Небо под ногами

Принцесса и рыцарь, часть 1

Принцесса и рыцарь

Ничего так не раздражает по утрам, как крики и грохот, доносящиеся снаружи. Они украли его личное время, утреннее время, предназначавшееся только для одного — для его сна. Натянув одеяло на голову, человек, лежавший в небольшой детской кроватке, съёжился и фыркнул.

— И вам доброе утречко! — недовольно процедил он из-под одеяла.

Жил этот человек в выкопанной наспех норе, в небольшой земляной горе. Она достаточно просторная, но совсем не аккуратная. Видно, что человек не умел рыть ходы и берлоги, а так же обустраивать их, но, делая всё возможное, всё-таки смог построить себе какой-никакой, но дом. В его жилище имелась небольшая спальня, где он сейчас и находился, нежась в тёплой постели и пытаясь поймать улетающий утренний сон. Кроме кровати там располагались небольшая тумбочка без одной ножки, перекошенная в правую сторону, и небольшой сундучок, выполняющий роль шкафа. Дальше, если смотреть со стороны спальни, располагался так называемый коридор — немного криво вырытый тоннель, который вёл в комнату отдыха. Самая большая комната, в этой сети нор оказалась обставлена немного чем остальные. Двухместный диван завешан пледами, связанными из высушенных водорослей разных форм и размеров. Рядом с ним стоял небольшой круглый стол, простая деревянная бочка. На ней, помимо дневной лампы с маслом, стояла кружка недопитого с вечера чая и лежала парочка старинных книг с выцветшими страницами, которыми человечек, живущий в норе, очень гордился. Читать, конечно, он не умел, но приятно держать в доме что-то умное — от этого он сам себе казался значительно умнее. В углу располагалась просто громадная куча хлама. Чего там только не было — почти всё старое, сломанное и бесполезное, — но человек ничего не выбрасывал. Мало ли, когда могла пригодиться та или иная ненужная вещь. Стена рядом с кучей хлама могла похвастаться, в отличие от других стен, почти квадратным окном. Почему почти? Ну, стороны этого квадрата, конечно, оказались не равными, а лишь притворялись таковыми, на деле являясь кривым четырёхугольником. Тут же лежали и многочисленные коробочки, набитые всякой всячиной — от одежды до инструментов. Если выйти из комнаты отдыха прямо, можно попасть в кухню. Небольшая печь занимала почти всё её пространство, и место оставалось лишь для карликовой табуреточки и такого же маленького неказистого столика, на котором стояла одна сохранившаяся тарелка, лежала одна ложка и одна вилка, а также один погнутый тупой нож. Человек жил один. Ну, а дальше ванная комната и туалет. Ванна представляла собой чугунный тазик, стоящий посередине вырытой наспех норы, и бак с водой, которая, к слову говоря, почти закончилась. Туалет же и вовсе представлял из себя простую дырку в полу, без лишних, ненужных удобств.

Так он и жил, в небольшой самодельной норе, жил один и особо не тужил. Хоть его жизнь и не была счастливой, человек не унывал — утром вставал, делал дела по дому, иногда подрабатывал на стороне, в тоннелях, а вечером ложился спать. И так продолжалось вплоть до сегодняшнего утра, когда странные утренние крики разбудили его пораньше. В этот день его жизнь изменилась во второй раз.

— Ну всё, — разминая затёкшее тело под одеялом, проговорил человек, сладко зевая. — Всё равно разбудили уже. Чего лежать? Бока только отлежу.

Он встал с кровати, откинув одеяло, и стало понятно, что этот человек всего-навсего мальчик, но не простой мальчик. Нет, у него нет рыжих волос, он не беззубый, какими мальчишки и бывают в его возрасте; он не тощий и не толстый. Он обезьяна.

У него имелся настоящий хвост, но не было столько шерсти, как у настоящих обезьян, большие уши выпирали из головы, смешно подёргиваясь, широкий рот, полон разнообразных кривых зубов с двумя выдающимися клыками по бокам. Одет мальчик по-простому — короткие шорты и клетчатая рубашка с оторванными рукавами.

Вскинув руки, он ещё раз потянул всё тело вверх, при этом издавая какие-то не человекоподобные звуки — что-то между рёвом слона и хрюканьем свиньи.

— Ещё одно утро, — протянул он довольно.

Плохое настроение, связанное с тем, что его разбудили так рано, улетучилось. Аккуратно заправив маленькую кроватку, мальчик достал из прикроватного сундука небольшой круглый плед из высушенных водорослей и накрыл кровать сверху, чтобы на подушке и одеяле не оседала уличная пыль.

Почесав макушку, мальчик-обезьяна двинулся по коридору в комнату отдыха. Там, рядом с диваном на бочке-столе, его дожидался вечерний остывший чай в небольшой кружке. Он выпил его залпом, утоляя утреннюю сухость во рту.

На улице опять кто-то что-то прокричал неразборчивое. Нахмурив косматые брови, мальчик с недовольством посмотрел в сторону почти квадратного окна.

— Чего они там раскричались? — задал он этот вопрос самому себе, — вот неймётся им с утра пораньше!

Отношение мальчика к горожанам было такое же, как и у горожан к этому получеловеку-полуобезьяне, — негативно-нейтральное. Тот презирал горожан за нежелание принять его вид, всяческие издевательства и попытки прогнать его, а горожане в свою очередь не могли привыкнуть к проживанию рядом с человеком-зверем, не пойми как появившимся в их городе. Это настоящая холодная война, которая продолжалась уже несколько лет. Но никто из них не переходил черту, и они тихо ненавидели друг друга, всё-таки продолжая жить рядом.

Принцесса и рыцарь, часть 2

Продолжая путь к горе, мальчишка посмотрел вправо. Его взгляд упал на бегающих по параллельному мосту детей, играющих в какую-то давно позабытую им игру. Мысли мальчика улетели в прошлое. Он вернулся в то время, когда и сам беззаботно играл с друзьями на улице. Это происходило ещё сравнительно недавно, но казалось, что прошла целая вечность. Мальчишка не помнил имён друзей, не помнил даже их лиц. Память всё ухудшалась и ухудшалась. И в этот момент в его животе заёкало — а что, если однажды утром он встанет с кровати и не будет знать, кто он такой и как попал сюда? Такое будущее вдруг показалось неотвратимым.

Подойдя ближе к сверкающей на солнце горе, мальчик оказался перед входом в шахту. Там на большой подвесной платформе раскиданы разнообразные инструменты: кирки и лопаты, шлемы и масляные лампы. Тележки и вовсе перевёрнуты, и добытая таким трудом руда тихо стекала в небо, просачиваясь через щели в полу. Тут как будто прошёл ураган. Шахтёры — народ обычно аккуратный. Работая в опасных шахтах и тоннелях, приучаешь себя к порядку, но тут порядком и не пахло. Скорее уж полный беспорядок. Из тёмного прохода в гору появилась небольшая фигура. Она кряхтела и горбилась, подбирая очередную валявшуюся на платформе кирку, ругалась и сопела.

— Мистер Буга! — крикнул издалека мальчишка, чтобы не напугать старого сторожа внезапным появлением, а главное, видом. — Я тут!

Сторож разогнул спину и приложил руку ко лбу, закрывая ослепившее его солнце, и посмотрел в сторону приближающегося мальчишки.

— А, это ты! — прокряхтела Буга. — Тамака, зря пришёл.

— Как это? — удивился мальчишка, подойдя уже вплотную к шахтам. — Что случилось?

— Ты что, в пещере живёшь? Ах, да, прости, — сторож Буга во весь голос рассмеялся.

— Не смешно, мистер Буга, — повесил нос Тамака.

Старый сторож оказался единственным, кто относился хорошо к мальчику-обезьяне. Наверное, он слишком стар, чтобы обращать внимание на его внешний вид, или слишком мудр, чтобы понимать, что внешность — это не главное, а главное — что у тебя в душе. Или у него просто слишком плохое зрение, и он просто не видел, что мальчик стал обезьяной. Как бы там ни было, Тамака уважал старого сторожа. Нечасто ему представлялась возможность вот так вот просто поговорить с кем-то, и мальчишка оставался благодарен мистеру Буга за такую возможность. С помощью бесед со сторожем Тамака всё ещё умел разговаривать, а не бегал и кричал, как обезьяна, что ему пророчили все жители этого противного городка.

— Не смешно, — покачал головой мистер Буга. — Зато правда. Как у тебя дела?

— Да что я! — взволнованно проговорил Тамака. — Что случилось? Почему шахта закрыта и где все шахтёры? И что вообще происходит?

— Погоди, погоди, — отмахивался руками сторож. — Не тараторь ты, слух уже не тот.

— Я говорю, — громко и чётко выдал мальчик, — что случилось?

— Где?

— Тут.

— А, ты про это? — ударил себя по лбу сторож, как бы ругая самого себя за несообразительность, — шахта сегодня закрыта, такие дела.

— Это я уже понял, — Тамака грустно вздохнул. Быстрого ответа он и не ждал, — а почему?

— Тревога потому что, — мистер Буга указал рукой на город, — не видишь, что ли?

Ещё раз осмотрев город с платформы около шахты, мальчик-обезьяна только сейчас сообразил, что утренние крики и суета в городе, — всё это связано, и действительно что-то случилось.

— Почему тревога? — спросил мальчик, — война началась?

— Да где уж там, — откашлялся старик, пытаясь очистить забитые горной пылью лёгкие. — Шпион проник в город, говорят.

— Шпион?

— Его видели в центре города и ещё раз на окраине, — указывая на места, где предположительно видели этого шпиона, пальцем, говорил старый сторож, — но его не смогли поймать.

— Что за шпион, из ходоков?

— Да не, — отмахнулся мистер Буга.

— А кто? — не унимался расспрашивать Тамака.

— Из этих, — сторож защёлкал пальцами, выбивая ритм, — ну эти, летающий народ.

— Летающий народ? — удивился мальчишка. Он уже очень давно ничего не слышал про людей, умеющих укрощать причудливые машины и летать над небом.

Принцесса и рыцарь, часть 3

Пока он бежал не оглядываясь, ему почему-то вспомнилась одна из книжек на его столике рядом с диваном. В ней много картинок, и одну из них он почему-то вспомнил именно сейчас вспомнил. Город с треугольными крышами, звёздное ночное небо, огромная луна, девочка в чёрном платьице и с красным бантом на голове, летит на метле в небе, на её плече сидит небольшой чёрный кот. Интересно, люди правда раньше летали на мётлах? Он посмотрел на украденный старенький веник, в котором почти не осталось прутьев в помеле. Взгляд мальчика упал на бескрайнее небо под ногами. А что, если сейчас взять этот веник, сесть на метловище, да спрыгнуть вниз? Что, если он всё-таки полетит — полетит, как та девочка на картинке в книжке, и наконец улетит из этого города, подальше?

Мальчик остановился, проверяя монету в кармане. Всё в порядке, она на месте. Идти за чаем ему уже перехотелось. Испытывать добропорядочность продавца чайной лавки, рискуя ещё одной монетой, звучало как плохая затея.

Внизу пробежали два солдата-ополченца и, чуть не столкнувшись друг с другом носами, громко одновременно крикнули:

— Нашёл?

— Нашёл?

— Нет!

— Нет!

После непродолжительного разговора они разбежались обратно в те стороны, откуда и прибежали.

— Точно, шпион, — проговорил мальчишка, свесившись через перила и слушая их разговор сверху.

Он напряг память. Что же говорил мистер Буга? Шпион прилетел на летательном аппарате и застрял в подвесных мостах, или на восточном краю города, или на северном. Он долго думал, приложив руку к подбородку и нервно размахивая хвостом. Нет, он говорил про запад, точно запад. Хоть тут память его не подвела.

Скорее всего шпион не из Ходоков, а из Летающего народа, ведь у Ходоков нет летательных аппаратов, а у Летающего народа есть, рассуждал про себя мальчик. Его логика казалось железной. За свою жизнь Тамака видел летательный аппарат всего раз в жизни, да и то далеко и недолго. Летающий народ не ведёт войны с Горным народом — так сами себя называли жители города, в котором проживал мальчик, — но и других дел Летающий народ с ними не вёл, просто игнорировал, словно пыль на дороге. Хоть память и пропадала день за днём, но Тамака хорошо помнил ту внезапную встречу с Летательным аппаратом. Он играл на улице вместе с остальными ребятами, как вдруг один из мальчишек, самый глазастый, заметил в небе какое-то движение. Все прильнули к краю платформы, смотря вниз. Под ними немного в стороне проплывал Летающий аппарат. Большой, похожий на судно, которое Тамака видел на картинках книги, бороздящее бескрайний океан. Но имелось одно весомое отличие: это судно бороздило небо, над корпусом, похожим на лодку, располагался воздушный шар вытянутой формы, по бокам многочисленные пропеллеры с гулом крутились и двигали судно вперёд. Летающий аппарат ещё какое-то время повисел в воздухе, а потом, блеснув корпусом на солнце, повернул на юг и удалился. Мальчишки и девчонки, которые стали свидетелем такого редкого события, ещё очень долго обсуждали его. Кто-то храбрился, что, когда вырастет, собьёт такой Летающий аппарат из пушки; кто-то кричал, что сам построит такой аппарат и что там ничего сложного. Девочки восхищались красотой судна, а Тамака просто хотел ещё раз на него взглянуть. Ему не хотелось стоить свой, ведь он всё равно не получится таким же восхитительным, или уж тем более сбивать его. К чему портить такую красоту?

В эту секунду мальчишка вспомнил старую, уже давно позабытую мечту. Память смогла его удивить, и он понял, где нужно быть в данный момент, — у упавшего летательного аппарата, разбившегося где-то на западе города.

Ноги сами принесли его в нужное место. Переплетение подвесных мостов, а в центре чудо техники он — летательный аппарат. Пешеходное сообщение в этой части города полностью нарушено из-за образовавшегося клубка мостов, который полностью отделил западных жителей от города. Ближе не подойти. С обезьяньей ловкостью Тамака забрался на столб, перепрыгнул на другой и оказался так близко, как только можно, держась при этом подальше от толпы зевак. Тех, к слову говоря, собралось немало. Всем хотелось посмотреть на эту диковину. Не каждый день выпадает возможность посмотреть, на чём всё-таки летает этот загадочный Летающий народ.

Но что-то в этом летательном аппарате смутило мальчика. Большая часть его запуталась в мостах, но то, что торчало наружу, не сильно походило на то, что он видел в детстве. Ни лопастей, ни воздушного шара — одни гладкие, отполированные поверхности. Как этот аппарат летал? Даже крыльев не видно.

Мальчишка призадумался, почёсывая подбородок. Память опять подводила его? Или действительно это совсем другой летательный аппарат? А может, он и не летательный? Кто видел, как он летал? Скорее всего никто. Людей разбудил шум, с каким ломались и крутились мосты, от этого шума они естественно проснулись и выбежав из домов, они обнаружили аппарат уже в таком виде, но никто не видел, как этот аппарат сюда попал?

— Эй, обезьяна! Слезай оттуда! — крикнул ему один из ополченцев, который до этого следил, чтобы толпа зевак не подходила близко к захваченному трофею, — ещё столб сломаешь! Хватит нам на сегодня разрушений.

Ничего не отвечая, осознав, что его время тут закончилось, Тамака так же ловко спрыгнул и, всё ещё держа в руках веник, помчался прочь в направлении собственного дома.

«Интересно, что это за шпион такой? — думал про себя мальчик, — вот так вот приземлиться совсем как-то не по-шпионски».

Очень скоро он оказался на пороге дома. Всё опять стало хорошо: город остался позади, толпа зевак — тоже, как и солдаты, и прочие недружелюбные личности, — теперь он дома, тут его никто не побеспокоит.

Быстро закрыв за собой дверь, мальчик перевёл дух. Родные, кривые, стены грели душу. Мир большой и жестокий, а он — маленький и добрый. Ему нет места в этом мире, но другого у него не было.