Нежеланная жена: История одной Попаданки

Глава 1. Парю над пропастью во лжи

— Пей, Агнес! И поторапливайся! Сколько можно повторять! — мужчина с отвращением протянул склянку с мутной жижей хрупкой девушке в залатанном платье.

— Конечно, любимый. — тихо произнесла она, с готовностью забирая бутылочку.

Агнес, милая, не делай этого! — отчаянно подумала я, тщетно пытаясь коснуться ее. Мои пальцы проходили сквозь ткань ее платья, не встречая сопротивления.

Честно говоря, субстанция в склянке выглядела крайне подозрительно. Так, словно в ней вымыли ноги тролля после его недельного похода по болотам, да еще и приправили парой дохлых крыс для пикантности.

Я бы такое даже в кошмарном сне пить не стала.…

Погодите, она что, правда собирается это выпить?!

Неужели у нее совсем нет чувства самосохранения?

Агнес, одумайся!

Не делай этого!

Я прямо чувствую, что это не обернется ничем хорошим…

И, кстати, где я?

У меня ощущение, будто я парю под потолком… И этот жуткий сквозняк!

А откуда мне известно, кто они такие? Почему я знаю их имена? И зачем я здесь?

Странно все это…

Неужели настолько реалистичный сон?

Или… я внезапно спятила?

Девушку зовут Агнес Эртон. Тихоня до мозга костей. И как только ее угораздило связаться с этим типом?

Ведь она с отличием окончила местную академию по профилю зельеварения. У нее, на минуточку, фотографическая память. И при этом, очевидно, ужасный вкус на мужчин. Потому что существо, из чьих рук она приняла пойло, – ее дражайший муженек. Идиотизм, конечно, но кто я такая, чтобы судить вкусы окружающих?

Агнес обожает мужа. Всем сердцем. Влюбилась в него с самого первого взгляда, как наивная дурочка.

В принципе, ее можно понять. Мужчина, чего уж там, хорош собой. Высокий, статный блондин с правильными чертами лица. Правда, на мой вкус, чересчур смазлив.

Какой-то… слишком ванильный, словно сбежал из рекламы зубной пасты. Да и взгляд у него…пустой, без огня.

Но дело даже не в этом. За три года брака Агнес так и не разглядела, что ее муж настоящее парнокопытное. В нем нет ни капли благородства. Одна только наглость и самовлюбленность. Кажется, он в зеркало влюблен больше, чем в свою жену.

Я точно знаю, что он обращается с ней, как с бесплатной прислугой. Вечно ворчит, хамит, а супружеский долг исполняет с таким видом, будто делает бедняжке великое одолжение. И она ведь еще потом его за это благодарит!

Но Агнес, несмотря на все, продолжает восхищаться им. И верит, что ей несказанно повезло, раз Говнер (имя-то какое!) выбрал в жены именно ее. Хотя, на мой взгляд, он и пылинки с ее старой туфельки не стоит. И как она только не видит его гнилую сущность?

Весь его бизнес, кстати о птичках, держится исключительно на ней. На ее знаниях и умениях, если быть точнее.

Будь я на ее месте, Говнер и эта его…Элоиза, кажется? (Имя как у лошади!) давно бы познали всю прелесть волшебного пенделя, помноженного на проклятие третьего уровня.

Откуда я знаю про проклятие третьего уровня?

И почему меня так бесит эта парочка?

Кажется, я начинаю что-то вспоминать… Или наоборот - забывать?

— Подтверждаете выбор нового тела? — вдруг раздался в ушах металлический голос.

Брр, аж мурашки по коже побежали!

Что за…?

— Лэр Шорт? — дверь открылась и в лабораторию вошла стройная рыжеволосая девушка, та самая Элоиза. — Готово ли средство для попугая лэри Мишлим?

Элоиза захлопала своими зелеными глазищами с таким приторным видом, что мне захотелось выдать ей медаль «За самую фальшивую невинность года». Или хотя бы запустить в нее чем-нибудь тяжелым.

И да, Элоиза, тебе бы стоило застегнуть халатик. На пару верхних пуговиц. А лучше на все.

Хотя, кого я обманываю, она явно не против простудить что-нибудь еще, кроме молочных желез.

Да, будь я в теле Агнес, этим двоим давно бы стало жарко. И не от химических реакций. Это только она не видит, чем они тут занимаются, когда запираются. И что за странные звуки доносятся потом из лаборатории…

— Ваше повторное подтверждение выбора тела принято. — снова прозвучал металлический голос.

У меня от этих слов волосы дыбом встали. Причем, даже на тех местах, где их быть элементарно не должно. Что еще за «выбор тела»? Какого тела?!

Агнес дрожащими руками открыла склянку и спешно поднесла ее к губам.

Не пей, бедовая! – отчаянно подумала я.

Но девушка, конечно, не могла меня услышать. Она вообще что-нибудь слышит, кроме голоса урода-муженька?

Агнес залпом выпила содержимое. Бульк! И все. А потом вдруг рухнула на пол, как подкошенная. Точно зомби в дешевом ужастике.

— Агнес! — разъярённо взревел мужчина.

— Да что с ней вечно не так! — Элоиза брезгливо скривилась и пнула тело Агнес носком туфельки.

Глава 2. Встречайте: Агнес Петровна!

— Агнес! — орало нечто над ухом. Прямо надрывалось, как будто решило взять все высокие ноты разом.

Я поморщилась. Не знаю, что вы такое, орущее чудо-юдо, но имейте совесть, уменьшите звук! А то сейчас барабанные перепонки лопнут.

— Я вижу, что ты уже пришла в себя! Немедленно вставай! Чего ты разлеглась посреди лаборатории? Мне нужно срочно узнать результат.

Глаза открылись с трудом. Словно веки налились свинцом. А к ним еще и гири привязали.

Комната поплыла перед глазами, вращаясь, как карусель в парке аттракционов. Только вместо лошадок – колбы и реторты. А еще этот орущий индивид рядом.

В нос ударил резкий запах химикатов и чего-то приторно-сладкого. Неужели кто-то решил сварить варенье из носков и серы?

И…Где… я?

Откуда у меня такая жуткая головная боль?

И что это за орущий мужик? И почему он так похож на… Говнера?

Я попыталась привстать, но тут же врезалась обо что-то рукой. А потом мне неожиданно на голову вылилась порция какой-то гадости. Ну вот, теперь еще и пахну, как передвижная химическая лаборатория.

Кажется, сегодня мой день не задался с самого начала. И чем дальше, тем хуже.

— Агнес! — снова взревел голос. — Будь аккуратна! Мои ингредиенты слишком ценны, чтобы вот так их тратить! Они, между прочим, стоят целое состояние!

Агнес? Это он ко мне обращается? Он не в себе?

Или я все еще смотрю тот странный сон? Только звук теперь стал долби диджитал, а картинка перешла в формат 4D?

Зрение наконец сфокусировалось. И лучше бы оно этого не делало.

Я села и с ужасом уставилась на свои руки. Божечки-кошечки… Это же не мои руки вовсе…а чьи-то чужие…

Что за грешный Гарибальди?!…

На ум приходили одни неприличные слова… дядя Степа мной бы гордился…

Мои холеные, знавшие только нежность клавиатуры, пальцы превратились в подобие рук свинопаски, подрабатывающей чистильщиком дымоходов в свободное от поросят время.

И ногти какие-то… желтые.

И вообще, это точно мои руки?!

А под ногтями - грязь, словно я только что откопала клад с останками мамонта. Или, что вероятнее, ковырялась в носу у того самого тролля. Фу!

К тому же на мне было какое-то немыслимое тряпье. То самое, которое я заметила на Агнес. Видимо, во сне я решила примерить на себя роль жертвы плохого вкуса.

Я бы назвала его недоразумением слепого портного.

Если бы я однажды решила сшить себе вечерний туалет из кухонных полотенец с узором «Сирень в стиле авангард», то, наверное, получилось бы нечто столь же несуразное. И воняло оно… затхлостью и отчаянием.

— Агнес, и долго ты собираешься так сидеть? — недовольно произнес мужчина. — Немедленно вставай! И попробуй что-нибудь сказать, ну же!

Я покрутила головой, в поисках этой несчастной Агнес.

Где она вообще?

Неужели спряталась?

Потом взгляд наткнулся на ноги истеричного блондина. Медленно подняла глаза. Лицо перекошено гневом, серые глаза сверлят… меня? Что за цирк с конями?

Минуточку.

Не хочет же он сказать, что я – это… она?! Да быть того не может! Это какая-то ошибка! Или я окончательно сошла с ума. Сбрендила ты, Наталья Петровна. Причем, крыша твоя поехала капитально.

И тут в мою голову хлынули чужие воспоминания. Как ни странно, общую их суть я уже знала. А тут вроде как более детальная бригада приехала. С полным набором пыльных фактов.

Кто-то будто насильно вливал в мой мозг содержимое чужого архива.

Нет. Нет. Это не я!

Остановите немедленно этот беспредел!
Я из другого мира! Я Наталья Петровна, владелица процветающего бизнеса. Не домохозяйка из фэнтезийного мира! Уходите! Я вас не звала!

Сейчас сон пройдет. Я проснусь и отправлюсь в свой любимый офис. Свою компанию я, между прочим, создала сама и теперь занимаю отличные позиции на рынке. И зарабатываю столько, сколько не могла и мечтать.

Правда, из-за вечной загруженности на личную жизнь никогда не оставалось времени. Но я не привыкла страдать. Сама свой выбор сделала, так что мне винить некого.

Мой взгляд наткнулся на большое зеркало в углу комнаты. И тут меня окончательно охватило предчувствие чего-то ужасного….

Превозмогая тошноту и головокружение, я поплелась к нему.

Увиденное заставило меня судорожно сглотнуть. На меня смотрела… Агнес. Вернее, не просто Агнес, а Агнес, пристально рассматривающая меня с выражением ужаса в глазах. Я осторожно потрогала щеку. Отражение повторило мой жест. Твою ж…невменляндию…

Кто-нибудь может мне объяснить, что здесь происходит?!

— Может, зелье повлияло на ее рассудок? — раздался противный женский голос. Словно кто-то поскреб ногтями по школьной доске. И в отражении за моей спиной появилась та самая Элоиза.

Я открыла было рот, чтобы сказать, что думаю о ее рассудке в особо убедительных выражениях, но не смогла вымолвить ни слова. Из горла не вырвалось ни звука. Ни шепота. Ни хрипа. Только пугающая тишина.

Глава 3. Библиотека дядюшки Говнера, или: Здравствуй, пыль веков!

Я бойко вышла из лаборатории. Но все же ощущала себя несколько оглушенной и раздавленной. Нужно было срочно успокоиться и как-то переварить этот сюрреалистический кошмар.

В голове до сих пор крутилось, словно я только что слезла с самых зубодробительных американских горок, построенных безумным архитектором.

Не успела я сделать и пары шагов, как сзади раздался хлопок двери.

— Агнес, дорогая, — сладко пропела Элоиз, а затем грациозно, как пантера, преградила мне путь. — Надеюсь, ты не дуешься на лэр Шорта? Ты же понимаешь, что он очень переживает за свою работу. Тебе ли не знать, как она для него важна.

Рыжая уставилась на меня своими огромными зелеными глазищами, в которых плескалась такая патока, что у меня чуть не развился диабет второго типа. Захотелось вылить ей на голову ведро серной кислоты. Но я лишь молча сжала кулаки.

Я попыталась сделать шаг в сторону, надеясь избежать дальнейшего общения, но она мне не позволила.

— Ты должна понимать, Агнес, — продолжала помощница козла, стараясь казаться милой, — Лэр Шорт – гений своего дела. А гениям нужно покорно служить! И немедленно выполнять все их поручения. И лучше… не беспокоить их глупыми вопросами. А то, знаешь ли, это может плохо сказаться на их работе и… по итогу… и на тебе...

Она подошла ближе и положила свою руку мне на плечо. Ее прикосновение походило на касание змеи, холодной и скользкой.

— Ты ведь не хочешь, чтобы лэр Шорт расстраивался? А то, знаешь ли, у него очень ранимая душа. И когда он расстроен, — ее голос стал тише, почти интимным, — Он может… забыть о мерах предосторожности. Ты же не хочешь, чтобы тебе досталась порция его дурного настроения, правда?

Она мне угрожала? Очевидно. Причем, в лоб, как говорится. Без всяких там экивоков и завихрений.

Вот же наглая рыжая лисица, возомнившая себя хозяйкой курятника!

Я попыталась освободиться от ее захвата. В моем прежнем теле я бы эту вертихвостку даже не заметила. Просто сдула бы с дороги. Но сейчас… я была вынуждена довольствоваться хрупким телом Агнес. И противостоять стерве было сложнее, чем мне бы того хотелось.

Хотя Элоиз нельзя было назвать крупной или мускулистой силачкой. Однако ее рука напомнила железную клешню.

— Просто будь умницей, Агнес. Ты же не собираешься расстраивать нашего гения? А теперь, извини, мне пора возвращаться. Лэр Шорт ждет меня в лаборатории. У нас, знаешь ли, много дел на вечер. Очень важных дел. Ах да, чуть не забыла, принеси нам, пожалуйста, в лабораторию пару сэндвичей и чай. А-то у Силии же сегодня выходной. И не забудь положить побольше сахара лэр Шорту. Он без сахара не может думать!

Я едва не вывихнула брови, так высоко они взлетели от удивления. Да она просто издевается!

Но змея, видимо, неверно считала потрясение ее хамством.

Она нагло подмигнула. Тряхнула своими рыжими локонами. И пошла обратно, демонстративно покачивая бедрами. Кажется, она возомнила себя королевой красоты. Хотя, на мой взгляд, ей больше подошла бы роль огородного пугала.

К тому же, проходя мимо, стерва небрежно задела меня плечом, чуть не сбив с ног.

Ну ничего, дорогуша-широкозадка, я тебе эту наглость еще припомню!

Вот же хамка!

И что самое возмутительное, она не только крутит шашни с моим муженьком прямо у меня под носом (точнее, под носом Агнес), но еще и имеет наглость давать мне советы и указания. Это уже ни в какие ворота не лезет, даже если эти ворота построены Сальвадором Дали!

Не устану поражаться бескрайности человеческой наглости…

Но ничего, скоро и на ее улице перевернется грузовик с пряниками. И за рулем этого грузовика буду сидеть я, в черных очках и с широкой улыбкой на лице!

Погоди немного, я устрою тебе «веселую» жизнь, прошмандовка… Ты у меня еще попляшешь…

Я тебе такой…

Нет! Наталья Петровна, стоп! Успокойся!

Так дело не пойдет. Нельзя поддаваться эмоциям из-за какой-то стервы. Иначе я опущусь до ее уровня. Нужно взять себя в руки и действовать рационально. Нужна холодная, кристально чистая голова. И план! Без плана никуда.

Я сделала пару глубоких вдохов, пытаясь унять дрожь в руках. Ярость медленно отступала, уступая место холодному расчету.

Ладно, Наталья Петровна, ты же сильная и умная женщина. Ты справишься!

Итак, что мы имеем?

Что у нас в активе?

Врага, который явно недооценивает мои возможности.

Слабость - немоту, которую нужно обратить в силу. И главное - цель. Выжить, обустроиться в новом мире и отомстить. Это три кита, на которых держится моя нынешняя реальность.

Я мысленно начала перебирать варианты, как четки.

Что я могу сделать прямо сейчас, не имея возможности даже открыть рот?

Куда пойти в этом нелепом платье и без гроша в кармане?

Что узнать, если все вокруг считают меня недалекой домохозяйкой?

Что предпринять, чтобы не сойти с ума от бессилия?

Глава 4. Здравствуй, чудо-юдо неизвестного происхождения

Я никогда не верила в джинов, живущих в лампе. Считала это сказками для детей. Потому книжных мне тоже можно было не предлагать. Но белесо-серебристый дым, вздымаясь вверх и разрастаясь вширь, подозрительно напоминал силуэт огромного мужчины.

Все признаки классического джина тоже имелись: лысая, яйцеобразная голова, огромные ручищи с бицепсами размером с небольшого слона, и куцый отросток вместо ног, который тщетно пытался удержать это чудо-юдо в вертикальном положении.

Создавалось впечатление, будто джин вот-вот рухнет на пол, погребая под собой половину библиотеки.

— Свобода-а-а! — проревел громоподобный голос, от которого задрожали не только книжные полки, но и мои собственные кости.

Казалось, сейчас лопнут все стекла в округе.

Как вдруг «пшик» – будто кто-то проткнул иголкой воздушный шарик – и гигантоподобный джин начал стремительно сдуваться, как старый матрас. Прямо у меня на глазах.

Сдувался, сдувался, пока не превратился в жалкое подобие облезлой дворняги. Которую, очевидно, насильно скрестили с каким-то морским гадом. Причем, судя по выражению его несчастной морды, эксперимент прошел крайне неудачно.

У дворняги была еще и редкая бородка, что придавало ей вид сильно пьющего философа.

Я, стараясь не издавать ни звука, аккуратно положила книгу на полку. И, пятясь задом, начала медленно ретироваться, как рак, удирающий от чайки. Мне потрясений уже на год вперед хватило. Добавлять себе новое как-то совсем не улыбалось.

Но эта помесь бульдога с носорогом, неведомая генетике, к моему огромному сожалению, заметила мое тактическое отступление. И уже в следующую секунду начала носиться вокруг меня, как бешеная блоха на спине у собаки. Выделывая такие пируэты, что у меня чуть не случился приступ морской болезни.

Оно, похоже, откровенно радовалось.

На меня обрушился шквал бессвязных приветствий, от которых почти заложило уши:

— Привет! Здрасьте! Добрый день! Здравствуйте, пожалуйте! Привет-привет! И еще раз здрасьте, чтоб вам хорошо было!

Но вскоре, к счастью, радостный бедлам прекратился.

Оно резко затормозило прямо перед моим лицом. И в меня впились два любопытных глаза, горящих каким-то маниакальным блеском. Я даже не успела толком испугаться.

— Нижайше благодарю, что вытащила меня. — произнесло существо, изящно кланяясь. Словно английский лорд на светском рауте. — Предлагаю немедленно познакомиться! Я… я бы, конечно, мог представиться полностью и вывалить на тебя всю свою родословную, начиная от сотворения мира. Но, боюсь, если начну, то мы так до следующего утра не закончим. Так что можешь называть меня просто Альби. Так будет намного проще и быстрее.

Я открыла было рот, чтобы что-то ответить, но тут же его снова закрыла. Потому что вспомнила о своей маленькой проблеме.

Существо воодушевлённо покрутилось вокруг меня в воздухе. Затем задумчиво приложило не то лапу, не то руку, к своей мордочке и как-то быстро заключило:

— Опаньки, когда это ты успела стать немой? Тебе что же, рот заклеили? Или язык отсох?

Мои брови совершили изящный прыжок вверх, чуть не достигнув линии роста волос.

Как это он – оно? – умудрился понять это так быстро? У меня даже создалось впечатление, что этот генетический выкидыш подключился к моему мозгу напрямую, без всяких там предварительных ласк.

Существо тут же заявило:

— Ну ты, деточка, не визжала, не звала на помощь мерзавца Вайла, в обморок тоже не грохнулась. — Он чуть отлетел в сторону, оглядывая меня, словно оценивая какой-то товар на распродаже. — Нервная система – просто загляденье! — поцокал с восхищением, а затем резко приблизился. — А голова-то какая прекрасная… Я покорен. Сражен!

Ну ничего себе заявочки! Прекрасная голова! Он, надеюсь, не питается чужими мозгами? Потому что я свои отдавать не собираюсь. Они мне еще самой пригодятся.

— А что если мы попробуем вот так?

Он положил свою лапо-руку на мою и в голове вдруг прозвучало:

«Как слышно? Прием.»

«Прием. — удивленно ответила я. — Но слишком громко»

«Сейчас, погоди, настрою. — тут в моей голове начался какой-то адский бедлам: забулькало, зашипело, заскрежетало, словно в старом радиоприемнике, а потом раздался оглушительный гудок паровоза, от которого у меня чуть не вылетели пломбы: — А так нормально?»

«Да, — ответила я уже тише. — Намного лучше»

«Замечательно! Связь налажена. Теперь сможем общаться, когда захотим!» — Альби отлетел в сторону, вполне довольный собой.

«Минуточку. Я свое согласие на общение… эммм… не давала». — попыталась возразить я.

Существо скорчило такую грустную рожицу, что мне даже стало его немного жалко. Но ненадолго. Похоже, мое молчание его совсем не вдохновило. И оно, решив, что я просто недостаточно им впечатлена, снова ударилось в свои безумные акробатические этюды.

Хаотично перемещалось в пространстве, словно муха, объевшаяся мухоморов: то, возникнет возле плеча, то около щиколотки, то вдруг за моей спиной.

Глава 5. Осмотр комнаты Агнес

Когда мы вышли из библиотеки, то в коридоре явственно услышали звуки, доносившиеся из лаборатории. Это были звуки чужой страсти. Звуки мерзкой измены, подлой и отвратительной!

Тьфу, что за клоака, а не дом? Меня уже тошнит от всего этого! Хочется не просто помыться, а выкупаться в хлорке! И уши, и глаза, и мозги - все тщательно промыть!

А вот моего спутника возмутило не это. Когда мы прошли чуть дальше и бесстыдные звуки резко стихли, он покачал головой, фыркнув от презрения:

— Меньше минуты… Позорище! И этот импотент еще смеет называть себя мужчиной? Эх, вот я в свое время мог сутками напролет… — но, поймав мой недоуменный взгляд, Альби замолчал. — Эээ… ну, это… воспоминания нахлынули… старость не радость…

Даже представлять не хочу, что он там вспомнил.

"Давай воздержимся от подобного рода разговоров", — попросила я, стараясь сохранить самообладание.

— Почему? Неудачный опыт? Комплексы? Я не успел найти информацию про твою личную жизнь, пока ты мне доступ не закрыла, — честно признался бестелесный, а потом, видимо, осознал, что сморозил лишнего. Вздохнул и прикрыл свои глазки. — Долгое молчание сказывается. Не могу держать язык за зубами. Не обижайся. Да не переживай ты! Мы тебе такого жеребца найдем, что ты забудешь про этого козла! Я лично подберу! Чтоб он тебя так умотал, что ты неделю будешь ползать, а не ходить!

"Альби!" — строго сказала я, чуть не задохнувшись от возмущения.

Но он крайне неверно понял причину моего гнева.

— Ты надеюсь, как предшественница твоя, не влюбишься в этого слабака Говнера? Или ты уже поплыла? У тебя что, к нему чувства? Всем своим собачьим нутром надеюсь, что нет! А то ведь тоже станешь наивной дурехой, как та Агнес…

"Он не в моем вкусе", — твердо перебила его я.

— Фух, камень с души свалился, Агнес Петровна! А то я уже начал переживать, что мне придется спасать тебя от этого козла! Нам такое Говнерище и даром не нужно! А теперь давай осмотрим наше с тобой новое жилище. Мои лапки уже чешутся от нетерпения! Сейчас мы тут все обнюхаем, облазим и найдем что-нибудь интересненькое!

Мы как раз добрались до комнаты Агнес. Я открыла дверь, и, сделав глубокий вдох, вошла внутрь. Пришло время узнать, что же досталось мне в наследство.

Комната встретила нас тишиной и относительной чистотой.

Небольшая, но аккуратная, словно ее совсем недавно убирали.

Узкая кровать, застеленная мятым одеялом, стояла у стены. У противоположной стены — небольшой, но крепкий письменный стол, заваленный книгами, блокнотами и бумагами. Рядом с кроватью — старый комод с облезшей краской. В углу громоздилась небольшая этажерка, заставленная колбами, банками и прочими атрибутами зельеварения.

— Конечно, это не дворец его величества, но и не свинарник. Для первой ночи сойдет. А там посмотрим, может, найдем что-нибудь покомфортнее. — вынес свой вердикт Альби, деловито засовывая свой нос в каждый угол.

Я еще раз пристально оглядела комнату. И меня кольнуло чужое воспоминание. Раньше ведь Агнес жила наверху, рядом с этим… мужем…

Так почему потом ее поселили в комнату прислуги?

Оказалось, что я невольно позволила и Альби услышать мои мысли, так что он моментально отреагировал:

— Так она сама согласилась. Говнер ей сказал, что в квартире, которую снимает Элоиз идет ремонт и ей надо бы какое-то время пожить у них. Он же не может не помочь своей помощнице в трудную минуту…

Ну да, ну да, он же такой благородный.

Воспоминание медленно вышло из сумрака, словно маленький росточек пробился из земли. Точно. Теперь я вспомнила.

Агнес действительно согласилась отдать на время Элоиз свою комнату, а сама перебралась сюда. Что творилось в ее голове сложно сказать. Но она искренне верила, что ее жертвенность поможет мужу любить ее сильнее.

А ремонт длится до сих пор. И, судя по всему, закончится только вместе с концом света…

Мда, дела. Ну ничего. Комнату мы вернем. Из принципа.

С этими мыслями я остановилась напротив небольшого круглого зеркала, висевшего на стене и нахмурилась. Потому что не хмурится было бы сложно.

В своем мире я была старше Агнес, но, однако, без ложной скромности, выглядела в разы лучше. Потому что давайте будем честными: конечно, все мы хотим, чтобы нас любили за богатый внутренний мир, но, к сожалению, в реальной жизни никто не будет копаться в твоей прекрасной душе, если ты выглядишь как зомби-апокалипсис.

Когда строишь бизнес, то без деловых встреч никак не обойтись. И на этих встречах тебя всегда сначала оценивают по внешнему виду, а уже потом, как говорится, провожают по уму. Не зря же появилась эта славная пословица.

Так что, кажется, у меня появился первый пункт плана.

Привести себя в порядок. Элементарно искупаться! И потом оценить состояние кожи и волос. А то я выглядела так, словно меня неделю держали в плену у лешего, а потом выпустили на волю только после того, как я вывалялась в грязи и тине. Хотя, возможно, так оно и было. Если верить воспоминаниям Агнес, то ее жизнь и была сплошным болотом и навозом.

Глава 6. Двери надо запирать

Я как-то совсем не учла, что двери на ночь надо запирать. Не могла же я предположить, что желающие пожелать мне «доброго утра» заявятся с самого утра. А такие желающие нашлись…

Точнее – одна желающая. Крайне неприятная.

Проснулась я от какого-то подозрительного шуршания. Открыла глаза и, пытаясь вспомнить, в каком вообще веке очнулась, услышала противный женский голос:

— Агнес, дорогуша, я тут решила тебя навестить и заодно помочь. А-то лэр Шорт был очень огорчен вчера твоим поведением! Ты же нам даже бутерброды не принесла! Я ему, конечно, сказала, что ты просто очень огорчена из-за немоты. Но ты же все ради него сделаешь. Так ведь?

Эта наглая особа явно ждала, что я подтвержу ее слова, но, к моему огромному сожалению, я могла лишь мысленно послать ее куда подальше.

Едва я попыталась подняться и указать ей на дверь, как змея со всей силы толкнула меня обратно на кровать. Удар был такой сильный, что у меня искры из глаз посыпались!

Затем она быстро сдернула с меня одеяло и прыснула на ноги какую-то оранжевую пыльцу из баночки.

— Понимаешь ли, нам надо еще раз проверить средство «Покорнеус», до того, как отсылать его собачкам дэр Гирольда, — Элоиз ехидно ухмыльнулась. — Так что ты немного побудешь подопытным кроликом. Ты же совсем не против, правда?

Я попыталась дернуться. Пошевелиться. Но вдруг ощутила, как мое тело предательски расползается, словно перебродившее тесто. Кости будто испарились, оставив лишь мягкую и податливую массу.

Элоиз между тем продолжала нависать надо мной, как хищная птица над своей жертвой:

— Теперь ты весь день будешь послушной, ведь так? — голос ее так и сочился ехидством.

Мой мозг отчаянно пытался воспротивиться. Но я против воли смиренно кивнула. Вот это я попала!

— Отлично. Тогда немедленно вставай, одевайся и ступай на кухню помогать Дороти. Быстро! — приказным тоном велела Элоиз, — Когда закончите с завтраком, подойдешь ко мне, и я скажу, что делать дальше. Поняла?

Я, словно марионетка, снова кивнула. И эта ведьма, довольно ухмыляясь, выплыла из комнаты, оставив меня один на один с противным ощущением, будто меня только что приготовили на медленном огне.

Кое-как поднявшись с кровати, я тут же принялась мысленно звать Альби.

«Альби! Альби? Альби, ты здесь? Альби, ты можешь мне помочь?»

Он тут же вылетел из кулона и обеспокоенно завертелся вокруг меня.

— Прости, Петровна! Я такой идиот! Как я мог забыть про грязные трюки этой змеюки? Вот это мы с тобой Петровна попали! Ты теперь до полуночи будешь выполнять все ее указания… Мне жаль, Петровна. Правда, очень жаль. Я так виноват.

«Альби! Какого лешего ты мне не помог?! — строго спросила я. — Не ты ли уверял, что будешь мне во всем помогать? Или погоди-ка… Может, мне надо сказать свое желание и тогда ты сможешь снять с меня действие этой пыльцы?

Альби виновато потупился и попытался незаметно отлететь чуть в сторону. Моя пятая точка сразу отреагировала: «А я говорила!»

— Понимаешь, Петровна… Тут такое дело… Ну, ты, ради гармонии нервных клеток, не сердись, пожалуйста…Ты, главное, дыши... Подумай о цветочках...

«Альби, говори уже!»

— Петровна, ну пойми же ты! Я на тебя вывалил все свои сбережения! Пятидесятилетний пенсионный фонд можно сказать за раз истратил! Ты хоть представляешь, какой это удар по моей энергетической системе?!

«И?»

— Мне нужно некоторое время, чтобы восстановиться.

«Некоторое? Это сколько?» — я немного злилась, но старалась держать себя в руках.

Альби выдал что-то невнятное. Совершенно не утешительное. И при этом старался всячески избегать моего взгляда:

— Ну… в общем… примерно… никогда. Ладно, вру. Недели две. Месяц… Ну, может, два… Или три… (тихо) … года…

«Альби!» — мое «немного злилась» резко скакнуло в ярость.

Альби, видимо, понял, что перегнул палку:

— Да, ты не расстраивайся так, Петровна. Элоиз редко применяет к Агнес внушение. Было раз или два, та обычно сама слушалась и повиновалалась, а потом…

«Так ты знал? А предупредить не мог?» — ярость? Нет. Уже бешенство!

Альби, потупив взгляд, почесал затылок:

— Не подумал как-то, был слишком рад нашей с тобой встрече. Но ты не переживай. Не реви, как белуга! Не истери. Всего один денек! А завтра пройдешься по магазинам и защиту себе прикупишь. Волшебный лифчик от сглаза! Или сама зелье-мести сваришь. И этой гадине все волосы повыдергиваешь!

«А сегодня я что буду делать?» — мрачно спросила я.

Альби, как ни в чем не бывало, пожал плечами:

— Ну… готовить, убираться. Ничего особо сложного. Потом, ты же женщина! У вас это в генах! Готовить, стирать, убирать - это же ваше призвание! Ваша душа радуется в такие минуты!

В генах говоришь…радуется...

«Альби, погоди! Вот только вырвусь из этого рабства, тебе тоже достанется. Радость прямиков в твои гены скакнет!» — предупредила я.

Глава 7. Сокровищница

Рассвет прокрался сквозь щели неплотно задернутых штор, окрашивая комнату в приглушенные оттенки розового и персикового. За окном щебетали птицы, возвещая о начале нового дня, в котором, как я надеялась, меня ожидало что-то хорошее.

Альби разбудил меня ни свет ни заря. Сквозь пелену сна я кое-как разглядела светящуюся морду, подозрительно напоминающую помесь собаки с морским коньком. И эта морда нагло парила прямо перед моим носом.

— Подъем! Нечего дрыхнуть, Петровна, если не хочешь снова почувствовать себя Золушкой, драющей чужие сортиры, — проскрипел он, будто старый будильник, забыв про всякие там «добрые утра».

Я хмуро поморщилась.

«Долго ты мне это будешь припоминать?»

Пес с ухмылкой кивнул:

— До скончания времен.

Вздохнув, я села на кровати, пытаясь привести свои мысли в порядок.

«Поняла тебя…, — пробормотала я. —Скажи-ка, а нельзя ли провернуть фокус, чтобы эту позорную страницу моей биографии ты выкинул из своей памяти навсегда?»

Альби тут же надулся, как мышь на крупу, словно я только что предложила ему выпить скисшее молоко.

— Вот так и помогай людям, — обиженно заявил он. — Ты им, можно сказать, жизнь спасаешь, искрами своими делишься. А они тебе память стирать хотят! Рыжая бестия довела тебя до ручки! Что ты у нее плохому научилась, Петровна? Теперь еще и мне память стирать надумала! Где благодарность?

Я миролюбиво подняла руки:

«Ладно, прости. Я тебе благодарна, правда. Но зачем ты так рано меня разбудил? Насколько я поняла, рассчитывать на твою помощь я пока не могу. Ты же сам сказал, что твоих сил пока недостаточно.»

Альби фыркнул, выписал в воздухе замысловатую фигуру и с видом знатока уселся на спинку стула:

— Моих сил пока, может и недостаточно, для революции. Но я всегда могу подсказать, дать совет. Направить на путь истинный, так сказать. И вот мой тебе совет, Золушка: Собирайся и дуй в город! На своих двоих, разумеется! Хватит уже дрыхнуть. Прикупишь себе чего-нибудь. Защиту какую-нибудь подберешь. Амулетик, оберег, талисман… Что-нибудь, что эту рыжую бестию от тебя отвадит. Такого добра в этом мире полно.

«Ты прав, Альби… — задумчиво протянула я. — Как раз осмотрюсь, что здесь и как. Только… где мне взять деньги?»

Не помню, чтобы у Агнес были хоть какие-то средства. Точнее, у нее было вполне неплохое приданое, но она все свои деньги отдала после свадьбы Говнеру. Я аж зубами поскрежетала, вспоминая этот эпизод ее прошлого.

Ведь теперь, если ей что-то надо, то она каждый раз как попрошайка просит его выдать ей немного денег. А он постоянно кривится. Концерты ей закатывает. Ругается, что она транжира, не заботящаяся о семейном бюджете и думающая о тряпках…

Вот же скотина!

Он ей это говорил, когда она хотела купить себе одну новую косыночку, хотя последний раз она что-то себе покупала только год назад. Хотя нет, вру, не покупала, просила дать ей денег на починку башмачков, в которых были дыры! И он и тогда ее отчитывал! Тогда как себе новые костюмы каждый месяц заказывает – ведь ему положено хорошо выглядеть. Он же лицо своего зельеварного бизнеса и почти каждый день общается с потенциальными клиентами.

Я задумалась и обратилась к Альби:

«Ты предлагаешь пойти и вытрясти из Говнера деньги? План имеет место быть. Но боюсь тело Агнес никак не поможет реализовать эту бизнес-идею. Скорее муженек меня обсмеет и закатит новый скандал.»

Альби махнул лапкой:

— Я тебя умоляю, пусть себе оставит свои гроши. Я тебе покажу, где настоящее бабилище, деточка. — Он кинул взгляд на маленькие часики, висевшие на стене: — И мы даже успеем немного позавтракать, если ты поторопишься, Петровна. Вставай, одевайся и иди за мной.

Долго уговаривать меня не пришлось.

И вскоре Альби привел меня в ту самую библиотеку, где мы встретились.

Я недоверчиво покосилась на него.

«Я, конечно, тоже считаю, что книги — это богатство, — заметила я, — Но «баблищем» я бы их не назвала.»

Альби даже не обернулся, лишь деловито ответил:

— Много ты понимаешь. — а сам уверенно полетел в один из дальних углов.

Останавливается напротив огромного стеллажа и, закатив глаза, пробурчал:

— Ну, где же эта дурацкая книга? Кто вообще додумался сделать секретный механизм в виде детской книжки?!

Он начал быстро перебирать книги прозрачными лапками. Что-то тихо прошептал, что я не услышала. Потом выругался – это я уже услышала. А затем сердито обернулся ко мне:

— Петровна, будь так добра, подойди сюда.

Я сделала, как он просил.

— Сейчас мы одним махом словим двух зайцев! Это я тебе как опытный аферист говорю! Тьфу! Хотел сказать «авантюрист»! — заверил Альби, — Главное, повторяй за мной, — и начал нараспев произносить что-то на непонятном языке. — Ну?

«Откуда мне знать, что ты этими словами не хочешь призвать демонов? И ты не забыл, что я не могу говорить?»

— Я тебя умоляю, женщина, — он закатил глаза, — Я сейчас не в той кондиции, чтобы их звать. — а следом прищурился. — У тебя, кстати, что мысли так о демонах, фетиш какой что ли?

Глава 8. Хозяйка сокровищ

— Ну что, Петровна? Ты впечатлена? Обескуражена? Восхищена? Готова прыгать от счастья до потолка? — Альби, словно безумный шмель, начал метаться в воздухе от одного моего плеча к другому, норовя заглянуть мне в глаза. Такими темпами я могла бы в ближайшие дни прибавить к немоте и цвету волос в стиле «вырви глаз» еще и косоглазие.

«Мне бы хотелось узнать, кому принадлежат все эти сокровища?»

— Ясное дело кому! — ничуть не смутился Альби. — Когда-то давным-давно, еще до потопа, они принадлежали настоящему владельцу этого дома. А сейчас, по праву первооткрывателей, тем, кто их нашел. То есть, нам с тобой.

Он говорил уверенно и выглядел определенно довольным собой, но меня подобная позиция не устраивала. Брать чужое – не в моих правилах. Я привыкла всегда зарабатывать на свой хлеб сама.

«Получается, это все принадлежит Говнеру, — я поморщилась. — И хоть сам он то еще говнерище, но красть у него…»

— Да ты что, с дуба рухнула, Петровна?! Говнер твой еще не родился, да его даже в планах не было, когда здесь уже сундуки золотом ломились. И, предвидя твой следующий вывод, сразу скажу, что дядя его тоже ничего о данном месте не знал. Ему вообще этот дом чисто случайно достался. Но это уже не важно. Давай возьмём немного на первое время, а потом будем пополнять запасы в случае надобности.

И он уверенно начал проплывать над сундуками и вазами, засовывая везде свой любопытный нос.

Я стояла на месте. Изучала все глазами. Но шагов не предпринимала.

— Ну и что это за истуканство? — проворчал Альби, недовольно косясь на меня, — Ты что, оцепенела от жадности? Шевелись, Петровна. Хвост подсказывает, что муж твой и его пассия скоро проснутся. А показывать им сокровищницу я бы точно не хотел.

«Ты клянешься, что эти сокровища никак не связаны с Говнером и его семьей?»

— Клянусь всеми блохами на его шелудивой шкуре!

«Альби!»

— Да. Фома ты неверующая.

«Но хозяин же где-то должен быть?» — задумчиво сказала я, подойдя к круглому столу, на котором аккуратно лежали камни разных цветов. Не драгоценные, но и не простые. Я таких никогда не видела. Казалось, внутри каждого камня бьется крошечное сердце, наполняя его таинственным светом.

— Он уже никому ничего не должен. Он давно копыта откинул. — он снова замаячил возле плеча. — Не трать время на разглядывание сперитов. Эти камни подвластны лишь фэсам - отдельной расе магов, а ты точно не из их племени. Так что они для тебя как красивые побрякушки. Но когда освоишься, можно будет их сбыть по такой приятной цене, особенно некоторые представленные тут экземпляры, что мама просто не горюй никогда. Но провернуть надо аккуратно. За эти камушки тебе не только шею свернут, но и кости переломают, и на органы продадут. Но не суть. Возьми быстренько чутка вот этих медяков, серебра и украшение какое-нибудь, чтоб продать и дуй уже в город. — он вдруг резко метнулся от сундука с золотом в угол, где практически не было освещения и… заскулил. Как очень счастливая собака.

Попытался лапами открыть крышку высокой металлической вазы, чья поверхность, покрытая сложным узором, почти полностью сливалась с каменной кладкой стены. Но у него ничего не вышло. Лапки сквозили сквозь вазон.

— Как же мало сил! Мало сил! Надо срочно нарастить! Буду спать сутками! Эх, была не была!

Мне показалось, что его тело вдруг стало менее бестелесным, чем обычно. И лапка коснулась графитово-серой крышки.

— Получилось! — победным шепотом изрек Альби. И, очевидно, не веря сам до конца, хмыкнул.

А потом внезапно раздался мелодичный, но холодный женский голос, лишенный всякой человечности:

— Сокровищница Кайелиса дэр Гишнэра взломана. Координаты будут разосланы всем возможным наследникам в ближайшие пять минут. Желаю вам вовремя унести ноги, взломщик.

Шерсть Альби вздыбилась, словно иголки у ежа. И он громко завопил:

— Галя, у нас отмена!

«Это еще как понимать, Альби?!»

— Иди сюда, Петровна! Срочно! Быстро! — Он подлетел к столу, очень напоминающему стол хозяина кабинета. Двумя лапами указал на огромное мужское кольцо-печатку и сказал как-то нехотя:

— Надень на палец... Прошу тебя.

«Зачем? Оно мужское и явно будет мне велико. И ты, может, объяснишь, для начала, что здесь происходит?»

— Небольшая заминка. Неужели не ясно? Не нервничай, прорвемся. А если я прав, то кольцо подойдет тебе идеально. Оно нам поможет! Оно остановит рассылку. Просто поверь мне на этот разочек. Петровна поспеши, прошу. Времени в обрез. Поверь, по сравнению с тем, что сюда может прилететь, Говнер с Элоиз покажутся тебе цветочками. К тому же крайне недалекими.

«А что сюда может прилететь?»

— Петровна! Я тебя молю! Надень ты кольцо для начала! Потом все обсудим.

В его голосе чувствовалось настолько явное беспокойство, что я решила отложить выяснения на потом.

Идея нацепить на палец огромное мужское кольцо, которое больше напоминало кандалы для великана, казалась полным бредом, но я все же выполнила просьбу Альби. И как только кольцо коснулось моей кожи, меня словно пронзило разрядом тока. А затем металл будто ожил, мгновенно начал сжиматься и идеально облегать палец.

Глава 9. Медовна: первые шаги

Я шла по улицам Медовны, словно по страницам незнакомой книги. Этот тихий городок, утопающий в зелени садов, был для меня очередным шагом в неизведанное. Сердце трепетало от волнения, азарта и предвкушения.

С жадным любопытством я впитывала каждую деталь. Извилистые улочки, словно нити, искусно сплетали город воедино. Причудливые фасады домов были раскрашены в нежные пастельные тона. Запах цветов сквозил в воздухе.

По пути к центральной улице мне встречались люди — соседи, с которыми я машинально здоровалась. Многие одаривали меня улыбками, но я не могла отделаться от ощущения, что в их взглядах сквозит снисходительное презрение.

Если бы они только знали, что все эти чудодейственные зелья для животных, которыми так гордится Говнер, на самом деле — плоды бессонных ночей Агнес, — с горечью думала я, чувствуя, как внутри поднимается волна ярости.

Наконец, я вышла на центральную площадь. Здесь царила атмосфера уюта и безмятежности. Разноцветные вывески зазывали в маленькие магазинчики и лавки ремесленников, а из открытых дверей кафе доносился дразнящий аромат ванили, корицы и свежей выпечки.

Мой желудок предательски заурчал, напоминая о пропущенном завтраке. Пожалуй, стоит начать знакомство с городом с чего-нибудь вкусного, — решила я и направилась к ближайшему кафе с незамысловатым названием "Лакомый Кусок". В кармане платья у меня было спрятано несколько мелких монет, взятых из сокровищницы. И их должно было хватить на скромный завтрак.

Войдя внутрь, я выбрала самый укромный столик у окна, откуда открывался вид на оживлённую улицу. Надеясь таким образом немного укрыться от любопытных взглядов. Запах свежей выпечки действовал на меня успокаивающе, но я всё равно чувствовала себя немного не в своей тарелке.

Практически все посетители кафе бросали на меня заинтересованные взгляды, словно я была экспонатом в музее.

Наверное, они удивлены, увидев меня здесь. Всё-таки Агнес нечасто куда-нибудь выбиралась. Она целыми днями, а порой и ночами, работала, чтобы порадовать своего мерзкого муженька... М-да.

Ну и пусть смотрят. Голодать из-за чужого недоумения я точно не собираюсь.

После того как официант принял заказ — с чем не возникло никаких проблем благодаря прихваченному с собой блокноту — я с облегчением откинулась на спинку стула и стала ждать свой завтрак.

Вскоре передо мной появился поднос с румяной булочкой, вишневым джемом, ароматным кофе и свежевыжатым соком. Еда оказалась восхитительной, и я с удовольствием принялась за трапезу, обдумывая свой дальнейший маршрут по магазинам.

Первым делом мне нужно было найти место, где можно выгодно продать цепочку. Альби предупреждал, что нужно быть осторожной и не привлекать лишнего внимания, поэтому я решила начать с малого.

По совету официанта я направилась к небольшому ломбарду на окраине центральной улицы. «Там не задают лишних вопросов и платят неплохие деньги», — сказал долговязый юноша, подмигнув мне.

Ломбард оказался небольшим, неприметным заведением с тусклой вывеской и запылёнными окнами, словно забытым временем. За прилавком сидел угрюмый мужчина с густой, как смоль, бородой и внимательно рассматривал какую-то монету, будто выискивая в ней тайный смысл.

Собравшись с духом, я вошла внутрь. В нос ударил затхлый запах старья и пыли, перемешанный с едва уловимым ароматом ладана. Мужчина оторвался от своего занятия и посмотрел на меня с нескрываемым, изучающим любопытством. Его взгляд скользнул по моему лицу.

Я достала из сумки небольшой блокнот и карандаш. Написала: «Здравствуйте. Я хотела бы продать вот это.» И протянула ему серебряную цепочку, которую мы с Альби взяли из сокровищницы. Она была довольно старинной, с изящным плетением и небольшим кулоном в виде полумесяца, мерцающего тусклым, холодным светом.

Мужчина взял цепочку в руки и внимательно осмотрел её через увеличительное стекло. Не поднимая глаз, он проворчал:

— Вещь старая, но серебро — не ахти.

Затем вопросительно посмотрел на меня, ожидая объяснений.

Я снова взяла блокнот и написала: "Это осталось мне от матери."

Мужчина прочитал записку, и его взгляд немного смягчился.

— Понимаю, — буркнул он. — Но больше пятнадцати монет я тебе не дам. Серебро сейчас не в цене.

Я нахмурилась и быстро написала в блокноте: "Пятнадцать монет? Это слишком мало! Цепочка очень старая и ценная. Я знаю, что она стоит гораздо больше."

Мужчина вздохнул, словно устав от мирской суеты, и потёр переносицу.

— Ладно, двадцать. Больше дать не смогу.

Я немного подумала и написала: "Тридцать."

Он прищурился. Пристально посмотрел и хмуро сказал:

— Двадцать пять. Но это моя последняя цена.

Я выдержала нужную паузу и написала: "Согласна.

Двадцать пять монет — это, конечно, не то, на что я рассчитывала, но для начала было неплохо. К тому же, у меня были с собой серебряные монеты из сокровищницы, которые я берегла для покупок.

Мужчина отсчитал мне монеты и протянул их через прилавок. Я забрала деньги и быстро вышла из ломбарда, чувствуя себя лишь немного обманутой, но, с другой стороны, воодушевлённой: я сделала очередной шаг к новой жизни.

Глава 10. Можно ли лэри нанять рыцарей

Первое, что меня поразило, как только я переступила порог - это простор и необычное убранство. Открывшийся перед глазами зал был огромным. Напоминал пещеру с высокими сводчатыми потолками, теряющимися в полумраке, и мощными колоннами, устремлёнными ввысь.

Стены из белого камня были украшены внушительными фресками, изображающими драконов во всём их великолепии. Драконы в небе, танцующие среди облаков. Драконы в яростном бою, изрыгающие пламя. Драконы, сражающиеся с тёмными, смутно напоминающими людей, созданиями, чьи лица искажены пугающей злобой.

Вдоль стен стояли тяжелые дубовые лавки с сиденьями из тиснёной кожи. А на постаментах, словно музейные экспонаты, были выставлены сверкающие доспехи, отражающие отблески света.

Свет проникал сквозь высокие окна с витражами, расцвечивая зал мягким, призрачным сиянием и отбрасывая на пол разноцветные блики.

Сразу бросалось в глаза, что все мужчины в этом помещении были не просто хорошо сложены, а словно высечены из камня. Удивительно красивы. В каждом ощущалось нечто хищное, дикое, будто за толщей человеческой плоти таился зверь, готовый в любую минуту вырваться на свободу.

Громкий смех, раскатившийся по залу, на миг привлек мое внимание, и я повернула голову. В дальнем углу расположилась группа в темно-красных, почти чёрных, плащах, подобно стае воронов, слетевшихся на пир. Их было пятеро. И все они выглядели крайне довольными и расслабленными, будто только что одержали важную победу.

Все, кроме одного.

Он стоял рядом с ними, но вместе с тем чуть в стороне. Словно его объединяло с ними лишь вынужденное соседство. Словно он был сам по себе. Автономный остров в море чужого веселья.

На нём был глубокий капюшон, полностью скрывающий лицо. Но почему-то, даже несмотря на то, что я не могла его видеть, я была уверена: вся его поза, напряжённая и настороженная, говорила о том, что он совершенно не разделяет радости своих товарищей.

Внезапно капюшон незнакомца едва заметно дернулся в мою сторону. И в ту же секунду я словно наткнулась на что-то острое. Опасное. Будто невидимый клинок коснулся моей кожи.

Я поспешно отвела взгляд, почувствовав себя не в своей тарелке.

Рыцари, сновавшие по залу, то и дело бросали на меня откровенно удивлённые взгляды. И я бы не слукавила, сказав, что некоторые выглядели донельзя шокированными, будто к ним на огонек заглянул призрак.

Отчего они так смотрели, я не знала. Вряд ли они никогда не видели женщин. Память Агнес не сообщала, что драконы хранили пожизненный целибат или выкалывали себе глаза при виде противоположного пола. Наоборот, они славились как исключительно горячие мужчины… Но это сейчас было для меня совершенно не важно.

Тогда, может, дело в цвете моих волос? Надо было купить себе косыночку. И как я сразу не сообразила!

Я вновь внимательно огляделась, не представляя, куда идти дальше. К сожалению, никаких специальных указателей или табличек в здании не было предусмотрено. И я находила это большим упущением с их стороны.

Надо будет как-нибудь им тонко посоветовать, — подумала я с сарказмом.

Но долго мучиться в неизвестности мне не пришлось. Вскоре ко мне подошел высокий, грузный мужчина в серебристых доспехах, отполированных до зеркального блеска. Его лицо было открытым, с добродушными морщинками в уголках глаз. А улыбка — вполне дружелюбной.

И я поспешила счесть это хорошим знаком. Но, как выяснилось позже, слегка поторопилась с выводами.

— Добрый день, лэри, — вежливо произнес рыцарь-дракон, словно приветствовал заблудшую глупую овечку. — Возможно, вы потерялись, раз заглянули в наш скромный орден. Могу ли я чем-нибудь вам помочь?

Я поняла, что это мой шанс. И надо действовать.

Не теряя ни секунды, достала блокнот и написала: «Добрый день! Я не потерялась. Я бы хотела нанять рыцарей, которые смогут меня защитить.»

Прочитав мою записку, рыцарь сначала округлил глаза от удивления. А потом хмыкнул, словно увидел что-то донельзя смешное. А после зачем-то громко зачитал её вслух, растягивая слова.

Видимо, не хотел веселиться в одиночестве и желал порадовать своих не обделённых мышцами коллег. И окружающие его не подвели.

Я заметила, как в помещении сразу же стало гораздо тише. Все взгляды, как по волшебству, устремились на меня, словно я была диковинным зверьком. Драконы тут же стали прислушиваться к нашему разговору, подавляя ироничные смешки.

У них тут главенствует коллективный разум? Или я чего-то определённо пока не знаю о драконах.

Рыцарь, с едва заметной усмешкой, игравшей в уголках его губ, уточнил:

— Так значит, я правильно понимаю, что вы пришли сюда, желая нанять рыцарей Красного Крыла для собственной защиты?

Я согласно кивнула, надеясь, что он просто немного непонятливый. Вся энергия ушла в гору мышц, а серому веществу, например, элементарно не хватило некоторых важных элементов.

Мужчина на минуту задумался, нахмурив брови, и даже почесал свой квадратный подбородок.

— Быть может, на вас покушались теньши, лэри? — наконец спросил он, прищурившись.

Тут память Агнес услужливо подсказала, кто такие эти теньши. Полулюди-полутени, слуги темного культа. Коварные и опасные создания, которых обычный человек редко может одолеть. Они и были изображены на некоторых из фресок, напоминая о вечной борьбе света и тьмы. Рыцари-драконы большей частью боролись как раз с ними или усмиряли иного рода нечисть, если такая вдруг появлялась в округе.

Глава 11. Наемник с секретом

Рыцарь, казалось, совершенно не замечал моих усилий. Мои отчаянные рывки и попытки высвободиться были для него всё равно, что комариный писк для цельнометаллического слона. Он даже не удостаивал их вниманием.

Тогда я со всей силы огрела его руку своим верным блокнотом.

Раз, другой, третий!

И только после этого он резко остановился посреди улицы, словно наткнулся на невидимую стену.

Он по-прежнему держал мою руку в своей железной хватке, но теперь его капюшон с лёгким удивлением повернулся в мою сторону. Или моему разгорячённому воображению лишь почудилось удивление? Сложно сказать, так как я до сих пор не видела его лица и понятия не имела, как выглядит мой телохранитель.

Мужчина молчал. Стоял и молчал. И это молчание отчего-то начинало меня не на шутку нервировать. Ладно я вынужденно немая. Но его-то речевую функцию никто не блокировал и не отменял.

Вырвав наконец руку из его цепкой хватки, я поправила сумку с покупками, которая немного сползла с плеча. А затем, схватив карандаш, яростно начертала в блокноте: Я наняла рыцаря для своей защиты, а не для похищения! И скоростная ходьба меня не интересует!

После ткнула блокнотом ему под нос.

Капюшон медленно опустился к записи. А после Гун произнёс своим бархатным, но совершенно бесстрастным голосом:

— Прошу прощения, лэри. Мне показалось, что вам неприятна компания тех юношей, вот я и решил поскорее увести вас. Дабы защитить ваше настроение от возможных расстройств.

Ага, конечно, так я и поверила, — мысленно усмехнулась я, закатывая глаза.

Кажется, мои худшие опасения подтверждались. И мне посчастливилось отхватить себе не совсем адекватного дракона. Но что сделано, то сделано. Будем работать с тем, что есть.

Быстро набросав в блокноте: Спасибо за заботу, но в следующий раз спрашивай меня, прежде чем куда-то тащить. И вообще, дотрагиваться до меня без моего разрешения нельзя. Надеюсь, это понятно?

Я снова сунула блокнот ему под нос, ожидая увидеть хоть какую-то реакцию.

Он прочитал и ответил:

— Можете не волноваться, лэри. У меня и в мыслях не было хоть как-то до вас в дальнейшем дотрагиваться. Конечно, помимо тех случаев, когда это потребуется для вашей непосредственной защиты.

Мне показалось, что в его голосе промелькнул лёгкий флёр иронии. И это отчего-то вызвало внутри меня раздражение. Это что за неджентльменские намеки пошли в ход?

Не желая продолжать столь бессмысленный “диалог” посреди улицы, где каждый прохожий мог стать невольным слушателем и погреть свои уши, я написала: Нам нужно поговорить в более уединённом месте. Здесь слишком много людей. Может, найдём какую-нибудь тихую таверну?

И многозначительно взглянула на него, намекая на то, что мне есть что сказать. Следовало хотя бы слегка обрисовать его будущие обязанности.

Гун молча кивнул, соглашаясь с моим предложением. И вскоре мы нашли вполне приличное место.

Небольшое заведение под названием «У Дремлющего Дракона» выглядело довольно уютно. Вывеска над входом слегка поскрипывала на ветру, будто желала рассказать истории своим посетителям.

Внутри царил полумрак, разгоняемый лишь тусклым светом нескольких свечей, расставленных на столах. Пахло деревом и чем-то пряным. На стенах висели картины, изображающие сцены охоты. Было чисто и немноголюдно.

За несколькими грубо сколоченными столиками сидели редкие посетители, погружённые в свои мысли и кружки с элем.

Гун выбрал столик в углу. Он сел так, чтобы видеть вход, и ни один человек не смог бы подойти к нам незаметно. Прежде чем я успела что-либо написать, он жестом подозвал трактирщика, пожилого мужчину с добродушным лицом, но с хитрым прищуром в глазах, и засаленным зеленым фартуком, который, казалось, помнил все пролитые напитки и соусы.

— Лэри, вы не желаете чего-нибудь заказать? — поинтересовался у меня дракон, и его бархатный голос прозвучал на удивление мягко и учтиво.

Я быстро набросала: Закажи мне, пожалуйста, что-нибудь безалкогольное, — и протянула ему блокнот. Есть совершенно не хотелось.

Кивнув трактирщику, мой охранник произнёс:

— Эль для меня и… ягодный морс для лэри.

Трактирщик, окинув нас любопытным взглядом, улыбнулся, кивнул и отправился выполнять заказ, по пути вытирая стойку засаленной тряпкой.

Когда он скрылся в полумраке кухни, Гун серьёзно спросил:

— Итак, лэри, каких именно людей вы опасаетесь? Возможно, это бандиты, жаждущие вашей собственности? Вас преследуют одержимые демонами? Или, быть может , культисты, поклоняющиеся тёмному источнику, желают принести вас в жертву?

В чем-то он несомненно был прав.

Муж Агнес, увлечённый своим «любимым» делом, всё время «жертвовал» ею, испытывая на ней свои экспериментальные зелья и не всегда спрашивая её согласия. Но всё же причислять его к зловещим культистам, приносящим жертвы тёмным силам, было немного чересчур… Хотя, если подумать, разница не так уж и велика.

Чтобы телохранитель мог хорошо выполнять свою работу, он должен был знать правду. Возможно, не всю. Но меня же никто не вынуждал прорисовывать все детали.