(не) Золушка для принца

Глава 1

— Ты куда это, хромоногая?

Вероника скривилась и уже хотела было выдать этому неучтивому охраннику порта кучу претензий к его работе, а на закуску пригрозить жалобой, но вид электронного табло, отсчитывающего минуты до отплытия корабля, заставил её отбросить подобные мелочи.

— У меня есть билет, и я, между прочим, уже опаздываю.

Охранник — старый бета с густыми бровями — нахмурился с таким видом, будто в его молодые годы всех омег, не соответствующих общепринятым правилам, сбрасывали в горящую пропасть. Судя по имени на бейдже — «Гергий Бурый», — Вероника подозревала, что так оно и было.

Дискриминация!

Хотя девушка понимала, что выглядит, наверное, убого: потрёпанные джинсы, чуть загнутые на левой ноге (которая была короче), грязная белая рубашка и видавший виды рюкзак. Её приняли за бомжиху, а не за пассажирку.

Бдительный охранник Гергий всё же не пропустил её, пока не получил паспорт и билет. Осмотрел их с такой тщательностью, словно Вероника собиралась в космос, а не в суточное путешествие на лайнере.

— Вероника Лебедева… — хмыкнул он. — Не тянешь ты на лебедя, малышка.

Вероника только сжала кулаки. Этот старый хрыч наверняка заметил её походку. Ну и что, что хромает? Ну и что, что порой идёт, как утка?

Резко вырвав документы из морщинистых рук, она в бешенстве огрызнулась:

— Вы тоже не рыжий!

И побежала своей неловкой походкой так быстро, как могла. Бегунья из неё, безусловно, была никудышная, и нога начинала болеть уже после первых быстрых шагов, но сейчас ей было жизненно необходимо попасть на этот лайнер. От этого зависела не только её жизнь, но и судьба двух омег, оставшихся за её спиной.

На неё оборачивались, кто-то хихикал, а особо бестактные, не стесняясь, кричали: «Уточка, вперёд!» — сопровождая возгласы улюлюканьем. Конечно, со времён древности к «некачественным» омегам перестали относиться как к мясу: общество обеспечило их льготами, создало профильные организации и наделило особыми правами. Но изменить умы людей за прошедшие века так и не удалось — для многих они оставались ненужными, странными, иждивенцами.

А Вероника работала. И сейчас изо всех сил пыталась спасти именно эту свою работу.

— Подождите! Подождите!

Трап уже собирались убирать, когда матрос заметил её.

— Я… я пассажир!

Конечно, без неё этот лайнер с дурацким названием «Красная каракатица» никуда бы не поплыл.

Едва успев добежать до поручня, она почти повисла на нём, задыхаясь и протягивая билет. Последний гудок прозвучал больше пяти минут назад, но долгих разбирательств с опоздавшей пассажиркой не последовало. Наоборот, двое матросов помогли Веронике подняться, следом убрав трап.

А она лишь успела сползти по стенке на мягкий ковролин (хотя всегда думала, что здесь всё должно быть железное). Вероника почти не чувствовала качки, но движение лайнера всё же ощутила.

— Покажите билет ещё раз, и я провожу вас в каюту.

Матрос в белой форме приветливо улыбнулся, внимательно просматривая документы. Однако его улыбка внезапно застыла, окончательно сбивая Веронику с толку.

— Что такое? — Она поднялась, начиная беспокоиться.
Может, логотип компании не тот? Или вообще не тот лайнер?

— Дело в том… — матрос замялся, а затем вызвал по рации менеджера. — У нас нет каюты с таким номером.

Час от часу не легче. Хотя Вероника почему-то не расстроилась. Она знала, что покупала поддельные билеты, знала, что за такую «подарочную» цену в них будет подвох. Но надеялась, что несоответствие окажется в дате или какой-нибудь мелочи.

И сейчас, когда они уже отошли от берега, неужели будут возвращаться, швартоваться или, того хуже, бесцеремонно выкидывать её за борт?

Менеджер прибыл чуть больше чем через минуту — высокий, широкоплечий, в сером костюме-тройке, выгодно подчёркивающем фигуру. Его налакированные волосы и ботинки блестели так, что, казалось, в них можно смотреться, как в зеркало. Но вслух Вероника ничего не сказала.

— Так… — Менеджер окинул её оценивающим взглядом с головы до ног. — Где вы приобрели этот билет?

— Мой друг мне отдал, сказал, что не сможет поехать… — Вероника вцепилась в рюкзак, как в последнюю надежду. Сдавать «контору» она не собиралась.

— Тогда где ваш друг приобрёл этот билет?

— Я не знаю. И вообще, что за допрос? Я получила билет, пусть тут какие-то сложности, но я…

— Ваш билет фальшивый, и мой долг — высадить вас в ближайшем порту, гражданка… — Он глянул в паспорт. — Гражданка Лебедева.

Вероника сглотнула. Но «ближайший порт» — это не сейчас.

— Насколько мне известно из маршрута, ближайший порт — через шесть часов. И я не могу всё это время просидеть у двери, — она взглянула на бейдж менеджера, — гражданин Фольц.

Разумеется, высадка всё же лучше, чем разбирательство с полисменами. А менеджер Фольц, похоже, не хотел привлекать лишнее внимание и тревожить важных гостей на этой «каракатице».

— Проводите гражданку Лебедеву в свободную каюту и обязательно доложите мне.

Будь это уместно, этот менеджер-бета, наверное, показал бы ей язык. Но должность обязывала сохранять лицо, и Веронике оставалось лишь скрестить пальцы в надежде, что её затея удастся.

Её повели по нижнему коридору, где ютилась прислуга. Обслуживающий персонал сновал туда-сюда с одеялами, простынями, полотенцами и фужерами в руках. Каюту ей выделили в отсеке для официантов — Вероника догадалась об этом по количеству омег и бет в чёрно-белых фраках, выходивших оттуда.

Матрос вручил ей магнитный ключ и на прощание предупредил:

— Через шесть часов вам придётся сойти. Будет лучше, если ваши знакомые встретят вас.

Вероника лишь кивнула и, наконец оставшись одна, заперла дверь. Ноги подкосились, и она едва не рухнула на узкую кровать.

— Хорошо, — прошептала она себе, откидывая со лба рыжие кудри.

Теперь у неё было всего шесть часов, чтобы встретиться с Максимилианом Довлатовым. Порывшись в рюкзаке, она достала небольшую чёрную папку и проверила документы. Всё было на месте. Оставалось самое сложное — уговорить Довлатова. А судя по рассказам, характер у него был скверный: грубый, несдержанный. Встречаться с ним не хотелось, но выбора не было.

Глава 2

Было слишком жарко и сухо, но не это доставляло неудобство. Вероника ощущала, как промокшие джинсы налипают на кожу. Прямо как во время течки, а тут ещё волнами — и не из неё, а наоборот.

Похоже на кошмарный сон.

— Эй, ты в себя приходить собираешься?

Этот голос…

Вероника резко открыла глаза и тут же зажмурилась от боли. Она лежала на берегу, а ноги омывала бьющаяся о камни вода.

— Что происходит? — пробормотала она, приподнимаясь на локтях.

Макс расхаживал рядом босиком, закатав штаны по щиколотку. Веронике повезло чуть больше — на одной ноге уцелела кроссовка.

— Происходит звездец, вот что.

В его голосе не было ни насмешки, ни мнимой заботы — только растерянность. Вероника бы даже порадовалась, если бы её не мучило то же самое.

— Но нас же скоро заберут? — она попыталась сохранить оптимизм.

— Надеюсь. А теперь вставай и пошли.

— Дай хоть прийти в себя.

— Кому это ты говоришь? — Макс дёрнул её за волосы. — Я тебя из-под воды вытащил, а потом тащил твоё бездыханое тело.

Вероника кое-как поднялась.

— А кто тебя просил? Оставил бы…

Макс прищурился, и она тут же прикусила язык.

— Мне нужен кто-то, на ком можно сорвать зло.

— Я так и знала, — буркнула Вероника, снимая кроссовку, но выбрасывать не стала — вдруг найдётся вторая.

— Пошли.

Его тон не оставлял возражений, будто она была у него в подчинении. Но деваться ей всё равно было некуда.

— Может, лучше остаться? Нас же будут искать.

— А если нет? И где ты слышала про необитаемые острова в наше время?

Вероника задумалась. Он был прав. Она осмотрелась и наконец заметила сумку, намотанную на шее. Странное сокровище, но хоть что-то уцелело.

— Телефон! — вспомнила она, доставая мокрый аппарат с треснутым экраном. — Не работает… — вздохнула она.

Макс промолчал и зашагал вдоль белоснежного пляжа.

Чувствуя надвигающиеся неприятности, Вероника поплелась следом, едва волоча ноги. Оба молчали, а она то и пялилась ему в спину. Футболка почти высохла и развевалась на ветру. Макс шёл быстро, и ей приходилось ускоряться. Всё это начинало её раздражать.

Необитаемых островов действительно не бывает, но этот берег казался именно таким. Ни лодок, ни людей — только пустынный песок и лазурная вода. При других обстоятельствах она бы с удовольствием поплескалась здесь, даже позагорала, хотя её кожа плохо переносила солнце.

— Твою мать!

Грубый окрик вырвал её из раздумий. Впереди песчаный берег резко переходил в каменистый, а за ним — скалы. Обойти их можно было только по воде или карабкаясь вверх.

— Пойдём в другую сторону.

Он говорил скорее сам с собой, будто забыв о её присутствии. Но Вероника и не расстроилась — её и так редко замечали. Тяжело вздохнув, она снова поплелась за ним. Всё равно выбора не было.

Она сомневалась, что Макс вспомнит о ней, если найдёт цивилизацию. Скорее всего, свалит первым же рейсом. Поэтому лучше держаться рядом.

С другой стороны их ждали джунгли. Вероника нервно усмехнулась.

— Пойдём вглубь?

Это был тот самый момент, когда Макс вновь вспомнил о её существовании. Он оценивающе окинул её взглядом, затем отвернулся, пробормотав ругательство себе под нос. Что она такого сказала? Всего лишь задала вопрос.

— А ты выдержишь?

Вероника нахмурилась. Сегодня ей категорически не хотелось быть слабой омегой — напротив, она жаждала доказать свою стойкость.

— Я занимаюсь калланетикой, закаляю тело и дух...

— Чем занимаешься?

— Калла...

— Хватит, — отмахнулся Макс. — Запомни: тащить тебя на спине я не собираюсь.

Вероника фыркнула. Как будто она его об этом просила! Она ведь не просила лезть за ней в лодку. Не просила вытаскивать из воды. Не просила...

Резко оборвала поток нарастающего раздражения. В конце концов, Макс спас ей жизнь. Хотя бы "спасибо" стоило сказать.

«Скажу, когда представится случай», — пообещала она себе.

Однако Вероника явно переоценила свои силы. Джунгли босиком — не прогулка по парку. Она спотыкалась о скользкие от мха камни, наступала на острые ветки, но это было ещё полбеды. Хуже всего оказались тучи мошкары, облепившие её со всех сторон. Руки и ноги зудели от укусов, и мысль о том, чтобы остаться ждать у берега, казалась всё более разумной.

Макс же шёл вперед, словно танк, лишь изредка оглядываясь. В джунглях стояла удушающая жара, воздух был настолько влажным, что одежда Вероники быстро пропиталась потом. Она потеряла счёт времени — спина ныла то ли от усталости, то ли от непривычной нагрузки. Как же хотелось отсюда выбраться...

— Что это?

Отвлекшись от зудящих укусов, Вероника заметила впереди полуразрушенное здание, почти полностью скрытое лианами. Ржавые железные листы обшивки кое-где отвалились, оконные проёмы зияли пустотой. Это место явно давно никто не посещал.

— У меня плохое предчувствие, — прошептала Вероника. Макс, кажется, услышал.

— Всё равно тебе нужно отдохнуть.

— Я...

Она запнулась. Он что, заметил её состояние? Хотелось спросить, зачем ему это, но слова застряли в горле. Макс оставался загадкой — то грубил и подставлял, то проявлял неожиданную заботу. Одно Вероника поняла точно: его действия не поддавались никакой логике.

***

Внутри царила кромешная тьма. Ветки деревьев, проросшие сквозь оконные проёмы, полностью перекрывали солнечный свет. Воздух пах ржавчиной, плесенью и чем-то сладковато-гнилостным. Вероника замерла на пороге — дальше идти не было ни малейшего желания. В голове тут же всплыли кадры из фильмов про каннибалов, поджидающих жертв кораблекрушений. Она непроизвольно поёжилась.

Макс же без тени сомнения шагнул внутрь. Осмотревшись, он исчез в следующем помещении.

— О... — донёсся его голос, и у Вероники зашевелились волосы на затылке.

— Что там? Трупы?

— Кровати. И просроченный щербет.

Чертыхнувшись, Вероника всё же осторожно вошла внутрь. Пол прогнил и порос мхом, местами проваливаясь под ногами.

Глава 3

Всю ночь за Вероникой гонялись аборигены и, кажется, в конце концов поймали, потому что она ощущала запах жареного мяса. Ноги покалывало, а тело согревало тепло, и она резко вскочила, не оставляя надежды сбежать.

— Ещё здесь? — спросонья промямлила Вероника.

Она была жива, на неизвестном острове, вот только в воздухе действительно пахло жареным и, слава богам, не от неё. Вероника посмотрела в сторону, где вчера Макс развёл огонь. Тот смастерил что-то типа вертела из веток и готовил на завтрак несколько рыбин.

Ночью Веронике не позволила гордость подойти к костру, поэтому она заночевала недалеко от берега, продрогнув под налетевшим бризом до костей. От призывно манящего запаха пищи у неё свело желудок голодным спазмом. Вероника поморщилась. Остатки одежды всё ещё были влажными, а кожа от солёной воды чесалась и неприятно стягивалась. Она обвязала бёдра футболкой Макса, благодаря чему благополучно прикрыла зад и ноги почти ниже колена. Судя по солнцу, было раннее утро, но на горизонте ни спасательные корабли, ни вертолёты не наблюдались.

Вероника тяжело вздохнула. Макс появился со стороны джунглей, куда они вчера ходили. В руках у него был импровизированный мешок из старой подранной ткани матраца. Теперь он был с голым торсом, и его кожа блестела то ли от пота, то ли от воды, а рельеф мускулов вырисовывался с точностью скульптора. Несмотря на полное отсутствие условий по уходу за собой, выглядел Макс так, будто собирался на обложку модного глянцевого журнала. Вероника снова скривилась от боли в животе. Надо же было именно с этим альфа-самцом застрять на этом чёртовом острове. Сейчас она бы согласилась на компанию Фольца. Тот хотя бы не распускал руки и не делал грязные намёки.

— Иди сюда! — это прозвучало будто приказ.

Вероника от злости чуть не зарычала. Что ещё за «иди сюда»? Омега и с места не сдвинулась. Не нужна ей милостыня этого негодяя. Она сама может добыть себе еду. Наверняка тут есть ягоды и какие-нибудь бананы, или трава, на худой конец.

— Глухая, что ли?

Макс как раз размотал мешок, вытаскивая какие-то приспособления, которые, очевидно, взял в той заброшенной метеостанции.

— Сам иди! — огрызнулась Вероника.

Макс оторвался от своего занятия и внимательно посмотрел в её сторону.

— Подумай хорошо, — начал он, — если я притащу тебя силой, то ты лишишься и этих остатков своей одежды.

Вероника чуть не задохнулась. Ей угрожают! Вот только жаловаться тут некому, и даже если сейчас она будет показывать свой характер, Макс может дать отпор. А потом ищи свидетелей в этом забытом богом месте.

Убрав мешающие волосы за уши, Вероника подошла к тлеющему огню.

— Что? — она не смотрела на Макса, который явно сверлил её взглядом.

— Ешь, — снова приказ.

— Я это не ем, — соврала Вероника, придерживая руку на своём животе, — неизвестно, сколько в них червяков и всяких болячек.

Скосив взгляд, Вероника заметила, как Макс устало жмурится.

— Болячка здесь только ты, — процедил альфа.

— Если это всё, то я не голодна.

В этот миг желудок предательски подал звук.

— Не набивай себе цену, лобстеров здесь всё равно не будет, ешь, что есть.

— Я не набиваю себе цену! — Вероника повернулась, уставившись в наглые светлые глаза.

— Тогда ешь, — это уже было сказано спокойно и даже с какой-то долей мольбы.

И Вероника сдалась. Плюхнулась на песок рядом и уже было хотела потянуться за рыбой, но Макс опередил её. Сам снял с вертела, положил на плотный лист растения и протянул ей. Вероника покраснела. Она не подумала о том, что рыба может быть горячей. Но «спасибо» застряло где-то на уровне трахеи, а потом и вовсе провалилось в пустой желудок.

Рыба оказалась жутко костлявой, и Вероника ела её очень осторожно. Мясо было мягким и пресным, но Веронике всё равно казалось, что это самая вкусная еда, которую она когда-либо пробовала.

Макс тем временем осматривал свои находки с метеостанции. Полезного там было разве что два ржавых ножа и топор.

— Кстати, — как бы между прочим сказал альфа, — глянул я тут ваши эскизы и...

— Кто разрешал тебе рыться в моих вещах?! — тут же взвилась Вероника.

Она не любила с детства, когда трогали её вещи. Омега бросила взгляд на сумку, лежащую там, где она оставила её вчера вечером.

— Для тебя не существует понятия личного пространства?

Макс нахмурился.

— К утру ветер распотрошил её, и я, можно сказать, самоотверженно спасал ваши рисульки.

Это было жуткое оскорбление. Хотелось запилить в Макса чем-нибудь тяжёлым.

— Это наш труд, наша работа, наше свободное время и...

— И, я думаю, Довлатов бы нихрена не понял, — пожал плечами Макс. — Что там такого сверхъестественного, во что он мог бы вложить деньги?

— Тебя это точно не касается, — Вероника схватила свою сумку, прижимая как нечто родное и драгоценное, — ты понятия не имеешь, даже из чего сделана твоя футболка.

— Я знаю, что она от «Гуччи», этого мне достаточно. Поэтому на вопрос ты так и не ответила.

— А мне это тоже не надо. Всё, что касается нашей работы, я буду обсуждать только с Максимилианом Довлатовым, а не с каким-то прохиндеем в дизайнерских шмотках.

Макс засмеялся.

— Ладно, — сдался он, — только, чтобы получить от него хоть какой-то рубль, вот этих рисунков недостаточно. Нужны гарантии о прибыли, которых у вас нет. И мне кажется, ты это понимаешь.

Вероника укоризненно взглянула на Макса. Безусловно, они не были популярными, и у них было всего лишь пока два заказа, за которые они ждут перевода денег, поэтому и нужен инвестор.

— Но это же конкурс, — возразила она, — я просто хочу убедиться, что Довлатов их увидел.

— Хорошо, допустим, он их увидел. Что дальше?

— Э... — Вероника пригладила кончики волос, — мы будем работать очень усердно, чтобы принести прибыль и... ох...

Взгляд Макса её немного настораживал. Он блуждал по её лицу, и Вероника невольно боялась, что испачкалась или прыщ вскочил.

Глава 4

Вероника волновалась всё сильнее. Её капризы теперь казались глупой затеей. Что, если Макс попал в зыбучие пески? Или его укусила ядовитая змея? А вдруг он не вернётся? Что ей тогда делать?

Паника накрывала её с каждой минутой. Макса не было уже... Чёрт, она даже не знала, сколько времени прошло, но казалось - целую вечность.

— Какая же я дура, — хваталась она за голову.

Возможно, она стала первой омегой, собственноручно избавившейся от альфы, который мог её спасти.

«И трахнуть», — язвительно добавил внутренний голос.

О последнем Вероника думать не хотела. Сейчас она желала лишь одного — чтобы Макс вернулся целым и невредимым.

Солнце палило нещадно. Макушка горела, раскалённый песок обжигал босые ступни. Лишь навес, сооружённый Максом, давал спасительную тень.

В полудрёме Вероника услышала треск веток и тяжёлые шаги.

— Макс... — она вскочила и буквально налетела на взъерошенного, вспотевшего альфу.

Первым порывом было броситься в объятия и извиниться, но его хмурый вид остановил её. Молча он сунул ей в руки огромный букет мелких фиолетово-розовых цветов на длинных стеблях. Их сладкий медовый аромат был настолько силён, что Вероника резко вдохнула и чихнула.

— Не знаю, что это, — буркнул Макс, бросая топор на песок, — но из-за этих чертовых цветов я чуть не сдох.

Вероника переводила взгляд с букета на измождённого альфу. Их ценность не стоила риска для его жизни, но она не могла сдержать улыбки, прижимая благоухающие бутоны к груди. Это был её первый в жизни букет от альфы.

— Спасибо... — прошептала она, чувствуя, как теплеет внутри. — Они красивые.

Макс сначала нахмурился, затем неожиданно улыбнулся, касаясь её лица горячими ладонями. От неожиданности Вероника дёрнулась, а он застыл в недоумении.

— Мне полагается награда за подвиг? — спросил он, и в его голосе впервые зазвучала игривая нотка.

Сердце Вероники бешено заколотилось. Она встала на цыпочки и чмокнула его в колючий подбородок, тут же отпрянув назад.

Альфа провёл пальцем по месту поцелуя, будто стирая невидимую отметину.

— Я рассчитывал на что-то... страстнее, — пробормотал он с притворным разочарованием.

— Этого вполне достаточно, — вздёрнула подбородок Вероника, не признаваясь, что это её первый в жизни поцелуй.

— Вредная какая, — усмехнулся Макс, и в его глазах вспыхнул знакомый огонёк. — Так что, мне тащить сюда панцирную кровать или сойдёт мягкий песок?

Вероника замерла, чувствуя, как кровь приливает к щекам.

— Ты... ты хочешь прямо сейчас?

Макс изогнул брови в комичном недоумении.

— А чего нам ждать? Когда у меня тормоза окончательно сорвёт? Лунного затмения? — он сделал шаг вперёд. — Или тебе специального прилива нужно?

— Нет, я просто... мне нужно время, — прошептала она, опуская глаза.

— Пока я искал эти чёртовы цветы, у тебя его было предостаточно, — мягко, но настойчиво ответил Макс.

Макс явно терял терпение. Его взгляд скользил по её телу, будто уже мысленно стягивал футболку.

— Но это не... Как объяснить... — Вероника прикусила губу. — Мне нужно настроиться...

Он перехватил её, прижав так сильно, что цветы оказались зажаты между их телами.

— Поверь, я тебя настрою, — на его лице появилось нечто среднее между улыбкой и оскалом. — Так настрою, что тебя услышат на том берегу.

Вероника сжалась, чувствуя, как жар разливается по щекам. Намёк был прозрачен. Но она имела в виду моральную готовность, а не физическую. Последнее пугало не меньше. Блокаторы навсегда подавили её либидо. Единственная попытка "поэкспериментировать" с игрушкой закончилась болью и страхом. А теперь её тело, будто пробудившись ото сна, реагировало на каждое прикосновение.

Красивый, самоуверенный альфа предлагал ей всё — без течного угара, но под давлением обстоятельств. Потом, возможно, она будет жалеть. Но ещё больше — если откажется.

— Песок... подойдёт, — прошептала она, как загипнотизированная.

Макс усмехнулся, склоняясь ближе. Вероника закрыла глаза, ожидая поцелуя, но вместо этого он громко чихнул.

— Чёрт, какие вонючие! — проворчал он, вытирая нос.

Момент испарился. Вероника расхохоталась, глядя на его покрасневшие глаза.

— Что? — удивился Макс.

— Ничего. Ты такой... милый.

Он фальшиво скривился:

— Я не "милый". Я брутальный, чертовски красивый, невероятно умный. Мечта, короче.

Пока он самовосхвалялся, Веронике стало не по себе. Макс действительно исключителен — идеальная глянцевая картинка. Она прекрасно понимала: стоит им выбраться — и он забудет о её существовании. А она... вряд ли. Главное, чтобы это осталось просто воспоминанием, а не превратилось в любовь.

— Тебе не мешало бы помыться, — отвернулась она, будто очнувшись.

— Жаль, душа здесь нет, — театрально вздохнул он. — Но я могу смыть свой брутальный пот ради вас.

— В тебе умер актёр.

— Согласен.

С этими словами Макс исчез в зарослях с пустой бутылкой. Вероника присела на матрасную ткань, бережно убрав цветы в тень. Сорвав один бутон, спрятала его в сумку — единственный сувенир с этого странного острова.

Она твёрдо решила: не просить больше ничего, не пытаться узнать его лучше. Эти чувства — лишь следствие изоляции.

"Только не влюбиться", — строго напомнила себе.

Близость будет ошибкой. Омега сглотнула ком в горле. Так будет лучше.

Макс вернулся неожиданно быстро. Мокрые волосы, блестящие капли на теле. Его широкая улыбка заставила её заговорить первее:

— Давай поговорим?

Альфа лишь кивнул, усаживаясь напротив.

— Я понимаю ситуацию, — начала Вероника, избегая его взгляда. — Мы одни на острове, у тебя нет других вариантов... Поэтому ты так реагируешь. Но я сомневаюсь, что ты действительно хочешь того, о чем говоришь.

Макс молча наблюдал за ней.

— Давай не будем усложнять. Цветы мне очень понравились, и мне жаль, что ты рисковал из-за них. Я этого не хотела.

Глава 5

Как только от боли осталось лишь неприятное саднение между ног, мысли прояснились, и Вероника ощутила невольную тошноту от своих действий. В груди ныл неизвестный орган, мысленно пиля её за то, что она делает.

«Вот ты и стала шлюхой, за которую он тебя первоначально принял, — насмехался внутренний голос. — Теперь будешь ложиться под него, как только он потребует, а потом этот самец исчезнет из твоей жизни. А ты, небось, уже продумала всю вашу совместную жизнь? Бедняжка».

Вероника посмотрела в сторону Макса, который до захода солнца решил наловить ещё рыбы. Он как раз стоял по колено в воде, предварительно сняв штаны, абсолютно не стесняясь наготы. А показать ему было что. Интересно, кем он являлся в обычной жизни? Наверное, моделью. Сынок какого-нибудь богатенького папочки, которого дома ждёт роскошный четырёхэтажный особняк, гараж с огромным парком новейших автомобилей и, плюсом к этому, миллион красивых омег, желающих погреть ему койку.

Вероника вздохнула, в который раз любуясь перекатывающимися от движения мускулами на спине Макса. С него точно рисовали всех греческих богов. Он был настолько прекрасным и идеальным, что даже никакой шрам не мог его испортить. Если бы в нём был хоть какой-то изъян, Вероника могла бы надеяться…

«На что ты надеешься? Что он тебя замуж позовёт? Что такая хромоногая и кривая, всеми брошенная тупица будет ему парой?! Не смеши Макса и не тешь себя! Даже если некий романтический угар и захватит его, то он моментально растает, как только вы сойдёте на берег в ближайшем порту города. Там не одна омега, а сотни, нет — миллионы!»

Вероника это прекрасно понимала. Это был какой-то тупик.

— Судя по лицу, твои душевные тараканы сейчас тебя загрызут, — раздалось насмешливое рядом.

Макс, голый и мокрый, положил на трёхногий стол, который притащил из заброшенной метеостанции, свою добычу.

Вероника отвела взгляд, как и положено приличной омеге.

— Это не твоё дело, — буркнула она, почти ненавидя альфу за то, что тот видел её насквозь.

— Я же их причина.

— Много о себе мнишь, — Вероника гордо задрала подбородок. — Мне есть о чём подумать, кроме тебя.

— Да? — не поверил Макс. — А я вот только о тебе и могу думать.

У Вероники от его слов комок застрял в горле. Она взглянула на добродушно улыбающегося Макса, на его широкие плечи, идеальный торс, узкую талию и тут же отвернулась.

— Не надо обо мне думать, а то я буду плохо спать.

Вероника согнула колени, прижимая их к животу. Она ощутила тепло альфы, запах солёного океана и рыбы.

Чужое дыхание коснулось затылка.

— А с чего ты решила, что собираюсь дать тебе спать?

— Ты уже… уже сегодня…

Макс тихо засмеялся, его мокрый лоб уткнулся омеге между лопатками.

— Никогда не имел дела с девственницами, — признался он. — Обычно с ними столько мороки.

Веронике стало неприятно. Она дёрнулась, избавляясь от тяжести Макса.

— Я не весёлая игрушка, — огрызнулась Вероника, резко поднимаясь и едва удерживаясь на ногах.

Макс, в свою очередь, дёрнул за футболку, и та, потеряв в конце концов равновесие, рухнула прямо в его объятия.

— Поверь мне, я не смеюсь, — серьёзно заметил альфа, глядя своими бледно-голубыми глазами на неё. — Ты и представить себе не можешь, насколько я сдерживаюсь, чтобы не отыметь тебя сейчас в коленно-локтевой.

— Я не… — возмутилась было Вероника, но указательный палец прижался к её губам.

— Тсс, — цыкнул Макс. — Мои тараканы не менее кусачи и злобнее твоих.

Вероника боялась вдохнуть. Она смотрела в потемневшие, как грозовое небо, глаза Макса и понимала, что в её голове сейчас ясно, как никогда. Ей нужен этот альфа. Сейчас.

На лице Макса появилась ухмылка. Он вдруг опрокинул её на обе лопатки и навис сверху.

— Хочу кое-что сделать перед тем, как приготовить нам ужин.

Вероника словно забыла, как разговаривать, только невнятно промычала что-то.

Футболка снова задралась по самое горло.

— Если я попрошу тебя не носить её, ты меня послушаешь?

Вероника отрицательно качнула головой.

— Почему-то я так и думал.

Он стиснул её грудь в ладонях, и горячий язык лёгким мазком коснулся сосков, заставляя ощущать вечернюю прохладу особенно остро, а затем спустился ниже.

— Согни ноги, — попросил Макс.

Вероника послушалась, но ноги всё ещё не развела.

Альфа одобрительно улыбнулся, поцеловал острые коленки, а потом начал сгибать её ноги к груди.

— Не больно?

— Нет, но… — Вероника охнула, когда поняла, что Макс сложил её пополам, открывая доступ к самому интимному. — Не надо.

— Тебе понравится, — шепнул он, уже оказавшись губами возле её нижних губ.

Он лизнул их, мягко обсосав, покрыв вязкой слюной. Вероника чуть не задохнулась, глотая крики и вздохи. Она считала неприличным издавать такие звуки.

Макс не остановился. То же самое он проделал с её клитором, заставляя Веронику корчиться, будто на адском огне.

— Макс, это слишком…

Она попыталась схватить его за волосы, оттолкнуть, но альфа лишь поймал её руки, поднял туманный взгляд и отрицательно качнул головой. Его губы блестели — то ли от смазки, то ли от слюны. Сама Вероника точно знала, что уже потекла.

— Ты так реагируешь, когда я тебя трогаю, — голос Макса был грубым и хриплым. — Твоя смазка безумно вкусная. Знаешь, какой у неё запах?

Вероника дрожала, комкая футболку у горла, кусала губы и всхлипывала.

— Клубника, — ответил сам себе Макс. — Я обожаю клубнику.

Вероника своего запаха не ощущала, а вот то, что от неё пахнет ягодами, ей говорили и раньше. Но значения она этому никогда не придавала.

Макс снова склонился, жадно слизывая всю стекающую смазку. Он причмокивал, проталкивался в тугое нутро языком — тёплым, скользким и невероятно умелым.

— Я не могу… — стонала Вероника. — Не могу больше…

Она терпела, не хотела казаться «слишком быстрой», во всей красе показывая свою неопытность. Но то, что делал Макс, нисколько не способствовало сдерживанию.

Глава 6

Вероника проснулась одна. Ветер яростно трепал полог шатра, вздымая высокие пенные волны, а по свинцовому небу уже ползли тяжёлые дождевые тучи. Макса нигде не было видно - наверное, снова отправился к метеостанции, предчувствуя непогоду.

Поднявшись, она обнаружила на столе ещё тёплую еду и воду, аккуратно укрытые широким тёмно-зелёным листом, прижатым камнями. Вероника с горечью осознала: какие бы сложные отношения ни связывали их, Макс проявлял к ней такую заботу, какой она никогда не знала. И её никчёмное тело этого совершенно не заслуживало.

Ветер, хоть и тёплый, пробирал до костей сквозь тонкую одежду. На горизонте - только бесконечные пенные гребни волн. Никаких признаков спасателей. Значит, её мольбы остались без ответа.

Неожиданно Вероника снова вспомнила "отказ" Макса в финансировании проекта. Не его вина, что он ничего не понял. А может, он прав? Довлатов - такой же посторонний человек. Им определённо нужна была презентация! Вдруг в голове вспыхнула ясная картина: цветовые решения, подача, даже примерные расчёты прибыли (хотя этим, конечно, займётся Бебе).

"Какие же мы были дураки!" - мысленно воскликнула она. Просто отправить эскизы и перечень материалов... Хотя они действовали строго по условиям конкурса. Но жюри наверняка ждало творческого подхода!

Настроение мгновенно взлетело. Теперь она чётко видела цель. Осталось только... Вероника оглядела пустынный берег.

— Выбраться отсюда, — прошептала она.

Неожиданно захотелось жить с новой силой. Взгляд упал на бушующий океан - она ведь так и не искупалась с момента кораблекрушения. Почему бы не сейчас?

На ходу скинув футболку, Вероника вошла в воду и с разбегу нырнула в накатывающие валы. Вода оказалась удивительно тёплой, играющей - то швыряла к берегу, то увлекала обратно. Хотя Вероника и не была опытной пловчихой, плавать она умела - доктор даже прописывал это как часть реабилитации. Волны подбрасывали её вверх, затем проваливались под ней, и через мгновение она снова взлетала на гребень, чувствуя себя повелительницей стихии.

На берегу показался Макс. Он замер, выронив всё, что держал в руках. Вероника рассмеялась и помахала ему, но вдруг он бросился в воду.

"Что он делает?" - мелькнуло в голове, когда она попыталась вернуться к берегу. Но сколько ни билась, не могла приблизиться ни на метр. Паника медленно поднималась из глубины души. Мышцы начинали отказывать...

Сильные руки внезапно обхватили её.

— Не дёргайся! — его голос прорвался сквозь шум волн прямо в ухо. — Расслабься!

Вероника наглоталась воды, но кивнула, доверившись альфе, который тоже не спешил к берегу, а они всё отдалялись от острова. Вероника была в ужасе. Их относит в открытый океан!

— Надо плыть, — в панике трепыхнулась она.

— Успокойся, крепко держись за меня.

Лицо Макса было сосредоточено, взгляд устремлён на сушу. Линия песка отдалялась от них всё дальше и дальше.

Вероника дрожала. Это всё из-за неё. Они сейчас погибнут.

В этот момент Макс поплыл параллельно берегу, а потом и вовсе направился к нему. Вероника жмурилась, повиснув на альфе, уткнувшись носом ему в шею. Она не могла проговорить это вслух, но в голове как заело: «Прости, прости, прости...».

Тяжело дыша, Макс на спине вытащил самонадеянную пловчиху на песок и рухнул рядом без сил.

— Прости, — Вероника сказала это вслух.

Грудь Макса часто и высоко вздымалась. Он ничего не сказал, только закрыл глаза.

Вероника дрожала, сейчас стало особенно холодно. Где её футболка, она понятия не имела.

— Когда вернёмся домой, — задыхаясь, пробормотал Макс, — сходи к священнику, к шаману, ведьме, к кому хочешь, но почисти свою карму чем-нибудь.

Вероника только кивнула. Опять она попала впросак, и если бы не альфа, она бы уже кормила рыб.

— Прости, — снова виновато повторила омега.

Макс резко сел и посмотрел на неё — сгорбившуюся, мнущую дрожащие ладони.

— Мне вообще хочется наорать на тебя и придушить за такие фокусы, — спокойно заявил он, — отбойной волны не видела?

Вероника не понимала, о чём речь. Слёзы вдруг сами потекли от некого облегчения, что они живы и на берегу.

Макс прижал её к себе, успокаивающе покачивая.

— Я испугался, что ты хочешь отомстить мне за вчерашнее, — пробормотал альфа, поглаживая мокрые волосы.

— Нет, — всхлипнула Вероника, — просто я полная дура.

Макс усмехнулся:

— В этом я с тобой согласен.

***

Ветер усилился. Серые облака, наплывая друг на друга, уплотнились, слились в тёмную грозовую тучу и вот-вот готовы были пролиться дождём. Казалось, тот самый шторм, что заточил их здесь, вернулся. Их шатёр не выдержал натиска стихии - тонкие стенки разрушились, ветки разлетелись в разные стороны, хотя Макс и пытался его укрепить.

— Надо переждать на метеостанции, — предложил он.

Веронике не хотелось: змеи, пауки и прочие ползучие были её страшным кошмаром. Но спорить было бесполезно. На берегу им действительно не укрыться. Хорошо хоть футболка нашлась в траве.

Макс собрал всё необходимое, а Вероника плелась следом, то и дело спотыкаясь и падая. Альфа каждый раз помогал ей подняться. От такой опеки Веронике стало неловко - она уже столько проблем доставила Максу, а тот до сих пор не послал её ко всем чертям.

В джунглях из-за туч стало совсем темно. Они добирались до станции гораздо дольше, чем в первый раз. Но сама станция не изменилась: такая же ржавая, покосившаяся и небезопасная. Они заняли единственную комнату с сохранившейся крышей - вероятно, в прошлом это было рабочее помещение.

Ветер выл устрашающе, деревья скрипели. Сверкнула молния, и следом прокатился глухой раскат грома.

— Не боишься? — улыбнулся Макс.

Вероника сглотнула. Ей выделили целый стул, на котором она жалась, поджав ноги.

— Не очень, — несмело ответила она.

На самом деле омега боялась, что из темноты выпрыгнет змея - это пугало её куда больше.

Глава 7

— Попробуй, вроде ничего, — Макс протянул ей кусочек жёлто-красного плода, — на вкус смесь манго и ёлки.

Фрукты Вероника любила, но такого никогда в жизни не пробовала. И было немного страшно, а вдруг скрутит живот? А помыли ли его перед тем, как съесть? И много ещё чего, но Макс принёс это специально для неё, поэтому Вероника не вредничала.

— Вкусно, — прожевав, подтвердила она под пристальным взглядом альфы, который следом протянул ей ещё один кусочек, а другой тоже отправил себе в рот.

Гроза закончилась только на следующий день, тогда-то они и выбрались с метеостанции. Ветер унёс с собой облака и непогоду, оставляя жаркое солнце и полный штиль.

Макс вёл себя, как обычно. Будто между ними ничего не случилось. Он оперативно переселил Веронику обратно к пляжу, а потом, вооружившись топором, отправился в джунгли на поиски чего-то «вкусного».

После их первого раза Макс не лез к ней, только целовал при каждом удобном случае. Правда, его поцелуи сами были похожи на секс, после которого Вероника оставалась голый, с влажной кожей и мокрыми от спермы бёдрами.

И это всё было похоже на сказку, в которую верилось с трудом.

Бебе утверждала, что после первого секса омеги меняются, но Вероника в себе перемен не замечала. Кроме того, что у неё появились синяки на коленках, на боках, ягодицах и было ощущение, что в неё поместится целая ладонь. Может, Бебе это и имела в виду? Что она теперь всегда будет такой «раскрытой»?

Вероника все эти мысли от себя гнала. Зато Макс начал больше рассказывать о себе. Вероника узнала, что у альфы полная семья, хотя, к сожалению, нет ни братьев, ни сестёр. Его хобби — походы, а вовсе не коллекционирование баснословно дорогих тачек.

И с каждой минутой Вероника понимала, что Макс ей нравится всё больше и больше. А это было плохо.

Из джунглей альфа принёс не только сладкие плоды, но ещё и что-то типа крупной, мохнатой крысы.

— Её я точно есть не буду, — Вероника в ужасе уставилась на убитое животное.

Макс только усмехнулся и приступил к разделыванию тушки.

Вот этого Вероника ни видеть, ни слышать не желала.

— Прогуляюсь по берегу, — выпалил она, глядя на то, как руки Макса покрываются кровью.

— Далеко не уходи.

— Да, папочка, — съязвила Вероника, совсем не уловив момента, когда тот прижался к ней, пачкая измазанными руками.

— Назови меня так, когда я буду в тебе, — Макс легонько цапнул её за мочку уха зубами.

— Фу, извращенец, — буркнула Вероника, отталкивая альфу, — из-за тебя я вся грязная…

Макс улыбнулся как-то по-особенному дерзко, проявляя всю свою силу альфы.

— Охота, знаешь, возбуждает, — подмигнул он, проходясь ладонью по всегда обнаженной заднице омеги.

— Озабоченный неандерталец!

Вероника развернулась и направилась прочь из шатра. Она слышала, как Макс смеётся, но вовсе не зло.

Обернулась, заметила, как альфа всё ещё неотрывно наблюдает за ней.

«Дурак», — подумалось Веронике.

Она подошла к берегу, бирюзовая гладь атласом простиралась до горизонта, лениво накатывая на белоснежный пляж. Омега несмело намочила ноги. Вода оказалась тёплой, почти ласкающей. В такую погоду с Вероникой точно ничего не должно случиться. Она сделала несколько шагов вглубь океана, садясь на мягкий песок. Даже если неожиданно нахлынет волна, она сможет выбраться.

На Макса Вероника не смотрела, тем не менее кожей ощущала, что тот глаз с неё не спускает. Вообще, такое пристальное внимание было для неё в новинку. Она не знала, так ли оно бывает. Бебе не рассказывала о своём бывшем муже, кроме «этот мудак, и чтобы он сдох», а Даша всегда была настроена только на романтику. Она постоянно с кем-то переписывалась, созванивалась, ходила на свидания, но Вероника никогда не видела её альф и от неё никогда не пахло сексом с ними.

Так что даже спросить не у кого было, нормально ли, что альфа неустанно наблюдает за ней.

Вода скрывала её по пояс, тёплая, как парное молоко, и Вероника наслаждалась, не спеша оттирая места, которые Макс испачкал. Побывать на таком пляже она бы никогда не смогла. Здесь действительно было красиво. Странно, что этот остров ещё не облюбовали бизнесмены и не построили на нём туристические бунгало. Скорее всего, здесь всё же не так безопасно. Правда, рядом с таким альфой, как Макс, Веронике ничего не боялась.

Она улыбнулась, прикусывая нижнюю губу, и почувствовала, как краснеет, когда воспоминания навалились удушающим, томительным возбуждением. Макс умел говорить так, что Вероника действительно ощущала себя красивой и желанной. В прозрачной воде Вероника видела своё отражение - капли стекали по набухшим грудям, а между бёдер пульсировало влажное тепло. Тело явно требовало внимания, но просить Макса об этом сейчас казалось... неправильным. Она давно решила - как бы ни было тяжело, никогда не станет навязываться мужчине.

«Даже после всего, что между нами было», - поправил её внутренний голос.

Кончики пальцев скользнули вниз, к источнику пульсирующего тепла. Вероника начала ласкать себя привычными движениями, но...

Чуть вздрогнув, она раздвинула бёдра шире, прикрыв глаза. Приятно, но не хватало главного - той наполненности, мощных толчков, этого ощущения полного обладания.

«Может... попробовать глубже?»

Воспоминания о том, как это делал Макс, заставили её сглотнуть. Одной рукой она продолжала стимулировать клитор, пальцы другой скользнули ниже. Кожа там была невероятно нежной, слегка влажной от возбуждения. Тёплая вода помогала расслабиться, но...

Первый палец вошёл легко, со вторым стало тесновато - лёгкое жжение смешивалось с нарастающим удовольствием. Вероника не сдержала тихого стона. Внутри было так тепло, так влажно...

- Чем это ты там занимаешься? - раздался внезапно знакомый низкий голос.

Тень Макса накрыла Веронику так внезапно, что она вскрикнула, отпрянув в сторону. Её возбуждение — румянец на щеках, учащённое дыхание, дрожь в пальцах — не ускользнуло от его внимания.