Неженка и хищники

Глава 1 Неженка

- И мужика тебе хорошего, Снежик! - заканчивает тост уже изрядно "весёлая" Таня и с опасным звоном врезается в мой стакан своим.
- У неё уже есть, - перекрикивая громкую музыку, напоминает о моём Павлике Лена. Из всей компании у нас с ней в соцсетях стоит статус “в отношениях”, но только у меня эти отношения идеальные.
Таня, которая через два коктейля будет с кем-то целоваться на танцполе или в кабинке туалета, хищно улыбается:
- Тогда двух! - девчонки хохочут и охотно пьют за этот сомнительный тост.
- Таня! - возмущаюсь я, закашлявшись ставшим поперёк горла коктейлем.
- Ладно, ладно, - делает невинный вид, - но раз тебе исполнилось двадцать один… - с коварной улыбкой протягивает мне белую коробку, перевязанную красной лентой.
Хочу отложить к остальным подаркам, но она отрицательно качает головой крича:
- Распаковывай!
Подруги, широко улыбаясь, смотрят с интересом. Знают, что там? Даже вечно углублённая в телефон Даша откладывает его, вся внимание.

По спине пробегает холодок. Не люблю сюрпризы. Не умею держать лицо, если разочарована, и бурно выражать восторг, если попали в точку, тоже не могу. Но Таня давит, да и все ждут… Придётся открывать. Уговариваю себя расслабиться, готовясь к тому, что из коробки может даже выскочить что-то или кто-то.

С опаской тяну за ленту - бант красиво распадается. Зажмурившись, откидываю крышку и… ничего не происходит. Внутри на синем шелковом основании в углублении лежат бусики розового цвета - не ношу бижутерию! - и крайне странная штука им в тон - округлый загнутый предмет, оканчивающийся каплевидным хвостиком, видимо, из силикона. С маленькими хромированными кнопочками. Глажу приятную бархатистость.

Подношу штуковину поближе, чтобы рассмотреть в полумраке випки, и случайно нажимаю кнопочку. Предмет начинает мелко вибрировать. От подозрения, что это, мои глаза округляются, кровь бросается к лицу, заливая уши и щёки. Ах, вы!

- Двадцать режимов вибрации, - подняв палец, изрекает Таня. - Взрослым девочкам - взрослые игрушки!
Все снова ржут. Кто-то, кажется, даже снимал на телефон момент моего прозрения. Укоризненно глядя на подругу, обещаю ей отомстить за хулиганство. Грожу рукой с болтающейся розовой штуковиной, когда нас выхватывает луч прожектора, обращая взгляды присутствующих на нашу компанию. Кошмар! Всё время, пока диджей бойко поздравляет именинницу Снежану, я истерично пытаюсь запихнуть в сумку компромат.

Это приходится делать, отбиваясь от подруг, которые натягивают на меня футболку с моим именем, датой рождения и надписью:
“Я не подарок
я сюрприз”.

Мало того, что пошлятина - в, эммм, плохом смысле слова, так ещё и с ошибкой! Синтаксической! Я не говорила, где учусь? Отделение межкультурных коммуникаций факультета филологии и журналистики. Не лингвист, конечно, но это не повод надевать такой позор. Прячу футболку под бархатную подушечку на диване от греха подальше.

Стеклянные столики между нашими диванами заставлены закусками и пёстрыми коктейлями, которые в неоновой подсветке приобретают нереальные, космические цвета. На стенах второго яруса с картин в вычурных резных рамах смотрят Кэрроловские персонажи - Алиса, Шляпник, кролик и Бармаглот, добавляя атмосфере правильную нотку безумия и абсурда.

Алкоголь кружит голову и я, улыбаясь, ловлю зайчики дискошара. В душе плещется любовь - к миру, к клубу этому, к девочкам. Греюсь в тепле нашей многолетней дружбы. Сейчас дослушаем очередную Танину историю и вниз - танцевать! Таня в ударе, девчонки шумно смеются, сгибаясь пополам. К нам подходит администратор и с долей неловкости просит вести себя чуть тише - мешаем другим посетителям. Стреляет глазами в сторону соседей.

По совпадению именно под клыкастым Бармаглотом боком к нам сидит злющий мужик и раздражённо жестикулирует, рассказывая что-то товарищу. Тот вроде слушает, а сам поглядывает на нас. Пф! Гордо задираем носы и дефилируем мимо них к крутой лестнице. Кто еще кому помешал! Главное сейчас так же гордо не сломать шею, потому что в треугольнике: коктейли-шпильки-ступени что-то всё время оказывается лишним.

Но спотыкаюсь я гораздо раньше. Стоило оказаться в поле зрения злющего, как взгляд сам примагнитился к его широким ладоням, резкими движениями закатывающим рукава чёрной рубашки до локтей. На смуглых предплечьях перекатываются выразительные мышцы, перевитые крупными венами, по которым течет жидкая сила… Это так завораживает, что, не глядя под ноги, лечу.

- Неужто моё пожелание сбылось, Снежик? - пьяно хихикает Таня, хватая меня за локоть и спасая от позорного падения, - хочешь подойдём?
Еле заметно дёргает руку в сторону соседей.
- С ума сошла? - вырываюсь, как ошпаренная, и спешу догонять остальных, слыша за спиной ироничное:
- Ой, как зря-я-я-я….

Танцпол - единственное место, где я согласна быть в тесном контакте с чужими людьми. Какое имеет значение, как близко они от тебя, если под кожей разливается музыка, и можно отпустить себя, забыв о времени и о том, что телефон твоего парня весь вечер вне зоны действия сети, хотя он обещал, что будет ждать дома.

После именинного торта со свечками и кривого, судя по перекошенному лицу недоброго соседа, исполнения Happy Birthday To You, подруги усаживают меня с подарками в такси. Пока заталкивали в салон дюжину фиолетовых воздушных шаров с хулиганскими надписями, Таня всё же нацепила на меня чудом откопанную из-под подушки жуткую футболку, которая отпугнёт любого образованного и адекватного человека. Но плевать, Павлик ждёт меня любой! Даже пьяной и черти в чём. Мечтательно смотрю на звёздное небо из окна машины: какой же день сегодня прекрасный! По секрету: на мне чулки и красивое бельё - окончание вечера обещает быть просто волшебным!

В наш микроскопический лифт с шариками я, конечно, не влезла. Но ни за что не брошу! Это моё сегодняшнее настроение — лёгкое, воздушное, стремящееся выскользнуть и улететь под потолок. А потому со мной снова любимое трио: градус в крови, каблуки и ступеньки… Пятый этаж. После танцпола сводит икры - добираюсь к заветной двери на одних морально-волевых качествах и даже используя кое-что из обсценной лексики.

В сумочке под руку попадается всё что угодно, кроме ключей. Помады, ручки, салфетки трёх видов, лейкопластырь, футляр с очками, в общем, как у всех. А нет, не как у всех - что-то гладенько-бархатистое снова начинает вибрировать от случайно нажатой кнопки. Вряд ли среднестатистическая девушка носит с собой... Эммм... Вибратор? Тихонько хихикаю, представляя, как буду гуглить инструкцию по применению этой штуки.

Найдя ключи, с ликованием пытаюсь попасть в замок. Ступни невыносимо горят, ещё минута и сниму эти двенадцать пыточных сантиметров! Но личинка на двери блестит новеньким, золотистым хромом. Ключ не подходит. Громко пищу от радости, несмотря на полночь. Павлик сделал самый лучший подарок и сменил старенький заедающий замок! Ну вот как его не любить? И-де-аль-ный!

Лучезарно улыбаясь, жму кнопку звонка. Дверь открывается моментально - зря волновалась, ждал! Делает несколько шагов внутрь, позволяя нам с шариками полностью занять крохотный коридор. Иронично смотрит на надпись, пересекающую грудь, и наигранно отмахивается ладонью от запаха перегара.
- Как отметили?

Со стоном блаженства сбрасываю босоножки, и, пританцовывая, делаю пару шагов в сторону любимого. Внутри всё ещё мерцает стробоскоп и пляшут зайчики - хочу поделиться с Павликом атмосферой. На очередном па неловко спотыкаюсь и с размаху бьюсь коленкой о здоровенный чемодан. Больно!

Шипя, потираю ссадину, с досадой рассматривая виновника. Чемодан действительно огромный, при моих ста шестидесяти - в половину меня ростом. Настроение падает, но не из-за ранения. Из гостей к нам приезжает только мама Павлика, а это значит, что приятного продолжения дня рождения не будет.

Не то чтобы у нас плохие отношения с Акулиной Владиславовной, скорее сдержанные. В своё время я без должного энтузиазма отнеслась к советам-распоряжениям, как правильно ухаживать за её сыном. А уж известие о том, что в нашей культурной парадигме принято, чтобы мужчины ухаживали за женщинами, а не наоборот, и вовсе её расстроило. С тех пор она не очень-то мне доверяет. Это пятый визит “мамы” за три месяца нашего совместного проживания.

Пальчиком толкаю чемодан-обидчик, тот легко откатывается на колёсиках. Унылым шёпотом спрашиваю:
- Мамин?
- Нет, - отрезает Павлик, - твой.

Непонимающе хлопаю ресницами. Поворачиваю голову к вешалке - нет моих курточек, и в тумбе пропали все туфли и босоножки. Алкоголь никак не желает рассеиваться и, мозг неуклюже пытается выстроить причинно-следственную связь: если его одежда на месте, а моей нет, значит, мы никуда не едем? Только я?

В подтверждение Павлик нервно дёргает плечами:
- Снежана, нам надо расстаться.

Глава 2 Илья

- …и с днём рождения тебя, Илья!
- Пошёл на хер, Борисыч! - я показал генеральному фак и захлопнул дверь.
Вслед донёсся хриплый смех.

По шкале паршивости сегодняшний день тянет примерно на восьмёрку из десяти, но интуиция гадко шепчет, что это не предел. Сбрасываю очередной звонок не затыкающегося мобильного.

Крови хотелось прямо с утра, когда на завод заявилась, мать её, государственная комиссия лишать нас лицензии за “грубые нарушения…”, которых, естественно, нет. Если бы были, Борисыча вызвали бы в министерство, а тут приехали взбодрить и развлечься. Взбодрились все, развлекал только я, попутно пытаясь выяснить, какого хрена их принесло. И выяснил, кстати. Заодно сохранил нам лицензию.

Теперь можно расслабиться с бутылкой двадцатипятилетнего Маккалана, презентованного Борисычем по случаю чудесного спасения, а, может, он и правда вспомнил о дне рождения своего коммерческого директора. Задумчиво рассматриваю подарочную коробку с золотистым теснением, прикидывая, сколько протоколов, отчётов и прочей макулатуры придётся готовить после визита гостей. Бля-я-я.

- Наслышан о твоём подвиге, - жмёт руку мой зам Андрюха, - с днём рождения!

Обычно он у нас по по связям с общественностью, но сегодня нужно было объяснять химические процессы, из-за которых и произошёл весь сыр-бор. Он в этом полный ноль. - Отмечаем вечером?

- У меня планы, - показываю на вибрирующем телефоне входящий вызов от контакта “Илона” с фото шикарной блондинки. Андрюха закатывает глаза - не любит эту стерву.

Ухожу к себе, отвечая на сотый за последние два часа звонок любовницы. Вместо поздравлений с днём рождения из трубки льётся истерика о моих качествах, которые, к слову, никак со дня нашего знакомства не изменились. Грубый, чёрствый, самодовольный мудак. И что?

- Илона, - рычу, - не беси хоть ты! Знаешь же, мне похер в чём тебя еба… - жму отбой не договорив.

В моей обычно пустой приёмной толпятся живые люди, явно не ожидавшие такой подачи. Молча смотрим друг на друга, пока в напряжённой тишине не раздаётся нестройный хор вялых “с днём рождения” на разные лады. Чуть расступившись, вперёд выталкивают испуганную стажёрку Марину из бухгалтерии, с тортом в дрожащих руках. В клетку к хищнику, не иначе.

Холодно улыбаюсь. На заводе меня объективно не любят, что в принципе ок, лишь бы выполняли обязанности. Непонятна только эта странная имитация в день рождения и на Новый год. Оно либо забавляет, либо раздражает - по настроению. Сегодня стопроцентно второй вариант.

- Ни у кого работы нет? Сейчас организую, - заинтересованно обвожу взглядом собравшихся. На кого бы свалить бумажную волокиту?
- Так, ведь конец дня, Илья Максимович… - из последнего ряда несмело возражает начальник планового отдела. Вот и доброволец.
- Отлично. Значит, вас ничего не отвлечёт. Задержитесь. Остальные свободны.

Спустя два часа закрываю кабинет, административное крыло покидаю последним. Настроение в высшей степени “праздничное”. В трубке ещё штук десять войсов от Илоны. Включаю последнее сообщение, в котором она, переходя на ультразвук, оповещает, что в свой день рождения я буду трахаться сам с собой. О-о-о-ок. Даже к лучшему. Выдержать вечер в компании этой обиженной женщины сегодня вряд ли смогу. Без жертв. При таком темпераменте мириться с ней огненно, а вот всё, что до этого - увольте. Слишком много претензий для секса без обязательств.

На парковке перехватывает Андрюха. Обнимает за талию ту самую стажёрку Марину, которая так спешно покидала приёмную, что чуть не уронила торт.
- Именинник, думал, ты уже отмечаешь, - играет бровями.
Смотрю на застывшую столбиком Марину - а ведь только что улыбалась - и сокращаю текст ответа до:
- Не спрашивай.
- Чудно! Подожди меня, - отводит надежду нашей бухгалтерии в сторону, что-то ей шепчет и лёгким шлепком по заднице отправляет к лифтам. Смотрит вслед с сожалением, которое, впрочем, сразу сменяется дурашливой улыбкой. - В клуб?
В клуб.

-…эти дебилы перевели все стрелки на нас, когда Росприроднадзор взял их за жопу, - сидя на бархатном диване клуба, рассказываю Андрюхе о подставе, которую нам устроили наши же клиенты. Теперь я знаю, кому сказать спасибо за приезд комиссии. И обязательно скажу. - В итоге приехала проверка - протоколы, выбросы, отзыв лицензии - полный пиздец! Борисыч в ахере, говорит, разруливай как хочешь, без лицензии нас прикроют…

Меня в очередной раз прерывает взрыв хохота с соседних диванов. Девичник. Тоже отмечают день рождения. Я уже попросил пересадить нас. Официант взял две минуты на поиск свободных мест и провалился сквозь землю. Зашибись. Закон Мёрфи в действии. Что, блт, ещё сегодня может пойти не так?

Раздражённо оглядываюсь на пьяную возню в соседнем курятнике. Там с визгами кого-то то ли одевают, то ли раздевают. Андрюха с удовольствием пялится, а я сам себе напоминаю Бармаглота, изображение которого украшает стену надо мной. Еще немного и начну плеваться огнём. Или как там было? “Пылкать”?

- Охренеть, а дальше? - возвращаемся к разговору.
- В самый разгар звонит эта идиотка…
- Илона? - не отказывая себе в злорадстве уточняет мой деликатный друг.
Киваю, прикрыв глаза ладонью.
- …и требует, чтобы я посмотрел фото из примерочной и помог ей выбрать платье на вечер. Платье, сука. На вечер.

Андрюха, запрокинув голову, ржёт от души.
- Прости, Ил, - пытается натянуть серьёзную мину, - никак не пойму, зачем она тебе.

Внимательно смотрю на него. Есть варианты?

- Не-е-ет, я не об этом, - поднимает ладони, - но вокруг полно тёлок, которые и так дают без геморроя. - Выбирай, - стреляет взглядом в сторону соседней компании, - одну-две?

Прищурившись, закусывает губу:
- Или, давай, именинницу приведу? - по ходу, сам на неё глаз положил.

Реально же приведёт любитель поохотиться. Но не интересует. Даже из любопытства не рассматриваю щедрое предложение. Сегодня я уже натрахался.

Из ниоткуда вырастает официант и сообщает, что свободных мест, к его глубокому сожалению нет. Гашу стремление показать ему, что такое глубокое сожаление на самом деле.
- Чего желаете? - невозмутимо достает блокнот.
- Желаю, чтобы эти, - киваю на орущих “за любовь!” малолеток, - вели себя потише.

Он зачем-то это себе записывает и готовится принимать заказ дальше.
- Прямо сейчас, - уточняю, чтобы бестолочь сделал уже хоть что-то полезное.

Глава 3 Илья

Совершеннолетняя Снежана долго роется в сумочке, достаёт салфетки и, глядя в водительское зеркало, вытирает чёрные потёки со щёк. Ей периодически мешают занимающие две трети салона фиолетовые шары и мой взгляд. Шары она отпихивает, будто любимых приставучих щенков, нежно на них бурча, а от взгляда сама прячется.

Юбка собралась вверх и в просвете между сиденьями над резинками чулок виднеются молочно-белые девичьи бёдра. И дыра на чулке с убежавшими вниз стрелками совсем не вызывает стремления пожалеть. Даже несмотря на ушиб. И чемодан. Вряд ли она просто прогуливалась с вещами в такое время. Рыдая. Но прости, Снежана, в этой тачке ни одного рыцаря нет.

Андрюха забалтывает девочку, одновременно заказывая в доставке еду и фрукты. Вопросы, почему ревёт, вызывают только новые сопли, поэтому они перешли к более нейтральным темам:
- Значит, ты студентка? - Андрюха глазами облизывает её коленки и незаметно показывает мне два пальца вверх.
- Да, четвёртый курс.
- А где учишься?
- Меж… культур… - зависает, пытаясь выговорить это слово, и удивлённо улыбается тому, что не выходит. Пьяненькая. Видно, что не шлюшка. Ноль кокетства, жеманства и желания понравиться. Только ведь поехала с нами? Поехала. А кто не спрятался - я не виноват.
Улыбка, кстати, красивая.

Выгружаться без шаров студентка Снежана отказалась. Старательно намотала на руку связку лент и внимательно следила, чтобы их не прибило сначала дверью в холл, потом створками лифта и входной дверью в квартиру. Отвязала от себя только убедившись, что они безопасно “припаркованы” в коридоре. Странная, конечно, привязанность, но ок. Трахаться, надеюсь, будем без них.

- Ммм! Ммм! Ммм! - неуклюже сбросив с себя сначала одну босоножку, потом другую, девочка стонет в лучших традициях фильмов для взрослых. Алкоголь ей сбивает настройки громкости, и это порно асмр слышно всем соседям. Запоздало прикрываю дверь.

- Охренеть, как вас слышно в подъезде, думал, прямо тут без меня начали, - Андрюха оставался ждать подъезжающего курьера, и теперь вваливается с бумажными пакетами и чемоданом.

- Чемодан нахрена? Она ж не жить сюда…
- А, чёрт! Точно, - беззвучно ржёт, - сорян, что-то мозги отшибло.

Знаю я, где у тебя мозги. У меня примерно там же.
- Обратно сам потащишь.

Он кивает, мол, без проблем и шуршит пакетами, проходя в гостиную. Подкатывает столик к дивану, выгружает несколько видов сыра, клубнику в белом шоколаде, виноград… Ясно. Жрать нечего. Достаю бокалы и стаканы для виски. Распаковываю Макаллан.

- Что будет пить наша фея? - галантно интересуется Андрюха, распахивая бар. - Любишь сладенькое?

Последний вопрос - скорее утверждение, потому что он не ждёт ответа от присевшей на краешек дивана именинницы, и, звеня бутылками, смешивает многослойный коктейль. Вопросительно поднимаю брови, кивая на пойло. Что там?

Андрюха отвечает вслух:
- Да ничего криминального, обычный компотик.

И обращается к ней, с широкой улыбкой протягивая стакан:
- Для прекрасной леди.

Снежана настороженно смотрит на стакан, потом на Андрюху и на меня.
- Я лучше… - стягивает кусочек сыра и начинает его жевать, явно не чувствуя вкуса, - поем.

Спина ровная, словно в позвоночнике спица, колени сжаты, напряглась девочка. Сейчас расслабим. Беру её стакан, присаживаюсь рядом на корточки и, глядя в глаза, делаю крупный глоток. В конце концов, сам хотел убедиться, что Андрюха не переборщил и градус приемлемый - дрова нам тут ни к чему. На вкус и правда сладкий компотик.

Ухмыляясь, подношу к её губам:
- Попробуй, не отравим.

Не разрывая зрительного контакта, медленно-медленно размыкает губы и отпивает из моих рук. Один раз, другой. Нравится. Андрюха - долбанный алхимик, всегда попадает. Она пьёт, и зрачки расширяются от удовольствия. А глаза янтарные. В полумраке машины показалось, карие, но при свете видно, что золота больше.

Пьяно облизывает губы, задерживаясь розовым язычком на нижней чуть дольше, чем надо. Тоже хочу, но пока не позволяю себе отвлечься на соблазнительный глюк координации. У меня своё удовольствие. Весь день, сука, ждал.

Наливаю вискарь и отъезжаю с первым глотком. Хочется так же неприлично стонать. Во рту разливаются горьковатая терпкость и сладость, но вовсе не та, что в коктейле Снежаны. Этот Макаллан четверть века томился в бочке от хереса и теперь дразнит рецепторы сложным вкусом карамели, сухофруктов и бог знает чего ещё. Охуенно.

С днём рождения меня.

Развалившись в кресле напротив дивана, лениво потягиваю вискарь и наблюдаю, как Андрюха хлопочет вокруг студентки Снежаны, изображая брата милосердия. Скатывает чулочек под предлогом обработать пострадавшую коленку. Ага. Футболку он с неё каким-то образом уже снял, даже я пропустил. Иллюзионист. Девочка не заметит, как останется без трусов.

- Ай, с-с-ш-ш-ш! - шипит любительница пинать тяжёлые чемоданы. Говорит, что травму получила именно так, хотя есть версия, что где-то свалилась. Ещё в клубе спотыкалась.

Андрюха промакивает рану мокрым полотенцем и успокаивает:
- Ну, что ты как маленькая…

Не-а. Точно не маленькая, хотя в окружении подруг казалась старше и бойчее, а уж танцевала совсем как взрослая. Андрюха льёт на салфетку специально добытую из бара водку. Аптечку не держу.
- Потерпишь? Сейчас будет немножко щипать…

Соглашается и моментально пищит, когда спирт попадает на царапину. Ранка не существенная, я рассмотрел, но за счёт нескольких потёков крови выглядела серьёзнее, чем Андрюха и пользуется, развивая бурную деятельность.
- Потерпи, - дует на больное место и быстро целует рядом, - скоро будет хорошо. Правда, Ил? - поворачивается ко мне с вопросом.

Киваю со всей ответственностью. Обязательно будет.

Заметив это, Снежана снова прячет глаза. Поздновато включать скромницу, но у всех свои развлечения. Кто я такой, чтобы портить игру? Тем более, что ей удивительно идёт этот образ и строгие взгляды, которые она кидает на Андрюху, когда его руки в очередной раз заходят чуть дальше, чем необходимо процедурой.

- Надо заклеить пластырем, у меня есть… - Снежана подрывается в коридор за сумочкой, но друг опережает.
- Сиди, принесу.
- Там в боковом кармане… - неуверенно направляет его.
Из коридора доносится насмешливое “Аг-г-а-а-а…”
- Нашёл, - в проходе за её спиной появляется Андрюха и с ошалелой улыбкой показывает миленький розовый вибратор с двойной стимуляцией. Оу. А подарок-то у нас реально с сюрпризом, играть будет интереснее. Одними губами прошу далеко не убирать - пригодится. Он кладёт игрушку в карман и возвращается, наклеивать на молочно-белую кожу пластырь с рисунком из арбузных и апельсиновых долек.

Признаться, вид девочки в одном тёмном чулке заводит. То, как она уязвимо поджимает пальцы в раздумьях снять ли второй для симметрии, убирает за спину пряди, открывая тонкие ключицы, и всё время тянется пальчиком к переносице поправить несуществующие очки. Пластырь этот цветной на острой коленке... взрывает. Неожиданно. Обычно возбуждают совсем другие вещи, поэтому сейчас намеренно оттягиваю момент сближения, изучая своё состояние. Раздражение отпустило и хочется, так же, как с виски - не махнуть залпом, а смаковать, раскрывая нюансы.

Второй стакан Снежаны пустеет. Андрюха травит забавные байки, плавно сползая в лёгкую пошлятину, кормит её виноградом и клубникой, с удовольствием собирая фрагменты ломкой глазури, осыпающейся на блестящую майку. Скромница перестаёт одёргивать короткую юбку, искренне смеётся шуткам выше пояса и алеет щеками от тех, что ниже. И ещё она украдкой залипает на моих движениях, когда расстёгиваю пуговицы на рубашке или перекатываю по стенкам стакана жидкость, цвета красного дерева.

А потом она вдруг поднимает глаза и повторяет тот фокус со взглядом. Смотрит смущённо, но при этом дико бесстыже, с глубоким желанием, опуская ресницы, борясь и проигрывая, купает меня в янтаре.

Глава 4 Неженка

- А где живёт твой гондон? - обескураживает вопросом он, водитель машины, в которой мы едем. Я знаю, как его зовут, но даже в мыслях не могу обратиться по имени. Слишком интимно, мы мало знакомы. Конечно, это невероятно глупо, как и моё обращение на “вы”, учитывая, что у нас уже был секс, только сделать ничего не могу.
- Не мой! - на нервах выходит грубовато, но после потока оскорблений и угроз, льющегося от Павлика в мессенджер, трудно себя контролировать. Ситуация, в которой сейчас нахожусь, настолько из ряда вон, что от эмоций тянет либо дерзить, либо блеять. Это ужасно.

С кривой ухмылкой закатывает глаза.
- Против гондона, значит, возражений нет.

Не могу с ним разговаривать. В жизни не видела людей, так часто закатывающих глаза и так обильно сочащихся сарказмом. Отворачиваюсь в окно, мечтая испариться. Это желание не исчезает с самого утра, когда проснулась рядом с этим исполином. Голая. В огромном расхристанном халате. Он спал так же, только без халата. Можно было наблюдать, как двигаются под кожей его скульптурные мышцы на каждом вдохе.

Он эпически большой. Невольно вспомнился колокшанский истукан, которого мы видели с мамой, во время отдыха в санатории на Клязьме. Только там - холодный, застывший бетон, а тут - завораживающая грация крупного, мужского тела, хищника. Пока делал мне кофе, глаза никак не могли оторваться от перевёрнутого треугольника широких плеч к узкой талии, с чётко выраженными пластинами мышц под горячей кожей. С ним невозможно спать рядом - жарко.

Хотя дала себе обещание подумать о случившемся позже, но вспышки воспоминаний вчерашнего вечера заставляют щёки краснеть, а веки смыкаться. Я помню достаточно, чтобы мечтать о зелье забвения, начисто стирающем участки памяти. Потому что ни в нашей, ни в одной другой альтернативной реальности со мной такого просто не могло произойти! Чтобы дойти до интима, мне нужно долго сближаться с человеком, начать ему доверять, влюбиться, наконец. Вот с Павликом…

Машина резко тормозит в парковочном кармане. Охнув, впечататываюсь в панель.

- Адрес? - раздражённо рыкнув, хищник открывает приложение навигатора и застывает над ним крупной ладонью.
- Зачем вам? - растерянно моргаю. Правда, не понимаю зачем…
- За ноутом, - устало уточняет, как маленькой.

Ошарашенно поворачиваюсь к нему, задохнувшись возмущением. Подслушивал?! Подаётся ко мне и ловит взгляд, обжигая жаром внутреннего пламени. От него даже пахнет чем-то дымным, горящим деревом. И отблески этого пекла в светло-серых глазах пробирают до мелкой дрожи. Подслушивал и не скрывает. Нетерпеливо поторапливает с ответом.
- Ну?

Так тяжело давит категоричностью, что становится трудно дышать. Как я угодила во всё это?! Можно выйду прямо сейчас? Дёргаю ручку - не открывается. Что за привычка такая - запирать людей?

- Для их же безопасности, - отвечает без капли смущения на моё восклицание, которое, оказывается, я произнесла вслух. Краснею ещё больше и, отчаявшись сопротивляться, сдаюсь. Сообщаю адрес Павлика, бывший наш адрес. Чёрт с ним! Чёрт с ними!

- Я сама, - выпрыгиваю из машины у нужного дома, планируя обернуться за несколько минут. Не стала дочитывать последние сообщения Павлика, надеясь, что при личной встрече у него проснётся совесть, и он вернёт мой ноутбук. В нём не только курсовая, из которой через год вырастет диплом, но и работа — чужая интеллектуальная собственность — романы и повести. Не дай бог, что-то попадёт в интернет…
- Ага, - соглашается хищник и выходит следом, открывая для меня подъездную дверь.

Мои отношения с парнями всегда заканчивались мирно. Никаких шекспировских трагедий и итальянских страстей. Мы либо расставались друзьями, кстати, кое с кем общаемся до сих пор, либо как-то взаимно терялись, забывая друг о друге. Слушая Танины исповеди на кухне, я была уверена, что мне везло в сердечных делах. До Павлика.

Может, потому наш разрыв так потряс - просто не было опыта. Не представляю, как вести себя в скандалах и ссорах, как реагировать и как пережить после. Взять нашу Таню. Она вышибает клин клином, за что мы с Леной её дружно журим, а остальные девчонки следят за приключениями, словно смотрят ситком.

Я всегда была свято уверена, что это не выход. И только в покрашенном зелёной краской подъезде со знакомыми щербинками на стенах, накрыло пониманием, что сделала то же самое. Только Таня говорит, что её предаёт тело, а меня предал мозг. Живи теперь, Снежана, с этим, как хочешь.

Заходим в лифт. Он и без того не самый просторный, а в присутствии хищника вовсе кажется спичечным коробком. Не сядь я вчера к ним - боже, их же сначала было двое! - в машину, я бы сейчас поднималась в одиночестве и страдала оттого, что больше не смогу ощутить, как в груди разливается радость от предчувствия встречи с любимым человеком. Вместо этого вынуждена умирать от неловкости и даже стыда, пока меня мрачно жрут взглядом.

Вжавшись в стену лопатками, стараюсь сбежать от дымного аромата, который усиливается от тепла его тела. Сглатываю и концентрирую внимание на пуговицах мужской рубашки, чтобы не уползти взглядом ни выше, ни ниже.

В ушах шумит, паникую. Нетерпеливо переступаю, возвращаю на место съехавшие очки, потираю внезапно зачесавшуюся мочку уха, перебрасываю косу на плечо. Хищник было набрал воздух, чтобы прокомментировать мою суету, но лишь хмыкнул и заложил руки в карманы. Спасибо, что промолчал, и так взвинчена до крайности, ещё одна колкость ни к чему.

В итоге, когда лифт останавливается на нужном этаже, оказываюсь не готова к разговору с Павликом. Забыла придумать, что скажу! Стопорюсь от этой мысли, и в тот же момент горячая ладонь ложится на поясницу, подталкивая к выходу. От внезапности и тяжёлой силы, которая чувствуется даже в таком лёгком прикосновении, обдаёт жаром. Любого другого бы осадила, но тут страшно даже в глаза посмотреть.

Возмущённо вылетаю из лифта и, не дав себе времени одуматься, жму на кнопку звонка. Хищник становится сбоку от двери, чтобы не попасть в зону видимости дверного глазка, но этого можно было не делать, Павлик всегда открывает не глядя. Вот и сейчас распахивает дверь, крича в комнату:
- Зай, пиццу привёз… ли.

Последнюю часть слова он договаривает с исказившимся от отвращения лицом.
- Ты-ы-ы-ы? - тянет, агрессивно повышая тон, - сказал же, чтобы больше не совалась сюда. По-русски не понимаешь, овца? Вчера неясно выразился?
- Я… - смущённая его непривычной грубостью, глотаю воздух, как рыба. В голове до сих пор не уложилось, что мы не вместе. Мой Павлик, в домашней футболке, которую я позавчера гладила, разговаривает со мной как с…
Беру себя в руки. Задираю подбородок, делаю шаг вперёд и, стараясь не выглядеть жалко, выпаливаю:
- Я не к тебе! Я за ноутбуком… - сдуваюсь.
- Каким ноутбуком? - Павлик по-утреннему смеётся, словно над убогой. - Забудь. Нет у тебя его больше.
- К-как нет..? - чувствую, что заходим на очередной круг дискуссии: я доказываю, что ноутбук мой, его подарили родители, а он отмахивается, ничего не желая слышать.

Беспомощно поворачиваюсь к хищнику. Снова до ужаса стыдно, что он стал свидетелем этой сцены. Но тот только в очередной раз закатывает глаза. Аккуратно отодвинув меня, сметает с прохода Павлика и молча направляется в квартиру.

В мгновение спав с лица и растеряв всю браваду, мой бывший парень оторопело сипит:
- Снеж, кто это?

На миг отвожу глаза - знала бы я сама кто! И теперь неудобно перед Павликом, будто вчера ему изменила. Если он меня бросил, а я его как бы ещё люблю, но мы расстались, это измена или нет? Мысли, путаясь, закручиваются в замысловатый клубок, взрывая до сих пор тормозящий после вчерашних коктейлей мозг.

- Пусь? - раздаётся женский визгливый голос, - кто это?

В коридоре появляется блондинка в шелковом, наспех запахнутом халате с вышитым драконом и моих домашних тапочках, явно меньшего, чем ей необходимо, размера. Она вслепую теребит плечо Павлика, пока они оба с одинаковой растерянностью опасливо следят за перемещениями хищника по квартире, не решаясь вмешаться. Я бы тоже не стал...

Скрывшись в кухне, где на столе, как обычно, стоит ноутбук, хищник начинает шуршать проводами. Нашёл.

Первым в себя приходит Павлик.
- Что за мужик, Снежана?! - если бы он меня накануне не бросил, я бы поклялась, что слышу нотки ревности.

“Зая” поворачивается на его голос и замечая меня, удивляется едва ли не больше, чем огромному человеку, продолжающему собирать мой ноут. Больно щипает Павлика за предплечье, спрашивая сердитым шёпотом:
- Что за баба, Пусь?!

Борюсь с желанием представиться. Она же не думает, что обута в тапочки его мамы? Прикладываю ледяную ладонь ко лбу. Это уже не дурной любовный роман, это какой-то водевиль.

Даже не буду представлять, в каких они отношениях и сколько времени, если Зая ведёт себя по-хозяйски у него в квартире. А главное - как я могла быть настолько слепой? Влюблённая идиотка. Была. Да и есть. Идиотка, в смысле.

“Пусь” мечется между порывами оправдаться и выяснить происхождение хищника у себя дома. Побеждает второй. Стряхивает Заю с руки , и набрав полную грудь воздуха, разворачивается всем корпусом, злобно щурясь, шипит:
- Шлялась, значит, пока ко мне бегала? С этим? - тычет пальцем в сторону кухни, откуда хищник как раз выносит ноутбук, аккуратно упакованный в зелёный чехол с принтом репродукции Ван Гога “Куст сирени”. Смотрю на великана с глубокой благодарностью, чехол - дорогая сердцу вещь.

- Ещё что-то осталось? - интересуется, игнорируя пышущего негодованием Павлика. Отрицательно верчу головой. Если и забыла о чём, то, увидев печальную судьбу тапочек, желание забирать что-либо отпало напрочь.
- Тогда пошли.

На поясницу вновь ложится горячая ладонь и подталкивает в сторону лифта. Только сейчас она не вызывает смущения, а снова дарит чувство безопасности, которое ощутила вчера, когда искала защиты от второго хищника. Тоже не самый мой умный поступок, но можно я и об этом подумаю позже?

- Шалава! - взвивается Павлик фальцетом, делая полшага в нашу сторону, по лицу идут красные пятна, руки сжимаются в кулаки. - Охреневшая дрянь!

В следующий момент под вскрик Заи он оказывается прижатым к стене, болтая ногами в воздухе. Неуловимым движением хищник скользнул к нему, ручищей сгрёб горловину футболки и поднял трепыхающегося Павлика на уровень своих глаз.

- Повтори-ка. Не расслышал.

Страшно за Павлика стало не только нам с Заей, но и ему самому. Повторить оскорбления помешал инстинкт самосохранения, так что он лишь нечленораздельно мычит, пытаясь вырваться.

- Тогда я спрошу, - продолжает хищник, - о чём ты, гондон, думал, когда вчера выставил девочку в ночь с чемоданом одну?

Без видимых усилий приподнимает Павлика ещё выше и, стиснув челюсти, жёстко смотрит тому в лицо:
- А если бы с ней что-то случилось?

Как это “если бы”? Вообще-то вы с Андреем случились случились с "девочкой"! Мой первый и, я уверена, последний секс одну ночь. Чуть не ставший групповым. Но мне и одного мужчины с головой хватило.

- Вчера... Вчера?! - неожиданно в разговор включается Зая. - Вы разве не месяц назад разбежались? - её беспокойство перерождается в обвинение. - Отвечай! - кажется, она уже не против, чтобы “Пуся” сейчас помяли.

- И правильно сделал! - отвечает не тому человеку Павлик. - Пошла эта шлюха на… - пламенный спич гасит затрещина, которую рефлекторно отвешивает хищник. Павлик выкрикивает ещё что-то нелестное теперь в адрес нас обоих, Зая визжит, тяжёлая рука взмывает для новой затрещины… Закрываю глаза, чтобы не видеть весь этот театр абсурда.

Тут открывается лифт, выпуская на сцену новых действующих лиц: Таню с тремя стаканами кофе в картонной подставке и Дашу с парой бутылок Гинесса. Мы учимся на разных отделениях, но научник у нас один. Должны были сегодня с утра готовиться к консультации...

Подруги ошалело оглядывают картину и, кивая на разных людей, Таня - на хищника, Даша - на Заю, в один голос задают заставляющий нервно хихикнуть вопрос:
- Кто это?

Глава 5 Неженка

- А потом что, прямо так взял и ушёл? - восклицает Таня, имея в виду Илью. В её голосе смесь удивления, возмущения и восхищения, потому что внешний вид хищника при дневном свете поразил её ещё больше, чем тогда в клубе. “Ну, я же не видела его в полный рост!” И, конечно, подвиг по возвращению ноутбука не прошёл бесследно, хотя сама Таня называет это “наконец-то навалять мудиле Павлику”. Простите, цитата.

- Как же так… - вяло вторит ей Даша. Без Гинесса, для распития которого я когда-нибудь всё-таки найду тару в этой квартире, её утро после клуба никак не начнётся. Даже сцена на лестничной клетке не привела в чувство.

- Вот так! - раздражённо выдыхаю в девственно-чистое чрево навесного шкафа с белым фасадом и блестящей ручкой. Внутри пахнет влажной древесной стружкой, а чашками - нет. - Давайте уже сменим тему?

- Ты ещё не всё рассказала! - с улыбкой инквизитора тянет Таня.

Конечно, не всё. Практически ничего, кроме того, о чём они догадались сами. Мне вообще в этой роли выступать непривычно, обычно у нас другие хэдлайнеры. Сто процентов даю, Тане тоже есть что рассказать, после вчерашнего вечера. Ещё мы могли бы обсудить вероломное поведение Павлика или курсовые, в конце концов. Но именно для этого допроса они прыгнули в такси как только получили от меня координаты, а я слишком потрепана морально, чтобы перевести стрелки беседы в безопасное русло. И теперь просто прячусь от подруг за поисками посуды.

Посматриваю на чемодан. Вот что стоило Павлику положить туда пару тарелок и чашек? Или из моего любимого стакана со стареньким подстаканником тоже пьёт зая? Передёргивает от этой вероятности. Опускаюсь на колени, охая от прикосновения твердого пола к ушибу. Надо заглянуть в нижний шкаф. Хозяйка, кажется, говорила о коробке с кухонными принадлежностями…

Признаться я плохо слушала, утекая мыслями в странное прощание с Ильёй. Выдав напутствие на капоте, он транспортировал чемодан до двери и без единого слова шагнул обратно в не успевший уехать лифт - так торопился избавиться от меня. Минут десять стояла в растерянности, не понимая, чего ещё ждала.

В таких обстоятельствах нет места романтике. С теми, кого подбирают на дороге, чтобы переспать, телефонами не обмениваются и потом не встречаются. Таня вон даже до утра редко остаётся… Кстати, можно понять почему. Небывалое состояние неловкости мешает смотреть друг на друга и разговаривать. Во всяком случае мне. Потому и о шариках не осмелилась напомнить - сама-то я их в машину к нему не впихну, а хищник на них даже внимания не обратил при выходе. Выбросит, наверное, и забудет, как страшный сон, эту дурацкую ночь.

И мне бы не помешало, но я почему-то чувствую себя так, словно меня дважды бросили за сутки. Тяжёлая обида подкатывает колючим комом в горле, перехватывает дыхание, щиплет в носу. Слепо пялюсь на посуду и, беззвучно всхлипывая, вытираю глупые слёзы.

- Снежик, тебе помочь? - Таня видит край солидной коробки и приземляется на пол рядом со мной. Замечает мою мокроту.
- Тааак, - крепко обнимает и я, уже не таясь, плачу в неё, - из-за этого? - кивает подбородком на дверь, имея в виду хищника.
- Н-нет, - вру заикаясь.
- Из-за Павлика? - в голосе появляется та самая нотка, с которой она всегда о нём говорит - будто он лишнего слова не стоит.
- Н-нет, - опять вру.
Подскакивает Дашка и, сгребая нас обеих, цветасто обещает разнообразные кары обидчикам, не обидчикам и вообще всем мужикам
- О господи, из-за чего тогда?
- Ш-шарики… - заливаюсь ещё пуще, потому что, кажется, будто в них осталась вся лёгкость и радость, и дальше ничего хорошего уже не ждёт.
- Снежик, ну ты нашла из-за чего… - Таня пытается погладить меня сквозь железные Дашкины обнимашки. - Мы новые подарим!
- Хочу те-е-е… - я бы разревелась больше, но помешал звонок моего телефона. Номер незнакомый.

Выбравшись из девчонок, бубню с заложенным носом :
- Алло?
- Привет, Снежана, это Андрей, мы вчера познакомились… - Бодро начинает разговор второй хищник.
Сердце падает куда-то в живот от ужаса. Откуда у него мой номер телефона? Хлюпнув носом, стираю остатки слёз предплечьем.
- Опять ревёшь? - слышу, что улыбается, и хорошо представляю как.
- Это совершенно не ваше дело, - чеканю решительно. - Откуда у вас мой номер телефона?
- Ты же сама его мне дала в машине, малышка. Забыла? - моя амнезия его явно веселит.
Слово “малышка” отзывается дурным похмельем. И “жадная девочка” тоже всплывает где-то на самом дальнем рубеже памяти. Боже.
- Вспоминать желания нет, - отрезаю. - Не звоните больше, пожалуйста. Всего наилучшего!
С риском продавить экран зло жму отбой.

В тишине кухни девочкам отлично слышно и имя, которое я опрометчиво успела сообщить в скупом рассказе о хищниках, и то, что познакомились мы вчера. Поэтому за те несколько секунд, пока Андрей перезванивал, они обменялись заговорщическими взглядами и начали возбуждённо закидывать вопросами: тот ли это хищник и зачем звонит. Тоскливо думаю, что зря так рано сообщила им свой новый адрес, надо было пару дней подождать. От атаки по телефону еще можно увернуться, а вот так глаза в глаза - не выходит.

На повторный звонок мы реагируем прямо противоположно. Я с паникой, а подруги с радостным предвкушением. Конечно! Не их же пытались сожрать, засунув язык в чуть ли не в горло. Выключаю раздражающий звук, отвечать не планирую. Таня, грозно сдвинув брови, шёпотом орёт, чтобы взяла трубку, иначе она сделает это вместо меня. Ах, так?!

- Андрей! - рявкаю на назойливого хищника. - Если у вас хватает наглости звонить после… - ловлю жадные до подробностей взгляды девочек и решаю не продолжать, - после! То может быть, хватит ума понять, что вас не рады слышать? - хватаю воздух с желанием продолжить, но он перебивает.
- Стой-стой, дай мне минуту, - смешливо умоляет Андрей. - Мы не с того начали - и вчера, и сегодня.
Возмущённо тяну воздух носом.
- Снежана, я звоню попросить прощения, - голос становится серьёзным. - Был не прав, не за ту тебя принял. Если обидел - извини, реально не хотел.
Если?! Есть сомнения?
- Да, Андрей, это было… неприятно, - краснея, оглядываюсь на свидетелей разговора. - Извинения приняты. До свида…
- Подожди, - снова перебивает, - слышу же, не простила. Готов выразить глубину раскаяния любым приятным для тебя способом. Представь, что я волшебник, - усмехается, - добрый. Пожелай чего-нибудь?

Видя, что собираюсь отказаться, Таня выхватывает у меня трубку и кокетливо представляется, описывая себя вчерашнюю. Андрей либо делает вид, либо действительно её вспоминает, интонации голоса меняются. Дальше Таня уточняет, в каких рамках можно желать и что-то тихо перечисляет, давая гарантию моего полного удовлетворения.

И вот знаете? Даже не стану мешать! Если Андрей попадёт в Танины жернова, это будет отличный способ очистить карму, ещё и на пару лет вперёд останется. Не слушая их разговор, ухожу в ванную комнату, смыть слёзы и помолиться, чтобы турбулентность, в которую я внезапно попала, хоть как-нибудь уже завершилась.

Следующий час мы под Гинесс выбираем недостающие мелочи для обустройства быта - вешалку, полки, элементарную химию, плед на диван... Последний, несмотря на сентябрьское тепло, кажется самой необходимой вещью - мягкие, тёплые объятия, когда тебя знобит от несправедливости мира.

Даша смотрит на открытый чемодан, следом оглядывает небольшую студию:
- И куда ты его денешь?
Горестно вздыхаю. Некуда. Тем более, непонятно, когда его Павлик купил? В той квартире такая громадина ни в один шкаф не поместится. Получается, утром принял решение расстаться? В мой день рождения?

Подруги, впечатлённые появлением Заи не меньше моего, разносят Павлика:
- Мало ему твой Илья…
- Он не мой!
- А кто твой? - вкрадчиво уточняет Таня, - Андрей?
- Нет! - открещиваюсь руками и ногами.
- Тогда ты не против, если я с ним…? - строит невинные глазки, порхая ресницами.
- Только за! - с удовольствием посмотрю, как хищник превращается в жертву.

Именно эта перспектива заставляет меня улыбаться, когда Андрей позвонил в домофон, и Таня, успевшая к этому моменту нанести макияж, ругаясь на маленькое, криво висящее зеркало в ванной, понеслась ему открывать.

Глава 6. Илья

У неё родинка под пупком - аккуратная круглая точка, цвета горького шоколада. Просыпаюсь от ощущения, что целую её в эту родинку, чувствую запах жасмина, и мотор заходится от сильнейшего возбуждения. Не помню, чтобы в юности так вело. С рычанием накрываю голову подушкой. Пора доставать Илону из блока. Со дня рождения прошло больше недели, я не соскучился, но снять напряжение спорт уже не помогает.

Илона появляется ровно через два часа после моего звонка. Дёргает петлю пояса, удерживающую полы коротко платья, и даёт ткани соскользнуть, оставаясь в том самом комплекте, фото которого присылала из примерочной. Чёрные ленты, сложно переплетаясь, очерчивают контуры груди, оставляя открытыми соски. Очень в её стиле.

- Так грустила без тебя, - томно шепчет, закидывая бедро мне на талию, - сволочь ты, Илья, порядочная, почему не звонил так долго?

Тело привычно реагирует, выполняя стандартный порядок действий: подхватить за талию, чтобы обняла ногами, поцелуи на шее, груди, пока перемещаемся на диван, и дальше приятная обоим механика…

- Фу, что это за пошлость?! - вскрикивает Илона, меняя тон голоса. Явно про шары Неженки, которые так и висят в коридоре под потолком, навевая сны о хозяйке. Не обращая внимания, продолжаю курс на диван, но она выворачивает голову, читая вслух надписи, - “Природа щедро тебя обделила”? “Желаю пофиг чего”?

Сейчас увидит “Ебать, ты охуенная”, указывающее на то, что адресат поздравлений женского пола, и секс у меня будет только церебральный.

Илона съезжает на пол, стучит каблуками к связке шаров, обходя парящий фиолетовый остров с разных сторон, и читает остальное. Чувство юмора у подруг Неженки в порядке, но Илона не оценила.

- Смотрю, день рождения ты провёл отлично? - развернувшись, упирает руки в бока.

Сказывается её модельное прошлое - даже сейчас она принимает позу, в которой смотрится шикарно. Бронзовая кожа, полная грудь, подтянутое тело. Плетение полосок на трусиках, расходясь ромбом в промежности, открывает пикантный вид, дополненный ниткой чёрных жемчужин. Всё это возбуждающее раньше зрелище жирно перечёркивается брезгливым выражением лица и истеричными нотками в голосе. Полный антисекс.

Опираюсь плечом на косяк, напрочь выпадая из настроения.
- Вполне, - отвечаю спокойно.
- И ты так просто об этом говоришь?!

О характере наших отношений напоминаю одним движением брови, но Илону это заводит ещё больше.
- Вот что у тебя за способность - всё портить?! - соблазнительно выгибаясь, наклоняется за платьем. - Значит так, - нервно накидывает лёгкую ткань, оставляя распахнутыми полы. - Пока ты это, - тыкает в шары, - не выбросишь, к этому, - хлопает себя по бедру, - не прикоснёшься.

Бля-я-я. Я не самый терпеливый человек, но есть несколько вещей, выводящих меня из себя по щелчку пальцев. Ультиматумы первые в списке. Принципиально не веду переговоров с террористами, уничтожаю сразу, иногда превентивно. Илона в эти воды так глубоко ни разу не заходила. И надо бы её возвращать в берега, если хочу сохранить умелую любовницу, только делаю совершенно другое.

Отталкиваюсь от косяка и иду обуваться.
- Ты куда? - настороженно спрашивает, отступая на шаг.
- Выбрасывать.
Оторопело моргает. Не ожидала такой быстрой капитуляции. Неуверенная улыбка растекается по красивым губам.

Повинуясь импульсу, прихватываю альбом с гравюрами Байроса, который в то утро привлёк Неженку.
- Книга зачем? - снова требовательно.
- Тоже выкину, - отвязываю ленты шаров, сгребаю связку ключей и ухожу в сторону лестницы, бросив дверь открытой.

Адрес Неженки торчит в истории навигатора и постоянно лезет в глаза. Думал ли о ней? Да, каждый раз натыкаясь на шарики или задавая новый маршрут для поездки. Хотел ли увидеть? Скорее нет. Закрыл для себя эту тему тогда на капоте - с ней не получится, как с Илоной, а по-другому я не готов, да и не интересно.

Сегодня же что-то замкнуло. Во время разговора с любовницей возникло странное чувство, новое. Как будто соскучился. Хотя я и по родным не скучаю, не говоря уже о случайных знакомствах. Сон ещё этот. Наваждение. Решение поехать тоже в мою логику не укладывается, чувствую дискомфорт, но еду. Доставка шариков, блядь.

На нужном этаже дверь не замкнута. В приоткрытую щель доносятся голоса:
- Порвёшь, дурачок, оно не так расстёгивается… - слышу тихий смех Неженки и басовитый бубнёж Андрюхи.

Это что за херня?!

Новая дверь открывается без скрипа. Квартирка настолько маленькая, что я оказываюсь буквально в двух метрах от воркующих голубков. Тонкая девичья рука лежит на столе ладонью вверх, Андрюха сосредоточенно ковыряется в области запястья, пытаясь расстегнуть браслет. Неженка болтает и улыбается.

С усилием хлопаю дверью и наслаждаюсь произведённым эффектом: они разлетаются в разные стороны, как нашкодившие подростки. Больше не весело? Андрюха первым приходит в себя и пялится на меня с живым интересом, растягивая губы в понимающей ухмылочке.

Реакция Неженки более занимательна. Несколько ярких эмоций быстро сменяют друг друга: испуг от грохота двери, глубокое удивление от моего появления, обида… Обида? Когда я успел? Вроде не за что ей обижаться... И по-детски чистая радость от связки шаров, которую держу в руке. Именно радость толкает её мне навстречу, но кинув осторожный косяк на Андрюху, останавливается. Как мило.

- Вот это сюрпри-и-и-з, - тянет Андрюха, поднимая брови, - неожиданно.
Ещё бы, блядь, сам не планировал, но даже рад. Теперь ясно, куда он мотался по вечерам эти дни. Замечаю на столе мини-букет из голубого цветка гортензии и коробку с зефиром, перевязанную синим бантом. Умиляюсь: неужто ухаживает? Обычно для женщин, с которыми спит, у Андрюхи из гостинцев только бухло и контрацептивы. Что, не даётся тебе студентка Снежана?

- Трахаетесь? - намеренно провоцирую, и Неженка ожидаемо покрывается алым. Краснеют даже плечи, которые открывает лёгкий сарафан. В горящих возмущением глазах бегущей строкой упрёк “как я смею”. Смею. Не хочешь таких вопросов - нехер пускать в квартиру кого попало.
- Как раз собирались. Да, Снежик? - скалится Андрюха, получая от неё такой же испепеляющий взгляд.
- Так я и понял. Значит вовремя зашел…