(не)законный брак. Верну тебя

Глава первая

Сбежать из аудитории прямо во время лекции – не самая лучшая затея. Особенно если до этого пропущено почти две недели занятий. И некоторых новых преподов я даже не знаю в лицо. Зато они меня запомнят как прогульщицу. Хорошее начало семестра, ничего не скажешь.

– Эля, подожди, – Леля догнала меня на лестнице. – Ты что насовсем уходишь?

– Сегодня – да.

– Так ещё две пары. Ты уверена, что хочешь прогулять?

Не уверена. Прогуливать учебу в мои планы не входило. Но появление нового учредителя их нарушило.

– Что с тобой вообще случилось? – допытывалась Леля.

– Всё в порядке. Так, нервы расшалились.

И это правда. Увидеть Мацуева в родном универе я точно не ожидала. Интересно, что он тут забыл?

– Мне показалось, это как-то связано с тем красавчиком – нашим новым учредителем, – Леля и не думала отступать. – Стоило ему войти в аудиторию, как ты забилась под стол.

– С чего ты взяла? – притворно возмутилась я. – Просто у меня… ручка упала. И я полезла её доставать.

– Ну-да, и просидела там до тех пор, пока декан с учредителем не ушли. Совпадение, Эля?

– Естественно. Мне эти двое нафик не сдались, – продолжала стоять на своём. – Какая разница, кто у нас теперь владелец?

– Разница большая. Теперь этот Мацуев будет распоряжаться нашим универом. И, возможно, для нас многое поменяется.

Её слова мне кое-что напомнили. Когда-то в одну из наших первых встреч Мацуев сказал мне примерно то же самое: «Я буду решать, что тебе делать. А ты будешь подчиняться мне».

Тогда я испугалась его. Решила, что он всерьез хочет сломать мне жизнь, превратив в свою рабыню. Наказать за то, чего я не совершала.

Потом всё изменилось. Причем настолько быстро, что мы оба не успели осознать, что стало происходить с нами. Ненависть сменилась взаимным притяжением. Агрессия – бешеной страстью. А позже я стала чувствовать что-то ещё.

Мне искренне казалось, что это любовь.

И я очень хотела, чтобы он чувствовал то же самое.

Но этого не произошло.

– Зачем он сюда приперся?

Я не планировала произносить это вслух. Само собой вырвалось.

– Кто знает? – подхватила Леля. – Судя по виду, он мужик обеспеченный. Видимо, хочет сделать из нашего универа золотую жилу.

– Чушь.

Какая тут может быть выгода? Поднять плату за обучение? Ну, и много он с этого получит? Универ хоть и коммерческий, но учатся в нем всё же не дети миллионеров, а обычные студенты.

– Не знаю, Эль. Ему видней. В любом случае теперь учиться будет веселее. И появится хороший повод ходить на все пары, – Леля подмигнула мне.

– Ты чего?

– Глупышка, не понимаешь? – подруга рассмеялась. – Этот Мацуев – настоящий красавчик. Молодой, с деньгами и, наверняка, умный. Это же просто находка. Девчонки все слюной истекали, пока он там стоял.

Неудивительно. Я и сама когда-то попала под его обаяние едва ли не с первого взгляда. Мацуев умеет привлекать внимание. Ему для этого вообще ничего не нужно делать. Природа поработала за него.

– Эль, реально, это самый классный мужик, какого я видела вживую. Не считая известных личностей. И он – совсем рядом.

– А что сказал декан? Как часто Мацуев будет у нас появляться?

Сидя под столом, слушать было не очень удобно. Я половину информации пропустила. Зажала уши, когда Мацуев говорил, чтобы не растаять от одного его голоса. Мы же расстались. Причем по его инициативе. И я точно не думала встретить его так скоро.

– Насколько я поняла, у него будет отдельный кабинет недалеко от деканата. И он планирует познакомиться со студентами поближе.

– Со всеми? – я ужаснулась.

– Наверное, выборочно. Зачем ему все? Нужны будут перспективные. Те, на кого можно будет делать ставку.

– В чем?

В голову лезли одни непристойные мысли. Это же Мацуев. Относительно него думать прилично не получается.

А Леля посмотрела на меня так, будто стала сомневаться в моей адекватности.

– Эль, ты сегодня сама не своя. Задаешь какие-то странные вопросы. Ясно же, учредителю нужны перспективные кадры. Такие, кто образование не ради «галочки» получает. А кто реально планирует работать по специальности. Он же сказал, что хочет навести мосты с предприятиями.

Навести мосты. Кажется, мы однажды пытались это сделать. Жаль, ничего не вышло.

– Сегодня они с деканом согласуют список студентов, а завтра начнут приглашать по одному. Мацуев хочет лично пообщаться с каждым.

– Лично? – я похолодела. – Насколько лично?

– Эля… Я поняла, тебе срочно нужен отдых. Ты переутомилась. Пойдём прогуляемся на свежем воздухе, а потом зайдём в столовую пообедаем, – и Леля, моя заботливая подруга, подхватила меня под руку и повела в раздевалку. Там мы забрали верхнюю одежду и приготовились уходить.

Глава вторая

– Ой, – Леля едва не сползла по стенке. – А мы решили прогуляться немного перед парой.

Мацуев мельком взглянул на неё и снова уставился на меня. По телу побежали мурашки. Знакомые ощущения. Так было всегда, когда он вот так в упор на меня смотрел. Бросало то в жар, то в холод. И я теряла самообладание напрочь.

– Похоже не на прогулку, – заметил Мацуев, – а на попытку бегства.

Это предназначалось мне. Я знаю, о чем он. Мы оба знаем. Леля здесь лишняя. Но она вряд ли поймёт, пока я ей не расскажу.

Нас с Мацуевым слишком многое связывает. Чувства, отношения, недосказанность.

Последнего, пожалуй, больше всего.

– Бегство? – я набралась храбрости, вспомнив о том, какой дерзкой была с ним раньше. – Вот ещё. Не использую эту стратегию… в отличие от некоторых.

Он, в общем-то, никуда не сбегал. Просто дал понять, что между нами ничего не может быть. А сбежала я в другой город.

Но мне так хотелось хоть чем-то его уколоть!

– Что ж, Эля, тебе виднее, – равнодушно, как мне показалось, ответил он. – Можно пройти?

Оказывается, я ему мешала.

Рванула в сторону, не забыв как следует приложиться локтем об стену, и пулей вылетела на улицу. Там схватилась за ушибленное место и стала растирать.

Вот же гад. Опять я из-за него страдаю. И какой черт дернул его приехать в мой универ? У себя в офисе спокойно не сиделось? Приключений захотелось? Новых острых ощущений? Ну, так я помогу ему их испытать.

– Эля, – Леля вышла следом, – он назвал тебя по имени.

– Ну и что?

– Откуда он тебя знает? Вы, что, уже успели познакомиться?

Сказать ей правду или промолчать? Леля, вроде, не болтливая, выдать меня не должна.

С другой стороны не нужно мне распространяться о наших с Мацуевым отношениях. В универе ничего не знают и хорошо. Иначе начнут обсуждать нас на каждом углу. Леля где-то что-то скажет, другой человек подхватит, и – понеслось. Сплетни растут как на дрожжах.

Не хочу.

Я приехала, чтобы учиться. Для меня это важнее всего.

А какие задачи у Мацуева – я не хочу знать.

Правда, что ли?

Самообман – вещь коварная. Действует недолго.

Посмотрим, сколько я продержусь.

– Нет, Леля. Мы незнакомы. Может, он спросил моё имя у декана.

– Интересно, зачем?

– Ну, как – зачем? Навести мосты. Ты же сама говорила.

* * *

Стеша и Люша – мои чудо-соседки близняшки были в общаге, когда я вошла в комнату. Обе, как по команде, подняли головы от ноута, из динамиков которого шла перестрелка с периодическими охами-вздохами.

– Опять смотрите очередной кровавый любовный экшн?

– Ну-да, – для девчонок – любительниц пощекотать нервы это было привычным делом. – А ты чего так рано? Пары отменили?

– Ага. Новый учредитель пришел и все нахрен порушил.

Я швырнула сумку на кровать. Сама плюхнулась там же. Пружины скрипнули под моим не самым большим весом. Старая общага, старая мебель. Обещают заменить. Но старшекурсники говорят, что слышат это каждый год. Пока никаких подвижек. Коммерческий ВУЗ, блин.

– И что это за чел? – близняшки заинтересовались. – Ты видела его?

– О да. Тимур Мацуев.

– Старый?

– Тридцать три года.

– Ого! – девчонки заинтересовались ещё больше. – Симпатичный или так себе?

– Да какая разница? – меня стал раздражать этот интерес, проявляемый к Мацуеву со стороны студенток. – Нам с ним ничего не делить.

– Ну, это как посмотреть, – рассудила Люша. Она была чуть более серьезной, чем сестра. Буквально на миллиграмм. – Учредитель, говоришь? Наверняка, будет устанавливать новые порядки.

– И требования ужесточит, – добавила Стеша. – Уверена в этом. Когда приходит новое руководство, оно начинает всех под себя подгребать.

Спасибо, не надо. Меня один раз уже пытались подгрести под себя. В буквальном смысле. И я была очень даже за. А теперь не хочу. Второй раз обжигаться – ещё больнее.

– Это из-за него ты такая взвинченная? – спросили девчонки.

– Да, – чистая правда. – Перенервничала.

– Ну, тебе-то бояться нечего. Ты отличница.

– Была. Я, если помните, две недели пропустила.

– По уважительной причине. Ты же руку сломала. Под машину попала.

– Меня выписали раньше. Я на эти две недели сама себе каникулы устроила.

Чувства в порядок приводила. И своё раненое сердце. Толку только от этого…

– Понятно, у тебя же был стресс. Кстати, машин теперь не боишься?

Глава третья

Если я ещё сомневалась, пока мы были в общаге, то когда пришла в клуб, сомнения отпали.

Это не было очередной забегаловкой с дешевой цветомузыкой и битами прошлых лет, стилизованными под псевдосовременность. Это было вполне приличное заведение с прикольным ведущим, трезвыми музыкантами (да, они играли вживую) и двумя вокалистами. Нам с ходу объявили, что сегодня отмечаем День студента (запоздало слегка, но это ничего). Столиков мы не нашли. Зато табуреты у бара были свободны. Мы с девочками сели в ряд, заказали себе по паре коктейлей (для разогрева) и в ожидании просто рассматривали танцпол.

– Нравится? – Стеша прокричала мне в самое ухо, иначе я бы не расслышала её.

– Миленько.

– А мы что говорили? Скоро это место облюбует вся городская молодежь. Клуб недавно открылся и уже пользуется популярностью. Говорят, наши преподы тоже сюда ходят.

– Если я встречу Наталию Игоревну, я, наверное, с ума сойду.

– Ну, её – вряд ли, – сказала Люша. – Такая чопорная дама не ходит по злачным местам. Хотя…

Я же ничему не удивляюсь. Даже если увижу замдеканшу танцующей на столе.

Собственно, наши слова с девочками оказались пророческими. Не успели мы бахнуть по второй порции коктейлей, как в зале показалась чета наших преподов. Серьезно!

И пусть до этого я говорила, что меня ничто не может удивить. Но, встретившись глазами с секретаршей, я слегка опешила. А за ней бодренько выглядывали две молодые преподши, аспирантки, только в этом учебном году появившиеся в универе. Ну, ладно, с ними всё понятно. Только вчера, можно сказать, со студенческой скамьи. Конечно, им хочется погулять. Но что здесь делает проректор?

– Девочки, – я подозвала к себе близняшек, – это что – вылазка профессорского состава? В честь чего, не знаете?

– День студента.

– Стеша, ты о чем? Про День студента просто так было сказано. Сейчас не то число.

– А может, новое назначение отмечают? – вставила Леля.

Я вздрогнула.

– Ты про Мацуева?

– Почему бы нет? Новые люди, новые порядки.

– Не до такой же степени. Если они ещё и бухать начнут, я точно чокнусь.

– Нам можно, а им нельзя? Несправедливо, Эль, тебе не кажется?

Понятно, они шутили. И вряд ли верили в то, что наши преподы начнут наравне со студентами развлекаться. Но настроение моё резко пошло вниз четкой векторной линией. Отдыхать в компании «вторых родителей», как они себя сами периодически называли, я бы не хотела. Поэтому, допив до дна, поставила пустой стакан на стол и резко встала.

– Эля, ты пошла танцевать? – отозвались девчонки. – Нас подожди.

– Ага, – машинально ответила я. И, шатаясь, пошла через весь зал к выходу. Другого пути, к сожалению, не было.

Я знаю, насколько коварно могут действовать коктейли. Выпьешь парочку – вроде, приятно, сладко на вкус. А минут через пять – десять мир вокруг меняется. Начинает расплываться, кружиться. И ноги держат плохо, и голова соображает хуже. Тут либо ложиться спать, либо тупо идти танцевать. Причем неважно, под какой ритм. Не важно даже, попадаешь ты в этот ритм или нет. Всем пофиг. И тебе самой тоже пофиг. Единственное, что ещё поддается контролю, это рассудок. Но слабенько так…

Едва я оказалась в зале, меня подхватили и закружили в общей канве танцующих. Пробиться через них будет сложно. Надо локтями отмахиваться. Лишь бы кому-нибудь в челюсть не заехать или ещё куда.

Мимо проплыло удивленное лицо одной из новеньких преподш. Зря я попалась ей на глаза в таком виде. Хотя она же не маленькая. Должна понимать, что студенты приходят в клуб не для того, чтобы посидеть за столиком, сложив ручки на коленях. Ну, выпила, подумаешь. Я же не лезу в драку. Не вешаюсь ни на кого. Просто иду к выходу, чтобы свалить в общагу. Потому что настроение уже не то. И оно не поднимется.

– Элина, позвольте вас на минуточку, – крикнул мне кто-то в ухо.

Я прищурилась, чтобы рассмотреть того, кто решил со мной заговорить.

О, только не это!

Проректор.

– Степан Тимофеевич? – заплетающимся языком проговорила я. Во рту пересохло. Надо срочно что-то выпить.

– Гаврилович, Элина, – поправил он. – Ты плохо себя чувствуешь?

– Да нет, хорошо.

– А куда идешь?

– Домой. Я спать хочу.

– Одна? Ты уверена, что это безопасно?

– Конечно. Я доеду на автобусе.

– Элина, автобусы в это время не ходят. Только на такси.

– Спасибо, я так и сделаю. Кстати, а вы что здесь забыли?

Зачем я это спросила? Это вообще меня не касается. Ещё и так невежливо.

– Я здесь по заданию учредителя. Разведываю обстановку.

– Вот как?

– Да. Мы хотим знать, чем помимо учебы живут наши студенты в свободное время. Исследовательский интерес, Элина, понимаешь?

Глава четвёртая

В вестибюле травмпункта помимо нас сидело ещё двое. Парень, похоже, ушиб ногу, и передвигался с трудом. А счастливая девушка рядом с ним гладила его по здоровому колену и улыбалась. Не знаю, что вызвало у неё радость. Может, парень спас её от хулиганов или совершил какой-то поступок. Но то, что теперь он от не никуда не денется, это точно. С ушибленной ногой далеко не уйти.

– Я слишком косячная, да? – повернулась к Мацуеву.

Тот сидел без тени улыбки. Когда он внес меня в здание на руках, дежурная медсестра заохала и поспешила к нам.

– Авария?

– Была уже, – отозвался Мацуев. – На этот раз падение. Куда нам?

– Заполните документы и налево по коридору, – медсестра, успокоившись, вернулась к своему рабочему месту.

Оказалось, на приеме работал только один врач. И нам пришлось выдержать очередь длиною в коридор. За нами заняли только парень и девушка.

– Кажется, я знаю, где мы проведем эту ночь, – заметил Мацуев, усаживаясь на шаткий стул. Меня из рук он так и не выпустил. – Как ты?

– Нормально, если учитывать, что сижу у тебя на коленях. Неделю назад даже мечтать об этом не могла.

– Не всё можно предугадать.

И я не поняла, чего в его словах больше – радости или сожаления.

Сколько прошло времени – не знаю. Кажется, я задремала. И только уловила, как запах его парфюма растворяется внутри меня, проникая под кожу. Я уткнулась в расстегнутый ворот его рубашки и вырубилась. А он не стал будить. Не потревожил ничем. Только когда подошла наша очередь, осторожно позвал меня по имени.

– Спящая красавица, проснись. Пойдём показывать твою руку.

– С железякой внутри я больше похожа на Железного дровосека.

– Давай не будем развивать эту тему. Там ещё один из персонажей просил мозгов…

– Их, по твоему мнению, мне не видать, – я слезла с коленей Мацуева и пошла к двери в кабинет врача. – Жди здесь.

– И не надейся. Я с тобой.

– Они подумают, что ты мой папочка.

– Я что так плохо выгляжу?

– Лет на пятнадцать старше, чем я.

– Будешь бухать, Эля, и на пятнадцать старше станешь выглядеть ты.

– Спасибо за комплимент, Мацуев. Ты всегда умел меня поддержать.

Интересно, мы всегда будем вот так общаться? На ножах. То враги, то друзья.

Хотя какая дружба может быть между нами? Мы едва не стали любовниками.

Жаль, что до секса не дошло.

И тут я приободрилась. А с чего вдруг я решила, что между нами всё кончено? Может, это лишь начало?

* * *

Мне дали справку до конца недели и прописали отдых и минимум физической нагрузки. Когда мы выходили из кабинета, врач сказал на прощание Мацуеву:

– В следующий раз присматривайте за своей девушкой. Она перенесла операцию. Ей нужно беречь себя.

Я хотела возразить, что никакая я не его девушка. Но Мацуев мне слова не дал вставить.

– Хорошо, спасибо вам, – и, взяв меня за руку, вывел в коридор.

Не помню, чтобы раньше он был таким послушным и любезным. С чего вдруг такие разительные изменения?

Мы вышли на улицу. Ночь почти прошла. В морозном небе светили звезды. Я задрала голову и увидела, что одна из звезд мне подмигивает. Так и засмотрелась и пропустила очередную ступеньку. Соскользнула, подвернув каблук, и снова чуть не упала.

– Эля, – крепкие надежные руки Мацуева обхватили меня сзади, – ты так жаждешь угробиться? Я начинаю думать, что у тебя склонность к саморазрушению.

– Это происходит само собой. Случайно.

– Сложно поверить. Каждый раз в таких ситуациях я вспоминаю племянника. Он тоже убеждал меня, что всё в порядке. До определенного момента.

Мы давно об этом не говорили. Руслан, его погибший племянник. Воспитанник и, возможно, один из немногих кровных родственников. В семнадцать лет парня не стало. Мацуев пытался найти причину его смерти вовне. Но в итоге пришлось признать факт: Руслан сам ушел из жизни.

А до этого печального события он пытался ухаживать за мной. И я отказала…

Звезда не зря мне мигала. Похоже, хотела сказать о чем-то, чего я раньше не замечала.

– Мацуев, скажи мне правду. Ты печешься обо мне потому что… потому что…

– Не можешь сформулировать мысль?

– Да я просто растерялась. Сейчас попробую… Я напоминаю тебе Руслана? Ты поэтому за меня боишься?

Кажется, поучилось глупо. Какой-то бессвязный лепет. Хотя идея в голове у меня вполне оформилась. Я где-то слышала (может, на лекциях по психологии), что есть такой механизм как компенсация. Когда человек теряет что-то, что ему дорого, важно. И взамен пытается найти что-то другое. Ну, или потеряв одного человека, пытается компенсировать это общением с другим.

Глава пятая

– И так, уважаемые студенты, вам предстоит большая работа. Проект, который вы будете делать, должен быть особенным. Помните: весной вы представите его на производстве. И те, кто успешно справится, будут приглашены на собеседование. И, возможно, получат предложение о работе.

Да, это реальный шанс. Когда Наталия Игоревна на кураторском часе объявила нам новую фишку учредителя, мы всей аудиторией минут пять переваривали. А потом стали закидывать её вопросами. Замдекана отвечала терпеливо, спокойно. Было видно, что ей самой нравится эта идея. Ещё бы! До прихода Мацуева у нас этим никто не занимался. А теперь с его легкой руки (хм, легкой? Как сказать…), так вот с его легкой руки универ преображается. Ну, круто же.

Для студента первого курса (для меня, в том числе) это шикарная возможность. Не просто пять лет торчать в стенах универа, изучая дисциплины, большая часть из которых вообще не понадобится. А начать реальную работу над проектом.

Правда, я нифига не знаю о профессии. Пошла в универ потому что надо же было куда-то пойти. Да и папа (тот, который не родной) советовал выучиться на маркетолога. Говорил, что в будущем я стану ему помогать раскручивать бизнес.

И где теперь он – тот, кто обещал это всё?

И где я?

Каждый раз, как думаю о своей разрушенной семье, накатывает ностальгия.

– Эля, – подруга толкает локтем. – На тебя смотрят.

Наталия Игоревна так и вперилась в меня взглядом. Не знаю, зачем я ей сдалась. Вроде ничего плохого не успела сделать.

– Вас разделили по группам. Куратором первой группы назначили Элину Фролову.

Теперь всё ясно. Вот почему я удостоилась такого пристального внимания от замдекана.

Далее она перечислила состав групп и назвала кураторов. В мою группу помимо меня вошла Леля, ещё одна девочка и два парня, с которыми я почти не общалась. Будет повод наладить контакт. Хотя желанием я не горю.

– Кураторы, пройдите со мной в кабинет учредителя. Он хочет с вами познакомиться и обсудить проекты.

Началось!.. Меня вызывает Мацуев.

Да ещё и в компании однокурсников.

Если он при них начнет надо мной прикалываться, я за себя не ручаюсь. Могу не сдержаться и… напомнить ему обо всём.

Пока мы шли в его кабинет, я думала, как буду вести себя. О том, чтобы показать всем, что мы знакомы, не может быть речи. Притвориться прилежной студенткой? Учусь я, в общем, хорошо. Первый семестр вообще сдала на отлично. Вот только в студенческом активе не была замечена. Но это просто не моё. Мне неинтересно заниматься общественной деятельностью. Я приехала учиться, получать образование. А теперь мне на голову свалилось это кураторство. Интересно, Мацуев специально меня назначил, чтобы мы могли почаще видеться в его кабинете? Или это что-то из области фантастики?

Мы вошли. Он сидел за своим рабочим столом. В стильном костюме, идеально подчеркивающем его мускулистое тело. С легкой небритостью (дань моде?), которая ему к лицу. Мацуев – это самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела. И, возможно, самый красивый из всех, кого я ещё увижу. Хотелось бы, чтобы он также думал обо мне как о самой-самой женщине в его жизни. Но я совсем в этом не уверена.

– Добрый день, – он поздоровался со всеми сразу. Я отметила, что Наталия Игоревна смотрит на него с заметным обожанием. А ведь она не замужем. И ей тридцать плюс. В порочащих её связях замечена не была. Как и многие увлеченные наукой. Но теперь я посмотрела на неё под другим углом.

Мацуев ей явно нравится. Иначе она бы не стала так… крутить своим задом перед ним.

Что, кроме меня этого никто не замечает?

– Почему мы выбрали студентов первого курса, – пояснил Мацуев. – Потому что нам проще обучить вас с самого начала, ввести в курс дела. И если вы зарекомендуете себя не только здесь, но и на производстве, это будет большой плюс в ваше портфолио. И в дальнейшем вам будет проще трудоустроиться. А наша основная задача – …

Его слова потонули в омуте моих тревог и сомнений. Я поняла общий смысл его речи. И тот посыл, который шел в нашу сторону. С точки зрения учредителя его позиция ясна. И я её даже одобряю. Но не могу отделаться от мысли, что все эти телодвижения – не иначе как намеки в мою сторону.

– Ты что-нибудь поняла, Эль? – спросил меня один из кураторов, когда мы вышли.

– Ага, – машинально отозвалась. Хотя думала не о проекте.

Мы шли по коридору, затем стали спускаться по лестнице в холл. Я знала, что Леля ждет меня там. Но шаги становились всё медленнее. Я чувствовала, что забыла что-то важное в кабинете учредителя. И, решившись, понеслась обратно, сбив по пути своего коллегу куратора.

– Эля! Сумасшедшая! – заорал он вслед.

Мне пофигу. Я хочу прямо сейчас поговорить с Мацуевым.

– Девушка, вы куда? Без записи нельзя, – один из сотрудников перегородил мне путь.

– Мне нужен учредитель. Я… я кое-что забыла у него в кабинете.

Свою честь и гордость, видимо. И сердце, разбитое, а после склеенное.

Сотрудник пропустил меня. И я широко распахнула дверь.

Глава шестая

– Эля? – в комнату заглянула Леля. С трудом разглядела меня за стопкой книг. – Ты там совсем закопалась?

– Проект, мать его, – сделала вид, что пожаловалась.

На самом деле уже почти неделю я собираю информацию, которая может мне помочь. И понимаю, как мало нам дают на лекциях. Всё, что мы пишем – чисто для зубрежки перед экзаменами. А по факту – только пшик. Ничего не пригодится. И зачем мы тратим время?

Зато работа над проектом мне дает очень много. Начать с того, что после разговора с Мацуевым я отправилась в библиотеку и набрала литературы. Что было в наличии – взяла с собой. Что нельзя выносить – скачала тайком в электронном варианте. На моё счастье там дежурил знакомый парень с третьего курса (не знаю, правда, как его подпустили к святая святых). За улыбку и красивые глазки он мне скинул всё в телеграмм. И я довольная ушла с целой горой знаний, которые мне предстоит освоить.

– Эля, тебе не кажется, что ты слишком увлеклась?

– Всё как надо, Леля. Я хочу, чтобы наша команда стала лучшей.

И это правда. Я ничуть не кривлю душой, когда так говорю.

Но есть один пункт, о котором не знает никто из моих друзей.

Это Мацуев.

Точнее, возможность стать ему ближе.

И желание, чтобы он меня оценил. Увидел, какой сильной я могу быть.

Он сказал, что верит в меня больше, чем я сама. Это было приятно и неожиданно. Теперь мне нужно доказать ему, что его вера не напрасна.

– Кстати, о чем ты говорила с нашим учредителем? – как бы невзначай вспомнила Леля. – Ты у него в кабинете чуть ли не час провела.

– Я спрашивала о проекте. Для меня это всё новое.

– Понятно. А он, что, каждому студенту так разжевывает подробности?

– Думаю, да.

Хотя на самом деле я не уверена. Может, дело в том, что между мной и Мацуевым что-то было?

Леле я этого, конечно, не скажу.

– И не жалко ему время тратить? – подруга задумалась.

– Нет, он ведь сам заинтересован в успехе.

– Может, мне тоже к нему сходить? – лукаво улыбнулась. – Раз он всех принимает. Пойду познакомлюсь поближе.

Я ощутила укол ревности.

– Тебе – необязательно.

– Почему? Ты же ходила.

– Я куратор группы.

– А я её участник. И так же, как и ты, заинтересована в успехе нашего общего дела.

Леля сделала акцент на слове «общем».

Сучка!

– Ты из принципа это делаешь? – прямо спросила её.

– Что именно? – захлопала ресницами. – Я пока ничего не сделала, Эля. Но если ты не расскажешь мне правду, я буду сама искать способы её узнать.

– Ты о чем?

Неужели она догадалась?

– Эля, я тебя не первый день знаю. Ты, конечно, умница, учишься хорошо и всё такое. Но чтобы так с головой окунуться в проект, который предложил едва знакомый человек!..

– Я же тебе объясняла, как это важно для нас.

– Вот только не надо. Ещё неизвестно, кто из нас после универа пойдёт работать по специальности. Половина точно разлетится. Другая часть пойдёт ещё в какую-нибудь сферу. Это обычно так и бывает. Да ты сама говорила (вспомни), что не планируешь становиться маркетологом. Что тебе это нахрен не надо. Что ты пошла сюда из-за отца.

Последняя фраза кольнула. На этот раз не ревностью. Этот укол отдавал болью обиды.

Обиды ребенка, которого предали.

Отцу всё равно, кем я стану. Теперь – всё равно.

– Эля? – Леля тронула меня за руку. – Ты чего зависла? Я же пошутила насчет учредителя. Просто заметила, что ты к нему как-то по-особенному относишься, вот и решила проверить. Ну, скажи: он тебе нравится, да?

Я прикинула в очередной раз, стоит ли говорить правду.

– В нем что-то есть.

* * *

Вечером звонила мама.

– Ты зачастила. С Андреем какие-то проблемы?

Сложно удержаться от сарказма в разговоре с ней.

– Нет, с Андреем всё хорошо. Он замечательный.

– Наверное.

– Эля, я понимаю, ты пока не готова его принять. Но пойми: Андрей тебя любит и хочет, чтобы ты с ним… подружилась.

Где он был восемнадцать лет, мам? Почему захотел «дружить» только сейчас, когда я вышла из-под родительской опеки и почти в ней не нуждаюсь?

Мне не нужен папа в его лице.

– Мам, – я собралась с мыслями, которые всегда в хаотичном порядке при разговор с ней, – я очень рада, что у вас всё в порядке. Но давай ты не будешь настойчиво предлагать мне своего Андрея на роль папочки. Пусть он любит тебя, пусть вы будете счастливы. Я хочу жить по-своему, – и пока она не успела вставить слово, решила спросить то, что волновало меня гораздо больше. – Ты созванивалась с Мацуевым, как я тебя просила?