Не Возвращайся,когда Тебя Ждут

ЧАСТЬ 1.

ПРОЛОГ.

Наше время. Россия. Курганская область. Шатровский район.

Они долго ехали в молчании. Комфортный автомобиль не гарантировал отсутствие семейных ссор.

— Да где же она, эта твоя «малая родина»? — женщина сердилась, снова тыкала в экран телефона. Будто «Дубль Гис» мог ответить ей что-то. — Ни хрена тут нет! И воняет невыносимо.

Пахло гарью. Не просто дымом костра — густым, тягучим смрадом горящей земли. Торфяники. Они тлели где-то под ногами, под колесами. Этот бесконечный лес вдруг стал казаться ловушкой.

— Да здесь она, — пробормотал парень в белой футболке. Он внимательно всматривался в чащу. Но лес не отзывался. Ни знакомых очертаний, ни запаха детства. Угрюмые сосны, черные от копоти. — Я точно помню, здесь, где-то...

Где-то впереди, за поворотом, высоко взметнулось облако дыма. Оранжевые языки пламени лизали верхушки деревьев, пытаясь дотянуться до неба.

— Слушай! — Женщина вцепилась в его плечо. Ногти впились в кожу. — Ну их всех к собакам! Поехали отсюда. Страшно.

Он морщился. Горячий воздух бил в лицо, пахло не только гарью, но и чем-то еще. Сладковатым, гнилым.

— Ну, — неохотно согласился он, — может, и поехали. В другой раз.

Разворачивались медленно, колеса скрипели по разбитой грунтовке. И вдруг — движение.

Из леса. Из самого дыма. На четырех конечностях (или это были руки?), обгорелое, липкое, будто слепленное из расплавленного пластика и кожи. Глаз не было. Только черные провалы. Дымящиеся, как тлеющие угли.

Оно бросилось к машине.

Женщина завизжала. Парень рванул заднюю передачу, мотор взвыл.

А оно остановилось.

Замерло посреди дороги. Капли чего-то темного, чадящего, падали с него на асфальт. Шипели. Существо издало звук — не рык, не вой — что-то вроде скрежета металла по стеклу. Оно бросилось к ним, но вдруг остановилось. Замерло. Потом резко рвануло в сторону. Через дорогу, в кювет, и скрылось в кустах.

— Гони! — кричала женщина.

Он дал по газам. Машина рванула с места. Тормоза завизжали на повороте.

Лес вокруг внезапно стал чужим, враждебным. Казалось, за каждым деревом притаилось оно. Или что-то похуже... Город был не так далеко. Всего двадцать минут езды.

А в зеркале заднего вида, в клубах дыма, мелькнуло что-то. Может, тень. Может, просто показалось.

Город встретил их огнями, шумом, привычной суетой. Молчали.

— Это... Это было... — начала женщина.

Но парень резко перебил:

— Ничего не было. Торф горел. Дым. Глюк от угарного газа. Всё.

Она кивнула. Слишком быстро и нервно.

Но пахло гарью еще долго. Даже дома, заперевшись на все замки, они молча пили чай, избегая взглядов друг друга.

ГЛАВА 1. ДЕТСТВО. МОТЯ РАССКАЗЫВАЕТ.

— Укладывайся-ка поудобнее, Даниилка. Молчи и слушай, — начала сказку Мотя, заботливо поправляя одеяло на внуке.

Её пальцы, узловатые, но всё ещё ловкие, разглаживали складки на стёганом покрывале. В избе тепло и уютно: потрескивали дрова в печи, пахло сушёной мятой и воском от горящей свечи. Опка храпела на полатях. За этой идиллией сквозило что-то незримое — сама тьма за окном притаилась и слушала.

— Очень давно случился раздор в большой лесистой стране, — продолжила бабушка, и её голос приобрёл мерную, завораживающую интонацию. — Не смогли договориться между собой мудрейшие: каждый тянул одеяло на себя. Думал только о своей выгоде. Стали гибнуть люди, один за другим. Брат шёл на брата, отец — на сына. Страшное время было.

Она замолчала. Глядела в пламя свечи. Тени на её лице задвигались, ожили.

— И однажды самый младший из мудрейших не выдержал. Собрал он своё многочисленное семейство, да и ушёл далеко. Из самого сердца Руси, да в наши непроходимые северные леса. В самую чащу, где и зверь не всякий водится. И птица не каждая летит. Чтобы не видеть и не слышать страшного. Спасти близких от ненависти, что раздирала мира вокруг.

Даня притих, уткнувшись подбородком в колени. Он знал — это не просто сказка.

— Вырубили они там просеку, — продолжала Мотя. — Настроили домов, крепких и добротных, укрыться от непогоды и зверей хищных. Посадили огороды, палисадники, чтобы кормить себя и детей. Завели птицу да прочую домашнюю скотину, и жизнь наладилась. Становилось всё, как и раньше. Жили мирно, работали, не жаловались. Неплохое поселенье получилось.

Она вздохнула. Точно прошла через всё. О чем говорила...

— Только стала приходить по ночам, а потом утром, вечером, даже днём, серая морось. Она, как редкий туман, тянулась с болот, невидимая и коварная. Приносила с собой несчастья, болезни, испуг…

Даня почувствовал, как по спине пробежал холодок.

— В деревеньке стало страшно ходить не только по ночам, но и днём. Скотина начала дохнуть. Среди кур пошёл мор. Несли они яйца без скорлупы, да и те все с кровью. Собаки попрятались по углам. Перестали лаять, только выли жалобно, предчувствовали беду. — Бабушка понизила голос до шёпота. — Какие-то огни мелькали над озером. Сети вытаскивали все изорванные, словно их зубами рвали. А рыба, что всё-таки удавалось поймать, была в больших укусах неизвестного зверя.

Она замолчала. Даня смог представить эту картину.

— А уж когда несколько молодых здоровых женщин родили мёртвых младенцев, тут уж старейшины ждать не стали. Поняли, что беда пришла непростая.

Даня вздрогнул. Ему стало страшно. Бабушкин голос такой серьёзный и таинственный, что ей нельзя не верить...

— Собрали достойные дары, — продолжала бабушка Мотя, — и пошли в заветное место. В самой тёмной глуши, где никто не живёт. Совершили там обряд древний, стали просить помощи у высших сил.

Она закрыла глаза, будто сама видела это.

— И к ним для великого уговора спустились два старца. Один весь в чёрное одет с головы до ног, а борода и усы серебром отливают. Второй — в белоснежном одеянии, чистом и светлом, точно ангел. Седовласый, с глазами синее неба.

Она сделала длинную паузу. Фантазия Дани разыгралась...