошность. Как же сложно! Надо не только за поведением следить, но и за словами! Но, возможно, я смогу отделаться последствиями травмы?

Вскинув руку ко лбу, демонстративно поморщилась.

— Глупый вопрос, да? Кажется, я все утро витаю в облаках. Похоже, я ударилась сильнее, чем думала...

— Вот бедняжка, - тут же прониклась тетя. – Если хочешь, я съезжу с тобой.

— Это было бы чудесно. Спасибо, тетушка.

— Возьмем с собой Лойтера?

— Конечно, почему нет?

— Отлично. Но ты должна понимать, Вела. Ты уже не ребенок, тебе девятнадцать. Твоя мать не имеет права определять тебя в какие-либо заведения без твоего согласия. Прежде чем отправлять тебя к доктору Дюре, твое невменяемое состояние следовало подтвердить докторам, поэтому с этого дня будь осторожна и начни уже подавать голос. Поняла меня?

О, с этим я точно справлюсь.

— Да, тетя. Кстати, спасибо, что вытащила меня сегодня.

— Только ради мамы, Вела. Я же знала, что ферму получишь именно ты. – Тут Леаль откинулась на спинку и громко вздохнула. – Ты знаешь, я не люблю нервничать и лезть в чужие дела, так что отныне постарайся справляться сама.

— Нервничать, - фыркнул Лойтер, не отрывая глаз от новой партии. – Ты просто лентяйка. Если бы не завещание, ты бы и рукой не пошевелила.

— Но я же пошевелила! К тому же, как можно было пропустить такое зрелище? – Леаль усмехнулась. – Ты видел ее лицо? А Ниара? Как же они похожи! Сюда стоило приехать только, чтобы увидеть, как они раскраснелись от злости.

Я тоже выдавила улыбку, но уже поняла, что тетя вовсе не была на моей стороне. Она просто против своей сестры. Вызволение из лечебницы и мой приезд сюда – это лишь ход, чтобы позлить соперницу.

Что ж, значит следовало уяснить сразу. Ни на кого, кроме себя самой, я здесь полагаться не могла.

***

Как я и думала, рассчитывать на родственничков не приходилось. Леаль упорхнула сразу же, как мы покинули дом. Как раз подошел посыльный, который передал тетушке записку от ее подружки. Так что Леаль уехала тусить. Дядюшка продержался чуть дольше, мы даже успели дойти до экипажа, но потом что-то случилось, он крикнул нечто вроде «Эли, я здесь!» и умчался со скоростью ветра.

Пришлось занять экипаж в гордом одиночестве. Кучер спросил, куда везти, но определилась я не сразу. Раз уж теперь я оказалась предоставлена самой себе, то подумывала вернуться в особняк, где утром проснулась. Если я правильно поняла, то это и был дом на Центральной. Если Вела жила там, то и вещи ее должны быть там. Возможно, я бы смогла найти что-то... не знаю, связанное со мной? Или... с магией?

Уф. Я поймала себя на мысли, что во всем этом водовороте событий мысли о магии показались уже не такими странными. Но если вдруг я каким-то образом оказалась попаданкой, то это и должно было произойти неким сверхъестественным способом, верно? В общем, надо проверить все версии, прежде чем идти на крайние меры...

Так я задала кучеру направление. Но только он поднял руки с вожжами, как из дома выбежал Арен, запрыгнул в коляску рядом со мной, толкнув меня плечом, и приказал выезжать немедленно.

Кучер подчинился, нас откинуло назад, но Арен придержал меня и широко улыбнулся. Затем он вдруг напрягся, резко убрал руку и перескочил на противоположное сидение.

— Прошу прощения, Вела. Я вовсе не хотел оскорбить вас, просто думал помочь.

До меня дошло не сразу. А потом как поняла! Наверное, надо было взять высокомерный тон и указать ему на его место за распускание рук, но он ведь и правда помочь хотел, да и сил актерствовать у меня не было. Точнее, я не хотела их тратить, опасаясь скоро вновь встретиться с матушкой и сестрой. Кстати, о последней.

Глава 7

Следующее утро как-то сразу не задалось.

Во-первых, я очнулась не в больнице и не в своей родной постели с матрасом из Икеи. Я все еще была Велиарой. А во-вторых, проснулась я с головной болью, еще и тронула этот синичище на лбу и тут же сильнее стрельнуло. На мой стон даже служанка прибежала.

Увидев, что я уже не сплю, она пожелала доброго утра и резко раскрыла шторы. Свет ударил по глазам, и я чуть не зарычала на девушку, желая выместить на ком-нибудь свою боль и недовольство. В итоге просто спряталась под одеялком, наслаждаясь слабым запахом трав, что шел от перины.

— Госпожа, скоро завтрак будет готов. Подать сюда или в столовую?

— Сюда, - ответила, не задумываясь.

Вчера я перерыла всю спальню Велы, но так и не нашла чего-нибудь интересного или мистического. В шкафу висела одежда, на полочках несколько пар туфель (кстати все вещи были простыми и однотонных оттенков). В тумбочках нашла пару альбомов с зарисовками, вполне себе красивыми, у Велы явно был талант. Потом я пошарила в шкафчиках зеркального столика, но и там нашла лишь принадлежности для волос, письма и рисования. На подоконнике высилась стопочка желтоватых чистых листов, очевидно, для писем.

Тогда я пошла осматривать остальные комнаты и обошла весь дом снизу доверху. Больше никаких следов пребывания Велы не обнаружилось. Зато я отметила, что спальня Ниары была раза в два больше моей. Точнее, Велы.

Ну и так было понятно, кто здесь любимая доча.

После я заперлась у себя и просила подать еду туда же, не желая лишний раз встречаться с Лавиной или Ниарой. У меня у самой была куча вопросов, отвечать на их возможные выпады не хотелось.

И вот новый день. Настроение отвратительное, голова болела, да и вообще тело ощущалось странно, как только я вспоминала, что оно не мое.

Когда служанка ушла за завтраком, я села за зеркальный столик и всмотрелась в свое новое лицо.

Мысли были все те же. А что? А если? А как? А почему? Зачем?!

В чужих синих глазах появилась влага, слезы скатились по щекам, и я полностью их прочувствовала. Нет, это не было тело какой-то Велиары. Оно было мое. И не мое одновременно. Ведь я такая всего второй день.

Уже даже плевать, как это стало возможным. Я просто хотела вернуться в знакомую реальность, в тот мир, где я знала, как и что устроено, где я ориентировалась без проблем, где каждый шаг, поступок или слово не вызывало в голове кучу вопросов и опасений. Да в моем родном двадцать первом веке вообще никому до меня дела не было. Как же я этого не ценила раньше?..

Там я была свободна и отвечала только за себя. А здесь? Я боялась даже из комнаты выйти. Что мне говорить? Наверное, надо было с самого начала изображать полную амнезию. Если начать актерствовать сегодня, то это уже будет выглядеть подозрительно - тогда у Лавины будет даже больше оснований поместить меня в лечебное заведение.

С другой стороны... Хотела ли я вообще притворяться? Нет. Не хотела. Но куда деваться? Не выбрасываться же в окно! Это, может, и решило бы все мои проблемы, но... страшно же. А если будет больно? А что будет дальше? Теперь я даже переживала, не забросит ли меня еще в какой-нибудь мир? Тут хотя бы схожесть с моей родной Землей была.

Мелькали мыслишки, что я перенеслась не по мирам, а во времени, но о таком городе, как Кердин я никогда не слышала, как и таких трав, как аничка или вельвеза не знала. Да и что-то инстинктивно подсказывало - здесь все чужое. Точнее - я здесь чужая.

Решив, что окно – это не вариант, я вытерла слезы. Рассмотрела себя получше, пытаясь привыкнуть к новому облику.

Эта Велиара и правда была довольно привлекательна. Приятное лицо: маленький носик под высоким лбом и аккуратными темными дугами бровей, красивый изгиб рта, небольшой подбородок с милой ямочкой. Глаза были самой выдающейся частью. Большие, с пышными темными ресницами, под которыми будто и правда переливались драгоценные камни вроде бриллианта или сапфира. В глубокой синеве, еле заметные в тени, но на свету ярко поблескивали серебристые искорки.

Под закрытой до горла ночной сорочкой узкие плечи, тяжелая грудь и плоский мягкий животик. Ноги у Велы были прямыми и стройными, а вот задок, пусть и смотрелся аккуратно и даже аппетитно, но я отметила довольно заметный изгиб, который обычно и привлекал парней, стоило девушке надеть облегающие джинсы.

И правда песочные часы. Мне бы следовало порадоваться. Я частенько завидовала девушкам с такой фигурой, даже ходила в зал, чтобы добиться того же, но в итоге сдалась, поняв, что против генетики не всегда попрешь. Здесь же я получила, что желала. Да еще и наследство привалило. Хотя я не знала, в каком ферма состоянии, сложилось впечатление, что она должна быть преуспевающей, раз уж Ниара так разозлилась, не получив ее.

Я посмотрела себе в глаза и сказала:

— Могло быть и хуже. Я могла очутиться в каком-нибудь поле и быть съеденной пролетающим мимо драконом. Так что все очень даже ничего.

Но мне снова захотелось плакать. Это все не мое! Как же я хотела домой! К своей отстойной работе, к съемной квартирке, которую любила, пусть она и была похожа на клоповник, но зато – большая редкость! – хозяйка оказалась милейшей женщиной. Вот бы вернуться и к девочкам, перед которыми надо было извиниться за грубость!

Чертова... Чертов... Блин, я даже не знала, на кого мне из-за всего этого ругаться!

В дверь постучались. Я стерла новую порцию слез и разрешила войти. Это была та же служанка.

— Госпожа, ваша матушка просит позавтракать вместе. – По тому, как девушка вдруг зажалась, я поняла, что это была не просьба, а приказ. – Вы спуститесь?

— Да. Передай, пожалуйста, что я скоро буду.

Девушка моментально расслабилась. Она подошла к кровати и достала из-под нее ночной горшок. Поняв, что он пуст, она подняла на меня глаза.

— Мне нужно еще немного времени, - ответила, пытаясь скрыть смущение.

— Хорошо, - спокойно отозвалась служанка. – Потом вам помочь одеться?

Глава 8

Завещанная мне ферма оказалась дальше, чем я думала. Прошло около получаса, пока я сидела в качающемся экипаже, рассматривала то спину кучера, то тянущиеся мимо цветущие поля и деревья. Все это время голова раскалывалась из-за тревожных мыслей, а живот крутило от голода.

Я так и не успела позавтракать. Стоило вернуться в свою комнату, как ко мне пожаловала матушка. И на этот раз она не была так сдержана и величественна. Я не успела и рта раскрыть, как она подошла и влепила мне звонкую пощечину.

У меня аж рука дернулась ответить тем же, но я, благо, сдержалась. Не хватало еще драку закатить, там уж до клиники осталось бы пару шагов.

В итоге я отошла, чтобы больше она не смогла меня коснуться, и позорно расплакалась. Тут даже притворяться не пришлось. Ладонь леди Ателлин оказалась жесткой, да и кольца на пальцах прибавили весу. Глаза самовольно прослезились, вот я и решила снова влиться в образ Велы.

Но долго это не продолжилось. Маменька меня ничуть не пожалела. Сначала что-то неразборчиво шипела от гнева, а потом немного взяла себя в руки и приказала немедленно спуститься, извиниться перед сестрой за грубость и подписать документ.

Тут у меня глаза моментально высохли. Я выпрямилась и твердо отказалась, попросив оставить меня одну.

— Ты точно из ума выжила, - процедила матушка. – Ты чего вдруг такая смелая? Хочешь все-таки к доктору Дюре попасть? Это я тебе устрою! А ну живо...

— Вы не имеете права. Я совершеннолетняя и никуда не поеду, если не захочу.

— Ах вот как. Ты у нас взрослая. Вспомнила вдруг? Ну раз ты такая самостоятельная и теперь сама за себя отвечаешь, то собирай-ка вещи, Велиара. Поживи одна, раз ты теперь взрослая!

Этого я не ожидала. Однако ей не удалось совсем уж выбить меня из колеи. Неожиданно, конечно, - и я опять не могла спокойно поесть! – но я помнила, что у меня оставалось приглашение тети и та самая ферма от бабушки.

Решив напоследок сыграть на нервах матери, я сообщила, что поеду именно на ферму, а не в дом на Луговой улице. Леди Ателлин совершенно невоспитанно обругала меня и выбежала, хлопнув дверью.

Я же тогда сразу направилась в ванную, чтобы проверить щеку. Острая боль уже прошла, но вскоре я поняла, почему там все еще щипало. Кольца матушки оставили свой след в виде двух коротких царапин, что слегка кровили.

Я умылась, обнаружив, что руки подрагивали от волнения. Я не собиралась съезжать так быстро, да еще в такой обстановке. Как-то все некрасиво и резко получилось. Извиняться я, конечно, не собиралась, но, возможно, если поговорить с Ниарой... Хотя нет. Вряд ли я бы получила от нее нечто иное. Скорее всего она бы разукрасила мне вторую часть лица.

Собравшись с духом, я вышла в спальню, решив поискать какую-нибудь сумку, куда можно собрать вещи, но вдруг в комнату ворвались несколько слуг. Они слегка неловко извинились передо мной, а потом, не слушая протестов, взяли под руки и потащили к выходу.

— Да постойте вы! Дайте хоть вещи взять!

Уф. Аж вспоминать стыдно. Страх, гнев и чувство неловкости перед людьми, которые наверняка вновь сочли меня чокнутой, перемешались тогда и вырывали из меня такие высокие ноты, что даже моим ушам было не по себе. А уж как я извивалась... Ну точно змея. Только неуклюжая.

В общем, прохожим и соседям уже второй раз повезло наблюдать некрасивую сцену перед особняком семейства Ателлин. Меня пихнули в экипаж, тронулись кони... и вот я здесь.

Погода замечательная, птички поют. А меня бросает то в слезы, то в смех. Вот теперь накатила апатия.

Ближе к концу дороги я окончательно успокоилась. Плевать, кто и что обо мне подумал. К тому же, я ведь уже решила, что рассчитывать тут ни на кого не буду.

Вот так я выпрямилась, вдохнула полной грудью и впервые обратилась к кучеру твердым голосом.

— Далеко нам еще ехать?

— Уже приехали, госпожа.

Он указал рукой, и я тут же заметила впереди кривой столбик с табличкой. Буквами было вырезано: «Маленькое счастье».

Какое милое название. Приободрившись, я невольно ощутила острое любопытство. Что же это за ферма такая, о которой мечтала Ниара? Мне представлялось нечто просторное и в то же время уютное: зеленые луга с пасущимися пятнистыми коровами, курятник, где летали бы перья, а под несушками грелись бы яйца, хорошо бы еще колодец с прозрачной ледяной водой...

Когда экипаж свернул, я даже привстала от нетерпения.

Перед нами и правда простирались ковры изумрудных полей. Посреди этого зеленого океана стоял небольшой двухэтажный домик с треугольной крышей. С виду он был крепким. Деревянный, с массивными ставнями и маленьким крыльцом, из-под которого пробивались сорняки.

Слева поодаль стоял большой высокий сарай с приоткрытыми воротами. А справа пасся небольшой табун лошадей. Никакого тебе загона или забора. Нет. Они свободно ходили по лужайке и, опустив головы, мирно щипали траву.

Что ж, на первый взгляд все было не так уж плохо. Однако и не очень хорошо. Во-первых, где же колодец? Где брать воду? Никакой речки я пока не видела. Во-вторых, куда подевался курятник? Как же курочки? Я ведь уже представила, как все-таки позавтракаю яичницей! А коровы? Где они? Я бы выпила сейчас молока...

Но самое главное – где люди? Работники?

Экипаж приблизился к домику как раз когда я снова взглянула на табун. Лошади тоже подняли головы, чтобы посмотреть, кто там к ним приехал. И тут я заметила, что это вовсе не лошади...

— Единороги! – воскликнула то ли в ужасе, то ли в восхищении.

Кучер подскочил, потом кинул на меня недовольный взгляд и потер грудь.

— Конечно, единороги, госпожа. Вы что, не знали, что у вашей бабушки единороговая ферма?

Я все еще находилась под впечатлением, поэтому не ответила. А потом замерла - опять же, то ли от страха, то ли от радости, - когда увидела, как несколько мифических животных направились в нашу сторону.

Глава 9

Помню в детстве меня вместе с классом возили за город на конюшню. Тогда маленькой мне кони казались страшными гигантами, я шугалась их больших голов с острыми, словно враждебными, ушами и темными умными глазами. Та поездка запомнилась мне надолго. Сначала я вспоминала ее с тревогой, а потом стала взрослее и начала жалеть, что не нашла в себе храбрости познакомиться с этими удивительными животными поближе.

Позже мне стало уже не до лошадей. Заваленные экзамены, взятка, которой мама пыталась вписать-таки мое имя в список абитуриентов, но безуспешно, бесконечные поиски работы и ругань с родителями, которые больше не желали содержать приемную дочь, доставившую им столько переживаний.

Во всей этой кутерьме мои мечты и желания незаметно провалились в какой-то темный колодец, вырытый в моей душе. Все светлое, о чем я когда-то фантазировала, оказалось закопано мной самой, я затолкала свои мечты настолько глубоко, что даже не смела о них вспоминать.

И сейчас, когда белоснежный единорог медленно приблизился, ткнулся в мою раненую щеку теплой мордой и будто успокаивающе фыркнул, я неожиданно для самой себя расплакалась.

— Ну что вы, госпожа? – заволновался кучер. – Неужто испугались?

— Нет.

Я усмехнулась, погладив животное по носу. Серебристый рог был острым, но единорог словно понимал это и слегка повернул голову, чтобы случайно меня не поранить.

Уже вовсю улыбаясь, я обняла его за шею, ощутив себя маленькой девочкой, которой всегда хотелось оказаться в этом моменте. Жаль, что раньше я страшилась и потеряла столько времени... Но теперь я могла наверстать упущенное. Собственно, выбора у меня и не было.

Вытерев остатки слез, я спрыгнула на землю и, совсем позабыв про кучера, подошла и поглаживаниями поздоровалась с остальными несколькими особями, что приветствовали меня. Вытянутые носы обнюхивали мои руки и волосы, толстые мягкие губы аккуратно цепляли юбку платья. Меня окружил теплый запах сена и мускуса.

— Если хотите я сегодня подвезу ваши вещи, - сказал кучер немного сконфуженно. Очевидно, он понимал, что произошло дома.

— Я была бы вам очень благодарна. Но сомневаюсь, что Ниара или матушка соберут для меня сумку.

— Так я попрошу Лидию. Моя дочурка ведь прислуживает младшей леди Ателлин. Она соберет для вас самое необходимое, а я привезу.

Я поблагодарила мужчину, после чего он тронул поля своей шляпы и укатил обратно в Кердин. Я же еще какое-то время побыла с единорогами, давая им со мной свыкнуться. Пару раз они задели меня кончиками рогов и оставили небольшие надрезы на платье, но я только рукой махнула. Здесь не город. Тут на меня некому смотреть, тыкать пальцем и осуждать за неправильное поведение.

Правда, все еще напрягало полное отсутствие работников, но, возможно, у них выходной? Ведь хозяйка недавно погибла. По такому случаю наверняка можно позволить себе пару дней отдыха.

Окончательно ободрившись, я решила обследовать домик. Внутри было очень душно, поэтому я сразу открыла окна и распахнула тяжелые створки.

Весь первый этаж был предоставлен маленькой кухоньке с угловым камином, довольно большим квадратным столом и тремя тяжелыми стульями. Все деревянное, кроме посуды. В настенных шкафчиках со скрипучими петлями пылились глиняные тарелки и чашки. Чугунная сковорода и несколько кастрюлек стояли такой же пыльной горкой у камина.

В другой части комнаты начиналась узкая лестница. Поднявшись, я обнаружила всего одну комнатку с двуспальной кроватью. Точнее, только ее деревянный остов. Не было ни перины, ни подушек, ни, конечно, постельного белья. Под окном стоял комод. Я туда заглянула, но ящики оказались полны только пыли, как и вещевой шкаф в углу.

Обратно на улицу я вышла в легком смятении. Казалось, тут давно никто не жил. Может, работники ночевали в сарае? Я направилась туда, но оказалось, что это была скорее конюшня. Или... единорюшня? В общем, это был дом для единорогов. Стойла были просторными и чистыми, у каждого на двери висело поильное ведро, а в углу мягкими золотистыми подушками лежало сено. Выходит, о местной животинке кто-то все же заботился.

Я уже направилась к выходу, когда услышала, как на дорогу свернула карета. Это оказалась двуколка и она точно не принадлежала семье Ателлин. Полностью черная, с каким-то золотистым рисунком на боку.

Я встала у входа в дом, напряженная и готовая ко всему. Матушка кого-то прислала выгнать меня и отсюда? Может, это уже из лечебницы пожаловали?

Наконец двуколка остановилась передо мной, а я вдруг остро ощутила запах навоза. Только сейчас заметила, что единороги после милого знакомства со мной оставили свой след.

Что за минное поле, на котором я не подорвалась по чистой случайности?! Они так наелись травы, что подошли все дружно тут нагадить у меня на пороге?! А если прибывший из высшего общества? Как мне ему...

Поздно я спохватилась. Незнакомец был высок и молод, явно уверен в себе. Он энергично спрыгнул на землю и тут же его лакированные ботинки погрузились в горку местного звериного радушия.

Из-за шляпы я не разглядела лица молодого человека, однако легко могла представить, как оно исказилось, когда он громко выругался, вынырнул из одной какашечной ловушки и, не заметив очередной подставы, сразу ступил в такую же.

Я стояла столбом, не зная смеяться мне или убиваться от неловкости. В итоге прикрыла рукой лицо, чтобы и невольный смешок скрыть, и заодно зажать немного нос.

Кучер тут же спрыгнул, достал платок и принялся вытирать туфли своего господина.

— Да оставь ты, - буркнул мужчина, наконец встав в безопасную зону. – Их уже не спасти.

Я только бровь приподняла. Как это не спасти? Протереть, помыть, чтобы запаха не осталось, да и все. Что за трагедия?

Но молодой человек настоял на своем, приказав слуге остановиться. Незнакомец поднял голову и осмотрелся. Быстро оглядел мою неподвижную фигурку, поджал губы и снова покрутил головой.

— Я могу вам чем-то помочь? Вы заехали спросить дорогу?

Глава 10

Я ходила из угла в угол, раз за разом перечитывая документ, врученный мне Кирсаном. Парочка единорогов сунула головы в окна, они молча рассматривали меня и моего гостя, который расположился за столом, словно у себя дома. По-хозяйски осмотрелся и как будто прикинул, сколько все это пыльное добро могло стоить.

К сожалению, я ни слова ему сказать не могла. Бумага в моих руках подтверждала, что ферма принадлежит ему. Но и мне тоже. В документе ясно было прописано, что Кирсан Тьеринелл получит эту часть своего наследства (ферму) только после смерти леди Ателлин – бабушки Велиары.

Но я понятия не имела, была ли между этими семьями какая-то связь. Очевидно, она должна была быть, но Кирсан вел себя так, словно видел меня впервые. Какое-то разводилово? Возможно, но все же бумага в моих руках была настоящей.

— Откуда это у вас?

Я остановилась, взглянув на мужчину. Он уже снял шляпу и пригладил короткие темно-каштановые волосы, из-под густых бровей на меня взирали стальные глаза, в которых светились упрямство, ум и решительность. Прогнать такого у меня бы при всем желании не получилось. Если только не закидать его какашками, которых на пороге теперь было в избытке. Правда, такой упрямец... Может швырнуть и в ответ...

— Простите?

Кирсан тронул свою щеку и лоб.

— Как вы поранились? Или вас кто-то намеренно ранил?

— Ах, это. Долгая история.

— Вот как. Надеюсь, это не мужчина... – Тут его глаза странно заблестели, словно в предвкушении, вся фигура налилась какой-то энергией. – Только не говорите мне, что сюда в любой момент может заявиться мужчина и попытаться навредить вам! – Здесь он откашлялся и вернул себе благопристойный тон. – Конечно, если это так, то я сделаю все, чтобы защитить вас.

Последнее утверждение так резко контрастировало с языком тела, что я не сразу нашлась, что ответить. Все это звучало так, словно он буквально мечтал о нападении на меня какого-то мужчины.

Прекрасно. Сначала я чуть не увела жениха у сестрицы, а теперь мне на голову свалился какой-то фантазер-извращенец! Интересно, все мужчины в этом мире такие странные или это мне так “везет”? Ведь помимо этих двоих я пока узнала только психиатра и дядюшку, что говорил сам с собой...

— Меня ранил не мужчина, лорд Тьеринелл. Это все, что я могу вам сообщить. Остальное – не ваше дело. Послушайте, я не разбираюсь в такого рода документах и не могу сказать, правдиво ли то, что тут написано. Предлагаю отправиться в город и показать это юристу.

— Отправляйтесь, если хотите. Я пока осмотрю свои владения полностью и прикину, кому они могут понадобиться.

— Вы не продадите ферму!

— Продам.

— Не имеете права. Она принадлежит и мне тоже!

Кирсан кивнул, встал и, явно проигнорировав правила приличия, навис надо мной, заставив прижаться к стене. Я даже порадовалась опоре, так как возникло желание отступить. Настойчивость и уверенность в словах Тьеринелла выбивали меня из колеи, казалось, он мог совершить задуманное щелчком пальцев.

— Чего же вы хотите, леди Ателлин? Можете продать мне свою долю, если пожелаете.

— Не пожелаю, - буркнула упрямо. Я тоже еще поборюсь! – Я хочу жить на этой ферме, ясно вам?

— Жить? – Кирсан демонстративно огляделся. – Тут нет условий для жизни. Только не для такой леди, как вы. Это место явно нужно поднимать на ноги, а это тяжкий физический труд. Вы уверены, что готовы замараться? Да и нет никакой гарантии, что ферма начнет приносить доход.

Доход? Я лихорадочно соображала. Я мало знала о сельском хозяйстве, но разве ферма это не что-то такое, где ты можешь жить с минимальными затратами?

Свой огород означал еду, крыша над головой уже была, воду точно можно где-нибудь найти, а туалет построить... или вырыть, не знаю. В общем, как-то можно тут выжить, разве нет?!

— Это не ваше дело, - вымолвила наконец. И толкнула его в грудь, чтоб не давил на меня своей высокомерной персоной. – Если вы не хотите тут жить и развивать хозяйство, то это вам следует отказаться от наследства в мою пользу. Скажите, сколько вы хотите и проваливайте!

— Вы не потянете.

Уж наверняка. Если бабушка только ферму мне и завещала. Но я надеялась, что смогла бы занять денег у тети...

— Сколько?

Кирсан снова на меня надвинулся, а я уже сильнее уперла руки в его грудь. Так мы стояли несколько долгих секунд, рассматривая друг друга, словно бойцы на ринге, что пытались вычислить слабые места противника.

— Оставьте эту безумную затею, Велиара. Я слышал, что любимицей вашей матери является младшенькая, да и слухи вчера ходили интересные. Якобы вас пытались определить в лечебницу доктора Дюре. Семья вас явно не поддержит, вы приехали и цепляетесь за этот клочок земли, потому что податься вам больше некуда, угадал? Продайте мне свою часть, я даже согласен заплатить больше, чем она стоит, чтобы вы какое-то время жили спокойно и ни в чем не нуждаясь. За следующие несколько лет, уверен, вы что-нибудь придумаете.

— Несколько лет?..

— Конечно. Ведь это не обычная ферма, а единороговая. Без помощи семьи вам никогда не выкупить мою долю.

— Сколько? – спросила тише, потому что стало теперь просто интересно.

Кирсан взял мои руки, сняв с груди и спокойно ответил:

— Полмиллиона золотых гви.

Я понятия не имела, что за гви такие, но то, как это было заявлено, выбило из меня всю надежду. Сама сумма была слишком внушительной для моего привыкшего к семидесяти тысячам рублей мозга.

Вот же чертовы единороги! Теперь они меня совсем не радовали.

— Итак? – поторопил Тьеринелл. – Что вы надумали?

— Я...

Кирсан покровительственно кивнул, словно глупому ребеночку.

— Понимаю, это для вас удар. Вы не ожидали, что придется делить ферму с кем-то еще. И все же я предлагаю вам хорошую сделку. Я заплачу вам семьсот миллионов золотых гви, что скажете? Вы проживете на них спокойно лет пять-шесть, а если будете экономить, то и все десять.

Глава 11

— Что за чудесные создания!

Арен с солнечной улыбкой рассматривал единорогов. Кажется, они уже наелись – кто-то стоял и смотрел на нас, а некоторые заигрывали друг с другом, носясь по поляне и щипая сородичей за хвосты.

Невероятная удача, что они не сбежали. Как вообще можно было оставить такое сокровище без присмотра? Я оглянулась на домик, вспомнила его внутренности и невольно задалась вопросом: «А стоит ли за все это бороться?»

— Не хмурьтесь, Вела. – Лицо Арена неожиданно оказалось передо мной. Его веселый дух был заразителен, но взгляд Кирсана буквально жег мне спину, не давая расслабиться. – Вам ведь так идет улыбка. Сейчас я заставлю вас улыбнуться!

Прежде, чем он отошел, я взяла его за руку и кое-что предложила, надеясь снять с себя хотя бы толику давления.

— Давайте опустим официальности и перейдем на неформальную речь?

Арен удивленно моргнул, затем лицо его осветилось очередной волной радости.

— Конечно! Итак, я заставлю тебя улыбнуться, Вела.

Он помчался к единорогам, что тут же заставило мое сердце сжаться от страха. А если его пнут копытами?! Больницы рядом нет, врача нет!

— Арен! Я не думаю, что это хорошая идея!

Он махнул рукой и осторожно приблизился к белоснежной особи – той самой, что доверительно ткнулась мне в щеку недавно. Я затаила дыхание, не сразу заметив вставшего рядом Кирсана.

— Да расслабься ты, - буркнул он, вновь вытирая ботинок о траву. – Арен хорошо ладит с животными.

Я резко повернулась, гневно сверкнув глазами.

— С каких пор мы на «ты»?

— С этих самых. Что, Арену можно, а мне нет?

— А кто вы такой?

— А он кто такой?

— Мой друг.

— А я нет? Я тебе большие деньги предлагаю.

— Суньте себе эти деньги...

— Вела, гляди!

Я обернулась на окрик и с ужасом увидела, что Арен уже вскочил – без седла! – на единорога. Снежок немного нервно переступал с ноги на ногу, но Арен крепко ухватился за длинную гриву, пытаясь взять его под контроль.

— Арен... Снежок вроде милый, но ты, пожалуйста, будь осторожен...

— Снежок? – обрадовался он. – Ты уже дала им имена?

— Только этому.

Арен не успел мне ответить. Единорог вдруг сорвался с места и начал скакать по поляне, только явно не от радости, а пытаясь сбросить нежелательную ношу. Я схватилась за сердце, Кирсан рядом только фыркнул. Арен же громко хохотал.

Вдруг Снежок очень уж резко развернулся, встал и нагнулся. Арен все-таки не удержался и полетел лицом вперед.

Я кинулась к нему, испачканному травой и землей, но по-прежнему довольному.

— Ну как? Хорош я был?

— Улыбаться ты ее точно не заставил, - припечатал Тьеринелл.

— Ты в порядке?

Я села на колени, внимательно осматривая голову и руки, что пострадали больше всего. Правда, ничего серьезного, к счастью, не обнаружилось.

Арен замер и дал себя осмотреть и немного ощупать. Расслабился с какой-то томной улыбкой, наблюдая за мной.

— Со стороны можно подумать, что обручиться ты собрался с ней, а не с Ниарой.

Я быстро убрала руки и встала, нахмурившись. Арен же спокойно встретил взгляд Кирсана.

— А вот не твое дело, Тьеринелл.

— Твой отец не будет этому счастлив.

— Плевать я хотел. – Арен встал и положил мою руку себе на сгиб локтя, словно мы стояли окруженные роскошным балом, а не травянистой землей и говнюшечными минами. – И вообще, завидуй молча.

Кирсан кинул на меня оценивающий взгляд и фыркнул.

— Было бы чему завидовать.

Арен напрягся и двинулся на него, но я схватила его за руку и увела обратно к домику.

— Давай подождем Ниару здесь, ладно? – Арен угрюмо кивнул. – Кстати, раз уж мы друзья...

— Да-да? – оживился он, улыбнувшись.

— Ты любишь мою сестру?

Воцарилось молчание. Затем Арен спросил:

— Почему ты спрашиваешь?

— Она моя младшая сестра. Уж наверняка я волнуюсь о ее счастье.

Да, наверняка. Но это не точно.

— Вела... Я не знаю, что происходит у вас дома, но ты ведь не станешь отрицать, что вы плохо ладите?

— Не стану. Но это не значит, что мне безразлична ее судьба.

Да мне просто было интересно, что между ними происходит. К тому же, я была готова говорить о чем угодно, только не о злополучной ферме. Да и не отказалась бы помочь Арену избавиться от общества сестренки, если ему самому оно не нравится. Он для нее слишком хорош.

— Тебе не нужно в это вмешиваться, - сказал Арен ласково. Он провел рукой по моей раненой щеке. – Это сделала Ниара?

— Нет.

— Ты уверена?

— А что? Ты бы окончательно разорвал ваши отношения?

Он вздохнул и убрал руку.

— Нет. Этого я сделать не могу.

Внутри почему-то неприятно кольнуло, но я не стала обращать внимания.

— Что Кирсан тут делает? – тише спросил Арен. – Неужели он сказал правду?

Я быстро объяснила ситуацию и лицо его стало более задумчивым.

— Интересно. Выходит, ферма принадлежала не только твоей бабушке, но и его деду.

— Я еще собираюсь выяснить, так ли это!

Арен сочувственно сжал мое плечо.

— Мне жаль, но Кирсан никакой не мошенник, Вела. На самом деле он один из самых честных и прямолинейных людей, которых я когда-либо встречал, пусть его характер и оставляет желать лучшего.

— Ты уверен? Нет никакого шанса, что я запросто прогоню его?

— Никакого. Тем более хватка у него отменная. Если уж вцепится во что-то... – Он оглянулся на Тьеринелла, все еще разглядывающего пейзаж. Хотя нет, он скорее застыл, так как его окружила парочка единорогов. Один нюхал ноги, а второй начал пощипывать его волосы. – В общем, его предложение не так уж плохо. Ты могла бы продать свою долю. Но ты ведь этого не сделаешь, верно?

— Ну... не могу сказать, что не сделаю. Но мне очень не хочется. Как ты узнал?

— Я постоянно слышал от Ниары, как ты близка с бабушкой. У меня невольно сложилось впечатление, что ты была ее любимицей, а она для тебя – единственным светлым человеком в семье.

Глава 12

— Арен! Миленький мой!

У меня аж челюсть отвисла - настолько сострадательным и нежным сделался голос Ниары. Она буквально выскочила из кареты, не дождавшись, пока спустят лесенку, и бросилась на грудь своего парня.

— Что случилось? Ты с кем-то подрался?

Это что, слезы у нее на глазах?!

— Я в полном порядке, зайчик, - усмехнулся лорд Мадри. – Просто покатался на единороге, все не так страшно, как выглядит.

— На единороге! – Ниара схватилась за грудь. – Ты разве не знаешь, какие эти животные дикие?! Их ведь только недавно начали одомашнивать!

— Не переживай, душечка, - проворковал Арен, - единороги твоей бабушки – сущие ангелочки.

Ниара округлила глаза, взглянув в сторону табуна.

— А это что? Вы наняли живое пугало?

Мы с Ареном проследили за ее взором и только сейчас заметили, как один единорог буквально тягал Кирсана за волосы. Лорд Тьеринелл почему-то терпел эту пытку молча, хотя было видно, что он пытался вырваться.

Я подбежала к ним и стала гладить Снежка по шее, ласково уговаривая отпустить волосню. Когда он послушался, Кирсан тоже стал выглядеть уже не как знатный лорд, а как пожеванное нечто. Влажные от слюней волосы встали дыбом, одежда мятая, на ботинках оставались пятна, доказывающие, вопреки земному мифу, что единороги не какают радугой.

Арен громко смеялся, схватившись за живот, а Ниара подозрительно прищурилась.

— Лорд Тьеринелл? Это вы?

— Я, - ответил Кирсан, быстро поблагодарив меня за помощь. – Тут есть колодец?

— Я не уверена...

— Пойду посмотрю за домом.

Он ушел, но я успела услышать несколько тихих высказываний касательно того, что следовало бы устроить тут скотобойню.

— Вела, как ты можешь вот так запросто подходить к этим животным? – вопросила Ниара, наградив меня осуждающим взглядом.

Она вскинула голову и приняла вид достойный своего статуса. Шляпка на высокой рубиновой прическе сидела под идеальным углом, в руках сложенный веер, а на дорожных туфлях – какая жалость – ни единого говняного пятнышка.

— Почему бы и нет? – пожала плечами. – В конце концов, они мои. Могу тут делать, что захочу.

У сестрицы еле заметно дрогнули губы. Арен подхватил ее ладошку и предложил пройти в домик, чтобы там все обсудить.

— Да-да, милый мой. Только надо кое-что принести. Я тут кое-что привезла для Велы.

Она щелкнула пальцами, и кучер тотчас спрыгнул и достал из кареты пухлую стопку писем, связанную тонкой веревкой с бантиком. Бумага местами стала коричневой от старости, уголки были сильно помяты, но, подойдя, я прекрасно различила размашистый почерк и то, что было им написано.

Это были письма леди Ателлин. Только сейчас я задалась вопросом: кому? Кому же она писала? И если так рьяно охраняла их при жизни, то почему решила завещать именно Ниаре, если любимицей считалась Вела?

Мы вошли в дом. Арен сел за стол, осматриваясь. Как и его будущая невеста, которая, впрочем, не решилась тронуть пыльную мебель. Она прошлась до лестницы, с любопытством кинула взор на второй этаж, но подниматься не стала, решив, что там тоже не могло быть ничего интересного.

— Зачем ты здесь? – начала я, пытаясь подавить раздражение от нахождения здесь Ниары.

— Велочка, я привезла тебе письма. – Она резвым шагом вернулась к столу, взяла обвязанную стопку и буквально сунула мне в руки. – Вы ведь с бабушкой были лучшими подружками. Я решила, что именно ты захочешь их иметь.

— Как это мило. Но я ведь уже дала знать, что не откажусь от фермы.

— Это не плата, - неловко усмехнулась Ниара, скосившая глаза на Арена. – Милый, ты не посмотришь, как там лорд Тьеринелл?

Арен состроил столь невинное лицо, что даже я чуть было не поверила, будто он не понимал, что тут происходит.

— Уверен, он справится, - махнул Мадри. – Не помрет, даже если Снежок-таки снимет с него зубами скальп.

— Медвежонок! – ахнула Ниара. – Что за ужасы ты говоришь! Иди помоги ему благополучно добраться до нас!

Я поняла, что она больше ничего в его присутствии не скажет, поэтому незаметно ему кивнула. Только после этого он неохотно встал и вышел.

Ниара моментально преобразилась.

Интересно, почему она была так уверена, что я не раскрою ее истинную сущность будущему жениху? Рассчитывала на воспитание и манеры? Если так, то она была не только злобной и жадной, но еще и глупой. Ведь не заметила, что Арен сам видит ее насквозь.

Сестричка подошла ко мне вплотную настолько, что я вновь заподозрила ее в сексуальном влечении ко мне. Ее ноздри раздувались, а губы оказались прямо напротив моих. Иу...

— Послушай сюда, ты, несносная, взбалмошная коза! Скажи спасибо, что я отдаю тебе эту писанину! Уверена, ты не захочешь, чтобы я бросила ее в огонь, не так ли? Бабуля бы расстроилась! Так что ты прямо сейчас возьмешь свои вонючие юбки в руки, вернешься домой и подпишешь документ, который я тебе давала. А потом опять запрешься, как хорошая девочка, в своей комнатке, тебе ясно?!

— Нет, не ясно.

Ниара в ярости толкнула меня, и я наткнулась на узкий подоконник. Краем глаза успела заметить белую рубаху. Арен.

— Да что с тобой? – шипела сестрица. – Чего ты вдруг уперлась? Сдалась тебе эта ферма? Или... Ты знаешь что-то, чего не знаю я? Признавайся!

Ох, как же хотелось вдарить ей по лицу. Не думаю, что меня бы даже после этого засадили в психушку. Я бы могла сказать, что царапины на щеке оставила она, а не Лавина. Но это было бы неправдой, да и бессильная ярость Ниары вызывала во мне какое-то злорадное чувство удовольствия. Может, это остатки души Велы говорили во мне? Либо я сама оказалась не настолько доброй.

Какая теперь разница? Я в чертовом другом мире! Самое ужасное, что со мной еще могло приключиться – это если бы единороги сбежали. Тогда эта ферма стоила бы сущие копейки, а я бы осталась ни с чем.

Я выглянула в окно и посмотрела на табун. К моему удивлению, все единороги застыли и смотрели прямо на нас, стоящих у окна. Их привлекла ссора? Даже если так... Зрелище было жутковатое.

Глава 13

Будь Ниара умнее, я бы забеспокоилась. Но нет. Вот уж вряд ли она сейчас подумала, что я действительно не Велиара, а кто-то другой. Я даже готова была поставить жизнь - свою, конечно, не Велы, - на то, что Ниара мало читала книг. Хотя читай она писанину Тьеринелла, то у нее был бы шанс на догадку.

— Надеюсь, мы друг друга поняли, - припечатала я. – И впредь, если вздумается заявиться на мою частную собственность, то присылай заранее уведомление, а то я тут собралась прикупить собаку для охраны владений. – Тут мне вспомнились внимательные взгляды единорогов. – А вообще знаешь? Даже этот табун способен тебя затоптать, если сунешься.

— За... Затоптать? Что ты такое говоришь?..

— Затопчет! – пригрозила я, резко подавшись вперед, что заставило ее подскочить и врезаться в стол. – Я их натаскаю. На воров... и тебя с матушкой. Ясно?

— Да ты и правда сумасшедшая...

— Вот и беги отсюда.

Тут вернулись Арен с Кирсаном. Я с облегчением отметила, что волосы второго блестели не так, как если бы их пожевал единорог, а вполне себе от воды. Значит, колодец тут был.

— Мой лев! – Ниара кинулась на Арена так, словно превратилась в быка, а бедняга очутился красной тряпкой. – Ты не представляешь, что с нашей Велой! Она совсем помутилась рассудком! Она только что угрожала мне и нашей матери! Увези ее, дорогой! Мы должны помочь ей и отвезти к доктору Дюре!

Я вздохнула, потерев переносицу.

Ну все. Почему я вообще должна и дальше терпеть эти слюнявые сцены? Могла бы – уже прибила бы ее. Но я ведь не настолько жестокая... верно? И все же преподать урок раз и навсегда необходимо, а то потом все время с ними бодайся.

— Ты, кажется, ничего не уяснила, Ниара.

— Что происходит? – вопросил Кирсан.

Я подошла к окну и посмотрела в глаза Снежку. Тот фыркнул и навострил уши. Ну точно гончая!

— А ну. Фас!

Дальнейшее молчание говорило само за себя: именно я тут чокнутая. Троица людей смотрела на меня с нескрываемым недоумением, а единороги безучастно фыркнули и продолжили щипать траву.

Только Снежок. Смотрел на меня неотрывно.

— Ты меня понял?

Голова единорога приподнялась, уши задвигались.

— Гони красноволосую.

Снежок фыркнул и помчался к дому. Те, кто этого еще не увидел, продолжали озадаченно переглядываться, а я не знала – смеяться или удивляться. Хотя чего удивляться? Сама же решила попробовать.

Теперь надо было где-то раздобыть попкорн.

Когда Снежок остановился у двери, Кирсан подскочил и забежал внутрь, решив, что пришли по его душу. Но нет. Единорожья длинная морда захватила цель, оттолкнула застывшего в непонимании Арена и вцепилась в шляпку Ниары, схватив ее вместе с прической.

Визг стоя-я-ял...

Я впервые за долгое, очень долгое время по-настоящему радостно смеялась, стоя на пороге дома и глядя, как Кирсан и Арен пытались разжать челюсти единорога. Тот не поддавался – только уши прижал к голове, чтобы спастись от криков Ниары, - и продолжал двигаться задом, уводя сестрицу Велы с территории фермы. Кучера семьи Тьеринелл и Ателлин стояли, распахнув рты.

***

— Просто невероятно, - сказал чуть позже Кирсан. – Я слышал, что единороги очень умные, но чтобы настолько... Кто бы знал?

Мы сидели за столом. Арен уже увез рыдающую Ниару, хотя я успела заметить не только страх в ее блестящих глазах. Мне показалось, что останься мы одни, она кинулась бы на меня с кулаками. Может, я это и заслужила, но как еще ее отсюда навсегда отвадить?

— Ну теперь знаешь, - заключила я, все же тоже решив опустить официоз. – Как твоя голова?

Он потрогал густую высохшую шевелюру, на концах волосы закручивались в колечки.

— Нормально. И все же... Как ты это сделала?

— Просто решила попробовать. Снежок мне сразу показался умным. Когда я приехала, он ткнулся мне в расцарапанную щеку и я сразу подумала, что он будто бы все понял.

— Так еще хуже. Нечего водиться с животными, от которых и не скроешь ничего. – Кирсан огляделся, будто Снежок мог прятаться в доме и подслушивать. – Давай уже договоримся. Продаем ферму и расходимся. Конец истории.

— Нет.

На этот раз мой голос был тверд, как сталь, и Тьеринелл сразу это уловил.

— Тебе Арен что-то насоветовал? Не слушай его. Ни дня в жизни не работал, только и делает, что отцовскими деньгами швыряется. Он тебе дельным советом никогда не поможет.

— Но он уже это сделал.

— Да? И что же он сказал?

— Что у тебя отличная деловая хватка и именно ты бы смог превратить это место в процветающий бизнес.

Кирсан уже раскрыл рот, чтобы ответно облить Арена грязью, но слова застряли в горле. Он так ничего и не произнес. Нахмурился, надулся, скрестил руки и принялся думать.

Через пару минут решительно качнул головой.

— Нет. Нет и все! У меня куча своих дел, не могу я тратить время еще на ферму, которая мне совершенно неинтересна.

— Но она интересна мне.

— И что с того?!

— А то, что она наша общая.

Вспомнив этот неприятный факт, он снова погрузился в думы.

— Давай я облегчу тебе задачу? – начала я деловито. - Ты поможешь мне, а я – тебе.

— Как?

— Ты же книги пишешь? У меня ну очень богатое воображение. Могу подкидывать идеи хоть каждый день. А ты мне поможешь с фермой. К тому же, ты и сам в будущем будешь получать с нее доход, так что в любом случае останешься в выигрыше.

— Нет.

— Нет? Ты что, мне не веришь?

— Дело не в этом. Просто мне не нужна помощь.

Ах ты... Высокомерный, заносчивый...

— Снежка на тебя натравлю.

— Пущу на колбасу.

— Табун отомстит за вожака.

— А я им скажу, что это была твоя идея.

— Они не настолько умные.

— Вот именно. Поэтому сразу мне поверят.

— Ну хватит! Просто соглашайся! Можешь ничего сам не делать, просто говори мне, что нужно и я сама сделаю! И вообще Арен утверждал, что ты можешь нанять работников.

Глава 14

Чуть позже я узнала, кто все это время присматривал за табуном. Явился мужчина, кто-то из крестьян, кто жил неподалеку. Он приехал на повозке, привез еще сена единорогам и сменил воду. Оказалось, он занимался этим каждый день вот уже десять лет. Узнав, что у фермы наконец появилась хозяйка, которая собирается тут всем заняться, он очень обрадовался.

Когда он уезжал, я грустно глядела ему вслед. Вроде как и хотелось остаться тут одной и в полном покое, но только сейчас я поняла, что компания мне не помешала бы. А уж когда я вспомнила, что понятия не имею с чего начать...

Эх. Вот же дурочка. Зачем мне книги? Могла бы допросить этого фермера, он бы дал кучу ценных советов! Да и подвез бы наверняка до города. Я вспомнила, что никаких условий для ночевки тут нет. Ни толковой кровати, ни белья, ни еды. Только колодец с водой. Да и ту добыть оказалось сложно. Ведро, привязанное к веревке, оказалось большим и глубоким, я вся вспотела, пока пыталась его поднять, крутя чертову ручку, которая еще и противно скрипела.

В общем, вот она. Моя новая жизнь. И не сказать, что все радужно.

Зато вскоре после отъезда крестьянина приехал кучер, что привез меня утром на ферму. Его дочь собрала для меня две сумки вещей, небольшой мешочек с драгоценностями, несколько пар туфель, носовые платки, гребень и вообще все, что могло пригодиться. Я сердечно поблагодарила мужчину и попросила передать слова благодарности и его дочери Лидии.

Перед тем, как мужчина уехал, я договорилась, чтобы он заехал за мной завтра утром. Я предупредила, что надо будет заехать в несколько мест, а значит это займет время, но он согласился без вопросов.

Вновь оставшись в одиночестве, я поняла, что надо бы вычистить подъездную дорогу и место перед крыльцом от какашек. Фермер этого не сделал, видимо, потому что раньше единороги прятали свои “сокровища” только на поле.

Я прошлась до сарая, нашла несколько лопат и ведер и быстро покончила с этой неприятной обязанностью. Снежок, как верная собака, все это время ждал неподалеку.

Закончив, я подошла и погладила его по длинной и сильной шее. Грива и копыта его тоже были белыми, только самый кончик морды чуть розоватый. Блестящий на солнце рог оказался неожиданно гладким. Чуть позже я поняла почему. Заметила, как двое единорогов начали тереться своими рогами, из-за чего и появлялся такой эффект гладкости.

Напившись холодной колодезной воды, я уперла руки в бока, думая, чем заняться дальше. Снова вернулась в сарай и вышла с небольшим ведерком и тряпками. Набрав немного воды, отправилась вытирать пыль в доме.

Ее оказалось в избытке, вода совсем скоро стала серой. Но я только засучила рукава платья, крепче затянула ленточки в прическе и пошла снова менять воду. Так и ходила туда-сюда под взглядами табуна, пока в животе не заурчало так громко, что даже я уже не могла это игнорировать.

Но сначала надо закончить. Первый этаж уже весь блестел, остов кровати на втором тоже был начисто вытерт, как и шкаф с комодом. Остался только пол. Когда я с ним покончила и устало бросила тряпку в ведро, обнаружила, что красивое платье совсем пришло в негодность. Где-то виднелась пыль, где-то коричневатые землистые пятна, но на поясе и на подоле я заметила брызги от грязной воды.

И я полностью вспотела. Благо, за домиком рядом с колодцем нашелся пусть и узкий, но все же летний душ. Туда я и направилась, вновь позабыв о еде. Желание вымыться оказалось сильнее.

Вода из тонкой трубки под потолком текла ледяная, наверняка колодезная, но я была рада. Хорошее настроение вернулось. Я вновь была чистой, предоставлена самой себе, и никто на меня не кричал, не давил, не угрожал.

Оставив грязную одежду на полу душевой, я переоделась в новое платье с короткими рукавами. Нижнее платье было из легкой белой летящей ткани и больше походило на сарафан. А верхнее надевалось как длиннющая жилетка, только с корсетом вместо обычной ткани и с кучей завязок спереди. Но ничего. Я кое-как затянула нити, оправила чистую юбку, надела туфельки на плоской подошве, похожие на балетки. Волосы оставила распущенными, чтобы скорее высохли.

Заниматься стиркой в новом чистом облике не хотелось, поэтому я это отложила. Вышла на поляну к единорогам и погладила нескольких, кто проявил ко мне особый интерес. В конце вновь подошла к Снежку, моему стражу и новому другу.

— Какой же ты красавец. Тебе нравится имя Снежок? Не против, если я буду так тебя звать?

Конь фыркнул, ткнувшись мне в лоб.

Я рассмеялась и обняла его.

— Хорошо бы ты еще знал, где мне еды достать. Цены бы тебе не было.

Снежок пошевелил ушами и повернулся ко мне боком.

— Что такое?

Снежок нетерпеливо фыркнул и головой подтолкнул ближе к себе.

— Ну ладно. Но если я упаду, обещай не наступить мне на голову.

Я ухватилась за его спину и прыгнула. Пятка зацепилась за круп, но залезть не удалось. Я предприняла еще несколько попыток, пока Снежок стоял неподвижно, но результат оставался тем же. Наконец единорог начал надо мной явно посмеиваться. Голова его то и дело запрокидывалась, он перебирал ногами и стучал передними копытами по земле.

— Ну все. Ничего смешного тут нет! У меня не получается! Как вообще кто-то может забраться без седла?

Снежок громко фыркнул и согнул передние ноги. Я тут же взобралась на его спину и облегченно выдохнула.

— Наконец-то. Ну и что дальше?

Снежок медленно пошел вперед. Затем шаг ускорился, меня начало хорошо так потрясывать. Я вцепилась сильнее в гриву как раз в тот момент, когда единорог перешел на бег. Я вся напряглась, буквально обернувшись вокруг сильного тела руками и ногами.

— Мы не так уж и торопимся, Снежик! И кстати, куда ты меня везешь-то вообще?

Снежок меня проигнорировал и побежал быстрее. Я вскрикнула, закрыв глаза. Вспомнила того огромного коня, которого видела школьницей, каким огромным он был. И Снежок наверняка не ниже. О чем я вообще думала, когда на него взбиралась?!

Глава 15

— Просто зацепись за него!

— Я пытаюсь! Он не дает!

Я укоризненно посмотрела на одного из единорогов, который не давал Кирсану на себя взобраться.

Если сначала наблюдать за этим было забавно, то сейчас, когда прошло уже полчаса – нет. Бедный лорд Тьеринелл изо всех сил старался сдерживать ругань, пока пот лился по его лицу. Волосы вновь намокли и растрепались, дорогая одежда превратилась в мятые тряпки.

В итоге мы решили отправиться к ближайшему поселку, где можно было бы приобрести еду и одежду, ведь кошель с деньгами Кирсан всегда носил при себе. Я предлагала ему просто наведаться домой, чтобы взять необходимые вещи, но Кирсан наотрез отказался, сказав, что там сегодня его отец.

Что же, нынешние мучения целиком и полностью его выбор. Но я не предполагала, что сама стану частью этого неловкого зрелища. Никто из единорогов не желал склоняться перед великим лордом Тьеринеллом. Кто-то из животных эффектно качал головой, даже не собираясь подпускать к себе парня, а кто-то стоял и ждал, пока он попытается забраться. Кирсан был высмеян уже тремя особями и Снежком, который стоял возле меня, тоже наблюдая за представлением.

Когда терпение мое лопнуло, я воззрилась на вожака табуна. Снежок негромко заржал и единорог, на котором в данный момент висел Кирсан, наконец склонился.

Когда мы выехали на дорогу, ко мне вернулось хорошее настроение.

— Похоже, они тебя серьезно недолюбливают, - заметила я.

— Недолюбливают? Да они меня ненавидят. И с чего бы интересно?

Кирсан прекрасно держался верхом, от его осанистой фигуры разило опытом.

— Может, они не только все понимают, но и чувствуют? Если они неприятны тебе, то, возможно, ты получаешь то же в ответ?

— Делать мне больше нечего – думать о чувствах животных.

— Почему тебе так сложно было забраться? Разве ты не делал чего-то подобного с лошадями?

— Лошади стоят смирно, а не дергаются каждый раз, как ощущают мою пятку на крупу!

— Единорог под тобой, по-моему, был очень мил и терпелив.

— Ты не чувствовала, как он дрожал от смеха...

Я посмотрела в глаз золотистому единорогу с белоснежной гривой, который понуро плелся за Снежком. Он выглядел так, словно Кирсан весил как целая повозка.

— Дай ему имя! - придумала я. – Так вы быстрее наладите связь.

— Я не собираюсь налаживать с ним связь, Велиара.

— Ну и зря. А то ведь я его назову.

— И что? – Тут Кирсан распахнул глаза, вспомнив, что Снежка звали Снежком. Лорд неожиданно весело усмехнулся. – Ну и что ты уже для него придумала?

— Золотко.

— О чем-то таком я и подумал...

— Ну так назови сам.

— Нет. Мне все равно, как его зовут. – Кирсан потеребил ворот рубахи, пытаясь немного охладиться. – Мы продадим эту ферму и чем раньше, тем лучше.

— Возражаю. Мне тут уже нравится. – Кирсан посмотрел на меня, как на полоумную. – А почему нет? Сам погляди! Воздух, природа, уютный домик, милые животные. Не жизнь, а сказка.

Может, мне и правда давно надо было выбраться на природу... Пожить вдали от шумного города с его суетой, подальше от равнодушного взгляда отца и упреков матери.

— Не идеализируй это место по первому впечатлению, - вмешался в мои мысли Тьеринелл. – Ферма - это тяжкая работа. А животные – вечная забота. Молоко единорогов, конечно, невероятно дорогое, однако для его высокого качества и сами животные должны жить в безукоризненных условиях. Нужно следить за их питанием, здоровьем, ростом и размножением. Это чуть ли не то же самое, что иметь детей. Только целый табун детей. Нельзя расслабиться ни на минуту. Понятия не имею, о чем думал мой дед, когда приобретал это место...

— Кстати...

— Нет, я не знаю ничего о том, как эта ферма оказалась нашей общей. Логично предположить, что мой дед и твоя бабушка были знакомы, но я никогда не слышал о ней от семьи, поэтому...

Кирсан замолчал, но я и сама уже закончила его мысль.

— Думаешь, у них был тайный роман?

— Скорее они вместе участвовали в подпольных боях.

— Что-что?!

— Иначе как объяснить то, что им напрочь отбило мозги? Кто бы в здравом уме купил единороговую ферму и забросил ее?

Тут не поспоришь. Хотя я все же подвергла сомнению теорию о том, что бабушка Велиары могла участвовать хоть в чем-либо подпольном.

— Думаю, нам обоим придется как-нибудь заехать домой, - вздохнула я. – Надо поискать какую-то связь между ними. Если члены семей ничего не знали, то, может, у них сохранились документы о совместном приобретении фермы?

— И что? Даже если найдешь юриста, что все это оформлял, он вряд ли ответит на твои вопросы. И вообще...

— Тебе плевать, - перебила я. – Угадала?

— Да. Мне нет никакого дела до того, что там между ними было или не было.

— Ладно. Но ты должен знать - я сделаю все, чтобы сохранить “Маленькое счастье”.

— Прекрасно. Я же сделаю все, чтобы добиться обратного.

Мы пожали друг другу руки и дальше поехали молча.

***

— Просто невероятно, какой он жмот! Верно, Снежик?

Единорог согласно кивнул. Мы неспешной трусцой ехали к лесу, где росла щедрая яблоня. На этот раз я надеялась выцепить также грибов и каких-нибудь ягод, ведь из еды Кирсан приобрел только овсяные хлопья, рис, козье молоко и яйца. Этого не только было мало, но и сам набор был столь скучен, что мне поплохело, когда я представила, как буду есть овсянку без ложки сахара.

Оказалось, его величество лорд Тьеринелл сахар не употреблял. Как и соль. Предпочитал все натуральное. И заодно меня во все это собрался втянуть, не поделившись ни монеткой, чтобы я выбрала что-нибудь для себя.

Единственное, что он купил именно для меня – это постельное белье и матрас. Тут он проявил себя джентльменом и сказал, что сам останется спать на полу. А я этому неожиданно огорчилась. Уж очень хотелось всю ночь его бить и пихаться, а потом сделать вид, что это случайность.

Глава 16

На какое-то время мы оба застыли, глядя друг другу в глаза. По удивленному лицу Тьеринелла ручьями стекала вода, а я прилагала просто титанические усилия, чтобы не опустить взгляд.

— Я... это... пойду, пожалуй...

Забрав вещи, я аккуратно отвернулась и ушла, закрыв плотно дверку душа. Кирсан так ничего и не сказал.

Все время, пока он купался, я не могла ни готовить, ни заниматься чем-то еще. Сначала я поделилась произошедшим со Снежком. Тот совершенно не впечатлился моему рассказу, правда, потыкался мне в щеку, желая успокоить и остался стоять рядом, хотя я слышала, как несколько единорогов его настойчиво подзывали.

Когда меня немного отпустило, бедняга смог вернуться к своим. В конце концов, он не нанимался мне в жилетки для литья слез, да и я не маленькая девочка, чтобы так убиваться. Ну, увидела голого... лорда, подумаешь?

Но загвоздка была именно в этом. Случись нечто подобное на Земле – ничего катастрофического, а тут... Я не знала, как к этому отнесется здешний аристократ. Что подумает обо мне, учитывая, что я вроде как леди?

Поразмышляв еще немного, подумала: «А какое вообще мне дело, что он там подумает?» Может, это только заставит его поскорее отсюда убраться, так даже лучше. Пусть считает, что я недостойна его высокородной компании.

Для начала решила сделать вид, будто ничего не произошло. Но переживала. Ходила из угла в угол по домику, пока не услышала за дверью шаги. Тут же подскочила к столу и заняла руки разгребанием дорожной сумки.

Когда Кирсан вошел, я сказала:

— Надо было купить какие-нибудь мисочки или банки. Чтобы было где еду хранить.

— Вела, повернись.

Я замерла, потом медленно выпрямилась. Хотя спина была так напряжена, что я скорее разогнулась.

Кирсан был мокрым. Точно, полотенец-то не было. Меня в прошлый раз это не смутило, я обсохла с открытой дверью душевой, так как была одна, а вот Кирсан натянул одежду поверх мокрого тела. Рубашка прилипла, и я увидела, что спереди его торс такой же крепкий и широкий, как сзади. На пол упало несколько прозрачных капель с кончиков влажных волос, несколько прядей лежали на высоком лбу.

Я нервно сглотнула.

— В чем дело? – спросила тихо.

Вместо ответа Кирсан приблизился. Когда он оказался так близко, что мне пришлось задрать голову, я ощутила исходившую от него приятную прохладу и свежий запах дикой речки. Рука Тьеринелла погладила мою щеку, медленно подобралась к затылку, а глаза опустились на мои губы.

Не знаю, как там обстояли дела у Велиары, но у меня уже давно никого не было. Я еще там, на Земле, так соскучилась по мужским объятиям, что именно по ночам становилось особенно одиноко. Вместо теплого тела я обнимала длинную мягкую игрушку, клала на нее голову, представляя, что это чье-то плечо...

Кирсан мне не нравился. Меня раздражало его нежелание участвовать в общем деле, была неприятна его самоуверенность и упертость. К тому же, он не любил животных. Но то, как нежна была его рука..., заставило меня замереть и ожидать продолжения.

— Если ты хотела этого, нужно было просто попросить.

Ох, лучше бы он продолжал молча.

Я закатила глаза, стряхнула с себя его руку и отвернулась, продолжив вытаскивать яблоки.

— Не зазнавайся, ты все не так понял.

— И что же я не понял?

— Да кому ты нужен? – удивленно воскликнула. Не думал же он, что я и правда стала бы так откровенно к нему приставать?! – Я зашла за своими вещами.

Руки Кирсана легли мне на талию. Я вновь приняла форму бетонного столба, дыхание сперло. Губы Тьеринелла коснулись уха, нос забрался в рыжие пряди.

— И что же, ты не могла подождать, пока я закончу? Не притворяйся. Все в порядке, я не обвиняю тебя в распутстве. Я даже рад...

Нет, ну что за осел? Ну посмотрела я на него, и что, сразу распутница?! Да если б он не обернулся, даже не узнал бы, что я заглядывала.

Я резко обернулась и схватила его за нос.

— Ауч! Что ты делаешь? – гнусаво возмутился лорд.

— Держи-ка свои руки при себе. Если я чего-то захочу, то дам знать прямо, ты меня понял? А до тех пор придержи свои намеки и умозаключения при себе!

Кирсан высвободил свой покрасневший нос, глянул обиженно и отошел на безопасное расстояние.

— Что еще я должен был подумать? Дала бы мне домыться тогда!

— Я не хотела, чтобы мои вещи тебе мешали, - фыркнула и вернулась к делу. – Подай мне кастрюльку.

— Сама бери.

— Если не подашь, пока будешь спать, я скормлю тебе всю ежевику.

Глаза Тьеринелла сделались круглыми, как шары, будто я пообещала закопать его в карамельном гробу и засыпать сверху сахаром вместо земли. Он послушно взял у камина кастрюлю и подал мне, вытянув руку так, словно я была гремучей змеей, а не милой девушкой.

Я вежливо его поблагодарила, мысленно обрадовавшись, что нашла нужный рычаг. Говорила же Снежку, что разберусь. Верно говорят, что мужчины как дети. Просто надо найти подход и будут как шелковые.

Пока я хлопотала на кухне, Кирсан переоделся, потом расселся у окна и стал демонстративно ничего не делать. Я не обращала внимания. Сначала специально, а потом и правда переключилась на совершенно иные мысли. Я понимала, что хлопот предстояло много, однако это уютное, пусть и немного пустынное, местечко уже воспринималось мной, как тихая гавань, оторванный клочок земли от жестокого и несправедливого внешнего мира с безразличными родственниками и совершенно наигранными моральными устоями.

Пообедали мы безвкусной рисовой кашей на козьем молоке. Кирсан остался доволен, закусив вареным яйцом, а я сжевала горстку ягод и отправилась угощать яблоками единорогов.

Чуть позже яблоки, грибы и ягоды были расфасованы по кастрюлькам и сковороде, рис и овсяные хлопья лежали в отдельных мешочках. Никакого подобия холодильника я не нашла, поэтому набрала в кастрюлю колодезной воды и опустила туда яйца и бутылку козьего молока. По ходу дела мысленно помечала, что еще завтра надо будет сделать. Список все пополнялся и постепенно пришло понимание, что, пусть я на ферме и не одна, но заниматься всем придется в одиночку.