Нежданное счастье майора Громова

Глава 1

- Саааш, - тянет недовольно Вика.

- Ммм…

- Там в двери звонят.

Она пытается столкнуть меня с кровати, но куда там её пятьдесят килограмм против моих девяносто. Вика рычит недовольно, но попыток заставить меня встать не оставляет.

- Сааш!

- Так открой сама. В чём проблема?

- Кто тут хозяин?

- За доставкой из ресторана ты впереди меня бежишь.

- Так это не доставка, - фыркает она.

Я вздыхаю, когда в двери начинают и стучать, и звонить одновременно. Да кому там неймётся? Из любопытства кто ходит в гости по утрам воскресенья встаю с кровати. Натягиваю на ходу шорты и выхожу в коридор.

- Харе шуметь, - говорю грубо, распахивая двери.

Замираю, увидев на пороге бывшую жену. Только она изменилась. Худая, с мешками под глазами. Совсем не та Катя, в которую я был влюблён.

Мы с ней не виделись уже лет восемь. Как развелись, она уехала к родителям. Не смогла, да и не хотела мириться с моим графиком работы.

Я тогда ещё был простым опером, только познавал «прелести» службы. Но мне нравилось. Я горел работой. Суточные дежурства, задержания, допросы, засады.

А Катя хотела видеть меня дома, кормить горячими ужинами, ходить в кино, встречаться с друзьями.

Первые скандалы начались после первого Нового года, который я встретил на работе. Потом Рождество, Пасха, наш юбилей.

Катя не понимала, что это - служба. Что в первый год новых сотрудников всегда ставят на сутки в праздники. Это как посвящение.

Ей меня не хватало. Ей не хватало нас.

Она побоялась ставить меня перед выбором - она или служба. Просто в один день пришла ко мне на работу (а я тогда там торчал два дня безвылазно) и попросила вырваться на час, чтобы мы могли написать заявление о расторжении брака.

Я тогда пытался ее отговорить, просил чуть потерпеть, но в её глазах была решимость.

Когда мы вышли из ЗАГСа, она крепко обняла меня и попросила прощения, что не смогла стать мне хорошей женой. А она была лучшей. Просто я - дурак, ей об этом не говорил. Я ушёл в работу. И исправить что-то было поздно. И я её отпустил.

И вот я смотрю на неё сейчас и не понимаю, что заставило её прийти ко мне спустя столько лет.

Тихое покашливание привлекает моё внимание.

Опускаю голову и перестаю дышать.

Катя, оказывается, пришла не одна. За руку её держит рыжая девчушка. На вид лет семь-восемь.

Она переступает с ноги на ногу и поднимает на Катю вопросительный взгляд.

- Мам, это мой папа? - спрашивает нежным голоском.

А суть вопроса не сразу до меня доходит.

В смысле «папа»???

- Что??? - за моей спиной появляется Вика. - Ты кого это папой назвала?

- Этого дядю, - спокойно отвечает малышка.

- А ты ничего не перепутала?

Мне не нравится, каким тоном Вика общается с ребёнком. В ситуации пока не разобралась, а уже грубит.

- Вика, я сам разберусь. Уйди, - прошу её тихо.

Катя пока молча наблюдает за ситуацией. А мне жизненно важно, чтобы она не молчала, а ответила на вопрос дочери.

- Окей, дамочка, вы зачем сюда пришли?

Поведение Вики меня неприятно удивляет.

- Вика! Ты с первого раза не понимаешь?

- Это ты не понимаешь, Громов. На тебя тут ребёнка собираются повесить, а ты стоишь каменным изваянием.

Вика пытается оттолкнуть меня от двери, но я не двигаюсь с места.

- Всё так же любишь рыжих? - с усмешкой спрашивает Катя.

- Да, своим вкусам не изменяю, - отвечаю с улыбкой.

Но мы не о том говорим. Не о том.

- Ты ответишь на вопрос девочки? - киваю на малышку, которая после наезда Вики двумя руками сжимает ладонь мамы, но подбородок держит высоко, гордо. С характером девочка.

- Не здесь. Мы будем ждать тебя в детском кафе через дорогу.

С этими словами Катя идёт к лестнице.

- Можете не ждать! - кричит им вслед Вика и захлопывает двери.

- Это что было? - грубо спрашиваю у неё, направляясь в спальню. - Ты какого чёрта лезешь, куда не просят?

- Громов, ты серьёзно?

- Это была моя бывшая жена.

- Этим ты хочешь сказать, что побежишь следом за ней и её девчонкой?

Я молча одеваюсь.

- Громов, я тебя предупреждаю, - зло проговаривает Вика. - Уйдёшь сейчас, потеряешь меня. Свадьбы не будет!

Я смотрю на неё и понимаю одно: не уйду, потеряю намного больше.

Глава 2

- Викуль, не горячись. Что страшного может произойти, если я поговорю с Катей? Мы с ней восемь лет не виделись. И если она появилась, то значит случилось что-то серьёзное.

- Серьёзное? – хмыкает Вика. – Она узнала, что ты теперь человек при должности и прибежала обратно. На всё готовенькое, так сказать.

- Вик, ты тоже на всё готовое пришла, - напоминаю ей. – Когда я был простым опером, ты в мою сторону даже и не смотрела. Носом вертела.

- Я – дочь генерала, - гордо заявляет Вика, а я с грустью неожиданно понимаю, что хвалиться ей больше нечем.

Только статус отца делает её вроде как особенной и желанной для окружающих. И я тоже на это повёлся. На картинку красивую. Мне раньше казалось, что у таких отцов дочери – идеальная жёны! Да только чем больше общался с Викой, тем больше понимал, насколько заблуждался.

Странно, что Вика вспоминает о свадьбе, если сама мне уже два раза отказывала. И я не уверен, что готов сделать ей предложение в третий раз.

- Ты собираешься меня бросить ради бывшей? – продолжает возмущаться Вика. – Серьёзно?

- Ты себя накручиваешь на ровном месте. Лучше поспи ещё пару часиков. Я вернусь скоро.

Пытаюсь говорить спокойно, но на Вику это только распаляет.

- Поспать? Серьёзно? Я должна спокойно лечь спать, пока ты пойдёшь знакомиться с дочкой?

- Катя не подтвердила, что девочка моя. Чего ты заводишься? Я не понимаю.

- Я раньше считала тебя умным мужчиной, Саша. Ты разве не понимаешь, зачем к тебе пришла твоя бывшая?

- Нет, пока не понимаю. Поэтому и хочу пойти и поговорить.

- Да она сейчас скажет, что девочка твоя и потребует алименты за все эти годы. А там впереди ещё сколько лет до совершеннолетия?

- Тебя это не затронет.

- Ой, Саша. Ты же у меня честный. Взятки не берёшь. Если у тебя с зарплаты начнут отчислять алименты, то всё, сладкая жизнь закончится.

- Сладкая для кого? Для тебя или меня?

- Для меня, конечно, - фыркает он. – И меня это не устраивает.

- Тогда мы можем закончить всё сейчас, - выдаю без лишних сожалений, а лицо Вики удивлённо вытягивается.

- Что ты сказал?

- Что ты теперь свободна.

- Ты бросаешь меня из-за бывшей? – визжит она. – Да как ты смеешь? Это я тебя бросаю! Я бы сделала тебя генералом, идиот. А ты как был нищебродом, так им и останешься.

- Но тебе ведь нравилось трахаться с нищебродом.

- Потому что содержал меня другой. А ты был для любви! – зло выговаривает Вика и охает.

Понимает, что спалилась и бежит ко мне. Но я не даю к себе прикоснуться. Так и знал, что не стоило с ней связываться.

- На этом мы точно закончим. Двери закрой и ключи оставь консьержу.

Говорю это и, не обращая внимания на всхлипывания Вики, выхожу из квартиры.

Ноги несут меня к детскому кафе. Я распахиваю двери и смотрю по сторонам в поисках бывшей жены. Она машет мне рукой от столика у окна.

- Вероника в детской комнате, - говорит Катя, - так что мы можем спокойно поговорить.

- Думаешь, получится спокойно?

- Мне по-другому нельзя, Саш.

- Почему?

- Потому что мне запрещены любые стрессы.

- Что с тобой?

- У меня опухоль. Я уезжаю на операцию в Израиль. И я бы никогда не обратилась к тебе за помощью, но сложилось так, что мои родители от меня отказались, а муж бросил, когда узнал о диагнозе.

- Родители отказались? – удивляюсь я.

- Да. Им не понравился мой муж. Они запретили нам встречаться, а когда узнали о свадьбе, написали сообщение, чтобы я больше им не звонила.

- Дичь какая-то. А ко мне почему приехала?

- Во-первых, ты никогда не оставишь даму в беде. Во-вторых, потому что мне не с кем оставить Веронику.

- А муж для чего?

- А муж не отец.

- А кто отец?

- А ты не догадался?

- Кать, харе говорить загадками. Башка не варит. Я ещё не проснулся.

- Я приехала, чтобы познакомить тебя с дочерью, Громовой Вероникой Александровной.

Збсь.

Визуалы героев

Знакомимся с нашим главным героем

Громов Александр Александрович

Александру 35 лет. Начальник уголовного розыска. Майор (но можно смело сказать "настоящий полковник"). Справедливый, упрямый, дерзкий, у подчиненённых и руководства пользуется авторитетом. Посмотрим, удастся у него заслужить авторитет у одного рыжего ураганчика;)

Бывшая жена Александр

Громова Екатерина Витальевна

Кате 33 года. Казалось бы, что вся жизнь впереди. Но страшный диагноз заставляет её пойти на крайние меры - оставить дочь с родным отцом, который даже не догадывался о её существовании.

И тот самый рыжий ураганчик

Громова Вероника Александровна

Тут Вероника ещё маленькая, но шкодничала уже тогда по-крупому. С девочкой познакомимся чуть дальше.

Дорогие мои читатели! Приветствую вас в моей новинке. Немного необычный для меня опыт, но захотелось чего-то лёгкого и романтичного (не факт, что совсем лёгкого, у нас ведь офицер в главных героях, но... как пойдёт, в общем)
Вскоре вы встретите тут знакомого персонажа из другого моего романа;)

Поддержите книгу лайком, это очень вдохновляет)

С большой любовью, ваша Таня)

Глава 3

- Ты серьёзно?

- Можем прямо сейчас поехать в клинику и сделать ДНК-тест, - сдержанно отвечает Катя, как будто уже давно морально настраивала себя на эту фразу.

Я растираю ладонями лицо, чтобы прийти в себя. Сказать, что новость неожиданная – это ничего не сказать. Я в таком ахуе, что словами не передать.

- А как тебе спалось всё это время? – спрашиваю у Кати, сжимая пальцы в кулаки.

Сдерживать эмоции очень сложно. Но я помню об опухоли, помню, что бывшей жене нельзя нервничать, но неужели она рассчитывала, что я спокойно приму такую новость?

- В каком смысле? – не понимает она.

- В прямом, - я всё же не выдерживаю и бью кулаком по столу.

Катя вздрагивает и отшатывается назад.

- Прости. Эмоции. Я в том смысле, тебя совесть не мучила, что ты лишила Веронику отца, а меня – дочери.

- У неё был отец.

- У неё был чужой дядя рядом, который сбежал, как только узнал о твоей проблеме! Так что мне смей называть его её отцом. Ты должна была мне рассказать о своей беременности.

- А что бы это изменило, Саш?

- Да всё! – кричу я.

- Да ничего! – она кричит в ответ и смахивает с щёк слёзы. – Громов, ничего бы не изменилось. Перед тем, как прийти на работу к тебе и позвать в ЗАГС, я две недели подряд просила тебя прийти домой пораньше, чтобы поговорить. А ты не приходил.

- Тогда был сложный период. Мы выслеживали…

- Выследили? – обрывает меня и горько улыбается.

Я снова её не слышу. Я замолкаю. В глазах Кати столько грусти, что я понимаю, любые мои оправдания будут звучать глупо.

Я был нужен своей жене, а меня рядом не было.

- Скажи, а если бы не твоя болезнь, ты бы сообщила мне о дочери? – спрашиваю после минутной тишины.

Катя тяжело вздыхает.

- Я не уверена, Громов.

Слышать это неприятно, конечно.

- Ты думаешь, я был бы настолько плохим отцом?

- Раз ты управляешься со взрослыми людьми в такой непростой сфере, то с нашей девочкой справился бы. Не с первого раза, но…

- Тогда почему не уверена?

- Прежде, чем прийти к тебе, я наводила справки. Осторожно. Через общих знакомых. Я узнала, что ты уже майор, начальник уголовного розыска, к свадьбе готовишься. Невеста у тебя непростая. Ну, в этом я убедилась лично. Именно она меня и останавливала. Я не была уверена, что твоя Виктория примет Веронику. Девушка после свадьбы требовала бы к себе повышенного внимания, сама бы хотела стать мамой. А тут левый ребёнок, который в состоянии стресса пройдётся по вашей жизни десятибалльным штормом.

- Всё настолько плохо будет?

- У неё твой характер Громов. Всё будет хуже, чем ты ожидаешь, - с улыбкой говорит Катя. – Но прости, мне просто больше не к кому обратиться. Я сообщила родителям, что Кирилл меня бросил, подал на развод, и они вроде как готовы возобновить общение. Только времени налаживать мосты у меня нет. Операция через неделю. Мне ещё нужно лечь на обследование.

- Деньги нужны, Кать? – тут же спрашиваю я.

- Нет, спасибо. Я достаточно хорошо зарабатываю. Я накопила и на обследование, и на операцию, и на реабилитацию.

- Ты – умничка, но если что-то понадобится, не стесняйся обращаться.

- Спасибо, я буду иметь ввиду. Но ты, правда, мне очень поможешь, если сможешь принять Веронику у себя. Я понимаю, что свалилась, как снег на голову. У меня просто нет другого варианта. Оставлю её чужим людям, у меня вообще её могут отобрать. В моём городе органы опеки слишком ответственно относятся к своей работе.

- Ты серьёзно сейчас?

- Ещё как. В отношении моей знакомой хотели начать процесс лишения родительских прав за то, что она дочь оставила на два дня с крёстной малышки. А у меня срок посерьёзнее.

- Я сейчас в отпуске двухнедельном. А потом… Няня. Ты не против?

- То есть ты согласен? – выдыхает Катя.

- А ты что думала? Это меньшее, что я могу для тебя сделать, чтобы искупить грехи прошлого.

- Громов… - всхлипывает бывшая жена.

В секунду она оказывается рядом и крепко обнимает меня.

- Спасибо. Спасибо, Саш. Ты меня очень выручил.

- Да ладно тебе. Я не могу иначе. Ну как я дочь отдам чужим людям?

- Тогда. Настала вам пора официально познакомиться. Ты готов? – с улыбкой спрашивает Катя.

- Не очень, - честно отвечаю я, - но без этого никак.

- Тогда идём. Она ждала этой встречи.

- Правда, ждала?

- Ну, я пыталась ей мягко объяснить, почему так произошло, что мама и папа расстались надолго, почему тебя не было рядом, но… В общем, ты ничему не удивляйся, хорошо. Помни, что она – твоя копия.

- Короче, мне ждать допрос с лампой в лицо?

Глава 4

Страшно ли мне подходить к дочке? Ещё как.

Её Катя хотя бы готовила к этому моменту.

А меня просто как неумеющего плавать ребёнка сейчас выбрасывают из лодки посреди озера.

- Она не кусается, Саш, - с улыбкой говорит Катя. – И она боится так же, как ты. Вдруг не понравится тебе. Вдруг ты окажешься плохим.

- Как мне может не понравится моя собственная дочь? Бля, прости, я пока не могу поверить, что это происходит на самом деле.

- Так, Громов, из лексикона убираем вот эти все словечки. Хотя бы в присутствии ребёнка. Я понимаю, что у тебя профдеформация, и ты привык так общаться, но мне и так на неё в школе жалуются.

- Почему жалуются? Какого хера?

- Громов…

- Почему?

- Потому что она строит старшеклассников. Младших в обиду не даёт. Ещё и дерётся.

- Точно моя, - улыбаюсь как дурак, но когда иду к детской комнате, ноги начинают дрожать.

Охереть, конечно. Я так не нервничал, когда на первое задержание выезжал. Не нервничал, когда меня один на один с убийцей серийным оставили. Да и не страшно было, когда на ковёр к начальнику первый раз вызвали.

А тут адреналин зашкаливает. Сердце в груди грохочет, сейчас грудину пробьёт. Мне не нравится, что моя дочь допускает мысль, что она может мне не понравится. Что у неё с самооценкой, раз она вообще думает об этом.

И я понимаю, что тут нет вины Кати. Уверен, она дочь любит, обожает и вкладывает в её голову только самое лучшее.

А вот вопросы у меня к бывшему мужу Кати. Что он был за отец для моей малышки, раз она считает, что может быть плохой для кого-то! Моя девочка должна быть уверена в себе. Она должна считать себя самой лучшей. По факту. Без каких-либо доказательств.

Улыбаюсь своим мыслям. Как быстро во ме вот эти родительские чувства проснулись и желание уничтожить обидчика дочки.

А что будет, когда у неё парень появится, и этот одноклеточный посмеет её обидеть?

- Эй, Громов. Лицо попроще, - смеётся рядом Катя. – Ты как будто кого-то убивать собираешься.

- Я просто представил на мгновение, что Веронику парень обидит.

- Ооо, яжебать проснулся?

Катя громко смеётся, смахивая слёзы с щёк. Я же смотрю на неё и хотя бы в это мгновение вижу свою бывшую жену такой, какой я её помнил. Живой, пышущей здоровьем, весёлой, активной и беззаботной.

А сейчас у неё опухоль. И она, конечно же, скрывает свой страх не пережить операцию за вот этими всеми шутками и смехом.

Мне самому страшно даже мысль допустить, что её не станет. А как ей самой?

- Я не боюсь операции, Саш, - тихо говорит Катя, заметив смену моего настроения. – Я боюсь её последствий.

- А что за последствия? – тут же спрашиваю я.

- Поговорим об этом потом?

- Когда?

- Скажи, ты ведь живёшь с Викторией?

- Уже нет.

- Что это значит?

- Мы расстались.

- Подожди, у вас же свадьба вот-вот. Саш, прости, я не хотела этого всего. Мне очень неудобно.

- Ты не виновата в нашем с Викой расставании. Ты просто дала толчок, а она на эмоциях выдала правду о своём образе жизни. Оказалось, что у неё помимо меня был спонсор. Я – же начальник оперов обычный. Что с меня взять? Даже взятки, и те не беру.

- Что за бред? Ты всегда все деньги в семью нёс. Я никогда ни в чём не нуждалась.

- Уровень запросов разный, Кать. Забей, в общем. Ты к чему спрашивала о Вике.

- Если вы не живёте вместе, то я могу остаться у тебя на пару дней, чтобы помочь Веронике адоптироваться? Я уже нашла для неё здесь несколько кружков, нужно только съездить записать её. Это чтобы она свою энергию куда-то девала. Сидеть постоянно дома она не сможет.

- Да без проблем. У меня же трёшка. Места всем хватит. И завтра я отвезу, куда скажешь. Мне ведь потом её возить.

- Ну да, - кивает Катя.

Мы подходим к двери детской комнаты, и она смело заходит внутрь. Вероника сидит за столом и спокойно рисует. Я присматриваюсь издалека к её рисунку и замираю.

Даже не знаю, как реагировать. Катя подходит к дочке и рассматривает её творение. Глаза бывшей жены распахиваются, щёки наливаются румянцем. Она забирает лист бумаги из рук дочки, заставляю Веронику нахмурится.

- Нормальный же рисунок! – бурчит она.

Ну да. Нормальный. Мужчина в виде мишени и девочка, бросающая в него дротики.

Глава 5

- Милый рисунок, - говорю Веронике. – Катя, почему ты так смотришь на дочь, будто она преступление совершила? Это же не я на рисунке. Так же, Вероника?

Катя в удивлении приподнимает бровь.

Да, вот такой я подлец. Выбрал тактику играть против неё на стороне дочери. Да только хитрость не удалась.

- Вообще-то, ты, - дерзко отвечает Вероника. – А девочка – я.

- Это твои фантазии или моё будущего? – спрашиваю на всякий случай.

- Посмотрю на твоё поведение.

Дерзость Вероники меня умиляет. Ну, точно моя копия. А вот бывшая жена на эту ситуацию смотрит иначе.

- Ника, ну как ты с папой разговариваешь? – укоризненно говорит она, присаживаясь рядом с дочкой.

- А как я должна разговаривать? – возмущается девочка. – Я его впервые в жизни вижу. У меня, может, стресс.

Я усмехаюсь. Ничего себе оправдание для семилетки.

- А представь, какой стресс у папы, - мягким голосом продолжает Катя. – Я хотя бы тебя предупредила о встрече, рассказала о папе, подготовила хоть как-то, а он ничего не знал.

- Надо было и ему раньше сказать.

Ну, как бы, дочь права. И чем больше она говорит, тем больше я ею восхищаюсь. Для своего возраста она очень грамотно размышляет, бьёт сразу не в бровь, а в глаз своими словами.

- Он бы хоть спрятал ту тётю, - продолжает Ника. – А так она меня увидела. Я ей не понравилась. Она мне тоже.

- Как ты можешь кому-то не понравится? – удивляюсь я.

- Тому, кто чувствует во мне угрозу.

- Угрозу? В тебе? Катюша, ты же у меня – чудо, а не ребёнок! – говорит Катя, целуя дочку в висок.

- Для тебя, – спокойно отвечает ей Вероника. – Для папы я сейчас проблема, а для его девушки – катастрофа, потому что всё внимание он будет уделять мне, а не ей.

- Можешь на этот счёт не беспокоиться. Девушки у меня больше нет.

- И правильно, - оживает дочь. – Она тебе совсем не подходила.

- Почему? – интересуюсь тут же.

- Потому что она мне не нравится.

Да. Детская логика непобедима.

Я подхожу ближе и присаживаюсь рядом с ней.

- Наше с тобой знакомство получилось не очень удачным, - говорю мягко и вижу, как Катя легко кивает, значит, я иду верным путём, хотя чувствую, что ступил на минное поле. – Я прошу прощения за поведение Виктории. Она была удивлена твоему появлению, но это не даёт ей права вести себя грубо по отношению к маленькому ребёнку.

- Я не маленькая! Мне семь лет, вообще-то, и я первый класс закончила! – гордо заявляет Вероника.

- Окей. Взрослая. Прости. Предлагаю начать сначала. Меня зовут Александр. Громов Александр Александрович.

Я осторожно протягиваю ей руку. Вероника настороженно смотрит мне в лицо, потом на руку и всё же вкладывает мне в ладонь свои маленькие пальчики. Ей ручка на фоне моей выглядит совсем крошечной.

- Вероника. Громова Вероника Александровна.

- Приятно познакомиться, Вероника.

- И мне.

Я довольно улыбаюсь. Катя, вообще, едва слёзы сдерживает.

- Но папой я тебя называть пока не буду, - заявляет вдруг Вероника. – Мне нужно привыкнуть.

- Я и не собирался заставлять.

- Пф, заставлять, - смешно фыркает дочь, заставляя Катю улыбнуться. – Мы тут всё? Можем уже уходить?

- Можем, - соглашается Катя.

Я расплачиваюсь по счёту, и мы выходим из кафе. По дороге к моему дому Катя говорит, что их вещи у неё в машине.

- Скажи, у тебя нет знакомых, у которых можно снять гараж на пару месяцев. У меня вылет завтра вечером. Я так и не успела решить вопрос с машиной.

- У меня есть гараж. Я им почти не пользуюсь. Машина на подземной парковке стоит. Оставишь ключи, я отгоню её.

- Спасибо.

Вероника бежит чуть впереди нас, и я решаю воспользоваться моментом, чтобы уточнить один вопрос.

- Кать, а что ты сказала Веронике? Как объяснила свой отъезд? Чтобы я не сболтнул лишнего.

- Я сказала, что заболела, и что эту болезнь могут вылечить только в другой стране. И что, к большому моему сожалению, ей нельзя со мной. Я пообещала ей, что выйду на связь, как только получится. Но я, правда, не знаю, когда получится, потому что не знаю, как пройдёт операция.

- Ты скажешь мне точную дату операции?

- Первое августа. Я буду звонить вам каждый день до операции, а там…

- Обязательно позвонишь, когда придёшь в себя и будешь чувствовать себя хорошо. А так и будет.

- Да, так и будет.

Мы заходим в подъезд, поднимаемся на лифте на десятый этаж, подходим к двери квартиры, я вставлю ключ в замок и только тогда понимаю, что не уверен – а ушли ли Вика. Надеюсь, ей хватило ума быстро собрать свои немногочисленные вещи и свалить.

Глава 6

- Я надеялась на твоё благоразумие, - огорчённо вздыхает она.

- Могу сказать то же самое, - отвечаю спокойно. – Кать, пройдите на кухню, пожалуйста.

Бывшая жена кивает. И я поражаюсь её выдержке. Вика смотрит на неё с нескрываемой агрессией. А Кате будто всё равно. На мгновение во мне пробуждается желание увидеть в глазах бывшей жены хотя бы капельку ревности. Но нет. Там ничего нет.

Она не оценивает Вику взглядом. Не реагирует на неё. Делает вид, будто соперницы не существует.

Соперницы. Тут я сам себя торможу. Катя не воспринимает Вику как соперницу, потому что за меня бороться не собирается. Я ей нужен исключительно, как отец для дочери, а не как мужчина.

Цепляет это. Царапает мужское самолюбие.

Катя ведь должна видеть, что я изменился. Причём в лучшую сторону. Но её это, кажется, совершенно не волнует.

Неужели от былых чувств ничего не осталось?

Перевожу взгляд на дочь.

А вот тут агрессия так и прёт.

Ну, точно моя.

Поза девчонки говорит о том, что она готова защищать маму. Она, конечно же, легко считывает посыл по взгляде Вики.

- Что в словах «двери закрой и ключи оставь консьержу» тебе было непонятно?

- Может у неё двойка по русскому была? – вдруг подаёт голос Вероника.

Катя тянет её к кухне, но сдвинуть дочь с места у неё не получается.

- Может она – американка. Могу на английском повторить. Close the doors and leave the keys with the concierge. Андерстенд.

Катя прикусывает губу, чтобы сдержать улыбку. А вот Вика краснеет от злости.

- Что себе эта малявка позволяет? – вскрикивает она.

- Моя дочь находится у меня дома. Мой дом – её дом. Это её территория. И как видишь, она эту территорию защищает. Вполне вежливо, кстати.

- Да! – поддерживает меня Вероника и довольно улыбается.

- Ты охренел, Громов?

- Выражения выбирайте, дамочка, - теперь уже в разговор вступает Катя.

- Я сейчас позвоню отцу, и ты у меня…. – угрожающе шипит мне в лицо Вика, но вызывает только улыбку.

- Фу, и не стыдно взрослой тёте папе жаловаться? – очередной укол от дочки.

- Мой папа – генерал! – гордо заявляет Вика.

Ну, детский сад, честное слово. Реально рассчитывает прогнуть меня через отца?

- Да хоть Президент, - спокойно отвечает ей Вероника. – В вашем возрасте пора бы уже самой проблемы решать.

- В моём возрасте???

- Ну сколько там вам? Сорок? Сорок пять?

- Чего???

- Ой, там ещё и со слухом беда…

- Громов! – визжит Вика недовольно.

Я смотрю на Катю и киваю на кухню. Она понимающе кивает и просто подхватывает Веронику на руки и уносит. Дочь явно против, но боится навредить маме, поэтому спустя пару секунд перестаёт возмущаться и замолкает. Я слышу, как щёлкает кнопка электрического чайника, и поворачиваюсь к Вике.

Уже не совсем по-джентльменски подталкиваю её в спальню.

- Заканчивай цирк, - говорю ей грубо. – У тебя две минуты, чтобы одеться.

- Ты серьёзно?

- Время пошло.

Вика фыркает и скидывает халат, под которым ничего нет. Она смотрит на меня с вызовом. И на что надеется? Что я поплыву от вида её красивой фигуры и наброшусь на неё, когда за стеной меня ждёт дочь и бывшая жена? Смешная, конечно. Подхватываю со стула её платье и бросаю на кровать.

- Полторы минуты осталось.

- Ты пожалеешь, Громов. Сам же ко мне приползёшь. А я ещё подумаю – принимать тебя обратно или нет, - гневно заявляет она, сдёргивая с другого стула нижнее бельё.

- Молча одевайся и так же молча езжай к своему спонсору.

- Так дело в нём? – с какой-то радостью интересуется девушка. – Ты ревнуешь? Он ничего не значит для меня, Саш.

- Вика, ты трахаешься с другим мужиком, - напоминаю ей.

- Так это другое. С тобой я по любви.

- А под него ложишься за деньги?

- Я – не проститутка!

- А твой отец как смотрит на эту двойную жизнь?

- Нормально. Он знает, что ты не способен дать мне тот уровень жизни, к которому я привыкла.

Я хмыкаю. Понятно всё. Свадьба со мной – чистая политика для её отца. Только мне такая политика нахрен не сдалась. Пусть ищут другого идиота.

- Кольцо возвращать? – нагло улыбаясь, спрашивает Вика, показывая безымянный палец.

- Я хоть и нищеброд, по-твоему, но честь имею.

- Ой, этот ваш офицерский бред…

- Время вышло.

- И ты вот так меня выгоняешь?

- Ты ещё и на пинок под зад наговорила, но я женщин принципиально не бью. Так что просто молча выметайся.