Некромантка и Дракон. Тайный союз в Академии

Глава 1

— Арчи, вернись. Я все прощу! — кричала я вслед удаляющемуся зомби.

Он даже не обернулся. Наоборот, ускорил шаг, а через пару мгновений скрылся за дверью учебного корпуса.

— Не сиделось тебе в лаборатории, — проворчала я и, отпрянув от окна, заметалась по комнате в поисках флакона духов.

Это обычных зомби на всякую живность можно приманить, а Арчи — исключительно на изыски столичных парфюмеров. Обнаружив искомое, я выбежала из общежития как была в ночной сорочке. Ничего, до рассвета еще несколько часов. Сегодня последний день каникул. Верну зомби в лабораторию, никто и не заметит.

Как бы там ни было, но дверь учебного корпуса я постаралась открыть с минимальным скрипом. Пять сотен лет назад магистр Мариус Нолан оставил без наследства многочисленных родственников, завещав собственный замок превратить в магическую академию. Воля его была исполнена, но я не устаю радоваться тому, что общежития и административный корпус расположены в отдельных, вполне современных зданиях. Попав в этот мир, я быстро осознала, что старинные замки хороши исключительно на почтовых открытках. Походите на лекции в продуваемые сквозняками аудитории, подышите пылью с гобеленов, развешанных в коридорах и вы придете к такому же мнению.

— Арчи, у меня для тебя подарок, — произнесла я, зачем-то помахав зажатым в руке флаконом. В темном холле зомби не наблюдалось, так что демонстрировать приманку не имело смысла. Впрочем, со второго этажа послышалось приглушенное бормотание. «В библиотеке окопался!» — сделала вывод я и поспешила к лестнице.

До нижней ступеньки оставалось совсем чуть-чуть, когда прямо передо мной вспыхнул портальный круг. Секундой позже из него вышел высокий брюнет.

Порталы у нас положено открывать за воротами, возле будки привратника. Но проинформировать об этом незнакомца я не успела.

— Привет, цыпленок, — лучезарно улыбнулся он.

Этот сомнительный комплимент адресован моему росту или цвету волос? На мгновение я замерла с открытым ртом.

— Давно в академии ввели такую форму? — воспользовавшись моим замешательством, поинтересовался мужчина.

— Как вы смеете?! — наконец возмутилась я. Подавить порыв прикрыться было нелегко. Но из вещей у меня только флакончик духов, так что придать себе более целомудренный вид все равно не смогу. Тем более сорочка у меня хоть и короткая, но красивая — золотистый эльфийский шелк с кокетливым бантиком под грудью.

— Не смущайся, цыпленок. Тебе идет, — приободрили меня.

Пусть относительно моего внешнего вида мнения у нас с незнакомцем совпадали, я многозначительно нахмурилась. — Кто вы и зачем переместились в академию? — спросила, напустив в голос побольше холода. На студентов такой тон всегда производил впечатление, но стоявший напротив мужчина не проникся. Только чемодан на пол опустил.

Так... а зачем ему чемодан?

Незнакомец подвергся быстрому, но тщательному осмотру. Высокие сапоги идеально начищены. Рубашка безукоризненно белоснежна. Костюм, судя по всему, из ателье готового платья, но сшит из добротной ткани.

Высокого роста и широкого разворота плеч было уже достаточно, чтобы произвести неизгладимое впечатление. Однако к внушительной фигуре прилагалось лицо, в котором брутальность неожиданным образом сочеталась с правильностью черт. У нахала имелся волевой подбородок и глаза редкого оливкового оттенка. Нос на удивление прямой, без следов переломов. Возле правого виска тонкий шрам, скрывающийся в густых темных волосах. Сейчас четко очерченный рот кривился в усмешке, но незнакомец не производил впечатление весельчака. Я не ощущала от него опасности. Сложно объяснить, но он излучал необузданную энергию, хоть и не демонстрировал пока ничего кроме спокойствия, помноженного на самоуверенность.

На вид он едва ли был старше меня. Впрочем, даже если ему минуло тридцать, для студента все равно староват. Мои попытки определить возраст незнакомца были бесцеремонно прерваны им самим.

— Похоже, я немного ошибся в настройках портала, — произнес он, осмотрев пустой холл академии, а затем предложил: — Цыпленок, давай сделаем вид, что не встречались.

— У вас минута на то, чтобы исправить ошибку и убраться из академии, — кровожадно улыбнулась я и тихо прошептала: — Илигиор.

На ладони тут же появился серебристый пульсар. Неприятное заклятие, способное сотней маленьких иголочек вонзиться в кожу. Незнакомец удивленно приподнял брови.

— Злючка, — фыркнул он, пребывая в уверенности, что я не использую пульсар по назначению.

Зря. Устав я изучила досконально. При обнаружении постороннего на территории академии, преподаватель имеет право обездвижить его до выяснения обстоятельств. С меткостью у меня никогда проблем не было, поэтому пульсар полетел точно в цель. Однако цель продемонстрировала чудеса реакции и быстродействия, нейтрализовав заклятие в паре сантиметров от собственной физиономии. Магия между нами осыпалась серебристыми искрами.

— Да что ты себе позволяешь?! — воскликнул мужчина, глядя, как я формирую на ладони пульсар вдвое крупнее первого. С кончиков его пальцев сорвалось что-то бледно-желтое. В первый момент приняла закручивающееся вокруг меня облако за пыль, но это был песок. Пульсар пришлось погасить.

Оказаться внутри песчаной бури никому не пожелаю. Песок колол кожу, забирался под тонкую ткань сорочки, творил что-то невообразимое с волосами. Одной рукой я прижала злополучный флакон к груди, а другой попыталась прикрыть лицо от вездесущих песчинок.

— На моих лекциях поблажек не жди, — не скрывая торжества в голосе, произнес незнакомец.

— Вас на свои занятия тоже не приглашаю, — возмутилась я, прежде чем произнести: — Аколонто персто.

На ладони появился комок малопривлекательной слизи. Как только к нему налипло побольше песка, я запустила его в наглеца, который, похоже, собирается занять одну из вакантных преподавательских должностей.

Второй ком слизи не заставил себя долго ждать. Правда, я с удивлением обнаружила, что натиск песчаной бури уже значительно уменьшился.

Глава 2

В кабинет ректора я нарочно пришла за полчаса до начала совещания. Ночью Леотар Аркур повел себя подозрительно сдержанно — приказал мне сопроводить учебное пособие в лабораторию, а сам куда-то увел незнакомца. Никаких язвительных замечаний относительно моего внешнего вида. Никакого внушения за праздношатавшегося по академии зомби. Он даже не устроил разнос по поводу испачканного слизью незнакомца, хотя не мог не догадаться, чьих это рук дело. Поведение ректора внушало сильное беспокойство. Поэтому я решила продумать объяснения ночных событий заранее и предъявить их перед совещанием.

Свое нахождение в учебном корпусе планировала объяснить приступом лунатизма у Арчи. Мой подопечный не вполне соответствует образу типичного представителя нежити. Он озабочен своим внешним видом не меньше столичных модниц. Ну не нравится Арчи землистый цвет лица и от естественного аромата собственного тела он тоже не в восторге. За месяц зомби тратит по три баночки пудры и умудряется вылить на себя не меньше полудюжины флаконов духов. Все эти причуды не идут ни в какое сравнение с тем, что примерно раз в месяц Арчибальда охватывает желание прогуляться по академии. С помощью магии подавить его стремление к самовольным перемещениям несложно, но накануне в лаборатории дежурила моя аспирантка. Лорина, к сожалению, пока не наловчилась распознавать опасную дрожь в коленных чашечках зомби.

Я собиралась в самых сдержанных выражениях описать, как, промучавшись полночи от бессонницы, увидела в окно направлявшегося к академии Арчи. Да, было крайне опрометчиво пускаться в погоню за зомби в ночной сорочке. Но разве желание поскорее вернуть учебное пособие в лабораторию меня не извиняет?

О незнакомце планировала рассказать, как об исключительно подозрительной личности, которая проникла в академию посредством портала. Эта личность отказалась представиться, а затем применила ко мне какую-то стихийную магию. В ответ подверглась заклятию Аколонто персто, более известному в среде некромантов под названием «Могильная слизь».

Физических повреждений незнакомец не получил. Про урон, нанесенный его самомнению, ничего не знаю, но очень надеюсь, что таковой имел место быть. Хотя об этом ректору говорить необязательно. Как и о том, что я первой применила магию.

В дверь ректорского кабинета я постучала не без внутреннего трепета. Леотар Аркур после ночного инцидента вполне мог потребовать запереть Арчи в лаборатории. Получится ли убедить его в том, что зомби у меня хоть и со странностями, но вполне безобидный?

— Доброе утро, госпожа Блайтли, — лучезарно улыбнулся ректор, как только я шагнула в кабинет. Круглолицый, седовласый, с вечно слетающим с переносицы пенсне и в неизменно мятой мантии он производил впечатление простодушного старичка, которого лишь по странному недоразумению назначили на ответственную должность. Тем, кто купился на этот образ, рано или поздно приходилось признать его ошибочность. Леотар Аркур был проницательным и крайне деятельным руководителем.

— Доброе? — от неожиданности переспросила я.

— Конечно. Присаживайтесь, Миранда. Как вам изменения?

Ректор бросил взгляд на один из стульев для посетителей. Я поспешила приземлиться в указанном месте. Сам Аркур восседал в любимом кожаном кресле и до моего прихода, кажется, просматривал одну из бумаг, которые аккуратными стопочками были разложены перед ним на столе.

Не знаю, что вызвало у меня большее недоумение: добродушно настроенный начальник или обновленный интерьер его кабинета.

— Здесь стало очень просторно, — похвалила я.

Окажись Аркур в моем родном мире, непременно бы стал дизайнером интерьеров. Но порталы для людей с магическим потенциалом работают только в одну сторону. Поэтому мы оба в Рантероне, мире, где магические способности не стали чем-то обыденным лишь по причине своего разнообразия.

Шесть лет назад меня прямо из аудитории столичного университета перенесло к воротам академии древнего городка под названием Тористон, который находится на западе Агратского королевства. Здесь я получила образование и теперь преподаю некромантию. Между прочим, наша академия — старейшее учебное заведение Аграта. Об этом Леотар Аркур регулярно напоминает студентам и подчиненным. Ректор у нас хороший. Просто раз в несколько лет затевает ремонт и меняет свой кабинет до неузнаваемости.

На этот раз стены помещения перекрасили в светло-серый цвет. Безделушки исчезли вместе с полками, на которых стояли. С пола бесследно пропал ковер, обнажив мраморные плиты. Сколько не крутила головой, сейфа, в котором хранились важные документы, не смогла обнаружить. Впрочем, местонахождение металлической махины меня волновало гораздо меньше, чем отсутствие книжного шкафа.

— Господин ректор, а с вашей энциклопедией нечисти ничего не случилось? — встревоженно спросила я.

— Даже не надейтесь ею завладеть, Миранда, — разгадал мои намерения Аркур.

— Я просто подумала, что если энциклопедии не нашлось тут места...

— Моя библиотека в пространственном кармане.

Я понятливо кивнула и еще раз осмотрелась.

Только кресло, стол и клетка с обитающей в ней канарейкой уцелели после ремонта.

Из приемной тем временем послышался цокот каблуков. Я выпрямила спину ровно за секунду до того, как в кабинет вошла Джильда Хорс.

Точный возраст преподавательницы истории магии был известен только ей самой. Корпулентная дама бесконечно экспериментировала с косметическими эликсирами, а каштановые волосы собирала в высокий пучок, оставляя у висков по паре завитых локонов.

— Госпожа Блайтли, решили ради разнообразия явиться на совещание вовремя? — недовольно сверкнув глазами, спросила Джильда Хорс.

— Воспитываю в себе пунктуальность, — улыбнулась я.

— Давно пора, — бросила Хорс, заняв место напротив ректора. Я мысленно поздравила себя с тем, что, нарушив неписанное правило и явившись на совещание раньше Джильды, не усугубила свой проступок, усевшись на этот стул.

Глава 3

— Вы, наверное, теряетесь в догадках, почему я попросил вас остаться, — довольно потирая руки, произнес Леотар Аркур.

Вид у него был какой-то... предвкушающий. Судя по всему, дракон тоже это заметил. Мы обменялись недоверчивыми взглядами, но продолжили хранить молчание.

— По поводу баллов я не все рассказал на совещании, — признался ректор. — Я, знаете ли, внимательно слежу за подковерными интригами.

Дракон начал хмуриться. Я из последних сил пыталась сохранить доброжелательное выражение лица. При любом упоминании баллов скоро глаз начнет дергаться, честное слово.

— С этого года начнут оценивать репутацию, — заговорщицки прошептал Аркур.

— Чью? Преподавателей? — спросила я, начиная мысленно составлять список своих проступков.

— Академии, — пояснил ректор и сразу же многозначительно добавил: — Разумеется, это касается и преподавательского состава. Не в последнюю очередь, госпожа Блайтли.

— Вы ознакомились с моим послужным списком, прежде чем принять на работу. Возникли какие-то вопросы? — спросил дракон и покосился на меня. Дескать, он-то кристально чист перед начальством, а вот по поводу меня имеются большие сомнения.

Я ответила невозмутимым взглядом и демонстративно скрестила руки на груди. При желании все что угодно смогу списать на досадное недоразумение, произошедшее по независящим от меня причинам.

— К вам у меня нет никаких претензий, — поспешил заверить Олстона ректор. — И к госпоже Блайтли у меня тоже нет претензий. Преимущественно нет.

Ну и к чему была эта оговорка? Я уже открыла рот, чтобы возмутиться, но Леотар Аркур опередил, выдав совершенно неожиданную порцию комплиментов.

— Вы, госпожа Блайтли, обладаете нетривиальным складом ума и развитой интуицией. Вы способны контактировать с духами и противостоять нежити, — заявил ректор, прежде чем начать нахваливать дракона: — А вы, господин Олстон... Ваша военная карьера говорит сама за себя. Высшие королевские награды за красивые глаза не раздают.

Красивые глаза дракона сузились. Вероятно, он заподозрил, что в проникновенной речи Аркура кроется какой-то подвох. Я тоже пришла к такому выводу. Благодаря развитой интуиции, не иначе.

— Знаете, в чем главная проблема нашей академии? — спросил ректор.

— Контроль за нежитью? — предположил Олстон, бросив на меня красноречивый взгляд.

— С нежитью все в порядке, — отмахнулся ректор. — За прошлый месяц у нас пропало четыре угуса.

— Простите... Угусы, это ведь жабы? — в недоумении переспросил Олстон.

— Это жабы, обладающие магическими свойствами. Они светятся в темноте и крайне чувствительны к заклятиям, — продемонстрировала я осведомленность.

— А еще они используются в качестве ингредиента в запрещенных темномагических зельях, — понизив голос, произнес ректор. — Представляете, какой скандал может разразиться? Понимаете, как это отразится на баллах академии?

Я робко кивнула, но в следующий миг уже пожалела об этом. Потому что ректор с торжественной решительностью сказал:

— Вы двое займетесь поисками вора. Расследование нужно провести в максимально сжатые сроки и с соблюдением строжайшей секретности.

— Почему этим не займется зоомаг? — спросил Олстон. Высокомерие дракона можно было черпать ложками и продавать оптом. Еще бы! Какого-то похитителя жаб ему тут поручили найти и некромантку в напарницы дали.

— Господин Олстон, тут я старший по званию, — осадил его Аркур. — Мне решать, кто и чем будет заниматься! Если вы думали, будто наша академия — уютное местечко, в котором можно спрятаться от брачных сетей расставленных некой особой, не трудитесь распаковывать вещи.

Олстон побагровел от злости, но ограничился только одним вопросом:

— Как вы узнали?

— Общаюсь с вашей тетушкой, — злорадно усмехнулся ректор. Похоже, он был полностью уверен в том, что Олстон не захочет покидать академию.

Превратности личной жизни дракона — это, конечно, очень интересно, но раз Аркур внезапно пришел в благодушное настроение, я не могла упустить случая попытаться откосить от поручения. Между прочим, оно для меня тоже оказалось неприятной неожиданностью.

— Господин ректор, полагаю, преподаватель, обладающий магией всех четырех стихий, без проблем возьмет след угусов и разыщет вора. Я буду только мешать.

— Нет.

— Похищение жаб никак не связано с моим профилем деятельности, — продолжила настаивать я, краем глаза отметив, что Олстон собирается что-то сказать. Вероятно, решил указать на то, что стихийники также далеки от магических животных, как и некроманты. Поздно! Этот аргумент мой!

— А кто сказал, что это будет моим единственным поручением? — деланно удивился Аркур. — Вам, госпожа Блайтли, отлично известно, что происшествия в нашей академии случаются с незавидной регулярностью. Хулиганство, драки, продажа артефактов-шпаргалок. Вот со всем этим вам двоим и предстоит отныне разбираться.

— Я человек новый, а госпожа Блайтли не производит впечатления благонадежной особы. Неужели во всей академии больше некому следить за порядком? — возмутился Олстон.

Я представила, как разрешаю Арчи покусать дракона и только поэтому смогла сдержать возмущение от услышанного. У Арчи, между прочим, полный комплект зубов. Без кариеса.

— С преподавательским составом вы познакомились, господин Олстон. Я не буду спрашивать вас о первых впечатлениях о коллегах. Скажу лишь, что кто-то из них и так имеет большую нагрузку, а кто-то просто не подходит для этого поручения по складу характера.

Олстона такое объяснение не удовлетворило, и он недовольно сверкнул глазами.

— Но вы оба, конечно, можете уволиться, — пожал плечами ректор. — Вы, Блайтли, отправитесь в королевский банк объяснять, почему до сих пор не выплатили кредит за обучение. А вы Олстон — прямиком под венец к вящему удовольствию родни.

— Это шантаж! — рыкнул дракон.

— Он самый, — подтвердил ректор.

— За что? — воскликнула я в отчаянии.

Глава 4

Остаток дня могла спасти только хорошая компания. Поэтому вместо того, чтобы в одиночестве злиться на нахала Олстона, я отправилась в столовую. Моя лучшая подруга, Сантия Эйдис, будучи старшим поваром нашей академии, редко покидает кухню в рабочие часы. Однако ее осведомленности по части новостей и сплетен можно только позавидовать.

Стоило мне примоститься на скрипучем табурете возле моечного аппарата, как сразу выяснилось, что Сантия уже знает о появлении в академии нового преподавателя и жаждет подробностей.

— Дракон действительно так хорош, как о нем говорят? Правда, что он попал сюда прямиком из военного гарнизона? Валери сказала, что он красавчик.

На кухне помимо нас с Сантией находились трое ее помощниц, но подругу это ничуть не смущало.

— С мнением эксперта не поспоришь. Гринсток на него все совещание пялилась, — пододвинув поближе блюдо с ванильными булочками, съязвила я. Ничего не имею против преподавательницы бытовой магии, но Валери настолько идеальна, что порой охватывает беспричинное раздражение.

— Все стихийники — горячие ребята, — озвучила стереотипное мнение подруга.

Я предпочла не спорить, а жевать. Не дождавшись реакции, Сантия села рядом, спрятала под поварской колпак выбившуюся русую прядь и заговорщицки прошептала:

— Интересно, как Аркуру удалось его заманить к нам.

Я только что расправилась со второй булочкой и посматривала на третью. «Есть или не есть?» — мысленно решала я сложнейший вопрос.

— Да бери уже! Может, хоть перестанешь на умертвия свои походить, — проворчала подруга, заметив мою нерешительность.

Родись Сантия в моем мире, наверняка смогла бы сделать модельную карьеру. В роду у нее затесалось немало эльфов. Правильные черты лица, высокий рост, стройная фигура — все было при ней. Я на полголовы ниже и одежду на размер больше покупаю, но при этом именно меня упрекает в худобе. Где справедливость? Впрочем, от булочки я отказываться не стала. Хрустящая корочка, пушистое тесто, нежный ванильный крем.

— Ректор знаком с теткой Олстона, — проболталась я.

— Правда? Откуда знаешь? Расскажи! — тут же потребовала подруга.

Пока жевала третью булочку, вспомнила лицо дракона. Аппетит пропал. Зато окончательно оформилась идея, как сделать для Олстона первые дни в академии максимально нескучными.

— Ректор после совещания попросил провести для новичка экскурсию. Слово за слово, ну, ты же знаешь, как это бывает...

— Что ты выяснила? — в нетерпении уставилась на меня Сантия. Удивительное дело: подруга Олстона еще в глаза не видела, но он ей уже небезразличен.

— Дракона бросила невеста. Он приехал в академию залечивать разбитое сердце, — трагическим шепотом произнесла я и, решив не останавливаться на достигнутом мелодраматическом эффекте, добавила:

— Она изменила ему. С его лучшим другом!

— Предатели! — возмутилась эмоциональная Сантия.

— Друг незаслуженно получил повышение. Не в силах видеть возлюбленную рядом с ним, Олстон ушел в отставку, — добавляла я все больше подробностей в свой рассказ.

— Бедняжка! — воскликнула Сантия и в приступе сердобольности пообещала: — Буду накладывать ему двойную порцию овсянки по утрам.

— Правильно, — одобрила я. — Только не добавляй ему в кашу ни соли, ни сахара.

— Почему? — удивилась Сантия.

— У драконов специфические вкусы, — туманно объяснила я и поспешила вернуться к теме личной жизни Олстона: —Представляешь, бывшая невеста до сих пор не вернула ему помолвочный браслет.

— Вот стерва!

— Он так страдает... Ведь они встречались целых пять лет. Теперь он не верит, что достоин любви. Опустошен и подавлен. В любой момент может погрузиться на дно депрессии.

— Бедняжка, — снова пожалела дракона Сантия. Однако про двойные порции на этот раз промолчала.

— Хороший человек. Тонкая натура, — кивнула я, а потом словно невзначай обронила: — Очень любит желтый цвет.

— Желтый? — округлила глаза подруга.

— Сказал, что желтый цвет вселяет в него надежду на лучшее. Для него это будто знак, что он еще сможет встретить любовь и обрести счастье.

Я многозначительно вздохнула и умолкла. А у слушательниц уже глаза на мокром месте.

Пока я вдохновенно вещала, все помощницы Сантии не побросали своих занятий, но каким-то непостижимым образом оказались на расстоянии вытянутой руки от нас. Интересно, насколько быстро печальная история любви облетит академию. Два часа? Час? В любом случае спокойное существование Олстона продлится недолго.

Словно предчувствуя мои козни, дракон не явился в столовую ни на обед, ни на ужин. Может, увлекся обустройством своей берлоги в преподавательском общежитии, или, не распаковав вещи, начал составлять учебный план. Или позорно сбежал.

Нет, на последнее я всерьез не рассчитывала, но версия Сантии, которая, проникшись моей историей, караулила Олстона возле раздаточного стола, оказалась еще более неправдоподобной.

— Может, дракон стесняется. Или у него совсем все плохо с аппетитом, — предположила она.

Переубеждать подругу не стала. Когда она познакомится с Олстоном, сразу поймет, что он какой угодно, только не стеснительный. Да и предположения относительно плохого аппетита беспочвенны, судя по его физической форме.

На ежевечерний обход граничащего с академией кладбища я отправилась приободренная тем, что разговоры о новом преподавателе слабым ручейком, но все же начали циркулировать по академии.

Утром ручеек превратился в полноценный поток.

В том, что студентки с нетерпением ждут лекций по стихийной магии, можно было убедиться по количеству желтых лент, вплетенных в косы. Устав академии проявлял строгость относительно ношения мантии, но не определял цвет обуви и чулок. В нем также отсутствовал запрет на шарфики. Точнее, желтые шарфики. Встретившаяся мне в коридоре преподавательского общежития Валери Гринсток щеголяла именно в таком. В столовую мы пошли вместе и неуместную досаду на чуть более яркий, чем обычно, макияж бытовички, мне удалось подавить с трудом.

Глава 5

— Полагаю, у вас не осталось сомнений, насколько мы рады вашему появлению в стенах академии, — произнесла она, встав за спиной Олстона.

— П-п-простите? —поперхнулся дракон.

— Довожу до вашего сведения, что не собираюсь выказывать вам симпатию таким нелепым образом, — рявкнула Джильда. С достоинством кивнув коллегам, на которых не обнаружила ничего желтого (среди таковых помимо меня оказались зоомаг и прорицательница), она прошествовала к выходу из столовой.

— Что это было? — спросил дракон.

Никто ему не ответил.

Только Арделла наградила меня укоряющей улыбкой. Неужели что-то заподозрила? Нет, не может быть.

После торжественной речи ректора перед студентами, пришлось заглянуть в лабораторию. На первой в этом году лекции мне предстояло выяснить, какой объем знаний покинул головы второкурсников. Арчи для этой цели подходил идеально.

Приведя зомби в аудиторию, я усадила его в преподавательское кресло. Арчи льстило подобное обхождение, он сразу же принялся исследовать лежавшие на столе предметы. Второкурсники появились на пороге аудитории в тот момент, когда я отнимала у зомби чернильницу.

— Ты испачкаешь свои перчатки, — наконец догадалась припугнуть я.

Арчи тут же отбросил флакон, словно в нем была кислота. Я каким-то чудом умудрилась поймать чернильницу, но на пальцах появились противные темно-синие пятна.

— Вот. Что и требовалось доказать, — проворчала я, отстраненно наблюдая как студенты рассаживаются по местам.

Зомби издал обиженный стон.

— Как отдохнул, Арчи? — не упустил случая пообщаться с учебным пособием Николас Шонард, высокий блондин с чуть раскосыми голубыми глазами. В прошлом году он стал негласным лидером курса. С незавидной регулярностью этот парень использовал свой высокий магический потенциал на выдумывание и организацию всевозможных проделок. Я вздрогнула, вспомнив о поручении ректора. Да, Шонард в перспективе может доставить немало проблем. Хулиганство — его конек.

Не раз становившийся объектом шуток Шонарда в прошлом году Арчи демонстративно отвернулся к окну. А я, видимо, изменилась в лице, потому что севшая рядом с Шонардом отличница Ванда Полсон встревоженно спросила:

— Госпожа Блайтли, с вами все в порядке?

— Да, насколько это возможно в присутствии Шонарда, — ответила я, кисло улыбнувшись.

— Я еще ничего не сделал, — возмутился парень под приглушенное хихиканье однокурсников.

— Вот и продолжай в том же духе, — посоветовала я, потерев кончик носа. — Надеюсь, в этом году неприятностей будешь создавать поменьше.

— Вы и без меня отлично справляетесь, — нагло фыркнул парень. Он проигнорировал взгляд, которым пронзила его Ванда. Забранные в высокий хвост темные кудри девушки неодобрительно качнулись и она уставилась в учебник. Подруга Ванды, смуглая красавица Элен Рандони и ее парень Мартин Риверс обменялись многозначительными улыбками.

Хотелось ли мне вникнуть в тонкости взаимоотношений студентов? Возможно. Но даже с учетом небольшой разницы в возрасте откровенничать они со мной не станут

— Надеюсь, помните, что веселиться на моих лекциях дозволено только Арчи.

Второкурсники притихни. А зомби, услышав свое имя, медленно повернул голову.

— Арчи, они в твоем полном распоряжении, — сообщила я ему, а студентам напомнила: — На изучение заклятий защиты мы потратили целый семестр в прошлом учебном году.

Зомби улыбнулся, продемонстрировав два ряда ровных зубов.

— Алтанцио, — произнесла я, взмахнув рукой.

В следующий миг студенческие столы синхронно взлетели к потолку, где и зависли, покачиваясь словно от дуновения легкого ветерка. Второкурсники моментально повскакивали с мест. Я с удовлетворением отметила, что никто из них не взвизгнул от неожиданности.

Умение быстро реагировать сослужит хорошую службу любому, кто столкнется с нежитью. К виду Арчи студенты успели привыкнуть, но они отлично понимают, что недостаточное проворство чревато укусами зомби, залечивать которые придется в лазарете. Поэтому самые предусмотрительные быстро стали сбиваться в небольшие группки.

— Стокс и Браун, стулья вам не помогут. Вспоминайте заклятия! — попыталась вразумить я двух студенток, в прошлом году показавших худшие результаты на экзамене по некромантии.

Девицы отбежали в противоположные углы аудитории и не вняли моему совету. Они выставили перед собой стулья, пытаясь устрашить ими Арчи. Арчи ожидаемо не проникся. Сначала поймал стул, брошенный в него Селестиной Стокс, а затем, когда девушка попыталась сменить дислокацию, умудрился цапнуть ее за запястье. Селестина завопила как ужаленная.

— Неуд за сегодняшнее занятие, Стокс. Отправляйтесь в лазарет. Реферат по комплексу защитных заклятий, можете начинать писать прямо там.

— Госпожа Блайтли, мне нужна помощь, — залепетала сквозь слезы Селестина. — Кьяра могла бы довести меня до лазарета.

— Вряд ли Браун хочет вслед за вами в первую неделю учебы отправиться на отработку в мою лабораторию, — ответила я, распахнув перед студенткой дверь аудитории. Селестина Стокс, внешне напоминала фарфоровую куколку, но с первых дней в академии заслужила репутацию задаваки и сплетницы.

Ее подруга действительно не выказала желания покидать аудиторию. Худенькая Кьяра Браун с косичками, в которые сегодня были вплетены желтые ленты, то ли со страха, то ли проникшись перспективой отработки, выставила защитный контур. Он оказался слабоват, но Арчи оценил усилия пугливой Кьяры и переключился на других студентов.

— Деларант, если решили погеройствовать, прикройте даму, — сказала я парню, метнувшему в Арчи парализующее заклятие.

Ему не хватало концентрации, поэтому магия замедляла зомби всего на несколько секунд. Кейлан Деларант слыл на курсе заучкой и вел себя соответствующим образом. Однокурсники считали его высокомерным снобом, однако я полагала, что за разговорами о своей родословной парень пытается скрыть неуверенность в себе. Рядом с ним сейчас стояла Элен Рандони, и от моего замечания Кейлан в миг сделался пунцовым. Как только он взял эмоции под контроль, вокруг головы Арчи заплясали крохотные разноцветные огоньки. Я одобрительно кивнула — заклятия иллюминации раздражают и дезориентируют нежить. Второкурсники проходили это в прошлом году.

Глава 6

— Заходите, госпожа Блайтли, — произнес ректор. Внезапно воцарившаяся в его кабинете тишина не сулила ничего хорошего, но я послушалась.

— Это все она! — тут же обвиняюще указал на меня Олстон. — В безобразии творящемся сегодня виновата эта пигалица!

— Вы забываетесь, господин Олстон! — одернул его ректор. — Перед вами коллега, а не какая-нибудь...

— А в чем, собственно, дело? — решив, что лучшая защита — это нападение, я бесстрашно взглянула на дракона.

— Хватает наглости спрашивать? — шагнул ко мне разгневанный Рикард Олстон.

— Меня вызвал ректор. Поинтересоваться, по какому поводу — проявление здравого смысла. Хотя вам вряд ли знакомо это понятие, — пожала плечами я.

Хочется верить, что дракона впечатлила продемонстрированная мной невозмутимость. В любом случае он целую минуту презабавно изображал рыбку — округлив глаза, беззвучно открывал и закрывал рот.

— Господин Олстон, считает, что вы, Миранда, неким образом причастны к непристойному поведению, которое сегодня имело место быть на его занятиях, — покашляв, произнес ректор.

— Он предоставил какие-нибудь доказательства? — осведомилась я, чувствуя, как по спине предательски побежали мурашки.

Что там еще за непристойное поведение приключилось? Заставить меня признаться в содеянном может только очная ставка с тремя ванильными булочками. Но с этими свидетельницами я безжалостно расправилась, пока сочиняла мелодраматическую историю появления Олстона в академии.

— Это были вы! Больше просто некому! — воскликнул дракон. — Вы подговорили ту девицу надеть непозволительно короткую юбку. У нее все занятие мантия задиралась. Скажете, это совпадение?

— Скажу, что кому-то нужно аккуратнее использовать магию воздуха, — парировала я.

— Юбка была противного канареечного цвета, — не унимался дракон. — То, что сегодня вся академия вырядилась в желтое, разве не ваша заслуга?

— Вы ментальный осмотр в лазарете перед устройством на работу пройти не забыли? — невинно похлопав ресницами, спросила я.

— Олстон, будьте добры, впредь оставлять предубеждения относительно канареек за пределами этого кабинета, — потребовал ректор, глянув на клетку со своей питомицей. — И что значит: вся академия вырядилась? На мне нет ничего желтого. На Миранде тоже. Может, у вас и вправду какие-то ментальные проблемы?

— Или все гораздо проще. Очередная первокурсница, начитавшись романтической чуши о драконах, попыталась очаровать преподавателя. А Олстон раздул из этого едва ли не заговор вселенского масштаба, — предложила я объяснение ситуации.

Ректору оно пришлось по душе:

— Олстон, вам стоит быть сдержаннее. Не давайте повода, соблюдайте разумную дистанцию. Сами понимаете, от поклонниц мы вас защитить не сможем.

— Защитите меня от нее! — снова указав на меня пальцем, потребовал дракон. — За всем этим желтым безобразием стоит госпожа Блайтли.

— Давайте-ка проясним, — ехидно улыбнулась я Олстону. — Вы обвиняете меня в том, что некая студентка покушалась на вашу честь. Покушение совершалось при помощи желтой юбки. Кроме этой студентки, сегодня еще несколько людей в академии были замечены в вещах желтого цвета. Они тоже пытались запятнать вашу безупречную репутацию по предварительной договоренности со мной?

— Вы велели им так одеться, — запальчиво выкрикнул дракон, за что тут же поплатился.

— Госпожа Хорс сегодня украсила прическу желтым бантом, — проинформировала я ректора, умолчав о том, что Джильда избавилась от аксессуара, как только увидела точно такой же у Люсильды Кресерон.

— Ну, Олстон, это уж слишком! — вознегодовал ректор. — У вас какие-то странные фантазии. Совершенно неуместные!

— Может, все-таки отправим его в лазарет, пока не поздно? — доверительным шепотом предложила я ректору.

— Госпожа Блайтли мстит мне за глупое недоразумение, произошедшее во время нашей ночной встречи в холле академии, — холодно процедил дракон.

— С этого места поподробнее, — нахмурился Леотар Аркур.

Эх, а мне ведь почти удалось дискредитировать дракона в глазах начальства.

— Я принял ее за студентку и назвал цыпленком, — покаялся Олстон.

— Как вы ее назвали? — подавился воздухом ректор.

Сначала мне показалось, будто его охватило праведное негодование. Но спустя пару секунд стало ясно, что это банальный приступ хохота.

Рикард Олстон тоже улыбнулся, вообразив, что переманил ректора на свою сторону. Его разочарование сравнялось с моим, когда Аркур, отсмеявшись, произнес:

— Это вы зря, Олстон. Не советую заводить врага в лице госпожи Блайтли. Вам вместе вести расследование. Надеюсь, вы не забыли о пропавших угусах?

После напоминания о неприятном поручении наши с драконом лица стали одинаково недовольными.

— Могу пройти проверку на артефакте правды и доказать, что не подговаривала преподавателей и студентов носить вещи желтого цвета, — предприняла я отчаянную попытку склонить ректора на свою сторону.

— Конечно, можете. В изощренности ваших интриг я не сомневаюсь, — усмехнулся ректор и зачем-то добавил: — Кажется, я краем уха слышал что-то об изменнице-невесте и предателе-друге. Но вам, Олстон, ни за что не увязать эту историю с Мирандой. Даже не пытайтесь.

Олстон непонимающе нахмурился и смерил меня настороженным взглядом. Я кротко потупилась. Какое коварство, о чем вы?! Я всего лишь хрупкая трепетная некромантка. А то, что однажды лопатой сломала хребет восставшему умертвию — издержки профессии.

Осторожно глянув на ректора, я убедилась в том, что он не сердится. Постичь смысл знаков, которые посредством эмоциональной пантомимы Аркур делал Олстону было не сложно. Впрочем, дракон оказался тугодумом и заговорил только спустя несколько минут:

— Госпожа Блайтли, приношу вам свои искренние извинения. При нашем знакомстве я повел себя фамильярно и допустил досадную ошибку относительно вашего возраста.

— Роковую, — тихо усмехнулся ректор, за что удостоился от меня возмущенного взгляда.

Глава 7

— Простите, — устыдился своей несдержанности Олстон.

— Еще парочка подобных выражений, и вы начнете мне нравиться, — усмехнулась я.

— Стоит ли этому радоваться? — фыркнул дракон.

— Ну, что бывает, если передо мной вовремя не извиниться, вам уже известно, — пожала я плечами и перешагнула через непонятно каким образом попавшую в кабинет метлу. Когда и при каких обстоятельствах летательный артефакт лишился большей части стальных прутиков? Бесполезно задаваться этим вопросом. Тут было слишком много вещей, неизвестного происхождения.

Помещение могло быть светлым, если бы не толстый слой пыли на двух стрельчатых окнах. Оно могло бы считаться просторным, если бы не нагромождение старой мебели, хозяйственной утвари и коробок с какими-то бумагами. Уверена, в соседних комнатах не чище. Это северное крыло. Наверное, стоит радоваться тому, что ректор от всей широты души подарил нам только один кабинет.

— Окна или мусор? — спросила я, обернувшись к дракону. Он, к слову, все еще стоял на пороге.

— В каком смысле? — нахмурился Олстон.

— Хотите начать уборку с мытья окон или предпочитаете заняться разгребанием мусора?

— Я ничем здесь заниматься не собираюсь. И потворствовать Аркуру, решившему, что мы будем распутывать какие-то студенческие проделки, не буду.

— Девушка, от которой вы сбежали в академию, очень страшненькая?

— Нет, она довольно привлекательная молодая особа, — покачал головой Олстон.

— Тогда какой смысл вам торчать в академии? Даже если характер у девицы не сахар, не гонялась же она за вами с брачным браслетом наперевес.

— С приворотным зельем.

— Что, простите?

— Она долго гонялась за мной с приворотным зельем наперевес, а на приеме у короля в прошлом месяце все-таки преуспела. Вот только зелье сработало на манер ментальной микстуры, заставляющей высказывать вслух самые нелепые предположения. В тот вечер я обвинил своего командира во взяточничестве. Извинения и объяснения были принесены несколькими часами позже, но мне все равно пришлось уйти в отставку. Не скрою, решение преподавать в академии было принято на эмоциях. Однако пребывание здесь избавляет меня от неприятных встреч с особой, разрушившей мою военную карьеру. Эта девушка крайне назойлива.

— Жизнь гораздо интереснее вымысла, — сказала я, сравнив рассказ Олстона с историей, выдуманной мной накануне. Дракону мои слова могли показаться странными, поэтому, чтобы избежать вопросов, я напомнила: — Между прочим, ректор поручил нам разобраться не с каким-то рядовым случаем хулиганства, а с похищением.

— Похищением жаб! — возмутился Олстон. — Мне придется искать каких-то жаб, уму не постижимо...

— И искать вам их придется в моей компании, и сходить за водой придется, — сочувственным тоном произнесла я. Заметив в углу комнаты большой таз, вытряхнула из него ворох бумаг и вручила Олстону.

— Вы издеваетесь?! — воскликнул он, машинально взяв таз.

Я посмотрела на него как на не очень сообразительного, но чрезмерно капризного ребенка.

— Полагаю, вы, как и я, не владеете бытовой магией. Поэтому отмывать тут все нам придется ручками, — объяснила я. — Помните покои с выбитой дверью, мы заглянули туда, как только поднялись на второй этаж? Там наверняка есть уборная. Принесите воды.

— Но...

— Олстон, ректор настаивает на секретности нашего расследования. Мы не можем позвать сюда госпожу Гринсток, как бы вам того не хотелось, — съязвила я.

— С чего вы взяли, что мне хочется позвать ее сюда? — на редкость искренне удивился дракон.

— С того, что бытовая магия — профиль Валери.

— Я могу воспользоваться своей магией, — задумчиво осмотрев таз, предложил Олстон.

— Отлично. Преступайте, — одобрила я.

Клянусь, если бы он начал уверять, что уборка — не мужское занятие или продолжил возмущаться приказом ректора, я бы познакомила метлу с его макушкой. Но Олстон, похоже, наконец-то прошел все стадии принятия и, поводив рукой над тазиком, вернул мне его до краев наполненным теплой водой.

Первые полтора часа мы работали молча. Красноречивые взгляды не в счет. В результате усилий Олстона дюжина поломанных стульев в компании двух шкафов с перекошенными дверцами отправились в соседнюю комнату, которая, по счастью, оказалась открытой. Я тем временем помыла окна, найденной на полу мантией. Вероятно, наличие огромной прорехи на груди заставило какого-то студента оставить ее здесь. Ему никогда не узнать, как легко мантия превращается в несколько одинаково удобных для уборки тряпочек.

Как только стекла засияли чистотой, я с азартом приступила к увлекательной игре под названием «Найди среди хлама годную вещь». Так, перебрав уйму давно устаревших географических карт, убедившись, что содержимое кем-то составленного гербария превратилось в труху и едва не порезавшись о треснувший прорицательский шар, я обнаружила грифельную доску. С одного края она была забрызгана чернилами, с другого — красовалась глубокая царапина.

— Это стоит оставить. Возможно, пригодится, — сказала я, продемонстрировав находку Олстону.

— Блайтли, вы всерьез думаете, что мы будем тут расследовать преступления? — осведомился он снисходительным тоном.

— Исчезновение угусов вам не удалось объяснить миграцией, так что одно преступление у нас уже есть, — не упустила случая напомнить я.

— Жабы могли пропасть по естественным причинам, — не согласился дракон.

— По каким? — спросила я, пристраивая доску на одинокий гвоздик, замеченный на стене.

— А вы не подумали о том, что они могли просто уйти за грань? Странно, что некромантке не пришло в голову такое объяснение, — попытался поддеть меня Олстон.

— Вы считаете, они банально сдохли? — недоверчиво произнесла я, обернувшись к навязанному напарнику.

Несмотря на все усилия, грифельная доска отказывалась висеть ровно.

— Почему банально? Возможны варианты. Угусы крайне прихотливые существа, — не унимался Олстон.

Глава 8

Уборка оказалась забыта. Следующие полтора часа мы спорили до хрипоты. Мои версии похищения угусов категорически не нравились дракону. А я не стеснялась в выражениях, критикуя его предположения относительно происходящего в питомнике.

— Эверард не может не знать, что творится у него под носом, — упрямо заявил Олстон.

— Он зоомаг, а не сторож, — я в очередной раз не согласилась с ним.

— Он отвечает за этих жаб, — продолжил настаивать на своем дракон.

— За их содержание, — возразила я.

Олстон промолчал. Даже не напомнил о том, что подозревать нужно всех без исключения. Меня это настолько удивило, что я споткнулась на ровном месте.

Последние полчаса я шагала взад-вперед перед стеной, которую украшала грифельная доска. Она, кстати, теперь висела ровно. Хоть какая-то польза от Олстона! Применив к доске какое-то заклятие стихийной магии, надежно впечатавшее ее в стену, он уселся на подоконник и принялся задумчиво потирать подбородок. Мне мимолетного взгляда хватило, чтобы понять: дракон что-то замышляет.

— Так что мы предпримем? — спросила я, дабы подтвердить догадку.

— А? — с деланным удивлением уставился на меня дракон.

— Изложите план, коллега.

— Не думаю, что сейчас мы можем что-то предпринять. Злоумышленник не похитил всех жаб сразу.

— Эти создания на редкость прыгучи, когда чувствуют опасность, — озвучила я очевидную причину того, что академия не лишилась всей популяции разом.

— Эверард сказал, что в пруду осталось семь угусов.

— Уже шесть, — напомнила я о новостях, полученных от ректора.

— Да-да. Ситуация сложная, но не катастрофическая, — согласно кивнул Олстон, а потом спрыгнул с подоконника, потянулся и заявил: — Не знаю, как вы, Блайтли, но я зверски проголодался. Идемте ужинать. Завтра на свежую голову обсудим этих несчастных жаб.

— Мы не закончили уборку, — проворчала я из чувства противоречия.

— Если у вас остались силы, продолжайте, — сказал этот нахал, прежде чем выйти из кабинета.

— Я не настолько наивна, как ты думаешь, Олстон, — прошептала я и побежала его догонять.

В столовую мы вошли вместе. Во время ужина я осторожно наблюдала за драконом. Выглядел он озабоченным, но в моменты, когда перехватывал мой взгляд, старательно делал вид, будто всецело занят поглощением мясной запеканки.

Стоило подняться с места, как навязанный напарник сделал то же самое. В наличии коварного плана у дракона я окончательно убедилась, когда он предложил вместе сходить в библиотеку. Не хочет упускать меня из виду? Другого объяснения, почему преподаватель стихийной магии не понял, как работает академическая картотека и по какому принципу выдаются книги, найти не удалось.

В библиотеке Олстон передал мне список, состоявший из восемнадцати книг самой разной магической направленности. Я проявила редкостную для себя покладистость и объяснила, как пользоваться библиотечными указателями. Однако после того, как дракон отправился в секцию зельеварения разыскивать фолиант по руническому письму, я поняла, что быстрее отделаюсь от него, если сама возьмусь за дело. Вооружившись стремянкой, принялась изучать книжные полки. Через час перед Олстоном уже высилась стопка из шестнадцати книг.

— Вы уверены, что «Пособия по выращиванию мандрагор» и «Всемирной энциклопедии единорогов» тут нет? — спросил он, придирчиво осмотрев книжные корешки.

— Вы можете составить заявку на пополнение библиотечного фонда. Этим занимается госпожа Хорс, — вернув стремянку на место, ответила я и тут же предложила: — Хотите я вас к ней провожу, Олстон?

Он не хотел. И даже как-то побледнел от перспективы встретиться с Джильдой.

— Думаю, мне этого хватит на первое время, — сказал дракон, забирая книги.

— Если вам больше не требуется помощь, то я, пожалуй, отправлюсь к себе. День выдался суетный. Хочу пораньше лечь спать, — сказала я, старательно зевнув в кулачок.

— Спокойной ночи, Блайтли, — пожелал мне дракон.

— И вам того же, Олстон, — в тон ему откликнулась я.

Ни малейшего намека на ехидство — в этот момент я по праву могла гордиться собой. Ведь язык так и чесался сказать, что дракон с большой долей вероятности обзаведется бессонницей, когда начнет изучать иллюстрированную демонологию. Но я сдержалась. И даже ни разу не обернулась, когда неторопливо поплелась в преподавательское общежитие. А что? Усталость надо изображать достоверно. У этого наглеца не должно остаться никаких сомнений в том, что он смог меня обмануть.

До полуночи я вышивала крестиком. Правда, нельзя сказать, что сильно преуспела. Чем больше появлялось стежков на ткани, тем сильнее вышиваемый мной феникс становился похож на летучую мышь. Хотя кто поручится, что где-нибудь на задворках Рантерона не водятся фениксы с выпученными глазами и кровожадным оскалом? Золотистых ниток хватило только на полкрыла, так что пришлось птичке довольствоваться темно-синим оперением.

В полночь я отложила пяльцы на прикроватную тумбочку. Что бы не задумал Олстон, у меня есть перед ним преимущество. Я ориентируюсь на территории академии гораздо лучше него. Впрочем, это обстоятельство не вскружило мне голову.

К поимке похитителя угусов я подготовилась основательно. Поверх удобного брючного костюма надела темную мантию с глубокими самодельными карманами. Внутри помещалась коробочка с заговоренной солью для нечисти, моток прочной веревки, складной нож, банка с туманным зельем, которое идет в ход, когда нужно отвлечь внимание и незаметно скрыться от преследователей. Эти вещи ни раз пригождались мне на кладбище, отчего бы и сегодня им не сослужить хорошую службу.

Уходя из комнаты, я не стала гасить свет. На цыпочках пробралась до входной двери и тихо покинула общежитие. По привычке едва не свернула в сторону кладбища, но вовремя опомнилась, взяв курс на питомник, за которым находился небольшой пруд. Место жительства угусов со всех сторон окружали высокие густые кусты.

Какова была вероятность того, что я выберу для засады именно те заросли, в которых притаился один не в меру хитрый дракон? И тем не менее именно сидящего на корточках Олстона я увидела, как только подобралась ближе к пруду.

Глава 9

— Госпожа Гринсток, вам придется объясниться, — Олстон, в отличие от меня, не утратил самообладания.

Осознав, что мы в курсе, куда она ходила, Валери Гринсток опустилась на ступени крыльца и разревелась. Мне ничего не оставалось, как начать ее утешать, а Олстон... Этот противный дракон исчез в портале! Поначалу я решила, что он банально сбежал, испугавшись женской истерики. Но через десять минут Олстон вернулся в компании Леотара Аркура.

Ректор помог Валери подняться и предложил обсудить «досадное недоразумение» в более подходящем для этого месте.

Олстон нахмурился, по всей видимости, заподозрив Аркура в мягкосердечности. Так как наш квартет бодро двинулся в сторону административного корпуса, мне не представилось возможности объяснить ему, что выбранный Аркуром подход, пожалуй, единственно возможный в отношении все еще вздрагивающей от рыданий Валери.

В кабинете ректора Валери Гринсток опустошила два стакана воды, прежде чем оказалась способна связно говорить.

— Я ее одолжила! Взяла на время, понимаете?! А когда Горан рассказал нам об исчезновении угусов, решила вернуть. Я не замышляла ничего плохого! Жози жила у меня в просторном террариуме. Кушала три раза в день...

Так и подмывало спросить, каким образом Валери снабжала временную питомицу едой в виде мелких насекомых, но я сдержалась. Путем титанических усилий сдержалась. Ректор слушал Валери, сочувственно кивая. Я уже было подумала, что трогательным рассказом о том, как бытовичка дала магической жабе имя и несколько недель заботилась о ней, не прониклась я одна, но тут подал голос все еще хмурый Олстон.

— А собственно, зачем вам понадобилась Жози? — спросил он.

Валери, покраснев, пролепетала:

— Женские штучки, вам будет неинтересно.

— Поделитесь, мы никому не расскажем, — в свою очередь настоял ректор.

— Мне стало известно, что если регулярно гладить угуса, разгладятся все морщины. Даже гусиные лапки!

— И вы... — озадаченно начал ректор.

— Гладила Жози каждый день, утром и вечером, — сообщила Валери и впервые робко улыбнулась.

С минуту продлилось молчание, в котором недоумения было не меньше, чем сочувствия.

— Бедная Жози, — не выдержала я и тут же стала мишенью для неодобрительных взглядов.

Дракон еще больше нахмурился. Ректор громко вздохнул. Валери энергично покачала головой, отчего ее белокурые локоны слегка растрепались. Вероятно, она собиралась продолжить убеждать нас в том, как хорошо жилось угусу в террариуме. Однако следующий вопрос Аркура лишил ее этой возможности.

— А кто поведал вам об этом чудесном свойстве угусов, госпожа Гринсток? — спросил он.

— Люси, конечно.

— Люсильда Кресерон? — переспросили мы с ректором хором.

Промокнув глаза кружевным платочком, Валери кивнула.

Через четверть часа наша компания пополнилась преподавательницей зельеварения. Практически сразу сонная Люсильда превратилась в испуганную Люсильду и разревелась не хуже Валери. Графин с водой опустел. Я из последних сил сдерживала зевоту, глядя, как за окном занимается рассвет.

— Я же не специально! Мы просто болтали. Понятия не имела, что Валери решится украсть угуса... — оправдывалась сквозь слезы Люсильда.

— Это была не кража! — возмущенно воскликнула бытовичка. Она успела полностью оправиться и уверить себя в том, что не сделала ничего плохого.

— Тогда почему ты вернула только одного угуса? — резонно возразила Люси. — Горан сказал, что похищено уже пятеро.

— Я взяла только Жози и уже вернула ее, — заявила Валери и указала на нас с Олстоном: — У меня есть свидетели.

— Госпожа Гринсток, мы с Блайтли действительно видели, как вы принесли к пруду Жози. Но мы не можем подтвердить ваши слова относительно того, сколько угусов вы ранее оттуда... позаимствовали, — заметил дракон.

— Вы мне не верите? — искренне удивилась Валери. Ее хорошенькое личико на мгновение скривилось в гримасе недовольства. Впрочем, бытовичка быстро вспомнила об опасности морщин и приняла вид оскорбленной невинности.

— Вопрос не о доверии, — вмешался ректор.

— Но зачем мне столько угусов?! — театрально всплеснув руками, воскликнула Валери. — По-вашему я настолько плохо выгляжу? Мне вполне достаточно одного. Разве нет?

Полагаю, Валери Гринсток на полном серьезе считала, что все мы ринемся осыпать ее комплиментами. Мужчины нерешительно переглянулись и промолчали. Я предпочла изобразить внезапный приступ глухоты. А Люсильда... Мы, похоже, пришли к одинаковым выводам, потому что неожиданно для всех зельеварка ехидно рассмеялась и сказала:

— Ну уж нет, дорогуша! В отсутствии необходимости использования угусов тебя убедит отражение в зеркале. А я не собираюсь тратить на это остаток ночи, а точнее уже утра.

— Я взяла только одну магическую жабу, — продолжила настаивать Валери.

— Тогда я знаю, у кого остальные, — отмахнулась от нее Люси. — Джильда утверждала, будто регулярно ходит к пруду, чтобы погладить угусов. Очевидно, она решила заполучить несколько жаб в свое безраздельное пользование.

— Госпожа Хорс? — ректор удивился настолько, что его пенсне съехало на самый кончик носа.

— Я узнала о тайных свойствах угусов от Джильды. Только не говорите, будто удивлены ее интересом к этой теме, — пренебрежительно фыркнула Люсильда.

Ректор от расстройства закусил губу. Сделать вид, будто не помнит, как в прошлом году Джильда обратилась в контору какого-то иллюзиониста и проходила в собственном облике студенческой поры целую неделю, он не мог. После того, как иллюзия развеялась, преподавательница истории магии еще долго возмущалась ее недолговечностью.

— Что ж, придется пригласить сюда, госпожу Хорс, — наконец решился Леотар Аркур и потянулся за бумагой, чтобы отправить магическое послание.

Интуиция подсказывала, что скоро в кабинете ректора станет очень громко. Как выяснилось спустя полчаса, я и десятой доли негодования Джильды не представляла. Распахнув дверь, она ничуть не удивилась, увидев собравшихся, и потребовала объяснений у всех сразу.

Глава 10

Эта крылатая поганка посчитала, что я представляю угрозу для ее хозяина. В очередной раз беспрепятственно покинув клетку, она взлетела к потолку и оттуда прицельно, в отчаянном порыве дезориентировать злодея...

Да, она нагадила мне на голову.

Сделав грязное дело, пернатый снайпер спрятался за ректорским креслом. В кабинете повисло гнетущее молчание.

— Миранда, произошло небольшое недоразумение. Сейчас у вас на голове... — осторожно начал ректор.

— Знаю. Я почувствовала.

— Она не специально. Слабый желудок... — попытался найти оправдание питомице Аркур.

— Я была лучшего мнения о вашей птице, — с достоинством прервала я его объяснения. — Но в моем родном мире это считается хорошей приметой. Сулит финансовое благополучие.

— Нам пора готовиться к занятиям, — подал голос Олстон.

«Сначала сорочка, потом чернильное пятно на носу, а теперь это. Почему он оказывается рядом, всякий раз когда я нелепо выгляжу?!» — думала я, когда Олстон, осторожно обхватив за плечи, вывел меня из кабинета ректора.

— Продолжайте расследование, — донеслось нам вслед.

Мы вышли из административного корпуса и неторопливо побрели в сторону преподавательского общежития. Холодный ветер безжалостно срывал последние листья с деревьев. Ленивое осеннее солнце потерялось среди серых туч. Кажется, в хмурости этот день решил потягаться со мной.

— Я не знал, что вы попаданка, Блайтли, — прервал молчание дракон, как только мы оказались в стенах общежития.

— Не похожа?

— Не знаю. Среди моих знакомых нет выходцев из других миров, — пожал плечами он.

— Тогда вам крупно повезло, Олстон. Я не просто попаданка. Я попаданка с птичьим пометом на голове.

— Про примету вы соврали?

— Нет. И если бы вы меня не увели, возможно, смогла бы выбить нам премию за сверхурочную работу.

Я думала, он возмутится или начнет спорить, но вместо этого дракон удивил совершенно неожиданным вопросом:

— По законам Рантерона попаданцы имеют право сменить имя. Вы им воспользовались?

Мы поднялись на второй этаж, а я все еще медлила с ответом. Никакой тайны из своего прошлого попаданцы не делали. Смена имени при получении новых документов считалась символическим решением, характеризующим начало новой жизни. Вот только у меня был пунктик по этому поводу. Именем, данным при рождении, в Рантероне называл меня только один человек. За годы учебы в академии он стал самым близким и родным, а потом предал, бессовестно воспользовавшись моим доверием.

— Зачем вам мое прошлое имя? — резче чем собиралась, спросила я.

— Просто интересно. Но если это секрет, я не настаиваю, — Олстон поднял руки в примирительном жесте.

— Правильно делаете. У вас нет никакого права настаивать. Для вас я Миранда Блайтли и называть меня иначе вы не будете.

Я успела подойти к своей двери и вставить ключ в замочную скважину, когда дракон произнес:

— Посмотрим.

Возразить не получилось. За Олстоном уже захлопнулась дверь комнаты напротив.

Тщательно вымыв голову, я обнаружила, что совершенно не хочу спать. Впрочем, и времени на то, чтобы обнять подушку, спрятавшись от проблем под одеялом, не осталось. Нужно было спешить на завтрак, а затем на лекции.

В столовую я явилась, размышляя стоит ли сегодня поднять для студентов умертвие или ограничиться проверкой магического фона на погосте. Однако о более серьезных проблемах мне напомнила Сантия, как только я подошла к раздаточному столу.

— Слышала новости? — вместо приветствия, спросила подруга.

Я покачала головой и в этом не было ни капли притворства. Всех новостей, которые успела разузнать подруга, я точно не знала.

— Люсильда и Джильда перестали разговаривать, — сообщила Сантия, положив мне на тарелку огромную порцию омлета с беконом.

— Совсем? — поморщилась я, вспомнив громкий обмен любезностями в кабинете ректора.

— Ага. Но это еще не все! Эверарду вернули одного угуса. Валери Гринсток рыдает, запершись в своей комнате и никто не знает из-за чего. А мой двоюродный братец снова не смог запатентовать свое изобретение.

Вот! Именно это я имела в виду. О том, что Свен Эйдис потерпел поражение в борьбе с бюрократической системой, требовавшей доказать эффективность пилюль, прежде чем выдать на них патент, я не знала. Свен работал в академии целителем. Так как пациентов в лазарете было не особо много, он мог часами напролет предаваться любимому занятию — изобретать всевозможные мази, микстуры и пилюли. Правда, их полезность пока мало кто оценил.

— Что на этот раз у Свена? — поинтересовалась я, ставя себе на поднос чашку кофе.

— Он изобрел снадобье, определяющее бессонницу.

— Наверняка полезная штука.

— Ага, если пару ночей не сомкнешь глаз и после этого у тебя останутся сомнения, обращайся к Свену, — усмехнулась Сантия.

В столовую ввалилось полдюжины первокурсников, и подруге пришлось переключить свое внимание на них.

Я не без удовольствия отметила, что преподавательский стол пуст и успела потешить себя надеждой, будто успею позавтракать до прихода коллег. Однако стоило мне приняться за омлет, как стул напротив занял Витар Лейн, аспирант Эверарда.

— Доброе утро, Миранда. Не против, если я составлю тебе компанию? — обворожительно улыбнулся молодой человек.

В моем родном мире Витара назвали бы мажором. Он коллекционировал редкие амулеты, скупал оригинальные артефакты и носил только сшитую на заказ одежду. В качестве спонсора такого образа жизни выступал дядюшка аспиранта. Витар был красив, общителен и часто становился объектом романтических грез студенток. Иногда он позволял себе легкий флирт, но наши отношения никогда не выходили за рамки дружеских. Не скрою, чувственные губы, яркие голубые глаза и очаровательные ямочки на его щеках иногда заставляли мое сердце биться чуть чаще, но этим все и ограничивалось.

Я улыбнулась в ответ и пожала плечами. Оба мы понимали, что спрашивает Витар только из вежливости. Аспиранты обычно садились со студентами, но Витар пользовался расположением зоомага и часто оказывался за преподавательским столом.

Глава 11

Взгляд зацепился за кусты, в которых мы с Олстоном провели несколько томительных часов. Задаться вопросом, заметны ли окружающим примятая трава и поломанные ветки, я не успела, потому что со стороны академии показался серовато-черный вихрь. Зрелище того, как от огромного столба во все стороны летят мелкие камешки и комья земли, буквально приковало меня к месту. За спиной кто-то взвизгнул, когда эта махина погрузилась в пруд.

Пару секунд ничего не происходило. Вихрь, слабо покачиваясь, остановился на середине пруда. Эверард загнал первокурсников обратно в питомник и теперь делал мне знаки, в которых сложно было не распознать настойчивое приглашение поскорее присоединиться к его студентам.

— Лорина, отведи ребят в питомник и оставайся с ними, — приказала я.

Послышались недовольные возгласы, но второкурсники под предводительством аспирантки все же довольно быстро удалились в укрытие.

Стабильность вихря внушила оптимизм и подстегнула любопытство. Я решилась подойти ближе, чтобы получше рассмотреть чары, из которых он был создан.

Увещевания зоомага тем временем приняли цветистый оборот. Я оглянулась, дабы сообщить, что собираюсь накрыть пруд защитным контуром. Как потом оказалось, именно в тот момент вихрь снова пришел в движение.

Последнее, что помню: стремительно надвигающиеся ошметки грязи. Первое, что увидела, когда пришла в себя: склонившегося надо мной дракона.

— Я вас все-таки утоплю, Олстон.

— Спасибо за то, что избавили от необходимости делать вам искусственное дыхание, Блайтли.

— Что? Зачем? — принялась я растерянно озираться по сторонам. Запоздало осознала, что лежу на земле, и она почему-то мокрая.

— Вы устроили грязный вихрь! — сопоставив факты, воскликнула я.

— Грязевой, — поправил дракон. — Нет, не я. Просто одна третьекурсница переборщила с силой заклятия.

— Несложно догадаться, кого она собиралась впечатлить, — поморщившись, я попыталась встать. Олстон после секундного замешательства подал мне руку. Спустя пару мгновений я поняла, почему он помедлил.

— Я вся в грязи, — ужаснулась, осмотрев свою мантию и ботинки.

— Я могу вас высушить, — предложил дракон.

— Заодно и отмойте, — потребовала я.

— Тогда сначала придется вас снова намочить, готовы? — Со стороны Олстона было большой ошибкой улыбнуться, задав этот вопрос.

— Вы нарочно это сделали! — воскликнула я, прежде чем ударить его в грудь. Дракон не попытался меня остановить. Впрочем, никакого урона я ему нанести не смогла. Почти никакого.

— Вы уже вторую рубашку мне портите, — констатировал Олстон, посмотрев на пятно грязи оставшееся после моей смехотворной попытки его ударить.

— Артефакт-пятновыводитель одолжить? — гаденько улыбнулась я.

— Оставьте себе. Он вам нужнее, — отзеркалил дракон мою улыбку.

— Кхм... Господин Олстон, спасибо, что ликвидировали вихрь без вреда для обитателей пруда, — сказал Эверард.

Надо же, он все это время стоял в двух шагах от нас, а я его не замечала.

— Пустяки. К тому же госпожа Блайтли права, я несу ответственность за происходящее на моих занятиях, — откликнулся дракон.

— Не думаю, что у нас с Мирандой получилось бы справиться без вас, — настаивал Эверард.

Очень хотелось возразить, но после близкого знакомства с грязевым вихрем я уже не была настолько самонадеянна.

— Пора выпустить наших студентов из питомника, — спохватился зоомаг.

— Как вы себя чувствуете, госпожа Блайтли? — осведомился дракон так, словно ему действительно было дело до моего состояния.

— Вашими стараниями прекрасно, — проворчала я.

— Своих студентов я уже отпустил. Мог бы сопроводить ваших в академию. Тогда вы успеете привести себя в порядок перед следующей лекцией.

— Не утруждайтесь!

Принимать издевательски-любезные одолжения от Олстона — еще чего не хватало.

Дракон склонил голову на бок и, кажется, собирался упрекнуть меня в ребячливости. Однако в наш обмен колкостями снова влез зоомаг.

— Отвести студентов в академию можем мы с госпожой Грасс, — сказал он примирительно.

Даже если бы захотела оспорить предложение Эверарда, то не успела бы этого сделать. В мой не слишком чистый лоб ударил бумажный шарик. Олстон магическое послание на этот раз умудрился поймать на лету, чем сразу ухудшил мне настроение еще на несколько пунктов.

Ознакомившись с лаконичным требованием ректора немедленно явиться к нему в кабинет, мы настороженно переглянулись. Уверена, Олстон, как и я, сразу задумался о новых происшествиях. Эверард, оценив выражение наших лиц, решил, что обоих ждет знатная выволочка и принялся вновь заверять в готовности сопроводить студентов в академию.

— Даже спрашивать не буду, почему вы в таком виде, Миранда, — брезгливо поморщился ректор, как только мы с Олстоном предстали перед ним.

— Премного благодарна, — вздохнула я, незаметно смахивая подсохшую грязь с рукава мантии на пол.

— Госпожа Блайтли пострадала из-за небольшого недоразумения со стихийной магией, — зачем-то пояснил Олстон.

— В деле угусов у вас нет ни подвижек, ни новых версий? — отмахнувшись от его объяснений, спросил Аркур.

— К сожалению... — начал дракон, но получил от меня грязным носком ботинка по щиколотке.

— Нам стало известно, что угус, побывавший у Валери Гринсток, был первым из похищенных. Я разговаривала с Витаром Лейном и выяснила, что все угусы, находящиеся в академии, снабжены бирками с порядковыми номерами.

— И что нам это дает? — нахмурился ректор. — Эверард всегда соблюдал правила учета магических существ. Бирки самые обычные. Вычислить местонахождение угусов по ним не получится.

— То, что госпожа Гринсток не стала снимать бирку, говорит в ее пользу. Раз она этого не сделала, значит, действительно собиралась, как уверяла нас, вернуть угуса. Также мы можем предположить, что за Валери в момент, когда она забирала угуса, кто-то проследил. Убедившись в том, как легко ей удалось заполучить Жози, злоумышленник принялся за дело.

Глава 12

Демонстрируя чудеса пунктуальности, Олстон в означенное время ждал меня в холле учебного корпуса. Привалившись к одной из колонн, он с задумчивым видом изучал потолок. Стайка старшекурсниц у подножия лестницы изучала его. А стоявший позади девиц Николас Шонард колдовал одной из них милейшие поросячьи ушки.

Прежде чем подойти к Олстону, я громко восхитилась качеством иллюзии Шонарда. На Николаса обрушилось возмущение не только самой девицы, но и всех ее подружек. Второкурсник поспешил скрыться от них в библиотеке. Старшекурсницы, позабыв о созерцании дракона, решились на преследование.

— Вы опоздали, — проворчал Олстон вместо приветствия.

— Как мило, что вы решили меня подождать и не отправились в подземелье в одиночку, — фыркнула я.

— Я изучил карту и знаю, где находится вход, — решил удивить своей осведомленностью дракон. Карту он действительно держал в руке и даже помахал ею у меня перед носом.

— Отлично. Буду покорно следовать за вами, — пожала я плечами.

Тогда я даже малейшего сомнения не допускала, что через пару минут смогу утереть нос этому выскочке. Где вход Олстон знает, а вот как его открыть...

Дракон уверенно шагнул к нише, прикрытой пыльным гобеленом. Отодвинув ткань с изображением сцены победы магов над демонами, он пропустил меня внутрь. Вдвоем в нише оказалось тесно. Досада из-за того, что не успела как следует оттоптать Олстону ноги была велика. Но она потонула в моем разочаровании, когда дракон проделал сложную комбинацию жестов. Одна из мраморных плит пола послушно отъехала в сторону, обнажив уходящую вниз лестницу.

— Вы туда уже спускались? — спросил Олстон, вглядевшись в темноту.

— Было дело, — кивнула я. — Как открыть проход у ректора узнали?

— Подумал, что у вас могут возникнуть затруднения, — неожиданно смутился дракон.

— Это заклятие я изучила на последнем курсе учебы, Олстон.

Да, стихийной магией я владею по минимуму. Да, дался мне этот минимум матом и упрямством. Но это не значит, что нужно лишать меня возможности продемонстрировать скромные умения. Создав на ладони маленький шарик света, я начала осторожно спускаться вниз.

— Не забудьте вернуть плиту на место. Не ровен час, кто-нибудь из студентов прознает, где вход в подземелье, — бросила я напарнику через плечо.

Олстон проявил редкую покладистость и не стал спорить. Спустившись на пару ступеней, он проделал все необходимые манипуляции. Мраморная плита с глухим стуком встала на место.

— Осторожнее, — прикрикнула я на дракона, когда он умудрился буквально на последней ступеньке поскользнуться. — Если навернетесь, останетесь здесь.

— Лишиться вашей компании — такая радужная перспектива, — пробормотал Олстон.

В подземелье по ощущениям было градусов на пять холоднее, чем в самом замке. Здесь пахло плесенью и гнилью. Привычный запашок для любого некроманта. Впрочем, дракон тоже не морщился.

— Мы находимся здесь, а кабинет ректора тут. — Олстон развернул карту и ткнул пальцем в обведенные кружками точки.

— Быстрее всего мы доберемся до места под его кабинетом вот так, — бесцеремонно выхватив карту у него из рук, я провела извилистую линию ногтем по бумаге.

— Но есть более короткий путь, — не согласился дракон.

— Конечно, есть. По затопленному коридору, а потом через пещеру наполовину заполненную камнями, — с готовностью кивнула я.

— Но здесь это не указано, — тщательно изучив карту, нахмурился Олстон.

— Как не указано? А вот эти аккуратные кляксы по-вашему тут случайно появились? А эти волнистые линии я, между прочим, специально тренировалась рисовать.

— Эту карту составили вы, Блайтли? — с неверием и какой-то совершенно неуместной обреченностью в голосе спросил Олстон.

— А вы думаете много было желающих сюда спускаться?

— Ну, кто-то же сюда наведывается, раз ректор в своем кабинете слышит... Постойте! А не может оказаться, что его разыграл какой-нибудь неупокоенный дух?

Вряд ли я когда-нибудь возглавлю организацию по защите прав нечисти или общество поклонников призраков. Но даже для меня перебор, когда все необъяснимые события пытаются списать на обитателей Грани.

— Вы что-нибудь слышали о любвеобильных приведениях? — спросила я.

— Нет, — незамедлительно ответил дракон.

— Потому что духам не свойственно желание размножаться. Пугать, мстить, пакостить, сеять хаос, доводить до сумасшествия... — принялась я загибать пальцы. — Но не размножаться. Идемте, Олстон. Не знаю, как вы, но я не хочу пропустить ужин.

Камни под ногами мешали двигаться быстро. Добравшись до первой развилки, я, не оглянувшись на напарника, свернула налево. Олстон тихо выругался и последовал за мной. Его напряженное сопение за спиной почему-то совсем не раздражало. Даже наоборот.

Мы миновали полдюжины развилок. В некоторых пещерах даже мне приходилось пригибать голову, чтобы не стукнуться об каменный потолок. Подземелье напоминало мрачный лабиринт. Оно жило своей жизнью, на что недвусмысленно намекали ни на секунду не затихающие шорохи. Я относилась к этим звукам с флегматичным спокойствием, которое присуще всем некромантам. А вот Олстона они, похоже, сильно нервировали.

— Вы точно проверяли это место на наличие нечисти? — спросил он.

— Точнее некуда. В последний раз я тут была полгода назад.

— За это время тут могла появиться половина пантеона!

— Вы преувеличиваете. Половина пантеона тут не поместится.

Олстон недовольно рыкнул и начал еще тщательнее осматриваться по сторонам. После очередной развилки он обогнал меня и теперь шел впереди. Я и не думала по этому поводу возмущаться. Пусть почувствует себя первопроходцем, в сотый раз сверяясь с моей картой. Обследовать место, над которым находится кабинет ректора, все равно буду я.

На случай, если не удастся сразу выяснить, кто смущает ректора по ночам, у меня припасен артефакт-ловушка. Эта тончайшая сеть из серебряных колечек улавливает любые магические эманации и реагирует на присутствие людей. Развешу ее под потолком и можно будет отправляться прямиком к Сантии. Сегодня меня ждут пончики в шоколадной глазури по фирменному рецепту подруги.