Нелюбимая жена генерала-дракона

1.1

Воздух вокруг кажется колючим, раздирая меня с каждым вдохом, а ведь ещё недавно это было самое безопасное место.

Родительский дом.

Стены широкого коридора с каждым шагом сужаются и давят.

Останавливаюсь у двери, один из стражей поддерживает меня за локоть, иначе я бы просто упала: голова продолжает кружиться, а тело ощущается деревянным.

После лёгкого стука одного из моих сопровождающих, дверь открывается, и по спине у меня пробегают колючие мурашки.

Сейчас я его увижу.

Впервые после всего, что обрушилось на меня бурным потоком воспоминаний Елены Фейт-Ворнер. Девушки, в чьё тело я попала. Молодой наследницы, теперь уже сироты, одного из восьми правящих домов королевства Эльмор.

Драконьего королевства.

— Ты задержалась, Елена, — встретил меня грубый голос. — А у меня полно дел.

В глубине комнаты я натыкаюсь взглядом на широкоплечего мужчину с длинными светлыми волосами.

Рэйгард Уокеншилд — дракон первой крови, глава своего рода и жених Елены.

На нём тёмно-синий мундир и белоснежная рубашка с высоким воротом. Густые брови сдвинуты, а губы, сжаты в тонкую нить.

Он сидит в кресле, которое прежде принадлежало отцу Елены, расставив ноги, и буравит на меня острым взглядом, пока я медленно, через боль, двигаюсь вперёд. У его ног разорванной тряпкой лежат флаги семьи Фейт-Ворнер.

Знак того, что здесь теперь новый хозяин.

Для той, в чьё тело я попала, обласканной родительским вниманием, словно весенним солнцем, не знавшей прежде такой жестокости, всё произошедшее стало настоящим кошмаром.

Каждый шаг отзывается во мне острой болью и боль эта не только физическая от пощёчин и ударов Рэйгарда. Она проросла внутри и тесно сплелась с тем, что ощущает растерзанная в клочья душа бедной Елены.

Она его любила.

Со стороны он казался холодным и жестоким, но только она знала, что скрывается за этой суровой маской.

Для неё он был внимательным и заботливым, и каждый его визит становился маленьким праздником: Рэйгард неизменно привозил с собой именно то, что могло бы её порадовать.

Он знал её, слышал, ловил каждое слово и каждую просьбу, а Елена, в свою очередь, отдавала ему свою любовь и поддержку. Дарила артефакты из отцовской сокровищницы — всё для того, чтобы он снова и снова возвращался к ней живым.

А когда он, приходя к ней после битвы, молча ронял голову на руки, она садилась у его ног, укладывала голову на мощное бедро и шептала слова поддержки.

В груди всё сжималось от осознания того, что она была его тылом, его опорой. В те минуты Елена верила: пусть Рэйгард и был жесток к другим, для неё он всегда будет защитой.

Тот, кто во внешнем мире не знал пощады, вечерами ласково перебирал её светлые волосы и смотрел с обожанием. И она отдавалась в ответ. Делала всё, чтобы облегчить его страдания, чтобы помочь удержать место главы рода. Отдала, втайне от отца, родовой артефакт — оберег, что с рождения носила на шее.

И как же хотелось бедняжке взвыть раненным зверем после того, как тот самый артефакт она не так давно увидела на шее одной из его бывших любовниц. Напрасно она решила, что бывших.

Но гибель отца и превращение возлюбленного дракона в чудовище всё равно не заставили Елену его возненавидеть. Даже унижения и пощёчины, что обрушились на неё в дни, когда она, осиротев, больше всего нуждалась в поддержке, не смогли погасить это сильное чувство. Елена любила его.

Всем своим существом, так отчаянно, что готова была отдать за него и свою жизнь, и родовую магию.

С магии Рэйгард и начал.

Отобрал сразу, как только не стало отца бедной девушки.

Выдрал всю магию, оставляя на руках глубокие шрамы.

Но чувства Елены всё ещё бъются внутри меня загнанным, раненым зверьком, и тепло этой любви обжигает.

— Я должен уехать. До завтра меня здесь не будет, но сначала я хотел немного поговорить с тобой. — встряхивает воздух вокруг его голос. — Иди сюда

Презрительная жалость во взгляде режет меня, словно острое лезвие.

Рэйгард склоняет голову набок, протягивает руку и подзывает к себе указательным и средним пальцем.

1.2

Моё измученное тело едва не качается от волны той неконтролируемой ярости, что я испытываю в этот момент. Меня встряхивает от этой небрежности и от несправедливости происходящего.

Но я сдерживаюсь. Даже вида не подаю.

Покорно подхожу к нему.

Ещё не время протестовать. Я ничего не знаю об этом мире и о мужчине, что сидит напротив.

— В моё отсутствие у тебя будет много дел. Я ведь могу тебе доверять? Понимаю, что случившееся обрушилось на тебя неожиданно и ты всё ещё страдаешь, но у нас действительно есть дела и обязанности. Я хотел сообщить тебе лично и поговорить о наших планах. — продолжает он и дарит мне белоснежную улыбку, и если бы я не знала всего, что таит в себе память Елены, то на мгновение восхитилась бы его по мужски красивым лицом и поддалась бы обаянию.

Какой бы не была сейчас его улыбка, Елена страдала. Каждую ночь она молила Богов избавить её от мучений, но к её молитвам они были глухи.

В отличие от Елены я на волю здешних Богов не уповаю.

Голова ещё кружится, а тело отказывается слушаться, и уже рядом с Рэйгардом я спотыкаюсь и падаю перед ним, упираясь в ладони.

В воздухе повисает звенящая тишина, я вся обращаюсь в камень, когда поднимаю голову и наши с ним взгляды сталкиваются.

В глубине его горящих глаз я вижу своё будущее — вернее, будущее Елены.

Ничего там хорошего.

Но я не она.

Стискиваю зубы, чтобы обуздать накрывшую меня мелкую дрожь. Каждой клеточкой тела чувствую, что Рэйгард очень хочет и не упустит момент, в очередной раз сделает что-нибудь, чтобы напиться её унижением.

Но он просто смотрит.

А после — резко поднимается.

— Поднимите и усадите её на моё место. — звучит над моей головой, а затем он проходит мимо, совсем близко, едва не задевая меня ногой.

1.3

Стражи хватают меня под руки, разворачивают и усаживают туда, где сидел Рэйгард. Боль в коленях и ладонях начинает медленно угасать.

Я глубоко вдыхаю, выпрямляю спину, расправляю плечи и поднимаю глаза. Рэйгард не сводит с меня острого взгляда, следя за каждым движением.

И во взгляде его я ничего не могу разглядеть.

Любит он Елену или ненавидет? Что здесь вообще происходит и что случилось с родителями бедной девушки?

— Я совсем не чувствую твою драконицу сейчас, — произносит он, делая шаг ко мне.

Так и есть. Во мне её действительно нет. Откуда бы взяться?

Я — простая человеческая девушка из другого мира. А Елена, похоже, навсегда потеряла связь со своей драконицей, не сумев пережить гибель родителей и унижения от того, кто поклялся её защищать.

Видимо, это тот самый случай, когда «я никому не позволю тебя обижать» означает «потому что с удовольствием буду делать это сам».

В воспоминаниях Елена Рэйгард именно так и поступал. Правда, он называл это воспитанием.

Тем самым, которое, по его словам, недодал Елене отец.

Его «воспитание» заключалось в пощечинах и унижениях, призванных указать Елене, что место его женщины — у его ног. А также научить послушанию. И вот после одной из таких пощечин она потеряла сознание.

А когда суетливые служанки привели её в чувство, в теле Елены уже была я.

— Должно быть, это больно, — продолжает Рэйгард, и, подойдя совсем близко, склоняется, чтобы взять мои руки в свои.

Тело замирает, когда меня накрывает запах дыма от костра и гари, перед глазами снова бессмысленным потоком проносятся воспоминания Елены. На этот раз не удаётся ухватиться ни за одно из них.

Позже, когда я останусь одна, снова обращусь за помощью к памяти Елены.

— Я мог бы вернуть тебе немного твоей магии, — хрипло произносит Рэйгард. Я вздрагиваю, когда чувствую прикосновение его теплых пальцев к моей ладони, разодранной о каменный пол при падении. Без магии и дракона я стала здесь хрупкой, как тростинка. — Хочешь, чтобы я вернул?
— Хочу, — выдыхаю я. Говорю это, а внутри всё замирает в ожидании подвоха.

Я ведь в самом деле этого хочу.

Я всё ещё растеряна, а боль меня здорово отвлекает от осознания себя в новом мире. В таком состояние непросто подмечать какие-то детали.

Елене справляться с болью помогала внутренняя сила её драконицы; даже то, что связь стала едва ощутимой она помогала хоть немного облегчить страдания. А мне каждый шаг и каждый вдох даются сквозь боль — напоминание о «воспитательных мерах» жениха.

— Я должна что-то сказать или сделать? — спрашиваю а я почти шёпотом, когда Рэйгард ничего не предпринимает. Между нами повисает молчание, которое разбавляет треск дров в камине. Из-за давящей силы Рэйгарда у меня начинают щипать глаза, а на плечи опускается тяжесть, что мне хочется вжать голову в плечи.
— Ты хочешь ещё больше моих унижений? — шепчу я слова, которые после смерти родителей Елена произносила много раз и горечь того, что она испытывала, растекается у меня во рту.

— Я знал, что ты это скажешь, потому и медлил. Ждал, — хмыкает Рэйгард и выпрямляется. Давление исчезает, и я судорожно вдыхаю, словно меня вытащили из-под завала. — Конечно, я не желаю твоих унижений. Если бы я хотел унизить, то велел выпрашивать свою магию на коленях. Но я ведь этого не делаю — замолкает он и впивается в меня внимательным взглядом, будто сейчас я снова должна как-то привычно для него среагировать. Вот только память Елены молчит. — Ты уже была передо мной на коленях сегодня. Больше не нужно.— добавляет он и уголок его губ дёргается.

1.4

Дорогие читатели, я приветствую вас в моей новой истории. Нас ждут противостояния, тайны, и, конечно, настоящая любовь. Но до неё ещё нужно добраться.
Я буду безмерно благодарна вам за поддержку в комментариях и за ваши звёзды книге.
Они помогают мне писать для вас больше и интересней.
А сейчас я предлагаю вам посмотреть на Рэйгарда и на Елену.

Рэйгард



К сожалению мне не удалось вставить ожившую картинку этого товарища. Потому я приглашаю вас в мой тееграм канал, чтобы посмотреть на него. Он прекрасен.
Найти ссылку можно в разделе обо мне.

А теперь Елена.
Какая вам больше понравилась?

1



2



3

А ещё у меня на странице сегодня приятные скидки скидки на другие истории этого цикла и не только

https://litnet.com/shrt/qQKb

1.5

Он присаживается передо мной, и его руки опускаются мне на колени. Я вся сжимаюсь. Это не моя реакция, досталась мне от Елены. Впрочем и мне неприятны его прикосновения. Грубые и болезненные.

Скольжу взглядом вниз по шее, по плечам, обтянутым светлой тканью и цепляюсь за одну из пуговиц на рубашке.

Боги этого места знают сколько мне понадобилось сил, чтобы не сбросить с себя его руки.
— Ты стала другой. Ты ведь не винишь меня, верно? Каждый из нас оказался там, куда привел его собственный выбор. Я уже говорил тебе, что мне нужна твоя магия. Связь с драконом вернётся, наверное. Этому виной твоё недостойное воспитание и мягкий характер. Луиза свою драконицу бы ни за что не упустила, вгрызлась бы в неё зубами, чтобы даже тонкая нить между ней и зверем не оборвалась, а ты? — похоже, он сейчас говорит о той, кому отдал артефакт Елены. Одна из его бывших любовниц. Которых он отправил в отставку, когда попросил руки Елены. — Ты ведь дочь сильнейшего дракона, а на деле? Я променял смелую и сильную на … мямлю? Если нет, тогда покажи мне чего ты стоишь? В конце концов, это ты выбрала меня. Это ты решила за нас бороться. Ты сама виновата в том, что всё обернулось вот так.

Он сжимает мои колени, будто пытается заставить меня посмотреть на него, но я не могу. Сколько внутри меня горит сейчас эмоций, что я боюсь выдать себя.

— Твой отец обожал тебя и избаловал. Его полные сокровищницы позволяли быть столь беспечным. Никто не ожидал, что это произойдет, но его больше нет. После его гибели Эльмор охватило пламенем восстаний. Лишившись главы совета правления драконы взбунтовались. Но скоро всё изменится. Я изменю. Ты полюбила того, кто подарит королевству новый мир.
Он шумно выдыхает, и этот звук рассекает воздух, как клинок.
— Ты еще так молода и избалованна. Ничего не понимаешь, поэтому просто доверься мне. Я защищаю тебя, будь уверена. А теперь посмотри на меня, Елена.

Я громко глотаю, стискиваю зубы и поднимаю на него взгляд. Губы Рэйгарда растягивает улыбка, а в ледяных глазах вспыхивает пламя — пламя жажды власти. Не только над той, в чьем теле я оказалась, но, судя по всему, и над всеми драконами и их землями.

А я вдруг чувствую страх. Колючими мурашками он ползёт вверх по спине. Тот, кто сидит передо мной наполнен не только жаждой власти. Чувствую в нём что-то ещё.

Страшное.

Кто же ты Рэйгард Уокеншилд?

Тот, кто воспользовался молодой и влюбленной девицей или тот, кто действительно пытается её защитить.

— Любишь меня? — он протягивает руку и касается моего лица, проводя костяшками пальцев по щеке. — Любишь, конечно. Не можешь не любить. Ты же знаешь, я просто хотел показать, что не стану, как твой отец, потакать твоим капризам. Ты больше не дочь одного из сильнейших драконов. Совсем скоро ты станешь женой. Моей женой. — сообщает он и хрипло смеётся.

Если Елена и была готова терпеть воспитательные пощечины, унижения и передаренные подарки любовницам, то я не буду даже если этот дракон делает всё, чтобы её, точнее, теперь уже меня защитить.
— Огнём восстаний охвачена большая часть королевства, мы больше не станем ждать. Эльмор не нуждается в совете правления. Этому королевству нужен единоличный правитель. Сильный. Смелый. Жестокий. Этому королевству нужен я, Елена. Трех дней, вместо двух месяцев, на этот раз будет достаточно, чтобы оплакать отца. Мы с тобой поженимся завтра. А после ты покинешь этот дом и эти земли. Я позабочусь о тебе. Затем займу место главы совета, вместо твоего отца. И его стражи преклоняться передо мной, а вместе с артефактами из сокровищницы твоей семьи я смогу поставить на колени и весь Эльмор. Я уезжаю по делам, моя дорогая невеста, а завтра, когда вернусь, мы отправимся в храм и перед толпой высокородных драконов и ликом Богов-Покровителей поженимся. Помнишь, как ты говорила, что любишь так сильно, готова отдать мне всё? Что ж, Елена, сейчас я готов это принять.

1.6

Я ничего не говорю.
Во первых потому что мне не нравится такая забота. А во-вторых, я не понимаю о чём он говорит.

Что ещё он собирается забрать, если магию уже отобрал?

Это Елена любила его и готова была отдать всё.

Но я не она.

Кроме жизни мне отдавать нечего, а жить я хочу.
И буду.
И очень счастливо, а как только покину этот кабинет, то сделаю всё, чтобы подальше от такого жениха и защитника.

Даже если Рэйгард действительно защищает королевство и любит Елену, я в отличие от неё не готова мириться с пощечинами, унижением и сравнением в любовницами.

Я уже бывала там.

Больше не хочу, не для того получила второй шанс.

Свет от свечей падает на лицо Рэйгарда, освещая его. Отчего мне кажется, что они заострились. Сделались звериными. А зрачки завораживающе медленно вертикально вытягиваются в тонкую иглу.

Я какое-то время назад открыла глаза в этом мире и только-только начала осознавать, что это действительно мир драконов, как Рэйгард позволил мне почувствовать своего зверя так близко, что от этой близости у меня по коже снова пробежали колючие мурашки.

Он улыбается, должно быть, тем страшным мыслям, что роятся сейчас в его голове, и я понимаю: он заберёт всё.

Всё, что готова была отдать ему Елена, и даже больше.

Елена, должно быть, по неопытности ошиблась, полюбив того, кто был не достоин её чувств. Но я не могу её винить — ей было всего двадцать.

А мне давно не двадцать, и я не стану терпеть воспитание пощечинами, и желание усадить жену у своих ног.

Рядом с таким я уже была. Пол жизни не понимала, что меня не любят и не ценят, что не во мне проблема и следовало бы уже давным-давно уйти.

Я тоже была молодой, когда встретила мужа. У меня не было отца и я так отчаянно нуждалась в любви, но практически ничего не знала о взаимоотношениях с противоположным полом. Мама, которая вырастила меня без мужа советовала мне быть услужливой и терпеливой.

И я была.

Была.

А когда открыла глаза в теле Елены не могла поверить, что получила второй шанс снова прожить свою жизнь. Хвала Богам, что позволили мне сохранить мою прежнюю память.

Елена была высокородной драконицей, наследницей первой крови и дочерью сильнейшего дракона королевства Эльмор. Её не учили выживать, защищаться и быть сильной. Потому что для защиты у неё был отец и стражи. Пока он был жив никто никогда не посмел бы её обидеть. Но его больше нет.

Мне нужно узнать как можно больше о королевстве.

Воспоминаний Елены становится катастрофически мало.

Сейчас её память подсказывает мне, что лишь после свадьбы жена и всё её наследство становятся собственностью мужа, а значит, у Рэйгарда всё ещё ограниченная власть на этих землях.

До смерти родителей наследством Елены был небольшой семейный домик у озера, пять камней родовой силы и сундук с портальными камнями, золотом и заговорённой водой.

А теперь целая армия и место во главе совета.

Значит, до свадьбы мне необходимо узнать как можно больше. И найди способ вырваться отсюда.

Как же был прав Рэйгард, когда сказал, что в его отсутствие у меня будет много дел.