Некромантка. Новогодний беспредел

Пролог

Осточертело. У меня эта магия вот уже где — поперёк глотки! Угораздило же меня стать некроманткой. Угу. Ещё и по уши влюбилась в некроман… Нет, ну Ник, вообще-то, был драконом, когда мы встретились. Это потом он уже, чуть ласты не склея, в некроманты переродился. Но это меня не оправдывает.

Два некроманта — так себе союз. Ладно бы хоть с мирами что-то в порядке было. Нет, и здесь мимо. 

Я же тупая попаданка… Вот из-за этого несносного некроманта, что сейчас спит рядом со мной и даже не подозревает, как меня всё достало, и тупая. 

Терпеть не могу Дорион. Бесит! До одури бесит! Всё в нём бесит — люди, законы, традиции и порядки. 

Землю люблю! До одури люблю, хоть и наша с ней любовь не взаимна. Но и она бесит! 

Неприкаянных душ, фантомов и тьмы здесь… Да тьма здесь тёмной энергии — для некроманта вообще песня. Для меня эта песня — похоронный марш.

Нет, ну надоело. Только на часок расслабишься — фантомы лезут со всех щелей. Только глаза прикроешь — тьма на рожу с потолка капает… 

А неупокоенные? Это вообще мрак. Стоят серой дымкой над тобой, пока ты спишь, и ждут твоего пробуждения. Тактичные? Культурные все такие, понимаешь ли, не будят. 

А ничего, что у меня от такого вида по утрам уже волосы на голове седые, не? И пялятся так, главное, будто это вообще нормально.

Извращенцы. 

В общем, как-то так. Я люблю Землю, она вроде как и пытается отвечать взаимностью — моим домом, привычным образом жизни, техникой и отсутствием всяких оборотней, личей и драконов, но некромантия, зараза такая, против наших отношений.

"Чудесное" утро! Очередное. И оттого что оно такое очередное, мне совсем не легче.

Пришлось упокаивать неупокоенного извращенца, которого даже не смутил мой дёргающийся глаз, что, признаться, по утрам для меня совсем не норма. У меня свои утренние фишечки. С Гранью и посмертным миром никак не связанные.

— Кто-то опять не в духе… — сонно бормочет моё некромантское сокровище, приоткрыв заспанный карий глазик. Так бы и выцарапала! Бесит!

Почему я первой почти всегда просыпаюсь?! Пусть Никлс их упокаивает, охраняет мой сон и нервную систему. 

— Лена, ты хотела отметить Новый год дома. Мы дома. — кто-то с утра пораньше решил потанцевать на тонких канатах — моих нервах. — На Земле. Ты опять недовольная и… такая.

Даже не буду расспрашивать какая это «такая».

— Ну чего ты хочешь, свет души моей, а? — вылез из-под одеяла, уместил свою головушку на руку, согнутую в локте, и смотрит на меня. Качественно так смотрит. 

Соблазняет, гад.

По роже довольной вижу, собирается, сволочь, опять мириться со мной, не начав ссоры.

Бесит!

— Пожить человеческой жизнью! Разве я много прошу? Ну хотя бы несколько дней. Пожалуйста!

— Бедовая ты моя, — смеётся Ник, сметая мой воинственный настрой одним трепетным поцелуем. — Как насчёт Нового года? Вроде договаривались же.

— Так и скажи, что решил сэкономить на подарке. — наигранно ворчу я. — Но только чтоб точно никакой магии. Я не шучу! — внутри меня маленькая девочка хлопает в ладоши, весело пританцовывая на месте.

— Надеюсь, кровную клятву не попросишь? — язвит мой несносный некромант, щурясь от зимнего солнца, проникающего в окна нашей спальни.

Вообще-то, было бы неплохо. 

Я всё распланировала. Нашла дом, арендовала и несколько раз его почистила, чтоб нечисть и неупокоенные к нам не шарахались. До ближайшего кладбища и густонаселённого пункта пилить и пилить. Обилия тьмы и её порождений быть не должно. Иначе в чём тогда смысл этой ролевой игры?

Человеческой жизни хочу, без всего этого. Имею я вообще право на отпуск от некромантии, в конце-то концов? И я даже не о декрете. Мне бы так, две недельки, месяц… Отгулы взять.

Но Ленка, кто? Тупая попаданка? Это, конечно, да, но ещё она реалистка. Две недели у меня не получится вокруг себя поддерживать иллюзию обычной, земной жизни и отсутствия тьмы. А вот несколько дней… Денёчков, когда вся страна, почти весь земной шар будет праздновать Новый год, мне должно хватить. 

Мне, правда, это очень нужно. Обиды, истерики, я уже сама не понимаю, чего я хочу, где хочу жить, хочу ли вообще эту магию. Знаю, что очень хочу вспомнить, каково это — быть нормальной! Знаю, что хочу Нику показать, какой я человек. Какая я без всего этого груза тьмы и некромантии. 

И не только Нику! Кристинке и Айрису, Зазариэлю, Масии и Миллиусу… 

В первую очередь, конечно, Крис и Ай. 

Кристина затею точно оценит, а вот её муж… У-у-у-у, с мужем могут проблемы. Испугается салютов и как начнёт лаять, выть или чудить… И всё мне испортит. Оборотень он у неё. Мой друг — хвостатый Иуда, — очень долгая история.

Заза будет на вторые сутки. Первое января, стало быть, мы ещё должны продержаться в амплуа обычных людей. 

А вот императорская чета Миллиус и Масия… Эх, эти могут вообще не явиться. У них там целая империя, свой день Единения. Обещали заглянуть, но верится в это с трудом.

Свою кровушку всем раздала, чтоб те могли беспрепятственно выстроить портал на Землю, да ещё и ко мне под бочок — справилась. Сделала что могла.

Не силой же мне их всех тащить было? 

— Вставай. — окрылённая самым любимым праздником в году, я быстренько поднимаюсь с тёплой постельки, пока наглющий некромант не похитил моё время, растворив его в своих объятиях. — Через три часа будут Айрис и Крис. Нужно собрать вещи. 

— Лена-аа, — стонет эта наглая моська.

Ничего не знаю. Новый год на носу!

Подготовленный плейлист с новогодними песнями дошёл едва ли до половины, когда вещи были упакованы, а я металась по квартире, от двери к окну, нервно выглядывая опаздывающих гостей.

— Уверен, всё будет хорошо. 

Уверен он! А вот я не уверена. Первый раз мы решили все вместе отметить Новый год — мой Новый год! На Земле! С ёлкой, оливье, гирляндами, поздравлениями президента и салютом! Ну как можно опаздывать, а?

Глава 1

Люстра на потолке идёт на пятый круг. 

Невозможно это больше терпеть.

Прикрываю глаза, пытаясь унять головокружение и прекратить столь мучительный танец круглого абажура. С трудом сглатываю. В горле пересохло. Язык непослушным отростком прилип к нёбу.

— Пи-и-ить… —  с трудом выдыхаю, пугаясь собственного голоса. Такой хрипоты я за собой даже во время бронхита не припомню. 

Где я вообще?

Люстра не моя. Точно не моя. Как и потолок. Слишком высокий. Или…? Нет, это не кровать высокая, это я на полу лежу, распрекрасная и болезненная. Насчёт первого всё же сомнения одолевают. Не чувствуют себя так распрекрасные по утрам. Если мой внешний вид хоть на долю процента совпадает с состоянием организма, то лежит на полу чучело, которое в огород даже хозяева боятся выставить. 

Нехотя вновь открываю глаза, гипнотизируя люстру на потолке.

Замерла, наконец-то. Не движется.

Воодушевившись, приподнимаюсь на локтях. Все прелести головокружения и тошноты накатывают снова, усиливаясь, как назло. 

Ха! Я так просто не сдамся.

— Эй? — то ли кричу, то ли шепчу я. Трудно классифицировать собственный хрип.

Нужно осмотреться.

Ёлка! Я её знаю! Точнее, я её видела. Определённо видела. 

Только… где?

Ковёр под моей задницей бежевый. Длинный ворс почти не доставляет неудобств в моей ситуации. Было бы ещё здорово, если бы я доползла и уснула на нём вся, а не 50/50. 

Шея ныла. Спина едва согнулась, когда я всё-таки приподнялась, не решаясь встать полностью, и уселась на корточки. Голова отозвалась тупой болью. Сапог — почему-то в единственном экземпляре, — соскочил с ноги, заставив меня пошатнуться.

Что за чертовщина? Где я, грешный суслик?

Оттолкнув сапог, я встаю во весь рост. 

Комната мне смутно знакома. Понятия не имею, где я, но, как и с ёлкой — где-то я её видела. 

Красивый интерьер в этно стиле, высокая наряженная ель, многочисленные книжные полки, стеллаж для книг, настоящий, на первый взгляд, камин, работающая гирлянда, протянутая по всему дому, разномастные коробки с подарками под ёлкой… 

"Новый год!" — уверенно думается мне, делая выводы исключительно увиденному. 

Всё же внутри ничего не откликается.

Плевать, где я, здесь должен быть водопровод!

Иду в дверной проём, задевая головой подвешенную гирлянду. Не обращаю на это внимания. Это сейчас не главное.

Поиски кухни несколько затягивались. Я отыскала целый кинозал, три спальни и, наконец-то, ванную комнату.

— Слава богу, — с моих губ срывается хриплый шёпот, пока я с активностью зомби плетусь к белоснежной раковине.

Вот вообще неважно, что там за вода. Лишь бы не вино!

Вино… Что-то всплывает в памяти: какой-то звон и громкий смех, оглушающий мужской голос, на фоне которого что-то стучит или гудит…

Гоню от себя эти обрывки. Открываю кран и упираюсь руками в раковину. Передо мной большое и что немаловажно чистое зеркало в красивой деревянной раме. Я кошу глаза куда угодно, лишь бы не встречаться с собственным взглядом.

...но встретиться пришлось.

Признаться, я ожидала худшего. 

— Ну, это уже хороший знак.

Подмигнув довольно симпатичной девушке в зеркале, я перебрасываю тёмно-русые волосы за спину и склоняюсь над мощной струёй воды. Пью долго. Жадно. Даже не чувствуя вкуса, мечтаю об утолении жажды, что никак не наступает. 

Так, надо дать себе время подышать. 

Не выключаю кран. Выпрямляюсь, встречаясь с голубо-зелёными глазами в отражении. На мне белый топ от довольно своеобразного брючного костюма. Рукава слишком широкие, завязки на груди. Брюки не лучше. Широченные штаны такого же цвета, болтающиеся чуть ниже талии. Плотная ткань оттягивает пояс, отчего он топорщится.

— И куда я такая красивая попала? — выдыхаю, не утратив здорового сарказма. 

Слева небольшое окно, в котором виден угол то ли ещё какого-то дома, то ли строения на земельном участке. Справа белая занавеска с принтом палочек корицы. Должно быть, за ней ванная.

— Ничего же непонятно. — бурчу, вновь склоняясь к крану. 

На этот раз я более осторожна. Пью воду из пригоршни, не давясь и не захлёбываясь ею. Во всяком случае так было, пока занавеска с корицей не пришла в движение и оттуда не выглянула чья-то стопа.

Подавилась-таки.

— Выходи! — воинственно рычу, а сама выискиваю взглядом, чем бы огреть скрывающегося за занавеской. — Немедленно выходи! Я знаю, что ты там! — решаю, что слова недостаточно точно подобраны, и уточняю. — Я знаю, что ты за занавеской!

— Да тресни ты ему уже, — доносится тихий голос, — И дай поспать…

Я знаю этот голос! Это Кристина!

Резким движением отдёргиваю занавеску в сторону. Видимо, не рассчитывая силы, потому что крепление падает вниз с чудовищным грохотом.

— Ты совсем уже? — визжит Крис, которой тоже прилетело от рухнувшей шаткой конструкции. — Ленка, — вскакивает, глядя на меня широко распахнутыми глазами, и грозит мне пальцем, — Ополоумела?

Я? Это я ополоумела, да? Не та, что спит в ванной, —  слава богу, хоть пустой, иначе бы уже утопла, — ополоумела, а я?

 

И ничего мне не стыдно. Меня, в отличие от некоторых, спящей на полу не ловили. Свидетелей нет, значит, не было такого. 

— Ты здорова? — выдыхаю, возвращаясь к крану. 

Выключаю воду, не в силах больше выносить её шум и возвращаюсь к Крис. 

— Боже, как болит голова… — стонет девушка, сжимая руками виски.

Даже не знаю, взаимно ли у нас это. Ей просто ещё занавеской с креплением в голову прилетело, а у меня так… 

— Почему ты спишь в ванной? — потерев глаза, я поднимаю штору вместе с держателем и зависаю. 

На место я это явно не верну. Во всяком случае, не пока Крис в ванной — в радиусе поражения. Решаю сложить в углу до каких-нибудь лучших времён.

В конце концов, почему меня вообще должна заботить чья-то занавеска в чьем-то доме?

Глава 2

Маразм крепчал, как и мороз за окнами.

— Если найдёшь кого-то, не вздумай трогать! — раздражённо выдыхаю я, помня на что способно одно прикосновение Феникса к усопшим или нежити. 

— Ты думаешь, это я его…?

Кристина обхватывает себя за плечи, глядя напряжённым взглядом на пустую тележку-каталку. 

— Нет. Я не могла. Я бы запомнила.

Ага. Запомнила бы она. Я не могу вспомнить, как мы сюда добрались, а она прям так бы и запомнила, как воскресила кого-то. Верю, конечно.

— Тогда предлагаю его найти и узнать, насколько ты права. Ну или спросить. — наметив себе вполне конкретный план действий, я закрываю входную дверь и делаю шаг к первой каталке. — Шла бы ты, Кристина, подальше от мёртвых, а. — не хочу, чтоб мой голос звучал обвинительно, но он так звучит. — Проверь другие комнаты, пока я осмотрю тела.

Крис обижается. Она хмурится, глядя на меня с вызовом.

— Я проверю. Проверю! Но знай, это не я! — рычит подруга, отворачиваясь от меня. Копна светлых волос взлетает вверх, пружиня по воздуху непослушными локонами. 

Хочу пошутить про расчёску, но молчу. Замираю над молнией на мешке, выискивая бегунок. 

На всякий случай несколько раз ткнула в покоившееся передо мной тело, проверяя рефлексы и плотность. Ещё не хватало, чтоб зомби на меня из мешка выпрыгнул. Я хоть и некромантка, но  мне чужой нежити не надо. 

— Лежишь, мой хороший… — бормочу я. — Вот и лежи смирненько. 

Распаковка подарков не принесла мне никакой радости. Даже наоборот. Меня едва не стошнило. Я как-то уже привыкла, что нежить особой свежестью не отличается, а тут два покойника, что смотрят на меня глазами с полопавшимися капиллярами, будто только-только представились. 

Повертев каталки вокруг своей оси несколько раз, я замечаю ещё округлые раны на висках, почти дыры, у двух молодых мужчин, решая закрывать мешки к едрени фени. 

Грешный суслик, откуда они вообще здесь взялись?

Упаковав новогодние подарки, я отправляюсь на поиски Кристины. Ну и нежити заодно. Где-то же бродит этот восставший из мешка? 

Вхожу в гостиную, призывая тьму в сыром, первозданном виде, а она… Не призывается.

Чёрный туман, сизой дымкой отделился от стен лишь на миг, иссякнув на полпути, не добравшись ко мне.

— Это ещё что за что? — выдыхаю, осматриваясь по сторонам.

В памяти всплывают подготовительные работы к празднованию Нового года. Я, кажется, несколько раз уже чистила это место от тьмы, чтоб встретить свой любимый праздник по-человечески. По-человечески — в прямом и переносном смысле.

Но не могла же я настолько вычистить дом и прилегающую к нему территорию?

Какой вообще сегодня день?

— Я нашла два противогаза! — крик Крис отрезвляет. Заставляет прогнать рой мыслей о случившемся и сосредоточиться на насущных проблемах.

— Иду…

Противогазы оказались каким-то странными. Больше похожие на респираторные маски, они отыскались в разных частях гостиной. Кристина их заботливо сложила на ковёр, где я не так давно очнулась.

— Ерунда какая-то. — знаю, что банально, но точнее не скажешь.

— Ничего мне сказать не хочешь? — с неприкрытой издёвкой спрашивает подруга, кивая на валяющиеся в её ногах сапог. — Это спальня, да?

— Во всяком случае не ванная. — бурчу, а сама не понимаю, что могло такого произойти. Почему у нас три тележку-каталки, два трупа и два противогаза? Откуда они взялись-то? — Телефоны не находила? — опять направляю мысленный поток к насущным проблемам.

— Неа. На кухне есть ещё кое-что. — девушка хмурится. — Много, очень много пробок от шампанского.

— Значит, Новый год мы всё-таки отметили… — без особой радости подмечаю я. 

Причём так отметили, что вспомнить бы хоть какую-то хронологию событий.

— Балда? — приподняв бровь, фыркает Кристинка. — Похоже, конечно, что отметили, но я о другом — пробок много, а бутылки всего три. Я проверила холодильник. Есть ещё три бутылки с шампанским и они запечатаны. Где стеклотара, спрашивается?

Хороший вопрос однако. 

— Может, их кто-то вынес? Мужики наши, например?

— Пошли выносить мусор и пропали? — язвлю я, вспоминая десятки давно услышанных историй и анекдотов, как мужчины исчезали, выходя из дома за хлебом или чтобы вынести мусор. — Следов на снегу нет. Очень непохоже, чтобы кто-то отсюда недавно уходил. Собственно, как и приходил сюда…

Общими усилиями нам удаётся собрать по крупицам воспоминания вчерашнего утра. Споря и перебивая друг друга, мы выяснили, что приехали сюда вчетвером — я, Кристина, Айзек и Никлс. Нам удалось даже вспомнить машину, на которой мы сюда приехали. С горем пополам проклюнулись воспоминания и о том, как я и Ник чистили территорию от тьмы и неупокоенных душ. Крис настаивала на том, что мы с ней ещё и готовили, но этого, увы, я вспомнить не смогла.

— Мы же не могли так наклюкаться, а? — переходя из одной комнаты в другую, спрашиваю я.

— Нет, конечно. — Кристина следует за мной по пятам, будто надзиратель, перепроверяя каждую комнату. — Это как и что нужно было пить, чтоб не помнить, ни как мы отметили Новый год, ни как обнесли, судя по всему, морг, ни где мужиков своих потеряли… Здесь что-то другое.

Угу, и это «что-то другое» очень сильно мне не нравится.

Вопреки внутреннему напряжению, меня веселит перечень происшествий от подруги. Перед глазами живо замирает картинка, как мы с ней катим из морга трупы по снегу, пьяной походкой переставляя ноги, на которых лишь по одному сапогу. 

Нервный смешок перерастает в истерику. Я смеюсь и не могу остановиться, даже чувствуя выступившие на глазах слёзы. Сама не понимаю, то ли это было обрывком воспоминания, то ли творением разыгравшегося воображения.

— Прекращай ржать. — командует с пола одной из спален моя бывшая дипломная зомба. Заглядывает под кровать, тяжело выдыхая: — Пусто…

Я не могу остановиться. Смех подпирает глотку даже через приложенную к губам руку. 

Глава 3

Стою я, офигевшая, в распахнутых воротах и смотрю на идеальную, заметённую снегом трассу, которой конца и края не видно, и не знаю, что сказать.

Ни мне домов, ни деревьев — сплошной бетон со столбами линий электропередач. Напротив меня пустырь. Ни одного кустика не видно среди бесконечной снежной равнины. Если бы не столбы с проводами, стоящие по обе стороны впечатляющей шириной дороги, я бы и не поняла, что это вообще дорога.

— Какого сказочного буйка мы здесь делаем? — выдыхаю облако пара, выискивая глазами хоть одно дерево. Оборачиваюсь, чтоб убедиться, что двор, в котором мы оказались, имеет таких аж пять штук. 

— И где это здесь? — вторит шёпот Кристины, что стоит рядом со мной.

— Я же говорил, — открывает рот мерзопакость, беря меня за руку, — Ешеарс это. — некромант заставляет меня выпрямить ладонь, а сам, почти касаясь моей кожи, ставит свою руку в параллель мне. — Земля. — указывает на мою подрагивающую и посиневшую ладонь, — Ешеарс. — кивает на свою руку и кладёт поверх неё вторую, — Грань. 

Замешательство меняется на недоумение. Я не зря пять лет отбывала занятия в академии Тёмных. Строение и порядок изведанных и изученных миров, я помню. 

Хотя, признаться, я чаще прогуливала, чем училась.

Да и вообще, некромантам не особо хорошо даётся портальная магия. У нас всё через перевалочный пункт — через Грань, она же посмертие. Перемещаться между мирами мы можем, но для этого в точке назначения должна преобладать тёмная энергия, превосходящая точку отправления. А вот возвращаться уже нужно, танцуя шаманские танцы с бубнами, чертя пентаграммы и проводя ритуалы, желательно на крови того, кто находится в нужном мире. 

— Я поняла, это тоже параллель. Земли, да? — нерешительно высказывает свою мысль Крис, зябко ёжась.

— Абсолютно верно. Но как видишь, её нельзя назвать именно параллелью, ибо в отличие от Грани, что является параллелью Дориона, она меняется. Перестраивается. — делится знаниями Никлс Фог.

На мгновение наши руки соприкасаются и меня буквально бьёт током.

— Опять твои выходки! — срываюсь на крик, отдёргивая руки от некроманта. — Твои! Почему твои руки тёплые? Разве иллюзия передаёт тепло, а? Разве ты не лишился их, когда пытался прикончить меня и своего племянника, обломавшись с захватом власти в Дорионе?! Дракон-Ник их не переварил и выплюнул, спустя столько лет? Что происходит?!

— Мои? — почти правдоподобно удивляется носатый. — При чём здесь вообще я?!

Ах, ну конечно. Мы же святые, хорошие, белые и пушистые, куда же мерзопакости участвовать в тёмных делишках.

Я бы, может, и поверила. Зазариэль о нём хорошо отзывался последние годы, как дядя моего Ника был помилован императором Дориона и приступил к преподавательской практике в академии Тёмных. Да, знаю, люди меняются. Это даже вроде как нормально. 

Но то люди, а это мерзопакость!

— Опять я оказываюсь в другом мире! И опять ты к этому причастен! Причастен! Я уверена! Не находишь это странным совпадением? — желаю упокоить воскресшего зомби на месте взглядом. Он чувствует это и пятится. — Почти десять лет назад ты бросился под мою машину, и я попала в Дорион! Ладно, прожила, отпустила! Сейчас ты меня сюда закинул! И не спорь, сволочь такая!

— Тогда у меня не было выбора! — восклицает будущий покойник, продолжая от меня пятиться к дому. — Мы это уже столько раз обсуждали. Я извинялся сотни раз уже. За мной гнались и я должен был спутать след. Да, должен был дать некроманта Дориону, чтоб они успокоились на время. Дал тебя. И посмотри, каких высот ты достигла. Что тебе постоянно не нравится? 

Ах ты балабол! Извинялся он! И что мне с этого? 

— Вот и сейчас у тебя есть свои мотивы! — рычу я. 

— Да какие мотивы?! Ты сама ко мне пришла и забрала на Землю, чтоб спасти Ника и Айриса! Я вообще на празднование дня Единения собирался! Откуда я знал, что ты явишься за мной? Совсем уже мозги отшибло?!

Ещё как отшибло. Вообще ничего из этого не помню.

Да и не могла я просить помощи у того, кто столько раз мне пакостил.

Прекращаю наступать на носатого, бессильно сжимая кулаки. 

Убила бы заразу, если бы не упоминание моего некроманта и оборотня Кристинки.

— В смысле, спасти? — против воли в голос пробирается беспокойство. Не хочу, чтоб носатый думал, будто я ему верю, но вопрос срывается с моих губ раньше, чем я успеваю всё обдумать и взять себя в руки.

Фог смотрит на меня с недоверием, словно это я, а не он, несу бред.

— Полубоги, — проговаривает очередную ересь. — Они же их забрали. 

— Кто? — Кристина закрывает ворота и замирает около них, глядя на нас с волнением и тревогой. — Полубоги? Это вообще как?

— А что происходит? — внезапно некромант меняется в лице. Удивлённо разглядывает нас, словно впервые видит. В его взгляде отчётливо читается недоверие и подозрительность.

— Ты ещё палкой в нас потыкай. — язвлю я. — Смотришь, как на неупокоенных. Не помним мы ничего. 

Поворачиваюсь к Кристине и киваю на дом. Торчать на холоде больше нет никакого смысла. Может, конечно, в каком-то сугробе ещё и притаился кто-то, но проверять это сейчас не было ни сил, ни желания.

— Идём, Николаша, — усмехается Кристина, поравнявшись с нами, — В доме всё расскажешь, а мы уж подумаем…

Мне никогда не нравилось, что дядя Ника и его полная тёзка  ошивается вокруг Кристины и Айриса. Поначалу я думала, что лицемерная мерзопакость втирается в доверие, чтоб использовать Феникса. Была в его голове бредовая идея, что воскрешение от  Феникса переплюнет моё, и его ручищи, которые схомячил дракон, чудесным образом отрастут. Но он ведь ещё полтора года назад добился желаемого. Кристина поделилась с ним своей силой, а он всё от неё не отставал. 

Конечно, никакие руки у него от двойного воскрешения не отросли. Комбо не сработало, а носатый всё продолжал набиваться к Айрису и Фениксу в друзья. То чаепития какие-то, то праздники — Никлс Фог старший непременно был вблизи моих друзей. И я не исключаю, что Кристина, не знавшая от него столько бед, сколько я, могла проникнуться к нему симпатией. 

Глава 4

Поразительно быстро стемнело. Я долго осознавала, что моё утро оказалось вечером. 

Ни третьего покойника, прости господи, ни Ника с Айрисом мы так и не нашли. Положа руку на сердце, мы их и не искали. 

Время убегало с такой скоростью, что волей-неволей, мы с Крис задавались вопросом, как так.

Из рассказа Никлса Первого было мало что понятно. Точнее, понятно было всё, только во всё услышанное решительно не верилось. Начиная с того, что я просила у него помощи, и заканчивая каким-то секретным бункером…

— Что мы имеем? — вынырнув из калейдоскопа мыслей, я спрашиваю тихим голосом.

— Пара сапог, два противогаза, три тележки-каталки и один Николаша. — выдыхает Кристина.

Больше всего меня беспокоит не это. Не даёт покоя неработающий телевизор и отсутствие телефонов. Даже моя портативная колонка навевает уныние. Мы явно вляпались в какую-то нехорошую ситуацию. 

— Замёрзнем… — выдыхаю, глядя в тёмное окно немигающим взглядом.

Мне всё ещё не верится, что Ник где-то там с Айрисом. Я всё ждала, что вот-вот раздадутся их шаги и мы сможем всё обсудить и понять. 

— Даже если пойдём в покрывалах или одеялах… Как быть с обувью? 

Бред какой-то. Во всём коттедже не нашлось и пары закрытой обуви. Нашлись, конечно, наши сланцы, что мы привезли с собой, но вряд ли они нам чем-то помогут. 

Бессилие раздражает. Я знаю, что должна что-то делать, а на деле мне не в чем выйти из дому! Да и куда идти? К полубогам? Я понятия не имею, где они. Мерзопакость знает. 

— А если я возьму сапоги и схожу с Никлсом к этим полубогам, а? — знаю, что этим вопросом только разозлю Кристину, но не могу не спросить.

— А может, это мне стоит взять сапоги и сходить с Николашей?!

Тупик.

Ещё и этот Николаша. Бесит меня то, как его называет Кристина. Вообще, Никлс Первый бесит.

— Тогда давай спросим у кого-то другого! — не видя иного выхода, я отодвигаю сланцы с прохода и иду к каталкам. — Не стой на месте. Идём.

Что? Ну, подумаешь, поднимем одного зомби. Точнее, оживим. Ибо зомби не разговаривают, а нам кровь из носу нужна хоть какая-то информация от кого-то другого — не мерзопакости. Придётся Фениксу потрудиться на наше общее благо.

Уловив направление моих мыслей и шагов, Крис обеспокоенно выдыхает:

— А что он нам может сказать, Лена? — её голос сочится волнением и беспокойством. — Ты думаешь, это мы их, что ли, убили? Что нам даст этот разговор?

Да я и сама не знаю, что он нам может дать, вот только полагаться на слова некроманта, который меня несказанно бесит, я не намерена. А может, и правда, это мы их грохнули? Вот и расскажет нам воскресший, как и где. Может, нам Ник с Айрисом помогали.

— Давай. — остановившись у первой каталки, я нахожу бегунок и уверенно тяну его вниз. — Хуже уже точно не будет. Может, и расскажет что-то полезное. И вообще, думай, что ты вернёшь человеку жизнь. Дашь ещё один шанс не помереть… эээ… — возраст не получается определить даже навскидку. Мужчина молод. Двадцать пять — тридцать пять. Не знаю. Не уверена. — Не помереть в расцвете лет. — нахожусь с формулировкой, останавливая бегунок на молнии чуть ниже впадинки пупка. — Дальше взрослое кино. — улыбаюсь, подбадривая Крис. — Давай. Смотри, какой симпатичный. Каких-то три года назад ты хотела Тёмной мужа найти. Вот, чем тебе не кандидат, м? Давай, давай, смелее, Крис.

Кажется, бред не просто вокруг нас — бред во мне. Должно быть, от нервов я сама не успеваю понять, что говорю.

— Ты же понимаешь, что я сейчас отдам свою емэ? Теоретически... я нежить, Лена. Если не вернётся Айрис, то я умру… упокоюсь. Разве нет? 

На самом деле такое возможно. Чуть больше трёх лет назад я подняла себе лучшую подругу из могилы достопочтенной Евлампии Романовой, почившей многие, многие годы назад, на старом кладбище. Кто-то друзей в интернете и в институте находит, а я себе их поднимаю из могил. Её.

Ну ничего, некромантия та ещё шутница-затейница. У моей несостоявшейся дипломной зомбы нет своей магической энергии. Она поглощает её от своего истинного, доводя до стабильного состояния свой организм. Последние годы ей требуется сотня единиц магической энергии. Для Айриса это ничто, копейки, но вот, боюсь, случись что непоправимое, я не смогу её стабилизировать. Не перерабатывает она мою емэ и та надолго в ней не задерживается.

Надо рискнуть.

— Мы не можем быть в этом уверены. Столько лет уже прошло. Ты восстановилась… — понимаю, что в очередной раз несу бред и закрываю собственный рот рукой, переводя дыхание. Думаю, как обезопасить подругу. Вариант с «я тебя подняла, я тебя и упокою», не рассматриваю. — Я упокою его. — лазейка находится. Убираю руку ото рта и говорю уже увереннее: — Нам не нужно его возвращать к жизни. Ты, главное, запусти процесс воскрешения, поделись с ним своей энергией, а как поймём, знает он что-то полезное или нет, будем уже его расспрашивать. На то, чтоб поговорить, полностью воскрешать его не нужно. Да и воскрешение — процесс долгий и энергозатратный. Поговорим с ним, а после я его сразу упокою.

— Отлично придумала. — язвит притаившийся у дальней стены некромант. — А ты не думаешь, что мир другой и скорость усвоения емэ у представителя этого мира может быть в несколько раз лучше?

— Он же человек!

— Да ну? Я, например, не уверен.

— Слушай, иди уже в свой сугроб опять закопайся! Чтоб я тебя не видела и не слышала! — не сдерживаюсь и перехожу на крик. — Тебе, конечно же, ничего этого не нужно. Тебе нужно, чтоб мы тебе верили. Полагались на твои рассказы. Да вот буя тебе сказочного! Понятно?! 

Крис не выдерживает. Рычит, аки злой питбуль, призывая нас к молчанию. 

— Всё, тихо! Я сделаю, сделаю! Только закройте уже свои рты, чтоб вас… Они сейчас и без меня от вашего крика встанут! Бесите! 

Ах, если бы покойники вставали или воскресали от крика. Не пришлось бы так нервничать и переживать за подругу. 

Глава 5

Люстра на потолке идёт на пятый круг. 

Невозможно это больше терпеть.

Прикрываю глаза, пытаясь унять головокружение и прекратить столь мучительный танец круглого абажура. С трудом сглатываю. В горле пересохло. Язык непослушным отростком прилип к нёбу.

— Пи-и-ить… —  с трудом выдыхаю, пугаясь собственного голоса. Такой хрипоты я за собой даже во время бронхита не припомню. 

Где я вообще?

Люстра не моя. Точно не моя. Как и потолок. Слишком высокий. Или…? Нет, это не кровать высокая, это я на полу лежу, распрекрасная и болезненная. Насчёт первого всё же сомнения одолевают. Не чувствуют себя так распрекрасные по утрам. Если мой внешний вид хоть на долю процента совпадает с состоянием организма, то лежит на полу чучело, которое в огород даже хозяева боятся выставить. 

Нехотя вновь открываю глаза, гипнотизируя люстру на потолке.

Замерла, наконец-то. Не движется.

Воодушевившись, приподнимаюсь на локтях. Все прелести головокружения и тошноты накатывают снова, усиливаясь, как назло. 

Ха! Я так просто не сдамся.

— Эй? — то ли кричу, то ли шепчу я. Трудно классифицировать собственный хрип.

Нужно осмотреться.

Ёлка! Я её знаю! Точнее, я её видела. Определённо видела. 

Только… где?

Ковёр под моей задницей бежевый. Длинный ворс почти не доставляет неудобств в моей ситуации. Было бы ещё здорово, если бы я доползла и уснула на нём вся, а не 50/50. 

Шея ныла. Спина едва согнулась, когда я всё-таки приподнялась, не решаясь встать полностью, и уселась на корточки. Голова отозвалась тупой болью. Сапог, — почему-то в единственном экземпляре, — соскочил с ноги, заставив меня пошатнуться.

Что за чертовщина? Где я, грешный суслик?

Оттолкнув сапог, я встаю во весь рост. 

Комната мне смутно знакома. Понятия не имею, где я, но, как и с ёлкой — где-то я её видела. 

Красивый интерьер в этно стиле, высокая наряженная ель, многочисленные книжные полки, стеллаж для книг, настоящий, на первый взгляд, камин, работающая гирлянда, протянутая по всему дому, разномастные коробки с подарками под ёлкой… 

"Новый год!" — уверенно думается мне, делая выводы исключительно увиденному. 

Всё же внутри ничего не откликается.

Плевать, где я, здесь должен быть водопровод!

Иду в дверной проём, задевая головой подвешенную гирлянду. Не обращаю на это внимания. Это сейчас не главное.

Поиски кухни несколько затягивались. Я отыскала целый кинозал, три спальни и, наконец-то, ванную комнату.

— Слава богу, — с моих губ срывается хриплый шёпот, пока я с активностью зомби плетусь к белоснежной раковине.

Вот вообще неважно, что там за вода. Лишь бы не вино!

Вино… Что-то всплывает в памяти: какой-то звон и громкий смех, оглушающий мужской голос, на фоне которого что-то стучит или гудит…

Гоню от себя эти обрывки. Открываю кран и упираюсь руками в раковину. Передо мной большое и что немаловажно чистое зеркало в красивой деревянной раме. Я кошу глаза куда угодно, лишь бы не встречаться с собственным взглядом.

...но встретиться пришлось.

Признаться, я ожидала худшего. 

— Ну, это уже хороший знак.

Подмигнув довольно симпатичной девушке в зеркале, я перебрасываю тёмно-русые волосы за спину и склоняюсь над мощной струёй воды. Пью долго. Жадно. Даже не чувствуя вкуса, мечтаю об утолении жажды, что никак не наступает. 

Так, надо дать себе время подышать. 

Не выключаю кран. Выпрямляюсь, встречаясь с голубо-зелёными глазами в отражении. На мне белый топ от довольно своеобразного брючного костюма. Рукава слишком широкие, завязки на груди. Брюки не лучше. Широченные штаны такого же цвета, болтающиеся чуть ниже талии. Плотная ткань оттягивает пояс, отчего он топорщится.

— И куда я такая красивая попала? — выдыхаю, не утратив здорового сарказма. 

Слева небольшое окно, в котором виден угол то ли ещё какого-то дома, то ли строения на земельном участке. Справа белая занавеска с принтом палочек корицы. Должно быть, за ней ванная.

И где я эту занавеску видела? 

Взгляд скользит в пустующий  угол и возвращается к занавеске с парными палочками корицы. Поднимается выше, замирая на держателе, и приклеивается к нему намертво.

Что-то с ним не так.

Топот заставляет очнуться. Вынырнуть из пелены странного дежавю. Сконцентрироваться на шуме воды и топоте чьих-то ног.

Рука сама тянется к крану. Выключаю воду, с замиранием сердца ожидая того, кто вот-вот должен здесь появиться.

— Ты… — ошарашенно выдыхаю.

Осознание приходит не сразу. Продрогший и посиневший Никлс Фог Первый замирает в распахнутых дверях, глядя на меня убийственным взглядом.

— Я! — басит некромант, принявшись остервенело тереть обледеневшие брови и волосы. 

— Ты из какого сугроба вылез? — шепчу, а сама опять ловлю себя на зудящем чувстве нелепой тревоги. Нелепой, будто всё это уже было, будто я невольный свидетель, а не участник собственной жизни.

— Помнишь, значит. — как мне кажется, с облегчением произносит мерзопакость. — Я уж было подумал, что мы угодили в какую-то нацеленную петлю времени. А то заладили с Кристи, не помню, не помню…

— Что помню? Какую петлю? Чего не помню? — вопросы остаются без ответа. 

Хищный взгляд тёмных, практически чёрных глаз впивается в моё лицо. Он смотрит зло и хмуро одновременно, словно посылая волны раздражения.

— Шёл бы ты отсюда. — цежу я, гордо расправив плечи. Будут меня здесь ещё всякие своими гляделками запугивать. — Давай, давай на выход, Никлс! — повышаю голос, делая шаг вперёд. — Не стоим! Выходим! Уходим вообще отсюда! Домой давай. В Дорион. Я с тебя ещё за Землю спрошу, что ты здесь, мерзопакость такая, делаешь! 

Некромант молчит. Упрямо и ехидно. Хищный взгляд быстро сменился предвкушающей улыбкой с ноткой, пока ещё не понятной для меня, издёвки.

— Убирайся, я кому говорю! 

Глава 6

Стою я, офигевшая, в распахнутых воротах и смотрю на идеальную, заметённую снегом трассу, которой конца и края не видно, и не знаю, что сказать.

Ни мне домов, ни деревьев — сплошной бетон со столбами линий электропередач. Напротив меня пустырь. Ни одного кустика не видно среди бесконечной снежной равнины. Если бы не столбы с проводами, стоящие по обе стороны впечатляющей шириной дороги, я бы и не поняла, что это вообще дорога.

— Какого сказочного буйка мы здесь делаем? — выдыхаю облако пара, выискивая глазами хоть одно дерево. Оборачиваюсь, чтоб убедиться, что двор, в котором мы оказались, имеет таких аж пять штук. 

— И где это здесь? — вторит шёпот Кристины, что стоит рядом со мной.

— Я же говорил, — открывает рот мерзопакость, беря меня за руку, — Ешеарс это. — некромант заставляет меня выпрямить ладонь, а сам, почти касаясь моей кожи, ставит свою руку в параллель мне. — Земля. — указывает на мою подрагивающую и посиневшую ладонь, — Ешеарс. — кивает на свою руку и кладёт поверх неё вторую, — Грань. 

Замешательство меняется на недоумение. Я не зря пять лет отбывала занятия в академии Тёмных. Строение и порядок изведанных и изученных миров, я помню. 

Хотя, признаться, я чаще прогуливала, чем училась.

Да и вообще, некромантам не особо хорошо даётся портальная магия. У нас всё через перевалочный пункт — через Грань, она же посмертие. Перемещаться между мирами мы можем, но для этого в точке назначения должна преобладать тёмная энергия, превосходящая точку отправления. А вот возвращаться уже нужно, танцуя шаманские танцы с бубнами, чертя пентаграммы и проводя ритуалы, желательно на крови того, кто находится в нужном мире. 

— Я поняла, это тоже параллель. Земли, да? — нерешительно высказывает свою мысль Крис, зябко ёжась.

— Абсолютно верно. — некромант мнётся. — Я второй раз уже это объясняю, боги! — злится. — Лучше отложить этот разговор и заняться поисками Зазариэля.

Не могу понять, что я чувствую. Я прекрасно знаю, что из себя представляет Никлс Фог Первый. Знаю, на что способен. Осознаю, что ему доверять нельзя ни в коем случае. Всё понимаю, но… какие-то странные флешбэки и ощущения чего-то нереального, даже безвольного, никак не идут вразрез с его словами. Приходится рассмотреть его версию событий более детально. 

Зазариэля мы так и не нашли. Несмотря на тёплые носки и сланцы, ноги очень быстро окоченели. Мы с Крис переместились в дом, оставив мерзопакость копошиться в сугробах, ибо, по моему мнению, он только там и смотрел. 

— Мы не можем ему верить. — прикрыв дверь, я растираю замёрзшие ладони. 

Знаю, что Кристина не хлебнула от дяди Ника горя и относится к нему хорошо. Незаслуженно хорошо. 

— Нужно поговорить ещё с кем-то. — киваю в сторону тележки-каталки. — Спросим у него?

Крис даёт заднюю.

— Балда? А если я без Айриса не справлюсь? Отдам ему емэ, а мне её потом кто восполнит? 

— Согласна. — шепчу я. — Но мы чуть-чуть. 

Брови подруги ползут вверх.

— Чуть-чуть?

— Ну да. Только поговорить, а потом я его сразу же упокою. — привожу разумный аргумент, замирая в изголовье представившегося. — Тебе не придётся его воскрешать полностью. Не дрейфь. 

Хорошенько всё обдумав, Феникс даёт свой положительный ответ. 

Внезапно дверь с грохотом распахивается. На пороге стоит хмурый Никлс, сверля нас прищуренным взглядом.

— Как-то я не подумал, что вы опять к покойнику полезете.

— Нашёл Зазу? — желаю отделаться от мешающего моим планам Фога. — Нет? Иди ещё поищи. Мы сами здесь справимся.

Переключаюсь на растерянную Кристинку:

— Давай. — остановившись у  каталки, я нахожу бегунок и уверенно тяну его вниз. — Хуже уже точно не будет. Может, и расскажет что-то полезное. И вообще, думай, что ты вернёшь человеку жизнь. Дашь ещё один шанс не помереть… эээ… — возраст не получается определить даже навскидку. Мужчина молод. Двадцать пять — тридцать пять. Не знаю. Не уверена… 

— Не помереть в расцвете лет! — рычит Фог, громко стуча ботинками друг о друга. — Всё это мы уже вчера проходили! Боги, я даже не знаю, что лучше: ничего не помнить или возиться с вами, помня всё! Отошли от трупа!

— Слушай, иди уже в свой сугроб опять закопайся! Чтоб я тебя не видела и не слышала! — не сдерживаюсь и перехожу на крик. — Тебе, конечно же, ничего этого не нужно. Тебе нужно, чтоб мы тебе верили. Полагались на твои рассказы. Да вот буя тебе сказочного! Понятно?! 

— И это я уже вчера слышал! — ревёт сердитый некромант. — Почему двух других нет? — толкнув ногой одну из каталок, мерзопакость рвано выдыхает: — Потому что вы уже одного воскресили и потеряли! При мне! Полагаю, что и ещё один был потерян так же! Голову включайте хоть иногда! Зачем эти каталки без тел, а?! Может, они здесь потому, что тела были? 

— Как это потеряли? — шепчет Крис, опасливо переводя взгляд с меня на своего Николашу.

— А вот так… — всплеснув руками, Никлс хмурится. — Когда петля замкнулась, он исчез. Может, ушёл куда, я не знаю. Вы так и не дождались, пока он восстановится, чтоб что-то рассказать. 

— Да в смысле?! — рычу я, не понимая, как относиться к услышанному.

— На границе петли, перед замыканием, всегда есть временной промежуток, когда все вводные возвращаются на исходную. К ней подошёл Зазариэль. Слишком близко подошёл. Отвлёк меня от восставшего. Потом петля пошла на замыкание и заработали приборы, появились Ник и Айрис и… — некромант чертит в воздухе петельку, — Всё. Петля замкнулась и пошла на новый круг.

— Ты мне будешь объяснять принцип работы временной петли? Да я по ней курсовую писала на третьем курсе! — скрипя зубами, раздражённо выговариваю я. — Не сходятся данные. Если умершие могут из неё вырваться и остаются неизменными, почему сама петля меняется? Почему мы не помним всех кругов замыкания петли? Почему их помнишь ты? Как тогда в Ешеарсе оказался Зазариэль? 

Глава 7

В окно постучали. Нагло и требовательно.

За столом вздрогнули все, кроме бывшего покойничка. 

Растерявшись, я уступаю прожорливому воскресшему последний кусок сыра, от испуга разжав на нём пальцы.

— Грешный суслик… — всматриваюсь в тёмное окно, где расплывается синяя рожа не виденного ранее снежного человека. — Это ещё что?

— Кто! — восклицает Никлс. — Это Зазариэль! Я же говорил! Говорил… Не надо было за вами идти...

Мечущийся по кухне некромант хмурится и отдаёт новый приказ:

— С этого глаз не спускать!

— Слышишь, ты не наглей! — не сдерживаюсь я. — Задолбал уже командовать. Мы сами прекрасно всё знаем.

— Ну да, ну да, — на ходу бросает Фог, — Я за Зазариэлем. 

Вот же… мерзопакость!

— Думаешь, это и правда Заза? — шумно сглотнув, Крис смотрит в окно и щурится. — Что-то не похож.

— Сейчас узнаем. Хоть бы по предсмертным крикам твоего Николаши… — бурчу, переводя взгляд на жующего мужчину. — Ты там ещё не наелся, не? — спрашивает моя жадность. — Говорить можешь?

Он замирает. Поворачивается ко мне, шумно сглатывая.

— Я… — хрипит голос воскресшего, — Очень давно не ел. 

Мы с Крис переглядываемся. Она смотрит на меня с укором, явно обижена из-за моих слов в адрес мерзопакости, которого постоянно защищает. 

— Имя у тебя имеется? — отвожу взгляд от подруги и смотрю на растерянного и улыбающегося мужчину.

— Шеннон абиду Гильстридс. — торжественно произносит ещё один полоумный на мою голову.

— А? — не знаю, зачем переспрашиваю. Всё равно это не выговорю ни в жизнь. 

— Шеннон абиду Гильстридс. — скривившись, произносит полубог, как я понимаю по приставке между собственным именем и именем рода. — Неужели вам моё имя ни о чём не говорит? — от мужчины исходят явные волны недовольства и уязвлённого самолюбия.

— Говорит. Конечно, говорит. — усмехаюсь я. — Эту лекцию я не прогуливала. Ты полубог. Всё, что абиду — уже полубогом называется.

— Всё? — хмурится бывший жмурик. 

Грешный суслик, кажись, я разозлила полубога. 

— Всё и все. — неохотно исправляюсь я. Вопросительный взгляд Крис заставляет объяснить. — Божественные артефакты и реликвии тоже через приставку «абиду» обзываются. 

— Это ложь. — грохочет бас полубога. — Я даровал людям десятки артефактов, но они не имеют никаких приставок! 

Кто меня тянет за язык?

— Так может это потому, что ты не бог? Полубог. Божок…

— Лена-а-а. — опасливо тянет Кристина. — Помолчала бы ты сейчас.

Лена бы с удовольствием помолчала… Она вот прям сейчас и начнёт. И нечего на неё своими полубожественными гляделками зыркать! 

Голоса раздались как нельзя кстати. 

Я расправила плечи, больно прикусив нижнюю губу. Да, какая-то часть меня жалеет, что снежный человек не прикончил мерзопакость, но другая — радуется, что один из голосов, доносящихся до нас из коридора, принадлежит Зазариэлю. Моему бывшему декану. Сейчас ректору академии Тёмных. Личу. Весьма неоднозначному, но доброму душой человеку.

— Я Шеннон абиду Гильстридс! — бесится божок. — Собрат самой Светлой! Как ты смеешь?!

Ну-у, началось.

Неужели так сложно было меня хоть разочек зашвырнуть в мир, где мне не будут попадаться вот такие напыщенные индюки с раздутым самомнением? Хотя бы не на моём пути. 

Разве нет такого мира?

— Во что вы опять вляпались? — бас полубога отходит на задний план. Он теперь вовсе слышится недовольным мурчанием  котёнка, по сравнению с голосиной моего лича. 

— Очень верный глагол. — весело произношу я, разглядывая замёрзшего и посиневшего ректора академии Тёмных. — Именно вляпались. Отмыться бы теперь…

— Здравствуй, Заза. — здоровается Кристина, понуро опустив голову. 

Крис никогда не питала особой любви к Зазариэлю. Посттравматика, должно быть. Знатно он ей нервы потрепал в её бытность моей дипломной зомбы.

— Закольцовку нашли? — игнорируя божка в покрывале, Заза проходит к столу и нависает надо мной.

Я чувствую исходящий от него холод.

— А ты где был, Зазочка? — понемногу отодвигаясь, спрашиваю я. 

Лич буквально парит. От перепада температур, его волосы, брови и одежда источают морозный дымок. 

— Там. — уклончиво отзывается крупный мужчина, бесцеремонно усаживаясь за стол. — Что с закольцовкой? 

— Заза, не будь дураком, — раздражённо выдыхаю, приподнявшись из-за стола и поискав взглядом чайник. — Если бы я хоть что-то знала или помнила, разве я торчала бы здесь с ним? — небрежный взмах руки в сторону мерзопакости. — О! И с ним тоже! Я его почти не знаю, а он мне уже не нравится тоже.

С приходом Зазариэля я расслабилась. Да, расслабилась. Вот такая я наивная и глупая девочка. Не то чтобы я готова была доверять и довериться прям любому мужчине, отдав ему бразды правления этой новогодней ситуёвины, просто это Заза. Если во всех мирах и существует кто-то умнее и благоразумнее его, то пусть мне пробка от шампанского в глаз попадёт!

Понемногу напряжение исчезло совсем. 

Отпоили лича кофе и принялись выгребать остатки роскоши из холодильника. Некрасиво как-то. Пусть и затянувшийся, но ведь Новый год, а у нас не только стол пустой, у нас ещё и прожорливый божок завёлся. 

Пусть только свои полубожественные руки к нарезке потянет, он у меня тогда не руки, а ноги протянет. Мигом упокою.

Дебаты ведутся, ведутся, а решения всё равно нет. 

— Нам стоит определиться. Стемнело уже давно. Петля может замкнуться в любое мгновение. — нервно выговаривает Никлс Первый, глядя на задумчивого Зазариэля. — Или уходим, или остаёмся на ещё один круг.

Я молчу. Молчу и прожигаю взглядом ухмыляющегося божка. Он меня бесит всё больше и больше.

— Слышишь, абиду, — цежу я, подавшись вперёд, — А ты помочь нам не хочешь? Знаешь что-то,— не вопрос — утверждение, — Говори. Мы тебя с того света, вообще-то, вытащили. Она тебя воскресила. Где твоя благодарность? Видишь, люди в беде.

Глава 8

Более отвратительной картины я в жизни не видела. 

...хотя вру, видела.

Воздух прошивают яркие всполохи. Одновременно с искрящимися силовыми линиями, раздаётся шум из дома, который прекрасно слышен нам, стоящим за распахнутыми воротами. 

— Президент говорит… — выдыхаю, глядя на потоки магической энергии, что пульсируют и посылают вибрации по воздуху. 

В переливающейся цветами северного сияния вспышке появляется божок, держа на руках повисшую на его шее Кристину.

— Прости! — кричит подруга, сквозь порывы ветра и энергетический поток. — Я должна была вернуться за кольцом!

Я слышу её голос, с опасением наблюдая за каждым шагом полубога, что идёт всё медленнее и медленнее к воротам. В золотистом свечении, что, казалось, исходит от его обнажённого тела, эта картина меня  раздражает ещё больше. Слишком эффектно, слишком героично.

Ну явно же подвох у абиду имеется!

— Ты не мог бы шагать быстрее?! — кричу, не понимая этого шествия с Крис на руках, ещё и как в замедленной съёмке.

Шеннон не отвечает. Поднимает на меня взгляд, искрящихся золотом глаз, и что-то рычит. 

Да, я была права. Таки Ленка разозлила полубога. Это я, конечно, молодец. Это я могу. 

Наконец-то божок с Крис проходят в распахнутые ворота и оказываются рядом с нами. 

Мне бы радоваться, но я слишком зла, чтоб суметь сконцентрироваться на хорошем.

— Какое кольцо, Кристина?! Ты с ума сошла?! — не знаю, зачем спрашиваю всё это. На второй вопрос как бы ответ очевиден — она рехнулась. Однозначно.

— Да твоё же… — нерешительно бурчит подруга, что тоже сверкает, как и держащий её на руках божок, чтоб его трижды замкнуло. — Мне его Ник… отдал. На хранение.

Не знаю, что на это ответить. Стою в покрывало укутанная и думаю, что пришла в какой-то дурдом на экскурсию.

— Нам стоит отойти. Если рванёт или коридор схлопнется, нас может зацепить. 

С Зазариэлем согласны все. Даже я. Хотя, как по мне, пусть схлопывается и даже цепляет. Лишь бы обратно не затянуло. 

Отходим чуть дальше. Никто не выражает желания уйти от дома совсем. Все заинтригованы и ждут закольцовки, глядя на наши следы на снегу.

— Бедные Ник и Айрис… — выдыхаю облако пара, прислушиваясь к громким звукам из коттеджа. — Если они сейчас там… Я не представляю, что они чувствуют.

— Облегчение. — неожиданно заговаривает мерзопакость, кося настороженным взглядом на божка и Крис. — Если они все круги возвращались на исходную и видели вас, там же, тех же, неспособных вырваться и вернуться… Да, я думаю, они чувствуют облегчение. — смутившись, Ник взглянул на Зазу. — Дальше-то, что делаем?

— Ты уверен, что это Эшеарс? — хмуро интересуется Зазариэль, пессимистично гримасничая.

 — Абсолютно. — цедит некромант, вновь оборачиваясь к Кристине. — Вон ещё один полубог. С Дурсунасом абиду Экэллем я тоже… здесь виделся. — не знаю, в чём причина заминки, но мужчина странно запинается. Будто не смог сразу подобрать верный глагол, определение своего времяпрепровождения.

— Это плохо. Тогда уходить нужно всем вместе. Полагаю, за грань. Всплеск силы приведёт сюда богов и полубогов. Нам ни к чему объясняться с ними. Не думаю, что они вообще в курсе нашего… — лич тоже запинается, — Вида. Умерли, воскресли, теперь ещё и вот это. Уходим тихо. Мы с Леной вас проведём через Грань в Дорион. Увы, если Лена здесь, то на Землю в ближайшее время нам вернуться не предстоит.

Я уже согласна на всё. Лишь бы в тепло и убедиться, что с Айрисом и моим Ником всё в порядке. 

Не успеваю понять, когда шум смолк. Слишком тягучими были мои мысли и слишком протяжными порывы ветра. 

Воздух во дворе дома, как и сам дом, окрасился в цвета северного сияния и словно замер в абсолютной тишине. Ни поздравления президента, ни боя курантов, ни голосов Ника и хвостатого Иуды…

— Не понял?... — хмурится Зариэль, отстраняя от себя некроманта, будто он веточка от дерева, что преграждает ему путь. — А где Лена?

Не поняла.

Ещё одна? 

Всё-таки жителей Дориона мне не понять. То им меня слишком много, теперь, выходит, что меня мало.

— Поиграть решил? — ворчу я, глядя на лича с грустной полуулыбкой. — Напрасно. Это настроение мне не поднимет.

Никлс Первый испуганно хлопает глазами, глядя на меня странным взглядом — пристальным и в то же время расфокусированным.

— Ты куда смотришь, мерзопакость? — рычу я, не понимая всеобщего оживления.

— Да быть того не может! — гремит бас божка. 

Шеннон опускает руки, больше не удерживая Крис, что тут же, не успевая ухватиться за шею полубога, падает на снег, нелепо взмахнув руками.

— Ты богиня? 

Сердце стучит где-то в полосатых и уже промокших носках и сланцах. Взгляд божка не такой, как у мерзопакости. Он нацеленный и уверенный. Прямой.

— Ты мне это, что ли? — шумно сглатываю вставший в горле ком.

— Что происходит? Он с кем разговаривает? — настороженно выдыхает один из старших Фогов.

Я оборачиваюсь к носатому и, метя в его шнобель, бью щелбан. Пальцы встречают пустоту. Густую, но всё же не твёрдую. Податливую. 

— Вы не настоящие… — в панике выдыхаю я, хватая за рукав некроманта, что вот-вот собьёт меня с ног, протаранив собой. 

— Это ты не настоящая. — смеётся божок, который, кажется, единственный, кто меня видит и слышит. — Яви себя этому миру и позволь его жителям поприветствовать новую Тёмную.

Волосы на моей голове приподнялись. Того и смотри сейчас встанут во всю длину и… разбегутся. 

— С кем ты говоришь? 

Никлс помогает Крис подняться. Укутывает её в покрывало, приобнимая за плечи, и смотрит на божка озадаченным взглядом.

— С вашей подругой. Новой Тёмной. — усмехается полубог, стремительно бросившись в мою сторону.

Испуганно визжу, пытаясь отбиться от голого мужика, что вознамерился перехватить мои руки.

— Пусти, божок недоделанный! Жертва страз и детских блёсток! — кричу, надрывая горло, и активно луплю наотмашь по полубожественной физиономии, особо не примеряясь.