Нелюбимая жена

Глава 1

- Не женись на мне.

 Стискиваю зубы, потому что один звук ее голоса в динамике телефона разносит волну гнева по телу.

- С чего бы? - издеваюсь я, предвкушая, как она будет умолять.

- Тимур, ты же знаешь, что я встречаюсь с Мурадом. Я только за него хочу замуж. Пожалуйста, не рушь наши жизни в порыве гнева! Умоляю тебя, прислушайся к голосу разума!

 Я слышу слезы в ее голосе и они действуют на меня, как бальзам. Лейле больно? Хорошо. Потому что мне, черт возьми, больнее! И она сыграла в этом не меньшую роль, чем ее сумасбродная кузина.

 - Я решил жениться на тебе только потому, что еще не разучился думать, - спокойно отвечаю ей. - Люди ждут моей свадьбы и, если твоя кузина сбежала, то это еще не повод выставлять себя посмешищем. Не хочешь за меня замуж? Ладно. Предложи мне альтернативу. В вашей семье есть другие девушки, которые могут мне подойти?

 Нет, и я это прекрасно знаю. А если бы и были, я не согласился бы ни на кого другого, кроме Лейлы.

 Во-первых, потому что она заслуживает наказание за то, что помогла Самире сбежать, бросив меня, свою семью и наплевав на свадьбу, которая должна была состояться через неделю.

 Во-вторых, потому что, как только Самира узнает, что я женился на Лейле – той самой Лейле, которая помимо родства, также является ее лучшей и задушевной подругой, она сойдет с ума от злости.

 Какой бы капризной эгоисткой не была моя Мира, своих близких она любит. Каково ей будет узнать, что из-за ее бегства, наказана была Лейла? Тихоня Лейла, которая гнется под желания каждого, потому что в первую очередь всегда печется о других, а потом о себе. «Святоша Ляля», как с толикой зависти называла ее моя вредная девочка.

 Жаль ли мне ее? Нет, не жаль. Меня не впечатляют безвольные тряпки, маскирующиеся под благородные личности. У Лейлы есть выбор. Она может наотрез отказаться выйти за меня, сбежать из дома, как та же Мира. Если же позволит надавить на себя – то и вина в этом лежит на ней. Не нужно быть вечной жертвой и терпилой.

 Тем не менее, я надеюсь, что она не решится пойти против семьи. Плевать на мнение людей, я в первую очередь хочу жениться назло Мире – девушке, давшей мне надежду и безжалостно разбившей ее.

 Потому что я, мать ее, все еще горю от любви к ней! Дышать больно, грудь распирает, а глаза горят от глупых слез, но не могу вывести ее из себя, даже, несмотря на предательство!

  Самира…

 Вредная моя девочка…

 Ты еще пожалеешь об этом! Пожалеешь, потому что, вернувшись домой, увидишь, что я дал твоей кузине то, в чем отказал тебе.

 Ты хотела учиться? Работать?

 Я считал это неприемлемым для своей жены, но только из-за тебя сделаю исключение. Лейла пойдет учиться туда, куда захочет, и работать будет обязательно. Чтобы ты увидела, что она живет той жизнью, о которой ты мечтала, с тем мужчиной, который должен был быть твоим, и пожалела. Чтобы ты все локти себе искусала и умылась слезами, зная, что совершила самую большую ошибку в своей жизни. Потому что такого, как я, тебе больше не найти.

 Никто не будет любить тебя так, как я, Самира. И никто не сделает тебе больнее, чем я. Отныне, это будет целью моей жизни.

***

 2 месяцами ранее

- День добрый, зятек! - насмешливо отвечаю на звонок Тимура, включая громкую связь.

- Привет, - вежливо говорит парень моей кузины. - Самира не у тебя?

 Мира, в это время сидящая рядом, машет руками и отрицательно качает головой.

 - Нет, а что? - лгу я.

 - Ничего, просто дозвониться до нее не могу. Передай ей, чтобы позвонила. Разговор есть.

 - Хорошо, зятек,- соглашаюсь я. - Пока.

- Пока, - бурчит он и кладет трубку.

  Мира тут же радостно хлопает в ладоши, широко улыбаясь.

 - Вот видишь, Ляль! Говорила я тебе, что он первый сдастся? Теперь посмотрим, когда я еще трубку возьму. Высокомерный кретин! А говорил «Сама мне звонить будешь». Трех дней не прошло – соскучился по мне.

 Я могу только покачать головой на ее слова. Мира с Тимуром - оба те еще упрямцы. Сосчитать не могу, сколько они уже ссорились за тот год, что встречаются. А что будет, если они поженятся – подумать страшно.

 Но Самире я этого не говорю, был уже прецедент. Она тогда так на меня обиделась, что неделю не разговаривала. Пришлось мне, как всегда, идти мириться первой. И ведь столько она мне обидных слов наговорила! Мол, я ревную, потому что ее парень такой успешный и завидный жених, а мой всего лишь таксист.

 Ха! Как будто я променяла мы своего Мурада на этого мажорчика. Пусть он всего лишь таксист и семья у него бедная, но мы с ним вместе уже два года и за это время ссорились от силы два-три раза. Мы и после свадьбы будем жить душа в душу, потому что уважаем и любим друг друга, и уж точно не нуждаемся в эмоциональных качелях в отношениях, как они с Тимуром.

 - Зря ты его так мучаешь, - вздыхаю я. - Знаю я тебя, Мирка. Сто процентов первая ссору затеяла. Как в прошлый раз, из-за мелочи.

 - А нечего шляться с друзьями по ресторанам в два часа ночи! Знаю я, какие у них возможности.

 - Нельзя же так прямо выдвигать требования и претензии, он пока не муж тебе.

 - Очень даже можно! - не соглашается кузина. - Пусть знает, на ком женится, и, что я такого поведения не потерплю. Тебе бы тоже стоило быть пожестче с Мурадом. Кто знает, чем он занимается, когда говорит, что таксует по ночам.

 - Он работает! - возмущаюсь я, кидая в нее подушку. - Не начинай снова, Самира! Знаешь ведь, как ему тяжело. Инвалид в семье – это всегда дополнительные расходы.

 У моего Мурада брат-инвалид, который не может ходить и постоянно нуждается в поддерживающем лечении, так как на операцию нет денег. Именно поэтому мы до сих пор и не женаты, хотя встречаемся достаточно давно. Мурад не хочет жениться, потому что пока не может обеспечить меня всем, к чему я привыкла в доме родителей. Я много раз говорила ему, что деньги не имеют для меня значения, но он не слушает. Слишком гордый.

Глава 2

 На следующий день Мурад приглашает меня пообедать вместе и я звоню Мире, чтобы она меня прикрыла. Мама в курсе, что у меня есть парень, но от отца скрываем. Он бы убил меня за это или того хуже, сдал дяде Анвару.  Учитывая, какой контроль осуществляют над нами родители, просто выйти из дома и поехать, куда захочется, мы не можем.

 Мира говорит, что мы поедем вместе и пока я обедаю с Мурадом, она пройдется по торговому центру. Надо ведь показать покупки, за которыми мы вышли.

 Так мы и поступаем.

 Я безумно рада видеть Мурада, потому что он был очень занят последние две недели.

 - Как твой брат? - спрашиваю его первым делом, когда мы садимся за столик в зоне фудкорта.

 Мурад выглядит очень уставшим, под красивыми ореховыми глазами залегли темные круги.

 - Ему стало лучше, - слабо улыбается он и у меня щемит сердце.

 Мой бедный, уставший мужчина! Тащит на своих плечах семью, потому что им даже помочь некому, а расходы на больного немалые.

 - А мама как? Все еще болеет?

 Его мать – вдова с очень тяжелой жизнью. Из-за болезни старшего сына она состарилась раньше времени и часто болеет на нервной почве.

 - Ей тоже лучше. Вот, прислала твою любимую халву.

 Мурад протягивает мне красиво упакованную коробочку с домашней халвой и я с восторгом беру ее.

 - Передай ей огромное спасибо и привет от меня, - нежно улыбаюсь, открывая крышку и пробуя свое любимое лакомство.

 Знакомиться с его матерью до свадьбы неприлично, но мы знаем друг друга заочно. Я как-то призналась Мураду, что очень люблю эту халву, а он сказал, что лучше его матери ее не готовит никто. С тех пор, моя будущая свекровь и начала присылать мне ее время от времени.

 - Я скучал по тебе, - говорит он, и смотрит с такой непривычной нежностью на лице, что я смущаюсь и отвожу взгляд.

 - Тебя взяли на работу в ту компанию? - спрашиваю у него, чтобы сменить тему.

 - Взяли, - с ликованием сообщает он. - Как раз сегодня утром позвонили и сообщили, представляешь? Начинаю после выходных.

 Бывший одноклассник Мурада, работающий в крупной компании на хорошем посту, посоветовал его на должность доставщика особо ценных грузов. Работа конфиденциальная, график гибкий и главное, за нее хорошо платят. А еще, он все еще может подрабатывать таксистом в свободное время.

 - Поздравляю, я очень рада за тебя!

 - Спасибо, - улыбается он. - Но это еще не все новости. Со мной вышел на связь дядя. Брат отца, о котором я тебе рассказывал, помнишь?

 Припоминаю, что он говорил, что его дядя уехал в Германию двадцать лет назад и они потеряли связь с ним, даже не знают, жив ли он.

 - Как он узнал твой номер? - удивляюсь я.

 - Увидел фото мамы на странице ее родственницы в сети. Она тогда как раз ходила на свадьбу их дочери. Связался с ней, объяснил, кто он такой и та дала мой номер. В общем, мы поговорили немного, но это было неловко. Мне было всего шесть лет, когда он уехал, и я смутно его помню. Так и не понял, что ему нужно. Обычная светская беседа. Как будто с чужим человеком поговорил.

 - Да, странно все это. Может, решил на старости лет наладить связь с единственной родней? И такое бывает.

 - Я не могу его простить, - мрачно говорит Мурад. - Мама говорит - забудь, но не могу. Я тебе не рассказывал, но перед своим отъездом он настоял на продаже квартиры, в которой мы жили, потому что хотел свою долю. Оставил вдову с двумя детьми без жилья, потому что на те деньги, что нам причитались, даже однушку нельзя было купить. А теперь звонит, как ни в чем не бывало, и предлагает искупить вину. Только из-за мамы не послал его к черту. Она сидела рядом и слушала разговор. Вежливо попрощался с ним, надеюсь, больше он звонить не будет.

 - Что он предложил? - удивляюсь я.

 Если деньги, то гордость Мурада до добра не доведет. Его брат нуждался в операции и, в этой ситуации, было не до принципов.

 - Говорит, прилетай ко мне в Германию, я устрою тебя к себе на работу. Родственница мамы постаралась, наплела ему, что мы бедствуем. Но само собой я никуда не поеду.

 Может, это и эгоистично, но я чувствую облегчение. Не хочу, чтобы он от меня уезжал.

 - Эй, но у тебя ведь и здесь теперь хорошая работа, - напоминаю я, и наш разговор плавно перетекает на более легкие и веселые темы.

  Через час приходит время расходиться и, попрощавшись с Мурадом, я направляюсь в сторону магазина, в котором находится Самира, судя по ее последнему сообщению. Это ювелирный и я знаю, что она может надолго застрять там. Однако, почти у двери меня окликает мужской голос.

 - Тимур? - удивляюсь я, увидев его рядом с собой, ведь он предположительно должен находиться в Москве.

 - Привет, свояченица, - усмехается он. - Видел тебя наверху, но не стал подходить. Ты была не одна. Как дела?

 - Отлично, - скрывая беспокойство, отвечаю я. - А ты давно в городе?

 Мира мне не простит, если я приведу его за собой в магазин и они увидятся, пока он не попросил прощения, а она не простила.

 - Утром прилетел. Думаю, кроме старейшин, ты будешь первой, кто узнает, но мы уже назначили дату для сватовства. И раз уж мы так удачно оказались около ювелирного магазина, то почему бы не зайти и не выбрать вместе кольцо для подарка моей свояченице?

 По традиции, на сватовстве жених дарит свояченице кольцо, а раз у Самиры нет родной сестры, то эту роль исполняю я. Кольцо для невесты дарят уже непосредственно в день самой свадьбы, прежде чем она покинет родительский дом.

 «Как же все не вовремя!» - думаю панически, не зная как отмазаться, когда мой телефон пиликает.

 «Вышла в туалет, жди около магазина» - пишет мне Мира и я поверить не могу такой удаче.

 - Это очень мило с твоей стороны. Спасибо большое, зятек! - улыбаюсь я Тимуру и, когда он открывает передо мной дверь, захожу в магазин.

 К нам сразу же подходит консультант.

Глава 3

 Самире в тот вечер так плохо, что я остаюсь ночевать с ней, предупредив свою маму. Знаю, что тетя Азиза не будет заботиться о ней. Мачеха ненавидит Миру и не может уже скрывать свое желание избавиться от падчерицы, все время упрекая ее за то, что она в двадцатилетнем возрасте все еще не замужем.

 Утром моей кузине уже лучше, так что я ухожу домой, но днем мне звонит тетя Азиза и просит снова прийти к ним ночевать. Видимо, дядя Анвар, отсутствующий вчера, уже дома, а он не допустит халатного отношения к больной дочери. Конечно, тетя Азиза хочет спихнуть ее на меня.

 Вечером, старший брат подвозит меня к дому дяди и высаживает у ворот. Как только я захожу в дом, меня сразу же встречает тетя Азиза.

 - Хорошо, что ты пришла, Ляля. Мира очень тебя ждала.

  Я здороваюсь с дядей, прежде чем подняться наверх, и отказываюсь от предложения поужинать с ними. Мира выглядит практически здоровой, лежа на своей кровати и смотря фильм.

 - А, это ты, - говорит она, резво садясь в постели. - Ну, наконец-то!

 - Ты в порядке? - спрашиваю у нее, удивленная таким приемом.

 - Забей, мне уже лучше, - отмахивается она. - Но папе ни слова. Хочу, чтобы он еще немного меня пожалел и расщедрился на новый телефон.

 - Твоему же всего месяц!

 - Так, раз вышла новая модель, на кой он мне? - говорит она. - В любом случае, я тебя не просто так просила позвать. Быстро выкладывай, что вчера было! Мне звонил Тимур и упомянул, что вы вчера виделись.

 Мне не нравятся подозрительные нотки в ее голосе.

 - Он перехватил меня у ювелирного. Хотел вместе купить кольцо для сватовства. Мол, выберем по твоему вкусу, раз уж тебе носить. Я так боялась, что ты придешь и столкнешься с ним, что выбрала наугад и свалила оттуда.

 Самира внимательно изучает меня, словно пытается понять, не лгу ли я, и мне непонятны такие подозрения.

 - Ну, что ты так смотришь? - срываюсь от волнения. - Если бы вы столкнулись, ты бы мне весь мозг съела за то, что не предупредила тебя! Или ты хотела с ним увидеться, пока он не извинится перед тобой?

 - Не хотела, - нехотя признает она. - Но ты должна была мне все рассказать.

 - Когда же это? - сама не понимая зачем, оправдываюсь я. - Когда ты, то блевала, то ныла, что тебя это достало, всю прошлую ночь?

 Мира тут же строит раскаивающуюся моську и сжимает мои руки.

 - Ну, не злись! Я просто ревную, ясно? Ты должна быть на моей стороне, Ляля! Ты моя подруга, а не его.

 Я недоверчиво смеюсь.

 - Ты больная, Мирка! Конечно, я твоя подруга. Можно подумать, я когда-нибудь начну занимать сторону Тимура, а не твою!

 - Ну, ладно-ладно, - ворчит она. - По крайней мере, он сказал, что после свадьбы подумает о моей учебе. Я пока приняла это. Гордость все равно не позволит ему сразу согласиться на все мои условия. И про дату сватовства мне рассказал. Лялька, это ж мне еще платье нужно купить! Самое шикарное, какое найдем.

 - У тебя же куча  вечерних платьев, - морщусь я, «предвкушая» шопинг с этой ненормальной.

 Мира может часами выбирать один наряд, а я терпеть не могу долгие хождения по магазинам. Они меня просто изматывают.

 - Нет, это не то. Я хочу что-то супермодное! Пойдем через пару ней? И тебе что-нибудь прикупим.

 - Ну, куда я денусь, - обреченно вздыхаю, откидываясь на подушку.

 Она показывает мне кучу вариантов нарядов в интернете, а потом мы смотрим фильм, пока не засыпаем.  

***

 Через несколько дней проходит сватовство. Мира, по традиции, показывается буквально на пять минут после того, как старейшины обо всем договорились. Она молча проходит в комнату в шикарном розовом платье и в такой же косынке, наброшенной на голову,  из-под которой на спину и плечи ниспадают темные локоны на пару оттенков светлее моих иссиня-черных волос.

 Мы неплохо постарались над своими образами в этот день. Пригласили визажиста, который накрасил и нас, и наших двух кузин, которые тоже присутствовали, чтобы помочь с приемом гостей. Я не стала покупать новое платье, а надела одно из Мириных, аквамаринного цвета, которое прекрасно сочеталось с моими голубыми глазами и светлой кожей.

 - Оно идет тебе больше, чем мне. Оставь себе, - сказала Самира, увидев меня в нем.

 Она всегда была щедра на подарки, поэтому подарила по одному платью и нашим кузинам, которые просто в восторге. Мы завили друг другу волосы и кроме Миры, все собрали свои либо в хвост, либо в свободный пучок, прикрыв сверху шарфом или платком, так как показываться перед старейшинами с непокрытой головой неуместно. Конечно, многие незамужние девушки ходят с непокрытой головой, но наша семья придерживается строгости в этом вопросе.

 Когда тетя Азиза приводит Миру к сватам, как и полагается невесте, моя кузина стоит, опустив глаза, и, только когда ее просят взглянуть на парня, бросает короткий взгляд в сторону сидящего с самодовольным выражением на лице, Тимура. Мне хочется глупо захихикать, но я держусь. Не представляю, как чувствовала бы себя в аналогичной ситуации.

 По знаку тети Азизы, увожу Миру обратно в комнату и, как только за нами закрывается дверь, мы начинаем смеяться, как дурочки.

 - Ты видела выражение его лица? - прыскаю я, и она сгибается пополам от смеха.

 - Самодовольный осел! - соглашается Мира.

 Она часто называет его так, когда Тимур ведет себя высокомерно, и я не могу не согласиться. Очевидно же, что он просто без ума от самого себя!

 - Прикинь, как он отреагирует, если я вернусь туда и скажу, что ты не согласна.

 Мы не можем прекратить смеяться, таким образом, выпуская напряжение. Самира очень волновалась из-за этого дня, а я волновалась не меньше, потому что мне предстояло играть роль хозяйки при женихе и его друзьях. После обсуждения всех вопросов, тетя Азиза должна накормить ужином старейшин, а я в другой комнате позаботиться о Тимуре и его друзьях, потому что молодежь ест отдельно. Невесте вообще не принято больше показываться, так что ее роль уже отыграна.

Глава 4

 - Невеста красавица, но мне больше сестренка ее понравилась, - говорит мне Аслан, после ухода девушек из комнаты.

 - Дай мне ее номер, Аслану все равно ничего не светит, - тут же подключается Шамиль.

 Между ними начинается перепалка и я могу только обреченно вздохнуть на выходки этих идиотов. Послал же Бог родственничков!

 Сопровождающие меня сегодня мужчины – двоюродные и троюродные братья. В детстве мы дружили, но в последние годы я жил в Москве и сейчас наш уровень интересов явно расходится в противоположные стороны. У Аслана так вообще детство в одном месте все еще играет.

 - Никаких заигрываний с девушками, поняли? - предупреждаю я их. - И к Лейле не приставайте, она все равно уже занята.

 - Такие красивые всегда заняты, - стонет Аслан. - Но если не засватана еще, есть же у меня шанс?

 - У тебя? С такой девушкой? - смеется над ним Шамиль. - Мечтай, клоун.

 - Прекратите балаган! - одергивает их, молча пережевывающий до этого свою еду, Айдамир. - Мы в гостях находимся, если вы не забыли. Разве так ведут себя взрослые мужчины?

 Айдамир у нас за «папу» и с детства таким был, хотя всего на год старше меня. Девушками он не интересуется, так как давно женат, но и другим не дает разойтись, хотя флирт с будущими родственницами жениха на таких мероприятиях вполне обычное дело. Но наши к нему прислушиваются и, когда Лейла приносит очередной поднос, никто, кроме слов благодарности, ничего ей не говорит и, по лицу девушки  я понимаю, что она испытывает облегчение.

 Бедняжка! Никогда не понимал таких тихонь, но она явно не умеет даже адекватно реагировать на шутки, как будто в лесу росла. Даже ее кузины-подростки и то стреляют глазками и улыбаются, а эта кислая, как лимон. Если бы не общался с ней лично, никогда бы не подумал, что Лейла умеет поддерживать разговор, но со мной, она на удивление смелая и болтает без проблем. Наверное, привыкла за то время, когда ей приходилось сопровождать Миру на наши свидания. Смешно, но из-за глупых условностей, я крайне редко остаюсь наедине со своей девушкой и даже сейчас, когда она уже невеста, это вряд ли изменится.

 - Вы видели ее глаза? - с восторгом вопрошает Аслан, как только девушки снова удаляются. - Ну, просто нереальные! Как будто отфотошопленные. Никогда таких не видел! Все, мужики, я пропал. Это любовь с первого взгляда, не иначе! Тимур, ну будь другом, брат, дай номер, а?

 - Не знаю я ее номер, - лгу, зная что он не отстанет. - Спрошу у Самиры и только с согласия Лейлы дам, понял?

 - Спасибо, брат, - лыбится этот придурок, но я заранее знаю, что шансов у него нет.

 У Лейлы уже есть парень и насколько я знаю, встречаются они не один год.

***

 Через пару недель Мурад сообщает мне радостную новость о том, что благотворительный фонд собрал недостающую у них самих часть денег для операции его брата. Он выглядит таким счастливым, что у меня щемит сердце.

 - Думаю, мы могли бы пожениться в следующем году, - впервые за долгое время заговаривает он о свадьбе. - Я прилично накоплю к тому времени с новой работой.

 На свою первую зарплату он дарит мне золотой кулон на тонкой цепочке в форме луны. Я ругаю его за расточительство, но он только улыбается и говорит, что ему на меня не жаль и последних денег, когда не приходится думать о брате.

 - Не делай такое лицо, я же еще таксую. Не забыла? Давай, надень его. Хочу посмотреть.

 Я отстегиваю замочек и надеваю на шею цепочку, распрямляя кулон на груди.

 - Ты такая красивая, - с чувством говорит Мурад, скользя по моему лицу ореховыми глазами, и я не могу сдержать улыбку.

 Придя домой, застаю у нас Миру, которая пришла ночевать, потому что поссорилась с мачехой из-за трат на свадьбу, и веду ее в свою комнату.

 - Посмотри, что он мне подарил, - делюсь с ней, вытаскивая коробочку с украшением из сумки.

 Самира присвистывает.

 - Он золотой! Откуда у нищеброда деньги?

 - Не называй его так! Сколько просить? - злюсь я, забирая из ее рук кулон.

 - Ну, прости-прости! Я же не со зла, привычка.

 - Тогда переучивайся или я начну называть Тимура не зятем, а самодовольным ослом. Ты достала уже гнобить Мурада! Если не уважаешь его, то не уважаешь меня!

 - Боже, да не злись ты так! - восклицает Самира. - Я действительно не имела в виду ничего плохого! Как будто ты меня первый день знаешь. Да, уважаю я твоего парня, ясно? Он действительно настоящий мужик, раз так ответственно относится к своей семье и тянет их. Просто ты не понимаешь, Мира, что на одной любви счастья не построишь. Ты привыкла к определенному образу жизни, у тебя всегда были деньги на свои хотелки, а если ты выйдешь замуж за него, то все это закончится. Голодать не будешь, но на этом все. Кино, рестораны раз в месяц, шопинг в два, а то и в три. Ты разве не видишь, как живут другие люди? У них нет всего того, что ты считаешь привычным.

 - Я все это прекрасно знаю! Я не наивная дурочка, Мира. Мы не первый год с ним встречаемся, чтобы я не понимала реальное положение дел, но я давно все решила и мне не принципиально быть богатой, а вот выйти замуж за человека, которого я люблю – да. То, что у тебя другие взгляды на жизнь, не значит, что все должны им следовать. Просто уважай мое мнение, как я уважаю твое. Ты не моя мать, чтобы вечно учить меня и читать нотации!

  - Я всего лишь беспокоюсь о тебе, - бурчит Мира. - Поступай, как знаешь.

 Она уходит в ванную, а приняв душ, достает из моего шкафа ночную рубашку и натягивает ее на себя, прежде чем лечь в кровать.

 - Сейчас семь вечера. Ты спать собираешься? - удивляюсь я.

 - Я не спала ночью, разговаривала с Тимуром, - бормочет она, зарываясь под одеяло. - Еще и эта ведьма разбудила меня в восемь. Дай поспать пару часиков.

 Я оставляю ее и, когда просыпается, Мира идет на кухню готовить мои любимые кексики с шоколадом в качестве примирения. Мы уплетаем их в одиннадцать ночи, забыв о своей мини-ссоре и смеясь над мамиными стенаниями о том, что она к утру станет на несколько сантиметров толще в талии.

Глава 5

 - Мира, ты просто ВАУ! - восторженно визжу я, когда Самира выходит к нам в свадебном платье.

 На примерки она меня не брала, чтобы был сюрприз, когда платье будет готово, и вот теперь,  когда его привезли для предсвадебной фотосессии, она выходит к нам при полном параде. Макияж и прическа те же, что будут на самой свадьбе, и вообще, она полностью готова к своему главному дню и выглядит потрясающе.

 Тематическую фотосессию приходится делать заранее, потому что в день свадьбы невозможно все успеть, учитывая выбранную ею локацию в загородном поместье под викторианский стиль, до которого ехать три часа от города.

 Конечно, у них с Тимуром будет и парная фотосессия в живописном ресторане с шикарным садом, который он выбрал для празднования, но Мира хочет иметь больше красочных фото в своем свадебном образе.

 Платье у моей кузины очень красивое. Белое, расшитое стеклярусом и кружевами, с самой пышной юбкой, которую я только видела, и длинными широкими рукавами, прихваченными у запястий  манжетами, больше напоминающими браслеты, так как расшиты они крупными кристаллами Сваровски.

 А как ей идет прическа! Волосы собраны в изумительный узел из локонов на затылке, прикрытый фатой, а спереди идет голливудская волна, придающая ей одновременно элегантный и трогательный вид.

 - Ты в жизни не была красивее, чем сейчас! - чувствуя, как слезы наворачиваются на глаза, говорю я.

 Ее лицо тоже морщится, словно она вот-вот заплачет, но мама быстро отгоняет меня в сторону, обмахивая ее брошюркой.

 - Не смейте плакать, макияж потечет! - строго говорит она. - Глупые девчонки! Что вы на самой свадьбе-то делать будете?

 Я подмигиваю Мире и хихикаю над тоном мамы, подбегая к зеркалу, чтобы вытереть глаза, ведь мне тоже предстоит фотографироваться, как подружке невесты. Наши младшие кузины одеты в одинаковые длинные платья из шелка цвета пудровой розы, мое же платье, совершенно такое же, выделяется более светлым, персиковым цветом, указывая на то, что я главная подружка невесты.

 После того, как Мира фотографируется одна, мы делаем совместные с подружками фото в помещении и выходим на территорию сада с красивым фонтаном и живописными качелями, украшенными цветами, на старом могучем дубе. Мира не зря выбрала это место, потому что фотографии, которые мы разглядываем на камере фотографа, просто сказочные.

 - Это фото меня убило! Оно такое шикааарное! - пищит Мира, останавливаясь на своем портрете, который получился на удивление красиво, заставляя взгляд невольно задержаться на нем.

 Она похожа на сказочную фею и мы так долго залипаем на экран, что фотограф смеется над нами и обещает прислать несколько цифровых снимков на телефон, включая и этот.

 В тот же вечер, следуя порыву, я отсылаю именно это фото Миры Тимуру, напоминая ему о существовании невесты, с которой тот не спешит мириться. Он не отвечает, но я вижу, что сообщение дошло и просмотрено.

 Я и не подозреваю в тот день, что в будущем, это самое фото, которое я своими руками отослала ему, будет мучить и доводить меня до слез не один раз. Потому что уже мой муж, а не ее жених, будет хранить его, как зеницу ока, думая, что я не знаю, как часто он смотрит на него, когда никого нет рядом.

***

 На следующий день Мира сообщает мне, что Тимур позвонил ей и они помирились. До их свадьбы осталось десять дней.

 - Не благодари, это все из-за меня, - говорю я, не скрывая самодовольства.

 - Как это? - удивляется Самира.

 - Я послала ему твою вчерашнюю фотку. Увидел тебя мой зять-бука и растаял.

 - И зачем ты это сделала? - возмущается Мира, но я вижу, что она не сердится на самом деле.

  Вот ведь дурочка, к чему, передо мной-то, строить из себя неприступную!?

 - А затем, что я устала видеть твое печальное лицо царевны-несмеяны!

 Теперь она снова постоянно торчит в телефоне, переписываясь или переговариваясь с горе-женихом, так что я чувствую огромное облегчение, а то было даже неудобно при ней говорить со своим парнем, встречаемся-то мы редко.

  Приготовления к свадьбе практически завершены, приданое невесте куплено, так что Самира больше не требует моего постоянного присутствия и я могу, наконец, заняться своими делами, а то было такое ощущение, словно я уже переехала к дяде Анвару.

 Мне хочется до боли увидеть Мурада, по которому я дико соскучилась, но у него очередной рейс, и, он вернется не раньше, чем через неделю, поэтому я принимаю приглашение подруги пойти вместе в кино. Мира с нами не идет, хотя мы и ее приглашаем, сославшись на дела. Ее отстраненность в последнее время кажется мне странной, но я списываю это на усталость и волнение невесты перед свадьбой.

 Через пару дней она приходит к нам ночевать и мы снова готовим кексы с шоколадом, после чего болтаем до двух ночи, а проснувшись утром, я обнаруживаю, что Миры нет. Только когда вечером звонит тетя Азиза, спрашивая, вернется ли Самира домой сегодня, я понимаю, что что-то не так.

 - Разве она не вернулась утром? - недоумеваю я.

 - Я не видела ее со вчерашнего дня и ее телефон выключен, - отвечает тетя Азиза. - Найди ее и скажи, чтобы вернулась к ужину. У нас сегодня гости.

 Я иду на кухню, где обнаруживаю маму, готовящую ужин.

 - Мам, а Мира перед тем, как уйти, не сказала тебе какие у нее планы?

 - Я не видела ее сегодня, она ушла не попрощавшись, - отвечает мама, заставляя меня еще больше забеспокоиться.

 Это не похоже на Миру – уходить и приходить без предупреждения. Я пытаюсь дозвониться до нее и, только догадавшись зайти в Ватсап, вижу, что она прислала сообщение в пять утра.

 «Я не решилась написать папе, поэтому говорю тебе. Ляля, я очень долго думала. Думала весь этот месяц. Но даже после того, как мы с Тимуром помирились, ощущение того, что мне не нужна эта свадьба, не прошло. Помнишь, как мы говорили о любви, когда поссорились в последний раз? Я осознала, что ты была права. Тимур – идеальный жених для любой девушки и я действительно влюблена в него, но если подумать обо всех ограничениях, которые ждут меня после свадьбы с таким человеком, я поняла, что это того не стоит.

Глава 6

 Конечно, я отказываюсь. Если бы я женился только с целью жениться, то подождал бы еще пару лет. Или они считают, что если найдут мне другую невесту, то проблема улажена?

  Черта с два!

 - Сын, подумай о нашей чести, - упрекает меня отец, когда мы остаемся вдвоем.

 Проигнорировав мой отказ, он сказал Анвару, что мы подумаем и ответим вечером, но думать не о чем. Мне не нужна Лейла. Я хочу Миру и только Миру!

 - Я думаю о своей жизни, - пытаясь не грубить, отвечаю ему. - Мне плевать на мнение людей!

 - Мы живем в обществе! - несдержанно кричит он. - Без этих людей, без их поддержки – мы ничто!

 Сцепив зубы, я сжимаю кулаки до хруста и бросаю все усилия на то, чтобы просто дышать. Потому что нельзя проявлять неуважение к родителям, а все чего мне хочется на данный момент - это спросить, какого черта он поперся в политику, когда мы и так прекрасно жили.

 У нас всегда были деньги, свой бизнес, уважение, но нет! Ему захотелось большего! И чем это обернулось? За нашей жизнью теперь тщательно следят и один неверный шаг – репутации конец.

  - Это не я нарушил слово, а они, - говорю ему, чувствуя ядовитую обиду на свою невесту. - Мы будем жертвами в глазах людей.

 - И ты согласен на эту роль? - выплевывает отец, глядя на меня с разочарованием.

 Сквозь стену ярости и обиды прорывается жгучее унижение.

 Нет, черт возьми! Булатовы никогда не будут жертвами! Ни в чем!

 - Мне нужно подумать, - говорю я, направляясь к выходу.

 Потому что мне действительно это нужно. Остудить разум, отложить в сторону боль предательства и решить, что будет лучше для меня и моей семьи при данных обстоятельствах.

 Однако, как только я прекращаю вымещать свою злость на боксерской груше, рука сама тянется к телефону.

 Номер Самиры все еще недоступен. Телефон, вероятно, выключен, потому что даже моя отслеживающая программа не работает. Я набираю Лейле.

 - Добрый вечер, Тимур, - кротко отвечает она.

 - Перешли мне то сообщение, - требую я, наплевав на вежливость.

 - Хорошо, - с заминкой соглашается она. - Тимур, мне очень…

 Я бросаю трубку, потому что не хочу слушать ее блеянье, снова и снова вчитываясь в проклятое сообщение, которое она сразу же переслала. И, с каждым разом, все отчетливее понимаю, что Лейла как-то повлияла на решение Миры. Мне нужно точно знать, что они обсуждали и из-за чего поссорились.

 Снова набираю ее номер.

- Из-за чего вы поссорились с ней? - спрашиваю, как только она отвечает. - Что Мира имела в виду в этом сообщении?

 - Тимур, это не из-за тебя. Поверь мне, попытки понять ее мотивы ничего не принесут. Я знаю Миру лучше всех, но даже я не понимаю, почему она сбежала, и как могла решиться на такую глупость.

 - Я все же хочу услышать ответ, - настаиваю твердо.

 Лейла вздыхает в трубку.

 - Та ссора была из-за моего парня. Мы хотим пожениться в следующем году, но Мира его не одобряет, потому что Мурад мало зарабатывает. Я обиделась на нее, потому что она его унижала. Но потом мы помирились и все. О тебе речь вообще не шла.

 - Так ты сосватана? - удивляюсь я.

 Если она собралась замуж, то почему ее предлагают в жены мне?

 - Нет еще… - смущенно шепчет девушка. - Мурад устроился на новую работу и его дела идут лучше. Он пришлет сватов, когда будет готов сыграть свадьбу. Мой отец пока не знает о нем, естественно.

 Мне все же кажется странным, что Мира упоминает ссору из-за парня Лейлы в своем последнем сообщении. Лейла явно что-то недоговаривает. Но обвинять ее во лжи прямо – наглость даже для меня, поэтому я делаю вид, что верю, решив выпытать у нее правду позже.

 - Хорошо. Спасибо, что ответила на мои вопросы, - более дружелюбно говорю ей.

 - Я бы рада помочь, Тимур, но я действительно ничего не знаю. Надеюсь, ты найдешь скоро свое счастье.

 - Найду, - усмехаюсь я, подозревая, что она не в курсе о своей роли в моей жизни, иначе не разговаривала бы со мной так.

 Мы прощаемся и кладем трубки. Я все еще не уверен, как именно должен поступить, но неожиданный звонок от мачехи Миры помогает мне принять правильное решение.  

 Отныне, наша с Лейлой судьба решена и ей придется попрощаться со своим Мурадом, как я попрощался с Мирой.

 Дышать становится легче, когда я думаю о возмездии. Потому что боль никуда не делась, как и любовь к коварной предательнице.

***

 Дяде Анвару не удается найти Самиру, но он запрещает всем домашним рассказывать кому-либо о ее побеге.

 - Если мне удастся уговорить Булатовых, то мы сможем скрыть ее поступок, - говорит он, собираясь на встречу с Тимуром и его отцом. - Люди будут знать только, что Самира уехала на лечение заграницу к моему двоюродному брату.

 - А что ты скажешь им? - спрашивает тетя Азиза и я впервые рада ее неуемному любопытству, потому что мне и самой интересно узнать, как дядя преподнесет эту новость семье жениха.

 - Правду, - отвечает он. - Однако, это не значит, что вам можно молоть языками и распространяться об этом.

 - От меня лично никто и слова не услышит, - говорит тетя Азиза, что из ее уст звучит просто смешно, учитывая, какая она сплетница.

 Вечером мне звонит Тимур и этот звонок немало меня удивляет. Я не знаю, как с ним разговаривать, и пытаюсь быть максимально корректной, несмотря на его грубость. Не могу даже представить, что он сейчас чувствует, и мне его очень жаль, потому что я верю, что он действительно любит Миру, как и она его. Ее побег все еще не укладывается в моей голове.

 Я, как могу, убеждаю беднягу в том, что Самира сбежала не из-за него, после чего мне в голову приходит запоздалая мысль, что возможно, не стоило отсылать ему ее сообщение, не спросив у дяди. Надеюсь, мне не попадет за это, ведь если Тимур знал о сообщении, то это дядя ему рассказал – никто другой не мог.

Глава 7

 - Я не хочу надевать платье Миры, - говорю я тете Азизе, которая приехала со свадебным платьем Самиры в наш дом.

 - Радуйся, что твой дядя расщедрился тебе на новое приданое, - фыркает она, вне себя от злости. - Свадебные платья слишком дорогие, так что выйдешь в этом. У вас все равно один размер. Он мог бы и остальную одежду Самиры отдать тебе, но разрешил ведь выбрать все по своему вкусу?

 Я едва сдерживаюсь, чтобы не нагрубить ей. Покупая мне новое приданое, дядя пытается успокоить свою совесть, ведь он знает, что я не хочу выходить замуж. Вот только мне нет дела до одежды. Поняв, насколько мне плевать, мама начала сама покупать вещи, потому что я не смогла заставить себя ходить по магазинам.

 Однако, свадебное платье – совсем другое дело. Я знаю, как выглядит в этом платье его настоящая хозяйка. Как знают это и все мои родственники, которые уже посмотрели фото с предсвадебной фотосессии. Не говоря уже о женихе, на мнение которого, честно говоря, мне плевать. Все дело в родне.

 В последние дни, когда все узнали о замене невесты, у меня такое чувство, что я живу среди врагов. Никто не сочувствует мне. Младшие кузины шепчутся за моей спиной, говоря, что я дура, раз не ценю такой шанс и доставшегося мне прекрасного жениха. Старшие же в лицо говорят, что я избалованная идиотка, которая не видит собственного счастья.

 - Ты получила жениха Самиры, Ляля, - усмехается двадцатишестилетняя Милана. - Посмотри на наших мужей и скажи, сравнится ли хоть один из них с ним? Или ты думала, что твой отец найдет тебе принца? Давно пора понять, что те возможности, что есть у дяди Анвара, нашим родителям и не снились.

 Я уже не пытаюсь спорить с ними и доказывать свою точку зрения. Мне просто хочется остаться одной и ни о чем не думать, но дом наводнили гости. Все готовятся к моей свадьбе. Декорации из дома дяди Анвара перенесли к нам и теперь пытаются приладить их под новые размеры. Мама сбилась с ног, так что даже с единственным человеком, который меня понимает, я не могу нормально поговорить. А еще стоит вопрос о том, как признаться во всем Мураду.

 Я знаю, что сегодня или завтра он будет дома. Включит, наконец, свой телефон и позвонит мне. А я выхожу замуж послезавтра. И как такое сказать своему парню?

***

  Мурад звонит мне в тот же вечер. Мы убираемся после ужина, так что я не могу ответить. Ухожу в ванную часом позже, потому что в моей комнате ночует кузина с дочкой, и сама набираю его номер.

 - Лейла, я сегодня приехал домой и услышал невероятные слухи, - с места в карьер начинает он. - Что происходит в вашей семье?

 - Что ты слышал? - спрашиваю я, с бешено колотящимся сердцем.

 - Да, разное. Кто-то болтает, что Самира сбежала из дома, а другие говорят, что ее вывезли на лечение заграницу. Что с ней? Надеюсь, ничего серьезного?

 - Нет, она поправится, - говорю я.

 Не могу сказать правду о ней даже ему. Это прямое предательство семьи. Пусть будет так, как сказал дядя. Неизвестно, как отреагирует Мурад, когда поймет, что я выхожу за другого.

 - А больше ты ничего не слышал? - затаив дыхание, спрашиваю я.

 Возникает длинная пауза. Он ничего не говорит.

 - Мурад?

 - Ерунда какая-то, не обращай внимания, - усмехается мужчина.

 Он явно слышал и о свадьбе. Просто не верит, что я так поступлю с ним.

 «Боже, как же больно!»

 - Это правда, - выпаливаю я, крепко зажмурившись и чувствуя, как текут слезы из-под век.

 Мурад бросает трубку.

 Я паникую, пытаясь перезвонить, но секундой позже раздается видео-звонок. Быстро вытираю слезы, прежде чем ответить. С экрана телефона на меня смотрит родное, заросшее многодневной щетиной, усталое лицо. Брови нахмурены, а в ореховых глазах плещется тревога.

 - Объяснись, - требует он, и я снова не могу сдержать слез.

 - Меня никто не спрашивал, Мурад! - взволнованно тараторю я, всхлипывая. - Они все решили! Я выхожу замуж вместо Миры, потому что она не может. Булатовы не хотят отменять свадьбу.

 - Они не могут тебя заставить! - злится он. - Лейла, ты ведь сказала, что не согласна?

 - Конечно, сказала! Но папа отречется от меня, если я ослушаюсь. Я не смогу жить вдали от своей семьи, Мурад! Прости меня!

 - Это только слова, - цедит он. - Они позлятся и простят тебя. Я заберу тебя сегодня же и мы поженимся. Через несколько месяцев твой отец смирится.

 Это то, чего я хочу больше всего на свете. Но я не могу думать только о себе.

 - Даже если папа оттает, дядя Анвар все равно не простит и не позволит другим со мной видеться, - пытаюсь объяснить ему. - Ты не знаешь всех обстоятельств. Я не могу поступить так со своей семьей, Мурад. Я очень тебя люблю, правда! Но они не выдержат такой удар.

 - А ты выдержишь!? - несдержанно кричит он. - Если они не думают о твоем счастье, то почему ты о них беспокоишься? Не дури, Лейла! Я приеду в течение часа. Выходи. Дядя моего друга поженит нас сегодня же. Прошу тебя.

 Я качаю головой, рыдая от боли. Изображение на экране расплывается из-за слез, но я слышу, как он приглушенно ругается, чего никогда себе не позволял при мне.

 - Забудь меня, - вытирая глаза, чтобы в  последний раз увидеть его лицо, прошу я.

 Отчаянные слезы в родных глазах разрывают мне сердце. Мужчины ведь не показывают своей боли. То, что он так открыт перед мной, убивает. Мурад положил свою гордость у моих ног, а я так жестоко его отвергаю.

 - Не делай этого, Лейла! - умоляет он.

 - Я должна, - шепчу я. - Прости.

 Он снова начинает злиться. Слезы исчезают, а выражение лица становится решительным.

 - Я еду к тебе, Лейла, - твердо говорит мужчина. - Если понадобится, простою у ваших ворот всю ночь, но без тебя не уеду.

 - Ты опозоришь меня! - ужасаюсь я. - Мурад, не делай этого, пожалуйста! Все равно ничего уже не изменить.

Глава 8

 В день свадьбы я просыпаюсь с припухшими и покрасневшими от слез глазами. В отличие от позапрошлой ночи, которую я провела плача у окна и наблюдая за машиной Мурада, простоявшей у наших ворот до семи утра, все не так уж плохо. Я хотя бы поспала четыре часа на этот раз. Утром меня будит мама, которая, увидев мое лицо, тут же приносит капли для глаз и патчи.

 Часом позже приезжают визажист и парикмахер. Я даже не могу ответить, какой макияж хочу, и маме приходится давать указания.

 - Не хочу коричневую помаду, давайте розовую, - в последний момент, спохватываюсь, вспомнив оттенок губ Самиры в свадебном образе. - И гладкий пучок.

 Я отказалась от ее дорогих украшений, и, хотя не смогла переубедить никого насчет платья, но во всем остальном решила сделать свой образ максимально различающимся от ее. Таблетка легкого успокоительного, которую я пью после завтрака, помогает мне лучше сдерживать эмоции, потому что держаться, особенно в тот момент, когда меня забирает из отчего дома семья жениха, очень сложно.

 Далее следует ресторан, множество гостей, которым не терпится посмотреть на невесту поближе и сфотографироваться, а также представление родственникам и друзьям, которых я все равно не запоминаю. Заведует всем этим тетя Тимура, которая сегодня за хозяйку, так как матери у него нет. Насколько я знаю, она умерла вместе с дочерью в аварии несколько лет назад и Тимур с отцом остались одни друг у друга. Каждый живет своей жизнью, Тимур – в Москве, мой свекр – здесь. Строит политическую карьеру, как и дядя Анвар.

  После обеда тетя моего мужа выводит меня в сад для фотосессии. Фотограф – мужчина, поэтому я немного стесняюсь, когда он просит меня быть посвободнее, принимать ту или иную позу. Когда же к нам присоединяется Тимур, мое лицо так горит, что я не могу поднять на него взгляд. Все-таки, эти новомодные тенденции, вроде открытой фотосессии молодоженов, когда каждый может увидеть нас из окна, меня дико напрягают. Если бы люди придерживались старых традиций, то его вообще не увидели бы сегодня, потому что жених на свадьбе присутствовать не должен.

 - Встаньте у этой арки лицом друг к другу, - командует фотограф. - Тетя, невеста у нас стеснительная, вы пока не оставите нас?

 - Сразу видно – воспитали, как нужно, - улыбается тетя Тимура, имени которой я до сих пор не знаю, потому что прослушала сегодня все разговоры, витая в своих мыслях. - Не стесняйся так, девочка, фотограф у нас опытный. Он, знаешь, сколько пар каждый день фотографирует?

 Ободряюще пожав мне руку, она уходит, оставляя нас втроем. Мы с Тимуром встаем, как говорит фотограф. Я так и не осмеливаюсь посмотреть ему в глаза, остановившись взглядом в районе груди, обтянутой красивым пиджаком оливкового цвета. Руки нервно сжимают букет невесты, пока нас щелкают с разных ракурсов.

 - Клянусь, брат, никогда еще не встречал такой стеснительной невесты! - говорит, с нотками нетерпения в голосе, фотограф Тимуру. - Ну, хоть на мужа своего посмотри разок! А то потом напишут мне плохие отзывы, что не сделал свою работу, как надо.

 Я поднимаю голову, наконец, встречаясь лицом к лицу с человеком, который отныне стал моим мужем, и понимаю, что не зря боялась этого раньше. Хотя Тимур ведет себя исключительно вежливо, перебрасываясь словами с фотографом, когда он смотрит на меня, я явственно ощущаю исходящую от него неприязнь. Его глаза выдают презрение, как и кривящийся в ухмылке рот. Один только фотограф ничего не замечает и мучает нас еще полчаса, ведя за собой по всей территории и указывая, как вставать или садиться.

 - Ну, вот и отмучались, - шутит он, закончив экзекуцию. - Напиши мне свой номер, брат, я скину тебе несколько фото уже сегодня.

 - Не нужно, мы никуда не спешим, - отвергает его предложение Тимур. - Пришлешь все вместе, когда закончишь с обработкой.

 - Тогда я пойду. Счастливой вам совместной жизни! - прощается тот, оставляя нас одних на причале.

 До ресторана идти метров тридцать. Мы с Тимуром наедине и я еще больше начинаю нервничать. Однако, он ничего не предпринимает и даже не комментирует мое платье, хотя я этого боялась.

 - Иди внутрь, - раздается бесстрастный приказ и с огромным облегчением, я направляюсь обратно к гостям.

 Уж лучше терпеть их общество и бесконечный гул разговоров, чем напряженное молчание рядом с Булатовым. Надеюсь только, ночью он будет испытывать такую же неприязнь, потому что малейшая мысль о близости рождает в моей груди панику.

***

 Недосып последних дней сказывается на мне, потому что вечером, по дороге в дом отца Тимура, где мы будем жить, пока не уедем в Москву, мне едва удается держать глаза открытыми. Я все же дремлю последние двадцать минут пути, просыпаясь только, когда кортеж из трех автомобилей подъезжает к воротам большого особняка. К счастью, тетя Тимура, едущая со мной, села спереди, рядом с водителем, и не заметила моего сонного состояния.

 Оказавшись в доме, мы с тетей Асмой, имя которой я все же узнала, и тремя ее дочерьми идем сразу на кухню. Мне не разрешают пока переодеться, потому что мы ждем гостей, которые не смогли приехать днем. Обернувшись полотенцем, чтобы не запачкать платье, я нехотя ужинаю, так как аппетита совершенно нет, и следующие три часа провожу так же, как и днем – принимая гостей.

  Все расходятся только к одиннадцати ночи. Перед своим отъездом, тетя Асма провожает меня в спальню Тимура, куда уже принесли мои чемоданы, и оставляет одну. Я хочу как можно скорее переодеться, так как не желаю делать это при нем, но возникает заминка с корсетом платья. Один из крючков застрял и как я не изгибаюсь – не могу до него дотянуться. Трачу на это не меньше десяти минут и уже тихо паникую, что меня застанут в таком виде, как самое худшее опасение оправдывается – дверь в спальню отворяется и на пороге возвышается  Тимур.

  - Я одеваюсь, выйди! - подтягивая платье к груди, требую я, но окинув меня коротким взглядом, он входит и закрывает за собой дверь.

Глава 9

 Я впадаю в такую истерику, что деру на себе чертов корсет снова и снова, но он не желает сниматься. Взгляд цепляется за нож, брошенный Тимуром. Подбегаю к нему, беря в руку и расправляясь с проблемным платьем тем же способом, что и этот сумасшедший. Оставив остатки разорванного наряда валяться на полу, запираюсь в ванной, залезая в душ и позволяя воде уносить мои слезы, пока не успокаиваюсь.

 Только обтираясь полотенцем, понимаю, что не взяла с собой одежду переодеться. Если Тимур вернулся в спальню, то я точно не готова предстать перед ним в одном полотенце. Однако, выбора нет. Как могу, прикрываю себя двумя большими полотенцами и осторожно выглядываю из-за двери ванной. В комнате все еще никого нет. Молнией бросаюсь к не разобранным чемоданам и с третьей попытки нахожу тот, в котором нижнее белье.

 Да уж, мама постаралась, покупая мне приданое. Я готова сгореть со стыда, думая, что она выбирала для своей дочери все эти красивые, но не слишком скромные комплекты белья и ночных рубашек. С трудом нахожу пижаму, состоящую из шелковых штанов и рубашки с длинными рукавами, и надеваю ее на себя, после чего оставляю беспорядок в комнате, как есть, и юркаю под одеяло, выключив свет и даже не высушив волосы. Боюсь не успеть.

 Был бы замок на двери, я бы его закрыла, а так, у меня нет никакой защиты от непрошенного гостя. Пусть эта комната и принадлежит Тимуру, а я его законная жена, но мне совсем не хочется видеть его рядом. И если раньше я обещала себе, что постараюсь быть нормальной женой, то после его выходки, я нереально боюсь того, на что этот мужчина способен.

 Проходит немало томительных минут, проведенных в страхе и мольбах Богу, прежде чем дверь открывается. Я лежу спиной и ничего не вижу, но Тимур не включает свет. Судя по звукам, он ищет что-то в шкафу, а потом запирается в ванной.

 Когда спустя десять минут мой муж подходит к кровати и ложится на свою сторону, я закусываю кулак, чтобы не издать не звука. Тело напряжено, как струна, я даже дышать боюсь, но ничего не происходит. Лежу так долго-долго, но усталость, в конце концов, берет верх и я засыпаю.

***

 По традиции, новая невестка должна встать рано утром и приготовить завтрак для всей семьи. Я вышла замуж в семью, состоящую из двух мужчин, но почему-то не сомневаюсь, что их родственники придут с самого утра в гости, поэтому готовлю много.

 Мне везет проснуться в семь часов, потому что даже во сне я ощущаю тревогу перед завтрашним днем. К счастью, ночью, ни я, ни Тимур не переместились к середине кровати, и мне удается спокойно встать, не побеспокоив его сон.

 Быстро умывшись, тихо, как мышка, достаю свое платье и, надев его, повязываю поверх маленький кружевной передник, имеющий чисто символический смысл. В первую неделю после свадьбы дом завален гостями, поэтому никакой домашней одежды. Невеста должна выглядеть красивой и нарядной.

 Сделав легкий макияж, собираю еще немного влажные волосы в пучок и накидываю сверху шарф, прежде чем взять свой телефон и спуститься вниз, на кухню. Дом тихий, значит, и мой свекор еще не проснулся.

 Спокойно исследую шкафы и холодильник, думая, что наверняка в доме есть прислуга, ведь все выглядит так, словно здесь часто готовят. Даже есть контейнеры с остатками приготовленной ранее еды.

 Определившись, принимаюсь нарезать овощи для яичницы и ставлю тушиться мясной фарш, чтобы сделать начинку для блинов. Надеюсь, хотя бы до восьми мужчины не спустятся, потому что приготовить нужно побольше, а с блинами одна морока. Не отвлекаясь ни на что, даже на мысли о безрадостном будущем, тружусь, как белка в колесе, пока меня, внезапно, не прерывает звонок телефона.

 Это мама звонит.

 Беру трубку с наворачивающимися на глаза слезами. Только вчера ее видела, а такое ощущение, словно вечность прошла. Так скучаю по ней, так хочу домой!

 - Доброе утро, мама!

 - И тебе, моя девочка, - отвечает мама. - Как ты? Что делаешь?

 - Готовлю завтрак.

 - Тогда не буду мешать. Позже поговорим.

 - Мама подожди! -  хочу подольше поговорить с ней. - Я одна тут. На громкой связи. Почему ты звонила?

 - Хотела узнать, в порядке ли ты, - нерешительно вздыхает мама.

 - Конечно, что со мной будет? - отвечаю легким тоном. - А вы как? Дома все хорошо?

 - Как обычно, но тебя очень не хватает. Только Азиза вчера затеяла скандал, увидев твою шкатулку с украшениями…

 Я могу только закатить глаза. Наверняка, эта неадекватная женщина решила, что украшения купил дядя Анвар, хоть это и не так. Мой старший брат дал большую сумму денег маме для меня и видит Бог, как тронул меня этот поступок! Не хотела брать деньги, ведь он откладывает их на покупку квартиры, но разве переубедишь этого упрямца?

 Разговариваю с мамой минут двадцать, а потом принимаюсь сервировать стол. Еще через десять заканчиваю печь блины – догадалась делать это на двух сковородках сразу. Когда после восьми спускается свекор, чувствую себя неуютно, потому что с этим мужчиной я виделась всего раз и он кажется мне очень строгим.

 - Доброе утро, папа! - приветствую его.

 Он заходит на кухню и удивленно оглядывается.

 - Доброе утро, Лейла! Сколько же ты наготовила! Не стоило так напрягаться, я попросил Асму привезти завтрак, когда она будет ехать. Тимур уже встал?

 - Н-нет, - отвечаю с заминкой. - Хотите чай или кофе?

 - Чай, - говорит он, садясь за стол. - Себе тоже налей, вместе поедим. Сегодня будет много гостей, так что воспользуемся этим тихим утром, пока можем.

 Он по-доброму усмехается и я чувствую облегчение. Все-таки, не такой уж он и строгий. Наливаю чай, накладываю ему яичницу и сажусь за стол, напротив него, мелко отхлебывая свой кофе. Есть не хочется, но я беру один блинчик и лениво отламываю от него кусочек за кусочком, уговаривая свой желудок не бунтовать. Свекор начинает есть с большим аппетитом, нахваливая все, что пробует, но разговор не заводит, и мы заканчиваем завтрак в уютной тишине.

Глава 10

 Этот день ничуть не легче вчерашнего. Гости все пребывают и пребывают. Несмотря на то, что мне помогают кузины Тимура, работы, кажется, становится все больше. Мы готовим, несмотря на заказанную из ресторана еду, и, только и успеваем снова и снова накрывать столы, потому что одна партия родственников и друзей семьи, сменяет другую.

 Посудомоечная машина переполнена, обе раковины тоже. Я то мою посуду, то готовлю очередную порцию новых блюд, а еще чаще прерываюсь, чтобы встретить и познакомиться с новыми гостями. За весь день даже поесть не успеваю.

 Только к девяти вечера в доме остается лишь семь-восемь человек. Тетя Асма со своими дочерьми уехала к семи, так что я тружусь одна и уже валюсь с ног. Сажусь на кухне, урвав свободную минуту, и ем остывшее, запеченное в духовке, мясо с салатом.

  К счастью, гости уходят к восьми окончательно. Переношу всю еду на кухню и прибираюсь, хотя сил уже нет. Но я в доме пока единственная хозяйка, так что полагаться не на кого. Заканчиваю уже после девяти и как раз хочу уйти из кухни, когда появляется свекор.

 - Налей мне чаю, Лейла, - просит он.

 Я ставлю перед ним чай из пакетиков, потому что заваривать для одного человека глупо, да и долго. Он не возражает, значит, не против.

 - Хотите есть, папа?

 - Нет, спасибо, - отвечает отец Тимура. - Я не ем после семи. Иди отдыхать. Да, и вот еще что! Завтра наша домработница выходит на работу, так что не нужно готовить завтрак.

 - Хорошо, папа, - отвечаю я, совсем не возражая против такой перспективы. - Спокойной ночи!

 - И тебе.

 Поднимаюсь в спальню, впервые за день вспоминая о Тимуре. Ух, и разозлил он меня утром!

 «Забудь о платье!»

 И это все? Я даже извинений не заслуживаю? Связалась же Мира с этим чурбаном на мою голову!

 Облегченно выдыхаю, обнаружив, что в спальне пусто. Зато беспорядок полнейший! На полу все еще валяются остатки платья. Чемоданы не распакованы. Однако, у меня нет сил всем этим заниматься. Беру пижаму и иду в душ, на этот раз, высушив длинные и густые волосы феном. Потом залезаю под одеяло, решив ответить на сообщения с поздравлениями на телефоне, но глаза сами собой закрываются, несмотря на то, что всего десять вечера. Засыпаю, даже не выключив свет в комнате.

***

 Просыпаюсь от того, что кто-то рядом шумит. В комнате светлым-светло, так что я даже пугаюсь, что проспала до обеда. Быстро тянусь к телефону и вижу, что уже половина девятого.

 - Проснулась, - констатирует Тимур.

 Перевожу на него взгляд и вижу, что он стоит у туалетного столика полностью одетый и надевает часы на запястье, смотря на меня через зеркало.

 - Уберись тут. Не комната, а свинарник! - резко цедит мужчина.

 - Не я устроила этот свинарник, - язвлю в ответ, потому что он уже достал, а мое терпение не безграничное.

 Мой муж поворачивается и медленно идет ко мне, наступая на остатки свадебного платья, валяющегося на полу. Я сажусь в кровати, повыше натягивая одеяло, хотя пижамная рубашка вполне приличная и все прикрывает.

 Тимур садится рядом на матрас, аккуратно расправляя полы пиджака. Нарочито спокойный, но взгляд выдает хищника. Всегда ненавидела этот его взгляд! Он так смотрел на Мирку, когда она спорила с ним, отстаивая свое мнение. Но я не такая смелая, не могу долго выдерживать напряжение, поэтому опускаю глаза на свои нервно теребящие одеяло, пальцы. Тимур внезапно берет меня за ладонь, но не сжимает, как я опасаюсь, а просто держит в своей руке.

 - Мы улетаем послезавтра, - меняя тему, говорит он. - Разложи сегодня вещи, которые оставишь здесь. Твои чемоданы мешаются под ногами. В Москву возьмем то, что уместится в два средних чемодана.

 У меня невольно расширяются глаза. Он хочет, чтобы я переехала с двумя чемоданами вещей? Уму непостижимо! Мне ведь не только одежду нужно забрать, у меня есть и другие личные вещи!

 - Мне не хватит двух чемоданов, - говорю ему.

 - В Москве можно купить все, Лейла, - как дурочке, объясняет он мне. - И выбора там побольше, чем здесь. Я не собираюсь ограничивать тебя в средствах.

 - А в Москве можно купить книги, которые годами уже не издаются? - спрашиваю у него. - Или картины с аятами от моего любимого каллиграфиста, который умер два года назад? Не говоря уже о досках ручной работы, которые мне подарил на свадьбу двоюродный брат и чайный сервиз от мамы.

 Тимур усмехается уголком рта, все еще не отпуская мою руку.

 - Храни  все здесь. Это ведь тоже твой дом.

 - Этими вещами я хочу пользоваться, - настаиваю на своем. - Или выйдя замуж, я должна забыть о своей прошлой жизни?

 Муж, неожиданно, меняется в лице.

 - Есть многое из твоей прошлой жизни, о чем ты должна забыть Лейла, - внимательно наблюдая за моей реакцией, говорит он. - Некоторых членов семьи. Этого таксиста… Как там его?

 Сердце колет болью от его пренебрежительного тона.

 - Мурад, - говорю с вызовом, вырывая свою руку из его хватки. - И в профессии таксиста нет ничего плохого, как и в желании избежать брака с самовлюбленным деспотом. Жаль только, я оказалась не такой смелой, как некий член моей семьи, о которой муж запрещает мне говорить.

 Он внезапно вскакивает на ноги, сжав кулаки, и смотря на меня с гневом на лице.

 - Я думал опустить эту ситуацию, но твоя наглость не имеет границ! Надоумила Самиру бежать, да еще и глумишься теперь, бесстыжая? А может, это с самого начала был твой план? Мечтала занять ее место? Вы, тихони, всегда завидуете своим более ярким подругам, потому что сами ничего из себя не представляете. Ведь гораздо проще сделать подлость и украсть, чем добиться чего-то самой!

 Я смотрю на него в шоке, не сразу понимая смысл его обвинений, а когда до меня доходит, не могу сдержать истерического смеха.

 «Такой самоуверенности можно только позавидовать!»

 Однако, Тимур не понимает абсурдности своих слов, потому что лишь больше злится и подскочив, жестко хватает меня за подбородок.

Глава 11

 Казалось бы, то, что Тимур перестал обращать на меня внимание, должно радовать, но напряжение, витающее между нами, только еще больше нервирует. Отвезя мои вещи на почту, он вернулся домой и попросил поесть. Вежливо попросил. Однако, все равно как-то холодно. Я и сама не понимаю, почему меня это так напрягает, но как-то неприятно.

 Накрыв на стол, ухожу в спальню и снова включаю телевизор. Потом понимаю, что раз мы идем завтра к родителям, а вечером вылет, собраться я не успею. Нужно сделать это сейчас.

 Достав два чемодана средних размеров, укладываю в них вещи на лето и осень, но поняв, что тогда не поместятся сумки и обувь, осеннюю одежду решаю оставить. Как сказал Тимур, в Москве тоже есть магазины.

 Он не возвращается до того, как я лягу спать, так что в следующий раз я вижу его только утром, спящим рядом. На этот раз его рука накрывает мое предплечье, так что я аккуратно убираю ее и сползаю с кровати, начиная собираться. Приняв душ и накрасившись в ванной, решаю разбудить его, чтобы мы не опоздали, но Тимур уже и сам встал.

 Когда я выхожу из ванной, он сидит на кровати и копается в своем телефоне, а потом, не удосужившись даже посмотреть на меня, уходит в освободившуюся ванную. Быстро надев выбранное накануне платье из шифона, сине-зеленого цвета и белый шелковый платок на голову, я кладу в маленькую белую сумочку необходимые мелочи и обуваю белые мюли на тонких каблуках.

 Спустившись вниз, сразу иду на кухню, где уже завтракает свекор.

 - Доброе утро, папа!

 - И тебе, Лейла, - отвечает он. - Соскучилась по родным?

 Я только виновато улыбаюсь, не зная, как ответить, и пожимаю плечами. Вопрос-то с подвохом.

 Наливаю себе кофе и, поблагодарив домработницу, которая ставит передо мной тарелку с овсянкой, украшенной ягодами, принимаюсь за еду. Когда я вчера пыталась ей помочь, она так отнекивалась, что я поняла – вмешиваться в ее работу не стоит. Но все равно как-то непривычно, что на кухне крутится чужой человек. Дома в основном готовила я, избавляя маму от лишних хлопот.

 Тимур отказывается от завтрака, и мы вместе садимся в его машину, направляясь к моему отчему дому.

 - В следующий раз садись спереди, - говорит он, бросая на меня взгляд в зеркало заднего вида.

 - Это неприлично, - отнекиваюсь я.

 Он только усмехается, но не возражает. Даже пары в возрасте не всегда едут в машине рядом друг с другом, не то, что молодые. Жена должна сидеть сзади. В Москве вряд ли следуют этому нелепому правилу, но тут у людей везде глаза и уши, а еще, они любят посудачить о чужих плохих манерах.

 Когда мы сворачиваем на нашу улицу, сердце колотится, как бешеное. Несмотря на обиду на отца, я понимаю, что еще не скоро увижу семью, живя в другом городе, поэтому очень радуюсь, видя свой отчий дом.

 Все встречают нас, как и положено в первый визит молодоженов – словно к ним пожаловали дорогие гости. Тимура сразу уводят за стол мужчины, а я остаюсь с мамой и другими родственницами на кухне.

 - Ну, что Ляля, как тебе замужняя жизнь? - спрашивает моя кузина Алия, как только мама и тетя Азиза выходят.

 Все оставшиеся – кузины более молодого возраста, которых нет нужды стесняться.

 - Как и у всех, - неопределенно отвечаю я, накладывая себе в тарелку мамину халву.

 Невольно вспоминается, как эту же халву мне присылала мать Мурада. Я так старалась не думать о нем в последние дни, но мысли всплывают сами собой. Мне все еще дико больно. Не могу даже думать, каково ему и что он чувствует после моего предательства.

 - И никаких подробностей? - смеются девочки.

 - Это не ваше дело.

 - А Мира бы нам все-все рассказала. Какая ты зануда, Ляля!

 Имя Самиры действует на меня, как тряпка на быка.

 - Я – не она! Достали уже! Какое вам дело до моей жизни? Живите своей! Не фиг заглядывать в чужую постель!

 - Ляля! - возмущенно ахает тетя Азиза, которую мы не заметили. - Что за выражения?

 - По-другому и не скажешь! - вступается за меня мама, идущая прямо за ней. - Как вам не стыдно, девочки? Кто задает такие вопросы? Чтобы я больше подобного не слышала!

 Естественно, все делают вид, что пристыжены, и больше не заговаривают на личные темы.

 Я хотела отвести маму к себе в спальню, чтобы поговорить наедине, но к сожалению, такой возможности не предоставляется. Мы успеваем только обменяться парой слов, как приходит пора уезжать. Я не сдерживаю пары слезинок, обнимая маму, а потом с грустью смотрю на братьев и отца. Было бы неприлично обнимать их при всех, поэтому я только слабо взмахиваю рукой, прежде чем сесть в машину,  до последнего провожая их взглядом.

 А вечером, мы с Тимуром летим в Москву, продолжая этот молчаливый бойкот. Глядя в иллюминатор, я могу думать только о том, что окажусь наедине в незнакомом городе с этим непонятным мне мужчиной. Эта мысль тревожит и навевает грусть. Не успев взлететь, я уже начинаю скучать по своему городу и родным.

***

 По прилету мы забираем машину Тимура с платной стоянки и едем домой. Оказывается, он живет практически в центре, из-за чего мы попадаем в небольшую пробку.

 - Завтра с утра съездим в супермаркет, - говорит мне муж, нарушая неловкую тишину. - Дома ничего нет, но если хочешь, закажем доставку.

 - Я не буду сегодня есть, - отвечаю ему. - Мне хватило ужина. Закажи на одного, если голоден.

 Нас покормили в самолете, а время уже достаточно позднее. Единственное, чего мне хочется сейчас – это лечь спать.

 Тимур не отвечает и мы едем дальше. Дорога из аэропорта занимает много времени, потому что город намного больше нашего, что кажется мне непривычным. Я бывала только в отелях Турции и Египта, куда мы ездили отдыхать с семьей раз в год, но  практически ничего не видела, так как мои родители любители пассивного отдыха.

 Внимательно оглядываюсь, когда подъезжаем к элитной (иначе это стильное здание не назовешь) многоэтажке, размышляя, насколько же богат на самом деле мой муж, раз может позволить себе жилье в таком месте. Про примерные цены на недвижимость в Москве, да еще и в центре, не знает только тупой, так что я невольно начинаю задаваться мыслью, что Булатовы сильно преуменьшают свое материальное состояние у нас на родине.

Глава 12

  Я не могу извиниться перед собственной женой, поэтому веду себя, как идиот. Маразм какой-то!

 Стою на лоджии в кухне и размышляю, как бы с ней поговорить. Последний раз окончился для нее срывом и слезами. Однако, кое-какую пользу это все же принесло – я перестал злиться на нее. И дело не в слезах, я прекрасно понимаю разницу между настоящими эмоциями и показными, нацеленными для дальнейшего манипулирования мужчиной. Лейле действительно было плохо. До того момента я и не понимал, насколько. Я вообще не думал о ее чувствах, если уж на то пошло!

 Я не лгал, когда сказал ей, что вспыльчив. Что легко завожусь. Чего не сказал, так это того, что могу при этом пороть всякую чушь, которая приходит мне в голову и что в последний раз я такое выдавал еще в подростковом возрасте, опозорившись перед друзьями и с тех пор научившись быть более сдержанным. Это не служит оправданием, однако, Самира хорошо поработала надо мной. После ее побега всякий самоконтроль, который у меня имелся, вылетел в трубу. 

 Конечно, жениться на Лейле было правильным решением для обоих семей, но вот мое отношение к ней… 

 Н-да, тот глупый подросток во мне еще жив.

 А я ведь всегда считал себя справедливым человеком, не без недостатков, но справедливым. И что же получается? Я не был таким по отношению к своей жене. 

 Нельзя было винить Лейлу в поступке Самиры. Что бы она ей не сказала, у Миры своя голова на плечах и она сама приняла решение бросить меня. Не кто-то другой. 

 Но все равно, как же я ее, бля, люблю! Что это за наваждение такое? Стоит вспомнить о ней, а вспоминаю я часто, в груди спирает и хочется выцарапать свое чертово сердце, чтобы оно так не горело. Что сделала со мной эта ведьма, раз даже после ее предательства, я не могу перестать думать о ней? Злюсь, ненавижу, но все равно скучаю!

 Пока я отрывался на Лейле, это успокаивало мою злость. Отвлекало. Но так не может продолжаться. Да, я не понимал в полной мере что творю, не считал ее за живого человека с чувствами и эмоциями, но теперь-то включил мозг! Не хочу быть мужчиной, который издевается над женщиной, потому что ему плохо. Это не я. Обещал ведь, что буду хорошим мужем, но что я вместо этого делаю? 

 Надо извиниться перед ней. Лейла моя жена. Это не на время. В теории навсегда. Родной человек, мать будущих детей. Да, семейная жизнь началась ужасно, но ведь дальше все может быть лучше. Все должно быть лучше. Однако, трушу, как сопливая девчонка.

 Тьфу ты! Всего лишь сказать «прости, был неправ». Это ведь не сложно. Да не сложно. Для человека, который привык извиняться. Я не могу выдавить из себя эти слова. С детства не мог – гордость не позволяла, а я был упрямым всегда. Получал ремня от отца за дерзость, но не извинялся. А теперь должен. 

 Или не должен? Лейла ведь ударила на меня. Может, мы квиты?

 Смеюсь над самим собой. 

 Вот ведь дурак, иначе не скажешь! Мнусь и уговариваю сам себя. Кто услышит – не поверит. Сам на себя стал не похож – вот что со мной сделали эти женщины. Натурально тупею. 

 Ладно, так и быть. Извинюсь. И не будем больше возвращаться к этой теме. На работу выходить только через два дня, так что покажу Лейле город. Развлеку девчонку. Если не помиримся, удовольствие будет то еще. А ведь мне ее еще с друзьями знакомить.

***

 Когда возвращаюсь в спальню, Лейла уже спит. Приняв душ, ложусь рядом, думая, как же быстро привык к тому, что сплю не один на кровати. От нее пахнет чем-то легким и цветочным, что дразнит не только обоняние, но и воображение. Чувства чувствами, но когда рядом находится красивая женщина, на которую ты имеешь все права, сдерживаться не так-то просто. Отворачиваюсь от нее и закрываю глаза. К счастью, уснуть получается быстро.

 Утром просыпаюсь, когда Лейла встает с кровати. Наблюдаю, как она тихо крадется к двери, а потом беру в руки телефон. Семь тридцать утра. Рань-то какая!

 Все же встаю и разминаюсь. Как только Лейла освобождает ванную, умываюсь и привожу в порядок бороду и волосы. Моя уверенность в себе вернулась, так что я даже не думаю, прежде чем пойти к ней извиняться. 

 Моя женушка сидит перед туалетным столиком и расчесывает свои длинные волосы. Она с удивлением смотрит на меня через зеркало, когда я подхожу и встаю за ее спиной. Не удержавшись, пропускаю сквозь пальцы прядь черных волос, удивляясь их мягкости. 

 - Я не пристаю, - не удерживаюсь от поддразнивания, вспомнив ее недавние слова. 

 Лейла опускает взгляд, нервно сжимая расческу. 

 - Мы будем работать над тем пунктом о «ты мне неприятен», - говорю ей.

 Это задело меня даже больше пощечины. Надеюсь, только, что это неприятие вызвано только моим поведением. Я знаю, что женщины считают меня привлекательным. И я точно не пренебрегаю гигиеной. Иной причины и быть не может. Я же не какой-то ленивый жирдяй в трениках, на которого даже смотреть  лишний раз не хочется, чтобы быть неприятен собственной жене!

 - Я прошу прощения за свое поведение, - на удивление легко извиняюсь перед ней. 

 Она смотрит недоверчиво, но все еще не отвечает. Нетерпеливо вздохнув, поворачиваю ее лицом к себе, взяв на плечи. Лейла напрягается и я убираю руки. Сажусь на корточки, чтобы не возвышаться над ней и беру ее маленькие ладони в свои, поглаживая тонкие пальчики. Смешно, но эти руки стали для меня очень привлекательной частью ее тела. Изящные и тонкие, с нежной кожей и аккуратными ноготками средней длины. Едва удерживаюсь от желания коснуться их губами. Не замечал за собой раньше такого фетиша.

 - Давай начнем сначала, Лейла? - предлагаю ей. - Я не должен был переносить на тебя свой негатив из-за поступка Самиры. Я знаю, что ты за нее не отвечаешь. Давай просто жить и привыкать друг к другу, как это делают другие пары. Мы ведь не первые, кто поженился, практически не зная друг друга до свадьбы.

 Выражение ее лица не меняется, оно все еще безразличное, как будто ей все равно, но Лейла согласно кивает. Пытаюсь сдержать раздражение от ее нежелания идти навстречу и отпускаю ее руки. Когда я встаю, она все же, еле слышно, говорит «Спасибо».

Глава 13

 Тимур заносит пакеты на кухню и оставляет меня одну. Я разбираю их и рассортировываю продукты по холодильнику и шкафам. В этой квартире везде царит чистота и порядок, видимо, кто-то убирался даже в отсутствие хозяина. В шкафах находится по одному набору кастрюль и сковородок известного германского бренда, который в последнее время без устали рекламируют фудблогеры. Мне становится любопытно, кто все это покупал, раз Тимур не готовит, но я и не подумаю спрашивать. 

 После того, как с продуктами покончено, включаю кофемашину и готовлю легкий салат на обед, а также обжариваю пару рыбных стейков на гриле, продающихся в уже замаринованном виде. Мы с Тимуром провели так много времени в супермаркете, что уже настало время обеда.

 - Ты вкусно готовишь, - делает он комплимент, когда пробует. 

 - Спасибо, - вежливо отвечаю ему.

 - Все так и будет дальше? - неожиданно спрашивает муж, серьезно глядя на меня. - Расслабься, Лейла. От твоей вежливости у меня уже зубы сводит. Мы же не чужие.

 - Пока что чужие.

 - Ладно, - вздыхает он. - Тогда начнем знакомиться поближе. Зачем ждать до ужина? У нас весь день впереди. Во-первых, чем ты собираешься здесь заниматься? У тебя есть какие-то планы?

 - Нет. Никаких планов, пока я не исследую город. Да и тогда, едва ли мне будет чем заняться, кроме праздного времяпровождения. Я так понимаю, женщины в вашей семье не работают, как и в моей.

 - Зависит от самой женщины, - загадочно отвечает Тимур. - Что ты думаешь о том, чтобы пойти учиться?

 Я недоверчиво смотрю на него, размышляя, правильно ли поняла вопрос.

 - В смысле?

 - Получить профессию, - поясняет муж. - У тебя есть какие-нибудь амбиции? Мечты?

 - Я хотела поступить на экономический или юридический, - пожимаю плечами, не показывая, как взволновала на самом деле. - Меня привлекает офисная работа.

 Наверное, глупая мечта, когда другие хотели стать врачами, актерами, журналистами, но меня с детства тянуло в офис. В большей степени, благодаря супермодным голливудским фильмам и сериалам, хотя умом понимаю, что в реальной жизни это не так гламурно и стильно. Однако, вот она я – живу в центре мегаполиса, в квартире, которая похожа на картинку из журнала, так что почему бы и нет? Если я наказана жить с человеком, которого не люблю, может это компенсируется хотя бы исполнением моей мечты о карьере? 

 - У тебя есть еще пара недель, чтобы подать документы в ВУЗ. Если ты, конечно, хочешь, - предлагает Тимур.

 - Ты не против, чтобы я училась? - не могу скрыть удивление. - Но ведь вы с Мирой так ссорились из-за…

 - Мы не говорим о Мире, - моментально напрягаясь, обрывает он. - Сейчас речь о тебе, Лейла. Если срок твоего ЕГЭ уже истек, то я договорюсь о пересдаче. 

 - Он действует четыре года, - вспоминаю я с радостью. - Я закончила школу в семнадцать. Значит, еще не истек. И баллы у меня хорошие!

 - Отлично, - снова расслабляется Тимур. - Я поговорю со своим другом Каримом, он работает в одном из лучших ВУЗов Москвы. Посмотрим, что можно сделать. Ты только выбери специализацию. Если пойдешь на экономический, в дальнейшем сможешь и работать. Со мной. В чужую компанию я тебя не пущу, имей в виду.

 - Хорошо, - не веря в свою удачу, улыбаюсь я. - Тогда на экономический.

 Настроение сразу же поднимается, и я чувствую себя на седьмом небе от счастья. Убираю посуду после обеда и звоню маме. Не сдержавшись, сообщаю ей новость и она очень за меня радуется. 

 Потом иду в гардеробную разбирать свои чемоданы. Остальные вещи должны прибыть по почте через несколько дней. Закончив, жмусь в нерешительности, не зная, должна ли разобрать сумку Тимура. В конце концов, решаю спросить у него и иду на поиски, смутившись, когда застаю его в гостиной с незнакомым мужчиной, который сразу же встает при моем появлении.

 Наш гость высокий и смуглый, с иссиня черными волосами и бородой. Он кажется мне смутно знакомым, но не могу точно вспомнить.

 - Добрый день! - здороваюсь вежливо, глядя на Тимура.

 - Здравствуй, Лейла! - здоровается мужчина, обаятельно улыбаясь. - Ты меня, наверное, не помнишь, но я был на вашей свадьбе.

 Да, я его не помню, потому что гостей было много, но мужчина определенно один из наших. 

 - Максуд завез документы, - поясняет Тимур. - Мы работаем вместе.

 - Хотите чаю? - предлагаю, следуя правилам гостеприимности.

 - Нет, спасибо. Я и так опаздываю, планы на вечер.

 Тимур понимающе усмехается и они обмениваются взглядами, которые явно говорят, что Максуда ждет женщина. Стараюсь не выказать своего презрения, думая, как часто назначал такие встречи мой муж и продолжит ли он это делать в будущем. 

 Ухожу в спальню, оставляя их заниматься делами, и начинаю накручивать волосы на плойку. Раз мы идем в ресторан, то надо немного прихорошиться.

 Невольно вспоминаю, как Мураду нравилось, когда я делала локоны, и зло смаргиваю непрошенные слезинки. Я чужая жена теперь и даже думать о других мужчинах – грех. Несмотря на то, что я провоцировала в порыве гнева Тимура его именем, на самом деле, я и мысли не допускаю о том, что буду продолжать любить его. Это непросто, но я стараюсь разлюбить. Как бы больно мне не было.

 Когда Тимур заходит в спальню, я уже заканчиваю с укладкой. 

 - У меня есть вопрос, - говорю ему, решив раз и навсегда прояснить ситуацию.

 - Задавай, - выглядя заинтригованным, говорит он, садясь на кровать лицом ко мне.

 Когда он смотрит на меня этим пронзительным взглядом темных глаз, не так-то просто озвучить то, что у меня на уме. Я не привыкла говорить на такие откровенные темы с мужчинами. Глубоко вдыхаю, прежде чем начать, чувствуя, как краснеет лицо от стыда.

 - Ты ходишь здесь по женщинам?

 Тимур на секунду выглядит совершенно ошеломленным, а потом на его лице отражается веселье. Он даже имеет наглость рассмеяться.

Глава 14

 Как давно у меня не было секса? Очень давно. Слишком давно. По молодости не понимал, какой грех совершаю, позволял себе лишнее, приехав сюда – в город, где в основном живут люди других ценностей, для которых нормально заниматься сексом до свадьбы. 

 Все изменилось, когда Васим признался, что собирается жениться на Вике. Они встречались несколько месяцев, но он, оказывается, держал руки при себе. Я и не догадывался, пока Максуд не начал его подкалывать, вполне закономерно считая, что за столько времени они-то уж давно перешагнули эту грань.

 Максуд и Васим – два моих самых близких друга. На самом деле они являются дядей и племянником, но, так как они одного возраста и выросли как братья, то и отношения между ними дружеские, без ненужных условностей. Я познакомился с Максудом еще до приезда сюда, но Васима знаю именно через него. Это уже позже они с Викой купили квартиру рядом с моей, так как давно присматривались к недвижимости в этом районе. 

 В любом случае, после того, как речь зашла об отношениях с Викой, Васим толкнул такую речь, опираясь на религию и принципы любого порядочного мужчины и человека, что меня проняло. Я начал задумываться о вещах, которые очень давно не посещали мою голову. Сдерживал себя, несмотря на искушение, потому что красивых девушек в моем окружении полно и они никогда не скрывали своей заинтересованности.

  Надо признать, встречаясь с Самирой, я готов был позволить себе некоторые вольности, потому что был уверен в нашем будущем, да и устоять перед ней было невозможно, но она проявила твердость в этом вопросе вместо меня. Мне так и не довелось ни разу ее поцеловать или даже обнять. С другой стороны, я не был уверен, что Лейла вела себя так же со своим бывшим парнем, потому что они встречались годами и она очень настаивала, что может выйти замуж только за него. Я начал подозревать, что у нее что-то было с этим Мурадом, но ее сегодняшний ужас развеял большинство сомнений.

 Не верится, что это лишь искусная игра. Лейла не настолько хорошая актриса. Она смутилась до слез от одного невинного поцелуя, а ведь было всего лишь соприкосновение губ. Я даже не попробовал ее на вкус, однако, она так отреагировала, словно раздел ее догола. Ну, точно святоша! 

 Решил повести ее в свой любимый ресторан с шикарным видом на город. Только зашел в гардеробную, чтобы переодеться, как зазвонил телефон. Васим.

 - Здорово, брат!

 - Тимур, - задыхающимся голосом говорит друг. - До тебя не дозвонишься.

 - Чем это ты занимаешься, раз так запыхался? - смеюсь над ним, зная, как он сейчас возмутится.

 - Бегаю в спортзале, - разочаровывает меня друг. - Слушай, не хочешь зайти на ужин? Вика всю плешь проела, хочет познакомиться с твоей женой. Готовит твой любимый плов.

 Мне и думать не нужно, прежде чем отменить свои планы. Васим взял на себя большую часть моих текущих проектов, чтобы я смог спокойно провести время дома перед свадьбой, так что отказываться от ужина невежливо. Тем более, в ресторан мы всегда успеем пойти.

 - Конечно, спасибо за приглашение! - отвечаю ему. - Лейла будет рада познакомиться с соседями.

 - Мм… насчет этого, - внезапно запинается Васим. - Вика хотела как лучше, но я забыл предупредить ее о смене невесты. Лейлу сильно расстроил тот приветственный плакат?

 - Да нет, не парься, - успокаиваю его. - Она у меня очень спокойная. Да и сам понимаешь, какая у нас ситуация.

 - Ну, да. Тогда ждем вас к семи. Мне нужно пробежать еще пару километров.

 Он отключается, а я автоматически смотрю через открытую дверь на то место, где висел пресловутый плакат. Я убрал его той же ночью, но меня он, казалось, задел больше, чем Лейлу. Она действительно спокойная. Большую часть времени. И мне не терпится найти те точки, нажав на которые, ее можно будет «оживить».

***

 - Планы изменились, - говорит Тимур, снова заходя в спальню, не прошло и пяти минут. - Васим с Викой пригласили нас на ужин к семи, так что ресторан отложим на завтра. 

 - Хорошо, - соглашаюсь я.

 До семи еще куча времени, а я уже успела наложить легкий макияж, так что просто коротаю время, зависая в интернете. Без десяти семь иду в гардеробную и меняю легкое домашнее платье на другое, более приемлемое для похода в гости, а также собираю волосы в пучок. 

 - Готова? - спрашивает Тимур, когда я выхожу.

 Киваю и мы направляемся к двери.

 - А кто живет в той квартире? - спрашиваю, указывая на третью дверь на нашей площадке.

 - Никто, это техническое помещение, - отвечает Тимур. - На этаже всего две квартиры.

 Это объясняет большую площадь его дома. Наверное, квартира Васима такая же большая.

 Так и оказывается. Тимур звонит в дверь и когда нам открывает его друг, приглашая внутрь, их прихожая оказывается такой же большой, как и наша, хоть и другой планировки. То же самое касается гостиной, куда нас проводят.

 - Добрый вечер, Лейла, - здоровается Васим. - Поздравляю со свадьбой! Я, к сожалению, не смог приехать.

 - Здравствуйте, спасибо, - отвечаю вежливо.

 В комнату заходит красивая блондинка примерно моего возраста и с нервной улыбкой подходит к нам.

 - Добро пожаловать! Меня зовут Вика. Поздравляю вас со свадьбой! Я очень рада, что у меня появилась соседка.

 - Спасибо, Вика, я Лейла, - улыбаюсь ей. 

 Она удивляет меня легким объятием и посмотрев через ее плечо на мужчин, вижу на их лицах понимающие ухмылки.

 - Пойдем со мной на кухню, - непосредственно предлагает Вика, тяня меня за руку.

 Я иду за ней, пересекая коридор, пока мы не доходим до совмещенной кухни/столовой, из которой доносятся умопомрачительные ароматы.

 - Садись, пока я все подготовлю, - говорит девушка.

  Стол у нее уже накрыт, причем очень красиво. Закуски разложены, а на плите булькают кастрюльки,

 - Давай я помогу чем-нибудь?

 - Нет-нет, ты же гость! - удивляется она. - Да и готово у меня все. Надо дать настояться плову еще минут десять. 

Глава 15

 Посиделки у Васима длятся до ночи. Вернувшись домой, я решаю принять душ перед сном, но войдя в гардеробную, обнаруживаю свою не распакованную сумку. Хорошо, что Лейла не стала ее убирать, потому что ей не стоит видеть мою слабость. Иначе, как назвать то, что я взял с собой треклятое фото Миры? То самое, в котором она в свадебном платье. Такая красивая, неземная, что каждый раз, глядя на нее, у меня начинает учащенно биться сердце.

 Я презираю сам себя, но не могу отказаться от этой фотографии. Рука несколько раз тянулась выбросить ее вместе с рамкой к чертовой матери, но я не смог. От одной мысли об этом, в груди все стягивает. 

 Мира… Моя коварная девочка…

 Я пытаюсь изо всех сил, но не могу выкинуть ее из мыслей. Проклинаю ее и себя, но продолжаю любить. Как никогда и никого не любил. 

 Отношу фото в кабинет и запираю в первом ящике стола. Возможно, и настанет день, когда я смогу избавиться от этой фотографии безо всякого сожаления, но прямо сейчас, она нужна мне. Не позволяю себе смотреть на нее, просто убираю в ящик, и ухожу все-таки в душ. Там долго стою под струями воды, пытаясь взять себя в руки и не ныть, как баба, об утраченной любви.

 Мне не нужна Самира. Я не должен любить ее. Я женат. Недоступен. И моя жена ничуть не хуже своей проклятой кузины. Даже лучше. Красивее. Все мои друзья это подметили. Так какого черта я страдаю по какой-то вертихвостке?

 Отключаю воду и вытираюсь, надевая на себя футболку и штаны. Быстро прохожусь расческой во влажным волосам, приглаживаю бороду и иду в спальню. Нет лучшего лекарства от тоски, чем женская ласка.

 Лейла сидит перед зеркалом, уже в пижаме, и разбирает свои банки-склянки. Ее длинные черные волосы блестящими прядями падают на плечи и спину, дразня запустить в них пальцы. Крадусь к ней, мысленно раздевая взглядом, и она удивленно оборачивается, увидев меня в зеркале.

 - Тимур, я как раз хотела…

 Подхватываю ее на руки и она пораженно затыкается. Сажусь на ее место, устраивая у себя на коленях и девушка замирает в моих руках, широко раскрыв глаза и тяжело дыша. Обхватив рукой бледную щеку, глажу большим пальцем приоткрытые губы, сквозь которые вырывается взволнованный писк и утыкаюсь носом в висок, втягивая в себя запах ее волос. 

 Лейла красивая. Даже без макияжа. У нее яркие голубые глаза и нежные губы темно-розового оттенка. В ней нет чувственности, но она, безусловно, красива. Как кукла. На такую приятно смотреть, но едва ли можно потерять голову от страсти. Тем не менее, мне достаточно того, что есть. Запаха женщины, ее трепета, нежной гладкости кожи. Я могу потеряться в ней и даже не вспомню о другой в этот момент, если только она мне позволит.

 - Не бойся, - шепчу в ее губы, прежде чем накрыть их своими.

 Она вздрагивает и впивается ноготками в мою грудь сквозь футболку, но не отталкивает. Я нежно потираю ее мягкие губы своими – раз, другой. А потом приоткрываю рот и пробую на вкус верхнюю, всего лишь кончиком языка. Лейла содрогается и крепко жмурит глаза, но я смотрю. Наблюдаю за ее реакцией. 

 Моя жена послушна. Дико смущена и шокирована, но не сопротивляется. Я целую ее глубже, приоткрывая сладкий ротик и проникая языком. Она не отвечает, покорно принимая ласку, только сдавленно выдыхает мне в рот. Не умеет целоваться. Не знает, как можно применить свой язычок, чтобы подарить ответную ласку. Но меня это неимоверно заводит – знать, что кроме меня, никто не заходил на эту территорию. Я буду первым. Буду тем, кто научит ее. 

 Непроизвольно усиливаю напор, обхватывая ее за затылок и бескомпромиссно терзая нежные губки. Хочется ее… Прямо здесь и сейчас хочется. Кладу свободную руку на округлую грудь, находя и сжимая сосок, но Лейла с громким вскриком отворачивает голову, отталкивая мою руку.

 - Отпусти! - требует маленькая недотрога, пытаясь встать с моих коленей.

 Едва сдерживаю раздраженный рык, отпуская ее. Лейла отходит к двери, глядя на меня, как кролик на удава.

 - Не беги, - пытаясь отдышаться, говорю ей. 

 Она с сомнением переводит взгляд с меня на кровать.

 - А ты не будешь?..

 Вопрос повисает в воздухе, а моя женушка неудержимо краснеет. Я заведен до предела, раздражен из-за ее отказа, но в этот момент мне хочется рассмеяться. 

 Мазохистская часть меня находит эту игру интересной. Ведь, чем труднее добыть приз, тем слаще он оказывается. Встаю на ноги и подхожу к ней, подпирая к стенке, потому что Лейла отступает назад с каждым моим шагом. Пугливый кролик. Но такой милый. Так бы и съел!

 - Не буду ли я тебя сегодня, хм… склонять к супружескому долгу? Это ты хотела спросить? - насмехаюсь над ней.

 Ее глаза округляются и мне интересно, насколько большими я могу их сделать не только словами, но и делом. Уверен, мою стесняшку может многое шокировать в постели.

 - Не буду, - говорю, не добившись от нее ответа. - Но это не значит, что я не позволю себе трогать тебя или целовать. 

 Она сглатывает и снова смотрит на кровать. 

 - Ложись, Лейла. Я свое слово держу. Пока никакого секса.

  Бедняжка выглядит так, словно вот-вот упадет в обморок. Она несется к кровати и ныряет под одеяло, повернувшись ко мне спиной, и не сдержав смешок, я выключаю свет и иду за ней. Не трогаю ее больше только потому, что уже заведен до предела, а эти ощущения не из приятных. 

 Какой же я неудачник, если женат уже который день, но так и не добрался до тела своей жены! Хотя, женушка тоже тот еще фрукт. 

 - Знаешь, я, кажется, понял, почему тебя все зовут Ляля, - говорю в темноту. - Ты пугливый маленький заяц. До Лейлы еще расти и расти.

 В ответ мне раздается возмущенное фырканье, но девочка предпочитает промолчать. 

***

 На следующий день Тимур ведет себя как обычно, не делает никаких намеков и не приближается ко мне, отчего я чувствую огромное облегчение. Та игривая сторона, которую я заметила в нем, спит на данный момент и это радует. Правда, он впервые назвал меня Лялей, а не Лейлой, как обычно. Просто сказал: «Доброе утро, Ляля!», и сел завтракать, когда проснулся и пришел на кухню.