Не забудь, что я тебя любил

Глава 1

– Нашу фирму всё-таки продали!

– Да ты что? Не может такого быть. Горлов же обещал, что возьмёт кредит в банке и рассчитается со всеми долгами.

– Не рассчитался, как видишь. Или банк не одобрил кредит.

– Да что вы заливаете, девочки? Всё гораздо прозаичнее и банальнее, Горлов устал от этой полудохлой кобылы, вот и продал, пока есть что продавать.

“Полудохлая кобыла” – это фирма, в которой я работаю последний год. А “есть что продавать” – наработанная клиентская база, сайт и несколько рабочих телефонов, куда поступают заказы.

– Дан, а ты чего молчишь? – обращаются девчонки и я, наконец-то, отрываю взгляд от монитора.

Растерянно хлопаю ресницами, обводя взглядом всех коллег:

– Я должна что-то сказать?

– Вообще-то да, – отвечает Светлана – та, что больше всех распиналась. – Нашу фирму продали. Похоже, сегодня последний рабочий день. Нас точно всех уволят.

В ответ я пожимаю плечами. Ну уволят, так уволят. Как говорится, пусть это будет самой большой бедой в моей жизни.

– Всё понятно с ней, девочки. Дане, как всегда, пофиг, – заключает Светлана.

Вообще-то мне не пофиг. Но на фирме почему-то сложилось мнение, что я настоящая флегматичка или же, что в моей жизни всё гуд и меня не волнуют такие серьёзные проблемы, как грядущее увольнение.

И я не жалуюсь, нет. Мне всё равно, что обо мне думают рандомные люди. Я просто держусь от всех на расстоянии, близко никого не подпускаю… ну почти.

В чашке закончился чай. Я уже давно перестала слушать сплетни коллег и просто встаю с рабочего места, чтобы заварить себе новую порцию зелёного чая.

В кухне пересекаюсь с секретарём генерального. Девушка взвинченная, щёки горят от румянца.

– Куда ты это столько? – любопытным взглядом окидываю пять чашек кофе, которые Вика ставит на поднос.

– Лучше не спрашивай, – вдыхает с шумом. – Сама скоро всё узнаешь.

– Угу… ясно.

Тоскливым взором провожаю спину секретаря. Выходит, девочки говорили правду, и нашу фирму действительно продали. Испытываю ли я огорчение или же разочарование? Да как-то уже всё равно. За последние два года я сменила не одно место работы. Видимо, не судьба в этом городе найти хорошую работу.

Через полчаса после нашей с Викой встречи на кухне по телефону сообщают, что всех офисных сотрудников ожидают в кабинете Горлова.

– Не нравится мне всё это, – вздыхает Светлана, и я согласна с ней в кои-то веки.

– Да уж, кому понравится остаться без работы в это непростое для всех время, – озвучивает мысли всех собравшихся одна из коллег.

Предчувствуя нечто необычное, я вытираю влажные ладони о бёдра, пока никто этого не видит. Обычно меня не подводит интуиция, а потому я на сто процентов уверена: в кабинете Горлова произойдёт нечто такое, что выбьет у меня почву из-под ног.

Говорят, ожидание смерти – хуже самой смерти. Значение этих слов я проживаю каждую минуту, пока наш финансовый отдел в полном составе не оказывается в просторном кабинете Горлова.

Уже почти все собрались, но сообщать о важном объявлении руководство не торопится – ждёт какого-то важного человека, как нам всем показалось.

Я стою позади остальных сотрудников – нас настолько много собралось в кабинете Горлова, что места не хватило больше чем половине коллег.

За моей спиной перешёптываются девочки из соседнего отдела:

– Поговаривают, что новый хозяин молодой.

– Богатый и красивый.

– Вот знать бы: женатый он или нет.

Улыбаюсь, став невольным слушателем чужого разговора. Выходит, сделка уже подписана, раз девочки успели рассмотреть нового хозяина логистической компании.

Внезапно открывшаяся в кабинет дверь заставляет всех замолчать. Со скучным выражением лица я рассматриваю небольшую пальму, что стоит в углу возле окна. И даже не подозреваю, что через мгновение моя жизнь сделает крутой поворот.

Мужской парфюм кажется знакомым, да не просто знакомым, а родным – настолько, что на подкорке оживают никогда незабытые воспоминания:

– Сделаем гравировку? – предлагает Андрей.

– Какую?

Андрей медлит, думая над ответом, но уже совсем скоро говорит:

– Очень сильно люблю тебя. Как тебе?

– Я тоже тебя люблю, Андрюш.

– Знаю, сердце моё, – взяв мою руку, подносит её к губам, чтобы покрыть кожу трепетным поцелуем. – Но я сейчас говорил про надпись. Как тебе вариант «Очень сильно люблю тебя»?

– Отличный. Давай сделаем его.

Уголки губ невольно ползут вверх, стоит только вспомнить невероятного мужчину, за которого я так и не вышла замуж, хотя очень этого хотела.

– Всем внимание. Дорогие мои, я вас здесь всех собрал не просто так, – толкает прощальную речь Горлов, а я погружаюсь в прошлое, вспоминая Андрея – это куда интереснее, чем какая-то там смена руководства.

Прошло два года, а я до сих пор помню ту сцену в ювелирном магазине:

– Обещаю сделать тебя самым счастливым, Андрюша.

– Я уже счастлив.

– Я рожу тебе дочку или сына, хочешь?

– Хочу. И сына. И дочку.

– Прошу любить и жаловать вашего нового директора Теплинского Андрея Викторовича, – как обухом по голове звучит из уст Горлова.

– Всем добрый день, – с усмешкой произносит Андрей, и я начинаю тихонько выглядывать из-за широкой спины одного коллеги.

Не могу поверить своим глазам, что в нескольких метрах от меня стоит Андрей. Настоящий Андрей, а не видение из моих любимых снов!

Костюм цвета антрацит ему очень к лицу. Пиджак нараспашку, рубашка светлая, без галстука.

Прошло два года, а Андрей нисколько не изменился. Всё такой же нереальный, каким я его знала и уже никогда не смогу забыть!

Теплинский улыбается, рассказывая о своих первых впечатлениях. Мол, на фирме много чего запущенного, но он привык к трудностям, поэтому рассчитывает на поддержку коллектива.

!!!НОВИНКА "Если ты меня не любишь"

Друзья, если вы вдруг пропустили мою новинку, то позвольте напомнить о себе :)

КНИГА тут https://litnet.com/shrt/9dlT

"ЕСЛИ ТЫ МЕНЯ НЕ ЛЮБИШЬ"

– Ты знаешь, почему я на ней женился. Я её не любил. И никогда не полюблю, – сказал муж другой женщине 18 лет назад в день нашей свадьбы.

Роковые слова не давали мне покоя все эти годы. А когда однажды в наш город вернётся первая любовь мужа, жизнь и вовсе разделится на «ДО» и «ПОСЛЕ».

У меня нет сил бороться за нашу семью. Я просто устала любить за двоих.

– Волков, если ты меня не любишь, отпусти к чёртовой матери! – задыхаясь, прошептала я, а он ещё сильнее сжал в своих объятиях.

– Не могу. ТЫ. МОЯ. Родная душа, – на ухо прохрипел он.

Я хотела уйти. А он упорно меня не отпускал…

В тексте есть:муж и жена,

очень эмоционально,

литмоб_сложные _отношения

Нас ждёт непростая и очень эмоциональная история. Не всё так однозначно, как может показаться на первый взгляд. И главный герой – не такой уж и поц, а главная героиня – совсем не “нюня” (однако, предполагаю, что вам захочется её прибить и не один раз).

Итак, что мы имеем в сухом остатке:

– взрослые герои (ему 43, ей 38-39);

– сложные отношения на грани развода;

– злостную бабёнку из прошлого, которой не помешало бы повыдирать все косы;

– и тут бы я могла добавить ещё много пунктов, но тогда же будет не интересно, я угадала?

Пока вы ничего не забыли, предлагаю:

– поставить авансом нашей книжечке “лайк” (мне нравится),

– добавить книгу в библиотеку – это необходимо, чтобы её не потерять,

– подписаться на страницу автора – по желанию, но в этом тоже есть смысл – узнавать о новинках, скидках и других важных событиях.

P.s. Ваше мнение очень важно для меня, поэтому я буду рада встретиться с вами в комментариях :)

Глава 2

С чувством неловкости я встаю в угол лифта, стараясь не смотреть в глаза Теплинскому. Молчу, хотя внутри всё кипит. В голове проносятся воспоминания о последней встрече с ним — неприятной, даже болезненной. Но он, кажется, не замечает моего напряжения, или просто делает вид. Лифт плавно движется вниз, а я, словно на иголках, считаю этажи.

– Давно не виделись, – неожиданно говорит он, нарушая тягостную тишину.

Я поднимаю взгляд и сталкиваюсь с его спокойным, чуть насмешливым выражением лица.

– Да уж, – коротко отвечаю, стараясь не выдать своих эмоций.

Тишина снова повисает между нами, но теперь она кажется ещё более тяжёлой.

Андрей подозрительно молчит, что наводит меня на не совсем хорошие мысли. Я бы всё на свете отдала, чтобы понять, о чём он сейчас думает.

Сердце стучит как сумасшедшее, а я изо всех сил стараюсь сохранять спокойствие. Андрей смотрит на меня, и я чувствую, как его взгляд проникает глубже, чем мне хотелось бы. За его спокойствием скрывается что-то большее, я это знаю. Но что?

– Не ожидал, что мы однажды встретимся, – вдруг говорит он, и я вздрагиваю от тембра его голоса.

– Я тоже, – бросаю в ответ, про себя молясь, чтобы этот дурацкий лифт уже поскорее приехал на первый этаж.

Лифт наконец останавливается, двери открываются, и я делаю шаг вперёд, чувствуя, как напряжение внутри меня достигает предела. Андрей следует за мной, и я понимаю, что этот разговор далеко не окончен.

В коридоре мы расходимся по разным сторонам. Андрей не пытается меня догнать, просто идёт к выходу, прокручивая между пальцев брелок от машины.

Он изменился. Очень. Стал таким чужим и холодным, что аж чуточку страшно. Его взгляд, спокойный и холодный, до сих пор жжёт меня изнутри. Кажется, он видел меня насквозь, читал мои мысли, хотя я так старалась быть непроницаемой.

Вместо столовой, в которой планировала пообедать, я выхожу на улицу. Остановившись у входа из здания, глубоко вздыхаю. Свежий воздух немного остужает мои мысли, но от ощущения тревоги не избавляет.

Андрей проходит мимо меня, не обращая внимания, словно я просто часть городского пейзажа. Отчего мне становится невыносимо больно – видеть ЕГО безразличие – хуже, чем пытки. Его фигура быстро растворяется на горизонте, но образ Теплинского всё равно остаётся у меня перед глазами – уверенная походка, лёгкая усмешка на губах, брелок, который он крутил в руках.

***

После встречи в лифте я совсем забываю поесть. Аппетит пропадает, как обычно со мной бывает, когда случается стресс.

Пытаюсь втянуться в работу, однако мешают воспоминания, забирающиеся в голову против воли.

Секретарь по внутреннему телефону сообщает, что генеральный ждёт с отчётом Гофмана Богдану, то есть меня.

Услышав своё имя, я едва не подпрыгиваю на офисном кресле.

В смысле? Он так издевается надо мной? Разговора в лифте ему показалось мало?

– Дан, ну ты чего сидишь? Уснула, что ли? – театрально удивляется Светлана.

– Не уснула. Думаю просто, – сухо ответив, делаю глубокий вдох, чтобы собраться с мыслями.

Коллеги переглядываются между собой, мол, чудная такая, сидит и собирается с духом, чтобы пойти к генеральному. Да, всё так и есть, если посмотреть со стороны. На самом же деле я пытаюсь аккумулировать все силы, чтобы не ударить в грязь лицом перед Андреем. А ещё… не показать ему свою боль. Не хочу, чтобы он меня жалел. Пусть лучше ненавидит! С его ненавистью я точно смогу справиться.

Собравшись с мыслями, я встаю из-за стола. Светлана что-то говорит, но я не слышу её – в голове шумит. В груди неприятно сжимается, как будто кто-то сдавливает сердце. Я прикрываю глаза и делаю ещё один глубокий вдох. Надо идти.

Дверь кабинета генерального приоткрыта. Я слышу его голос – он разговаривает по телефону. Внутри всё переворачивается. Андрей всегда был таким уверенным, сильным, властным. И вот теперь я должна войти к нему и говорить так, будто ничего не произошло. Как будто наша неожиданная встреча – это просто случайность, которая ничего не значит. Как будто я не помню его взгляда, его слов...

Я стучу. Стук выходит несмелым, почти неуверенным. Но этого достаточно – он замечает меня.

– Войдите.

Его голос звучит спокойно, даже холодно. Я открываю дверь и захожу в кабинет. Андрей сидит за своим большим деревянным столом, в руках у него ручка, а перед ним — какие-то бумаги. Он смотрит на меня поверх очков, и я чувствую, как по спине пробегает холодок. Странно, не помню, чтобы раньше Теплинский носил очки. Но похоже, время никого не щадит.

– Гофман, вы принесли отчёт? – спрашивает он, не поднимая головы.

– Да, конечно. – Я стараюсь говорить уверенно, но голос предательски дрожит.

Подхожу к столу и кладу папку с отчётом перед ним. Андрей берёт её, открывает и начинает читать. Я стою напротив, скрестив руки на груди, чтобы скрыть своё волнение. Кажется, время тянется бесконечно.

– Отлично, – наконец произносит он и закрывает папку.

Я киваю, не зная, что ответить. Но он вдруг поднимает взгляд и пристально смотрит на меня.

Его глаза... такие знакомые и такие чужие одновременно.

– Ещё что-то хотели сказать? – спрашивает он.

Я чувствую, как внутри меня поднимается волна эмоций – обида, злость, боль. Но я подавляю их. Нельзя показывать слабость.

– Нет, ничего, – отвечаю я твёрдо.

Он кивает и снова опускает взгляд на бумаги. Для него этот разговор уже закончен. Но для меня... Для меня он только начинается.

Но Андрей никак не реагирует на моё присутствие. Поэтому мне ничего не остаётся другого, как просто взять и уйти.

Направляюсь к выходу, и когда до двери остаётся пару метров, Андрей окликает меня:

– Останься, – просит он совсем не тем чужим тоном, с которым разговаривал со мной буквально недавно.

Как прибитая к полу, я останавливаюсь посреди кабинета. Не знаю, что делать дальше, а потому нервно перебираю пальцами.

Глава 3

После окончания тренировки Тёма вылетает из раздевалки в шапочке для купания и плавках. По его телу стекают настоящие дорожки воды, отчего на полу образуется лужица.

– Ты видела, ты видела, мам, как я сегодня долго продержался под водой?

– Видела, мой чемпион. Две минуты одиннадцать секунд!

– Круто, да?

– Ага, супер. Ты молодец, Тёмыч. Ну всё, возвращайся в раздевалку, пока нас с тобой не выгнали, – улыбаюсь, киваю на небольшие разводы на полу.

Чмокнув меня в щёку, Тёма возвращается в раздевалку, а на смену ему появляется тренер. Обведя взглядом холл, он отыскивает меня взглядом и улыбается.

Я невольно рассматриваю мужчину, восхищаясь его атлетической фигурой. Широкие плечи, узкий таз… и всё такое подтянутое. Не зря же наш Дмитрий – мастер спорта по плаванию.

– Здравствуйте, Богдана. Сегодня Тёма прям порадовал, – мужчина делится своими впечатлениями от тренировки, а у меня с губ не сползает улыбка. Мой сын – моя гордость! Все его успехи для меня гораздо важнее личных достижений.

– Да. Я сама обалдела, когда он так долго смог проплыть под водой.

– Значит, скоро подам документ на повышение разряда.

– Отличная новость! Спасибо вам, Дмитрий… Это благодаря вам Тёма достигает таких успехов.

Тренер смущённо улыбается, но по светящимся теплом глазам видно, как ему приятны мои слова благодарности.

– Богдана, извините за дерзость. Но давно хотел спросить у вас, – тренер напрягается, словно сейчас он испытывает некую неловкость. Я с лёгкостью считываю эту эмоцию, а потому сама чувствую смущение. – Какое кино вы предпочитаете? Мелодрама, комедия, ужасы или что-то другое?

Эм-м… От неожиданности я прихожу в ступор, но совсем ненадолго. Очевидно же, что Дмитрий долго готовился, прежде чем решиться подкатить ко мне с таким вопросом.

Я ему нравлюсь! И он мне тоже как бы нравится, но… чёрт! Я не уверена, что смогу когда-либо в этой жизни подпустить к себе мужчину.

Но попробовать всё же стоит, как мне кажется. Вдруг внутри меня что-то рухнет, воспоминания сотрутся или, я не знаю, случится что-то такое, что позволит расслабиться и согласиться на физический контакт.

– Хотите пригласить меня в кино? – прямо спрашиваю, но при этом стараюсь слегка улыбаться, чтобы мужчина заметил мою заинтересованность.

– Хочу. Вы не против?

Качаю головой.

– Сто лет не была в кино.

– Тогда я вам позвоню… завтра?

– Я буду ждать звонка.

Через пять минут из раздевалки выходит Тёма. Уже абсолютно собранный, переодетый в спортивный костюм. Только волосы на голове влажные, но сынок не любит сушить их феном, а потому сразу идёт к обувной полке, чтобы переобуться в кроссовки.

– Мам, давай в нашу любимую пиццерию заглянем? – предлагает Тёма.

– Ну, давай.

Когда мы выходим из плавательного бассейна, на улице уже вечереет. Но благодаря городскому освещению светло, как белым днём.

Мобильный Тёмы оживает ненавистным для меня рингтоном. Эта мелодия стоит только на одного человека – “любимого” папочку.

Меня прям всю передёргивает. Выворачивает наизнанку! Но я спешно отворачиваю голову в сторону, чтобы сынок не успел ничего заметить.

– Привет, папа! – радостно восклицает сын, приняв вызов. – Конечно, соскучился. Ещё бы! Ты бы только видел, как я сегодня плыл под водой…

Тёма делится своими успехами с таким азартом в голосе, что я невольно улыбаюсь. Всё так и есть, мой мальчик – будущий чемпион, и это точно не заслуга Гофмана!

– Хочешь приехать на эти выходные? Серьёзно? – переспрашивает Тёма. – Во круто!

Я окончательно становлюсь хмурой, услышав, что Гофман собирается приехать к сыну на эти выходные. Обычно Эрик видится с Тёмой раз в квартал. Неужели три месяца так быстро пролетели, и эта злосчастная встреча с бывшим мужем уже наступила?

Кажется, предстоящие выходные обещают быть непростыми. Гофман, как всегда, появляется в жизни сына неожиданно, но с эффектом. Тёма, полный радости и предвкушения, уже строит планы, а я, напротив, ощущаю нарастающее напряжение. Воспоминания о прошлом всплывают, как тени, которые невозможно игнорировать.

Но ради Тёмы я постараюсь сохранить спокойствие. Ведь его счастье – это самое главное. Пусть он видит отца таким, каким хочет видеть. А я выдержу. В конце концов, выходные пролетят быстро, а вот детская радость останется надолго.

– Да, пап. Конечно, передам привет. И я тебя люблю, – Тёма прощается с отцом и переключается на меня. – Ты слышала, мам, папа приезжает на эти выходные?

– Слышала, сынок.

– Ты же не против?

Удивлённо выгибаю бровь. Не против ли я? Очень даже против! Только сказать про это десятилетнему мальчику не могу! Для него Эрик – самый лучший папа на всём белом свете, и я не имею права ставить этот “факт” под сомнение – нет, я это делаю не ради Эрика, а ради себя. Если я буду “вести себя” неправильно, то бывший муж с лёгкостью отберёт у меня сына.

– Мам… – зовёт меня сынок, заглядывая в глаза с такой надеждой, что я в жизни не скажу “нет”, даже если очень сильно этого захочу.

– Конечно, не против, сынок, – отвечаю с натянутой улыбкой. А в мыслях добавляю: “Лишь бы ты был счастлив”.

Мы направляемся в сторону пиццерии, о которой говорил Тёма. Он идёт рядом, весело болтая о школе и своих друзьях. Я слушаю его, киваю, но мысли мои где-то далеко. Этот звонок... Я знаю, что он означает. Знаю, что "любимый" папочка снова что-то задумал.

– Мам, ты чего такая тихая? – вдруг спрашивает Тёма, заглядывая мне в лицо.

– Всё хорошо, сынок, – я улыбаюсь, стараясь скрыть внутреннее напряжение. – Просто задумалась.

Он кивает, принимая мой ответ, и снова переключается на свой рассказ. А я тем временем думаю, как бы не дать этому звонку испортить наш вечер. Ведь сейчас важно только одно – наше с Тёмой время вместе.

***

Начало десятого вечера. Стук в дверь. Я никого не жду, однако встаю с дивана и направляюсь в коридор.

Глава 4

– Уже поздно, я пойду домой, Валь…

– Давай ещё по рюмочке. На посошок, а? – предлагает соседка Валентина – единственный близкий мне в городе человек.

– Ладно. Только по рюмочке.

Валя оживлённо поднимается с места, чтобы разлить по опустевшим рюмкам финляндскую водку, которую, к слову, мы выпили уже бутылку.

– За тебя, подруга! – чокается со мной Валя.

– Ой… – прикрываю рот рукой, чувствуя, как последняя рюмка была лишней.

– На огурчик… закуси!

Мне уже и на огурчик смотреть противно, однако я закусываю. А в мыслях клятвенно обещаю себе больше ни за что не пить. Да и не пила бы я сегодня, если Теплинский не припёрся на ночь глядя. Я разволновалась, а потому по возвращении домой, уложила Тёму спать и отправилась к Вале.

Придерживаясь рукой за стену, я пытаюсь подняться. Однако меня немного штормит, и Валентина спешит на помощь. Придерживает меня аккуратно за талию.

– Я тебя проведу. Сама ты не дойдёшь, – командует Валя, и я даже спорить с ней не собираюсь. Валентина почти в два раза больше меня, а выпили мы на равных. Выходит, подругу развезло гораздо меньше, чем меня.

В коридоре отыскиваю свои тапочки. Обуваюсь.

– Знаешь, что ты так и не сделала? – подмигивает Валентина.

– Что?

– Фотку своего Андрея ты мне так и не показала.

– Он не мой, – обиженно, а Валя всё равно улыбается. – Ладно. Минутку.

Достаю из кармана халата мобильный. Отыскиваю в гугл-фото старые фотки и передаю телефон подруге.

– А ничего так… симпатичный. Татуха у него классная. А какие сильные руки, – заливает Валя, отчего у меня вырывается смешок.

– Слюни подотри. Он женат, детка.

– И что? Жена – не шкаф, подвинем!

– Незачем двигать. Пусть будет счастлив. Он это заслужил.

– Ах, Дана… – вздыхает Валентина, но я предупреждающе качаю головой, мол, пусть ничего не говорит.

Валя провожает меня домой, помогает открыть дверь ключом и только потом возвращается к себе.

А я такая пьяная-пьяная, шатаюсь, как на морской качке. Заглядываю в спальню к Тёме, сынок крепко спит. Я смотрю на него, любуясь, и выключаю светильник.

***

Утром просыпаюсь с больной головой, которая просто трещит по швам. Закидываюсь горстью таблеток и заставляю себя приготовить сыну завтрак.

Мобильный оживает знакомой трелью. Звонит мама. И находит же момент, когда мне позвонить!

– Привет, мам, – здороваюсь, приложив мобильный к уху. – Как дела? Да всё нормально.

Мама отчитывает за то, что редко звоню и почти не сбрасываю фотки. А ей же интересно, как мы с Тёмой.

– Может, мне к вам приехать на недельку погостить? – неожиданно спрашивает мама, и я оседаю на маленький диванчик.

Как-то слишком много всего. Мне бы Гофмана вытерпеть на этих выходных, прийти в себя после встречи с Андреем. Мама – вот вообще ни разу не вовремя!

– Ага, как-нибудь приедешь… потом, мам. У меня сейчас на работе завал, я нервная очень. Бросаюсь на людей.

– Так и скажи, что не хочешь видеть родную мать! – обижается мама – чувствую по голосу.

– Мам, дело не в тебе… Я правда сейчас нервная. Давай чуточку позже?

Кое-как удаётся закончить разговор с мамой и не поссориться, что за последние два года случается крайне редко.

Два года назад, когда мы с Тёмой уезжали из родного города, мама была категорически против. Не понимала, куда мы так спешно убегаем. Да и сейчас она ничего не знает…

Я же тогда не от Андрея бежала, а от себя.

После всего, что довелось пережить, я не имела никакого морального права быть рядом с этим мужчиной. Я сделала ему очень-очень больно. Такое простить невозможно.

***

Тёму отвожу в школу. Паркуюсь на стоянке возле работы.

Убедившись, что полностью выключила все кнопочки в машине, выхожу на улицу.

А рядом чёрный бумер паркуется, словно у кого-то сверху весьма специфическое чувство юмора.

Даже не спешу убегать, Андрей всё равно меня заметил.

– Доброе утро, – приветствует Андрей бодрым голосом.

– Утро добрым не бывает, – бубню я, спеша надеть солнцезащитные очки.

– Чего так? Всю ночь не спала, думая над моим предложением? – шутит Андрей.

– Не-а, блевала над унитазом полночи. Подумать над твоим предложением у меня просто не осталось времени.

– Сочувствую, – весьма искренне. – А по какому поводу был праздник?

Отвечаю не задумываясь. Да какой там праздник? Хех… Подруге душу изливала, больше ж некому сказать, что мужчина, которого я люблю, теперь мой босс.

– Это были поминки, – вот так сходу, чтобы больше не задавал мне своих дурацких вопросов.

***

Ближе к обеденному перерыву секретарь просит зайти меня к генеральному.

– А чего это ты к нему идёшь, а не начальник отдела? – удивляется Светлана, смотря на меня поверх своих очков, приспущенных на переносицу.

Напускаю на себя невозмутимый вид и пожимаю плечами.

Ох, Теплинский… Ну что же ты со мной делаешь? Вчера только заявился, а сегодня о нас уже судачат!

– Да чего ты к ней прицепилась, – защищается начальник отдела, я же смотрю на этих двух женщин со стороны и ещё больше убеждаюсь: я ничего не понимаю в этой жизни, вот от слова “совсем”.

Встаю. Не спеша выхожу из кабинета. Знаю, коллеги провожают меня взглядом. А как только закрою дверь с той стороны, то перемоют все кости.

И мне плевать, в принципе. Пусть моют! Как говорится, чище буду.

Перед кабинетом генерального я медлю, собираясь с духом. Стучу тихо.

– Войдите, – слышится голос Андрея.

Несмело тянусь за ручку на двери. Делаю неспешные шаги вперёд.

Обложившись кипой бумаг, Андрей сосредоточенно просматривает документы. Что-то откладывает в сторону, а что-то отправляет в корзину для мусора.

– Вызывали, Андрей Викторович? – спрашиваю официальным тоном.

– Да. Проходи, садись.

Вскочив со своего кресла как мальчик, Андрей вмиг оказывается возле меня. Не спрашивая разрешения, легонько касается моей поясницы:

Глава 5

– А этот твой тренер хорошенький?

– Валь… – смотрю на подругу исподлобья, наперёд зная, что она сейчас попросит.

– Фотка есть?

– Лично у меня? Нет. Фотки нет. Но если хочешь на него посмотреть, то можешь зайти на сайт ДЮСШ и поискать тренеров по плаванию…

Эта затея Валентину не впечатляет, а потому она машет рукой, мол, да пошло оно.

– Тебя во сколько ждать? Или ночевать дома не собираешься? – с лукавой ухмылкой спрашивает Валентина.

– Вот ещё чего! – расставляю руки по бокам. – Это почему я не должна ночевать дома?

– Ну мало ли… Вдруг ваш сеанс в кино плавно перенесётся домой к тренеру, – мечтает Валентина. Порой мне вообще кажется, что Валя живёт в каком-то параллельном мире, который придумывает она сама.

– Не перенесётся. Будь уверена. До одиннадцати я вернусь как штык!

Взглянув на себя в зеркало, натянуто улыбаюсь. Выгляжу я неплохо, однако грусть в глазах в жизни не спрячешь за макияжем, даже если последний сделан на высочайшем уровне.

Перед выходом заглядываю к Тёме в спальню. Сынок зависает в планшете.

– Мам, уже уходишь?

– Да, солнце.

Подхожу к сыну, чтобы обнять на прощание и чмокнуть в щёку. А ещё дать напутствие: во всём слушаться тётю Валю.

Уже в коридоре, перед тем как выйти из квартиры, благодарю соседку:

– Спасибо, Валь, что посидишь с Тёмой. Да и вообще “спасибо”, что ты у меня есть.

– Иди уже, а то опоздаешь на своё свидание с тренером.

В предвкушении встречи с тренером я волнуюсь. И дело не в том, что я забыла, как себя вести в компании мужчины, хотя это тоже, да. Я боюсь всё испортить: если у нас с Димой что-то пойдёт не так, то мне бы не хотелось, чтобы это повлияло на тренировки сына. Не зря говорят, что нельзя мешать работу и личное.

Подходя к кинотеатру, я практически сразу замечаю Дмитрия. Он стоит в самом центре на видном месте – на ступеньках, и мотает головой по сторонам. Пару секунд я наблюдаю за ним, не скрывая улыбки. А что это у него в руках там? А-а-а… билетики в кино, точно!

– Привет, Дима! – подхожу ближе, стараясь не выдать своего волнения.

Он замечает меня, его лицо озаряет улыбка, и я чувствую, как сердце начинает биться быстрее.

– Привет, – говорит он, протягивая мне один из билетов. – Я подумал, что лучше взять места в центре зала. Надеюсь, ты не против?

– Конечно, нет, – отвечаю я, принимая билет. – Это отличная идея.

Мы заходим в кинотеатр и направляемся к нашему залу. По пути я ловлю себя на мысли, что давно не испытывала такого приятного волнения. Дмитрий ведёт себя уверенно, но без лишнего напора – это сразу располагает.

В зале я замечаю, как он ненавязчиво помогает мне снять пальто и найти наши места. Внимание к мелочам всегда подкупает. Когда фильм начинается, я стараюсь сосредоточиться на экране, но мысли всё равно возвращаются к тому, насколько мне комфортно рядом с ним.

В какой-то момент мы оба смеёмся над сценой в фильме, и я ловлю его взгляд. Он тёплый и искренний, как будто говорит: "Мне приятно быть здесь с тобой".

После сеанса мы выходим из кинотеатра. Вечерний воздух свежий и бодрящий. Дмитрий предлагает прогуляться немного, и я соглашаюсь. Мы идём бок о бок, разговаривая о фильме, о жизни, о мелочах.

– Ты знаешь, – вдруг говорит он, остановившись и глядя мне в глаза, – я рад, что ты согласилась пойти сегодня в кино.

Я улыбаюсь и чувствую, как внутри становится тепло.

– Я тоже рада. Это был хороший вечер.

– Может быть, как-нибудь ещё повторим? – с надеждой спрашивает Дима, и я соглашаюсь кивком.

Дима провожает меня домой. Мы долго стоим у подъезда, всё никак не можем попрощаться. Болтаем обо всём на свете. Оказывается, мы с Дмитрием почти одногодки, росли в лихие девяностые, поэтому нам точно есть что обсудить. Да боже мой, мы игровую приставку “Сюбор” обсуждаем хорошие пять минут.

– Ещё раз спасибо за этот вечер, – говорит Дима, когда наступает время прощаться.

– И тебе спасибо.

Неловкий момент застаёт меня врасплох. Обычно, по классике жанра, Дмитрий должен начать меня целовать с минуты на минуту. Однако я решаю по-быстрому поцеловать его в щеку и убежать. Зачем? Не знаю, просто чувствую, что на большее я пока не готова.

Но поцеловать Диму в щеку я не успеваю – со свистом резины у подъезда тормозит чёрный бумер. И мне не надо много времени, чтобы понять, кто за рулём. А потому я спешно прощаюсь с Димой, пообещав ему позвонить.

Дмитрий отходит от меня буквально на десять метров, как в бумере открывается дверь. Один миг и мы встречаемся взглядами.

Теплинский смотрит на меня сурово из-под нахмуренных бровей. И я понятия не имею, что у него на уме. Но раз он сейчас здесь, то не просто так. А ещё, судя по всему, он немного выпивший, что совсем сбивает меня с толку.

***

– Ты следишь за мной, что ли? Как ты здесь оказался? – спрашиваю у Теплинского, когда он неумолимо сокращает между нами расстояние.

– Нам нужно поговорить, – игнорирует мой вопрос.

Ухмыльнувшись, скрещиваю руки на груди.

– В одиннадцатом часу ночи? – Андрей продолжает смотреть на меня суровым взглядом. – Можно подумать, твое желание поговорить не потерпит до утра.

– Дана, пожалуйста… Прошу тебя. Давай поговорим, – просит настойчиво, но тон мягкий, с нотками нежности, которую я так и не смогла забыть.

В ответ я качаю головой, а Андрей делает шаги в мою сторону. Один миг – и мне приходится выставить перед собой руку, чтобы Теплинский не посмел прикоснуться.

– Ты боишься меня? – опешив, спрашивает он.

– Ха… – нервно смеюсь. – Ты действительно думаешь, что я боюсь тебя? Ах, Андрюша, нет. Я никогда не боялась тебя и бояться не буду.

– Тогда в чем дело? Все из-за моей жены?

Его последняя фраза “Все из-за моей жены” влетает в мое сердце острой стрелой. Больно. Но показывать эту боль я ни за что не стану, не хочу давать повод обсудить эту тему.

Глава 6

– Валь, я задержусь ненадолго. Посиди ещё с Тёмой, ладно? – умоляю соседку.

– Да не вопрос, дорогая. Могу хоть и до утра, всё равно Тёмка спит. Я сейчас тоже постелю себе диван.

– Спасибо. Люблю тебя, Валь.

Быстро попрощавшись с подругой, прячу мобильный в сумочку. Боковым зрением ловлю на себе взгляд Андрея.

– Кто такая Валя? – спрашивает он.

– Соседка и подруга в одном лице.

– Ты давно живёшь в этом городе?

– Два года.

– Ясно.

– Ещё будут вопросы?

На светофоре загорается красный цвет, и наш бумер ненадолго останавливается.

Андрей поворачивает голову вправо, смотрит на меня в упор. А я тоже на него смотрю в этот момент. Просто глаза в глаза. И до мурашек на моей коже.

– Тот мужик, который провожал тебя домой… Кто он?

– Это тренер Тёмки. Я отдала Тёму на плавание.

– У вас с ним роман? – не унимается Теплинский, и меня даже немного забавляет его ревность. Она заставляет чувствовать себя не роботом, а живым человеком.

– Ты сейчас серьёзно, Андрей? – усмехаюсь, глядя на него.

– Почему бы и нет? – хмуро бросает он. – Мужчина в одиннадцатом часу ночи провожает тебя домой, явно не просто так.

– Мы ходили вместе в кино.

– Вы с ним спите?

– Что? – переспрашиваю, потому что не могу поверить наглости Теплинского.

– Ты с ним трахаешься? – повторяет Андрей, по тону его голоса отчётливо ощущаю злость и ревность одновременно.

Качаю головой, чувствуя, как внутри меня поднимается лёгкое раздражение.

– К чему все эти вопросы, Андрей? Твоя ревность нелепа. Надеюсь, ты это понимаешь. Напоминаю одну важную деталь. Ты женат, Андрюша. А всё остальное уже неважно…

Он молчит, но взгляд его становится ещё более напряжённым. Я отворачиваюсь к окну, стараясь не поддаваться эмоциям. Машина плавно сворачивает с центральной улицы в более тихий район.

– Знаешь, Дана, – наконец произносит он, голос звучит чуть тише, но всё ещё напряжённо. – Иногда мне кажется, что ты нарочно пытаешься меня провоцировать.

– Провоцировать? – я оборачиваюсь к нему с удивлением. – Андрей, ты сам себе придумываешь проблемы.

Он ничего не отвечает, только крепче сжимает руль. Мы въезжаем в район, где дома один краше другого: высокие заборы, ухоженные газоны, большие окна.

– Куда мы едем? – спрашиваю настороженно.

– Скоро узнаешь, – коротко отвечает он.

Машина останавливается возле одного из таунхаусов с идеально подстриженным кустарником у входа. Андрей выходит первым и открывает мне дверь.

– Что это за место? – не скрываю своего удивления.

– Пойдём, покажу, – говорит он и берёт меня за руку.

Мы заходим в дом. Внутри всё выглядит так, будто он только что сошёл с обложки журнала: стильная мебель, мягкий свет от дизайнерских светильников, идеальный порядок. На первом этаже стоит накрытый стол с двумя приборами, свечами и бутылкой вина.

– Ты арендовал это место? – спрашиваю, оглядываясь вокруг.

– Для тебя, – спокойно говорит Андрей, но в его голосе слышится что-то большее. – Чтобы ты могла быть здесь, когда захочешь.

Я смотрю на него в недоумении, не зная, что сказать. С одной стороны, этот жест кажется невероятно романтичным, но с другой...

– Андрей... Ты понимаешь, что это неправильно? – наконец произношу я.

Он делает шаг ко мне ближе и смотрит прямо в глаза:

– Может быть, но я не могу иначе. Этот дом твой, Дана. Я арендовал его для тебя. За всё заплачено на полгода вперёд.

Андрей берёт меня за руку, чтобы через мгновение вложить в мою ладонь связку ключей.

Я же в ступоре. Не знаю, как реагировать на этот жест. Ещё несколько дней назад я жила спокойной жизнью, чётко зная, что буду делать до конца следующей недели. Но с появлением Теплинского в моей жизни всё круто изменилось. Отныне я ни хрена не соображаю…

– Давай поужинаем вместе. И поговорим, – улыбается Андрей.

Вздохнув, я всё-таки соглашаюсь поужинать и даже позволяю Теплинскому поухаживать за мной: снять пальто, отодвинуть стул…

– Так о чём ты хотел со мной поговорить? – спрашиваю я, ковыряя вилкой салат. Андрей же вообще к еде не притронулся, лишь пьёт коньяк.

– О тебе. Ты ещё красивее стала, знаешь?

– Ты смущаешь меня, Теплинский, – опускаю взгляд на тарелку.

– Почему? – искренне удивляется. – Это же я. Мы с тобой знакомы уже четырнадцать лет.

Глотаю ухмылку. Ага, четырнадцать лет пролетели как один миг. Я даже толком и не успела заметить, как это произошло.

Не дождавшись моего ответа, Андрей включает на своём мобильном какой-то медляк. И протягивает ко мне руку.

– Потанцуем? – его голос звучит мягко и немного неуверенно.

– Андрей…

– Просто один танец. Пожалуйста, Дана.

Взгляд его серых глаз пронизывает меня насквозь. Он смотрит с такой нежностью, что я невольно начинаю вспоминать прошлое – тот маленький отрезок времени, когда мы были вместе с Андреем.

Я колеблюсь всего секунду и кладу свою руку в его. Он притягивает меня к себе, и мы начинаем медленно кружиться под музыку. Его руки крепко обнимают меня за талию, а наш взгляд снова встречается.

***

Андрей притягивает меня ближе, и в какой-то момент наши лица оказываются так близко, что я чувствую его дыхание на своих губах.

Он смотрит на меня, словно ждет разрешения, но я не успеваю ничего сказать – его губы накрывают мои. Это не просто поцелуй – это буря эмоций, от которой захватывает дух. Его язык нежно касается моего, исследует, пробуждает во мне что-то давно забытое. Я чувствую, как внутри разгорается пламя, как все вокруг перестает существовать – только он и я.

Вкус его губ уносит меня в прошлое. Словно не было этих двух лет поразнь друг от друга. Словно наша история закончилась свадьбой и детишками.

Но внезапно я прихожу в себя, заставляя вспомнить, где и с кем нахожусь: в чужом доме и с чужим мужем!

Я резко отстраняюсь, чувствуя, как сердце бешено колотится.

Глава 7

– Дан, зайди к генеральному, – сообщает Вика по внутреннему телефону.

Тяжело вздохнув, я собираюсь с духом оторвать свою филейную часть тела от стула и двинуться к Теплинскому. Вчера у нас всё так неоднозначно вышло. Мы даже поцеловались, хотя я была уверена, что смогу держать дистанцию. Ха! Мы не просто целовались, а признались друг другу в любви, из-за чего я не спала полночи: всё думала, думала над словами Андрея…

– Иди, – кивает Вика, когда я оказываюсь в приёмной.

Фух… Выдыхаю. Как говорится, ни пуха, ни пера.

Стучу в дверь и после ответной тишины заглядываю в кабинет.

Андрей сидит за своим рабочим столом и вдумчивым взглядом всматривается в монитор компьютера.

– Входи, – командует он.

Эм-м… Я медлю немного, однако ступаю вперёд и вскоре закрываю за собой дверь.

В просторном кабинете генерального мы одни, оттого и сердце моё стучит волнительно. Я невольно втягиваю ноздрями аромат одеколона Теплинского и, кажется, начинаю сходить с ума…

Вот же он… рядышком совсем. Мне стоит только подойти ближе и коснуться его рукой.

“Ты не сделаешь этого”, – предостерегает внутренний голос, напоминая о вчерашнем вечере.

– Сегодня вечером я уезжаю, поэтому ознакомься с приказом, – Андрей передаёт мне лист офисной бумаги, и на ближайшую минуту я погружаюсь в текст приказа.

Перечитываю снова и снова, не в силах поверить собственным глазам.

– Это шутка такая? – наконец-то поднимаю взгляд на Андрея. – Я же не сказала тебе “да”, Андрей!

– Ты не скажешь мне “нет”. Дана, пойми, так будет лучше, – Андрей встаёт с кресла, обходит свой массивный письменный стол и становится напротив меня. – Мне будет спокойнее, что фирмой управляет не чужой человек, а тебе не помешает достойный доход.

– Но это нечестно. Таким образом ты хочешь привязать меня к себе. Ищешь повод видеться со мной на весьма законном основании.

На мои весомые аргументы Андрей усмехается, а затем делает ещё шаг вперёд, сокращая расстояние между нами. Его взгляд становится мягче, но в то же время в нём читается уверенность, от которой у меня подкашиваются ноги.

– Дана, – произносит он тихо, но так, что каждое слово будто эхом отзывается внутри меня. – Я не ищу поводов. Я просто хочу, чтобы ты была рядом. И да, возможно, это нечестно. Возможно, я эгоист. Но я не могу иначе.

Я открываю рот, чтобы ответить, но слова застревают где-то в горле. Его близость, его запах, его голос – всё это сбивает меня с толку. Я чувствую себя загнанной в угол, но не потому, что он давит на меня. А потому что наши чувства с Андреем неправильные и запретные.

– Ладно, – соглашаюсь я, а затем спрашиваю то, что меня больше всего волнует: – А когда ты теперь вернёшься?

– Постараюсь пораньше. Неделя. Две. Нужно уладить кое-какие дела в другом городе.

– Ты очень занятой человек, Андрюша, – осекаюсь и, перестав улыбаться, тут же добавляю: – Прости. Мне не стоит тебя так называть. Вы очень занятой человек, Андрей Викторович.

– Перестань, Дан…

Андрей увлекает меня за руку и подводит к дивану. Сев на мягкий диван, он усаживает меня к себе на колени, как в старые добрые времена. И я, нет чтобы воспротивиться этому, послушно сижу и даже не шевелюсь.

Смотря на меня снизу вверх, Андрей тянется рукой к моему лицу, чтобы заправить за ухо непослушный локон. Я на мгновение закрываю глаза, позволяя памяти унести меня в прошлое на два года назад.

– Дана, ты знаешь, что я не могу иначе, – его голос звучит мягко, но в нём чувствуется стальная уверенность. – Я не хочу терять тебя. Ни как женщину, ни как надёжного друга. Мы встретились случайно, но не просто так… Ты же это понимаешь, как и я.

Я чувствую, как его рука чуть сильнее обнимает меня за талию. Сердце колотится так громко, что мне кажется, Андрей слышит это.

Но я всё ещё не могу найти слов, чтобы ответить. В голове хаос. Воспоминания прошлого смешиваются с реальностью, и я не понимаю, где грань между ними.

– Андрей… – начинаю я, но он перебивает меня.

– Не торопись говорить что-то сейчас. Я знаю, что это решение для тебя непростое. Но я верю, что ты поймёшь: это правильно.

Его взгляд проникает в самую глубину моей души. Я чувствую себя одновременно слабой и защищённой.

– Ты всегда всё решаешь за меня, – шепчу я, опустив глаза. – Почему ты думаешь, что знаешь, как для меня лучше?

Он тихо смеётся, но в его смехе нет насмешки. Только тепло и забота.

– Потому что я знаю тебя, Дана. Знаю лучше, чем ты сама. Ты сильная, умная, независимая… но иногда тебе нужно, чтобы кто-то просто был рядом и поддержал тебя. И я хочу быть этим человеком.

Я молчу. Его слова находят отклик во мне, но я всё ещё боюсь признать это. Боюсь того, что будет дальше. Боюсь потерять себя в этом чувстве.

– Ты ведь знаешь, что у нас с тобой нет будущего… – наконец выдавливаю я.

Андрей хмурится, но его взгляд остаётся мягким.

– Почему ты так думаешь? Потому что я женат? Потому что у нас сложное прошлое? Или потому что ты боишься довериться мне? Или есть что-то другое?

Я молчу в ответ, потому Андрей уже всё сказал. Да, он женат. Да, у нас сложное прошлое. Да, я боюсь довериться. И да… есть что-то другое, что снится мне по ночам в кошмарных снах.

***

Вечер пятницы сулит встречу с Гофманом, оттого я и хожу сама не своя.

– Мам, может, зайдём в кондитерскую? – предлагает Тёма, когда мы проходим мимо яркой вывески в форме кекса.

– Зачем? – косо поглядываю на витрину. В нашей семье есть правило: никакого лишнего сахара, его иногда можно по праздникам.

– Ну как? Папа же приезжает, – резонно замечает сынок. Ну, да… Как же я могла забыть, что приезд Гофмана раз в квартал – настоящий праздник для сына.

– Ладно. Идём уже, сластёна.

В кондитерской выбираем небольшой тортик, и когда я расплачиваюсь за покупку, на мой мобильный поступает звонок от Эрика. Спешу выйти на улицу и принять вызов.

Глава 8

Мобильный оживает короткой трелью. Номер незнакомый, однако я всё равно жму на зелёную «трубку» и подношу телефон к уху.

– Алло…

– Прости за поздний звонок, – с усмешкой на том конце провода. – Не спишь?

– Нет, – улыбаюсь, хоть Теплинский и не может видеть этого. – Ты уже едешь? Я слышу стук колёс поезда.

– Угу.

– И куришь.

– Есть немного, – шумно выдыхает Андрей. – Ты не выходишь у меня из головы. Я думаю о тебе двадцать четыре на семь.

– Я тоже.

Мы замолкаем. И нам так по кайфу сейчас – молчать друг с другом.

В спальне тихо открывается дверь.

– Тёма заснул. Я пойду, – говорит Гофман, стреляя в меня проницательным взглядом.

– Я перезвоню тебе через пару минут, – сообщаю Андрею и завершаю вызов, не став дожидаться ответа.

Нехотя встаю с кровати. Направляюсь в коридор вслед за Эриком. Напряжение витает над нами невидимым облаком.

Прижавшись плечом к стене, молча жду, когда Гофман обуется и уйдёт прочь. Но Эрик всё делает нарочно медленно, словно тянет время.

– Мне показалось, или ты с кем-то разговаривала, когда я заглянул в спальню? – как бы между прочим спрашивает Гофман, вызывая во мне кривую ухмылку.

Хитрый лис… Показалось ему, как же!

– Да. Я действительно разговаривала по телефону.

– С кем? – Чёрные глаза Гофмана смотрят на меня со всей проницательностью. Я боюсь этот дурацкий взгляд… точнее, боялась когда-то.

– Неважно. Тебе пора.

Не намекаю, а прямо указываю на дверь.

– Не уйду, пока не скажешь, с кем ты говорила по телефону. Это был мужчина? – Гофман настроен серьёзно, руки на груди скрещивает.

– Господи… Эрик, ну хватит уже! Мы давно с тобой в разводе. Чужие друг другу люди. Никто, понимаешь?

Мои слова влетают в его сознание просто наотмашь. Гофман едва заметно вздрагивает, как от пощёчины. Ему больно слышать всё это, словно он до сих пор меня любит…

– И всё-таки, Дана… Я должен знать, кто тебя окружает ради вашей с сыном безопасности. Сейчас столько аферистов развелось.

Мне хочется рассмеяться прямо в лицо Эрика. Однако я с трудом себя сдерживаю. Какой же он всё-таки псих! И главное, лечиться не хочет, отрицая проблемы с психикой.

– Эрик, ты слышишь себя? – я прищуриваюсь, скрещивая руки на груди. – Ты так говоришь, будто я не могу сама за себя решить, кто рядом со мной.

– Это не об этом, – он делает шаг ближе, но я тут же выставляю руку, останавливая его.

– Нет, это именно об этом. Ты всегда считал, что знаешь лучше. Но это не так. Не сейчас. Не больше.

Его лицо напрягается, словно он борется с желанием возразить. Но я вижу, как его взгляд смягчается, когда он опускает руки.

– Дана… – его голос звучит тише, почти умоляюще. – Я просто… я переживаю за вас. За тебя. За Тёму.

Я вздыхаю и провожу ладонью по волосам, чувствуя, как напряжение внутри меня постепенно уступает место усталости.

– Мы в порядке, Эрик. Правда. Я справлюсь. Мы справимся.

Он смотрит на меня ещё несколько секунд, словно пытаясь найти в моих словах что-то, что мог бы оспорить. Но ничего не находит. Вместо этого он кивает, медленно и неохотно.

– Хорошо, – наконец говорит он, опуская взгляд на свои ботинки. – Но если что-то случится… если тебе понадобится помощь…

– Я знаю, где тебя найти, – перебиваю его с мягкой улыбкой. Эрик поднимает глаза и смотрит на меня так, как смотрел много лет назад – с теплотой и болью одновременно.

Но он больше ничего не говорит. Просто разворачивается и уходит, оставляя за собой тихий звук закрывающейся двери. Я остаюсь стоять в коридоре ещё несколько мгновений, прислушиваясь к тишине дома. Потом возвращаюсь в спальню и беру телефон в руки. Перезваниваю Андрею.

– Всё в порядке? – спрашивает он, когда я снова подношу трубку к уху.

– Да, – отвечаю я, стараясь придать голосу лёгкость. – Всё в порядке.

И в этот момент мне действительно хочется верить, что это правда, что у меня всё в порядке.

– Мне показалось или я слышал голос Эрика?

– Тебе не показалось.

Андрей напрягается. Я чувствую это по внезапно появившейся паузе.

– Вы до сих пор общаетесь? – наконец-то спрашивает Андрей и явно не совсем то, что хотел бы.

– Приходится. У нас же общий сын.

– И только поэтому?

Вздыхаю. Как всё сложно и запущено. И мне ни за что не рассказать Андрею, что на самом деле я чувствую к Гофману… Иначе Андрей его просто убьёт!

– Да. Была бы моя воля, в жизни бы не встречалась с этим человеком.

– Ясно, – как-то сухо отвечает мне Андрей, но уже через мгновение его тон становится теплее: – Если он тебя обидит… если хоть пальцем тронет. Дан, пообещай, что расскажешь мне об этом.

Молчу, чувствуя, как к горлу подкатывает противный комок.

– Пообещай, – повторяет Андрей, и я вынуждена пообещать ему то, что никогда не смогу сделать.

Гофман – это мой крест на всю жизнь. Или хотя бы до того момента, пока Тёма не станет совершеннолетним. А пока что я вынуждена вести себя тише воды, ниже травы, чтобы не бесить лишний раз Эрика.

***

Утром Эрик забирает Тёму, и они вместе отправляются в парк.

– Мам, ну идём с нами… ну, пожалуйста, – уговаривает меня сынок.

Гофман тоже ему поддакивает, однако я до последнего держу оборону. Говорю, что у меня много работы по дому.

– Ладно, идём, сынок. Видишь, твоей маме важнее, чтобы на окнах висели чистые шторы, нежели провести время со своей семьёй, – с наглой ухмылкой заявляет Эрик.

А у меня так ладони зудят – хочется хорошенько треснуть бывшего мужа, но такое я себе могу позволить ровным счётом ни-ког-да!

Хочу возразить. Сказать, что это не так. Но молчу, потому что Гофману только дай повод, и он раздует из мухи слона.

– Тём, в другой раз. Обещаю, – погладив сыночка по голове, бросаю хмурый взгляд в сторону бывшего мужа.

Вот же гадёныш… И как его только земля носит! Уже бы женился на ком-то, родил себе ребёнка, а о нас с Тёмой забыл навсегда! Больше нет никаких сил терпеть этого психа.

Глава 9

На работе с утра настоящий хаос. Все перешёптываются, стоит только мне появиться. И мне понятны эти неоднозначные взгляды – всем уже стало известно, что Андрей назначил меня руководителем. Вдобавок ко всему, выделил отдельный кабинет.

– Тише… она идёт, – первое, что слышу, когда подхожу к кабинету финансового отдела, где буквально ещё недавно работала обычным финансистом.

Открываю дверь, обвожу взглядом весь кабинет:

– Всем здравствуйте.

– Доброе утро, Богдана Алексеевна, – едва не хором отвечают.

Стараясь игнорировать учащённое сердцебиение, я направляюсь к своему рабочему столу, чтобы собрать личные вещи.

Пока я пакую коробки, на горизонте нарисовывается Светлана.

– Дан, а можно поинтересоваться по старой дружбе? – спрашивает коллега. По старой дружбе – это она загнула, конечно же.

– Спрашивай.

– А почему генеральный назначил тебя директором?

Я ухмыляюсь. Подобные вопросы я ожидала.

– Если отвечу честно, ты же всё равно не поверишь, – не спрашиваю, а констатирую факты.

Приблизившись, Света шепчет мне на ухо:

– Поговаривают, что вы с ним любовники. Мол, Андрей Викторович – твой давний знакомый.

С моего лица сползают все краски. Вот тебе на…

– Андрей Викторович – женатый человек, очень любит свою жену. Побойтесь Бога распускать такие сплетни. Но в кое в чём ты права, Свет. С генеральным мы действительно знакомы много лет. Он был хорошим другом моей семьи, – не даюсь в подробности, я и так сказала гораздо больше, чем планировала.

– А-а-а… ясно, – растерянно произносит Светлана. Видно, что в её догадках что-то сломалось.

Пользуясь замешательством одной из самых яростных сплетниц, я подхватываю большую коробку и выхожу из финотдела. Через пару минут возвращаюсь в кабинет, но на этот раз все молчат как по команде, уткнувшись взглядом в свои мониторы.

***

В обеденный перерыв ко мне заглядывает секретарь Вика.

– Можно?

– Заходи, Вик.

– Минутку.

Через минуту Вика возвращается с подносом, на котором красуются две чашки с горячим кофе и бутерброды с красной икрой.

– Я тут подумала, что у тебя, как всегда, нет времени на столовую, – улыбается Вика, вызывая во мне ответную улыбку.

– Спасибо тебе. Так и есть.

Устраиваемся с Викой за журнальным столиком. Пьём кофе, едим бутерброды. Болтаем о всякой ерунде. Смеёмся. Я морально отдыхаю рядом с этой девушкой. Мне настолько просто с Викой, что мы могли бы стать подружками.

Неожиданно в дверь кабинета раздаётся стук. Я отвлекаюсь от разговора с Викой и поднимаю взгляд.

– Войдите, – произношу я.

Дверь открывается, и на пороге появляется охранник, в руках у него огромный букет белоснежных роз, который он едва удерживает.

– Богдана Алексеевна, это вам. Курьер передал, – говорит он, осторожно заходя в кабинет.

Я встаю навстречу и принимаю букет. Розы настолько свежие и ароматные, что их запах мгновенно наполняет весь кабинет. Букет действительно огромный, и я с трудом его удерживаю. Вика тут же подскакивает со своего места, чтобы помочь мне поставить его на журнальный столик.

– Вот это да… – восхищённо произносит она, рассматривая цветы. – Очень красиво.

Я замечаю небольшой конверт, спрятанный между стеблями. Аккуратно достаю его и открываю. На белоснежной карточке написано:

"Поздравляю с первым днём на новой должности. Пусть всё сложится так, как ты мечтаешь. Навеки твой А."

Я чувствую, как щёки начинают предательски пылать. Вика замечает мой смущённый вид, но ничего не спрашивает. Она лишь бросает ещё один взгляд на букет и улыбается.

– Знаешь, кто бы это ни был, он явно очень старается произвести впечатление, – шутит она.

Я лишь неопределённо пожимаю плечами, стараясь выглядеть невозмутимо, хотя внутри меня всё бурлит.

Время обеденного перерыва подходит к концу. Вика забирает поднос с пустыми чашками, а я прошу её принести мне ведро с водой, чтобы поставить букет.

Глаз не могу отвести от букета. А в руках постоянно прокручиваю записку. Это почерк не Андрюши, однако диктовал точно он.

Боже мой, как бы мне не сойти с ума… Сердце так и тянется к нему. И если бы я была птицей, то сейчас полетела к нему.

Мобильный оживает стандартным рингтоном. Номер Андрея я уже выучила наизусть, а потому спешно принимаю вызов.

– Да…

– Привет, – усмехается он.

– Привет. Спасибо за цветочки, – откинувшись на спинку кресла, начинаю накручивать локон на палец. – Очень мило с твоей стороны.

– Пожалуйста. Как проходит первый рабочий день?

– Как на американских горках, – усмехаюсь я. – То вверх, то вниз. Но в целом держусь.

– Это хорошо, – голос Андрея звучит мягко, но с нотками скрытой заботы. – Если что-то понадобится, то звони. Я на связи.

– Спасибо за поддержку, – отвечаю, улыбаясь, хотя он этого не видит.

– Ты заслужила. И даже больше, чем думаешь.

Я чувствую, как сердце начинает биться быстрее. Его слова всегда находят путь ко мне, задевая самые тонкие струны души.

– Андрей, – начинаю я, но тут же осекаюсь. Что я хотела сказать? Что скучаю? Что мне его не хватает? Нет, этого я точно не буду говорить женатому мужчине.

– Что? – спрашивает он, ожидая продолжения.

– Ничего… Просто спасибо, – выдыхаю я, стараясь не выдать своих эмоций.

– Хорошо, – он смеётся тихо, словно понимая больше, чем я готова признать. – Не забывай обедать и не перетруждайся.

– Постараюсь, – отвечаю с лёгкой улыбкой.

Разговор заканчивается, и я кладу телефон на стол. Взгляд снова падает на букет белоснежных роз. Сердце томится от противоречивых чувств. С одной стороны – радость от его внимания, с другой – осознание того, как сложно удерживать всё это в рамках приличия. Ведь меня так сильно тянет к нему…

В дверь снова стучат.

– Войдите, – говорю я, пытаясь вернуть себе серьёзный вид.

На пороге появляется Светлана с папкой в руках. Её взгляд скользит по букету и задерживается на мне.